Дятел ловко перескакивая с места на место долбил деревянный крест. Стук, отразившись от окружающих поляну деревьев, возвращался к могиле многократной дробью словно пытаясь пробудить покойника.
В лесу раздался треск сухой ветки, дятел вспорхнул и скрылся в чаще. На поляну вышел человек, прошел пару шагов и остановился возле могилы. После дождя земля осела и наспех сколоченный из не струганого бруса, крест накренился. Надпись на деревянной дощечке, приколоченной к центру креста, расплылась и буквы стали походить на китайские иероглифы.
Человек скинул с плеч рюкзак и ружье. Постоял задумавшись, перекрестился, подошел ближе, навалившись плечом поправил крест, утаптывая рыхлую землю тяжелым сапогом.
Зашумели ветви, из-за деревьев появился еще один мужик.
- Егорыч, а чья могила то?
- Та старуха одна из нашей деревни, померла давеча.
- А чо в лесу схоронили?
- Та, поп отказался отпевать, запретил хоронить на кладбище. Говаривали, ведьма она. Жила сам по себе, в церковь не ходила. Поговаривали будто слышали как малец плачет ночами в ейном доме, боялися её, могла и порчу наслать.
- А крест все жа поставили.
- Нашелся кто-то, пожалел. Да, она жа еще и лечила. У нас жа пока дохтора дождёсси так али помрешь, али само собой поправисся. Но как припрет ходили к ней люди, ага, помогала всем от разной хвори и скотину лечила. Могла указать где искать ежели чаво пропало. Дык хтож знает какой силой делала божьей али бесовской? Батюшка то, знамо дело, говорил, шо от беса. Да сам то кады выпьет, такие речи заводит, шо черти б от сраму сгорели. Тьфу, прости Хоспади. А народ то такой, кому верить не знают. После как старуха поправит, то сразу в церковь бегут, каются, свечки ставят.
- Слышь, Егорыч, давай бутылку, помянем, кали здесь случаем то оказались.
- Эээ, - Егорыч насупился, - щяс темнять начнет, а нам еще пару верст до базы пешим переть, пошли давай.
Подобрав свои вещи путники побрели дальше.
Легкий ветерок зашуршал в кронах деревьев. Земля на могиле охнув осела, крест накренился и вдалеке послышалось глухое уханье совы…