Посвящается: много мною уважаемому
Бывшему тестю
Ефиму Друц
Жил-был цыган на свете, Василем звали. И хоть родился он у вполне себе нормальной цыганки от уважаемого цыгана, очень отличался от своих соплеменников с самого детства: молчаливый был, на гитаре не умел, к блестящим металлическим предметам равнодушие имел, по карманам в метро не тырил. Не любили его другие цыгане за это. Чуть возраст подошел, в школу отправили, вон из табора…
Так и рос Василь, и повзрослел: нелюдимый, молчаливый, самодовольный и замкнутый, наркотой и девками не интересовался, танцы и песни не любил, золота и денег, вроде, не добивался, за что не уважали его цыгане и недолюбливали. Правду сказать, – тщеславен был пацан, по научной части пошёл. После школы институт закончил, аспирантуру, кандидатом наук сделался. Но не успокоился, жадно знакомства стал заводить направо и налево, и всё ведь не с цыганами, – с чужими знался. Потому, наверно, к пятидесяти годам и вовсе на цыгана похожим быть перестал: облысел, растолстел не в меру, английский язык выучил…
Но больше всего не понравилось цыганам, когда Василь докторскую диссертацию защитил! И посыпались на Василя все блага земные: почести, конференции, должности, новые каждый год – одна другой важнее, машина импортная с шофёром, квартира в центре охраняемая, дача сказочная на Рублёвском шоссе. Далеко всё от табора – не подступишься, богатство не понятное – чужое…
Порешили тогда цыгане на своей сходке поговорить с Василем по-хорошему: напомнить про кровь его цыганскую, про традиции вековые, про поруку круговую да и указать, что жениться бы пора на черноокой кудрявой певунье. Решили – сделали. Трое уважаемых пожилых цыгана добились-таки встречи, в гостях побывали, поговорили…
После встречи той, совесть (или что там у цыган) заговорила в голове у Василя. Неудобно ему стало перед табором своим родным, стыдно. Решил он устроить праздник радостный, цыганский, чтобы простили его соплеменники, обратно своим считать стали. Жизнь-то к закату близится… Да и не женат ещё…
Целый день, аккурат с утра, долгий летний вечер, всю лунную ночь и даже следующим утром немного, за шестиметровым забором с колючей проволокой на Рублёвском шоссе, в пятиэтажной дачке Василя, не смолкали гитары и песни душещипательные, мелькали юбки цветные и плечи голые, ножки стройные стучали каблучками от Честер, золотые украшения звенели и блестели, вина отменные не успевали открывать специальные люди, яства изысканные сменяли друг друга на лионских скатертях столов, тосты звучали замысловатые…
Но на беду, затесался на праздник тот, случайно ли, нет ли, среди шумных цыганских гостей, – Диссернет…
И все узнали, что диссертация Василя – краденная. Своровал Василь диссертацию свою, а так же все почести, должности и другие, цыганам не понятные блага. Списал Василь свою диссертацию у крупного индийского антрополога...
Тогда и зауважали вновь Василя другие цыгане…