Глава 7. Точка.
Рутэ и Йэн снова встали на лыжи. Мужчина пошёл впереди. По одному ему известным ориентирам. Вскоре они вышли к хутору или поместью на берегу озера. С небольшого холма вся усадьба лежала как на ладони. Даже сейчас зимой она производила замечательное впечатление. В центре огромного участка за глухим метра в три высотой забором, высился средневековый замок. Приглядевшись внимательно в бинокль, Рутэ поняла, что это стилизация, на самом деле - новодел. Однажды с командой девушка ездила на экскурсию в настоящий замок, у неё осталось в памяти лишь разочарование и впечатление крайнего неудобства жизни в таком сооружении. Назвать его домом не поворачивался язык. Там царили: мрак, холод, сделанные словно для циклопических существ неудобные лестницы и переходы огромные пустые залы и подобные склепам комнаты или скорее казематы тюрьмы. Возможно, что для нужд обороны это могло пригодиться, но для жизни? Здесь же, наоборот, архитектор всё продумал для людей, и стилизация под старину была лишь прихотью заказчика или данью моде. Вокруг замка стояли гостевые и хозяйственные домики, выдержанные в одном стиле. На площадке угадывалась под чехлами пара небольших вертолётов, а в озеро вдавался пирс приличной длины, по сторонам которого имелись слипы для спуска яхт, сами яхты стояли на стапелях, тоже зачехлённые. Вода у берега уже подёрнулась льдом. На спуске к пирсу ещё несильно разросшийся, но прекрасно спланированный лежал парк с беседками и причудливо разбегавшимися аллеями, центральная спускалась к воде несколькими маршами лестницы. Рутэ представила, какая красота тут летом, и лёгкая тень не то зависти, не то сожаления на миг набежала на лицо девушки, что не укрылось от спутника.
- Хотела бы пожить, как президент? Заметь, построено на народные деньги, а с уходом с поста досталось "хозяину" за бесценок. Справедливо?
- Конечно, справедливо. Кто едет, тот и правит. Стругацкие не к месту вспомнились. "Не достраивайте чужого, там живёт чужая душа, и удача отвернётся от вас". От этих не отвернётся они и фортуну приручат или купят. Нас никогда не поймут в Европе, а паче чаяния, в Японии, где людей уважают за то, что они создали, а не за то, что сумели "приватизировать", а попросту - украсть. Да, простые люди пресмыкаются там перед нашими новыми нуворишами, но в душе ненавидят их за не политые кровью и потом деньги, которые никогда не заработаешь праведным трудом. А этим плевать на всё, лишь бы такая жизнь не кончалась. Умри ты сегодня, а я завтра - вот их волчий закон. Зачем ты привёл меня сюда?
- Мог бы и не приводить. Я, как и ты, не терял времени. Тот, кто обрёк на страдания и смерть наших близких и друзей живёт здесь. Если бы не моя предусмотрительность мы давно уже стали с тобой мишенями для охраны людоеда, но я не дал им такой возможности. На нас термокостюмы, а так давно уже тепловизоры охраны засекли бы нас. У меня может выиграть в карты шулер, и то вряд ли он останется жив. А тут мы играем на равных, вернее ни один из них после Оракула не сравнится со мной в мастерстве убивать и прятать концы в воду. Не нужно бы им трогать ни меня, ни тем более таких достойных людей, как твои родители. Они лицо страны и элита, а не эта шваль. Жаль, что мы не увидим их предсмертных мук и вообще не увидим ничего. А после нас тут и не останется ничего. Пришло ниоткуда и уйдёт в никуда. А может, ты хочешь сказать людоеду что-нибудь напоследок, я не удерживаю тебя. Могу лишь дать послушать, как сейчас он разговаривает с теми, кто проиграл нам?
- Давай!
Йэн вытащил из рюкзака специальный бинокль. Качество изображения и звука не гарантирую, но основное увидишь - сказал он, надевая на Рутэ наушники. Смешно, но это тоже идея Оракула. Хотя, будь мы ближе, рык услышали и так.
Девушка взяла бинокль и навела на одно из готических окон. Её оглушило. Мужчина, в котором она с трудом узнала лощёного и холеного человека из телевизора или глянцевых журналов с перекошенным лицом бил без разбора двух пленников, привязанных к стульям. В одном из них она узнала Марио и судорожно сглотнула. Президент, тем временем, брызгая слюной и беспорядочно нанося удары пленникам ревел:
- Вы понимаете, подонки, что сорвали не просто операцию. Вы провалили всю предвыборную кампанию, и я теперь не могу спокойно ни спать, ни есть, ни пить, пока эти люди на свободе. Они заряжены на месть и только дело времени, когда они её свершат. Никакая броня, никакие стены и охрана не спасут от них. Закопаю вас! Живьём!
Рутэ отшатнулась, будто кричали на неё, и сдёрнула наушники с головы.
- Ну что, желания ценой своей жизни спасти этих двоих не появилось? Да и не спасёшь ты их никак. С тебя снимут кожу с живой, но это не решит ничего. И главное - не изменит ситуацию для президента, и жертва будет напрасной. Их не спасти даже такой ценой.
И тут на Рутэ словно снизошло видение. Она как наяву увидела окровавленную мать, шепчущую последние слова:
- Постарайся простить их.
Отвечая матери, к изумлению Йэна она проговорила вслух:
- Нет, мама, простить такое невозможно. Да зло не победить злом, но оно должно быть наказано. И, обращаясь к Йэну, сказала.
- Что мы можем сделать - там охрана, забор и сам замок просто крепость?
- Да, снимков этой вотчины практически нигде нет, расстановка сил неясна. Её не взять штурмом и ротой солдат, но я знаю её главный секрет. Оракул заложил в её цоколь тысячу своих кирпичей, я сам привёз их с секретного производства конторы. Дело только в том, что и мы с тобой окажемся в зоне возможного поражения. Там шесть тонн взрывчатки и она расположена в наиболее уязвимых местах здания. Но, не будь я Йэн, если подставлю свою шкуру под чужие грехи.
Говоря это, он установил прибор Оракула на складной треноге, посмотрел в прицел, надел лыжи, предложив Рутэ сделать то же самое. Затем протянул руку к кнопке на приборе, но девушка перехватила её сказав:
- Можно я сделаю это. Пусть это выглядит пафосно, но иначе получается, что я не при чём.
- Да. Думаю я понимаю, что ты чувствуешь. Нажимай! Сколь верёвочке не виться! И давай-ка, Рутэ, переключать передачи не так, как в гонке с Виви.
Она никогда так не бегала на лыжах в своей жизни. Тренированный Йэн немного приотстал. Взрыва они не слышали. Земля просто ушла у них из - под ног и они уже не видели своих кульбитов. Над местом, где стояли несколько минут назад, поднялось кроваво - чёрное облако, и только потом докатился чудовищный раскат грома. За мгновение до него Йэн толкнул девушку в снег, приказав кричать. Над лежащими на земле, прокатилась ударная волна ослепив и оглушив смерчем снега. Когда всё стихло, и с неба перестали сыпаться ветви, комья, пыль и ещё какие-то ошмётки, оба поднялись и с удивлением заметили, что у них нет лыж, шапок, рюкзаков со снаряжением, а Йэн держит в руках свои лыжные ботинки.
- Репетиция страшного суда для меня, - усмехнувшись, сказал спутник девушки. Теперь некуда спешить, но ноги уносить отсюда нужно. Он обулся, и они по колено в снегу побрели в обнимку к дороге. Снег, насколько видели глаза, засыпал чёрный пепел. На дороге, как попало, стояли машины. Некоторые вмяло в отбойники автобана, из них выбирались люди, с недоумением озираясь вокруг. Они спрашивали друг друга: кто что видел, и что произошло? Все не замечая этого кричали. Йэн с Рутэ, взявшись за руки, побрели в сторону города, всё дальше и дальше уходя от страшного места. Говорить они не могли, и, когда встречная машина тихонечко оттеснила их к обочине, не сразу поняли, что произошло. Пока не открылась её водительская дверь, и, выскочившая девушка не повисла на них, повторяя как на автомате:
- Живы, живы, живы ...
Приношу извинения - удовольствие закончилось.