Тот ослепительный день мая подарил мне встречу с удивительным человеком. Это была предпоследняя весна его жизни.
Мы сидели в добротном доме, построенном его руками. Анатолий Михайлович Святков. С простым лицом, мягкий, застенчивый, неразговорчивый. Я смотрю в его усталые, всё понимающие глаза и прошу рассказать о войне. Интерес мой не праздный. Он воевал на Ладоге, а там, в начале войны, во время бомбёжки, погибла в пучине холодных волн родственница моей бабушки. Вместе с ней был и трёхлетний сын. Рана нашей семьи не затянулась. Эта далёкая боль прочно связывает меня с человеком того великого военного поколения, спасшего землю от фашизма.
23 июня 1941 года. На второй день войны молодого крепкого паренька из деревни Палкинской Харовского района мобилизовали в армию. Попал на Ленинградский фронт, в дорожно – эксплуатационный батальон водителем бензовоза.
Страшный сорок первый, ноябрь. Город в блокаде… «Без воды, без тепла, без света, день похож на чёрную ночь…» Сурова Ладога, она встретила солдата неприветливо. Резкий, ледяной ветер бросает в лицо комья снежной крупы, грозно скрежещет ломающийся под напором ветра лёд. По тонкому льду Ладожского озера от д. Коккорево до местечка Кабоны на другой стороне озера гонит свой бензовоз Анатолий, снабжая батальон горючим. Как воздух необходим бензин и блокадному Ленинграду «И были 20 граммов керосина желанней, чем в степи глоток воды» Ледовая военно – автомобильная дорога, дорога сквозь блокаду, дорога жизни, тридцать километров смертельно опасной трассы.
Усталыми, красными от недосыпания глазами всматривался солдат в холодный горизонт. А впереди – машины, машины. С продовольствием, хлебом для умирающих от голода ленинградцев. Коварный нрав у Ладоги. Свирепый ветер намёл высоченные сугробы, ломается и торосит лёд, много разводов, полыньей. В пургу так трудно их заметить.
А сегодня, сегодня сильный мороз. Кабина не отапливается, дверцы приоткрыты – приказ, стёкла обмёрзли. Ранее обмороженные руки ноют и пристывают к баранке. Вдруг под колёсами раздаётся сильный треск. Только бы не угодить в майну, затянутую тонким льдом. Это верная смерть! Смерть. На мгновение Анатолий Михайлович умолкает. Я отчётливо слышу, как громко бухают настенные часы. Так же бухает моё сердце, я тихо прошу солдата говорить.
И он говорит. Сгущается темнота. Слышится зловещий гул немецких самолётов, в небе закружили юнкерсы. Они снижаются на небольшую высоту и из пулемётов поливают огнём наши машины, летят с воем снаряды. Страх, животный, холодный сковывает тело. « Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне…» Держись, Толя, уходи от направленных в машину трасс, ты должен выполнить боевой приказ, твой бесценный груз ждут бойцы. Как ты отчаянно хотел, чтобы тебя миновал вражеский снаряд! Помогло благословение матери, ранен был только раз и одна контузия. Ты выжил, солдат. Отвалялся в госпитале и снова за баранку. С ноября 1941 года по апрель 42 по дороге жизни было доставлено шоферами 34 тысячи тонн горючего и смазочных материалов. Ах, младший сержант Святков, сколько грузов перевезла твоя бензовозка, сколько раз смерть заглядывала в твои серые глаза? Анатолий Михайлович тихо произносит: «Такая у нас работа была – война» Всё прошёл - мороз, бомбёжки, холод, боль. И дороги, всё время дороги, длинные, военные.
Коккорево – Ваганово, Петрокрепость, Лисий нос, Иван – город, Луга, Урал, Харьков, Ростов. Победа застала в Ленинграде. Лицо фронтовика просветлело: « А счастливее этого дня и припомнить не могу, мы ведь за великую правду дрались и победили»
Давным – давно окончен бой… А что снится тебе сегодня, солдат? « Во снах я вижу снег, смешанный с кровью, то вдруг землю, седую от мороза, слышу родные голоса убитых друзей – водителей, они зовут…» Анатолий Михайлович умолкает. А у меня бьётся в мозгу одна строка фронтового поэта « Мы жизнь свою, как песню, пронесли». Это о нём, о сержанте Святкове. Ведь и в мирной жизни он не посрамил своё поколение, всегда правофланговый. Много – много лет трудился на одном предприятии, на деревообрабатывающем заводе шофёром, на время отпуска замещал и механика и начальника цеха. А в тяжёлые девяностые годы, когда по несколько месяцев не давали зарплату, и люди просто выживали, принял в семью троих дальних родственников. Своих детей Бог не дал, его душевного тепла хватало на чужих подростков, которых кормил, воспитывал. Доброта его сердца не знала границ.
Мне пора уходить. Анатолий Михайлович достаёт книгу, она про Ладогу, про Дорогу жизни. Дарит библиотеке со словами: «Молодёжи это, пусть знают и помнят»
Звёздная, дорогая моя земля Россия, только ты рождаешь таких святых людей, как этот простой русский солдат с символической фамилией Святков. Пройдут года, придут другие люди, но не выстроит страна счастливого исторического пути, если мы забудем золотое наше поколение святковых. Будем помнить, вечно помнить!
2009