начало здесь - http://www.proza.ru/2016/09/02/53
Глава двадцать пятая
Не знаю, упала я или мне каким-то образом удалось избежать падения, но ещё долго я не могла ухватить свой витающий где-то разум. Я не знаю, где, в каком месте и в каком образе я провела остаток этой страшной ночи, и кто бесконечно смотрел и дышал мне в лицо… Я словно была пьяна до бесчувствия и помню только душный воздух вокруг, очертания то подходящих, то отходящих теней и ударяющий по вискам вопрос: «Ты любишь меня? Ты любишь меня?!.»
Когда я, наконец, пришла в себя, то увидела, что лежу на полу комнаты возле перевёрнутой набок кровати. Все предметы мебели были на своих местах, в окно светило ясное весеннее утро, а рядом валялись скомканное одеяло и смятая простыня.
Я приподнялась на руке и почувствовала боль в пальцах. Они были сбиты до крови и тяжело ныли. В большом зеркале шкафа прямо передо мной сидело моё отражение. За проведённые в плену Рене месяцы я уже успела свыкнуться и даже отчасти примириться с ним, но увиденное меня устрашило.
Старуха в зеркале была поистине ужасна. Её редкие космы были всклокочены, беззубый рот перекошен, а во взгляде запавших глаз читалось безумие.
Я отвела взгляд в сторону, чувствуя, как горечь и отчаяние заполняют душу.
В комнату зашла Мишель с подносом.
- Ваш завтрак, мадам.
Внезапно во мне всё закипело, забурлило, заметалось… На бедную женщину-робота обрушилась моя испепеляющая ненависть и боль.
- Вон отсюда! – заревела я. – Вон!!!
Выплеснув эмоции, я бессильно рухнула на пол и зарыдала.
Вопреки ожиданиям, Мишель не уронила поднос и не выбежала вон, как было приказано. Тем же металлическим голосом она возвестила:
- Это сырая и ветреная погода так на вас влияет, мадам!
Послышался стук подноса о стол.
Я подняла голову.
- Причесать вас? – деловито осведомилась служанка.
- Простите… - пробормотала я, приглаживая растрёпанные волосы. – А где месье?..
- Господин с утра отбыл в Англию вместе с оркестром, - сообщила Мишель, не отреагировав на извинение. Она подошла ко мне вплотную, сощурилась и ухватила прядь волос.
- Может быть, позвать Аделаиду, чтобы она сделала вам причёску?
Я посмотрела на неё бессмысленным взглядом.
Отбыл в Англию?.. Сырая и ветреная погода?..
- Какой сегодня день, Мишель?
- Суббота, мадам.
Горячий удар в солнечное сплетение, сгустки мыслей, перебивающих друг друга…
- Я позову Аделаиду Куприс.
- А кто такая Аделаида Куприс?.. – спросила я отстранённо, витая в мыслях возле вязкого пруда.
- Та парикмахер для торжеств, которая делала вам свадебную причёску. Неужто забыли?
Мне показалось, что Мишель оживилась, говоря об Аделаиде. Это было невероятно. Я покосилась на её причёску – прилизанное «каре» под чепчиком.
Никакой Аделаиды я не помнила, как почти не помнила и саму свадьбу – она прошла словно в бреду и не оставила следа ни в моей душе, ни в памяти.
- Нет… - вежливо отказалась я. – Не надо Аделаиду.
Не найдя отклика на своё разумное предложение, Мишель поджала губы и задрала голову.
С достоинством взяв со стола пустой поднос, служанка ушла, не сказав больше ни слова.
Едва за ней закрылась дверь, я накинула халат и, перешагнув через одеяло и простыню, вышла на балкон.
Сырая и ветреная погода… Ночь с субботы на воскресенье…
Если и есть у меня этот шанс, подсказанный Календи, то только сегодня. Как знать, может, такая погода и ночь с субботы на воскресенье совпадут теперь очень не скоро...
Я подошла к зеркалу и, стараясь не смотреть на старуху, принялась расчёсывать тусклые редкие волосы. И опять эта не дающая покоя мысль шевельнулась где-то внутри.
Кому я нужна там, в своём родном городе, в этом образе?.. Мама выгонит меня из дому, Вадим посмеётся…
Но тётя Клаша… Она меня не предаст. Она поселит меня в маленьком домике на Упряжной улице, и я буду жить дальше. Как угодно и в каком угодно облике, только не здесь, не в этих постылых стенах, со страшными тенями и лебедями с человеческими глазами, с роботами-слугами, а самое главное – я больше никогда не буду, дрожа от омерзения, принадлежать ненавистному, отвратительному старому колдуну! Я не буду, подчиняясь его злой воле, падать в пропасть, прощаясь с жизнью… Я буду гулять по ночным улицам, ловя в ладони дождь, встречать весну на обрыве у реки, я буду читать по вечерам книги, сажать в саду ёлочки, и я буду свободна! Абсолютно свободна!
Полная решимости, я отбросила приготовленное к завтраку платье до пят и, открыв шкаф, надела какую-то лёгкую юбку и трикотажную майку. Вместо надоевших туфель на каблуках обула домашние тапочки-балетки.
Потом нажала на кнопочку в стене и оказалась внизу.
Во время завтрака и обеда, во время одинокой прогулки вокруг замка и такого же одинокого блуждания внутри кружевной тюрьмы одна только мысль сверлила, буравила мою голову.
Сырая и ветреная погода. Суббота…
Когда волнение и эйфория немного улеглись, пришло одно воспоминание. О том, как в прошлый раз я видела в странной аллее Аурунтама. Может быть, в этот раз он тоже будет там, куда я собираюсь, и мне повезёт больше?.. И я сумею вновь открыть таинственный чемоданчик и уколоть себя на этот раз во все три нужные точки?
Господин отбыл с оркестром… Тогда, скорее всего, Аурунтам тоже отбыл. А вдруг нет?..
Тогда он будет там, куда я собираюсь сегодня ночью.
Вот только…
Мысль оборвалась, и я перевела тревожный взгляд на безымянный палец левой руки, где по-прежнему прочно сидело золотое обручальное кольцо.
продолжение - http://www.proza.ru/2017/01/16/583