Сонный паралич
После разговора с Верховной Ведьмой Маргарита чувствовала опустошение.
Ей страшно хотелось уехать домой, а там, забравшись в теплую постель, обнять строптивую Сару и слушать ее глухое урчание у себя под ухом до тех пор, пока сон не выключит сознание.
Но непогода, разразившаяся за окном, не дала тому случиться.
Маргарита стояла у огромного окна и наблюдала за тем, как дождь и молнии разрезают ночь на сотни блистающих осколков.
- Нельзя ехать, - услышала она у себя за спиной голос Риона, только что вошедшего в гостиную. Марго обернулась. Водитель захлопнул за собой дверь и стал сбрасывать с себя верхнюю одежду, с которой ручьем лилась вода. – Там библейский потоп, господин Ян! А машина наша не Ноев ковчег, заглохнем по дороге к черту! Лучше подождать до утра, а утром уже отвезу вашу гостью домой.
- Но утром мне надо быть уже на работе, а это совсем другой конец города! - запротестовала Марго.
- Ну, отвезу сразу на работу. - Рион пожал плечами, отдавая ведьмаку свое мокрое пальто.
- А как же моя кошка? Ее надо покормить и, если я заеду сначала домой, то потом придется ехать по всем пробкам … меня убьют на работе, если я опять опоздаю…
- Если хочешь, я могу покормить твою кошку, Марго. – Подал голос ведьмак. – Я съезжу к тебе утром. Мы ведь уже знакомы с Сарой, а ты выспишься и спокойно поедешь на работу отсюда.
Маргарита сомневалась: оставаться на ночь в особняке ковена не входило в ее планы. Ян отошел от Риона и приблизился к девушке:
- Послушай, там, на улице, натуральная жесть, ехать и правду опасно, а у нас много свободного места и незанятых комнат. Если хочешь, можешь переночевать в спальне-детской, которая принадлежала раньше твоей матери, или даже в комнате Ядвиги… хотя там некоторый бардак… я не стал там ничего трогать. Могу предложить простые гостевые комнаты, но там довольно холодно
Марго вздрогнула и удивленно посмотрела на ведьмака:
- Спальня моей мамы? я не знала … хорошо, я останусь, но только ночевать я хочу в ее комнате.
- Без проблем, - кивнул ведьмак, - я провожу тебя.
***
Ян повел Маргариту в левое крыло особняка. Поднявшись по широкой лестнице, затянутой зеленым ковром, они прошли несколькими коридорами и, наконец, подошли к большой тяжелой двери. Ян отворил ее и пропустил Маргариту вперед.
Комната была темна и пахла сыростью. Ведьмак щелкнул выключателем, и помещение озарил приглушенный свет.
- Постельное белье только что поменяли, туалетная комната чуть дальше по коридору, если что-то нужно будет - звони. Лучше на мобильник, а не через это. – Ян улыбнулся и указал на небольшой звоночек, висевший рядом с кроватью. – Особняк очень старый, этот звонок висит здесь уже лет сто, он остался здесь еще с тех времени, когда в доме были слуги. Его никто не снимает, хотя никто им и не пользуется, висит и висит себе.
- Хорошо. Спасибо, Ян. - Маргарита окинула взглядом просторное помещение спальни.
Высокие потолки создавали легкое эхо, огромное окно, выходившее на северную сторону, было закрыто плотными шторами вишневого цвета, слева от Марго располагалась огромная кровать с балдахином, справа – небольшой столик и зеркало высотой с человеческий рот, а также довольно крупный платяной шкаф в старинном стиле.
- Ну, тогда я пойду, - Ян немного замешкался на пороге. – Звони в любое время… хороших снов тебе.
- И тебе.
Ян вышел, прикрыв за собой дверь, а Маргарита еще некоторое время стояла посреди комнаты, удивленно осматриваясь. «Комната моей мамы, детская комната моей мамы… никогда не думала, что попаду сюда. Она никогда не рассказывала ничего о своем детстве и о том, что у нее была такая шикарная спальня».
Маргарита приблизилась к огромной кровати с резными высокими столбиками и увидела, что на ней сидело около десятка красивых коллекционных кукол. Взяв одну из них в руки, Маргарита некоторое время рассматривала ее - мастерски изготовленная кукла была одета в старинное платьице и обладала удивительно милым, казавшимся живым личиком. Марго вернула куклу на кровать и отправилась исследовать шкаф. Открыв одну из створок, Марго увидела, что он пуст, и лишь одна вешалка была занята светлым легким одеянием.
«Кажется, в этом я буду спать».
Девушка быстро скинула с себя серый джемпер и джинсы и, надев платье, подошла к высокому зеркалу, прятавшемуся в тени. Маргарита придирчиво осмотрела себя с ног до головы. Ночное платье доходило ей до щиколоток и имело рукав в три четверти, щедро расшитый кружевами, неглубокий треугольный вырез на груди оголял красивые изгибы ключицы.
«Невеста Дракулы», - с усмешкой подумала девушка.
Налюбовавшись на себя и свой новый наряд, Маргарита, увидевшая, что на часах уже перевалило за полночь, решила отправиться в постель. Отселив кукол на прикроватный столик, Маргарита с удовольствием залезла под пушистое, удивительно мягкое одеяло.
«Господи, как же я устала», - подумала она, решив, что скоро утонет в мягких объятиях сна.
Но сон не пожелал к ней идти.
Вместо него мрачные мысли окружили девушку .
В сознании ее раздались слова Елизаветы: «Подумай, чего ты хочешь в действительности. Ответь сама себе, что для тебя действительно важно».
«Итак, мне двадцать пять, - думала Марго, поворачиваясь с одного бока на другой. Первоначальное ощущение комфорта, который она испытывала, рассеялось: постель стала казаться ей неудобной, одеяло - слишком теплым, подушки слишком мягкими. – Мне двадцать пять, и я продавщица в отделе книг. Немного я добилась к возрасту, равному одной четвертой века. Я люблю свою работу, свой дом, свое начальство, свою кошку, я не помышляла никогда о каких-то глобальных свершениях. Я – романтичная натура, любительница книг и спокойного течения жизни… И еще я – потомственная ведьма, которая ничего не смыслит в деле магии и оккультизма. Чего бы ты на самом деле хотела, Маргарита Фей? Стать могущественной ведьмой? Мудрым лидером оккультного сообщества и наследницей довольно увесистого состояния? Богатой, уверенной, холодной, расчетливой? Разве не на это намекала Елизавета, говоря, что я – потомок знатного рода ведьм?
К чему она готовит меня? Я вижу, что она что-то недоговаривает… и Ян молчит по ее приказу. Я, что, должна стать заменой Ядвиги? Всесильной ведьмой, от слова которой разбиваются человеческие жизни?
И надо это мне?
Может, я хочу быть скромной женой любимого мужа и мамой гипотетического ребенка? Девочки, которую я бы назвала Лиорой, что значит светлая… Да, и если бы только так случилось, что мужчина с глазами цвета океана вдруг снова ворвался в твою жизнь и предложил бы мне руку и сердце, что я ответила бы ему? Что я ответила бы тогда Елизавете на ее вопрос о том, что бы я выбрала – собственное счастье, или сотни спасенных жизней?
О, если бы он хотя бы на час оказался рядом… все решения стали бы вдруг легкими и все вопросы нашли свои ответы. От чего я не смогла бы отказаться, если бы вдруг он…».
На этой мысли Маргарита зло оборвала сама себя.
«Нет, ну сколько можно? Сколько можно о нем вспоминать, Марго? Ты же взрослая девочка, не сопливый подросток! Как дура, мечтаешь о том, кто никогда в твою жизнь не вернется, кто никогда не сделает ничего из того, чего тебе бы так хотелось. И зачем тратить время на километры внутренних диалогов с ним? Вот, это бы я сказала ему, а вот это он ответил бы мне, и вот тут бы мы гуляли и бла-бла-бла…
- Ну, а ты! – обратилась Маргарита к бледному образу Велора, все еще живущему в ее сознании. - Как не стыдно тебе столько времени мучить меня и возвращаться ко мне призраком не случившегося романа… Зачем ко мне снова и снова приходят сны о тебе, и мысли, и грезы, что не дают мне приблизится ни к одному из тех мужчин, что находятся рядом со мною… И ведь это реальные люди! А я, глупая, их не вижу, и помню только тебя и думаю только о тебе… мечтаю о тебе темными ночами и первое, что вспоминаю утром, - звук твоего голоса и твой поцелуй у моего виска… тот самый от которого я проснулась в наше первое и последнее утро…
Уйди от меня, уйди… Но почему? Почему, черт возьми, почему все, кто так дорог мне, покидают меня? Мама, папа, друзья и … и ты… и ты».
Горек был внутренний монолог Маргариты, горек и ненастен. Непрошеные слезы подступили к ее глазам, и уже один тонкий ручеек прорезал ее щеку светящейся влажной стрелой.
Маргарита шмыгнула носом и обтерла тыльной стороной ладони влажную кожу.
«Ну, успокойся, дурочка, успокойся, от усталости ты плачешь, не от горя… впрочем, нет, плачешь ты от другого. Ведь, в сущности ты бесконечно одинока. И вот это для тебя по-настоящему важно».
Маргарита натянула одеяло до подбородка и несколько раз глубоко вздохнула. Расплакавшись, она почувствовала облегчение и смертельную усталость.
Постепенно девушка стала погружаться в сон, дыхание ее стало спокойнее и глубже, мышцы
расслабились, и лицо ее не выражало больше тех страданий, что, побушевав, улеглись в ее душе.
Маргарита увидела себя на весеннем лугу, озаренном рассветным солнцем, и как она гуляла по этому лугу, держа за руку маленькую синеглазую девочку, которую она называла Лиорой, и к груди девочка прижимала одну из кукол ее матери.
Однако это видение разорвалось, когда раздался тихий звон.
Марго резко открыла глаза, и ее взгляд уперся в потолок. Несколько секунд она лежала, прислушиваясь к мягкой тишине, в которой утопал дом. Ничто не нарушало ночное безмолвие, и сон снова стал смежать веки девушки.
В это мгновение звук повторился, став более требовательным и громким.
«Звоночек для слуг».
Эта мысль обжигающе вспыхнула в сознании Марго. Резким движением она попыталась повернуть голову к злополучному звоночку, висевшему у края кровати. И когда это простое движение ей сделать не удалось, она поняла, что тело ее парализовано. Ни одна из мышц не слушалась ее. Маргарита ощутила давление в области груди, которое стало усиливаться, мешая дышать. Девушке показалось, что легкие ее начали гореть от отсутствия кислорода, и крик, застревающий в области гортани, комкался и терзал ее изнутри.
Будучи не в состоянии пошевелиться, Марго так и лежала, утопая в шелковых простынях постели, несколько кошмарных бесконечно длящихся минут, глядя огромными глазами в пустую тьму, прорезанную лунными лучами.
Она почувствовала, как холодеет затылок, и как волосы на ее теле зашевелились от ужаса, когда она увидела, как силуэт растрепанного черного существа навис над ней.
Она снова попыталась закричать, и в этот момент чья-то ладонь закрыла ей рот.
- Тссссссссссссс… – раздалось в темноте.