Колыба

Любовь Павлова 3
Прочитала рассказ Константина Присяжнюка "Несложная магия баноша" http://www.proza.ru/2017/01/09/1364. Вспомнилось мне, как едала когда-то нечто похожее. А банош оно называлось или нет - не помню. Было это в Карпатах, в гуцульской колыбе. Колыба - это пастушья избушка такая. Забрели мы, молодые туристы, в нее под ночь, когда рюкзаки стали уже невыносимо тяжелые. Когда начал накрапывать дождик, такой обычный в этих местах.

Низкое бревенчатое строение с маленькими окошками и высокий сарай-сеновал оказались сухими и теплыми внутри. При свете фонариков разглядели мы деревянный топчан, накрытый шерстяным одеялом-лижныком. На деревянном же столе, отполированном локтями до блеска, стоял керосиновый фонарь. Мы зажгли его и тогда заметили в углу то ли ящик, то ли сундук.

Хозяин обиталища, несмотря на ночь и усилившийся дождь, так и не появился. Стало понятно, что нам самим надо располагаться на ночлег. Полюбопытствовали содержимым сундука. Свечки, спички, пачка соли и аккуратно сложенные лижнык и старый спальный мешок. Это нас обрадовало сильно: есть чем накрыться промозглой ночью, ведь наши спальники отсырели в рюкзаках.

На рассвете сквозь сон стало слышно блеянье и собачий лай. В утреннем тумане на колыбу волной наплывала овечья отара. Дверь отворилась, и на пороге возник человек в овчинной безрукавке поверх клетчатой рубахи-ковбойки, старых солдатских галифе и сапогах. Из-под выгоревшей фетровой шляпы виднелись седые клочковатые брови, обвисшие, желтые от табака усы под крупным носом. Карие глаза смотрели зорко и оживляли, делали моложе лицо пожилого дядьки. Длинная, загнутая на конце, палка и котомка на плече не оставили сомненья, что это пастух.

Совсем не удивившись незваным гостям, он поздоровался. Как давним знакомым, с которыми виделся еще вчера, скомандовал собирать сухие ветки для костра: "Снидаты будем". Завтракать, значит. Два раза повторять студентам было не надо. Через полчаса над костром в большом котелке шипело мелко порезанное соленое с мясными прослойками сало. Добровольные помощницы в слезах резали лук, добытый, как и все остальные припасы из объемного пастушьего мешка. В дело пошли и несколько белых грибов, найденных нами возле ручья.

Когда поджарка головокружительно запахла, вуйко Васыль (дядя Вася по-русски) влил туда воды. Потом уж, в кипящее варево всыпал кукурузную крупу. Вручив одной из девчонок деревянную ложку с длинной ручкой, объяснил как мешать кашу, чтобы не пригорела. Остальные ребята в нетерпенье наворачивали круги вокруг костра, приближаясь к нему все ближе и ближе. Давно уже был забыт ужин из тушонки с хлебом. Свежий горный воздух разбудил в молодых организмах зверский голод. Прошло какое-то время, и каша начала отставать от металлических стенок казана , увеличилась в объеме почти до верха. Вуйко Васыль, куривший свою трубочку-люльку и зорко следивший за процессом варки, покрошил в котелок кусок брынзы и перемешал ее с кашей. Прогоревший костер отдавал котелку последнее тепло.


Под вечер мы стали собираться в обратный путь. Выходные заканчивались, и дома, в большом городе нас ждали неотложные дела. До железнодорожной станции идти неблизко. Нас радовало то, что будем теперь только спускаться с горы. Вовка, единственный в группе бывалый турист, все объяснил неопытным товарищам о гуцульских колыбах. Оказывается, эти домики стоят на каждой полонине-поляне. С весны до поздней осени гуцулы пасут овец, начиная с подножья гор, где раньше появляется трава.  Постепенно, по мере съедания отарой зеленого корма, поднимаются все выше в горы. 

В колыбах любой путник найдет приют и даже какую-нибудь еду. Ведь так принято в горах: оставлять для следующих гостей необходимое про запас. Мы тоже сложили свой "сухой паек" в пастуший то ли ящик, то ли сундук. Потом налегке, с шутками быстро скатились до станции. Не один десяток лет прошел с тех пор. Приготовить эту гуцульскую еду дома я не решилась ни разу. Ведь к этой каше в придачу должен быть запах костра, горного разнотравья и еловой хвои. Должно быть голубое бескрайнее небо с кукурузно-ярким солнцем над Карпатами. Как говорится, не возвращаются к былым возлюбленным.