Невпопад рассмеялся рассвет,
В ряд дома открывают парад,
В небе снежный потерян был след,
Не проснулся еще Ленинград.
Площадей молчаливая синь,
У Финляндского моют вождя,
- Керосин продаем, керосин, -
Петроград, два шага до дождя.
По-над крышами чайки кричат,
Над Невой рукавами мосты,
Он не рвется вперед сгоряча,
Петербург в полушаге застыл.
Время рвется, мешая века,
Под ногами лишь битый кирпич,
Тень за тенью, и стен не сыскать,
Вновь Финляндский, и снова Ильич.
Хруст по нервам и режущий свист,
Пальцы синие, крошится лёд
Грохот справа и медленно вниз,
Время рвется, убитый полёт.
Не убит, только ранен, но жив,
Хмур немного и чуточку зол,
Не пустил по дворам он чужих,
И гранитный поправил камзол.
По утру засмеялся в ответ,
Потянулся, расправил мосты,
Что-то крикнул (услышит?) Москве,
Для стихов пораскинул листы.
Окаянной поры серебро,
Лай бродячей собаки и снег,
Смех беспечный, и смерти не в срок,
Забывается город во сне.
Время рвется, мешая века,
Тяжело под гранитом дышать,
Петербург, что-то шепчет река,
Он в полшага идет, не спеша.