Диалог длиною в жизнь. Под сводом небес...

     Предисловие 

    Произведение называется – «Диалог длиною в жизнь. Под сводом небес», это произведение основано на реальных событиях. Событиях из моей жизни…
    Женька, совсем юная медсестра, которая после окончания училища пришла работать в 25 ЦВКГ РВСН, он – молодой, симпатичный, полный сил и амбиций курсант. Их глаза встретились, и казалось, что их судьбы расписаны вперед на многие годы. Но наговоры и сплетни недоброжелателей, затягиваются прочным, удушливым узлом на их хрупком, девственном отношении  совершенно непредсказуемо. Не смотря на всё это, первая любовь не забывается, не исчезает никогда.  Сквозь многие годы Василёк со своей Женюкой сумели пронести самые светлые чувства – свои мечты и любовь друг к другу. И даже спустя двадцать лет, они не перестали любить и быть любимы. Они – однолюбы! Вопреки всему, они вновь обретают друг друга, у них вновь появляются тайны от всего мира.
    Но после утраты, Женька не может найти себе места ни на земле, ни на небе. Её мысли, её внимание остро направлены только на прошлую жизнь, где она была так счастлива со своим мужем. Но жизнь не стоит на месте и бежит стремительно вперёд. С какими людьми она  встретиться, какие испытания ей суждено осилить, с какими страхами ей придётся бороться…

Глава I

       Четверг. Наконец закончился этот день и наступил вечер. Из института выходили усталые люди  и тихим шагом шли по направлению к автобусной остановке. Каждый шёл, каждый думал о своём, ведь скоро Новый год. Подумать только, через каких –  то десять дней Новый год! Да, жизнь идёт так стремительно быстро…
Она вышла с работы и не спеша побрела как всегда на остановку. К вечеру зажглась разноцветными гирляндами иллюминация, и улица наполнилась светом и  просто хорошим настроением. Все суетились и бежали кто куда, оставляя цепь следов на запорошенном тротуаре. На минуту она остановилась и подняла глаза в тёмное небо. Кто – то сверху опрокинул огромное ведро снега, снежинки медленно падали на землю, застилая при этом всю грязь дорог и газонов, они падали и ложились серпантином на машины, деревья и дома.  Она любила наблюдать вечерний снегопад, при свете уличных фонарей и луны. Белые сугробы сияли в свете фонарей, а миллион маленьких снежинок излучали прекрасное сияние.
     В сумке предательски шумел планшет, он издавал протяжные сигналы «sos»! Он был почти разряжен. Она и не могла представить, да что там, она не могла предположить, что сев в автобус, её жизнь кардинально изменится. Зайдя в салон автобуса, она села в пассажирское уютное кресло и расслабилась. В салоне было очень комфортно и тепло, и Евгения чувствовала, как тепло окутывает всю её, словно верблюжье одеяло. От такого ощущения, даже хотелось закрыть глаза и уснуть. Но этот планшет… Сняв перчатки, она достала его из сумки. Зайдя как всегда на сайт «Одноклассники», она увидела, что кто – то заходил к ней на страницу сайта и предложил дружбу. Рассмотреть фото человека ей не удалось, так как батарея на планшете была разряжена, и экран был очень тусклым, но имя и фамилию она всё же прочла.
    «О, Господи! Что это такое?! Шлейф из прошлого!», - Евгения почувствовала, как щёки покрылись румянцем, жар обдал её, словно из печки, а руки не послушно задрожали. Эта фамилия…

***
       Лето, 10 июля1995 года. Сегодня её первый рабочий день, после окончания медицинского училища. Жизнь прекрасна, наполнена сочными красками, громадной дорогой в целую жизнь и беспечностью, от того, что она находилась под крылом своих родителей. Ей восемнадцать лет! Утро наполнено солнечным светом, шелест зелени на кустах, деревьях и запах цветов на городских газонах наполняли всю её. Женька с гордо поднятой головой шла на работу, в 25 ЦВКГ РВСН. Женька! Женька милая, весёлая девчонка, такая же, как и все её сверстницы. Она не самая красивая, но обаятельная  это уж точно. Робкая, скромная, приятная и умная собеседница, и вдруг... фонтан страстей. И всё это она. Она – новоиспечённый медицинский работник, молоденькая девушка в белом халате. Зайдя в фае госпиталя, она на себе почувствовала сотню глаз, таких же молодых курсантов, офицеров, солдат. Красивая походка является визитной карточкой любой девушки. Она шла, нет, она  даже не шла, а парила над землёй. Ну, так ей тогда казалось.
     И вот, она уже полноценный сотрудник своего отделения. Отработав несколько смен, она уже очень была в себе уверена и также была уверена в своих навыках, которые получила на столь долгой практике в медицинском училище.  Спустя две, а может и три недели, она также  шла на работу, не подозревая не о чём. На дворе стоял конец весёлого июля, он был тёплым и манящим. На улице перед входом в здание госпиталя, её остановила знакомая женщина, она была другом Женькиных родителей. Тётя Таня, так называла её Женька,  со своим мужем частые гости в доме её родителей. Её муж, Александр, был военным офицером, и он очень ладил с отцом Евгении, у них были общие интересы. Когда все собирались у них дома, то постоянно учили Женьку жизни и как говорят, ставили её на путь истинный. В это утро она встретила Татьяну на пороге  при входе в госпиталь. Они очень дружелюбно беседовали. В то утро Женька пришла на много раньше обычного, поэтому было время просто пообщаться. Перед входом росли громадные ели, которые, казалось, держат небо, они всегда напоминали могущественных атлантов, под которыми стояли лавки для всех, кто хотел укрыться в тени от жаркого солнца. На одной из них сидели молодые пацаны, такие же молодые, как и юная Женька. Они наслаждались тёплым утром, курили сигареты и о чём – то громко разговаривали и смеялись, тем самым привлекая к себе внимание. И её внимание тоже не обошло их стороной.
- Вась, куда ты смотришь, ты, что меня не слушаешь?
- Фоша, я смотрю вон на ту девчонку. Интересно, кто она и к кому пришла?
- Не мечтай, она не по зубам тебе!
- Не по зубам? Ха – ха – ха!  Она будет моей, только нужно узнать кто она.
- А вдруг она просто к кому – то приходила?
- Или она здесь работает.
День не задался, так как он был суетливым. На пост к юной медицинской сестре подошёл санитар, он держал в руках историю болезни вновь поступившего пациента.
-Евгения, привет! Принимай пациента, - подмигнув весело, сказал парень.
- Привет.  Отнеси историю в ординаторскую врачам, а я оформлю парня.
Вновь прибывший парень, окинул её взглядом и сказал, что его зовут Игорь Быба и возможно, что он здесь ненадолго. Рядом стоящий с ним, такой же молодой курсант,  вдруг взглянул на Женьку и его карие глаза, словно прострелили её, прожгли словно. Она поняла, что  «пропала». Она пропала, но виду не подала.
- Я тоже курсант Серпуховского училища «РВСН», меня зовут Василий. А как тебя зовут? Ты извини, что на «ты», но мы ведь одногодки, так ведь?
 - Да, именно так. Меня Евгенией зовут, но на «ты»….
- Ух, ты Евгения! Нееее, для Евгении ты мала как – то. Женюкой буду тебя звать.
- Хм… Женюка? Женюкой меня никто так ещё не называл. Но почему – то, моё внутреннее я, мне подсказывает, что тебе меня так называть можно. Ладно, после поговорим, а сейчас иди в палату и забери с собой Игорёчка, я скоро приду за ним.
      Но она не пришла, так как Игоря в смотровой кабинет забрала врач Гальцова Лариса Николаевна. Несмотря на сложности, день прошёл быстро, и  дело шло к вечеру. Она сидела на своём посту и как всегда разбирала истории болезней и назначения врачей. Все пациенты находились в холле. Стояла тишина, работал телевизор, из всего света горела лишь зелёная лампа, которая стояла на столе. Она заметила, что её мысли далеко не направлены на рабочий лад, о чём она думала, о чём мечтала, очень трудно сейчас сказать, но точно о чём –  то приятном. Откинувшись на спинку кресла и взяв кончик карандаша в рот, она размышляла. Но, все её мечтания разбились вдруг вдребезги, потому что тишину нарушил Василий. Она вскочила со своего кресла как ошпаренная и их глаза встретились, взгляды, направленные друг на друга вдруг застыли. Это длилось несколько секунд, а показалось, что вечность. Он быстро занял её  кресло и начал в нём вальяжно крутиться, окидывая Женьку своим взором, а она стояла рядом, словно оловянный солдатик, хлопая глазами, и удивлённо молчала. Она ждала, когда он заговорит.
- Расскажи мне о себе. Или хочешь, я о себе сам расскажу?
- Да, давай. Расскажи.
- Я Василий Владимирович Бахарев, мне восемнадцать лет, я из Серпухова…
- Я знаю, что тебе восемнадцать лет и, что ты из Серпухова…
- Не перебивай. Ну, так вот. Мой папа полковник – академик и профессор физико – математических наук, он доктор. Дядя генерал, а мама военный врач – гинеколог, брат, тоже военный. Я будущий офицер в третьем поколении. Я живу в Серпухове и учусь там же. Я отпрыск академика, профессора!
- Да? Так ты сын профессора или академика?! –  Едва заметным флиртом спросила она.
- И то и другое. Это почти одно и тоже.  Ты будущая невестка академика и профессора! Когда я закончу училище, то тебе вместе со мной придётся поступить в «ВДА». Ты знаешь, что это такое?
-Нет.
- Это военная дипломатическая академия. Папа всё сам за нас сделает. И потом мы поедем жить на Кубу, Лондон или ещё куда – нибудь.  Чего ты посмеиваешься? Надо мной? Ну – ну…это всё будет, я не обещаю, ты сама всё увидишь, если женишься на мне.
- Ха – ха – ха! Ой, насмешил… женишься! Девочки замуж выходят, а не женятся!
- Да какая разница, всё ровно конец –  то один – свадьба.
- Знаешь Вася, поздно уже. Тебе отдыхать нужно. Через три дня у тебя операция, это будет моя смена. Я за тобой буду ухаживать.
- Женюка, а ты точно будешь за мной ухаживать? Может, ты ходить за мной будешь не только сейчас, но и всю жизнь? Ты не хотела бы над этим вопросом задуматься, я всё же офицер?!
- Ой, насмешил! Офицер! Ты еще пока что курсант…
- Зря смеёшься. А ты веришь в любовь с первого взгляда, а Женюка моя? Между прочим, меня вчера положили, а сегодня я с утра тебя на улице заметил, и я искренне был удивлён и рад, что ты работаешь в моём отделении.
-  В твоём отделении?! Ну, ты даёшь! Ты что здесь царь что ли?! А на счёт любви, не знаю. Не задумывалась.
- А ты задумайся, да, конечно мы ещё как дети, но я знаю, что ты уже моя. Я сказал моё отделение, потому что я здесь был в прошлом году и вот опять я здесь. Просто я здесь всё знаю. Спокойной ночи.
     Вот так прошло её знакомство с человеком, который Женьке и правда понравился с первого взгляда. Молодой, разговорчивый, весёлый хвастун. Три дня, три выходных дня очень быстро прошли. И она на работу уже не шла, а летела. Прежде чем явиться на пост, она перед зеркалом в сестринской крутилась минут двадцать, всё всматривалась в себя, чтоб быть не отразимой. Хотя, ну, что тут не отразимого – то? Она ведь так молода и привлекательна. Но Женька так хотела ещё больше понравиться Бахареву.
Войдя в отделение, она стремительно шла  на пост с гордо поднятой головой. Все ей улыбались и приветствовали, и она отчетливо слышала, как ребята перешёптывались за её спиной, говоря о том, что очень хорошо, что наступила Женина смена. Ведь, они все были одногодками или почти одногодками. И она во всём этом внимании купалась, словно в тёплом море. Подойдя к посту, она увидела, что на столе лежали фрукты и конечно же из столовой,  ну, откуда им ещё взяться – яблоко и мандарин. Интересно, кто же это мог положить? – Думала она.
- Вася, иди сюда, - прокричала она. – Я хочу тебя спросить кое о чём.
- О чём?
- Скажи, это ты мне положил фрукты на стол?
- Я что похож на дурака? Нет, это не я, - сказал он задумываясь.
Кто – то из ребят крикнул, что это сделал Быба.
- Кто? Быба? Вот даёт! А с чего это он тебе, - с удивление спросил курсант.
- Да я не знаю. Приятно конечно…
- Приятно?! Тебе приятно?!
Василий сдвинул брови и быстро ушёл в палату, при этом так хлопнув дверью, что только наверно потолок не обрушился. Но вскоре, его гнев прошёл, так как нужно было готовиться к операции.
- Евгения, - её окликнул Михаил Николаевич Королёв, ведущий врач отделения.- Евгения, подготовьте Бахарева к операции.
- Хорошо, - тихо ответила она.
Женька зашла в палату и проговорила сухим тоном, чтоб Василий не обедал и не пил воды. На её обращение, курсант даже не обернулся, а только что – то буркнул себе под нос. Она вышла с чувством исполненного долга и вернулась на пост.  Время подходило к обеду, когда Королёв позвал курсанта в операционную. И тут, юная леди услышала громкое и пронзительное возмущение врача, которое обрушилось на неё, словно ведро воды.
- Евгения! Почему он до сих пор не подготовлен к операции?!
Женька забежала в операционную, хлопая глазами, она начала оправдываться. 
- Я, я, я,- говорила она одно и тоже, при этом краснея.
- Что Вы?! Вы должны ему просто побрить волосы за ухом и всё! Скажите Наташе, она вам поможет, - сурово промолвил врач, - и давайте быстрее там, я ему уже сделал новокаиновую блокаду и поставил промедол!
     Королёв, был мужчиной лет сорока, бравым офицером аристократических кровей, высоким, стройным, с густыми пшеничными усами и голубыми глазами. Настоящий гусар! Казалось, что все молодые медицинские работники были просто очарованные им. Он всегда был учтив и всегда называл сотрудников на «Вы», и это всё исходило от его внутреннего самовоспитания. Вообще, венные врачи, всегда обращались на Вы ко всем, не зависимо от возраста.
Женька выскочила из двери, потянув за собой Василия.
- Пойдём со мной в процедурный кабинет.
Она так разнервничалась, что её верхние пуговки на халатике невольно расстегнулись. Взяв в руки станок, она приступила аккуратно сбривать волосы за ухом молодого курсанта. Наталья придерживала его голову, так как тот слегка обмяк, потому что находился под действием местного наркоза. А Женька совершенно случайно, не подозревая того, касалась Василька своей молоденькой грудью.
- Вась, ты, что спишь что ли? - Спросила она.
- Да нет, - улыбаясь, отвечал тот.
- Женя, да он млеет! Смотри, он правда млеет, от того, что ты его касаешься! - Удивлённо и громогласно вторила Наталья.
    Наталья, была чуть старше их, ну, может всего на три или четыре года.
Подготовив основательно пациента к операции, Женька отвела его в операционную и занялась своими делами. Но вскоре загорелась лампа над операционной и юная леди поняла, что ей срочно нужно туда подойти. Она сегодня ассистировала врачу, подавая инструменты. Это был первый опыт в операционной, её бросало в жар, глаза блестели и румянец на щеках, предательски выдавал её волнение. О, Господи! О, Господи, как же это страшно! В первый раз всегда такие ощущения. Кидает из стороны в сторону, то в ступор вводит, то бежать хочется и самое главное, на глаза накатывались огромные слёзы, ведь ей нравился этот курсант и ей, его по – девичьи было жаль. Но, доктор, покачивал головой, глядя ей в глаза и хмурив бровь, тем самым говоря, что не стоит этого делать при пациенте. Нельзя пугать.
Да, она и не помнила сколько прошло времени, наверное, вечность… когда всё закончилось, она помогла Василию спуститься со стола и, придерживая его, вывела из операционной. Их ноги подкашивались, её от волнения, его –от усталости и боли. Выбившись из сил, курсант повис на Женьке, и та почувствовала какой он тяжёлый.
- Вася, не висни на мне, одной рукой держись за стену.
- А ты брось меня сестра, а вообще представь, что ты меня тащишь с поля боя. Вон, смотри, немцы наступают и стреляют, а ты пыхтишь тут…
- Ты ещё смеяться можешь, да? Ты тяжелый! Не висни на мне, сам соберись с силами. Я доведу тебя до палаты.
Они вошли в палату, и Женька помогла ему лечь на кровать, расслабившись, она почувствовала, как устала. Всё остальное время суток, её бедный курсант проспал с перебинтованной головой и тихо сквозь сон издавал стоны, наверное, от боли и перенесённых эмоций уходящего дня. Женька всю ночь просидела возле него, мерея температуру, смачивая его губы и вытирая пот с его лица. Уром, открыв глаза, первым делом Василий увидел ангела. Белые локоны струились в первых солнечных лучах и лежали небрежно на его груди. Конечно, это был не ангел, а всего лишь его юная прелестница, его медсестра. Приподняв голову, он увидел, что Женька находится рядом и не просто рядом, её голова опиралась на её же руку, она тихо посапывала.
- Моя Женюка, - тихо прошептал он.
Его рука гладила её волосы. От этого прикосновения Евгеша пробудилась.
- Ты что – то хочешь? Как себя чувствуешь?- Потирая глаза кулачками, спросила она тихо, дабы никого не разбудить.
- Давай поженимся, прям сейчас?
- Ты юморишь, а значит, быстро пойдёшь на выздоровление, - с улыбкой прошептала она.
- Нет, правда, давай. Вот я выпишусь и уеду учиться дальше, а ты меня подождёшь.
      Спустя десять дней, её Василий уже бегал, и от операции даже и следа не осталось, только повязка на голове и шрам за ухом, это единственные напоминания о том, что он пережил. Как всегда, Евгеша работала, её окружали молодые ребята и все несли на пост ей, то печенье, то фрукты, то конфеты.  Её же Бахарев, то ли от того, что не чем было заняться, то ли от того, что она и в правду нравилась ему, очень злился и фыркал, от того, что та купалась во внимании. Он почти с утра и до самого вечера сидел в фае с учебниками или книгами, делая вид, что увлечён интереснейшим чтением. А на самом деле, Вася всех солдат, всех курсантов и даже офицеров, тщательно отгонял от неё и поста. Ей это конечно, льстило и в тоже время, она не подавала и малейшего намёка, что он ей нравится, более того, она не желала быть его собственность. Но со стороны это выглядело именно так.
       Поздний вечер. Вся работа сделана, можно и отдыхать. Женька расстелила себе на небольшом диванчике красного цвета постель, сняла халат и легла в летнем ситцевом платье. О, Боже! Как же хорошо! Как же хорошо принять горизонталь. День окончен и ноги так гудят, а она ведь молодая восемнадцатилетняя девочка, а ноет про себя словно дряхлая старуха…
В шестой палате, где находился Вася, все офицеры и курсанты,  выказывали свои напутствия ему в отношении Евгеши. Давали разные советы, а тот ходил по палате, как раненый зверь в клетке.
- Вась, иди уже, что ты собраться с духом, что ли не можешь? Ну не даст же она тебе по уху? – Промолвил один курсант, улыбаясь.
- Да, а если прогонит? Мы же только днём общаемся, ночью я к ней не подходил ещё.
- Ну, прогонит и прогонит. Чтоб не оказаться в глупом положении, сошлёшься на побочный эффект после операции.
- Ну да, если прогонит, значит это не моё.
А она лежала с закрытыми глазами и думала.  Но её мысли прервались.
- Женюка, если я тебя сейчас не поцелую, я наверно умру.
Вася наклонился, почти повис над ней, его губы были так близко, что Женька засмущалась, но при очень тусклом свете этого не было видно и, конечно же она не прогнала его. Евгеша снова закрыла глаза, ей казалось, что нет некого больше во всей вселенной кроме их.  Он медленно и совсем не слышно поцеловал её в шею, потом стал подниматься выше, поцеловал мочку уха, при этом своей рукой, он теребил её выкрашенные в белый цвет волосы. Её тело покрылось мурашками, и она вся затрепетала.
- Ты никуда от меня не денешься, - сказал он и поцеловал её по – настоящему.
Именно об этом поцелуе она мечтала, но тщательно скрывала это от всех и тем более от него. Он тоже думал об этой девочке и мечтал, что она будет не просто принадлежать ему полностью, но и станет его женой в будущем. Женой! Подумать только! Жена – что это такое или кто эта такая, подумать только?! Как же она далека от этого. Поцелуй пронизывал каждую её клеточку, он был таким нежным. Но что это, что у неё во рту? Она очень удивилась, когда обнаружила после поцелуя у себя во рту конфету. Её поистине было удивительно и смешно.
- Это моя фишка, я сам придумал.
- И как часто ты передаёшь конфеты с поцелуем?
- Ещё так не делал не с кем, только с тобой, говорю же, сам придумал.
- Хм, оригинально.
Дыхание его, то сжималось в груди, то наоборот становилось учащённым, и оно совсем  не имело никакого отношения к тому, что по его телу гуляла неуёмная страсть. Женькино наивное восхищение, поразило его в самое сердце, запало в самую глубину души, подняло вверх к самым облакам и солнцу, он чувствовал себя на коне. Ох, какое это было выражение лица… Эти карие глаза, были наполнены слезами, мальчишеское удовольствие бурлило и выплёскивалось через край. Он ликовал, ликовал от полной уверенности того, что наконец –  то она стала его девочкой.
Весь месяц они купались друг в друге, не замечая ничего и никого. Василёк, так она его уже называла. Он удивлял её каждый раз, дабы показать, что он превосходит всех остальных.
Воскресенье нового дежурства.
- Привет. Женюка, а дай мне ключ от ванной комнаты, хочу быть чистеньким для тебя.
- Сейчас приду на пост и дам, а пока я в сестринскую пойду, нужно переодеться.
Она ушла. Но Василёк, не дожидаясь, сам взял ключ от ванны и открыл воду. Евгеши не было минут пятнадцать, когда дверь в сестринскую распахнулась и вот, он, во всей красе.
- Ты не закрыла дверь, а вдруг кто войдёт, и увидит тебя, как ты переодеваешься? Я же этого не могу допустить. Я за тебя в ответе теперь.
Он обнял её и…. О, эти жаркие поцелуи, эти руки, и запах, этот его природный запах…
- Вась, там из ванны вода в отделение бежит! - Громко крикнул Коля Швытов, такой же курсант, как и Василёк.
- Ох, ё! Что же делать?! Жень, дай команду солдатам, пусть уберут!
- Ага, сейчас! Кто воду открыл в ванне?
- Я!
- Ну, вот и ответ на то, кто будет всё убирать. Бери с собой Игорёчка  и Колю, и начинайте мыть полы и убирать воду.
- Я?! Вернее мы?! Это не престало нам, мы офицеры почти что!
- Ну, когда будите ими, тогда поговорим.
- Вообще, это ты виновата!
- В чём?
- Нужно двери закрывать, когда переодеваешься, а то ходишь тут, попой виляешь,  а ты знаешь вообще, что ты являешься секс – символом госпиталя «РВСН»?! И я даже горд!
- Так, Вася! Не заговаривай меня, идите и убирайте. В ответе он за меня, за себя ещё ответить не можешь, а уже за меня взялся!
     Вечером на посту, все вместе пили чай с печеньем и конфетами, которые по волшебству появлялись у неё на посту. Пили чай и смеялись, вспоминая утренний инцидент.  А кто – то сидел надув губы и бурчал всё себе под нос.
       Вот так беззаботно пролетел август и подул прохладный ветер, осень уже стучит в дверь. Солнце, ещё светит ярко и греет также по – летнему. И в голубом небе нет ещё туч.
- Меня выписали. Я в первый  раз боюсь.
- Чего ты боишься?
 Я боюсь, что тебя потеряю. Ты пиши мне в училище, ладно?
 Ну, вот и уехал, уехал, а она осталась. Теперь будет жить от письма до письма. Конечно,  они будут писать так часто друг другу письма, как только это возможно. Они, их письма будут  лететь  словно птицы, из Серпухова в Одинцово и обратно в Серпухов.
        Звонок в дверь. Кто там мог придти в такую рань? Дверь открыла мама.
- Женя, там к тебе пришёл парень в форме.
Она вышла к лифтам, надев на себя кожаную коричневую куртку, которая ей совсем не нравилась. Но выбирать особо не приходилось, раз родители купили. И так, она вышла. На пороге с сумкой стоял её Василёк, её курсант. Она в первые, его видела в курсантской форме. Он приезжал в госпиталь за документами и конечно не мог не зайти к ней, своей Женюке. Её адрес он знал, но вот как пройти к её дому…все девчонки в отделении рисовали и объясняли, как идти к ней. И он пришёл.
- Может, ты зайдёшь? - Спросила Женька.
- Нет, меня машина ждёт внизу. Я на пять минут, хочу обнять тебя и поеду.
Уехал. Уехал, а она осталась, опять осталась. Как же горели щеки, как же трепетно билось девичье сердечко, как же сильно дрожали руки, когда она с жадностью читала слова за словами, строчки за строчками писем, которые Василёчек писал ей на листочках в клетку, находясь на своих занятиях в училище.
 Прошёл месяц и опять звонок в дверь. На пороге стоял Вася. Он не был в форме, его черные туфли гармонировали с такими же черными брюками и черной кожаной курткой. Она смотрела уже по – другому на своего Василёчка. Как – то по – особенному, как – то уж слишком влюблено.
- Привет, я с папой приехал. Через час я уеду. Он поехал на Власиху к своему другу, тоже полковнику. А я сказал, что мне нужно в госпиталь. Но мне папа почему – то не поверил. Кстати, я всем дома сказал, что я скоро женюсь, и буду жить после училища на Власихе или в Одинцово. Папа сказал, что его друзья нам сделают квартиру в твоём городе. Так, что вот так. Я держу слово! Я же офицер! Ну, ладно, ладно, будущий офицер. 
- Ты зайдёшь или опять будешь здесь стоять, будущий офицер?
- Зайду. Мне же нужно себя показать твоим родителям и с отцом познакомиться.
Час, всего лишь час! Это так много и так мало! Они не хотели  отпускать друг друга, но час –  это всего лишь капля в океане сего времени.
- Пора мне. Проводишь?
- Конечно! Вот только оденусь…
- Не нужно одеваться, там прохладно, не выходи. До лифта проводи и всё. А то заболеешь ещё.
Её не было дома минут двадцать наверно и мама проявила материнское любопытство, и вышла в общий коридор из квартиры. Конечно же, их не было в коридоре, так как влюблённая пара стояла на общем уличном балконе, мило щебетали, курили сигареты и просто сливались в жарких поцелуях, забывая о времени. Женя услышала, что кто – то вышел из квартиры и идёт по направлению к балкону. Конечно, это была мама. Она невольно увидела, что на шее у её дочери сиял розово – красный отпечаток губ избранника.
- Женя! Что это такое?! Ты же девочка, как такое ты могла допустить?! Быстро домой! А ты  Вася езжай домой.
Евгеше не было ни стыдно, не страшно. Она вся дрожала, а мозг был просто затуманен. Ох, эти юношеские года... нет, конечно, нет, её родители не были против отношений, тем более с будущим офицером, но ведь всё делать нужно по уму. Хотя, ну, какой тут ум в восемнадцать лет!
      Дни, недели, месяцы сменялись так быстро, словно кадры на старой киноплёнке. Они писали письма и жадно вчитывались в ответы, выискивая в них признания и ласковые слова, которые не ласкали слух, как это привыкли говорить, но  ласкали их глаза. Но в какой – то  момент всё закончилось. Женька даже не поняла, в какой именно. Такое было ощущение, что время остановилось, и жизнь застыла.  Не смотря на всё это, она также продолжала ходить на работу, но как – то уж без особой радости. И вот в одно обыкновенное утро вдруг появился не тот, кого она желала. И вся её жизнь перевернулась с ног на голову.

***
       Открылась дверь и из палаты, кто – то уставив свой взор в сторону поста, смотрел на неё.
- Закрой дверь! – Крикнула Женька парню.
Он вышел из палаты и подошёл очень близко к ней, почти вплотную. Он что – то шептал.
- В голос говори, что нужно, - не вежливо ответила Женька на его шёпот.
- Не могу, голоса нет. Когда будет, не знаю. Поэтому и положили.
- Понятно, тогда пойдем в смотровой кабинет на ингаляцию.
      Это знакомство нечего не пророчило, ну она так считала. Ведь у неё есть человечек, её курсант, который любит, не смотря ни на что. Любит, но почему – то не пишет и вот уже второй месяц. Хотя, она иногда и задумывалась, почему не пишет, но постоянно гнала эту мысль прочь от себя. Значит,  не хочет или что – то случилось.  Тем временем, молодой парень времени зря не терял и постоянно прибывал у неё на посту, осыпая её комплементами.
- Солдат, - его окрикнул Королёв Михаил Николаевич, - почему ты всё время на посту? Если ты сегодня дневальный, то это другое дело, а если нет, то нечего делать!
Королёв опекал Женьку и всяческий раз, то одёргивал, то делал какие – то замечания, нет, не в отношении работы, а лично. Но она не слушала его, хотя, знала, что он был каким – то  образом связан с семьей Бахарева.
- Евгения,- окликнул он её не слишком громко, - ты что делаешь? Разве так можно, а как же твой курсант?
Он разговаривал с ней на «ты», потому что его вопросы и его замечания не касались работы, а касались её лично.
- А причём здесь курсант и, что я делаю?
- Ты флиртуешь, ты такая маленькая и жизни не знаешь совсем, а ведёшь себя….
- Михаил Николаевич, а Вася, он не пишет, мне кажется, что я его больше не увижу никогда!
- Да, что ты такое говоришь девочка? Приедет твой курсант! А солдата не примечай, нечего ему тут делать.
- Да, я не примечаю, ну просто общаюсь и всё.
Эти дебаты задушевные шли между ними, словно Евгеша его дочь, а он её отец. Время подходило к вечеру. Все разошлись по домам, а ей достались как всегда назначения от врачей и сами пациенты. Зима выдалась холодной, и в отделении также было прохладно. Она стояла на посту, засунув руки под кран с горячей водой. Грелась.
- Не занята? Может, пообщаемся с тобой, я тебе о себе расскажу,- с улыбкой на лице произнёс Алексей.
О, Боже! Где – то она это уже слышала,  она смотрела на него и отмечала, что он хорошо сложен и даже симпатичный, но какой – то не настоящий, заваливал её красивыми словами и не более. Как – то это было фальшиво, но и на это она тоже не обращала внимание.
- Ну, давай рассказывай, - неохотно ответила Женька.
И он начал вещать о себе, о своих родителях и родственниках. Постоянно подчеркивался тот факт, что он живёт в Москве и вообще не далеко от города Одинцово. Женька узнавала его из каждодневных рассказов.  И ей уже он казался не так уж и плохим, и не скучным,  она даже почувствовала к нему проявление симпатии. Но его рассказы, как – то мало её прельщали и она, то и дело посматривала на часы, которые висели на стене.
- Я скоро уеду в Капустин Яр, ты напишешь мне?
- Нет, а зачем? Разве ты ждешь продолжения со мной? Я не думала над этим.
- И всё ровно, возьми мой адрес и дай свой, я напишу тебе.
В этот момент раздался телефонный звонок, в трубке Женька услышала голос своей подруги Светланы, которая желала прийти к ней  на работу, надеясь на то, что здесь она найдёт себе парня.
- Да, приходи конечно, только не поздно. Я тебя ждать буду, и познакомлю тебя с Лёхиным другом.
Женька  положила трубку и ушла с поста в сестринскую для того, чтоб разогреть чайник.  Её подруга не заставила себя долго ждать.  Когда пришла Света, они смеясь стремительно удалились в сестринскую. Света, принесла к чаю маленькую коробочку пирожных, чтоб подсластить задушевное девичье варкание. Их голоса, словно звенящая апрельская капель, доносились до самого фойе, где пациенты смотрели телевизор…
       Время шло и как – то уж, то ли быстро, то ли медленно. За окном, то снег, то дождь, то ветер, то солнце пронизывает всё своими лучами. Если бы человечество не придумало календари, то наверно можно было бы просто потеряться во времени и не понять какое время года стоит на дворе. А ведь за окном апрель вступил в свою силу.  Под солнечными лучами, снег плавился на глазах, и эта звонкая капель с трелями птиц…хотелось раздеться,  и вдохнуть всю теплоту полной грудью и закричать на весь мир, что  жизнь удивительна, так как в ней очень сочные сочетания красок и Женька, она такая молодая и такая красивая, как сама весна! Но это всего лишь  мысли и она так не сделала бы никогда. Ну, вот за её мечтаниями, она и не заметила, как пришла уже  далеко не в первый раз Света, она стала захаживать к ней на работу, аж с зимы  и девчонки благополучно шли пить чай. Они сблизились как никогда раньше, так как появились общие интересы и секреты от всех.
- Лёха, посиди на посту, пока я с подружкой чай пить буду и если что, ты знаешь, где меня искать, - тихо, но улыбаясь, сказала Евгеша.
      Чайник, уже вскипел и она радушно приняла гостью. Девицы так смеялись, что звонкие голоски доносились наверно до вершин тех елей, которые упирались в небо.  Конечно, они сплетничали по – девичьи и время летело не заметно.  Кроме неё, у Женьки нет не кого. Они были близки, так как росли вместе и дружили с детства, и Женька пообещала своей подружке познакомить с другом Алексея. Всё так и вышло. Света, приходила в госпиталь и уже не к Евгеше, а к Андрею и даже тогда, когда та, была вне госпиталя. У них всё складывалось довольно – таки всё не плохо. А Лёха, всё старался ухаживать за Женькой и выпрашивал настоятельно её адрес. Но адрес она так и не дала. Тогда он решил обойти её и адрес всё же узнал через Свету. Женька была крайне возмущена, но шуметь не стала. Ну, что ж хочет писать, пусть пишет. Приближался май, и погода давно наладилась, и манила на ночные прогулки. А Женька всё работала и ждала, ну когда же у неё подойдёт счастливый день – день отпуска.   
    Вот, как и всегда она в своём белом халатике, бегает по отделению, то с биксами, то историями болезней. Можно сказать, что не день, а суета – сует.
- Женя! - Её окликнул Королёв, - Женя, возьмите в ординаторской историю Чечурина и отведите его на консультацию в другой корпус.
- Хорошо, - ответила она.
- Лёх, пойдём со мной, а по дороге ты мне расскажешь, что там у тебя случилось.
Не успела она выйти из отделения, как в двери вошёл по форме курсант, её Василёчек. Руки задрожали, и в горле пересохло, она даже поздороваться не смогла. Её кинуло в жар, а затем в холод.
- Женя, - сухо промолвил он, - Женя здравствуй.
- Здравствуй Вася.
-Вася? Хм, ты меня уже Васей называешь, а не Василёчком, ну – ну…
- Лёха, иди на улицу и подожди меня там, я скоро.
Ребята посмотрели друг на друга, и между ними натянулась нить злобы и неприязни. Они стреляли глазами, словно из пистолетов на дуэли. И всё это было из – за одной юной особы и это было очень хорошо видно.
- Зачем ты здесь, тебя, что опять кладут в отделение?
- Нет, я на консультацию к Ларисе Николаевне приехал, вот  поэтому я здесь.
- Я сейчас несколько занята, но ты подожди меня, ладно? Я отведу бойца к врачу и вернусь, поговорим.
- Он, что ребёнок что ли, сам не дойдёт?! Ладно, иди, я подожду тебя. Сейчас всё ровно в смотровой кабинет пойду. 
Она шла на другой конец госпиталя и всё думала, а что же случилось, почему такой холод в его глазах, почему как чужой себя ведёт, да много было мыслей, которые начинались с почему.
        Когда Женька вернулась, то увидела в холле Василёчка, он стоял к ней спиной и смотрел в окно, он ждал. Евгеша его окликнула.
- Вася! Я вернулась, давай поговорим.
- Ну, расскажи мне, как ты здесь работаешь, тебе, наверно всё нравится, да? Столько пацанов, которые прямо из штанов выпрыгивают, чтоб с тобой быть, да? Или я не прав? Чего ты молчишь?!  Ну, давай, скажи что – нибудь!
- А чего ты на меня нападаешь и орёшь?! Что за ерунду ты говоришь, в чём ты меня обвиняешь, я до сих пор не пойму? Что писать перестала, так ты первый прекратил переписку….
-  Я вообще тебе не писал письма, это за меня Игорь Быба писал тебе! Я думаю, что ты знаешь, почему переписка прекращена?!
- Да не кричи ты на меня! Я тебя слышу! Я не понимаю, о чём ты толкуешь! Что значит, Игорь Быбы писал, ты, что ему мои письма давал читать?!
       Спустившись в фойе первого этажа, они стояли как вкопанные и смотрели друг на друга, но уже как – то отчуждённо. Женька хотела взять его за руки, но была в таком оцепенении, что так и не решилась. Она смотрела на него и думала о том, что это вовсе не её нежный и любящий курсант, а холодный, чужой молодой человек. А он смотрел своими карими глазами, и они пронизывали её холодом до мозга костей. Они молчали и каждый, думал о своём.
- Вась, что случилось, ты такой холодный и чужой, ты не смотришь на меня даже, почему?
- Почему я не смотрю на тебя? Напротив, даже очень смотрю, но хочу, чтоб ты сама мне всё рассказала.
- О чём рассказала, что ты хочешь узнать, я не понимаю тебя просто. Ты можешь, задать вопрос и тогда я отвечу. А так, я не знаю, что я сделала такого, что ты не можешь на меня даже смотреть…
- Вась, - его кто – то окликнул, - ты идёшь, нам пора. Уезжаем уже!
В это время мимо молодой пары прошёл Чечурин со своим другом и пристально с ухмылкой посмотрел, но прошёл мимо, только задев Женьку, как – будто специально. Этот выпад с его стороны положил конец отношениям ребят, но не конец их чувствам. Евгеша видела, как на лице курсанта заходили в волнении скулы, а глаза наполнились слезами. Он сжал кулаки, развернулся и пошёл к выходу, оставив её наедине с самой собой.
- Вась, ну ты идёшь? Это кто, девчонка твоя? Красивая, и пара тоже вы красивая,- кто – то сказал смеясь, похлопывая его по плечу.
- Нет, это уже не моё…
     Как же она рыдала в сестринской, одному наверное Богу известно! Она  ходила по комнате взад и вперёд, задавая себе множество вопросов, но не находя ни одного ответа. На её плач, пришли ребята и стали утешать, да так, что она уже сквозь слёзы начала смеяться.  Приведя себя в порядок, Женька вернулась на пост и занялась своими делами. Ближе к вечеру, к ней на пост подошли двое ребят из соседнего отделения и сказали, что они курсанты и друзья детства Бахарева. Она даже повеселела от этих слов. На протяжении нескольких её смен, они захаживали к ней в гости по вечерам. Они  проводили задушевные беседы, которые сопровождались смехом и улыбками. Ребята, которые являлись пациентами в том отделении, в котором работала Женька, тихо роптали. Конечно, она многим нравилась в то время, время 90-х годов. Многие хотели её видеть рядом с собой, но каждый молчал, а если не молчал, то разными действиями привлекал к себе внимание. За спиной она всегда слышала о себе лесные высказывания. Но были и доброжелатели, которые несли плохие вести и такую же энергию. Но на это всё, Женька как – то не обращала внимание. Не потому что ей это не нравилось, просто было не интересно.
   И вот опять вечер, опять госпиталь. На пост подошли двое.
- Жень привет! Как дела, не хнычешь сегодня?
- Привет, - с улыбкой и резвым голосом ответила она.
- Мы вот что придумали,  - сказал Сергей Малахов, - ты не хочешь совершить с нами поезду к небесам?
- Куда поездку, к каким небесам?
- Сейчас вечер и нет некого уже, давай с нами. Мы на лифте грузовом хотим покататься. Соглашайся, будет весело.
- Да, давайте. Делать то всё ровно уж нечего.
Она посадила дневального на пост, сказала, что скоро вернется и ушла с Сергеем Малаховым и Андреем Емельяновым. Троица вышла из отделения, и один из парней нажал  на лифтовую кнопку «вызов». Лифт, стремительно быстро приехал. Зайдя в него, они поехали на седьмой этаж, а потом на первый, и снова на седьмой и первый. И так несколько раз. 
- Интересно, - вдруг заговорил Андрей, - а что будет, если мы прыгнем все вместе, лифт остановится или…?
 - Ха – ха – ха! Он стремительно поедет вниз или наверх, как ракета из нашего училища! Емеля, давай попробуем.
- Не нужно этого делать, - в Женькином голосе прозвучали нотки страха.
- Да ладно тебе Жень, с тобой рядом же мужики! Мы тебя спасём!
- Вот, вот. Я этого и боюсь. Вы такие же, как я, бестолковые ещё и глупые, - тихо, но со смехом она ответила.
Так громко смеялись ребята, а она всё их уговаривала, что пора остановиться и вернуться уже в отделения. Вдруг кто – то снаружи постучал и прокричал, о том, что выключает лифт до утра и их выпустят только утром, когда придёт на работу главный врач госпиталя. Вот тогда всем стало не до смеха. Нажав кнопку первого этажа, лифт понёс всех вниз. Но на первый этаж им так и не удалось приехать. Лифт застрял! Евгеша не на шутку испугалась, но вида не подала.
- Ну, и что теперь делать? Емеля, давай руками двери открывать, - прошептал Сергей.
Не так легко было открыть вручную двери лифта, но под сильными руками ребят, они всё же поддались и открылись. Она подошла к раю лифтовой кабины и увидела, что лифт застрял между первым этажом и подвалом. Стало не по себе. Ведь она не была к этому готова.
- Нужно прыгать, - сказал Андрей, - давай, я выпрыгну и Женьке помогу, а ты следом за нами.
- Я боюсь! А  вдруг двери захлопнуться сейчас…
- Да что ты Женёк, я же их держу, - весело ответил Сергей.
Как они выбирались из этого лифта, словами не передать, это просто нужно представить. Всю грязь и пыль в нём собрали. Благополучно выбравшись из него, все трое стремительно побежали вверх по лестнице в отделение. Да, на Женьку было не неприятно смотреть, а скорее наоборот, даже смешно. Её беленький, накрахмаленный халатик, который, с вечера ей приготовила мама, был цвета мокрого асфальта, грязный и мятый. Другого у неё не было, но она не растерялась и в шкафчике взяла чистый халат другой медицинской сестры. На этом, приключения юной леди закончились. Их не поймали, а это значит, что им крупно повезло…

***
      Шли недели и также шли месяцы. Из почтового ящика своего дома, Женька  вытаскивала письма, которые приходили  ней  из Каспустиного Яра. Писал Леха.  Он писал, а она смеялась, исправляя ошибки красной ручкой, словно она учитель русского языка, который проверяет диктант. Светлана давно ей сказала, что переписывается с Андреем, другом Алексея. Без всякого спроса, она дала её адрес для Чечурина. Вот поэтому Евгеше и стали приходить письма, в которых было поведано о не лёгкой солдатской службе и, конечно же, о чувствах молодого бойца. Какое – то время, она пропускала строчки о любви, словно воду через решето, не обращая внимания. Но эти письма, так были настойчивы, что она согласилась на взаимность, на встречи и добрые отношения. Ну, что может предложить солдат по переписке девушке? Да, в принципе ровным счётом ничего. Поэтому она позволяла писать в письмах обо всём.
     Шло время, зима белым, холодным покрывалом сменила осенние дожди, а весна хлынула тёплыми ветрами, так прошёл год   и на дворе вновь лето 1996  года. Лето – прекрасная пора для всех! Впереди много жарких дней. Дни стоят долгими и тёплыми, а погрузившись в сумерки, обдают приятной прохладой. В воздухе, казалось бы,  можно уловить ароматы всех цветений. Этот аромат дурманит и манит на разные действия. Красота!
   Вернувшись домой с очередного дежурства, Евгеша решила расслабиться в ванной. Налив себе кофе, она уютно погрузилась в тёплую воду и закрыла глаза. Она лежала и думала, чем же сегодня будет заниматься. Ведь в квартире она была одна. Она осталась одна на целую неделю! Это же так здорово, когда нет никого, и ты сама себе предоставлена. Тишину, в которой она прибывала,  вдруг развеяла своим мурлыканием кошка. Женька поняла, что нужно выходить и накормить её. И всё же как хорошо, что она дома одна, можно делать всё, что хочешь, ходить как угодно и даже без одежды и самое главное, никакого контроля со стороны родителей. Они всегда её контролировали и даже тогда, когда ей исполнилось девятнадцать лет. Они не задумывались над тем, что их дочь взрослая и желает выбраться из под крыла заботы и опёки. Но это родители и ничего не докажешь и не объяснишь. Конечно со временем и жизненным опытом, она всё поймёт, и сделает переоценку многому, но не сейчас. А сейчас, она одна и ей комфортно и прекрасно, и она совсем не скучает!
    Выйдя из ванны, она привела себя в порядок, высушила волосы и подкрасила глазки. Был выходной день, и Евгеша ждала, когда придут её девчонки, Света с Леной. Обернувшись в махровую оранжевую простыню, она накормила свою кошку и услышала, что кто – то зазвонил в дверь. Посмотрев на часы, она удивилась. Время одиннадцать утра, а у неё уже гости. Она вышла в общий коридор для того, чтобы открыть дверь, так как была уверена, что это девчонки. Но это были не девчонки.
    Открыв дверь, Женька встала как вкопанная, даже рот раскрыла от неожиданности. На пороге стоял он – её курсант. Красивый, уверенный в себе с цветами и коробочкой туалетной воды. Она стала рукоплескать, а простынь начала предательски сползать с её юного тела. Но она быстро очнулась и, придерживая простынь рукой, предложила войти в дом нежданному гостю.
- Ну, здравствуй моя Женюка! Здравствуй моя девочка, год прошёл, а я тебя не забыл, - весело сказал её курсант, её любимый курсант, её Василёчек.
Подумать только, её, именно её Василёк!
- Привет. Пройди на кухню, ведь у нас одинаковое расположение квартиры, а значит, ты быстро сориентируешься. Я надену на себя одежду и приду.
Но Василёк не дал ей этого сделать. Стремительно он пошёл следом за Женькой и вот, они вместе, они одни, они в её комнате.
- А я ведь тебя люблю, я до сих пор люблю  тебя Женюка, - прошептал он улыбаясь.
- Любишь? Ты, что смеёшься что ли? Ты перестал мне писать и звонить и вообще не приезжал! Да, о какой любви ты говоришь?! Ты стоял такой холодный и чужой, там в холле…
- Я знаю, что ты тоже меня любишь, и не отрицай. И потом, я звонил тебе пару раз и временами писал.
- А ты ли мне писал, или Игорь?
- Я.
Они  стояли так близко друг к другу, что казалось, что земли нет, кроме этого кусочка к которому они всей своей силой прижимались пятками и мысками своих стоп. Она  не успела опомниться, как его футболка была подброшена под потолок, а с неё начала сползать простынь.
- Вась, не нужно этого делать, - она шептала, но она хотела, только чего она хотела, она ещё не понимала. Женька не могла долго смотреть в эти такие любимые, карие глаза. Отвернулась. Её курсант, её  Василёк  обнял за талию и вдохнул аромат её волос.
- Повернись ко мне.
Она стояла как приклеенная к полу, но сделала усилие и повернулась. Её лицо обдало его дыханием.
- Господи! Неужели, ты со мной и ты рядом, - шептала Женька.
- Конечно рядом Женюка.
Она чувствовала его дрожь и знала, что он, также как и она чего – то боится и сильно волнуется. Они вместе, хотели и мечтали о том, что сольются воедино. Какой же он нежный и так сильно боится причинить ей хоть какую – то боль. Она погладила его щеку и улыбнулась.
- Мальчик мой, очень люблю...
- Что ты любишь или кого?
- Тебя люблю.
- Я тоже, Женюка моя, - шептал он.
Её курсант стал покрывать чуть слышными поцелуями её глаза и щеки. Коснувшись губ, его поцелуи стали страстными, да так, что она даже взвизгнула.
-  Ой, я что – то сделал не так?
- Нет, всё в порядке.
Боже мой! Эти поцелуи! Они орошали, как летний, тёплый дождь  полевые цветы. Евгеша приоткрыла губы, от которых он был без ума и его язык скользнул в неё.  Их руки нежно скользили. Они были одни, и даже кошка убежала в другую комнату, дабы не смущать молодых влюблённых. Её простыня упала на пол к ногам. Они оба дрожали, словно листья на ветру, но не от холода, а от волнения. Ноги подкосились, и оба рухнули на уютную и мягкую кровать. Она чувствовала всю его плоть, которая нависла над ней.
- Я боюсь Вась.
- Ты боишься кого, меня?
- Нет, не тебя, а то чем мы займёмся.
- Я сам боюсь.
Он продолжил осыпать поцелуями её трепетное тело.
- Я обещаю…  я буду осторожным…
Он сильно прижал Женьку к своей обнаженной груди, и она слышала, как бьётся его сердце. Кожа на теле Василёчка была тёплой и такой мягкой. Своей рукой, она провела по накаченному прессу, остановилась, словно замерла у ремня на его белых брюках… Вася, вновь начал целовать податливые губы. Их мысли летали, слова путались и пусть, они при всём этом выглядели нелепо в глазах друг друга, но это было только их время и тайна и ни чьё больше. Внутри её порхали бабочки. А потом… потом она видела блеск глаз курсанта. Она хорошо почувствовала всю тяжесть его тела.  Нет, ей совсем не было страшно или больно. Она вообще не подавала вида, что это с ней  всё впервые. Они оба чувствовали лёгкость и то, как нега разливается сладостью по их юным телам.
Спустя час или два они пришли на кухню для того, чтобы выпить кофе.
- Женюка, а что у тебя нет ничего из еды? – Открыв холодильник, спросил Вася.
- Почему нет? Вот банка кукурузы и ещё кошачья еда.
- Ну, нет! Кошкина еда! Может, я в магазин схожу?
Но тут кто – то позвонил в дверь и сказка, которой Женька жила эти два часа, вдруг исчезла.  На пороге стояли девчонки. Они прошли в дверь и сразу прошмыгнули на кухню.
- Жень, Женя, Жень подойди ко мне! - Громким голосом позвал Вася из комнаты.
Он ушёл с кухни, в тот момент, когда она гостеприимно приглашала девчонок.  Они громко смеялись и говорили про то, что вечером собираются идти в кабак «Восток» и Женька им пообещала сходить с ними. На что она охотно согласилось. Но её курсанту это не понравилось.  Ох, как это не понравилось! Да она и не оправдывалась. Она видела, что он изменился в лице, так как её подружки явно помешали ему, и он хотел их выгнать.
- Выпроводи их, или мне это самому сделать? – Тихо сказал Вася.
- Нет.
- Почему нет? К тебе я приехал, ты без пяти минут моя жена, а ты говоришь мне нет? Они, что дороже тебе, чем я?!
 - Нет,  не дороже. Ну, ты просто, как снег на голову упал, а их я знаю с детства и кроме их, у меня нет некого.
- Женя! Ты, правда, что ли не поняла, что сейчас между нами произошло? Или тебе всё равно? Да, я не могу тебя забрать сейчас или жениться, нам же по девятнадцать лет. Да и куда я заберу тебя? В казарму училища, куда?!
- Не кричи на меня, ты у меня дома, а не у себя! Я сказала, нет.
- Дай мне доучиться, подожди меня. Я выучусь и стану офицером и тогда…
- И как долго мне тебя ждать? Ты там, в Серпухове, а я здесь в Одинцово. Долго ждать придётся. Ты вообще, несколько месяцев  назад даже на меня смотреть не хотел, таким чужим был и холодным, а теперь ты просишь меня, чтоб я тебя ждала.
- Я забыл про всё, и ты забудь.
- Я не могу, я много плакала, а ты даже не написал мне. И вообще, я замуж выхожу! – Крикнула она  в сердцах.
       Да, тогда она просто так сказала по поводу замужества. Конечно, Женька не собиралась замуж. Она просто хотела посмотреть на его реакцию. Все девчонки так делали в 90-е годы, они все, таким образом, проверяли своих избранников. Хотя, это такая глупость. Вот и она хотела, чтоб её курсант  любил и ревновал ещё больше. Но Василёчек её не понял. Видимо, что он был сделан не из того же теста как все. Он быстро собрался, фыркая и хмуря брови.
- Проводи меня.
- Куда ты?
- Поеду на Власиху к Андрюхе Кожемякину. Я здесь не нужен. Я всё понял.
      Она не успела даже надеть на ноги тапочки, как Василёк юркнул в дверь из квартиры.  Лифт приехал, и они оба вошли в него. Василёк тяжело вздохнул,  обняв её, его голова опустилась на Женькину грудь. И она вдруг почувствовала как его горячие и далеко не скупые слёзы упали ей на грудь. Они обжигали ей кожу и проникали вглубь её души. И она это чувствовала.  Он не плакал навзрыд, он горевал. Её слова,  его подкосили, а Женька, она просто не могла забыть обиду. И она не предполагала, что её нелепые слова выйдут боком или даже будут пророческими.
- Женька!  Ну, что ты делаешь, зачем ты так?! Почему ты такая упёртая, а? Зачем тебе кто – то, если я у тебя есть?
Она  молчала. Почему она молчала, почему она не сказала, что всё придумала, дабы просто его позлить, почему не остановила, почему, почему, почему?! Можно задать тысячу вопросов, но ответа нет… он уходил, а Женька стояла на балконе и лила слёзы, ох, как она голосила тогда, а он уходил не оборачиваясь. Конечно же, на её вой прибежали подружки с кухни, которые доедали единственную из еды, банку кукурузы. Были утешения, уговоры, потом смех сквозь слёзы и опять рыдания…

***
      Жизни влюблённых двух сердец разошлись, каждый пошёл своей дорогой, но души, их души навсегда переплелись в одну тугую косу. И где –  бы они не были, как бы они не жили и чем – бы не занимались, они всегда думали друг о друге. С тех пор много воды утекло, много времени сменилось. Женька часто мысленно возвращалась к прошлому, оглядывалась назад, как – будто делала вновь и вновь переоценку себе и всему, что вокруг её происходит. Никто никогда не видел её слёз, не замечал её раздумий, она тщательно всё скрывала в глубине своей души. И только наедине с собой, она могла позволить расслабиться и дать волю слезам. На протяжении многих лет.
    Она давно не работаю в медицине и уже почти взрослый сын. Её личная жизнь не сложилась так, как она хотела, мечты разбились о косяки, о которые она набивала себе в жизни  многочисленные шишки. Евгеша, никому никогда ничего не рассказывала, поэтому мало – кто знал её именно настоящей.
С нулевых годов, она начала время от времени искать своего курсанта. Конечно он давно не курсант, но для Женьки, он навсегда остался именно её курсантом, её Василёчком. Много раз ей говорили, чтобы прекратила поиски, что это ни к чему не приведёт, что он военный человек и к тому же наверняка давно женат. Но Женька, будто ничего не слышала. Иногда стремительно кидалась на поиски, ровно в омут с головой, иногда остывала и вела спокойную жизнь. Но она никогда не забывала о нём.
       И вот, очередной  декабрьский вечер 2014 года.  Она спокойно сидит в кресле автобуса, и пытается посмотреть в экран планшета, кто же так её донимает на сайте «Одноклассники». Ничего не видно, тусклый экран из – за того, что села батарейка. Но разглядеть фамилию ей всё же удалось. «О, Господи! Что это такое?! Шлейф из прошлого!».  Евгеша почувствовала, как щёки покрылись румянцем, жар обдал её, словно из печки, а руки не послушно задрожали. Эта фамилия…её гостем был курсант, её Василёчек, её любимый человек на все времена. О, Боже! Как она мечтала о встречи, как она хотела его найти! Наверное, про её чувства и то стремление встретить его вновь, знают только небеса! Уже не юная леди, а повзрослевшая дама  радовалась как девчонка, что у неё в жизни появилась надежда, она благодарила судьбу и небеса за столь дорогой подарок. Но в тоже время, она негодовала от того, что именно он первым её нашёл. Он, а не она!  Хотя, ну, какая разница кто первым сделал шаг спустя двадцать лет. Автобус, в котором она  ехала домой, как всегда ехал очень медленно из – за большого количества машин, которые создавали заторы на дороге. Ей не хватало терпения, и она была готова выпрыгнуть из салона и мчаться по направлению к дому, что есть силы.
      Прибежав домой, она кинула своим домашним сухое, но громкое «привет» и скрылась в своей комнате.
- Жень, иди ужинать,- сказала мама.
- Мам, я позже. Мне некогда сейчас.
- А что случилось – то?
- Я позже скажу, но случилось, то к чему я долго так шла.
Открыв свой ноутбук, она зашла на свою страницу в «Одноклассниках». Сердце, словно птица, вырывалась наружу, щёки, до сих пор горели. Она дрожащими руками от такого волнения  написала сообщение первой. «Да ладно?! Ты, что сам меня нашёл? Я все эти годы старалась найти тебя, сильно старалась, не получилось, думала через Игоря Быбу найти, через своих ребят из полиции, я служила там, не получилось, оставила эту затею, и ты сам меня нашёл, поразительно! Не хочу, чтоб ты потерялся вновь! Ты хоть напиши мне, мне многое нужно тебе рассказать о себе, о жизни, если, конечно же тебе это интересно будет, всё – таки много лет прошло. Почему ты молчишь? Ни знаешь о чём написать?»
Она ждала, теперь она ждала ответа. В такой момент, она напоминала тигрицу, которая затаила даже собственное дыхание, выслеживая добычу. Женька лежала на кровати перед монитором и также как тигрица, затаила дыхание, и только пульс раздавался набатами по всему телу. Она вглядывалась в монитор компьютера и считала минуты. Как хорошо, что  есть мобильный телефон, есть интернет. Да, раньше этого не было ничего, и все общались через письма, телеграммы, телефонные звонки городских телефонов. Сейчас всё доступно. Началась новая эра, новая эпоха её маленькой обыденной жизни. Все листы, под названием «Жизнь», смело можно перевернуть, не оставляя закладок. Она знала, что сейчас на неё обрушится огромный куш счастья и любви, нет, она даже не знала, она чувствовала. Да, она ждала, и ответ был незамедлителен.
«Прошло семнадцать лет и четыре с небольшим месяца. Я видел тебя в августе девяносто шестого года, ты мне сказала, что замуж собралась, что устала меня ждать, у тебя уже свадьба назначена была. Через Быбу меня было несложно найти. Мы иногда виделись с ним, он вроде уволился из армии и стал юристом, я тоже тебя искал, и в девяностых, и нулевых. Я в госпитале часто лежал, в последний раз в одиннадцатом году, мне делали такую же операцию. Женюка, напиши номер мобильного. Я тебе позвоню! Я тебя часто вспоминаю, нужно было на тебе жениться ещё тогда. Я позвоню и расскажу о себе».
Женька судорожно писала свой номер телефона, путалась в цифрах, стирала и снова писала. Она ждала долгожданный голос.
- Женюка привет! Я жутко волнуюсь, я и не думал, что ты меня помнишь! Ты, что не забыла меня?! Я шокирован! У меня руки аж задрожали…
- Привет Вася.
- О, Господи! Тот же голос…Быба… если бы он хотел, ты бы меня нашла без большого труда! А как  ты хотела через него меня найти, ты, что видела его?
- Вась, ты прости меня пожалуйста за все эти годы. Я замуж побежала не за того, кого любила так сильно.
- Ой, да ладно уже. Лет то сколько прошло. Чего уж вспоминать то? Ты вообще помнишь из – за чего это всё произошло? Могу тебе сейчас рассказать. Тогда не мог, а сейчас могу.
   Она слушала его и думала  уже о том, как они встретятся. Её переполняли эмоции. Она слушала от любимого человека ту историю, по причине которой вся жизнь, их общая жизнь была потеряна на многие годы. Она хотела вставить слово, но перебить было очень сложно. 
-Информацию эту, которую тебе сказали когда – то, забудь. Ты был самым первым мужчиной в моей жизни... любил ты, далеко не опытную, наивную, именно девственную девочку. И я, любила тебя очень сильно, поэтому внутри себя, твоё имя пронесла через все эти годы. Вспоминала тебя и пыталась найти. Замуж выскочила назло наверно, когда ты однажды сказал, что не нужна тебе и вообще не любишь. Гордая была очень.
- Я был первым в твоей жизни? И что теперь, ну, давай тебе за это дадим Звезду Героя! Я тебе не говорил, что ты мне не нужна, и я не люблю тебя! Я молодой был, глупый. Очень боялся ответственности, настоящей ответственности, а не той, о которой я тебе ведал тогда.  Думал, что всё придёт само – собой. Жизнь всё по местам расставит и нечего для этого делать не хотел. Сейчас вглядываюсь в твои фото,  пытаюсь вообразить тебя наяву, а вдруг ты другая?
- Да нет, я всё та же, ну может немного повзрослела, в прочем, как и все.
-По большому счёту, у меня нет ни жены, ни детей! Женюка моя, я офицер «ГРУ»!
- Я о тебе думала всю жизнь, всё мечтала и вот, ты меня нашёл первым...
- Если бы я тогда всё это знал,  я тебя не бросил бы никогда и не пропадал! Я Жень, просто Родину люблю, а Родина моя не только Россия, моя Родина – это ты и мама!
Они долго разговаривали. С жадностью, оба вслушивались в каждое слово, в каждую букву произнесённую ими. Поговорив по телефону и пожелав друг другу ночи спокойной, Женька направилась в комнату родителей. На её лице была неподдельная улыбка, а глаза сияли.
- С кем ты так долго общалась? – Спросила мама.
- Мама! Вася, Вася меня нашёл!
- Ну, слава Богу! Наташ, ты помнишь Васю? – Встрепенувшись спросил папа.
- Ну, конечно помню, нашего курсанта!
-  Баб, а кто такой этот курсант? – Спросил Женькин сын, её Александр.
- Этот курсант, мамкина первая любовь.
- Понятно.
      Евгеша ждала утро. Она так сильно ждала утро, вернее даже не утро, а телефонного звонка из Серпухова. Серпухов… это слово ласкало ей слух. Она  как заворожённая, как – будто вернулась в прошлое. На протяжении всей ночи, не могла найти себе места. Её постель была настолько жёсткой, что она вертелась в ней с боку на бок, отлёживая себе все бока. Эта ночь была мучительной. Женька долго не могла уснуть, мысли лезли в голову, словно муравьи в муравейник,  настоящее и прошлое переплетались, и она слышала как пульс во всём теле бил в набаты.
       И вот, 08:00 утра. Она, как всегда в автобусе и едет на работу. Она не так давно оставила доблестные ряды МВД и стала просто гражданским человеком. Но пагоны, её погоны не только блистали на парадном кителе, но и мысленно на её женских плечах. И не важно, в чём она одета, то ли в платье, то ли в легкой кофточке. В руках телефон и она ждала. Раздался долгожданный звонок, он даже разбудил всех спящих людей, которые мирно дремали в салоне, пока ехали до метро.
- Женька привет! Ты уже на работу едешь? – Бодрым голосом спросил Вася.
- Привет. Да на работу. А так не хочется. Как спалось? – Говорить тихо она не могла, из – за ряда причин, которые касались её курсанта. Ведь у него были жуткие проблемы со слухом, и она это знала ещё с восемнадцати лет.
- Да, всё не плохо у меня. Спал не важно, война всё снится.
- Что во сне всё воюешь и всех в плен берёшь? Кого на этот раз, какого –   нибудь маджахеда?
- В плен? Да никого. Вот только одну девицу. Давно правда уже. Я с пяти утра  на ногах,  привычка! Работать надо продуктивно, а не орехи колотить, так чтобы к 17:00 её закончить.
Скороговорки и пословицы, которые говорил ей в трубку Вася, повышали настроение.
- Скороговорки! Молодец! Я тоже книги пишу. Одну уже издала и в магазинах Москвы продала.
- Эти псалмы знает каждый офицер, вот ещё – кто трезвый, тот шпион! Я не верю, что ты книги пишешь, не выдумывай.
- Я ни выдумываю. Здесь, в «одноклассниках» есть моя группа, там мои стихи. Хочешь, зайди и посмотри.
- Что за ерунда? Я в ужасе! Зайду, посмотрю, но мне кажется это бред. Писарчук ты Женька! Я, откровенно убит! Когда я Родине служил, ты словоблудством развлекалась?!
- Да я и сейчас пишу, вот такая у тебя была и есть знакомая девочка.
- Я к твоим затеям отношусь скептически.
- Ну, каждому своё в жизни… верно? А вообще я много претерпела как женщина за эти все года. Я молчу, но жизнь меня хорошо тряхнула, я стала сильной, стала прочной как броня, только иногда расслабляюсь и становлюсь очень нежной и ласковой. Вась, я пришла на работу. Мы после поговорим.
- Ты хочешь меня видеть Жень?
- Конечно! Мог бы и не спрашивать меня.
- Ты работать собираешься?
- Я и работаю. Я, и с тобой, и с работой. Я замужем за работой, думаю, она ревновать меня ни будет.   
- Тебя надо на оборонный завод устроить, чтобы патроны и снаряды производила для нужды армии. А то не делаете ничего, ни какой производительности труда…
- Я тебя не узнаю. И давно ты таким стал? Я тебя другим знала. Мне кажется, если бы я была твоей на все века вечные, я бы за тобой как за каменной стеной жила, но за Можай бы ты меня загнал, это точно!
- Если бы ты была моей женой, я был бы уже полковником, наверное. Надёжный тыл залог успеха – это я про тебя. Ты бы тоже оказывала  на меня влияние.
- Я это знаю... Вась, я хочу завтра приехать в деревню,  на сутки. Ты не хотел бы встретиться?
- Я завтра тебе позвоню по ситуации. Хорошо? Как прошёл рабочий день, во сколько освободилась, и во сколько дома была?
- День прошел нормально. Впрочем, как все дни рабочие, уехала в 16:00 вечера. Приехала в Одинцово, пошла пить кофе в кафе с подружкой. Ну, посплетничали немного, отдохнули.
- Сегодня очень долго рассматривала тебя, пыталась всмотреться в тебя и пыталась представить…не могу представить. В голове совершенно другой ты.
- Не пойму, другой сейчас я или другой тот?
- Ты другой сейчас... я, ещё привыкнуть до конца не могу к тебе.
- В чём я другой сформулируй, как сможешь, может в суждениях и во взглядах на жизнь, но я всегда такой был. Во мне это заложено было, просто тогда мы об этом не говорили, не обсуждали. Да ещё мы слегка повзрослели.
- Мы не слегка повзрослели, мы стали взрослыми. Я сейчас не узнаю тебя, понимаю, что это ты – глаза, голос те же, даже какие – то очень мне близкие, очень близкие, а что – то не так. Это пока трудно объяснить мне. Мне нужно привыкнуть к тебе. Я, очень хотела бы наблюдать тебя и чувствовать тебя своим. Только не чужим.
- Мы увидимся конечно, тогда разберёмся, а сейчас не копайся в своей милой и красивой головке, не напрягай её! Лучше ложись спать.
- Хорошо, ни буду. Если приедешь, то я стол накрою.
- Что кушать, так это не важно, мне главное, если приеду инсулин не забыть взять с собой! Всё, я решил – я еду!
     Наступила долгожданная пятница. Рабочий день с самого утра тянулся как резина, то все бегали с документами, то тихо сидели в своих кабинетах. И все ждали окончание рабочего дня. И вот он подошёл к концу. Женька собралась и отправилась в дорогу. Она  ехала. Она  не просто ехала, с каждой минутой, её душа приближалась к душе того, кого, она ждала всю свою сознательную жизнь. Волнение переполняло её, насыщало каждую клеточку тела. Она сегодня предстанет  перед человеком, которого так сильно любила давно и теперь. Но вся её любовь и нежность, были так глубоко спрятаны в душе, очень глубоко.
      И вот, эта минута встречи, она неизбежна. Вася стоял на остановке и ждал. Женюка, так он её называл,  бросилась к нему на шею и он, через все её кофты и куртку почувствовал, как бьётся её сердечко. Они оба прибывали в радости и в волнении. Они зашли в квартиру её бабуши. Было тепло и уютно. Женька прошла на кухню и поставила чайник.
- Сейчас согреемся, - тихо сказала она.
Ребята сели за стол и она  начала из сумки выкладывать продукты, привезенные Васей, так как она просто не успела забежать в магазин. Ну, не сидеть же голодными. Хотя, Василёк, по – началу кичился и воображал перед ней, но долго всё ровно притворяться не мог.
- Женя! После всего, что произошло с нами в этой жизни, у меня даже появилось некоторое чувство вины перед тобой, я – то не знал ничего про тебя, да по сравнению с тобой меня жизнь не трепала, всё,  это цветочки, сам себя потрепал, это всё от очень хорошей жизни, которая у меня была. Я скорее и балагурить начал, тогда ещё с девяносто шестого года. После последней нашей встречи, у меня была досада и обида на тебя, что ты променяла меня на какого – то парня. Сам боялся себе в этом признаться, думал, что жизнь  впереди вся, что ещё будет много девок, а не вышло, так ты сказала ещё, что устала меня ждать, поэтому и разозлился. Терять стало нечего, когда понял, кого потерял, то было поздно. Когда ты мне ответила в сети, то я обалдел, у меня руки задрожали, в горле пересохло, курить побежал!!! Я, когда в октябре девяносто девятого лёг, уже лейтенантом, ещё думал, что в девяносто седьмом, может в декрете была, потом снова на работе в госпитале. Надеялся. Подспудно. Когда ты у меня была, то я не понимал, что приобрёл и имею, всего хотелось попробовать. Как говорят, что имеешь, то не ценишь.
- Я только одно тебе скажу и ничего больше, я все эти годы тебя любила и искала. Потому что роднее и ближе тебя, у меня не было никого. Я и сейчас тебя очень люблю, если чувства настоящие, то они не теряют силы, а мои чувства к тебе силы не потеряли. Я просто затаила их в душе. Да, так уж получилось, что я в жизни – однолюб. Да ни скрою, да сам наверно догадываешься, что остаток своей жизни я бы очень хотела провести с тобой и ни с кем другим. Как только тебя увидела, жутко хотела проявить эмоции, заплакать даже, уткнувшись в тебя, но сдержала себя. Я с тобой говорю, а у самой оцепенение наступает во всем теле, также как в те года. Ты не думал, что я тебе отвечу в сети? А я ответила, потому что долго искала тебя, долго желала тебя. Нет, секс здесь не причём, хотя, он неотъемлемая часть жизни и отношений, но в жизни есть еще и другие ценности, а секс он ни куда не денется он неожиданно приходит.
- Я в нокауте!!!
- Почему? Почему ты в нокауте? Я просто честна с тобой, оставила решение за тобой, вот и всё.
- Ой, Женя моя…я не отказываюсь от встреч с тобой, я хочу с тобой продолжать встречаться. Я не пропаду от тебя, не исчезну. Но неужели ты больше никого и никогда не любила, ни кто тебя не заинтересовывал, ни кем  была увлечена, ты помнишь меня тем, зачем я тебе нужен теперешний?
      На столе стояли чашки с кофе, они от волнения пили одну за одной, курили сигареты и невольно, то  смотрели друг на друга, то отводили взгляд, но не решались посмотреть в глаза. Некое стеснение присутствовало. Во всём теле волнами набегала дрожь, а потом отступала, они были похожи на детей, которые пытаются объясниться в первых чувствах. Но это были великолепные ощущения, даже немного девственные. Играла на планшете музыка 80-х, она разбивала густую тишину. Женька смотрела на него и вглядывалась, словно видела его впервые. Он был одет просто, но было видно, что его одежда дорогая и хорошего пошива. Она отметила, что он достаточно добр и вежлив, родители привили хорошие манеры поведения. Но в процессе общения, что тогда, что и теперь, он с подозрением смотрел на свою девочку и слушал всё то, о чём та вещала. Его карие глаза всё также блестели, а волос, его черный как смоль волос превратился в седоватый оттенок. Да, в его глазах она видела, именно видела, что он любит, до сих пор любит её очень сильно и самоотверженно. 
- У меня были мужчины, в «манашки» я себя не записывала. Но увлечена никогда ни кем не была. Я никого не вижу рядом с собой в этой жизни. Я просто себя заморозила… и что значит твоя фраза «зачем нужен теперешний?», что с тобой не так? Меня не пугает твой диабет, контузии, а про твои уши я и так знаю всю жизнь. Когда любишь, то не рассматриваешь как картинку человека. Главное отношение. Ты себя, что ущербным считаешь? Я так не считаю, я не смотрела на тебя и не смотрю на тебя поверхностно, я смотрю вглубь тебя, а какой ты там, пусть не на сто, но на пятьдесят процентов я знаю. Ты подумай Вась, мы уже не дети, а очень взрослые люди. Я тебе себя не навязываю, нет, не в коем случаи, не вешаюсь на шею тебе, я просто говорю тебе как ЕС ть. Эта всего лишь правда, моя правда жизни. Я, наверно пошла учиться в медицину, только для того, чтоб потом в жизни встретить тебя .
- Женюка! Я сейчас, то есть в эти годы очень осторожен в оценке своих чувств, я бы тогда тоже не мог бы точно сказать тебе женился на тебе или нет, потому что было много преград, но главное, что ты не была рядом, что мы жили в разных городах, постоянно в госпитале быть я не мог и ездить в гости каждые выходные тоже. А с третьего курса, то есть с сентября девяносто шестого, у меня появилась такая возможность, но я ведь помнил, что ты замуж собралась, и постарался забыть, я же писал тебе, что с ума начал сходить из – за обиды на тебя, учёбе это не мешало, а другому мешало. У меня до лета девяносто седьмого никого не было, то есть никем увлечён не был. Если бы ты была рядом или бы я хоть раз в месяц ездил к тебе, то другое дело, может я бы знать никого больше не захотел кроме тебя, а может ты бы лучше меня узнала и разочаровалась во мне. А может я бы готовил себя к тебе, к совместной жизни, мы бы сами воспитывали друг друга, может и тогда понял, что кроме тебя мне нежен никто. Я что – то совсем загрузился! Я не говорил никому, никогда, что когда ушёл от тебя в тот день, ну, поняла когда, я плакал, что потерял тебя! Сейчас то что? Но у меня что – то всколыхнулось это да.
- Давай начнем всё с чистого листа, всё с самого начала.
- Я же говорил тебе, что буду с тобой продолжать общаться и встречаться. Далеко ли зайдёт дело... там увидим.
- Я, сама себя сейчас чувствую не очень, как – будто ударил кто, но, Господи! Если бы можно было всё исправить, всё вернуть. Я знаю, что у тебя огромный осадок в отношении меня, и я даже наверно думать ни о чем не имею права, но время прошло, мы взрослые и поступки наши взрослые, я в жизни далеко уже не беспечная и наивная девочка, жизнь меня наклонила изрядно. Она жестокий учитель… я многое переосмыслила, многое переоценила, достаточно себя съела изнутри, много важных выводов сделала и поверь, это не громкие слова. Это я, не из далекого прошлого, а из настоящего. Давай не попробуем, а давай начнём заново, давай начнём всё с чистого листа, наше прошлое, оно только наше с тобой и ничье больше, и только мы имеем право на его суждение вдвоем, но у нас с тобой появилось и настоящее тоже.
- Многие скажут банальные фразы типа «…прошлое не вернуть, все умны задним числом, если бы да кабы, жить надо настоящим…» эти люди …! Вот, главное вспомнить всё и прошлое опять почувствовать, эти прошлые эмоции и боль, какие я испытал тогда, не осознавая тогда и понимая сейчас, что я потерял тогда, что всё могло бы быть по – другому. Это очень тяжело. Много можно ещё сказать, но у меня пока нет слов. Сейчас я вспомнил и ощутил все эти моменты опять заново по – взрослому и мне опять стало не по себе. Женька! А ты всегда ходишь в штанишках? Просто, я просматривал твои фото и там, ты везде в брюках.
- Да всегда.
- Но ты раньше – то носила чулки, колготки я же помню, что не особо удобно было под них лезть.
- Я с девяносто восьмого года юбки не надевала на себя, как – то всегда в штанах, в них удобнее всего. Под колготки чулки неудобно, а в штаны удобно залезать, да?
- Нет, не удобно тоже! Но в чулки приятнее. Не люблю, когда женщина в штанах, но если тебе удобно, то ладно. Может тебе камуфляж подарить? Насколько я помню, в девяносто шестом ты ещё носила платья, юбки и чулки.
Она посмотрела на часы и удивилась, как же быстро летит время. Уже глубокая ночь и начинается озноб по всему телу, но не от холода, а от усталости. Она прошла в комнату и расстелила постель. Женька жутко устала, ведь ещё утром она была на работе, а сейчас тоже в состоянии напряжения. Она предложила лечь и просто уснуть до утра, хотя до утра оставались считанные часы. Кофе, уже не лезло в горло, да и сигареты тоже надоели. Но Василёк, он как будто не слышал её, или просто боялся лечь с ней в одну постель. Она уверяла его, что даже не приблизится к нему. Но он стоял на своём, и они продолжали общаться. По правде говоря, они не могли насладиться общением. Хотели всё и сразу. Казалось и жизни будет мало, чтоб загладить их общую вину друг перед другом. И они всё говорили и говорили, оправдывая себя, в глазах друг друга.
- Я благодарна Богу, за то, что он, наконец услышал меня и вновь соединил наши с тобой дороги. Ты в одном из сообщений мне написал, что мы не ценим, что имеем и ведь это так и есть на самом деле. Наверно так уж устроен человек. Хотя, это только отговорка, на самом деле я любила тебя на протяжении всех этих лет, искала тебя и помнила. Вспоминала, когда было хорошо, вспоминала, когда было очень плохо, как физически, так и морально. Ты ушёл навсегда, я осталась в жуткой, холодной тени. Я в жизни, на тот момент ни то, что не думала, даже не подозревала, что на всю жизнь приросла к тебе всеми своими костями, кожей и мясом, да так, что не оторвать. Я ни знала, что с тобой, где ты, как живешь, с кем живешь, но я всегда говорила всем, что ты только мой, а я навсегда останусь твоей девочкой. Просто, наверное, мы не заметили, как в одночасье наши души переплелись в тугую косу и стали одним целым, поэтому и искали друг друга и думали о нас. Я не знала, когда ты улыбаешься и когда тебе легко и хорошо, но это не объяснимое чувство, когда тебе было плохо, я странно себя вела и чувствовала. Я знала, наверное, что тебе плохо. Не знаю, как это происходило, я просто чувствовала тебя на расстоянии всегда. Не будем говорить о том, что «если бы можно было все вернуть назад», давай научимся встречаться и жить настоящим. Давай отдадим всю нашу нежность друг другу, которой были лишены все эти годы. Я готова подарить тебе всю нежность и ласку без остатка, которые только есть у меня. Это не только постель, которая рано или поздно у нас будет, это и отношение наше друг к другу.
- Тебе, мелодраматические романы писать. Слишком много прозы и возвышенного.
- Нет, это просто крик души. Зато честно.
Вася встал  из – за стола. Подойдя к своей Женюке, он взял её руку и поцеловал её. Она привстала со стула. Обняв его, смотрела ему прямо в глаза. Они слились в таком поцелуе… какого у них ещё не было в жизни. Они  готовы были съесть друг друга, они были ненасытны. Сердца бились в унисон, а дыхание было прерывистым. Ими овладела былая страсть, она словно лава из вулкана выливалась наружу и они не в силах были остановить её.
- Ты, что взял меня в плен?
- Про плен, я помню эту фразу ещё с того времени. Ни кто тебя освобождать из плена не собирается, тем более я ключи от наручников потерял наверно ещё тогда в девяносто пятом году. Зачем ты замуж вышла за солдата! Да конечно мы сами виноваты, особенно я, но всё равно не пойму, какой чёрт тебя за ногу дёрнул выйти замуж за бойца, когда у тебя был выбор среди будущих офицеров?!
- Да я сама уже многое не понимаю, как – то спонтанно всё. Спустя три месяца начала понимать, что это крах в моей жизни и дальше будет только хуже, но молчала. Так и получилось. Много слёз было много искусанных губ, много пощёчин от жизни и людей, всё было. Но я сильная. Я справилась, просто заморозила себя на всю жизнь. Внутри пустота, хотя внешне никогда не показывала этого. Сама всю себя съела изнутри давно до костей. Да ладно, зачем тебе это, я, не привыкла плакаться. Если нужно поплакать сделаю это наедине с собой. Люди много в жизни совершают не тех поступков, но что сделано, того обратно не вернуть. Прости меня за это и за эти годы…можно сказать, что я дурой была? Так нет, не была. Родители меня не пускали. Они рады, тому, что мы нашлись. Сын говорит мне: «если ты со своей первой любовью будешь счастлива, то я буду только рад за тебя», как – то вот так. Что имеем –  не храним, потерявши – плачем. Я больше не хочу плакать, наплакалась уже досыта.
    Подняв её голову к верху, Вася прошептал:
- Ты прекращай слюни распускать, с чего это, зачем нас жалеть и не хнычь, а то я начинаю уже жалеть, что изменил твой устоявшийся за эти многие годы, уклад жизни.
- Ну, ты же жалеешь, почему мне нельзя? Да, всё нормально, даю слово. Меня жизнь закалила, я сильный духом человек и не нужно жалеть, что ты изменил мой уклад жизни, ни в коем случаи. Я этому рада. Всё, расслабилась немного, больше ни буду. Даю слово офицера.
- Иногда похныкать то полезно, но не перед сном грядущим. Хотя, уж утро на дворе. А мы с тобой как в госпитале, всю ночь напролёт не спим. 
- Да я просто очень люблю тебя всю свою сознательную жизнь. Вот и вся суть нашей истории.
- Любить, это слишком громко сказано. Я ничего плохого даже в мыслях не держал на счёт тебя. Ты ни в чём не виновата передо мной, раз вышла замуж, значит, не любила меня тогда. Да я сам виноват, вовремя не разобрался с собой, был эгоистом. Извини меня. Знаешь, я был на улице сегодня, и скажу, что у нас настоящая зима и кстати ветра нет, если бы руки быстро не замерзали я бы  всегда гулял долго по лесу, как раньше. Там хорошо, чисто.
     Время одиннадцать утра. И пора уже собираться и ехать домой. Но они жутко устали, потому что совсем без сна. Сев в автобус, они ещё держались некоторое время, а потом, взяв за руки друг друга, они  погрузились в очень глубокий сон. Так они ехали до Москвы.  Приехав на станцию метро «Южная», ребята попрощались по – дружески и поехали по домам. У каждого в голове взрывались мысли, они переплетались и бушевали словно тайфун. Но они были искренне рады этой встречи. Они даже и предположить не могли, что их жизни – э то уже не жизни, а жизнь, именно жизнь, одна на двоих.

***
        Приехав домой из деревни,  они оба ходили как зачарованные. Они ждали новой встречи. Невозможно ринуться с головой в омут. Ведь, у каждого своя жизнь, своя дорога. Василёк, всю жизнь посвятил военной службе, и даже будучи уже на пенсии, он оставался военным офицером, преданным своим суждениям, мыслям и патриотизме к своей Родине. Он офицер ГРУ. Для него погоны – это не просто честь, это гордость. Это его воздух, его жизнь. Это всё, ощущалось и виделось не вооруженным глазом. Не зря же он твердил, что он офицер в третьем поколении, и он с гордостью, и вознесением об этом вещал. Он вещал, а Женька умилённо слушала. Она же, рассказала о себе, рассказала, что тоже прошла школу службы в органах, что МВД заслуженно, дало ей  звёзды на погонах, благодарности в личное дело и хорошую должность. Она всё время шла вперёд и хотела быть наверху в карьере. Вот и сейчас тоже, будучи на гражданской службе, она стоит в  должности начальника. Люди ценят. Если послушал бы кто их, то сразу же бы сказал, что эти двое стоят дуг друга, так как одинаковые если не во всём, то во многом. Да, они одинаковые, поэтому и сошлись на одной волне. Они, рождённые  от разных людей, воспитаны в разных семьях, но они одинаковые, словно под копирку…
Евгеша лежала на диване с закрытыми глазами и мечтала. Её  мечтания, они улетучились и развеялись как дым, глубоко провалившись  под тяжестью сна. Утром, как всегда наступил понедельник. О, Боже! Скорее бы пятница, не только она одна, они вместе ждали выходных, и не просто выходных, а встречи. Каждый день, вечер и даже ночь они вели переписку и созванивались. С каждым разом узнавая, друг о друге всё новое. Не успев приехать на работу, зазвонил телефон.
- Привет Женюка! Как утро началось, как спала, не замёрзла?
- Привет. Да всё хорошо. А ты как себя чувствуешь?
- Да, нормально, голова трещит только. Это наверно с возрастом стали проявляться последствия операций и военной службы, бесследно это не пройдёт. К  тяжёлому непосильному труду готова? А признайся, ведь в душе то ты домашняя девочка, хочется взять бублик в рот и лечь на диван, почёсывая пятку смотреть футбол, сериалы и всякую там ерунду, а?
- Я на работе работаю. Вот, дела делаю. Да, я домашняя. Только не смотрю мыльные оперы, сериалы – это не для меня. Я люблю дома заниматься кухней, уютом, а телевизор или музыка на компьютере это всего лишь, для фона, ну, так, чтоб скучно не было.
- Жень, а ты кушать – то собираешься?
- Нет, я кофе пью в приёмной у директора с Настей. Я к ней, так сказать в гости пришла.
- Чего по молодости не нагулялась по гостям, чего в кабинете не сидится, здоровья много или заняться не чем? Угомонись, уже. И давай работай на благо государства. А то вы там все распустились, только чаи гоняете и кофе. А вообще, кофе только офицерам. Вот так – то.
- Кофе – офицерам? Так я тоже офицер, я тоже при своих погонах.
- Ты не офицер! Так игрушки всё это. Вот, я – офицер настоящий. Я кадровый офицер!
   День прошёл незаметно. Женька работала на одном дыхании. Каждый день проходил как один день.  Они,  столько времени тратили, что – то искали, к чему – то стремились. Да, они не ждали друг друга, но верили, верили, что наступит утро и в дверь кто – нибудь из них двоих обязательно постучится.  И всё как в сказке! Наверное, это и правда была их судьба, судьба одна на двоих! Наверное, всё так и должно было бы быть  и никак иначе. И они, счастливы, что так всё получилось.  Теперь они живут от встречи до встречи…  Вечером, отдохнув от работы, Женька быстро собралась и вышла на задний двор с собакой. На улице стоял мороз, но ей не было холодно, да и собака тоже не замерзала, так как она купалась в пушистом снегу. На фоне жёлтого фонаря, снег, тот, что падал с небес, очень завораживающе выглядел. Женька прибывала в умиротворении. Под белоснежным снегом скрыта вся грязь газонов и дорог, на ёлке, которая растёт во дворе, мерцала гирлянда, а её громадные лапы были украшены игрушками. На эту ёлку всегда вешали игрушки, дабы чувствовать приближение новогодних праздников. В  кармане раздался звонок телефона.
- Привет. Ты уже дома?
- Да. С Матюшей на улице гуляю.
- А ты тепло одета, ты хоть поужинала, прежде чем гулять пойти, а то не обедаешь на работе, так ведь нельзя? Сейчас придёшь и будешь с Сашкой уроки делать? Ты помогай ему. А если хочешь, то я его поднатаскаю по истории, потому что я нашу историю знаю лучше всех.
- Спасибо конечно, если будет нужда, то я непременно обращусь за помощью к тебе.
- Жень, ты представляешь, мне глотать больновато. Мы с тобой опились сока холодного, кофе с мороженым. И ещё уйму сигарет скурили. У меня до сих пор переизбыток никотина, я за эти  дни ещё не курил даже. Я себе кофе сварил, а тебе нельзя. Кофе – только офицерам! Ты офицер не кадровый тем более младший, старшие офицеры –  это с майора!
- А с чего это ты вдруг о  моём Сашке заговорил?
- А с того, что твой Сашка, теперь не только твой, но наверно и мой. Он же не должен отвечать за то, что у его мамы в голове ракета «Тополёк» взорвалась в своё время, и она будущего офицера променяла на бойца... и вообще, твой ребёнок, должен быть и моим. Ну, да ладно, что теперь об этом. Мы с Совиным решили на Донбасс махнуть, когда я выздоровлю. Говорит, легко со мной махнёт, запросто!
- Тебе воин мало что ли? Может, со мной останешься? Или без тебя товарищ майор ну, ни как?
      Вот так день за днём, неделя за неделей шла жизнь. Каждый раз, узнавая всё новое, они удивлялись, смеялись и плакали. Они столько узнали о жизни, сколько не знали тогда, тогда в 90-е годы.  Да, их жизни были насыщенны. Они жили рядом все эти годы и не могли найти друг друга, они ходили по одним дорогам и не встречались. Они сотни раз могли встретиться на остановке, в метро, в городе, но судьба их тщательно скрывала, оставляла их в тени. Они блуждали в одиночестве и в душе просто изнывали от того, что одиноки. Может быть, их  мысли были направлены в сторону друг друга, но они не слышали, интуиция каждый раз подсказывала, что вот он, родной человек, только осталось сделать шаг, протянуть руку, позвать в голос, но они как слепые и глухие котята, которые не понимали ничего. Но судьба дала шанс. Последний в этой жизни шанс и они его использовали. Они бежали, сокращая расстояния,  за спиной вырастали крылья, они летели. Василёк просил написать рукописное письмо и подарить его ему. Они развлекались, они развлекались, как могли, и дни наполнялись улыбками. Конечно, много мыслей было, и они путались в голове. Но всё, это было простой банальщиной и Женька, решила написать письмо, которое надолго запомнилось бы. 
«Государю, благоверному царю  и великому князю всея Серпухова и  Руси славной,   Бахареву Василию Владимировичу, бьёт челом государева холопка Белоглазова Евгения, дочь Александра, чтобы ты, государь, пожаловал  свою холопку и велел оценить мое уменье и старание.
Челобитная  Государю благоверному и великому князю всея Серпухова Руси славной
   Когда я прибыла в двадцать пятый Центральный Военный Клинический Госпиталь РВСН и в твоё распоряжение, я вложила образчик этого уменья тебе, государь, и этот образчик моего уменья тебе, государь, представляли мои старания и знания на славу нашего святого госпиталя. И ты, государь, осмотрел образчик моего уменья и определил меня, твою холопку, к себе в святую всех святых – в приёмную твоей царской залы «душу свою».  Ты, государь мой, не раз хвалил меня, государь, я набралась смелости и ходатайствую за себя перед тобой, государь мой. Взялась я, государь, изготавливать царские документы, которые в конце рабочего времени отдавали мне более опытные люди, и исполняла я свой долг во славу всему белому халату и кресту красному. И стала я  служить тебе во всем, быть преданной и коммуникабельной во всех своих начинаниях, да так, чтоб ты, государь мой видел во мне своё продолжение  себя во всех делах. Ведь мои усилия и старания возвышали тебя, мой государь, и ты прочно сидел на коне.  Ведь всё, что я делала и делаю для  тебя, мой государь, всё предвещает защиту: с близкого расстояния не возьмёт стрела тебя, а с дальнего боя не возьмет ручная пищаль. Нужно ли тебе, государь мой, уменьице моё и дальше? А с прибытья моего, государь, уже прошло почти восемнадцать лет, а я к тебе, благоверна государь, мобильна и исполнительна… Я же тебе, государь, о себе говорю ради царского твоего воинственного духа, чтобы уменье моё не пропало внутри у меня, ведь тебе скоро, государь, на твоих неприятелей понадобится. Вот велел бы ты, государь сам себе, снизойти до меня и из казны своей могущественной души немного уделить внимания для холопки своей Евгении, дочери Александра, а тяжкий физический и умственный труд. Верою в тебя, государь великий царь.   Былая во служении,  государь, у местного короля  идиота, не важно какого, уже  сверженного тобой вновь и вновь, молодым и сильным князем из всех князей, в первостольной Московии белокаменной, а также Серпухове твоём. Главное почти, что рыцарскую службу несла и униженной и приниженной была, все старания мои не шли во благо его. Так он утверждал. А пробыла  я там, государь, год  в полку его неприятелей, не жаловал. Жду покорно и  елом бью в пол о землицу сырую… Государева холопка Белоглазова Евгения,  дочь Александра…»
   Это письмо, написанное её рукой,  она вручила своему Василёчку. С не прикрытым любопытством, он начал жадно вчитываться в каждое слово, в каждую строчку. Женька наблюдала. Она видела, как меняется мимика на его лице, удивление, улыбка, радость…
- Ох, ё! Астм Есть Царь, Паки и Паки! У меня нет слов, вообще ни каких. Вот так сразила наповал, где ты всё это взяла?
- Из головы своей и из литературы конечно же, я же книги пишу, а ты в серьёз эту информацию по поводу книг не воспринял...
- Надо какую – то базу информационную иметь, откуда всю эту ахинею взять?
- Читала в своё время не мало…
    Подойдя близко к своей Женьке, он обнял её и прижал к своей груди.
- Женюка моя, мне ещё никто такого не писал и не говорил.
- Я же говорю, что мы ещё не знаем хорошо друг друга, а ты меня уже с первых дней определил, как особо одаренную...
- Душа, моя, моя Женюка! Ты что так смотришь на меня? Ты и правда заморозила в себе, всё, что питаешь ко мне? 
- Всё, что так давно во мне к тебе пылало, я невольно вытащила наружу вновь, да меня в дрожь кидает от мысли, что ты есть в моей жизни, а я в твоей. И эта дрожь очень приятная. Нет, я не замёрзла, я просто люблю всю жизнь одного тебя, я долго молчала, больше не хочу. Но если ты мне скажешь, то я всё то, что к тебе имею, спрячу глубоко. Нелегко конечно, мы просто очень взрослые люди, может уже достаточно поодиночке ходить по этой земле? Не зря жизнь нам двоим, дала второй шанс, может не стоит отпускать друг друга от себя?
- Я прочёл и я в шоке! Так, давай собирайся, пойдём на улицу, нужно прогуляться. Пойдём, подышим воздухом приближающейся весны.
Они, быстро собрались, взяв с собой деньги, для того, чтобы зайти в магазин. На улице стоял прекрасный вечер.  Фонари освещали снег, который постепенно таял, был слышен детский смех. Ведь, в деревне много детей. И они наполняют её жизнью. Дети радовались, а влюблённые радовались друг другу.
- Вась, да кому мы в этой жизни вот так по – настоящему нужны? Чего ты боишься? Меня или отношений со мной?
- Жень, хватит. Я тебе уже говорил… дай мне время! Что ты на меня насела!
- Ты вообще можешь сменить тон, общаясь  со мной? Будь по нежнее,  я же, как ни крути женщина, а не мужланка, с которой можно как хочешь. Зачем ты так со мной, я ведь много не прошу.  Будь самим собой. Я знаю тебя, а ты поставил бетонированный заслон между нами, не переживай ты так, я не навяжусь тебе против твоей воли, просто в твоих словах, проскакивают нотки грубости, может это ты и не замечаешь, но я это хорошо ощущаю. Ладно. Давай сменим тему общения.
- Давай про погоду. Хорошая сегодня погода, не правда ли? А вчера хуже была да или нет? А завтра, а  у тебя в Одинцово наверно плюсовая. А в Серпухове ещё теплее, чем у вас в Москве, в Одинцово, потому что мой город гораздо южнее.
- О, сударь мой намедни будет потепление, судачит так телеканал.
- Да, давеча тоже было неплохо, а надысь по хуже, но судачат иное.
- И что же в округе говорят? Простите мне мою неловкость, но  любопытна я слегка…
-Вчерась, была выволочка, хозяин выволок его во двор и отчесал шпандырем.
-Как Вы не правы на мой  счет, дурнушкой Вы считаете меня. Родители мои, вложили все азы в меня сей жизни, а дальше развивала я сама всю опытность свою, погладить, постирать и вымыть, и стол накрыть, и словом ласковым окутать, все могу, но не для всех.
- В избу, подгоревшую войти не слабо тоже?
- Маменька моя, во мне женщину воспитывала, а не девку. Я думаю, что Вам слово – женщина о чём –  то говорит?
- Русская женщина на скаку и лошадь поймает и в горящую хату зайдёт не щемясь… и раненых с поля боя на себе вытащит, как наши предки в истории Государства нашего.
- Коня останавливать, в избу войти горящую, поднимать тяжести, выражаться не цензурной бранью, вести себя вульгарно – это не мой удел.
- Тю – тю – тю…
- Такой взрослый, а право как ребенок, не чуть ни польщена, весьма печально это.   
- Печально, что со мной? Или печально это? Если это, то что? И чем ты должна была стать польщенной? Ой, Жень, если нас кто услышит, то подумают, что мы сошли сума.  Но не всегда же нам быть серьёзными. Ты хотела показать твой огород, помнишь? Снег растает и тогда…
- Как тебе в голову такая шальная мысль залезла, что мне с тобой печально? Нет, вовсе нет! Сударь мой, Вы мой, как ни крути, я приросла к Вам мясом, кожей. И я в душе и мыслях Ваших глубоко засела, и пусть Вы ортачитесь порой и стену возвели толстенную между нами, но самого себя не обмануть и даже, если я спрошу у Вас, права ли я в речениях своих, Вы не дадите мне ответа.  Нет, Вы просто промолчите или тему смените общения сего.
    За приятным общением, они прогуливались по ещё заснеженным дорогам деревни. Зайдя в магазин, они купили целый  пакет мороженого для кофе. Придя домой, Василёк попросил Женьку настоятельно, чтоб та надела на свои ножки  шерстяные носочки, которые он купил для неё, дабы не замёрзнуть. А сам прошёл на кухню и начал варить кофе. Он так расписывал ей о том, как он это хорошо делает, что она просто умилялась. Через какое – то время, вдруг погас свет и всё стихло. Евгеша выглянула с балкона на улицу и поняла, что света нет нигде. Они зажгли свечи, сели за стол. Комната наполнилась мерцанием свечи и ароматом кофе с мороженым. Вася взял её руку в свою, он рассказал ей, о том, что на своём веку потерял не только множество друзей, но и самых близких – отца и брата. Рассказывал, как любит собак  и, в его жизни были две овчарки и обои х звали «Буранами»,  и их тоже уже нет. Конечно, это всё печально. Но это жизнь и от неё ни кому не уйти, у каждого своя дорога, у каждого своя судьба. Дома была очень тёплая, романтичная кофейная церемония. Было так тихо, что они слышали дыхание и сердцебиение друг друга, а ещё непрерывное тикание часов, которые Вася купил и повесил на стенку.
- Я дурак и я, наверно плохой?
- Почему такая низкая самооценка о себе? Я уже не раз задавала тебе этот вопрос. Нет, ты не плохой, ты мой дорогой человек. Зная обо мне многое и тот факт, что я к тебе имею и как отношусь, как ты можешь меня о таком спрашивать, может ты и выпендриваешься передо мной и говоришь мне несуразицу всякую, но я знаю тебя настоящего, я тебя видела и слышала. И это было не много лет назад, а сейчас, сегодня, с того момента, как мы встретились вновь. Я, конечно, очень терпеливо отношусь ко всему тому, что ты мне пишешь или говоришь наверно потому что женщина ждёт банальной какой – то от тебя нежности и ласки, а ты умеешь таким быть, я знаю. Другой вопрос, а нужно ли тебе это в отношении меня, может, я тебе вообще в этой жизни больше не нужна, ни знаю. Хотя, я не обольщаюсь и не о чём ни думаю таком. Хотя, вру… конечно думаю и ты это прекрасно знаешь и чувствуешь. Я задаю тебе ещё раз вопрос, скажи мне, я нужна тебе в этой жизни? Если нет, то ты скажи мне, я девочка взрослая, не нужно молчать, мы и так слишком долго молчим, ответь мне! Только не говори мне, что это высокие слова и всё архисложно, нет ни чего сложного. Это наша жизнь и только наша.
- Ну, ты даёшь на сон грядущий, это мне всю ночь придётся думу думать и не спать!
- Ты лев?
- Я не лев, я как кролик.
- Нет, ты мой лев и только мой. И хотя ты так этому сопротивляешься, я всё ровно твоя, а ты мой. За нас давно всё решили, там где – то высоко… иначе бы мы не пронесли друг друга в себе через всю жизнь, а у меня в этой жизни только одно желание и, наверно уже последнее – с тобой быть вместе до конца… может, это звучит банально и в какой – то мере для тебя смешно, но это так и есть, а теперь я говорю спокойной ночи тебе, так как ты мне всё ровно нечего не ответишь. Я не знаю, чего ты боишься, чего остерегаешься. Тебя женщина любит таким, какой ты есть со всеми твоими плюсами и минусами и давно любит!
- А! ЦСКА чемпион! Дай мне руку, я буду её держать и спать.
- Спокойной ночи, мой чемпион...
Утро началось с того, что Женька проснулась от аромата кофе и каши. Каши!!! Вот, это да! Василёк хозяйничал на кухне и вообще, вёл тихо себя как мышка, дабы не разбудить её и не нарушить сладкий сон.  Иногда по утрам, он лежал рядом и смотрел, как она сопела, он гладил её волосы, а она во сне старалась уткнуться своим носиком в него. Впоследствии, он всегда готовил завтраки, обеды и ужины. Евгеша, даже забыла тот момент, когда сама стояла у плиты. Ей, это льстило, ей это нравилось.
- Вась, а ведь ты любишь меня… иначе…
- Я не знаю ничего, я всего боюсь теперь. Говорят, что время лечит. Ни хрена оно не лечит! Я зол на себя, значит поделом, сам виноват – до – веселился, а теперь не хочу ничего менять, привык уже, да, и поздно уже!
- Нет, нет, нет, не поздно! Нечего не поздно, глупый мой, мой родной, да, что ты такое говоришь?! Не гони меня, не нужно, давай начнем нашу с тобой жизнь!
- Тяжело просто, ты понимаешь?! Мы все другие, я привык жить один, мне просто жалко, что всё могло быть по – другому, по –  правильному. Но на нет и суда нет. Ничего менять не хочу. Поздно, мы другие, мы уже старые!
- Нет, мы не старые, ты что думаешь, что меня пугают твои болячки? Нет, не пугают, я готова к нашей жизни вместе. Ты мне очень нужен, очень. Не делай поспешных решений. Подумай хорошо. Когда человек любит, то ни страшно нечего. Вообще нечего. Я это знаю. Доверься мне.
- Болячки не причём. Всё уже в прошлом, в хорошем нашем прошлом. Может, и не было у меня к тебе ничего.
- Я сейчас очень хорошо тебя услышала, я всё спрячу глубоко, обратно в себя, я очень постараюсь, очень. Душу свою тебе раскрыла, теперь добавить нечего. Не переживай, я уйду из твоей жизни в тень и мешать тебе всем этим ни в коем случаи ни буду.
- Уходить из моей жизни не надо не в тень, не в дверь, не за дверь и вообще не куда не надо, очень прошу девочка моя дурочка ты. Я просто привык один быть и не верю не кому, а может и себе. Ни к чему я не готов,
потому что всегда эти годы я был почти один, и я привык закрываться ото всех. Я же не знал, что ты помнишь меня всё это время.
-Вась, аж комок в голе, я очень люблю тебя, я помню всё, каждый наш день, каждую нашу ночь в нашем госпитале…я ничего не забыла. Не гони меня, будь со мной рядом навсегда. Я не хочу жить одна, слышишь! Я рядом быть желаю с тобой, рядом.
- Я же не знал и даже не предполагал, что там, в Одинцово ты всегда вспоминала обо мне и как тебе тяжело и не кому не говорила обо мне и как нелегко тебе, но ты была одной моей… о, если б я знал тогда.
- Доверься мне, я не обману тебя и не предам ни когда. Я взрослая уже. Много в жизни переоценок сделала, много в жизни осмыслила. Ты единственный мой родной, мой дорогой в жизни человек, которого люблю и других мне не нужно. Я давно живу одна. Давно. Все, кто были на моём пути, это всего лишь тени…не более того. Я и от теней то избавилась в одночасье. Я в жизни оказалась однолюбом. Наверное, до гробовой доски ты  единственный и будешь.
- Ладно. Тяжело как – то сейчас мне. И потряхивает не по – детски, когда мы начали общаться вновь, я понял, что именно ты опять вдохнул в меня жизнь снова, я благодарен тебе. Как будто из ямы вытащила на свет белый.
- Я просто думаю, что настрадались мы в этой жизни вместе и каждый по –   отдельности. Сполна... твоя девочка хочет, чтоб мы поймали наше маленькое счастье и чтоб глаза наши карие и зеленые светились, а не тускнели.
     Сегодня субботник! Ребята решили после завтрака навести порядок. Каждый занимался своим делом. Квартира, в которой живут они, достаточно маленькая, но уютная. Из больших окон струится солнечный свет. Он наполняет всю квартиру теплом и яркостью, поэтому создаёт радость и умиротворение. И даже старая советская мебель придаёт некий романтизм в их отношениях. Со стороны, казалось, что они счастливая семья и что между ними нет возведённой стены, в которую,  Женька так стучалась. Она видела, что стена даёт постепенно трещину и, что Вася сдаётся. Она себя успокаивала и решила, что больше не станет так сильно и стремительно наседать на вторую половину.
- Жень, а ты королева?
- Да, я королева  и была ею во дворе!
- Ха – ха – ха, королева двора, тебя послушать, так ты прям королева ангелов, ангел воплоти, неужели пакости не делала и уроки не прогуливала? Не верю!
- Почему не прогуливала, гуляли и ещё как, пакости, нет, не делала. А когда в училище пошла, так из трёх лет, всего два года проучилась. Первый курс прогуляла напрочь. Потом сидела, со слезами над книжками и зубрила, сдавала и тут же забывала. Я не была ангелом, но и плохой тоже никогда не была. Да королева! Одноклассники, которые сейчас со мной живут во дворе, до сих пор так и называют. Я только теперь улыбаюсь, а раньше гордилась и нос задирала.
- Первый курс, зачем прогуляла? Может меня искала уже тогда? Тебе надо было ехать на юг от Москвы до города Серпухов, далее на автобусе до конечной остановки к военному училищу и тогда бы не гуляла целый год. Я тоже нос задирал, мы тогда вместе нос задирали бы до госпиталя и до… ты поняла о чём я, а может бы всё раньше произошло бы, а? Я тебя начальником представить не могу, мне кажется, что это не ты, ты же мягкая, застенчивая, скромная, тихая не жёсткая, прямо девочка из подмосковного села! О, Боже!
     За  окном идёт дождь вперемешку со снегом. Да, температура танцует, а природа просто издевается! То снег, то дождь. И выходить в такую погоду не хотелось. В такую погоду, только на печку с пирогом и стаканом настоящего молока. Но мысль о том, что весна на подходе, грела их сердца. Шло время, время шло стремительно быстро и очень медленно. Голубки наслаждались. Каждый раз, они находили какие – то дела, ходили друг за другом, словно ниточка за иголочкой, наслаждались каждым шагом и действием друг друга. Когда уезжали из деревни и разъезжались по домам, то поистине долго прощались. Прощались так, как будто виделись в последний раз. Но сейчас они вместе и ни одна сила не сможет их разлучить!
- Может,  мы вместе, что – нибудь  приготовим? Потом, залезим под одеяло и будем как  зайки в норке.
- Да, давай. На улице холодно, а у нас дома тепло.
- Я вспомнил, как ты напарила нам суп в первый раз. Раз и спросила «а хочешь рассольник?», я ответил, что да. Ты взяла и корнишонов туда накрошила, я этот суп запомнил наверно навсегда!
- Ха-ха-ха-ха! Ну, не всегда же быть серьезными, верно? Вообще – то, это был мини провал. Согласна.
- Да, тобой был проигран один серьёзный бой. Ты, наверно хотела блеснуть своими кулинарными способностями, спросив меня не подумав и не обдумав, что у тебя нет на это природных средств и ресурсов. Но зато мне было очень приятно, что вообще  ты желала мне добра, а получилось как всегда. Ты по –   моемому даже морковь в суп забыла положить или может, я ошибаюсь. Зато теперь  у нас есть тайна напополам. Я сейчас подумал, что нам тогда, в девяносто шестом году, не надо было больше нечего придумывать в жизни, в будущем по отдельности, может это и была встреча одна на двоих, ну как у других это бывало и как в кино, жалко, что мы оба этого не поняли потому у нас, ничего не сложилось.
- Да почему поздно?! Люди встречаются, живут, и ничего такого сверхъестественного в этом нет. Ты закрылся от всех. Дай нам второй шанс в этой жизни. Не нужно закрываться и чего – то опасаться…вот именно, раньше мы были молоды, амбициозны и глупы. Сейчас, многое в жизни поменялось, много переоценок сделано, опыт опять же жизненный… Вась, не отворачивайся от нас двоих.
- Давай закроем эту тему.
- Ты один на этой земле и я одна тоже. Нас ведь всё ровно тянет как – то друг к другу. Почему, мы не можем в этой жизни, почувствовать немного обыкновенного наслаждения и счастья. Нам ведь не плохо вместе, зачем лишать нас друг друга? Мы не чужие с тобой, далеко не чужие… ты не говори мне ни чего сейчас. Ты просто подумай хорошо, ты мне очень дорог и нужен, в этой жизни. Другой вопрос, нужна ли в этой жизни тебе я? Да, что я тебя уговариваю всё, как ребёнка?! Ну, тебя! Живи, как знаешь! Я жила, все эти годы без тебя и дальше проживу!
- Я не кому не хочу больше в жизни делать плохо и объяснять, почему не хочу и торопиться не хочу.
- Так я не хочу тоже торопить ничего. Пусть, всё идёт своим чередом. Помнишь про наш с тобой плен? Мы и сами не заметили, как туда добровольно попали.
- Евгения! Добровольно в плен попадают только враги народа и предатели, и тяжелораненые в бессознательном состоянии!
     Убрав всё со стола, они решили  приготовить домашнюю лапшу. Каждый хотел блеснуть своими кулинарными  способностями. Ах, сколько было радости и смеха, пока они занимались стряпнёй. На плите закипала курица, и аромат куриного бульона витал по всей квартире. Они, словно дети, дурачились, осыпая друг друга мукой.
- Женя! Ну, хватит! Посмотри, что ты натворила, а я ведь пылесосил полы, а ты всё превратила здесь в пекарню! – смеясь, сказал Вася. - Женька! Если бы я знал, что ты такая неуёмная, то  не в жизнь не влюбился!
- Не в жизнь?! Не в жизнь?! Ну, ты даешь! Пошутил, да?! И я даже готовлю плохо?
- Нет, конечно, ты изумительно готовишь! Особенно суп рассольник!
- Издеваешься, да? Ну – ну, давай вместе смеяться, может я и правда сбраковала, но на то наверно у меня были веские причины....
- Становится всё интереснее, ты меня заинтриговала. Это что же за веские причины?
- Ну, ты что хочешь знать, да? Может не надо, женщину нельзя читать как книгу, я тебе обязательно скажу, но позже.
- Сказала «А»,  говори «Б», тю – тю, но если хочешь, оставь это в тайне. Мне кажется,  я знаю несколько вариантов ответа.
- А, у нас курица убежала и жареным запахло!
- Ох, ё!
Целый час эта влюблённая парочка бегала с тряпками, по небольшой квартире, задевая друг друга. Но суп, суп всё же сварили. Вечером, просто занимались своими делами. Он лежал на кровати и смотрел свои любимые передачи по телевизору, у него все передачи были любимыми, если они касались войны и военных действий. Она же, сидела в кресле и мотала пряжу в клубки, из которой впоследствии вязала плед. Не семья – идиллия просто! Василёк, время от времени посматривал на свою Женюку и на себя, и на то, как громко тикают часы и его умиротворённое выражение лица говорило, что он о таких вечерах мечтал всю жизнь и не с кем – то, а именно с ней. Эх, да…
- Жень скажи мне, ну так почему ты замуж – то пошла, не за того, а?
-Вась, хватит уже!
- Что Вась! Я же нечего про тебя не знал и не знаю, разве, что ты вроде как родила, и я думал, что у тебя всё в шоколаде. Одно, я никогда не пойму тебя, зачем замуж – то вышла? Сколько не объясняй, всё ровно не пойму вас женщин. Чем думала, это же самый серьезный шаг в жизни каждого человека, я, к примеру и сейчас боюсь. Я тебе повторяю, я никак понять не могу это, просто не пойму и всего лишь, неужели даже родители тебе не говорили? Хотя говорили, что ты там думала… никогда не пойму.
- Ой, Вась не надо, пожалуйста, я уже не знаю сама ответа вразумительного. Я уже на этот счет такое табу поставила, чтоб никогда не вспоминать, что я вообще была умницей всегда и в одночасье стала идиоткой. Я тебе уже всё рассказала. Всё откровенно ничего не утаила.
- Хочу признаться тебе. Всю жизнь с этим жил. Но сначала ответь мне. Вот скажи, до того как у нас с тобой была близость, я думал, что ты прямо как королева ночи, я боялся сделать что – то не так или больно или неприятность  тебе доставить, а получилось, что меня ждал прокол. Я  так и не понял тогда, что ты...! Вот я, а!  Тоже мне, герой любовник!
- Так, в чём же ты хочешь признаться?
- Женюка, я подозревал подспудно, но… ты, вернее у тебя до меня не было некого? Я, что правда в жизни первым был?
- Да, точно также, как и я у тебя. Если ты не забыл.
- Мне стыдно об этом говорить и меня это смущает, но ты ведь тоже была у меня первой.
- Да?! Ого! Я никогда бы не подумала, значит, мы хорошо сыграли свои роли, раз так.
- Хорош тебе бравировать этим, тоже мне ветеран нападения. Есть одна такая вредная и строгая, бескомпромиссная, всё учит и учит! А на самом деле  –ужас!  Не знаешь случайно, как её зовут, а?
- Не знаю, ты занят мной, потому что ты мой… да, да, да.  А она, что такая плохая, да? Скажи ей – фу, такой быть! Тоже мне, девочка называется, да? Вообще ужас! И где ты её нашёл?!
- Нашёл – на посту! В девяносто пятом году!
- На посту?! Она, что в карауле стояла что ли? Да, ещё наверно с собакой, да? И не понятно кто кого охранял. Она собаку или собака её.
- Ну, что ты за неё уже всё решила и в караул её бедную без знания устава гарнизонной и караульной службы воткнула и ещё караульного пса к ней присунула.  И кто кого охраняет разрулила. Я нашёл её в медпункте, такую неумеху и глупенькую, только умела, что курить и по ночам не спать.
- Ха – ха – ха! А по ночам не спать, она наверно от тебя научилась, да? Наверно сидела на своём посту и ночи ждала, когда же её курсант обнимет её и поцелует. Он же не так как все умел и умеет целоваться, а по особенному–  по –  другому…
- Да. Вот, кто сказал бы нам тогда, что мы это будем вспоминать через почти двадцать лет, как  лучшие моменты жизни.
  Вечером, они как всегда пошли на прогулку. Они не стали слоняться по деревне. Они пошли в берёзовый лес. Там, ещё стояла настоящая зима. Березы  под снегом тяжело качались поскрипывая. И было несколько жутковато от того, что наблюдалась глухая тишина. Голубки шли по тропинке и уходили всё дальше от дома. Уже смеркалось, и нужно было возвращаться.  Это на улицах деревни было светло от фонарей, а в лесу… Лес погружался во тьму, и им даже стало не по себе. Они стремительным шагом направились обратно. Надышавшись чистым заснеженным холодным воздухом, пара подошла к дому. И для себя отметила, что в лесу гораздо теплее, там нет ветра, нежели здесь, возле домов.  Как – будто мир разделился на две половины, лес и посёлок. Как в детстве, они прыгали в пушистых сугробах и играли в снежки. Наверно и правда взрослые люди – это тоже в каком то роде – дети.
- Жень, зачем ты всё – таки соврала мне про свадьбу? Ведь замуж ты вышла только через год после августа девяносто шестого. Если бы я только знал, я бы сорвался прямо с занятий в самоход в госпиталь. Жень, а если бы я тогда у тебя руку и сердце попросил ты бы долго думала? Переминалась бы с ноги на ногу, да?
- Я тогда бы вообще ни дня ни думала, я сказала бы тебе – да. Ладно, пойдём домой. Поздно уже.  Это тебе королева  говорит!
- Ну,  я прямо не знаю, кругом короны, тебе нужен взвод подчинённых, скорее я тут как – то не к месту, случайно забрёл, извини! Это очень серьёзный шаг, ну, быть королевой! Но вообще – то частично я эту корону снял,  тогда в девяносто пятом и подковал в августе девяносто шестого года. Не много не досмотрел за тобой,  в последние девятнадцать лет. Для меня, твоя корона всегда снята, верно?! Да я без тебя с ума сойду теперь!
- Верно, верно.
      Закончились выходные денёчки, пора возвращаться в реальность. Начинаются рабочие будни. И кто придумал эти рабочие будни? Одно радует, что скоро весна. Утро, как всегда начинается с чашечки кофе и кипы бумаг. Но сегодня, она не намерена работать. Женька просто не желала.  Раздался как всегда утренний звонок, и она услышала в трубке не очень лестный тон в отношении неё.
- Привет. Что ты там мне за сообщение написала? Куда ты собралась, какой ещё Эльбрус и лыжи?! Ты, сошла с ума!... Да ты что, я конечно очень зол из –  за горных лыж на тебя, опять же могла не писать об этом. На всякий случай ты всё – таки завещание черкни, хорошо?! Я, нервничал. Вчера нечего не предвещало твоей спортивности, а тут резко такое, значит вам кто – то подкинул идею фикс и вы решили махнуть, не смотря на рабочую неделю?! Скорее всего,  к этому причастен ваш директор и предложил он вероятно или ему..., а так, хоть коту под хвост…скачите! Мне всё равно! Скалолазка…
-Да ты прав, мы спонтанно это придумали. Завтра директор уезжает в отпуск на две недели в Египет, а мы решили просто не выходить на работу и  на пять дней слетать туда. Там, наверно холодно. Мы ещё днём,  даже не помышляли об этом. Это верно. Ты, не хочешь, чтоб я уезжала?
- Да! Всё, я спать, а то тебе ещё вещи собирать, курицу и яйца в дорогу отварить, не буду мешать, всё!... Что ты меня спрашиваешь то сейчас, я, что там был? Опасно и дома на диване лежать. Ты прям как маленькая, ей Богу! Захотела, езжай если уж решила. По поводу замужества ты не у кого не спрашивала, а сейчас поумнела, что ли?! Я тебе не указ, захотела,  езжай. Ты не слабее меня, замуж выскочить, нужна сила и воля, тем более наперекор себе и родителям.
- А к чему такая тогда злоба то  по отношению ко мне? Я ведь знаю, что не безразлична тебе, я это чувствую. А потом, то, что я замуж выскочила, здесь и твоя заслуга есть. Ты от меня ушёл сам, без объяснений, не сказал, не написал, не позвонил! А что мне делать? Я ждала тебя, год ждала, честно, и что? И нечего! ...
- Что ты хочешь от меня, ты же уже решила –  поедешь, а я не при делах, еду не забудь в дорогу взять, ты собираться то будешь?
- Да ну тебя…
- Да ты чего? Съезди, расскажешь потом, фотки покажешь, будет что вспомнить, не бери в голову мои закидоны, давай езжай я обеими руками за!!! Может, найдёшь там ухаря!
- Тфу, ты! Вот и поговорили. Ты вообще, что ли меня не собираешься ни куда отпускать что ли? Всегда так реагировать будешь?
- А, что ты хотела? Кататься везде?  А как же Сашка, а как же я, а вообще, как же мы? Ты подумала, как мы без тебя будем? Ну, ладно я, а сын?! Теперь я у тебя есть, и я тебе не дам отлучаться! Единственное, что мне не по душе это спонтанность и незапланированность твоя! Вот так всегда, сначала делаешь, а потом думаешь. Ты в этом вся, я это заметил ещё тогда! Только не говорил, думал, что мне кажется это, а оказалось, что нет, не кажется! Ты не исправима. Ну, нечего, я исправлю теперь. Раньше не мог, потому что сам такой же был бестолковый, а теперь я оказывается степенней и умнее тебя. Вообще не о ком не думаешь. Собралась она! Я удивляюсь! Алло, ты меня слушаешь там?
- Ладно, я буду работать.
- Нет уж, поговорим! А ещё в деревне, я с тобой серьёзно поговорю. Эх, милая моя девчонка, не береди мне душу, я тоже не железный и часто сентиментальный бываю и вспыльчивый.
      Да, долго Женька отходила от этого разговора и долго у неё горели щеки. Приехав домой, она захотела навести порядок, для того, чтоб быть свободной на выходных. Да и Сашке, нужно помочь с экзаменами. Расслабляться некогда. Какой Эльбрус?! Когда есть домашние дела.  Все домашние заняты своими делами, собака гоняет от скуки кошку, а та, в свою очередь фыркает.
- Мам, вот мои вопросы, но их там много. Поможешь?
- Ну, конечно. Кто же тебе ещё будет помогать?
- Спасибо. А я поиграю пока! Ты же всё ровно же сделаешь, да?
- Саша!  Ты аферистничаешь!
- Ну, мам, ну, мамуля, ну, мамик!
- Ладно, не подлизывайся, сделаю я тебе твои вопросы.
- Я так и знал, что ты настоящий друг. С тобой договориться намного легче, чем с бабушкой. Ты, у меня современная…
Сашка ушёл в комнату, а она продолжила уборку дальше.
- Привет! Не спишь ещё?
- Нет ещё, но скоро лягу, выспаться хочу, завтра же выходной. Вот, порядок наведу и буду байки. А у тебя как дела?
- Какие байки? Спать? Дела мои идут хорошо, скоро отпустят на побывку домой в деревню, работа нервная, тяжёлая, а временами и опасная. А варёная почему? Спать надо раньше ложиться, это тебе не в госпитале молоденькой по палатам с курсантами по ночам скакать и соблазнять офицеров будущих!
- А я по палатам не скакала с курсантами. У меня в жизни лишь один был курсант, с которым я не спала все ночи напролёт. Теперь он майор и я опять с ним не сплю... ты не знаешь, о ком речь идёт?
- Вероятно знаю, лунатик ты мой из безоблачного прошлого, а то, что ты меня младшего по возрасту соблазнила всё – таки, тебя совесть не мучает, я ночами не спал после операции, режим не соблюдал, может тогда и осложнения у меня в мозгу произошли, не думаешь об этом? Я не спал тогда в палате и всё о тебе мечтал, был бы посмелее, я бы тебя взял прямо в отделении на посту и будь что будет, а? Отдалась бы сразу тогда мне и дело с концом, я бы потом за тобой как телёнок, привязанный всю жизнь ходил и ты не знала, как от меня отделаться.
- Ты же мой нежный, заботливый, верный, романтик!
- Муж и жена одна сатана, что твоё, то и моё. А если серьёзно, то конечно, пылинки с тебя сдувал бы, никого к  тебе и на выстрел из «Града» не подпускал бы! Вот так. Да и сейчас не подпущу. Женюка, вот твои глаза зелёные это да! Но я в самом начале не знал, что они зелёные, издалека не видно было, это про первый день, когда положили в госпиталь, меня твоя внешность привлекла, она своеобразная у тебя была, вроде типичная смазливость, но, что– то было не то, выходящее за рамки шаблона, когда ближе глаза увидел, понял, что влип, мне с зелёными глазами беда просто, а когда начали общаться, то пошло – поехало, и сам не заметил, как влюбился. И ещё мне хотелось тебя защитить от взглядов. От всех врачей. Такое в первый раз у меня было, я очень жалел тебя – такая молоденькая, а уже работает и ответственность такая на тебе, а вроде как ровесник тебе, лежу и орехи грызу и тебе работать мешаю и спать не даю, а когда узнал, что ты старший ребёнок в семье, то вообще обнять тебя захотел и пожалеть, я то знаю,  я – то младший и мне самое лучшее, а вот брату моему. Вот, так! Ну, я и дал? Оцени?!
Женька слушала, а Вася продолжал. Его очень трудно было перебить, он говорил и говорил. А она в это время, ходила с тряпкой от комнаты до ванны.
- А с виду тогда и не скажешь, такая боевая и решительная была. Прямо ветеран боевых действий! Так, что тебе удалось меня ввести в заблуждение почти на двадцать лет, лучше бы тогда во всём призналась. Я бы вообще от тебя никуда, ни на шаг не отошёл до самой смерти.
- Ты сейчас только не уходи, не уходи от меня.
- Если честно, я тогда в госпитале из кожи вон лез, чтобы понравиться тебе или хотя бы обратить на себя внимание  с твоей стороны, ночи не спал, чтобы что –  то оригинальное придумать,  по – разному выпендривался! А ты голову туда, сюда... и не смотрела в мою сторону мне так казалось, ну вот я и пошёл на ва –  банк!
- Да я влюбилась тогда в тебя, как кошка и по сегодняшний день люблю. Только, могла ли я тебе в этом вот так признаться? Я же девочка…
- Лучше бы призналась, взяла бы инициативу в свои руки, а ты чего не видела, что я увлечён тобой, совсем слепая, что ли была? Я же как уж вился у тебя под ногами и так, и сяк и понты и закидоны, ты же должна была видеть, и понять, и догадаться!
- Да всё я видела, я тебе отвечала тоже взаимностью.
- Женя! Надо спать пораньше лечь, да? Давай ложись! Люблю тебя, всё ровно люблю.  Что – то ты замолчала? Губы кусаешь, что ли как всегда? А почему интересно, ты так Быбу запомнила хорошо, то есть имя, фамилию его. Мне порой кажется, что ты поддерживала связь с ним после его выписки, скорее всего он писал тебе? Колись? Я прав? Ты ему нравилась и он даже, жениться на тебе хотел, а я его опередил. Помнишь, как он тебе на пост яблоки с мандаринами всё носил? Он тогда уже говорил, что если ты согласишься, то он тебя после окончания училища на Кубу, к себе домой заберёт. Видишь Жень, какой выбор у тебя был – Серпухов, Куба, Одинцово с Власихой, а ты…
- Я не переписывалась с ним, я только сейчас его нашла и написала, потому что тебя искала. Ладно, спокойной ночи.
***
    Солнце с каждым днём всё сильнее, ярче. Дышать легко. С улицы доносится щебетание птиц. Снег плавится. И пусть на дорогах очень слякотно, но на душе, на душе уже светло и все прибывают в радости. Находясь на балконе с чашкой какао, на их вдруг напала грусть и воспоминания.
- Ты Женя молодец! Извини, я глуповатые вопросы задаю всё время, не подумал про наши молодые годы тогда! Надо было мне в наступление пойти, ну, я – то, как и ты не понимал ничего, тоже, как и у тебя –   гордость ненужная, амбиции, а девушка ждала, тем более мне про тебя пакость сказали!  Я тебе говорил про это, у меня внутри всё замёрзло и оборвалось.
- Вот эта именно эта пакость, сыграла большую роль.
- Не просто большую, а самую главную. И ещё, был бы по – внимательней, я бы просёк, что ты девочка ещё тогда в августе девяносто шестого и всё пошло бы по – другому, я бы тебя не куда не отпустил, но и ты могла бы мне и признаться в этом. Видишь, это всё наши годы молодые, может ты стеснялась, что девочка ещё и, что я буду смеяться над тобой, наоборот ты бы некуда от меня не делась, раз пошла такая песня. Я бы наоборот гордился тобой, ну и собой конечно! Между прочим, ты моя на всю жизнь. Была, есть и будешь! А, что было в девяносто седьмом, то это твоя поспешность и молодость твоя тебя подвела. Поспешность решений, вышла замуж сосем молоденькой и зелёной и глупенькой, а может я тоже страдал и ждал именно тебя  ещё тогда, когда ты уже всё для себя решила, что у нас нет будущего и тут этот «доблестный воин» подкатил, как будто случая именно этого ждал, караулил и моментом воспользовался! Ты хоть до и во время вспоминала про меня? Я же рядом был в госпитале лежал с октября девяносто седьмого по январь девяносто восьмого, стоило с носом тебе прийти и там бы меня увидела, может и всё по – новой началось! Неплохо он утешил тебя, да? Как –  будто рядом стоял и подслушивал. Может, ещё твои подруги причастны? Им то, что до меня и тебя, им главное на свадьбе у подруги погулять. Молодые же были, а может и завидывали тебе и чувствам твоим ко мне, у них же этого не было, и такой курсант как я на них внимания не обратил бы никогда, личиком не вышли и душой и характером. Что умею я на больное на давить? Слезу пустить, как катком проехаться? Знаю, что умею, не одному страдать. Откуда у меня это, понять не могу? Но некий талант присутствует! Этого не отнять, да? Знаю, что так!
- У тебя уж какао плёнкой покрылось и сигарета стлела.
- Вот я баран! Сейчас и был в девяностые! Ох! Мне бы остаться и не уходить, подруг бы выгнать и у тебя на несколько ночей остаться! Я же тогда в отпуске был! Женюка – я, кретин! Когда тебя поцеловал в первый раз в девяносто пятом году, в холле, ты на диванчике полёживала и меня ждала, скорее всего! Я –  то тогда только целовал тебя, ты мне не позволила больше, прямо как – то так сразу! Я потом подумал про тебя, что пораньше бы мне надо было, и думал, что ты такая опытная. Мы – то до этого просто болтали и то при свидетелях. А наедине ни разу то и не оставались. А тут как колом в лоб и по лбу, может сразу бы отдалась? Отдаться будущему офицеру в Главном Госпитале РВСН, в центре 1/6 суши планеты Земля, это не дёшево. А в остальном, ты конечно права. Но на первый раз ты очень опытной показалась в госпитале! Я и думать не мог, что ты такая недотрога оказалась. Ну, а вообще – то правильно, что только через год у нас была близость, если бы сразу, то я к тебе серьёзно не отнёсся бы и не вспомнил особо потом. Так что ты умница, и я горжусь тобой и, что мы первые друг у друга. Какая ты продуманная была, а сразу и не скажешь, со всеми ровно вела себя - дружелюбно, открыто, общительная. Прямо хотел тебя всю съесть и ни с кем не делиться! Я же видел, как облизывались другие. Поначалу, ничего, так маленький дискомфорт ощущал не более. А потом, жутко ревновал, даже когда ты уколы делала другим, меня всего дёргало как наркомана, чуть на стенку в отделении не бросался, да, что там уколы, просто бесило, когда ты даже разговаривала с другими ребятами и мужиками, не понимая себя, такое впервые было. Как сейчас помню! Я даже Королёва хотел попросить, что бы тебя поменьше работой загружали, что бы по палатам не ходила! Что бы у меня сиделкой была как у тяжёлого. Вот так! А ты не сразу это оценила и не подпускала к себе. Я готов был на всё, на самую безбашенную пакость и поступок, но главное, чтобы ты на меня внимание обратила.
- Твоё желание исполнилось. Я не только обратила внимание на тебя, я тебя близко, очень близко подпустила к себе и потом я влюблена в тебя была. Сначала, когда пришёл на пост, я же сказала самой себе, что я пропала навсегда. Так и получилось, что навсегда пропала. Хотя, я да, вела себя со всеми и с тобой изначально ровно, но потом…
     Они вышли с балкона и если честно, то не знали чем себя занять. Да, не чем собственно они и не занимались. Быстро оделись и вышли на улицу. На остановке стоял автобус, на котором они поехали на станцию, для того, чтоб закупить всякую ерунду для огорода и так, кой – каких продуктов. Конечно, в деревне есть всё, но раз уж поехали, то сам Бог велел затарить холодильник из супермаркета. Они ехали и молчали, не всегда же варковали. Иногда, давали отдых самим себе. Они ехали и думали о своём. Но долго молчать всё же не могли.
- Ты помнишь, как в госпитале ходила глазками стреляла и всех наповал, особенно курсанта с СВИ РВ и не понимала тогда, что я тобой заболел. Женя! Я даже тогда из палаты специально выходить не хотел, чтобы не видеть, как ты с другими просто разговариваешь,  не мог просто даже смотреть, представляешь как меня торкнуло! У меня аж дрожь была такая, как когда мы с тобой в первый раз на диванчике в холле. Ты можешь и не помнишь или не заметила тогда. Я выписываться не хотел, если честно. Это я никому не говорил.
- Вась, я всё помню, я помню даже нашу с тобой дрожь, и дыхание помню, я хорошо помню, как ты на меня смотрел, а я отвечала взглядом тебе.... и это были с моей стороны далеко не детские взгляды. Я даже сегодня вот, что вспомнила, может, ты тоже это помнишь? Когда я ушла переодеваться, то специально не закрыла дверь. А наша Абдуловна, уже на посту была. Ты пришёл, нет, не пришёл, прибежал ко мне туда, и мы начали целоваться. Помнишь? У меня на губах  ещё была красная помада. Я начала ласкаться о тебя также, как в прошлый раз, в деревне. А ты встал в ступор, а потом выскочил из сестринской почему – то, прям так, с моей помадой на лице. Я подождала тебя немного и ушла домой. А когда я вернулась вновь на смену и вечером задала вопрос, почему убежал то? Ты так засмущался и так мне ни чего не сказал. Я тоже не хотела, чтоб ты выписывался, я просто реально приросла к тебе душой давно, очень, очень давно.
- Открою тайну, я её долго скрывал, не хотел говорить, потому что зол стал и потом, у тебя дома в августе уже смысла не было, потому что получил, что хотел. А убежал я из сестринской, потому что не мог терпеть и боялся, что не сдержусь, я очень, очень хотел... и боялся тебе навредить и раскрыться! Ты,  в моей жизни тоже была первой. Только носик не задирай.
    Зайдя в магазин, глаза разбежались! Вася, в корзину стал набирать продукты и хозяйственные товары, казалось, что он сейчас скупит весь магазин. Женька бурчала, она шла и останавливала его, при этом говоря, что он тратит много денег. На, что он отвечал, что он готов весь мир положить к её ногам и это была истинная правда. Он баловал свою девочку, готов был спустить все свои сбережения, лишь бы ей было комфортно.  Да, ей было приятно от того, что о ней думают и заботятся. Никто не видел этой заботы, этого трепета, только она. Приехали они домой ближе к вечеру. Разобрав сумки, они вместе начали готовить скромный ужин. Они вообще всё делали вместе. Ни на минуту не отходили друг от друга.
- А ты гордилась, что я у тебя есть и, что пал к твоим ногам, и ходил за тобой как телок по госпиталю, и готов был на всё, чтобы ты соизволила на меня внимание обратить своё?!
- Я тогда не гордилась, я была просто счастлива от того, что ты есть в моей жизни. Я же тогда всем своим козам растрезвонила о тебе.
- Я тоже ребятам говорил про тебя на курсе. Но они только рады были! У Швытова Коляна, всё расспрашивали о твоей внешности и о тебе. Представляешь Женёк, не у меня, а у Коляна?! Тоже хотели же в будущем в госпитале полежать и на тебя посмотреть. Весь Серпухов говорил о тебе, ты всех задела пацанов! Вот это популярность! Не веришь, хочешь, пацанам позвоню, и на громкую связь поставлю, и сама убедишься?  Я с тобой боялся по госпиталю пройтись.
- Боялся почему?
- Потому что себя боялся! Не знал, как  отреагирую на внимание к тебе других. Я же считал тебя уже своей собственностью, хотя не понимал ещё этого.  Я кофе сварю, а ты здесь, в комнате посиди. Я, что – то разволновался. Пойду покурю сначала, но без тебя. Только не хныкай, а то слезинки в тарелку попадут, и будет всё пересолено, - он погладил её по волосам и ушёл,
-Женчик! Скажи, а ты специально меня касалась тогда? Ведь же знала уже, чем парня задеть привлечь и притянуть? А мне жутко нравилось, я так и вился вокруг тебя как уж, всё повод искал, чтобы рядом быть, типа тебе помочь в чём –  то, капельницу там отнести и установить, лишь бы опять тебя ощутить, но у тебя и так помощников и без меня хватало. Ты – то это замечала? Скромница блин! А ещё мне нравилось, когда ты в чулках и юбке и с яркой помадой, без головного медицинского убора.  Прямо куколка, ей Богу! Ведьма ты! Приворожила на всю жизнь!
- Да, помощников было много, а глазами тебя искала. Я, если честно, жутко при тебе смущалась, хотя, вида не подавала. Да я и сейчас при встречах наших ловлю твой взгляд также, как тогда и, правда смущаюсь при тебе. Хотя, сейчас я с тобой как – то по – смелее веду себя, чем тогда. Может это и не видно внешне, но я это в себе чувствую... у меня и сейчас есть и чулки, и яркие помады, только не пользуюсь этим всем.
    Отужинав, они вместе убрали стол и завалились на кровать, словно медведи в берлогу. Тихо работал телевизор, создавая уютный  фон в комнате.  Как всегда. По вечерам они устраивали себе развлечение. Женька читала свои стихи, а Вася, он всячески перебивал её, стараясь вставить своё слово. Иногда Евгеша обижалась, а иногда доходило до смешного. Немного погодя, она уже купалась в ванной. Время выходить. Рядом стоял Василёчек и держал большое банное полотенце.
- Давай я тебя закутаю, а то в комнате прохладно, а ты  после горячей водички.
- Я сама.
- Всё сама и сама! Вся правильная, всё знаешь, всё умеешь, всех учишь! Будешь задаваться приму меры непопулярные! Пломбирчик ты мой. Вот скажи мне, а если бы ты вдруг в девяносто шестом родила бы от меня?
- Зачем? На то время тебе был нужен ребёнок от девицы из госпиталя? Ты же учился, какие дети? Да и родители…
- Да ты что?! Меня бы родители в цепи и к тебе, и почему какая – то «девица из госпиталя», ты не какая – то, а самая клёвенькая была во всём Министерстве Обороны, а карьера и учёба - одно другому не мешает, а даже наоборот было б к чему стремиться! А потом, мама – гинеколог, она бы поговорила с твоей мамой и не дала сделать аборт.
   Утро нового дня началось с кофе и шоколада. Как же умилительно он смотрел на неё, когда она пила из его рук кофе и швыркала носом.  Но вид её «курсанта», был не отдохнувшим.
- Василёчек, тебе плохо спалось?
- Да не то слово. Издевалась надо мной, но мне кажется, что тебе стыдно не было, а наоборот нравилось смотреть, как парень мучается. Ой-ой-ой!
Женька хитро улыбалась. За окном, солнце пригревало, и яркие лучи пронизывали всю комнату. Жаль, что время быстро летит и пора уезжать, начинается новая рабочая неделя. Перед тем, как уехать, они всё убрали за собой, Вася, смеясь, всё ей говорил, что дома так чисто и стерильно как в операционной. Конечно, они наслаждались всем, чем только можно. Просто наступило их время. Время, где нет ни детей, ни родителей, ни работы и друзей, они никого не пускали в свой мирок.
- Серьги примеряла уже? Наверно вертелась перед зеркалом, вздыхала томно? При мне наденешь хоть, похвастаться – то?
- Конечно дорогой. Предстану пред тобой во всей красе. Спасибо за подарок. Угодил.  Люблю серебро.
- Привыкай Женюка моя! Я всегда о тебе буду заботиться, о тебе  и о Сашке.  Ты, отдала ему деньги, чтоб он купил себе вещи, какие хотел? Только сам пусть покупает, он же уже взрослый и без тебя может всё сделать и купить. Сашка – твой сын, сын, а значит и мой. Мы ещё внуков дождёмся от него. А я с коляской в старости буду ходить по деревне. И на огороде. Вот, я размечтался, да?
-  Вечером буду пирожки печь.
- Ты прямо как масло масляное, как сдобная булка с маком, и маслом и повидлом. Ты сама как пирожок. Ладно, работай, не буду отвлекать.
- Я не работаю сегодня, я стихи пишу.
- Устав не пробовала кропать? Женечка ты прямо сама учёность и эталон благоразумия! Ты представляешь, что мы почти двадцать лет знакомы! В конце июля будет ровно двадцать лет, ты только вдумайся двадцать лет! Я друзей большинство своих столько не знаю лет, а тебя знаю и кажется, что почти и не знаю! Странно всё это! Ты не находишь?
- Я об этом не один раз задумывалась. Знаешь, мы встречаем много людей на своем пути, многие приходящие и уходящие, многие задерживаются на какое –  то время, как – будто стараются зацепиться за тебя и жизнь твою, многих просто не замечаешь. А ты, ты – единственный. Ты единственный человек, которого я пронесла через всю жизнь, к которому я очень трепетно отношусь, которого и хотя тебе это не нравится от меня слышать –  люблю. Тебя не было со мной никогда, кода мне было хорошо, когда мне было жутко плохо, когда я достигала своих высот, когда я терпела провалы. Но ты всегда есть со мной рядом. Если ты думаешь, что мы чужие друг другу, то я могу сказать, что нет. Души давно переплелись в тугую косу... и я отлично знаю, что в июле у нас круглая дата –  юбилей можно сказать.
- Поэтическая душа у тебя! Прямо излагаешь, как воду льёшь! Занудка всё равно! Я вот который год всё думаю про себя, а теперь и про тебя и задаю вопрос, может мы где – то в детстве не зависимо друг от друга или ещё раньше оба наследили, и нас Бог наказывает, или расплата за что – то, а может и сглазил кто? У меня есть подозрения, но они настолько не серьёзны. И не нахожу и не вспоминаю ничего, очень плохого и чтобы я кому – то круто навредил? Ты сама как про себя думаешь? Поройся в памяти, а? Только не хнычь, я же рядом всё равно. Ты умничка, но в тоже время и глупенькая. У тебя большое сердце! Женечка, ты – герой! Тай, откровенничай, проси, что хочешь, пусть у меня голова болит за тебя! Умничка ты моя!
- Мы же друзья?
-Ты не друг. С друзьями не целуются и не желают их, также дар речи не теряют и не переживают когда они с другими просто разговаривают, и не помнят всю жизнь, когда они на почти двадцать лет пропадают.
- Конечно я не друг, я же не мужчина. Я просто подружка из прошлого .
- Ну, хватит капризничать! Мир? Женечка моя! Кто прошлое помянет тому глаз вон!
- Я с тобой не ругалась, чтоб заключать мир. Я ни когда не позволю себе ругаться с тобой.  Зачем? Мы и так долго отсутствовали.
- Ты самая лучшая девочка для меня. Мне можно всё доверять! Самое тайное, у нас же тайны пополам! Так или не так?
- У нас жизнь пополам, а ты говоришь о тайнах.
- Но это тайны, для других они тайны, а для нас нет, у нас – то всё. Поэтому нам и нужны тайны на двоих, пополам, называй, как хочешь, но отныне будет предписано нам и только нам называть их пополам!
- Конечно пополам, а как иначе.
    Вечером, после работы, она забежала в магазин и прикупила тесто, Евгеша же собралась печь. Конечно, после трудового дня не очень – то хочется стоять у плиты, но раз пообещала…  Домашним и себе тоже, спустя несколько часов, она устроила «праздник живота». Насытившись, все довольные, разошлись по комнатам и занялись каждый своим делом. Она же ушла спать. Утром следующего дня, приехав на работу, Женька включила компьютер и сообщения, посыпались одно за одним, а в телефоне множество пропущенных вызовов. Да! Что творилось в голове у её, уже не курсанта… она читала и дивилась. «Привет! Женюка, где ты? Почему не отвечаешь? Ну, ладно, тогда не мешаю! Вообще не будем общаться теперь так? А то, что я до сих пор корю себя за, то, что не остался у тебя тогда? А то, что помнил тебя столько лет? А раньше не находил, потому что думал, что ты в счастливом браке, мне труда большого не стоило просто прийти к тебе даже в девяносто девятом и потом. Но я ничего не знал и знать не хотел, чтобы не бередить наши души. Я же не предполагал,  что у тебя не хорошо в жизни! Давай тогда, как будто и не встречались мы больше и не находил я тебя несколько месяцев назад. Давай всё забудем? Удали меня тогда. Ты чего? Обиделась?» Ой, какой смешной! Она перезвонила.
- Привет! Ты писал, звонил, а я спала.
- Ладно, я не слышу, а ты – то почему не слышала, что так спала что ли глубоко?! А может, тебя вообще не было дома, гуляла, да?! Видимо не нагулялась…
- Не глупи! Я не удалю тебя от сюда, тем более из жизни своей и ты тоже, ты тоже меня не удалишь.
- Ой, Женя, я что – то совсем, да? Не бери в голову. У меня это в подсознании и непроизвольно, не могу никак забыть, когда не было тебя, я и не вспоминал толком, а оказывается, в себе глубоко внутри всё это было все годы, вот и выскальзывает. Извини, не обращай внимания. Это всё бред. Выкинь меня из головы.
- Ты меня голыми руками за горло давишь…
- Нормально всё. Бывают у меня закидоны, не обращай внимания. А кто писал про спокойствие и домашний уют? Что кто –  то огонь, а кто – то прямая противоположность? Или забыла капризуля! Я – то думал, что ты меня сдерживать будешь, а получается наоборот.
Ух, эти первые ссоры! Хотя, они особо и не ссорились, ну, так по мелочам, да ссорами это не назовёшь. Просто они – одинаковые. И стремились получить всё и сразу. Они принадлежали друг другу и проявляли чувство собственности. Не задумываясь над тем, что помимо их, в жизни есть и много всего другого. 
- Не обращай внимания, это от эмоций, выпадает иногда, просто я сразу без особых раздумий отвечаю, чтобы искренним быть. Вот.
- Хорошо.
- Суховатый тон Женьчик! Что же ты делаешь, пыхтишь всё на меня, да? Ты специально на самолюбие мне в пику давишь. Что ушёл тогда, что бросил. И думать тебе надо было тогда, душа моя, а не про свадьбу врать мне.
- У меня сегодня суматошный день, мы работаем все, как белки в колесе!
 На этом общение закончилось, так как денёк выдался на ура!  А за окном весна вступила в полную силу.  Воздух стал легче и чище. Весеннее солнце и трели птиц, так и зовут на улицу из кабинета. В такое время, так не хочется  работать! В голове один сумбур.  Закончив очередной день, как всегда приехала домой, но идти нет, не желала. Во дворе бегали дети. Их голоса переливались мелодичными раскатами, и Евгеша сидя на лавке, расслаблялась,  глядя на городскую природу. Уже листья  окрасили в сочные оттенки зелёного цвета  почти все деревья.  Она сидела и думала, и даже не о чём – то конкретном, а просто так. Мысли, скакали, цепляя друг друга. 
- Алё! Привет!... Нет, не дома… Гуляю во дворе! После работы, отдыхаю… Нет, не хочу!
- Большой и вредный чёртенок в тебе сидит, а если бы мы мужем и женой были бы, то… нет, я бы не гулял и тебе не дал бы, детьми нужно было заниматься и воспитывать их правильно, да и мои родители нам не дали зажигать вместе и по отдельности.
- Ха – ха – ха!
- Что я такого сказал смешного?! Вот, тебе всё смешно, а не замечаешь, что я серьёзно. Пора маме твоей на тебя нажаловаться. Иди ты домой и ложись  спать, а то ещё что – нибудь в голову взбредёт, я уже не переживу твой темперамент. По мне лучше бы, чтобы ты дома сидела, стряпала и бельё гладила бы. И вязала бы кофту и носки.
- Мммммм…
- Ты, что там мычишь? Я тебе говорю, а ты мычишь? Совсем девочка моя устала, что даже говорить не может.  А ты очень терпеливая и деликатная! Ты ещё не просто терпеливая, но и рассудительная и понятливая.
- Я уже домой пришла. Чай буду пить.
- Женечка! Ты хоть согрелась? Я в пятницу пойду в бор и наберу там щавель, потом сам сварю суп. Ты же голодная приедешь. Вот, я и приготовлю всё и накормлю тебя. А ты согласна в   том, что в семье главное – это женщина? А если мужчина,  то это комплексы!
- В  семье мужчина всегда голова, а его женщина –  это шея.
- Нет неверно, женщина всему голова, а остальное это понты!
- Возможно, ты и прав, но испокон веков, мужчина всегда в отношениях и в семье был и остается главным. Поэтому женщина всегда его слышит и слушает. А вообще, в семье должно быть равноправие, прислушиваться нужно друг к другу и жалеть друг друга. Потому что другие этого не сделают как именно твоё.
- Нет! Женщина – основа! Муж и жена одна сатана! Если бы я на тебе женился, я уже полковником был бы! Ладно, ты спать собираешься! Гулёна?!
-Да. Ночи тебе спокойной.
    Сегодня Женька проснулась раньше обычного. Не потому что выспалась, а просто захотела понежиться подольше в постели. Воздух ранним утром чист и прозрачен. Уже пару ночей, она не закрывает окно на балконе и поэтому, все ароматы зелёной листвы и цветов наполняют комнату. О, Боже! Как же не хочется вставать! Но, работу никто не отменял. Испив чашку какао с бутербродом, она вышла из дома и направилась к остановке. На улице так ярко светило солнце, как – будто сотни лампочек зажглись в тёмной комнате. Это природа! Что не скажешь о людях, стоящих рядом с ней на остановке. Все, какие – то серые и унылые. Словно наступление бурной весы, чувствовала она одна. Ну, на то у неё были веские причины. Евгеша же впервые в жизни счастлива по – настоящему. И всё её нутро ликовало и издавало импульсы счастья.
- Привет любимый! - Она хотела кричать на весь белый свет, чтоб её все видели и слышали и просто чуточку радовались с ней.
- Привет, но я не боюсь о любви, я просто не хочу прошлое ворошить, тяжело! 
- Ну, вот! Опять двадцать пять, то люблю, то боюсь, прямо ромашка, какая – то.
- Я сейчас хотел кофе с ароматом лимона для тебя купить, а мне сказали, что нет, надо будет ещё поискать, знаю, что где то должно быть. Я хотел, чтобы на работе не напрягалась, не резала лимон и меня вспоминала, когда кофе пила. Надо завтра разузнать. Я сейчас в «Корстоне» сижу на втором этаже и чай пью. Жду, когда магазинчики откроются. Подарки тебе выбираю. Мёд купил в деревню.
- Мёд? Это хорошо. Буду в ванной им мазаться, чтоб кожа гладкой была.
- Что морщин нет и кожа хорошая, я заметил. А что даже и в двадцать лет тормозила –  это да!
- Ну, что же сделать, если я торможу иногда?
-  Свадьба –  это не иногда, а навсегда!  Прости меня дурака, но меня мучает один вопрос уже второй день. Какие там у тебя бабочки и где именно они ещё порхают?
- Бабочки внизу живота порхают. Это такое выражение, когда человек умиротворен, когда он счастлив, когда любит, то внизу живота возникает такая сладкая истома.
- А ты пирожки пекла недавно и, что вы всё съели?
- Нет, не всё. Половину на работу унесла. Угощала.
- Что за ерунда! Ты, что там вместо кулинара что ли? Нечего угощать! Ты должна готовить для семьи и меня!
- Вот ты ханжа!
- Да, нет, не ханжа, просто я жутко ревную и болею тобой, как в первый раз. В выходные спать будешь…
-Ага, спать, кто – то прям мне даст спать.
- Когда это я тебя по выходным будил?
- Ну, ты просыпаешься, и я тебя слышу, и сама глазки открываю, а мне так хочется уткнуться в тебя и сопеть мирно, и ни куда из твоих рук.
- Ну, ты и даёшь!
- Да я вот хочу так с тобой проснуться, чтоб ты не уходил от меня утром.
- Но ты же хочешь уткнуться в меня и мирно сопеть.
- Очень хочу. Ты даже представить себе не можешь, как я этого хочу.
- Эх, Женька! Не дави на душу. А может это меня Бог наказал за что то, не знаю, я, когда в девяносто седьмом, в октябре лёг, я так хотел тебя увидеть и внутри мечтал, что ты ещё работаешь и будь, что будет,  и плевать даже, что ты замужем бы была на то время! Я, очень хотел тогда в конце девяносто седьмого тебя увидеть очень, очень мне это было край как нужно, что бы чувства свои проверить и понять всё, как я к тебе отношусь, но я не попал и вся жизнь у меня насмарку пошла. Я же говорил, что ты умничка, тем более у нас тайна пополам, она итак наша на всю жизнь и только наша и ничья. А это сближает как ничто! Мы с тобой итак родные! Я, правильно рассуждаю?
- Конечно, правильно, мы и правда родные люди, но не брат с сестрой. Брат с сестрой не целуются в губы и вместе не спят,  и не любят друг друга так как мы с тобой, а мы спим и целуемся, и даже злимся, и ревнуем…я кстати, тоже ох, как ревную тебя, но ты хлеще! Сегодня мои ребята мне звонили из бывшего отдела, приглашают на встречу в кафе, на неделе так слегка посидеть... вот думаю теперь. Просто мои ребята очень любят меня и ценят. Вот, и зовут.
- Да это твоё дело. Или, что хочешь, чтобы я с утра уже, а сейчас уже утро – психовал?! Что меня спрашивать, решила, иди, но только подумай надо ли тебе это! Как хочешь, тогда лучше не говорить вообще мне ничего, я же тебе никто!
- Дурак! Что значит никто?! - Бросил трубку и до конца рабочего дня, больше её не брал.
       Он ходил по комнате своей квартиры, словно лев в клетке! Состояние удручённое, множество выкуренных сигарет. Он, конечно, нервничал, а на полу валялись фантики от мороженого. Нельзя сладкого, но ел всё ровно, тем самым нанося вред и урон самому себе.
      Неделя пролетела быстро. Они не созванивались. Поздно вечером Евгеша приехала в деревню и зашла в квартиру.  Аромат свежего щавелёвого супа доносился с кухни. Она прошла в комнату, и увидела, что на кровати аккуратно разложены хозяйственные товары: гели и шампуни, а также лежала новенькая сумка с одной ручкой, как она и любит. На столе гора конфет. Василёчек  сидел на балкончике и курил, он отдыхал и не слышал, как она вошла.
- Женюка, моя милая Женюка! Господи, как я соскучился! Ну, давай переодевайся в домашнее, мой ручки и садись, я буду нас кормить. Сам ничего не ел ещё, тебя ждал.
- Васенька!
-Ты не звонила даже всё это время, нашла мне замену или уже разочаровалась во мне?
- Ты такой же провокатор, как и я. Мммммм, вкуснятина, ты чудо и поварёнок от Бога.
- А! Стервочка! Я поварёнок?! Я?! Я – офицер! А офицер может всё! Женя! А ты документы подписываешь какие?
- Ну, какие я подписываю документы? Да разные. В основном те, которые сама издаю. Ну, к примеру: приказы, распоряжения, указания, акты различные, сопроводительные письма, гарантийные письма, номенклатуры дел и должностей, справки ну, и так ещё, говорю же, что большое количество тех, что сама создаю...
- Прямо своей рукой?
- Да своей рукой, а чьей же еще? Это ты, не воспринимаешь меня всерьез..., а я на самом деле далеко не глупа. Тем более я давно на этой должности стою, пока провалов не было. У меня даже в трудовой книжке есть отметки как в личном деле – поощрения и благодарности, не хвастаюсь, просто говорю.
- Эх, не об этом я думал, когда спрашивал тебя! Вот тебе ручки, одна с пером, другая шариковая. Это «Bossman», настоящий. Мне эти ручки один генерал ГРУ подарил. А я решил вот тебе отдать, ты же у меня начальник!  А ещё, я тебе специально кофе с ароматом лимона привез. О, Женёк, новости… опять Майдан! Я если честно, на войну опять хочу!
- Тебе Чечни не хватило, да?
- А ты будешь меня ждать, ты дождёшься меня с Донбасса? Женя! Что ты делаешь? Нельзя за столом раздеваться и сидеть в нижнем белье! О боже! умора! Девчонка ты мелкая, а не женщина взрослая! Зачем тебе чёрное, ты что колдунья или царица ночи? Да, не смотри, нравится мне. Мне всё нравится! Боже, вот Бог женщиной наградил! Ты Женюка моя просто дьяволёнок мой! Я тебе о войне, о патриотизме, а ты…. Эх! И где таких делают! И это моё?
- Да это твоё и только твоё!!!! А чьё же ещё? Больше ни чьё...
- Давай ложиться спать. Мы вообще – то договаривались недавно, что не будем до утра засиживаться, и ты согласилась. Тебе спать хорошо реально нужно, если не хочешь, чтобы морщинки появились. Эх, Женя моя Женя, в плен меня безоружного начинаешь брать! Нельзя так, нельзя.
-Ух, ё! Ты чего пищишь – то? Ты хочешь, чтобы я сейчас сорвался?! Попискивает она. Спи, давай! Баю – бай, ааа, баю – бай, ааа! Я ещё фильм посмотрю, а ты спи, дай мене  руку, всё сопи.
- Василёчик,  Василёчик мой….
- Горячая ты девочка оказывается и знойная! Как я тогда не просёк? У нас было тогда в госпитале много жарких ночей. Женчик! Какая ты эко темпераментная! В тебе оказывается, дремала бурная страсть и фантазия сокровенного тогда, я в тебе это не увидел, а надо было воспользоваться этим, а потом ухать! Всё хватит! А то зверинец устроила с рыками, воями стонами.
- Я устроила?! Ха – ха – ха! Я просто поддерживаю наш диалог…милый.
- Хватит! А! Я пойду, покурю и вернусь, пока реклама, а ты спи! Я тоже очень …я боюсь сказать эти слова тебе в глаза. Но ты, по – любому моя! Знаешь, я люблю Одинцово, потому что ты в нём живёшь. Женюка, а ты от меня не уйдёшь больше?
- Нет, Василёчек не уйду! Мы же первая любовь, мы же первая близость, первая ссора и примирение, мы же тайна от всех…
- Ой, Женя моя, я наверное рождён для тебя, я твой офицер. А один хрен мы одержим победу, и я приеду к тебе на боевом коне! Если я на Донбасс соберусь.
- Ах, ты мой воин! Всё, давай спать. Хватит, навоевался уже.

***
- Хитрый лисёнок!!! С пробуждением! Смотри, что я приготовил с утра.
     О, это дьявольское искушение! Этот аромат кофе с чесноком и корицей и целая коробка её  «Рафаэлло».  Она счастлива! Нет, вовсе нет, не от кофе, а от того, что этот человек рядом, и его забота, и любовь настоящие. И пусть, он боится сказать ей самые заветные и долгожданные слова, но Женька знает, что не одна женщина в мире не встанет между ними, так он любит её. Любит! Единственный мужчина на земле её любит, вот такую, какая есть со всеми плюсами и минусами.
- Женюка, открывай глазки, девочка моя! Я старался…
- Ой, во сколько же проснулся?
- Давно. В четыре иногда в пять утра встаю, привычка…Женечка милая, у меня нет слов, ты не бери в голову мой бред, который я поздним вечером нёс, я по настоящему всё понимаю, я к тебе очень привязался, я просто не знаю, куда деть эмоции, ты мне очень дорога. Ну, как кофе? Вкусно?
- Очень! Такой аромат! Ты балуешь меня? Знаешь, а вот в будни мне никто не варит кофе, и я жду всегда выходных, чтоб ты сварил.
- Я даже когда не хочу чего – то делать, а всё ровно делаю, один твой взгляд…   ты маленький монстрик, дьяволёнок, ты всё равно заставишь всех под свою дудочку плясать! В тебе зачатки или уже они есть диктатора сидят,  небольшой африканской страны, там все вожди, людишек любят гноить, а потом кушать. Вот!
- Ха! Я, что людоедка?! Тогда, мне мало коробки конфет… на огороде я знаю, кого зажарить…ну, и ересь мы несём иногда! Как дети ну, право же…
- Я пока передачу про ГРУ посмотрю, а потом погуляем, хорошо?
Евгеша ушла на кухню, сегодня она решила настряпать пельмени, так как с вечера выложила фарш.  Всё ровно же есть время, тем более, все эти передачи о войне и военных действиях, её не очень – то прельщали. Но, в угоду любимому… пусть смотрит.
- Женюка! Ты куда ушла? Затаилась и что – то делаешь, а мне не говоришь. Ты мне чем –  то лисёнка напоминаешь –  пытаешься хитрить, а у тебя не получается, потому что я тебя распознаю. Вот и сейчас, я думаю, что же ты собралась делать?
- Пельмени! Чтоб тебе не мешать и не отвлекать, я на кухню ушла.
- Нет, иди в комнату за стол, там тебе удобней будет и со мной рядом опять же.
- Капризничаешь, да?
- Да ты что Женька! Какой каприз?! Да я сам для тебя на многое готов! Ой, даты лисёнок, ты специально ко мне ластишься, да?
- Я всегда буду ластиться возле тебя, а как иначе?
- Не подлизывайся! Ну, Жень, ты смущаешь меня. Всё, я передачу смотрю!
Она посмотрела на него с улыбкой. Ей нравилась его застенчивость и смущение. Казалось бы, ну, что тут такого, какое может быть смущение? Но, это замешательство! И присутствие некого стыда даже. Когда Вася, её бравый офицер смущался, то прищуривал глазки и склонял на бок голову, дабы, она не уловила его взгляд. В такие моменты, он метался по комнате, как – будто хотел скрыться от её взгляда, что – то бормоча  по –  доброму, но что – не понятно, как – будто «язык проглотил», эмоции в такие моменты вылезали через край, а она, всем этим наслаждалась.
- Ты чуть –  чуть сошла с ума! Чудо! Женька! Ты чудик – юдик, красатуля!
- Я в тебя сейчас тестом кину!
- Так, пора тёще звонить, я с тобой что – то не справляюсь.  Всё, я не трогаю тебя! – Он смеялся лёжа на кровати. Конечно, он знал, что Женька не кинет в него тесто. Это происки её бурной фантазии.
- Женчик, скажи, а зачем ты иногда  мне нервы мотаешь? На тебя это не похоже, обычно ты очень деликатная и нежная.
-  Ты,  что – то быстро во всём соглашаешься со мной, может, задумала что, а?   Это твои слова. Да не задумала я ничего, просто решила для себя, что не буду с тобой постоянно бунтарить. А то ты иногда так расходишься, что мне и в правду становится не по себе, вот я и подумала, что я  изредка чертят выпускать буду, а то от того, что я буду постоянно слушать тебя, не будет ни какого интереса нам обоим.
-  Ах ты, лисёнок!!! Дипломатка! Всё просчитала! Вот и женская интуиция! Только поздновато она у тебя проявилась, так лет на восемнадцать! Лисёнок мой, и глупыха моя, и гулёна, и бессовестная девчонка, и чертёнок.
- Ого!
- Ха! Ой, не могу! Ты в зеркало посмотри на себя, ты же мучной чумазик! Да, Женёк, я чувствую ты крутые пельмешки забомбишь! Ой, не могу! Ты же для меня девчонка! Да и не обыкновенная ты вовсе для меня, а самая, самая родная! А может не стоит столько наготавливать много, нас  же  всего двое?
- Это впрок! В морозилку положим и всё. Да здесь не много, сейчас посчитаем, раз, два, три… пятьдесят восемь. Ну, вот пятьдесят восемь всего, это не так уж и много.
- Сколько, пятьдесят восемь?! Ну, ты даёшь! А вообще, да не так уж и много. Кто ты? Сумасбродка, но моя сумасбродка! В тебе таится загадка! Но я – то всё в тебе знаю или нет ещё?
- Ну, что ты говоришь такое? – Она вышла из – за стола и  пала в его объятия. Перепачканными  мукой  руками, Женька его начала щекотать.
- А ты хитра, умеешь и знаешь, как меня завлечь, это ещё с девяносто пятого, наверное, это дано свыше и предначертано судьбой нашей общей! Ну, Жень! Мы же испачкаем всё!
- Ну, и ладно! Постираем!
- Ты тайфун!
- Нужно нам будет купить новое постельное бельё.
- Ах ты прапор! Зачем тебе столько постельных принадлежностей? Я вообще люблю спать на жёстком! Это ты у меня, как принцесса на горошине! Какая ты романтичная!!! Привыкла всё решать за всех, да тебя же бесполезно переубеждать!  Если ты что –  то решила, то это «салют нации» всем и всему! Ах ты хитрющий лисёнок, ты не оставляешь просто мне выбора! Хорошо, купим. Я всё куплю, лишь бы тебе хорошо было.
- Сварить пельмешков? Вот попробуешь мою стряпню и ещё попросишь.
- Любишь ты себя нахваливать! Пельмени я сам съем, а тебя, чем – нибудь другим накормлю, мороженое например или фрукты какие – нибудь! Хватит кофе дуть, кофе вредно, кофе только офицерам, начиная с  майора! Не хочу, не хочу, я тебя в детский сад отправлю, если будешь хныкать и капризничать! И вообще, а ну  шагом марш на кухню, пельмешки варить!
- Ты чего раскомандовался?! Вставай, вместе пойдём варить!
- Жень, я из – за тебя, всю передачу пропустил!
   За окном красота! Птицы поют, лес совсем пробудился и шелестит листвой, но без кофты всё ровно не выйти на улицу. Ещё нет жары, но всё идёт к этому и стремительно приближается.
- А может нам за карасями съездить, и ты их на вечер приготовишь, что скажешь? Я вообще люблю есть из твоих рук, ты этого не заметила? Мне, очень нравится, как ты готовишь! Всё мне прямо в цвет!
- Может, в другой раз съездим, а? как – то не охота сегодня, да я и выспаться хотела, а ты опять поднял меня ни свет ни заря.
      Они зашли в аллею, и присели на лавочку, они всегда на ней сидели, в холод скрывались от ветра, летом – от жары. Лавка очень удачно стояла между деревьев, влюблённую пару не было видно некому, им же, напротив. Они видели всё и всех. Удачно просто! Частенько они затрагивали тему про облака, из чего они и на что похожи. Это было умилительно! Облака, пронизанные солнечными лучами, тихо плывут над землёй, они словно сладкая вата, лёгкие и воздушные. Однажды, ещё в далёком юношеском возрасте, небо примирило их из – за простой нелепой ссоры. Подняв глаза в летнее небо, они увидели громадное облако, похожее на птицу. Оно проплывало над ними, а ребята стояли как завороженные и смотрели, не подозревая о том, что уж помирились. Впоследствии, они часто вспоминали это облако, похожее на птицу, и оно тоже было их маленькой тайной, тайной примирения. У них не было много тайн от всех, но те, которые были – они были только их. И от этого, они духовно становились близки и богаче.
- Облака, как мороженое, вот съесть их разом!
- Женька, мы же уже ели! Не нужно их есть, а то лопнешь ещё!
- Надо! 
- Женчик! Ты прямо зверёк хищный, упряменькая такая!
Глядя в глаза, Женька обняла Василёчка и поцеловала и так сильно, что тот аж отпрыгнул от неожиданности.
- Ну, ты даёшь, я просто в шоке, мне очень стыдно перед тобой, я и не знал, что есть и была всегда, та, которая любила меня дурака эти годы, а я и не ведал, что она где – то совсем рядом. Я всегда непонятно кого – то искал там, где то очень далеко, далеко, а ты тут была оказывается всегда, но я же и не знал, что ты была одна и меня искала.
- Но ты меня нашел и я от тебя теперь никуда, ни на шаг, никто не сможет меня у тебя забрать, никто! Я всегда рядом буду по настоящему, я тебе сразу сказала, что в этой жизни никто не нужен, только один мужчина –  ты. И не нужно стыдиться. Уж лучше поздно, чем никогда. Да Вася я очень тебя люблю и я приросла к тебе всем мясом и костями, да так, что и не отдерешь теперь.
- Женюка, я хочу сказать, только ты не смотри на меня,  я очень тебя люблю! Я даже готов на всю деревню закричать, чтоб даже в Серпухове было слышно. Ты изменила меня в лучшую сторону. Я и Сашку люблю нашего, я о нём часто думаю, наверное, мне нужно скоро с ним поговорить. Он хоть и ребёнок, но взрослый уже. Он же должен знать, с кем его мама живёт.
- Ой, Вась…
- Да ты у меня единственное белое, светлое и прекрасное воспоминание в моей прошлой жизни! Ты что думаешь, что у меня сердца нет? Тем более я офицер, настоящий офицер, аж в третьем поколении. Что – то меня разморило. Может домой, поспим часик или два?
- Спать?!
- Женя! А ты не хочешь совсем спать? Может ты лунатёнок? Может, когда мы с тобой спим рядом, ты всякие страшные вещи вершишь и сама не знаешь об этом, под утро ложишься в кроватку и тебе всё нипочём. Сопишь с тихим свистом и не понимаешь ничего. А я бедолага, тоже не знаю ничего. А...? Может такое быть?
- Ха-ха-ха!!!! Хочу уснуть, уткнувшись в тебя своим носиком и сопеть, сопеть, сопеть мирно, зная о том, что открою утром глаза, а ты рядом.... вот, что я хочу....ты считаешь, что я несу ересь? А мне так на самом деле мало нужно.
- Нет, я не считаю, что ты ересь несёшь. Я всё понимаю. Просто ты, если так хочешь спать, а мы будем так спать, только сопи по – тише, а то в прошлый раз ты как пискун сопела  со свистиком, прямо мне в ухо. Хорошо, что я глухой, и то слышал. А  то уйду на пол и буду всю ночь мёрзнуть без тебя.
- А тебе правда нравится всё, что я готовлю?
-  У меня нет слов, как нравится, честное слово, я не знаю, как описать свой восторг и нежность к тебе! Ты клёвая, но в тоже время милая и моя, какая –  то уютная и домашняя в этом всем.
- Ой!
       Дом, милый дом! Уютный и такой светлый и они сами, постепенно, своими руками вили  гнездо в этом доме. Как же здорово слышать стук родных сердец и говорить, говорить обо всём. Даже о глупостях, потому что знаешь заведомо, что тебя не осудят, а наоборот поддержат.
- Это просто такое счастье, знать о том, что я твоя! Знаешь, я может сейчас не очень красиво скажу, но вот, когда человек вдруг потерялся и ищет дорогу домой, где ему рады, где уютно и тепло, он вот всё ходит по свету, ищет свой дом, много на пути встречает плохого и хорошего, но это всё не то, да и он уже слишком устал и выбился из сил. И вот он видит в конце пути что –  то знакомое, что – то родное, его такое счастье охватывает, что не опишешь и не расскажешь. Так и я рядом с тобой себя чувствую. Моё счастье всегда
бабочкой порхало надо мной, а на плечи не садилось. Видимо все, кто мне
встречался на пути это просто люди, а сейчас, восемнадцатого декабря четырнадцатого года, моё счастье осело на меня прочно и я давно себя чувствую такой умиротворенной рядом с тобой, спасибо тебе за это.
- Ну, ты и дала! О, да я совсем забыл, ты же писарчук, сам удивляюсь, как это я так забыл! Я тебя не отдам не кому! Ой! А я же совсем, совсем забыл, что ты же у меня тонкая натура –   прямо как поэт, как Муслим Кобзон! Не надо мне про писульки свои…всё равно я это пока не воспринимаю. Не верю.
- Я же читала тебе свои стихи? Ты забыл? Хорошо, я тебе на сайте покажу сейчас свою книгу, - она взяла в руки телефон и залезла на сайт, где выскочила и её книга, и фамилия, и стихи. – Вот, смотри!
- Ой! Я просто представить себе не могу и поверить, что у меня Женя такая талантливая в литературном плане, да и ещё в полном расцвете сил!!!!
- Я тебе хотела показать, что я купила, чтоб ходить по дому вечером, а ты будешь смотреть и радовать меня, подожди, я сейчас надену, - она вылезла из под пледа и взяв пакетик, ушла в ванну.
- Женюка, ты где?
В комнату она вышла в красивом наряде, хотя не знала, то, как отреагирует её «курсант». Женька демонстрировала наряды, которые предназначались только для неё и его карих глаз.
- Это же эротическая супер – сессия! Женя, ты, что со мной делаешь?! Также нельзя!
- Ну, твоя Женя просто хотела тебя немножко соблазнить… совсем невинно,  не понравилась тебе,  да?
- Да ты что? Я с ума сошёл! Ну – ка,  иди –  ка сюда.  Надо же обновить обновы! А ты вчера не показывала, и сегодня молчала утром и день целый! У, вредный партизан! Ты и так мне все двадцать лет очень, очень нравишься! Так что тебе можно особо не напрягаться! Я тебя люблю даже в бигудях и грязной футболке, не накрашенной, хотя, ты и так не красишься, сколько я тебя не просил. Упёртая и ленивая!
- Спасибо. Но ведь я не передавала эротичность, только маленькую загадочность и всё. Раз, ты это увидел во мне, значит, я тебя влеку.... мне, как твоей девочке это приятно безумно....ты мой дядька и я стараюсь для тебя быть нежной.
- Да итак нежна так, что нежнее нет! Даже нос, мой вытираешь! Женюка, а ты представь такое кому сказать, никто же не поверит, да? Ты не думала про это, зная себя, что на такое способна и кто знает тебя, тебе же вряд ли поверят, зная тебя?
- А знать не  кому и не нужно. Мы – одно целое. Ты же в это веришь? И я верю, это же только наше и ничье больше, а если и рассказать всё кому –  то, то пусть порадуются за такие отношения и такое проявление заботы.
- Да во всём с тобой согласен, но я тоже не промах по отношению проявления заботы к тебе! Но, мы не одно целое, мы тройное целое – это ты и твои мужчины – Сашка и я. Ой, мы так с тобой варкуем, как голубочки! А спать уж и не хочется. Ты виновата, да!
- Опять я?! Ты, любишь меня?
- Неужели тебе так важен столь чёткий и категоричный ответ, ведь нам не двадцать лет, а ты вообще так и не поняла ничего, ты не умеешь слышать между слов, я тебе сто раз уже намекал при встрече, что я не кому бы не позволил делать, что ты делаешь для меня, слушай иногда не точные слова мои, а то, что кроится между и сквозь их. Девочка ты моя маленькая! Ты как подросточек временами, да и я не лучше, - обняв так сильно её тихо, чуть слышно сказал Василёк.
     Вечер, словно кот перебирая мягкими лапками, подбирался очень тихо и незаметно.  Громко шумел телевизор, пара готовилась к чайной церемонии. Чайная церемония! Как смешно, да просто захотели попить чай. Евгеша хлопотала на кухне, Вася стоял рядом и помогал, вернее больше мешал, чем помогал, но Женька же не могла ему об этом сказать. Поэтому, она набралась терпения. Но, у них такая маленькая кухонка, но уютная. И всё же, она свалилась с табурета. Было больно, но она, закусив как всегда губу, не проронила ни слезинки.  Она уже после захныкала, когда на неё стали сначала кричать от испуга, а потом, прижимать, гладить и жалеть. Василёк, дул губами ей на коленку, как в детстве это делают родители своим детям.
- Ты моя умничка,  моя маленькая девочка с кривеньким пятачком! Мне так и хочется тебя закрыть ото всех и никому не отдавать! Но ты не зазнавайся и попой не вздумай вилять! Ну, зачем ты туда полезла?! Вот, упала, а если бы разбилась?
- Я, я, я, пыталась достать кружку твою и упала,- говорила Женька, хлюпая носом.
- Ты очень хорошая в любви, в общении и заботе. Да, цены тебе нет, а вот в некоторых поступках и идеях, я бы не сказал! Иногда мне даже плакать, и даже выть хочется от твоих решений и идей.
   Он, прижимал свою Женьку к себе, и ей уже не было больно. Ей было спокойно и очень сладко. О, Боже! Спасибо тебе за этого человека! Самый лучший на свете, такой лучший, что сама «костлявая» не в силах их разлучить, так как у них одна душа на двоих!  И всё же, их чаепитие состоялось.
- Ой, Жень, ты как танк прёшь на пролом. Всё сама, сама. Мама твоя абсолютно права, в тебе это видно со стороны, но что именно, словами не сразу определишь, а вот мама твоя абсолютно в точку попала по отношении к тебе. А я всё думал, как эту твою занозу и некую дурь определить, а вот мама твоя и есть мама так точно и описала всё про тебя именно, как «танк прёшь» без разбору и не видя ни кого и ни чего. Болит? Я вечером перед сном, тебе зелёнкой всю коленку намажу, чтоб ты не падала больше! Ты прямо как маленькая, меня иногда очень, очень сильно поражает твоя детская непосредственность…
- Чем мы завтра будем заниматься?
- Как чем, коленку лечить твою! А – то, как на работу в понедельник поедешь?
- Я завтра вечером, приму душ, и от меня будет пахнуть ароматами полевых цветов. Глазки подкрашу, волосы уложу.
- Ну и на кой чёрт ты мне всё это описываешь, я переживаю ещё сильнее, я – то тебя не буду видеть,  и меня рядом не будет, и поэтому я бешусь! Тогда найди себе геолога и будь с ним. Даже, можешь его в деревню пригласить и живи там с ним по четыре дня, и сопли ему вытирай, и пятки обихаживай, а меня тогда не трогай и забудь! – Вскочив из – за стола он убежал на балкон, прихватив с собой сигарету.
- Ух, ты! Какие мы ревнивые! Не сходи с ума! Я не позволю себе ничего. У меня есть ты! И никто не нужен кроме тебя! Ты знаешь всё сам. Знаешь, что во всём мире для меня ты один! Не психуй дядька!
- Ты знаешь, что я тобой болен, зачем ты так говоришь?! Специально, да? Смотришь на меня как кошка на мышку.  А у меня слёзы наворачиваются, ты, что думаешь, мне легко жить от пятницы до пятницы? Нет!
   Немного погодя, она присоединилась к Васе, чтоб он не скучал без неё. Начала подскуливать, жаловаться на больную коленку и конечно, её Василёк быстро сменил свой гнев на милость, говоря ей, что она из него всю душу вымотала за эти годы заочно. Женька стояла и слушала, но потом, она так близко подошла и увидела,  как слёзы текли по его щекам. Обняв, Евгеша сильно прижалась к нему и  уже не отпускала. Вечер опускался на ветки деревьев и всё стихло. Они вернулись за стол и продолжили пить, уже остывший чай. 
- Женя, так же нельзя! Мне дышать тяжело. У меня в горле пересохло. Я, теперь дышать не могу,  не делай так больше.
- Хорошо. Слово офицера.
- Да, ну какой ты офицер? Вот я кадровый офицер, а ты не настоящий. Я хоть и отставной офицер, но я всё ровно в строю. Родина прикажет и я пойду, поползу, за родителей наших, за Сашку и тебя. Всё ровно, достоинство, порядочность, совесть, всё это в чести. И это не громкие слова. Спроси у отца и он также ответит. Он даже со мной поползёт, я уверен в этом, чтоб только в строю быть и в армии. Я это чувствую, потому что мы с твоим, уже и с моим отцом одинаковые, мы одной крови, мы однолюбы, мы предана отечеству…
- Мы, мы, мы… Вася, я горда. Я тобой горжусь. Честно.
- Женя! Ты не просто неплохая,  ты для меня идеал женщины, преданности, доброты и верности, а также честности и порядочности, а ещё непорочности. Как громко это не звучит, но ты сама навязала мне такой образ или я сам себе навязал, не знаю, но что есть – то есть, говорю как на духу. Оставайся такой по крайней мере для меня, а то смысл жизни для меня пройдёт и я помру, если не от болячек своих, хотя я знаю, что мне не очень долго осталось, то от тоски!!! Хотелось бы нормально пожить те несколько месяцев, что мне отпущены.
- Я с тобой буду до старости самой. Ты мне не говори о смерти больше. Мы вместе со многим справимся, и тоски не будет ни какой. Не нужно о ней говорить слышишь, а то я заплачу. От твоих слов иногда я плачу по –   настоящему. Мне судьба тебя подарила вторично не для того, чтоб о костлявой говорить. Не нужно, иначе, я тоже потеряю смысл в жизни, а ты мне этот смысл подарил. Ты мне слово офицера дал, что со мной до  старости и доски будешь. Для тебя слово много значит, не нарушь его!
- До старости, вот теперь не уверен, а до своей доски гробовой, точно буду рядом. Ты меня ещё похоронишь и на могилу ездить будешь. А чего боишься, меня потерять? Если так, то я тоже боюсь, я боюсь всё как – то случайно испортить и боюсь тебя потерять, я боюсь, что ты ко мне перестанешь хорошо относиться, я всего теперь боюсь!
      По телевизору шла передача и обратив на неё внимание, Василёк упал на кровать, я же находилась рядом. Мотая свои клубки пряжи. Вася держал меня за футболку рукой, словно боялся отпустить.
- Растянешь футболку свою.
- Эта футболка теперь не моя, она теперь наша с тобой, ты же не забыла, что у нас всё пополам.
- Да? Спасибо, за то, что дал мне её.
- Ой, Женюка моя, но я посмотрю передачу, а то утром ты мне не дала особо посмотреть со своими пельмешками.
-Хорошо.
 Утро как всегда началось с каши и бутербродов. Как же её баловал Василечек! Как же он её баловал! Она просто купалась в этом простом, незаурядном счастье. У них не было ничего такого, к чему привыкли все люди. У них не было машин, земли, недвижимости, не было кучи денег и богатых, влиятельных друзей. Но они были богаче всех на этой бренной планете. У них была любовь одна на двоих, у них была преданность друг друга, у них было прошлое и настоящее, у них были тайны на двоих, у них был мир, мир в котором они  жили и живут. У них были слёзы и улыбки, у них искренние отношения на всю жизнь. И никто не может разлучить ни на том и ни на этом свете. У них душа одна на двоих. Вот это всё и создавало счастье. Счастье, о котором забыли люди.
-Любимый, помнишь, ты говорил, что хочешь пирожки? Может в следующий  раз?
-Не пирожки, а яблочный пирог! Я спрашивал тебя, какие нужны яблоки к пирогу, а ты сказала, что любые пойдут, а пирожки ты хотела дома в Одинцово сделать своим домашним! Конечно, хочу, чтобы моя Женя наполнила меня ароматом пирога, пирожков с кофе или чаем, или компотом. Мне вообще хочется, чтобы ты наполнила меня всеми вкусными ароматами, а я лежал бы на кровати и орал бы тебе «Женя, посиди со мной, Женя, удели мне внимание, Женя приголубь меня, Женя погладь меня». Вот как – то так!!! А не много ли я желаю и хочу, может это всего лишь мои несбыточные мечты? А может, ты способна мне их дать и, чтобы они превратились в реальность? Или я зря мечтаю?
- Я же стряпаю, готовлю, вот лето подойдёт и варенья наварю с джемом. Всё будет и сладости, и съестное…Сашка –  мой сын, мой ребёнок, ты не просто мой мужчина ты мой старший ребенок!
- Ой, Женька! Ты прямо совсем загнула, какой же я тебе старший ребёнок, я же уже большой! Я конечно не против, чтобы ты, меня так называла время от времени и иногда, но я, прежде всего твой защитник!  И защитник страны своей! А груши и яблоки мы лучше так съедим, ну можно немного на пирог, но большинство надо так съесть, тем более по весне.
       А ведь настоящая любовь мужчины, это не комплименты и кофе постель…это постоянные вопросы и обращение своего внимания на многие вещи «Женя, надень носочки, чтоб не замёрзли ножки, надень шапку и варежки, а ты поела – не голодная ли ты, иди аккуратно, там гололёд, а платок есть у тебя носовой, а у тебя не болит нечего, я встречу тебя, нечего сумки таскать, я у тебя есть,  дай –  ка под голову положу тебе свои штанишки, чтоб на песке головой не лежала, Женечка, я сам приготовлю обед, меня не нужно просить, у тебя есть я, а твоя семья – это и моя семья, а твой ребёнок – это и мой тоже,  а значит, я тоже должен… », вот такого её курсанта, её Василёчка подарил Бог. И ведь это чистая правда.
- Лапа ты моя! Всю жизнь хочу с тобой прожить!
- А ты – ты мой бахарёныш, моя любимка, мой сладёныш! Но пока мы наполняем друг друга, у нас каша в лёд превратилась…
-  Лёд? Я ей, любимая…, а она мне – каша! Ну, ты даёшь, спустила с небесной нашей птицы на землю. Да, тебе палец в рот не клади! А тебе кто – нибудь ещё такое делал и говорил, вот так от души? Что крутишь  головой, нет? Значит я у тебя на особом счету? Значит, я пользуюсь твоей благосклонностью, да? Значит, ты готова меня терпеть? Я рад как ребёнок! А знаешь, я на днях тётю Таню Прашель видел.
- Да? И как она? Я её в «одноклассниках»  нашла,  она не изменилась совсем, ну если чуть – чуть. От меня ей привет передай.
- Я рассказал ей, что тебя нашёл, а ещё я ей сказал, что у меня появилась жена – это ты и сын у меня есть.
- Зачем ты это сказал? О Сашке? Тебе так хочется, чтоб он был твоим? Ну, что ж, пусть так и будет. Хочешь так думать и принимать этот факт, то считай Сашку своим ребенком. Никто не против.
- Я не врал, а что разве это не так? Я просто всегда с тобой хотел семью и дочку, но дочки не получилось, но есть сын, мой сын Сашка. Конечно, я назвал бы его Димой, как брата, но Сашка тоже хорошо.
- Дочку? Обычно мужчины ждут наследников! А ты дочку?
- Да. Мне много раз задавали один вопрос  и родители, и однокурсники, и одноклассники, и сослуживцы, да и просто ребята с моей Слободы «Вась, почему ты не женишься?», а я всегда отвечал, что я мог бы жениться только один раз и только на одной, а других не надо. Женька, я – однолюб. С восемнадцати лет, я люблю только тебя…
- Вот и я однолюб и всю жизнь люблю тебя…
- Но ведь у тебя же были мужчины?
- Да, так же как и у тебя женщины. Многие говорили мне, что любят. И тоже вопросы задавали, говорили, что я черства и бессердечна и наверно никогда не любила в жизни, на что я отвечала всем, что я и сейчас люблю, но далеко не вас.
- Вот и я отвечал девчонкам, люблю, но не вас. Вот ведь, а! Что ж мы натворили – то Женька?! Жаль, как жаль!!! Таких идиотов, как мы с тобой, я ещё не видел! Не видел… ну, хватит, а то, а то… я уже не могу, у меня слёзы…  Что же ты наделала, куртизанка одинцовская! Со своим замужеством!
- Хватит! Зато у меня было живое напоминание о тебе. Теперь не только у меня, у нас двоих. Я не хотела ломать тебе жизнь курсантскую и молчала все эти годы.  Я дала тебе выучиться и стать офицером, не хотела, чтоб у тебя голова болела по поводу пеленок и всего прочего. Я сама при помощи родителей вырастила сына. Ну, что опять к этому возвращаться что ли? Я всё уже тебе не раз говорила и рассказывала.  Люблю я вас двоих слепо и до конца жизни своей. 
- Хватит?! Хватит?! Хватит?! Да я всегда буду тебе напоминать! Ты растоптала мою любовь тогда! Да, я ушёл, но ты должна была дома сидеть и меня всю жизнь ждать, пока я не приду. И даже спустя 20 лет. Замуж она побежала. Ты чего улыбаешься? На полном серьёзе, должна была всю жизнь меня ждать дома, пока я не приду к тебе!
- Так, всё! Надоело! Ты опять?! Ты же пообещал? Твоя возбудимость волнами бьёт о, меня, а я – волнорез… ты мне моего отца сильно напоминаешь, как –  будто под копирку…  наверное поэтому, я знаю, что ожидать от тебя и как с тобой жить. Мне не тяжело с тобой. Иногда бывает, но ты супер –  отходчивый, да и я не сахар, и мы стоим друг друга. Так –  то вот.
- Ну, Женя, ты меня прямо как ребёночка заластила, мне прямо как –  то неудобно перед тобой за то, что я так себя иногда веду, мучаю тебя вопросами и всплесками своими, но это последствия операций и контузий.
- Просто твоя Женя намного ласковее и нежнее. Женщина всегда нежнее мужчины…
- Вообще – то по идее, я должен тебя от всех внешних угроз защищать и должен тебя прижимать к себе, и прятать от всего плохого, чего я очень хочу и пытаюсь сделать, но всё равно я буду тебя защищать от всего мира. Вот!
- А я с тобой рядом и чувствую себя таковой  –  защищенной. Я же вижу всё и чувствую, хоть иногда и не произношу ни слова, ты один на земле и нет ни кого больше.
- Ой, Женюка, что – то нас понесло на проявление любви, взаимоуважения и комплиментов по отношению друг к другу! Мы, что сошли с ума или соскучились друг по другу? Соскучились, сидя за столом, едя остывшую кашку? Это как понимать? Раньше ругались и упрекали друг друга, а теперь всё в точности наоборот, это что новый виток или этап отношений между нами? Как  ты считаешь? Или ей Богу мы с ума сошли?
- Нет, мы не сошли с ума. Это новый виток в нашей жизни, просто любим друг друга и этого не нужно не стесняться, не бояться.
- Ой Женюка, пойдём покурим. Как ты всё разом решила! Бац и нет проблемы! Чудо в перьях ты одинцовское.
- Просто мы это всё переживаем и говорим друг другу,  и между собой, а не на публику работаем. Вот и получается всё так, как получается.
-Ты подумай о том, что ты сказала, это как сахар сахарный, оторвочка!
- Я до самой старости с тобой!
- В том то и дело, что я до старости не доживу! А ты говоришь до старости со мной. Эх…
- Ты с ума не сходи... чтоб я таких слов больше не слышала! Мне от них становится страшно, ты пугаешь меня. Я тебе говорила уже, что боюсь тебя потерять снова, боюсь, что тебя у меня заберут…не нужно о костлявой. Ты ведешь здоровый образ жизни и если не ради себя, то хотя бы ради мамы и меня. Я просто не умоляю тебя, я заклинаю, живи! Будь со мной пожалуйста, ты слово офицера дал, если помнишь, держи его! И никаких тортов, конфет и сладких вод и соков в огроменных количествах, особенно мороженного и варенья…
- Хорошо я буду стараться! Но только ради мамы и тебя, ты забыла добавить, что ты вросла в меня костями и мясом, вот, так –  то! Ха – ха! Женечка, мне чего – то страшновато иногда бывает и какая – то тревога в душе тоже частенько присутствует. Я просто чувствую… ладно, не будем! Смотри, лес опять у нас зелёной стеной обряжается…
    И тут она не на шутку испугалась. Его слова, разрезали, словно молния дерево пополам. Женька постоянно находилась в ожидании чего – то  плохого. Она очень боялась за жизнь и его здоровье. Боялась, что переживёт его. Она очень душевно привязана к нему. Никогда и не кому ничего не говорила, всё в себе держала и тщательно скрывала, чтоб ни одна душа, даже мама не догадались, что в жизни она – однолюб. В голове постоянно мысли о том, что она ждёт его потерять. Но мысль о том, что может не за горами тот час, когда она может остаться без него, просто сводила её с ума. Это и правда сумасшествие.
- Я сам не знаю, но у меня такие чувства уже с давних времён случаются, кажется, что обязательно что –  то плохое должно произойти обязательно, может это от того, что у меня психика не совсем в порядке уже. И ещё я боюсь, что один могу остаться, именно совсем один, откуда это берётся, сам не знаю, ещё почему – то за тебя боюсь, то есть то, что потеряю тебя или ты меня, короче не знаю. Что – то я совсем сник, да? Не буду больше об этом.
- Чтоб плохое не произошло, не нужно думать об этом. Мысли наши, все они материализируются. Не думай об этом. Единственное в жизни о чём я могу тебе сказать, так это то, что ты в жизни один не останешься и меня не потеряешь никогда. Я тебе это говорю с полной сто процентной уверенностью. Я рядом, и меня никто никогда у тебя не заберёт.  Я рядом до самого нашего конца с тобой, до доски и после неё. Всегда рядом.
- Женюка, ты мой котёнок! Я же от тебя никуда не сбегу больше, я же, когда мы вместе наоборот тебя к себе зову, а ты наоборот отлыниваешь от меня, всё с тряпкой ходишь по квартире, всё пыхтишь и всё оттираешь!
        И тут она начала корчить рожицы и смеяться в голос, дабы разрядить обстановку.  Вася посмотрел на неё с таким удивлением, как – будто зимой радугу в небе увидел.
- Что?! Ещё! О Боже несносная девчонка! Я уже вою!
     Убрав, наконец – то со стола всё, они  вышли на улицу, не сидеть же в четырех стенах дома. Войдя в лес, из пакета ребята достали батон хлеба и понемногу стали крошить на  упавшие стволы берёз на землю. Зачем, для кого? Ну, конечно для птиц. Может, самая главная птица их жизни, тоже полакомится крошками, ну почти с рук. Как её зовут? Они и сами не знали, наверное, просто облако под небесное. Они не задумывались над её именем.   
- Я тебе заплачу, чтобы я этого не слышал и не видел никогда! Я твои слёзки соберу и выпью до капельки и больше не допущу до такого, чтобы ты хнычила!
- Я не плачу, это от солнца и так ещё, от дум навеянных…
- И чего, Женя, от счастья, а вдруг ты описаешься от счастья, ведь может такое быть, ты же от боли во время операции чуть было не…ты сама мне говорила, а значит, и от счастья можешь, и от удовольствия, да?
- Да возможно и что?
- Какая ты невозмутимая молодая женщина! Да я тебя очень бережно  буду обихаживать и слёзки твои пить, чтобы не было у тебя шока никакого, а потом буду тебя баюкать и спать положу в носочках! Вот! О чём мы в березнике говорим? Здесь дышать нужно и слушать птиц и шелест травы от ветра, а мы…, - Вася залез на широкий ствол дерева, вытянулся в струну с протянутыми руками и прокричал ей,-   Женюка! Смотри, я  боевой ракетный комплекс РС-24 "ЯРС" или РС-20 «Тополь»!
- Спускайся давай, а то свалишься!
Конечно,  стал спускаться, не сидеть же ему там до вечера. Он спускался и что – то говорил себе под нос, но так громко, что Женька слышала отчётливо каждое слово. Он лез, и кряхтел, а она смеялась про себя, дабы не смутить его, а то опять брови сдвинет и всё, пиши – пропало… хоть и офицер бравый, но уж очень сентиментальный. Почти слез, но до сих пор,  что – то говорит,  – Знаешь Жень, как не прискорбно это, да и я с тобой рядышком и лето с  нами, и наше, и целое! Даже если мы «тупить» будем всё равно! Бог, нам всё это простит, мы это заслужили, и может быть и прям, вымолили у него это всё! Всё это! И за эти одинокие годы, что мы прожили вне нас обоих! Я прав?
- Да ты прав! Ты полностью прав! Бог, всегда даёт хорошее и правильное напутствие тем, кто это заслуживает, а мы это заслужили и имеем полное право на нас обоих  и наше счастье только наше, и ни чьё больше. А теперь слазь давай! А рядом бегемотики
                Схватились за животики:
                У них, у бегемотиков,
                Животики болят…
- А рядом бегемотики
Схватились за животики:
У них, у бегемотиков,
Животики болят…  Я, что бегемотик,  да?
- Ха –  ха – ха! Да, Вася,  почему сразу – то? – Её смех эхом разнёсся по всей поляне.
-  Всё равно я для тебя бегемот. Или гиппопотам, да Жень?! Я, что толстый?!
- Сладёныш мой!
- Откуда ты такое слово взяла «сладёныш», мне кажется, что ты меня когда –  то давно так называла, а может это «дежавю», ты же знаешь что это такое? Может, это ты меня сквозь время так называла или может ты меня в девяносто пятом так звала, но я точно знаю, что меня кроме тебя так никто не называл и не назовёт никогда!
- Ты вспомнил?! Ты вспомнил! Я тебе  как – то так сказала и не один раз в то время, давно в нашем девяносто пятом и девяносто шестом годах тоже. Ты засмеялся и кричал, по – доброму конечно, что никакой ты не сладёныш – ты  будущий воин! Эти твои слова я помню.
-Да?! То – то я всё думал и думал, откуда я это слово знал и слышал, всё голову ломал и предполагал про девяносто пятый и что –  то в подсознании вертелось, и вертелось. Видишь, это не я такой, и не я умный такой, это моя голова от родителей досталась! Всё равно мне очень приятно осознавать, что именно ты меня так давно назвала и называешь до сих пор, и надеюсь, будешь называть, да? А ещё, мне нравится, как ты меня Васильком называешь! Но у меня всё – таки не хилая голова, да? Вспомнить такое, да и при том, через много лет, как ты называла меня. Это дорогого стоит. Может просто такое слово необычное, только ты на такое способна, и придумать такое, тоже ты и ещё раз только можешь! Фасолька моя или чья? Всё, я слез!
- Да у тебя очень хорошая голова. Не зря же я сказала, что ты у нас – мозг, а я –  опыт.
- А Женюка моя! Женя, а ты не против, что я тебя так называю –  Женюка, Женчик, Женечка, Женюня моя, а? Мне это очень нравится. Это же  я сам придумал так тебя называть, помнишь? Женюкой? Ой,  в тебе я купаюсь, в тебе я захлебываюсь и тону и спасать меня не нужно! Вот, как болен тобой твой Вася! Приворожила меня на всю жизнь! Ты у меня голубка, фасолька и маленький гений!
  Ну, вот и день подходит к вечеру, а домой не тянет.  На улице тепло  и светло. А завтра опять будни и опять на работу. Так и жизнь вся проходит и вся она в работе. Все к чему – то стремятся и бегут. Не жизнь, а суета – сует.
Наверное, это и есть смысл в жизни, а может быть, и нет. Никто не сможет ответить на этот вопрос. Это суждение для философов, ведь смысл у всех свой.
- Женя, а ты уже на работе?
- Нет ещё, я из метро только выхожу. Бегу, чтоб на дирекцию успеть, я позже позвоню, так в часов, одиннадцать.
     Кто сказал, что работа в радость, особенно с утра в понедельник? Наверное, только трудоголик!  Конечно, очень приятно, когда тебя встречают приятные лица сотрудников с улыбками. Да и день начинается с чашечки вкусного кофе и звонкого смеха девчонок. Это приятно. Но работа, есть работа и от неё не убежишь.
- Привет, я освободилась и могу уделить тебе время.
- Знаешь Жень, я сейчас зашёл на твою страницу со стихами. Но я всё равно очень, очень сомневаюсь, что это твои стихи, правда, слишком уж хорошо у тебя получается и на редкость складно и приятно для слуха!
- Это правда, все мои стихи. Я не занимаюсь плагиатом, я ещё патент хочу наложить на свои книги, но это будет не скоро, так как нужно время и сумма не маленькая для свершения этого. Поэтому я все оттягиваю.
- В тебе энергии, хоть отбавляй! Не то, что у меня. А вдруг ты меня просто снесёшь своей энергией, спалишь прямо – таки! Я буду как головёшка, я тебя же если честно, даже иногда побаиваюсь, в смысле спонтанных решений твоих, да и тебя саму немного тоже трушу!
- Я тебя, что околдовала что ли? Да, вроде бы нет.
- Ничего подобного! У тебя есть какой –  то тайный способ и приём, который ты не кому не открываешь! Я, казалось бы вообще забыл про тебя, а тут на тебе, получилось так как получилось! Что –  то тут не то всё равно, что –  то тут без тебя и тайных знаний твоих не обошлось, недаром ты мне говорила, что ты можешь иногда видеть будущие и пронизывать человека! Ты же иногда мне сама говоришь и описываешь, то, что я делаю. А я в Серпухове нахожусь, а ты в Москве и ты меня не можешь же видеть. Вот как это объяснить? И то, что ты говоришь, всё сходится… Брррр, боюсь тебя, ой  боюсь! Ты Женька не обижайся, я любя, но ты и правда ведьма с зелёными глазами!  Как же мне жить теперь, вдруг ты будешь меня всю жизнь попугивать?
- Призываю тьму небесную и силы великие..., что за бред?! Нет, не привораживала,  не бойся меня,  с тобой всё в полном порядке. Не проводила над тобой ни каких тайных обрядов, хотя могу  . Вась, ты веселишься, да?
- Тоже мне – воин! Колдуньи испугался. Нечего смотреть свои передачки, про всякие тайны. Ты, как мой папа, тот тоже насмотрится, а потом стращает ходит. Это от того, что вам обоим заняться не чем.
- Вот я приду как – нибудь к отцу в гости и тогда…
- И что тогда?
- Мы же с ним одинаковые, нам и не нужно будет искать общего языка, мы же с ним на одной волне! Мы… Жень, скажи мне, только честно. Скажи, а ты ведь, правда от меня не уйдёшь  никуда и не убежишь снова замуж?
- Нет, не убегу.
- Я вот всё размышляю, думаю. Да ты просто кладезь и находка для любого парня, почему же ты раньше не выскочила замуж за достойного парня? Я имею ввиду ещё, то время, хотя бы лет десять назад, у тебя же вся жизнь была впереди и то, что ты один раз ошиблась, ещё не о чём не говорит! Почему? Ты же очень молоденькая тогда ещё была! У тебя же были ухарькии наверное получше меня и без всяких там заморочек и проблем, как у меня! Хотя, лучше меня вряд ли, кто и рядом стоял, как и по внешности, так и по голове. Просто я эгоист и всегда считал, что я самый лучший и красивый, но я и представить себе не мог, что ты меня ещё помнишь и я до сих пор нравился тебе!
- Знаешь ты кто? Ты павлин, нарциссизм из тебя так и льётся!
-Я твой герой, я самый лучший такой? Я же лучше всех, ты со мной и  ты моя?
- Замуж не вышла больше, тебя ждала, я же всё ровно внутри себя лелеяла надежду на встречу с тобой. Никто лучше тебя не был. Когда любишь одного, то другие не в счёт. Теперь ты задашь вопрос : «но ты же встречалась и жила с кем – то?». Да встречалась, но это просто люди и всё. А ты единственный, у тебя по сравнению со всеми все козыри на руках в отношении меня и главный козырь – это моя истинная любовь к тебе, настоящая и искренняя. Сколько было их, кто стремился сделать меня своей женщиной и своей женой, да и сейчас некоторые питают надежду на это, но никому я не сказала главные слова «ты нужен мне, люблю тебя». А тебе говорю.
- И это всё, что ты мне можешь в ответ сказать, на такую тираду?
- А что мало что ли? Ну, ты и правда нарцисс! Ты не просто мой герой, ты мой любимый, разве этого мало?
- Ты Женя это брось, брось. Ты же очень  сильная девушка, я бы и не поверил никогда, если бы ты сама мне это не рассказала, какой ты можешь быть! Ты для меня мягкая и пушистая и очень всепрощающая женщина! Но, тогда в субботу, я поистине испугался, что всё! Что случилось непоправимое, ей Богу испугался! Но я теперь не должен доставлять тебе неприятности, потому что ты их не заслужила, ты итак много в жизни натерпелась и поэтому ты имеешь право хоть на маленькое своё счастье. Вот! В следующий раз, когда приедем в деревню, ты мне должна рассказать о том, как ты жила в Москве!
- Зачем?! Я не буду нечего вещать! Не припирай меня к стене!
- Мне это важно знать! Мне это просто нужно! Женя родненькая моя! Лучше в глаза, так будет лучше и честнее по отношению к нам обоим, да и ты должна смотреть на мою реакцию и понять, что я чувствую в этот момент! Нам вместе рядом будет проще всё понять и пережить  и пожалеть друг друга в случае чего, если у тебя опять воспоминания начнутся плохие, то я тебя обниму и согрею, пожалею и поддержу, да и ты мне тоже поможешь всё понять и перелопатить всё это. Так что вместе нам будет сподручнее и проще! Вместе мы сила! Ты же сама говоришь, что у нас всё пополам, то есть это мы вместе говорим! Так что ничего не бойся, я всё пойму, должен понять и принять! И осуждать больше тебя ни в чём не буду, слово офицера даю, только ещё сильнее любить буду!
- Так, ты от меня не отстанешь? Я так понимаю, что ты меня тюкать всю жизнь этим будешь!
     Отработав, Евгеша вернулась домой. Как же хорошо дома, тихо и спокойно. Как всегда, все заняты собой и  только иногда собака гоняет по квартире кошку. Все вечера одинаковые и нет никаких всплесков, впрочем, как и во всех семьях.
- Сашенька, сынок, ты чем занят? Я тебе ответы подготовила для экзамена.
- Мам спасибо. Но я хотел тебя попросить, чтоб ты ещё мне подготовила, а то у меня много всего. Хотя, я уже автоматом получил несколько оценок по зачётам и теперь легче. Скорее бы закончить и на каникулы уйти.
- Ой, Сашка… не торопи время, всё будет.
- Да? А ты знаешь как трудно?
- Все учились и все закончили институты, никто без образования не остался. И ты закончишь. Это сейчас сложно, потом легче будет. Сейчас не хочешь учиться, а потом, если надумаешь, так и не остановишься, как Коля. Давай свои вопросы, завтра на работе начну тебе их делать.
 - Мама, ты новатор! Ты, мам современная и с тобой договориться легче, чем с бабушкой.
- Я всё слышу, - крикнула в адрес своего внука бабушка – Женькина мама.
Её мама, всегда привыкла придерживаться своих ценностей, несмотря ни на какие обстоятельства. Преданность своим идеям и мечтам всегда давала и даёт ей некую силу, которая находится выше обычных её желаний. Она никогда не оглядывается назад и стремительно идёт вперёд, ведя за собой всю свою семью. Она, как толкач, который с усилием толкает паровоз без топлива.  Она, везде и всюду держит одинаково свою марку, и в семье и в обществе. Дома, всегда находится при параде и не даёт себе отдыха. Она, всё видит, знает и слышит. И своих детей, она любит слепо, не понимая того, что иногда просто душит чрезмерной любовью. Но она этого не замечает, так как у неё всё всегда под контролем. Вот и сейчас, как и всегда она вставила своё слово. Может она и права конечно, но у каждого своё видение на происходящее. Уделив всем внимание, Женька скрылась в своей комнате перед телевизором и закрыла глаза в надежде на то, что может уснуть. Ведь, выходные, как правило, её морально выматывали. Дверь приоткрылась и мама спросила:
- Дочь, ты лежишь?
- Угу, отдыхаю.
Мама не стала задавать ей лишних вопросов, по – женски, она всё понимала, что её дочь с Васей не жили и не наслаждались друг другом всю их сознательную жизнь и то, что они стремились быть рядом каждую лишнюю минутку вместе. Трудно оторвать себя от человека, которого любишь, и к которому тянет, словно магнитом. Поэтому она ушла в другую комнату, закрыв за собой дверь. Сколько Женька пролежала с закрытыми глазами, не известно. Но она знала точно, что заставило её встать с кровати. Это разрывающийся в сумке телефон.
- Женя. А ты знаешь, что ты  всё для меня как была моей Женей, Женечкой и Женькой так и останешься навсегда! Это крик, писк души и чистейшая правда моей жизни! Я, правда теперь очень корю себя за т о, что ушёл тогда так и не поговорив и не выслушав тебя, и то, что потом не пришёл к тебе или просто не понял, что произошло и, что я потерял тогда, ведь получается, что я тоже повинен в том, что потом с тобой произошло с тобой! Никогда себе этого не прощу и не забуду это! Извини меня за мою молодую дурь, а
 Женька? Никогда не забуду, эти несколько февральских часов в девяносто седьмом году, когда приехал к тебе в Одинцово. Вернее, я приезжал в госпиталь и зашёл к тебе. Но ты уже замужем была и я даже не подумал об этом. А после того, как я уехал…. Ты даже не сказала, что в тебе произошли изменения! Ты одна растила Сашку! Я просто развожу руками. Ты Женька герой! Я таких женщин ещё не видел. Ты по – истине меня любишь, я это ощутил. Ты, даже сейчас не просишь у меня ничего не для себя ни для сына. А я готов весь мир положить, а ты всё меня останавливаешь и говоришь, чтоб я не тратился. Я шокирован. Знаешь, ты была бы настоящей женой офицерской. Да, почему была бы? Ты есть! Я в этом уже убедился. Ты на мою маму даже похожа, в суждениях и терпимости. Поэтому мне с тобой легко. 
- Вась, всё нормально! Так,  давай – ка мы с тобой не будем корить больше себя. Нам сейчас хорошо мы любим друг друга, чувствуем друг друга. Что было, то прошло. Не нужно больше.
- А как понять твой «так», это похоже как будто ты на ребёночка прикрикиваешь или отчитывать собралась, да Женюнь? Ты мне пока не начальник!
- Я никогда не буду твоим начальником, а моё «так» это к тому, что хватит нам просить прощенья друг у друга. Мы это уже сделали и наверное достаточно....
- Хитренькая такая и коварненькая!
- Я разобрала кровать свою. Теперь буду на ней как на поле, а то она собранная была. Не удобно было спать, а разобрать было лень.
- Женюнь, давай  уже баю – бай начнём, а то у меня начали глаза закрываться, да и ты за эти дни от меня устала. А то мы сейчас сон собьём и будем до утра ворочаться, пока спать охота, надо спать.
     Открыв глаза, она поняла, что очень сладко спала и выспалась. Хотелось много переделать дел. Да и май на улице манит своим теплом.  А скоро отпуск, осталось всего нечего, каких – то несколько недель. И эта мысль согревала и радовала. Месяц! Целый месяц, подумать только!  Она  в бодром настроении и не хочет оборачиваться назад, но это только мечта, так как её курсант, постоянно тянет её в прошлое, как – будто нет радости в настоящем.  И вот опять.
- Я поймал себя на мысли, что нужно было не уходить от тебя тогда. Ты бы меня, надеюсь, не прогнала и передумала бы замуж выходить или призналась бы, что это ты всё сочинила, по крайней мере, надеялся бы на это, ты бы не кинула меня тогда, одного в чужом городе? И всё встало бы на свои места! Ой, Женька, что же мы натворили на пару с тобой, мы же практически всю нашу жизнь молодую угробили из –  за каких то недомолвок и максимализма детского и юношеского! Эх, вернуть бы всё назад, я бы дневал и ночевал у тебя в подъезде и под окнами!
- Я думала об этом всю свою жизнь. Думаю, что я была бы не плохой тебе женой.
- И ты терпела бы все мои выкрутасы и психоз, да?
- Да не много бы мне пришлось терпеть. Ты же на службе постоянно, чуть ли не неделями.
- А я бы старался тебя не огорчать, как это было бы возможно, я тебя бы на руках носил на зависть всем! Я тебя и сейчас ношу на руках и пылинки сдуваю. Какая ты умница! Я всё чаще и чаще этому удивляюсь, ты очень добрая и очень отзывчивая и искренняя, может это только в основном со мной! У тебя нет ни капли раздражения по отношению ко мне, у тебя нет ко мне никакой злости, словом ты большая молодец!
    Зайдя в кабинет, Евгеша разложила бумаги на своём столе. Сегодня ей нужно сделать много работы, чтоб ничего не упустить из вида. Обычно, она составляю себе план на день, но сегодня нет. И так всё в голове держит. Её  работа требует усидчивости и внимательности.  Исполнив некоторые дела, которые она наметила и подняв глаза на часы, она поняла, что день не прошёл, а пролетел. И так изо дня в день.
- Женюка, ты поешь или ты уже поела?
- Я уже поела, пока с тобой разговаривала, сейчас пока консультировала в отношении документации сотрудников уже и кофе выпила.
- А я люблю тебя, я может тебя и люблю, но только как –  то своеобразно и по своему, а может я ещё так ничего в себе и не понял, но я всё равно буду тебя любить до конца жизни. Ведь почти двадцать лет я, что – то нёс в себе.
- Я тоже люблю тебя по – своему.
- Не дублируй меня! Ты любишь меня по настоящему, как только может женщина любить. Это я всё выпендриваюсь и не могу в себе силы найти и смелости набраться, что бы признаться.
- А смелость здесь не нужна, я и так всё вижу. Ты думаешь, что мне от тебя нужны слова? Нет, не нужны. Я и без слов всё вижу по твоим поступкам, действиям и отношению. Так что не нужны мне твои слова, не думай не о чем таком. У нас  в Москве всё потемнело, гром молния, но дождя нет еще. Наверное, ливень будет, но тепло очень.
- У нас тоже очень темно и к ливню идёт, я скоро поеду в город и позвоню тогда тебе.
- Вот кто у нас неуёмная душа. Это ты,  но не я, но куда тебя несёт в почти что ливень? Ладно, это не моё дело.
- Ты не будешь больше на меня рычать, как делаешь иногда? Не будешь меня под себя колотить, а то я могу, как взбрыкнуть? Я хочу искренности и заботы в отношениях. За это я тебя люблю и уважаю. Сока с драйвом ей подавай!  Я тебе «Adrenaline Rush »  куплю, и будешь его пить. А ты будешь меня кусать?
Всё поехал.
 - Да, я буду тебя не кусать, а прикусывать,  я буду тебя не пилить, а подпиливать.
- Будешь не любить, а подлюбливать, да? Будешь не кормить, а подкармливать, да?
    Вечером, будучи уже дома она зашла на сайт «одноклассники» и прочла сообщение, в котором Вася с большим удивлением писал о том, что он сегодня обнаружил в почтовом ящике конверт, вернее письмо от своей девочки, своей Женюки с Одинцово, которое она отправила по почте. Странно это! Ведь, сейчас уже по почте не отправляют письма. На это есть интернет. А Женя просто сама захотела написать и отправить. И вот, что она писала: «Ветер мой, прохладный, но в то же время огненно обжигающий, мой Любимый. Ох, какие глаза, какие губы, какой взгляд, он же убивает твою и только твою девочку, манит и завораживает. Сердца моего повелитель, я твоя раба с юности и до конца жизни своей, раба любви своей к тебе. Сколько же счастья в прикосновениях твоих! Моя любовь, как же мне тепло и радостно от улыбки твоей, от голоса твоего, который так ласкает мне слух,  моя родной, мой Василёк. Ах, эти руки, руки, что так обнимают, так ласкают, так завлекают в свои объятия. И что же делать мне, как совладать со своим разумом, как, скажи? Заворожил на всю жизнь, плен — твоя любовь, мой единственный Мужчина, Мужчина, который забрал без боя мысли мои, Мужчина, который овладел сердцем моим и душой. Василечек, сладкий плен моей любви…». Вот такое короткое, но с глубоким смыслом письмо. Это письмо не трудно написать, достаточно иметь фантазию и открытые чувства.
- Алё! У меня сердце сильно, сильно,  очень сильно сучит и щемит!
- Почему? Что с тобой?
- Это реакция на твоё письмо, какой я был дурак, если бы я знал всё тогда или хотя бы понимал по взрослому, что и кто ты для меня …мне  очень тяжело, дай я чуть посижу в тишине и мыслями соберусь и успокоюсь не много. Я, очень, очень, очень смущён, но и в то же время и очень счастлив, что ты написала мне! А ведь как на духу тебе говорю, я за всю жизнь получал только от тебя письма и все. Ну, от командования не в счет…
- Ой, Вась, Сашку укусила дворовая собака, я уехала в травмпункт с ним. Потом отзвонюсь тебе.
- Вот, а! Ну, как же так – то! Обязательно позвони!
 Женька уехала, а для Васи эти два часа её отсутствия показались вечностью. Он ждал, он ходил по квартире с телефоном в руке и ждал её звонка. И вот телефон в руке в нарушил тишину звонком.    
- Всё вернулась. Поставили два укола в предплечье. Нет, не плакал, он же не маленький. Хотя, наши врачи, реально от Бога, разговаривать вообще не умеют. Грубость так и лезет из них, Теперь, раз в три дня до шестого июня ходить будет в ЦРБ на уколы. Я же рассказывала тебе, как меня моя белка Дуняша укусила и мне тоже в ЦРБ делали уколы.
- Ты просто ходячая проблема, мисс проблема, к тебе так прямо и лезут неприятности. Горе ты моё луковое. Какой чёрт дёрнул Сашу на ночь глядя к дворовым псам приставать? Он же не первоклашка, мы в его время уже школу заканчивали и в армии служили.
- В котором годе уж не помню, эх, старость съела память! Ха – ха – ха!!! Он не лез к собаке. Они с ребятами на Лазутинскую веллотрассу ездили, на вечерний променад. Вот, там, на ходу его собака и цапнула.
- Так почему из всех пацанов, именно его собака шопнула? Можно же по –  разному цапнуть,  это же серьёзно! А ты где была, почему отпустила его?! Ты о чём думала?! Тоже мне мать называется! Ребенка укусила собака, а она не знает!
- Ты чего на меня орёшь?! Ну, я откуда знаю, почему она именно его цапнула? Видимо ногой махнул, вот она и прыгнула на него, на ходу…
- Ты знаешь, что от её зубов можно заразиться?! Ты, что не понимаешь, что ли?!
- Вась, ты что там, в Серпухове, отцом себя почувствовал, что ли?! Ты, что на меня ополчился, как – будто я рядом стояла и беду не отвела… успокойся! 
- Я с девяносто восьмого года знал, что у тебя ребёнок есть, мне же в госпитале всё о тебе рассказали, и тебя видели с коляской. Так уж вышло в жизни, что кроме мамы и твоей семьи у меня роднее нет никого! Так уж береги сына, я же говорил, что ещё с внуками мы будем нянькаться! Я, что железный что ли? Я тоже переживал, пока ты с Сашкой ходила к врачу! Вот поэтому, я ору!
- Да?
- Я за такое твоё попустительство, спрошу с тебя по всей строгости. Я ещё поговорю с тобой в деревне. А теперь надо успокоиться. Ты спать будешь? Тебе нужно пораньше спать лечь, а у тебя ещё и стресс сейчас был недавно.
- Так точно мой любимый. Конечно, давай спать ложиться. Тогда ночи спокойной.
-  Спокойной ночи! Женечка моя!
Как хорошо проснуться утром от солнечных лучей и таких тёплых!!!
- Доброе утро, мой Василечек, как спалось самому лучшему мужчине на земле?
- Доброе утро, мой вредёныш! Спалось хорошо, только один раз вставал за ночь около пяти утра, а потом снова заснул и в семь встал окончательно, маму на работу уже проводил. Тебе там не холодно с утра? А то только, шестнадцать градусов тепла будет  и, то днём обещают!
- Я в одной кофте сначала вышла из дома, потом вернулась и надела футболку и куртку, а кофту сняла и в балетках, а в пятницу надену бордовую новую кофточку типа балахончика, в ней всё закрыто, так что не придётся тебе меня журить, по поводу того, что у меня что–  то видно.
- Надо же, на тебя прямо с утра пораньше просветление нашло, я прямо очень жутко рад за тебя и за себя, за то, что мне теперь переживать не придётся из – за  того, что на тебя все таращатся. А мне вдруг стало очень подозрительно, какая – то ты слишком покладистая с утра пораньше! Может, задумала чего? Когда на работу приедешь, я тебе позвоню.
- Хорошо, я сама тебе позвоню… я покладистая? Ну да, с утра видимо. Не всегда же мне бунтарить, верно?
- Конечно верно, но иногда это даже очень и очень нужно, ты ещё сильнее мне милее после того, когда по – бунтаришь и повыпендриваешься! Бунтарка и пиратка, словом разбойник ты или разбойница! Ты скорее всего белочка, потому что ты места себе не  находишь всё крутишься и крутишься по хозяйству! Вот так! А ещё ты прапорюга и прораб!   
- Я всё в дом всё в семью. Я же тебе однажды говорила, что у меня когда –  то в роду кулаки были. Вот и в крови видать проявления наступают, будем зажиточными, но не за счёт кого –  то, а за счёт самих себя… никому плохо не делать и не отбирать. Всё своим не посильным трудом, если б я жила в деревне, то по их меркам я бы давно обогатилась. Я же бережлива и думаю на шаг вперед.
- Ещё бы, я даже в этом не сомневаюсь! Да не просто бережливая и хозяйственная, ты просто рейдер какой –  то! Рэкетир и кулачка. Купчиха!
- Нет, не купчиха. А хотя, кто его знает. Сидел бы ты у меня на балконе в атласном халате и с сеточкой на голове для волос и из самовара чаёк с вкусностями бы пил, ну, ладно, иногда и чего бы и покрепче. А вокруг лес, зелень, птички поют. Колокольчик рядышком бы стоял, ну, так, чтоб в голос не звать. А ты бы умиротворенно наслаждался и говорил: «Лепота – то какая».  А ещё вот что. Что самое важное в любом мужчине, а именно в тебе мой Василечек? Я задумывалась об этом много раз. Интеллект? Способности? Вряд ли. Внешность? Стиль поведения? Тоже не то. Уровень дохода? Социальный статус? Опять мимо. Душевные качества? Черты характера? Нет, даже не это. Самое важное в тебе мой дорогой — твое отношение ко мне! Всё остальное — дело вкуса.
- Ах, ах, ах! Да – да – да! Прямо, точно в точку! Ты как снайпер!
- Я же не просто говорю. Я же говорю тебе это всё, зная тебя, чувствуя тебя...
- Видишь, в точку попала! Видишь цель, да? Ты просто чудо! А Женька –  ведьмочка!
- Колдунья… я же умею ворожить слегка....Не прибегаю к этому конечно, а то ещё на костре сожгут не дай Бог. Как в расцвет инквизиции.
- Так как же ты меня всё – таки околдовала, спустя столько лет, я же сам не верил этому, но всё как – то непонятно и спонтанно получилось, я и сам не заметил! А может это и есть судьба?! Ой! Можешь, ты человека к себе привязать, хотя,  может, сама этого не понимая и не осознавая! А ещё можешь и в краску вогнать и заставить чувствовать себя виноватым перед тобой, меня так иногда и гложет чувство вины перед тобой и совесть заедает! Эх! Одним словом –  колдунья!
- Я поработаю, а потом пообщаемся.
- Мне кажется, если бы Сашок послушал бы нас хотя – бы краем уха, то он бы подумал, что мы сошли слегка с ума. Ты работаешь?
- Ну, да. Пытаюсь. Перед отпуском нужно почистить всё и в порядок привести.
- Женюка моя, а ты кушать то собираешься?
- Ну, нет пока. Ещё, ещё рано, да и люди ко мне ходят.
- А ты, что делаешь?
- А я лежу. А я всё хочу написать тебе, а мысли какие – то скудноватые. Я Женя, не могу так выражать всё, что чувствую, как ты. Ты же поэт, хотя, я скептически отношусь к этому. А ты, так красиво излагаешь всё,  что мне до тебя в этом не угнаться. Я всё на деле показываю.
- А ты лежишь? Ну – ну.
- Ты моя и этим всё сказано, а официоз в отношениях это  всё предрассудки, да и притом ещё не вечер, куда нам спешить? В загс можно всегда успеть! а мне всё равно нравится, когда ты бурчишь и ворчишь! Радость моя, когда я с тобой, то ощущаю комфорт и уют как дома и мне очень, очень льстит такое внимание с твоей стороны к моей персоне. Мне ужасно нравится, как ты обо мне заботишься и, что мне рассказываешь, хоть это иногда и по – детски смешно, но это всё очень и очень искренне и мне сильно родное.
- Ты мой топотунчик! Почему так? Потому что ты начинаешь морщить носик, лоб, отворачиваешься, про себя что –  то бубнишь и притопываешь ногами, а ещё руками машешь иногда. Это так по – детски если честно, а меня это умиляет. А я рыкать начинаю и тоже морщу нос, когда ты меня перебиваешь. Одним словом – мы одинаковые...
- Ты не рыкать начинаешь, ты прямо, как хищница рычишь и ворчишь! Поди, ещё укусишь как – нибудь ненароком или случайно тяпнешь меня, но беда то в том, что в деревне травмпукта нет, а как мне уколы как твоему Сане будут делать тогда?
- Я сама укушу тебя и сама тебя вылечу.... сама уколы поставлю....не бойся на произвол судьбы не брошу.
- Обнадёжила, вредёныш, но мой. Заказал себе мужские духи с феромонами.
- Упс! С феромонами?! Мне, что теперь всех девок от тебя отгонять, как мух от варенья, да? Ну и душись на здоровье, франт!
- Да я шучу, я не стал! Просто нужно одну девушку покорить за пятнадцать минут без кафе и ресторанов…
- Ну, кадрись! У меня дома есть тоже такие духи с феромонами. Давно я их не доставала, ну –  ну! Ого! Да я по ходу ревную!!! Нельзя так…
- Да девушку с Одинцово имею в виду! Женькой зовут, вредная такая просто мама не горюй!


***
       Почти лето! Как же хорошо! Как же прекрасно!   Небо чистое и светлое.  Майские денёчки очень тёплые и даже ночь,  пусть и отдаёт прохладой, но всё ровно   уже зима давно позади и  от этой мысли,  радости ещё больше, а также позитивного настроения. Да, они – ребята  как природа… они, как и она замирают и почти засыпают осенью и зимой, а весной… видимо люди забыли, что все и есть часть природы и выходцы из неё. В Женькиной голове вообще много разных размышлений, они как птицы летают. Думы о прошлых годах, о настоящем и будущем времени, о семье, о жизни в целом. Иногда, она берёт перо и начинает творить для души. Это всё отвлекает от кричащей реальности. Она не знала, откуда это в ней всё. Быть может она скрытый философ? А может, всё в жизни приходит с опытом, и начинаешь просто задумываться над многим и делать переоценку вещам и действиям. Вот и сейчас. Она никогда бы не подумала, что будет жить со своим Василёчком, она не думала, что будет смотреть на их отношения другими глазами, как – то по – взрослому. Хотя, он постоянно и тянет её в прошлое, а она напротив, всеми своими усилиями тормозит его, делая акцент на настоящее и будущее. Правильно говорят, что в этом мире, каждому своё. Кто – то словно замороженный остаётся в молодости своих лет, а кто – то идёт вперёд. Вот, также и в их отношениях. Прям какой то эффект анабиоза!
Эти постоянные звонки, постоянные разговоры об одном и том же. Наверное, это просто нужно пережить и дать ему насытиться всем этим, дать до конца выговориться, для того, чтоб прошлое не шло за ними теневым шлейфом, осталось далеко, ведь на то оно и прошлое. Оно у них одно на двоих и одно у каждого по отдельности. Но Женька живет всё ровно настоящим и будущим и это прекрасно! Он упирается как ребёнок и не внимает, всё то, о чём она толкует. Ну, а она в свою очередь пытается поступать мудро. Она соглашаюсь с ним во всём, но невидимыми шажками, всё ровно ведёт вперед. И хотя, Вася постоянно вещает о том, что он офицер, что он всегда в строю, что в нём живы честь и вера, что нет бывших офицеров. Всё это в чести. И Женька  понимает, что это всё происходит на фоне многих процессов, которые происходят в его умной голове. Конечно, служба и операции, контузии и ярый патриотизм, давно наложили свой отпечаток и с этим, остаётся только жить.
- Ой, Женя! Ты мне по живому режешь! Мне так стыдно за мои минутные детские обиды  бывает! Но всё равно я твой командир!
- Товарищ майор, а Вы, что теперь мой командир, да? И когда это я стала вашим подчиненным?
- Да,  я твой командир! Подчинённая ты моя аж с девяносто пятого года, июля месяца! А ты сама, что не знала и не чувствовала это? Даже когда замужем была очень нелепо, всё равно ты была моей медсестрой!
- Только теперь я уже давно не медсестра, хотя всё манипуляции могу выполнить до сих пор. Опыт не пропал.
- Медсестра не медсестра, не в этом дело, принципиальной разницы, кто ты, нет! Главное, что ты сама с этим согласна и ещё тогда была не прочь с этим смириться! А ластиться и подлизываться –  это конечно очень хорошо и я буду делать тебе иногда поблажки!
- Нет, не иногда, давай всегда! А?
- Только давай, без давай сегодня. Без давай –  давай?
- Хорошо, поблажки значит будут всегда! Только нам обоим их нужно заслужить своим хорошим и прилежным поведением, и поступками в быту, и в  межличностных отношениях. Между прочим, я  тебе сто раз говорил, что я всё понимаю и не хочу доставлять тебе неприятности, даже малейшие! Просто поделать с собой ничего не могу, временами гложет и гложет всё изнутри, я же опять тебе уже говорил, что надо время, чтобы у меня всё это прошло, а может это на всю оставшуюся жизнь, а может и не пройдёт никогда, не знаю, но буду стараться не напоминать тебе о самой большой ошибке твоей. Хотя, как ни крути, мне не так долго осталось, я это чувствую.
- «Хотя, как ни крути, мне не так долго осталось, я это чувствую»,  если ты ещё раз так скажешь, я стану очень холодной и жесткой! А потом, а ты не наблюдаешь никакой ошибки за собой, нет? Хочешь, я тоже буду напоминать тебе о том? Но, я видимо мудрее тебя, поэтому и молчу.
- Ой, не могу! Напугала офицера сапёрной лопаткой!
- Не напугала. Предупредила. Я вполне серьёзно.
- Не заносит ли тебя?
- Нет,  не заносит.
- Я, если ты помнишь,  очень тебя просил ещё по зиме, чтобы ты не давила на меня и не наседала на меня! Я итак слишком сблизился с тобой и меня это пугает.
- Что??? Ты итак сблизился слишком со мной?! Даю отбой на дальнейшее сближение.
- Не дури! Я не всё тебе сказал, не надо вредничать и придираться к словам, я же тебе если ты помнишь обещал, что не оставлю тебя и от своих слов отказываться не собираюсь! Женечка, не надо капризничать, ведь нам осталось до встречи чуть больше суток! Не уподобляйся мне дураку! Прошу тебя!
- Я прошу тебя теперь только об одном, не называть меня никакими ласковыми словами. Не нужно этого больше. Меня Евгения зовут. И тебя, я тоже буду называть только по имени. Я никогда ни кого не удерживала и не держала. Я не придираюсь к твоим словам просто, это всё у тебя в мыслях....я и так не давила на тебя. Ты прав, мы оба раскисли и расклеились. Пора проснуться. Хотя,  пробуждение смерти подобно, но нечего переживу. Всё!
   Вот теперь, Женька стала злой и раздраженной. Она бросила трубку. Ушла на кухню, чтоб не слышать звонка. Налив себе кофе, хотя, она его и не очень – то желала, она вернулась в комнату. Телефон разрывался.  Но она держала паузу. А на том конце провода, где – то в Серпухове, Вася, ходил по комнате, словно лев в клетке. Выдержав паузу, Женька всё же взяла трубку и сразу услышала.
- Ты что же творишь? Я же без тебя не проживу! Женечка, мы итак наделали столько ошибок! Будь умнее меня! Прошу тебя, меня итак трясёт. Не надо так! У меня сахар повышается от этого всего! А тебе как – будто всё ровно!
- Я не отказываюсь от тебя. Я говорю тебе спокойной ночи. Надо собраться, чтоб совсем не расклеится.
- Я же люблю тебя, ты это хоть понимаешь?!
- Я тоже раскрыла тебе всю себя и отдала тебе душу свою, а ты просто расклеился со мной? Ну что ж, я тоже тебя люблю, - она вновь отключила телефон и бросила его на кровать. Незамедлительно последовало сообщение на телефон «возьми трубку, пожалуйста». Ах, её телефон или нет, не телефон, а как говорит Бахарев – мультимедийное устройство. Конечно, она взяла трубку.
- Я совсем не то имел в виду!
- Спи, ложись. Утро вечера мудренее.
- Ответь мне, пожалуйста. Что же ты делаешь? Ты, что делаешь?! Нам хватило девяносто шестого года! Я, теперь всё равно не усну, зачем ты так? – В его голосе слышны были нотки негодования, со слезами на глазах.
- Не хочу расклеиваться больше. Я сплю, - сухим тоном сказала она. Хотя, всё её нутро съежилось на минуту. Но потом почему то стало всё, всё равно.
- Женя, я обещаю тебе, что всё у нас будет хорошо. Не кидай меня, ты мне обещала, хватит мне той жизни.
- Я не кидаю тебя. Я с тобой, но сейчас не звони. Завтра, всё завтра. Я не могу отвечать сейчас. Мне не хорошо, твои слова обидны и хватит об этом.
- А мне ещё хуже. Я очень тебя прошу не бери в голову, я понял, что за чушь я спорол и учинил, это я просто из–  за чувства эгоизма хотел тебя поддеть, а получилось свинство страшное, я ни в коем случае не хотел тебя задеть и обидеть.
- Ты ляпаешь языком, не думая о том, что обижаешь, а я всё выношу и стараюсь обходить эти острые углы, но я тоже живая и я не подружка, я женщина. Вася я тебя услышала.
- Я думал, что ты всерьёз не воспримешь мою чушь и сведёшь всё к шутке, ты знаешь, как я к тебе всерьёз отношусь. Я не могу без тебя, я сейчас это понял.
- Я всё знаю и всё понимаю, но сейчас обижена.
- Женечка, я всё понял, всё понял и осознал, прости дурака, я не со зла, а по дури, у тебя прекрасная душа и глубокая. Я тебе обещал, что не обижу тебя больше никогда.
- Давай отдыхать Вася.
- Я не усну теперь, дай мне тебя услышать.
- Не нужно ничего, тем более сейчас. Я не смогу и слова тебе сказать.
- А ты мне не говори, ты меня просто послушай, а что значит «тем более сейчас», а мы, что теперь итак по телефону почти общаться не будем?
- Будем, но не сейчас.
- Нам по любому надо встретиться тем боле, чтобы ты посмотрела мне в глаза и всё поняла.
- Я вообще спать ложусь, мы итак увидимся в пятницу.
- Что же ты меня терзаешь, да?
- Нет, не терзаю я тебя. Я не умею этого делать. Просто холодна.
- Ты мне же говорила, что будешь меня всегда любить? Я  уже подумал, что тебе уже  наплевать на меня?
- Я очень тебя люблю. Нельзя отказываться от чувств, просто так. От слов тоже нельзя.
- У меня от сердца отлегло и снова жить захотелось!
- Я всегда рядом. Помогаю тебе и поддерживаю тебя, стараюсь, как могу. Но основной козырь находится в твоих руках и это твое желание жить полноценной жизнью.
- У тебя, что всего лишь жалость ко мне и желание помочь и всё?
- Нет у меня жалости к тебе. У меня чувства с восемнадцати лет к тебе. Любовь называется, причем слишком сильная. Так приросла, что не отодрать. А ты, о какой – то жалости говоришь. Здесь не жалость, а намного главнее.
- Всё – таки я твой не на что не смотря, не смотря на мои выкрутасы, не смотря на мой тупёжь и не умные слова и поступки?
- Я не отказывалась от тебя не на секунду. Нет у тебя глупых поступков. Ты, что детё, что ли?
- Твои слова мне сердце греют и это не прикол и не пафосные слова.
 - Я серьёзна с тобой просто. Не веду себя как юное создание, если люблю так люблю. Двадцать лет питать чувство к человеку и сказать ему, что всё закончилось, ну это глупо и не правда. Я умнее стала. Однажды,  в девяносто пятом, я уже обиделась, а в девяносто шестом, от обиды на тебя, ляпнула не подумав.... ошибок больше повторять как –  то не хочется, но это только с моей стороны. Но я не расклеюсь больше.
- Ты большой молодец и для меня пример! Ты показала, как можно любить человека просто так, бескорыстно! Я обещаю тебе, что со своей стороны я никогда не сделаю тебе больно и неприятно! Я всегда буду тебя защищать и заботиться о тебе! И давай попробуем как можно реже вспоминать о сегодняшней моей глупости, или вообще не вспоминать, это мне будет огромным уроком в дальнейшем. Ты просто не представляешь как ты дорога мне! Давай сейчас больше не будем обсуждать это. Видишь, я тоже ляпнул не подумав.
 Ох, эти ссоры! Можно поссориться даже по телефону, хотя всё можно предотвратить, но это понимаешь после. Иногда они нужны, даже не обходимы, дабы выплеснуть негатив наружу. Зато потом наступает мир и согласие. Конечно, и у них наступил мир и надолго. Стужа ушла, и вновь воцарилось лето!
    Наутро,  она проснулась и поняла, что устала. Уже устала! Видимо, вечер хорошо потрепал её! Но всё вскоре пройдёт, всё развеется.  Собрав сумку, Женька пожелала хороших выходных всем своим и уехала на работу.
- Здравствуй милая Женюка! Как спалось? Ты уже в автобусе или нет? У нас так тепло и очень солнечно, даже не единого облака нет на горизонте, жалко будет, если завтра погода подпортится…
- Доброе утро Вася. Я  в автобусе, погоду нельзя угадать, что будет, то будет.
- Ты как одета? Надеюсь не в одной  футболке?
- В футболе и кофте.
- Это нормально! Только я сам на улице ещё не был. А в футболке, какой?
- На улице тепло сейчас. В нормальной футболке, у меня все они одинакового фасона, приталенные и открытые.
- Я знаю твой приоритет на футболки, просто хотел узнать какого цвета! Я очень многое про  тебя теперь знаю. Я теперь знаю, что  ты очень разной можешь быть, что тебя, так же, как и меня из крайности в крайность может шатнуть! Но это не беда, мы от этого вместе вылечимся или нас вылечат!
- Я тоже о тебе знаю многое. Знаю,  что ты сейчас делаешь. Ерзаешь на стуле и на душе не очень у тебя. Не нужно нам лечиться, просто уступать нужно, если не любить, то хотя – бы с пониманием относиться друг  к другу, вот и всё, банально просто.
- Прямо в точку, только я не ерзаю на стуле, а хожу туда –  сюда по квартире, а про душу совершенно точно! Я тоже самое хотел тебе сказать по поводу понимания, только может чуть другими словами, но смысл тот же, видишь ты права, мы иногда и думаем очень схоже.
- Давай будем вместе обходить острые углы между нами, так легче и проще будет. Так наши отношения ещё крепче будут и сильнее. Нам надо научиться ценить и уважать друг друга, а не в детство играть между собой, ведь мы этого заслужили за эти долгие годы, у нас же всё лето впереди и это наше лето будет.
- Я всё равно буду тебя звать Женечка, Женюка, Женчик, не смотря ни на что!!!
- Я тебя к этому призывала всегда, а ты мне сейчас только говоришь об этом, я обхожу, стараюсь обходить, постарайся и ты. А я тебя буду звать Вася.
- Я не только сейчас это говорю, я всегда об этом думал, просто не говорил вслух и не особо понимал как ты мне дорога! Если тебя у меня не будет, то у меня смысла в жизни не будет. Не надо меня звать так, ты зови меня, как и прежде! Мы же договорились не вспоминать обиды и дуться друг на друга!
- Я это помню, я не вспоминаю обиды, вечер и ночь прошли, утро настало. Ты не потеряешь меня, я рядом всегда, а теперь позже созвонимся, я приехала на работу.
- Ты же очень отходчивая и я это знаю! Это я недоумок и не надо брать с меня пример! Ты мудрее и опытнее! Покажи тогда мне пример, и я возьму это за образец поведения. Ты мне очень и очень нужна! Умница ты моя! Мне бы твой разум в то время, когда я ещё служил! Глядишь ты бы уже и генеральшей стала через пару лет!
- Нужно не толкаться на месте и не оглядываться назад, а смотреть вперед. Жить нужно, дышать нужно полной грудью! Проблем и не решаемых вопросов,  их так много и они остаются. Я тебе это всегда говорила, не нужно кусать и прикусывать. Только ты не слушаешь меня.
- Твои слова да Богу в ушки! Эх, где же ты раньше была, мы бы с тобой горы свернули! Я буду слушать тебя, по крайней мере, стараться это делать!
Ты должен себя слушать, прежде всего. Я только направляю тебя в нужное русло так же, как и ты меня.
- Женечка! Ты огромный молодец! Ты просто огромный разум, сама разумность!
- Да нет. Я просто рано стала взрослой. Я привыкла из всего в жизни делать выводы и стараться не совершать глупости. Смысла нет. Хотя, я далеко не ангел и тоже наступаю на одни и те же грабли. Когда бьют они –  это больно. Я уже подъехала к работе. Дела поделаю и…
- Я тоже рановато повзрослел, а ума – то есть разума так вроде особо и не нажил.
- Нажил и это заметно, хорошо. Просто в жизни ты избалованный ребенок. Поэтому твоя избалованность является некой вуалью, которая закрывает многое от всех глаз и тот тебя самого.
- А что именно скрывает от глаз? Я всё перечислять не прошу, хоть один пример приведи, хотя бы одну дольку этого «многого».
- Ты умный парень и суждения твои такие же. Внутренний мир твой, очень богат и опыт жизненный есть, и  только идиот этого не увидит. Ты далеко не такой, каким хочешь казаться. Я это еще увидела тогда, в нашем девяносто пятом. И сейчас тоже это все видно невооруженным глазом. Перед чужими можно вести себя как хочешь и то нужно знать меру и чувство такта, а передо мной нет смысла. Я тебя чувствую. Ты только подумаешь или посмотришь, и я знаю, что ты приблизительно хочешь. Ты не плаксив, нет, твои слёзы и твоя своеобразная мимика говорит о наличии именно души, а не душонки. Ну, пожалуй, достаточно. Ты и так сам все про себя знаешь лучше всех остальных.  А то, что ты мне заявляешь о том, что ты такой сякой это просто твой выпендреж. Конечно, чужих и не знакомых можно напугать таким поведением, так как люди не знают тебя и у них сложится неправильное мнение. Но с близкими и родными думаю, что не стоит. А вообще я смело могу сказать, что вся твоя сущность - на ладони. Ты весь вот такой, какой есть. А все остальное как накладные карманы на штанах.
- Просекун ты теперь у меня!
- Да, оригинально?! Ой, Вася, Вася!
- Ты специально и назло меня, так как раньше не называешь, да? Я считаю, что мы всё с тобой обговорили и всё поняли, что нельзя так, что мы трепетно должны относиться друг к другу или тебе нужно время?
- Да нет. Вовсе нет. Не специально и не назло. Ну, что ты такое говоришь? Вечер и ночь прошли, и начался новый день. Всё хорошо.
- Просекун, значит, я ошибся? Ой, Женя, Женя!
        Войдя в кабинет, Женька поняла, что состояние совсем не рабочее. В приёмной директора, как всегда, ей налили чашечку хорошего кофе и в блюдце положили пару трюфелей. Пообщавшись с Настей и искурив по паре сигарет на балконе, Женька вернулась в кабинет. Солнце светило и его лучи пронизывали каждый предмет, которые находились в этом кабинете и её тоже, она также, как и всё, что находилось здесь, была не исключением. Женька ликовала и радовалась как в детстве, словно, вот – вот закончится учебный год, и начнутся каникулы. А ещё, она находилась в своём мире, в том, который они сами себе придумали. Она сидела в своём кресле и мечтала, думала о своём. Но неизбежная реальность её стремительно опускала  с небес на землю. Она отчетливо понимала, что они далеко не в прошлой жизни, где ото всюду раздаётся дискотека 80-х и вся молодёжь ходит в варёнках и кожаных косухах. Где, девчонки имели на голове вместо волос начёсы и вместо пастельного макияжа – боевой раскрас, а ребята перед ними, ходили гоголем и рекламировали свою удаль. Она всё это понимала. Годы идут, семья разрастается, в жизни и на работе сталкиваешься с закрытыми дверями намного чаще, чем раньше.
- Женька, а ты наверно сегодня красивенькая на работе, да?
- Да. А что такое? Я же на работе и тем более зима закончилась и снова солнце…
- Ты же прекрасно знаешь, что я бешусь, когда на тебя таращаться! Ты мой ангел хранитель или злюка и тиран?
- Я для тебя два в одном
- Но моя Женя может так мозг протаранить и взорвать, что мне иногда казаться начинает, что это не МОЯ любимая Женя, а злюка и бешеный барбос.
- У меня всю жизнь были длинные ногти. А при тебе теперь их нет, почему это так?
- Потому что ты любишь по – настоящему и способна на личные неудобства, и лишения ради своего любимого человека. Это очень сильные поступки и чувства, это не каждый сможет и не каждый человек на такое способен! А Женюка моя выходит на всё это способна и сделала это! Я проведу всенародную акцию, чтобы тебе присвоили звание «Герой Страны Советов»!
- В моей жизни много изменилось с твоим появлением вновь. Я от многого и правда отказалась, и многое поменяла потому что есть ты....
- Взаимно! Мне тоже многое уже и не хочется, как раньше!
- Мы поменяли многое друг в друге и дополнили тоже. Мы две половинки одного целого. Верно?
- А ты – то сама как думаешь? Я – то скорее всего думаю со знаком плюс! Даже не скорее, а более чем точно уверен! А вот как вы мисс считаете, это главная тайна и загадка века!
- Ну, раз это загадка, так разгадай её, ты же разведка! Тебе любые загадки подвластны. Тем более, такая как эта.
- Ты у меня такая загадка, что все спецслужбы мира её не способны решить и разгадать! Женечка, конечно, я обнимать тебя буду всю жизнь, куда я денусь от тебя? Никуда! Осталось несколько часов, и мы будем с тобой!
     Странно, сколько народа в метро. Уже почти лето и время отпусков, а народ не уменьшается. Скорее бы в маршрутку и в деревню. Когда, Женька садилась в неё, то понимала, что Москва позади, а впереди она – её деревня. Ей действительно там хорошо. Дорога иной раз изматывает, то это стоит того. Многие домашние не понимают её, да и не нужно собственно. Ведь в жизни каждому своё.
-  Косолапка моя, ты уже собираешься с работы?
- Почему косолапка? Да я уже в автобусе еду в деревню.
- Ого! Ты, что раньше ушла? Я ещё тогда, в прошлом, заметил твоё маленькое и не заметное косолапие.
- Ха-ха-ха! Надо же? И не оттолкнуло тебя это от меня? Я и не задумывалась никогда над этим!
- Ты пока едешь, я уж и ужин приготовлю, тебя же кормить нужно.
- Да? А что готовишь?
- Щи да каша еда наша! Вот это по – нашему! Я уважаю тебя, за то, как ты обо мне заботишься и мне, это нравится очень! Поэтому и я забочусь о тебе. Я просто бурчу для порядка, каждому мужчине нравится, когда о нём заботятся и тем более, так как ты!
- Ты помнишь, какая сегодня дата?
- Нет.
- Нет? Сегодня же наша дата!
- Женя! Ты что серьёзно? Я же не всерьёз! У меня в мыслях ничего такого нет! Для меня эти дни все тоже очень важны! Хватит такие несерьёзные вещи говорить! Ты же умненькая девчонка! Ты, я так понял, не всегда ловишь мою волну и то, что я хочу выразить и довести до тебя! Я подшучивал над тобой. Я всё помню. Приедешь и я встречу тебя.
       Он бежал на остановку, кивая по пути всем пожилым женщинам, сидящим на лавках, словно воробьи, которые купаются в лучах солнца.  И только за спиной было слышно: «Ой, смотри, смотри опять Васька бежит сломя голову. Видать Женька приехала. Вот, любовь то, как в кино».
- Женя здравствуй! Ой, ну зачет такая сумка у тебя тяжелая? Не нужно носить тебе такие сумки, для этого есть я у тебя. А знаешь, мне Сашка Смирнов написал, что я жук, именно так и написал, наверно обиделся, что я про тебя ему не говорил, но я ему рассказывал и не раз за все эти годы, я просто не мог ему про тебя даже словом не обмолвиться, что, что, а это точно не мог, он наверно и не помнит сам! Так почему же я жук?
- Привет. Он ко мне тоже заходил и я с ним переписывалась.
- Я зашёл  к Смирному на страницу и увидел там твои фото, он считает классной тебя! Вот, а! Я дам ему угля! Он всегда был падок до пышных женщин, да ещё и на чужих! Мне тебя, что от всех моих пацанов прятать что ли, а? Королева.
- Да ты итак меня скрываешь ото всех. Мы с тобой не ездим никуда, только здесь.
- Я просто собственник, а вдруг тебя уведут. Я такого больше уже не переживу.
- Ты сомневаешься в себе и силах своих? Не уведут! Ладно, пойдём домой. Погода – то стоит какая, аж не хочется ни куда.
- Я мясо замариновал, завтра шашлык сделаем. Ты, кстати мне обещала огород показать. Может, там и сделаем его.
       В субботу они проснулись очень рано, собрали сумку и пошли на огород. Ведь там намного лучше, чем в лесу, где на тебя прыгает разная букашка. Подойдя к калитке, Женька очень удивилась, так как травой было окутано всё! Некуда было ступить даже. Трава так выросла, аж под два метра в высоту. Пока Василёк занимался приготовлением шашлыка, она поначалу уминала ногами траву, расчищала место для отдыха. Но этого ей показалось мало и она руками постепенно начала с корнями удалять её.
- Женя, а ты себя мне подарила?
- Да. А ты?
-  Подарил, даже это не подарок,  а данность жизни!
-  Ну – ну! А будешь с ума сходить, я от тебя уеду… в Сибирь, вот!
- Что ну – ну? Не грози,  хватит бесноваться! Ты же умненькая, ну, по крайней мере,  точно не дура, а иногда говоришь прямо как девочка с села, не думая ни о чём и не о ком. Ты обо мне и о сыне, хотя бы подумай! Уедет она… вот блин! В ночь на ночной электричке? Баб сложно понять! Делаете одно думаете другое, любите одних, как замуж – за других! Эх, Женя, Женя, Женя горе ты луковое! А ты Женька провокатор ещё тот! Но, я всё терплю.
Не буду ссориться, честно не буду, то есть буду стараться не ссориться, потому что иногда и даже очень часто у меня зашкаливают эмоции, и я ничего не могу  собой поделать! Знаю, что это проявление слабости и психической неуравновешенности, порой даже глупости и поэтому прошу тебя ты мне иногда указывай на это, если видишь, что я начинаю заводится или вспыхивать, но и сама старайся обходить острые углы и не провоцировать меня, ты же теперь знаешь, что я могу вспыхнуть как спичка не с того ни с сего на ровном месте и неожиданно даже от себя самого. Я слово своё держу.
- Василёчек мой, да я все понимаю. Я буду с тобой вместе очень стараться. Ведь всё пополам у нас, а вообще нам нужно придумать слово секретное. И  когда сам чувствуешь, что вот – вот начинаешь распыляться, нужно произносить это слово при нас вслух, а  при других произносить про себя. Я тоже его произносить буду, и у нас всё будет более – менее спокойно. Как тебе такая моя мысль?
- Женюка смотри, какой я мангал сделал для нас, ну это временно, потом у Толика в магазине нам нужно будет купить. Ты как разведчик нелегал, мысль исключительная, можно сказать гениальная и очень оригинальная!
- Между прочим, это тонкий психологический ход. Я уже и слово придумала «бабеваже» -  это первые слоги наших фамилий и имен. Смешно конечно, но смех –  это позитив. Гнев проходит сразу, хотя, ты, можешь дать свою версию, и я с ней соглашусь.
- Ха –  ха, я чуть не поперхнулся, ну ты даёшь Женя, ну, у тебя и голова, я вот теперь голову ломаю, кто из нас в ГРУ служил, я или ты?! Это ты придумала, пока траву рвала, да?
- У меня же много мыслей в голове… вот и придумала. Твоя Женя не так уж глупа, как ты себе вообразил.
- Всё истинная правда! Ты бываешь очень и очень разумной, если захочешь или обстоятельства так сложатся, но это не особенно важно, главное что это есть у тебя и это факт и его никуда не деть. Ты, просто молодцом иногда можешь быть и такой оставайся потому что, если бы было по другому, то ты была не Женькой моей, а другой Женькой и тем более не моей, а так ты моя Женя, именно моя со всеми своими незначительными изъянами, но мне очень милыми! Женчик, а ты, что сомневалась или у тебя были сомнения, что я сильнее тебя? Поясни пожалуйста или ты думала, что ты сильнее меня психологически, я далеко не глуп вообще то во всех отношениях.
- Да я и в правду думала, что я психологически сильнее тебя, так уж сложилось впечатление моё, а сегодня я это поняла, вернее прочувствовала. То как ты даже не орал, а жестко со мной разговаривал на повышенном тоне. Я поняла, что ты меня сильно прижал. Другому бы я сказала резкое «фи», а перед тобой, я как безропотная девчонка стояла и не могла ни слова сказать. Твой нажим, я до костей почувствовала. Ты меня  с небес спустил и дал понять, кто есть кто. Я женщина, а ты мужчина, только не нужно так больше, я в ступор вхожу, пугаюсь, я внутренне поняла, что ты сильнее меня и морально, и физически.... только не задирай нос. Помни, что ты не просто мой любимый, ты – мужчина, а значит я слабее тебя.
- Женёк! Давай уже тарелки, я приготовил, но по моемому, спалил немного.  Просто Женя моя, беззаботность, безалаберность – это тоже маска, у меня внутри есть такой стержень, что я сам себя побаиваюсь, но так оно и есть иного и быть не может. Просто ты бы смекнула раньше, могла бы додуматься, простых в разведку не берут в офицеров.  А то, что ты думала, что ты психологически сильнее меня, то просто ты ошиблась и всё, я просто не говорил тебе, что мне приходилось испытывать в офицерской жизни и какой ужас, я просто всё это скрывал, не буду никогда рассказывать. Это удел сильных.
- Но я всё ровно нежнее и ласковее чем ты по отношению к тебе. Наверно это в силу того, что я женщина. Мужчина всегда грубее и сдержаннее.
     В воздухе летал легкий аромат жареного мяса и свежих овощей. На дворе стояли последние деньки весны, и лето стремительно приближалось. Они  сидели на покрывале и наслаждались не большим пикником, который сами себе организовали и собой. Тогда, они ещё не знали, что огород, их затянет и они им просто заболеют, и своими силами начнут облагораживать его и даже садить ягоды и овощи. Смешно! Кому скажи, что они будут не просто идти туда, а бежать и заниматься земледелием… 
- Ой, Женя! Ну, что ты ко мне как к маленькому, а? Я в этом не сомневаюсь ты у меня молодец! А я бы тебя сюсюкать не стал бы, я бы сразу тебя под венец отвёл и всё, конец был бы всем будущим нашим мучениям. Дай, я о тебе сейчас буду заботиться. Просто ты не представляешь, как я в своё время мечтал о тебе и грезил тобой, я даже не мог представить себе, что через столько лет снова встречусь с тобой и ты будешь мне это сама говорить и говорить, о том, что любишь меня, так же как и я тебя... эх, вот жизнь, да? Я был готов убить всех, кто рядом даже стоял, просто стоял с тобой и всё!
- А теперь?
- И теперь. Но по – спокойнее. Я же знаю, что ты со мной, а я с тобой.
    На аромат шашлыка слетались все мушки, и даже мелкие бабочки. И действительно, что может быть приятней обеда или даже застолья на природе. У них был праздник на свежем воздухе. Он длился целый день. Аппетит на свежем воздухе разыгрывался, а на скатерти – самобранке, было всё, что только могло поместиться в корзинку, здесь и помидорчики с огурчиками, и лепешки домашние, и соусы, и зеленый лучок с укропчиком, и картошечка и конечно квас. Ну как же без него. Солнце освещало ярким светом весь огород и шелест высокой травы,  всё это безмолвно направляло их мысли на новые идеи. Они оба думали о том, что скоро лето и было бы не плохо, заняться этой землёй и свои идеи воплотить в жизнь.
- Вась, а ведь ты меня ревнуешь, - с улыбкой вдруг произнесла Женька.
- Я сейчас не ревную тебя, потому что ты со мной находишься, но иногда, я тебя даже к самому себе ревную, так это да, ты права! Ты меня же чувствуешь. С тобой скоро будет не интересно, потому что я только подумаю о чём – то или задумаю чего – то, а тебя уже не удивишь, потому что ты всё наперёд почти знаешь, что я имею в виду!
Женька, отставила тарелку с мясом и на корячках стала пробираться к нему через овощи и хлеб.
- Я вампир, под властью ночи, я сейчас съем твои очи, - с кетчупом на лице, громко смеясь, говорила она.
- Ой, Женюнька! Ты меня сражаешь наповал, где же ты раньше была?!
- Я сейчас с тобой и мне никто не нужен больше. Да ты и сам знаешь, зачем постоянно говорить об этом? Верно?
- Верно –  верно ты со мной, а вдруг тебе надоест якшаться со мной, и ты уйдёшь, к кому – нибудь ухарьку и всё, и я останусь совсем один и, что же мне придётся делать тогда с собой и с тобой? Я, очень благодарен  тебе за огромное  твоё терпение и благосклонность, а также за огромное терпение по отношению ко мне! Ты вселила и вдохнула в меня жизнь и желание жить по другому, жить хорошо на радость тебе и маме!
- Я настолько сильно тебя люблю, что не устану это тебе говорить. Я не вижу не одного, только тебя. И провалиться мне на этом месте, если я лгу. Василёчек,  ты единственный мужчина в моей жизни и в моей душе, и моём сердце. Спасибо тебе за то, что я счастлива с тобой, спасибо тебе за то, что ты вдохнул жизнь в меня, спасибо тебе за то, что ты именно такой, какой есть, за то, что ты живёшь на земле со мной и дышишь одним со мной воздухом. Спасибо тебе за наши выходные. Василёчек, ты только вслушайся в то, что мы вещаем друг другу, одинаковые озвучиваем мысли, только чуть разными предложениями. И кто скажет, что наши мамы нас не родили друг для друга?
- А я тоже так подумал, у нас надо же, даже мысли одни на одно и тоже событие, даже слова те же, только чуть – чуть слог другой, но слова же одни и те же! Представляешь! У нас полное взаимопонимание с тобой, такое очень и очень редко бывает, такое же бывает у игроков, которые долго в одной команде вместе играют и теперь у нас с тобой, такое бывает у людей, которые предназначены друг другу свыше и посланы друг другу, если не Богом, то небесами или, что то близко к этому,  я, наверно ответил на вопрос твой на счёт наших мам!
- Да ответил, мы это как будто всегда знали, только слегка не разумели. Никому тебя не отдам,  ни Богу, ни дьяволу. Сожру любого, как этот шашлык!
- Ой, Женя! Какая ты тоже оказывается собственница, ты просто хищница! Я же тебе вчера говорил, что ты как кошечка готовая к прыжку и укусу! А я тоже тебя никому не отдам, даже рядом с тобой стоять не позволю никому!
- Потому что ты мой Васенька, а я твоя?! Мы принадлежим друг другу, а своего я отдавать не намерена, если честно, я всегда знала в мыслях, что ты мой хотя, и не знала о тебе нечего.
Их щебетание прервала соседка по огороду. Она пришла для того, чтобы посмотреть, кто же находится на бабушкином огороде.
- Здравствуйте. А вы кто?
- Добрый день. Я хозяйка этого огорода. Я внучка бабы Шуры. А, что, что – то случилось?
- Да, нет. Просто пришла посмотреть, кто пришел на огород. У вас всё травой заросло здесь. Вы огород случайно не продаёте? А то бы я купила у вас.
- Нет, не продаём. Мы с мужем сами на нём будем работать, и восстанавливать его.
Соседка ушла, а ребята решили, что и правда будут возделывать грядки и выращивать овощи. Эта мысль,  им грела души.  Но для начала нужно избавиться от травы, а её уж очень много и много не нужных кустов разрослось, которые предстоит Василёчку вырубить,  да и разобрать сарай. А это всё только на первый взгляд легко. И предстоит много работы на всё лето. Но это будет только их лето. Женька, как всегда много говорила и как всегда взахлёб,  боялась упустить мысли, всё что – то рассказывала и учила огородному делу.
- Ой, Женя! Ты мне такие дифирамбы поёшь, что жуть! Ты как строгая учительница! Но всё равно я очень рад, что ты меня пытаешься чему – то научить и вразумить, что это всё идёт от твоего чистого сердца и искренне! Я очень тебе благодарен за это и за всё другое! Ты у меня молодец! Женюка, а вот, скажи мне, ты на работе чем питаешься?
- Чай, кофе попью с бутербродом или без него.
- Что за бутерброды, на фиг? А нормальная еда где? Ты же не в наряде перекус осуществляешь бутербродами с кофе! Диета – это настоящая здоровая пища в определённое время, а не бутерброды, блин! Вот так! Обедать тебе тоже нормально нужно, а не так, захотела, перекусила чего, не захотела, не перекусила, так нельзя!
- Василёчек мой, а ты теперь, что будешь следить за мной и моим питанием?!
- А ты что думала? Ты же следишь за мной и не только за моим питанием, ты же меня и кормишь, и спать укладываешь, и стираешь за мной, и ноготки обрабатываешь. В  общем во всём за всем за мной следишь и холишь меня как пуделька перед выставкой, неужели я не могу хотя бы за малой толикой из того всего, что ты для меня делаешь, за тобой последить.
- Мне, правда приятно это. Я всё ровно тебя послушаюсь, даже если вначале брыкаться буду. 
- Ты и брыкаться толком не умеешь, ты просто видимость создаёшь из вредности своей, а так ты можешь быть очень покладистой и нежной топотушкой!
- Спасибо тебе за то, что ты есть вот такой, какой есть, в моей жизни.
- Да у меня не возникает главным такой вопрос, как тебя приструнить? Я не думал и не думаю об этом. Я просто тоже веду себя с тобой искренне и даю советы тебе от души, просто какой бы и как бы я хотел тебя видеть и всё. А ты уже просто сама вникаешь и слушаешь, но специально целью такой, чтобы тебя приструнить я никогда не задавался, ты просто оставайся всё равно немного оторвочкой, это очень даже мило и интригующе!
- Так точно товарищ майор! 
- Вольно старший лейтенант! Женюка, не пора ли нам собираться уже и идти домой?
      Пока Женька мыла посуду и собирала  еду в пакет, Вася тем временем тушил костер в самодельном мангале и убирал инструменты в захламлённый сарай. Закрыв калитку, они – довольные и сытые шли к дому. Зайдя в магазин по пути, Вася купил мороженного, для того, чтоб съесть им будучи на улице. Домой ребята не торопились, да и лавка их была свободной и она их как – будто ждала. Да и дома – то нечего делать, а на улице, воздух очень свеж, да и птицы так поют, что радостное настроение прибывает постоянно. Как всегда, проходя мимо «агентов КГБ», они поздоровались, кивнув головой. И конечно за спиной были слышны обсуждения, но обсуждения были добрыми «вон, вон смотри, опять идут. Он её за ручку держит. Это Машина, Шурина, Анютина внучка – Женя. С мужем идёт. Ни с кем не ходят, только вдвоём».
- Василёк, а ты мне сегодня должен помочь. Нужно антресоль разобрать, мы же собирались, помнишь? Конечно не охота, но нужно.
- Ну, ты и даёшь! Сколько я должен теперь тебе в жизни?
- Ты мне должен всю свою нежность, ласку, заботу и тепло…дашь?
- Да я дам тебе ласку, заботу и тепло! Ноя же вроде как даю тебе или по крайней мере стараюсь это делать. Или у меня не получается совсем, да?
- Ну, не придирайся к словам. Я всё это получаю сполна, мне кажется иногда, что мне даже завидуют, в отношении того, как ты любишь меня, а я тебя.
- А кто же Женя нам может завидовать, ведь мы на людях почти не появляемся, мы почти всегда с тобой вдвоём и всё?
- Я не знаю. Может это мои бредни и скрытые страхи, а вдруг я однажды проснусь и пойму, что этого всего не было, и ты мне всего лишь приснился? Страшно становится. Не хочу я всего этого лишиться и тебя и никак не могу потерять. Я, конечно, показываю тебе, что я такая сильная, а на самом деле, я трушу и боюсь.
- Нет Женя, это не сон, это совсем не сон, это всё правда, это всё наяву, это всё ты ждала и заслужила, и я тебя никогда не брошу, никогда ты пойми это и всё и не будет никаких страхов у тебя, я ещё раз тебе повторяю я тебя никогда не брошу, если только меня не станет раньше времени.
- А для того чтоб тебя не стало раньше времени, я тебя и призываю жить и вести здоровый образ жизни! Василёчек, я, правда, аж до слёз счастлива с тобой. Ты мне дал слово офицера, что не оставишь меня.
- Да, Женя я дал тебе слово, может, быть я только сейчас понял, что это означает, и я буду очень – очень стараться тебя не подвести, ведь я раньше даже ещё меньше года назад, ещё до тебя, уже сам крест на себе поставил, потому что мне жить не хотелось. Не для кого было просто жить, если бы не мама, я бы вообще не знаю как жил бы, но теперь у меня есть ты и я буду очень стараться тебе не доставлять огорчений и, чтобы тебе было очень хорошо и спокойно на душе! Я теперь просто права не имею плохо поступать и огорчать тебя, я теперь и за тебя ответственен! Буду, как меньше есть всех этих сладостей. Я с детства  сладкоежка, не могу отказаться. Хотя, при моём диабете…       
- Василёчек, спасибо тебе. А знаешь, какое это счастье знать то, что ты есть в моей жизни. Никто – нибудь, а именно ты…я только с тобой по – настоящему жить стала, а раньше до тебя, я не жила – я существовала.
- Ой, Женя ты меня просто так добиваешь! Я же теперь не смогу даже дурака свалять! Я же теперь за тебя и о тебе должен и обязан заботиться и следить так, чтобы не огорчать и не делать тебе даже малейшую боль и неприятности, а я так не привык, потому что не жил так никогда, не жил для и ради других. Так, что мне будет очень сложно это всё принять, ощутить и привыкнуть, но я это должен и просто обязан сделать!
- Мы будем дурака валять, и  с ума сходить, и ссориться, и мириться. Ведь мы  же живые, а к переменам никто резко не готов. Поэтому всё постепенно. Всё придёт, всему своё время.
     Подул прохладный после обеденный ветер, аллея зашумела листвой и  птицы, покидая свои гнёзда, парили над деревьями. Казалось, что сейчас начнётся дождь. И вот сверкнула молния, и послышались разгулы грома. Первые капли упали на землю, а за ними ещё и ещё. Они летели с небес словно снаряды. На дороге и тропинке появились сплошные потоки воды. Ребята галопом вбежали в подъезд своего дома. И вот они уже в своей квартире. Женька быстро вбежала на балкон для того, чтобы снять бельё, которое повесила ещё утром. Но к сожалению, было поздно, бельё было мокрым настолько сильно, что казалось его и не выжимали вовсе. И тут пришла очередная идея о остеклении старенького балкона, придав ему новую жизнь. Женька фыркала.
- Ты почему фыркаешь? Подумаешь бельё! Высохнет!
- Ага, высохнет! Когда?! У, этот дождь, всё испортил!
- Надо научиться друг друга осаживать и находить компромисс, потому что мы этого заслужили, мы не видели друг друга столько лет! Нам помог Бог, и мы не имеем просто морального права разойтись и поругаться вдрызг. Тем более из – за белья. Я вижу твой воинственный настрой.
- Да, нет! Я не буду воевать…у нас есть секретное слово, о котором знаем только мы. И то, что оно означает, знаем тоже только мы. Поэтому мы разругаться не сможем, а о том, чтоб разойтись и речи не может быть, человек не может жить без легких и сердца, вот так же и мы с тобой. Мы  же одно целое.
    Всё потемнело и пришлось включить свет во всей квартире. Василёк разбирал кладовку, он так в ней копошился, во всех инструментах, гвоздях и винтиках…на полу в коридоре не было места, куда было бы можно ступить ногой. Везде были пакетики. И это так умилительно наблюдать, как он всё разбирал, как – будто бы играл. Офицер – офицер, а как ребёнок! Женька же лежала на кровати и смотрела телевизор, переключала с программы на программу. А за окном, дождь орошал все прелести майской природы.
- Жень, а Сашка все экзамены сдал уже?
- Нет ещё. Остался последний экзамен и всё. Как сдаст, так и я спокойно в отпуск пойду. А что?
- Да нет, ничего. Просто интересуюсь. Может, ему помощь нужна, ты скажи. А то парень пыхтит над уроками, наверно каша в голове от всех вопросов и ответов. Я – то помню, как я сдавал всё.
Женька скривила носик от удовольствия и послала ему воздушный поцелуй.
- Ой, Женька у тебя есть в твоём обиходе один жест или ужимка, впрочем, не знаю, как это называется, которая меня так волнует, что у меня аж сердце замирает, и чуть слёзы не идут от воспоминаний ещё тех с девяносто пятого года. У меня аж сердце в комок сжимается, и я просто не могу стоять спокойно, у меня такое умиление и ностальгия наступает, что я начинаю прямо на месте сразу понимать, что я в своё время потерял и упустил!
- Не будем об этом. Я тоже много упустила и потеряла в свое время. Сейчас я обрела тебя вновь, и я умиротворена, я тоже ведь многое вижу в твоем поведении, и жестах, и мимики, и в интонации. Я всё это видела тогда и вижу сейчас. Мы одинаковые. Мы одинаковые Вася. Мыслим иногда одинаково на расстоянии и даже пишем одни и те же предложения одновременно, чувствуем друг друга и предвидим....кто – то скажет, что это ерунда, чушь и полный бред, потому что так не бывает, но мы то с тобой знаем, что это так и есть и это бывает.
-А почему ты своё имя пишешь всегда с маленькой буквы? Женя это звучит очень гордо, и ты должна гордиться, что ты Женя!
- Мне это имя не нравится с детства.
- А мне наоборот очень нравится твоё имя! Оно очень влекущее и эксклюзивное! Женя, моя Женя медсестра… знаешь, как мне это слух ласкает! Эх, а кто у меня самая родная? Кому я всё покупаю, то, что никому некогда не купил бы?
- Женюне своей!
- Да, Женюня – она моя! А эти годы пролетели как один! Я тебя никогда обижать не буду, я хочу, чтобы ты любила одного, зелёные глаза а –  а, лишь на странице в книжке, ты моя девчонка, ты моя, моя доверчивая девчонка!
- Я тебе много раз говорила, что я счастлива с тобой. Я тебе это всегда буду говорить, не устану.
- Ой, не переключай, дай гляну, что там, на Украине делается.
- Да там каски, какие – то.
- Это не каска, это стальной шлем, так по уставу называется! Каска у пожарников!
- Ха – ха – ха! Каска у пожарников! Также как и твои «машинки с бочками»!
- Это не машинки, меня на эти «машинки» пять лет учили!!! Это наша гордость и ответ западу, это наш ядерный щит мы независимая страна благодаря именно этим «машинкам»! Мы, как бабахнем, что укропы содрогнуться! И  Америка тоже офигеет, я лично флаг Советского Союза водружу на статуе Свободы в Вашингтоне!
- Тогда, я буду стоять за твоей спиной и тихо подавать снаряды тебе, и мы замочим всю «укропию майданутую» и «янок» с ними вместе взятых…
- О Боже! Кого я воспитал?  Я же не нацист! А ты прямо в бой и в бой! А ничего, что ты у меня девочка единственная и одна! До моей гробовой доски. Жень, будь со мной до моей смерти, ладно? Дай мне насладиться нами, я знаю, что мне недолго осталось. Просто тебя за руку хочу держать всегда, до последнего моего вздоха. Именно тебя и некого больше. Я однолюб Женюка моя! Однолюб я. прости меня, я обещал до старости, но я чувствую, что уйду скоро. Я чувствую и плачу от этого, потому что не в силах нечего сделать и исправить. Ты же медик и ты всё понимаешь…
Над ними повисла тишина. Сколько она прибывала, не известно. Вася, поднялся с пола и прошёл на балкон с сигаретой. Женька же ушла на кухню и, открыв холодильник, долго думала, что бы им такое сварганить на скорую руку.   
- Меня Юрка Талдыкин, который на Донбассе воюет сейчас, он меня агитирует к ним, я сейчас с ним переписывался по телефону на балконе.
- Поезжай!
- И у тебя даже сердце не ёкнет? Тебе всё ровно будет, да? Ты меня до провоцируешь. А я и не знал что ты такая бездушная.
-Ну, ты вообще! Любой порез, любая царапина, любой укус, алкоголь, стресс, срыв, возбудимость эмоциональная,  всё это ведёт к не обратимым последствиям и повышению сахара. Да меня трясет от того, что ты держишь эти мысли в голове!
- Ты такая оторва и деспот, что уму непостижимо! И ещё тиран, помещик! Самодур!
-Так, а ты дурак! И ещё, ещё, ещё.
- И это всего лишь всё, что ты можешь обо мне сказать? Да я тогда ангел по сравнению с тобой!
- А ты вредина!  Вредный, вредный, за версту заметный! Противная зануда, с головой верблюда!
- Это у меня – то верблюжья голова?!! Да я тебе такого всыплю, что бежать аж до Берлина будешь, забыв штаны надеть! У, хитропопая стервоза, ты как гусыня, так ты и есть гусыня! Ты как недоеденный беляш, ты просто курица! Вот!
Женька стояла на кухне, раскрыв не только холодильник, но и рот от удивления и ей по истине, было не обидно, а смешно. Потому что эти все реплики, они не по злобе выходили из них, а просто от какого – то ребячества.
- А слов у тебя нет, да? Фантазии у твоего убого умишка нет просто. Просто нет! – Кричал Вася с балкона.
- А Васька – пилюлька!
- Мало! Больше нечего сказать? У тебя же должно быть хорошо развито воображение?!
- Я сейчас скажу,  не сомневайся – пилюлька!
- Я смотрю тебя на ночь, глядя что – то веселит прям! Да, Женька моя?
- Не буду больше обзываться и ты, тоже не делай этого. Ладно? Поиграли в детство и будет. Правда, же?
- Бабеваже…
Женька достала из холодильника жаренное мясо, то которое Василёчек готовил на огороде и овощи. Они вместе накрыли стол и сели ужинать. За своими нелепыми репликами, они и не заметили, как дождь закончился, и стало свежо дышать.
- Ты просто кусочек детства и в то же время моя девчонка для меня,- взяв её руку, сказал Вася.
- А ты для меня – моя…
- Не моя, а мой
- Нет. Ты мой и моя! Василёчек, это так здорово, что мы с тобой иногда в детство впадаем и валяем дурака как дети! В такие моменты, я, правда начинаю смеяться от души и так становится хорошо, что и ничего казалось бы больше и не нужно, только чтоб ты был рядом и дурачился вместе со мной. Из нашей переписки и отношений можно написать сценарий, под названием «Крылья поднебесья».
- Если ощутить всю полноту того, как менялись наши отношения из недели в неделю, как нас кидало из огня и в пламя, то ей Богу можно свихнуться, даже, если вспомнить как мы поначалу мерились …, то даже мне смешно становится. А почему «Крылья и ещё поднебесья»?
- Когда –  нибудь, я наберусь, терпения и скопирую нашу переписку, а потом на реальных событиях напишу книгу. Она так и будет называться «Крылья поднебесья». Крылья – потому, что лёгкость, есть взлёты и падения, а поднебесье, потому что и на небе тучи и безоблачность. От сложного к простому, от смешного до серьезного. Это моё видение. С твоим тоже мнением я соглашусь и приму во внимание.
- А ты ужинать будешь, а то в тарелке всё уже остыло, мыслитель прозаист! Что за ерунда у тебя, мы – то здесь причём? У нас ещё ничего особенного и не было, да и причём здесь наша переписка? Это же наше с тобой и только наше, но вообще – то поступай как знаешь, если выйдет что – то путное, то я за, если только правда, что – то действительно нормальное и серьёзное.
      Они сидели за столом и смотрели друг на друга. Ведь впереди лето и это лето, только их. Они счастливы! Они всегда держали друг друга за руки и даже когда ели, и когда спали, и когда просто гуляли по улице. Они не могли насмотреться друг на друга, уж так сильно они любили…
- Вась, я наверно перекрашу волосы в русый цвет, надоело быть блондинкой.
- Женёк? Значит, ты теперь внешне совсем другой будешь, как не родная, так получается? Женя! Ты теперь не будешь беленькой, ты теперь, что совсем чужой внешне для меня будешь? Да? Я боюсь, а вдруг я тебя совсем не восприму, а?
- Не воспримешь, значит не нужна, значит совсем не любишь, как говоришь мне.
- Люблю и очень! А у тебя есть и даже ещё могут возникать вопросы?!
- У меня нет вопросов. Я знаю, что любишь, я знаю, что твоя! Я знаю, что не только я принадлежу тебе, но ты тоже мой и принадлежишь мне, мой любимый, мой бахарёныш!   
- Вот зверёныш! Обзываешься, на ночь глядя?
- Ха – ха – ха, мой бахарёныш!
- Хорошо, я всё для тебя теперь готов сотворить, лишь бы не хныкала. Завтра на огороде будем уху варить, хорошо?
- Уху? Ладно. Только ты сам варить будешь, а я травой займусь.
    Наутро они проснулись очень рано. Испив по чашечке кофе на балконе, они собрались и вышли на улицу. Как же хорошо! Воздух свеж, слышно, как петухи кукарекают и мычат коровы. Эти звуки ласкали слух. Как же хорошо в деревне! Конечно, они были влюблены в неё, в эту «Добрыниху». Здесь ребята отдыхали от города не только глазами, но и душой. Они шли не спеша. Придя на свой огород, первым делом они включили музыку на полную громкость. Нет, им не было скучно, с ней куда веселее. И с этим никто не может поспорить. Солнце пригревало, они занимались каждый своим делом. Кто – то рубил кусты и расчищал землю для посадки, а кто – то разбирал сарай, вынося весь хлам на мусорную яму. Василёчек очень серьёзно подошёл к приготовлению ухи. И вот, запах от ухи приготовленной на костре…как же они радовались! Они, жители каменных джунглей и обитатели душных офисов, сейчас почти что сливались с природой и наслаждались ею. Ведь начались теплые дни, и солнышко манит на природу. И всем известно, что свежий воздух нагоняет аппетит! Ребята наслаждались.
      У них и правда был «царский стол» и чего только на нём не было. И свежие овощи, и салат, и мясо, и даже кофе, но главным блюдом, конечно же главным блюдом была – уха. Они сидели на самодельной лавке,  за таким же самодельным столом, которые смастерил Вася. На эти ароматные запахи слетались не только мухи, но и пчёлки. А ведь осталось ровно несколько дней и Женька, уйдёт в свой долгожданный отпуск на целый месяц. Подумать только, целый месяц они будут жить в деревне, и наслаждаться  всеми её прелестями.
- Женёк, надо вот эти кусты подвязать, чтоб они не лежали на земле.
- Да, я сейчас колышки вобью для грядок и подвяжу кустики.
- Да, что ты своей левшой сделаешь? Я смотрю на тебя и смеюсь. Такая серьёзненькая, пыхтишь. Я сам всё сделаю, а тебе только нужно будет посадить овощи и веревочкой подвязать кусты. Я же мужчина. Вот ещё, не хватало, что бы ты этим занималась. Я пылинки сдуваю с тебя, и не позволю заниматься трудными и тяжёлыми делами.
   А ведь эти слова не были пустыми, и они несли под собой почву. Женька и не знала, что такое тяжесть, причём любая. Как же она купалась в заботе и любви своего любимого. Наверное,  их счастью завидовали даже небеса и эти отношения, даже не описать, их нужно было видеть.
- Ты же не только мой Василёк, ты мой муж?
- Конечно! Женя ты не только можешь назвать меня своим мужем, а ты просто обязана и должна это делать и мне очень, очень приятно! Ведь так оно практически и есть! Но ты Женька сторонница матриархата, то есть угнетения мужчин! Всё учишь и командуешь. А я просто забочусь о тебе, потому что хочу, чтобы тебе было как можно легче со мной и спокойней. А ещё,  потому что я просто должен и обязан быть ответственен за тебя. Кто же кроме меня в этой жизни за тебя пойдёт горой, за исключением родителей конечно, но им итак тяжеловато, так что у тебя есть ещё и я! Женя, я очень рад и очень и очень польщён, что твоя мама так хорошо относится ко мне и, что она меня приняла за своего, так же как и твой папа.  Да, вообще – то так и должно же быть. Я же твой курсант!
    Василёчка очень сложно было остановить. Ведь, когда он начинал говорить, то пока не выговориться не остановится. Женьку это слегка выводило из себя, так как он сам, мог перебить в беседе, а перебивать его самого было не то чтобы нельзя, а просто невозможно. И когда Женька прерывалась, она чувствовала вербальное неудовлетворение от того, что её мысль осталась не до – озвученной.
    Отобедав, ребята вымыли всю посуду вместе. Убрав всё со стола, они всё размышляли о том, куда бы им деть остатки ухи. Ну не нести же им её домой. По огородам всегда бегала дворовая собака. Она была ничья. Ответ в отношении ухи напрашивался сам. Женька нашла среди всего хлама, который был ею вынесен из сарая, плошку.  Вот эту плошку, наполненную вкусной ухой, она и поставила среди травы за калиткой огорода.
    В течении всего месяца, они готовили еду на мангале и преобразовывали огород.  Им это нравилось. Но время летит как стрела, выпущенная из лука. Были посиделки на их лавке, были радостные визги в тёплой как парное молоко речке, были походы к местам былой славы, да много чего было. И вот опять Москва, опять работа…
- Женёк ты спать собираешься или нет? Давай – ка спать баю бай, завтра же на работу, а ты итак в отпуске толком и не спала со мной, я вот какой эгоист так и не дал тебе толком выспаться, всё гнал и гнал тебя. Так, что ложись, давай.
- Да, спокойной ночи.
   Утро нового дня. Первый рабочий день после отпуска. И вот снова автобус и долгожданный звонок.
- Женюка, с добрым утром!
- Доброе утро мой любимый! Как спалось тебе? Надеюсь хорошо, никто не сопел под ушко? Маме показал наши труды с тобой в виде фотографий?
- Спал очень хорошо, даже раньше мамы уснул. Мама не поверила фоткам, сказала, что это фотомонтаж, так как по её мнению, я очень ленив и на такое не способен. Сказала, что нам молодым всё можно подделать, хоть паспорт, хоть деньги, потому что современные технологии способны на всё.
- Ты не ленив! И далеко не ленив! Пусть мама поверит, что у неё такой замечательный сын! Сын, которого я люблю!
- Опять мне льстишь. Как первый день рабочий проходит, не устала ещё, как твой сейф в сохранности ничего не шопнули?
- Проходит день в работе. Сижу и бумаги разбираю. Всё в сохранности, не льщу я тебе. Говорю то, что есть на самом деле, а то повесил на себя завесу. Вот и воспринимают все тебя, так как видят, а ты мой дорогой далеко не такой. Это я тебе сразу сказала ещё впервые дни. Расписание туда и обратно распечатала.
- Молодец, спасибо тебе большое, умничка, а то я замучился вчера переписывать, только до обеда переписал и плюнул на это, в принципе я итак его запомнил, там не сложно, они часто ходят там только пару окон есть и всё, а так они часто ходят.
- Ты с собой взяла, что – нибудь на обед или купишь в магазине?
- Нет, нечего не хочу.
- Женя, я тебе сколько раз говорил, что без обеда нельзя, а ты меня игнорируешь! Некорректно с твоей стороны! Бесчувственно и безнравственно с твоей стороны! Вот, вот! Не подводи меня! Говорю тебе, говорю, а толка нет.
- Хорошо. Я зайду в магазин и куплю себе обед. Я же тебе говорила, что там есть отдел кулинарии.
- Ты молоток, послушная девушка! А может, задумала чего? Что – то ты очень покладистая и мне это внушает всяческие подозрения!
- Ха – ха – ха! Василёчек, ну, что ты милый?! У меня нет мыслей. Не закрались пока что, может и придумаю что, но это будет позже.
- Придумаешь?! Так мне ещё только придётся чего – то ужасного ожидать и сидеть как на иголках? О, Боже! Вот, дал Бог женщину, так и с ума можно сойти, ожидание смерти подобно, уж лучше сразу придумай, что –  нибудь этакое, а – то, как придёт в голову твою светлую, что – то уж очень такое…потом у меня будет нервный срыв.
- Василёчек, всё я на месте.
- Я тебе там фотки послал. Ты спала, а я тебя фоткал. Моя Женюка спит и ещё пока не о чём таком не помышляет, но что потом ей в голову придёт это только одному Богу известно.
-Ты меня фотографировал сонную?! И не сказал даже?! И мои чёрные пятки?! О, Боже, как не ловко!
- Ты, что не помнишь, что ли? Ты на меня злилась, ты же это видела и слышала, как тебя я тюкал, ты потом мне говорила «Бахарев, что ты делаешь?»  и ругалась на меня.
- Вот ты…бябячка моя! Я правда не помню этого, вернее того, чтоб ты меня фоткал, а пятки я вчера привела в порядок. Сначала с них сняла слой шкуры, а потом отполировала. Сегодня немного даже ходить больно, но пройдет всё конечно.
- Я Женя тебе сейчас с улицы позвоню.
- Хорошо.
- Мама всё – таки поверила нашим фоткам и была очень удивлена, что мы это сделали вдвоём и просто руками, без всяких автоматизированных и механизированных устройств и средств. Мы молодцы!
- А то! Конечно молодцы, мы как наши предки овладели земледелием.
- Копать будем.
- Есть!
- Траву драть скоро опять нужно будет.
- Есть!
- Нужно затарить холодильник опять.
- Есть!
- У, Женёк! Ещё утро, а ты так оголодала, всё есть, да есть…
- Да, я…
- Да, я понял, что ты стебёшься надо мной. Вот, я и сказал, что ты оголодала. Как тебя встретили на работе?  Ей Богу, это какая – то мифическая связь между нами просто, такого не бывает в жизни или это просто фантастика или что то другое –  сверхъестественное!
- А я сегодня кудрявая.
- Ты сама как кудряшка! Кудряшки она сделала! Девочка подросток! Ты перед кем выпендриваешься? Всё хвостом виляешь! Я тебе дам в пятницу!
Я тебе так накручу в пятницу кудряшки твои, что на всю жизнь охота пропадёт крутить себе хвост!
- Тю – тю – тю…
- Хочу трон и палатку трёхместную и ещё мангал, и столик на ножках.
- Василёчек мой, не трать деньги. Послушайся меня. Ты не сын олигарха, у тебя просто запал пошёл, не торопись принимать такие решения, подумай хорошо сначала, а нужно ли это?
- Да я не собираюсь ничего брать, я просто ради интереса смотрел и на будущее рассчитывал, а вдруг, а мало ли что – всё равно, что – то может пригодится не сейчас так потом, раньше сто раз там был и даже не смотрел в ту сторону и мимо проходил, но с другой стороны хватит мне шмотьё набирать, а это всегда нам пригодится, так и будем понемногу хозяйством обрастать потихоньку. Вот! Я прав? Я разумно рассудил?
-Ты прав, конечно. Что куплено, то не пропито. Так я всегда говорю, но всё постепенно по чуть – чуть, чтоб по – карману не било. Кстати, ты разговаривал с мамой по поводу всех вещей и предметов, которые находятся на вашей даче? Их же забрать нужно домой или в гараж, просто дача почти бесхозная на первый взгляд и на ней дом стоит, а это очень привлекает тех, кто на руку не чист. Залезут и поворуют все. Жалко же всё ровно вещи. Они не с неба же вам упали, а трудом заработанные.
- Я сам не знаю, что делать. Пусть мама сама решает, но всё более ценное я вывезу по любому, так что у нас будут ещё прибавления. Ты обедала? Я да.
- Да я пообедала. Теперь кофе с молоком пью. Какие у нас прибавления будут?
- Тебе нужны прибавления или добавки? Любопытный Варе на рынке носик отодрали.
- А у меня маленький носик, впрочем, как и ушки. Так что не оторвут за любопытство.
- А я вот думаю сейчас!
- О чём же ты думаешь? В принципе, я догадываюсь, о чём ты думаешь, но могу ошибаться. Я же не ясновидящая.
- Я сумку почти всю собрал, она тяжеловата слегка  блин, а мне ещё надо кое – что затарить на Столбовой и думаю как бы я, что не забыл, поэтому её загодя и собрал. Вот о чём я думаю, а не о том, о чём ты думаешь.
- Я, если честно подумала о деревне. О том, как ты поедешь туда и что соберешь с собой. Вот о чём. До этого не сложно было додуматься в отношении тебя, так как мы первую половину дня об этом только и говорили. А не о чём другом я и не думала. Просто не говорила тебе, потому что уже сказала, что могу и ошибаться.
- Я думаю о нас, о наших меркантильных  и бытовых интересах. Да ты меня в натуре чуешь издалека.
- Да я чувствую тебя. Это не раз говорила тебе. Я не знаю, как это у меня происходит, но я чувствую тебя за много километров. Я много раз тебе это говорила, а ты никак не можешь поверить в это.
- Да всё, я верю! Такое бывает иногда, но бывает правда очень и очень редко! Я просто иногда выпендриваюсь, я же по – настоящему всё понимаю, просто иногда не верю, что это всё по отношению ко мне происходит. Эх, если бы ты это всё двадцать лет назад чувствовала, было бы гораздо лучше и проще и счастливее для нас обоих! Но итак всё это даже очень чудно и ладно – добро, славно и любо!
- Ты не один в жизни. У тебя есть та, которая любит тебя и заботится также как и ты. Поверь, что всё это происходит с тобой. Я стараюсь отдать тебе всё без остатка и любовь, и ласку, и заботу с теплом. Отдам тебе всё, не утаю ничего.
- Я очень счастлив, поверь честно, честно!
- Я верю тебе. Потому что твои глаза врать не могут, а я в них очень часто заглядываю.
- Да я просто не могу обмануть тебя, не имею права просто на это и даже далеко не поэтому. А потому что слишком много нам пришлось пережить в отдельности каждому и слишком долго мы искали друг друга и наделали очень, очень много ошибок в этой дрянной жизни, но прошлого не вернёшь, хотя, очень и очень хотелось бы, теперь мы будем  жить правильно и верно. Да наконец, я же всё таки порядочный парень, такие иногда встречаются в жизни, да и притом я офицер – настоящий, наш офицер русский, советский, это не важно, важно, то, что теперь мы снова вместе, как и двадцать лет назад, когда мы с тобой ни на кого не обращали внимания и нам никто не нужен и сейчас надеюсь потом.
- Я люблю тебя мой мужчина, очень люблю! И я целиком и полностью принадлежу тебе мой Василёчек!
    За общением, время пролетело так быстро, что Женька не успела оглянуться, как закончился рабочий день. Она вышла из института и, расправив руки, потянулась. На дворе конец июля и жизнь прекрасна и полна тайн. И пусть отпуск закончился, и пусть опять наступили рабочие будни, но душу грела мысль, что она в первый раз в жизни счастлива. Хотелось заплакать, но от счастья. Приехав домой, она прибежала ближе к вечеру к своей подруге Маше.
- Маня, я так счастлива!
- Может, на улице посидим, пойдём к фонтанам?
Девчонки купили воды и мороженого. Выбрав лавочку под Тополем, они расположились.
- Ну, давай рассказывай, пропащая душа, как у тебя дела с твоим Васькой? Хотя, и так всё видно по твоей моське.
- Ой, Манюня… я тебя обязательно познакомлю с ним. Ты единственная у меня, кому я могу всё рассказать.
 Маша, подруга Евгеши. Единственный человек, кому, та могла рассказать и доверить всё, что с ней происходит. Они вообще были очень дружны много лет. Вместе ходили по магазинам, вместе покупали вещи, вместе справляли праздники. Маша была прямолинейным человеком и принимала Женьку в любом состоянии. Поэтому, Женька доверяла ей, как самой себе. Да, такие люди – это редкость. Но они есть.  Вечером, после душа, как всегда раздался звонок в телефоне и не успев сказать «ало», в трубке Женька услышала голос любимого. Она решила его выслушать до конца, так как перебить его было невозможно.
- Женя привет! Дома уже, наговорилась со своей подружкой? А знаешь, я сегодня встретил Фошу! Представляешь, живём рядом, а почти не видимся. Я ему твою фотку показал, он посмотрел и сказал, что эту девчонку уже где – то видел. Я засмеялся и сказал, что двадцать лет назад, он мне сказал, что эта девчонка мне не по зубам. Если бы ты только видела его округлённые глаза, он не поверил! Я даже хотел тебе набрать на телефон, чтоб ты подтвердила, что та юная медсестра – это ты. Я вообще всем рассказал, что я наконец не один в этой жизни, что у меня появилась девочка из прошлого.
- Ой, Вася...
- Это всё, что ты можешь сказать?
- А что ещё нужно – то?
- А я вчера вечером задремал и проснулся, и не мог понять, где я нахожусь, почему мама откуда – то взялась, а где Женя? И еле – еле в себя пришёл, а так бы заорал бы, подумал бы, что всё крыша окончательно поехала вот так то.
- Ой, насмешил! А может это нас «огородушник» заколдовал? Манил нас к себе всеми правдами и не правдами на огород. Вот, мы и попались в сети, а он свои рученьки из грабель потирал и радовался? А теперь мы домой уехали, а он к нам во сны и мысли, свои корни пустил и ждёт нашего возвращения. Ты не рассматривал такое? Ты, как говоришь – не привык к крестьянскому труду, да и я не планировала что – то делать на огороде и приводить его в норму. Может этот старый дед нас опутал? У него борода из травы и шевелюра из крон деревьев, глаза как наливные ягоды, руки как грабли!
- Нам надо не поддаваться этим искушениям и быть сильнее этого «огородушника»! Не бойся, прорвёмся! Вот я бред несу! Ха – ха – ха!
- Мы оба в бреду или в бреде, не всегда же быть серьезными, верно? Можно же и дурака повалять или дурочку, ты ужинал счастье мое?
- Сейчас буду, маму дождусь, а ты? Поточила?
- Точат землю червяки, которых я брала в руки и тебе показывала. Да я ужинала. Еду сегодня из дома брала на обед, мама готовила рис с гуляшом. Вот, она мне предложила  и я взяла. А так я не беру из дома никогда ничего. Так, кофе перебиваюсь, а если уж совсем худо становится, то стою на паперти с протянутой рукой и так жалобно чуть слышно прошу: «Подайте на пропитание». Вот, сотрудники в ладошку мне кладут, то зёрнышко кофе, то листик чайный, то обглодыш сахарочку, то зернышко пшеничное.
- Какая досада, что ты у меня такая попрошайка! Ой – ой – ой!
- Не следишь за мной, вот и пухну с голодухи…
- А ты знаешь Женя, что когда человек сходит со своего жизненного пути предначертанного ему судьбой, то у него в жизни случаются всякие замесы, бяки и проблемы, так получилось у меня, не надо было мне уходить от тебя в девяносто шестом году, так получилось потом и у тебя, не надо было выходить замуж, так что теперь нам надо очень осторожно принимать всевозможные решения и совершать поступки, нужно всё тщательно продумывать, правильно? Но иногда надо и разряжаться уметь, как же без этого, по – орать там, например друг на друга, выпить, а так по жизни у нас должно быть всё путём, ведь мы с тобой ученные этой «грёбанной» жизнью, согласна со мной?! Так, что мы ещё должны и обязаны неплохо и даже слегка счастливо пожить годки, отмеренные нам судьбой!
- Я привязана к тебе узлом, который никто не сможет разрубить. Я с тобой согласна полностью. Я только сейчас, вернее, с зимы поняла, что без тебя я не жила, а просто существовала. Я иногда очень боюсь за тебя и за нас обоих. Я до старости с тобой хочу прожить нашу жизнь. И пусть в ней будут и ссоры, и примирения, и болезни, и здравие. Я с тобой и только с тобой. И никто не нужен. Я уже без тебя не выживу.
- Ой, Женя, Женя! Ты мне сердце просто плавишь или растопляешь! Не знаю впрочем, что именно это и как это назвать, но точно у меня что – то в душе непонятное творится! Иногда мне кажется, что тебя опять несёт, но с другой стороны так и должно быть, если любишь, любила всю жизнь и будешь надеюсь любить кое – кого или какого – то человека.
- Я люблю лишь одного – тебя! И до своей доски и после неё буду любить! Ведь твоя же, правда и ты – мой?
- Вот тебе крест и истинная правда, только один нюанс здесь присутствует –   заканчивай мне под шумок, когда я с ума схожу, вещички мне упаковывать вплоть до солдатиков, ведь это ты меня привязала к себе, а не я, так что взялась за гуж не говори, что дюж. Терпи теперь и будь готова ко всему!
- Ладно.
- Всё равно мне обидно очень, я к ней со всей душой, а она даже подарки мои для неё, мне в пакет отгрузила! У стервочка! Даже мои игрушки, мои солдатики!
- Это я стервочка? Нет! Какой стервозной я могу быть, я ещё не показывала тебе. Надеюсь, что никогда не покажу...
- Надеешься? Так ты ещё надеешься стервой себя показать, да притом ещё  и передо мной? Да как у тебя язык мог повернуться сказать такое? Ты, из – за которой вся моя жизнь под откос пошла? Да как же тебе не стыдно милая моя даже отдалённо подумывать над этим, да и ещё, а куда уж больше, мне итак твоих выкрутасов с сумками и такси хватило, да и ещё побеги твои от меня по двору, да небратие трубки тобой, да и псих твой в сообщениях. Мне всего хватило вдоволь, и замужество твоё, и всё остальное! Дай сдохнуть хоть в спокойствии и тишине рядом с тобой у изголовья, а то порядком поднадоел весь этот сумбур. Вот как! Ну, я и дал!
- Да, ты дал! Спуску мне не даёшь! Я с тобой всегда буду нежна и ласкова без стервозности, а про смерть не нужно говорить. С ума сошёл?! Я боюсь этого больше всего на свете, пожалей нас обоих не будь эгоистом! Поэтому и пилю тебя постоянно. Потому что люблю и хочу постепенно прибавлять наше здоровье, которого уже нет почти, а не забирать его! А потом ты мне слово дал, что не оставишь меня и со мной будешь. Не хочу, чтоб костлявая раньше времени пришла. Не хочу! Не заставляй меня плакать и губы кусать от этих мыслей! Ты обещал мне! С тобой быть хочу! Ты слышишь меня?! 
- Да ты будешь и навсегда, наверное! Мы итак к этому почти два десятилетия шли! Ты только вдумайся, почти двадцать леи мы не виделись, ты представляешь! А как – будто вчера всё было! Слово офицера даю, я буду стараться для тебя и для себя – для нас двоих или обоих, а может и обеих, посмотри в словарь как правильно! ЦСКА - ЧЕМПИОН! Ты музыку скачивать будешь?
- Я верю тебе, что ты будешь стараться для нас двоих и слово держать. Будешь постепенно по крохе собирать здоровье своё, ради нас, а по поводу музыки так я её скачиваю и с тобой одновременно общаюсь. А, что значит «Буду с тобой навсегда, наверное?», я всегда буду с тобой всегда. Хватит. Наигрались уже. 
- Ты спать будешь? Женя, а от меня одни проблемы, да? Много проблем, да?
- Да ты, что такое говоришь? И как твой язык такое мог сказать?
- Я просто думаю, что ты перебесишься и уйдёшь от меня к Андрейке какому –  нибудь или какому – то Лёлику и тогда, кто мне будет ноготки чинить…
- Ты до сих пор думаешь? Ах, ты до сих пор думаешь?! Ну – ну думай, думай, а что ты хочешь, чтоб я перебесилась и ушла?
- А у тебя в мыслях иногда даже появляется вероятность ухода от меня?
- Нет и ещё раз нет!!! Хватит, науходилась уже.
- От кого это ты  «науходилась уже»? Ты только от Лёлика ушла и всё. Я в общем говорю, да что с тобой? На нервах, как на струнах играешь! Не уйду, не убегу, не исчезну из твоей жизни. Ты, что до сих пор сомневаешься, что ли, или всё меня проверяешь до сих пор? Не бесись и успокойся моя милая Женя! А то не те песенки скачнёшь и будем мы слушать твои песни из мультиков а-ля 70-80-х, тогда точно башня поедет! Будь бдительна! А знаешь, я могу точно тебе сказать, что жёнами офицера не становятся – ими рождаются!
- Да? И зачем мне это ты говоришь?
- А затем, что я могу сказать, что ты настоящая офицерская моя жена. Женька, ты моя жена! И пусть, мы не расписаны, но ты Женя моя, моя жена до доски моей. Ты так всё делаешь и так себя ведёшь, как – будто устав офицерской жены знаешь. Я тобой горжусь! Солдатка моя, нет, не солдатка – офицерша! Кроточка моя леворучечка! Культяпка, нелепка, растяпка, неловка, обломка! Да совсем забыл, косолапка моя…
- И ты меня любишь? Ты меня любишь? Любишь, вот с этим всем?
- А что в этом такого ужасного и страшного, я же тебя ещё с девяносто пятого года со всем этим люблю, как и ты меня со всеми моими недостатками и замесами и всякими тёрками.
- Да, я очень люблю тебя, со всеми твоими плюсами и минусами. Нет не у кого такого замечательного мужа как ты, а ты у меня есть. Есть ты, и это о многом говорит.
- Ой, Женя! А не погорячилась ли ты?
- Нет, не погорячилась. Как никогда я тверда в своих мыслях и словах.
- Женёк нужно спать.
- Да давай спать ложиться. Я тоже хочу уже отдыхать. Спокойной ночи.
      Всю ночь Женька вертелась и не могла уснуть. И не от какой – то там бессоницы, а от того, что её одолевали комары. Они, каждое лето её мучили. Поэтому, она половину ночи, прыгала с кровати на пол, с пола на стул с полотенцем в руках, в погоне за этими террористами ночными.
- Родная моя, а я тебя люблю! С добрым утром!
- Я тоже тебя люблю, с добрым утром! Я сегодня раньше с работы уйду, в салон нужно сходить. Привести себя в порядок и пёрышки почистить.
- А ты для меня без чистки и ремонта итак всегда самая клёвая в Европе!
- Не в Европе, а на Руси! Мы же Славяне! Мы же Русские!
- Мы Россичи!
- Да это верно. От слова Росы – белые значит.
- Нет от реки Рось, это на сегодняшней малороссии! Ты же читала в детстве «Русь изначальная»"?
- Да читала.
- Там и было написано про племя «Росичей» и как они подчинили себе другие племена восточных славян, хотя, это уже всё бред, сейчас уже есть другие варианты трактования истории Древней Руси и все они разные.
       Как правило, летом, Женька не сильно была загружена работой. Поэтому она ехала на работу не спеша. Она знала, что войдя в свой кабинет, она нальёт чашечку кофе, выкурит сигаретку на балконе и, вернувшись в кабинет, она включит компьютер и будет разбирать документы, которые накопились за месяц. В это время, в Серпухове, Василёк, будучи уже на ногах, поедет в торговый центр «Корстон», он давно проснулся и в тёплое утро ну, никак не хотелось находиться дома, так солнце манило на улицу.
- Женюка, а ты знаешь, что сегодня РВСН «Тополь» исполняется тридцать лет, как он принят на боевое дежурство?!
- Нет. А я должна это знать? Теперь знаю. Я тебе скинула в «Одноклассники» все фото и наш отдых в Щеглятьево.
- Ты у меня самая, самая и я люблю тебя! Я Женя, такую сумку собрал, чтоб отвезти её в деревню... Я думаю, что в Четверг вечером уеду. Как раз приготовлю ужин и обед. Хоть высплюсь в нашей мягкой постели, в своём окопчике…
- А ты чем занимаешься сейчас?
- Я зелёный чай пью в торговом центре, я жду, когда магазинчики откроются.
Я Жень, хочу приготовить очень вкусный коктейль клубничный с шоколадом. Всё для тебя. Если бы у меня была возможность, то я наверно без сомнений положил бы весь мир к твоим ногам. Ах ты счастье моё! А я тогда заметил, как тебе было приятно и как ты пила коктейль, приготовленный мной.  Это ты оценила, потому что у тебя было выражение лица такое, что тебе дали много конфет и мороженного! Ты просто  начала млеть.
- Да я таю рядом с тобой всегда! Даже тогда, когда ворчу или «мечу стрелы», ругаюсь. Я таю рядом с тобой и от этого не деться никуда. Не всем дано такое чувство. На показ не выношу, потому что это только наше с тобой.
- Да ты абсолютно права, это только и только наше! Ты у меня большой молодец всё знаешь и понимаешь!
        На этой хвалебной ноте их беседа закончилась и почти до самого вечера. Как – бы не хотелось быть рядом, как – бы не хотелось долго общаться, но дела прежде всего. И они, у каждого свои. Вечер – это вечные хлопоты, домашние и личные. Все возвращались домой, кто с работы, кто с улицы и квартира наполнялась вкусными ароматами, которые разносились с кухни и звонкими голосами. Лето – это прекрасное время. И даже в городе, солнечные лучи ласкают не только тело, но и душу. Ароматы травы и цветов, посаженных перед домом, переплетались с загазованностью улиц от машин, но и от этих запахов кружилась голова, так как в такие моменты, человек сближался с природой.
- Привет мой бахарёныш!
- Сама ты бахарёныш!
- Я Бахарёныш?! Это как? Вы, Ваша светлость, мне свою фамилию не давали, для того, чтоб называться «бахарёнышем». Вот как то так.
- Всё, ты бахарёныш! И точка!
- Да не могу я быть. У нас разные фамилии, хотя,  и буквы все стоят в первом ряду алфавита. Или мне не нужно с тобой спорить, так что ли?
- Конечно, не нужно спорить, даже не вздумай!
- Конечно, ни буду, в семье муж – голова, но жена важнее, она – шея, но спорить ни буду с тобой. Ну, только иногда.
- Ты моя лапочка! Какая ты у меня покладистая! Даже что – то подозрительно.
- Ну, не всегда я такая покладистая. Не всегда, не интересно же, когда человек всегда послушный, а как же бунтарство?
- А ты не должна бунтарить со мной! Вот ворчать, пожалуйста.
- А я и не бунтарю.
- А Женюня моя и всё! Но ворчать ты можешь всегда. А ты моё счастье и ещё любимица моя  и курочка!
- «Ну, чтож  я Буренка  тебя  продаю? Такая корова  нужна  самому!», я стену мою  на кухне, ну, по крайней  мере, стараюсь  отмыть.
- Да! Я зря грешу на тебя за то, что ты только спишь и спишь, а физическим трудом не занимаешься!
- Занимаюсь  и очень даже  аж до седьмого пота. Если делать, то на совесть,  а не просто галочку поставить.
- Так  ты и полы на ночь глядя, решила помыть? Совсем обезумела девка!
Ты так и не уснёшь теперь, потому что на ночь, глядя физическим трудом не занимаются.
- Ну, стены  я же вымыл теперь и полы нужно,  зато у меня  опять кухня чистая.
- Тебе с Мотей гулять, потом ванну и маски принимать и когда же ты спать ляжешь?
- Ну, я все успею.
- Иди с собакой срочно. Раньше нельзя было кухню вымыть?
- Уже вымыла и с собакой погуляла. Маску наложила теперь жду минут двадцать, для того чтоб душ принять.
- А я не понимаю, что же ты раньше телилась, а не занималась домашними делами? Тебя, что перед сном кто – то в одно местечко тяпнул или клюнул?
- Ну, нет, конечно. Просто сидела пока за столом и ужинала, всё на стену смотрела и смотрела, а потом это всё спонтанно получилось. Впрочем, как и всегда, по крайней мере, у меня. Сначала стены, потом шкафчики с холодильником протерла и полы в заключении. Вот и всё. Ну, ты же меня знаешь. Могу лениться, а потом как начну что – то делать и пока меня не затормозить, не остановлюсь же, ты же это знаешь.
- Я,  вот и поэтому очень боюсь твоих вот этих взглядов в пустоту или куда –  то вдаль, потому что знаю, что за этим может, последовать какое страшное и спонтанное решение или какая – нибудь ужасная мысль!
- Я уже не принимаю давно одна ни каких решений. Я с тобой всегда советуюсь. У меня же есть ты, а если и проскальзывает что – то, то это от того что я всю жизнь одна жила и принимала решения сама. А уже несколько месяцев я прислушиваюсь к тебе.
- Ты просто иногда сражаешь меня наповал своими признаниями и думами.
- А меня похвалили и сказали, что я самая лучшая! Я тебя сражаю наповал? Зато такой больше нет, я одна в единственном экземпляре!
- Конечно в единственном экземпляре, такой не где больше нет! Ты просто всё очень правильно говоришь и выражаешь мысли свои! Ой, Женя, мы с тобой как кукушка и петух, всё нахваливаем друг друга. Женя, давай спать родная моя? Тебе вставать рано!
- Да давай, тогда спокойной ночи мой самый, самый, самый.
- Спокойной ночи Женечка моя!
     Как всегда, её утро начиналось с поездки в автобусе на работу. А вот утро Василёчка началось с пробежки и прогулки в бору. Ночь прошла и мгновенная, утренняя роса появилась на траве и листьях деревьев.  Птицы, пробудившись ото сна, заполняют весь бор своими трелями, а стволы сосен от легкого дуновения ветра покачиваются со скрипом. Вокруг сосны и ели, и воздух в бору ими пропитан. Дышать хорошо и легко. Наверное, хорошо жить на пенсии… хотя, очень скучно.
- Женюка, с добрым утром! Ты уже приехала на работу?
-Нет ещё, пока что еду. Казалось бы, лето на дворе и время отпусков, а на дороге затор. Я, из – за комаров  очень плохо спала. Покусали всю. Раздражена сильно, вторую ночь спать не могу. Одолели комары. Вчера закрыла комнату полностью и давай хлопать эту заразу. До двенадцати ночи устраивала им расколбас. Всех мочканула! Прыгала в одной футболке с кровати на стол, и со стола на пол как обезьянка, убила всех! Спать легла и слышу, в два часа ночи они летят на меня опять. Я уже под одеяло залезла, оставила маленькую щелочку,  чтоб дышать, а они и через неё лезут и кусают!  Я не выдержала. Встала,  закрыла опять все  окна, включила свет и давай их лупить. Устроила им Сталинград. Потом в четыре утра уснула, и тут будильник заорал – подъем. Встала вся покусанная. Сегодня, я им химическую войну устрою! Просто закончилось всё. После работы зайду в магазин и куплю свечи и «Раптор». Так что я сегодня хуже сонной мухи. Так ещё и муха летала и грызла меня! Сегодня свечки куплю  от этих  мессеров обязательно. А ты как спал?
- Нет. Не спал вообще ни секунды, представляешь! Наверное, вчера сон сбил и всё! А может и чаю крепкого с кофе напился вечером и поэтому такое. А мне до комаров всё ровно, я всё лето так спал с открытым окном без антикомарийной сетки и нормально.
- Ладно, я уже приехала. Меня кусают всегда,  потому что кровь  сладкая.
- Я благодарен  небесам, что я тебя нашел первым и, что ты не отвернулась от меня. Я благодарен всем богам, что я с тобой рядом после всех скитаний в этой жизни! Я всегда с тобой буду рядом, потому что ты – моя, а я – твой! Это ещё до нашего рождения было нам предначертано и от судьбы не уйдешь! Я счастлив с тобой Женя  моя. Пойду, деньги на счёт положу нам обоим.  «Расколбас, мочканула, Сталинград», где – то я всё это уже слыхал, а? Не подскажешь где и от кого? 
- Ой – ой – ой! Сегодня мне можно! Я вся погрызанная! Наглее этих комаров и мух, я не видела ещё нечего! Это не насекомые – это вампиры! Никого не кусают, а меня только одну грызут..... я ночью сегодня от такой наглости и напора такого, аж заплакала. Сижу в  подушках и одеяле и плачу. Одолели!
- Тебя они грызут, потому что ты в одиночку варенье ешь под одеялом! Ха – ха – ха! Плакала в подушках, представляю.
- Я же не Карлосончик... кстати, ты тоже ноешь.
- А когда это я плакал? Может, я просто излишне эмоционален и всего то. А пошутить,  я всегда не прочь и даже иногда не в меру и не к месту, вот так то! Но ведь в госпитале ты думала, что я  просто не бываю серьёзным, так?
- Причем здесь госпиталь? Мы тогда детьми были, сейчас напротив, более мудрее и опытней. Ведь птенец не умеет летать и прятаться от кошки изначально, только повзрослев он все это может и умеет. Верно? Вот так же и люди.
- Нет не верно! Я всегда, с детства был серьёзным и умным, а остальное это маска! Женя, ты меня извини, ты мне нужна и точка! Что – то меня не в ту степь занесло. Не обращай внимания! Но и сама повода не давай, хорошо?
- Да я как – то стараюсь, повода не давать....
- Ой,  Женька, ты знаешь, какой я вредный иногда, мне лишь бы привязаться и бучу затеять! Так, что ты у меня молодец крепишься и держишь себя в руках, буду стараться брать с тебя пример. Чего ты там пыхтишь – то?
- Я маникюр себе делаю, а то этот огород…
- Зачем? Через пару дней, опять же на огород? Ладно, не мешаю. Потом позвоню. У тебя тон такой, как – будто я тебя обидел или ты устала от меня. Помнишь,  я тебе когда – то сказал, что никогда тебя не обижу? И никогда тебя не брошу? Так не вешай нос и не хнычь, слышишь?! Я всё – таки, как ни как порядочный парень и всегда помнил о тебе, и вспоминал, даже когда ты меня обманула, потом вышла замуж.  Вот уж кому – кому как не мне губы дуть и обижаться,  и плакать, даже когда ты меня можно итак сказать предала и не дождалась, я ещё раз тебе говорю, что я помнил о тебе,  даже тогда и не смотря ни на что! Вот так!
- Я знаю, что иногда тоже бываю несносной.
- А твоя несносность,  наоборот, для меня очень и очень даже сильно мила! Так что оставайся собой и такой как ты сейчас, я тебя люблю! Я же обещал, что не кину тебя, так, что придётся всё «сносить»,  так сказать – шучу!
- Ха – ха – ха! Да, притворяться как – то не очень. Так, что ты будешь меня сносить, а я тебя любить. 
- Операция  «Сатурн» проведена успешно?
- Нет ещё, осталось чуть – чуть. Просто работать не буду сегодня. Завтра поработаю.  Я сегодня прыгать опять буду. Даже не опять, а снова, приводить приговор в исполнение, хлопок по комарам без суда и следствия....
- Ты прямо как во время войны из НКВД.

***
     Все дни похожи друг на друга. Наверно жизнь была бы очень скудной, если бы человек не знал, чего он хочет от жизни. А ведь так оно и есть. Все идут по своему жизненному пути. Кто – то планы строит, а кто – то ищет не понятно, что и постоянно оглядывается назад. А ведь с каждым днём всё меняется, меняется в природе и в людях. Проснувшись утром, начинаешь понимать, что вчерашний день уже в прошлом, а что грядёт сейчас, никто не знает. Но это будет новый день и новые ощущения. Женька, всегда размышляла, но никогда не озвучивала свои мысли. Вот и сейчас она ехала в деревню и думала. В наушниках играла музыка 90-х, а в голове…в голове мысли, как рысаки на бегах. И зачем это ей нужно. Да не за чем, просто каждый, в голове перебирает что – то своё, и она не была исключением. Приехав в деревню, Вася уже стоял на остановке и ждал её.
- Привет. Как ты доехала? Пойдём скорее домой, а то у меня на плите суп варится. Я же обед готовлю.
- Ой, Василёк! Какой ты молодец!
- Я – то молодец. А ты? Скажи – ка мне Женюка моя, а кто тебе в «Одноклассниках» все приватные подарки шлёт?
-Я  не знаю кто это. Наверно какой – нибудь человек. Приватный же подарок,  без имени.
- Так,  подарок приватный, значит кто – то из твоих мужиков, подумай, с кем ты общалась или общаешься в последнее время, тот и подарил. Просто меня это всё бесит и притом очень сильно!
- Да Бог с ним с этим подарком. Это же всего лишь интернет. Ребята – то твои звонили тебе сегодня или ты им?
- Или я что – то не знаю, а это бесит ещё сильнее, потому что я привык всё понимать.
- Василечек ну, если так тебе будет спокойно, то я могу удалить этот виртуальный подарок.
- Удали.
- Мужчина мой не бесись, я удалю, вот сейчас придём домой и удалю. Ещё мы дуться или ругаться будем из – за этого. Знаешь, что Василёчек мой, если в твоих планах в выходные дни трепать мне нервы и ругаться со мной, то я тогда лучше домой уеду в Одинцово, вот прямо сейчас. А ты оставайся. Хотя, я соскучилась по тебе жутко.
- У нас совсем другие планы, а если ты хочешь набить себе цену, то уж совсем по – детски выглядит. Ты сама спровоцировала меня, приняв эти подарки. И я завёлся,  и ты мне даже договорить сейчас не дала, что я хотел довести до тебя. У тебя сердце вообще есть? Почему ты сразу пресекаешь разговоры?
- Я надеюсь, что наши планы не поменялись?
- Нет, не поменялись. Я всё ровно  тебя люблю,  даже  если и дуюсь. Но всё равно, про кое – что я буду помнить всегда и ты, это сама знаешь не хуже, а даже лучше меня, и ты внутренне всегда готова к этому, просто не надо подводить меня к этой теме и всё чудесно. Но ты не дуйся и не хнычь, ты же у меня молодец большой молодец!
- Я не  молодец,  я пациент  уже  психушки…
- Я, что всегда доставляю тебе хлопоты? Я, стараюсь для тебя, из кожи лезу. А если я задаю перца, так я тоже же живой. Как же ты бедняжка  все эти месяцы со мной жила и живёшь? Женёк, а представляешь, если бы мы с восемнадцати лет с тобой бы жили вместе? Интересно…да, ты меня, наверно, затюкала бы. И я к твоей маме от тебя бы сбежал! Не делай мне больно и плохо, один раз в жизни ты мне это уже сделала!
- Хватит, кусаться я устала. Хочу покоя и без  прошлого. Дай мне  это  всё,  я много  не прошу.
- Давай  мириться,  а то замкнусь  в себе.  Давай Женька моя мириться? Хотя, мы и не ссорились для того, чтоб мириться. Я же не идиот, чтоб ждать пятницы, для того, чтоб ссориться. Не пугай меня, я тоже могу замкнуться ещё лет на двадцать! Мы и не ссоримся, это просто бытовая и житейская размолвка из – за ерунды и из пальца выделанная как у деток малых!
- Я не пугают, я мира  хочу  с тобой  и покоя.
Когда ребята вошли в дом, то их встретил густой аромат вкусного борща, который стоял на плите и томился на маленьком огне. На кровати были разложены хозяйственные товары, посуда и так что – то по мелочи, которые  привёз Василёк. Женька прошла в комнату и бросила свой взор на всё это. Вася же стоял как вкопанный, он ждал одобрения и похвалы.
- Тебе нечего сказать? Посмотри, что я для нас приобрёл. Я специально нечего не убирал, чтоб ты посмотрела.
- Васенька, я посмотрела и оценила твои старания. Спасибо.
- Спасибо?! Спасибо и всё?!
- А что ещё – то нужно? Ну, иди сюда, давай поцелую.
 Женька обняла его и крепко поцеловала, да так, что  кое – что поняла и отметила для себя. Изначально, когда они и  не помышляли даже жить вместе,  она готова была бежать за ним и делать всё, что от неё потребуется. Она была готова на всё, лишь бы быть рядом. Но, вскоре, когда возведённая стена Васей треснула, Евгеша сказала сама себе «подожди чуточку, лёд тронулся».  Всё изменилось, теперь Василёк с ума сходил слепо любя её, теперь он не знал, как вывернуться, чтоб ей угодить. И пусть она фыркает и показывает коготки, он млел, как и тогда, двадцать лет назад. О, Боже! Как же он её любил! Он готов был её закрыть от всех, за неё под танк лечь, если понадобиться! Да, о такой любви можно было прочесть только в романах.
- У нас с тобой был всегда мир, а тебе, что со мной всегда беспокойно было, да? С чего бы это вдруг ты о покое заговорила, у нас с тобой всегда всё было и есть очень хорошо. Ну, в ненормальном прошлом твоём, я не виноват и к нему абсолютно непричастен, а в остальном я тоже хочу того чего и ты, но от прошлого некуда всё равно не денешься, хоть расшибись и ты сама это знаешь, но его просто надо вспоминать стараться как можно реже.
- Я тоже  хочу  реже  вспоминать  его,  и я много  раз  твердила  об этом  тебе.
- Я с тобой абсолютно согласен, моя дорогая девочка, но осадок тяжеловатый у меня всё равно на всю жизнь мою останется и никуда не денется!
- Но  при этом  ты все равно  меня  любишь,  также, как и  я  тебя.
-Я не отрицаю! А теперь давай ужинать. И будем отдыхать, и думать о том, чем мы завтра будем заниматься на огороде. Хотя, я уже сам всё решил и знаю чем. И не называй меня мальчиком. Жень, ну какой же я мальчик? Я не мальчик,  потому что я мужчина, а если ты девочка, то я не знаю, значит тогда в девяносто шестом, был не я или была не ты, а может, тогда вообще были  не мы, а может мы оба рехнулись?
     Они долго сидели за столом и как всегда беседовали на разные темы и громко смеялись. Вася, попросил её убрать посуду без него. Так как он хотел посмотреть лежа передачу, да и усталость его просто косила. Конечно, без всяких вопросов, Женька вымыла всю посуду и заодно ещё и кухню. Вася очень хорошо и вкусно готовил, но вот кухня после его готовки…она, была всегда очень не чистой. Но Евгеша не бурчала себе под нос. Обычно, она это делала, когда её слышали. Но Вася её не слышал, да и звук телевизора гремел на всю их маленькую квартирку. Отмыв кухню, она как кошка прыгнула к нему под бочок. Наступило умиротворение и полная идиллия. Нет ссор, нет споров. Она, как ни странно во всём с ним соглашается. Это наверно от того, что была сыта и спокойна.
- Ты Женюка моя – моё сокровище, - тихо произнёс он.
Она промолчала, уткнувшись в него. Пригревшись, она засопела, но она отчётливо всё слышала. Через каких – то двадцать минут она проснулась. Василёк, гладил её волосы и продолжал смотреть телевизор, но вскоре она уснула очень глубоким сном и не слышала уже нечего. Не то, как Василёк вставал, не то, как он переключал каналы телевизора, не то, как выключив свет, сам уснул. Видимо, она устала от жары и рабочей недели,   расслабившись, как – будто отключила свой мозговой центр.
     Утро для них наступило быстро. Ну, что может быть лучше, чем засыпать и просыпаться рядом с любимым человеком... Она так счастлива, проснуться в объятиях своей первой любви, наверно это её предел мечтаний. Пробудившись ото сна, Василёчек долго лежал возле своей любимой. Он лежал и смотрел, как она спит. Он с нежностью разглядывал её лицо, её  курносый, чуть с горбинкой носик, который вздёргивался во сне. На её спящих глазах небрежно ложился локон её блондинистых волос. Не удержавшись, он осторожно, чуть касаясь её лица, убрал прядь волос. Женька открыла глаза и устремила на него свой взор, но не исполненный страсти, а очень сонный взор. Но от его прикосновений, она  затрепетала. Он притянул её к себе и припал своими губами к её носику.
   Утро было погожим, солнечным. Женя всё больше удивляла Василёчка. Каждое её настроение зависело от пробуждения, и было очень переменчиво. Она вела себя с ним – то нежно, то надменно, то игриво, то раздражительно. Открыв глаза, она повернулась лицом к любимому, и их взгляды встретились. Они долго смотрели друг на друга, они смотрели и молчали. «Она моя, – думал он. – Только моя». Он знал, что убьёт любого, кто попытается отобрать у него его Женюку или даже в сторону её посмотреть.
- Доброе утро «пузырёк» мой!
- Доброе утро, мой бахарёныш!
- Вставай, я уже приготовил завтрак. Нужно, кушать и идти на огород.
-О, Боже! Опять огород! А как всё начиналось… сегодня, мы будем пробовать нашу редиску.
- А вдруг редиска будет горькая?
- Да нет, не будет. Она сейчас в силу войдет, Набухнет и всё. А знаешь милый мой, мы с тобой очень богатые и удачливые. Потому что у нас есть самое сокровенное в жизни – это наша любовь друг к другу.
-А я  девочки другой не знаю, потому что тебя люблю.
- Если спросят меня, где взяла, я такого мальчишку сладкого я отвечу, что угнала как чужую машину девятку, я. Угнала у всех на виду, так открыто, что обалдели все, не за что ты имей в виду, не отдам тебя бывшей владелице…
- Вставай моя Алегрова! Моя девчонка! Откуда ты такая взялась, откуда ты свалилась на меня? Озорная ты и деловая.
- Вась, прежде чем пойти на огород, я хочу, чтоб ты кое – что прочёл.
- Что прочёл? Женчик, ты меня иногда пугаешь своей спонтанностью и необдуманностью. Ты всегда такая, сначала говоришь и делаешь, а потом думаешь.
      Женька протянула лист бумаги, на котором была сделана надпись «Для Василька». Дабы не смущаться, он взял лист бумаги и вышел на балкон с сигаретой. Женька не стала мешать. Она сидела за столом в пижаме с растрёпанными волосами и была похожа на нахохливавшегося воробья. Вася начал читать её письмо, адресованное ему. Она часто писала ему письма и записки от руки, как это делала в 90-е годы. Итак, письмо: «Мне так холодно
без тебя. Так пусто в комнате. И я ненавижу постель и комнату, потому
что ты не рядом сейчас. Не могу сказать, что я ненавижу весь мир, потому
что в нём есть много хорошего и светлого. Но ты — дороже всех и всего. Дороже. Ты знаешь об этом. Об этом знает всё вокруг: стены, пол, потолок, мебель, двери. На протяжении всей жизни они жалели меня, они видели, как часто я плакала в подушку и ходила от балкона до двери комнаты, словно лев в клетке. А подушка — подружка, каждый вечер, купалась под водопадом моих слёз. Я не могла не плакать. Мы очень давно не виделись с тобой. Вечность! И эта вечность закончилась. Я всегда помнила вкус твоих нежных губ, твой запах, твои ужимки на лице и твой голос. Твои губы - они так сказочно ласкали мои губы, окрашенные в красный цвет помады с запахом малины и мою шейку.  Я никогда не забуду каждую секундочку, проведенную с тобой. Они — прекрасны, как все наши дни и ночи. Спасибо тебе за то, что ты со мной. Да, ты рядом, несмотря ни на что и на расстояние. Я вижу твои глаза, когда закрываю свои. Они такие прекрасные, такие волшебные, которые скрываются под большими ресницами. Ты всегда рядом. Ты — в моём сердце, в моей душе, в моих снах, в моих мыслях, в моём сознании, в моей жизни. Мне плохо без тебя, грустно, скучно, тоскливо.  Мне так тебя не хватает. Прости меня за то, что, иногда, обижала тебя.
Прости, что  я открыла в себе чувство, которое не даёт мне
покоя. Я хочу гореть огоньком в твоих незабываемых объятьях, я хочу
чувствовать каждую чёрточку твоего лица, я хочу наслаждаться мелодичностью твоего голоса. Я не знаю, как я раньше жила без тебя. Скорее всего, я перепутала жизнь с существованием. Жизнь я начала только тогда, когда её украсил ты своим присутствием. Я счастлива с тобой. И мне не нужен другой человек. Я даже и думать о прочих не умею! Мои мысли
запрограммированы только на тебя и на то, что связано с тобой. На других — не осталось ни времени, ни желаний, ни мыслей, ни места в моем огромном сердце. Я люблю тебя. Аромат моей любви — во всем: в небе, в облаках, в солнечных лучах, на земле, в воздухе. И в каждой букве, в каждом слове, которое ты видишь в этом письме. Я пишу его, чтобы ты поверил: я очень скучаю по тебе. Каждой молекулой своего тела скучаю.   Я жду тебя
постоянно, в любое время суток. Мой Василёчек! Почему я называю тебя именно так? Просто никто кроме тебя, меня не согреет своим теплом: мне нужен только ты. Твоё имя меня согревает.  Я хочу знать, что тебе хорошо со мной, что мы будем вместе всегда. Ты — лучшее, что случалось со мной. Ты — мой талисман, мой смысл, мое исцеление».
   Женька выжидала. Она пила кофе и пристально смотрела за его мимикой и движениями. Он  волновался, и казалось, что за раз выкурил весь табачный завод. Не спеша, с балкона он вошёл в комнату. Его глаза наполнились слезами, и если сейчас вдруг она что – то скажет вслух, то его слёзы брызнут, как водопад.
- Женька, родная! Прости меня за всё, за прошлое, за то, что оставил и поверил другим, а не тебе! О, Господи! Какой же я дурак! Я, правда не умею выражать так свои чувства на бумаге как ты, но я люблю тебя. Это не письмо, это поэма!!! Я очень тебя обожаю. Я, твой и больше ни чей! Девочка ты моя и моя никому тебя не отдам.
-  Нет претендентов, я же написала это в  письме.
- Ты моя и этим всё сказано! Ты девочка моя!
- Вась, на твою территорию и твою собственность, никто  не  покушается. Тебе,  правда  понравилось  письмо?
- Это не письмо – это правда моей жизни, да, что там моей – нашей!
- Я с тобой  счастлива.
- А я с тобой и очень тебя люблю. А я без тебя никуда! Я твой воин, я Берлин брал.
- Не болтай, Берлин  он брал... не параной любимый.
- Мой дед  брал.
- Ты не просто  мой  воин, ты моя  защита от всех и всего.
- Я это прекрасно  помню, то, что твой  дед  брал. Ну, а ты его потомок.
- Я потомок академика и профессора! Ты моя кроха! Самая кроха в мире! Это не небесам, а просто именно нам самим мы должны быть благодарны, мы с тобой изначально и самой судьбе должны быть благодарны. Мы с тобой с тех времён должны были быть рядом, только мы с тобой тупили и мне очень и очень тяжело бывает, я очень тебя любил и люблю! Мне никто не нужен в этой жизни! Только ты и всё, и больше никого. Родная девочка!
- И я слишком сильно люблю тебя мой родненький, мой Василёчек. Я же говорила, что вросла в тебя.
- А мне очень бывает тяжело, когда я понимаю и ощущаю, что я потерял в своё время и мне очень обидно, что ты вышла за другого.  Я твой Василёк?
    До чего же весело у них на огороде. Вокруг – зелень и цветы! Солнце греет,  а посредине стоит огромный стог свежей травы, который ребятам нужно перетаскать за забор. Поспевает редиска и репка, а морковка ещё набирает силу. Она поздно посажена и убирать её, придётся с наступлением холодов, когда прилетят первые «белые мухи» - снежинки. Но это всё будет потом, а пока что они радовались друг другу и наслаждались делом, которое они вместе делали. Огород не был переполнен растениями, но то, росло, радовало глаз.  Женька, ходила с тяпкой и окучивала грядки, выдирая при этом сорняки. А Вася в свою очередь, ходил в овраг и притаскивал доски. Что он хотел из них соорудить, не было известно даже ему. Но «впрок», он становился как помещик, всё в дом, всё в семью. Он пилил, рубил и водил хороводы вокруг всей этой груды. Всё думал и размышлял вслух. На всё это без улыбки смотреть было нельзя. На мангале томилось мясо, а на каменной печке, сделанной Васей, кипел чайник. Ребята, всегда обедали на воздухе. Да, и обед –  то на природе всегда вкуснее, чем дома за столом. Когда ребята избавились от всей травы, то огород преобразился и на нём не то, чтобы ходить можно было, на нём можно было бегать и танцевать. Ведь места для раздолья было много.
- Женька, я дам тебе свою фамилию. Ты хочешь быть Бахаревой, как и двадцать лет назад?
- Да Вась, я всегда хотела быть Бахаревой, но так уж сложилось, что я всю жизнь ношу фамилию, данную мне при рождении.
- Я уже много месяцев думаю над этим. О, мой Бог! Ты даже не представляешь, как я к тебе отношусь! Я тебя лелею и люблю! Ты Женька моя вся жизнь! И у тебя самое лучшее имя на Земле!!!!! Я Женюка всю жизнь тебя любил и ждал нашей встречи.
 На глазах появились опять слёзы. Он отвернулся. Женька подошла к нему и обняла. А тот уткнулся в неё, и было ощутимо, как тогда, двадцать лет назад, что его слёзы падают ей на грудь, обжигая кожу и проникая в душу.
- Я вчера видела в «Фейсбуке» всех пятерых детей  Серёги Малахава. Он мне фото прислал в личку.
- Нечего себе «Шелест» даёт! Он что совсем совесть потерял? А мне ничего не пишет. Да, Женька всех с ума свела тогда. Да и сейчас, я смотрю, ты за моей спиной с пацанами переписываешься. О чём?
- Как о чём? Разве мало тем? Да хотя бы воспоминания о госпитале. Ведь мы все с тех времён знакомы.
- А ты всё равно у меня на первом месте перед всеми людьми на земле!
- Горло  - то твоё прошло?
- Да. Я делал всё, как ты говорила. Только раствор у меня получился горячим и довольно сладким, потому что я мёду больше забомбил, чем нужно. Не удержался! Я всё выпил снадобье твоё, ведьмочка моя! Не болит уже нечего.
- Бяка ты!
-  Ах, я бяка? Тогда в суп я насыплю тебе виагру! Бяка! Злая девчонка! Иногда у меня возникает ощущение, а любила ли ты меня или это просто нужно исправить свои ошибки в жизни, сделанные назло хорошему парню?!
Чего молчишь? А то делает вид, что тяпает чего – то. Тоже мне фифа! Ты Женька ведьма! Околдовала меня! Столько баб вокруг, а я, как заворожённый все эти годы. Сказать кому – не поверят! Много раз же меня спрашивали, почему не женюсь? А, как без любви жениться, чтоб жизнь кому – то испортить? Я мог бы жениться, только раз в жизни и только на одной - на тебе! Ты вообще слышишь меня?!
 Женька делала вид, что пыхтит над грядкой с морковкой, но она всё слышала и молча улыбалась. Ждала, когда Василёк выговорится. Перебивать или вступать в полемику, это себе дороже. Она видела, что назревает всплеск конфликта, поэтому не отвечала.
- Я молчу, потому что ты сейчас взорвёшься, раздуешь ссору на пустом месте. Сейчас волна пройдёт твоей возбудимости, и поговорим.
- Как ты меня терпишь?
- Я не терплю тебя – я тебя люблю. А потом, ты очень похож на моего отца. А с ним я научилась жить, как ни как тридцать восемь лет живу с ним.
- Ну, ты Женёк даёшь! Я давно бы в тебя лопатой кинул…не по – настоящему конечно, но картошкой точно. Но я всё равно… замуж не выходил!
- Ха – ха – ха! Мужчины женятся, а не замуж выходят!
- Ну и что? Результат один. Ладно, хватит, заговорила меня совсем. Ты, Женька такая нагленькая. Я про тебя всё твоей маме расскажу.
- И что же ты расскажешь?
- Да всё! Как ты меня зажимаешь и обижаешь. Вот сегодня спала «звездой», а я весь бок отлежал, не мог даже повернуться в своём окопчике. Боялся тебя разбудить.
- Нужно было меня разбудить или подвинуть.
- Ага, подвинешь тебя. Я от тебя под утро ушёл. Сел за стол, подушку положил на стол и уснул. А ты спишь и нечего не чувствуешь даже. Я так разозлился, что хотел в тебя этой подушкой кинуть! Я за тебя под танк лягу, и пусть мне плохо будет, но ты будешь жить!
- А! Вот поэтому ты мне нервы трепишь и цепляешь меня, дабы вывести на конфликт. Тебе подпитка нужна. Но я тебе не дам ссориться  со мной.
- Женечка,  а ты знаешь, что вторая слива, дальняя это не слива, а тёрн. Это мне мама сказала! У них в Тамбове этого тёрна с детства навалом было, и она сразу различила! Его даже на зиму замачивают как компот в бочках. Да я не злю тебя. Ну, как можно? А мне не всё равно, мне не всё равно когда ты злишься! Я места себе не нахожу и не терзай меня больше прошу тебя, ты же как ты говоришь благосклонна ко всем, а выходит я не вхожу в этот круг? Тебе я смотрю, очень нравится, издеваться надо мной, да? Но всё равно, я всё стерплю всем врагам назло.
- Вася!
- Что?!
- Мясо! Мясо горит!
- Вот а?! отойди, я сам всё сделаю! А то ты свой левшой…потом будем есть уголёчки!
 Накрыв на стол, Василёк подошел к своей Женюке и забрал у неё тяпку. Они всегда обедали и ужинали только вместе и только вдвоём. На телефоне играла музыка, создавая определённый фон. И дядя Вита, их сосед по огороду, слегка даже пританцовывал и повышал тем самым себе настроение. Но ребята не замечали, ну, почти не замечали этого. Они были заняты собой и обедом на воздухе. С огорода они не спешили уходить и задерживались допоздна. Они работали на нём себе в радость и от каждодневного пребывания, радовались, словно дети и рассматривали друг друга, кто из них лучше поймал солнечный загар. Это было умилительно.
- Вась, как тебе наш огород, нравится?
- Лапочка моя родненькая! Конечно, нравится, а как же ещё?! Я просто в восторге! Чудо ты моё! Давай пораньше уйдём сегодня и у Толика в магазине купим арбу тебе, а мне дыню.
   Подошел вечер и то, что было запланировано, то сделано. Ужинать ребята ни стали, каждый наслаждался своим лакомством. Женька – арбузом, Вася – дыней. Всё бы нечего, но эти осы…
- Я объелась и лопну.
- О Господи! Дитя ты моё и обжорка! Вот умора! Сама виновата! Будешь знать на будущее! Это тебе урок!
- Ой, а сам – то?!
 Больше они не покупали ни арбузов, ни дынь. Этого им вполне хватило.
- Здорово я придумал с ужином. Легко и вкусно. Да?
- Хвалишь себя?
- Я себя? Когда это было то, что – то не припомню! Вот тебя я хвалю, а ты меня очень редко и то почти не хвалишь, так себе очень скупо и буднично!
А я тебе дифирамбы  пою! Я только и хвалю тебя! А если так, то тогда вообще от меня и слова одобрения больше не услышишь! Вот!
- Нет, ты не можешь так! А кто меня хвалить будет?! Ты что? Давай, хвали меня, я тоже тебя всегда хвалю... иш, что выдумал! Хвалить не будет.. да будем конечно продолжать нахваливать друг друга. Куда же мы денемся…да, любимый мой?
- Конечно, будем хвалить и лелеять друг друга, а что же ещё нам делать? Ты самая хозяйственная в мире женщина! Но ты иногда тиранишь, а я терплю. Вот.
- Ой, спасибо! А ты, самый лучший муж на Земле и я с тобой не боюсь ничего. И это не хвала это правда.
- Сегодня день рождения у Коляна Швыта. Давай позвоним ему. Он до сих пор не верит мне, что мы вместе с тобой. Пойду на балкон,- набирая номер в телефоне, Вася поднёс трубку к уху, - Колёк! Привет! С днём рождения тебя!! ЦСКА  чемпион! 
Евгеша, вышла на балкон и попросила сбавить тон. Но Вася, как будто – то бы не слышал. Чтоб утихомирить, Женька слегка ударила его ложкой полбу. И засмеялась в голос. Да, такого Василёк и не ожидал.
- Чего ты так смотришь на меня, не больно же? Зато потише разговаривай, а то ты кричишь на весь дом, все любопытные соседи уже по – выглядывали со своих балконов.
- Женька больше не вздумай этого делать! Женихов своих будешь ложкой лупить, а меня не вздумай, это я тебе не угрожаю, а на будущее говорю, а то доведёшь до греха, от меня можно и рефлекторно ответку получить, да ещё и какую! Лёлика своего лупила бы лучше! Я просто в ужасе и очень потрясён твоим поведением, не ожидал от тебя такого.
- Я так и не сделала  бы, если бы  ты меня  не  вывел, ну  честно. Конечно  же,  я такого  больше не  сделаю  ни когда. Да потом  тебе и не больно  было, я же не со всей дури  это  сделала, так слегка, чтоб тебя осадить  от криков. Ну ладно, хватит  об этом. Сказала, что такого не будет  больше, слово  даю. Ты мне всегда нравился, я влюблялась, я смущалась, вернее, присутствовало всё ровно некое смущение. От волнения и интереса к тебе и от всего выше сказанного,  я  и дрожала в твоих руках, а ещё, я хорошо помню, как горели мои щеки от твоих взглядов, прикосновений и твоего голоса, мной услышанного. Вот так то. Сейчас, всё тоже самое происходит, всё тоже самое, только я не дрожу – я таю. Таю, потому что я люблю тебя, Я уверена в тебе и в завтрашнем дне с тобой, я знаю твердо, что ты есть в моей жизни, и я дышу тобой.
- Ой, Женя, спасибо тебе огромное за все эти слова, это поистине настоящее счастье осознавать, что есть человек, который любил тебя все эти долгие годы и пронёс это через всю жизнь и то, что любит сейчас и притом почти не за что, а просто так!
 Они долго ещё говорили о себе и о том, как будут проводить следующие выходные. Но время шло, и пора уже отдыхать. Завтра им уезжать, кому в Серпухов, а кому – то в Москву на работу.

***
       Десять дней в разлуке! Десять дней. Это не так уж и много, но это целая вечность. Она также как и всегда ездила на работу и созванивалась со своим любимым. Конечно, и он ждал, он ждал ту, на которую будет смотреть своими влюблёнными карими глазами. Да, для влюблённых – расставание смерти подобно. Но ведь, по – мимо их двоих есть ещё  родные и близкие люди, которым тоже нужно уделять внимание. Есть личные дела, которые ну, ни как не отложишь.
- С добрым утром Женюка моя! Как спалось без меня?
- С добрым утром! Спалось не плохо. А тебе?
-Мне спалось на редкость хорошо. У нас пасмурно на улице, но тепло. Ты уже в кабинете? Будешь пить кофе? У нас с утра сильный туман был.
- В Москве солнце и тепло. Я в кабинете уже конечно. Чайник грею.
- А у нас туманчик не большой и влажно очень, но тепло и очень спокойно, ветра вообще никакого – полный штиль. Тоже кофе делаю.
- Погода хорошей будет. Я, сегодня слушала по телевизору, что бабье лето будет теплым.
- Пузырёк ты мой!
- Сам ты пузырёк! Меня так ещё никто не называл.
- Но я же во всём и всегда и везде у тебя первый! Это просто твой рок и наша судьба, так что ничего особенного в этом нет. Давно бы уже свыклась с этим и принимала как должное! Тю-тю! Единственное, что жалко, досадно и обидно это, то, что ребёнка ты не от меня родила, в этом моя главная промашка и ошибка, а так же недосмотр с моей стороны! А так во всём остальном твой пострел везде поспел!
- Да уж, мой пострел во многом первым был и есть в нашей судьбе. Говорю, что в нашей, а не в моей, потому что у нас одно всё на двоих же. Мы с тобой одно целое?
- Мы получается, с тобой как сиамские близнецы? У нас, что и тело общее, да так, что ли?!
- Нет, тела у нас разные. Ты же мальчик, а я девочка. А в остальном всё одно на двоих.
- А я смотрю, ты не лишена логических мыслей и рассуждений, ты правильно заметила, что я мальчик, надо же не ожидал от тебя такого сложного логического вывода!
- А ты сомневаешься до сих пор, да? В твоей «моей» головке, возникают иногда умные суждения. Не совсем же я глупа, как ты меня считаешь.
- Может тебе Нобелевскую премию выдать и присвоить, а? Решила проблему и задачу человеческого бытия, называется! Надо же спустя столько лет, наконец поняла и дошла до того, что я мальчиком оказался! А кто же у тебя первый мужчина был, может это не я,  а святой дух?! Тоже мне, умная фифочка!
- Ха – ха – ха! Мой Василёчек! Мой любимый муженёк! Да ты волшебник, превратил меня из девочки в женщину много годков назад...
- Это не один я волшебник, это мы оба колдунами оказались! Без тебя, я бы не выловил бы рыбку из пруда! Без твоей помощи и без твоего согласия и одобрения я бы ничего не смог, то есть мы бы оба не смогли!
- Я всегда знала, что отдам девственность тому, кого любить буду больше жизни своей. Так оно и получилось. От судьбы же не уйдешь, верно? Ты сам мне всегда говорил это.
- Это очень приятно осознавать и знать, тем более от тебя, что я у женщины самый, самый! Не то, что твоя шушара, на которую ты меня променяла!
Ты только моё вдохновение,
Ты муза моя внеземная,
О,  Женечка, Женя, Евгения,
Ты чувства мои поджигаешь,
И я обретаю прозрение,
На звёзды смотря в вышине,
О,  Женечка, Женя, Евгения
Любовь пробудила во мне.
- Господи! Боже мой! Я люблю этого мужчину! Господь, спасибо тебе за него! Спасибо тебе Боже!
 - Я заказал на следующую пятницу большой букет полевых цветов. Привезу и подарю тебе. Никаких денег не жалко.
   Влюблённые, летали как их небесная птица и таяли, таяли, таяли в друг друге, они не могли словами передать те чувства, которые испытывали в последнее время. То, что любят, то, что нежно и ласково относятся. А вот чувство счастья, чувство чего – то большого, огромного, чувство какого – то насыщения силы, которую они  предавали, чувство защищенности со стороны обоих, они, объяснить не могли. Они умели признавать ошибки и свою неправость, они умели быть благодарными. Говорили спасибо друг другу за всё, что делали и, что дарили. Они, не с кем так счастливы не были, да и не могли, они быть с кем – то счастливы. Не видели некого рядом с собой. Только они. Да, люди окружали их, но это всего лишь люди. Положительно относится к людям – мало, нужно чувствовать и любить не только телом, но и душой и сердцем, что они и делали по отношению  друг к другу. И можно поверить, что это по отношению к ним обоим,  далеко не лестные слова. Это факт, неоспоримый факт...
   Он просто счастлив! У него нет, и не было слов, когда он слышал её голос, когда смотрел на неё! Он на всё готов для неё и этим всё сказано! Но всё –  таки он, говорил ей о своих чувствах, так как умел. Хотя и очень много времени спустя! Но всё равно лучше поздно, чем никогда! Он за неё, свою Женюку, под танк ляжет! И она счастлива с ним. А ведь всё, что она говорила ему, она ведь и правда так думала и такого мнения была  о нём. Женька, не знала какой он там для других, но для неё, именно такой. А вообще, Василёк, привык ставить между людьми и собой стену покрытую вуалью, чтоб не дай Бог не рассмотрели его истинного, настоящего. Поэтому и слыл так «плохим», в определенных своих кругах. Но только она, чувствовала и знала истинную его сущность. Знала и всё тут.
- Женёк, я мёд купил!
- Мишка очень любит мёд,
Почему –  кто поймет?
В самом деле – почему
Мёд так нравится ему? А!
- Ой, Женя! Мне так смешно становится, когда ты ещё это показываешь! Покачиваясь и приплясывая! Ой, не могу.
- Да – да – да!
Если б мишки были пчёлами,
То они бы нипочём
Никогда и не подумали
Так высоко строить дом. Ой!
     Они радовались и наслаждались вместе друг другом, так сказать возмещали упущенное,  за долгие потерянные годы! Они, абсолютно уверены друг в друге и даже не волнуются почти, когда они находятся в разлуке, немного конечно переживают, но всё равно они уверены в разуме и порядочности и чести! Они даже в мыслях не держат некого кроме их двоих. Они по – взрослели и нож в спину не вонзят... они не изменят и не предадут. Они  спокойны. Они, единственные люди, которые занимают мысли друг друга, сердце и души. Много раз говорили, что любят, только видят друг друга, только живу друг другом… ведь, этого достаточно для не совершения глупостей. Да, потом какие могут быть глупости и грязные измены со  стороны двоих? Они знают точно и определенно – ни каких. Это они  с полной уверенностью заявляли, глядя глаза в глаза. Она – его  женщина, жена, а  он – её муж. И он уверен, что теперь его тыл очень прочный, а не как когда – то по юности. Вот какие они глупцы! Сами себе такого не простили до сих пор, хотя, находят разные оправдания.
- Хочу с мамой поговорить вот о чем. Если у нее будет возможность, то на будущий год 2016,она нам на огород соорудит не большой домик, привезёт его на машине от работы. Если получится, конечно. Она просто может это сделать, пока работает. По – дешевле, это сделать. Такой не большой домик, в котором и обедать можно и даже отдыхать...
- А ты не боишься, что мы с тобой снова завязнем как в этом году, но уже по обустройству домика, тогда я весь свой дом разграблю и придётся заморачиваться, как это всё везти в Добрыниху, я просто не хочу по этому поводу обращаться к Деникину, хотя, он может, у него же фургон – Газель есть, он просто сплетник и балабол! Но там видно будет, посмотрим! Нам главное – белее или менее сам огород, то есть землю привести в порядок и посадить, что сможем и обустроить саму территорию!
- Я без тебя ничего предпринимать и делать не буду. Я прислушиваюсь к тебе и уже давно. Так,  что как ты скажешь, так и будет. Конечно, время покажет. Это только пока что мысли мои, не более. Ты же у меня сильный.  Меня в тебе очень многое привлекает. Я, как  бабочка на нектар лечу..... я же постоянно льну к тебе, а иногда трусь о тебя как кошка мартовская... не заметил? Думаю, что давно заметил.
- Заметил Женя моя, конечно заметил! Я давно, очень давно всё заметил, ещё в девяносто пятом году! Не просто заметил, но ещё успел ощутить и почувствовать губы твои и тебя полностью, правда совсем ненадолго, на очень короткое время, а потом в дело вмешалась судьба и наша действительность, а ещё и этот Лёлик!
- Я же говорила тебе, что дрожу и таю в твоих руках....  потому что ты мой, а я твоя... и всё, что мы с тобой создаем, это всё наше, всё, что укладывается только в наш с тобой скрытый от всех мирок.
- Да это наш мир и только наш и ничей больше! Русские своё никому не отдадут, так ещё так дадут, что всё в труху! Я воин!
- Я имею в виду тот мир, который между нами, а не тот, в котором мы живем. Наш мирок, который мы сами себе создали, в котором есть тайны и секреты от всех. В котором бывает холодно, когда грянет ссора, в котором бывает тепло, когда наступает примирение.
- Я это и имел в виду, что именно наш с тобой мир, до смерти тебя защищать буду! И нет там места никому! И не должно было быть аж с девяносто пятого года! А насчёт холода, я с этим не согласен! Нет, у нас между нами никакого холода и не было и не будет никогда, слишком долго мы ждали друг друга и поэтому не имеем права на холод, а только на тепло друг к другу и ничего больше! Даже не тепло, а жар, жгучий жар как от мангала, кто про что, а я всё с огородом теперь сравниваю! Одним словом бзик какой –  то! И никто нам не помешает в этом – любить, а остальное всё ерунда!
- Я очень люблю тебя Васенька, очень люблю тебя!!! Я с каждой минутой тянусь к тебе, всё круче и куче, ты только мой! Мой родной на земле, мой муж. И этим всё сказано. Я искренне тебя благодарю, за то, что ты есть у меня.
- А я всегда у тебя, с первого момента как я увидел тебя, а ты меня! И можешь не сомневаться в этом!
- Я знаю это, и помнить всегда буду об этом. Мой нежный, ласковый, хороший, любимый, самый родной и дорогой муж во всей вселенной! Ну, правда… это так и есть. Я, правда так думаю и озвучиваю тебе это.
- Одно прошу тебя, очень прошу, не делай больше таких ошибок в жизни! Такие, как: лживый выход замуж, а потом настоящий! У меня больше слов нет.
- У меня только один муж и другого нет. И если он наденет на мой пальчик колечко, то я буду иметь несколько иной статус в жизни – я буду его официальной женой и буду носить его фамилию. Я буду находиться полностью под его крылом, а он под моим. И замуж я пойду только за него в этой жизни и не за кого больше. Да, ты и так сам всё знаешь. Я просто жду, жду, когда это случится.
- Ты – то собираешься обедать, а то опять будешь пухнуть с голодухи, а потом дома, как навернёшь штучек 30 пельмешей! Пусть твоя мама, какой –  нибудь сувенир из Суздаля привезёт – исторический, это же древний город. Было такое понятие в 12 начала 13 веков, как Владимиро – Суздальская Русь.
- Ой, а я совсем забыла про обед. Ношусь с распоряжениями, которые создала для всех и про обед забыла вовсе...
- Садись и обедай!
- И ты тоже давай – ка отобедай.
А Василию всё равно хотелось всё вернуть назад и быть с ней, ещё с тех времён и ощущать её, ту, в которую он влюбился. Ему бывало очень горько от мысли, что он это всё почти имел и держал в руках и упустил, и кстати не только из – за себя, а в большей степени из – за кое кого другого. Она тоже иногда желала всё вернуть обратно. Но они не в сказке, и волшебника доброго нет. Она, любила его тогда, она любила его сейчас, серьезно и осознанно. Со всем его спокойствием и психозом, со всеми его болячками и тогда, когда он прибывал в здравии покоя. Она, просто любит его. И её не пугает всё это. Он человек и он живой, а какой он, она знала.
- Благодарю Ваш бродь за похвалу вашу, я счастлив, что моя Ваш бродь довольна и я ей наконец – то угодил! Разрешите убыть и приступить к приёму пищи?
- Я, весьма польщена Вами. Конечно, сударь мой отлучитесь. Откушайте обед с маменькой Вашей. Желаю трапезы приятной...
      Как же злился Василёк, когда видел, что его друзья, его одноклассники, его сослуживцы, его однокурсники мило общались с его любимой, а та в свою очередь вовсе не скрывала от любимого ничего. В отличие от неё, он её друзей даже имён – то толком не знал и даже не интересовался ими, а у неё, его друзей ну, гора! Васе, просто её друзья – приятели не были нужны, и знать их он не хотел и не желал! Ему главное – она и всё, а остальные по боку! И для неё тоже главное – он и тоже не нужен никто. Да, собственно у неё друзей то нет, только Машка одна и всё. А те, кто в «одноклассниках», так она с ними вообще не общается, а он – её Василёк говорит, что Евгеша набивается к его друзьям, так вовсе нет, это не так. Она некогда не набивалась никому. У неё  нет друзей в реальной жизни, они только здесь, на сайте. А потом, нет нечего особенного, если она общалась с кем – то и, то изредка. Она не старалась покрасоваться перед ними, просто переписалась. А потом, Женька не делала этого за спиной своего любимого. Он всё знал, она ему всё рассказывала. Так, что любимому не нужно реагировать так яро, словно он современный Отелло.
       Безусловно, он её слушал и брал свои слова обратно, извинялся. Иногда, он просто не очень правильно реагировал, ну уж, что поделать – его уже не переделать!
     И снова вечер, и снова дом. И так изо дня в день, из вечера в вечер. И краски жизни однообразны и не всегда сочны. Этим вечером, Женьке некогда было общаться с любимым. Ещё в автобусе, она запланировала себе дела, которые осуществит по приезду домой. Подойдя к зеркалу, она сделала себе маску для волос из репейного масла и о лице конечно тоже не забыла. Пока её волосы, лицо питали полезные косметические маски, она занялась своими ногтями. Вообще, её ногти – это её гордость для неё, ну, по крайней мере, она так считала.  Поэтому, Женька не созванивалась с Васильком, решив, что у каждого должно быть своё личное время и пространство. Хотя, Вася так не думал. Он очень нервничал и дул губы. Он твёрдо был уверен в том, что у неё не может быть ни личного времени, ни пространства. Так как она полностью принадлежит сыну и ему. Он собственник и этим всё сказано! Да и добавить нечего. «Личное время у тебя согласно распорядку дня или регламента служебного времени! 30 минут после просмотра программы «Время»! Твоё время будет устанавливать тебе – любимый муж», конечно, это всё говорилось смехом. И всё же ей пришлось взять трубку, так как телефон разрывался.
- Женя! Я тут смотрю одну передачу и хотел спросить тебя вот о чём, скажи, а разве может быть нелюбимый муж?
- Нет, не может. Только любимый и любящий.
- Раз есть любимый, значит, судя по логике, есть и не любимый, а это тогда кто? Единственный надо говорить, единственный муж и другого, не дано!
- Ну, если ты о нас, к примеру говоришь, то ты сам знаешь кто ты в моей жизни и кем являешься. Единственным, родным, дорогим человеком, любимым, бесценным, нежным, ласковым, добрым, мужем.
- Чего ты там пыхтишь, словно ёжик? Я с ней о высоких чувствах, а она пыхтит. Я, мешаю  тебе что ли?
- Ну, если честно, то да. Я же тебе говорила что «пёрышки чищу».
- Нечего ты мне не говорила. А для кого ты чистишь пёрышки?
- Для себя.
- Для себя?! Не для меня?! Ну – ну, значит, дома ты для себя пёрышки чистишь, а когда я прошу тебя накраситься для меня и не ходить по дому бледной поганкой, тебе не охота.  Ну, ты даёшь! Ладно, не мешаю. Красотка, ё – моё!
     Василёк, днём накупил много сладостей и положил их в сумку. Он всегда покупал дорогие и вкусные конфеты для своей Женюки. Он это делал от души! Ему нравилось, когда она принимала его все подарки, он готов бросить всё у её ног и это истинная правда. От этого у него душе становилось очень тепло и замечательно, Он  нежный и ласковый с ней. Он знал её маленькую слабость и поэтому покупал ей шоколадные конфеты.
  Вася, хорошо помнил ещё с тех времён, как его Женька сидела вечером, да уж и не вечером, а почти ночью и ела большой кусок шоколада, который был похож на булыжник,  завёрнутый в фольгу. Ей шоколад этот, подарил какой – то полковник, который лежал в отделении. Его дочь, тогда работала на кондитерской фабрике, вот она и принесла большой «булыжник». Ах, как было смешно наблюдать из чуть приоткрытой двери палаты, за тем, как юная барышня в белом халатике кусает сладость и умилённо поглощает в себя. Вот, тогда и отметил для себя Вася, что всегда будет дарить ей конфеты и шоколад.
  Женька думала, что он специально её откармливает сладостями и прячет от всех. Но он её не прятал не от кого! Он, просто тоже, как и Женька, очень скрытный, и считал, что их жизнь – это только их и ничья! Ему просто  нравится в деревне – там нет суеты, там тихо, спокойно и уютно! Да и ей тоже с ним спокойно. Ией по сути то не нужно больше нечего. Она рада тому, что у них есть мир, и никто туда не пытается залезть...
- Жень, а ты любишь меня?
-Всё, что выматывает душу и нервы – не любовь. Это борьба самолюбий, агония и желчь. Любовь – это тишина, такая особенная тишина, когда слушаешь и слышишь, понимаешь и стараешься быть понятым.
- Очень и очень мудрые слова, правильные абсолютно! Но наверно не твои, ты взяла или вычитала где – то, верно?
- Да нет, мы все, что – то читаем, осмысливаем и делаем выводы. Такое впечатление, что ты иногда держишь меня за курицу. Это у неё нет мозгов, поэтому она может копировать движения и всё. У неё нет мозгов. Так и ты думаешь обо мне, когда говоришь, что сомневаешься в моих высказываниях, которые я пишу, в моих стихах, а не стишках. Я ещё книгу о нас напишу. О нас двоих, где будут только фигурировать два персонажа, а остальные люди, второстепенные.
- Ты у меня молодца? Мудра и пригожа? Поэтесса! Чертовски хороша!
Прекрасна дальше некуда! Умна не по годам, умничка моя! Самая добрая и терпеливая девочка на свете!
- Я самая обыкновенная у тебя. Мне приятны слова твои, но я самая обыкновенная. Таких как я, много.
- Таких, как ты, у меня одна в целом мире и точка! И не набивай себе цену и не прибедняйся! В обыкновенных, я не влюбляюсь с первого взгляда и на всю жизнь! Мне за тебя и целого мира мало!
- Василёчек мой! Спасибо тебе милый....
- За что спасибо то? Это же не комплимент, это правда, истинная правда, от этого никуда не денешься и это всё настолько очевидно – как пить дать! А то, что я наконец – то начал признаваться в своих истинных чувствах своей любимой девочке, уже как 20 лет, так это я просто сухарь был все эти годы, строил из себя не пойми кого, но нет бы ей сразу всё надо было тогда сказать и прижаться к ней и зарыдать, не стыдясь, что она подумает о тебе и может бы и не было наших ошибок впоследствии. Надо уметь и иметь мужество и смелость сказать всё в своё время, не боясь и не стыдясь ничего, даже если это мужские слёзы, сказать всё своему любимому человеку!
- Вот за это и спасибо тебе мой родной. Я правда очень люблю тебя очень. Спасибо тебе за то, что ты есть и всегда был в моей жизни, ты единственный и главный мужчина в моей жизни. И я не устану тебе говорить, что я люблю тебя.
- А мне не стыдно теперь это признавать, мне это наоборот, приятно тебе писать, я теперь понял именно искренне и по настоящему понял, что и кого мне не хватало в этой жизни, ай, какой же я был глупый, что от тебя ушёл и не приехал потом, сразу и через пару дней, чтобы объясниться в конец и без твоих подруг и то, что не приехал позже к мужу и не завалил его со своими пацанами, мне горько и очень горько, и я не устану повторять это, просто я очень тебя моя девочка люблю!
      Они много раз говорили о том, что счастливы вместе. Они всю жизнь любили только друг друга на всей земле и им, не нужен никто. Они живут вместе и делят одеяло, и едят с одной тарелки одной ложкой. Даже футболки, его футболки носят дома вместе. Они ценят заботу и ласку. Они любят друг друга даже тогда, когда ссорятся, когда ругаются. Они всё ровно любят. Им  приятно заботиться и нежить друг друга. Они всегда думали друг о друге. Они делились настроением и советовались всегда по любому поводу, потому что они заполняли себя каждым днём, новыми эмоциями. Этот мир – это он и она. Муж и жена – это слова, которые несут в себе нечто не земное для сознания двоих. А такая пара, как они, это вообще предел всех мечтаний. И это не лесть, это правда. Они это говорили безустанно. 
- Женя прости меня, если сможешь! У меня язык без костей! Ляпну, что –   нибудь, а потом жалею. Вот и сейчас пеплом голову посыпаю! Прости! Несмотря ни на что я всё равно тебя очень любил и люблю! Прости меня, за всё плохое! Я эмоциональный! Всё равно прости за всё! Я не ценю, что имею и имел когда – то! Мама с кладбища приехала и говорит, что там между памятниками огромный букет из лилий белых и белоснежных, а они очень дорогие, но кто это так сделал, такое обычно близкие люди делают, аж целая корзина! С мамой не впонятках! Жена не могла, она розы кладёт, дочь родная тоже, она в Питере!
- Я тоже ценю тебя и люблю очень. Когда мы ругаемся, мы собираем всё в кучу, всю бяку, конечно легче вылить на того, кого любишь, и кто любит тебя. Всё ровно, простим друг друга. Всё ровно вместе и рядом до смерти. Не кричи на меня больше, я очень ранима и раздражительна от твоих криков. И я тоже, буду хорошей и нежной по отношению к тебе. Васлёк, я правда сегодня себя не важно чувствую и хотела день провести в тишине. Я просто хотела побыть в одиночестве, а ты мне не дал этого сделать. Вот поэтому я и отрывиста с тобой. Спокойной ночи любимый.
     Утро началось с мелкого дождя, ведь на дворе сентябрь.
- Женька! Как спала, свет моих глаз! И не найду себе и в Серпухове, и в целом мире никого! Мне никто не нужен, только мне нужна одинцовка!
Женя коротушечка, и косолапка, ещё кнопочка и занудка! Во как! Да, Женёк, да ты меня из могилы даже достанешь!
- Ох, как много я имею имен! Я многолика? По поводу «могилы», забудь это слово. А то опять поругаемся. Ты же не хочешь этого, правда ведь? Я тоже не хочу....
- Девочка моя! У тебя одно имя и на всю жизнь мою! Женя, Женечка, Евгения! Но всё равно ты моя косолапка! Да мне главное твоё нутро и душа! Остальное … Я тебя иногда даже побаивоюсь!
- Не нужно. Ты же мужчина.
- Хорошо, что мужиком не обозвала! Всё равно, ты для меня авторитетнейшая женщина, моя девочка!
- А ты моё счастье, моя отрада в жизни, орёл мой.
- А почему орёл? Может птенчик ещё?! А ты мой тыл и никогда не будешь чьей – то!
-Да, я твой тыл. Никогда не буду у другого. Орёл, орёл.... закончилась дирекция... все как всегда, люди скоро взвоют! Раз ты орёл, то перед общением я буду тебе говорить позывной «Клумба, клумба, я Мак три».
- Да, ну тебя Женька! Да, даже об этом и не думай, у другого она будет, ты в своём уме?! Кто ещё у тебя кроме меня? Без меня же скучно тебе будет жить! Я не наркоман, я не алкаш, я не бабник, меня наверно мама и жизнь для тебя берегла! Всё равно ты моя и только моя, и ничья более, ты это только пойми!
-Ах, ты собственник! Ну, конечно твоя, только твоя.
- Жень, а что за фото ты выставила у  себя на странице в «Одноклассниках»? Убери весь этот срам! Неприятно! Мне очень стыдно! Я тут к завтра готовлюсь, хочу как лучше, нам и тебе в большей степени было, а ты чушью  занимаешься!
- Что ты меня как первоклассницу ругаешь? Тоже мне – папочка, не кричи на меня. У тебя, мужчина мой, на это право нет. По – спокойней нужно быть.
- Мне нечего тебе на это сказать  – раз так и ничего не поняла и не поняла, как я этому и ко всему подобному отношусь! А говорила, что чувствуешь меня, а ты так и не поняла мои принципы и взгляды! Жаль! Как это права нет?! Так меня трясёт всего! Ты, вообще что ли?! Я на всё теперь имею права! Сама говорила, что я на тебя все права имею, и ты прислушиваешься к моему мнению! Жаль! Тогда может, порвём, пока я всего не узнал?
- Ты, сам вообще что ли?! Ты мне так много говоришь о разрыве, может, тебя тяготит моё присутствие в твоей жизни? Тогда понятно, почему ты пытаешься мне вложить в голову свои мысли о разрыве, ну, что ж...
- Всё, не надо больше! Пока или до свидания! Я, не хочу общаться с тобой такой.
- Это вообще моя страница, а не твоя.
- Тогда я тоже не твой и ты не моя.
- У меня даже теперь личного пространства и времени нет, как у всех остальных людей. У тебя значит есть, а у меня не должно быть? Так, что ли? Как это ты не мой? Ещё как мой, а чей же ты? Конечно, мой и не психуй, и губы не дуй, и брови не сдвигай, и не бубни, потому что я всё вижу. Иш, он мне говорит, что он не мой. Ха! Обойдешься! И не мечтай! Мой!
- Я иногда просто диву даюсь – откуда у взрослой девушки такая ерунда в голове и в делах бывает, меня аж трясти начинает и она ещё и не понимает, что не права и так делать нельзя! Тоже мне фифа! Мужа на тебя не было, чтобы такого перцу сразу ещё по молодости вставлял и не простого мужа, не балеруна, как Лёлик, а офицера! Вот, называется, ошиблась в жизни, так ошиблась и опять что же, тогда у тебя в голове присутствовало, что назло маме с папой отморозила уши?! И мне наплела, вот с этого твоё плохое прошлое началось, разве в моих словах нет доли разума и здравого смысла?
- Да, чего ты орешь – то на меня?! Конечно, есть, жестковато, правдиво, честно и искренне! Да у меня не было  мужа, но я и не жалела не о чем, ни когда и только лишь жалела о том, что вот так мы запросто потеряны были друг у друга. Ты ещё скажи, что на меня ремня не хватает офицерского. У меня только  один  муж  есть  и заочно  всегда,  наверное,  и был, это мой курсант  в прошлом  и офицер  в настоящем. Я только  его  одного  люблю  и признаю, и даже  если хочешь, то  и слушаюсь  тоже  только  его. И не правда, что  я  не  прислушиваюсь к нему. Так, что сам подумай, о ком здесь идет  речь.  Другого,  я наверно и не слушала бы ни когда. Делала  бы всё, что в голову  взбредет, впрочем,  так всё  у меня  и было. А с тобой, с тобой  я иногда себя  робкой  чувствую, особенно  когда ты  начинаешь голос повышать  на  меня. Наверное,  иногда  это  правильно, но только  иногда. Потому что  ты тоже  не очень – то прислушиваешься  ко мне, одним  словом  оба  хороши.
- В твоих словах отсутствует логика полностью хоть даже, какая – то маленькая толика её. Я ей об одном, а она абсолютно о другом, я ей о её голове, то есть о её уме способностях и, что у неё в голове иногда творится аж с давних пор, а она мне, что не о чём не жалеет и я её не всегда слушаюсь, а ко мне часто прислушивается и не кому больше и всегда делала раньше и сейчас, если бы ни я, делала бы, что за бред? Ты вдумайся, что я тебе сейчас по полочкам разложил и попытайся проанализировать. А то, что я не всегда хорош, я это итак знаю, но я так не туплю и не понято каких баб не завожу и женюсь на ком попало, и не врал Жене своей.
- Хватит  меня пилить. На себя посмотри! Ты тоже руку приложил ко всему этому. Себя не видишь, а только меня. Я уже устала, напоминать не хочу, и ворошить прошлое тоже. Ладно, я работать буду.
- Но я не виню себя всё равно, мне не зачем себя винить не за что, я жениться на ком – то не собирался и никому про это не врал.
- Какой же ты трудный! Ну, будет уже, у нас есть всё и прошлое, и настоящее, и будущее, и тайна самая главная – одна на двоих, и нежность, и чувства. Да мы богаты, а это не каждому и  не каждой паре дано. Не каждой.
 Женька ходила по кабинету разъярённая, точно лев в клетке. Но такое состояние продолжалось не долго, так как она погрузилась в работу и уже не отвлекалась на Серпуховское негодование. От нечего делать, да и просто от скуки её избранник, то доставал её расспросами с подозрениями, то ластился к ней как котёнок. Конечно, на всём этом фоне, Женька выглядела сильной духом. А может, быть это только создавалась такая видимость, та как Василёк, тоже, как и она в жизни был одинок, и ему хотелось заполнить её всю своим присутствием и своей значимостью, да и прошлое у них опять же одно на двоих. И его не сотрёшь и не забудешь.
- Ну, что Женюка, гнев сошёл на милость?
- Ну, что Вы, что Вы! Как можно! Холопка Ваша преклоняется перед Вами – голубой кровью, белой костью. Вы, сударь мой, мой покровитель и крыло моё, под которым можно скрыться от мирского соблазна.
- От кого такого соблазна мирского Вы скрыться хотите и вообще Вам даже в эту сторону не то, что смотреть, но даже думать ненадобно и запрещаю я Вам делать грех этот!
- А, что ещё Вы сударь мой от меня ожидаете? Быть покорной – да, быть нежной  – да, быть любящей, заботливой – да, что ещё? Может Вы мне сами, что – то напомните, а то я возможно от необразованности своей, что – то не поняла или забыла. Мой дворянин, простите за смелость, но может у Вас  в соседских угодиях барышня есть? Так Вы скажите и не морочте бедной бесприданнице голову.
- Нет у меня барышень в соседних поместьях, а Вы далеко не бесприданница, холопка и глупышка моя! У меня только одна на уме пока что!
- Ах, у Вас только одна на уме  пока что, а я вот грежу Вами, да признаться боюсь об этом. Вот мы с тобой залезли в 18-19 в.в. хотя, не плохо, нужна разрядка же. Верно любимый мой? Вы, сударь мой, молодой барчук и завидный жених, вокруг Вас, девицы наверно, как бабочки вьются, обмахиваясь веерком. А Вы всё по холопкам.
- Я по Женьке своей сохну и дело с концом!
Они были друзьями. И кто это сказал, что люди, которые живут вместе и называют себя супругами – не могут быть друзьями? Конечно, могут! Разве, в отношениях не могут быть чувства заботы и бережливости друг о друге? Могут. Разве, они не могут любить друг друга? Могут! Разве, им ещё кто –  то нужен? Нет, им вдвоем хорошо. Так, почему они не могут считать себя родными людьми, близкими друзьями? Ведь друзья – это не только те, которые просто дружат, а дорожат и ценят, любят и восхищаются, ссорятся и мирятся. Но они  не любовники, нет, они – семья. И кто сказал, что она не может его назвать другом, а он, её подругой? Могут, конечно. Просто, эти слова приобрели несколько искаженное значение для всех, а если копнуть по – глубже.  И вообще, если, правда любишь, то нужно перестань гнобить друг друга. Так как это не серьезно и не смешно. У них, у каждого в жизни свои погрешности. Они сейчас вместе и до конца жизни. И разве, что – то нужно доказывать.
- О, Боже Женечка! Как я тебе благодарен за всё! Я  не буду тебя кусать, а если и кусаю так это по – дури и не со зла, а от эмоций и без всякого умысла плохого. Просто такой я вредный, но в тоже время я очень добрый парень, только иногда дурак. Я тебя на руках буду носить всю жизнь свою! И не кому тебя в обиду не дам! Ты моя на свете одна и мне никто не нужен! А на улице как тепло, я аж в шортах сейчас за мороженным ходил для мамы и себя! А я всё равно буду тебе самые лучшие кусочки отдавать и самые вкусные, а ещё я буду тебя всегда баловать! Всю жизнь!
- Я люблю тебя до слёз! Не перестану  и не  устану  это  говорить  тебе  моё  счастье.
- Женечка моя самая, самая крутая девчонка! А ещё иногда и самая смешная!
А вместе мы сила!
- Вместе мы не сила, а семья! Вместе мы любовь и быт! Вместе мы одно целое! И пусть завидуют и думают всё, что – угодно не смотря ни на что мы все ровно вместе. Да?
- Конечно! Но всё равно мы с тобой сила – семейная сила!
- С Вашего позволения желаю испить чашечку кофе с лимоном, кофе который Вы, мой Свет, мне подарили. А холопка Ваша, так и не сказала, как почевала ночь сею. А спала на сеновале при звёздах в хлеву отлично, не то, что Вы на перинке.
- Испейте, будьте добры и меня при этом вспоминайте добрым словом!
- Да, Сударь  мой. Вот имею смелость  задать вопрос Вам, а как же  Ваша  маменька  посмотрит на то, что ее сын  холопку  любит?
- Маменька моя послала твоего возлюбленного за хлебцем, блин, сказала, чтоб фигнёй не занимался! А на медне, мне дворянскому сословью в руки тряпку всучила и настойчиво просила, чтоб я пыль всю вытер. А как же кость моя и голубая кровь? А она меня полотенцем…
- О, сударь, я письмо Вам написала в интернете. Как с магазина Вы пожалуете, так пробегитесь по письму. Покорнейше благодарю и жду ответа.
   Василек не стал ждать и перед выходом на улицу, он открыл свою страницу в сообщениях и прочёл письмо, которое написала ему Женька.
«Прошу, моё сердце, возлюбленный мой Господин, чтобы Ваша милость поспешила ко мне, я ожидаю Вашу милость покорно, ежели не сможете дать мне её, буду в горькой тоске. Засим отдаю себя в полное распоряжение Вашей милости до самой моей смерти и чистосердечную любовь мою, всё равно любящее сердце отдаю возлюбленному господину души моей. Дай, Господи, твоей милости, возлюбленному и дорогому моему Господину Свет Василию, прибывати в добром здравии и дай мне, Господи, увидеть его несказанную милость, возлюбленного и дорогого Господина души моей. Не могу упустить случая, чтобы не написать Вам, прошу Бога, дабы письмо моё нашло Вашу милость в час доброго здравия, воистину, я сильно печалюсь, когда Вы Господин мой пребываете в настроении не угодном Вам. Матушке Вашей поклон до землицы русской и прошу Бога для её Светлости  несказанного блага для тела и души, ибо они у нас едины, да ниспошлёт Бог милости её добрые лета. Письмо моё пронизано струнками нежности и любви к Вам, так как любовь моя исходит из уст моих сахарных, которые Вы мой Господин так любите. Ведь любовь сильнее смерти и страха, только ею, только любовью держится и движется жизнь наша.  Покорная милости Вашей дочь Александра и Ваша раба Евгения».
- Евгеша, свет Александровна! Да воздаст Бог Вам счастия и здравия за терпение Ваше!
- А мне, Сударь мой, Бог уже дал счастье, счастье быть подле Вас, быть рядом с Вами и болезни и здравии, и в ссорах и примирении. Да, это тяжкий труд – жизнь семейная, но кто сказал, что всё будет в розовом цвете? Всякое бывает, мы же люди живые, а не куклы.
- Да Вам и не ведома жизнь семейная с человеком любимым!
- Уже ведома. Мы же живём с Вами, в аккурат уж год скоро будет. Раньше очень сложно было, так как в народе говорят «притирка была», тепереча легче становится, так как мы знаем, что можем, ожидать друг от друга и то не всегда такое бывает. Но ссор, скандалов не хотелось бы больше, не хочу, чтоб над нами тучи висли. Хочу покоя и любви с Вами, и просто человеческих отношений. Желаю этого больше всего. Ведь, жизнь так коротка, хочу закрыть Вас от всего под крылом своим и спрятаться под Вашим. Не хочу жизнь тратить на прошлое и ссоры, дайте начать всё с чистого листа, попробуем. Ведь у нас получится. Ведь нельзя, чтоб не получилось. Раз мы так любим и желаем жить вместе, покорнейше Вас прошу об этом. 
- А как Лёлик Ваш, у Вас же была жизнь семейная с этим холопом смердящим, грех это был, большой грех! И не будет прощения греху этому.
- Ну, и идите тогда Вы милость моя,  в точку пятую, раз так. Подумаешь, царь нашёлся! Я ему об одном, а он мне всё одно твердит, бяка Вы Сударь мой, бяка!  Важно просыпаться и знать, что тебя любят, и любишь ты... А остальное. Это, всего лишь, - остальное. Вот так – то мой дорогой, вот так – то.
- Остальное?!  Выйти замуж и кинуть меня, это для тебя «всего лишь остальное»? Да, но для меня – то это не ерунда, один раз предать, значит можно и ещё и ещё. Эту черту переступить и в дальнейшем, вот так – то вот так – то, милая моя! Девочка моя!
- А ты ни когда не думал, что ошибки молодости есть у всех. Люди взрослеют, мудреют и не совершают тех ошибок. Ну, тогда, раз ты так думаешь, то встречный вопрос тебе тогда. Зачем ты живешь со мной, зачем этот наш быт, зачем всё это, зачем я бегу к тебе, нет, не бегу, а лечу именно к тебе, зачем, зачем ты заботишься обо мне? Мне всего этого не нужно просто так, не нужно. Если ты настроен параноидально гнобить меня жизнь всю, то не нужно ничего. Я, как живой человек, этого не выдержу просто.  Не обращать внимания на всё, ну, я не смогу, с моим взрывным тоже, если заметил, характером, а так я стану нервной и раздраженной, не весь Бог до чего это может дойти. Поэтому я много раз тебя просила, не нужно.
- Не нужно, что девочка моя? Дело в том, что я тебе не раз говорил, что мне просто всего – на всего очень больно бывает про всё это вспоминать, про Лёлика твоего и твою дурную голову. Хотя, я всё понимаю и понимаю, что незачем тебя постоянно гнобить одним и тем же! Но всё равно ничего поделать не могу! Мне больно, очень больно! Извини меня Женя! А я уже в магазин сходил, в одних шортах и футболке - там очень тепло! Ты домой – то собираешься или как, время уже подходит. Езжай и отдыхай от работы и меня.
      В автобусе, Женька сидела в кресле и смотрела в окно, она думала о том, что идеальных людей не бывает, и нужно ценить их двоих, за то, что они смогли полюбить не только достоинства друг в друге, но и все  недостатки и слабости. И видит Бог, они серьезно нацелены и влюблены. Она  не желала ссор, а ссоры возникали на пустом месте. Конечно, из – за этого, она   нервничала, показывая своё недовольство, он же в свою очередь заводился, глядя на всё это и начиналось сумашествие со стороны обоих. Которое она почему – то поддерживала, но наверно от того, что нервы не выдерживали. Она же тоже  ни  сахар. Он, сам всё понимал и осознавал и мог сдерживать обоих. Но он, не сдерживал и выплёскивая всё, давал разряд обоим. Наверное, это и есть – притирка. После, они шли к примирению,  создавая уют в отношениях. Почему, она психовала и брала его глоткой и нервно отпихивала его руки от себя, которые так хотели её обнять? Да, наверно потому что она всего лишь женщина и при любом раскладе слабее его, так как он – мужчина, когда тот начинал «поднимать занавес», она по – истине волновалась и не желала  криков и нападок, поэтому и защищала себя и тоже ругалась. Каждый раз, они начинали всё с чистого листа. Каждый раз, они убеждали себя, что будут жить в мире и без ссор, без этого прошлого уже.
   За окном автобуса проносились машины.  По обочинам дороги, деревья теряли листву, и зелень увядала, преобразовываясь в жёлтые и красные цвета. Осень подкралась как – то не заметно.
- Женёк, я отоварился и всё купил.
- Здорово. Я купила почти всё по списку, осталось чай купить и ключ сделать, но это в субботу. Василёчек, у меня просьба к тебе. На огород когда пойдём, то ты там мне можешь вскопать возле цветов, тоже маленькую грядочку, совсем малюсенькую. Я купила нарциссы, такие, какие росли на огороде. Помнишь,  мы вначале майских приходили туда и ты мне их срезал? Я  купила и посажу их. Пусть будет красиво у нас весной и летом. С цветами же очень живинько всё смотрится правда же?
- Конечно, вскопаю, только где именно? Там же у цветов дальше у нас бачки ванна, а потом мангал стоит!
Ну, посмотрим же с тобой и найдем. Можно же и возле другой грядки.
- Женюка,  я твой! А ты, мой родной человек, мне судьбой предсказанный и небом подаренный. Господи! Вот я дурак,  дурак, миллион раз дурак! Молодой, спесивый был. От судьбы своей, которая на роду написана не уйдешь. Я всегда, всю жизнь был твоим, а ты была моей. У нас заглавные буквы имен, отчеств и фамилий в первом ряду алфавита даже стоят, а души переплетены в тугую запутанную косу, как ты всегда говоришь. Я, очень люблю тебя, очень.
- Я тоже тебя люблю, но я не за внешность люблю тебя, вовсе нет. Хотя, конечно внешний вид не мало – важен для каждого человека «пижон мой». Я, люблю тебя за твой внутренний мир, в тебе есть много достоинств, не у каждого они есть, а в тебе есть. А потом  даже не за это люблю тебя, я люблю тебя, потому что ты есть.
- Конечно, не у каждого есть такие достоинства как у меня, я же не каждый, я для тебя! А был бы я обычным и обыденным парнем, ты бы на меня и не взглянула и не рассматривала меня как парня твоего, к примеру  Игорь Быба или Олег Павлов, Колян Швытов или М алахов с Емельяновым, ты же их помнишь, и кто у тебя только не был, даже Лёлик рядом не стоял! Если бы ты за меня всегда держалась, то избежала бы много неприятностей и ошибок в этой жизни! Вот так. Но Женечка! Если бы я не был таким слегка шальным, то это был бы уже не я, а другой и ты бы меня может, и не полюбила! Я никогда не пускал пыль в глаза тебе, я не как Лёлик, я даже кажусь хуже, чем на самом деле!
- Зато  ты мой  и я тебя воспринимаю  именно таким, каким ты  есть.
- А ты у меня тоже одна и на всю жизнь, с самого первого взгляда!
    Ну, вот и подошла долгожданная пятница. Скоро, очень скоро они опять будут вместе. И у них много планов на выходные дни. И отдыхать им особо не придётся. Но они вместе, а значит, вовсе не устанут. И пусть, они живут только по выходным дням вместе, по праздникам. Любить же они меньше всё ровно друг друга не стали. Вася, всегда ей говорил, что если бы он сейчас находился в рядах, то они намного бы реже виделись, так как офицеры уходили на боевые дежурства и видели семьи свои один или два раза в месяц. И Женька это хорошо понимала. Женька всегда знала, что она его родная девочка! Он  же душу ей отдал навсегда! Для него, нет никого, кроме Женюки и не было ещё с девяносто пятого. Как только он увидел в первый раз на улице, а потом на посту. Только он это чуть позже осознал, дней за пять до выписки, то, что он не знал, как дальше без неё будет, и, что делать тоже не знал, да он не умел и не умеет показываться и пыль пускать, но Вася честен всегда был  с ней. И она это поняла в апреле девяносто шестого года, когда он приехал совсем другим, и он не понимал из – за чего, а это было всё из – за любви к ней и конечно ему очень больно было слышать про свою Женьку сплетни! Сплетни, в которые он поверил.
- Ты едешь уже?
- Да, я еду.
-  Я просто ужин готовлю и тебя поджидаю.
- Я же хотела сама приготовить, а то ты меня вообще к плите не подпускаешь.
 - Я не подпускаю, потому что сам хочу готовить.  А то ты меня всегда гоняешь с кухни.
- Да, ещё укусить могу!
- Я знаю, как ты можешь тяпнуть! Ого – го! Мужа без ужина оставить–  запросто, посуду побить – тоже легко, так невзначай, скатерть дёрнуть –  тоже не сложно, в лёгкую! Ладно, езжай, будешь рядом, позвонишь и я встречу.
    За окном изморось и не приятная погода, но это только сегодня. Завтра уже без дождя и солнечно. Завтра, ребята будут сгребать пожухлую траву, и сжигать сухую траву, дабы она не оставалась на будущий год. Доехала Евгеша довольно таки быстро. Пока ехала в тёплой маршрутке, задремала, поэтому время пролетело быстро. Она не стала звонить В асе и тихо вошла в квартиру. Василёк, хлопотал на кухне и готовил мясо на шпажках и суп. Запах вкусной еды, словно туман, расстилался по всей кухне и комнате.
- Василёк мой, я приехала.
- Ой, Женюка моя! А я и не заметил даже. Но специально дверь оставил открытой, а то не услышу же, как ты будешь звонить. Давай, мой ручки и садись за стол. Поужинаем, а потом уже всё остальное. Я же тоже не ел ещё. Я без тебя не хотел. Ждал, когда ты приедешь. Ой, Женёк, а ты такая красивенькая сегодня, накрашенная!
- Ну, я редко крашусь.
-Всё равно, хотя бы для меня раз в месяц можно накраситься!
- А так я белобрысая, не смотря на  мой  русый  цвет  волос. Хорошо, один  раз в  месяц  я накрашусь  для  тебя.
- Никакая ты не белобрысая? Не выдумывай, у тебя очень приятный и аристократический цвет лица и кожи! Я же привожу себя в порядок –  бреюсь, стригусь, душусь, принимаю душ по нескольку раз в день, стараюсь одеваться не плохо, в общем слежу за собой. А то мог бы ходить не бритым, в одном камуфляже и футболке и носках – таким я тебе не понравился бы! Даже делаю окантовку, перед тем как в деревню ехать – маму прошу! Хотя, окантовка мне теперь и не нужна. Всё это привычка с семнадцати лет, с училища. Нам прививали всё это с первого курса и ещё, всё это из – за уважения к тебе, ты бы не хотела бы, чтобы твой мужчина ходил как лох? А ещё, это просто уже привычка с юношеских лет. Так что твой Вася самое оно, не то, что некоторые!
- Ха! А знаешь мой дорогой, вот, что я тебе скажу, мы оба друг друга стоим, мы оба эгоисты, что - то пытаемся доказать, переорать, обижаемся, накручиваем нас обоих. Всё ровно мы некуда уже не денемся друг от друга. Мы оба эгоисты.  Себя не видно, а вот другого видно очень хорошо. Вот мы и пытаемся не видя себя, учить друг друга и наседать тоже. Мы одно целое и не разделимое и давно не разделимое, просто мы люди, а не Боги и нам многое не дано. Так, что мой дорогой «бери шинель, пойдём домой». Не нужно больше нас накручивать, не нужно больше вспоминать нечего. Я еще раз тебя об этом прошу.
- У меня нет шинели, я её в прошлом году выкинул на помойку! Я согласен с тобой во всём, но у меня в голове всё равно останется горький осадок, обида, злость и сожаление на всю жизнь! Вот так я тебя люблю, что даже готов загрызть тебя за все твои грехи несуразные! Это наверно и есть единственный мой признак эгоизма, то, что не я, а кто – то и притом не понятно кто!
- Загрызть меня хочешь? Значит, я плохая хозяйка, значит, тебе еды мало достается. Значит, буду на убой тебя кормить через не хочу. А то в тебе и правда канибализм разовьётся, и ты меня слопаешь. И останутся от меня «рожки да ножки».
- Да, я хочу «рожки да ножки»,  чтобы были, эх, был бы я каннибалом, то больше половинки у тебя бы откусил! А пока ужинай, чем Бог послал. То есть я.
- Ты что Бог?
- Для тебя – да! Да, Женька, ну, какой я бог?! Нет, конечно.
      Осень — время тёплых объятий, желтых деревьев, горячего чая, мягкого пледа и интересных фильмов. А эта влюблённая пара, всё ведёт жаркие как лето баталии. Может пора им сложить оружия, а? Женька, уже готова поднять белый флаг и искурить трубку мира со своим воином. Он всё ровно сильнее её, он же мужчина. Раз родился мальчиком, то будет мужчиной до конца. Конечно, он не будет  нападать на неё, и зажимать в углу, как это делают мальчишки в школе. Но эта передышка временная. Затишье перед бурей. Да, со стороны они кажутся с ума шедшей парочкой и им давно пора за красный забор. Но они были любимы и были счастливы.
- Я в следующий раз кое – что привезу, но пока не скажу.
- Прежде чем везти, у мамы спроси.
  - Я же не ребёнок, чтобы по какой – то ерунде она меня ругала, я кадровый офицер огонь и воды военной службы прошедший, не смеши меня. Я сам решаю. Ты это должна уже понять и ощутить.
- Ну, смотри сам, просто неудобно это всё. Мне неудобно в первую очередь. Ну, не знаю, чувство у меня такое – чувство неловкости.
-Хорош, ерунду говорить, это всё наше, неловко ей.
- Просто я привыкла всегда всё сама, сама и не ждать ничего от других, поэтому мне не просто это всё принимать и привыкать к этой мысли, что кто – то ещё думает за меня и делает в мой адрес благо. Как – то наверно это не правильно, а может правильно. Я в этом отношении на распутье стою.  Никто кроме мамы мне нечего никогда не давал просто так, поэтому мне трудно свыкнуться с этой мыслью и такими действиями  твоими. Вась, я сковороду привезла, вон, смотри какая хорошая.
- А чем лучше эта сковородка? Ты, что разбираешься по свойствам в этих керамзитовых материалах? Вот, узнай чем лучше радость моя и сообщи! Куда нам столько посудки? Мы, как кулачки или, как купцы!
- Ну, мама купила, и я её всё ровно привезла. Я, хотела же ещё нам тарелочки глубокие для супа и второго по паре купить. Хочу, чтоб было уютно и красиво, а ещё, чтоб тепло было и вкусно. Некто же кроме нас не даст нам этого.
- Хозяюшка ты, как курочка наседка по крупицам ам, ам! А где камень оберёг? Так  и  с «Торнадо» нечего не вышло?
- Нет, не вышло нечего. Просто его разобрали быстро. Может на Столбовой есть, нужно съездить и глянуть. Ну, я посмотрю, может не «Торнадо», а ещё что – нибудь. Залезу в интернет  и посмотрю, сколько стоит. Там всегда дешевле, чем в магазинах. Закажу, и на неделе привезут на работу и всё.
- Ты у меня одна на свете и мне не нужен больше никто! Ты одна и мне на фиг никто не нужен, я ни где не найду такую, как ты и ты должна понимать это, слишком долго мы жили отдельно и не видели друг друга и не знали, что с нами и мы не должны теперь разлучаться не смотря ни на что.
- Вась, а может, мы раньше обычного заснём сегодня? Завтра же ты меня опять ни свет, ни заря разбудишь.
- Ну, давай, вот, только посуду убираешь ты. Я же готовил, а значит ты – моешь.
     Ребята были умиротворённые ужином и домашним уютом. Они хранили позитивные мысли, потому что мысли становились словами. Хранили позитивные слова, потому что слова становились их поведением. Хранили позитивное поведение, потому что поведение становилось привычкой. Хранили позитивные привычки, потому что привычки становились ценностями. Хранили позитивные ценности, потому что ценности становились их жизнью и судьбой.
    Женька всегда цитировала одного философа и не потому что хотела показаться слишком умной, а просто ей нравились некоторые высказывания, не зря же она училась на психолога, так вот она цитировала: «Когда сознание меняется. Меняется всё ... Мысли, поступки, разговоры и поведение! Хорошо или плохо это сложный и спорный вопрос! Главное, чтоб всё происходило к лучшему! К развитию, самосовершенствованию, к свободе и своему общему идеалу. Идеалу - понятий любви и ненависти, добра и зла, существует ли это понятие, терпения и эмоций! На самом деле всё это не важно! Важно как, здесь и сейчас, ведь нашего завтра может и не быть! Но каждый день, я хочу, чтоб у нас начинался с улыбки».
- Женя милая моя вот за всё это я тебя и люблю аж до жути! И я некогда тебя не брошу, буду с тобой до смерти своей! Я тебя не просто люблю, я тебя уважаю! Спасибо за всё! Я твой на веки!
- Конечно мой!!! Кто – бы сомневался.
-А сомневаться не надо и губы даже не кусай! У меня ты навсегда и на всю жизнь! Главное и основное, что мы с тобой вместе и спустя столько лет, а это много стоит и мало кто в это верить может, а мы с тобой всем чертям назло, а фамилия это всё чушь, но если она тебе  люба, то я дам её тебе,  я всё равно считаю тебя своей девочкой именно девочкой, той которую я знал и знаю и всё запомни это навсегда.  Я очень тебя люблю и не надо других тем, я тебя любил, даже когда ты вышла замуж, я же к тебе приходил и папа твой! Но ты всегда была у меня в мозгах! А теперь спать!
     Утро началось с кофе и лёгких бутербродов. Сегодня очень тёплая погода и Женька собрала большой пакет с едой на огород. Ведь, сегодня они будут заниматься последними аккордами в этом году. Нужно успеть, всё сделать до белых мух. Как всегда, Вася будет заниматься мангалом и мясом, Женька же будет метать сухую траву в скирду. А затем, вместе ребята будут уносить всё в овраг. День должен быть плодотворным. Но перед тем, как пойти на огород, ребята решили, что они пойдут в лес за берёзовым хворостом. Он им нужен для мангала, опять и удобрение для грядок – прекрасное. Сегодня им предстоит убрать свои урожаи, морковка и редиска совсем поспели.
- Женёк, ты так смотришь на меня, как – будто хвалишь и сахар аж припасла.
- Да, я хвалю тебя, но молча.
 -Всё равно Женя, я очень смущаюсь, когда ты меня хвалишь, потому что это слишком круто у тебя получается и мне просто неудобно становится! Я же не такой уж хороший, я очень проблемный и сложный, а ты меня так нахваливаешь, что ей, Богу становится неудобно! Я не заслуживаю этого, хотя мне нравится, когда хвалят и притом же я хвастун!
- Ну, Вась, какой ты тяжелый, я это уже знаю. Но если всю проблемность, тяжесть, сложность поставить на весы с тем, какой ты есть по истине, то второе будет сильно перевешивать. Поверь мне. Поэтому я не нахваливаю тебя, я утверждаю очевидное. Какой ты есть, я знаю. Каким ты можешь быть, я тоже знаю. А вот какой ты по истине, знают единицы. Это я, мама и ещё наверно небольшая горстка людей, которые тебя прежде всего принимают за человека и ценят тебя, а не понятно за кого судя по поступкам.
- Ой, Женька! Ну, я же тебя просил, я просто горю от смущения! Я тоже всегда буду с тобой и буду тебя обхаживать и заботиться о тебе, а ещё во всём помогать! Женёк, я пакет принёс для морковки, её же вырывать нужно уже. Ты рви, а я пока с травой этой закончу. Уберу всё сейчас и опять у нас чисто, хоть танцуй.
 На весь огород, как всегда играла музыка, дым от костра был сладок, он   возносился легкостью в небо к облакам. Ребята работали, и им становилось жарко, не смотря на то, что на дворе стояла осень.
- Вась! А у меня много косяков?!
- Да какие у тебя косяки?! Так одна блажь, да и только и то просто я смотрю на всё это сквозь пальцы и знаю, что это всё не серьёзно, и ты хочешь показаться этакой фифой, как – будто ты тоже не пальцем делана, а так ты нежная и ещё притом страшная трусишка!
- Ну, нежной я вообще – то должна быть по природе, я ведь женщина, по крайней мере, мама во мне это всё воспитывала и всё это вкладывала в меня. А  на счет трусишки, ну не всегда я ею бываю. Все мы чего – то боимся. Верно? А ты у меня самый лучший всё ровно на всём свете.
- Подлиза ты Женька! Муж и жена одна сатана – РК РВСН «ВОЕВОДА» в натовской классификации «САТАНА» - РС - 18! Значит мы сатанчики!
- Ну, значит  не так. Какие  же  мы сатанчики? Мы святые.
- На нас грехов ставить некуда, а говоришь – святые! Нет, мы с тобой сатанята или воеводки! Мы с тобой всего лишь топольки или тополята, потому что, когда я влюбился в тебя мы учились на  «ТОПОЛЬ» и при том, я был ещё всего лишь маленький тополёнок!
- Это ты  дуб, сосна, тополёнок, а я девочка!
-Девочка, девочка. Ага, девочка? «Тополь» вообще – то – это ракета.
- Да знаю я.
- Я Женя моя,  умру без тебя, и ты это знай, я просто жизни не вижу без тебя! Я огород весь вскопаю –  главное, чтобы ты была со мной! Вот такой я эгоист!
- Умрёшь? Мне не нужны такие жертвы.
- Всё равно я без тебя ноль. Ты просто не понимаешь, как я тебя люблю и поэтому ты всё брыкуешь, а мне очень тяжело думать о твоих других, потому что предназначение для меня и только для меня! Мне очень тяжело и я понимаю о том, что прошляпился в девяносто шестом и ушёл. Вот, я, а!
     Присев на лавку, они оба посмотрели друг другу в глаза, а после на огород. Им конечно нравился огород, но он уже раздражал и хотелось просто сбежать с него и отдыхать до мая.
- Вась, давай мясо поедим и к дому уже пойдём, я что – то уже устала.
- Хорошо Женя моя, я и сам тоже устал. Надо отдыхать, а то…
- Затянуло нас с тобой мещанское болото. Уже глаз замылился на огород и нас обоих.
-Ты Женя просто прелестью иногда можешь быть, но на тебя у меня глаз никогда не замылится – слишком долго я ждал тебя в этой жизни и слишком долго мы не знали ничего друг о друге, так что знай, я верен тебе! Мне никто больше не нужен кроме тебя! Что – то ты мне о своём кое о чём не рассказывала? Начинай!  А когда я была маленькая...
- Ха! Зато ты, уже почти знаешь, всё моё детство и когда я говорю эту фразу «а когда я была маленькая», она, как кодовая уже, у тебя уже настороженное выражение лица с улыбкой и ты начинаешь головой кивать и посмеиваться. Ну, и что? Я же тебе это всё говорю, а не кому – то.
- А я это готов слушать всё снова и снова, даже не знаю почему! Я же многое не один раз слышал и всё равно готов всё сначала! Вот видишь! Чтобы ты делала без меня! А то всё  бурчишь, рычишь и хнычищь!
- Да я вообще не знаю, как – бы я жила – то без тебя, ты мой серый кардинал....
- А почему серый, да и к тому же кардинал, ничего общего даже приблизительно не вижу! Поясни!
- Без пояснений. А вообще, ты из тени иногда руководишь мной. И я в отличаи от тебя, прислушиваюсь к тебе и делаю так, как ты иной раз говоришь.
- Особо этого не замечал, разве только насчёт операции! Но, если это так, то я рад, очень рад! Значит, я добился своего о чём мечтал с девяносто пятого года, руководить тобой и подчинить тебя себе, только вот поздновато это произошло, о чём я безумно сожалею аж до слёз и мне очень жаль, что это всё не произошло намного раньше, эдак так семнадцать или шестнадцать лет назад, правда очень и очень жаль!
- Я слушаюсь тебя, и многое для себя отмечаю. Но только многое, но не всё же. А потом всегда слушают и прислушиваются к умному, а не дураку. Отсюда вывод – получается, что ты умный, а я, чтобы ни говорила – я глупа?
- Почему ты решила, что ты глупа? Ты не глупа, ты способная девочка, только твою энергию и возможности надо было развивать в хороших учебных заведениях! Одним словом, у меня есть ты и не нужна мне никто другая и я не хочу тебя потерять!
- А ты мечтал подмять меня под себя и приручить? Да, это у тебя немного получилось. Никто не мог этого сделать некогда. Ты меня не потеряешь. Я к тебе не приросла, я вросла в тебя и корни пустила. Мы не потеряем друг друга. Это уже просто невозможно. Я всегда твоя и ты – мой, в любом виде, мой. Я вижу, как мы меняемся вместе. Как мы смотрим и оцениваем. Уже не так, совсем не так как раньше. И это заметно с обеих сторон.
- Главное, мы вместе и мы одна половинка плюс вторая получается единичка! Выходит, получается мы целое число, а не дроби с одинаковыми знаменателями!
- Философ ты мой!
- Выходит так. Я очень счастлива с тобой. Когда я с тобой рядом, я чувствую себя как – бы под твоим крылом. И я очень спокойна. Ты моё счастье и ты мой любимый.
- Так Женёк, давай обедать и домой. Может, купим что – нибудь?
- Ты итак много денег тратишь и меня, как жену свою содержишь, причем полностью. И я благодарна тебе за это. Хотя, я некогда не была содержанкой и мне жутко бывает неудобно от того, что ты содержишь меня. Неловко.
- Не мели чушь! Бред какой – то, мы с тобой оба друг друга держим и содержим, так что постарайся больше этого не говорить! А как жена – ты и вправду тарифу вообще не подлежишь и окладу, вот так то! И не какая ты не содержанка, тоже мне глупости, чтобы я больше этого не слышал, а то накажу тебя в дисциплинарном порядке!
- В дисциплинарном порядке? Это как, смею спросить. А оплату я хочу не в денежном эквиваленте,  а в твоем отношении, и твоей любви, и нежности и заботе обо мне. Тогда я, отдам в сто раз больше.
- В дисциплинарном порядке это, то, что я выведу тебя во двор, отчешу шпандером! А оплату ты получишь такую, какую захочешь. Только нужно вначале контракт подписать! Если ты не замечаешь, то я о тебе итак забочусь, да ещё как!
-Я заботу твою вижу и ценю. Поэтому и счастлива с тобой. Ты единственный мужчина, который по – настоящему заботится обо мне. Я тебя очень люблю и дорожу тобой, как мужем, как мужчиной. И отдаю тебе всю себя полностью и готова отдавать тебе себя всю жизнь. А по поводу выведения меня во двор, то не надо.
-Хорошо так и будет! Я тоже тобой очень дорожу! Только не нужно больше вещички упаковывать в пакетики и сумки, а ещё плакаты со стен сдирать, а то они уже итак мятые стали как с помойки и товарный вид потеряли! А ты домой думаешь собираться?
-Я не буду так больше. Честно. Я тебе уже говорила об этом. Да, давай собираться. Хорошо, что у нас нет нечего из еды. Только редиску и морковку понесём.
- Говорить говорила, да ещё летом, а потом не так давно опять всё равно сделала! Собирайся тогда домой Женька оболдуйка!
- Сказала же, что не буду так больше. Мне стыдно .   
- Вот Женя, ты мне летом говорила, что больше так не будешь, а совсем недавно случилось всё наоборот. То, что делаю я это не так серьёзно, я не собираю вещи и не собираюсь от тебя никуда уходить и не психую, а ты всерьёз собиралась расстаться и растоптать наше прошлое, и будущее, и настоящее, уж слишком, дорогой ценой нам всё это досталось. Чтобы так с психу поступать! Мне очень тяжело и тяжко всё это видеть и верить в то, что ты всерьёз хочешь расстаться со мной! Заметь я к тебе не набивался и при этом предупреждал тебя, о том какой я есть и что я иногда могу сотворить, так что всё честно и более менее порядочно и искренне с моей стороны!
- Ну, положим, я собирала не тебя, а нас обоих. Да, психанула и сильно. Но могу сказать в своё оправдание, как – бы ты себя не вел, ты не можешь позволять себе, меня обзывать, даже в сорре. Ты даже когда психуешь и на взводе, ты не должен так делать.
-То, что ты собирала и себя это отмазка не серьёзная и даже очень детская, если бы хотела уйти от меня, то собрала бы себя, а я бы сам потом один это сделал, но когда бы остыл уже! Так что впредь собирай себя одну!
- Ну, ладно тебе. Хватит. Не буду я так никогда больше делать. Мы с тобой одно целое. И я тебя не отпущу и не отдам, если только сам не захочешь в жизни оставить меня.
- Давай не будем об этом, а то мы не в ту степь залезли. Так, всё собрали, всё закрыли. Ну, пойдём. К Толику за мороженным и квасом зайдём?
- Да, давай. А то ты мне потом опять скажешь, что я тебе не дала в магазин зайти.
       Подул прохладный ветер, и вот –  вот грянет дождь, но его не было. Ребята прибавили шаг. Их всё равно не пугала ни осень, ни прохладная погода, так как их согревало настоящее тепло их рук, улыбок, глаз и огромной, заботы и нежности друг о друге. Дома их ждал вкусный ужин, Женюка выложила на тарелку карасей из морозилки. Вкуснейшее пюре и караси, а еще овощной салат и листовой чай… ну, что может быть вкуснее в прохладный осенний вечер. Женька, рассказывала всё время о своём детстве и Василёк, тоже не отставал от неё. Он взахлёб рассказывал о своих клюшках, коньках, и о том, как они искали клады и тайные лазы под огромными сводами многих монастырей. Ведь в Серпухове их так много. Рассказывал, как тащили с пацанами всё, что им казалось  очень ценным. Простые безделушки всегда были для детей некой ценностью. Она же рассказывала, как собирала драгоценные камни, которые ей тогда казались ценными, на железной дороге, как лазили в церковь, которая стоит на территории больницы (лазили за золотом). Да и  вообще, их детство было насыщенное и удивительное. Они вспоминали о нём с определённой теплотой и так радовались, рассказывая о нём и перебивая, как в детстве друг друга все, кто их знал, все, кто их видел, все улыбались и дивились, глядя на них. А они, просто восполняли огромный пробел своей жизни. Они, жили так, как – будто им снова по двадцать лет. Половина жизни прожита. И они, восполняли всё то, что не успели дать друг другу за все эти годы. И никто в этом не виноват. Они винили только себя. Василёк, в душе винил себя и озвучивал это с иронией. Но по большому счёту, конечно, он винил её и не просто говорил ей об этом, он постоянно кричал об этом, и винил свою Женюку. А Женька, от этих нападак, отбивалась, как могла и успокаивала своего любимого Ваську.
- Спи моя девочка, спи малыш и усни, а я буду ЦСКА смотреть! Я перед тобой в огромном долгу и виновен, перед тобой. Мне не хватает тебя и даже, когда мы вместе.
- Я хочу уткнуться в тебя и засопеть.
- Я тоже хочу, чтобы ты сопела, и я грелся о тебя, и в грудь тебе уткнуться тоже хочу, а ещё хочу слышать, как ты попискиваешь во сне – это неповторимо итак здорово слышать. Утром, я сам сварю домашнюю лапшу, которую для нас сделала моя мама. Но это будет утром. А теперь, спи. А теперь обнимай любимого и не бубни, а то я нечего из – за тебя не слышу.
- Это я для порядка бубню. Ну, ладно, мы оба бурчим для этого порядка. А кто тебе сказал, что я тебя люблю? Это я что ли? Да? Я что проговорилась и открыла тебе свой сокровенный секрет? Ну, всё, теперь меня не возьмут в партизаны.
- Ты сказала это давно – ещё по зиме, а так я знал всегда аж с девяносто пятого года! Спи мой партизан.
     Утро наступило быстро. Женька проснулась от вкусного аромата домашней лапши. Время было уже десять утра и дома не было никого. Василёк, не стал её будить, он ходил в магазин за сметаной. Как же Васька смеялся, когда он увидел, как его Женька, не умытая, не чёсанная, спряталась за дверью холодильника, и оттуда раздавалось чавканье. И даже с его жутко плохим слухом, Васька слышал ее причмакивание. Женька сидела на полу и из лотка пальцем доедала мороженое.
- Давай вместе, а?
С корточек от неожиданности, она свалилась на попу, и ее взгляд был нашкодившего котёнка. Он же смеялся. Женька и вправду его насмешила.
-В принципе у нас итак всё пополам, недаром люди удивляются, когда видят меня одного и спрашивают про тебя и не раз! Я за сметаной ходил. Вот ты чушка, а! Иди, умойся! Как ребёнок, нельзя тебя оставлять одну. Стоило мне к Толику сходить, а она уже в холодильнике сидит. Ха – ха – ха!
- Может в берёзовый лес сегодня?
- Да. Так, ешь давай, а то остынет всё. Ты Женя, любишь всё мучное и молочное! Ещё ты любишь готовить пельмешки и вареники, вот! А ещё и плюшки любишь и ватрушки, короче всё из теста и муки с молоком! О, Боже это просто уму непостижимо у тебя какой – то культ прямо из всего этого, смотри Женя скоро уже март месяц и ты мне обещала аж к прошлому марту в порядке быть. Пора сдерживать себя, а то к сроку не поспеешь!
- Ну, раз так, то пожалуйста не привози сладости больше. Дома я этого не ем нечего, да и некогда бывает. А в деревне ты меня кормишь этим всем.
- Я про сладости ничего не говорю, я, о другом – слушай внимательно! А сладости нужно, а то совсем очерствеешь и мы их едим в не большом количестве, не так как ты мучное и молочное! А ты отмазку не ищи в моих сладостях, сама мне обещала, я тебя не тянул за язычок. Ты, мне ещё год назад в марте обещала, а тогда я ещё сласти не возил.
- Ладно, ладно.
- Женёк, а знаешь, я всегда скучаю по твоему бурчанию, ласке и маленькому занудству, а ещё главное – голосу твоему и смеху, а также хрюканью, всхлипам и урчанию!
- Ты самый лучший, не только мужчина, но и муж на планете, я не льщу тебе, это чистая правда.
- Не горячись Женька! Я ещё тот бяка, которых белый свет не видывал!
- Не болтай! Ну, может свет и не видывал, а я знаю какой ты на самом деле и твоя завуалированность, это всего лишь маска.
- Я искренне рад, что ты так считаешь и веришь мне!
- Я верю тебе и доверяю тебе. Я себя вверила в твои руки.
- Не только в руки, но и в душу, и в сердце, и во всё моё нутро!
        Да, наговориться, насмеяться, наглядеться, надышаться они не могли. Пища, была разнообразной. Позавтракав, они собрались, пока ещё солнце пригревало, вышли из подъезда и направились в берёзовый лес, хотелось надышаться и насладиться природой.
- Женечка! Я очень тебе благодарен за всё, спасибо тебе огромное, спасибо тебе за то, что ты есть у меня, спасибо за то, что мне теперь есть для кого жить и ради кого, спасибо за то, что ты вернула меня к жизни! Я очень тебя люблю и очень уважаю!!! Женька, ты моя! Ты моё счастье и ничто другое, и ни какие погоны, и никакие звёзды мне не заменят тебя!
- А мне тебя, хочу, чтоб лет двести наши сердца бились в унисон, а ты заметил, что даже тогда, когда мы засыпаем, то держим друг друга руки? Не у всех есть такая нежность, ох, не у всех.
- Ой, Женя да тебе прямо романы любовные писать, какая у тебя тонкая натура! Да ты у меня просто находка для любого мужчины! Такая прямо деловая, это надо было со стороны видеть, а я это видел и очень удивился твоей деловой хватки, жаль, что ты это сама не видишь и не можешь заметить! Ты просто талант административный!
- Не для любого, а для тебя. И не нахваливай ты меня. Я конечно нос не задиру, нет, конечно. Но все приходит с опытом и разной жизненной ситуацией.
- Какая ты разумненькая!
- Мы оба хороши.
Они гуляли по лесу и весь мир оставался позади их. Они наслаждались природой. Радовались каждому упавшему листу. И это было не секрет, потому что в каждом присутствовало умиротворение и ни одна сила, даже их небесная птица не может разлучить их.
- Жень, я рад! Я просто ликую. Я обожаю Добрыниху! Я здесь жить хочу.
- И я, и я, и я.
- Что ты как ослик. Всегда тебе ласковые слова говорю, балую тебя излишне даже, смотри, как ты привыкла и как возгордилась, а раньше ты не была такой.
- Нужно на рынок съездить, силикон купить, для ванны, чтоб заделать  прорехи  между  ванной  и стеной, а  то  вода  попадает вниз  на  пол  и лужа. А Игорь, сифоны  новые  поставит, а потом  я силиконом  все  хорошо  запаклюю.
- Я сам всё сделаю, только покажешь мне где нужно, не хрен тебе это делать, если в доме у тебя есть мужчина! А планов то у тебя громадьё! Неугомонная ты моя! Чудо – юдо ты моё, не можешь ты спокойно в деревне отдыхать, всё какие – то перестановки ей подавай, твою бы энергия да во благо обороны Родины! Ты блин как пчёлка, отдохни, неуемная натура твоя меня скоро с ума сведёт! Ты можешь спокойно выходные провести? Купи себе пивка, воблы, ляг на кроватку, вытяни ноги и смотри футбол или на худой конец мультики свои! Я, Женька, буду тебя уважать и лелеять, ведь ты же у меня одна такая мудрёная! Косолапка, ни у кого такой нет и быть не может, только у меня!
- Я тебя люблю мой Василёчек, а сейчас я чуток занята. Давай, соберем букет из листьев. Он, конечно завянет, но хоть на день он порадует глаз.
- Глупыха ты моя?
- Почему?
- А ты ещё и сомневаешься о себе? Ты не смотри, что скоро Сашке семнадцать лет, ты всё равно ещё девчонка глупая. Просто ошиблась в жизни, не рассмотрела человека, сошла с пути своего, который был тебе, да и мне предначертан, вот и всё, а потом как по накатанной – вся жизнь насмарку, это и про меня тоже!
- Зачем ты так?
- Ну, хватит тупить Женюка моя! Я же не со зла, а для того, чтобы тебя встряхнуть. Это я так для проформы! Всё равно ты у меня ты самая родная и это я заявляю на полном серьёзе! Мне не стыдно тебе поплакаться и сказать о своих проблемах, а это многого значит, по крайней мере для меня, а это всё для меня и никогда никому я это не говорил и у меня даже в мыслях не было, чтобы кому – то это сказать, ты первая и единственная, цени это!
- Я это ценю и боле того, я дорожу всем этим. И тобой, как человеком в первую очередь.
Да, Женя, круто взяла в оборот Василия, он даже глазом моргнуть не успел, как стал снова её – её, как и прежде. Так, что она праздновала маленькую победу – она добилась своего! Он, поначалу даже не мог подумать, что будет жить с ней и переживать за неё очень сильно!
Да просто она любила и любит его без всякой корысти, точно также, как и он её. По сути, им же в жизни друг от друга не нужно нечего, ни денег, ни машин, ни квартир, ни положений. Ребята, хоть и красовались временами, показывая своё превосходство, но всё ровно оставались теми же юнцами друг перед другом. Они воспринимали всё таким, какое всё было на самом деле. Они знали друг друга, они любили, когда было всё хорошо или наоборот плохо, любили, когда поднимали ор и сходили с ума, любили, когда находились в полном покое.
        На его мелкие выпады, она всегда ему отвечала, что не обязательно соответствовать «твоим ботинкам», для того, чтобы быть просто счастливым человеком с тем, кого чувствуешь и поддерживаешь, с тем, кого не даёшь в обиду и поддерживаешь даже тогда, когда многие отворачиваются, вернее просто забывают.
       Да, они поистине счастливы, они поистине любят и, если перед ними поставят в каре всех мужчин и женщин мира, они выберут – друг друга.
- Жень, а ты планируешь Сашке день рождения отмечать?
- Да нет. Он планирует с мальчишками в Москву поехать отдыхать. Потом, может быть к вечеру и домой, кого пригласит, не знаю. Он, уже не маленький…
- Но и не взрослый же ещё. А я ещё тогда понял, что тебя встретил одну и на всю жизнь, но как – то не так всё пошло. А ты, когда это поняла?
- Тогда ещё нет. Немного позже, а когда поняла, то было уже поздно. Поздно… да хватит уже об этом. Не терзай нас обоих. Посмотри как красиво, осень вся в золоте стоит.
- А кому же я тогда понравился? Когда сам об этом ещё и в помине не знал, а ты уже своим подружкам про меня рассказала! А я иногда боюсь, что ты меня разлюбишь, и я останусь опять один в этой жизни.
- Нет, не разлюблю. И в этой жизни мы вместе останемся. И будем держать друг друга не отпуская, обещаю.
- Я очень тобой дорожу. А ты будешь праздновать день милиции?
- Ну, вообще хотелось бы.
- А как отмечать будешь, я вот день ГРУ не отмечал!
- Да, я не знаю. Никак наверно. Поздравят все по интернету, и по телефону и всё. В Одинцово я не с кем не знаюсь, а на «Авиамоторную» ехать, только себе дороже. И потом, я же не употребляю. Смысл мне сидеть со своими.
- Да у тебя даже в мыслях не должно возникать на какую – то «Авиамоторную» ехать, это не стоит того, тем более теперь я у тебя есть, я же не поехал в свою часть в Ступинский район! Так и ты забудь про всё это!
- Так я и не собираюсь туда. Да и кто там меня ждет? С того дня, как ликвидировали мой отдел, некого там нет. Так что некуда я не собираюсь. Здесь все друг друга будут поздравлять. Да и потом, все разбрелись кто – куда после отдела, кто переводом, кто увольнением.
Воздух в лесу чист и свеж, и эта тишина. Можно было услышать скрип сучьев, которые лежали на земле и шелест листьев. В лесу всегда есть живность, её не увидишь, но услышать можно всегда.  Осеннее солнце пронизывало каждый листочек и каждую травинку. В березнике сухо и если постараться, то можно и грибы найти, но ребят они волновали меньше всего.
      Придя домой, ребята начали суетиться и готовится к запоздалому обеду. В холодильнике всего полно, глаза разбегаются. Но у Васи всё по плану – первое, второе и компот. Он всегда обижался, когда Женька подшучивала над ним «всё как в миню советской столовке».
- Вась, может мы в «Любушку» съездим в Любучаны. Ну, правда надоело уже дома есть.
- Знаешь, мне надоели все эти мои и ваши злачные места. Я своё уже отпил и отгулял, я хочу домашнего уюта и семейного тепла. А тебя всё куда – то тянет. Не нагулялась ещё что ли?
- Ну, наговорил, а! Да, просто иногда хочется и в кафе и ресторан, а не дома. Обстановку менять нужно. Не дуйся.
- Ладно, я тебя понял. Съездим как – нибудь. Не старые же мы, в конце концов. Но всё ровно, я не одобряю все эти кафешки и кабаки, по мне лучше дома.
    Это, бурчание длилось часа три, наверное. Женька  уж пожалела о том, что просто обмолвилась по поводу кафе. Уж лучше приехав в Одинцово, она придёт в своё кафе с Катюхой и просто отдохнёт, испив чая или кофе. Она поняла, что в такие заведения с Васей ей не хаживать.
- Ой, Василёк, как же у нас вкусно пахнет! Ммммм…
- Подлизываешься, да? Да, Женька, а у тебя просто какое – то теперь феноменальное обоняние стало, после того, как тебе Галина Николаевна носик сделала! Может просто я уже на это внимание не обращаю, потому что привык, а тебе просто всё в новой. Ну не знаю, но что ты у меня феномен – это без аппеляционный факт!
- Да уж это верно! Я, когда пришла в отделение, всё мне странным показалось. А она мне, мол, Женя посиди здесь и по – вспоминай юности годы. Ой, не могу…Я купила абажур нам в комнату. Тот, который я тебе присылала в фото. Очень симпатичный, из керамики сделан под дерево. Он на работе у меня. Я не повезла его домой сейчас, всё ровно через неделю с работы везти в деревню его и ещё кое – что. Так что на такси всё сразу и увезу.
- Ой, Женька! Я всегда тебя любил… Как же не хочется уезжать завтра, да?
- Так ты не езди, оставайся. Это мне на работу, а ты можешь жить же.
- Я тут маме помогал котлеты делать на днях, а мне мама грозилась тебе позвонить и рассказать какой я плохой, но теперь смягчилась и я снова самый дорогой!  Она мне всё – дорогой, дорогой, а я ей всё вторю, что не дорогой я ей вовсе, а сам думаю про себя, что нет уж, уж слишком дорогой я всё же…
- Я и так знаю, какой ты бываешь бякой. И что, почему мама на тебя бурчала? Ты вспылил что ли? Можешь, мне не говорить, я и так, как на ладони всё вижу. Вась, я так подумала, что мы подушки от кровати уберем пока наверх шкафа, а туда поставим абажур и твои книги и коробочку с ручками блокнотиками и ножницами, я так представила, неплохо будет смотреться довольно – таки.
- Какая ты у меня предусмотрительная! Ты моя самая лучшая Женя в мире! Да ты мой дизайнер! А сейчас давай поедим. Жень, смотри, там снег пошёл, только мокрый он.
- Я с абажуром вместе привезу бра. Может, мы её на кухне повесим?
- Жень, что ты там смотришь в интернете?
- Да вот смотри, какая сушилка. Я думаю, что она нам кстати будет. Я по поводу сушилки, давно думала. Есть, которые ставятся на ванну как книжка,  это  очень  удобно. Смотри фотку. Вот, такую я хочу, у меня  дома  такая же, она  удобная  и складывается  и места  не  занимает  вообще. Её и на ванну  ставят  и на пол, как  раз  для  футболок и трусов  с носками, кофт  и штанов. Когда дождь, эта сушилка удобна для дома.
- Я просто в шоке – опять новый и неожиданный бзик? Зачем она прямо – таки срочно нужна? Я уже так начинаю бояться тебя и твоих инноваций!
- Она не срочная, можно вообще без неё. Просто делюсь мыслями.
- Ну, если не срочно, то потом можно будет и прикупить, всё ровно она будет нужна и полезна, это же лучше, чем пиво дуть.
- Ясный перец!
-Что за жаргон Женя?! Ещё раз услышу, на домашний арест посажу, на цепь!
- Ой, прости, прости, прости, ни буду больше!
- Женя, я чуть полежу, а то у меня живот полный. Может, ты мне, что –  нибудь   расскажешь, а?
- А что именно?
- Ну, давай как всегда «…а вот когда я была маленькой»
- Ах, вот ты о чём! Ну, тогда слушай, - Женька прилегла рядом с Василёчком и начала вещать одну историю. - В сибирской глухой деревне, живёт моя бабушка. Она рассказала мне одну историю. В этой деревне, когда – то жил один мужик и была у него семья. Вот однажды, после летнего и жаркого трудового дня, после вечерней дойки и уборки по хозяйству, этот мужик решил истопить баню и попариться в ней. День подходил к концу, баня истопилась. Он взял холодного кваску и пошёл. Моется, париться, аж приговаривает что – то самому себе. И вдруг, слышит из парной дымки, завесы послышался голосок «попарь меня». Это был маленький чертенок. Мужик удивился и даже засмеялся по началу. И давай парить на полатях его, хлопая его по худым бокам, а потом ещё, откуда – то вылез один чертенок, и ещё, и ещё, и так много их повылезало, что спасения уже не было. На дворе стояла полная темень, небо низкое и от того, что светила большая луна и звёзды горели как янтарь на солнце, небо было черным. Время далеко за полночь. Мужик, только успевал подливать воды на раскаленную печь для того, чтобы жар добавился и так он охаживал своих непрошенных гостей, как не заметил, что сам угорел и упал в обморок. Спустя какое – то время семейство нашли его без чувств. Когда мужик пришёл в себя, то он поведал эту историю своим домашним.
Когда мне бабушка рассказывала эту историю, на тот период, мне было семнадцать лет, это шёл девяносто четвёртый год. Я отдыхала на летних каникулах в деревне. Меня вообще с самого детства возили в Тюмень на летние каникулы. Ну, так вот, в тот день, когда бабушка рассказала мне эту историю, ближе к вечеру приехали гости из других деревень, а именно родственники. Стол ломился от деревенской стряпни, рекой лились брага и самогон, песни под гармонь. Весело, в общем. Но я всё ровно ушла вечером на дискотеку с ребятами, ну, что мне сидеть дома, да ещё со взрослыми. Вот там было по – настоящему весело. Когда возвращалась домой, то пролил дождь. А в деревне нет асфальта и дороги из чернозема и на всю деревню из освещения, только один фонарь и звёзды, небо же низкое. Пришла вся грязная. Я пришла посмотрела, что во всю веселье идёт и пошла в баню, ну, думаю, сразу помоюсь, чтоб утром уж чистой быть, дед же баню протопил. А время далеко за полночь. И только я вся намылилась, как вдруг слышу, что кто – то за дверью в предбаннике копытами стучит, и свет резко погас. Меня охватил такой ужас и страх, что я передать словами это не могу. Я пулей выскочила, прихватив с собой полотенце. Когда я вбежала во двор, то увидела мужиков, которые курили на улице на крылечке и о чем – то болтали. Я всё рассказала им, а они, меня на смех подняли. Дед сказал, что это он выключил свет в бане, он ни знал, что кто – то там есть, мол, зачем попусту электроэнергию тратить, да и козлята из загона удрали в огород, баня – то, как раз в огороде стоит. Историю мне рассказали днем, а вечером со мной такое приключилось. Это сейчас смешно, а тогда я натерпелась страха. Не очень хочется стать частью страшных деревенских историй...
- Ха – ха – ха! Вот это умора! Ну, ты даёшь! Насмешила… Жень, а посмотри, как потемнело уже и облака такие тяжёлые. Облака, как из детского мультика – это совсем не белогривые лошадки, а наоборот – это месть и где – то может быть одобрение богов, за то, что когда – то человек вторгся на их территорию. Да, Женюка моя… ну, у нас и тема для разговора, и много ты знаешь таких историй?
- Да много. Как – нибудь расскажу.
-Ты пойдёшь купаться в ванну?
-Да. Только позже. После обеда можем расслабиться же. А то я приклеилась к кровати. 
- У, ты моя плюшечка.....тю – тю, встать она не может, приклеилась она к кроватке, лучше бы ты ко мне приклеилась бы.
       Как же они ликовали, как же они купались, как же они гордились тем, что  находили в себе  силы и  терпение, для того чтобы  по  маленьким  крупицам  собрать  своё  счастье. Они так  добры, совсем не  злы, очень  нежны, заботливы, любящие  влюблённые. Но они всегда боролись за то, что кто из них двоих всё – таки был  умнее  и рассудительнее. Они замечательные, потому что чувствовали себя рядом друг с другом просто счастливыми. Они гордились тем, что именно у них, была одна самая сокровенная тайна на двоих. Гордились, что чувствовали плечо и были уверены в завтрашнем дне. Гордились тем, что являются семьёй и живут в своём мирке. Они же не просто  живут, разговаривают, дела, какие – то делают, ссорятся или мирятся, гуляют или дома сидят, готовят вместе опять же, они смотрят на всё это и делают выводы, оценивают. И оценки с выводами высоки, ну это только всё в их видении и понимании.
- Женёк, с ночником я всё понял, а вот, что там с бра? Ты всё это через неделю везти собралась, а денег тебе хватило на всё это?
- Да хватило. Я бра маме отдала, она делает её.
-Нечего себе и тебе не стыдно? Ты, как маленькая девочка принесла игрушку на починку маме, мама допоздна работала, а потом девочке маленькой игрушку делать начала.
- Мама её посмотрела и сказала, что её на работу отнесет электрику, который у нас делал электрику. Тот нам её наладит, и он ещё провод купит для разетки и всё. В понедельник отнесёт на работу, а к пятнице принесёт домой, чтоб я отвезла в деревню. Так, что всё будет готово и за бесплатно, а шнур нам сделает, чтоб удобно было. Так, что мама ещё даст дрель и под дебюля сверло, и твоя задача только будет заключаться в том, чтоб просверлить и закрепить.
- Ты прямо как мой начальник, всё распределила, всё назначила, задачи поставила и определила, а мне остаётся только исполнить и исполнять!
- Всё верно, ты хотел уюта и тепла? Я его создаю, логично?
- Я разве тебе говорил про тепло и уют?
- Да говорил. Не в открытую конечно, а завуалированно. Я просто уловила суть твоих высказываний, разве не так?
- Нет не так! С милой, и с милым рай и в шалаше!
- Ага, если милый атташе! Ну, извини, тогда это нужно мне одной.
- Да я шучу! Конечно, мне хочется уюта, тепла и любви от тебя и не от кого больше!
- Так я тебе и отдаю всё это и назад не заберу.
- Ты знаешь, когда я приезжаю в деревню без тебя и ощущаю,  как у нас чисто и опрятно, всё на своих местах и в порядке, и чистоте, и тогда я всё больше понимаю и ощущаю, какая ты у меня молодец и умничка!
- Да! Я такая! Могу, когда хочу.
- Ой, Женя ты вся зарделась и сама не своя, вся приподнялась, на голову выше стала, но всё это правда, ты очень опрятная и старательная девочка, а ещё ты прекрасная хозяйка.
- Нет, я не зарделась, просто кроме нас никто нечего не сделает и холодильник тоже не наполнит, верно?
- Чем это я тебе помогаю? Холодильник наполнять?
- И это тоже. Как чем? А кто пыль вытирает, а кто по магазинам ходит, а кто кушать вкусно готовит, а кто на огороде именно вламывает как вол, чтоб было комфортно весной и летом, а кто заботится обо мне? Кто это всё делает? А кто содержит меня? Я умею всё признавать и благодарить. Вот я и признательна, и благодарна тебе. Так, что ты не просто помогаешь, а принимаешь главное участие в нашей жизни под названием – семья.
- Мы с тобой оба ещё те зайчики, мы молодцы и у нас всё поровну и пополам, и не нужно заслуги друг друга перечислять, мы же одно целое! Но ты всё равно молодец и ты главная в доме, ты инициатор идей!
- Я новатор! Да?
- Да ты не новатор не торопись пока, у тебя всё ещё впереди, пока ты ещё всего лишь инициатор идей, а новатор – это чуть попозже, миленькая Женька! Ну, хочешь, пускай будешь новатором! Не прибедняйся, ты у меня ещё та «крутышка», а кто с сантехникой разрулил, а с морковкой, редиской, и грядками, и сарайчики все очистила, и всё это без меня, а ещё электроприборами разобралась! Но мы друг без друга ничто в этом ты права.
- Ну, вот видишь, ничто.
- Но ты же у меня «крутышка» и новатор.
- А ты самый лучший мужчина на всём свете и не спорь таких как ты в природе нет больше.
- Ой, Женя, ты мне льстишь! Вот, если бы ты раньше мне об этом сказала, тогда бы да, а сейчас уже всё поздно.
- Нет, не льщу. Я знаю тебя и я не только вижу, но и чувствую, ну, раз поздно значит поздно, значит все мои слова это всё чушь в отношении нас двоих. Раз уже поздно.
- Хватит психовать.
- Я не психую, я совершенно спокойна.
- А, что поздно, так это и ежу видно, нужно уметь правде в глаза смотреть и не питать  иллюзий. У меня все мышцы спины болят и руки, от сбора всей морковки и вскапывания грядок.
- Я вообще в жизни не питаю иллюзий. Я живу сама по себе. И живу на то, что зарабатываю, не прося не у кого нечего, а если и прошу то отдаю, кроме мамы. Я давно стала взрослой и без всяких иллюзий.
-Хватит ёрничать, ты просто обиделась на мои слова, что всё поздно, я же чувствую тебя, не одна ты меня чуешь, но ещё и я тебя. Я же чувствую твои психованные нотки.
- Ну, поздно так значит поздно, что ж теперь – то об этом. Не стану же я на тебя вешаться и прыгать тебе на шею, да я и не прыгаю давно на шею.
- Ты же меня любишь, а значит это не иллюзия, а правда и явь, и у нас всё впереди.
 Они лежали на кровати и мило хвалили друг друга, нахваливали так, что в каждом слове чувствовались нотки беззаботного наслаждения. Ой, ну прямо, как в той басне. Смешно со стороны смотрелись, но их никто не наблюдал, а значит, многое воспринималось всерьёз.  Они общались, смотрели телевизор, они смеялись, перекатываясь с бока на бок. И решили испить кофе, который как всегда готовил Василёк. А за окном стемнело и ветер поднимал с земли опавшие листья с деревьев, а дождь со снегом бил в стёкла. Но дома тепло и уютно и квартира насыщалась ароматом варёного кофе и клубничным вареньем.
     Ну, что может быть лучше двух влюблённых сердец, хлопотавших по дому. А Женька ходила и что – то всё бубнила себе под нос. Вася, почти не слышал, что именно она говорила, но нотки недовольства он поймал сразу.
- Дура что ли?  Охолонись, эко тебя занесло и понесло! Остановится даже не можешь вовремя, а меня всё учишь и учишь. Да ты сама ещё покруче меня заводишься и остановится не можешь.
- Я, что трактор что ли, чтоб заводиться?  Остановилась уже.
- Заладила поздно, поздно. А если я начну встречку включать, тогда к чему мы придём оба?
- Сказала же, всё остановилась.
- Каких – то десять минут назад нахвалвали и лелеяли друг друга, а теперь?
Самой не стыдно, как мы в раз можем друг на друга обидеться?
- А теперь разрядка. Это как разбить тарелку, чтоб купить новую. Ну, вот дух спустили, а теперь давай, люби меня, я же тебя люблю.
- Горе ты моё луковое. Я и так тебя люблю и без разбиваний тарелок. Кофе нам варю. Мадам, Ваш кофе!
- Между прочим – мадемуазель…
- Так, мамзель, Ваш кофе готов. И как дела, не дуешься больше?
- А здоровье моё не очень, то лапы ломит, то шерсть линяет, то хвост отваливается. А на днях, я линять начала, старая шерсть с меня сыплется, хоть в дом не заходи, зато новая растёт чистая – шелковистая.
- Я понял, из какого это мультика, смеёшься да, ну и славно! А то бурчишь всё и бурчишь! Детё! Женёк, отнеси конфетки и мороженое в комнату, и чашку свою. А я сейчас свой кофе доварю и приду к тебе. Ты, Женя, завтра после работы приедешь домой и отдохни, не ходи в магазин, а то дохаешь и молоко холодное не пей, смешай его с мёдом и маслом и маленькими глоточками, а потом перед сном! Хорошо? А то совсем раскиснешь.
  Женька встала в позу, взглянув прямо в глаза своему Василёчку, Женька  сделала резкое движение головой, чтобы отбросить волосы с лица и с плеч на спину. Одной рукой, помешав кофе, она облизала ложку, а другой рукой дотронулась до своей ножки – икры, колена, бедра. Женька одну ногу подогнула под себя — такая поза как бы шептала, даже говорила любимому: «В Вашем присутствии, мой рыцарь я чувствую себя уютно». Слегка улыбаясь, она опустила веки и посмотрела в сторону, такой «взгляд кокетки».
- А знаешь, - не вынимая ложки изо рта, задумчиво сказала Женька, - знаешь, я соскучилась.
-  По мёду?
- По пупочку твоему. Такому тёплому, как варежки пуховые, такому мягонькому, словно перинка, такому сладенькому, как воздушная вата, - не отрывая взгляда, сказала она.
- Ах, вот с чем мой пупок у тебя ассоциируется! Я и не знал, что он, как варежки.
- Заметь не просто варежки, а пуховые, а значит теплый, мягкий, нежный, сладкий, а его хозяин – это…
- Ну, продолжай про хозяина, не темни и не тяни. Хозяин хороший?
- Хозяин пупочка, он: сексуальный, щедрый, аппетитный, умница, иногда мне не хватает и пупочка, и его владыки, я так сильно его люблю, и он меня так заводит, особенно эта мягкая ямка на этом нежном животике. Продолжить?
- Я уже смущён, аж до краски! Так же нельзя!
- Так продолжить, али как?
- Да.
- Знаешь, я не стану продолжать, так как это потом для меня же с твоей стороны боком выйдет. Ты потом будешь говорить, что я жутко испорчена и у меня в голове не мысли, а порно, поэтому я воображение при себе оставлю, хорошо?
- Ты меня заинтриговала, теперь я буду не Бог весть что думать и кто тебя этому научил,- надув губы и сдвинув брови, сказал он.
- Да никто не учил. Просто фантазия разыгралась. Ты, что думаешь, что я прыгну на тебя? Да Бог с тобой, нет, конечно! И если бы я написала бы тебе такое, то не думаю, что это бы получилось, так как краски все, можно только фантазировать, воображать, но не передавать. Это, каким же нужно быть профи, чтоб это все написать. Это так делают только те, кто пишет такие книжки или сценарии. Но не я. Я таким не занималась никогда, да и мысли не было. Так, что не нужно делать выводы беспочвенные. У меня по отношению к тебе чистые чувства, а не извращенные вкусы. Так, что зря ты так обо мне. Надеюсь, успокоила тебя и оправдалась в твоих глазах. А если спросишь, откуда тогда такие фантазии, ну, наверно я живу в обществе и иногда смотрю телевизор вот и всё, - успокоив Василёчка, сказала Женька. Она не раскрыла весь свой сексуальный потенциал, дабы не расстраивать своего всё же стеснительного избранника.
- Женька, девочка моя!
- Твоя, твоя. Я с тобой год живу, и я думаю, что за это время ты узнал меня, чем я живу и чем дышу.
- Чужая душа потёмки.
- Чужая? Я про тебя так не скажу. Твоя душа – это моя душа.
- Да это я к слову сказал, не бери в голову, конечно, твоя душа – это моя и обратно! Мы же одно целое, правда, иногда идём невпопад и врозь, а нам нужно этого избегать научиться.
- Я согласна.
- Может ты ещё, что – нибудь задумала? Что – то новенькое? По поводу благоустройства гнезда?
- Я хочу на кухне потихоньку снять люстру и вымыть её, а ещё хочу штору новую на кухню, а еще…
- Нет, дальше не нужно! Я уже в шоке! А! Я тебя в госпиталь положу!
О, Боже, зря спросил, накликал беду на свою голову, недаром есть поговорка – молчи – за умного сойдёшь!
- Я уже как месяца два смотрю на люстру на кухне.
- А ты не боишься её трогать? Там дряхлое всё, как развалится – не соберёшь потом.
- Боюсь. Вот, поэтому и не трогаю. Да ни буду я её трогать. Я шторы то снимала и надевала, после думала, что на меня всё свалится.
- Если уж на то пошло, то вначале надо попытаться в комнате вопрос с люстрой решить, а если всё хорошо будет, то тогда на кухне попробуем.
     За разговором, Женька всё же просунула руку под футболку Василёчка и не отрывая взгляда, провела слегка своими ноготками по его животу. Он вздрогнул. Но руку не убрал. Набрав в свой ротик мороженое, она вздёрнула кверху футболку и прильнула к его тёплому пупочку своим холодным языком.
- Женя! Что ты творишь? Так ведь…
- Что нельзя? Можно! Сиди, не напрягайся.
Она подула на его живот, и маленькие волоски выпрямились, точно солдатики перед генералом. Конечно, Василёк не сопротивлялся, ему было приятно, да и эти её ласки, хотя и смущали его, но они чертовски нравились ему. Прилив возбуждения был налицо. И это было видно. Но Женька не старалась возбудить любимого, она как всегда играла в свою маленькую игру «кошки – мышки». Она ласкала его впадинку, опуская в него кончик языка, его тело вздрагивало, а дыхание не было слышно. Жаркие ощущения вперемешку с холодным прикосновением мороженого разливались по всему его телу. Он улетал. Ему ничего не было нужно, только её касания. Боже мой! Он об этом мечтал всю жизнь, именно о том, что она, а никто другая будет его касаться. И она дарила ему всю ласку, о которой они мечтали вместе много лет.
- А мы спать будем радость моя, а то ты приболела и тебе нужно более мене поспать не плохо.
- Да сейчас ляжем  непременно.
- Давай – ка я в носки горчицы насыплю, и ты как в детстве будешь в них спать.
- Василёчек спасибо тебе за заботу и нежную любовь твою ко мне.
- Ну, ты Женя брось так говорить, это элементарная забота с моей стороны, так и должно быть, в этом ничего особенного нет. Я просто очень дорожу тобой и всё!
     Утро понедельника как всегда не радостное. Потому что нужно разъезжаться, нужно из своего мира, словно из под одеяла выползать в реальность, где помимо всего, есть работа, семья, друзья и много чего. На  работе всё одно и тоже. Да, что там может быть интересного, работа – есть работа. Вечером Женька приехала домой, захватив с работы бра, для того, чтобы мама унесла её своему электрику.  Сашка, как всегда обращается с одним вопросом о помощи в подготовке ответов на экзаменационные вопросы и, конечно же Женька не откажет ему в помощи. А  кто, если не она будет помогать, ведь он её ребёнок. В общем, всё одно и тоже.   
- Привет. Ты как себя чувствуешь? По – лучше или болезнь ещё сильнее разрослась? Сделай ты себе бабушкины банки, будешь вся в синячках со мной спать
- Нет, только не банки.
- Я скучаю, я дни считаю, мне тебя очень не хватает, у меня прямо тоска, мне одиноко и пусто, ты хоть на работе и у тебя быстро время летит в общении с другими, а у меня «пипец»! Волчком вою и жду!
- Я обещаю тебе, что выходные я с тобой буду рядом, а не на кухне.......мы пойдем гулять и поедем прогуляться и за руку тебя держать буду, и улыбаться буду тебе.
- Ой, Женя, всегда бы так, а то, то кухню и посуду моешь, то ванну, то туалет, то пыль, то стирка, я тебя совсем не вижу.
- Я обещаю, я обещаю тебе. Я пришью себя к тебе, я сама просто иногда загоняю себя и не замечаю того, что делаю, а ты в то время чувствуешь себя одиноко. Просто хочу, чтоб чистотой всё пахло, а тебе хочется элементарного тепла и дыхания. Я это понимаю и осознаю, я тоже этого очень хочу. Иногда, просто как заведенная машина, наверное, это от того, что нечем просто заняться.
- А ты мной займись, мне много не нужно, главное, чтобы всего лишь ты рядышком была.
- Я обязательно займусь тобой. Мы будем рисовать.
- А что мы будем изображать?
-Всё, что хочешь. Можем рисовать кисточками, а можем и пальцами рук. Я могу показать тебе рисование методом сухой кисти, а хочешь, мы будем рисовать твои танки.
- Я не танкист и танки не мои, мои «машинки» - «топольки» вот!
- Ну, и ладно. Тогда машинки твои с бочками.   
- Это не бочки, это ТПК – транспортно – пусковой контейнер  и это не машинки, а РК СН «Тополь» - ракетный комплекс стратегического назначения.
- Ну, хорошо. Пусть так, но всё ровно будем рисовать? А чем нам ещё заниматься то?
- Мы же говорили сегодня  утром про краски. В лото будем играть и музыку слушать, а ещё пить чай! А ты моя атаманша, ты мной иногда так руководишь, что я даже сам диву даюсь, просто «атас» вообще, я тебя иногда так слушаю, так боюсь перечить тебе, что сам себя не узнаю, а ты всё шипишь и шипишь на меня не переставая. Ужас!
- Я раньше жила одна и некому не подчинялась и не слушалась некого. Принимала решения всегда сама и делала, что хотела и так же жила, не опиралась не на кого. Ты это заметил, я думаю, потому, как я себя вела с тобой. Я всё сама, решения я тоже сама, а теперь и уже давно теперь, я слушаюсь тебя, и прислушиваюсь, я стараюсь вместе с тобой принимать решения, я советуюсь с тобой, и многое принимаешь ты сам. И мне это нравится. Нравится, что именно ты сам принимаешь решения, и я следую твоим советам. Вот так – то. И это не зазорно, это круто! Значит ты у меня «крутышка», «крутяк».
- Что за слова у тебя «круто, крутяк, крутыш»? Тебе не идут такие слова, нас пять лет в училище не на таких учили, нас учили Родину защищать – тебя, родных и близких своих и твоих! Мы не урки и не блатняк! Но ты не только меня слушаешься одна и бездумно, но и я ещё к тебе прислушиваюсь и исхожу из того, что нравится тебе, что нет, к чему ты предрасположена, а к чему и нет, я же не с бухты барахты, что – то планирую, что – то решаю, я исхожу из –за твоих прерогатив, а потом уже, что то предлагаю.
- Ты у меня молодец! Я же тебе это всегда говорила, я пойду с Мотей выйду, но я с тобой.
- Со мной? Навеки или на чуть – чуть?!
- На веки до самой моей гробовой доски, с тобой и твоя на всю жизнь и это честно.
-Ой, Женя, ты и в правду меня так любишь!
- Да, я именно люблю тебя до последнего своего вдоха. Я не в чем тебе не клянусь. Я просто люблю и очень, очень долго люблю. Больше сказать мне нечего, а добавлять красивые слова, нет в этом смысла. 
- Всё равно мне приятно это слышать снова и снова – бесконечное количество раз!
- Я всегда буду тебе это говорить и даже тогда, когда буду сморщенная, как курага и полуслепая и полу – глухая и почти без зубов, а в руках возникнет тремор.
- Что такое тремор?
- Тремор – это дрожь от нервозности, от стресса, болезни, старости.
- Старушенция ты моя, то – то я смотрю у тебя уже он наступает, падаешь без причины, спотыкаешься на ровном месте, ножнички ломаешь, кружечки там всякие, а также можешь и другую домашнюю утварь со стола содрать! Ты там не замёрзла? Хватит с собакой гулять, иди домой.
     У Матильды было игривое настроение, и она не просто пустилась в припрыжку на газоне, она ловила снег и фыркала, а может и чихала, от того, что ощущала холод снега своим носом. Жизнь однообразна. Вечер быстро приходит на смену дню, да, оно и понятно, ведь на дворе осень. А так хочется тепла и, причём постоянного. Женька смотрела на небо, на фонарь сквозь еловые ветки и думала о том, что она похожа на звёздочку, которая, то затухала в глазах Василёчка, то наоборот ещё сильнее горела и светилась!
Нежный, тёплый и пусть даже поздней осени вечер переходит в
темную, одинокую ночь. И каждый из них, желал друг другу самые приятные и волшебные сновидения, в которых будут лишь только они! Мысленно желали окунуться в необычный мир далёких, несуществующих стран, интересных событий и проснуться в восхитительном настроении. Они очень любили и купались в этом, они желали быть всегда рядом. Они уже не помнили, они знали, что всегда рядом, всегда вместе и в этой жизни, они не одиноки.
     Конечно Женька желала ему всех телячьих нежностей, а он же улыбался и говоря по телефону или отвечая на сообщения, говорил, что вряд ли ему будет снится не обычный мир далёких и несуществующих стран вряд ли это приснится, у него сны гораздо проще и банальнее – война, армия, оружие,  ещё иногда футбол и хоккей снится, а она пытается ему прекрасное и высокое привить, ну может со временем.
- Девочка ты моя родненькая, ты даже не представляешь как ты дорога мне, как я нежно к тебе отношусь! Ты уже пришла с улицы? Нужно уже отдыхать.
- Да, я пришла с улицы. Когда мы приедем в деревню, то я от тебя не на шаг, а теперь может бабайки?
- Да, давай спать!
     А на утро пришла зима в город, снег замёл все газоны и дороги. Всё в белом, серебристом цвете, настроение радостное, так как через несколько недель наступить новый 2016 год. Это не просто новый год, а новый виток жизни, новые планы, новые желания и надежды. Женька думала, ну что же такое подарить ему. И на ум ей пришло связать шарф – большой и тёплый. Конечно, она не удержалась и рассказала Василёчку о своей затее. Эту затею, он воспринял с неким даже смехом. Ведь для него она была словно книга, с каждой страницей всё интереснее. Да, женщина не книга, но он её читал очень увлекательно. 
- Привет Вась. Скажи, а тебе и, правда со мной комфортно или не совсем? Только,  давай честно.
- И тебе утро доброе. Ты уже приехала на работу? Конечно малышка моя, мне с тобой очень легко и уютно и свободно! Просто слов нет как мне хорошо, ни словами рассказать, ни пером описать!
- Мне тоже, когда я с тобой, то я, такая как есть на самом деле, не притворяясь.
- А с чего бы это вдруг ты решила задать такой вопрос и причём не с того ни с сего.
- Ну, просто по интернету передачу для дамочек смотрю, а там об этом говорят.
- Глупости как можно меньше смотри! Я вообще не понимаю, как к такой ерунде ещё и прислушиваться можно? После них мысли дурные лезут и всякие вопросы возникают беспочвенные! Мне с тобой настолько уютно и замечательно, что я за уют с тобой ни на что не променяю, мне очень нравится, как «кудахчишь» передо мной и заботишься, бегая и носясь по квартире, и обзваниваешь знакомых, когда мне плохо, я тогда просто млею.
- Я люблю тебя.
- А я можно подумать иначе что ли? Ну, ты работай, а я в город съезжу. Я же шампунь специально для твоих волос купил, для окрашенных и ослабленных волос, теперь нужно кондиционер такой же нужно купить.
- Вась, я хочу сказать тебе, что в конце декабря у нас новогодний корпоратив будет в институте. Наверно во второй половине дня. Не поедем некуда, тем более с ночевкой. Ты бы меня всё ровно не отпустил бы некуда. А тебе я говорю, чтоб ты знал. Ну, наверно в зале большом соберут столы, немного посидим и по домам.
- Конечно, иди, отдохни. Я же тебя не за решёткой держу в темнице сырой! Но на ночь я бы тебя всё равно не отпусти бы, ещё чего! А так отдохни, только тебе и без меня не надо было гулять по ночам, тебе нужно было ребёнком заниматься, уж коли решила его родить, а не по кафешкам с подружками ходить. Если я был бы рядом, видит Бог Жень, ты бы дома сидела и занималась бы своим сыном. Как и твоя мама, вами и моя мама нами.
  День выдался холодным, да все дни уже были холодными, так как зима наступала на пятки осени и вступала в свои права. Работы тоже было много, под конец года всегда работы много. Будничные вечера проходили в подготовке билетов и ответов по учёбе Саши. Вот так и сегодня, Женька просто лежала на кровати перед компьютером и выискивала ответы на вопросе по определённой дисциплине. Раздался звонок.
- Алё, привет. Как дела? Чем занимаюсь, да ни чем, уроки делаю.
- Женёк, а Сашка – то когда сдаёт сессию?
- Да, уже сдаёт. Вот, делаю последние уроки. А потом, каникулы.
- Может, мы в деревне в березник сходим и лап нарвём еловых, а? Что скажешь? Ёлки – то всё ровно нет у нас.
- Давай, игрушки повесим и новый год отпразднуем. Будет здорово, запах мандарин и ёлки.
- Как в детстве, да!  Ну, ладно, я не буду мешать. Учитесь, вам ещё долго учиться.
- Хорошо. Я сегодня маме нашу бра отдала, через пару дней будет готова.
- Ой, Женя моя… Я очень, очень, очень буду ждать пятницы. Ты мою жизнь с ног на голову поставила. Я уж думал, что всё, забыл тебя. Вернее, не забыл, а просто уж не надеялся тебя не то чтоб увидеть, жить с тобой, есть с одной ложки, спать под одним одеялом. Ой, Женя, Женя. Женя, а что во мне такого, ради чего ты меня полюбила и при том так давно и неужели все эти годы?
- Ты так и не понял? Человека не за внешность любят, а по душе. Это не сразу открывается, не сразу понимаешь. Но я люблю тебя всю свою сознательную жизнь и не усомнилась в этом ни разу... неужели не видишь? Не по словам моим. По моим действиям.
- А ты будешь мне плакаться в плечо и в жилетку?
- Да буду, если мне будет плохо.
Евгеша, до 2014 года желала и ждала их встречи всю жизнь, всю жизнь ждала и молчала. Но она и не думала наверное, что будет потом, после встречи с её Василёчком, так что могла только предполагать, что, что – то последует, что ей что – то придётся и отдавать и получать от него, что ей придётся заботится о нём вовсю. Вот, именно вот, этим она его и подкупила год назад, и Василёк теперь не в праве бросить и кинуть свою Женюку, теперь она у него на всю оставшеюся жизнь!
- А ты и в деревне будешь вязать?
- Да. Просто до новогодних каникул хочу связать.
- А мы гулять ходить будем же?
- Вась, ну, что ты как ребёнок? Ну, конечно будем.
     Идея фикс по поводу ёлки ребят не покидала, и они думали о ней. Они хотели свой, в жизни свой первый новый год. Они, как дети щебетали целую неделю о волшебном празднике. До нового года оставались считанные дни и ребята готовили список, что будут покупать, кого будут звать, как будут украшать квартиру и стол. Эти мысли радовали и ещё больше сближали их.  Евгеша в деревню приехала на такси с работы. Она везла с собой абажур и бра, сумку и рамку, на которой она будет вязать свой плед.
    Вечер декабрьской пятницы выдался весьма тёплым и ребята не засиживались дома. Отужинав, они решили прогуляться перед сном по деревни. Детвора, как всегда  пищала и кричала от удовольствия, взрослые колобродили от магазина до своих квартир, молодёжь рассекала на машинах. Не спеша они прогуливались и прислушивались к бурной жизни на деревне, лай собак и гул проходящих товарняков за полосой редкого леса на железной дороге. Тем для общения было как всегда предостаточно. Подойдя к подъезду своего дома, они увидели объявление на двери подъезда и вопрос о приобретении ели сам разрешился. Сорвав телефон, уже будучи дома, Евгеша позвонила и заказала ёлку. Курьер, долго не заставил себя ждать, он приехал на утро и предоставил им три ёлки на выбор. Ура! У них будет собственная ёлка! Расправив веточки, Василёк принялся украшать ее гирляндой и красивыми старыми игрушками. Ёлочные игрушки были из детства и, это повышало настроение. Ну, теперь уж точно новогоднее настроение. Теперь они ждали этих зимних праздников.
- Знаешь Вась, моя мама говорит, что ты волшебник. Я сильно изменилась с того года. Более семейной стала, спокойной без сумашествия. То вяжу, то огородом занимаюсь, то чаще на кухне стала готовить,  да и разговаривать начала без надрыва размеренно. Ты, наверно меня расколдовал, она так говорит и очень хорошо влияешь на меня. Иногда она дивится даже.
- Это Женька любовь всей твоей жизни в тебе говорит, ты дождалась и успокоилась, меня и именно меня не хватало тебе все эти годы! А теперь ты успокоилась и стала самой собой! А ведь всё это могло быть намного раньше, но выходит такова наша судьба, «C'est la vie», как говорят французы.
- Да, наверно ты прав. Нет, конечно, ты прав. Вот, мы, а! Ладно, что теперь –  то об этом. Я сейчас готова отдать тебе всё, что накопила за эти годы. Впрочем, я это и делаю... и кормить тебя буду, и нос вытирать и ухаживать и любить и вязать и уют создавать и всё, всё, всё. Так, что ты, пожалуйста, не ревнуй меня к другим, потому что других – нет, и некогда уже не будет.
- Но значит всё – таки были гады, эх Женя, Женя, что же ты наделала в своё время!
- Я упустила тебя и тебе разрешила упустить меня, но теперь с годами и просто жизненным опытом всё встало на места свои. Нет в голове дыма, а только ясность и твердость. Видать в нашем случае всё с годами приходит, не скажу, что были глупы вовсе нет, но иногда бывало. Впрочем, как и у всех в силу юности. Не зря же говорят чем старше – тем мудрее.
- Нет, Женя, у нас должно было и тогда быть всё хорошо и прекрасно, у нас же это было в госпитале и потом, но просто мы повелись на злые языки или вообще нас просто кто – то сглазил, у нас было уже всё предначертано с тобой, но вдруг произошло что – то не то, что – то не правильное, мы просто сошли со своего пути, который для нас был предначертан, и с этого всё и началось, о чём говорить, если я даже сразу твоим родителям понравился, хотя они меня и видели  всего – то два раза тогда, да и то мельком.
- Я не устану повторять о том, что ты мужчина всей моей жизни, мой любимый человек, мой единственный. И это так и есть. С восемнадцати лет и до смерти. Я же говорила тебе, что я однолюб. Да, моим родителям ты и вправду нравишься. Да, что мне об этом говорить ты и сам знаешь и не раз с ними общался. Очень люблю тебя! Не кому в жизни не говорила этих слов, именно искренно и от души, только тебе. Люблю до с ума шествия.
- Спокойно! Не надо до с ума с шествия, просто знай это и воспринимай как данное, главное, что нам теперь обоим хорошо вместе и это самое главное и плевать теперь на всех и вся! Наконец – то мы вместе и это не сон, а действительность!
- Да, главное я знаю, что я наконец – то нашла свой берег и чужой не нужен. Ой, как ты смущаешься.
- Ой, Женя!  А почему это я смущаюсь? Я, что смущаюсь что ли?
По глазам многое видно. И приятно осознавать, что эти влюблённые признаются в любви как в первый раз, что слышат, как их сердца бьются в унисон и они верны друг другу. Конечно, так и должно быть и верность, и любовь, и поддержка. И разговора в принципе об этом не должно быть, другого просто не дано! Они  и будут  верны до гробовой  доски и любимы. Это безоговорочно!
- Женюка, а ты плед – то такой уже вязала? Я посмотрел твоё видео про вязку пледа и у меня возникли сомнения, ты – то уже вязала так, а то в первый раз не получится, нужно руку набить.
- Нет, не вязала, но всё ровно свяжу. Я уже раз задумала, то всё ровно сделаю. Я очень хочу его, я знаю, что получится это совсем не сложно. Тем более не нужно вязать. Я свяжу несколько, а потом сошью между собой, чтоб большой получился и всё. Это не сложно. Я не сомневаюсь ни сколько.
- Смотри, а то, как твой рассольник или как лапшичка получится! Ха – ха, я никогда не забуду, как ты вымазалась в муке с ног до головы!
- Ха! Получится. Я уверена... хорошо, что есть над чем посмеяться от души или просто улыбнуться. Это замечательно! Я рада, что наша семья обрастает не только бытом, но и вот, такими потешными воспоминаниями, а ещё нужна нам традиция, какая – нибудь, которая была бы только нашей. Даты – то  у нас есть.
- Я сейчас буду разбираться с бра, мы её повесим, туда, куда наметили?
- Да, нужно придрелить её к стене и всё.
- Что сделать? Придрелить?! Это что за слово такое?! Ну, ты даёшь! Ты мне только не мешай. Я сам всё сделаю. Ты, сваришь кисель, и может чебуречки, а?
- Ну, не знаю. Ты говоришь, что я не умею готовить, и ты сам всё будешь делать.
- Женя, любимая моя, да что ты такое говоришь? Это же я просто выпендриваюсь перед тобой, ты же моя первая настоящая любовь и единственная! Я всё твоё воспринимаю на ура!
- Сейчас – то я это знаю и понимаю. Год прошёл, а тогда, ещё год назад, я жутко волновалась. Мы заново узнавали друг друга.
- Ничего подобного, мы узнали друг друга уже очень давно и мы, друг  у друга первыми были.  Не зря и это многому обязывает меня и тебя, мы просто год назад вспомнили и освежили друг друга в памяти.
     Их счастье –  это они сами. Такого счастья им, вполне, хватит. Таких любящих, весёлых по детски, таких серьёзных, как они, нет больше ни на одной планете, ни в одном городе, ни в одной стране. Они – единственные во всём мире. Они уже не смогут друг без друга, они – погибнут, они умрут. Они навсегда вместе! И это желание, оно одно на двоих. Их сердца бьются! Каждое мгновение они ценят, боготворят и любят. Они не любили никого так ещё. Они  будут рядом всегда, чтобы ни случилось. Они хотят быть рядом, и сделают всё для этого. Она – свет. Он – воздух. Они – солнце. Благодарности сыпятся из их уст за то, что они вместе! Просто…. они – мечта, которая
осуществилась. Они не могут потерять друг друга. Поэтому готовы беречь друг друга, словно самое бесценное сокровище. Их первая встреча – конфетти из детства. Их первый поцелуй – сладкая желанная конфета. Их  переплетения объятий – миллионы флюидов, являющихся положительными. Да, они по истине любят. Так, наверное, как никогда и никто. И они не
жалеют о любви, которую отдают. Они пьют её, всю! Им не жалко! Не потому, что её много очень. А потому, что она предназначается исключительно им. Когда они рядом – мир не имеет значения. Они растворяются в друг друге, таят,  дышат. Они так близки. Это – не чувство собственности. Это – любовь. Та любовь, к которой они шли долгие – долгие годы. Им страшно, если они где – то далеко, они не вместе. Они желают
ощущать друг друга постоянно. Она дарит столько позитивности, столько тепла и он, столько радостных моментов. Их, невозможно не любить. Они –
идеал из идеалов. Они  помогают верить в то, что они – идеал и они  есть во
Вселенной. Они, единственные. Они – те, за кем пойдут на самый краешек земли.
- Настроение  у меня сегодня боевое, готов к выполнению любой боевой задачи. Моё оружие – это дрель. Вот видишь, как я сделал и повесил бра.
- Ты молодец! Васька любит чебурек, но он вовсе не абрек, он моя лишь барабулька ходит в кожаной  тужурке.
- Ну, зачем ты так.
- Ой, простите. Губёхи сразу надул, брови сдвинул, бормочит что – то под нос себе. Не дуйся, я дразнюсь просто, - со смехом произнесла она.
 - Ух, ты… Женёк, а что ты там делаешь?
- Да вот, хочу разметки поставить на раме, а ты гвоздики набьёшь.
- Женя!!!
- Что?
- Как что? Я пылесосил вчера, а ты накрошила от своей рамки опилков! Хоть бы подстелила газету, не уважаешь ты мой труд.
- Ну, ладно, чего ты завёлся – то, как трактор. Сейчас подстилю, а потом уж после пропылисошу.
- Я сам всё сделаю, ты своей левшой много чего наделаешь. Женька! Я ору, потому что ору, ну, прям, как Портос или Портосик! А так, не брошу, даже в мыслях не держи и не смей о другом думать! Я навсегда с тобой, как только увидел, как только обнял тебя в первый раз и поцеловал! Главное, чтобы ты со мной была и не куда от меня не ушла!
- Я с тобой  и на  том  свете  буду, только  с тобой, в рай, в ад – всё  едино. Всё, всё  дорогой  мой, хватит,  набегались  уже. Я  некуда  от  тебя. Даже  когда ссоримся, бурчим, орём, всё равно  вместе. Некуда  больше, некуда.
- Я – то от тебя и не собирался никуда убегать, только кто – то под венец засобирался, не мог же я пойти и ЗАГС штурмом брать, и заявление забирать!
- Ну,  достаточно.
- Не буду больше. Просто мне очень обидно, что так всё повернулось у нас и главное, всё решила всего лишь одна не правильно и не во время сказанная фраза, она то и повернула всю нашу жизнь в неправильном направлении! А чего ты лодырничаешь, а? Кто – то хотел кисель варить и чебуреки жарить? Жень, давай уже, а то уж скоро обед, а мы с тобой ещё толком – то и не ели. Сначала ёлку наряжали, потом бра вешали.
- Ну, начинается… отчитушки!
- И нечего не отчитушки!
- Товарищ майор, разрешите приступить к выполнению поставленной задачи?
- Разрешаю товарищ лейтенант!
- Я не лейтенант, я старший лейтенант.
- Жень!
- Да, всё иду – иду уже. Иш, раскомандовался… ты, меня пугаешь! Ещё съешь меня.
- А замуж в двадцать лет, в чужую и незнакомую семью и к незнакомому по большому счёту молодому хмырю без роду и племени,  ты не испугалась уйти? Нет? Я не дам тебе спуску, так и знай. Это ты до меня жила, как хотела. А теперь всё Женюка, всё.
- Ну, началось…
- Что?
- Нет, ничего.
- Ой, Женечка ты моя девочка родненькая, у меня такая нежность к тебе, что просто я таю от тебя! Ты у меня самая терпеливая и благодушная девочка!
Женя карапузик!
- Да уж, терпенье нужно ангельское, да не терплю я тебя. Я просто люблю тебя, но ты иногда грани не видишь и забываешь, что я такой же человек, как и ты, со своими эмоциями, психом, переживанием. Ты понять ни как не можешь, что я далеко не та, которую ты когда – то знал. Я не «не бес царя в голове» и не беспечная давно. И очень давно, а ты всё назад оглядываешься, а жизнь проходит каждый день. Может быть, хватит кусать? Может пора жить настоящим и будущим?
- Я своих взглядов не изменю, и мне очень больно бывает, когда я вспоминаю, как ты меня обманула и даже не пыталась всё переиграть и как – то сообщить мне о своей неправде.
- Не нужно меня винить во всём. Ты, тоже не порядочно поступил. И мы об этом уже много раз говорили. Ты в себе носил все эти годы скверные мысли обо мне. Ты тоже тогда, по молодости ехал ко мне только с одной целью и переписку, кстати, прекратил тоже ты. И надменно в фае первого этажа смотрел на меня тоже ты, и не намекнул даже не о чём. А я жила всю жизнь и не подозревала даже о том, что ты поведал мне спустя многие годы. Так что мы оба хороши. Я не хочу этого вспоминать и кусать друг друга. Жизнь очень короткая как оказывается. Я в любви с тобой жить хочу, а не в синяках от укусов. 
- Женя, милая ты меня извини, но у меня выскакивает иногда, хотя  я сам понимаю, что не совсем прав, но почему –  то виню только тебя, хотя и сам во многом виноват и то, что не дал тебе понять почему перестал писать, почему изменил к тебе отношение, зачем ушёл от тебя так и не поговорив, ну и так далее и почему не приехал к тебе потом для разъяснения. Так что Женя не обращай особо внимания.
- Да, Женя выдерживает твои натиски из большекалибирных, или как там правильно.
-Крупнокалиберных!   
- Ну, вот на всё у тебя ответ. Я в тебя чебурек запущу сейчас!
- Ого! Пойду – ка я от тебя. Сейчас военная тайна начнётся. Женёк, а знаешь кто ты?!  Ты прямо как офицер Генштаба из Управления стратегического планирования!      
- Вася!
- Всё молчу, молчу. А то без обеда ещё оставишь.
- Как говорится, любви все возрасты покорны. Вот и я полюбила тебя, когда
на висках уже серебрится пороша. Всю свою нежность, ласку, всю свою
нерастраченную любовь, я хочу подарить тебе, мой единственный мужчина. Ты так нежданно появился в моей жизни, и сразу же одарил моё сердце любовью. Я так благодарна судьбе за то, что она подарила мне тебя. Люблю тебя и не стесняюсь признаться в своих чувствах, люблю и всегда буду рядом с тобой. Пусть наша любовь будет красивой и большой. Но это не мои слова, я их вычитала где – то.
-Женя, ты полюбила меня ещё в юности, и я ни нежданно появился, ты меня ждала всегда и не в твоей жизни, а в нашей общей, у нас одна жизнь на двоих есть и была все годы, только мы этого сами не знали и не ощущали, нам именно друг друга не хватало все эти годы.
- Да это именно так! Именно так!
- Женечка милая моя ты у меня прелесть! Ложись рядом со мной, а то ты меня с кухни выгнала и мне скучно.
- Я же там жарю. Сейчас обедать будем. А потом отдохнём. Я тебе стихи читать буду свои.
    Женька,  умела красиво писать и говорить и то, что она говорила, всё исходило от души и сердца. Василёк же, мог делать такое, что ни один для неё не делал. Он  добр, щедр, ласков и нежен, любящий и заботливый. И это не слова, это всё его действия по отношению к ней и ко всему, что окружает её. Как женщина, она это всё видела и трепетно оберегала и дорого ценила. Она много раз говорила, что не один мужчина с ним и в сравнении не идёт и это так, Она говорила много раз ему, что любит его и дорожит и это так. Она говорила много раз ему, что таит не только от его рук, но и от понимания того, что не одна в жизни. Она не видела ещё не одного в жизни, чтоб вот так ради своей женщины, что – то делал, убирал, готовил, заботился, покупал, нежил её своими руками, и речь шла не о постели. Она всё это видела не в словах, а в действиях и поступках, она очень хорошо ощущала, что именно нужна. И она очень счастлива с ним, помимо того, что влюблена  как кошка всю жизнь. И поставь перед ней весь земной шар мужчин, из всей толпы она найдёт его по запаху по взгляду. Она чувствовала его.
    Он млел. О Боже, какая же она у него особенная, не у кого такой нет! Он, и, правда  очень благодарен ей за всё это отношение. Он очень желал, чтобы так всё и далее продолжалось. Даже, чтобы его внимание было ещё больше, сильнее и ощутимее.
 Сев за стол, ребята стали вкушать свой обед. Сегодня, впервые на столе не было первого. Да просто им не хотелось готовить, поэтому, они уминали чебуреки, которые Женька состряпала и заморозила ещё несколько недель назад. Но на ужин, ужин они решили всё – таки провести в «Любушке». И как это Василёк согласился? Это скрытая загадка. Вкусы чебуреков и свежего киселя были бесподобными. Насытившись, словно коты сметаной, они оба убрали посуду и завалившись на кровать, решили отдохнуть. Женька, так хотела в кафе, что постоянно, что – то бурно рассказывала, для того, чтобы её Василёк не заснул и не разленился после. Зимние дни коротки, темнеет быстро.
- Жень, может, не поедем никуда? Сама вот, рассуди. Время четыре почти вечера, мы недавно от обедали, приедем в кафе твоё поздно. И что нас там ждёт, мы не знаем. Давай дома будем. Ты что – нибудь приготовишь, а я на твою рамку гвоздочки прибью. Так будет правильнее, да и спокойнее. А в кафе мы можем в следующий раз съездить, когда поедем на Столбовую.
- Хорошо. Давай не поедем, пусть так и будет. После днём съездим.
- А я поражён! Ты согласилась и без боя! Ты Женюка моя успехи делаешь. Браво! А Сашка – то сдал уже сессию?
- Да, наконец – то. А после нового года на каникулах, мы с тобой, чем займёмся? Хотя, много дел у нас будет.
Вечер как вечер. Всё кругом стихло, и каждый занимался своим делом. Подготовив рамку, Вася, словно красный диплом вручил её Жене. Она хлопала в ладоши попискивая, показывая, что без него у неё нечего не выйдет и она без него, как без рук. А он в свою очередь ликовал и себя чувствовал, как в молодости – на коне.  Ну, кто ещё мог так радоваться и умиляться тому, когда её работа была на лицо, конечно Вася. Ну, кто ещё так будет её жалеть и перебинтовывать пальчики пластырем, чтоб нитка их не резала, и они меньше болели, конечно, Вася. Ну, кто ещё будет слушать все её бредовые идеи, и поддерживать их, дабы ей было хорошо и спокойно, конечно Вася.
      Наутро, Вася снова приготовил завтрак и заставил Женьку проглотить его так быстро, словно голодный удав глотает бандерлога.  Её удивлению не было предела, но всё же она без слов подчинилась. Она думала о каком – то сюрпризе. Но сюрприз от Васи состоялся.
- Одевайся. Сейчас на улицу пойдём, - сказал Вася, начав скручивать ковровую дорожку. – Её нужно выбить перед новым годом, пока есть время.
- Выбить дорожку?! В девять утра? Вась, ты в своём уме? – Выпучив глаза, прошептала Женька.
- Потом мне спасибо скажешь, потому что целый день впереди свободным будет. А на улице снег пока есть.
Женька спускалась с третьего этажа в утренний час и бубнила себе под нос, что только не нормальный будет в девять утра заниматься уборкой. Весь день она дулась на него, так как он не дал ей за целый день прилечь, а ведь у неё выходной. Она не сдержалась.
- Хватит! Надоело! Я живу в программе «что, где, когда»! у меня выходной, ты мне спать не даёшь! Не даёшь ни в выходные, ни в праздники, даже в отпуск! Я спать хочу! Занять себя хочешь, так занимай, а я просто хочу лежать и плевать в потолок!
- Женьчик, а я, что тебе спать не даю? Ты сама просыпаешься, когда я уже в туалет сходил и на кухне сижу! Я тебя специально никогда не будил и не бужу, если только нам ехать никуда не надо! Я наоборот всегда тебе говорю, лежи и не вставай, я всё сам приготовлю и сделаю, а ты сама встаёшь, я тебя глажу и ласкаю, когда ты ещё в кроватке лежишь, неужели ещё так кто – то делал с тобой? А кофе в постель тебе подавал же я, а завтрак тоже, а ещё кто так делал тебе? И всё от сердца моего идёт, а ты всё думаешь, что я тебе только на козни способен, сколько прекрасных мгновений и лет мы в своё время потеряли, если бы не твой трёп про свадьбу! Я очень тебя люблю и не смогу без тебя теперь!  Я даю тебе спать, ну что ты говоришь – то?! Женюка моя! Ложись, всё ложись. Только давай дорожку постелем и шторы повесим чистенькие и всё.
- Мммммм! Да, вот это воскресенье! А завтра опять на работу и до 31 января!

***
     Ну, вот и 2016 год. Ворвался в их жизнь также бурно, как и они когда – то в жизни друг друга. К вечеру к ним в гости пришла Наталья и эта троица закатила поистине пир. Мерцала ёлка, украшенная гирляндами, по телевизору шёл голубой огонёк. Стол ломился от салатов, фаршированных помидор и яиц, а в духовке томилось мясо и аромат мандарин, витал по всей квартире. Было весело и замечательно. Но всё проходит быстро. Дома находиться было уже невмоготу. И все трое отправились на детскую площадку к украшенной ёлке. Из местного клуба доносилась музыка, и народ потихоньку вываливался оттуда и сгущался возле ёлки. У каждого в пакете были и закуски, и бутылки. А как же без этого? Ведь гулянье продолжалось. Все смеялись и водили хоровод, и даже дед Мороз со своей снегурочкой пустился в пляс, зазывая тем самым всех. А после, из своего красного мешка, он раздавал конфеты детям, фрукты и маленькие бутылочки взрослым и Женьку с Васильком тоже никто не обделил. На миг, они даже забыли обо всём и окунулись в детство. Потому что, ребята участвовали в эстафетах, конкурсах. И не было скучно или холодно. Затем, Вася сходил домой и принёс все фейерверки, которые были дома и бенгальские огни.
- Женька! Это сказочный новый год! У меня такое в детстве только было и всё! Я так рад, я даже счастлив!
- Я тоже! Признаться, я немного опьянела, и ты смотрю тоже. Но сегодня можно! Здесь сегодня вся деревня гуляет!
- О, Вась привет! Я Света, Женина сестра! Ты помнишь меня? Идите к нам, сейчас мы все под купол пойдём шашлыки жарить.
- Конечно, я тебя помню. А у нас дома есть много одноразовой посуды, можно принести и салаты, тоже свежие.
Всей толпой и дед Мороз с ними отправились под купол жарить шашлыки. У кого – то в машине играла музыка, все шабуршали, пацаны с мясом и разведением костра, девчонки занимались сервировкой большого стола. По мере готовки, все пили, ели, пели и одним словом гуляли. Это было не передаваемо, с тёмного неба падали большие хлопья снега, в мангале жарилось,  потрескиваясь мясо и праздник накрывал всё и всех. Ближе к утру, народ начал расходиться по домам. И ребята тоже ушли. Время пять утра.
- Да, давно я так не гулял, я даже не замёрз, Жень представляешь. Я изначально боялся, что рукам и ногам конец придёт. А нет, нечего.
- Давай поспим?
- Да, надо. Женёк, а мы на радостях всю еду на улицу унесли, да?
- Нет. Мясо в духовке и ещё помидоры, фаршированные в холодильнике и два салатика есть и заливное.
- Ну, ты прапор Женька! Ну, ты молодец! Всё самое вкусняшочное дома оставила. А что же мы тогда на улицу выносили?
- Ну, салатики, нарезку и рыбу. Бутылку и одноразовую посуду и всё.
 Они залезли под одеяло, взявшись за руки и уткнувшись нос к носу засопели оба и провалились в глубокий сон. Они проспали целый день и проснулись уж ближе вечеру.
- Жень, пойдём на кухню. Может, что нибудь съедим?
- Угу,- сквозь сон молвила она.
- Жень, вставай!
- Вась, ну – ка, ляг рядом. Ну, ляг, ляг.
- Ну, лёг.
- Лег, точно лёг?
- Да.
- А теперь повернись на бочок. Повернулся?
- Да, и что?
- Глазки закрой и спи.
- Женя! Вставай! Время уже четвёртый час вечера, пойдём  - пожуём.
- Ладно, встаю. Ну, встаю, встаю. Классно погуляли.
- Да уж. Всю ночь на улице.
- Всё, теперь никуда не пойдём, да?
- Ну, сегодня нет, не пойдём.
Холодильник был опустошён. На стол, видимо с голоду или от сна, было выставлено всё. Ребята не ставили на стол тарелки, они ели даже не вилками, а ложками из общих тарелок. Аппетит пришёл сразу.
- Вкусно, да? Вась, получается, что наша любовь похожа на птицу Феникс. Возродилась  из тени и встала на крыло из пепла? Ну, если так подумать. Она возродилась и свила гнездо, где мы живем с тобой в уюте и тепле… надеюсь, что это так и есть.
- Женя! Откуда столько слов высоких и жарких за ночь накопилось у тебя? У тебя может дефицит общения? Такое ощущение, что тебя от избытка нежности и чувств, прямо прорвало! Счастье ты моё косолапенькое! Она и не умирала, чтобы возрождаться, получается, что именно так!
- Ты, Василек много денег тратишь.
- Женя! Мы с тобой уже не раз говорили по этому поводу и хватит об этом, если мне позволяют финансы, значит я буду тебя радовать иногда такими не Бог весть радостями и сладостями и всё закончили об этом, так как ты моя девочка, я не дал тебе многое в своё время, когда тебе этого не хватало и было нужно, а притом мне жутко нравится хоть чуточку заботиться о тебе и радовать тебя! Я должен был всё это и многое, многое другое дать ещё очень и очень давно! И притом это всё мелочи, по сравнению с тем, что я ещё должен для тебя сделать, сделаю и делать буду до конца дней своих!
- Когда ты лазишь  в моём  телефоне,  тебе  должно  быть  скучно, а  я о тебе  позаботилась. Я на телефон,  для  тебя  скачала  игру  «танчики»  90-х годов  с Dendy. Так что  будешь  играть,  если  интересно  будет.
- Ура буду играть в броню! А машинки есть? Машинки, которые с бочечками – топольки?
- Я нашла  только  «танчики», нет  Тополей  и Ярсов.
- А «Воевода» - «воеводки» - в НАТО их прозвали «Сатана», «сатанчики»  есть?
- Да, не  бывает  таких  игр, а если  и есть, то  нужно  знать  название.
- Какая ты компетентная в вооружении РВСН стала! Я горжусь прямо тобой, скоро будешь как эксперт и ещё и по разведке соображать кое – что будешь!
Да я же в шутку, знаю, что таких игр нет. Не дуйся.
-Я не дуюсь. Что ты? У меня хороший настрой.
-Жень, а знаешь, я хотел бы, чтобы тебе меня вообще не с кем было сравнивать, чтобы просто я был у тебя первым навсегда и один. Но злая судьба распорядилась иначе и теперь я расплачиваюсь своими нервами, ну, может ещё и ты чуть – чуть! Но тебе это никогда не понять, как мне это всё тяжело. Мне всё это очень и очень больно! Хуже, чем при операциях!
- Ну, хватит уже накручивать себя, не нужно. Я с тобой рядом и всегда буду рядом. Всегда. И мне не с кем тебя сравнивать, ты у меня единственный мужчина.
- Терплю.
- Не нужно терпеть, просто не накручивай себя, не нужно. Сейчас ты себя накрутишь опять, и меня впоследствии и что выйдет? Да нечего хорошего. Я чувствую, что волна пошла. Давай её остановим и поставим волнорез.
- Откуда слова такие про волнорез? Жизнь без эмоций, это не жизнь. Ой, Женя моя! Ты моя тефтелька! А ещё я хочу делать тебе приятное, я весь огород вскопаю, и ты сама выберешь, где грядки сделать!
- Вместе выберем. И вместе посадим. Я сажать буду, а ты мне морально помогать.
- Я что – то объелся, чуть полежу.
- Ты, что как мишка, меда объелся? Ладно, лежи, а я шарф твой довяжу пока.
- Завтра гулять пойдём. Может, на огород сходим?
- Да там же снега много!
- Колян Швыт не только по шарфику будет завидывать, он будет завидывать, что у него нет, а у меня есть девочка, которая вяжет мне!
- Глупости. Есть  жены, намного  лучше меня.
- Ой, Женя, Женечка моя, да ты просто радость в моей жизни и послана Богом или судьбой, спасибо тебе огромное, за то, что ты тоже просто есть у меня!
- Да я просто с тобой счастлива и другого ни счастья, ни любви, ни человека больше и не нужно мне.
- Женя милая моя, у меня нет просто слов, передать всю свою нежность и любовь к тебе!
- Так всё, а то мы сейчас слезами изойдем душевными. Мы оба знаем, что любим и у нас не просто отношения у нас семья, а это круче чем просто отношения.
      Душа пела, ликовала. Они не могли поверить в то, что вместе, они жили, ссорились, мирились, но это было как во сне. Хотя, их жизнь – это явь. С каждым человеком всё равно себя по – разному ведёшь и никуда от этого не денешься, это прописная истина! Они  просто иногда удивлялись насколько у обоих, хватает терпения, как только они терпят все бзики, наскоки, псих, смех многое другое! Он, наверно, ей звезду героя дал бы, будь его воля! Они  не просто любят, они ещё и уважают друг друга! Они  сегодня просто хотели, раствориться  друг в друге! Ребята итак натерпелись в жизни достаточно, так что теперь они всегда вместе и никому друг друга не отдадут. Хватит! Они уже достаточно наделали в этой жизни между собой –  самое лучшее время упустили, так что им ещё навёрстывать и навёрстывать упущенное. И это верно! Всё  верно.
    Наутро, следующего дня Женька проснулась и поняла, что выспалась. Странно, Вася тоже спал. Она приподнялась и посмотрела на часы. На часах стрелка показывала одиннадцать утра.
- Вася, Василёк, - тихо сказала  она на ухо своему любимому. – Мы так долго спали? Ну, ладно я, а ты – то, как так долго спал? Ты же встаёшь рано.
- Я рано проснулся, пошёл, поел и снова лёг и заснул. Просто не хотел тебя будить. Может, кофе я сварю?
- Да, это было бы кстати. А потом, что делать будем?
- На огород пойдём. Только оденемся теплее и пойдём.
Испив по чашке кофе с бутербродами. Они оделись и вышли из квартиры. Постепенно прогуливаясь, они шли и дышали полной грудью. Улица пустовала, и даже детей не было видно. Так не спеша они дошли до огорода. Открыв калитку, они вошли на территорию.
- Да, а снега – то много Женёк!
- Вася, смотри. Василёк, нас обокрали.
- Что?!!! Как это обокрали?!
- Ну, смотри, предбанник вскрыт и нет ни лопат, ни тяпок, ни грабель, ничего нет.
Женька, как – то спокойно восприняла всё, но Вася…  О, Вася бегал по всему огороду, маша руками и громко кричал. А Женька, успокаивала его как могла.
- Ну, Вась, ну, что ты так убиваешься? Ну, ведь ничего смертельного не случилось. Ну, не приятно конечно, ну, что ж теперь…
- Ты, что не понимаешь Женя? Нас шлёпнули, ограбили! Меня ограбили.
- Ты не кричи, а лучше дверь забей до весны и всё.
- Нет, не дверь, я сейчас замок на место поставлю, а весной до ума доведу. Я, Женя, весной хочу копать грядки. Я  весь огород вскопаю, только скажи. А ты мне говоришь, что мол,  конечно Вася, вскопаем и посадим всё, а копать нечем и сажать нечем и рыхлить и грабить. Ха! Вот потеха, а мы губу с тобой раскатали!
- Поедем на Столбовую к этой женщине и купим, да? Сейчас инвентарь дешевле будет, чем по весне. Жалко конечно, ну, чтож поделаешь. Ещё в прошлую неделю, я говорила с мамой о новых лопатах и она сказала, что если нам нужно,  то мы можем взять на первом этаже в кладовке лопаты. А я говорила, что у нас всё есть.... вот, как вышло. Не думала я об инвентаре этом, а тут спросила просто, и он пропал, прям по волшебству.
-Женя, я завтра с утра в Серпухов съезжу. Мне в банкомат нужно и в магазин зайду в районе своём и посмотрю ради интереса, что сколько стоит и также черенки, чтобы нам было с чем на Столбовой сравнить, чтобы мы в курсах были. Нам нужно – то не очень много: пару лопат, пару грабель, пару тяпок и вил, а маленькие тяпки они вроде не тиснули и топоры у нас остались, и гвоздодёр есть с молотками и пила хорошая.
- У нас стащили только то, что стояло в углу. Это хорошо, что ты посмотришь цену для сравнения. Ты правильно говоришь.
- У нас вроде маленькие тяпочки с короткими черенками были в ящике.
- Да есть.
- Они же очень удобные для небольшой грядки и её обработки.
- Конечно. Я так и делала, а большую площадь уж большими тогда. Видишь, воры наверно всё ровно ближе к вечеру орудовали, чтоб уж наверняка взять что – нибудь и, чтоб не запалиться. Поэтому и не увидели, что в ящиках лежит. Увидели только, что в углу и всё. И топор, который стоит на выброс тоже не взяли, потому что не видели его. Это целенаправлено лезли для того, чтоб украсть и продать или за бутылку отдать. Летом, у нас дня два, я помню и грабли и лопата на улице оставались в траве и нечего. Это чужие именно, а потом, в округе нас знают и знают, на чьём огороде мы спину гнём. Так что добрынинские не сделали бы этого.
- Женька! Оперок или следачок ты мой! Ты прямо в корень зришь! Всё верно и очень верно говоришь, они впрямь просто не заметили и топор на улице, а так бы взяли, топоры дорогие тем более старые советские, я просто помню, когда смотрел смеситель для нас в магазине, там топоры не из дешёвых! Цену точно не помню, но в памяти осталось, что просто не дешёвые. Ты у меня целое дедуктивное расследование провела.
- Я же не зря в системе работала. Не только с бумажками дела имела, а потом, тут и подросток всё сам может рассказать, что да как. Если подумать.
- Да я знаю, просто тебя я же должен хвалить.
- Ну, раз так, то я тоже должна тебя хвалить. Да мы и так хвалим друг друга все время. Даже в мелком, а всё ровно приятно нам обоим. Ну, ладно, чего уж на одном месте толкаться. Пойдём домой что – ли.
- Знаешь Женёк, ты вот, когда на новогоднем корпоративе в прошлом году была я никак не реагировал, а в этот раз, я весь извёлся!
- Да, а почему?
- Да, потому что. Вообще, что тебе там делать то, нужно было – то, попой вилять? Ты не пьёшь, не пляшешь, тебе, что интересно с ними, они начитанные, интеллектуальные, много знают, с ними о многом можно поговорить? Они же там у вас все пьют, аж до утра! С чего бы это хотеть засиживаться допоздна, главное, что со мной ты вообще ничего не обсуждала, а там! Вот, я и подумал, если так, то делай, как хочешь, я тогда тоже закачу себе корпорратив со всеми вытекающими, аж до второго числа. Ты недавно даже мне говорила, что вообще, наверно не пойдёшь. А пошла всё же.
- Ой, Вася! Ты вспомни, совсем недавно, какой у нас был корпоратив под ёлкой со всей деревней.
- Это да, мне и правда было приятно и весело.
- Ну, вот видишь.
- Ну, всё ровно, я без тебя не хожу некуда, а ты… Мне кажется, что ты вообще иногда многое скрываешь от меня, дабы я не распылялся. Да, признайся?
- Ну, вот о чём ты сейчас говоришь, а? В голове твоей кавардак.
- Потому что это не честно. Если гулять, то вместе, а  не врозь. А ты без меня отдыхаешь. Как – будто в жизни не нагулялась! Я удивляюсь.
- Так. Я поняла, пошёл накал страстей. Тебе нужно оторваться сейчас, потому что ты завёлся по поводу кражи. Вот, тебе и нужно выплеснуть всё. Да?
- Какая ты проницательная! Ты и впрямь меня чувствуешь. С тобой не интересно бывает, ты всё заранее знаешь. Чтобы я не предпринял, о чём – бы не подумал, ты всё уже знаешь. Да, как так – то? Вот послал Бог женщину. Я всё думаю, кто из нас в ГРУ служил, ты или я? Тебя туда бы. Цены не было бы. В аналитическом отделе бы сидела и сигаретку курила бы с кофе. А я бы...
- А, что ты бы?
- Что, что? Мужиков бы гонял от тебя! Тоже мне, королева двора!
- Я, знаю, как выплеснуть тебе эмоции все.
- И как же? 
- А у нас возле подъезда тренажёры стоят, на которых ты ещё с прошлого года хотел заниматься. Они давно уже тебе прогулы ставят. Вот подойдём к дому и вперёд!
- Ну, ты Женёк даёшь! А я и не подумал об этом! А почему ты додумалась, а я нет?
- Потому что твоя Женя спокойно и трезво рассуждает.
- А я?
- А ты нет. Ты эмоционируешь.
    Ребята подошли к дому и Вася всем видом показал, что он уже остыл и пора бы домой к горячему чаю, но только через магазин. Так как он хотел сладкого. Ох, уж эти сладости. Как так можно любить сладости? Женька спокойно ко всему сладкому относится, а Вася…
- Жень, может, завтра съездим на Столбовую в «Дикси»?
- Да, давай. Только не рано. А как же мы поедем, ты в Серпухов собрался?
- Я уж и забыл. Какая ты у меня молодец. Точно! Ну, тогда потом съездим, да? А теперь пойдём домой. Я что – то замёрз уже. Мы будем стараться вместе жить хорошо и радоваться, а то ещё весной и даже летом, до августа 2014 года уже веру в себя потерял и думал будь, что будет, даже помереть хотел, чтобы ни себе, не маме проблем не создавать, пока мама есть хоть похоронила бы нормально, мама бы позаботилась. Потом ты у меня появилась, возникла так сказать из небытия прошлого моего, я уже и думать не думал, что ты меня ещё помнила.
- Помнила, любила. Я, правда рада тому факту, если я вернула тебя к жизни, как ты говоришь. Я правда, рада. Да я и сама из существования в жизнь вернулась. Так что мы как два крыла у лебедя. Да, давай стараться вместе. Вместе проще, чем по – одиночке, а смерть не нужно звать, она сама придёт тогда, когда час подойдёт. Жизнь короткая и не нужно её разменивать на ссоры, обиды и недоверия. Я правда живу с тобой,  я счастлива и хочу, чтоб так и было дальше. Конечно, не бывает всё гладко, но стремиться к этому нужно. Давай вместе так и продолжать. Поменьше негатива, даже если очень хочется по – выступать.
      Пока Женька грела обед на плите, Василёк пошёл в магазин к Толику. Придя домой, он принёс огромный пакет с продуктами.
- Ах, ты моя хозяюшка! А зачем так много – то? Мы же хотели на Столбовой всё купить?
- Я не хозяйственный, я просто просчитываю оптимальные варианты, чтобы не распылятся нам с тобой, а сразу купить, что нужно и всё. Это называется ММЭ – метод максимального элемента и целераспределения, только не ракет, а сил и средств, но одно и тоже. Мы проходили теорию систем управления (ТСУ) её как раз нам мой папа преподавал. Можно за стол – то садиться уже?
- Да, я всё накрыла.
- А у нас Женя моя, так тепло и сейчас по телевизору фильм начнётся мой любимый «Кортик» и «Бронзовая птица». Можно я буду их смотреть? Ты же смотришь то, что хочешь.
- Ну, да. То, что хочу. Да, смотри конечно. Что ты меня спрашиваешь. Я тоже, как и ты выросла на этих фильмах. Когда будет реклама, то попереключаем, да?
- Да смотри, что хочешь и, что душе угодно, я всё равно  с тобой толком не могу посмотреть, потому что ты бубнишь мне на ухо или тискаешь и сюсюкаешь меня! Жень, смотри, у нас ещё три петарды остались! Может, с балкона бахнем?
- А мы бабахнем?
- Конечно, бахнем! Так бабахнем, что весь мир в труху! Но главное не увлечься нам обоим, так чтоб хорошо было! Согласна?
- Да согласна. Только все бабки вылезут с балконов, вот потом держись! Они нам двоим, устроят битву под Сталинградом твоим!
- Почему моим – то Сталинградом – то? Он не мой, а общий.
- Ну, ты так выражаешься, вот я и сказала.
- Ты, что всё помнишь? Ты наверно заметила, что я тоже всё замечаю и помню, что ты мне говорила и рассказывала и потом когда я обнаруживаю не состыковки, то я просто готов убить тебя. Ну, не по – настоящему конечно.
- Мне легче заснуть, чем лежать рядом с тобой и смотреть кино и быть  в стадии ожидания того, что ты начнешь паранойить.
- Вот смотри – ты ляжешь, заснёшь, а потом проснёшься, и там тебя такая поэма по паранойи будет ждать, что ужас и у тебя настроение как упадёт. Настроения никакого, апатия сплошная.
- Ты не параноик ты жуткий пессимист, какой – то.
- А с чего мне быть оптимистом, если даже меня моя любимая, если не обманывает так что – то не договаривает.  Что мне делать скажи? Что даже от любимой и единственной, которая мне на всю жизнь была Богом дана, только я это поздно понял, такое происходит.
- Вась, знаешь, это мы с тобой знаем, что мы потешаемся, а если нас послушает кто – то чужой, то вывод сам напросится – семейка психов.
- Ой, вот умора! Да? Всё, двигайся ко мне. Хочешь если, то спи. А я кино посмотрю.
- И что, ты меня не будешь будить?
-Ну, я, то не бужу тебя сам, а если я встаю рано, то я на кухне сижу, я тебя никогда не поднимаю, если нам никуда не нужно и всегда тебе говорю –   полежи, а я сам всё сделаю.
- Я не хочу, чтоб ты по утрам сидел на кухне. Я хочу, чтоб ты со мной был.
-Хорошо Женечка, я от тебя никуда не денусь, буду рядом лежать или сидеть на стуле и пить кофе или чай и тебе не нужно будет меня искать глазами, когда проснёшься. А я на той неделе проснулся и подумал, что ты рядом со мной, ну, просто сам – то я глаза открыл, а организм спит ещё. Подумал, что уже в деревне с тобой и даже лежал так, как я в деревне лежу, в своём окопчике. К стене прижался и место для тебя освободил по – больше, а тебя нет!
- Женёк, а на корпоративе твоём, вы же сами стол готовили?
- Да,  я просила и мне приносили всё в кабинет, где я и готовила.
- А самой не судьба сходить было? Что ты там дедовщину разводишь. Самой нужно – это же какая, никакая зарядка и разрядка, а то так и до геморроя досидеться можно. Царь батюшка, царь!
- Ну, только не царь батюшка, а царица матушка!
- Глупости, какие! Совсем зазналась! Для меня ты не царица, а просто моя Женя, Женечка и всё тут, я тебя ещё отчитать могу. И всё ровно, ты для меня больше, чем царёнка! Ты для меня – всё! Я думаю, что нужно нам много чего покупать. Нужно потихоньку обрастать скарбом.
- Опа! Да Вы, Ваше Благородие в кулака превращаетесь, как жена Ваша. Не зря говорят, что муж и жена одна…
- Ты видела, что я кофе нам новое купил «Нескафе классик крем» - это новинка, ещё новее, чем «Нескафе с фруктовым вкусом» в маленькой баночке, которое я покупал две недели назад, а сейчас я взял большую. У нас много должно быть всего.
- Ну, ты же не кулачок!
- Это предки Ваши по папе, а сын за отца не отвечает.
- Ну, ведь во мне сидит это и иной раз наружу лезет?
- В тебе сидит куркулёчек маленький. Недаром ты мне говоришь иной раз, чтобы я не тратил деньги зря и осаживаешь меня, мне иногда не нравится с тобой ходить по магазинам, потому что ты мне не разрешаешь купить то, что хочу я и заметь, что я тебе подчиняюсь и прислушиваюсь, а иногда даже слушаюсь. Я как – нибудь поеду один на Столбовую и наберу там, чего душе угодно!
- Нет, не поедешь и не наберешь. Деньги с умом тратить нужно, а не транжирить. И точка!
-Ой, блин!
- Хоть блин, хоть оладушки!
- Ты меня держишь в ежовых руковичках прямо!
- Вовсе нет. Просто я знаю, как зарабатываются деньги, эти бумажки средство к существованию. И никто просто так их не даст. Поэтому я и говорю тебе об этом всегда. Мы не являемся детьми миллионеров, так какой же я куркулечек? Когда ты отдаёшь мне деньги, мы их тратим размеренно, да так, что остаются ещё. А когда деньги у тебя в руках, то они не задерживаются у тебя. Они просто тебе руки обжигают.
- Да, это верно. Раньше я тратил так, что даже четырнадцать рублей у тебя просил на автобус, а теперь у нас их много и мы откладываем даже.
- Так и должно быть. Я тоже не сразу к этому пришла, я тоже направо и налево их тратила, всё с опытом и трудностями приходит. Рано или поздно.
  На какое – то время они прекратили общаться, так как Женька хотела заснуть, но Вася стремительно мешал. Так, как время уже подходило к вечеру и потом, ночью они просто не заснут. Они лежали и смотрели детские фильмы. Тишина окутала их, не потому что не о чем было разговаривать, а просто хотелось помолчать. Нельзя же 24 часа в сутки щебетать без устали.  Наутро, Вася уехал домой в Серпухов. А Женька, тем временем занималась своими делами. Да, собственно дел – то никаких и не было. Просто себя нужно было чем – то занять. Она решила постирать бельё и приготовить что – нибудь вкусненькое. Печёночный торт и горячие её фирменные бутерброды заполнили ароматом всю квартиру. Дверь не закрывалась на ключ, да и зачем, ведь скоро приедет Василёк. И вот он, её любимый. Помимо того, что она постирала бельё и приготовила вкусности, она приготовила ему сюрприз. Времени у Женьки было предостаточно, и она просто с таким усердием привела себя в полный порядок, что при входе в квартиру, Василёк аж не сдержался. Его «Ой, ё! Женюка – это ты или я квартиру перепутал?».  В руках он держал пакет и стеклянную вазу, в которой были тюльпаны. Подумать только, зимой – тюльпаны! Это было романтично! Он её не просто любил, он её боготворил.
- Жень, а я замерз, но не очень. Я домой заходил, мама на дежурстве. Женёк, а чем у нас так уж очень вкусно пахнет.
- Садись, сейчас узнаешь.
На столе, что – то стояло под накрытым чистым полотенцем. И из под него уж очень вкусно пахло и так, что у Василька заурчало в животе. Усевшись уютнее, Женька подала тарелку и налила свежий компот.
- Ого! Ого! Это вкусно и так мягко! Женёк, а из чего это?
- Это печень и морковка наша, с огорода. Вкусно?
- Ещё бы! Я всё съем! Ммммм, ням – ням! В городе народу, в каждом торговом центре, как – будто люди работают сегодня, а не отдыхают в новогодние праздники! Все с наступающим поздравляют друг друга, я пока вышел из дома и до остановки дошёл три раза поздравили, в том числе и Деникин. Я Жень денег привёз. А то у нас заканчивается всё. А вот тебе пять тысяч на личные расходы.
- Я не знаю, что сказать. Я не умею брать, а если и беру, то отдаю долги. Не нужно мне денег. Ты и так содержишь нас двоих, когда мы в деревне. Не нужно так тратиться.
- У нас всё пополам, мы одно целое – твои же слова, мы –  семья! Нет между нами никаких условностей, мы вместе, и ты не один раз мне на дорогу и в дорогу давала, всё больше не нужно об этом, чтобы я этого не слышал от тебя! Какие долги между мной и тобой. Разве только один поцелуй от тебя, который я, когда – то тебе подарил, ну, этак лет двадцать назад. Теперь за тобой должок.  Женя моя, я так к тебе отношусь нежно, при нежно! Я буду тебя носить на руках, да и носил бы и раньше двадцать лет назад! Только ты убежала от меня! Но теперь буду и буду от чистого сердца, не от умысла достижения цели, а именно от души и чистого сердца, я попытаюсь наверстать упущенное за все эти годы! Какая ты у меня прозорливая! Ты же прозорливая?
- Ну, не знаю. Ну, наверное, ну, может быть…
 -Не наверное, а точно! Я в последнее время особенно, просто удивляюсь твоей не по – женски разумности и бытовой хватке! Я не забуду про кран, когда я уже психанул и ключ отвернуть не смог, а ты его хоба и всё, мне до сих пор стыдно! Ты иногда меня тормозишь, когда у меня что – то не получается, а эмоции берут вверх! Ты меня успокаиваешь, а мама наоборот нагнетает обстановку всегда, и это меня ещё сильнее бесит и ещё хуже становится, а ты другая ты мне под руку не говоришь – страсть, как не люблю, ты меня поддерживаешь! Ах, кокетка!
- Вась, а скажи мне, а кокой самый яркий поступок был с моей стороны по отношению к тебе? Ну, вот, что ты запомнил.
- Что? Ну, помнишь один вечер прошлой зимой, когда я приехал не в пятницу, а в субботу.
- И?
- Ты спросила меня, почему я такой бледный и понурый. А я сказал, что всё нормально, просто слабость. А ты всё увидела, итак. Я терпел весь день и к вечеру уже, невмоготу было. У меня была жуткая изжога. А у нас не было как назло ни одной таблетки. И ты обзвонила всех и бегала по всем, дабы найти хоть, что – то, чтоб облегчить мне не жизнь, а в тот момент существование. А потом ещё и всю ночь, давала мне соду, и я глотал пепел. А днём, Наташа твоя дала нам таблетки, и мы кое – как дошли до дома. И последующую ночь я спал как убитый, и ты рядом была со мной. Для меня это ценно. Может, это и обыденно для многих, но для меня ты и всё, что исходит от тебя, всё ценно. Ну, раз я сказал, то может, и ты скажешь и расскажешь?
- Да, я расскажу. Этим летом, мы вчетвером ходили в Щеглятьево на речку, через поле. Помнишь? И вот когда мы с тобой купались, ты так за меня боялся, чтобы я далеко от тебя не уплывала, боялся, что далеко от берега. А потом мы вышли на берег, и я легла. А ты свернул свои белые джинсы и положил их под мои мокрые, почти в тине грязные волосы, дабы я не лежала на земле. Катька моя была увлечена чисткой варёных яиц к небольшому перекусу, она рот раскрыла аж. Повернувшись к своему Юре, та спросила его, а он ради неё так может, на что ответ был незамедлительным, что нет. Он взял из руки яйцо и ударил о Катькин лоб, чтоб его разбить. А мы с тобой аж подскочили от такой грубой невоспитанности. И ты тогда гордо сказал, что тебе плевать на белые штаны, это всего лишь тряпка. А вот, чтоб моя Женька на земле лежала, это некогда! И пусть они будут грязными и даже возможно не отстираются, всё ровно. Я её не телом, а душой люблю. А её душа – это моя душа. Если бы ты только знал, какое наслаждение я испытывала тогда. Василёчек мой, мой Васенька, я правда тебя очень люблю.
- Ну, хватит Женька, ты смущаешь меня. Я поступаю с тобой так, как мои родители. На их примере отношений, я так себя веду по отношению к тебе. Да, ты помнишь, что ты хотела купить ящик для овощей? Так вот, не нужно. Ты мне скажи, и я сам куплю.
- Нет, я сама.
- Да я согласен с тобой! Так и вкус у тебя привередливый, как у меня! Тебе просто лучше знать, как гнездо обустраивать! У тебя есть вкус и у меня в принципе тоже есть, но это твоя стезя и я её отдаю тебе полностью!
- У нас не гнездо, а место гнездования, как у динозавриков.
- Женя, я объелся опять. Я скоро, как колобок буду. Посмотри, у меня уже пузо растёт!
- Не смеши! У тебя твоё «пузо» к позвоночнику приросло! Чтоб тебя откормить, я не знаю, что нужно сделать.
-Я в твоём шарфе, ты заметила? Даже свитер не надеваю, потому что в нём настолько жарко как в бане, он очень тёплый твой шарф, в нём можно в поход идти! Спасибо огромное тебе за него! Он как тёплый, тёплый свитер, и как шаль, и как всё!
- Я рада, что понравился тебе, я специально из шерсти вязала его тебе, а ещё, я в него вложила себя.
     Зима – это такое холодное время, что даже не хочется никуда выходить из дома, где уютно и тепло. И Женька бы не выходила никуда, но у неё был сильный «толкач». Василёк, как заведённая юла и на месте долго не мог сидеть. Он хотел гулять, хотел выезжать.  Вызвав такси, он устроил настоящий сюрприз для Евгеши.
- Вася, куда мы едем?
- Увидишь. Ну, если не терпится, то мы едем в Чехов. Погулять на ярмарке.
     Машина быстро доехала до станции города Чехов. На главной площади шло гулянье. Кругом играла музыка, на лотках временных киосков продавали всякую всячину. Здесь можно было увидеть разные сувениры, ёлочную мишуру, матрёшки, деревянную расписаннную посуду, самовары и даже баранки с маком на верёвке. Ребята шли по аллее, выстроенной из этих киосков. Ароматы медовухи, чая, кофе, шашлыка, пирожков и блинов переплетались и смешивались в морозном воздухе. На улице смеркалось, но площадь была освещена гирляндами. Настроение бесподобное! За щекой, как в детстве петушок на палочке. И она опять стала Василёчку щебетать о том, как они с Катькой таскали у бабушки сахар, смешивали его с водой и грели над огнём на плите в алюминиевых  ложках, дабы сделать сосалки. А бабушка их гоняла. Он всегда слушал её рассказы из детства. В конце аллеи, они вышли к конкурсной эстафете. Здесь, голоса детей и взрослых перемешивались с музыкой местного ансамбля. Все играли и получали призы. Кто – то на скорость соревновался по поеданию маленьких пирожков, запивая тёплыми напитками, кто – то пытался залезть на столб и снять главный приз, кто – то закрытыми глазами пытался срезать с верёвки маленькие сувениры. Было весело. Ребята купили блины и  кофе. На морозе  – это кушание, да ещё в толпе людей, таких же, как и они, было очень вкусным. Гулял, наверно весь город! Но нужно возвращаться домой. Сев в такси, они направились обратно в деревню. Дома всегда хорошо. Дома, можно расслабиться и принять после горячей ванны горизонтальное положение перед телевизором.
- Тебе понравился сюрприз?!
- Очень! Какие у нас бурные выходные, да? Но скоро они закончатся и снова наступят будни.
- Ну, пока же их нет. Женёк, давай с тобой перекусим чего – нибудь. Сейчас по телевизору передача…
  Василёчка перебил звонок в дверь. Женя с вопросом и удивлением посмотрела на Васю.
- Интересно, кто это может быть?
Вася открыл дверь и ахнул. В дверях стояли дети и дед Мороз со Снегурочкой. И как же это ребята совсем забыли про колядки? Ведь на дворе не просто новогодние праздники, на дворе – святки. Дети, ряженые в скоморохов стояли перед дверью, держа пакеты в руках, они хором начали петь:
«Васильева мать
Пошла щедровать,
По полю пшеничку рассевать.
Зароди, Бог, пшеничку,
Ячменя, гречишки.
Ты, хозяин, не томи,
Поскорее подари!
А как нынешний мороз
Не велит долго стоять,
Велит скоро подавать:
Либо из печи пироги,
Либо денег пятачок,
Либо щей горшок!
Подай тебе Бог
Полный двор животов!
И в конюшню коней,
В хлевушку телят,
В избушку ребят
И в подпечку котят!»
       Ну, и как же здесь не улыбнуться и не отдать все сладости и фрукты. Вася с Женей засуетились и в руках несли горсти конфет, печенья, яблоки и мандарины. Дети ушли, оставив только позитивные эмоции, и это ещё больше предавало радости и тепла. Разложившись прямо на кровати, ребята начали трапезничать. Ну, просто иногда хочется, что – нибудь пожевать, не вылезая из тёплой и мягкой постели, особенно после морозных прогулок. Дни шли и сказочные выходные заканчивались. И вот, пора вернуться в серые рабочие будни.
     Приехав домой в Одицово, Женька разобрала вещи и села за стол чаёвничать с мамой. Она рассказывала о том, как проводила все эти дни, о том, как они обнаружили кражу на огороде, как они ездили в Чехов, как отметили новый год в деревне, да и  многое другое.
- Сыночек, ты далеко?
- Нет, я пошёл погулять. Мам, запиши меня в салон, я хочу коротко подстричься завтра.
- Коротко? Вот это да!
- Надоело с длинными волосами ходить. Они всё ровно же вырастут.
- Саша, только давай не долго, хорошо. А то на улице уже темнеет, а ты ещё не совершеннолетний.
- Хорошо.
 Наутро, вся страна вышла на работу и на остановке вновь куча людей, стремящихся попасть в салон автобуса. Вчера ещё гуляли, а сегодня, а сегодня трудовые будни. В салоне зазвенел телефон.
- Ты не замёрзла с утра? А на работе как?
- Сегодня не замерзла. Руки холодные, но терпимо. Буду в куртке сидеть.
- Нужно тебе на работу, нам ватничек или тулупчик на Столбовой приобрести или такую стёганку как раньше у советских продавщиц были. У меня, кстати, есть дома что – то подобное. Потом привезу, и ты заберёшь, чтоб не мёрзла.
- Не нужно, спасибо. Я же не бабка, в конце концов. У меня есть большой платок. Мне его ещё в МВД дарили. Я в него кутаюсь иногда.
- С праздником тебя! Только я не понимаю, какое к этому ты имеешь отношение?
-  С каким праздником? А,  у меня же сегодня праздник, точно! Как какое отношение я имею? Само, что ни на есть прямое.
- Тайная Канцелярия Российской Империи – прародитель спецслужб и разведки России, ты ГРУшник, ФСБэшник или СВРовец?
- Я много лет отслужила в МВД, в должности начальника. Вась, вот, всё ты вывернешь наизнанку.
- Не дуйся, я же подбадриваю тебя.
- Не дуюсь. У меня хорошее настроение!
- А я что – то неважно себя чувствую. Как – то обеспокоенно. То ноги крутит, то голова болит. Хотя, в деревне было все хорошо. Может погода, а может ещё что, не знаю.
   Неделя выдалась короткая. И Женька не успела оглянуться, как опять выходные наступили. Но в деревню она не поехала в этот раз. В этот раз она осталась дома с родителями и сыном. Да и дела нужно было сделать. Она с сестрой ездила в «Ашан», ходила на рынок. Да, просто отдыхала дома. Праздники выдались насыщенными, и она хотела немного личного пространства, которое ей так нужно было.  Она созванивалась с Василёчком и списывалась с ним постоянно. И даже, вдалеке от него, она теряла личное пространство. И это приводило её в некое замешательство. Конечно, она понимала, что он не хотел её отпускать от себя ни на минуту, но ведь помимо него есть и другие заботы и дела. Объясняя всё это, он всё ровно не понимал, зачем ей личное пространство и неужели она уже устала от него. Поэтому, Женька старалась общаться по – максимуму.   Ну, вот уж и январь на исходе. Женька решила, что  в этом году, она основательно возьмётся за огород и натянет парник. 
     Приехав в деревню, она нечего не сообщила об этом Васе. Ей просто хотелось побыть одной. Да и она запланировала посадить рассаду. Она очень этого хотела, но только без него. Да и в «Любушке» она давно не была, а так хотелось. Она была счастлива с ним, она любила его, но его чрезмерное внимание, её душило. Всё, что входило в её планы – всё исполнилось. Она посадила свою рассаду и со своей подружкой Наташей  уехала отдыхать в ночь в кафе. Домой вернулась отдохнувшей и полной сил и энергии. Теперь Женька вновь может жить, любить, ссориться, мириться.
- Ало, ты на работе?
- Да. Но на  работе  быть  не  хочу, но  надо. У  меня  не  закончена  работа  ещё. Хотя,  я сама  её  себе  придумываю, чтобы  скучно  не  было. Но  действую  строго по  приказу, вернее  по инструкции, которую  сама  же  и написала, да  ещё  заставила  её  других  людей  учить. Зато  не  боюсь  ни какой  проверки, это  не  хвастовство, это  так  и есть.
- Да ты мой деятель!
- Да, я  вот  такая, а то  ты меня  все  глупыхой  считаешь.
- Не  глупой, а не настолько образованной и начитанной, как я!
- Ну, а ты – яколка!
- Налей кофейку и поспи, я – то опять толком не спал, можно сказать даже не ложился ещё, но зато я уже в шесть утра зарядку сделал, штангу потягал и на тренажёре поездил.
- Ну, молодец! Я чайник грею, сейчас кофе налью и вперед…
- Ты как Суворов! Только вперёд!
- Да. И ни разу назад!
- Не зазнавайся.
- Я не зазнаюсь, причем никогда.
- Не финти, нотки самодовольства твоего проскальзывают в отношении меня всегда! Ты просто хочешь крутой и деловой передо мной показаться, а я всё понял уже давно и всё равно тебя воспринимаю, как ещё ту девочку из госпиталя, хотя, не спорю, частенько я даже восхищён тобой и многого от тебя не ожидал.
- Жизнь преподаёт уроки, опять же опыта набралась немного жизненного. Не стою же я на месте.
- Слова не о чём, банальщина какая – то! Женёк! А я тебя раскусил!
- В чём?
-  Скажи – ка мне подружка  моя, ты в деревне была? На днях? Только не заливай, что нет! Ты была там!
- А с чего ты взял?
- Я туда на днях ездил, ну, просто так хотел отдохнуть и в тишине побыть.  Приезжаю и что же я вижу…? На подоконнике горшочки стоят с помидорами и огурчиками. Ну, я хотел позвонить тебе, а потом подумал, что не нужно этого делать. Я там просто проспал аж двое суток. И горшочки твои полил. Зато выспался на месяц вперед. Дома – то я в пять утра уж на ногах, здесь я аж до десяти утра спал. Представляешь, как на меня действует наша деревня?!
- Я тоже туда ездила отоспаться и заодно рассаду посадить. И не хотела тебе звонить. Хотела тоже в одиночестве побыть, в тишине. Это нас так праздники вымотали. Так, что без обид?
- Да. Один – один. Ты представляешь, как мы чувствуем всё? У нас даже действия одинаковые. А ты там, когда была?
- С пятницы на субботу.
- А я с субботы вечера по вторник. Вот, смеху – то было бы, если бы мы не сообщая друг другу о том, что приедем, там встретились бы!!!
- Ну, с моей стороны, было бы удивление и смех. А вот с твоей бы стороны было бы следующее: ты бы надул губёшки, сдвинул бы брови, глаза прищурил бы, ворчал бы, рукоплескал и ходил бы по квартире, обижаясь, что тебе нечего не сказала.
- Да, нет! А может и да. Ну, если бы так, немного для порядка и всё.
- Ладно, Вася, мне работать нужно. До вечера.
       Василёк, сидел в кресле у себя дома в Серпухове и смотрел передачу про военную форму Красной Армии по телеканалу «Оружие». Он смотрел, а сам ловил себя на мысли, что  уже боится её потерять вновь! Она, его Женя, как спелая вишня и он её безумно любит! Конечно, он знал, что они  всегда вместе, всегда рядом. Через каждые  выходные, все  праздники, и так  от трёх до четырех дней  в неделю. Они уже не  встречаются – они живут, а вот  его ребята  многие,  своих  жен  и не  видят  почти  из – за  службы  на Б/Д – боевом дежурстве. Неужели  они, и жены, и мужья  отвыкают  друг  от друга, холодеют, становятся  чужими? Нет, конечно!
    Да, в голове Василёчка много дум, много мыслей и они переполняют его. Он думал о том, что её мама по весне привезёт им доски для забора. И им придётся самим всё это восстанавливать. Может, он позовёт в подмогу себе Кольку Швыта и Серёгу Малахова. Женька в углу хотела столик для посуды, навес небольшой. Он всё сделает для неё. И если будет тяжело, он всё ровно всё сделает. Он всегда её называл находчивой, так как она всегда подкидывала разные идеи, которые его просто поражали. Она у него прямо как начальница производства предприятия, хозяйственная, рассудительная, ну прямо золотце его, цены ей нет, мечта любого мужчины!
Женя, милая его девочка! Как же он её любит и боготворит! Если бы она только представила себе, как ему тяжело бывает, когда он понимает, что потерял в своё время! Но он знает точно, что они всё компенсируют своей  заботой  и теплой  любовью.  И они уже всё это делают!
Он и не заметил, как уснул под воздействием всех этих мыслей и даже, будучи во сне, из под пушистых его ресниц пробивалась слеза.
    Стемнело. Она уж хотела выходить из кабинета, как раздался звонок.
- Представляешь, я в кресле заснул и проспал всё! Вот я дал! Даже тебя проспал, вернее время, которое тебя поджимало к дому.
- Да, а я думала, случилосьчто, не пишешь и даже не звонишь. Надоела что – ли?
- Ты что! Как ты можешь так думать, нет, нет, совсем нет, я за такое отношение твоё и тебя готов жизнь отдать! Мне в госпитале так нравилось, когда ты за мной ухаживала и делала мне уколы, я такое никогда не забуду, это самое лучшее, что было в моей жизни, это потом понял, это самые лучшие мгновения в моей жизни были! О, Боже ты мой, что же я в своё время потерял и не оценил! Я очень люблю тебя милая моя!
- Я тоже очень люблю тебя мой Василёчек! Очень люблю, и всегда буду любить только тебя одного.
- У меня слов нет! Женя милая моя! Любимая моя девочка! Я тебя любил и вспоминал о тебе! Я сейчас очень жалею, что не приехал к тебе ещё курсантом!
- Так! Ну, хватит! Кому говорю, хватит! Давай –  ка остановимся! Ты сам говорил мне, что мы с тобой всё успеем, говорил, когда я захандрила на неделе. Вот, теперь я тебе говорю о том, что я с тобой, с тобой рядышком. И я у тебя именно есть. Давай любить с тобою  жизнь, не замыкаться на проблемах, хотя, судьба... порою так прижмёт... Мы не святые... у каждого найдётся свой косяк и свой промах – не ошибается лишь тот, кто не живёт!
- Мне нечего тебе сказать по этому поводу.
- Ну, значит, и не говори. Значит, о другом поговорим.
- А чего это ты решаешь опять всё за меня, что мне говорить, а чего не стоит? Опять начинаешь решать всё за других, то есть за меня, я думал, что ты уже и со мной вроде советоваться начала. Знаешь, я тут подумал и решил, что нам нужно поехать на «Южную» в этот большой торговый центр и купить нам двоим кроссовки, пару кофточек, тебе там бельё понравилось. Я хотел один туда махнуть и купить его сам тебе, но я в этом не понимаю нечего и поэтому, ты сама его купишь. А ещё ты хотела туфельки и ещё одну сумку. Ты будешь ходить и пальчиком показывать, а я сумки таскать и платить. Я думаю, потом мы в «Спорот – баре»  нашем посидим и подождём автобуса до деревни. Не на улице же зимой нам ждать.
- Ну, я как – то привыкла покупки одна совершать. Ты меня смущать будешь. Мне ещё никто не покупал и не делал столько, как ты. Я не расплачусь с тобой.
- Глупыха моя! Откуда такие мысли? Совсем что – ли на работе мозги повернулись? Я муж твой! Я не должен, я обязан! О каких долгах речь? Совсем тронулась? Я готов тебе от твоих прокладок до глобальных покупок делать, а ты о долгах?! Всё!
- Что всё?
- Домой езжай! Если так, то давай жить сами по себе и не обращать друг на друга никакого внимания, между нами теперь будет только постель, да и то там мы тоже будем вести себя каждый для себя.
- Ух, ты Господи! Ну, надуй губёшки и сдвинь бровки, а ещё отвернись и бормочи про себя. Я всё ровно увижу. Утю – тю, утю – тю, утю – тю.
- Ха – ха – ха, прямо в точку!
- Не глупи! Это не серьёзно. Не нужно так. Ты меня тоже одергиваешь и очень даже, и я подчиняюсь тебе, дабы обойти острые углы. Ты мой губошлёпик! Я же чувствую тебя! Вот, и в точку поэтому. Всё поехала. Приеду, напишу или позвоню, а ещё в автобусе напишу, если стоя ехать не буду.
- Ходит мишка под окном, не понятно мишке, что там за делишки!
- Я в автобусе. Заметила, что  день  стал  прибавлять. Вначале  недели ещё  темень  была, а сейчас  светлее  стало.
     Вот именно в эту минуту, каждый из них думал не о себе, а о второй своей половинке. Василёк думал о том, что его Женька просто умничка, она так заботится о нём, что аж иногда просто стыдно становится. Она же думала о том, что она – женщина, вот  и умнее  и терпимее  в отношениях. У них, у обоих  бывают  выпады, да и  как же без них. Она обходит острые углы, и даже иной раз молчит на все его бурчания и даже не довольные крики.
А кто  же заботится  о них  будет  кроме  их самих? Некто. Любовь проявляется  именно  в заботе  и волнении  друг  о друге.
- Женечка, милая моя, лапочка моя! В мире нет мне роднее тебя, какая ты у меня молодец! Боже, где же раньше мы были?!
- Мы были так  далеко  и так  близко.
- Не философствуй, это ни к чему, это просто подпирает наши чувства и моё сожаление о прошлом моём! Тебе это не идёт, я тоже могу быть очень чёрствым, и наплевательски относится ко всему, но только не к тебе и не к нашей памяти о прошлом!
- Ну,  всё, всё. Мой любименький, мой  хорошенький, мой  сладенький, мой родненький, мой самый лучший, самый нежный, самый  ласковый, мой милый мальчик, только  мой. Только мой.
- Я просто, просто не могу, я еле слёзы сдерживаю.
- Прекрати, и так  сыро  кругом, не  нужно, мы уже  отныли  своё. Может быть,  пора  пожить  для  нас с радостью, улыбкой, а не  слёзы  лить? Правда Вась, хватит  нам  уже  глодать  себя  и друг  друга, жизнь  коротка, не успеем  насладиться  ею. Давай  беречь  друг друга  хоть  немножко. Я уже приехала.
- Хорошо Женя, я тогда поем, а то мама поздно придёт. Я тут подумал, что нам пора сигареты бросить. Курить вредно, да и пора тебе бросать, итак дохаешь по ночам, вот с пятницы и займусь тобой по – серьёзному и очень, очень цепко. Пора тебя вразумить, чтобы ты заботилась о своём здоровье, самой будет лучше, подумай о своей маме и других своих близких и кому ты дорога.
- Да? А когда  я  тебе  говорю о том, что  ты  должен  думать  о маме  и обо  мне  и беречь  свое  здоровье, ты  меня  не  слушаешь?
- Я тебя слушаю иногда, иногда я срываюсь. И не нужно на меня наезжать, а то отдача замучает, если бы я тебя не слушал, то давно уж превратился бы в отдел кондитерской.
- А я тебя  не  боюсь, ты всё равно  меня  не  обидишь, я это  знаю  и ты, это  знаешь. Я итак  к тебе  прислушиваюсь  и постоянно. Так что  вот так.
- Ух, ты! Просчитала ты меня сразу, что я это не со зла сказал, просто так по -   дури.  Мне кажется, бес толку мне тебя чем – то запугивать и грозить, какой я крутой, ты меня сразу с небес на землю опускаешь, а мне потом стыдно становится за минутную слабость! Вот так – то. Можешь быть довольна, ты выиграла.
- Я не  просчитывала, я люблю тебя и  чувствую. Ты можешь  обидеть  по – разному,  любую  на этом  свете, но  не  меня. Я в этом  уверена  на все сто процентов.
- Женька ты просто прелесть моя!
- Я знаю, а ты  мой  герой.
- Что – то мы вечером начали нахваливать друг друга и делать комплименты друг другу, ты заметила? А почему так?
- Да, потому что я  целый день  на работе, ты  тоже своими  делами  занят. Вот, поэтому  только  вечером  и общаемся  по – нормальному. А потом  когда люди  скучают  и тянутся  друг к другу, то  это  так  и происходит.
- Утю – тю! Какая ты разумненькая стала, прямо как я, есть на всё объяснения, научилась более – менее логически мыслить! Красота! Недаром говорят « с кем поведёшься, от того и наберёшься».
- Ну  конечно, ты  молодец! Многие  плоды  взрощены  тобой  и вот,  они  дают  свои  плоды. Да?...  «Яколка моя», - подумала Женька, но вслух не сказала.
- Ну, это же явно видно на лицо! Я же старался!
   Она зашла домой, где радостно встретила её Матильда. Она прыгала и крутила хвостиком. Но больше всего, она пыталась залезть в пакет, который Женька принесла с магазина.  Собака не давала её снять куртку и сапоги, уж очень радовалась. На кухне за столом сидели родители и ужинали. Евгеша присоединилась к ним.
- Сашуля, я тебе принесла вкусненькое, как ты и просил.
- Ого! Мам, ты просто круч! Респект тебе…
- И уважуха!
- Ну, да. Ты прям как молодёжь говоришь?!
- Сашь, ну, я же тоже была молодой и выросла в 90-е. Твоя мама много чего знает и умеет.
- Ой – ой – ой! Ты у меня современная и с тобой можно договориться, не то, что с бабушкой.
- Сашь, не стыдно тебе так о бабушке говорить, я, что старая? - Спросила  Женькина мама.
- Ну, баб, ты же понимаешь…, - со смехом  сказал Саша и направился в комнату.
- Сашь, подожди! Ты чем сейчас занят? - Спросила его Женька.
- Не чем, а что?
-  Сходи  в палатку за майонезом, а я салатик твой любимый приготовлю.
- Ну, мам! А ты, что не могла купить сразу?
- Сашь, не ленись! Сходи.
- Ну, мне одеваться. Пусть бабушка сходит!
- Сашка! Не стыдно бабушку гонять, такой,  молодой.
- Ладно, давайте схожу. А ты мне блинов напечёшь?
- Напеку, - ответила Женька.
Когда все ушли с кухни, Женька стала готовить салат и замешивать тесто на блины. Она не зря купила малиновое варенье и сгущёнку. С кухни разлетался запах и первым кто этот запах уловил, конечно, это была Матильда. Она давно уже тихо подкралась к кухне и молча пуская слюни, ждала, когда ей дадут лакомый кусочек.
- Женёк, ты поужинала?
- Да, сейчас готовлю салат и блины, а Тюша сидит рядом и поскуливает.
- Ты Женюка, прелесть, блины это вкусно, но вкуснее тебя нет. Ты вкуснее клубники, черешни, дыни и арбуза и любого шоколада! Женя моя вся! Женя вкуснее всех сластён в мире!
- Я сейчас растаю  как  мороженое  под  солнцем.
- Тай, пожалуйста, а тебя буду облизывать, как мёд или, как мороженное. Женюка моя! Я не буду отвлекать тебя, я просто усталость, какую – то чувствую, просто позвонил, чтоб сказать ночи спокойной. Я лягу спать наверно, ладно?
- Да, конечно! Тогда спокойной ночи.
- Жень, а я икру привезу в деревню, а ты там тоже нам напечёшь блинков?
- Да непременно, всё, целую.
- И я целую. Жень, а я орёл! Я вольный орёл, да?
- Слышишь вольный орёл, я давно тебя окольцевала. Вольный  блин! Спи уже, орёл мой!
- Окольцевала блин! Шажочек в сторонку ступить уже нельзя! Чуть, что звонит мне, требует мой голос услышать, чуть, что сразу маме звонить! Осадили меня! Вообще в подполье уйду, и не найдёте. Да и ещё Швыту позвоню.
- Это  только  всего лишь  слова, в смысле  «окольцован», нечего  ты не  окольцован, да  и  я тоже. Мы не  надевали  колец  на наши  пальцы для того, чтобы  считаться  окольцованными.
- У, колдунья! Тиран в юбке просто!
- Ой, в подполье, иди  со  Швытом, только  шарф  возьми, а то  замёрзнешь.
Ха – ха – ха! Я тиран? Я сама  лапка  же, ты  сам  говорил.
- Возьму, возьму шарфик, не беспокойся, я в тепле люблю быть, а ещё я котомку прихвачу. Вот, дал Бог лапку! Ложкой по лбу, ужин под стол, вещи вплоть до солдатиков и носовых платков в рюкзак и притом не один раз! Ещё убежать можешь.
- Конечно,  прихватишь, только  адрес  подполья  скажи, а то  расслабитесь  там, а так  хоть под  контролем  будите  моим.
- А какой тогда интерес в подполье играть, если ты будешь контролировать всё, тогда не особо – то разгуляешься, тогда уж лучше тебя и возьмём с собой. На футбол с нами сходишь, по – орёшь там, в сауну зарядим с девчонками, коньячка с водочкой попьём, а потом и домой баиньки, пора и честь знать!
- А когда, как ты говоришь домой и баиньки, то тогда будет финал премьеры  сей.
- Да, финал премьеры сезона будет, с тобой будет, у нас всё пополам, возьмёшь меня к себе под бочок? Обещаю, я буду не плохим парнем, даже хорошим слегка!
- Вот сначала, за девчонок в сауне, водочку с коньячком в финале получишь от меня по первое число, а потом я тебя и под бочек свой возьму.
- Ура! Простила! А чего это так сурово? Ты, же лапка!
- Не  сурово, а справедливо.  А с чего  это ты  думаешь, что  при  живой  жене  можно  всё  это? Раз можно всё это тебе, то и мне тоже,  можно. Но  разве  нам  обоим  это  нужно  всё? А? Я не  думаю.
- И ты это способна всё за мной повторить? Что тебе можно? Ты уже с Лёликом оторвалась, хватит!
-Тогда  и ты  не  помышляй,  пожалуйста.
-Да, у меня и в мыслях не было даже и похожего чего – то на это! Я шутил же. Всегда говорил, что с юмором у тебя плохо! Ну, ты Женюка даёшь?!
Да, я себя уважать перестану, если я тебе хоть как – то наврежу, или обижу, или неприятности какие – то доставлю. Я, очень люблю тебя моя прелесть.
Я же тебя никогда теперь не брошу, я же тебе ещё в прошлом году обещал. Жень, а ты спать – то будешь?
- Да, сейчас вот, напеку блины и буду.
    Когда она освободилась, то смело покинула кухню и ушла в ванную комнату. Она никогда не принимает ванну, только душ, но сегодня она принимала именно ванну. Наутро Женька проснулась и поняла, что у неё совсем нет энергии и придя на работу, явно не будет делать ни каких дел. Бросив в сумку маникюрный набор, она уехала. Она ехала в автобусе с закрытыми глазами, и ей хотелось вот так ехать и ехать, не останавливаясь вовсе. Она, наверно никогда не дождётся тепла, эта зима никогда не закончится. Бывают в жизни моменты, когда вообще нечего не хочется, а хочется находится в невесомом прозрачном состоянии и чтоб ни одна душа не могла тебя даже взглядом тронуть. Вот такое у неё с утра было настроение.
   Приехав на работу, она налила себе чашку чая и включила музыку. Села в кресло, поджав ноги, и уставилась в очередной выпуск газеты по геологии.
- Привет пузырёк мой! Как ты спала сегодня, не замёрзла сегодня?
- Привет. Спала хорошо, но всё ровно разбитая и все, все меня сегодня просто бесят! А почему я вдруг пузырьком стала?
- Ну, это я тебе потом скажу. А что нельзя так мне тебя называть?
- Ой, ну, называй, как хочешь, лишь бы в терновый куст не бросать.
- У ё! Вот дал мне Бог Женю! А если брошу тебя туда, ты будешь плакать?
- Это из мультика «Братец лис и братец кролик». Это наш советский мультик. Не помню, кто написал эту сказку, но не наш детский писатель. Я не плакать буду, я от болевого шока умру. У терновника шипы частые и длинные, и острые. Намного круче, чем у розы.
- Я не дам тебе умереть, я тебя спасу! Я тебе свою кровь отдам, и боль всю себе заберу.
- Я тоже тебе кровь отдам свою. И ты это знаешь.
- Я знаю, мы с тобой оба склонны к самопожертвованию. Два сапожка пара!
- Лучше жить в добре и не доводить до кровопускания.
- Но кровушку мы с тобой любим время от времени друг другу пустить.
- Да уж, это просто из нас плохая кровь выходит, словно из носа.
- Я смотрю, ты ко мне в «Одноклассники» заходила?
- Я к тебе не просто так заходила. Я один проект сделала. Календарь настенный на 2016 год. Там только наши с тобой фото и даты праздничные по – мимо государственных тоже есть. Наши, в смысле праздничные. Вот, я и смотрела, какие даты ты отмечаешь. Вот и всё, а так я сделала и заказала уже его. В среду или четверг должна его уже забрать и в пятницу привезти в деревню.
-Тебе, что делать нечего да, как календарики делать?! Тебе опять резко в голову что – то пришло или ты это давно задумала? А где ты заказала и как? Ответь на все мои вопросы, а не на последний как ты любишь! Ну, ты и даёшь! На меня ругаешься, а сама не лучше, даже хуже, непутёвая моя! Я, зубы пойду лечить завтра. Я был на улице, только пришёл, там так хорошо прямо, как в детстве. А с четверга слякоть начнётся! Посмотри погоду в «Yandex» на следующую неделю, там до +3 будет в четверг или в пятницу.
- Я давно это задумала. В фотостудию вчера с Катькой зашли вечером, она фото распечатывала, вот и я там спросила о том, делают ли они календари на заказ. Мне сказали – да. Дали сайт свой. Вот, я и сделала. В течении трёх рабочих дней будут делать, а потом привезут. Как привезут, так мне сразу позвонят, и я после работы его заберу. Я так и фотокниги на день рождения делала в свое время. Это интересно. Я сейчас в 15.00 в салон пойду возле работы. Я сегодня с утра записалась.
- Давно задумала? А я только в последний момент про это узнаю!
- Я не говорила тебе, потому что хотела сюрприз сделать. Ну, видишь, пришлось уж сказать.
- Женька! Ты у меня просто молодчина! Мне в мыслях не пришло бы такое действие, вот что значит творческая натура!
- Я же хорошая у тебя? Женя только о семье своей думает. Вот так – то. Нет других. И в мыслях нет. Ты всех других, давно уж истребил.
- Хорошая ты моя! Беру свои слова обратно! Ты у меня самая лучшая, самая домашняя и заботливая! Только не нужно про «других», это для меня как красная тряпка для быка, даже ещё хуже, у меня просто трясучка начинается и псих.
- Зато не у кого не будет такого календаря, а у нас – да. Там, только наши фото и наши выделенные и подписанные праздники.
- Ну, Женя моя, ну ты даёшь, у меня нет слов!
- Я много раз тебе говорила, что в этой жизни я однолюб. Не для того я тебя искала, чтобы быть с тобой и на других вешаться. Я тебя люблю и точка. Ты мне один нужен.
-Милая моя! Ты не представляешь, как мне приятно, но в то же время и тяжело это слышать!
- А ты слушай и знай, что есть та, которая любит, не смотря ни на что.
- Послушай моя милая, Вы в салон собираетесь? Ты хоть обедать будешь или опять кофе? Женька люблю тебя не могу, надо же, что ты натворила! У меня прямо как в девяносто пятом, заново чувства как у курсантика, обновление, что ли произошло – страницы блин! Я в пятницу сделаю суп овощной лёгкий без обжарки, а прямо так и на чисто бульоне и всё. И буду тебя кормить чистым продуктом.
- А я карасей хочу. Купишь на Столбовой в нашем магазине?
- Я конечно куплю их, если будут, я их из под земли достану. Вернее, из под льда.
- Да, это было бы прекрасно, если они будут. Когда есть, то не хочешь, а когда нет, то, как всегда, аж слюнки текут…
- Смотри лужицу не накапай как Мотя!
- Ха – ха – ха! Это точно лужицу! Нельзя сейчас лужицу – замёрзнет, зима чай на дворе!
- Ух, ты мой милый карапуз! Ладно иди, я не буду мешать.
     А правильно говорят мудрецы, что в жизни настоящие отношения, настоящие чувства к человеку приходят однажды. Все остальные – это всего лишь мимо проходящие люди, которые встречаются на пути. Можно жить, любить, играть, но нужно всегда ждать свою родную душу. Вот и ребята не исключение из правил жизни. Они жили, играли, но каждый из них ждал свою родную душу. Они знали, они чувствовали поспудно, что вновь приобретут друг друга, и даже спустя множество лет. Они наслаждались, дышали и сливались, проникали друг в друга именно душой. И казалось, что ни одна сила, ни один человек в этом мире не сможет их разлучить.
   На протяжении всего времени  они  показывали  свою  любовь,  нежность, ласку, заботу. Разве ещё  кто – нибудь, любил  ли  их  так, так  чтоб  с ума сходить, чтоб  орать  до  хрипоты  и ссориться, чтоб  мириться  и любить, теряя голову, чтоб  вздрагивать  и переживать, чтоб таять,  в конце  концов  от касаний  и голоса? Нет, никто и никогда. Их, в этой жизни никто по – настоящему так не любил, как любили они. Все переживания, проблемы и болячки, никому не были нужны! Ни кому  в жизни земной и небесной, они друг друга  не отдадут! И это было видно не вооружённым глазом.
- Женечка моя. Ты у меня одна и помни это навсегда!
- И ты  знай, что  ты  один  в моей жизни  мужчина.
- Ой, Женя моя! Твоими устами, да медок пить!
- Ну,  так  пей  этот  медок, испей  его  до  дна.
-А я растягиваю удовольствие, я по чуть – чуть не спеша, чтобы до конца жизни хватило!
- Ух, до  конца  жизни! Нам  до  конца  ещё  лет пятьдесят!
     Они лелеяли бы друг друга  всю жизнь, они к этому ещё в девяносто пятом году были готовы, но жизнь и злая судьба внесла свои коррективы.
     Проснуться в субботнее утро от аромата варёного кофе – это романтично, но совершенно банально уже для всех. А вот пробудиться в тёплой постели от чего – то прохладного, этого ещё не было ни у кого. Фантазии Василия, можно только позавидовать! В это утро Женька проснулась от того, что почувствовала какое – то шуршание и прохладу. Открыв глаза в 10:30 утра, она обнаружила, что лежит почти вся в мороженом. Вот это сюрприз! Вася, сходил в магазин к Толику и набрал кучу разного мороженного и разложил его на кровати, пока его любовь спала. Он думал, что она будет рада такому вкусному утреннему сюрпризу. Но она вошла в ступор. На улице зима, а в кровати замок снежной королевы… смеха и заряда позитивной энергии хватило на день. Потом они ещё долго вспоминали об этом пробуждении. Ощущения не передаваемые. Но это было только их и ни чьё больше.
- А я кофе сварил уже и завтрак приготовил. Мы сегодня то на Столбовую поедем?
- Ну, конечно. Куда нам торопиться? До вечера у нас времени много.
- Женюка, ты говорила, что у тебя на работе проблемы, и ты работу хочешь сменить. Смотри, может всё устаканиться, не спеши со второй работой, а то шило на мыло, сейчас везде не платят много, найдёшь вторую работу будешь также баклуши бить, потому что сейчас денег много никто не даст, а вдруг и найдёшь кого на второй работе и будет у тебя счастье, которое ты заслужила, а я тебе и незачем, нервы со мной трепать, я думаю, это не стоит того, я не обижусь, я всё пойму и расстанусь с тобой с лёгким сердцем, как в девяносто шестом году, мне не впервой.
- Ты со мной расстанешься с легким сердцем? Значит, я тебе в тягость. Я тебя услышала, только не говори – нет и я, не правильно всё поняла. Я всё поняла, ты мне это уже не первый раз говоришь. Если тебе в тягость и принудительно для самого себя, то принимай решение. Я тебе препятствовать не буду, а что со мной будет, ты не думай об этом. Жили же мы как – то до четырнадцатого года врозь.
- То, что мы жили врозь, это не особо моя вина, я не придумывал ничего про свадьбу, я жил тобой и очень сожалел поначалу, ты мне снилась, и я никак не мог понять, как это могло произойти, так резко замуж? В апреле девяносто шестого, ты ещё грезила мной, я же видел твои глаза, тогда в холле госпиталя. Я никак понять не мог, как так можно быстро и резко полюбить другого и собраться замуж, я очень, очень переживал тогда. Я решение своё уже говорил и не раз, так, что не шантажируй меня. Ты, знаешь прекрасно как мне иногда тяжело бывает, когда я вспоминаю про твоё замужество, ну, что же чему быть того не миновать, ты знаешь, что я люблю тебя и очень переживаю, а это всё я просто предположил, а вдруг найдёшь другого, солидного дядю, который будет тебя содержать и помогать тебе, ты будешь как за каменной стеной, а не со мной  –  с психом на армии помешанным и на патриотизме, а я всё равно буду очень тебя любить, как всю ту прошлую жизнь, любить и переживать, но уже только втихаря, никто об этом знать не будет, я вытерплю, по любому!
- Ой, какие мы дураки! Причем оба! Да, кому мы собственно говоря нужны то кроме нас с тобой! Псих ты мой!
- А почему сразу псих – то? Зачем обзываешься и дразнишься? Да, много кому нужны! Мы не одиноки, но прежде всего мы нужны друг другу.
        Да, он так и не научился эмоции держать и это не из – за психа, вовсе нет, Это из – за мужского склада ума и эгоизма. Потому что он, как  мужчина – не как от мира сего. Интересно и кому они нужны то? Вот, если вглубь посмотреть? Кому? Он  – эмоциональный человек, комиссованный по службе военный офицер, помешанный на ЦСКА и Армии. Застрявший в 90-х годах со своими убеждениями, патриотизме. Она – как рыба пила со своей моралью и старыми взглядами на жизнь. Склонна тоже к некой эмоциональности, патриотичности, чистоплюйству. Может, любого заездить, если нужно будет. Иногда, так «корона»  вырастает, что самой не по себе бывает. Сейчас, люди другие. Пытаются урвать от другого гораздо больше, чем возможно. Особенно молоденькие и девочки, и мальчики. И правда некому не нужна. Все, ну, почти все, живут одним днём и это большое количество людей. Её  не хочешь признавать, но это голая не прикрытая правда. Сейчас создаются пары, но до того времени, пока всё хорошо. А если прижмёт жизнь? А если прижмёт, то – всё, нет поддержки, любовь вся испаряется, как вода на солнце. Может Женька философствовала, как говорил Василёк и её высказывания попахивали  всего лишь банальщиной, но это так и есть. Они нужны только родителям и друг другу. Женька, не воспринимает его как картинку, конечно, он не идеал. Она любит и принимает его как человека со всеми «плюсами» и «минусами». Да и она не совершенство, она – обыкновенная. Если, во всё это вдуматься, то можно ответить на вопрос  «А нужны ли кому они? И для чего?»
  Убрав посуду со стола, они оделись и выдвинулись на автобусную остановку. Автобус подошёл быстро, и они вошли в тёплый салон. Устроившись по  – удобнее, она взяла его руку и стала разминать его пальцы. Его руки так были холодны, наверно холоднее и белее снега. От этого он чувствовал постоянную боль и онемение конечностей. Всю дорогу, она растирала его пальцы то на одной, то на другой руке. Диабет – это страшное заболевание, но Женьку это не отпугнуло, она же медик и многое знает об этом. Но в последнее  время, её беспокоило и настораживало состояние её избранника.  Он никогда не говорил об удручённости, о плохом сне, о том, что его беспокоит или болит. На все её пристальные взгляды и вопросы, он отшучивался и улыбаясь говорил, что всё хорошо. Но ведь по движениям, дыханию, мимики лица всё и так было понятно. Он, как – будто таял, словно снег под солнцем. Как – будто с каждым днём, он уходил от неё навсегда всё дальше и дальше, туда, откуда обратной дороги нет.
    Не доехав Столбовой, они вышли в Любучанах и, перейдя дорогу, вошли в магазин строительных и садовых материалов. Они шли туда целенаправленно, как говорил Вася за «шансовым инструментом», а именно за лопатами, тяпками и граблями. На носу весна скоро и они готовились к летнему периоду. Прикупив всё, что нужно, они ждали автобус.
- Вась, до автобуса ещё целый час. Пойдём со мной, я тебе кое – что покажу.
- А что ты можешь мне показать ещё здесь?
- А вот смотри, видишь кафе стоит «Любушка», вот, про него я тебе много раз и говорила.
- Значит, ты здесь развлекалась, до меня с Натахой и Катькой?
- Ну, да. Давай зайдём и кофе попьём? Зачем нам на улице стоять, холодно же?
    Ребята зашли в кафе. Там было тепло и уютно. Васе, даже понравилось. Всё чисто и даже по – домашнему.  Официант предложил меню, и ребята заказали себе по салату и чашке кофе и чая. Наконец – то сбылась маленькая мечта Женьки. Она так хотела сходить в любое кафе с Василёчком. Но вывести его куда – либо, это было сделать трудно.
- Жень, приедем домой, напомни мне, чтоб я зеркало поменял в коридоре. Старое нужно выбросить, а новое повесить.
- Хорошо.
- А здесь тепло. А ты умеешь готовить такой салат? Может, дома сделаем на вечер?
- Давай приготовим. Умею, конечно. Только давай вместе его готовить. Вась, весь инвентарь нужно будет на чердак убирать, так папа сказал, чтоб больше не украли.
- Чердак, тогда нужно расчистить! Там досок хороших много! Эта прекрасная идея и мысль, как же сразу не додумался?! Правда это муторно будет, постоянно его туда засовывать! – Промолвил он и посмотрев на часы сказал, -  так, нам пора рассчитываться и идти на остановку. А что – то промёрз немного, может, не пойдём сегодня уж некуда?
- Это ты мне говоришь? Да, я только –  за! Я плед вязать буду. Я тоже об этом думала, по поводу чердака. А идея и правда хорошая. Я понимаю, что постоянно муторно лазить туда и  убирать, но подальше положишь –  поближе возьмёшь. Может нам завтра туда сходить и посмотреть, всё ли в порядке?
- Конечно! Сходим завтра, а то у меня предчувствие не хорошее какое – то!
- Ну, у меня нет предчувствия ни какого. Просто для спокойствия самих себя, а у тебя предчувствие это возникло, потому что ты накрутил себя. Да и неожиданно так всё. Никто, не когда не воровал за всю историю жизни этих огородов, а ту на тебе  –  здрасте.
- Женюка, надень носочки и штанишки свои, не ходи в летнем платье по дому. Прохладно же. Вот застудишь ноги и что потом? А потом, я тебя к маме своей повезу на осмотр и лечение.
- Я просто диву даюсь, как ты переживаешь за меня?!
-Ну, нечему тут удивляться, девочка моя!
- Просто, ещё  никто, кроме родителей, за меня так искренне не переживал, как ты. Я живу с тобой и убеждаюсь, что ты не только первый в моей жизни мужчина, ты во многом первый. Единственный.
- Эх, Женя моя Женя! А мы обедать будем? А то кофе, мороженое, каша – это хорошо, но нужно и суп кушать.
- Да, сейчас разогрею. Вась, а ты до старости будешь всегда еду готовить сам и мне нечего не давать делать?
- Да, нет! Ну, почему же, готовь пожалуйста. Просто мне самому очень нравиться.
- Ой, Вася мой! Мы с тобой жить будем до седых волос и морщин.
- Ха! Ну, седина уже есть, да и морщины тоже.
- Ну, тогда, до глубокой, глубокой старости. Ты же сам собираешься коляску катать  с внуками от Сашки моего.
- Не от твоего, а от нашего. Я люблю тебя, а значит, и Сашку своим считаю. Просто он взрослый и в жизни всё архисложно. Нельзя всё нахрапам делать, постепенно всё.
- Ну, вот и славно.
- Да, я не доживу Женя! Давай будем реалистами и не надо питать иллюзий! Дай Бог мне бы ещё пару лет протянуть и это будет просто изумительно и чудесно!
-Что это за такое с твоей стороны, а?! Ты, что себе позволяешь?! Ты зачем такое мне говоришь «Дай Бог мне бы ещё пару лет протянуть и это будет просто изумительно и чудесно!». Это как понимать? Вот смотри, моя мама меня родила и думала, что у её девочки будет всё так, как и у других. Но всё пошло не так. После того, как я обожглась по своей дури в первый раз, по закону кем я стала? Вдовой! Я долгое время была одна. Потом, я встретила Сашку, с которым я провстречалась три года и, что? Я не была с ним в браке, но всё ровно – это же человек! И что? Где он теперь? Думаю, говорить не стоит, ты знаешь. Я тебя спустя год, вновь обрела и я счастлива с тобой, как ни с кем другим. И что? Что ты мне готовишь? Какой подарок? Через пару лет, ты собираешься туда, откуда не возвращаются? А мы хотим с тобой расписаться этим летом. Или ты в отказ уже идёшь от брака со мной. И не поедешь к моим родителям? Я, что опять должна носить это клеймо на себе? Ты что такое говоришь? Я шокирована! Папа болеет диабетом, ты его сам видел и что с ногами у него на фоне этого, но он не запихивает в свою утробу всё в подряд, как ты и за сахаром следит, поэтому жив ещё. Я, прошу тебя, откажись от всего этого на всю жизнь, от всего сладкого и вредного. Намного проще будет. Ты же не принимаешь спиртное, а значит и от другого можно отказаться, а если нет, то в очень малых количествах. Это всё противопоказано для тебя. Печень твоя – она одуревает от этого всего и таблеток всех. Если любишь, если, правда любишь, как мужчина по настоящему, то будешь сдерживаться во всём. Живи со мной. Я не тяну тебя в пропасть, я иду вверх и тебя веду за собой. Прошу идти со мной. Может, хватит на мой век смертей? Может, ты смилуешься надо мной и встретишь со мной старость? Люди с диабетом долго живут. У моего отца диабет с детства, только он не знал этого, да и где ему было знать, он вырос в глухой сибирской деревне. Я родилась, и он проявился у него с двадцати лет, но моему отцу уже шестьдесят. Да и вообще, зачем нам всё это – быт, огород, хозяйство, скажи? Раз ты так настроен? Ты вообще, что за мысли держишь? Я, жить хочу в браке, но насильно мил не будешь. Нет, так нет.
- Прекрати истерику! Прекрати паникёрство и саботаж! Всё, с нами и со мной будет хорошо! У меня теперь есть ты, ты меня вернула к жизни, у меня появился смысл и вкус к ней. Спасибо тебе за это и никто не собирается умирать!
- Просто, я знаю, что такое смерть. Из всего моего окружения, мне больше всех известно это чумовое чувство – чувство утраты человека, это страшно и нестерпимо больно. Тебя все жалеют, сочувствуют, дают советы. Но, ты становишься зомбированным, находишься в стадии анабиоза, и кто знает, сколько времени это длится. Каждый раз по – разному. Тебя, трясёт и колотит,  слёзы всегда, душа наизнанку выворачивается и рвётся, как селезёнка. Я ещё не знаю, есть ли что – нибудь  страшнее этого состояния. Не знаю. Но испытать в третий раз, я не хочу, даже за все миллионы мира. Подумай на досуге о том, что ты говоришь.
- Женя, давай обедать.
- Да, давай. И на этой ноте, мы прекращаем говорить на эту тему. Хорошо?
- Хорошо. Никто не сможет встать между нами. Обещаю.
- Надеюсь.
     Волна страстей отхлынула и ребята вместе, впрочем, как и всегда  накрывали на стол и готовились обедать. Обед их был скромным, не такой как пару недель в праздники.
- А, что по поводу смертей, так это судьба. Пошла по неправильному пути, назло родителям вышла замуж за проходимца и мерзавца, а я просил тебя дождаться, а ты меня обманула, и с этого всё  и началось и как раз на всю жизнь.  Вот так – то, нельзя меня кидать, а то отдача на всю жизнь всех твоих ухарей замучает, потому что ты в этой жизни Богом дана одному человеку и ты знаешь кому, а всех других он убирает и очищает дорогу для меня, рано или поздно все твои ухарьки  уйдут! Вот так – то, ты сама не думала об этом, почему они все уходят, а я всё жив и жив, не смотря на все мои проблемы? Потому что для тебя, меня Бог и берёг. Хочешь, не хочешь, а теперь в мистику и поверишь.
- Да, не верю я в мистику, а раз моя судьба –  это ты, а твоя судьба –  это я, то третьего  не дано.
- Ты Женя моя прелесть?
- Ещё бы! Конечно!
- Ну, ты и зазнавала! У тебя просто никакой скромности нет, она отсутствует.
- Нет. Ну, нет же? Я вообще скромный человек. Хочешь, спроси даже у меня об этом, если мне не веришь!
- Ты скромный?! Да уж! Да я ещё с девяносто пятого года помню, как ты ходила по отделению, скромница, блин! Да ты всё делала для того, чтобы на тебя все внимание обратили, скажи, что не так? Ты, как – бы и невзначай, но серой мышкой ты никогда не была, я с тобой прошёлся по госпиталю, так меня взглядами чуть не сожгли бойцы, от зависти. Скромная, блин!
- Конечно скромная и тихая, между прочим,  я у тебя!
- Ты тихая? Да не смеши! Сколько раз я тебя просил по –  тише, что на улице, что в магазине, что дома, даже я, представляешь я, тебя просил, я со своим слухом, ты у меня очень звонкоголосая и очень сильно! Прекращай прибедняться!
- Утю – тю, утю – тю, утю – тю!
- Ты чего мне, как в детском саду меня сюсюкаешь? Я что маленький что – ли? Я всё – таки кадровый офицер! Хватит меня дразнить и глумиться!
- Да,  я соскучилась по тебе.
- Как это? Я же здесь.
- Я хочу, слышать дыхание твоё, сердца стук. Я хочу, ощущать тепло твое и руки твои. Я хочу, чтоб ты обнял меня, и я хочу, уткнуться в тебя и вдохнуть тот родной запах от тебя, который исходит.
- Да ну, тебя Женька!  Ты смущаешь меня, не надо  так.
- Ой, а кто это у нас краснеет и глазки опускает? Ой – ой!
- Да, Женя! Давай поедим, а? Всё потом, ладно? А то ты меня в дрожь в гоняешь. Какая ты стала – то, а? А я и не думал даже, что из такой маленькой девочки вот такое вырастет! Ты, как себя ведёшь мадемуазель? Женя милая моя! Я очень люблю тебя и не хочу тебя потерять снова, ни в коем случае, я и впредь буду стараться, и делать тебе приятное! Я очень, очень ценю твоё ко мне отношение, я не знаю, чтобы я без тебя делал на этот момент.
- Вот видишь, какая  я у тебя  хорошая, с широкой  душой.
- Только чур, не зазнаваться!
- Так  точно  мой  командир! Ты же  мой  командир?
- Да, я иногда и временами твой командир, начальник, но и ты для меня тоже в какой – то мере авторитет и командующий! Женёк, я полежу.
- А я буду плед вязать.
 За окном метель. Скорее бы весна. Так хочется уже тепла.
По словам Василия, его Женька временами бывает очень груба, хотя, она так не считала. Он, удивлялся самому себе,  ведь, у него такого никогда не было ни с кем, он, ни к кому так не прислушивался, как к ней и никому не давал право так порой разговаривать и отчитывать, а с ней наоборот совсем другое. Он терпел и всё сносил и даже молчал, как ягнёнок. Кому рассказать из его пацанов, так никто не поверит или покрутит пальцем у виска и подумают, что он теперь чем – то болен! Но нет, он стал ягнёнком с ней, но иногда мог и укусить как волчок, главное не перегибать палку и всё  будет хорошо и спокойно.
   Да и она тоже  хотела,  чтобы  было  спокойно  всё. Она, думала о том, что нежнее  будет  с ним, чтобы  он  ощущал  любовь, а  не  гнёт. Она и  правда его любила. Да Женька, итак была нежна с ним, как никто. Дальше уже некуда, это он порой взбрыкивает и причём зря, у него снова вспыхнули чувства от того, что он увидел, как его любимая к нему относится, как она любит, что он в начале и поверить не мог, что такое может быть и с подозрением к ней относился, а потом он всё увидел и ощутил её заботу. Он всё понял и возврата уже нет и он увяз в ней с головой! Женька,  счастлива от этого, от  того, что её Василёчек  и  правда  так  думает. Она искренне к нему относится, как к человеку, как к мужчине, как  к  мужу. И в болезни и здравии рядом с ним. И эти  слова, далеко  не  бред  оказывается, это именно правдивые слова.
      Они никогда не были толком в ссоре настоящей, а то, что случалось между ними, так это не серьёзно, потому что из них никто не хочет уступать друг другу. С его стороны  – это очень глупо, потому что он мужчина, а ещё с девчонкой препирается, ему нужно быть выше этого, а он как подросток, это плохо, это не по мужски, он должен уступать или вообще не обращать внимание, а по правде он вообще не должен такие ситуации создавать или даже давать намёка или повода на такие ситуации. Но эмоции берут вверх над разумом, хотя, он всё понимал, что это всё не по – мужски и тем более не по – офицерски, офицеры должны быть выше того, чтобы пререкаться с любимой девушкой, которая любит и души не чает!
Но если смотреть на всё это с другой стороны, то ей было бы не интересно с ним, он же всё – таки человек живой и притом, очень эмоциональный. И как –  бы его Женька жила бы с ним, если бы он был весь из себя правильный и тихий, со всем с ней соглашался молчаливо, она бы плюнула на него и сказала  «тюфяк», а так ей бывает даже очень весело, даже когда он психует, особенно, если вспомнить те моменты, когда он шторы вешал или когда она порезала большую рыбу, которую Вася хотел запечь в мангале на природе. 
Правда весело становится, сразу улыбка на лице появляется. Так что везде есть свои плюсы и минусы, плюсы есть даже в не очень хорошей ситуации. Так что с ними двумя, временами бывает весело, чувством юмора Бог не обделил. И они сто раз давали обещание, что будут стараться быть спокойнее и сдержанней чуть – чуть!
     А за глаза он называл её «скво», это исходило из него  с какой – то теплотой, нежностью. Как же он боялся сделать больно ей, он же любит её, он же не мог с ней плохо поступить как с другими, хотя, он никогда не обижал девчонок. Он заботился и переживал. Другим, всё ровно до неё, что с ней и как она вообще себя чувствует, а у него переживания сплошные в отношении её, будто она – хрусталь, фарфор. Вот, поэтому он часто страдает, он ответственен! А между  тем, она всё  понимала. Она расслаблялась  в его  руках  полностью, знала, что он не навредит.
      Какая же она родна для него и как она близка, очень, очень! У него нет, и не было ближе её никого, никогда, оказывается всю жизнь как. Какой же он дурак, что ушёл от неё тогда, в девяносто шестом, отдал её кому – то, абсолютно чужим людям и ничего не делал, чтобы хоть как – то увидеть её, узнать про неё и наконец, вернуть к себе и даже с ребёнком, всё ровно! Она,
тоже  не  хочет  больше  причинять  ему  неудобства  и боль. Она  знала, что эта  тема только их. Поэтому  они  время  от  времени,  её  обсуждали  ненавязчиво. Конечно, она постарается  быть  в этом  отношении  терпеливой  и лояльной  к нему. Они оба знали, что  никто из них  некогда  не пойдёт на измену, не  посмотрит не на  кого. Они единственные. Да, им обоим во многом нужно стараться, оглядываясь на прошлый год, им нужно не допускать тех ошибок и провокаций с чего начинались все размолвки. По шаблону конечно не жить, но можно избежать ссор и разногласий. Вася иногда потешался, слушая её и в последнее время, всегда ей говорил, чтоб она собрала совещание в пятницу, которое будет состоять из двух человек, это она и он, по поводу подведения итогов несения службы, тактико –  специальной подготовке и учёбы за прошлый период обучения… ну, право, она прямо как в армии!!! Та же в свою очередь дула губы.
- Женьчик, а тебе ещё долго вязать – то этот плед?
- Ну, да. Долго.
- Ой. Иди ко мне, присядь рядом, а то я всё один и один.
- Как это ты один? Я же рядом!
- Я хочу, чтоб совсем близко была.- Женька подчинилась, бросив свое вязание, она подошла к Василёчку и легла рядом.
     Наутро, погода выдалась изумительной. Солнце просто ввалилось в комнату и осветило всё своими лучами, небо яркое и чистое и птицы щебетали наперебой. Если не смотреть на улицу через стекло, то можно подумать, что наступила долгожданная весна. Но за окном стоял февраль. И он готовил ещё свои сюрпризы.
- Ой, Женя, ты сегодня во сне так рычала и урчала, как кот сытый.
- Да? Вот бы послушать, я же не слышу себя.
- Я как – нибудь на камеру сниму.
- Ну, ведь это нужно уличить момент. Не всегда же я урчу.
- Всегда урчишь, именно всегда! Ур-ур-ур! Жень, а может ты сегодня сама, что – нибудь приготовишь, а то мне лень чего – то.
- Ну, наконец – то! А то я уж думала, что ты меня вообще не подпустишь к плите.
- Женёк, ты мамонтёнок!
- А ты – папантёнок!
- Нет таких зверьков.
- Есть, это ещё в «Мурзилке» и «Весёлых картинках» было.
- Я «Мурзилку» не читал и не читал «Весёлые картинки» в детстве, я читал мемуары наших военно–  начальников и историческую литературу, делать мне больше нечего было такую чушь читать, были дела по – важнее.
- Ой, ой, ой! Посмотрите на него! Все дети СССР знали эти журналы. Ну, каждому своё. Тоже мне. Цену набиваешь? Я у мамы твоей спрошу, и она мне всё расскажет.
- Вот, только не нужно.
Зазвонил телефон, и Женька взяла трубку. Вася, настороженно посмотрел в её сторону. Он всегда ревностно относился  к тому, что её окружали люди, телефонные звонки. В такие минуты, он накручивал себя и всем видом показывал это.
- Ура! Вась, наш календарь готов. На неделе заберу его и после привезу. Я думаю, что нам двоим он, понравится.
- Да? А я уж грешным делом подумал, что мне придётся гранатами запасаться.
- Да, что с тобой? Я рядом с тобой! Нет места для ревности. Ну, что ты?
- Честно?
- Честно. Так, давай завтракать.
- Жень, давай, я про армию передачу посмотрю, а потом на огород сходим ближе к обеду. Погода – то какая на улице хорошая. Прогуляемся. Мне самому долго валяться  на кроватке не нравится, тем более у нас есть кресло, я в нём буду передачу смотреть. Я же натура деятельная, эмоциональная, мне нужно движение! Ха – ха – ха!
- Ха – ха – ха! Скоро начнется у нас двоих движение! И ох, какое движение, аж, самим после приятно будет – огород называется! Деятель ты мой!
- Это у тебя в голове всё танцы, а у меня всё серьёзно, у меня сердце болит за дело! Вот так!
- Ой, насмешил! Это у меня танцы в голове? А кто – то только что сказал, что он движенец и тусовчик и ему нужны – движение и веселье! Ха – ха – ха!
- Движение и веселье – это я просто к слову сказал, я же имел в виду, всю серьёзность вопроса! Всю его длительность и протяжённость, я же всё рассматриваю сквозь призму мировоззрения и осознаю всю сложность вопроса! Ты Женька вампирёныш!
- Ты такой же, как и я – энергетический вампир. Я это давно заметила. Кстати, скажи мне пожалуйста, какой размер у тебя футболок. Мне нужно знать для того, чтоб нитки купить.
- 46-48! M или L!А ты, что там задумала? А Женька моя?
- Я тебе уже говорила, летние футболки вязать буду Саше и тебе.
-Ты, как партизан, молчишь и молчишь, задумаешь что – то и всё одна и одна втихаря! Что за футболка летняя, да ещё вязаная?
- Я пока не свяжу её, тебе не покажу.
- Ладно, ладно, таись себе на здоровье, ей Богу партизан!
- Ну, потому что с календарем не получилось. Так хоть с футболкой получится.
- А вот, я тебя как возьму и захвачу в плен, и допрошу с пристрастием! Расколешься?
- Нет.
- У, ты какая! Стойкая, что ли Женька моя?
- Да. Представь себе, да!
- А это ещё одна твоя сторона и черта, о которой я и не помышлял раньше! Женя, Женечка любимая моя!
- Ну, не все же продажные. Знаешь, у меня есть просто пример подражания – это Зоя Космодемьянская. В детстве, много рассказывали о ней и в школе, и папа рассказывал. Вот, даже с Ктькой, здесь у бабушки в квартире играли в войну и наперебой спорили, кто из нас будет ею. А когда нам было страшно, то мы её вспоминали и уже, не было страшно. 
- Женька мой герой! Ого! А я и не знал, что скрыто от глаз людских в тебе. Я думал, что тебе интересен только куклы твои. Я же помню, как я смеялся, когда увидел у тебя куклы. Я ещё тогда подумал, что ты со мной  влюбляешься, а сама приходишь домой и в куклы играешь.
- Так оно и было. Я играла в куклы почти до двадцати лет. Мне они просто нравятся. И нет нечего в этом такого. Взрослеть всегда можно и с игрушками. У тебя тоже машинки были. Нет, не герой я. Просто, есть во мне стержень. Хотя, я его вуалирую тщательно, но всё же есть.
- Не было у меня машинок. У меня были автоматы, пистолеты, мячи, сабли, коньки, клюшки. Я потом же и спортом занимался и книги читал о войне и политические газеты. Вот так. «Вуалирую» словечко какое, твоё любимое, ты его к месту и не к месту применяешь. Стерженёк ты мой!
      На улице было изумительно. Ребята решили пройтись по всей деревне не спеша. Снега было очень много, и пробраться к огороду было очень сложно. Но Вася был настойчив, он шёл к калитке невзирая на то, что проваливался в сугробе. Женька же след в след шла за ним. Но их ждало маленькое препятствие. Старый забор соседнего огорода, под тяжестью снега  почти завалился на тропинку и уж очень мешал пройти.
 - Ну, и что нам делать? Может, обратно вернёмся?
- Нет. Как что делать? По – пластунски полезём.
- Как это? Снег же мокрый? Мы вымокнем. Нечего не успеет высохнуть, а завтра на работу!
- Полезли. Давай за мной! Ложись на снег. Вон смотри деревяшка, какая – то, дай мне её.
- Зачем?
-  Это граната будет. Мы с тобой как – будто под «Тигр» лезем. Ты знаешь, что такое «Тигр»?
- Знаю, это немецкий танк. Вась! Ты, что в войнушку играть собрался?
- Давай уже на живот ложись! «Ура! За Родину! За Сталина! За Путина!»
- О, Боже! Это не муж, это ещё один ребенок! – Почти прокрехтела она.
- А!- Он вскрикнул и замер.
- Вась, что случилось – то? Вась, не слышишь что ли? Вась, Вась!- Женька начала его лихорадно трясти и прижимать к себе.
 - Что ты меня натрясываешь, как грушу? Меня ранило в ногу и сердце. Ты меня ещё в госпитале к груди прижимала, вернее грудью прижималась, я просто млел, а тебе было невдомёк, что этим ты меня так привлекла, что я чуть с ума не сходил.
- Ну, сейчас уже не сходишь с ума же.
- Почему? Схожу, я всегда по тебе схожу, и буду сходить!
- Да ты мое счастье! Я тоже таю от тебя!
- Таять не надо, а то растаешь, и я тебя не увижу больше, а ты мне ещё нужна, ты мне ещё пригодишься в будущем. Вдруг одна лужица от тебя останется, как под этим снегом!
- Зачем же Буренка я тебя продаю, такая корова нужна самому! Да?
- Ты не Бурёнка у меня! Ты Женя, Женечка, Женюка моя!
- Дурак, дурак, дурак! Ты напугал меня! Ты, что совсем что ли?! 
- Ну, ранили понарошку, а играем по – настоящему.  Сестра, перевяжи меня.
- Дай, подую, и всё пройдёт.
- Не слышал, чтоб раны заживали от того, что на них дуют.
- Вась, доползли уже вставай, а то простынем.
Доползя на животе  до огорода, с возгласами и деревяшками в руках, они встали.  Да, куртки и штаны – мокрые, как в детстве. Щёки покрылись румянцем от холодного воздуха. На огороде всё было тихо, и спокойно, и нет никаких следов преступления. Ну, вот и душа успокоилась.
- Ну, что в обратный путь? Только вокруг пойдём, я на «танки» бросаться больше не хочу.
- Ну, ты даёшь! Мы же только, что пришли. Давай хоть перекурим и пойдём. Я тут на минуту подумал о том, что если бы нас кто – нибудь сейчас видел, то нас безоговорочно за красный забор определил. А мы просто играли, дурачились.
- Да, играли… Почти сорок лет, а мы всё играем. И во что? В войнушку! – улыбаясь  сказала она, отряхиваясь от снега. 
     В обратную дорогу, они направились уже в окружную всех огородов. Придя домой, Женька на батарее развесила штаны и перчатки.  К утру должно всё высохнуть. Согрев обед, они долго обсуждали прогулку и смеялись в голос, позитив просто их захлестнул.  Вечером Вася сам напросился, чтоб полить всю рассаду, которая у них стояла на подоконнике. В маленьких пластмассовых баночках появились первые побеги. И это радовало. А на кухне рос зелёный лук и укроп. Поэтому зелень в доме всегда была, которую они добавляли в еду.
- Вась садись, а то пельмени остынут.
- О, да пельмешки! Я люблю их, и именно от тебя! Мне мама предложила в среду на ужин пельмени сварить, ну, то есть из магазина, но я отказался и сказал, что больше я пельмени покупные не ем! Я ем, только из рук моей Женюки.
- Это не умно. Вот закончатся пельмешки, я ещё настряпаю. Там, у нас ещё есть и пельмени и вареники.
Стряпушечка ты моя!
- Но ты от того, что предлагает мама, тоже категорично не отказывайся. А то ей обидно бывает, что всю жизнь она кормила тебя, а тут вдруг, как снег на голову появился кто – то и теперь ты, то не ешь, то сравнения делаешь. Ей чисто по – женски обидно. Если ты от чего – то отказываешься, то делай это так, чтоб не обидеть её.
- Хорошо Женя, я это учту.
- Вот и хорошо. Это просто не большая хитрость, которую ты как мужчина и как прежде всего сын применишь к маме. Просто, когда появляется на горизонте у сына или дочери человек, то у родителей возникает скрытая ревность и это видно, если присмотреться. Вот, поэтому я тебе и говорю всегда о том, чтоб ты был внимательнее и ласковее к своей маме и не говорил ей о том, что я делаю так, да так. Всё, что между нами – это между нами, а родителям всё равно не когда не угодишь ни своим, ни чужим. Это просто жизнь.
- Женя, какая ты умная и разумная! Психолог!
- Да просто это всего лишь жизнь. Так всегда и у всех. В каждых отношениях, в каждой семье. Еш давай, а то всё остынет.
       Вася, не просто ей постоянно говорил, он душой кричал на весь мир, о том, что  Женя, счастье его любимое! Он жить без неё не может! Они, оба не могли жить друг без друга, они одни друг у друга на всю жизнь и
не  только  на  жизнь, но  и  после  жизни. Да, их родители    постарались  и родили  их  друг  другу. Зима уж на исходе и скоро в права вступит весна. И всё опять зацветёт, и солнце будет освещать их лица, и согревать души. А глаз будет радовать маленький палисадник из множества пёстрых цветов. И за зелёной стеной леса, вновь не будет  слышен гул железной дороги. Но это всё впереди, а пока что они наслаждались собой.

***
         Вечером, Женька выбежала с работы чуть раньше положенного времени. Она хотела успеть доехать до фотомагазина и забрать свой долгожданный календарь на 2016 год. Она за ранее договорилась по телефону с Катюхой, что вечером, они встретятся на станции под часами, как всегда. Забрав календарь и купив вещи для Катюхи, девчонки зашли в своё кафе «Кура», чтоб поужинать. Они очень давно ходили в это кафе, лет десять это точно. За эти годы, они видели множество внутренних переделок и смену названий своего кафе. Но неизменно всё ровно захаживали туда. За чашкой кофе, сестра рассказала Женьке, что она опять сошлась со своим молодым человеком. Достав не большой свёрток из пакета, Женька передала его сестре. В пакете лежал листовой дорогой чай и большая плитка шоколада.  Катюха изначально была удивлена, но Женька сообщила ей, что это небольшой подарок к восьмому марта от Василёчка. Да, такого она не ожидала. Конечно, ей это было приятно.   
Достав из сумки телефон, Женька похвасталась фотографиями, сделанными в деревне и коронной фотографией был запеченный карп. У Катюхи, аж слюна побежала. На таких эмоциях, она решила на выходных тоже поехать в деревню со своим Юрой и вчетвером на природе отдохнуть. Женька рассмеялась, потому что на дворе зима ещё. Но в квартире у бабушки висело много телогреек и поэтому, мороз не так уж и будет страшным.
 Её сестра щебетала без остановки, эмоции переполняли её. Она всё вещала о своём молодом человеке, о том, что Юра пригласил её в кафе, потом домой на ужин. Сам приготовил всё и вина купил, а после попросил, чтобы Катька дала ему ещё один шанс. И так, как он ей нравится, то Катюха конечно же согласилась. Она говорила, что Юра закидывает её сообщениями и оборвал её телефон звонками. Но она не обольщается, держит ухо в остро. Женька, похвасталась своим пледом, который связала, и та, захотела такой же.  Но запал сестры, Женька знала и потому, только улыбалась молча. Она знала, что через час эмоции отойдут на задний план и запал угаснет. И конечно, не станет Катька вязать ничего подобного.
       В телефоне непрерывно шёл сигнал от  приложения «Одноклассники», но Женька  не очень – то хотела отвлекаться. Она хотела просто посидеть в кафе с сестрой и просто расслабиться.  Но этот настойчивый сигнал. Она взяла телефон в руки открыла приложение. Посыпалось много сообщений. Сообщения, конечно же писал Вася. И с каждым последующим сообщением было видно, как нарастает его гнев, от того, что она не отвечает ему.  Прочитав последнее сообщение,  в котором был текс: «Какой бы долгой ни была война, она непременно закончится миром. Так есть ли смысл начинать воевать, и кричать, ведь, я правильно рассуждаю Женюка моя? Если заранее я знаю, что между нами всё ровно не будет ссор?  Я воин по – жизни и я буду защищать тебя от всех  хулиганов! Ведь известно, что все  мужчины в детстве любят играть в войну, бегать с пистолетами и воображать себя бесстрашными. Но игра так и остаётся игрой. Несмотря на то, что мне уже не приходится воевать, я всё равно остаюсь твоим настоящим защитником и самым главным воином. Я защищаю тебя от холода, согреваю тебя собой, защищаю тебя от одиночества. Ты выслушиваешь мою бесконечную болтовню, выдерживаешь мои нападки. Спасибо тебе за то, что ты есть, есть в моей жизни и в моей судьбе, моя родная, моя любимая Женюка. Я знаю, что ты встречаешься с Катькой, и не буду мешать, но не отвечать на мои звонки и сообщения, это признак плохого тона. Ты напиши, что с тобой всё хорошо и всё. И я успокоюсь».
  Конечно же, она ответила ему, написав, что всё хорошо. И она скоро пойдёт домой, и за временем она тоже смотрит. Так как завтра на работу, опять на работу. В тот вечер Вася, ходил по своей квартире и накручивал в своём мозгу Бог весть что.  Она сильно  его расстроила просто,  и он  очень  переживал, а это не есть  хорошо. Она, представить  просто  не  могла, какие  мысли  его посещали, аж  до  трясучки. Он, как  зверёк  в клетке, телефоны  не берутся, в сети  нет  её, неизвестность  и молчание изнуряет, это  до  сумашествия  не  далеко. Всё из  рук  валится,  апатию, как  ни  скрывал, всё ровно  его мама  заметила. Да, Женька порой бывала  жесткой.
     А Женька просто хотела иметь хоть немного личного пространства и всё. Каждому человеку, нужно это пространство, но как не объясняй, Василёк не понимал.  Через пару дней Женька собрала сумку и уехала на работу. В пятницу, она уже знала о том, что не выйдет на работу, поэтому, в четверг после работы, она уже была в  деревне.  Как всегда дома, её жал Василёк.
-Зачем набрала всякую мелочь, мы бы вместе купили на Столбовой.
- Я же говорила, что я это всё сама куплю и список писала тоже. Ты и так нас двоих содержишь,  я об этом помню. Не хватает, чтоб ты и хозяйственные товары покупал тоже. Ты не сын олигарха, да и на шее я у тебя не могу тоже сидеть.
-Я не сын олигарха, я отпрыск профессора и академика, а это наверно по лучше будет!
- Не сомневаюсь даже, но я к тому это говорю, что ты не должен постоянно тратиться. Деньги – это не фантики из под конфет, они с неба не падают.
- У нас целых три дня в запасе. Я подумал, раз Катька приедет, то может, и мясо замаринуем. На огороде и пожарим. У нас же там всё для этого есть, да и ваше восьмое марта ваше отметим. Это день рождения нельзя отмечать, а день то можно.
- Да, не приедет она. Вот посмотришь. Сами сделаем.
- Жень, я горшочки в духовку поставил, только ты сама включи её, ладно. Я не умею. И мы потом поужинаем.
Жили они не  плохо,  всё хорошо  в жизни. Они не  обездолены, потому что у них жизнь – полная чаша. Есть  дом, работа, деревня, родители, сын. У него есть она – иногда орущая, а иногда любящая девочки, у неё есть он –    мужчина,  с пулей  в голове, который, то  нервы терпит, то, как ягнёнок ластится.   И в этом каламбуре, они по истине счастливы. Он часто беседовал со своей мамой о своей Женюке и та, радовалась от того, что её сын счастлив.
- Женюка, а что там, в сумке – то?
- Там фрукты, варенье варить буду.
- Ого! А ты умеешь?
- Умею. Хочешь, со мной можешь варить. Вернее, не варить, а помогать просто.
Утро, как всегда началось с пробуждения от кофе. Сегодня ребята не собирались никуда. У них было запланировано варение. Просто, очень хотелось, что – нибудь приготовить вкусное, с чем можно впоследствии попить чай. Вася резал фрукты, а Женька подготавливала банки и таз, в котором она будет варить. И вот наступил тот момент, когда ароматы карамели и фруктов наполнили кухню и словно дымка, проникли в комнату и коридор.
- Жень, ты просто волшебница! Как в детстве пахнет.
- Это ещё, что? Вот, когда, я пенку снимать буду, мммм, вот где вкуснятина! Но тебе нельзя. Ну, если совсем, капельку.
- Но я всё ровно сниму пробы. А есть – то когда мы его сможем?
- Как сварю, так и можно. Только осторожно, кипяток же. Сейчас подуй на ложку, а то язык обжечь можно.
- Ты моя дорогушка! Женёк! А это супер вкусно! Я пошёл.
- Куда?
- В магазин за печеньем. Варенье с печеньем и чаем вечером же будем есть?
- Теперь у нас есть домашнее варенье. А то мы на Столбовой всё покупаем у бабушки. Хотя и сами можем же всё.
- Моя родная, моя самая любимая в жизни девочка! Всё, я пошёл.
      Когда Вася пришёл с магазина, Женька была на кухне и стерилизовала банки. Он принёс пакет с печеньем и сказал, что улице слякотно и бегут ручьи. Присев на табурет, он налил в кружи молока и вскрыл пакет с печеньем. Пододвинув блюдце с пенкой от варенья, Василёк томно замычал от удовольствия, проглатывая язык.
- Женька, я с тобой по – настоящему живу или мне всё это снится? У меня не было в жизни ещё вот так, как с тобой. Я молиться на тебя должен! Я сейчас заною прям. Жень, а помнишь, мы приезжали сюда по – одиночке?
- Помню.
- У тебя отдых без меня был, да?
- Да, отдых  без  тебя. У тебя  же  бывает  отдых  без  меня? Я отдыхаю  на кухне  нашей. А ты  иногда  мне  не  даешь, хотя,  без  тебя  не  отдых, но спокойно, в плане  самой  себя. Некто  мозг  мне  не  выносит, как  ты любишь   это  делать, поэтому я  отдыхаю  морально  по  большей  степени, чем  физически.
- У меня уши как – то закладывает в последнее время и я, как – то неважно себя чувствую по вечерам.  То слабость, то голова болит, то эти все шрамы.
- Вась, может, в Госпиталь ляжешь? Давай Гальцовой позвоним. Пусть она тебя возьмёт в отделение к себе.
- Я там один буду.
- Почему один – то? Я к тебе ходить буду. И еду принесу, и вещи заберу постирать, да и вообще. Мы же с тобой, можно сказать выходцы из этого отделения, из нашего 9- ЛОР отделения.
- А ты точно ко мне приходить будешь и не бросишь меня?
- Хватит паранойить! Не хочешь – не надо. Я,  просто очень люблю тебя. Вот и весь секрет. Кроме родителей наших, тебя, Сашки и Кольки с его семьёй, у меня нет некого ближе, вот и всё. Но к Гальцовой, ты всё ровно у меня поедешь на консультацию, хочешь ты этого или нет. Я тебя, если не нытьем и катанием, то измором всё ровно возьму. Если не сейчас, то позже.
- Я всю пенку уже с печеньем слопал!
- Ну,  ты даёшь? Я рада, что тебе наше варенье пришлось по душе. Я, правда старалась. Но тебе нужно сахар мерить. Я тебе много раз говорила, чтоб ты привёз сюда аппарат по измерению сахара, раз у тебя дома два аппарата. Не маши рукой. Диабет – это серьёзно. Причём, ты как удав всё заглатываешь в себя. Это и правда уже настораживает.
- На улице, как в апреле! Скорее бы уже май, да?
- Ну, мы как с тобой все дела переделаем дома, так и май наступит. Вась, там, в коридоре в пакете, два пластмассовых ящика для овощей. Один, я в  магазине купила, а второй – папа с балкона достал и отдал мне. Тебе нечем заняться, может, кладовку разберёшь, что – то наверх поднимешь, а вниз овощи в ящики положишь. Я бы сама сделала, только варенье буду сейчас по баночкам разливать.
- Женечка, я сам всё сделаю. Сам всё разберу. Только телевизор громче сделаю, там сейчас фильм «Отрыв» начнётся.
А планов было очень много! Хотелось, со временем и карнизы поменять со шторами и балконом вплотную заняться и ванну поменять. Вообщем, ремонтом нужно заняться постепенно. А он её в шутку называл «Помещица ты моя», не одно так другое, казалось,  что у них у двоих не хватит  ни каких сил на осуществление всего этого. Для него, его Женька была просто планировщик – распорядитель,  какой – то! Ей  на стройке прорабом работать нужно, рабочих гонять и задачи им придумывать! А не в кабинете за компьютером сидеть! Ей, хоть роту, хоть полк дай, она им всем работу и задачи поставит и придумает! Женька улыбалась и она знала, что Василёк всё ровно сделает всё, как она планирует, ну, если только внесёт свои коррективы. И она их конечно примет. А как ни принять, они же вместе и у них всё пополам. Его иногда бросало в дрожь от её мыслей и задумок. Но он всё принимал.
-Я тут ролик смотрел, который ты сделала и мне прислала.
- Понравилось?
- Ну, ты и даёшь! Я просто сражён наповал!!! Я и маме показал! Мне приятно аж до слёз! Но как ты это сделала?! Даже тяжеловато смотреть! Ты просто чудо, но как такое сделать?
- У меня дома в ноутбуке  есть программа. Я её скачала и всё. Я рада, что понравилось. Там, можно же, как в любом видео, на стоп нажать и читать текстовку, которая написанная возле определенной фото твоей или моей.
- Женя, я снова и снова смотрел, аж до слёз! Какой ты у меня молодец и лапочка! Ты моё счастье! Ни за чтобы не поверил, что так можно столько лет любить, если бы сам на себе не ощутил! Золото ты моё! Самая лучшая и заботливая жена!
- Я просто люблю тебя мой Василёчек. Честно люблю и бескорыстно. Мне же по существу не нужно ничего от тебя, ни званий, ни регалий, ни денег. Мне нужно единственное, чтоб наши родители жили долго, и мы были здоровы и счастливы. А больше, по – сути, и не нужно нечего. Я с тобой очень счастлива и я много раз говорила тебе это и спасибо тебе. За что, спросишь меня – за многое.
- А мы с тобой итак счастливы и даже очень, особенно я, так счастлив, бываю… после того,  как ты ложкой в лоб, скатерть на пол и, как хвать меня за нос, тогда я вообще счастлив просто безмерно!
- Ух, ты! А я ещё и не то могу, ну, не буду!
- Ах, ты! Ты ещё не то можешь? Куда уж круче – то?!  Значит, я так и не узнал тебя до конца, на что ты способна! Я просто потрясён! Как хорошо, когда ты не кусаешься и не рычишь на меня!
- А как мне сладко и хорошо, прям мне бальзам или варенье на душу, когда ты не кусаешься. Конечно, мы живые и без кусачек не деться некуда, но так хорошо без них. Правда?
- Так давай без них и будем, а то у меня сахар поднимается и голова кружится, когда я нервничать начинаю, когда ты на меня или я на тебя, а ещё поджелудочная болит.
- Вот и хорошо, вот и договорились. Давай тогда наше обещание держать в силе. И если вдруг начнем распыляться, то давай напоминать друг другу о данном обещании. Да и вообще, мы забыли о нашем секретном слове, почему то...
- Давай, пусть так и будет, а то я совсем изведусь.
- Василёчек, Васенька, Вася. Василий, Василевс, Василисушка, Васятка…
- Да, я теперь после таких слов, нос к верху подниму и не опущу!
- Ты у меня самый лучший на свете, мой офицер! В мире и за его пределами. И это необратимый факт. Ты не лучший, ты – единственный, помни это всегда.
- Иногда просто нужно не то, что слепо слушать меня, а просто прислушиваться хоть иногда к моим словам и всё! Я же  далеко не дурак и в людях неплохо могу разобраться и притом сразу, после пары минут общения с ними. А то, что Лёлик твой был лох, так я это сразу понял, когда узнал, что он клеился к тебе в госпитале, потому что порядочные парни так не поступают. Если у девушки есть парень, то не лезь, они сами разберутся между собой, а он воспользовался моментом и лез, и лез!
- А у меня для тебя сюрприз.
- Какой? Ты меня не пугай…
- Открой гардероб, где весят у нас кофты и посмотри, на вешалке весит бежевая вязаная футболка.
- Женя, Жень, Женя, это что мне? Это правда, для меня?
- Конечно! Я же связала. Василёчек мой! Тебе – то как, самому нравится эта футболка? Она если честно, тебе очень идёт. Я специально выбрала такой карамельно-бежевый цвет, цвет мягкого тепла.
- А ещё в ней и очень тепло, я её прямо на футболку надел и уже тепло!
- Это не футболка тебя греет, это часть меня, тебя греет. Та часть, которую я ввязала в твою футболку.
-Ух, ты какая, ты Женя у меня просто фея, да!?
- Ну, вот подойдет лето. Её  на голое тело наденешь в прохладный вечер, и будет не жарко и не холодно, а комфортно.
      Да, ему никто и никогда таких подарков не дарил. Только родители и сам себе. О нём никто так не заботился и не любил. И эта футболка, связанная руками его Женьки, так растрогала его, что на глазах опять выступили слёзы. Теперь он должен принять этот факт, факт о том, что его любят искренне. Любят именно таким, какой он есть. Он и не знал раньше, да и не верил в то, что можно любить не за что – то, а просто так, просто потому что он есть на этом свете. И не важно, больной или здоровый, толстый или худой, спокойный или с придурью своей. Она просто любила человека, а не картинку. И ей всё ровно до мнений других, у неё свои мысли и он «не приложение к её туфлям» - он её человек, которому она и нос вытрет, и еду приготовит, и постирает одежду, и просто с которым живёт.
Да и она тоже должна привыкнуть к тому, что у неё есть Василёк. А то её фраза о том, что она привыкла уже, что о ней никто не заботится и не дарит нечего, что она привыкла всё сама делать и жить, и спать… так что ей нужно отвыкать от мысли, что она одна. Василёк об этом ей уже давно говорил и она должна привыкать к хорошему. Он тратился, покупая. Он хотел весь мир купить для неё. Жил, в каком – то придуманном мире. Она, с годами просто стала бережливой. Она знала, знала, как зарабатываются деньги, а он тратил много на ветер. И ей просто жалко становилось. Она говорила именно про деньги, потому что без этих бумажек никуда – на них всё стоит и держится. Вот и всё. И ей бывает не по себе иной раз.
- Женьчик, а давай чай с вареньем пьём, но немножко, а то объедимся.
-Ты, давай налягай поменьше на варенье! С диабетом не шутят, когда же я вразумлю тебя на этот счет?
- Всё отложил, пойду за сигаретами схожу просвежусь, в новой футболке, куртку поверх накину и всё.
- Хорошо. У нас с тобой одно время дома вообще сладостей не было, а сейчас, что – то расслабились. Мне это не нравится и давно уже.
- Женя, я что – то плохо чувствую себя, слабость, какая – то. Я полежу, лады?
- Не лады, а ладно, не жрать, а кушать, не обмывать, а ополаскивать, хорошо отдыхай, да и я тоже немного отдохну. Приду скоро.
- Не учи меня! У меня высшее образование настоящее! И грамотностью я не обижен, не то, что некоторые, которые такие ошибки грамматические делают, что ужас просто, интересно в какой школе она училась, и кто ей русский язык преподавал?
- Иди ты… на диванчик мой миленький, я молчу про твои ошибки.
- У меня нет ошибок, только описки от спешки, когда пишу тебе сообщения!
- Иди, иди уже, грамотей ты мой.
- Женюка, а я герой?
- Герой? Ну, наверное. Конечно герой.
- Правильно, твой и именно только твой! Но тогда мне нужна награда от тебя!
- Награда? Я, тебе отдала двадцать лет назад награду. Потерял что ли? 
- Ну, мне так кажется, что это была не особо награда, скорее твоя обязанность и небольшое вознаграждение, хотя, я всё равно счастлив, о лучшем и не мечтать!
- Обязанность моя? Вот это да! Моя обязанность заключалась в том, чтоб тебе отдать девственность мою? Ну, хорошо, а какую награду ты ещё хочешь? А вдруг у меня есть в тайничке и я тебе подарю, что ты хочешь?
- А что у тебя за тайничок и где он?
- Ну, я же не знаю. Карту потеряла,  может, и найду, и потом, как награжу тебя.
- У меня уже есть главная и самая большая награда.
- Какая?
- Ну, ты же сама знаешь, что это девочка с города Одинцово.
- Ой, как приятно! Я не награда. Я подарок в фантике.
- В фантике? Ах, да, тогда ты ещё в фантике была, но потом я его развернул!
- Я тоже такой фантик развернула и там, далеко не петушок на палочке был…там слаще, вкуснее, любимее всех конфет.
- Ну, у тебя отнюдь не поэтические сравнения! Жень, а ты что телевизор хочешь привезти ещё один? Не нужно. Мы же не с 09:00 и до 12:00 ночи его смотрим, а кто кушать готовит, а кто в магазин ходит и притом не один раз, а кто варенье варит, а кто за апельсинами ходит, а кто вяжет, а кто тюкает на свой «Дом – 2», на телеканал «пятница», а  в 12:00 ночи уже сопит, а кто днём перед обедом «хрючит» и храпит мне в руку? Так что не преувеличивай.
          Они сказочно богаты – они делят постель, одеяло, если едят, то не только с  одной тарелки, но и с одной ложки и пьют с одной кружки, они полностью доверяют друг другу, вдут общий быт, и её любимый, не смотря ни на что содержит их обоих на сто процентов. Он так боялся, что она может сбежать от него и найти себе кого – нибудь, кого – то лучше и интереснее. Конечно, она успокаивала его. Успокаивала тем, что его бурчание, ворчание и даже военная тайна – будь она не ладна, роднее и важнее, чем клетка золотая. Как же он злился и обижался, ссылаясь на плохое состояние и слабость, так как не хотел с ней разговаривать, когда она его поддевала и подначивала, говоря о том, что соблазн конечно был. Ну, какой девчонке не хочется красиво с шиком жить? В такие моменты он повышал голос и с уколом и укором ей говорил о том, что она заигралась и пора ей замуж за богатого избалованного кавалера, но только не нужно тогда ему клясться в пожизненной любви, а потом про свои соблазны и женихов своих рассказывать иногда и думать головушкой нужно, что можно говорить, а что нельзя рассказывать «мужу своему любимому»! Он фыркал, а она улыбаясь и глядя ему в глаза остужала его запал и очередной всплеск ревности. Она, тихо на ушко шептала ему о том, что как приятно осознавать тот факт, когда он любит и ревнует. Она просто обожает его. Василёк смотрел на неё и удивлялся, она, ей Богу какая – то садистка, ему плохо, а с неё всё, как с гуся вода! На фоне такой ревности у них возникали яркие вспышки ссор и конфликтов. Они всё понимали, но уступать не желали друг другу. В ссоре, собирали всё, что в голову взбредёт. Он бегал по квартире и кричал на неё, вернее желал ей найти «ухарька», который огород копать будет, кушать готовить и сумки таскать, вот житуха будет у неё, и прислуга будет, и  счастливой хорошо пожить на старости лет и умереть с ним в одной кроватке! А он – то губу раскатал про любовь на всю жизнь! А Женька бегала за ним из комнаты на кухню и обратно и тоже наперебой кричала, что
больше не нужно привозить сумки больше не нужно впахивать на огороде больше не нужно готовить еду. Спасибо ему за всё это. Больше не нужно нечего. Не думала она, что в спину укор и упрек получит. Не зря же она чувствовала себя неловко в отношении всего этого. Она, не привыкла к хорошей и заботливой жизни, она сама себя обеспечивала и впредь так и будет делать. Она просила его о том, чтобы он не тратился больше, и если бы она могла, то всё компенсировала, всё, что он потратил на неё. Ей больше нечего, не нужно.
Конечно, никакого укора, упрёка  и тем более ей в спину, он не имел в виду. У него даже в мыслях этого нет, и не было, он имел в виду, что кто, как не он, ещё заботиться будет! Так что Женька, зря себя накручивала. Его дело заботиться о ней, и он это делал, и будет делать впредь. Она должна знать, что у неё есть он, хоть и приличный дурак временами, но он есть у неё. Но они вместе, на всю жизнь, он же обещал! А, то, что он рычит и психует, не нужно обращать внимания. Он, никогда её не бросит, он будет о ней заботиться и защищать всю жизнь, конечно же всю жизнь, и даже после жизни! Он, говорил, скоро оставит её и уйдёт на небеса, но всё равно будет всегда с ней. Они любят, и будут любить на этом и том свете.
- Я сейчас ходил в магазин хотел гранат купить, а его нет, вот, купил виноград. Женёк, ты, что решила окна помыть? Зря, потому что рановато ещё, погода не устоялась.
- Ну, значит, не буду. Потом, в апреле помою.
-А по поводу телевизора, так мне просто придётся заморачиваться с антенным кабелем, кабель у меня есть, но там нужно зачищать, но у меня уже давно всё есть, нужно только померить, сколько там метров от телевизора до кухни, чтобы знать, сколько мне кабеля везти. Он новый, а потом я как – нибудь сам попробую зачистить, но только, у меня не очень хорошо получится, я просто знаю, так как уже не раз делал, но с твоей поддержкой сделаю.
- Ну, по поводу телевизора, там штекиры, кабель есть уже, что не нужно нечего зачищать.
- У меня штекер и кабель, как раз и есть, но кабель, чтобы вставить в штекер нужно зачистить оплётку и саму жилу отдельно, чтобы потом в штекер вставить и жилу туда вставить и шурупом при закрутить, но всё же лучше и подпаять ещё, чтобы надёжней было, а ещё развёртку нужно, чтобы от комнаты телевизора шла антенна  на кухню, развёртка у меня есть уже спаянная и сделанная, всё у меня есть. Так, что Вася у тебя далеко не незнайка, он ко всем поворотам событий подготовлен и всё давно просчитал.
Так, что всё у нас есть, только навесную подставку куплю и всё. Я, моя родная, даже не знаю иногда, как тебе угодить, я и то и сё, думаю вот Женя приедет, ей будет приятно хорошо и уютно, я же когда готовлю, если ты заметила, то всё чисто, я же пылесошу, я всё для тебя, а ты как зациклишься на чём – нибудь, всё перевернёшь с ног на голову и всё, я такой сикой. Я же просто очень  ревную и сожалею,  что не забрал тебя в девяносто шестом или девяносто седьмом, мне это очень больно и у меня такие эмоции, ты не должна была знать других мужчин, ты именно была создана для меня, и я не хочу даже слышать о других! Ты поняла меня?
- Я поняла тебя. А всё  равно  ты меня  любишь, я это  знаю, не  смотря  не  на что.
- Конечно, люблю, если бы не любил, то бы не приехал к тебе в девяносто шестом и не привязал себя   к тебе на всю твою жизнь!
- Ну,  и хорошо, а я не  скажу  тебе, люблю  ли  я  тебя.
- Я, на неделе тут ходил в магазин и видел тетю Таню Прашель.  Я ей передал привет от тебя, она передала тоже тебе огромный привет и была так рада, что я с тобой, а ещё сказала, что я молодец и что нужно было это сделать очень давно, что все тогда переживали и болели за нас! И, что какая радость теперь моей маме! Она по – настоящему восхищена и удивлена была и очень к тебе хорошо относится, очень и очень рада была за тебя и она тебя просто при каждой встрече вспоминать будет, она помнит  наши отношения!
- Ну,  это  потому что  мы с тобой  были  бурными, яркими и  красивыми, это  мы  не  видели ничего, а другие  со   стороны  видели  всё, спасибо  за  переданный  привет, приятно, когда  тебя  помнят.
       Василёк, всегда благодарил её за  хорошие слова, похвалу и любовь к нему. Он, постоянно корил себя за то, что поверил в этот девичий бред по поводу свадебки! Но она у него была одна единственная на все времена и кроме неё не нужен никто. Он, всегда ждал от неё выражения и клятвы в любви! Он так обожал, когда Женька ему говорила о любви, о том, что он у неё был один, и она любила его одного. Его Женя, его девочка – лучшая из всех.

***
      Весна набирает силу и с каждым днём пригревает солнце. Настроение замечательное. Но Женька тревожится. Она подозрительно смотрит на любимого и его состояние, ей вообще не нравится. Он, конечно, улыбается и смотрит на неё с вожделением и успокаивает её всякий раз. Но Женька знает, что ему становится хуже. Отбрасывая плохие мысли, она ссылается на  изменения погоды, которые влияют на всех людей. Его слабость, его физическое состояние меняется на глазах. То удрученность преследует, то наоборот лёгкость и хорошее настроение. Но Женьку не обманешь, и она боится. Она боится его потерять. Но пока он с ней и это греет душу. Она любима им и большего счастья не нужно. В мире есть они и это главное.
Она старалась окутать его всей своей любовью, накрыть ею словно куполом и он это чувствовал и отдавал всё, всё, что накопил к ней за все эти годы.
- Голуба моя, я готов всю жизнь дышать тобой. Я твой на всю нашу жизнь. Я благодарен твоим родителям, за то, что они сотворили такое чудо для меня! Женьчик, я после десятого апреля с Колькой Швытовым намерен к тебе приехать. Вернее не к тебе, а к родителям. Ты им скажи, что я приеду. Летом свадьбу сыграем.
- Свадьба – это дорогое удовольствие на сегодняшний день.
- Женя, это не должно тебя волновать. Я мужчина и я сам всё сделаю. Да и пацаны тоже помогут и ждут. Они до сих пор не верят, что мы поженимся. Мы же ведь поженимся наконец – то?
- Ну, конечно!
- Женюка, я хочу дать тебе свою фамилию. Ты, возьмёшь мою фамилию? Ты вообще должна быть Бахаревой, вот уж как лет двадцать. Ты не против?
- Нет, я не против. Я согласна. Ты же знаешь. Меня не нужно спрашивать об этом, я согласна.
-  Давай завтра съездим на Столбовую, я так что – то карасей захотел. Вот, ты меня приучила, рыбу есть.  Женёк, ты не разлюбишь меня?
- Что за глупости, Вась? Неужели, ты думаешь, что я тебя искала для того, чтоб тебя разлюбить? Нет, конечно!
          Этих ребят, друг друга Бог сам дал в руки изначально! В этой жизни они, первый раз полюбили, в этой жизни они, впервые познали всю сладость и страсть любви вместе, в этой жизни они, познали первую ссору и первое примирение.  И всё это они познали вместе. Сам Бог их вёл друг к другу. Разве это случайность? Нет! Это всё не случайность, это всё отметины жизни. Они, встретились спустя столько лет и они вместе. Кто – то скажет, что такого не бывает, но бывает, тогда, когда люди предположены друг к другу. Они потеряли многие годы, но она, его Женюка, его Женька всё равно ещё та его любимая медсестра и не о ком он не мечтал, как о ней! Они постоянно просили прощения друг у друга, за прожитые годы по – отдельности. Они на время забывали свои обиды и в глазах, вновь пылал прежний огонёк. Они вспоминали, как были молодыми, беззаботными юнцами. Они счастливы были тогда, они счастливы и любимы теперь.
   Новый день не предвещал ничего плохого. Но состояние любимого омрачало всё настроение. Женька отговаривала от прогулок и поездок. Но Вася, собрался с силами, обнял её, как всегда погладил своей рукой по волосам и улыбаясь прошептал, что всё хорошо. На станции ребята закупили продуктов, как – будто на год вперёд. Женька видела, что ему нездоровится, и внутренний голос предательски ей вещал тревогу. Она видела его состояние и даже обмолвилась о том, что срочно нужно в госпиталь, но Вася как – будто не слышал или не хотел её слушать. Он не хотел её отпускать не на секунду от себя. Зайдя в ювелирный магазин, Василёк предложил посмотреть обручальные кольца и примерить, чтоб ориентироваться в ценах и размерах. Счастью не было предела. Они шли к этим кольцам много лет. И вот, их мечта, она скоро воплотиться в жизнь.  Приехав домой, он лёг на кровать и больше не вставал. Женька его и не тормашила, она понимала, что ему нужно отлежаться и набраться если не сил, то энергии. Она, быстро почистила и пожарила рыбку и принесла её, ещё горячей в комнату. Вася лежал на кровати и смотрел, как всегда телевизор. А Женька сидела рядом с ним за столом и чистила овощи. Она решила сварить и законсервировать несколько домашних закруток, ну, не покупать же им постоянно в магазине.
- Да, Женёк! Вот ты молодец! Теперь мы бум со своими солениями? А я всё съем. Я такой голодный, а из кухни так вкусно пахнет.
  Женька, нечего не говорила, она только улыбалась.
- А в следующие выходные мы пойдём за берёзовым соком. Если погода будет тёплой. Да, Женька моя?
- Ну, я не знаю. Дорога же размыта к лесу, мы все испачкаемся. Да, ты не смотри, что конец марта, на улице ещё кое – где снег лежит. Деревья еще спят. И потом, с одной березы нельзя много собрать. Нужно с разных берез собирать. Да и долго же это. Мы целый день потратим на это.
- Ну, мы посмотрим, как погода будет. Может, и не пойдём, так просто погуляем по лесу, подышим чистотой весны.
     Они вовсе не терпели друг друга – они любили друг друга. Ведь, тот, кто любит по настоящему, по человечески, тому не в тягость, трудно конечно, но не в тягость. Они живут отношениями, живут бытом в своём созданном мире. Они, не слушают чужих слухов и советов. Они живут и дышат друг другом и их семья крепка. Мирские заботы, духовное наслаждение – вот их удел. Они, самая лучшая, любящая пара на Земле! Любить и жить вместе – это как раз и не просто! Нужно любить уметь так, как они, по – настоящему любить, а не на словах! И кажется, что они именно любят друг друга, как никто другой.
Раньше, они  удивлялись, задавая один и тот же вопрос «как это можно чувства пронести через жизнь к одному человеку, ведь на жизненном пути столько встречается и людей, и плохого, и хорошего?», теперь по истечении прожитой жизни, они знают, что такое любить одного по настоящему, искренно.
- Что – то меня знобит. И слабость, какая – то, и голова как – будто в танке после попадания снаряда. Не пойму, вроде нормально всё было.
       Она его жалела. Он жил прошлым, как – будто застрял в нём. Она же призывала его к настоящему и будущему. Ведь, в настоящем у них, много хорошего, много того, через чего они прошли вместе и проходят. Много углов обили уже, и ещё предстоит обить. Женька, не хотела больше обивать эти углы, она хотела жить настоящим и будущим, хотела улыбаться, а не подстёгивать друг друга, хотела, чтоб глаза сияли, а не тускнели, вот, к этому она и призывала Василёчка.  Он множество раз говорил ей, что он скоро уйдёт, покинет её, и ему до слёз этого не хочется, но он это чувствует. Но ночь не наступит, она будет жить, а он будет рядом с ней всегда. И оттуда, будет защищать её – её, свою Женюку.   
- Ты, что – то хандришь мой дорогой. И с чего бы это, ты мне о «костлявой» говоришь? Не нужно о ней. Смотри,  пожалуйста,  сколько  хочешь  свои передачи, фильмы, только  живи, живи  со  мной  до  старости, пока  не  сморщимся  вместе.
- Катюхе, шоколадку от меня вот эту передай.
- Какую? Вот эту большую?
- Да.
- А мне?
- Женька! Ты, правда, как маленькая! У тебя этого шоколада… да и цветы постоянно в вазе стоят, а у неё нет. Не жадничай, её же тоже нужно баловать. А кто это будет делать, Юра, что ли её? Он ей и не купит. А у тебя этого много.
- Хорошо.
- Если, я буду нормально себя чувствовать, то через пару недель поедем, как и планировали в Москву, за обновками, нужно обувь и одежду нам прикупить.
- Ты много тратишь. Это не есть хорошо.
- Да ты что?! Да, я готов всё для тебя сделать и всё тебе отдать. Только, сейчас я как – то немного приболел.  Я тебя очень люблю и переживаю за тебя. Ты даже не знаешь и не представляешь как! Особенно, когда мы по понедельникам уезжаем из деревни, и ты едешь в Москву, у меня сердце кровью обливается и когда на улице скользко очень или просто мороз, я же знаю, как ты легко одеваешься и не следишь в этом плане за собой. Да и вообще я просто так за тебя всегда волнуюсь. Мало ли, что на дорогах. Когда ты уже на работе и звонишь мне, вот тогда я успокаиваюсь. Я просто болею тобой Женя моя.
- Василёчек мой, я тебя люблю, потому  что  ты  семейный, ты  настоящий, в тебе  есть  то, чего нет  у многих. В тебе  стержень  есть.  Женщина  всегда  смотрит  по – другому  на  всё, не  так  как  смотрит  мужчина. Я  это  в тебе  вижу.
- Что же получается – ты меня любишь всего лишь из – за какого – то иллюзионного стержня? Эх, Женя, Женя я поражён и убит! Главное в жизни – это чувства, а стержни у многих мужиков! Когда ты меня искала, ты же не знала про какой – то стержень?
Ха – ха – ха! Василечек  мой! Да,  ты что, любимый? Я очень люблю тебя, люблю тебя очень. Очень, очень! Я вот из гаража ещё кухню нам привезу…
- Планов у тебя громадьё! Другой бы парень уже повесился бы!
- Ну, ведь ты не просто парень – ты мой муж!
       Да, вообще он соглашался конечно с ней, если не во всём, то во многом.  Так что ему и выбирать не приходилось, он всё брал в исполнение и делал, то,  что она говорила. Она давала идею и они вместе, воплощали её в жизнь.  Конечно, у страха глаза велики, но они вместе со всем справлялись. Василёк как  мужчина умел всё! И он не уверял её в этом, он просто делал молча. Она же просто умилялась им и всему свету вещала о том, какой у неё замечательный и надёжный супруг. И она не боялась нечего и не кого, так как была уверена в нём и в завтрашнем дне с ним. А он был горд, что его Женька,  так о нём отзывается!
- Ой, Женька! Ты не представляешь, как я тебя люблю! Как я тебя лелею! Как я дорожу тобой! Я – майор, офицер, я столько вынес, а вот с тобой, я правда как ягнёнок перед волчицей! Что ты сделала со мной в этой жизни? Я иногда думаю, кого бы я так ещё любил, если бы тебя не увидел, сидя на улице в далёком прошлом. Ты Женька и правда колдунья. Ведь я всю жизнь один жил, отношений у меня даже нормальных – то и не было, всё о тебе грезил, все годы думал, искал, ждал.
- Ну, нашёл же? А ты, наверно и не думал и не ожидал такого поворота в жизни?
- Это верно! Ну, не может же так быть?! А оказывается, что может. Жень, давай я приготовлю вкусный кофе с мороженым.
  Он ушёл на кухню, а Женька осталась в комнате. Она никогда не ходила на кухню в момент, когда Вася готовил кофе. Устроившись по – удобней в кресле, Женька ждала кофе. Мороженое уже стояло на столе рядом с большим букетом ромашек и блинчиков, которые она напекла, пока консервировала овощи. В общем, ужин у них был как всегда очень приятным. 
- Женя, а что за кухню ты собираешься привезти?
- Ну, это наша старая кухня.  Родители сначала хотели выбросить её, но передумали. Эта кухня, ещё при тебе была в далёком прошлом. Вот видишь, даже кухня тебя дождалась. Она тоже наверно тебя помнит.
- Ой, Женька, просто умора! Кухня – то здесь причём, ещё скажи, что меня половичок перед дверью помнит и стены подъезда. Главное ты меня помнишь и родители твои, а остальное ерунда, хотя это довольно таки даже очень символично! Кто бы мог подумать, что даже кухня меня дождётся, скажи тогда, в это ни за что не поверили бы никто из нас.
- А то! Вот видишь, как ты вошёл не только в дом мой, но и  жизнь мою.
- В жизнь твою, как раз я давно вошёл ещё раньше, чем в дом, а вот некоторые у тебя вначале в дом, а потом уже в жизнь.
- Достаточно уже. Давай не будем. У нас замечательный стол, вкусный ужин и между нами полная идиллия.
- Жень, а ты всегда только левой рукой пользуешься?
- Ну, да.
- Ха – ха – ха! Даже когда я хлеб беру резать после того, как ты его порезала, то я его кручу итак и сяк и уже психую, мне прямо невмоготу тебе все руки переправить.
- Ха – ха – ха! Смешно. Вот как жить с левшой, трудно иной раз бывает. А представляешь, когда я училась в училище, как меня учили уколы ставить и потом стрелять меня учили…ух, как преподаватели ломали голову, с какой стороны ко мне подойти.
- Ничего мне с тобой не трудно жить, просто иногда некоторые неудобства да и всего лишь то, но с другой стороны даже очень забавно бывает, а тем более у меня друг детства, который сейчас зубной доктор Миша Персань он, всю жизнь с детского садика левша, так что мне особо не привыкать.
            Она была его сокровищем аж с прошлых лет, с первого взгляда, как увидел её. С каждым годом накапливается опыт, приходит мудрость, идёт переоценка вещей и осмысление жизни. У «не оперившихся» этого нет, вот и у них не было этого тогда. Может, поэтому они и не были вместе, может и не разглядели своё общее счастье. Но Василёк, отрицал это всё. Они не были рядом друг с другом, не жили вместе и у курсанта, уже в прошлом,  не было возможности так часто посещать её своими визитами. А Женька хотела всё сразу и замуж и любви, а ему учиться нужно было до конца, до выпуска. И Вася отчётливо  понимал, что взяв её в жёны, они могли жить только в казарме, в отдельной маленькой комнате, где нет удобств. Ему – это привычное дело, а вот ей… Она девочка, и чтоб принять элементарный душ, ей нужно пройти через всю казарму, где живут одни курсанты и их очень много. Он просил её дождаться, но не вышло. Они просто сами не поняли ничего на тот момент, что других в жизни не нужно людей и даже искать не надо. Хотя, у других всё складывалось хорошо. Он отрицал всю мудрость, что с годами приходит всё. Люди, как раз и сходятся в двадцати летнем возрасте, а не под старость. Так, что они сами сотворили такие жизни, которыми жили.
      Но жизнь всё ровно подарила второе дыхание,  шанс. Женька приложила к этому руку во второй раз. Она просто насильно влезла в его жизнь, и убираться из этой  жизни она не намерена. Уж очень она привязана к нему. Очень! Несмотря на все её бурчания, она никуда не помышляла от него. Он же изначально очень боялся и опасался встреч. Она нет, потому что почувствовала, что нужно ещё маленькую капельку подождать и лёд тронется, и сомнения как дым растворятся. Что она и сделала. И она  не о чём не жалеет. Их души повенчаны ещё на небесах, до их рождения на веки.
- Я думаю, что после ужина мы можем на улицу сходить и позаниматься на тренажёрах. Будет у нас  физическая подготовка!
- Да, боевой ещё не хватает!
- Боевая у нас как раз присутствует, особенно когда ты порубила рыбу и орала на меня, стоя на другом конце огорода, а я искал глазами, чем бы в тебя зашвырнуть за то, что ты всё испортила. Я был удивлён честно, потому что ты даже не оправдывалась, что испортила всю мою идею с запеканием рыбы в фольге. Я правда, готов был полено в тебя кинуть! Нам тактико – специальной не хватает, но мы наверстаем упущенное в этом периоде обучения, в лес пойдём, и начнём обучение! Я тебя оставлю одну в лесу, и посмотрим, как ты будешь выживать. Компас дам тебе  всё.
- Да компас то не нужен. Я и так дорогу найду. Я же здесь выросла. Так ты ещё хотел в меня запулить, чем – нибудь в огороде, когда я порубила эту рыбку? Значит хорошо, что я далеко стояла и огрызалась на тебя, а то бы…
- Скоро лето и скоро наш огород. То ли ещё будет! Ну, запулить, это уж слишком конечно, но вот пригрозить или просто попугать на замахе, это возможно, наверное было, а запулить, да в тебя, да я бы потом суицид совершил бы. Я же тебя никому и никогда не отдам, ещё в прошлом я хотел тебя ото всех глаз спрятать, что бы на тебя никто не смотрел, но не успел.
- Я думаю, что у нас весёлое лето будет. Не всегда же огород. Мы в лес пойдём за грибами, зверобоем и мятой.
      Василёк был очень спокоен, не смотря ни на что, он знал, что у него есть теперь тыл и притом очень и очень надёжненький и весьма прочный! Он, знал, что в этой жизни, он теперь не один. У него не только была мама, но и его Женька с Сашкой и её родители. А что ещё для счастья нужно человеку, в общем – то нечего.

***
         Приехав с утра на работу, Женька полностью окунулась в неё с головой. День пролетел быстро, и она не заметила, как наступил вечер. Он принёс с собой лёгкий ветер и проливной дождь. Под конец рабочего дня, всегда по весне шёл дождь и люди, уже привыкли к таким сюрпризам природы. Но настроение было замечательное, так как за окном апрель вступал в свои права и снег весь сошёл с земли. Птицы пели, воздух наполнялся чистотой ароматов всех трав и молодой листвы. Душа, вместе с природой очнулась от зимнего сна и  ликовала. 
     Женька расцветала от любви и счастья. И глядя на это, её возлюбленный испытывал ревность, причём дикую и  присутствие чувства собственника прямо, как у помещика! Конечно, это ей было приятно. Хотя, поводов для ревности, она не давала. Но женщина – это по сути очень запутанный темный лабиринт. Дай ему волю, он бы не прочь её на строгий ошейник посадить, и на короткий поводок, и в платок завернуть и спрятать ото всех. Это была его мечта с девяносто пятого года.
Общество, люди, общение, работа – это не причём. Он думал, что ей уже хватило общения, хватит на общалась уже! Пора и честь знать, не для этого же они искали друг друга полжизни, чтобы ещё с кем – то общаться. Всё, теперь закончились все похождения, с подружками и друзьями деньки и годы, теперь они вернулись восвояси, куда им и предрасположено было изначально и самой судьбой! Погуляли и будет! Да, и куда они друг без друга? Он, уже не помышлял и не мыслил жизни без неё, он уже настолько привык и прикипел к своей Женюке, что без неё и никак и смыла, нет в жизни. Не о ком заботится, не за кем следить, некого нежить и любить, не с кем ссориться и мириться. Она,  всё давно это понимала и без объяснений, так как она чувствовала  всё тоже, что и он.
      Если бы не она, то Василёк, так бы и остался чёрствым и равнодушным. Она  показала, как оказывается можно любить спустя столько лет и помнить человека, как можно заботится, почти о чужом и столько лет не видевши человека, не зная, какой он на самом деле, может он совсем с годами испортился и стал жутко плохим. Но её ничего не испугало, и он очень гордился ею. Она знала и чувствовала его. Она знала, какой он на самом деле. Ей, всё ровно до высказываний и мнений других. Она жила своей головой и воспринимала его таким, какой он есть. Она, видела только его и другие роли не играли здесь. Она, знала его настоящим,  поэтому гордилась тем, что он, её муж. Она всем рассказывала, какой он. Ах, как девчонки вздыхали, потому что о таком же мечтали человеке.  Но таких, в жизни больше нет.
        Сегодня у Женьки ответственный день.  Сегодня она будет выступать перед своим институтом. Сегодня большое собрание в зале заседаний, по случаю празднования дня геологии. Она, будет читать  стихи свои по этому  случаю. Ведь, не зря же она к этому готовилась. Но Вася, к этому относился не серьёзно и даже смеялся. Своим смехом, он выказывал всё недовольство. И не потому что она, что – то будет вещать, а потому что на неё просто будут глазеть. И она в поле внимания всех мужских глаз. Он всё понимал, но не хотел принимать тот факт, что для Женьки это важно. Важно, быть на людях, быть в обществе. Он негодовал и, как всегда накручивал себя. Он жутко боялся, что она уйдёт, уйдёт опять, что вдруг ей голову вскружит опять кто –   нибудь. Он этого очень боялся. Он знал, что она любит его, что он уверен в их отношениях, но пути Господни неисповедимы. Он, готов был пристегнуть её наручниками к себе. Конечно, когда запал страстей сходил на нет, он по – другому реагировал и отпускал её, хоть на Эльбрус или Эверест, хоть в Кремль в кино или в кафе с подружками, конечно, он не обижался. Он не обижался – он просто метал стрелы! И это удивительно! Ведь, Женьку, никто и  некогда не ревновал, никто и некогда так яро не любил. Она поражалась такому натеску, но не отступала. В таких порывах он часто ей напоминал о том, что он, в своё время очень просил дождаться его, дать доучиться в военном училище, чтобы руки развязаны были,  что в замен получил? Досаду и обиду на всю жизнь! Она, всяческий раз его успокаивала, говоря ему, что он единственный на земле мужчина, которому она  верна и душой,  и телом. Конечно, как и все мужчины, он бурчал, размахивая руками, но успокаивался. И наступал мир.
       Дождь закончился и даже дороги под пригревающим солнцем высохли. В хорошем настроении Женька вышла с института и направилась к остановке. На удивление, автобус быстро довёз её до дома. А может из – за своих дум, она и не заметила, как въехала в Одинцово. На детской площадке, как всегда гуляли дети, и звонкие голоса разносились по всему двору. Погода стоит прекрасная и манит на прогулки. 
- Женька, ну, что ты читала сегодня стихи свои?
- Да читала. И всем понравилось.
- А ты, что на улице? А как же Кремль, ты, что не поехала кино смотреть?
- Завтра поеду.
- Ой. Знаешь Жень, я не буду так реагировать больше. Мне самому не хочется так больше делать и расстраивать тебя, я же не могу даже видеть, как ты нервничаешь, я не могу даже думать о том, как ты изводишься, мне плохо становится, я Женя обещаю, что не доставлю тебе больше таких переживаний и неприятностей.
- Вот и славно. Люблю тебя.
- Ну, Женька проказница! Добилась – таки своего! И опять ты была в центре внимания, млела, я тебе дам блин! Я тебя посреди комнаты поставлю на стул и заставлю петь песню «Красная армия всех сильней» вот, тогда ты и будешь в центре внимания, и я буду тебе рукоплескать и цветок подарю с шоколадкой!
- Я упертая  у тебя. Да, я люблю быть в центре внимания. Особенно когда я, что – то говорю путное или спорю, доказывая свою правоту.
- В основном, что – то путное ты говоришь довольно изредка. Я тебе дам центр внимания! Хватит, посажу тебя на домашний арест!
- Я всегда говорю правильные вещи, люди слушают меня и советуются со мной. Даже, решения меняют на основании моих советов. Не всегда, но бывает. Я вообще люблю это всё, а ты меня под замок. Зачахну же, не жалко? А кем я руководить буду тогда, сидя дома – то?
- А зачем тебе руководить? Сиди дома и щи вари, руководить не женское дело, да и какой из тебя командир, начальник? Ты, редко правильные вещи глаголишь!
- Вот, если бы был моим подчиненным, то мнение свое переменил…
- Что ты говоришь! Подчинённым, у тебя? Я не для того семнадцать с лишним лет прослужил Отечеству, чтобы у какого – то бывшего ментёнка в подчинённых ходить, не забудь я всё таки старший офицер! У меня высшее образование настоящее и учился я ого – го! Я же показывал тебе свой диплом с оценками. Ты там, хоть увидела одну тройку? Нет.
- А дома ты, всё ровно мой подчиненный.
- Ну,  здесь у меня вопросов не возникает и не возникнет никаких! Это даже не обсуждаемо и без вариантов! Дома,  я готов исполнить любой Ваш приказ!
     Конечно, она не являлась его подчинённым. Да, он и к этому и не стремился, так иногда послушать его, если тот, правильные и разумные вещи говорил, а так главная у него в жизни была Женька. Он хвалил её, стараясь не спорить, но это не всегда выходило. Он часто ей твердил, что конечно же, она  не глупая девочка, конечно она говорит абсолютно правильные вещи. Он,  очень уважал её мнение, потому что, она его любимая  девочка и его жена!  И он вовсе не друг ей, он родной человек и мужчина. Он её муж.
- Женнёк,  я ходил сегодня в поликлинику. Хотели в госпиталь направить в Подольск или в Одинцово, но я отказался. Мне уколы назначили и лекарства, ну, так для профилактики. Вот, привезу в пятницу.
- Зря ты не лёг. Очень зря! Возьми направление в Одинцово. Я ходить к тебе буду. Меня, твоё состояние удручает.
- Ты, избавится от меня хочешь? Зачем мне в госпиталь? Да, нормально всё у меня.
- Конечно, это так. Раз, мама врач, то сделает тебе все манипуляции. А с вечера пятницы, я уже проставлю. Вспомню былые времена. Сколько лет я не прикасалась в твоей попе? Вот это да! Всё возвращается на круги своя, вот, я и опять над тобой со шприцом буду стоять. Ты только представь!
- Ё моё, а ведь и вправду! Как же я об этом не подумал! Да Женя, ты только представь, сказал бы, кто тебе пару лет назад, что ты опять Бахареву будешь уколы делать, то ты бы покрутила у виска пальцем и сказала, что кто – то просто сошёл с ума!
- Да уж. Вот, как бывает милый мой. Я, опять склонюсь над тобой. Твоя медсестра из госпиталя возвращается к тебе и опять со шприцом, не страшно?
- Нет, я с тобой ничего не боюсь, я просто мечтаю об этом! Никогда не думал, что так всё вновь произойдёт. И потом, ты колешь не больно. Даже не чувствуется, словно комарик кусает и всё. Ой, Женя… О нашей жизни роман написать можно, не большой! Всё, я полон эмоций. Ты моя девочка родненькая и жена по совместительству!
     Женька! Его Женька – она, одна на всей планете и ему не нужен никто, ему и не был нужен никто кроме неё всю эту жизнь. Как только он увидел её, то сказал себе и другу своему на улице у главного входа, что эта девочка будет только его. Его всю жизнь и до смерти. Конечно, он, тогда не знал нечего,  но какая – то странная уверенность была и присутствовала в нём на счёт его Женьки, он понимал, что она, не оттолкнёт и не прогонит, хотя, немного побаивался и слегка сомневался. Даже потом, много лет спустя он думал, что не может такого быть, что они больше никогда не увидятся, что не может так зло судьба поступить с ними. Но она искала его и вспоминала о нём все годы, а он и не знал ничего, думал, что Женька его, счастлива с другим. Но он, всегда думал только о ней. Все люди уходящие и приходящие, но его Женюка – это жизнь. Да и она тоже жить по – настоящему только сейчас начала, стала дышать полной грудью,  когда он, нашёл её.
- Женя, Женя моя, ты моя судьба была изначально! Я тебя упустил, не держал, а нужно было ей Богу тебя от чужих глаз скрыть и спрятать!
- Спасибо тебе.  Сашка и ты – всё в моей жизни. Всё!
- Женя, Женечка родная моя! Ты у меня есть и мне на свете ничего не нужно больше! Я готов для тебя всё делать и все твои идейки и помыслы исполнять, ты только скажи, что нужно и я сразу кинусь это делать, ну может, побурчу чуть для проформы, но всё равно сделаю для тебя и для нас всё, что скажешь.
    Неделя выдалась короткой, Женька, то и дело разъезжала, то в Кремль, то на конференции.  Солнце с каждым днём припекало и лето уж не за горами. И жизнь прекрасна и удивительна.  В голове множество идей, множество мыслей. Мысли о деревне, мысли о прохождении практики у сына, мысли о благоустройстве личной жизни. Всё перемешалось. Вечерами, Женька помогала Сашке подготавливать ответы на все вопросы в отношении экзаменов, а так же наслаждалась тихими вечерами, гуляя с собакой. Зима позади и жизнь налаживается.
      А в Серпухове, жизнь тоже бежала бурным потоком. Василёк хлопотал, бегая по магазинам, и закупал всё, что им потребуется для дома и огорода.  Он с нетерпением ждал майских праздников. Он так желал уже придти на огород и заниматься тем, что запланировал ещё с осени. А запланировал он много.
     Да, это  только  на  первый  взгляд  кажется, что  они  разные  люди и речь шла не  о принадлежности  пола, а на самом деле  ребята были очень похожи и даже,  одинаковые, как – будто  однояйцовые, не  зря  есть  утверждение – две половинки  одного  целого и они придерживались этой фразы. В жизни, отмечается тридцать пять процентов людей, которые  чувствуют  друг друга. Женька чувствовала его. Василёк же в свою очередь,  всё  удивлялся  и не верил, да и он тоже иногда ловил себя  на  мысли, что  угадывал  и чувствовал её. Это был    сиамский  синдром. Чужие, по сути  люди  ведут себя,  как в зеркальном  отражении  или  как  близнецы. Это  чистая  психика  и психология. И никуда  от  этого  не  деться, это  часть  человека. Её отец, её муж  совершенно  разные  по  возрасту люди, они воспитаны в разных семьях и разными людьми, а сколько  вплоть  до мелочей, как  под  копирку, они одинаковы,  у них много  и очень  много  общего. Женька с Васильком, тоже попали    в этот процент  людей. Так  бывает  в жизни. Они удивлялись, потому что  никогда  не  сталкивались  с этим, а может  как – то  и когда –  то слышали  об  этом. Но на  себе  не  испытывали.
    Она, его загадка, она его не раскрытая тайна и далеко не прочитанная книга.  Конечно же, он  многое об этом читал и смотрел, но всё равно не переставал удивляться, когда это происходило с ними и наяву. Ему было жаль, что раньше они этому не уделяли внимания, может быть  всё по –   другому и намного лучше и раньше у них всё сложилось и не бегали они друг от друга столько лет. Ведь, судьба дала им друг друга ещё давно. О, Господи! Как же он привязан к своей Женьке и очень жалел, что столько лет упущено. Жалел, что не поняли сразу, что никто им на этом свете не нужен кроме их самих, что предписаны друг к другу с рождения с самого.
     Они просто люди. Да и Женька, тоже жалела обо всём. Хотя, не говорила вслух, не зря же она искала всю жизнь его, держала на устах и в сердце. Её желание быть с ним, подобно лаве, что выходит из чрева вулкана…
    Как же она радовалась тому, что спустя много лет, он её нашёл, он её помнил, он её не забыл. Она радовалась так, как бы радовался ребенок, который получил самый заветный подарок от деда Мороза под елку. Спустя некоторое время, осознав всё происходящее с ней, она вдруг заметила, что ей стало досадно, от того, что она так стремилась найти его первой, так лелеяла эту мечту и гналась за ней, цепляясь за невидимые концы всей информации о нём, которая ускользала вновь и вновь. Она, так и не нашла свою таинственную мечту, а он первым нашёл её. Женька, так стремилась быть во всем первой, в центре внимания, стремилась к теневому лидерству. Когда Василёк  нашел свою Женьку, она ликовала, она всегда чувствовала, что он рядом. 
    Женя милая девочка, она, одна на всю жизнь. И он очень любит её. И, то, что он первым её нашёл,  так этому суждено было быть, потому что её Василёк, везде был первым первый! Женька, всеми воспоминаниями о нём, долго жила и очень дорожила. Теперь, они точно уверены в том, что они обрели вновь друг друга и это на всю их оставшуюся жизнь. Каждый из них знал точно, что если взять всех мужчин и женщин мира и поставить в шеренгу, то никто не сравнится с ними, так как они просто не видят никого, кроме их двоих.   А почему? Потому что, эта влюблённая пара, любит друг друга не телом, она любит – душой,  сердцем, и просто, потому что они есть на этом свете.
      Они, на редкость проницательны, нельзя уйти или, что – то скрыть. Они всё знали друг о друге и слова были не нужны. Но и в себе они нечего не держали, их бурные дебаты и обсуждения, наверно слышал весь белый свет. И это всё не наиграно, это именно. Она, зализывала все его душевные раны и для него, была бальзамом для души. Он, благодаря ей и жить начал по –   другому, раньше и жить особо уже не хотелось – смысла не видел, а она спасла и к жизни вернула! Василёк, никогда не стремился  никого обольщать, он не был  бабником и за женщинами не гонялся. Как – то так в жизни получилось, что его интересовала только одна женщина в жизни – это служба, военная служба. На один и тот же вопрос «Почему ты не женишься Вась?», он всегда давал чёткий ответ, что мог бы жениться в жизни только один раз и только на одной, на его Женюке.  Он не обращал внимания на всех женщин, не допускал серьёзных отношений, хотя,  знал, что нравится им. Конечно, много дамочек он видел и все они как под копирку. В основном приятные на внешность, симпатичные и смазливые, но он, никогда особо не на кого не смотрел. Ему хватило один раз увидеть Женьку для того, что бы  голову потерять сразу. Вначале было интересно и весело, но после, испугался и понял, что это всё серьёзно. Крепко она засела в его душе, сердце и мозгах, тем самым вытеснив всех женщин мира на всю жизнь.
    Среди сослуживцев, однокурсников, друзей он слыл гулякой, ветреным повесой, так как он, себя настоящего, прятал от всех под густым слоем вуали. И только самые близкие люди, знали его настоящего – образованного, серьёзного, патриота своей Родины и семьи. Но с ней, он –  другой, потому что именно для неё готов на многое, именно Женька есть та, о которой говорят, что это твоя половина. Именно для неё, ему, что – то хотелось делать и это приятно. Это приятно, когда хорошо и уютно и он совсем не стыдится того, что для своей Женюки, он готов на всё, лишь бы ей было хорошо. И ему, всё ровно на мнение других, главное она есть и больше никто не нужен. У него есть смысл  в жизни. Он не одинок.
Их жизнь была похожа на затяжной медовый месяц. Нет, никто не завидовал, все только радовались.
    Они не просто любили друг друга, они заботились, они радовались и просто жили. Жили в своём созданном миру и никого не пускали  в него. Они чувствовали ответственность и обязательства друг перед другом и называли себя супругами, именно настоящими супругами. Он знал, что она,  одна на всю жизнь была все эти долгие годы, есть и будет одной в жизни, и единственной перед которой, он мог,  и будет прогибаться! Да, и она частенько пилила его, но после этого наступала настолько милая идиллия, такой штиль. Они, дополняли друг друга, и им не было скучно.
- Господи! Я так счастлива, у меня самый нежный мужчина на свете, у меня самый любимый муж в мире, у меня самый лучший друг на планете! И это мой Василек.
- А ты знаешь Женя, вроде на выходные дожди и всего лишь +5 обещали.
- Да я знаю. Снег с дождем. Вот, весна, да? Ну, если сухо будет, то всё ровно выйдем и сходим, проверим «усадьбу» свою.   
- Мы по любому сходим, в любую погоду, хоть одним глазком, да всё равно глянем. А сейчас нужно отдыхать. Неделя, выдалась не понятно какая. То тепло, то холодно. Я завтра приеду на машине, так как у меня сумка тяжёлая будет. Я по магазинам ходил, вроде бы нечего не купил, а сумка увесистая. А ты налегке езжай. Пусть у тебя не болит голова не о чём. Я сам всё привезу, то, что нужно и приготовлю тоже всё сам.
- Хорошо. Тогда спокойной ночи и до завтра.
- Целую тебя.
    Щебет птиц звенел по всей Москве, солнце, то скрывалось за тучами, то выглядывало, освещая всю землю своими лучами. Оно, как – будто играло с природой.  Весна, лето – это самые замечательные времена года. Ярко, тепло, всё в сочных красках. Всё цветёт, пахнет. В этот день Женька не работала, сегодня – субботник. Все сотрудники института, в своих кабинетах расклеивали окна и пускали всю свежесть чистоты весеннего воздуха. Вот и Женька, включила музыку громче обычного и с тряпкой в руках, прыгала со стула, на подоконник и обратно. Отмыв кабинет до блеска, она бросила в свою сумку ключи, флешку и телефон. Попрощавшись со всеми, она направилась в сторону метро. Она бежала на остановку, чтобы успеть на долгожданный автобус, который её увезёт далеко от Москвы в деревню, где ждал её Василёк.
   Как всегда, по приезду её встречал любимый.
- Женюка моя, я так долго тебя жал. Девочка моя милая, мне тебя не хватало, мне без тебя как – то пусто и одиноко было. Мне так одиноко бывает без тебя.
- Я тебя не оставляю, я с тобой рядышком. Рядом под одним одеялом, рядом дышу одним воздухом, рядом, когда с одной тарелки едим. И вообще, я рядом.
- Ты Женька у меня сама разум, опыт и практика! Куда я без тебя! Ты же мой крепкий тыл и моя опора, надежда и любовь! Я теперь без тебя не проживу!
    Войдя домой, начались мелкие хлопоты.  Женька помогла накрыть на стол всё, что приготовил Василёчек, для ужина. Она его конечно, расхваливала. И он просто таял в её внимании. Он всегда хотел, чтоб его она хвалила и наслаждалась всем тем, что он для неё делал.  Он вообще  не понимал, как же жил без неё столько лет! Он,  просто не представлял, как без неё можно жить! и Женька тоже не понимала, как же так с ними обошлась судьба. Она,
не отдаст его некому, не отпустит, не отвернётся. Она рядом, как – бы не ругалась с ним, как – бы не бурчала на него, она всегда с ним. Он, её благодарил и говорил, что  никуда и не уйдёт, не для того же он нашёл, чтобы снова убежать от неё, хватит и одного раза, одного глупого поступка с его стороны.  Он с ней на всю жизнь,  он же повязан был с ней изначально! Он очень любит и ценит свою Женюку.
    Двадцать лет жизни врозь – это не год и два, это вечность. Они восполняли
каждый пробел жизни, своей  любовью и заботой.
- Женюка моя, я думаю, что завтра нам нужно съездить за суслом. Я сходил в магазин и Толик сказал, что его нет. Мы же хотели квас на лето свой делать. Вот и съездим. Опять же вместе прогуляемся.
- Мы, что только из – за одного сусла поедем?
- Ну, да. Ну, может…
- Вася, у нас есть всё. Не нужно так тратиться. Я думаю, это лишнее.
- Ты Женя у меня очень практичная девочка! Да, ещё к тому же мудрая и целеустремлённая!
- Ну, бывает и такое. Ты тоже, между прочим, становишься таким. Это заметно и очень даже. Мы не просто живём и милуемся с тобой, мы учимся друг у друга.
- Передаём друг другу передовой и современный опыт, так сказать, да?
- Как же я рад! Мне Бог подарил целое сокровище, иногда конечно слегка бунтующее, упрямое, своенравное и противоречивое, но очень родное и близкое! Ты ещё и изумруд! У тебя глаза изумрудные! Ты для меня самая дорогая девочка на свете! Была и будешь всегда, это я дурень,  не понял сразу и очень жалею. Но мы стали намного крепче и теперь по – особому ценим наши отношения и всё, что между нами есть и будет, я ещё раз повторяю, я не брошу тебя никогда, ты единственная радость у меня!
- Мне  кажется, что  если  бы  я  была  другой, то  было бы  как – то  скучно  и не  интересно. А так,  я доставляю  в твою  жизнь  некое  разнообразие. Так, между  шкодным  ребенком  и серьезным  взрослым человеком. А вообще, мы дополняем  друг друга.
- Ты не некое разнообразие доставляешь, ты моя жизнь и моя судьба с первого взгляда моего! Как же мне, оказывается, было плохо без тебя, как же мне одиноко было, как жил? Я теперь даже не представляю!
- Я несказанно  рада  и счастлива, даже  прибываю  в некой  неге, от  того, что ты, именно  ты Василий Бахарев –  мой муж, именно  ты, которого  мне жизнь  дала, а твоя  мама  подарил. 
- Женечка родненькая ты моя, ты не представляешь, как ты родна и близка для меня, аж сил нет, я просто грежу тобой и всегда о тебе думаю, спать ложусь –  думаю, просыпаюсь думаю, во сне думаю, иду или еду куда – то, всё равно о тебе думаю повсеместно! Такого просто вряд ли ещё с кем – то бывает! Это мне заложено судьбой, как же я скучал по тебе.
     Он, всё это говорил с накатившими слезами на глазах. Он, вообще с детства был чувствительным ребенком и впоследствии, молодым человеком. Она, жалела, нет, не жалела. Она, восхищалась им.
В субботу, утром, приехав с магазина, они ушли на свой огород. Погода была тёплой и все дороги сухими, но на огороде, всё же было сыро. Осмотрев хозяйственным взглядом, Вася сделал несколько отметок для себя, чем он будет заниматься на майских праздниках. Очистив от листвы мангал, Василёк предложил пожарить купаты, которые они привезли с магазина. Женька согласилась. Вася, очень быстро сходил домой за ними и пришёл назад. Тем временем, Женька сделала несколько настилов из фанеры на земле, для того, чтоб не промочить ноги. Ребята развели костёр, и лёгкий дымок наполнил апрельский воздух.  Как обычно в телефоне играла музыка, и ребята с весёлым настроением уже обедали на природе вне дома.
- Ну, Женя моя, вот, и закончилась зима. И мы опять открыли новый сезон обедов на воздухе.
- Да уж, это точно. Я думала, что мы не дождёмся этого. В мае, парник натянем. Да?
- Я всё сам сделаю, а ты только сажать будешь. Я же мужчина, я сам всем займусь. Ты мне только покажи, что тебе и где вскопать.
   Женька, обняла его и поцеловала. А тот, аж засмущался, в прочим, как и всегда. 
- Ну, что ты? Ты же моя лучшая девочка на земле и самый родненький человечек!
- Вась, что с тобой в последнее время твориться? Скажи мне. Я вижу, что, что – то не так. Ты хоть, и молчишь, но я вижу.
- У меня сил нет, слабость какая – то присутствует и голова болит, вернее шрамы. Но ничего, лето скоро, надеюсь, что выживу.
- Это не смешно.
   На запах мяса, к ним в огород забежала дворовая собака и начала виться вокруг ребят и вилять хвостом. Зная, привязанность Василия к собакам, Женька предложила накормить её. Василёк, очень оживлённо воспринял это предложение и побежал в сарай за одноразовой тарелкой. Положив в неё мясо, картошку и хлеб, Василёк подставил ближе к собаке тарелку. Видимо собака была и в правду голодная. Она так быстро всё проглотила, что наверно и сама этого не заметила. Сев рядом с Василием, собака, положила ему свою лапу на колено и тяфкнула.
- Смотри, Жень, она ещё просит! Давай ей ещё дадим, с нас же не убудет.
- Давай. Только руками не гладь её, а так корми, пожалуйста.
      Василёк продублировал еду в тарелку и собака, схватив целую купату, скрылась с огорода. Вернулась и забрала так же картошку. За забором доносился писк, любопытство ребят распирало. Возле забора пищали трое маленьких щенят. Вот, теперь стало понятно, куда собака утащила вторичное угощение. Она кормила малышей.
- Какие мы молодцы, что придумали пожарить купаты! Так хоть собак накормили. А то голодные же. Жень, а давай, всё, что не съедим, им отдадим?
- Тогда, сразу отдай, пока не убежали.
Василёк, резво подскочил с лавки и направился кормить щенят. Пока он занимался собаками, Женька, всё убрала в сарай, сложила в пакет посуду и позвала любимого.
- Вась, домой – то пойдём?
- Да, сейчас, я руки помою и пойдём. Вот, видишь, я Женюка доброе дело сделал. Аж, самому приятно. А дома мы с вареньем чай пить будем?
- Конечно. Обедать нам уже не нужно.
На протяжении всей дороги, Вася, рассказывал ей, как любит собак, и они отвечают ему тем же. Он, ещё долго говорил о том. И конечно, Женька его слушала. На смену тёплому дню, пришёл прохладный вечер. Оно и понятно, ведь на дворе апрель. И вечера, и ночи ещё холодные. 
- Я же твой родной и притом с молодых лет и навеки! Верно?

- И ты моя…
- Ну, прям клад, а ещё с маленькими таракашками в голове, которые иногда просыпаются и сами шевелят усами. Да?
- Нет у тебя никаких таракашек, не наговаривай на себя! Это всё ваши девчачьи предрассудки и иллюзии, не нужно казаться хуже, чем есть на самом деле! Ты просто иногда бываешь занудой и очень упрямой, хотя я сам не лучше.
    Выставив на стол варенье, печенье и чай, ребята вскарабкались на стулья, поджав, как в детстве ноги. Они пили чай и вели задушевные беседы, которые касались только их двоих. По телевизору, шёл какой – то старый фильм и казалось, что уютнее их комнаты, на свете нет больше нечего.
-Женя, а мы с тобой будем жить вместе долго и мучительно?
- Нет, не будем. Не будем долго и мучительно. Нужно жить спокойно и уютно, тепло и счастливо. А почему мучительно? Разве мы мучаем друг друга?
- Ну,  ты же сама говоришь, что я люблю тебя помучить, помурыжить. Ох, и наговариваешь ты на меня, я наоборот в тебе души не чаю, просто стараюсь держать тебя в некотором тонусе.
- А тебе разве нравится меня мучить и мурыжить?
- Я тебя не мучил ещё и не собираюсь, я слишком тобой дорожу, чтобы сделать тебе неприятно! Ты вообще всё для меня! Как же я тогда могу навредить как то тебе!?
- Вот и я тоже. Я, тоже тобой дорожу.
      Женька, считала своего Василёчка, самым лучшим мужчиной и мужем в жизни. Нет, не лучшим – единственным. Он, именно настоящий и это не лесть, и не для красного словца – это именно так. Она гордилась им, ценила, верила и доверяла, дорожила. Она, смотрела на него глазами любящей женщины, ведь, в жизни некто так и не поймал её такой вот взгляд, а ему, это даровано и очень давно. И она вовсе не ласкала всем этим, его мужское самолюбие, она правда любила. Рядом с любимым, она чувствовала себя женщиной и не только тогда, когда он обнимал её, а всегда.
А он, просто жил и дышал своей Женькой. Её имя у него всегда в голове и на устах, ни минуты не проходит, чтобы он не думал. И нет ближе никого. Они, поистине счастливы, и горды, что есть друг у друга.
- Мы с тобой живем два года, а как – будто всё время в медовом месяце. И хотя, иногда у нас у обоих бывает желание такое, что думаешь «как дала бы сейчас по голове, блин, достал уже...», но потом остываем и опять всё хорошо и сладко. А самое главное, что мы не стесняемся друг друга и это нам большой плюс, потому что сильно сближает.
- Женька, а у меня желание такое «как дал бы.....», было – то всего лишь пару раз и, то я сразу же это отгонял и остывал. Я же ответственен за тебя, ты моё всё, ты моя девочка, которая доверилась мне и подарила себя ещё в девяносто шестом году, теперь я просто не имею права обидеть тебя, я твой на всю жизнь и всю жизнь буду тебя любить и защищать.
    Он всё чаще держал её за руку и смотрел на неё с таской в глазах, как –  будто прощался с ней. Он, прижимал её к себе, и она утопала в его объятиях. Она, просто растворялась в его руках. Но прежнюю силу не чувствовала. Она настороженно смотрела и не понимала, что происходит, но что – то должно было случиться, это факт. Но, что?
- Жень, давай уберём всё и полежим?
Женька встала из – за стола и взяв кружки в руки, ушла на кухню. Не успев поставить чашки, она услышала грохот. Вбежав в комнату, она увидела, что Вася со смехом поднимается с пола.
 - Я упал,  разбил себе коленку!
- Поздравляю! Вот,  только  разбитых  коленей  нам  и  не  хватает, да? Как  так – то? Хотя, всё  может быть. Ты  тоже,  как и я, на  ровном  месте  падаешь.
- Я на ровном месте, как ты не падаю, между прочим, я очень ловкий и устойчивый, у меня очень хорошая координация движения и реакция, я всю жизнь спортом занимался не зря же, просто я запутался в штанине и грохнулся слегка.
- Ну, ты даёшь! Ложись давай, пока весь не разбился. Сейчас приду. Вот, только уберу всё.
- Ой, Женя! Твои руки… Они прямо меня возбуждают.
- Возбуждаю, вот уж не думала?! Ну, это не плохо. Ты такое же действие на меня производишь.
- Почему не думала, что возбуждаешь? Ты что Женечка, я же тоже всё – таки живой человек, а по молодости так это вообще –  не знал куда деваться, чуть на потолок не взбирался в палате госпиталя! Да и сейчас тоже, особенно часто во сне!
     У Василёчка, как всегда возникало очень и очень много вопросов к ней, но их больше он не задал, потому что знал её больную реакцию! Он, просто не хотел лишний раз её донимать расспросами. Он, по – своему переживал за неё и любил. В её голове тоже немало дум о многом. Она тоже многие и яркие моменты помнит и откладывает в часть запоминания. У неё столько мыслей, что провалившись в них, можно утонуть. На многие её вопросы, он тоже реагировал неадекватно, поэтому и она старалась их, ему не задавать.   
Да и он привык всё в голове держать и помнить всё. И у него столько всего в голове и всякого, что оперативка жёсткого диска тут и рядом не стоит. У него не голова, а клеммы.
- Мы с тобой ну, точно как кулачки, всё тащим и тащим, всё в дом и в дом.
- Ну, да. Всё впрок.
- Зато мы с тобой хозяйственные стали, мы же с тобой семейные! Мы с тобой обрастаем домашней и садовой утварью! Нам бы ещё кур, свинят да кроликов завести и ещё гуся!
- Ну, я думаю, что это все впереди.
- А овчарёнка заведём к старости, а? Чтобы нас охранял, а? Немца желательно, а?
- Тебе же собака нужна! А к старости – то она нам зачем?
- Пусть будет.
      Вася, накрылся пледом, который недавно связала Женька. Стараясь её притянуть к себе так близко и накрыть её, чтоб и щёлочки между ними не было, Василёк начал суетиться.  Держа её руку, он смотрел телевизор. Он так сжал Женьке руку, как – будто боялся её потерять, упустить. Они в таком положении находились долго. И сами не заметили, как уснули крепким сном. Пробудившись ото сна наутро следующего дня, они удивлённо обсуждали, то, как  уснули. Конечно же выспались. Настроение бодрое и солнечные лучи вновь наполнили ярким светом всю комнату.
- Женя! Вот мы дали с тобой! Мы, видимо устали всё ровно, так как вчера ездили в магазин, да и на огороде купаты жарили. Надышались свежестью, вот нас и свалило в сон. Я так давно уже хорошо не спал, очень давно. Я вообще, рядом с тобой хорошо сплю и высыпаюсь, не так как дома.
- Так, чем мы завтракать будем? Я сейчас приготовлю что – нибудь, а ты иди быстро умываться, бриться. 
- Ужас! Какая же мне жена – мегера и любимая девочка досталась, аж себя жалко!
- Значит мегера и девочка любимая, да? Ну,  ты  кот, ну,  подлиза! Просчитал – таки. Если бы  сказал, что я  просто  мегера…, а вдруг  бы  опять  взбунтовалась, обиделась, да? А сказал, что  я  девочка  любимая, так  ничего  как – будто бы, приятно  в тоже  время. И дуться  вроде – бы  и не  за что. Вот,  хитрец! Молодец! Пять баллов  тебе  за это!
- Ах ты лиса! Всё ищешь подводные камни! Да, я тебя любя мегерой назвал, ласково, потому что моя мегера и ничья больше. Но всё равно таки просчитала меня! От тебя не уйдёшь, да и бесполезно это, потому что никуда я от тебя не денусь, буду крест свой и всю тяжесть бытия нести до конца! А почему кот – то? Чуть, что сразу кот, «кошачий взгляд», подлиза? Да, я не хочу бунт на корабле, я вообще очень боюсь твоих бунтов и прочих забастовок! Я очень нервничать начинаю, и мне сразу хочется в отпуск! А я не хочу больше в отпуск, у меня уже был в марте отпуск, даже отпускной забыл забрать в строевом отделе, так что давай постарайся, чтобы я в отпуск больше один не уходил, только с тобой! Женёк, на улице – то как хорошо уже становится, да?
     Ребята, на скорую руку приготовили завтрак, и Василёк собрав весь мусор, вышел из квартиры. Вернувшись через минут двадцать, он сообщил, что на улице много людей и там ведутся субботние работы, одним словом – субботник. Вот и они тоже решили заняться своим квартирным субботником. Они всегда всё делали вместе. Каждый занимался своим делом, и хотя, у них всегда было чисто, но дела как – то находились сами.
- Ты, выспался сегодня?
- Да Женя! Я вообще уже в принципе перестал удивляться тому, что я именно с тобой так сплю спокойно и беззаботно, видимо ты на меня как – то очень влияешь может, аура у тебя необычная, мне не было никогда так спокойно и уютно, как с тобой, но поначалу для меня это всё было как – то в новой и неожиданно, я просто недоумевал, что так может быть, я ей Богу, как малыш с тобой сплю!
- Мне тоже с тобой сладко спится. Особенно, когда ты сопишь на моей груди.
- Ой, Женя! А знаешь, надо маме твоей отдать должное. Ведь, благодаря ей, мы вьём наше гнездо.
- Почему?
- Она нам разрешила здесь жить и пользоваться всем. Разве не так? У нас – то с тобой нечего личного и нашего нет, только родительское всё. Вот, поэтому и спасибо ей. У нас прямо не квартира, а рай какой  – то, не смотря ни на что.
Женя милая моя, я хочу жить с тобой в этом раю! Только не нужно про «других», это для меня как красная тряпка, забудь, не было у тебя никого!
- Хорошо. Забыла. Да,  я давно уже забыла, сразу забыла, ещё 18.12.2014 года. Всех от себя отшила, хотя,  не знала, что да, как будет у тебя со мной и у меня с тобой. Так говорю, потому что тогда мы не были вместе, а были по –  отдельности. Но я знала, что всё ровно будет так, как и должно было быть. Что вместе будем. Поэтому, я уже тогда от себя всех убрала на веки. Так, что милый мой, нет других. Есть ты и ты мой муж. И в это слово я вкладываю огромное уважение и смысл, когда называю тебя мужем.
- Женечка моя милая, премилая и единственная в жизни любовь! Ну, нам же ещё с июля девяносто пятого года суждено было быть вместе!
- Если бы можно было бы вернуть всё. Я даже не задумывалась. Я всё сделала бы для того, чтоб мы до старости были вместе, да и ты тоже. Живя полжизни в «Почтовом»,  я бы с тобой даже в захолустье уехала на службу. Не страшно. Да, ты у меня самый, что не на есть – лучший, умный, семейный, заботливый, любящий. Это я так, ворчу для проформы и не в серьёз.
- Да, Женя милая, я и не обижаюсь совсем на тебя, ворчи, шуми, бурчи, лечи и учи хоть целый век, куда мне без этого, без этого я не проживу! Ты забыла добавить, что я ещё и талантливый!
   Женька, погрязла в своём сериале, она обожала один турецкий фильм. И всяческий раз, то и дело переключала телевизор на телеканал «Домашний». Вася посмеивался над ней и говорил о том, что нужно смотреть только познавательные передачи и фильмы, черпая информацию и знания, а не бестолковые сериалы. Но она не слушала его и отдавала предпочтение тому, что ей нравилось. Она действительно была увлечена тем, что смотрела. Под таким впечатлением, Женька взяла лист бумаги и ручку.
- Что ты хочешь написать?
- Письмо тебе.
- Зачем? Мы же рядом с тобой?
- Ну, и что? Ну, просто вдохновение пришло.
- Это всё от твоих сериальчиков, ладно, потом прочту. Может, ты мне сама прочтёшь?
- Нет, это я же тебе адресую, вот, ты и читай. А пока не мешай.
Женька, сидела за столом и задумчиво смотрела в одну точку. Она сосредотачивалась, кусая ручку.
- Знаешь, я на тебя смотрю сейчас и у меня перед глазами возникло воспоминание. Вот, также ты и на посту когда – то сидела с историями болезней и грызла ручку. Так умилительно было смотреть. Вот, и сейчас тоже самое. Сидишь, носиком подёргиваешь, губы покусываешь и ручку грызёшь. Чудо ты моё!
   Женька улыбнулась. Она продолжала думать и, что – то писать. На бумагу ложились строчки: «Душа моей души, мой муж, мой мужчина, повелитель
сердца моего! Ты, поднимаешь утренний тёплый ветерок, для того, чтобы смахнуть сон с очей моих. Ты, даруешь сладость устам моим. Хвала тебе, так как ты наполняешь жаром наши  голоса. Почтение тебе, потому что ты, обжигаешь страстью. Безграничная преданность тебе, так как ты, осиян светлостью, являешься гиацинтом в образе тюльпана, надушенный ароматом верности и нежности сей. Хвала тебе, так как знаешь мои сокровеннейшие тайны.
     Ты, мой ангел, ты, тот, кто стережёт покой  моего изболевшегося сердечка.  Ты, тот, кто является царем на престоле моего сердца и в свете очей моего счастья.   Поклоняется тебе вечно, преданная, со ста тысячами ожогов на душе твоя девочка, твоя женщина, твоя подруга на жизненном пути. Если ты, мой Повелитель, моё Высочайшее райское древо, хотя бы на мгновение изволишь подумать или спросить обо мне, знай, что все, кроме неё, пребывают под куполом милости Всемилостивого. Ибо в тот день, когда неверное небо всеохватной болью учинило надо мной насилие и в мою душу, несмотря на эти бедные слёзы, вонзило многочисленные мечи разлуки, в тот судный день, когда у меня было отнято вечное благоухание райских цветов, мой мир превратился в небытиё, моё здоровье в недуг, а моя жизнь в погибель. От моих беспрерывных вздохов, рыданий и мучительных
криков, не утихающих ни днём, ни ночью, души людские преисполнились огнем.
      Смиловался творец и, отозвавшись на мою тоску, снова вернул мне тебя, сокровище моей жизни, чтобы спасти меня от нынешнего отчуждения и забвения. Да сбудется это, о, Властитель мой! День мне в ночь обернулся, о, тоскующая луна! Мой Повелитель, свет очей моих, нет ночи, которая бы не испепелялась от моих горячих вздохов, нет вечера, когда бы не долетали до небес мои громкие рыдания и моя тоска по твоему солнечному лику.
     Мой Повелитель, мой Царь, любимый душой и сердцем, жизнь моя, единственная надежда моя на этом и на том свете! Пусть, Тот, что вечно живой, отдалит твою честную личность от всех болей, а твоё бытиё от всех недугов, да приблизит Он тебя к своим бесконечным милостям и отдаст под опеку своего наибольшего любимца Иисуса и под защиту своих угодников.
     Голова твоя увенчана короной небесной, а благословенные стопы теплом и шелестом природных красок. Да исполнятся твои, день моего счастья, все желания и радости души, да переполнены будут сады твоего благополучия прекрасными ромашковыми и васильковыми цветами моей любви,
чарующей, как твой пресветлый лик, о, мой Властитель, мой царь, мой любимый!»
- Обалдеть! Женя, ну, нельзя же так! Это слишком, ну какой же я тебе повелитель, свет очей и тем более царь! Я, сам твой поклонник с давнишних пор! И, если бы не твоя «свадьба» мифическая, то я бы с тобой был уже третий десяток лет, и тебе не пришлось бы не слёзы лить, не вздыхать и не рыдать! Но я всё равно с тобой был всегда, хоть, чуточку, но надеюсь, что был. Милая моя. 
- Ну, это же письмо, моё сочинение.
- Это не сочинение это целый эпос! А я вот, так не умею. Я не умею красиво выражать, то, как люблю тебя.
- Я это и так всё вижу. Не на словах, а в делах твоих. 
- Да ты ещё и талантлива получается, да?! Пухляшик ты мой мучной и молочный! Так, всё отдохнули, теперь можно и дальше продолжить. Я пойду выбью коврик на улицу.
- Надень перчатки.
- Какие на фиг перчатки Женя?! Это уж слишком, я не ребёнок годовалый, может мне в мае, июне их ещё надеть? Просто в субботу было очень холодно, поэтому у меня замерзали руки, но сейчас уже не так!
- Смотри сам, там прохладно.
- Там тепло!
Василёк скрутил коврик и вышел в дверь. Женька занималась кухней. Сегодня у них настоящий субботник. Они, мыли, чистили и оттирали всё, что только можно.  Василёк вернулся домой, взял деньги и сказав Женьке, что он в магазин за мороженным пошёл. Наведя порядок, ребята немного конечно, устали. Время подходило к обеду. Накрыв на стол, Женька вдруг вспомнила, что в её сумке лежит маленькая баночка с кремом, который она купила для него. Тихо встав из – за стола, она протянула Васе крем.
- Женя зачем?! Господи! Женя моя родная, ну, зачем, я сам куплю, что ты как за деткой за мной смотришь, я просто, так нигде и не нашёл пока у себя в Серпухове, а так нашёл бы чуть позже и сам приобрёл бы! Не трать деньги, ты же сама меня приучаешь, но сама тоже не считая, тратишься! Спасибо Женечка всё равно, я очень и искренне рад, что ты так заботишься обо мне, как за деточкой малой, рад и счастлив, что у меня есть такая как ты, счастлив я просто безмерно!
- Я, просто  помню  всё, что  тебя  касается, вот и всё. Я знаю, что  ты  не  нашел, а хотел бы, поэтому  и купила.
- Счастье моё! А что ты до старости, что ли будешь так меня обхаживать и следить за мной? А ты знаешь мою любимою Женюку? У меня есть Женюка любимая, а у тебя?
- Ну, а как ты хотел? Кто о нас будет ещё печься, если мы не будем? Конечно, буду. Ты же заботишься обо мне. А о какой Женюке идёт речь? Я её, что знаю? Может, и не знаю её вовсе, а?
- Знаешь, изволю тебе доложить, она стервочкой такой может быть, ух, ё моё! Но в целом она всё – таки золотце моё, а заботится как уму не постижимо! Одним словом – моя!
- А, вон, ты о ком! Тогда знаю. Со мной рядом живёт. Собирается маску себе сделать на личико вечером, счастливая она у тебя. Она, так тебя  любит. Повезло тебе, даже завидую...
- А я даже иногда и счастью своему сам не верю, но это наяву и ни какой не сон! Счастье меня посетило, наконец – то! А вот, завидовать не нужно, нужно радоваться  за меня! А у тебя самой есть же Васька, который любит не меньше и заботится также!
- Да, твоё счастье рядом ходило с тобой, всю жизнь....около ходило, да вокруг. Ходило, ходило и наконец – то прильнуло к тебе и больше не покинет тебя ни на секунду. И пусть, знают все, что ты счастлив и, что есть изначально девочка, а затем женщина, которая любит и всё этим сказано.
  Ох, как они варкавали, сидя за обеденным столом. Но время неумолимо бежит вперёд и завтра уж понедельник и снова будни.
- Женька, а я твой главнокомандующий.
- Ну, раз ты являешься моим главнокомандующим, то наверно я должна подчиняться тебе, не правда ли? И что же ждёт меня в будущем, скажи, если не секрет.
- Ну, я ещё точно не знаю какую, но сложную и в то же время увлекательную, это уж точно могу сказать. А точнее потом посмотрим и до вас доведём! Вышестоящим приказом или распоряжением!
- Ну,  ладно, а я тогда ознакомлюсь с  твоим распоряжением или приказом, и дам скоропостижный ответ.
     Яркое солнце и чистое голубое небо манили на улицу. Они не собирались никуда ездить, просто, хотели не спеша прогуляться по всей, чистой после субботника деревне.  Настроение наполнялось весельем и радостью. Ребята вышли из квартиры и направились вдоль дороги по тратуару. Прихватив с собой мороженое, они направились к школе, в которой училась Женька. Они шли и беседовали, не замолкая ни на минуту. 
-Любимый, родной, дорогой, единственный, сладенький, нежный, ласковый, заботливый, любящий, милый, самый лучший, надежный, обожаемый, драгоценный, умный, талантливый, семейный, и ещё, ещё, еще!
- Во как! И это всё я?! Да,  просто не может быть! Я и не знал, что таким могу быть, может ты меня переоцениваешь? А ты вообще! Я даже слов не найду, одним словом конфета и золотце!
- Нет, не переоцениваю. Это так и есть. Это ты и ты настоящий. Это истинное твоё имя и лицо. Все слова можно собрать воедино и сказать, что это всё ты. Я много раз тебе говорила, что знаю тебя настоящего и всё, что я говорю –  это не подлизывание к тебе, не хвала тебя, это твоё истинное лицо, а каким ты бываешь для других…
- Ой, Женя, я рад, что ты меня так ценишь!
     Апрель и правда стоял тёплым и даже, в лёгких куртках было жарко. Хотелось уж скинуть с себя и куртки и весенние туфли. Но погода изменчива, хоть и греет ярко солнце. Возле школы ребята встретились с одной женщиной. Женька узнала в ней свою учительницу и классного руководителя в школьные годы.
- Здравствуйте Наталья Александровна.
- Здравствуй Женя. Ты вообще не меняешься! Лицо прям, как у куколки, такое же, как в детстве. Вы гуляете?
- Да, вот, мужу решила показать свою школу и все закоулки моего детства.
   Все трое стояли возле школы и мило общались. Обменивались любезностями и Женька, рассказывала, кем она стала в жизни, какое образование получила и кем работает. Рассказала о муже, о сыне. Она вспоминала все ее сочинения и даже оценки.  И всё как – будто сложилось в жизни. Её преподаватель искренне порадовалась за ребят, и они распрощались. С лёгкостью ребята направились в обратный путь.
    Вечер приблизился очень быстро и, испив по чашке горячего шоколада, они улеглись в постель перед телевизором. Женька, как всегда щебетала и зачитывала небольшие строки из своих сочинений. А Вася, то и дело перебивал её и смеялся.
     Наступила полная тишина и на смену вечеру пришла ночь. Сон прогнал звонок будильника. Пора вставать. А так не хочется!
- Доброе утро! Мой пузырёк! Пора вставать, а то на работу проспим.
- Доброе утро! Мы будем завтракать?
- Давай чай попьём с бутербродами и всё?
- Хорошо.
       Приехав на работу, у Евгеши зазвонил телефон. Василёк справлялся о том, как она доехала. Он всегда переживал за неё, пока  та, находилась в дороге. Конечно, он давно уже был дома. Так как от деревни до Серпухова дорога занимала очень мало времени. Он говорил ей, что на улице туман, что даже с балкона училище не видно, а оно в пятидесяти метрах от дома. Но на улице тепло. Он ей ласкал слух, говоря о том, что его Женя, самая заботливая жена! Самая лучшая и красивая девочка на свете! Самая умненькая, но в тоже время и тяжёлая иногда. Он очень хотел, чтоб его Женька, его Женюка
любила его, лелеяла и нежила, а ещё и жалела. Он всегда выказывал ей, что он себя чувствует одиноко со стороны её. Женька удивлялась, так как рядом была с ним всегда.
- Да, я одинок, одинёшенёк бываю и притом очень часто! Потому что моя «мадам» мне не уделяет временами должного внимания! Рассада и дела по дому, ей важнее, чем Васька, а он  как загнанный  зверёк бывает –  одинок и всё  одинок!
- Ну, ты даёшь! Кто бы услышал и правда поверил в это! Да, как ты одинок – то, если я рядом с тобой всегда?! Вот, в следующий раз, в выходные, ты со мной будешь стряпать чебуреки, именно со мной. Окошко мыть кухне, именно со мной. Вместе поедем на Столбовую. И тюль вешать будем вместе. Всё вместе. Ты от меня, как и я от тебя не на шаг. Словно  иголочка за ниточкой. Господи! Да,  я люблю тебя больше жизни! Я все эти годы думала о тебе, искала тебя, любила тебя. Ну, какой же ты одинокий?
- Не, ну! Я тоже тебя люблю,  как только в первый раз увидел! Ну, я же не буду мыть окна, я же не буду стирать занавески, я только буду мешать, вешать тюль помогать буду.  На Столбовую  обязательно вместе, а вот кто из нас ниточка, а кто иголочка? Женя моя, сегодня такой день хороший, я очень жалею, что не выходные ещё, а уже понедельник, а то бы сейчас на лавке бы посидели, поговорили, на огород сходили бы, а потом на балконе бы с кофе.
- Я тоже жалею, но у нас много вечеров наступает тёплых, жарких. Мы с тобой и на лавке нашей будем, и в огороде, и на балконе в кресле под пледом. Всё для нас. Я думаю, что хорошо, что не съели всё мороженое. Если тепло будет, то мы на балконе с вкусным кофе, который ты сваришь, его съедим. Да? Я знаешь, чего хочу сейчас?
- Чего?
- Я хочу суп тобой приготовленный. Вот, прямо сейчас хочу!
- Ой, Женя моя, а как же суп я тебе сейчас приготовлю? Я тебе борщ сварю в следующий раз настоящий с косточкой, с салом, с мясом, с чесноком и сметаной! Знай, Женя и маме своей скажи, что у тебя есть человек, который любит тебя всю жизнь и готов умереть за тебя, готов всё делать для тебя и заботиться о тебе, помни ты у меня одна такая в жизни была всю жизнь оказывается и будешь. Я, просто не понимаю, я изменился с ног до головы, я забочусь о тебе! Я раньше даже не думал о ком – то, мне было всё равно! Ты поменяла меня, я с тобой сплю даже по – другому совсем. Это всё ты, сделала и совершила, ты для меня просто всё и вся жизнь, я воспринимаю тебя как часть себя и семьи, хотя, у меня уже никого нет, но всё равно у меня есть ты, и родители твои, и Колян твой, Катя, Санёк наш, именно наш! Мне, теперь есть снова за кого воевать!
- Значит, я волшебница? Боже мой, я так счастлива, спасибо тебе за то, что ты думаешь так, за то, что ты поистине счастлив, и вновь обрел жизнь и чистый глоток воздуха, за то, что ты есть в жизни  и не просто у меня, а в жизни этой. Я, правда, люблю тебя. Господи! Да, как мы жили с тобой без друг друга? Я с тобой – то только жить начала, с тобой обрела счастье, любовь, покой, уверенность в будущем. Василёчек мой, я только твоя женщина, только твоя...
- Да, ты не просто волшебница, ты у меня просто фея моя  добрая! Я ни не пустил тебя в свою жизнь, ты у меня там всегда была, ты просто чуток в запас и в резерв уходила, а моя девочка Женя была со мной всегда, как я только не горевал и не страдал, но девочка Женя была со мной и у меня всегда!
       На этой позитивной ноте, ребята отложили своё общение до вечера. Женька бегала по своему этажу с такой лёгкостью, как – будто у неё за спиной выросли крылья.  И работа ладилась. И время бежало очень быстро.
Его Женька – женщина и она в силу своей природы нежнее, ласковее его. Она его жена, его командир. Она сильнее духом. И это правда. Жизнь, не смотря ни на что  слегка закалила её. Закалила, но не потрепала. Она,  всегда протянет ему руку и подставит плечо, и спину. И он в этом не сомневается. Конечно, она приласкает его и отругает. Поссориться, и примирится,  но в жизни некогда не разлюбит. Он, всё это знал. Он знал, что у него действительно прочный тыл. И Женька,  не раз говорила об этом.
И он очень ценил всё это, он гордился, что в жизни есть она.  Он так её любил, что лишний раз боялся прикоснуться к ней. Он берёг её, словно хрусталь. Они просто таяли, словно снег под солнцем, в своих объятиях.  Они не могли наглядеться и наговориться. Их чувства, словно  ком снежный, который  спускался с гор, набирая обороты, превращается во что – то невообразимое.
Они окрылённые счастьем.
- Женёк, я не буду тебе мешать, но я хотел спросить, а ты подарок – то для отца забрала? Я что – то не помню, чтоб ты его положила в сумку.
- Конечно, забрала. И уж подарила. Ему очень понравилось.
- Как я уже понял, то, что у нас даже вкусы одни и предрасположенность к парфюму! Мы же страшно многим похожи! А я ему ещё и книгу передам, ему понравится я думаю, так как он же тоже передачи смотрит, как и я!
- Это уж точно, бывает такое в жизни. Разные люди, а так схожи. Кому рассказать – не поверят, пока сами не столкнуться с таким феноменом.
- Это не феномен, это просто судьба твоя, ты же искала наверно, даже сама не понимая, такого, как твой папа, а вот, я у тебя на рисовался аж ещё в девяносто пятом году, а дальше больше – тебе именно вероятно меня не хватало все годы! Потому что девочка ищет парня, как папа, это непроизвольно, а парень похожую на мать, тоже непроизвольно, а по наитию! Ты даже бурчишь и орёшь на меня, как мама моя! Слова одни и те же! Ты, на неё очень похожа. Я иногда думаю, вот, уеду из Серпухова в деревню наконец – то и отдохну. А получается, что я от одной уезжаю и к такой же, один в один, приезжаю. Иногда закрываю глаза в деревне и думаю, что и не уезжал никуда. Вы, очень тоже похожи. Вот так – то Женя моя!  Жень, а ты меня отпустишь, если меня опять призовут Родине служить?!
- Ну, не знаю. Если рядом будешь, то наверно да. А если на войну, то…
-  А я всё равно мечтаю об этом!
- Да, некто тебя не призовёт, воин ты мой, товарищ майор! Ты уже Родине служил. Ты на пенсии, зачем тебе сейчас – то служить? Живи в мире, а то ты и во сне иной раз воюешь. Я же слышу.
- Тебя защищать, мам наших, папу твоего, Сашку и других твоих родных людей! Кто если не мы?!
- Защита ты моя и броня. Да, радость?
- Я не радость, я горе твоё! Да?
- И еще какое! Но вперемешку с радостью. Вряд ли в мире есть такая сила, чтобы смогла остановить любовь. Моё вдохновение, моя душа, все мои мысли – только мой Сашка и ты, мой Василёчек и некто кроме вас. Вы – мои крылья, моя радость, мой воздух, моя гордость, моя жизнь. Только с вами, я поистине счастлива, только с вами я настоящая женщина. Я никогда ещё никого так не любила, потому что, вы вместе – это судьба моя, ради которой я живу, дышу, люблю…
-Ты Женя, меня всё хаишь и хаишь, а вот счастье своё не желаешь чувствовать,  я же у тебя «любимка»,  но ты всё рычишь и рычишь на меня, а я же для тебя как шёлковый! Ё, моё! Я жду ласок от тебя и внимания, а то я одинок могу быть! Папу люби и уважай! Я его сам уважаю, хотя, толком не знаю, но  мы с ним по ходу дела одна кровь и одна у нас любовь! Твоя мама у него, а ты у меня!
       Вася, ходил по своей квартире и размышлял о том, что им предстоит сделать на майские праздники. Он, думал о том, что у  них  ещё много, много дел, у них огород на носу, и ему нужно вскопать всё, нужно успеть всё это сделать. Чтоб потом было легче.  Так же он очень хотел повидать Катюху, ему с ней было очень весело. И он, думал о том, чтоб позвать её в деревню. Он думал о том, что мама, это самая лучшая и самая доброжелательная женщина в мире. И у неё к Женьке, очень прекрасное отношение и она поистине и искренне рада за их обоих. И ему бывает неудобно, когда он спорит с ней. Она часто ему говорит о том, что если бы видела сейчас твоя Женя, как ты споришь, то она наверно бы развернулась и ушла. На что, он отвечал, что Женя его, не хуже её знает какой он, так, что его женщины, похожи очень, только одна очень взрослая, а другая мала. Он прекрасно знал, что хвала Женьке очень льстила. Хотя, она не показывала и вида. Конечно, свекровь – есть свекровь. И невестка всегда будет на несколько ступеней ниже. Так всегда было и будет – это старо, как мир. Уважение – это прежде всего и почитание родителей – это самый главный аспект. И если, это всё присутствует в их с Женькой жизни, то и жить им гораздо лучше будет. Каждый мужик ищет такую,  как мама и женщина тоже, как папу! Только он у Женюке своей всё равно такой один. Он  очень любящий и добрый парень, был, есть и будет. Он очень её ценит и обожает, и никогда не устанет такое говорить, она – единственная девочка в мире!
    Он некогда не забудет её молодой и красивенькой, она самое лучшее воспоминание  и любовь  настоящая сейчас! Набрав заветные цифры в телефоне, он сказал своей голубке:
- Женюка моя, именно моя Женюка! Я люблю тебя, я очень тебя люблю! Я с тобой всегда! Слышишь?!

***
       Наутро Женька проснулась в плохом настроении. Её, что – то терзала. Она металась сначала по квартире, а после по кабинету. Из рук всё валилось. Почему – то на глаза наворачивались слёзы.  Она не знала ещё, что с ней происходит. Она, то уходила в себя, то возвращалась.  Набрав телефон, она позвонила Васе. Вызов шёл, но к трубке он не подходил. Спустя какое – то время, она вновь набрала номер телефона, но в ответ последовали лишь одни гудки. Время подходило к обеду, а она всё неумолимо набирала номера сотового и домашнего телефонов, но голоса своего Василёчка, она так и не услышала. Её брал озноб, и некая злость, что он не отвечает. Она также продолжала работать, но тревога и не понятное состояние, её так и не покинуло.  В один момент, Женька решила позвонить его маме. Она не раз ей звонила, когда тот не брал трубку телефона.
- Ало! Алла Викторовна, это Женя звонит. Здравствуйте. Вася трубку не берёт. Вы, не знаете где он?
В телефонной трубке, Женька услышала голос плачущей и кричащий матери.
- Женя! Я с работы только, что пришла! Вызвала скорую! Вася, мой сыночек…
- Что случилось?!
- Он упал в кому! Сахар упал до нуля!
  Словами нельзя передать, что чувствовала Женька в этот момент. Как – будто душа умерла и жизнь остановилась. Всё её нутро пришло в оцепенение и словно окаменело. 
Она ждала. Пять дней, пять страшных дней. Она молилась и лила слёзы. Она молилась, как только могла и умела.  Она взывала к Богу и врачам, чтоб спасли её любовь. Она, словно раненая птица, которая осталась без крыла. Она жила в страхе. Что творилось в её голове, одному Богу известно. Вася, Василёк, Василёчек, её любимый курсант… не может такого быть… нет! Она гнала от себя все страшные мысли. Но жизнь молчала и шансов больше не дала.

Глава II
«Под сводом небес…»

***
    26 апреля 2016 год.  Женька не могла ждать до вечера. Она набрала номер врача.
- Извините, но Ваш муж скончался.
     Трубка выпала из рук. Это приговор! Эта черта! Слова врача, словно гром среди ясного неба. Они опустошили её душу, разрушили мир, в котором она жила со своим любимым. Слова, лишили её радостных красок. Её чувства,  возвращались с новой силой, и воспоминания не утешали, а больно ранили. Нет, не в сердце, а в центр души. Её душа, она надорвалась, сломалась, разбилась и разлетелась на множество мелких, острых осколков. 
«Этого не может быть!», «Не верю!», ей было страшно. Как пережить такое?! Как проводить в последний путь? Неужели, им суждено было встретиться, спустя двадцать лет, только для того, чтоб она проводила его в последний путь и ждала своего конца? Что это такое? Что за жизнь? Женька прибывала в оцепеневшем, как – бы застывшем горе.
    Она металась по кабинету, словно лев в клетке, не зная, что делать, о чём думать. Выбежав из кабинета, она устремилась в приёмную директора института.
- На тебе лица нет, что случилось? – Тревожно спросила Настя.
- Настя, Настя, Настя, – навзрыд твердила Женька. - Настя, а у меня Вася, мой Василёк, он…
- Так, я поняла, присядь пока, сейчас Игорь Геннадьевич освободится, и ты войдёшь к нему. Я его предупрежу.
Анастасия вошла в кабинет директора и предупредила о том, что Евгении очень срочно нужно на приём к нему. Из кабинета вышел директор и увидел бледное лицо с наполненными слезами глаза Евгении. Он не задавал лишних вопросов и отпустил её на все дни. Как она вернулась к себе в кабинет, она и не помнила. Сев в своё кресло, она набрала номер телефона своей свекрови.
- Алла Викторовна, - дрожащим голосом произнесла Женька.
В телефоне она услышала вой, крик, плач.
- Алло, это Женя? Женя здравствуйте, это не Алла Викторовна, это её акушерка, она не может говорить сейчас. Вы, завтра подъезжайте, Вы знаете адрес?
- Да, я знаю адрес. Я завтра с утра приеду обязательно к ней с ночёвкой и поддержу её.
- Спасибо Вам.
Дрожащей рукой, Женька положила трубку и остолбенев, ещё минут десять сидела в кресле, как приклеенная.  Куда она смотрела, о чём думала…
Мысли покинули её, в прочем, как и душа. Подойдя к окну, она обратила свой взор в небо. «Мой Василёчек, мой Василёк, прости меня. Я не успела…», проговаривала про себя Женька. Спешно она собрала документы, убрав их сейф и закрыв кабинет, вышла из института. На дворе, всё так же светило солнце и трели птиц наполняли весеннюю природу своим умилением. Распускались на деревьях молоденькие листочки, снег уж давно сошёл, солнце пригревало, машины и люди спешили кто куда. И мир стоял на месте, и всё в нём, как всегда, но Василёчка нет уже.
    Вечером, будучи дома, Женька собрала сумку и в полном молчании вошла в кухню, чтоб с мамой испить по чашке чая. Она не могла вымолвить и слова. Всё, как в тумане. Последние часы уходящего вечера, тянулись, словно жвачная резинка, которая таяла на солнце.
В Серпухов, Женька ворвалась, словно порыв холодного ветра в удушливую комнату.  И вот, эта улица, и вот, этот дом. Сердце выпрыгивало из груди, а слёзы текли по щекам, словно вешние воды с пригорков лесов и полей. Выкурив пару сигарет, она набрала в домофоне номер заветной квартиры.
- Алло…
- Алла Викторовна, это Евгения с Одинцово.
Женька поднялась на седьмой этаж, где её уже ждала мама.
- Здравствуй Женечка, проходи в комнату.
Как быть, как утешить, что сказать, что сделать, чтоб хоть как – то облегчить состояние их обеих на данный момент? Ни о чём таком тогда Женька не помышляла. Да и не знала. Весь вечер, они просидели в креслах напротив друг друга. Конечно, они молчали и думали каждая о своём, и только изредка разбивали тишину воспоминаниями.
- Поздно уже, отдыхать нужно, давай – ка я тебе постелю в комнате Васьки, - еле слышно проговорила Алла Викторовна.
- Алла Викторовна, не нужно нового постельного белья, не утруждайте себя. Ваш сын – мой муж и я буду спать на том белье, на котором он спал, совсем ещё пару дней назад.
    За окном глубокая ночь. Всё уж давно стихло. Тьма, словно пронизанное дырами покрывало, спустилась на город, через которое ярко светили фонари. Лунные блики падали на крыши домов и высокие кроны деревьев.
Несмотря на тишину, все звуки – голоса людей, скрип деревьев, лай, и завывание котов были слышны, как – будто бы рядом. Ночь вступила в свои права и до утра нечего не изменится ни в природе, ни у людей.
    Женька лежала в постели и смотрела на луну через окно. Она слышала, как за стенкой всхлипывает тихонько мать. Женька, даже не заметила, как провалилась в сон и резко проснулась. Утро началось внезапно. Мама Василёчка уже хлопотала на кухне, готовя завтрак.
- Доброе утро Алла Викторовна.
- Доброе утро. Давай садись за стол, нужно обязательно завтракать.
- Да, день сегодня будет сложным. Алла Викторовна, я сейчас схожу за цветами в палатку, а после в бор за еловыми и сосновыми ветками.
- Женя, а ты не потеряешься?
- Нет, у меня такое чувство, что я всё здесь знаю, всё знакомо.
Женька, не могла долго находиться в квартире, стены, как тески сдавливали её. Ей нужно было на воздух. Телефон не умолкал, поступали звонки и сообщения. Все, кто знал её мужа, выказывали соболезнования.
 - Евгения здравствуйте, это Ольга. Потрясена известием о смерти Василия! Позвольте выразить самое искреннее сочувствие Вам и всем близким. Держитесь!!!
- Благодарю Вас Ольга.
- Алло, это Наталья. Примите мои соболезнования, Василий был моим одноклассником царствие небесное и вечный покой.
- Спасибо Наталья.
- Алло, Жень, это Андрей Емельянов. Во сколько похороны?
- «Емеля?»,- подумала про себя Женька, - привет. Сегодня к 12: 30 подъедет машина из ритуальных услуг к дому Васи, а потом уже  поедет в «Семашко» к моргу к 13:00 дня, а оттуда на кладбище.
- Алло, Жень, это Сергей Малахов. Извини, не смогу сейчас. В командировке нахожусь.
- Не страшно Сергей, Колька Швытов и Игорь  Быба тоже не приедут. Вернее будут, но гораздо позже. 
     Женька шла по бору и рассуждала вслух, она бормотала себе под нос, разговаривая с Василием, как – будто он жив. Вокруг витал запах сырых иголок, под ногами мох расстилался небольшими ковриками. От легкого дуновения ветра, слышен был скрип стволов величественных сосен. Сквозь редкую траву были видны оранжевые тропы, усеянные старыми иглами елей и сосен.  Сквозь сосновые кроны, на землю проникали утренние лучи солнца, в которых переливались тонкие ниточки паутинок. В бору мрачно и однообразно, как – будто природа обделила его и не одарила сочными красками. Но это не так. Здесь своя природа, здесь свои краски.  Под пологом бора пробивался щавель и зачатки лесной ягоды, а также молодой папоротник шелестел чуть слышно своими прозрачными, зелеными листами.  Женька шла, наслаждаясь всеми этими красотами. Она жалела, что её половинка никогда больше не окинет своим взором всю эту красоту. Собрав большой пакет сосновых и еловых лап, она направилась к дому. Встретив на автобусной остановке свою сестру Екатерину, они вместе направились к дому.
- Алла Викторовна, смотрите, я набрала еловых лап. Познакомьтесь, это моя сестра, она тоже приехала, чтоб Васю проводить в последний путь.
- Очень хорошо. Давайте попьём чаю или кофе и уж нужно выходить скоро из дома. Машина должна подъехать...
     Звонок в дверь перебил её речь. Свекровь открыла дверь и в дом вошла Света, она была женой старшего сына Аллы Викторовны. Через минут двадцать все женщины спустились во двор, где их поджидала машина.  До городской больницы «Семашко» все ехали молча. В салоне микроавтобуса стояла такая гробовая тишина, что были слышны сердцебиения и дыхания людей.  Подъехав к моргу и выйдя из автобуса, все ждали.   
 Человека, который всегда был рядом и занимал огромное место в сердце, душе, жизни, не стало. Как это пережить? Как это переживут друзья, сослуживцы? Что произойдёт в этот наполненный горем период, который будет длиться с момента потери, год и  дольше? Мать и жена прибывали в шоке, оцепенении. 
И вот…
        Из здания морга вышли санитары. Поставив на табуреты гроб, они отошли в сторону. Все, кто находился рядом,  подходили и прощаясь возлагали цветы к ногам Василия. Женька стояла как вкопанная, она не слышала нечего и не видела ни кого, кроме того гроба, в котором лежал её муж. Слёз не было, они превратились в ком, который застрял у неё в горле, перехватывая дыхание. Она молчала и не отводила взгляда. Она цеплялась своим взглядом, за каждую ресничку, за каждую морщинку, за губы, за руки своего мужа. Она так делала, словно пыталась забрать его с собой в свою память. Счастье раскололось, разлетелось в дребезги. Смерть, словно хитрая кошка слизала его с лица земли.  «Господи! Неужели время вышло! Земной путь окончен! Ты забрал его у меня, зачем? Отдай мне его обратно, отдай мне его, верни!». Женька была убита горем, она смотрела на своего Василька и видела, как смерть зловеще кривлялась и смеялась над ней. Почему Женька в тот момент нечего не слышала, может густая тишина нависла над ней? Она стояла над гробом и мысленно разговаривала, нет, она не говорила, она выла и кричала «Вернись ко мне, открой глаза, это твоя Женюка. Васенька, ну, что же ты лежишь, а? Поедем домой! Родной мой! Вставай, поедем к нам в деревню, нашу Добрыниху. Как же я без тебя буду? Василечёк мой, счастье моё, мой любимый курсант…», все прощались молча, и только мама сквозь слёзы причитала подкашивая ноги. Женька держала её под руку и сама пыталась держать себя на трясущихся от горя ногах. Женька не боялась касаться холодной руки, также не боялась гладить своей рукой волосы мужа и целовать безжизненные, словно мрамор губы. Она пыталась оставить след мужа на своих руках. Она старалась запомнить и запечатлеть эти прикосновения, которые в неё словно врастали, впитывались.
     Попав на территорию кладбища, Женьку и всех тех, кто пришёл проводить в последний путь Василия, встретили громадные деревья, которые упирались в небо. Они стояли живой стеной и шелестели листвой. Между ними, врастая в землю, светились тусклым светом кованые, чёрные ограды могил. Весенний, кладбищенский воздух казался тяжёлым и спёртым, он как – будто всей своей силой давил на грудь, а ветер трепал в разные стороны волосы мужчин и женщин. Кладбищенский ветер, своим завыванием, словно бил в набаты и хлестал по щекам. Очень много старых могил, а также памятников окружали людей. Такое ощущение было, что они смыкали ряды, не пуская к свежей вырытой могиле. На многих старых памятниках нельзя прочесть и имени усопшего. Наблюдалось необычное оформление каменных надгробий, где верхушки устилались складками и кистями, подражающей тяжелой ткани. Такие памятники, на этом кладбище встречались крайне редко, но всё же встречались.
     Из филиала Военной академии РВСН имени Петра Великого, где в своё время отучился отец Василия, Владимир Васильевич Бахарев, который впоследствии сего был  доктором технических наук, профессором, а также служил и преподавал там же, начальник академии выделил почётный эскорт в составе отделения, а также почётный караул к гробу. Военнослужащие из состава эскорта, не спеша несли гроб накрытый полотнищем государственного флага, а также головным убором. Каждый из них,  имел траурную повязку на левом рукаве. Подойдя к могиле и сняв крышку гроба, караульные отошли в сторону. Все пришедшие одноклассники, однокурсники, сослуживцы, родственники и друзья стояли полукругом и только в центре, возле гроба склонившись, стояли мать и жена. В воздухе парила тишина, и только причитания матери, как гром среди ясного неба нарушали эту тишину. Василёчек, её мальчик, её сыночек, находясь на погосте, он словно спал. На фоне парадного мундира, прибывая в вечном сне, и даже тогда, Васенька выглядел очень мужественно, так как мужчину, в любом состоянии украшает офицерский мундир. Золотые звёзды, которые подарила Василёчку  его Женюка, блистали на погонах в лучах солнца. Ордена и медали также придавали особое внимание для всех окружающих. Ну, вот и всё, пора прощаться. К матери подошёл один из караульных и протянул красную широкую подушечку.
- С мундира, нужно снять все ордена и медали и положить на подушечку, -тихо произнёс он.
- Да, я знаю. Я всё знаю, - сквозь слёзы произнесла Алла Викторовна. 
К гробу подошли несколько ребят, сослуживцев Василия, сняв все ордена и медали с мундира, они отдали караульному, для того, чтоб их  прикрепить на подушечку. Женька стояла у изголовья и держала в руках, переданные караульным все награды своего мужа. Она держала дрожащими руками эту красную подушечку и смотрела, и смотрела на своего мужа безустанно. Перед закрытием крышки гроба, с крышки гроба сняли, полотнище Государственного флага, свернув его, передали маме. Военнослужащие, друзья и сослуживцы с венками, а также часовые почетного караула встали у могилы. Алла Викторовна и Женька, отошли в сторону, дабы дать попрощаться всем, кто пришёл проводить офицера в последний путь. Церемония захоронения сопровождалась салютом тремя холостыми залпами — ружейными либо артиллерийскими, сейчас уже трудно сказать.
    К ресторану «Белое Солнце» подъехали машины. Не нарушив тишину, люди заходили внутрь него, где были накрыты поминальные столы. Приветливые официанты в уютной обстановке ресторана встречали всех посетителей и приглашали за столы.
 Отведав поминальное кушанье, каждый из ребят не сдерживая скупой мужской слезы, держа дрожащими руками рюмку, выражали свою скорбь о друге в адрес матери и жены.
- Женя, почему ты не притрагиваешься  к еде? Нужно обязательно съесть горячее, - хлопоча и подвигая тарелку, говорила Женьке Алла Викторовна. Она, вообще как – то  по – родственному с первых минут стала относиться к Женьке.
- Не могу, - тихо шепча, отвечала та.
- Давай, давай ешь. День трудный, силы нужны.
За всё время, пока все прибывали в ресторане, Женька так и не проронила ни слова, не поднимала ни на кого глаз даже. Она будто – бы ушла в себя. Обед не шёл в горло и слёзы накатывались всё сильнее и сильнее. Но она стойко держалась и не показывала вида скорби. Хотя на её лице скорбь, светилась ярким семафором. Время бежало стремительно, и пора было уже собираться домой. Сложив документы, портретное фото и награды в один из пакетов, Женька передала свекрови.
- Благодарю  всех, кто  выражает  сочувствие  и понимание, всех,     кто  знает  моего  мужа, пусть  он  останется  светлой  памятью  в Ваших  сердцах. Спасибо  всем  Вам, спасибо  за  теплые слова, за  сочувствие. Низкий  Вам всем  поклон. Я весьма признательна всем, но с Вашего позволения, я должна всех покинуть, - сказала громко Женька.
Взяв за руку маму мужа, Женька обняла её и поцеловала в щеку.
- Женечка, ты уходишь уже?
- Да, Алла Викторовна, пора нам с Катюхой, завтра на работу. Я обязательно Вам позвоню и приеду. Я всегда буду приезжать к Вам теперь и звонить.

***
Женька с Катюхой стояли на платформе и ждали электричку.
- Может, в деревню со мной поедешь? Отдохнём и после праздников домой поедем, - спросила Женька сестру.
- Нет, мне на работу завтра, я уж до дома поеду.
- Меня директор отпустил на все дни, включая праздники, поэтому я сейчас на Столбовую.
     Самый тяжёлый день закончен. Женька думала, что этот день не закончится некогда. Она ехала в электричке в свою деревню. Слёзы она не лила в этот день. Такое чувство было, что они просто высохли, подобно старому колодцу. Она рыдала душой, она кричала так, что не один человек её не слышал. Её слышало небо. Она ехала в электричке и смотрела в окно. Её лицо застыло, словно река подо льдом. Она взывала к Богу. В апрельском небе лениво проплывали облака. Женька отчуждённо смотрела на них. Она поймала себя на мысли, что среди всех облаков, она наблюдает за одним единственным облаком, которое ей уже было знакомо. Эта была их птица. Именно та птица, которая помирила их однажды, двадцать лет назад, та птица, которую они вновь встретили в небе в 2015 году. И вот, она также парила сейчас над землёй именно тогда, когда не стало Василёчка. «Неужели ты преследуешь нас всю жизнь? Может это ты забрала его у меня, зачем? Отдай мне его обратно, отдай мне его, верни!», думала в тот момент Женька.  Катюха сидела рядом молча, она понимала, что разговаривать о чём – то сейчас, ну, просто неуместно. И всё же она заговорила.
- Васю твоего в форме хоронили, как – то не обычно, да?
- Почему не обычно, он же военный…
- Да, просто я не была на офицерских похоронах никогда, всё, как – то не так, не привычно.
- Ой, Кать, знаешь, как в той песне поётся:
«Офицерский мундир,
Офицерский мундир
Это не украшение сильных мужчин
Офицерский мундир,
Офицерский мундир
В нём ведь главное честь, а потом уже чин», вот, как – то так, - улыбнувшись, тихо пропела Женька.
- Да, твой Васька – воин!
- Быть курсантом – это гордость, а стать офицером – это честь. Офицер – это призвание. А мой Василёк, офицер в третьем поколении. Не всякий носитель погон офицер, а он... он настоящий.
- Он был им, был настоящим наверно.
- Почему был? Он есть. Просто ушёл и не позвал за собой ни кого, вот и всё. Ты же знаешь Кать, что есть такая профессия – Родину защищать! Офицер –  это защитник, а остальные – просто люди в погонах. Мой Василёчек, был и остаётся настоящим Мужчиной, достойным офицером и заботливым, нежным мужем. Он всегда говорил: «Я офицер и я в ответе за тебя, я твоя защита…» мой Василёк, всем сердцем и всей душой был патриотом своей страны, своей Родины. Служение Отечеству – это при выше всего: «В службе – честь!». А я гордилась им и поддерживала его во всём… Забота родителей и достойное воспитание, сделало своё дело. Мой муж, был и есть самый лучший человек на всей планете. И кто бы, что бы ни говорил, мой муж навсегда останется ярким и светлым воспоминанием в сердцах близких, родных, друзей, однокурсников, сослуживцев….
- Чем заниматься будешь сейчас?
- Как чем? Спать лягу. Устала очень за эти дни я. 
- Я приеду на майские праздники, может, на огороде мясо пожарим?
- Конечно! Я не против, а потом рассаду нужно высаживать. Василёчек так ухаживал за ней, а вот и не дождался. Осенью всё приготовил на весну, а теперь мне всё одной предстоит сделать. Тяжело мне одной без него будет и морально и физически.
- Да, брось ты этот огород, зачем он тебе? Делать тебе нечего.
- Ну, да! Конечно! Мы с Васей вложили в него свой труд, а теперь, что бросить? Нет! Это было бы не честно. Да и сама знаешь, что в Добрынихе делать нечего без огорода. А так, хоть как – то себя занимаешь. Да, мне в радость там находиться. Я устаю конечно, но и отдыхаю одновременно.
- Ну, сама смотри. Не проедь остановку, тебе выходить уж нужно.
Девчонки поцеловали друг друга в щечки и расстались. Катюха уехала в Одинцово, а Женька к себе в деревню.
     Вернувшись домой, она села на лавку автобусной остановки. Она сидела и смотрела в небо. Сегодня она устала. Её душа стремилась ввысь. Все жители посёлка, подходили и выказывали своё сочувствие по поводу утраты. Васю, хорошо знали в Женькиной деревне и его успели даже полюбить. Все девчонки утешали, как могли. Но сейчас все утешения ей не к чему. Войдя в квартиру, она услышала немую тишину. На стуле, висел спортивный костюм также, как неделю назад, его повесил Василёк, тапки стояли в углу в таком же положении, как их поставил Василёк и даже в тазу грязного белья лежали их носки и футболки. На столе лежал список написанный рукой Василёчка, всего того, что он планировал купить. Всё также, но его уже нет. Эта глухая тишина… Женька, открыла балкон, села в кресло поджав ноги и закурила сигарету. 
   Набросив на плечи спортивную куртку, она сидела и смотрела уже в тёмное небо и думала о том, что наверно недостаточно уделяла внимания ему, а ведь он совсем недавно говорил об этом ей. Её мучило сожаление, навязчивые воспоминания о нём и о, их жизни, не давали ей покоя. Гнев и ярость охватывала её. Почему это произошло, зачем так печально и нелепо? Боженька, за что? Она,  молча разговаривала сама с собой и с небом. Нет, она не сходила с ума. Она скорбила. Она, в силу того, что являлась медиком и психологом, всё понимала и осознавала, но, как обычный человек, она не могла принять утрату. Она звала Василёчка днями и ночами. Она ждала, когда он придёт  к ней. Из – за глубокого траура и скорби, она слышала, и чувствовала его присутствие. Он приходил к ней, в виде лёгкого ветерка, скрипа в квартире, мимолётной тени, да и просто она его чувствовала.
     За что же так? За какие такие грехи, что нельзя простить?! Жизнь, как в тумане. Они хотели просто жить и радовать друг друга. Что ей нужно было, этой костлявой?! Зачем она пришла? Да, чтоб у неё коса проржавела, вот сучка, а! Тяжело жить без него, дышать без него, видеть и слышать без него. Больно очень…  Почему он, почему всё это с ней? Она желает вернуть всё назад, желает, его ощущать рядом. Она любит его очень. Не страшно дальше жить, страшно одиночество без него. Она, думала о нём и о них обоих. Проговаривала вслух, то о чем вместе мечтали, чего вместе желали. Плач доносился до вершин деревьев. Ей нестерпимо больно и трудно. Как быть? Знала, что советами не помочь. Выла от боли. Вспоминала, тот страшный четверг, 15.00 дня, «Мама, я его потеряла!» Пять дней в страхе, слезах и тревоге. Пять дней! Всего пять дней. На шестой день перехватило дыхание, и солнце перестало светить.
     Проснувшись утром следующего дня, Женька включила на всю громкость телевизор, поставила чайник и открыла холодильник. Всё как обычно. Все продукты, которые покупал Вася неделю назад, лежали на своих местах. На столе стояла его кружка с россыпным зелёным чаем. Кусок в горло не лез, но нужно себя питать, иначе от голода и стресса можно было сойти с ума. После похорон, Женька не могла ещё осознать факт утраты Василёчка, но она очень остро ощущала его отсутствие. Она вновь прокручивала в своей памяти последние пять дней. Она старалась постичь то, что случилось, у неё возникало множество разных вопросов: «почему (за что) на меня свалилось такое несчастье?», «почему Бог позволил ему умереть?», «почему врачи не смогли его спасти?», «почему у меня так и не получилось настоять, чтобы он съездил в госпиталь?» «почему именно он?» Таких «почему» возникало огромное количество, и они всплывали в сознании многократно. При этом Женька не ждала ответа так такового.
    Одновременно с появлением таких вопросов возникала обида и гнев в адрес врачей, в адрес самого любимого. Она винила судьбу, жизнь,   Бога. Её озлобленность, обида – были естественными. Она была беспомощна, сломлена. Ведь речь шла не о простом человеке, речь шла о, её любимом человеке, о её курсанте, о её душе. 
        В комнате витал запах мужа, такое было чувство, что он просто ушёл в «Б/Д», то есть в боевое дежурство. Вася много раз рассказывал ей о военной службе. И для жён, самым трудным испытанием являлись именно боевые дежурства мужей. Так как офицеры заступали на него почти, что на месяц. И семьи свои видели крайне редко. Вот и сейчас, Женька тоже подумала о том, что ей может быть будет легче, если она будет думать, что её муж ушёл в «Б/Д».    Но легче не становилось.
      Не заметно подошли майские праздники, и вереница машин потянулась в сторону области, каждый ехал на дачи и в деревни. К обеду приехала и Катюха, она приехала на все праздники. Нужно отдохнуть от работы и города. Да и хорошо в деревне, в своё время, они с Женькой провели всё детство, находясь у бабушки. Теперь они обе взрослые и сами стали полноправными хозяйками.  Женька, ещё с вечера замариновала мясо для шашлыка, подготовила овощи и конечно свою рассаду. Ну, куда же без неё!
     На огороде земля была уже сухая и солнце пригревало. Воздух наполнялся ароматами цветущих вишен и сирени. Под лёгким дуновением ветра, молодая трава набирала свою силу и всю сочную изумрудность. Маленькие бабочки перелетали с веток слив на жёлтую пушистость мать – и – мачехи. Какими яркими, даже огненными казались тюльпаны и грациозные нарциссы, как маленькие звёздочки рассыпались на озеленевшем покрытии земли.  А вездесущие одуванчики оккупировали все грядки и тянулись вдоль заборов. Щебетание птиц, заполняло весь день хорошим настроением. И это всё создавало пёструю палитру весны.
Включив музыку на телефоне, девчонки стали разбирать сумки с рассадой и едой. Рядом с забором стоял старенький мангал, и земляная печка, которою до ума хотел довести Вася этой весной. Катюха не очень – то любила огород, вернее вообще не любила, поэтому она готовила шашлыки, а Женька вскапывала грядки для посадки семян.
- Слушай Жень, давай я вскопаю землю для парника, а то пока всё ровно нечем заняться.
- А ты справишься?
- Ну, да. А потом, мы посадим твои помидоры с огурцами.
    Девчонкам не было трудно, ведь вместе не скучно и не тяжело. Они копали, пыхтели, смеялись и даже пританцовывали. Сколько себя помнили девчонки, в деревеньке, где они находились сейчас, всегда все имели свои огороды, много картошки, морковки, ягод, огурцов, а самое главное это яблоки.  Ежегодно пахали и перекапывали землю, использовали много перепревшего навоза, всё лето боролись с сорняками, рыхлили, пололи, поливали утром и вечером.  Да, Катюхе, да и Женьке тоже  никогда не доставляло удовольствия заниматься огородом и тем более связывать с этим свое будущее. Но!  Судьба распорядилась по – другому! Однажды Женька с мужем поняли насколько простым и интересным может быть занятие на воздухе, как можно радоваться урожаю, выращенному своим трудом. Женька очень полюбила свой маленький огородик, ведь в него вложен труд двоих любящих сердец и этим она очень дорожила. А Катюха гордилась тем, что она сама вскопала грядку под парник. Сделав парник, девчонки вместе высадили в него рассаду и натянули плёнку. На душе было радостно. Радостно, что своими руками они сами, что – то сделали, без советов и помощи окружающих.
- Женя, здравствуй! Ну, как дела? Теперь одна без Васи будешь огород свой возрождать? -  Крикнула женщина с соседнего огорода.
- Здравствуйте! Да, одна. Вот, пока с сестрой, а потом всё время одна. А куда деваться, раз уж огород требует ухода? – Весело сказала Женька. – Заходите ко мне на обед, мы мясо жарим.
- Ой, да что ты такое говоришь? Я тоже вот решила, что пора уж потрудиться. Кто – то сказал, что огород – это прекрасное место, где маленький саженец становится деревом, посеянное семечко – растением, а человек становится – раком.
День стоял тёплым, но вечер подкрался не заметно и обдал некой прохладой. Собравшись и закрыв огород, девчонки не спеша направились к дому.
- Завтра опять пойдём, да? Нужно кое – что доделать, - вопросительно заявила Женька, глядя на сестру.
- Завтра?! А может, не пойдём? Может, хватит? Завтра все мышцы болеть будут, - проскрипела Катюха.
Женька не ответила нечего на это, а только улыбнулась. Катюхи на долго не хватило и после обеда следующего дня, она уехала домой. Женька не обиделась, она понимала, что её деревня, её Добрыниха, её Столбовая нужны только ей, но ни как не её сестре. И той, совсем не интересно. Поэтому, она особо не уговаривала Катюху остаться.
   Дни летели, Женька занимала себя всем, чем только можно, дабы оторвать себя от угнетающих мыслей. Вот уж как сорок дней, она жила, как в кошмарном сне. Как же она мечтала, как же она по ночам надеялась и звала его.  Надеялась, что, открыв глаза под утро, увидит его  рядышком, как – будто бы нечего и не произошло и он, как и прежде склониться над ней и скажет тихонечко: «Женюка моя, просыпайся. Я кофе нам приготовил». А может всё это лишь только показалось ей и  ничего вовсе не случалось? Она ждала  звонка и стука в дверь, она желала его во сне, она пристально вглядывалась в не существующие образы. Да и во сне он приходил крайне редко.  Её Василёк, такой же радостный, весёлый, безмятежный,  такой же любящий, заботливый и нежный. Женька помнила каждое его движение, взгляд, улыбку, рук прикосновенья. Как они мечтали вместе, как любили друг друга и утопали в нежности и заботе. Как же были они счастливы, что просто жили. Как жаль, что невозможно всё вернуть.
   Все знали о её горе, все всё понимали и не задавали вопросов. Несмотря на своё удручённое  состояние и будучи, находясь в глубоком состоянии анабиоза, Женька всё – также ходила на работу и общалась с сотрудниками, она также мило улыбалась и вела тихий образ жизни, помогала в учёбе сыну и ездила в деревню и в Серпухов к свекрови.  И всё же её состояние было надорвано и  подавленно, апатия присутствовала во всём. Женька отдалялась не от друзей, которых – то и  так у неё не было, кроме её Манюни, которая переехала жить совсем в другое место.  Она избегала общения сотрудников на работе и людей в деревне. Энергия покинула её, и  чувство разбитости нарастало в ней, словно снежный ком, спустившийся с гор. Внезапные приступы плача, рыдания накатывали на неё волнами. На фоне депрессии возникали различные боли.  Как ни парадоксально, несмотря на всю невыносимость страдания, Женька хваталась за это чувство, как за возможность удержать связь с любимым. Как забыть, как успокоиться? Она горевала, дабы сохранить  душевную связь с ним.
Но жизнь не стояла на месте, она стремительно бежала вперёд. И вот, очередной отпуск. Но этот отпуск Женька проводила в одиночестве. Весь июль она провела в деревне. В один из вечеров ей позвонил Коля Швытов.
- Жень привет! Как дела твои, чем занимаешься?
- Привет Коля! Да, в общем – то уже не чем. Просто отдыхаю.
- Я вот, что подумал. Я не был на похоронах, может, мы завтра съездим вместе на кладбище?
- Ой, Коля! Как хорошо, что ты предложил! Я только «за». Правда, я не в Одинцово, я в деревне.
- Вот и хорошо, тогда говори мне, где находится твоя деревня, я к десяти утра приеду за тобой.
Женька очень быстро описала весь маршрут, как доехать до Добрынихи. Наутро она ждала на остановке давно знакомого парня. Хотя, этот парень, уже далеко не  был парнем, он был уже достаточно взрослым  и весьма симпатичным мужчиной, хорошего телосложения. Спустя 20 лет, они впервые встретились. Встреча была приятной. И за общением, пока они ехали в Серпухов, казалось, что этих лет и не было вовсе. Яркие воспоминания о госпитале, о курсантских временах умиляли и ласкали слух обоих. Подъехав к Ивановскому кладбищу, ребята вышли из машины и направились к продавщицам цветов. На удивление им двоим, в летний период, не было живых цветов. Выбирать что – то, но только из искусственных. Женька взяла в руки букет из четырёх васильков и Коля взял два синих и два красных тюльпана.
- Коль, а почему красные и синие?
- Потому что «ЦСКА», забыла ты наверное, что красно – синий самый сильный!
- Ах, ну, да, точно!
- А далеко Вася похоронен?
- Нет не далеко. Он в один ряд лежит вместе с отцом и братом. В общем, одни Бахаревы.
Подойдя к могиле, они увидели, как Василёчка мама подметает дорожки между могил.
- Алла Викторовна, добрый день.
- Ой, Женя здравствуй. Ты приехала.
- Да, приехала. Но я не одна. Это Коля, Васин друг.
Конечно, Алла Викторовна помнила его, но акцента не сделала. Да, оно и понятно. Ей ни что не было в радость. Минут пятнадцать все трое стояли молча и только мама лила слёзы.
- Ну, вот и хорошо, что навестили Васю. Долго – то стоять не нужно. Пойдёмте. У меня как раз автобус подойдёт сейчас.
-Тетя Алла, я довезу Вас до дома.
- Ну, что ты Коля! Не стоит утруждаться. Неудобно это.
- Как это неудобно? Я к подъезду Вас привезу.
К дому подъехала машина. Во дворе на лавочке, как всегда сидели соседушки и ворковали о наболевшем и о разном.
- Спасибо большое Коля. Ты извини меня, но я не приглашаю в дом сейчас. Да, у меня не  с чем даже чай попить.  Я и не готовлю.
- Тетя Алла, да мы всё понимаем. Не нужно извиняться.
Мама Василёчка вышла из машины и направилась к дому, а ребята  поехали в Женькину деревню. Сидя в машине, Женька увидела, как легкое волнение появилось на лице Коли, но оно было вовсе не тревожным, напротив, оно было приятным. Коля показывал Женьке, места былой курсантской славы. Как и куда они все вместе ходили в увольнение, как на «Занарку» бегали на дискотеку и, что они там вытворяли в силу своей юности. Это было умилительно. Девяностые годы врезались в память и вросли корнями на всю жизнь. Приехав в деревню, Женя предложила зайти к ней домой и выпить кофе, а так же, что – нибудь перекусить. Но Коля не принял её предложение, сославшись на дальнюю дорогу, да вечер уже сгущался над днём и вступал в свои права.
 
***
    Утро ворвалось в комнату лёгкой прохладой и ароматом цветов, которые росли прямо под домом. Выпив чашку кофе с молоком, Женька вышла из дома. Она как обычно шла на огород. Майское солнце припекало и только в тени веяло легкой прохладой. Войдя на свой участок, Женька открыла сарай и сняла с себя одежду. «Так, пора намазать себя кремом, чтоб и загореть, и не обгореть», подумала она. Женька намазала себя кремом, надела перчатки и подошла к своим грядкам, которые нужно было перекопать. Время шло и вот уж скоро обед.  Сбросив перчатки и отложив в сторону лопату, она села на лавку. Внезапно Женька почувствовала странный запах, и он ей был знаком, но вспомнить она его не могла. Она отметила для себя, что какой – то странный крем. Обычно крем тает на коже под солнцем, а этот нет и запах…
И тут её осенило. Взяв в руки упаковку от крема, она прочла «автозагар».
- Вот я, а?! Ну, я даю! Сейчас вся чёрная буду, - смеясь над собой, в голос произнесла Женька. – Да, а ведь крем специально купила для того, чтоб загорать на огороде. Ещё зимой купила, для себя и Васи. Вот было бы смеху, если бы я Васю кремом намазала. Он бы с криками по всему периметру носился бы,  потом бы почернел всё ровно, - говоря самой себе, смеялась Женька.   
Пока Женька рассуждала, к ней на огород забежала чёрная и худющая кошка. Кошка села подле неё и начала мурлыкать и касаться о Женькину коленку.
- Ты, что киска, кушать хочешь? Сейчас я тебя накормлю, - ласково сказала Женька.
Достав из пакета бутерброды с отварной курицей, Женька не раздумываясь, отдала кошке. Кошка с жадностью съела мясо и хлеб и начала мурлыкать дальше. За забором огорода доносился приглушённый писк. Кошка вскочила на лапы и своим мяуканием, словно звала Женьку за пределы огорода. Женька вышла за калитку и увидела пять маленьких чёрных котят. Вернувшись, Женька взяла одноразовые тарелки и выложила всё, что принесла с собой, в отдельную тарелку она налила чистой воды и ушла. Вскоре мурлыкание и писк исчезли, видимо кошачье семейство, наевшись, отчалило по своим кошачьим делам.   
Работа на грядках была окончена и Женька с лёгкостью вышла со своего огорода и ушла домой. Войдя в квартиру, она почувствовала усталость и рухнула на кровать. Так она лежала минут пятнадцать. В голове порхали разные мысли, которые не давали ей покоя. Женька, находилась в своих мыслях, словно  в закрытой комнате без дверей и окон, из которой вырваться не было возможности. 
«Что – то нужно делать, чем – то нужно себя занять, но чем? Точно! Нужно заняться капитальным  ремонтом на балконе, мы же с Васей планировали сделать ремонт балкона, а потом и до комнаты дойду», думала про себя Женька.
- Алло. Виталёк привет. Как дела? Мне нужна от тебя помощь,- сказала в трубку Женька.
- Привет, а какая помощь нужна?
- Я балкон собралась ремонтировать, мне рабочие нужны. Дай кого –  нибудь мне. Ну, если у тебя есть конечно.
 - Я тебе телефон дам, позвонишь и скажешь, что от меня.
- Ну, и хорошо.
Отключив трубку телефона, Женька направилась в ванну. Погрузившись в пену, она закрыла глаза. Сколько она прибывала в расслабленном состоянии, некто уже не ответит на этот вопрос. Сквозь закрытые глаза она почувствовала тень и ясно слышала звук шагов. Резко открыв глаза, она устремила свой взор на открытую дверь. Конечно, она понимала, что дома кроме неё нет никого. Она ловила себя на мысли, что это её Василёк навещает её. Что связь между ними не нарушена. Женька прибывала в секундном даже не страхе, а неожиданном волнении.
- Вася, Василёчек, - в голос позвала она мужа.
Но ведь нет никого. Выйдя из ванны, Женька согрела чайник и налила в чашку кофе. Она так же сидела за столом на своём месте, на стуле Василёчка висел только спортивный костюм. Женька никогда не садилась на его стул, так как у каждого из них было обозначено своё место. Пересев на его стул, она продолжала пить кофе. Но через минуту, сердце заколотилось, и она закашляла. Как – будто кто – то из рук вырвал у неё чашку с кофе и опрокинул на стол, а может в порыве кашля, Женька сама уронила чашку на стол. Кофе разлилось по столу коричневой лужей, и замочила всё печенье.
   В этот вечер она не могла долго уснуть. Она смотрела военный фильм и уснула уже глубокой ночью около двух часов. Вдруг она резко  проснулась и обнаружила, что не может даже пальцем пошевелить. В комнате темно, но Женька почувствовала чьё – то присутствие. Кто – то сидел у неё прямо  на спине, мешая сделать вдох. Она хотела хотя – бы немного повернуть голову, чтобы увидеть того, кто навалился на неё всем телом. Но у неё нечего не получилось, кто – то сдерживал её, она пыталась двигать конечностями, но тщетно – она не могла ни двигаться, ни говорить, открывая рот, она не издавала ни звука, только вялое крехтание. Она была, как – будто  заморожена, она задыхалась. Ужас и паника охватывали её. Кое – как она вывернулась и вскочила с кровати. Включив свет, Женька огляделась, никого не было. Да и кто может быть, ведь дома она была одна. Выпив стакан холодной воды, Женька прикурила сигарету и вышла на балкон. На дворе стояло раннее утро и стрелки показывали четыре утра. Насладившись звёздным небом, она вернулась в комнату и выключив свет, легла в кровать снова, повернувшись на бок. Женька легла возле стенки, плотно придвигаясь туда, где до недавнего времени спал её Василёк. Но провалившись в сон, она снова резко открыла глаза, почувствовав на себе чьё – то дыхание. Она чувствовала, что кто – то гладит её по волосам, спускаясь ниже по спине и ещё ниже. Она находилась в полном сознании, но при этом абсолютно не могла пошевелиться. Её опять охватило сильное чувство ужаса и паники, а также страх смерти, удушье наступало. Её кто – то пытался отодвинуть от стены, чьи – то руки гладили её лицо, шею и грудь.  Эти касания, Женька ярко ощущала на себе. Руки были холодными, но ласковыми, дыхание было приятным.  Вслух она не могла произнести ни слова, поэтому про себя она кричала, задавая вопрос «Василёчек, это ты? Не пугай меня, сядь рядом и будь со мной всегда. Василёк мой, я знаю, что это ты! Будь со мной рядом, присядь на кровать, а с меня слезь. Мне страшновато». Ей стало легче и кто – то, как – будто слез с неё и Женька почувствовала, нет, вернее она слышала, что кто – то присел на край кровати, да так, что она как – будто промялась. Женька лежала с открытыми глазами, натягивая на себя одеяло. И хотя на дворе было раннее июльское утро, но озноб брал вверх. С ужасом она не распрощалась, так как одеяло само по себе стало сползать вниз, пока её ноги не были спрятаны под него. На этом всё закончилось, и Женька провалилась в глубокий сон. 
Почти к обеду она открыла глаза и всё казалось- бы находилось на своих местах, но дверца гардероба была приоткрыта и на полу она увидела валяющуюся свою футболку, на которой лежала футболка  её мужа.  Это было очень, очень странно. Ведь дверцы были с вечера закрыты, да и все вещи аккуратно сложены и выпасть, они сами ну, ни как не могли…
Но за окном солнце светит, и поют птицы. Она не забыла, что произошло накануне, но успокоилась на время, так как на дворе стоял яркий, летний день.
   Придя в свою усадьбу, она открыла сарай и осматривая свои владения хозяйским взглядом, она села на лавку. «Ой, мой Василёчек! Ты посмотри, как много травы опять. Я под ней наверное сгину в борьбе за чистоту грядок!!!», обратив свой взор в небо, подумала Женька.  Встав  и натянув на себя перчатки, она отправилась в самую гущу сорняков.
- Женька привет! Жень, ты здесь?! Ау!!!- Прокричал Серёга, местный житель.
- О, Серёга привет! Да тут я, в траве!
- Ого! Ну, ты даёшь! А чего ты на коленках – то ползаешь? Ну, ладно наклоняясь траву драть, а ты прям на коленях ползаешь!
- Да я умру под этой травой скоро! Она одолела меня!  А ты, что здесь делаешь? Тебя не потеряют в магазине?
- Да нет, не потеряют. Ладно, пойду я.

***
     Плач и рыдание разбавляли застывшее горе Женьки. Она металась по квартире, когда оставалась совсем одна. Но Женька при всём этом, находила в себе силы и вуалировала своё безмятежное горе улыбкой и общением с людьми. Будучи на поминках, она хорошо понимала, что душа её любимого уже не с ней, а где – то далеко в небесах. Но принять она всё же не могла, да и как принять такое?! Нет, конечно, нет! Он всегда будет рядом, всегда будет с ней. Она отчётливо слышала его шаги, чувствовала его касание. Стоя возле могилы, Женька вглядывалась в фотографию человека, которого всей душой и сердцем любила всю свою сознательную жизнь.
- Поверить не могу, ты ушёл от меня, ты опять ушёл от меня! Ты дал слово офицера, Васенька мой. Ну, как же так – то?! – В голос она спрашивала, глядя на крест.
Ответы она могла получить только мысленно, которые крутились у неё в голове. Также  шелест листьев на громадных деревьях, гулом отвечал ей.   
Конечно, боль накатывала волнами: то казалось, что она отпускала, и было легче, то вновь усиливалась. Прошло три месяца с момента похорон, но  боль очень сильна. «Ты умер, а меня оставил, может я и могла что –  то изменить, но я опоздала, ты меня бросил!!! Ты бросил меня Вася! Да, дорогой мой, ты так дал по мне из главного калибра, что аукнулось на многие лета».
Утерев слёзы, Женька увидела, как к ней приближается свекровь.
- Женя, здравствуй! Девочка моя, давно ты здесь?
- Здравствуйте Алла Викторовна. Я здесь уже час нахожусь. Я рано приехала.
- Ну, немного здесь побудем и поедем домой. Ты же со мной поедешь? Я тебя не отпущу. Отдохнёшь и тогда поедешь.
     Мама Василёчка причитала и винила всех: винила себя, мужа, государство, врачей, службу и военное училище. Женька молчала, она всё прекрасно понимала.  Над кладбищем стелился утренний туман, сквозь который пронизывались робкие лучи солнца. Туман, словно прочная вуаль повис на памятники и кресты, видимость была не точной, но в приглушённой атмосфере отчетливо были слышны щебетания птиц и скрип раскачивающихся деревьев от дуновения легкого, чуть слышного ветра.
   В автобусе до дома, мама Василёчка всё рассказывала  Женьке, как рос её сын, где гулял, куда ходил в сад и школу. Рассказывала о молодости своей. Войдя в квартиру, свекровь сразу дала свой халатик Женьке. На столе стояли две чашечки с заварным чаем. Чашка горячего чая за беседой это просто – чудесно. И хотя, Женька являлась кофеманкой, но от приятного чая  она не отказалась. Чаепитие со свекровью дал заряд энергии и придал сил и бодрости.  Чайная трапеза для них обеих была кстати. Они говорили  «о том о сём», отвлекаясь от суеты, забыв на время о всех делах и о горе, которое каждую переполняло. Свекровь, суетясь и хлопоча, выставляла на стол к чаю, всё, что имела в холодильнике и буфете. Она осыпала Женьку вопросами, о том, что та будет кушать. Женька при этом стеснительно себя чувствовала и отговаривала её.
- Знаешь Женя, ты у меня в гостях. И я привыкла уже хлопотать, а теперь я одна. Так дай мне возможность за тобой поухаживать. Когда – то у меня была большая семья. Когда похоронила отца – мужа, конечно, горевала потом, через шесть месяцев, новый удар – похоронила Диму. А теперь вот, и Вася. Это просто крах всей моей жизни. Мой Василёчек, мой сыночек. Ох, Васька, Васька…
- Хорошо Алла Викторовна. Но я Вам буду помогать.
Заварной чай был ароматным и насыщенным разными травами. Среди яств, которые стояли на маленьком столике, стояло блюдце с лимоном в сахарной глазури. Заварочный чайник был уже прогрет, в котором и была засыпана ароматная заварка. Заливая её кипятком, она шкварчила.  Комната наполнилась запахом сластей и конечно же ароматом волшебного чая.  Устроившись в кресле, они приступили к чаепитию. В дверь зазвонили.
- Алла, привет. Ты уж съездила на кладбище? – Спросила соседка.
- Да, съездила. Проходи, у меня Женя в гостях. Может, с нами попьёшь чая?
- Да, что я Вас буду отвлекать – то. Нет, не буду. Я просто зашла, узнать всё ли у тебя в порядке.
- А то оставайся.
- Да тебе и без меня есть с кем поговорить.
- Так ведь Женя уедет скоро.
- А ты Алла не пускай её, пусть ночует у тебя. Успеет ещё к себе в деревню уехать.
«Да, всё – таки офицерские жёны сильно отличаются от гражданских, живут, словно одной семьёй и даже, как – то держат себя как – то не так, не так как штатские», отметила для себя Женька.  Время шло. И пора уж собираться.
- Алла Викторовна, спасибо Вам, но мне уж пора. Поздно уже, пока приеду, уж темно будет.
- Пора?! Ой, как время пролетело быстро. Девочка, ну, ты не забывай меня, звони. Ладно?
- Конечно, я позвоню, а как иначе?
Женька вышла из подъезда дома и направилась в сторону остановки. По пути она встречала идущих курсантов, которых с жадностью поглощала своим взглядом. Она смотрела на них и вспоминала своего курсанта, их совсем ещё юные годы. Она жалела их двоих и захлёбывалась от слёз, которые текли водопадами внутри неё. Да, что же они натворили, что же они наделали в жизни?! Военные билеты их двоих от того, что они сотворили с их жизнями, просто бледнели. Приехав  со Слободы на вокзал Серпухова, Женька села в электричку и направилась в сторону Столбовой. Домой она не спешила. Подойдя к дому, она как всегда села на лавку, на ту, на которой они вместе с Васей садились и обсуждали жизнь и многие интересующие вопросы. Осмотрев вокруг всё, она вдруг вспомнила, как однажды её Василёк задал единственный вопрос: «Женюка моя, скажи – ка мне, а если бы тогда, в далёкие девяностые, после окончания моего училища, меня направили в Мещерено или ещё куда – нибудь, ты бы поехала со мной? Ведь мы бы с нуля всё начинали, трудно было бы. Я уходил бы в боевые дежурства, а ты в тылу, по хозяйству дома бы жила. Ты поехала бы?», на что она отвечала тогда и отвечает сейчас, уставив свой взор в небо «Я даже на краю земли бы жила с тобой. Ведь, я жила в закрытом городке с родителями и сейчас в таком же посёлке я живу. Так что Васлёчек мой, я жила бы с тобой везде и всюду. И шла бы за тобой по пятам, словно тень».   
     Июльские ночи  тёплые, только еле заметно, как веет прохладой. Чёрное небо, усеянное яркими звёздами дурманит и завораживает.  Всё наполняется стрекотанием кузнечиков и сверчков. Фонари освещают тротуар и верхушки елей. От приглушённых ароматов  трав, голова кругом и кислород, который пронизывает каждую клетку, разливается, словно нега в карамели.  Женька сидела и наслаждалась, её охватывало спокойствие. Войдя в квартиру, она бросила в угол сумку и рухнула на кровать. 
     В лучах солнца следующего дня, Женька пробудилась вдохновлённая и окрылённая хорошим настроением. Её сны, её красивые сны, которые исходили из глубины её подсознания, стремились вырваться наружу и закружиться танцем в реальном мире. Не трудно догадаться, что именно снилось ей, и от этого она была немного счастлива. Пусть во сне, а не наяву, но счастлива. В такие минуты, её душа ликовала, она не могла быть взаперти, ей нужен простор, свежий воздух и яркое солнце. Вперемешку со слезами, Женька горевала и любила. Она любила единственного своего курсанта. Забываясь обо всём, она купалась в лучах солнца и ласкалась в трелях птиц, сидящих на ветвях деревьев, но стоило опомниться, как вдруг накатывались слёзы и тучи сгущали  свои краски над её головой. Всё меркло, и она металась из стороны в сторону, словно лев в клетке. Но сегодня всё было тихо и спокойно. Испив чашку кофе, она позвонила рабочему по ремонту и пригласила его к себе домой для  соответствующего ремонта, который она задумывала ещё со своим мужем. Телефонный звонок развеял её тишину и её одиночество.
- Женька привет! Как дела, где ты сейчас? – Весело в трубке зазвучал голос её знакомой.
- Ольга привет! Вот, кого – кого, а тебя не ожидала услышать. Да, у меня всё не плохо. В отпуске нахожусь сейчас. В деревне.
- Есть предложение, раз ты в отпуске. Приезжай в Москву из своей деревни. Пойдём с тобой на выставку дореволюционных игрушек ёлочных. У меня есть лишний пригласительный билет. Я невзначай о тебе вспомнила…
-  Ого! Оль, я только «за»! Когда и во сколько, да и где встречаемся?       
Через пару дней, Женька ждала Ольгу в Москве на станции метро «Театральная».  Подойдя к экскурсоводу, которая ждала группу, девчонки, оказались в кругу оживлённой толпы. Здание, в котором состоялась выставка, находилась не далеко от метро.  Войдя в здание,  вся группа была очарована. В стеклянных витринах, под ярким светом на белоснежной вате лежали различные игрушки, а в центре громадного зала, стояла настоящая ёлка украшенная мишурой и тоже игрушками.
- Традиция украшать ель, зародилась в Германии ещё в 1513 году Мартином Лютером, - начала вещать экскурсовод. – Он обожал смотреть на ночное небо, которое было усеяно всё яркими звёздами. И он также заметил, что кроны елей тоже как будто усеяны этими же звёздами. Это было восхитительное зрелище. Вернувшись домой, он взял небольшую ель и посадил её в кадку с песком, а после украсил её маленькими горящими свечами.  Пётр первый, ввёл в России обычай ставить украшать ёлку. Будучи ещё совсем юным, он гостил у своих немецких друзей, где увидел ель с яблоками и конфетами. Став царём, Петр первый издал указ отмечать Новый год, как в Европе. Но после смерти Петра указ начали игнорировать, а самым узнаваемым символом Нового года ёлка стала лишь веком позже. Все ёлочные украшения в дореволюционную Россию поставляли  из Германии и продавали в галереях Санкт – Петербурга и Москвы.  Игрушки были очень дорогие, особенно игрушки из стекла. Особенно дорогими украшениями являлись стеклянные и фарфоровые игрушки, но их могли приобрести только высший свет.
- Скажите, а в России делали ёлочные игрушки? Или, всё же их привозили из – за границы? – Кто – то спросил из толпы.
- В России первые игрушки из стекла начали делать в годы Первой мировой войны на заводе в Клину. Пленные немцы научили наших стеклодувов делать шары и бусы. И сейчас, именно в Клину — делают стеклянные бусы для ёлок. Также игрушки мастерили из картона. В дореволюционной России были популярны игрушки, которые были склеенные из двух половинок выпуклого тонированного картона. На елки вешали и красивых куколок с бумажными лицами, приклеенными к телу, сделанных из ткани, кружев, бисера и бумаги.
- У меня есть дома такие игрушки. Немного, но есть, - опять вдруг кто – то выкрикнул из толпы, - из ваты, папье – маше.
    Экскурсовод водила их по огромному залу и вещала тихим, почти волшебным голосом, о том, как праздновали Новый год в дореволюционной России, о новогодних героях разных сказок. После, они всей группой посетили маленький кинозал, где их обозрению представили фильм, как делали новогодние игрушки, как художники раскрашивали их и как это произведение, рождаясь на свет, как – будто оживало в переливах первых лампочек, которые украшали зелёную красавицу. Ель, которая стояла в центре зала, находилась под прозрачным куполом и орошалась искусственным снегом. Вся украшенная игрушками и гирляндами, она так и манила взоры людей. И взрослые, уже не отличались от детей, они, как и в детстве улыбались и радовались, выкрикивая нелепые реплики в отношении Нового года. О, а эти главные персонажи – дед Мороз и Снегурочка… это завораживающее зрелище! Они, словно живые и сделаны из ваты и бумаги. Они, стоявшие во весь рост человека, смотрели своими добрыми глазками и мысленно вещали удачу каждому из группы. Но экскурсия закончилась и люди, стали одухотворённо выходить из здания. А на дворе – лето. И это такой контраст! На три часа, на целых три летних часа, Женька забыла обо всём и летним днём попала в зимнюю сказку. Это было здорово!
- Ну, как понравилось? – Спросила Ольга.
- Ещё как! Может в суши – бар зайдём?
- Конечно.
Девчонки завернули за угол здания и приближаясь к метро, они вошли в суши – бар, где за приятной трапезой, обсуждали экскурсию и выражали друг другу свои положительные эмоции.  Но время шло и подошло прощание. Девчонки распрощались, там же, где и встретились и каждый поехал своей дорогой.
Возвращаясь в деревню, Женька мысленно перебирала весь день и жалела о том, что после экскурсии остались только хорошие эмоции и воспоминания, так как фотографировать не разрешали. Ну, и этого в принципе ей хватало.  А отпуск уже подходил к концу и скоро опять на работу. Опять на работу…

***
     Утром следующего дня, Женьку разбудил звонок, это звонила её подружка Натаха.
- Привет соня! Кое – как до тебя дозвонилась! Проснулась? Вставай давай. Я вот, что подумала, может, рванём в Щеглятьево на речку, хоть поплаваем. А то лето скоро закончится.
- Натаха, хорошая идея. Я через час к тебе приду домой и тогда, пойдём.
     Перешагнув через пути железной дороги, девчонки вышли в поле. О, какая красотища и полный покой! А какой запах трав царит в полевом поместье! Стрекот кузнечиков и перелёт пчёл и бабочек, яркое солнце и ласкающий, игривый ветерок, такой же тёплый, как само лето. Маленькие ящерки снуют от кочки к кочке. Запах дурманящего  клевера врезался во все клеточки тела и наполнял своей сочностью. Ели заметные облака, лениво проплывали по ярко голубому небосводу. Сумасшедшее, чарующее зрелище. И это всё происходило в Женькиной деревне. Только в деревне, так вольно и свободно можно себя чувствовать, только в ней, можно погрузиться с головой во всю сочность, что нельзя сказать о городе – каменном колодце.
И вот она, долгожданная речка. Сердце от волнения, как в детстве выпрыгивало. Настроение просто невообразимое. Река, как парное молоко, над которой летают стрекозы, а водомеры, как по льду перебирают своими лапками. Огромные Ивы своими ветвями склонялись до самой воды и листья, сорвавшиеся с веток, словно маленькие лодочки плавали подле берега. По всему берегу разносился писк малышей и смех молодёжи, все купались не только в речке, но и в лучах солнца. Из машин, которые стояли почти – что рядом с берегом, доносилась различная музыка, это ещё больше наполняло радостным настроением. Женька прибегала ко всему, чтоб прогнать от себя итак угнетающие её мысли.  День склонялся к вечеру, солнце, то пряталось в пушистые облака, то выглядывало вновь. Обратная дорога казалось длинной, так как вода не только бодрит, но она также утомляет. Добравшись до дома, девчонки присели на лавку детской площадки, по которой носились беззаботные дети.
- Что завтра делать будешь? – Спросила Натаху Женька.
- Завтра на работу поеду, это ты в отпуске.
- Ага, в отпуске! Я ещё толком – то и не выспалась, раньше спать Вася не давал, будил ни свет, ни заря, а теперь я и сама рано встаю.
- А зачем рано – то встаёшь?
- Ну, как зачем? У мня же огород, который требует ухода, а потом пару раз в Серпухов ездила к свекрови, да и к Василёчку на кладбище. Да и так по мелочи. Вот и приходится рано вставать. Казалось бы, спи – не хочу. А нет.
- Ладно, потом приеду с работы, может, тогда созвонимся. Пойду Жень домой, вода это хорошо, но я что – то устала.
-  Ой, насмешила! Не ты одна устала, я тоже. Ладно, Наташ, я тоже пойду.
Девчонки распрощались, и Женька не спеша пошла в сторону дома. Не успев войти, как вдруг раздался звонок.
- Женька привет! Узнала? Это Игорь Быба.
- Игорёчек! Привет! Как сам, что – то случилось?
- Да, нет. Всё хорошо! Я хотел бы к Васе съездить, как ты на это смотришь?
- Положительно. Когда ты собираешься?
- Через пару дней. Просто я не знаю, где он лежит, вот и хотел, чтоб ты мне показала.
- Хорошо. Игорёчек, а мы узнаем друг друга – то, лет – то сколько прошло? Ты уж не курсант, да и я не молоденькая медсестричка…
- Узнаем, глаза не меняются.
- Ну, хорошо.
 Вечер приблизился и на небе стали появляться первые звёзды, их будто кто рассыпал. Вслед за звёздами, стала выходить яркая луна. Не достигнув своего пика, она словно зацепилась за ветви многочисленных крон деревьев и повисла между чернеющими облаками, которые отражались в бликах. В окно комнаты пролился лунный свет. Он был совсем прозрачным и, как луна холодным. Яркая луна и такие же яркие мерцающие звёзды на фоне чёрного, ночного неба предвещали утреннее тепло, переходящее в дневное пекло. Оно и понятно, ведь на дворе самый разгар лета. Женька долго смотрела в ночное небо, пока сон не одолел.
На утро, как всегда, она вылезла из под пледа и отправилась на кухню для того, чтоб сварить кофе. В этот день она ждала родителей. Утро выдалось туманным, не смотря на то, что ночное небо было усеяно звёздами и яркой луной. Выйдя на балкон, она посмотрела вниз, где росли большие ромашки, астры и ещё разные цветы. Пёстрый ковер, благоухал свежими ароматами и переливался в прозрачной росе от солнечных лучей.  Насладившись утренним дыханием, Женька решила навести порядок в своей маленькой квартирке. Её радовал нежно – голубого цвета новоиспечённый балкон. В нём было просторно и уютно, ведь интерьер она сама подбирала, осталось дело за малым, отремонтировать всю квартиру. Но это после… А сейчас, она открыла везде окна и включила музыкальный канал для фона и под ритмичную музыку, начала бегать с влажной тряпкой по всей квартире. У неё в принципе, всегда чисто, но сегодня она ждала гостей, которые долго не заставили себя ждать. Родители приехали в деревню по делам и долго они не задерживались. Навестив Женьку и погостив у неё некоторое время, они отправились домой, а Женька опять осталась одна в своём одиночестве.
     Спустя два дня, как и планировалось, позвонил Игорёчек и назначил встречу. Женька с удовольствием приняла предложение о совместной поездке в Серпухов. Она ехала в электричке и всё думала о том, узнает ли её Игорёчек, а узнает ли она его. Ведь Вася говорил ещё при жизни, что Быба изменился и он уж далеко не похож на того молоденького курсанта, каким его запомнила Женька. Ну, вот и Серпухов. Выйдя с платформы,  она направилась в сторону автобусной остановки, где её уже ждал на машине Игорь. Он стоял рядом с машиной и махал ей рукой.
- Женька! Женька! Привет! Поверни голову, я здесь, иди сюда по направлению автобуса, - кричал Игорёчек.
- Игорёчек! Привет! Я не за что бы просто вот так тебя не узнала, - с улыбкой сказала она.
Они сели в машину и Игорь минут двадцать рассматривал её, словно картинку.
- Подумать только, 20 лет прошло! Ты не изменилась.
- Ну, да?! Повзрослели только, постарели, да округлились.
- Я, честно никогда бы и не подумал, что девяностые годы для вас с Василием не пройдут бесследно. Кому рассказать, не поверят. Ваша история длится уж 20 лет.
- Это точно! Самой не верится. Ну, о нас с Васей ты знаешь. А сам – то как? Вася говорил, что ты ушёл из армии…
- Да, я ушёл. Закончил институт, юрфак. Сейчас на фирме одной тружусь. Мы виделись до десятого года на встречах выпускников и потом в десятом году и всё. Я спрашивал о тебе. Но он тогда нечего о тебе Женя не знал и не говорил, только вздыхал. Говорил, что любит тебя, как и в девяностых. Но не судьба. А вон, как обернулось – то всё. Вам нужно было ещё тогда жениться и кучу детей нарожать и жили бы сейчас где – нибудь за границей, с таким –  то  папой, как у Васи был. У него Жень вообще не было никого и серьёзно не было не с кем. Не сложилось, да и не хотел он, всё тобой грезил.
- Офицерам не принято волочиться за дамочками, так он мне однажды сказал, вот  поэтому он и жил один без женщин. Но он искал меня и нашёл и я поверь Игорёчек, я очень счастлива. Тогда была счастлива и сейчас тоже.
- Что ты меня всё Игорёчком зовёшь, как в курсантские времена? Нет, мне приятно конечно, но как – то… просто меня некто не называл так.
- Ну, не скажу, что это привычка, ну, как – то так сложилось или просто запомнилось, что с тех пор для меня Игорь Быба – это не просто Игорь, а Игорёчек. А помнишь, как ты мне подкладывал фрукты из столовки на стол, а Бахарев злился?
- Да?! Ну, фрукты я и правда тебе клал, но не помню, чтоб он злился.
-  А воду, как втроём убирали из ванны? Ты, Бахарев и Швытов? Помнишь? Вот, смеха – то было! Да, теперь одни лишь воспоминания от прошедших лет.
- Это точно. Ну, вот  подъехали. Быстро мы доехали. Давай цветы, что ли купим, да и  пойдём.
- Да, давай. Там уж мама его, наверное. Она всегда по выходным дням на кладбище ездит. Там, вся её семья же, теперь там лежат в ряд все её мужчины – сыновья и муж.
Ребята купили цветы и направились в сторону кладбища.
- Далеко идти – то? - Спросил Игорь.
- Да, нет. Вон, видишь, вряд стоят, как три богатыря. И Алла Викторовна уже там, протирает и моет всё от  пыли. Там есть дорога, но она из щебёнки, ну это наверно пока из щебёнки, потом уж заасфальтируют.
   Алла Викторовна, рано всегда приезжала к сыновьям и мужу и часами сидела у их  могил. А что ей оставалось? Дома, в пустой квартире, где всё напоминало о счастливой жизни, было невмоготу находиться, вот, она и ждала выходных, чтоб навестить свою семью и пообщаться с небесами. Она приветливо встретила ребят. И Игорь начал говорить. Молча стоять, не было смысла. Он вспоминал курсантские годы, и мама Василёчка поддерживала его в беседе.  Что касалось Женьки, то она просто молчала и слушала их. Вставляла маленькие реплики, когда речь шла о госпитале и о том, как в силу своей юности, они все дурачились. Свекровь сквозь слёзы улыбалась иногда, но в основном всё время скорбно вздыхала.   
Возвращалась Женька к себе домой, довольно – таки поздно, так как засиделась в гостях у свекрови. Дни летели очень быстро и оставались считанные дни до выхода на работу из её отпуска. Да и учебный год уж был не за горами. А она всё куда – то бежала, стремилась и так и не прочувствовала отдых. Лето стремительно быстро прошло и на подходе скоро осень. Опять дожди и ветра.
    Время шло, а Женька жила памятью и отрицанием, в смерть мужа. От боли и слёз, от приглушённых криков сквозь рыдания, она палила себя огнём, словно бабочка свои крылья.  Она не жила реальностью, для неё реальность была под вуалью, через которую, она пыталась в  толпе разглядеть своего Васю. В её личной жизни, много чего происходило, но такого удара жизни она не ожидала. Это крах её мечтам, её счастью, её любви, её самой первой и самой настоящей любви. Внутреннее состояние было подобно аду, из которого нет выхода. Это был её тупик, её удушливая петля, которая словно массивный удав сжимал её шею и лишь на мгновение послаблял свои мышцы. «Нужно очнуться, проснуться. Так не должно быть!», думала она. Принимая всё головой, но не принимая душой. Нужно было что – то делать, что – то нужно было придумать, найти какое – то лечение. Она усиленно работала над собой, не давая себе спуску и иногда лишь, давала себе слабину. Выход из критического положения нашёлся сам собой, и она решила написать книгу и после выложить в интернет для всего обозрения. В её романе, не будет выдуманных эпизодов. Её жизнь для каждого читателя, будет, словно на ладони. Все, о ком она напишет, все герои её романа, будут являться совершенно настоящими людьми. Главной героиней, она выставит себя. Этот роман, станет лекарством, высвобождением.
     «Женька, маленькая девчонка, которая живёт со своими родителями в далёком закрытом городке, напоминающий всем своим видом военный гарнизон. А где – то там, в нескольких десятков километров от неё, в Серпухове, живёт точно такой же маленький мальчишка, который в будущем перевернёт всю её жизнь. Да и вовсе эти дети не знали, что потом, в девяностые годы они полюбят друг друга так крепко, что останутся верны своим чувствам на всю жизнь! Ни какие мужчины и женщины не заменят им друг друга. Они будут грезить и мечтать, будут любить и страдать, но до конца останутся верны самым чистым чувствам под названием – любовь.» Женька, сидела перед монитором и долго смотрела в него, прежде чем приступила к печатанию своих первых строк. Она очень боялась. Боялась колыхнуть свои воспоминания, боялась оголять свои переживания. Её внутреннее состояние трепетало перед неизвестностью. 
На смену дням приходили вечера и её роман, набирал обороты. Строчка за строчкой ложились на чистый лист бумаги. Словно выстраивалась пирамида, так разворачивалась её жизнь. Она жила репликами, высказываниями, словами, которые произносил её муж, она жила этим всем и была, как натянутая струна, как оголённый нерв.
Некто не видел её горевания ни близкие, ни сотрудники. Женька тщательно всё скрывала внутри себя. Она рыдала и умирала душой.  «Ты, Женюка моя  именно та самая и единственная,  и неповторимая…», эти воспоминания предавали сил и одновременно жуткой боли.  Да, у любви нет прошлого. И эта любовь живёт в Женьке на протяжении сего времени. Она понимала, что быть в этом мире, в этой жизни однолюбом, это очень, очень тяжело.
     И здравствуй снова осень. Сделав последний рывок, Женька уехала  в деревню, для сбора своего последнего урожая. В течении всего августа, плоды её стараний радовали глаз. Сбор моркови, кабачков, редиса, репы, свёклы поистине был занимательным.  Несмотря на мелкую морось с уже полу – нахмуренного неба, Женька извлекала урожай и рассовывала по пакетам. «Это домой, это Коле с Кристиной, это Алле Викторовне», бурчала себе под нос она. Пакеты и впрямь были тяжёлыми. Но ведь своя ноша не тянет. Соседи по огороду тоже занимались этим полезным делом – сбором урожая. Иногда они все  переговаривались друг с другом  через забор.  Мелкая морось не мешала трудиться на участках и у некоторых соседей, под открытым небом даже можно было наблюдать ароматный дымок, который исходил из мангала.
Собрав последний урожай, Женька приступила к уборке участка.  Освободив грядки от мелких сорняков, она взяла лопату в руки  для перекопки земли. Трава, опавшие листья с ветвей кустарников и яблонь, лежали на земле, словно груда мусора и их предстояло убрать. Конечно, одной тяжело, но Женька не давала себе спуску и доводила до конца запланированное. Игравшая музыка в телефоне, как всегда задавала весёлый ритм и предавала сил. Разобрав свой парник, она перекопала землю и из подручных развалившихся кирпичей, которые когда – то укрепляли яму печи, Женька выложила две круглых клумбы, в которые посадила лук и чеснок. Разобрав сарай, и перемыв всю кухонную утварь, Женька закрыла сарай и огород.  Следующим утром, она отправилась в Серпухов, где её уже ждала мама Василёчка. Конечно, она даже не подозревала, что Женька приедет к ней не с пустыми руками.
- Ой, Женя, а что это?
- Алла Викторовна, я привезла Вам овощи с огорода, хоть немного, но зато  не с магазина.
- Да, не нужно было уж так утруждать себя, такую тяжесть везти.
- Так, ведь не очень – то и тяжёлый пакет. Не думаю, что Вася не привёз бы домой овощей под осень. Раз он не может теперь, то я Вам привезла.
 Алла Викторовна, в лёгком смущении, начала со стола убирать в холодильник всё, что ей привезла Женька.
- Давайте я помогу Вам, что – нибудь сделать.
- Нет, ты что? Ты же в гостях у меня, я сама всё сделаю. Вот, сейчас пообедаем и чай вместе попьём. Мне хоть с тобой поговорить. С тобой говорю, а как – будто бы с Васькой.
- Вася очень похож на Вас. Я смотрю на Вас и вижу его. Вот и перекинулись любезностями, - с улыбкой сказала Женька.
Пройдя в комнату, они обе сели в кресла и беседа с надрывами из – за слёз со стороны матери, продолжилась. Алла Викторовна всё понимала и хоть как – то не замыкаться, расспрашивала Женьку о работе, о том, где находится её деревня, о Сашке. И конечно много говорила о Васе. Женька же думала о том, что нужно разрядить обстановку, ей и самой было нелегко, но слёз своих она не могла показывать.
- Алла Викторовна, а расскажите мне, как Вы познакомились с Владимиром Васильевичем?
- Девочка, тебе это интересно?
- Да.
Мама Василёчка, начала свой рассказ со школьной аж скамьи. Как они учились вместе, и что её будущий муж был на несколько классов старше и по – началу вовсе не обращал на неё внимания. Рассказывала, как ходили на танцы, как он поступил в «Ракетное училище», здесь  в Серпухове и закончил его. Как за ним ухлёстывали девчонки, а она была, словно в тени. Но всё же, они женились спустя год, после окончания училища, она о многом рассказывала Женьке, как беременной ходила, как Васю родила, будучи на Байконуре.  Как он не имея ещё кроватки, спал в чемодане. Женька слушала и внимательно рассматривала мимику свекрови. Она отмечала себе, что та забывается и даже невольно улыбается и в усталых от слёз глазах, вновь пробегает огонёк. Женька смотрела на свекровь и в ней видела такие знакомые черты, как – будто напротив неё сидел живой и здоровый Василёк. Это было умилительно и больно одновременно.  Что сказать  матери потерявшей сына, какие слова применить? На первый взгляд, обычная женщина, которая ухаживает за собой, ходит на работу, ведёт быт, но в душе её, внутри зрела громадная пустота. С уходом не просто сына, а всех членов семьи, с уходом всех её мужчин, её опоры, все внешние проблемы и вопросы людей просто меркли. 
      Алла Викторовна упорно держалась за боль потери. Постоянно  возвращалась в тот день, который можно было прожить иначе, и тогда, возможно, сын бы жил и дышал. Тот день, тот жуткий день, когда она спокойно ушла на работу, не придавая значения ничему. Тот день, словно забрал её душу, но оставил на земле для   принудительного доживания.
Она жила в сослагательном наклонении, в  этой нелепой частице «Бы». А если бы я не ушла?.. А если бы осталась?…А если бы я не задержалась и пришла раньше?
     Да и не нужны ей ни сейчас, ни потом слова, она одна со своим горем на всём белом свете. Как бы Женька не утешала, чтобы ни говорила, всё было пустым, сотрясанием воздуха. Мама Василёчка говорила: «Спасибо», но всё, что вещала ей Женька, не слышала. Были моменты просветления, но они словно молния улетучивались, и она вновь погружалась в себя.
Для самой Женьки, эта обстановка тоже была нелёгким неким грузом и она стремилась вырваться, словно птица из клетки. Но боль женщины, она принимала  как свою.
    Приехав обратно в деревню, Женька собрала сумку со всем урожаем и наутро отправилась домой в Одинцово. Не так уж и много всего было, но сумка действительно была тяжёлой…

***
     Следующим утром, Женька как всегда сидела в салоне автобуса и держала телефон в руке. Она направлялась в сторону Москвы к себе  на работу, в свой институт. Она настолько сильно привыкла к тому, что её Вася каждое утро писал ей и звонил, пока она добирается до работы, что мысль  о том, что он больше не позвонит и не напишет, угнетала её.  Она всё понимала, но упорно всматривалась в дисплей телефона. «Боже мой! Я, наверно схожу с ума, раз думаю, что сейчас раздастся звонок, и я услышу голос того, кого потеряла. Да, ну, ерунда, какая – то!», подумала Женька и убрала телефон в сумку.
На работе, будучи в кабинете, она печатала документы и всё посматривала на фото, которое стояло у неё на рабочем столе. Она печатала, находилась в Москве, в своём институте, но это была только видимость. На самом деле, Женька далеко была от реальности, она перебирала мысли и  воспоминания. Не стерпев, она словно  в голос  завыла, прикусывая свои губы. Боль обдавала жаром, она готова была выпрыгнуть из кожи, убежать, но от себя некуда бежать. И вдруг раздался звонок на её мобильном телефоне, Женька вытерла слёзы и взяла в руки трубку. На дисплее не было цифр, а только «номер не определён».
- Алло, алло, - сквозь подавленное настроение произнесла Женька. Но  в телефоне  только шум и треск и нечего больше. Она положила трубку. Через пять минут, телефон вновь зазвонил.
- Алло, алло, Вас не слышно. Перезвоните! – Крикнула она в трубку, и хотела было уже положить, но в трубке приглушённо раздался голос.
- Женюка моя, Женюка…
- Вася?! Васасилёк?! Василчек!!!
Нет, она не сошла с ума, но голос своего мужа она слышала, также, как и при жизни. Телефон звонил как обычно, но связь была плохой. Создавалось много помех, сопровождающих скрежетом и треском. Но всё же она услышала голос. Голос слышался с трудом. Он как – будто был очень далёким и приглушённым.
- Женюка моя, не плач… Я рядом с тобой… Я всегда рядом… Я стою рядом с тобой…   Я не уйду…
  Женька, сидела в своём кресле в оцепенении. Она понимала, что одна находится в кабинете, и нет рядом некого.   Лёгкий ветерок обдал её и она резко повернула голову. Вскочив с кресла, Женька дрожащими руками схватила сигарету и подошла к окну. Она молча, даже без единой мысли прикурила и уставилась в одну точку. Выбросив сигарету в окно и схватив телефон, Женька открыла функцию, где записывались её диалоги со звонящими ей. Но последнего диалога или монолога не было.  Женька прибывала в лёгком ступоре или замешательстве. Она не могла принять этот звонок за правду, но она только что говорила с покойным мужем.
Вечером, придя домой, она поделилась этой информацией с мамой.
- Жень, хватит уже терзать себя, тебе даже с того света говорят.
- Ты думаешь это легко, да, мам? Я не знаю когда оправлюсь, не знаю. У меня потрясение. Я итак держу себя в руках. Но со мной происходят не понятные вещи и сны, мне снятся сны.
- Какие тебе снятся сны?
- Я во сне видела прозрачную душу свёкра, а я ведь не знала его при жизни. Я была у себя дома, там наверху была. Меня Вася встречал. Показал наш дом. Но сказал, чтоб я уходила пока что из него. Рано мне ещё там быть. А мне в этом доме было легко и тепло. Там очень красиво и много солнечного света. Я не хотела уходить и даже накричала, а Вася говорил, что я обязательно буду жить в этой комнате с ним, но не сейчас. Гораздо позже. Он выпроводил меня. А сколько раз в снах он меня защищал…
- Дочь, это всего лишь сны. Ты об этом думаешь, вот и…
- Да я знаю, конечно. Не верю я в это. Потому что я реалистка. И всегда говорю, что всё, что на земле делается – это делается природой или руками живых людей, а третьего не дано. Со мной много чего уже такого мистического произошло за этот короткий срок, а я всё ровно не верю. Хотя во мне это очень хорошо отложилось, отпечаталось. Я в интернете пыталась найти ответы.
- Ну, и как нашла?
- Да, только всё как – то размыто. Ладно, оставим это всё. Само всё рано или поздно пройдёт. 
В этот вечер Женька долго не могла уснуть и ворочалась с боку на бок. Тиканье часов стучало, словно молот по наковальне. Из – за клочных туч показывались мелкие звёзды. Тусклые, чуть заметные звёзды лениво мерцали, точно готовились к последнему выбросу яркости, уходящего тепла. Утро в распахнутое окно комнаты ворвалось прохладой и Женька ёжась, куталась в пуховое одеяло. На поверхности оставив лишь кончик носа. Её кошка лежала подле неё вытянувшись в струну. Они вместе тихо и мирно спали до тех пор, пока на телефоне не сработал будильник, который трезвонил и напоминал, что пора вставать на работу.
- Женька, подъём! Пора вставать, - бодрым голосом проговорил отец.
- Мммм… не хочу…
- Подъём! Вставай – труба зовёт. Нужно раньше ложиться. Опять поздно легла?
- Так точно товарищ командир…
Отец взял Женьку за ногу и потянул с кровати. На его действия, Женька фырчала и цеплялась за подушки.
- Вот я позвоню твоему директору и скажу, что ты не хочешь вставать, пусть он тебя проработает…
-  Ага, и пилюлю даст…
- Как его зовут?
- Кого, директора? Игорь Геннадьевич. Ау,- зевнув, Женька одной ногой сползла с кровати в обнимку с подушкой. – Да, всё уже встаю, встаю! И чего это Вам товарищ генерал не спиться? Граница – то ведь на замке?
- Была бы за Васькой сейчас, каждое утро вскакивала бы…
- Мне хватает папочки – генерала и его командования, - бурчала Женька.
     Утро было свежим. Листва на деревьях ещё очень зелёная и цветы ещё утопают в зелёной траве, но воздух предательски выдаёт себя, говоря, что на дворе осень. Неторопливые облака, словно корабли, вальяжно плыли по небу, теня за собой караваны дождевых туч. Лучи солнца пронизывали их и в густых тучах, можно было увидеть чуть заметные дождинки. Всё казалось тусклым и хмурым. Ведь осень часто балует своим дождём и холодным ветром. Не успев войти в стены института, как забрызгал мелкий дождь, он моросил долго. Порывистый ветер срывал ещё зелёную листву и резко бросал на асфальт и газоны. Капли дождя  барабанили по подоконнику, всё быстрее и быстрее. Поющие до этого птицы затихли и скрылись в листве деревьев.  Через мокрое стекло, были видны размытые силуэты елей, которые росли возле института. От порыва ветра, пожелтевшая кое – где листва, падала на громадные лапы одной из елей, и она выглядела не так уж и скучно, а наоборот, как – будто бы была  украшена природной гирляндой. Дождь постепенно утихал, и свежесть воздуха кружила головы. Первые лучи солнца, словно застряли в дождевых капельках, которые  свисали с веток, а листья уже не казались такими пыльными и блёклыми, они были словно глянец. 
     Институт, словно муравейник жил оживлённой жизнью. Поток информации, документы вливались в него бурной рекой. Все сотрудники активно внедрялись изо дня в день в рабочие процессы. Контракты, отчёты, техническая поддержка, проведение собеседований, собрания, публикация контента – всё присутствовало.   Все бегали и суетились. Всюду доносились голоса сотрудников и только ближе к обеду, всё стихало и коридоры пустовали. Время, словно застывало.  Работа, коей являлась в институте, была интересной, поэтому и сам коллектив был сплочённым и дружным. К вечеру, все дружно выходили с работы и на порожках первого этажа прощаясь, желали друг другу хорошего вечера и восстановления сил и энергии перед очередным днём.
    Вечером, не заходя домой, Женька бежала на родительское собрание в колледж, где учился её сын. Получив информацию о предстоящем обучении и поставленных задачах, она, уже не спеша возвращалась домой, где её ждал горячий кофе и дом, полного семейства.  Да, полный дом семейства, а вот одного человека ох, как ей не хватало. Но эту потерю так остро ощущала только она. Изо дня в день, из вечера в вечер нечего особенного не происходило в жизни, время остановилось для неё. Всё чаще Женька возвращалась в счастливое для неё прошлое. Девчонки с работы, подбадривали, в интернете, люди не обделяли вниманием, и Женька отвечала позитивом и улыбкой переходящей в смех. Но это только внешне, в душе падал холодный снег, и вечная зима сковала её.
как обычно прогуливались по своему любимому Одинцовскому подворью. Они шли по оживлённой площади и о чём – то увлекательно щебетали, но их общение прервалось. Женьку окликнула женщина. Это была её знакомая врач, та самая Гальцова Лариса Николаевна. Врач – отоларинголог, которая работала в «девятом ЛОР» отделении, 25 Центрального Военного Клинического Госпиталя РВСН.
- Ой, Лариса Николаевна, здравствуйте, - приветливо с улыбкой произнесла Женька.
- Здравствуй Евгеша. Ну, как дела твои, как нос, не беспокоит?
- Да, всё не плохо. Нос, нет, не беспокоит. Наоборот, я вообще не пользуюсь каплями. Но обоняние уж очень у меня стало острым. Я чувствую запахи за несколько аж метров. Это нормально?
- Да, это нормально. Я же тебе не просто выпрямила  перегородку, я тебе сделала внутреннюю ринопластику. Это очень хорошо, что дыхание хорошее стало. Ну, а как Василёк? У вас всё хорошо?
- Нет, не хорошо Лариса Николаевна. Всё очень плохо. Нет больше Васи. Я похоронила его в апреле.
Видно было, как лицо доктора меняется от услышанного. Ведь она, знала ребят ещё тогда, когда они были только на взлёте своей юности. Она называла их детьми, а те в свою очередь улыбались и не принимали это, так как считали себя уж очень взрослыми.  Женька поведала ей причину и как всё произошло. У женщины выступили слёзы, и она взяла Женьку за руку.
- Ой, Женя… Крепись, ведь это жизнь. Что тут скажешь? Нечего. И маме его тоже сил теперь больше, чем обычно.
- Спасибо Лариса Николаевна.
Каждый из них пошёл своей дорогой. Врач на автобус, а Женька с сестрой отправились в очередной магазин одежды и обуви, как и планировали. На привокзальной площади во всё услышание играла военная музыка и приверженцы коммунистической партии, что – то вещали в рупор и раздавали листовки и газеты с призывами о лучшей жизни.
- О, коммунисты опять призывы делают, - сказала Катюха, кивая головой в их сторону.
-Да, вроде не мешают никому, а песни военных лет не мешает послушать хоть иногда каждому, - громко произнесла Женька.
- Ты патриотка!
- Я однолюбка! Просто нравятся военные песни. И фильмы тоже некоторые. А тебе, не нравятся что ли? Мы же выросли и на них тоже, - устремив свой взгляд на сестру, спросила Женя.
- Ну, я могу посмотреть, но не много. У тебя в «Одноклассниках» почти одна военная музыка.
- Да, почему одна военная – то? Нет, конечно. У меня и дискотека 80-х и 90-х есть.
- Вот, вот. Застряла между эпохами…
- Чушь! Какая не слыханная чушь! Ладно, не будем спорить.
- Может, кофе попьём в «McDonald's», а то я сегодня и не ела даже ещё, - предложила Катюха.
- Да, давай.
     Девчонки купили по стаканчику кофе и обед и устроились уютно на улице, в самом конце кафе. Солнце местами пригревало, воробьи ждали крошек, люди быстрыми шагами шли по своим делам, коммунисты делали очередные призывы, в общем был шум, а тишина ждала своего часа.
- Катюха смотри, вон там возле лавки с бижутерией, какое – то оживление. Пойдём, посмотрим, погода стоит замечательная, да и делать совсем нечего. Всё ровно гуляем.
- Пойдём. Может, чего себе прикупим.
Девчонки вышли из кафе и направились в сторону лавки. К ней нельзя было подступиться, так как вокруг неё стояли женщины и галдели, перебивая друг друга. Девушка в костюме перстня, вещала в рупор заучивший текст: « Уважаемые дамы, на латках нашей  волшебной лавки, Вам  представлен большой выбор бижутерии со стразами в разной ценовой категории: серьги, колье, браслеты, кольца, перстни. А также, изделия из натуральных камней, всё, для создания бижутерии своими руками: бусины, фурнитура, бисер, основы, цепочки и другое. Широкий ассортимент пластиковых, деревянных, стеклянных, индийских бусин ручной работы, натуральные камни. Подходите, примеряйте, покупайте и будьте прекрасными». 
- Бижутерия из натурального камня и янтаря, - объясняла продавщица, пальцы которой были усеяны кольцами.   
- А из каких материалов сделаны ваши колечки? - Кто – то спросил из толпы.
- Ну, смотрите, эти изделия сделаны из натурального сплава и камней, и глины. Вот, пожалуйста, украшения для волос, заколки, резинки, обручи на разный вкус и возраст.
- Давай отойдём, - тихо проговорила сестре Женька.
- Ну, что? Я купить хочу.
- Ты видела цены на все эти украшения? Из настоящего камня, да? Да из настоящего камня, на уличных лотках продавать не будут и за такие дешёвые цены. Да и от железки у тебя аллергия начнётся. Ты не боишься?
- Ах, ну, да! Ты же у нас в геологии работаешь, я и забыла! Камни можешь отличить.
- Да не могу я отличить камни, но и школьник поймёт, что к чему. Ты, как маленькая! Ну, разве настоящее будет таким дешёвым? Возможно это и камни, но искусственно выращенные, да и железяка, если ты потрёшь пальцами, то останется запах неприятный. А от дорогого металла такого не почувствуешь.
- Я всё ровно куплю. А через неделю скажу, как носится.
- Хорошо, - ответила Женька, доставая телефон из своей сумки.

***
     А в это же время, на другом конце Московской области, в городе Подольске развивались довольно – таки бурные события. Зарождался очередной роман Женькиной подруги.
     Ольга, была полная противоположность своей подруги. Она была рослой дамой около 175 сантиметров роста с округлыми формами. Её пышная грудь, которая с трудом помещалась в футболки с глубоким декольте,  всегда волновала и будоражила мужчин. Её рыжая чёлка небрежно падала  на лицо, прикрывая серые глаза, в которых всегда, не зависимо от настроения, присутствовали яркие искорки. Пышные ресницы и густые брови придавали яркость выражению её лица.  Высокие скулы всегда находились в движении из – за постоянной жвачки, которую она жевала. Её пухлость губ прибывала в вечно смазанной красной помаде, из – за постоянного надувания жвачного пузыря. Меньше всего она любила машины, поэтому всегда бродила по городским джунглям пешим ходом, патрулируя их и вечно, куда – нибудь опаздывая. Не смотря уж на солидный возраст, Ольга была сущим чертёнком, рыжей бестией.  Эти вечные её скитания от одного к другому берегу в поисках счастья.
Вот и сейчас она мчалась навстречу своему счастью,  с которым не так давно познакомилась.
 - Алло, алло Жень привет! Как дела  не спрашиваю, некогда. Я такого мужика встретила, это что – то! Я тебе после расскажу, - торопясь говорила Ольга в трубку.
- Ладно, ладно, беги навстречу своему счастью, - смеясь, проговорила Женька и положила трубку.
      В кафе «Славянка» за столиком её ждало «счастье», как выражалась Ольга.  Егор, был мужчиной  сорока лет, среднего телосложения. Его накаченные мышцы говорили о том, что он постоянно посещает тренажёрный зал. Из под чёрных в разлёт бровей, исходил ошеломительный импульс его притягательного взгляда карих глаз. Такой взгляд пронизывал  насквозь, и устоять перед ним, ну, просто было не возможно. Вот и Ольга не смогла устоять. Его тонкие, очерченные природной окантовкой губы всегда придерживали сигарету. На мужественном выступающем подбородке находилась трёхдневная щетина, которая придавала некий шарм и брутальность. Характерной отличительной чертой Егора, была его несдержанность ко всему живому. Он с лёгкостью мог нагрубить окружающим  и не лестно отозваться о, мимо идущей женщины, но при всём этом он оставался душкой и обояшкой. Незаурядность ума и искусство обольщения ему очень даже присущи.  Он баловень судьбы, хотя и  служит в полиции. В глазах женщин, он командир, герой и всё, что окружает его, ему подвластно.
 Он сидел в кафе и ждал Ольгу. Рядом с ним, она никак не вписывалась в его параметры, но с ней было довольно всё просто и легко. Да и она не задумывалась совсем над этим. Она, как могла прикладывала все усилия для того, чтоб «соответствовать его ботинкам».  Вбежав в кафе, она подошла к столику.
- Привет.
- Привет, - приподнявшись из – за стола и подарив розу, сказал не громко Егор. – Хорошо  выглядишь сегодня. Наверно день перед зеркалом вертелась. И всё для меня…
- Почему для тебя?  В первую очередь для себя.
-Могла бы юбочку надеть откровенней, - с чуть заметной издёвкой проговорил он.
- Ты… ты нахал, распутник…
- Да, а ещё наглец и бабник.
Ольга была обезоружена, щёки налились румянцем. Официант принёс кофе с мороженым, это кушанье она любила больше всего на свете.
- Может, поедем ко мне? – С прищуром и бархотистостью в голосе произнес  Егор.
- К тебе? А зачем? Знаешь, я как – то не готова. Может, пока просто пообщаемся?
- Ты, что маленькая что ли? Тебе лет – то сколько? Ты же сама не проч.
- Я подумаю над этим, но не сегодня. Женщине испокон веков  запрещалось проявлять желание к прелюбодеянию, а ты хочешь всё взять нахрапом. Может, мы сходим в кино? Ну, скажем на неделе или как – нибудь? А вообще, я придумала, давай вместе отмечать твой праздник – 10 ноября Я приеду к тебе?
- Ну, хорошо. А пока, пойдём в кино.
 Взяв билеты на почти последний ряд, они направились в кинозал.  Два часа находиться рядом, близко  друг к другу и без какого либо диалога.  Щёки Ольги пылали, она немного нервничала, но в тёмном зале всего этого не видно. Да и Егор, сидел и смотрел фильм и увлекательно забрасывал в себя поп – корн. И уж точно не думал о своей спутнице. Конечно, о длительности отношений не могло быть и речи, но он такой красавчик и Ольга наверно по большей степени мысленно рассуждала и делала на этом акцент, чем смотрела сам фильм. Она старалась нечаянно коснуться его плеча и руки, но   не отводил взгляда от экрана. «Может, и в правду фильм увлекательный, а может, он просто бабник и вовсе не обращает внимания на происходящее, так как ему это всё давным –  давно известно», думала Ольга.
Выйдя из кинотеатра, Егор как – то сухо распрощался с ней, сославшись на занятость уходящего дня.
    А в Одинцово, тем временем Женька с сестрой гуляли по рыночной площади, посещая магазины. Всё также коммунисты пели песни, размахивали советскими флагами и совершали различные призывы, вовлекая народ. От этого зрелища на улице было оживлённо. Проходя мимо их, девчонок окликнул мужской голос.
- Девушки, можно Вам задать вопрос?
- Можно, - ответила Катюха.
- Вы смотрите фильмы военных лет, вот, интересно, а какие Вы смотрите фильмы? Сможете назвать?
- Ну, наверно это «В бой идут одни старики», «Вечный зов», «А зори здесь тихие», «Они сражались за Родину», «про Штирлица», - начала вспоминать Катюха.
- «Семнадцать мгновений весны». А из современных фильмов?
- «Отрыв», «Сволочи», «Звезда», «Адмирал», «Ликвидация», «Апостол», «Наркомовский обоз», «Разведчицы», - задумчиво начала вещать Женька.
- Спасибо Вам. Это был опрос. Просто интересно, знает ли молодёжь наши фильмы и  главное, о чём они. Вот, возьмите пожалуйста маленькие красные флажки и георгиевские ленточки.
Держа в руке телефон, Женька прочла сообщение, которое пришло от Ольги, «Он такой няшка! Если бы ты только его видела! Сама бы слюной изошла, не смотря на свою депрессию и страдания по Васе. ..  Я на выходных приеду к тётке, к вам в Одинцово, тогда встретимся?». Не ответив, Женька улыбнулась и положила телефон в сумку. День пролетел быстро и вернувшись домой, Женька стала крутиться перед зеркалом, примеряя обновки.
- Мам, а можно сегодня ко мне в гости на чуть – чуть придёт Катя? – Спросил Саша.
- Ну, конечно. Только не долго, завтра же в колледж.
О, эти первые чувства, эти отношения! Женька очень хорошо понимала сына, так как это всё навеяло приятное воспоминание о её юности.   Нежность и трепет наполняет душу радостью, чудесностью, она окрыляет, несёт к солнцу.
«Ой, Ольга! Ну, девица! Влюбилась опять! Каждый раз, как в первый раз. Может и хорош собой этот Егор, но лучше моего Василёчка нет уж на свете мужчин », рассуждала Женька, сидя на кровати. Включив телевизор для фона, Женька лежала с закрытыми глазами. Она всё думала о том, как же она будет жить теперь, нет, её не пугало одиночество, её пугала неизвестность. Её будни были наполнены рабочими моментами и общением сотрудников, а вот выходные дни… Выходные дни предвещали однообразие и безвкусность ко всему, что происходило с ней и вокруг неё.   
    Ночи приходили на смену холодным  дням. Колючий дождь всё чаще ронял свои капли на землю и разбивался на множество водяных осколков. Ещё днём, из – за слабых лучей солнца, погода имела тёплый оттенок, но к вечеру портилась, как – будто капризничала.  Сбиваясь в более крупные стаи, птицы стремительно покидали насиженные места и улетали на юг. Всё чаще на крыши домов и деревья ложилась туманная дымка. Яркие дни незаметно погружались в унынье и хмурость.  У многих людей наступает апатия  и ленивость к действиям. Но были и исключения, те, кто вообще никак не реагировал на погоду и смену сезонов, такие люди жили, словно плыли по течению не спеша. Вот и  Ольга времени зря не теряла и добавляла  сочных красок в свою жизнь, флиртуя с Егором. 
       Ольга бегала по квартире и прибывала в раздумьях. Она металась, так как не знала нужно ли набрать заветный номер телефона или не стоит. Но всё же её желание овладело ею и она набрала номер.
- Алло! Привет. Ты помнишь, что мы вместе отмечаем твой праздник, 10 ноября?
- Да, я помню. Но он будет через неделю. Я приеду с очередной командировки, подготовлюсь и тогда милости прошу…
- Вот и славно, - Ольга довольная положила трубку.
Неделя для Ольги тянулась уж очень долго. Но каждый прожитый день, приближал задуманное. И вот наступил этот день. Ольга, проснувшись утром, приняла душ, привела себя в боевую готовность и вышла из квартиры. Приехав в Чехов, она набрала номер Егора и сообщала, что уже в городе. Егор же ехал со смены домой и находился ещё в дороге, он сообщил ей, что приедет через часа полтора или вообще два и просил дождаться. Ольгу эта информация взбудоражила. Она не стала раздумывать и, взяв билет в обратную сторону, укатила обратно в Подольск. Уже, будучи дома перед телевизором, она подняла трубку телефона.
- Алло, я приехал. Ты где?
- Я дома. Я уехала, ждать два часа тебя это через чур.
- Ты, что с ума сошла что ли?! Я же сказал, что еду! Я замариновал мясо накануне, купил еды…
- И что? Вот и ешь теперь…
- Я настроился на тебя, а ты удрала?! Знаешь, ты бесишь меня! Всё, прощай! – Егор бросил трубку.
«Ну, да. Бешу я его! Подумаешь, принц нашёлся, нечего такого и не случилось», подумала Ольга. Она хотела набрать номер, но поняла, что Егор её номер определил в чёрный список. Открыв сайт, она увидела, что и там тоже она находится в черном списке. Да, быстро же её он удалил. Ну, нечего перебесится, нужно только время.
Ольга даже не задумывалась над тем, что происходило с Егором. Она относилась к нему спокойно. Да и он тоже особо не переживал, так он  думал о себе, что не отразим во всём. Хотя, это заблуждение ему в жизни мешало, но он гнал от себя эту мысль. Прибыв на утренний развод к себе в отдел полиции, Егор вошёл в вооружейку, получив табельное оружие, он прошёл в   класс службы на утренний инструктаж.
 Время 09:00 утра, когда в класс службы вошёл полковник с девушкой. Полковник Смирнов, занимал в отделе должность начальника штаба. Этот человек был преклонного возраста, никогда не дававший волю своим чувствам, как – будто он сделан был из стали. Он был хорошо воспитан в суровых и благородных канонах своей семьи, оно и понятно, так как в семействе Смирнова, даже женщины носили погоны. В общем, вся его семья и родственники были испокон веков офицерами.
     Егор оценивающее посмотрел на девушку. Очевидно, это была дочь полковника Смирнова, хотя она совсем не походила на отца, лишь отдалённые черты лица.  Но будучи не однократно в кабинете Смирнова, Егор видел на столе фото этой девушки, поэтому он и отметил для себя, что она является именно дочерью. На фото он видел кокетливо смотрящее красивое лицо: девушка лет двадцати пяти, с чёрными, как ночь глазами и безвольным подбородком. Наяву она была достаточно привлекательнее, чем на фото. У неё были чёрные как смоль волосы, заплетённые в косу, раскосые брови, прямой нос и большие ресницы, а эти глаза… в них очень тяжело было смотреть. Такое чувство, что падаешь в бездну. Её глаза, отличались всепроникающей зоркостью, что казалось, будто они пронизывают тело и душу насквозь.   
- Папа, - тихо заговорила она, - куда мне присесть?
- Не папа, а товарищ полковник. Это дома я для тебя папа, - наклонив голову к ней, произнёс полковник Смирнов. -  Вон, свободные места, иди туда.
Девушка пробежалась глазами по рядам и подошла к Егору.
- Свободно?
- Да, конечно, - убирая сумку со стула на пол, произнёс Егор.- Меня Егор зовут.
- Даша, - шёпотом произнесла она и кинув взгляд на отца, Даша заметила, как у того на скулах заходили желваки.
 - Кутепова Дарья, Вы поступаете сегодня в распоряжение капитана Синицына Егора Сергеевича. После развода ко мне в кабинет зайдите.
 После инструктажа, Егор с сослуживцами ждали Дашу, которая находилась в кабинете отца. Наконец – то вышла.
- Синицын, это я, - с прищуром и весело сказал Егор.
Она серьёзно взглянула на него. Тот, сразу отметил для себя, что в другой бы обстановке, но никак не здесь, в отделе она, наверное, выглядела бы намного симпатичней, хотя форма с лычками сержанта ей была к лицу. Если убрать её строгость и скованность в данный момент, то грациозность её фигуры, смотрелась в шикарном платье намного лучше, чем в «ПШ». Даша заметила игривый взгляд Егора, который пробегал по её внешности.
- Осторожно на поворотах, не обольщайся.
- Ты всегда такая дерзкая? Почему, потому что папа полковник, да Дарья Смирнова?
- Я не Смирнова, я Кутепова по мужу.
- Ты замужем? Ну, вот… ещё одна красотка потеряна для общества…
- Заметь, для мужского общества и особенно для твоего! – Похлопав по плечу  Егора, бодрым голосом сказал Димка. – Дашенька, будьте аккуратны, он у нас ловелас. 
     Дарья кивнула, словно соглашалась с сослуживцем. Когда они поднялись по лестнице и вышли из отдела на улицу, огни фонарей ещё горели, так как утро выдалось мрачным и пасмурным. Ветер срывал с деревьев листву и  бросал в огромную лужу, по которой шла рябь.
Прибыв на свой пост, Дашу сразу стали вводить в курс службы. Здание, в котором находился наряд, было серым и огромным. От царившей тишины её бросало в дрожь. Ведь она не привыкла к такому, но отец решил всё за неё и хотел, чтоб дочь прошла все тяготы полицейской службы. Для того, чтоб попасть в светлые кабинеты на другом конце здания, нужно было протии через подвал. В подвалах помещения пахло сыростью и кошками. Этот подвал был похож на грот, который сдавливал своими стенами и низким потолком, под которым проходили безобразные трубы, обмотанные стекловатой. Тусклый свет искажал всё, что встречалось на пути. Цокот каблучков, который исходил от Даши, раздавался гулким эхом. 
Ну, вот и долгожданная лестница, которая вела из подвала на поверхность первого этажа, где их приветливо встретил охранник. Войдя в кабинет, Даша раздвинула жалюзи и открыла окно.
- Нужно проветрить кабинет, уж очень спёртый запах. И что я с Вами здесь буду работать? Оригинально! Вот, папочка удружил мне…
- Тебе, что – то не нравится?
- Что – то, что – то?! Да мне всё не нравится! Я не хотела в полиции служить! Я хотела заниматься своим делом, папа в мою жизнь, словно осьминог пустил свои щупальца, даже мужа мне подогнал…
- Ну, ну, не руби так сгоряча, - уткнувшись в книгу нарядов,  сказал Димка.
- Сейчас чайник поставим, телевизор включим, а для начала пойдём, я покажу тебе наши кабинеты. У нас есть тренажёрный зал, душ и комната отдыха, - весело сказал Егор.
- Вот, вот. Особенно он тебе покажет комнату отдыха,- не поднимая глаз, пробурчал Димка.
    А тем временем, Ольга спешила к себе на работу, в своё кафе. Время долго не заставило себя ждать. В телефоне раздался звонок. Это звонил  Егор. Он  позвонил для того, чтоб сказать, что уже не обижается, но осадок остался.
- Зачем я тебе, для чего?
- С тобой легко. Но ты… ты должна объяснить мне своё поведение.
- Да и когда же?
- Я сейчас занят, но я  сам наберу тебе, когда освобожусь.
- Может, на выходных со мной в Одинцово поедешь к моей тётке в гости, я Женьке пообещала встретиться?
- Да, кто такая Женька, симпатичная?
- Синицын, ты не исправим!
На самом деле, Егор подостыл к ней. Глаз его горел в отношении Кутеповой.
В разговоре о  работе, он ненавязчиво предложил ей после службы выпить где – нибудь кофе. Он не был с ней галантным, он был самим собой. Ходя в одних камуфляжных брюках по кабинету перед ней, он демонстрировал свой голый торс. Димка, его напарник, тихо посмеивался. 
- Егор Сергеевич, ты, что меня хочешь?
- Да. Но не сегодня. Я сегодня занят, на службе!
- Смело.
- Зато честно. А что скрывать – то, мы взрослые люди. Ну, так что после работы по кофе?
- Я подумаю.
На следующее утро группа Синицына прибыла в отдел для разоружения.
- Я к папе, не жди меня, - сказала Даша.
- Ну, что Егор и торс не помог? Бортонула тебя Дашка, - с улыбкой произнёс Дамка, - ладно брат, пока, я домой.
- Ну, ещё не вечер, всё может повернуться.
Прошло несколько недель с того момента, как Егор был знаком с Дашей. На протяжении сего времени, он был в меру серьёзен, в меру весел. Он не стал проявлять чрезмерное внимание к ней только для, того, чтоб она задумалась над этим и сама захотела заполучить прежний интерес со стороны мужчины. Но время даже не шло, оно тянулось. Иногда Егор видел, что Даша открывается перед ним и сама падает в его объятия, а иной раз – холодна и надменна. Егор из тех мужчин, которые не любили долгих ожиданий. Да и про Ольгу он забыл и про то, что обещал с ней съездить в гости.

***
    Женька сидела в салоне автобуса, она ехала домой со Столбовой. За окном падал снег и покрывал всю черноту дорог и полей.  Сегодня она с утра была на кладбище у мужа и в гостях у Аллы Викторовны.  Сегодня был не большой праздник. 17 декабря, день РВСН. Женька ехала и думала, что её Василёк всегда отмечал этот день, а теперь… открыв телефон, она поздравила ребят с праздником и те тоже её поздравляли, ведь познакомились они все много лет назад именно в госпитале РВСН. Особое внимание она уделяла Коле Швытову. Почему? Да,  она и сама не знала. Наверно потому, что он был настоящим другом с курсантской скамьи для её мужа. «И пусть ты не окончил сей ученье и в жизни всё, как наважденье,
             Курсанта времена прошли, гражданские уж наступили дни.
             И пусть, мундир не надевал, о нём в душе ты всё ж мечтал
             Украдкой вспомни этот день, ведь чарочку налить не лень?
             Как ни крути, а праздник твой, «РВСН» в душе с тобой!
             Тебя я поздравляю от души, спасибо говорить мне не спеши.
             Благодарю тебя за дружбу. Нет, не за верную же службу!
          За то, что Васю не забыл, за то, что просто другом был,
          Да, многое наверное за что, но это тайна лишь про то… »
- Спасибо Женя большое! Я тронут, - весёлым голосом произнёс Коля.
- Да ладно. Пока еду в автобусе с Серпухова, вот и написала. Я же писатель, что проза, что рифма, это для меня не тяжело.
- Я правда в шоке! Очень приятно, спасибо большое.
- Коля, не за что меня благодарить! Я самая обыкновенная, без выпендрёжа. Наверное, за это и любил меня твой друг.
Подъезжая к деревне, связь пропала. Женька не мучая свое «мультимедийное устройство», как сказал бы Вася, глубоко вздохнув, положила в сумку.
Вечером интернет  всё же заработал, и Женька прочла стихотворение, которое написал Коля Совин «Василию Бахареву посмертно». Конечно, слёзы брызнули из зелёных Женькиных глаз.   
- Евгения привет, это Коля.
- Привет. Как дела?
- Да нормально всё, вот, навеяло творение…
- Какое?
- Сейчас прочту:
 «Я бы взял с собой на небо всякой всячины с земли.
  Те места, где ещё не был,   детства, юности стихи.

Что писал я с вдохновением. Вот, такой максимализм.
Это божье откровение  и сейчас несу сквозь жизнь.

Взял бы женскую улыбку, что заводит изнутри
Счастья редкие отрывки  с нашей грешницы земли.

Запах тех духов далёких, исходящих от тебя
Свист сверчка в июльской ночи и то пенье соловья.

Под которое гуляли в старом парке под луной
И о жизни размышляли, были вместе мы с тобой.

Взял бы я в любви признание, что сказал я в первый раз,
Взял бы слёзы расставания, блеск девичьих, чёрных глаз.

Любовь матери большую. Ею с детства обогрет
Всю любовь нашу земную, что храним мы с детских лет.

Есенина затёртый томик, я с собою прихватил
Золотистой ржи, большое поле, одиночество с которым вместе жил.

Взял бы я ещё цветов охапку, что дарил тебе я по весне
Ту народную из детства сказку, что читал я сыну в тишине».
- Это по – истине заслуживает внимания! Ну, что ещё добавить? По – сути, человеку нужно только это и ничего больше. Всё остальное, всё, что окружает нас – это мишура. Если смотреть поверхностно, то конечно, без этой всей мишуры, что нас окружает, мы не выживем, но это всего лишь наши физиологические потребности. А вот, о душе, морали мы забыли. Коля, ты за всех сказал только одним творением, это именно то, что не хватает каждому из нас.
- Ты меня понимаешь. Прямо, в самую точку попала.
- Просто ты очень доступно изложил всё в стихах, поэтому отзыв сам напросился. Вот и всё. Кстати, я тебя поздравляю с праздником товарищ офицер!
- Спасибо!
Связь снова пропала, и дозвониться уже не было возможности. 
     Новогодние праздники приближались. Да и настроение менялось, как и сама природа. То в душе светило яркое солнце и пели птицы, то завывала метель, обрушивая глыбы льда. В жизни всё было переменчиво. Женька уж и не ждала нечего от жизни, и ни о каких переменах не помышляла. Как – то всё шло обыденно. Дмитрий, её старый друг как – то позвонил ей и дабы вывести Женьку из её горевания, предложил съездить в дом отдыха, для смены обстановки. Женька об этом вспомнила.
- Дим, привет! Как дела, не занят?
- Женька, привет моя хорошая! Нет, не занят.
- Слушай, может, в дом отдыха рванём, а? Ты как – то обмолвился, на пару дней? Можно в «Фореста», как смотришь на это?
- Очень положительно. А когда? Ну, на новогодних праздниках.
- Договорились. Тогда, я бронь делаю. А то потом не попадём ни туда и                вобще ни куда.
     Неделю спустя, когда морозное солнце озаряло небосвод,  Женька с другом уже были на подходе к базе отдыха. Оформившись, они вошли в номер. Женька осмотрелась в предоставленных им покоях: они состояли из двух комнат – небольших спален и небольшой гостиной. В гостиной комнате был камин. За окном гостиничного номера, стояли большие ели в огромных сугробах. За городом всегда снега много, очень много, гораздо больше, чем в Москве или любом другом городе.  Бросив сумку на кровать, она решила незамедлительно принять душ. Тёплая вода – это особый релакс, она успокаивала. Ароматным мылом Женька вымыла руки, потом лицо. Длинные, мокрые волосы под струёй воды послушно ложились по плечам.  Выйдя из душа, она обернулась в белый махровый халат. На столе, возле камина уже стояли фрукты, свечи, сок и бутылочка коньяка.
- Хм, это похоже на романтическое свидание! Но у нас же не свидание, правда?
- Ну, конечно, - приблизивщись к ней, тихо произнёс Дмитрий.
Они оба подошли к камину, на которых стояли искусственные цветы в вазе. Зачем они там находились, ну, это была для Женьки загадка. Может для украшения интерьера, но это полная безвккусица, но долго она не ломала себе мозг и о цветах вскоре забыла. Электрический очаг, шипел и потрескивал, создавая натуральность. Незаметно для неё, Дмитрий взял её руку в свою. Его рука была большой и тёплой. Наблюдая за электрическим, почти «3-Д» пламенем, они молчали. Наконец он заговорил:
- Ты дрожишь, почему?
- Я не привыкла к вниманию мужчин.
Повернув её лицом к себе, он взглянул на нее сверху вниз:
- Как это? Женька! Ты прекрасна, я знаю тебя, вот уж одиннадцать лет. Неужели никто не интересен тебе? Нельзя себя зарывать в землю. Нужно жить дальше.
- Дим, ты, что, не понимаешь что ли, что я не могу себе представить даже, что со мной кто – то будет  рядом, после  Васи?
Конечно,  Женька  всегда его волновала, он был очарован ею что – то захватывало его, овладевало им всем. Женька тоже всегда питала к нему тёплые чувства, поэтому и считала его своим другом.
- Жень, посмотри на меня, - произнёс он, - я не кусаюсь, хотя, Бог видит, ты лакомый кусочек.
Женька застенчиво подняла свои зелёные глаза и, взглянув в голубые глаза Дмитрия, почувствовала некое тепло, которое исходило от них. Отпрянув  на шаг назад и погрузившись в мягкие диванные подушки, она придвинула к себе столик.
- Ну, что приступим, а? Не зря мы сюда приехали, да? Завтра бассейн, сауна и прогулка по морозцу перед ужином. Дим, раз ты взял с собой гитару, может, ударишь по струнам?
- А, что сыграть?
- Ну, я не знаю. Давай, что – нибудь на твоё усмотрение. Может, что с курсантских времён.
Дмитрий был настроен решительно на свою спутницу, но та всякий раз напоминала ему, что любит мужа. И то, что Димка всего лишь друг для неё и не более. Вдруг резко погас свет, и комнату наполнили светом мерцающие свечи. В номер к ним постучалась горничная.
 - Приносим свои извинения, через час всё будет восстановлено. Пробки вылетели.
- Да, нам и так не плохо, - улыбаясь, сказал Дмитрий.
Громкий смех Женьки нарушил всё очарование мерцающей тишины.
- Женька, ты колдунья! Что со мной делают твои глаза? При свечах, они ещё зелёней стали.
- Боишься меня? Правильно, бойся. А то заколдую.
       Дмитрий протянул стакан сока ей и для себя налил рюмочку коньяка. Сделав глоток, он почувствовал, как обжигающий нектар коньяка разливается внутри, мешаясь с кровью.  Димка взял в руки гитару и ударил по аккордам. Песнь, как и музыка, была тихая, она навевала унынье. Так и не дождавшись света, они разошлись по комнатам. Нужно было выспаться, ведь утром их ждал завтрак, а также запланированная программа.
        Следующим морозным утром над домом отдыха, где они отдыхали и над лесополосой нависли серые кучевые облака. Январский ветер завывал и своим дыханием обжигал всё и всех на своём пути. Все корпуса и деревянные домики выглядели на фоне хмурого утра мрачными и промёрзшими.
Роскошный завтрак их ждал на третьем этаже ресторанного корпуса.  Набрав различной еды на поднос, Дмитрий подошёл к столику, где его ждала Женька.
- Мадам!
- Между прочим, мадемуазель…         
- Разрешите приземлиться?
- Ты, что летун? Или ты ракетчик, а может ты Карлосончик?
- Карлосончик?! Я ракетчик, - хищно улыбнулся он.
Его голос был уверенным и мягким. Женька даже почувствовала некий озноб.
- Присаживайся. Давай – ка посмотрим, что ты нам принёс? Мммм, кашка, да ещё салатик, фрукты и печеньки с вафлями! Смотри вафли, как из детства! А кофе где?
- Слышишь дама, Вы обнаглели! Кофе уж нальёшь себе сама?
- Конечно,  налью.   
За завтраком Димка начал беседу:
- Жень, а твой Василий, мне его фамилия знакома. Он кто?
- Как кто? Человек.
- Ну, это понятно. Просто его фамилия…
- Бахарев, Бахарев… мммм, его фамилия. Отец моего Василёчка, Владимир Васильевич Бахарев, который впоследствии сего был  доктором технических наук, профессором, а также служил и преподавал там же, в училище серпуховховском.
- Да?! А я всё думал, откуда я знаю эту фамилию?! Теперь понятно. Отец, твоего мужа преподавал у меня. Да и Василия я твоего помню, он на два курса был младше меня.
- Ну, вот видишь, какая земля тесная и круглая, - смеясь и прикрывая рукой  набитый рот едой, говорила Женька.
День, был насыщенным.  Бассейн, расслабляющая сауна и заканчивался он прогулкой по узким тропкам между голубых елей…

***
       А в Москве, в семье Кутеповой разыгралась не шуточная драма. Не любимый муж, осточертел Даше, и она грезила о свободе. Её муж раздражал её своим присутствием, своими действиями, голосом. И Даша взорвалась. Она выбежала из квартиры и скрылась в тени дома. На улице находиться нельзя было, зимние вечера холодные, но и дома было невыносимо.
- Папа, алло, пап! Ты дома?
- Нет, я в отделе, - сухо ответил он, хотя в отделе его не было. Полковник Смирнов, бравый офицер, не смотря на всю суровость своего воспитания, как обычный мужчина крутил роман со своей сослуживицей, молоденькой женщиной лет тридцати. Мать свою Даша не помнила, так как она умерла при родах. Отец воспитал Дашу сам и сам решал её судьбу.
- Папа, я хотела приехать домой переночевать…
- А, что случилось у тебя?
- Я поссорилась с Андреем, не хочу жить с ним, хочу развода!
- Не дури! Возвращайся домой к мужу.
- Но папа…
- Я всё сказал! Выкини дурь из головы! Не смотря не на что, он хорошая партия для тебя и твоего будущего. Нечего, притрётесь, - сухо промолвил отец и положил трубку.
Купив бутылку вина, Даша сидела на детской площадке и утирала слёзы. К лавке, на которой сидела она, подъехала патрульная машина полиции.
- Так, распиваем? Да, ещё на детской площадке?
Даша подняла глаза и в одном из сотрудников полиции увидела знакомого молодого человека, с которым когда – то училась в школе. В тусклом освещении фонарей, тот не сразу её узнал.
- Артём? Привет! Ты, что в полиции служишь? Я представляешь тоже.
-Даша? А, что ты тут делаешь?
- Поссорилась с мужем, не знаю куда идти, отец на работе, а ключей нет у меня от родительской квартиры. Вот и сижу здесь, а пить, нет, не пью. Бутылка даже не почата.
- Ну, если тебе нечего делать, то можешь с нами покататься. Мы правда в Чехов сейчас едем…
- Да? Можно я с вами?
Будучи в машине, она достала телефон и написала сообщение Егору: «Привет! Не спишь ещё? Я в Чехов еду, может, встретишь?». Ответ пришёл незамедлительно. Через час, Даша уже находилась в холостяцкой квартире Синицына.
- Дашь, я не стану спрашивать, что случилось, я постелю тебе, а сам на кухне…
- Нет, ты со мной ляжешь. Или не нравлюсь? 
 Он взял её руку и поцеловал. Сначала она ели удержалась, чтобы не вырвать её,  его губы подобно пламени  обжигали её всю.  Его губы были мягкими и влажными. Егор притянул её ближе к себе, инстинктивно отвечая на его жесты, Даша обвила его шею руками. Её голова кружилась и она, как  - будто оторвалась от пола и взвилась к небесам. Его глаза горели от страсти и нежности, которую он испытывал в данный момент к ней. Глядя на неё сверху вниз, он шёпотом произнёс:
- Я знал, что ты рано или поздно будешь моей.
Он взял её лицо ладошками и почувствовал трепет девичьего тела.
- Дашь, не бойся меня. Я не сделаю тебе больно и не причиню вреда. Я вообще не сделаю ничего лишнего, если ты сама не захочешь.
- Я не понимаю, - прошептала Даша, - не понимаю, что происходит. Так нельзя, но уж очень хочется расслабиться. Да, я хочу этого.
- Я почти тебя не знаю, но ты нравишься мне, и меня тянет к тебе, словно магнитом. Так меня ещё ни к кому не тянуло, но страсть к тебе… Боже мой, Дашка, ты чудо! Но у тебя муж…
-  Нет! Нет ни какого мужа! Это у папы у моего муж, а у меня нет. Я его не люблю, этого генеральского сынка.
     Егор легонько прижал её спину к подушкам большой кровати и склоняясь над ней, стал целовать её лебединую шейку. Он наслаждался, он ощущал, как в девушке закипает кровь всей страстью, которая только может быть в человеке. Её чёрные волосы небрежно лежали на подушках. Она откинула голову, подставляя любовнику свою шею и трепещащую, молодую грудь. Его руки скользили по её телу, одновременно расстегивая пуговицы на кофточке. Даша застонала, ощутив, что из неё истекает сладость всей влаги. Егор шептал на ушко ласковые слова, тем самым предавая уверенность ей в его ласке и нежности. Она судорожно дышала, и её тело уже не принадлежало ей. Его мужское достоинство твердело и прижималось к её коже ног. Осторожно, ели слышно он раздвинул её бедра, и в диком желании всего, сквозь сумасшедшую пульсацию во всём теле, она услышала:
- Я буду очень нежным. 
- Да! Да, скорее! – Томно произносила она.
Их глаза встретились, они горели страстью. Словно в забвении были они, и вот, она вскрикнула от удовольствия. Она чувствовала, как сладость всей его нежности разливается внутри её, наполняя всё тело. Ещё несколько минут он находился в ней, как приклеенный.  Встав с кровати, Егор подошёл к окну и прикурил сигарету. Испив вина, которое привезла Даша, Егор вновь погладил её волосы, которые прикрывали её возбуждённую грудь. Их тела вновь слились воедино. Их тела были податливы и отвечали на любые прикосновения друг друга. Он откинулся на спину.
- Люби меня.
Даша села на него и коснулась руками, его массивной груди. Ладонями, она скользила по его плечам, груди и ели накаченному прессу. Прильнув всем своим девичьим телом к горячему телу Егора, она застыла. Её упругая грудь скользнула ему в рот и та, почувствовала, как её сосок твердеет и обволакивается теплотой его дыхания и влагой языка.  Егор обнял её, и вновь Даша оказалась на спине. Дотронувшись до его достоинства, она начала ласкать. Егор застонал. Да, она сводила его с ума! Словно мустанг, бегущий в прерии, он ворвался в неё.
- Обними меня ногами, киска моя,- его голос был отрывистым.
Её ноги обвивали его талию. Она чувствовала, как он проникает в неё всё глубже и глубже. Земля раскололась от такого наслаждения!
- О, Боже мой! Егор! -  Закричала Даша.
Егор продолжал, он уже не контролировал себя и не мог остановиться. Темп нарастал.
- Ещё немного! Ещё, - вскрикнул он. 
-Не останавливайся! Глубже! Быстрее! – Почти звериным голосом упрашивала его Даша.
Блаженство наступило. Бабочки  в низу живота запорхали у них двоих одновременно. Прижав к себе, он слышал её сердцебиение.
- Егор, а у тебя есть женщина?
- Ну, как тебе ответить на этот вопрос? Наверно есть, - задумчиво ответил он. Теперь у меня есть ты.
- Я?! Нет, меня у тебя нет. Ты, что забыл, я же замужем?!
- Ну и что? Ты же не любишь его?
- Это нечего не меняет.
- Ты Дашка маленький хищник.
За окном уж давно расцвело. Поднявшись с кровати, они устремились на кухню для совместного завтрака.  Спустя час, такси ждало у подъезда дома, где жил Егор.  Даша поспешно собралась и поцеловав в щёку своего ночного волшебника удалилась из его жизни так же бурно, как и ворвалась в неё.
      А в доме отдыха, Женька  наслаждалась загородной природой в компании своего друга.  Присев возле камина, Женька смотрела на искрящиеся языки электрического пламени.
 - Никак не возьму в толк, - вдруг заговорил Дмитрий, - что происходит в твоей голове? То отвергаешь меня,  то делаешь вид, что мы пара.
-  Я понимаю, что ты тянешься ко мне. Но я не могу тебя подпустить ближе, чем есть. Не обижайся. Хочешь владеть миром и мной, наберись терпения.
- Жень, ты мне давно дорога. Я не хотел бы расставаться с тобой, - безнадёжно тихим голосом произнёс он.
- Мы знакомы одиннадцать лет, но мы никогда по – настоящему не были вместе.
Пару минут, Дмитрий держал её руку в своей, а после отошёл в сторону и присев в кресло промолвил:
- Я найду способ, чтоб ты меня полюбила. Мне это нужно.
- Способ?! Димка, хороший мой! Да ты, что?! Я уже люблю. Я всю жизнь люблю только одного. Ну, если тебе так будет спокойно, хочешь, я скажу, что люблю тебя?
- Нет, не хочу! Не нужно одолжений. Жизнь большая, посмотрим, куда она завернёт. Ты думаешь мне легко, зная о том, что ты спишь в соседней комнате и не придти к тебе, и не уложить тебя к себе на руку?
- Хватит об этом. Я тоже не железная. Но я не предатель. Я мужа люблю.
Женька хотела выйти из гостиной, но огромная рука Дмитрия схватила её за плечо.
- Остановись, ты меня утомляешь! Ты Жень, словно сухарь!
Обхватив одной рукой, он притянул её к себе. Зажав в своих объятиях, как в тисках, Дмитрий впился в губы Женьки.
- Ты делаешь больно и против моей воли, тем самым отпугивая меня от себя, - вытягивая руки, произнесла она.
-  Извини, бес попутал. Но я здоровый, взрослый мужик, а ты женщина, которая меня волнует. И что я плохого сделал? Я тебя поцеловал и всё. Да, Жень, ты та, которую нужно добиваться, а не брать силой…
- А силой не получится! У меня в голове и душе…
- Знаю, муж в твоей голове. Ладно, подожду.
       На следующий день, Женька уже ехала к себе в деревню в автобусе. От «Фореста» её дорога заняла слишком мало времени. Она ехала и размышляла над поведением её друга, над тем, как он относится к ней и, что со всем этим делать. Но ответа не было, ведь на сегодняшний день в её душе занимал место только один человек, с потерей которого она не могла смириться. Она винила себя за тот поцелуй, который произошёл, и постоянно вытирала рукой губы. Она боролась со своей совестью.   

***
     Вернувшись домой, Даша застала чуть подвыпившего мужа дома. Она решила не разговаривать с ним и просто молчать.
- Что вернулась? – Держа бутылку пива, раздражённо спросил её муж.
- Я устала и спать хочу, - сухо ответила Даша, снимая с себя одежду.
- Нет, я сам тебя раздену, ментовочка моя, - возразил он.  Его голос стал мягким, это насторожило Дашу.  Смотря в глаза, он начал расстегивать ремень на её брюках.
- Отойди от меня! От тебя разит!
- Какие мы нежные, ты моя жена, не забыла?!
Через минуту, сильная рука мужа сбрасывала одежду с тела Даши, не смотря на её сопротивления.
- Ну, давай возрази мне. Покажи, чему и каким приёмам тебя научили на «Самбо».
Даша стояла перед мужем почти обнажённой. Не спеша Андрей обвёл глазами её фигуру. Он начал гладить её тело, а Даша мысленно просила, чтоб это всё прекратилось.
- Вставай на колени на край кровати.
- Нет, не нужно.
- Вставай, говорю тебе, или я поверю тому, что себе надумал. От тебя мужиком воняет! Ну, ты и сука!
Он толкнул её на диван. Даша упала и оперлась на сжатые  в кулаки руки. Она уже не могла сопротивляться, да и не было смысла. Андрей смотрел на неё свысока, он был зол и пьян.  Возбуждение накатывалось волной, он легко вошёл в неё.
- Ну, что твой любовник так тебя крутил всю ночь на себе? – С силой входя раз за разом в неё, злостно кричал Андрей. - Отдыхай теперь, позже поговорим. Можешь папочке позвонить, я всё ровно для него идеальный зять и ты знаешь почему, - застёгивая ширинку на штанах, произнёс он.
Какое – то время, в позе эмбриона Даша лежала на диване. Она проклинала отца, мужа и всё на свете, да и Егор тоже попал под раздачу.  Слёзы не лились из глаз, но было всё непереносимым.  Внезапно она услышала из дальней комнаты – их спальни,  тихий женский голос. Стремительно войдя в комнату, Даша увидела, как на их супружеском ложе, Андрей бурно занимался любовью с какой – то «гусыней».  Глаза женщины злобно и вожделенно уставились на Дашу. Спрыгнув с кровати, та подбежала к Даше.
- Ай, какая девочка к нам забрела! И кто же это, неужели сама Даша? Может приласкать тебя, - засунув под бюстгальтер  пальчик, смеялась женщина.
- Отойди от меня! Не трогай! Фу, дешёвка!
- Это я дешёвка? А кто ты, а? Я свободная, а ты нет. И от тебя пахнет мужской туалетной водой. Так кто дешёвка? – Оборачивась и ловя взгляд Андрея, прошипела женщина.
- Я посмотрю, - с ухмылкой проговорил тот. – Держи её, дай – ка я ей наручники надену, всем же нравятся ролевые игры?
- Хватит, это не смешно! Это изнасилование…
- Изнасилование? Ну, что ты такое говоришь? Какое изнасилование? Я твой законный муж и твой долг ублажать меня. Не так ли? Ладно, без наручников обойдёмся.
 Женщина поцеловала Дашу и лизнула её по щеке. Холодными тонкими пальцами, женщина схватила грудь, да так, что Даша взвизгнула. Медленно она потянулась к своей жертве и их тела и груди соприкоснулись.  Андрей сидел на руках своей жены и упорно вдавливал их в кровать. Даша была зафиксирована, и пошевелиться не было сил.
- Что  не нравится?
- Ты больна!
- Конечно, конечно! Смотри, как заводит это твоего мужа!
Даша отворачивала голову и пыталась сдвинуть ноги. Но всё было тщетно. Женщина полностью погрузилась в неё. На какое – то мгновение, Андрей дал волю чувствам или эмоциям и встал с рук жены. Словно вампиры, они наслаждались телом Даши. Когда всё закончилось, Даша сползла с кровати и проковыляла  в ванну. Сколько она там пробыла, никто не знает. Когда она вышла из душа, то увидела обнажённого мужа храпящего, уткнувшись в подушки. Женщины не было. Наверное, он выпроводил её, когда та была в душе.
    Проснувшись поздним вечером с дикой головной болью, Андрея посетило сознание того, что он натворил.
- Даша! Даша! – Крикнул он, но ответа не последовало.
Встав с кровати, он увидел пустые вешалки и шкафы, одежды его жены не было, впрочем, как и самой жены. Позвонив по телефону, он услышал «Абонент временно не доступен, перезвоните позже». Что творилось в голове его, известно только было одному Богу.
    Даша сидела за столиком кафе и набирала номер Егора.
- Я занят, позже позвоню.
Егор, так и не позвонил ей, так как находился в объятиях Ольги. Он и не задумывался над тем, что происходит сейчас с юной особой. У него своя жизнь и тратить на размышления о ком – то он не изъявлял желания.
Ольга, довольная собой, встала с дивана и удалилась на кухню, дабы не  мешать телефонному разговору её «счастью». Она сидела на стуле у окна и смотрела на падающий снег, в руке тлела сигарета. Она так была увлечена пейзажем за окном, что не заметила, как хлопнула входная дверь. «Ушёл», подумала она и из глаз брызнули слёзы. Она закрыла глаза. И снова задумалась: кто он такой, откуда свалился на неё и почему её притягивает он, словно магнитом? Без сомнения, он бабник. И куда, куда он ушёл сейчас, когда так всё хорошо начиналось?
Конечно, Ольга не любила Егора, но он её пленил. Она не была уверена, что так уж хочет знать, куда направился её избранник и вернётся ли он.
Телефонный звонок Даши, как – то внезапно озадачил Егора и даже засел в его мозгу. На удивление самому себе, это молоденькое и симпатичное существо как – то сумело проникнуть в его душу.  На женщин он смотрел как на игрушки для утехи, но в Даше было что – то, к чему, он думал, у него выработался иммунитет. Да и он сам проникся в неё и хотя, гнал эту мысль от себя, Егор всё же хотел видеть эту девочку рядом всегда и не просто на службе, но и в доме.
- Даша, где ты?
- Я в кафе.
- Я еду из Подольска к тебе на такси, говори адрес. Я тебя заберу к себе в Чехов. Потом ты мне всё расскажешь.   
Егор ехал в машине и воображал себя в спортивном костюме и её в халате и бгудях. Его улыбка растягивалась на лице, видимо он стареет, раз из суперского ловеласа, он превращается в одомашненного «старца». И всё же он не будет спешить, да и Дашка была замужем же…
     Выйдя из ванны, Женька услышала звонок, подняв трубку, она услышала голос Ольги:
- Алло! Привет. Как у тебя дела? – Спросила Ольга.
- Да всё спокойно. Вот, сумки разбираю. Только, что из дома отдыха приехала. У тебя как дела, как твоё «счастье»? – Громко спросила Женька.
- Я пропала Жень. Я в него влюбилась, а он сбежал. У нас даже не началось нечего, а он сбежал!!!
- Он, что так хорош?
- Да! Но похоже редкостная сволочь! Я не просто влюбилась в его лицо и соблазнительное тело, но и как в мужчину. Как он говорит… его голос, ну, просто… когда он смотрит на меня, я просто улетаю.
- Ну, что сказать на это, не знаю. Ещё не один бабник не приносил счастье даме, пока сам не остепенится. А в твоём случае, это без вариантов. Забудь и займи чем – нибудь себя. Это всё блажь. 
- Да я сама всё знаю, но он такой…
- Кто сеет ветер – пожнёт бурю. Оставь его.
Положив трубку, Женька легла на кровать перед телевизором и начала листать каналы. Вскоре она заметила за собой, что смотреть телевизор ей совсем не хочется и каналы переключает она просто на автомате. Повернув голову в сторону старенького серванта, Женька долго смотрела  на её с мужем фото, обрамлённое майорскими погонами. Им вместе очень нравилось это фото, и Вася всегда просил её о том, чтоб ни при каких обстоятельствах Женька не убирала его. Она и не заметила, как её глаза отяжелели, и она погрузилась в глубокий сон.
     Этим же днём, такси, в котором ехал Егор, стремительно ворвалось в Москву. Подъехав к кафе, Егор вошёл и увидел Дашу за чашкой ароматного зелёного чая.   
- Ты звонила отцу? – Второпях спросил он и увидел только кивок, означающий «да». – Твой отец – человек с характером. 
Даша ничего не ответила, продолжая дуть в уже остывший чай. Она была очень похожа на свою мать, и в глазах отца постоянно являлась живым упрёком.  Полковник Смирнов очень любил жену и, когда та умерла при родах, он не смерился с этим, но и младенца он тоже не мог оставить. Он воспитывал Дашу не просто в строгости, но и в некоторых даже издёвках.  И всё же Даша его дочь.
- Я понимаю, что тебе больно. Не спрашиваю…
- Егор! Не надо, не касайся меня. Я два года терпела грубое отношение своего мужа, но до такого не доходило никогда. Я пришла домой, а там… там, какая – то гусыня и они вдвоём…
- Они, что вдвоём…
- Да, - тихо промолвила она. -  Отец? А, что отец. Отец мужа, он генерал и папаша мой стелется перед ним и закрывает  глаза на то, что твориться в моей жизни.
- Понимаю, - тихим голосом сказал Егор. – Так, где твои вещи? Поехали ко мне. И отказов не принимаю. После завтра вместе на службу поедем. Я если честно, радуюсь как мальчишка и на секунду забыл обо всём. Я понимаю, тебе нужно время, ты оправишься и забудешь всё. 
Её большие ресницы прикрывали припухлости от слёз. Егор поймал себя на мысли, что он взрослый мужчина испытывает к этой девочке далеко не сексуальное влечение, а нечто больше, некую теплоту и нежность. Он хотел обнять её, успокоить. Даша поднялась со стула и взяла спортивную сумку с вещами.
- Ладно, поехали. Поехали к тебе.


***
          Прошёл год. Андрей, муж Даши умер. Его смерть, хотя и внезапная, не была неожиданной. Спившись и потеряв себя как личность, он потерял вкус к жизни. А у Дарьи сегодня счастливый день. Она пошла в долгожданный отпуск. Мечась по квартире, она спешно собирала чемодан. Мысль о том, что завтра она будет ласкаться в лучах тропического солнца, не покидала её и даже подбадривала.
- Дашка, зря ты собралась на острова, лучше бы со мной осталась. В России много мест, где можно отдохнуть, - с тревогой в голосе сказал Егор.
- Ну, не нагоняй тоску. Всё будет хорошо. Как приземлюсь, сразу позвоню тебе. Все же летают и ничего, - с улыбкой на губах весело произнесла Даша. – Поверить не могу, завтра. Уже завтра.
       Наутро Егор проводил  свою юную пассию в аэропорт и ждал её звонка о благополучном приземлении.  Устроившись в уютном кресле самолёта, Даша закрыла глаза, она хотела просто расслабиться во время полёта. Она отчётливо слышала приветствующую речь стюардессы, которая вещала: «Уважаемы дамы и господа! Командир корабля, пилот международного класса Разумовский Петр Семенович и экипаж приветствуют Вас на борту самолета Боинг 737, выполняющего рейс по маршруту Москва – Тайланд. Полёт будет проходить на высоте 10000 метров. Время в пути 7 часов 44минуты. В полёте Вам будут предложены напитки, обед и магазин…». Она и не заметила, как погрузилась в дремоту, но при всём этом, Даша всё слышала и временами открывала глаза, когда ей предлагали прохладительные напитки.   
       Прошло много времени с того момента, как она вступила на трап самолёта. Звонка  от неё так и не было. Уже вечером, из новостей Егор узнал, о крушении самолёта где – то в районе  острова Самет.  Сердце дрогнуло. По бегущей строке, он увидел фамилии тех, кто погиб или без вести пропал. Егор оцепенел, он с жадностью всматривался в бегущую строку. В раздавшимся телефоне он услышал голос отца Дарьи.
- Егор! Даша мертва? Нет! Только не моя дочь! – Из горла вырывались хриплые возгласы, напоминающие рыдания  полковника Смирнова.
Егор, не мог вымолвить и слова, он молча положил телефон и, поднявшись с кресла, проковылял через комнату к окну и вышел на балкон. Вокруг кипела уже почти ночная жизнь и запах свежего весеннего аромата, который витал в воздухе, словно хлестал по щекам. Впервые за многие годы, он был счастлив, а тут ему заявляют, что Дашки больше нет. Сильными руками обхватив перила балкона, он взвыл. Горячие и совсем не скупые слёзы текли по не бритым щекам. И кто сказал, что мужчины не плачут? Ещё как плачут, но как – то тайком от женских глаз. Всю ночь и последующий день лихорадка не отпускала Егора.  Чем больше он думал о Даше, тем сильнее накатывались слёзы. Он вспоминал первую встречу в классе службы ОВД, он вспоминал первую ночь и её надменность в голосе. Он обнимал её фото, вспоминая её как смоль волосы, которые всегда пахли лавандой. Её кожа, она была гладкой с оттенком топлёного молока. Он мечтал ещё раз дотронуться до неё своими губами.
       Самет, остров не мечты, но тихого отдыха.  Пляжи из белого песка под палящим солнцем переливаются блестящими крупицами. Девственные красоты острова, бударажат кровь и заставляют трепетать сердца. На фоне чистого неба, сочной зеленью упираются ввысь громадные пальмы. Мягкий, тёплый климат и даже в период дождей, всегда встречает своей природной приветливостью и ласкает своим дыханием всё живое.  Этот остров почти необитаем и здесь живут в основном местные рыбаки. Небольшой остров по правде можно назвать райским. Это райский уголок Тайланда и на нём, жизнь бурлит и не стоит на месте.
      Целые сутки рёв моря и вой ветра не стихал, стихия шла против всего живого.  Местные рыбаки на своей простенькой лодке вышли по – утру в море. О  таком улове они даже не подозревали. Нахлынувшая волна чем – то тяжёлым ударило о борт. Перевалившись на половину, они увидели тело человека. Возбуждённые голоса мужчин и такие же жесты напоминали оживлённый муравейник. Самые молодые и юные мужчины прыгая в воду, пытались освободить тело из сетей. Более пожилого возраста мужчины руководили и что – то постоянно говорили. Освободив от запутанных склизких сетей, все увидели молоденькую черно – волосую женщину. Она не подавала признаков жизни и была изранена.  Сделав пару массажей искусственного дыхания, девушка начала издавать хрипы и кашлять. Из её рта выплёскивалась зеленоватая жидкость. Ни о какой рыбалке теперь и речи не шло. Повернув к берегу, рыбаки отправились в свой посёлок. Сколько часов она пролежала в воде, не известно. Сознание возвращалось к ней медленно. Она, сквозь лучи яркого солнца видела рукоплескающих людей, которые склонились над ней, шумные волны, бьющиеся о подножья не высоких скал, доносились уже приглушённо. Слабо, очень слабо, но она понимала, что жива.
.      Самый сильный, загорелый мужчина внёс девушку в дом. Что – то сказав очень старой женщине, он удалился. Дом, в котором находилась девушка, был сооружён из ветвей и различных жердей. Стены обмазаны глиной. Крыша – также выглядела достаточно просто, она была сплетена то ли из соломы, то ли из громадных пальмовых листьев. С полом, достаточно всё было просто. Он был земляным.  Будто через пелену, девушка осматривала дом и силуэт женщины, который вился подле неё. Старая женщина была повитухой в местной деревне.  Раздев девушку до ногаты, она обмазала её всю какой – то вонючей, липкой массой не понятного цвета. От такого запаха, девушка потеряла сознание, но старуха не обращала внимания на это и продолжала обмазывать её хрупкое тело. Помощница повитухи обкладывала девушку дымящимися угольками. На теле девушки раны были незначительные, но всё же они были. Укрыв с головы до ног какими – то шкурами, девушку оставили в покое на сутки. Самочувствие девушки, было не понятно каким. В положении лёжа, нельзя было сказать, что у неё отмечалось головокружение, боль в висках и бешеный озноб. Она теряла силы. Да, для неё – это были ужасные сутки. Она почти не спала, а находилась лишь в лёгкой дремоте, которая сопровождалась бредом. В сопровождении стонов, страшные кошмары и ведения мучили её. Было ощущение, что она летит в пропасть, чёрную дыру. Несмотря на жар, она дрожала от холода, всё её нутро колотило изнутри.
   Через сутки, глаза девушки открылись и слабым движением руки, она пыталась выбраться из под шкур. Её тело всё зудело и волосы были похожи на паклю.  Повитуха, жестами рук показала, что не стоит пока вставать, так как организм очень слаб. Открыв дверь, она позвала кого – то. В хижину вошёл мужчина, на вид лет тридцати. Осмотрев глазами девушку, он начал спрашивать на каком языке та говорит. Мужчина неплохо знал несколько языков. Он жил в отдалённой деревне, но постоянно работал в отеле острова, куда приезжали разные туристы.
- Я, я русская, - чуть слышно произнесла девушка.
- Вы должно быть с самолёта, который потерпел крушение. О Вас нужно сообщить в отель…
- Где я? Сколько я тут? Нужно встать, - облокачиваясь на локти, лепетала она. – Мой папа, он не знает ничего…
- Лежите, лежите.  Вы здесь уж пару дней находитесь. Вас принесли в плачевном состоянии. Вы нуждаетесь в лечении. Я сообщу о Вас, и Вас заберут в больницу для начала. Последующий день и вечер, девушка не спала. Она лежала и наблюдала за неким оживлением, которое находилось под самым потолком. На жердях, под самой крышей находилось большое гнездо, в котором жили попугаи. Они галдели и размахивали пёстрыми крылышками и хотя, многие птенцы были почти взрослыми, летали они всё ровно плохо. 
На утро следующего дня к хижине подъехал небольшой джип и погрузив девушку, удалился из деревни проч. Обмотанная какой – то простынёй, девушка ехала в местную больницу.  В местной больнице к девушке подошёл доктор с помощником. Видимо этот человек являлся переводчиком.
- What is your name? (Вот из ё нэйм?), - спросил на английском языке доктор.
- Как зовут Вас? – Обратился переводчик.
- Даша. Дарья Кутепова.
- Do you speak English? (Дую спик Инглиш?)
- Вы, говорите на английском? - Продолжал переводчик.
- Мой английский, очень плохой. Лучше, через переводчика.
Доктор улыбнулся и, что – то начал говорить на быстром английском переводчику.
- Дарья, Ваш самолёт попал в катастрофу. Из выживших, удалось спасти только десять человек, включая экипаж лайнера, на котором Вы летели. Вам повезло. Здесь Вам окажут медицинскую помощь в счёт Вашей путёвки. Так же в Российское посольство уже подали списки всех выживших. Через пару недель, Вы будите в России, - с улыбкой сказал мужчина и потрепал её за ногу. – Не переживайте, самое страшное уже позади.
Даша лежала на больничной койке, свернувшись калачиком под простынёй.
От ран на теле, она слабо могла пошевелить руками. Боль временами заглушалась под действием обезбаливающих препаратов, но вновь возвращалась, особенно под вечер. Но каждый прожитый день, каждая пережитая ночь давали свои результаты. От множественных анализов, рентгенов и назначений лекарственных препаратов, девушка шла на стремительную поправку. И вот, она уже почти готова уехать домой. Домой в Москву! Туда, где её ждали или же уже не ждут, а оплакивают.
    Дорога, выходящая из города, была выложена щебёнкой, и ехать по ней было не совсем удобно. Она связывала все соседние деревни между собой. Посольство находилось за пределами города. И вот, на руках Дарьи был драгоценный временный документ, говорящий о её личности и билет в обратный путь. Путь домой. 
      Вступив всей поступью с трапа самолёта на землю, Даша почувствовала дрожь в коленках, и громадные слёзы навернулись у неё на глазах. Нет, ей вовсе не было больно, она прибывала в волнении. В вестибюле аэропорта «Шереметьево» её уже встречал ликующий отец. Он, от счастья, что дочь жива просто обезумел. Он подхватил Дашку на руки и сильно прижал к своей отцовской груди.
- Боже мой! Доча! Я не верю глазам своим! Дашенька, моя Дашуля! Да, я больше не отпущу тебя никуда! – Ликовал отец.
- Я ещё неважно себя чувствую, но я хочу домой. Папа, я хочу в свою маленькую комнату, где стоят куклы подаренные тобой когда – то.
- Девочка моя, ну, конечно! Спасибо Боже!
Они вышли на улицу и сели в машину. До самого дома, Даша спала на плече отца, а тот не скрывая впервые слёз,  гладил её по волосам и целовал в затылок.
Подъехав во двор родительского дома, Даша задала вопрос, будучи ещё в машине:
- Папа, а почему Егор не приехал на встречу, он где, на службе?
- Даша, нет, он не на службе. Но…
- А где же он тогда?
Отец всячески старался уклониться от ответа. Но напор его дочери просто обескураживал. 
- Понимаешь деточка, - начал отец, - катастрофа, которая произошла с тобой, поначалу сильно подкосила его.  Он взял отгул, а потом не вышел на службу и телефон не отвечает. Видимо, ты нужна только мне, я же отец твой и конечно был временами плох и суров, но всё же я отец.
- Мне нужно поехать к нему. Сказать о том, что я жива. Ведь в отделе же уже все всё знают, не правда ли?
- Ну, завтра и поедешь. Отдохни сегодня и поедешь.
      На следующий день Даша, села в электричку. Она несла её в сторону Чехова. И вот, знакомый дом и подъезд. Не дозвонившись в домофон, она побежала в местный бар, куда они захаживали. В баре было темно и громко от звучащей музыки и перекриков местных посетителей. Кто – то танцевал, кто – то смеялся и слал поздравления сидящему рядом, кто – то суетливо ютился возле барной стойки. Егор сидел и пил «Столичную» в полном одиночестве. Он пытался заглушить в себе боль и разочарование. Подняв глаза, он в полумраке увидел девушку, которая танцевала прямо перед ним, кидая свои взоры на него. Она была стройной и подтянутой, и в тусклом освещении она даже выглядела очень симпатичной. Она почти вплотную приблизилась к Егору.  Он ухмылённо погладил её колено. Не отрывая глаз, Егор скользнул своей ладонью вверх по ноге. Девушка всем своим поведением, дала ему понять, что приглашает в туалет. Приоткрыв дверь туалета, девушка затащила полупьяного Егора в кабинку.
- Может, познакомимся для начала? – Томным голосом произнесла она.
- Ты меня звала знакомиться в туалет? Или что? – И не дав сказать ни слова, он впился в её губы.
Руки с жадностью блуждали по телам обоих, при этом расстегивая ремни на джинсах. Без сопротивления, девушка расставила широко ноги и его рука погрузилась в неё так глубоко, что та аж вскрикнула. Но Егор, не обращал ни какого внимания. Он завёлся, и отпускать девицу уже не хотел. Два набухших соска её груди, обдавало теплотой и жаром его рта. Не побрезговав грязным полом, она встала на колени. Заглатывая постепенно, сантиметр за сантиметром его член, девушка причмакивая поглядывала на  стоящего над ней Егора. Волна за волной накрывала их обоих. Глаза горели и на щеках появлялся жгучий пунцовый румянец. Развернувшись спиной к нему, девушка наклонилась, расставляя широко ноги облакатившись на сливной бочок. Тихо застонав, она попросила  спустить в неё весь нектар, который он только накопил в себе. Одной рукой он придерживал девушку, а другой наглаживал всю её выбритость. Девушка дрожала от рьяного, даже животного возбуждения. Егор ощущал всю её влагу, и это его влекло ещё больше.  Выйдя из неё, он всё ещё держал её в позе.  Наклонившись, Егор прошёлся влажным своим языком по её бугреющим губам, из которых выходил тот самый нектар, которым он так страстно делился с незнакомкой. Её бутон был слегка припухшим от охватившего изнеможения. Его язык, прямо утопал в ней, и каждый раз возвращался для того, чтоб окунуться всё глубже. Доставляя головокружительное удовольствие, Егор тремя пальцами проник внутрь. Девушка застонала, прикусив нижнюю губу. Его сила и мощь стремительно вновь погружалась в неё всё глубже.   Судорожно они начали покачивать свои тела, ускоряя темп. Дыхание участилось, и они уже не слышали ни кого. Пульсация во всем теле била в набаты. Потоки горячей жидкости, словно простреливали её насквозь. 
Выйдя из кабинки туалета, на них никто не обращал внимания. И вдруг, в толпе Егор заметил знакомое лицо. Он отпрянул от той, которую любил пару минут назад, как чёрт от ладана. Остолбенев, он не смог сказать ни слова.
- Даша?! Даша?! Как же это, откуда ты? – Запинаясь и разводя руками, произносил Егор.
- А что, ты меня уже похоронил что ли? – Не отводя глаз, спросила Даша. – Прошло – то всего  недели три или чуть больше, а ты…, - указывая на расстегнутую ширинку, рявкнула Даша.
- Дашь, подожди, ты всё не так поняла!
- Что?  Не так поняла?! – Она залепила Егору смачную пощёчину и  показав неприличный жест из среднего пальца, сквозь зубы  произнесла «fuck you».  Убежав из зала кабака, она выскочила на улицу. Темная улица была озарена вся разноцветными подсветками витрин магазинов и рекламных щитов. Всё залито в неоновый свет. Она бежала проч.
- Даша?! Дашка! Ты жива?! Ура! Постой, куда ты? – Вдруг её окликнул молодой парень. Это был Димка, напарник её и Егора.
- Я приехала, а он, а он…, - с возмущением почти кричала она.
- Ну, понятно. А я тебя однажды предупреждал. Говорил, что он бабник, но ты не слушала меня. И что теперь?
- Хотела одежду забрать свою, но ключей у меня нет.
-  У  меня есть. Когда Егор в отпуске, я прихожу и выгуливаю собаку. И у него есть мои.
- Вот, здорово! А ты не мог бы открыть мне квартиру?
- Я не могу. Но ключи дам. Потом положи их в почтовый ящик, я приду и заберу. Хорошо? Просто меня Инна ждёт. Наконец – то я её добился.
Подойдя к подъезду, Даша увидела сидящую рыжеволосую девушку на лавке. Она копалась в своём телефоне. Проходя мимо неё, Даша услышала как рыжеволосая кому – то звонила и заигрывающим голосом говорила, вернее не говорила, а прям зазывала человека, которого называла по имени  «Егор! Я уже, между прочим, приехала и давно. На улице не май месяц… Алло! Егор! Ты, что не слышишь, Синицын?!»
Даша подошла к лавке и изумлённо посмотрела на девицу, а потом спросила:
- Девочка, ты кто? Я спрашиваю, потому что до этой минуты считалась девушкой Синицына и жила с ним, вон на самом верхнем этаже, - подняв голову, сказала Даша.
- Я кто? Я Ольга. Я встречаюсь уж больше года с ним, правда он всё время ко мне приезжает в Подольск…
- Хм, странно. Ты не находишь? Ладно, не сидеть же тут. Пойдём со мной, кофе попьём, я  сумку пока соберу свою. Он вообще «козёл» Егор твой.
Девчонки вошли в квартиру. Согрев чайник, и сделав бутерброды на скорую руку, девчонки залезли с ногами на его неприкосновенный белый диван. Они пили кофе и крошили хлеб. Собрав сумку с вещами и одеждой, Даша протянула ключи  Ольге со словами:
- Если уважаешь себя, то не останешься здесь ни минуты. Синицын, взрослый мужик, но он проститутка, - с этими словами, Даша открыла дверь и вышла из квартиры…
      «Уважаемые дамы и господа! Наш самолет совершил посадку в аэропорту Утопау. Температура за бортом +32 градуса Цельсия, время 18 часов по местному времени. Командир корабля и экипаж прощаются с Вами. Надеемся ещё раз увидеть Вас на борту нашего самолета. Благодарим Вас за выбор нашей авиакомпании. Сейчас Вам будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки», речь бортпроводницы разбудила почти весь салон. Даша открыла глаза. Гул самолёта постепенно утихал и все сидящие, ощущали под шасси авиалайнера долгожданную твердь земли.
За время полёта, толком она так и не уснула, всего лишь дремала и перебирала в голове разные мысли,  «Боже мой! Ну и воображение у меня! Чего я себе только не напридумывала, вот же фантазия как разыгралась – то у меня! Ну, что за бред! Да, но причём  здесь Ольга? Ах, ну, да, Егор как – то рассказывал о ней. Вот, она и влезла невзначай в мысли», улыбнувшись самой себе, подумала Даша. Уже в аэропорту, ожидав автобус, который её повезёт до отеля она набрала номер Егора.
- Алло, алло Даша, - в трубку кричал Егор, Дашенька, ты на земле?
- Алло, да, я на земле. Всё хорошо. Жду автобус.
- Ну, слава Богу! Я буду тебя ждать Дашуля! Правда десять дней, это мало и очень много, но ты отдыхай и купайся в море. Целую тебя, моя девочка!
- Я тоже тебя целую Егор! Время быстро пролетит, и я вернусь домой.
Даша положила трубку и со спокойной душой села в автобус, который её мчал навстречу морю и солнцу.

***
     Женька, как всегда в свой выходной день прогуливалась с Катюхой по рыночной площади и делилась впечатлениями от успешно написанной книги, которая называлась «Диалог, длинною в жизнь».
- У тебя в сумке телефон орёт, - указывая пальцем на сумку, сказала Катюха.               
- Интересно,  кто это может быть?- Женька достала телефон и увидела, что ей звонит из Серпухова Коля Совин. – Алло! Коль привет.
- Привет Евгения.  Ты знаешь, с семи утра читал, твой «Диалог, длиною в жизнь». Особенно понравилось твоё письмо царю, а так же рассольник, и кофе с ароматом лимона. В жизни каждого из нас есть такие вещи и предметы, которые всегда нам будут напоминать о прекрасных днях. В моём случае это торт «Полёт», жареный ролтон и букеты сирени. Ты очень гармонично выразила сочетание чувств и природы. А так же сочетание быта порой нудного и скучного и любви, которая есть в каждом из нас, и делает наш быт прекрасной жизнью. Ваша Столбовая это ваш по – истине ваш Эдэмский сад, который есть не у всех и по сей день живущих семейных пар. У вас была и есть любовь вечная, Божья, если хочешь. Ведь истинная любовь – это когда жертвуешь всем ради любимого человека, и это приносит истинное удовольствие. А когда это взаимно, что применимо к вашему случаю, то это вообще высший пилотаж. Я, наверно такого чувства ещё не испытал, а может и испытал, но не оценил. Там, в небесной канцелярии Вася читает твоё письмо всё время и наверно отвечает, и сегодня заботиться о тебе, так что будь в его и Божьем присутствии, там, на небесах он держит коробочку с кольцом и когда – то тебе он его обязательно презентует. Сказать честно, ты изложила свои чувства так, что я прослезился. Истинная любовь не имеет возраста и сроков давности она вечна!!! И лежит на скрижалях наших сердец, так что будем жить вечно, а земные потери любимых, это прощание на земное время. В формулировки твоих чувств, прослеживается нить вечной прекрасной любви, не все так могут любить, это дар наверно. Ты смогла отразить эту любовь через это диалог, но это больше чем произведение, это напоминание всем нам о днях вечной молодости, юной, зрелой любви не смотря на долголетние расставания и горечи потерь. Любящие друг – друга люди не могут надолго ссориться. Ты, это чётко подчеркнула, просто не могут делать друг другу больно.
- Спасибо Коль. Я польщена. Давай позже созвонимся. Я несколько занята сейчас.
- Хорошо. Да, я просто хотел эмоции передать свои. Всё, я не прощаюсь, а говорю лишь до свидания!
Женька, так и не оправилась от похорон мужа. Конечно, она уже не так выла по ночам, но из глаз изредка по щеке стекала солёная слеза и мурашки во всём теле охватывали её. Она вздыхала и возвращалась в девяностые годы и в  то недавно прошедшее время, в котором она была счастлива. Она отпускала его душу в небо и возвращала.  Она не могла с ним расстаться. Она понимала, что жизнь на месте не стоит, понимала, что нельзя себя «сжирать» изнутри и обгладывать судьбу свою до кости, она понимала, но сделать пока что нечего не могла, чтоб облегчить себе моральное состояние. Прикрываясь плотной вуалью, она как – будто конопатила свою продырявленную душу. На все её думки и мысленные вопросы, адресованные самой себе и Васе, она как – будто уже знала ответ. «Вдовушка ты Женька горемычная… Ты моя жена на этом и на том свете. Помни об этом, офицерушка моя», это не придуманные слова, которые исходили от неё. Её муж, ещё при жизни вторил это ей постоянно, словно пророчил. Он, как – будто готовил её к неизбежным слезам и его уходу. Да, словами это не скажешь, да и не поймёшь. Это чувствуется только душой, которая танцует на раскалённых углях. Ни какие уговоры о будущем, не заменят ей, то счастье, в котором она жила. Их любовь на протяжении жизни, была словно не распустившийся бутон её любимых васильков, ромашек, тюльпанов.
      Безусловно, боль утихала и казалось – бы, что становится легче. И краски, и ароматы жизни становились ярче и сочнее, но это всё было миражом, самообманом. Сколько должно пройти времени, что бы жизнь вернулась в своё русло, Женька не знала и не знает, и по сей день. Она очень сильная, она всё выдержит и стерпит, все удары судьбы. Только некому эти удары не видны.
Её жизнь не приостановилась? Нет, вовсе нет. Она лишь сделала маленькую передышку перед сильным прыжком. Данные обещания самой себе, ветшали. И даже гуляя по привокзальной площади, мысли, которые уносили Женьку от реальности, не покидали её.  Девчонки долгое время вели наблюдение за кафе, которое они посещали на протяжении одиннадцать лет. И вот, сейчас, увидев вывеску «Мы открылись», они решили зайти как всегда на кофе и лёгкий салатик. Что же там перестроили, какой интерьер там? Их распирало любопытство. Но открыв дверь кафе, они ужаснулись. Интерьера, как прежде не было. Вместо дубовых столов и таких же стульев, стояла дешёвая мебель из ярко – рыжего пластика. В кафе витал запах общепита. У барной стойки, если её можно было так назвать, стоял молодой парень в неряшливом халате, напоминающий – белый. Вид его был неряшлив, в прочем, как и сама атмосфера этого заведения. За столиками сидели мужчины не русской национальности, и улыбаясь сверкали золотыми зубами, это были сотрудники рынка, которые захаживали на обед или просто отвести душу на расслабляющий отдых. Девчонки быстро закрыли дверь и удалились. В полном разочаровании, они направились в сторону «McDonald’s», где всегда была большая очередь. Но уж лучше отстоять очередь и отдохнуть в чистоте и уюте, чем…
- Ты, в деревню – то поедешь на майские? – Спросила Катюха, жуя «Роял Де Люкс».
 - А ты как думаешь? Конечно, поеду, у меня же огород, - сделав глоток кофе «Капучино», ответила Женька. -  Хочешь со мной?
- Нет, я дома буду…
- А что можно делать на праздники  в городе? Наоборот все едут за город, если есть возможность. У нас есть такая возможность. Съездим в  Любучаны, в «Любушку», как всегда втроём. Ты, я и Натаха.
- Нееет, я ленюсь.
- Ну, и  ленись. Зря. Я не уговариваю тебя, но у тебя есть время думать.
    Неделя, осталась одна неделя до майских праздников, а в голове полный сумбур. Нужно многое успеть переделать на огороде, и съездить в гости к маме Василёчка, да и просто отдохнуть, да и сыну нужно помочь с учёбой, которая заканчивалась. В общем, Женькина жизнь была обыденной и без приключений.
   С понедельника началась новая трудовая неделя. Каждый прожитый день в институте, для Женьки был, словно на войне. Она вела уже беспощадную войну с сотрудниками различных отделов. Вот и сегодня, она не могла ослабить «узду».
- Евгения Александровна,  - приветствовал её сотрудник, - я пришёл для того, чтоб Вы  мне зарегистрировали документ. Только, Жень, у меня тут приложение «ДСП».
- Давайте свой документ, - протянув руку, произнесла она. – Постойте, я не стану регистрировать Ваш документ.
- Почему?
- А Вы сами – то, как думаете? Посмотрите, он у Вас не правильно оформлен. Если у Вас приложение, несёт гриф «ДСП», то и сопроводительное письмо должно нести тот же гриф, а потом, где в письме указывается, что есть приложение? Переделывайте…
- Ну, Евгения…
- Виталий Степанович! Давайте с Вами работать в рамках установленного регламента и в рамках типовой инструкции по делопроизводству. Я слишком много за эти годы издала распоряжений и образцов для каждого, по оформлению документов, а Вам лично, всё скинула на флешку.
- Мне директор не переподпишет, да и неудобно как – то к нему идти ещё раз.
- Я нечего не знаю. Идите и выполните документ на пятёрку, вот, тогда и поговорим. Тем более документ направлен будет в «ФСБ». Вы, что меня и Спиридонова хотите опозорить перед ними, что ли?
- Да, что Вы такое говорите? Нет, конечно!
- Ну, как же нет, когда – да!  Там, подумают, что в институте работают одни бездари, которые, даже документ не могут правильно оформить. Ступайте и не отвлекайте меня.
И таких сотрудников изо дня в день, много, которые обращались за помощью. Нервы были на исходе и Женька, готова была устроить даже занятия по ведению делопроизводства для сотрудников института в конференц – зале.
В обеденный перерыв, она достала из сумки телефон, в котором сияло оповещение, что кто – то звонил. Звонок шёл  от Коли Швытова. Она быстро перезвонила:
- Коля привет! Ты мне звонил? Просто не слышала. Я просто всё воюю, оборону держу, как под Сталинградом!
- Женя привет. Ты, молодец! Супер стихи и роман твой тоже. Сколько ты его писала???
- Писала на одном дыхании. Сколько писала? Ну, наверно два или три месяца, не больше. Это Коль, моё лекарство. Я в нём, собрала всех пацанов, которых помнила ещё с девяносто пятого года. И конечно, тебя тоже не обделила своим вниманием. Я специально написала его и выложила в интернет.
- Как дела твои? Работу нашла или ищешь?
- Знаешь, я сегодня о тебе подумала и почему – то была уверена в том, что ты позвонишь мне.
- Да? Откуда ты знала, а если бы не позвонил?
- Позвонил бы. Я знала это ещё с утра. Интуиция, мать её!!! Не зря же меня твой друг называл «ведьмой зеленоглазой», потому что не мог скрыть от меня нечего. Нет я не нашла пока работу. Но ищу время от времени.
- Как твой огород?
- Скоро начнётся.
- А он нужен тебе?
- Ну, без него в деревне скучно. Вот и пыхчу на нём или он на мне!!! Просто, мы с Васей много труда вложили в него, и бросать теперь жалко. Если бы не Вася, то я бы и не взглянула в сторону. А так, хоть какое – то развлечение «фитнес – огород», мать его!
- Ясно. Нет, я бы не смог на огороде…
- Ну, ты и не Вася! Да ты думаешь, мне что – ли нравится? Ха – ха – ха! Это кто – то, один такой был умный и говорил всё время, что не приучен к «крестьянскому труду», а сам меня подталкивал, как бульдозер на прицепе, бегал по всему огороду и кричал, что он землевладелец! Смешно аж было. Да я Коль там, особо не гну спину, так, если самую малость. Утром быстрым шагом, а вечером до квартиры – ползком.
- Я на море собираюсь в этом году.
- Ну, и славно. Я бы тоже сгоняла, только до августа у меня аврал…
    День прошёл и снова вечер. Можно вытянуться в струну и забыть обо всём до утра.   Женька посмотрела в тёмное небо и безмолвно услышала шипение мерцающих звёзд. Они, словно шептали ей «Ты – вся моя жизнь», она улыбнулась и прошептала не отводя глаз: - а ты моя…
Спустя неделю Женьке позвонила Ольга, она щебетала в трубку и пока не остановилась, Женька всё слушала.
- Ну, теперь – то я могу слово вставить? – Весело спросила Женька, - как дела твои, как твоё «счастье»?
- Да, у меня всё не плохо. Женька, я беременна и замуж выхожу!
- Замуж?! Ого, ну молодец! И когда же состоится это событие?
- Через месяц. Но я замуж выхожу не здесь. Я уезжаю в Израиль. И там буду жить.
- Я рада за тебя! Но ты не пропадай.
- Хорошо.
Ольгиным избранником был молодой человек, именно молодой человек, младше её на лет десять. Он получил диплом и возвращался к себе домой, и сделав предложение Ольге, уже возвращался далеко не один.

***
        Прилетев в Москву, Даша направилась  к выходу аэропорта, где её встречал Егор. В руках он держал огромный букет полевых цветов и не важно, где он его взял апрельским днём. Он был рад, что наконец – то его Дашка вернулась.     Всю дорогу, по направлению к дому они ехали молча. Зайдя в квартиру, Егор не говоря ни слова, раздел её и уложил на привычную ей уже кровать. Он скучал, он сгорал от желания. Руки, ласкающие её небольшие загорелые груди, были очень нежными.   Он смотрел на неё с вожделением. Он горячо обнимал её и спускался к самому сладкому месту, с которого и начинается вся сказочная услада. Её губы ждали поцелуев.
Егор точно знал, что из всех женщин, которых он когда – то любил, эта девочка его и она именно его. Он, за последние несколько недель ловил себя на мысли, что любит её. Он хотел, чтобы она жила только с ним, любила только его одного. Он настолько сильно был влюблён, что готов был даже на брак, которого так боялся все эти годы.  Рядом с Дашей он себя чувствовал мальчишкой, а совсем не взрослым мужчиной.
-  Я люблю тебя, - тихо произнесла Даша. – Я люблю тебя, слышишь?
Его язык обжигаючи проникал в глубь её плоти. Тонкими пальцами, Дашка впивалась в волосы своего избранника, а он не на секунду не отпускал её от себя и раз за разом охватывал всю своими губами, словно жадно пожирая.
Когда Егор оказался над ней, то Дашка, словно послушная девочка, вскинула на него свои ноги, и тот овладел трепещащим телом  своей музы.
-  Даша, нам нужно съездить к твоему отцу, - отрывисто сказал Егор.
- Да, а зачем? У него своя же жизнь…
- Я жениться хочу на тебе. Как думаешь, полковник  Смирнов, отдаст свою единственную дочь за капитана Синицына?
- Да… сначала Смирнова, потом Кутепова, а в будущем Синицына? – Оригинально, ты не находишь? Ладно, после съездим, - не отвлекаясь на разговоры, она ласкала маленькой ручкой его мустанга.
Хотя, она никогда и не озвучивала, но ей очень нравилось, когда его мужская плоть крепла и становилась больше.
        Следующем днём, Даша заказала столик в ресторане, который находился не далеко от родительского дома в Москве. Отец, часто водил её туда в детстве  и угощал мороженым за хорошие оценки, полученные в школьные годы. Отец пришёл в назначенный час. Он разместился на мягких подушках, Даша с Егором расположились напротив. Официант подал большую тарелку испечённого мяса нашпигованного чесноком, в пиалах виднелся ароматный рассыпчатый рис, он был горячим, так как было видно, как от него исходила испарина. На маленьком блюде лежали соления, украшенные свежей сочной зеленью, а в небольшой корзиночке лежал обжаренный лаваш. К мясу подали виноград разного вида. Стол по – истине был сытным и выглядел богато. В кристально чистых бокалах томилось игристое вино.
- Папа, - начала Даша. – Папа, мы хотим официально зарегистрировать наши отношения.
- Ты же не думаешь через Дашку, повысить себе звёзды? Синицын, я же знаю твою натуру, - жуя мясо и вытирая рот салфеткой воспрошал отец.
- Нет, вовсе нет. Товарищ полковник, разрешите мне попросить у Вас, руки Вашей единственной дочери. Я впервые влюбился, как мальчишка! Не даю ни каких обещаний…
- Правильно капитан, не нужно обещаний, на деле и в процессе жизни всё увидим. Да, живите, как хотите. Брак на сегодня не актуально. Только паспорт марать. Ну, раз решили, то я не против, зятёк…
Вечер удался. Троица прибывала в хорошем расположении духа. Но отец всё же заметил в поведении Даши, что – то неладное.
- Почему вино не пьёшь? – С пристрастием спросил отец. – Что, что – нибудь не чистое?
- Чистое, чистое!!! Ну, раз мы все вместе, то я хотела бы вам сказать мои дорогие мужчины, что я беременна.
Мужчины, которые ещё секунду назад оживлённо разговаривали, вдруг замолчали. Егор начал осознавать, что сказала Даша, и его лицо начало меняться.
- Ну, чего молчишь, испугался что ли, а папаша?! – Хлопая по спине, весело выпалил отец Даши.
- Это замечательно! – Крикнул Егор, подскочив с подушек. – Дашка, а ты уверена?
- Уверена, но не стоит так реагировать, тем более здесь, на людях. 
- О, Дашенька! Спасибо! Ты нам с отцом такой подарок сделала на старости лет…
- Ну, ну Синицын, может ты и стар, а вот, я себя таковым не считаю! – Смеясь, произнёс отец.
- Да, я да, я, - запинаясь, оправдывался Егор.
- Да, понял я, - наклонившись, сказал отец, - ну, что выпьем папаша? А всё же молодец Дашка, да? Таки и смогла тебя захомутать! Моя кровь – смирновская!!!
    Вечером этого же дня, проводив отца домой, Егор с Дашей, взяв такси, укатили в Чехов. От усталости они оба рухнули на кровать. Егор поцеловал ещё совсем плоский животик своей Дашки, и они уснули. До следующего утра, он не выпускал свою голубицу из рук и та, сладко спала на плече любимого мужчины. Утро  в квартире Синицына началось с томного пробуждения и полусонных потягушек. Даша, ещё с закрытыми глазами, словно слепой котёнок тыкалась своим маленьким носиком в подмышку Егора и неохотным бурчанием, пыталась ответить на его вопрос.
- Дашка просыпайся, - тихо сказал Егор, - Даша просыпайся соня.
- Уууу, не хочу…
- Дашь, ты выйдешь за меня? – Почти шёпотом спросил он.
- Разумеется, ответ может быть только один, и этот ответ – да. А теперь, я ещё посплю…
- Дашь, ну, а каком сне ты говоришь? Время уже ближе к обеду, вставай. У нас сегодня запланированная выездная прогулка. Ты забыла?
- О, Боже! Опять! Когда же я буду просто находиться в горизонтале?
- Лентяйка! А ну, подъём!
Даша кое – как сползла с кровати. На кухне готовился легкий завтрак. С огромным любопытством, как когда – то в детстве, она спрятавшись за дверь, начала подглядывать, за тем, как хлопочет на кухне, её избранник. Она впервые за всю свою юную жизнь ощущала бурные потоки несгораемой любви.  За столом она сидела в своём розовом плюшевом комбинезоне, напоминающий игрушечного зайчика. Егор не отрывал глаз от того, как она уминала за обе щёки яичницу с салатом, и всё это запивая пакетированным апельсиновым соком.
- А я купил тебе колечко, - глядя в глаза, промолвил Егор. – Дай мне свой пальчик.
- Ой, а у меня нет маникюра ещё, - смущённо убирая руки под скатерть, произнесла Даша. – Давай ты мне вечером его наденешь, хорошо?
          Апрельское утро для всех началось одинаково, но было разнообразным. Для кого – то отпуском, для кого – то работой, для кого – то выяснением чего либо. Вот и Женька не спеша вошла в свой кабинет. Её уже ждали нескончаемые дела. С самого утра и до вечера, её стол завален документами, в которых она, словно в муравейнике капашится день напролёт.  Стоит ей отойти ненадолго, как всем срочно становится нужной. Опускаясь в своё кресло, Женька расслабляется и наслаждается кофе с лимоном.  Апрельское солнце, проникая через окна кабинета, навевало хорошее весеннее настроение.  Оно всеми своими лучами призывало к нерабочей обстановке и манило на улицу.
- Женька привет, я тебе рассаду привезла, здесь баклажаны и капуста, - весело смеясь, сказала Светлана.
- Ого, спасибо! Давай конечно, я заберу. Как твоя капуста вырастит, в августе, то я тебе сразу пару кочанов привезу…
- Нет, не нужно. У меня этой капусты много, сама видишь, я раздаю её.
      Вместо привычных цветов в горшках, на которые в любом офисе, уж никто не обращает особого внимания, на подоконнике Женькиного кабинета, стояла рассада. Изумлённые сотрудницы от любопытства осыпали вопросами и делились своими советами и опытом в преддверии дачного сезона. Женька сидела за столом и вздыхала. Ей так не хватало Васи. Прошло уже достаточно времени, но мысли о том страшном дне, о потери человека, её не отпускали. Она уже намного спокойнее реагировала на воспоминания, но при этом всегда тяжело вздыхала.  Глядя на фото, стоящее на столе, она всё ровно мысленно разговаривала с ним. Она не зря написала свою книгу. Она писала, и это ей помогало, помогало заново пережить всё, что так её связывало с Васильком. Она писала и мысленно общалась, в надежде того, что он слышит её. Женька слушала музыку, которая являлась бальзамом для её души, при этом слёзы ручьями помимо её воли текли по щекам. Конечно, острое ощущения горя позади, но тяжёлый груз всё же присутствовал. Она не жила – она существовала. Хлпоча и занимаясь своими делами, она забывалась на время, но реальная жизнь давала о себе знать…
       Невыносимо находиться в кабинете, когда накатываются слёзы и подступает ком в горло. Женька собрала сумку и вышла из института. И пусть её теряют и оборвут телефон, и  пусть даже влепят выговор, и прогул, сегодня она будет потеряна для всего мира, не то, что для института. Она села в автобус и уехала на Поклонную гору.  Она часто посещала это место. Женька, как и все, отдыхала там и наблюдала струящиеся фонтаны. Особенно в ночь, когда включалась разноцветная подсветка, фонтаны наполнялись неистовой красотой. Огромное количество людей посещали Поклонную гору, также экскурсоводы проводили постоянные экскурсии. Вот и сейчас, Женька примкнула к очередной группе китайцев или японцев для того, чтоб совершить поучительную прогулку, по местам былой славы.  Хотя, она и так о Поклонной горе всё знала, но с экскурсией быть куда веселее, чем одной.
- Поклонная гора – раньше с неё можно было видеть всю Москву, - начала вещать экскурсовод. – Название пошло от того, что многие, ехав в Москву смотрели отсюда на город и кланялись. Здесь Наполеон ждал ключи от города в 1812 году.  1418 дней продолжалась война, столько же фонтанов располагается здесь. Вечером, когда темнеет, фонтанам включают подсветку. Она красного цвета. Вот, поэтому эти фонтаны прозвали «кровавыми».
    Женька слушала экскурсовода, а сама летала в своих мыслях.  Она смотрела на музей Великой Отечественной Войны и вспоминала, как Вася очень сильно стремился попасть туда. Он просто грезил «Поклонной горой» и всем, что касалось войны и военных действий. Иногда Женька думала, глядя на него, что мирское его не интересует. Хотя, это только была видимость.  Она уже была в этом музее и не раз, она наблюдала всю хронику военных лет, которая была там запечатлена. А сколько раз она вместе со своими друзьями лазали по боевой технике, которая словно притаилась в компании голубых елей…
Храм Георгия Победоносца,  мемориальная мечеть, синагога, католическая часовня, все эти сооружения говорили сами за себя, подчёркивая единство народов в своё время, сплочённость духа и мысли победившие врага. Огненные тюльпаны, словно ковровые дорожки, колыхались на ветру по обочинам в убранстве газонов.
Отведя душу, Женька решила зайти в местное кафе на чашку кофе. Оживлённое кафе, переполненное разными людьми, напоминало пчелиный рой. Присев за столик, она пытливо начала изучать меню. Официант быстро принял заказ и удалился, а Женька смотрела через окно на голубое небо и проплывающие малые облака.
- Девушка, Ваш заказ, - сказал официант, возвращая её на бренную землю с небес. – Извините, но у нас переполнено кафе, Вы не будите против, если к Вам подсядет пара?
- Нет, конечно, - убирая сумку со стула, ответила она.
Не обращая внимания на тех, кто к ней подсел, Женька, помешивая ложечкой сахар в кофе, не отводила глаз от окна. Её одиночество прервал мужской голос.
- Женька, ты ли это? Привет! Вот, это встреча!
Обернувшись, она поначалу вопросительно посмотрела на мужчину. Пошла секундная пауза, после которой, улыбнувшись Женька с восторгом промолвила:
-  Егор?! Откуда ты тут? Правду говорят, что Москва – это большая деревня, - весело сказала она.
-  Да вот, мы приехали в Москву отдохнуть, погулять. Познакомься, это моя Даша. Жениться собрался…
- Жениться?! Ну, ты даёшь! Ты ж…  Ладно не буду говорить нечего. Ну, я поздравляю вас. Кругом одни свадьбы. У меня в Подольске, тоже знакомая Ольга замуж выходит и уезжает в  Израиль.
Женьку прервала Даша, сообщив Егору, что ей нужно выйти.
- Жень, - оглядываясь по сторонам и наклонившись, промолвил Егор, - Жень, я почему – то догадываюсь, о какой Ольге идёт речь. При Дашке не говори ничего, ладно?
- Так это ты «счастье»? Синицын, ты не исправим, - чуть шёпотом сказала Женька. – Сейчас – то у тебя как, серьёзно или так?
- Сейчас серьёзно, мы даже немножко беременны.
- Ну, и славно. Всё тихо, Даша твоя идёт.
Сделав заказ японской кухни, ребята начали оживлённо беседовать. Женька рассказала, что в жизни у неё происходит, после того, как отдел развалился и где она сейчас обитает и трудится.  Егор тоже вещал о том, что после отдела перевёлся в другой отдел и там по сей день проходит службу вместе с Дашей. Даша улыбалась и вставляла реплики, если тема была для неё знакомой. Они поддерживали общение и наслаждались сетом.
- Ну, а как ты выходные проводишь? Где бываешь, чем занимаешься? – Воспрошал её Егор.
- Ну, дома в основном всю зиму. А так, в деревню езжу на Столбовую…
- Куда, на Столбовую? Это же не далеко от Чехова!
- Я знаю. Я там родилась и выросла. Ну, в Серпухов езжу к маме моего мужа.
- Я и не знал, что мы так близко живём друг от друга, - с прищуром и лёгкостью сказал Егор.
- Видишь, какая земля маленькая и круглая. Вы не устали бродить по Москве – то?
- Нет, не устали. Даша, сама москвичка, это мы замкадыши…
- Замкадыш – это я, а ты нет. Чехов далеко от мкада, - весело прощебетала Женька.
    Время шло, и пора уже собираться домой. Ребята распрощались. На обмен номерами телефонов, Женька решительно дала отказ. Всё ровно звонков не будет, так как у всех свои заботы и жизни.
      Она шла по тротуару и смотрела в облака. Впервые её походка была легкой и беспечной, как в детстве. Что – то произошло с ней, что – то случилось внутри, но что пока она и не знала. Боль утраты близкого ей Василёчка стала намного терпимей. С трудом, но она начала возвращаться в жизнь, именно в жизнь, в которой она ещё жила и дышала. Конечно, она не забудет ни на секунду каждый прожитый день, но она прощалась с мужем мысленно. Год был сложным, трудным, горестным для неё. Не передать словами, но она старалась, работала над собой. От тех знаний, которые  она получила в своё время, увенчались желаемым успехом. Освобождаясь от боли, как от оков, она уже не со слезами и оцепенением, а с улыбкой смотрела на фото и вспоминала всё, что окружало когда – то их двоих. Она ещё не планировала свою жизнь, но знала, что – то в ней должно произойти хорошего. Её внутреннее состояние ещё было похоже на лабиринт, в котором не было выхода, но где – то далеко уже был просвет, и она устремлено шла на него.
     Поступающие предложения от сотрудников, родственников, друзей  ещё сопровождались постоянными отказами, но ответ «да», как маленький уголёк теплился в душе и разгорался день ото дня.  Жизнь входила в свою колею. Горе проходило, оставляя лишь отпечаток печали. Она сама справлялась со своим горем, сама рыдала и утирала слёзы. Некого не подпуская к себе, она справлялась сама.  Её жизнь стремительно шла и не стояла на месте.
   Вот и сейчас, она дышала полной грудью, улыбалась щебетанию птиц на ветвях громадных деревьев, щурилась от ярких лучей солнца. Как – будто пелена сошла с её зелёных глаз, как – будто от густого слоя вуали освободилось её лицо.  Она быстрым шагом шла по направлению к дому, где её ждала семья и собака. Жизнь удивительна и кто знает, сколько лет она ещё проживёт на земле и, что её ждёт в будущем. Ничего этого Женька пока не знает… 



Письма  в небесный свод
***
     Здравствуй мой родной, мой единственный, мой любимый, счастье моё, мой Василёчек! Я негодую, от того, что тебя нет рядом, я плачу, от того, что осознаю, но не принимаю реальность. Я искусала себе губы, я «сожрала» себя всю изнутри, потому что нечего нельзя исправить. Я так сильно люблю тебя, что жизнь без тебя – это мука! Я любила тебя очень сильно, поэтому внутри себя твоё имя пронесла через все эти годы. Знаешь, Васенька мой, только одно тебе скажу и нечего больше, я все эти годы тебя любила и искала, потому что роднее и ближе тебя у меня не было некого. И сейчас тебя очень люблю, если чувства настоящие, то они не теряют силы. А мои чувства к тебе силы не потеряли. Да, ни скрою, что остаток нашей жизни я бы очень хотела провести с тобой и ни с кем другим. Во мне было собрано столько ласки, столько любви, столько нежности и заботы, волнений и переживаний по отношению к тебе, что я выплёскивала всё это на тебя  постоянно. Ты же чувствовал это всё. Некто не получал того настоящего, что накопилось во мне за всё это время, один лишь ты и ты знал – я не лгу.
       Мы с тобой  – однолюбы, с юных лет и до седин наших. А помнишь, как мы давали клятву друг другу, что некогда не расстанемся и любить вечно будем друг друга, чтобы не произошло в жизни? Конечно, ты помнишь. Мы оба сдержали клятву. Я каждый день плачу… Я не могу принять такой удар! Мечтали о свадьбе и в 18, и в 19 лет, но что – то в жизни не так пошло, как мы хотели. 20 лет, долгих 20 лет я искала и ждала тебя… Нашла и потеряла… Какая не справедливая, не правильная жизнь. Ты спросишь меня «ну, как ты без меня живёшь Женюка моя, моя коточка?», на что я тебе отвечу – не как, это не жизнь, а существование.  А помнишь, как ты мне говорил: «у меня сама лучшая жена, самая заботливая, самая нежная и самая добрая, а ещё и не по годам умна и разумна! Как же я рад! Мне Бог подарил целое сокровище, иногда конечно слегка бунтующее, упрямое, своенравное и противоречивое, но очень родное и близкое! Спасибо тебе Женя огромное, я тебе тем же отплачу обязательно! Я никуда и не уйду от тебя, не для того же я тебя нашёл, чтобы снова смыться от тебя, хватит и одного раза, одного глупого поступка с моей стороны, мне нужно было выгнать твоих подружек и остаться у тебя, а я почему –  то ступил! Я с тобой на всю жизнь, я же повязан был с тобой изначально! А ругаться ты можешь всегда, я всё пойму и прислушаюсь, приму к сведению и исполнению, потому что ты в основном во всём права».
     Мне, правда очень больно и я готова состариться быстрее, чтоб приблизить этот день, когда я буду с тобой. Мой Василёчек, мой Васенька, мой Василёк, любимый, родной, дорогой, единственный,  сладенький, нежный, ласковый, заботливый, любящий, милый, самый лучший, надежный, обожаемый, драгоценный, умный, талантливый, семейный, и ещё, ещё, ещё… Я очень люблю и ценю тебя! Искренно любила тебя всю жизнь, с 18 лет и меня не испугало нечего, ни болячки твои, ни твои взрывные эмоции.                Не просто ценила, а дорожила тобой и нашими отношениями и по истине, нашей семьёй. Вот поэтому и срывалась на тебя, ругалась и пилила…20 лет жизни без тебя – это не год и два. Как же хотела жить до старости с тобой, восполнять каждый пробел нашей любовью и заботой о нас двоих. Не хотела, чтоб тебя забрали у меня и ты знал, что я не о людях говорила тебе. Ты понимал, что я била всё это время в набаты… Пишу, а сама в оцепенение вхожу, понимая, что ты некогда уже не прочтёшь моё письмо и не скажешь мне, как всегда «Ты Женя у меня самая заботливая ЖЕНА! Самая лучшая и красивая девочка моя! Самая умненькая, но в то же время и тяжёлая иногда! Мне твоих утренних лекций сегодня хватило до дна! Я чуть не опупел! Но всё равно, ты меня лечи и лечи, я всегда тебя буду слушать! Счастье моё луковое!».
    Не хочу ронять слёзы ливнем по тебе. Как жить? Как жить без тебя?! Поднимаю глаза в небо, но там пустота и тишина. Иногда, я как – будто чувствую твоё присутствие рядом, особенно там, в деревне, а может, я уже с ума схожу? Да нет вроде – бы.
   Я очень хочу, чтоб тебе там, в мире другом было комфортно и хорошо. Я хочу, чтоб ты там был не один, а с папой, Димой и со своими  Буранами. Человек, эгоист по сути своей, и я плачу, наверное, от того, что жалею себя, от того, что одна осталась и мне уже не нужно нечего. Знаю, что нельзя плакать и топить тебя в слезах своих, знаю я это всё, но они сами по щекам катятся. Я смотрю твои фото, читаю нашу переписку, слушаю твой голос, смотрю на тебя живого, веселого на видео, хочу сдержаться, а не могу пока. Ты уж прости меня за это. Не какая я не сильная,  какой казалась тебе, я просто  старалась не раскисать и тебя всегда держать в тонусе! А помнишь, как ты мне говорил «Женюка радость жизни ты моя! Я просто живу и дышу тобой, твоё имя у меня всегда в голове и на устах, ни минуты не проходит, чтобы я не думал о тебе. У меня нет ближе никого, а ещё я очень люблю, когда ты ходишь вокруг меня и переживаешь за меня, бурчишь на меня  и заботишься обо мне!». На что я отвечала тебе, что я всегда буду любить, заботиться о тебе, лечить тебя как словно мы вновь в госпитале, буду ссориться с тобой переживая тем самым за нас двоих и идти к быстрому примирению, я буду жалеть тебя, если даже хочешь, то сюсюкать даже до старости. Ведь, сомневаюсь, что многие вещи, которые я делаю тебе и для тебя, мало кто тебе доставлял из женщин в жизни. И я не терплю тебя – я люблю! «Женя, моя милая девочка, ты у меня одна единственная была, есть и будешь, никто не сравнится с тобой с любовью и заботой ко мне, ты единственная у меня одна на этом свете, я поистине счастлив и горд, что ты у меня такая есть! Чудо волшебное моё! Я вообще у тебя везде лидер и чемпион!»
     Ты был и остаёшься главным мужчиной и мужем в моей жизни. Я не зря и не просто так называю тебя мужем и по сегодняшний день...Ты, именно ты –   настоящий и это не лесть тебе, и не для красного словца – это именно так. Я горжусь тобой мой родной, я ценю тебя, я верила и доверяла, я именно дорожу тобой. Я смотрела на тебя глазами любящей женщины, в жизни некто так и не поймал мой такой вот взгляд, а тебе это даровано с выше и очень давно. И я правда, не ласкала всем этим твоё мужское самолюбие, я правда любила и люблю тебя. Я рядом с тобой себя чувствовала женщиной и не только тогда, когда ты обнимал, а всегда.
     Я хочу, чтоб ты ждал меня и я приду тогда, когда время моё  придёт. Василёчек мой, я не верю, что осталась совсем одна! Бог жесток! Он забирает тех, кого мы любим, и оставляет тех, кто причиняет другим моральный и физический вред! Где же справедливость?! Её  просто нет. Теперь я одна и ни чувствую никакой защищённости... Ой, да что я такое говорю, конечно, я не одна. У меня и родители, и сын, и мама твоя. Я не оставлю её, ты не беспокойся. Звоню ей и навещаю время от времени. Как мне жить дальше без тебя?! Я не знаю. Время лечит?! Да нет, оно не лечит! Самый нежный, добрый, любящий, нежный, хороший человек, друг, муж, ты  оставил меня навсегда и больше не придёшь и не приедешь. И мне остается только ждать своего конца, чтоб там, на небесах быть рядом с тобой вечность... Знаешь, я приезжаю к нам домой, смотрю на всё и думаю, а зачем же мне теперь всё это одной…и ответа не нахожу. Иногда я чувствую, что ты рядом, но это так бывает редко, ты совсем не снишься мне, очень редко посещаешь меня, а я зову тебя постоянно. Если бы можно было бы всё вернуть, разве мы бы так жили? Нет, конечно! Ты много раз мне говорил, что у нас ещё до нашего с тобой рождения образовалась одна душа на двоих и ведь это правда. Много раз я слышала от тебя, один и тот же вопрос « Счастье моё! А, что ты до старости, что ли будешь так меня обхаживать и следить за мной?» - да, отвечала я. Теперь только в памяти всё это, только в памяти моей…
   Как же много я хотела сказать тебе, как же я много хотела сделать для нас обоих… Мы были счастливы по истине. У нас есть тайна одна на двоих, аж с 19 лет и я помню о ней всю жизнь и ты тоже помнил самую главную тайну нашу, ту, о которой не знает до сих пор не одна душа, только мы с тобой. У нас не только тайна – у нас жизнь одна на двоих! Люблю тебя, твоя навеки в этой и иной жизни.

***
     Разве я в свои 18 лет могла предположить, что ты 18-й мальчик – мой Василёчек, мой Василёк  предназначен мне свыше, на всю мою жизнь?! Разве я знала, что я буду любить тебя всю жизнь, с юных лет и до конца жизни?! Нет, не могла знать ещё тогда. Нас судьба сама повенчала, она сплела наши души и тела в тугую косу, ещё тогда, в далёком и недавнем 1995 году, да так, что не расплетёшь и не распутаешь. Мы долго отсутствовали в нашей жизни, мы, словно в тень ушли.  А ты мне всегда говорил о том, что я   всегда была в твоей жизни и в твоём сердечке, я просто чуток в запас и в резерв уходила. А так, твоя девочка Женя была с тобой всегда, как ты только не горевал и не страдал, но девочка Женя была с тобой и у тебя всегда! Ну, конечно же, я рядом с тобой, мой любимый, мой родной и я твоя, и я с тобой. До глубокой старости. Я к тебе обязательно приду, дождись меня, и я приду, как время моё подойдёт. Я к тебе приросла всем мясом, всеми костями, да так, что не отодрать. Я не думала, что спустя столько лет, я буду, как и прежде, если не сильнее любить тебя. Ты не просто нравишься мне, а даже очень нравишься, все мужчины меркнут перед тобой в моих глазах. Я люблю, и моя любовь, как ком снежный который с гор спускается, набирая обороты, превращается во что – то не вообразимое…
            А  теперь, а что теперь? А теперь, мне самой очень холодно и больно, во мне такая бездна пустоты... Раньше, я жила без тебя, но знала, что ты есть, ты жив и у тебя всё в порядке, а теперь, теперь слёзы и боль, больно от понимания того, что я не увижу, не услышу, не дотронусь до тебя. Ты много раз спрашивал меня: «Женюка моя, а за что ты любишь меня так сильно?»  я же отвечала, что люблю тебя за то, что ты есть на свете, за то, что ты ходишь по земле и дышишь полной грудью, я люблю тебя не за что – то, а просто так. Как же ты удивлялся…. Ты и поверить не мог, что помимо мамы, есть на земле ещё одна женщина, которая любит тебя без всякой корысти и так сильно. Господи, Васенька мой! Что же мы натворили в жизни, сколько лет мы упустили, как же мы жили друг без друга, сколько же в нас накопилось любви и заботы, по отношению друг к другу?  Как счастливо мы жили эти 2-а года! Мы купались в ласке и заботе. Ты самый нежный, самый справедливый, любящий муж на всём свете. Я много раз тебе говорила, что если поставить в шеренгу всех мужчин планеты Земля,  то я некого не увижу – только тебя….
       Ах, эта костлявая! Да чтоб у неё коса проржавела, вот «зараза», пришла, когда её не звали…   
         Как я не старалась тебя оберегать от всего, не уберегла… Как же ты гордился тем, что ты офицер и я тебе подпискивая вторила, что я тоже в жизни стала офицером, ну и пусть младше тебя по званию. А ты говорил, что мои звёзды это ерунда, по сравнению с твоими и то, что ты кадровый офицер в 3-ем поколении. А знаешь, я была горда за тебя. Боже мой, как же я гордилась тобой и как же я трепетно относилась ко всему, что тебя окружало. Я помню огромное удивление на твоём лице и дрожание в голосе, когда я на 23 февраля, подарила тебе золотые звёзды на погоны. Тебе некто не делал таких подарков… Нет, я вовсе не пытаюсь бить себя в грудь, я просто люблю тебя.  Приехав домой, ты вскоре надел на свой мундир эти майорские звёзды, в них и проводили тебя в последний путь…
         Я живу, дышу и улыбаюсь, но это всё не то. Я тысячу раз задаю один и тот же вопрос «ну почему, ну почему ты не послушался меня? Ну, зачем мне это всё одной?», а ответа нет.   Ответа нет, и некогда уже не будет.
      Ты много раз рассказывал за чашкой чая о своей семье, о своих друзьях, которых вскоре – то и не оказалось. Ты был полон разочарованием в них, а я слушала и не понимала. Знаешь Василёчек мой, я тут написала некоторым твоим друзьям, задав один банальный вопрос: «Ты был на кладбище у Васи хоть однажды за всё это время?», ответы, как под копирку от каждого «нет». «А почему? Ведь он твой друг, за всё время, можно же было посетить, ты же живёшь сам в Серпухове? Я не прошу постоянно ходить на могилу, словно это ритуал, но всё же… ». И что же мне отвечали твои ребята, как думаешь?  Нет, ты даже не догадываешься. Мне все, как один сказали «ну, нет и нет его. Что же теперь с ума сходить что ли? Он  сам виноват, сам загнал себя туда. И что ходить то туда, только время терять своё. Ты жена, вот ты и ходи…» Вот так – то любимый, вот так то. Конечно, нельзя делать выводы и осуждать всех из – за горстки ребят. Нет, не в коем случаи. Конечно, понятно, что у всех работа, семьи и жизнь кипит, но всегда будет в конце всего сказанного стоять огромное «НО». И это печально. Я всегда говорила, что это всё слова, а нужен ты только маме и жене своим и не кому более. И ты это всё и не хуже меня знал, но принять такое  – ты просто не мог. А может и принимал, только тщательно всё скрывал в себе. Но любящую душу нельзя обмануть, я видела и чувствовала всё это. У меня был ты, а у тебя была я. Но ведь для жизни в социуме  это так мало. Ты был одинок и ни я, ни мама не могли восполнить этот пробел. Сколько раз я приходила к тебе, и сколько ещё приду… а цветы будут стоять свежими только от мамы и меня. Ну, да, Бог с ними, каждому в жизни своё. Только за столом 28 апреля, я не говорила и не давала слов о том, что буду приходить  к тебе и не забуду о маме. Я не давала ни слов, ни клятв. Я иду к тебе, я звоню маме, справляясь о её здоровье и душевном состоянии, я посещаю её, так как это не только твоя мама, она давно стала частью моей семьи, впрочем, так давно…  и я не раз тебе об этом ведала.  Между нами не было мирского брака и кольцо, ты мне не надевал, но у нас были крепкие отношения. И ты, и мама твоя  были и есть моя семья. Я не оставлю её, даже не сомневайся в этом. Она не останется одна, я всегда приеду и позвоню, я всегда помогу ей, чем смогу. Да что я говорю об этом? Как – будто цену набиваю себе. Как не красиво.  Мне и не нужно такое говорить тебе, так как ты, зная меня, и так не волнуешься за это и четко знаешь, что я не способна сделать плохо или просто проигнорировать. Вот пишу тебе, и легче становится. Как – будто ты рядом, как – будто не ушёл, не уехал. Но ответить не можешь, так как письма плохо туда доходят, а может вовсе теряются. Поэтому я и ответа не жду. Жду лишь, когда ты во сне придёшь…

***
      А знаешь Василёчек мой, я ведь прекрасно поняла, что это ты ко мне приходил ночью. Нет, я не испугалась, просто неожиданно и немного жутковато было. Ты так не делай больше, ты приходи и садись рядом, хочешь, даже ложись рядом, только не ложись на меня, не вдавливай меня в кровать. Это не смешно.  Я знаю, что ты меня не обидишь и вреда не причинишь,  но всё же….
   Я тоже очень скучаю и я плачу, и я разговариваю с тобой, и я знаю, что ты видишь меня, и слышишь.  Я каждую минуту тебя вспоминаю, я тоскую.  А ты мне дал слово офицера, что некогда не оставишь меня и будешь вечность со мной. Я наверно, бы многое отдала, за то чтобы ты был рядом с нами – со мной и мамой.  Я работаю в кабинете, а мысленно с тобой, я хожу, обедаю, спать ложусь, а мысли о тебе, о тебе мой родной, мой единственный, мой желанный…. Ты даже представить не можешь, какая это мука находиться здесь без тебя. Мне так холодно, мне тоскливо.   Ты живешь в моих мыслях, в душе моей, в сердечке моём, впрочем, как и все эти годы.
   Васенька, Вася,  Василёк мой! Как же я хочу услышать голос твой, хотя – бы на мгновение! Ты же обещаешь мне, что мы будем вместе, когда – нибудь? Что не уйдем некуда  друг от друга. С каждым  прожитым днём моим, приближается наша встреча. И мне не страшно. Половинка моя, так больно, так больно и холодно одной.
Однажды ты сказал, что я твоя и только тебе решать мою судьбу. Ты сдержал слово, вот ты одним махом решил не только мою, но и нашу судьбу. У нас же всё пополам, верно?  Да, мы слишком были счастливы. Наверное, нельзя быть такими счастливыми на этой земле, раз жизнь так жестоко распорядилась с нами. Ну, не буду о грустном.
   А знаешь, а у нас на огороде, всё цветет, растёт, аж, душа радуется! Хотя, мне жутко не хватает твоей поддержки, но ты же всегда рядом, я слышу и чувствую твоё присутствие. И ты мне силы предаёшь. А как же иначе, верно? А ещё, я на следующей недели, в отпуск ухожу и к тебе приеду. Обязательно приеду. Вот, пишу тебе, и легче становится. Только отправляю письма тебе не по почте, а ветром в небеса…

Автор: Евгения Белоглазова