Разноцветные осколочки образов, запахов, ощущений составляют нашу память. Память нежности рук матери, запах родных мест из детства - сопровождают человека всю жизнь. Иной раз из этих обрывков былого из разных временных периодов вдруг складывается одна тема, один сюжет. Инициировать этот процесс может воспоминание чувства, предчувствие знакомого. Вы попадаете в шлейф аромата цветущего жасмина или ночной фиалки и вас накрывает волнительным воспоминанием первых юношеских влечений. Запах осенних яблок и свежего ржаного хлеба возвращает вас домой, в круг навсегда ушедших родных.
Или пойманный отторгающий взгляд немецкого пенсионера (Вы ещё не работаете? и проедаете мои пособия?) напомнит вам время прибытия в Дойчланд.
Пропала Германия.
Впервые эту фразу я услышал лет 15 назад от потрясённой мадам, наблюдавшей стихийное торжество немецких турок ( местных уже во втором- третьем поколении) по случаю победы турецкой сборной над футбольной командой..... Германии! Фрау преклонного возраста со своим спутником стояли на краю тротуара в Берлине, а по проезжей части неслась, гудя клаксонами, кавалькада машин. Счастливые турки размахивали флагами с полумесяцем и горланили хвалебную Аллаху за состоявшуюся, наконец, через 500 лет победу над неверными.
Такую же фразу, наверняка, повторяли и сражались за своё спокойствие соседи нашего переселенческого лагеря на краю Гамбурга. Им, достопочтенным бюргерам одноэтажной Германии, прежде лояльным и сострадательным к выходцам из распавшегося нерушимого Союза, оказался противопоказан наш шумный образ жизни. Из ряда различных ЧП мне особенно запомнился пьяный марш несломленных судьбой русско-немецких алкашей по ночным улочкам микрорайона. Их чеканный шаг и задорная строевая « Ведь от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней! » явили разбуженным обывателям чудовищную правду: Западная группа советских войск уже в Гамбурге!
Неуютно почувствовали себя даже молчаливые прежде постояльцы прилегающего погоста. Поток жалоб местным властям сделал своё дело: лагерь прикрыли и его обширную территорию подле кладбища отдали под индивидуальную застройку. Кто стал строиться? Правильно! В основном, наш брат- лагерники, «поздние переселенцы». Именно переселенцам девяностых из восточной Европы стройиндустрия Германии обязана половиной заказов на частные дома.
Ширится сеть турецких Дёнеров-кебабов, парикмахерских, овощных и ювелирных лавок, автомастерских, растут ввысь минареты мечетей. Уже невозможно представить политику без участия мигрантов. Персонал производств на треть комплектуется выходцами из стран бывшего соцлагеря, к неквалифицированному труду привлекаются инородцы- беженцы с ближнего Востока и северной Африки.
Германия действительно меняется на глазах. Золотой век закончился лет двадцать назад.
Мигранты вытесняют коренное население из многоэтажного центра в окраины, где немцы в компактных тихих посёлках пытаются изолироваться. Наглядно видны происходящие демографические изменения на улицах, в общественном транспорте, в магазинах и врачебных праксисах.
В каждом административном округе Гамбурга имеется своя пешеходная улица с сетью магазинчиков. Попробуйте заглянуть в такой местечковый центр утром в рабочий день. Многолюдно. На скамейках под ласковым солнышком сидят солидные восточные матроны со своими бесчисленными чадами, тут и там семенят группками ориентальные дамы в паранджах, посвёркивая глазами через прорези и их антиподы- раскованные шумные молодые девушки с броской характерной азиатско-африканской внешностью, выросшие в свободе от былых ограничений религии и семьи. Почтенные аксакалы в костюмчиках выносят из домов стульчики на тротуары и восседают так часами, перебирая чётки. Шумные группы смуглых молодых людей традиционно «банкуют» возле парикмахерских или Call-центров. Никому из них нет нужды куда-либо торопиться. Социально-перераспределительная система государства никого не забудет.
Слов нет- каждый из приезжантов благодарен этой стране: кто-то за бесплатную тарелку супа, кто-то, просто, за мирное небо над головой, кто-то за возможность получить утраченную работу и терпимость, чего не скажешь об странах исхода.
Сейчас Дойчланд накрыла новая волна беженцев, несопоставимая с предыдущими по количеству и составу. Трудно предсказать, как обществу удастся перемолоть такую массу люда. Ведь не секрет, что не затем они принимали тяжкие невзгоды перемещения в европы, чтоб так просто развернуться до дома.
Нисколько не умаляя искренней воли части населения и государства помочь страждущим и гонимым, не может не появиться один вопрос. Есть ли ещё, при известной практичности немцев, побудительные причины тратиться на многие миллионы, чтоб оказывать гостеприимство мигрантам?
Помимо капитала, заинтересованного в создании конкуренции собственной дорогой рабочей силе, выгодополучателем оказывается всё более стареющее немецкое общество. В обмен на «дармовую тарелку супа» приезжие предоставляют государству своих детей. Они, обученные специальностям, интегрированные, будут долгие годы через налоговую систему содержать немецких пенсионеров с приличными пенсиями. Тем произвести достаточное число своих детей было недосуг: иные интересы преобладали в золотой век Германии- путешествия, party, погоня за доходами.
В то время, как нам, родителям, по большей части, из-за малого стажа (в Германии) предоставляется лишь социальная пенсия близкая к прожиточному уровню. Сейчас очевидно, что гуманность и добросердечие хорошо уживаются с реализмом и расчётливостью государства и граждан, которые всему знают цену. И особенно- труду.
Ту, ушедшую Германию, о которой сокрушалась немецкая бабушка, не вернуть. Кто 30 лет назад мог предполагать, что мы будем покупать чистую воду в бутылках для питья? Очень бы хотелось надеяться, что у нового поколения хватит рассудительности и ума преодолеть надвигающиеся угрозы и катаклизмы нашему общему дому: планете Земля.