Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)
Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый». ДКБФ 1971-1974».
Глава 496. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Торпедные аппараты, товсь! 05.06.1974.
Фотоиллюстрация из третьего топа ДМБовского альбома автора: Балтийское море. БПК «Свирепый» рывком увеличил скорость и рулевой, выполняя команду, резко переложил руль «Право на борт!». Корабль, вздымая бурун и отвальную волну, пересёк курс немецкому судну-шпиону «Oste». БПК «Свирепый» совершил крутой вираж (поворот). «Oste», ощутимо покачнувшись на отвальных волнах, тоже резко повернуло и мы не спеша, проводили это разведывательное судно ВМС ФРГ и НАТО до границ закрытого морского района Балтийского моря, пока «Oste» не скрылось в тумане. 05 июня 1974 года.
В предыдущем:
Мне почему-то уже было не так интересно, как тревожно…
По кораблю затопали башмаки матросов. Захлопали крышки межпалубных люков и броневые двери между отсеками. Отовсюду с боевых постов стали слышны доклады на ходовой мостик и вахтенный офицер беспрерывно отвечал: «Есть! Есть!».
ГКП (главный командный пункт) наполнился гулом приборов, а на «крыше» завертелись гнутые экраны локаторов. Правое крыло ходового мостика обезлюдело. Рядом с сигнальщиком Валерой Маховиком остался только я.
Я сделал ещё два контрольных снимка немецкого судна-шпиона «Oste» и заметил, как засуетились гражданские и военные на их сигнальном мостике.
С ходового мостика раздался густой, но спокойный голос-команда командира корабля: «Торпедные аппараты, орудия… товсь!».
Почти одновременно на шкафуте и на юте нервно вздрогнули, дёрнулись из стороны в сторону, а потом заняли подобающее положение трубы торпедных аппаратов ЧТА-53-1135 и орудийные стволы арткомплексов АК-726-МР-105, состоящие из двух 76,2-мм спаренных автоматизированных артустановок АК-726 и системы управления стрельбой МР-105.
В этот момент опять с ходового мостика раздался спокойный голос командира корабля, капитана 2 ранга Е.П. Назарова: «Право на борт!». Вахтенный офицер резко повторил команду рулевому: «Право на борт!».
Рулевой, стоящий за штурвалом рулевой колонки «Альбатрос», как положено, репетовал команду: «Есть право на борт!», повернул штурвал и доложил: «Руль право на борту».
- Так держать! – скомандовал командир корабля и БПК «Свирепый», пересекая курс немецкому судну-шпиону, заложил крутой вираж (поворот) вокруг него.
Судно-шпион «Oste» ВМС ФРГ, несколько раз размашисто резко клюнув носом на отвальной волне, поднятой БПК «Свирепый», также резко сбавило ход, практически остановилось и стало медленно поворачивать, отваливать в противоположную от нас сторону.
Всё это происходило (мне так показалось) в полнейшей «мёртвой» тишине в окружающем пространстве. На море был штиль, свежий воздух приятно холодил вспотевшее лицо, ласково светило солнце, но мне казалось, что всё вокруг замерло, остановилось и только мы, БПК «Свирепый» и это нелепое судно-шпион из ФРГ, расходились в разные стороны, оставляя после себя бурунные следы кильватерных струй.
Через некоторое время БПК «Свирепый» закончил поворот, сбавил ход, пристроился позади немецкого шпионского судна «Oste» и мы начали его провожать-сопровождать до самых границ закрытого морского района.
Мы провожали его недолго и последнюю точку в этом «морском конфликте» кораблей «вероятных противников» поставил наш старенький самолёт Ли-2 (или Ил-14) из пограничной службы ОВР (охраны водного района).
Наш или польский самолёт (из-за дальности не успел заметить его опознавательные знаки – автор) не спеша пролетел над немецким шпионским судном «Oste» и улетел по своим делам. Также лениво и нехотя удалилось «Oste», а мы, наконец-то, бодро совершив ещё один вираж-поворот, пошли на своё место, откуда должны были стрелять практической торпедой по нашей советской подводной лодке-мишени.
Давненько не брали мы в руки шашек!..