На днях мы будем отмечать очередную, 73-ю годовщину прорыва Блокады Ленинграда. «Патриоты» нацепят на всё что можно и нельзя оливковые ленточки вместе с георгиевскими, «либералы» найдут повод в очередной раз вспомнить об «бессмысленных жертвах кровавого режима». И кто-то в очередной раз ляпнет, что город нужно было сдать. И полетят во все стороны куски виртуального дерьма...
Я предлагаю абстрагироваться от «высоких материй». Попробуем рассудить практично и прагматично, отбросив в сторону идеологическую мишуру. Местами, может быть, даже цинично.
Итак. Город в кольце. На юго-западе и юге немцы, на востоке Ладога, на севере и северо-западе финны. Городу грозит голодное вымирание. Советское правительство в панике решает сдать «колыбель трех революций».
Оказавшаяся в котле группировка РККА однозначно обречена на плен. Лишь незначительную часть войск и беженцев из мирного населения удалось бы эвакуировать на «большую землю» по Ладожскому озеру. «Люфтваффе», имея на тот момент полное господство в воздухе, спокойно бы расстреливал все задействованные в операции суда и плавсредства.
После занятия противником Риги, Таллинна и Лиепаи, Ленинград оставался последней базой Дважды Краснознаменного Балтийского флота. То есть, флот, окончательно и бесповоротно перестает существовать, и в практически полном составе достается немцам в качестве трофея. Топить корабли бесполезно – даже на фарватере под килем нет пресловутых «семи футов». Взорвать так, чтобы было невозможно восстановить, архисложно. Японцы после 1905 года подняли со дна всё, что было затоплено в Порт-Артуре и Чемульпо (врагу не сдается наш гордый «Варяг»), отремонтировали и пустили плавать под своим флагом. Немцы, думаю, справились бы с этой задачей ещё лучше, тем более что им оставалась бы военно-морская база с прекрасной инфраструктурой, да ещё несколько судостроительных и судоремонтных заводов. Сколько бы мелких и среднетоннажных судов и кораблей удалось бы эвакуировать по Неве в Ладогу (их бы расстреливали с левого берега в упор) оценить затрудняюсь. Скорее всего, ни одного: уничтожили бы головной, перегородили фарватер.
Так же гитлеровцам достается ряд крупных промышленных предприятий, например, «Кировский завод». Впрочем, что-то, безусловно, удалось бы взорвать и уничтожить.
Думаю, всем понятно, как не повезло весьма многочисленной еврейской диаспоре Ленинграда.
И вот, наступает в войне переломный момент. Оттолкнувшись от Волги, Красная армия пинками гонит врага восвояси. Естественно, возникает необходимость освобождения города, носящего имя вождя...
И тут Красная армия сталкивается ровно с теми же проблемами, что и немцы в 41-м. Укрепленную военно-морскую базу с многочисленной корабельной артиллерией взять практически невозможно без поддержки с моря, а ДКБФ, как мы помним, уже не существует. Бонапарт в 1812 году Петербург брать даже не пытался, после Трафальгара у него с флотом было всё очень плохо. Его племяннику в 1853 году не помог даже союзный английский флот. Да и сами немцы, как мы знаем, с этой задачей не справились.
У советского командования два варианта: самим брать город в котел или идти на кровавый штурм.
В первом случае снова обрекаются на голод советские граждане. Немцы же спокойно поставляют припасы и пополнение в осажденный город. Акваторию Невской губы и прибрежную территорию они контролируют артиллерией кронштадских фортов. Простреливается всё насквозь. Протралить фарватер от мин из-за малых глубин тоже несложно. Транспорты в город идут беспрепятственно. Конец войны отодвигается на несколько лет, в том числе и с Финляндией.
Итак, штурм. Уличные бои, как известно – особо тяжелый случай ведения боевых действий. Тут ещё предстоит форсирование нескольких обширных водных преград – каждый остров в дельте Невы немцами превращен в самостоятельную укрепленную крепость.
Те, кто знаком с архитектурой дворцово-парковых ансамблей пригородов Петербурга, знают, что всё великолепие Петергофа, Стрельны, Гатчины, Пушкина и Павловска – послевоенный новодел. При этом в Ораниенбауме сохранилось практически всё, что оставили будущим поколениям российские императоры. А почему? В Петергофе, Стрельне, Пушкине, Павловске и Гатчине, в отличие от Ораниенбаума, были немцы. И дело даже не в том, что гитлеровцы такие варвары (не без этого, конечно), а в том, что отвоевывать пришлось. Хреначили везде без разбора. А куда деваться? Стало быть, в результате штурма прекрасный город – творение Трезини, Росси, Растрелли, Кваренги и Воронихина целиком бы лежал в руинах. Вместе со всеми своими жителями, которые оказались у немцев в заложниках.
И вот, город освобожден, ценой жизней пары миллионов красноармейцев и жителей Ленинграда. А к западу от города глубокой занозой продолжает сидеть Кронштадт с многочисленными фортами и кораблями. И долбит денно и нощно, не переставая. За все время существования Кронштадской крепости с ней в 1921 году справился только Тухачевский, залив кровью. И то, это был обреченный Кронштадт, помощи мятежному острову ждать было неоткуда. Да и сам маршал был к 1944 году давно репрессирован.
Ну, так что, господа «либералы-гуманисты»? Отвоевали бы потом?