Сергей остановил машину около Поцелуева моста.
Почему он забрел сюда, он и сам не понимал. Где-то здесь был и их с Ольгой замочек, тот самый, в котором они закрыли наглухо свою любовь в день свадьбы. Счастливые, взволнованные, они пришли на этот мост, сразу же после загса, чтобы обменяться супружескими поцелуями, говоря при этом: «Мы никогда не расстанемся, и будем любить друг друга вечно!».
«Вечно» для него продлилось 25 лет.
У Сергея был небольшой бизнес. Он с утра до вечера пропадал на работе. Ольга работала в школе учительницей. Вырастили сына и дочь, и у каждого из них теперь уже была своя семья.
Первоначально они с женой жили у Ольгиной мамы. С первых дней у зятя с тещей установились дружеские отношения, и он никогда не вникал в бытовые вопросы. Всегда вовремя был приготовлен то ли тещей, то ли женой и завтрак, и ужин, по утрам непременно висела на стуле свежевыглаженная рубашка. Дети тоже всегда были под присмотром заботливой тещи.
Потом они с женой купили трехкомнатную квартиру, и здесь тоже сохранился тот же самый уклад жизни: вкусный завтрак, ужин, заботливая жена, подраставшие дети. Иной жизни Сергей себе и не представлял.
«Повезло тебе, Серега, с такой женой!» - завидовали ему друзья. Сергей в ответ только улыбался.
Все это вспомнилось ему почему-то сейчас, здесь, на мосту, глядя вниз на реку Мойку. Казалось, река сердито и с раздражением уносила в небытие, все его нахлынувшие воспоминания, скрывая их в плывущих грязно-серых весенних водах.
А воспоминания накатывались на него, как снежный мартовский ком тяжелый и… грязный.
… Он увидел Фаину полгода назад совершенно случайно, в гастрономе. Раскосые глаза первой красавицы их класса в упор смотрели на него.
- Фаина, ты?
- Я!
- Вот так встреча через четверть века!
- Совсем не ожидала тебя когда-нибудь увидеть! Хотя и вспоминала часто!
- Ты меня вспоминала?
Сергей покраснел, как мальчишка (в школе он был безнадежно влюблен в свою одноклассницу, как и многие мальчишки их класса).
- Вспоминала, я же тоже была в тебя влюблена!
Давай зайдем ко мне на кофе, вспомним школу, наш класс. Я здесь живу неподалеку.
В однокомнатной квартире Фаины все говорило о холостяцком образе жизни: невкусный кофе, пыльный журнальный столик с многочисленными журналами мод, старенькие кресла. Но Сергей совершенно ничего этого не замечал. Он словно ошалел, видя перед собой только красивые раскосые манящие глаза Фаины. Нахлынувшие, почти забытые юношеские чувства, захлестнули его какой-то жгучей, пьяной волной, и, прощаясь с Фаиной, он уже знал, что и завтра, и послезавтра, и еще много-много раз, вернется сюда.
Теперь вечерами, нагрузившись пакетами с едой, он приходил к ней, оставаясь с ней все дольше и дольше, а потом и на всю ночь. Жене объяснял: «Бизнес, есть бизнес».
Жена молчала, но понимала, что муж пропадает вовсе не на работе. От него пахло чем-то чужим, и не понятным.
Сегодня, вечером, он окончательно решил поговорить с женой.
- Прости меня, Олюшка, я ухожу жить к другой женщине.
- А как же наши дети?
- Им я все объясню сам. Они меня поймут. Собери мне мои вещи на первый случай, за остальными заеду в выходные. Квартиру я оставляю тебе. На развод подам тоже сам.
- Я не знаю, что тебе нужно в твоей новой жизни. Собери вещи сам, - первый раз за всю их совместную жизнь поперечила ему жена.
Ольга ушла на кухню, и вскоре оттуда полился ароматный запах привычного кофе.
Он стал неловко собирать вещи, комкая их в чемодан, почему-то подумав, что никогда этого прежде не делал. В его командировки вещи всегда аккуратно укладывала жена.
Потом зашел на кухню, положил ключи на стол. Закурил, и вдруг с ужасом подумал, что ему совершенно не хочется уходить. Закурил вторую сигарету.
Ольга, допив кофе, ушла в гостиную. Ни слез, ни упреков не услышал и не увидел он от нее.
Сергей закрыл за собой дверь и шагнул в новую жизнь, которая еще вчера казалась ему только в розовом цвете.
Через полчаса он подъехал к дому, в котором ему теперь предстояло жить с Фаиной. Заглушив машину, он тяжело уронил голову на руль и вдруг понял, что руки и ноги отказываются ему служить.
Так он просидел минут пятнадцать и снова завел машину; теперь он ехал по ночному городу, не осознавая, куда и зачем едет.
Часа через два он оказался здесь, на Поцелуеве мосте.
Ветер трепал его седые кудри, заботливо студил разгоряченное лицо. Зазвонил мобильный телефон.
- Как дела, пап, у тебя все в порядке?
- Все в порядке, сынок.
- Пап, берегите себя с мамой! Она мне, почему-то не ответила! У нее все в порядке? Позови ее к телефону.
- Я не дома, сынок. Пока. Я тебе перезвоню.
Сергей снова посмотрел на Мойку. От сильного ветра вода в ней пенилась теперь уже с ревом, словно разгневавшись на него, за то, что он не сумел сдержать клятву верности, данную им, двадцать пять лет назад, жене, здесь, на священном месте всех влюбленных.
Он снова сел за руль, во второй раз подъехал к дому Фаины, в котором призывно горел свет только в ее окне; потом опять вернулся к дому, из которого сегодня ушел навсегда.
Светало. В доме зажигались один за одним огни, и только в чужой, теперь для него квартире, было темно.
Мысли его метались по кругу, но в них были одни только многоточия…