часть первая
Мопед мой юный "Рига"
с движком "Ш - 50"
легко по горкам прыгал,
в округе колеся.
Единственный, что в Ялте
по улицам сквозил,
и словно конь, скакал ты,
послушный без удил.
Мопед мой незабвенный
и с мощностью коня
ты на плато мгновенно
переносил меня.
С моими телесами,
да с молодой женой
возил ты нас лесами
и горною грядой.
Спасибо за везучесть,
за часть моей судьбы,
деля со мною участь,
в явь превращал мечты.
Пусть не достиг Магриба,
но стал мне Крым родней,
за всё тебе спасибо,
кумир души моей!
Таков пролог моей повествовательной части,в которой я хочу рассказать о том, что значили для меня моторные колёса.Для этого придётся заглянуть в далёкое довоенное детство, когда отец с приятелем затащили на второй этаж мотоцикл "Красный Октябрь"и он простоял на моих глазах почти две недели, пока отец мастерил во дворе ящик-гараж. В те времена количество мотоциклов на всю Большую Ялту можно было перечесть на пальцах. Помню, как отец возил меня пару раз в детский сад и потом забрал меня, посадив на бензобак перед собой и я тоже "рулил".
В садике я провёл не более месяца, всякий раз захватывая единственную на весь садик педальную машину. и я визжал как поросёнок, когда меня оттуда пытались извлечь, чтобы дать покататься другим детям. Устроив своеобразный "бойкот" попыткам лишить меня единоличного права на машину, я наотрез отказался посещать детский сад и моим воспитанием занялась бабушка. А бойкот выразился в том, что я
сделал по-большому прямо в кровати во время общего сна и когда аромат распространился по палате, нянечки стали всех огбследовать и, разумеется, мой коварный план раскрылся. Когда мне исполнилось четыре года, папа принёс из магазина новый трёхколёсик и тут полностью раскрылась моя тяга к колёсам.
Я уезжал от бабушки по набережной до моста через речку Учан-Су, первое время дальше я боялся ездить. Отец часто уезжал по делам и я увязывался провожать его на автостанцию, что находилась напротив морвокзала, что потом давало мне повод почти ежедневно ездить встречать его из поездки.
Началась война. Отец ушёл на фронт, Ялта стала пустеть, поскольку в городе было много военных санаториев. и на отдых уже никто не приезжал.
Потом начались бомбёжки - бомбили немцы порт и ряд объектов, потом наши подожгли несколько санаториев и крупных зданий на набережной, и 7 ноября 1941 года в город вошли немцы. Дальнейшее повествование будет продолжено в ключе моих колёсных интересов. В дом напротив нашего дома попала бомба и все стёкла в квартире у нас повышибало вместе с рамами. По просьбе мамы дворник заколотил фанерой все окна, в квартире стало невозможно жить, да и опасно - напротив порт, который бомбили, пока немцы не заняли город и порт. Мы переехали в посёлок Аутка к бабушке.
Весной сорок второго года мы пришли проведать квартиру и взяли с собой мой трёхколёсик. В Аутку я ехал своим ходом и очень гордился, что смог преодолеть подъёмы и всю длинную (4 км.) дорогу из центра города в село.
Из живности у бабушки была коза, которую мне тоже пришлось водить в стадо и забирать, чтобы вести домой. В сорок третьем появилась курица, с которой я играл, катая её в корзине, привязанной за задними колёсами моего трёхколёсика.
После освобождения Ялты в апреле 44-года кто-то украл велосипед, а потом исчезла моя курица, которую я раскормил до такого состояния, что она не могла даже взлететь на высоту большой корзины (тарпы), где она спала, а яйца сносила везде, где её заставал этот процесс - в огороде, в саду. в сарае и прочих местах.
Выйдя из комнаты во двор, я обнаружил кровавые следы и куски мяса с перьями почти по всему пространству двора и огорода. Мама сказала, что её наверное, разодрали голодные собаки, что остались без призора после депортации нац.меньшинств.
Несколько дней я, семилетний пацан, держал траур по своей Менюшке( так я звал свою курицу) ничего не ел, ходил по огороду и искал её кусочки, засыпая в слезах.
Так закончился первый этап моего детства, связанный с колёсами.
часть вторая
В феврале 1949 года мне исполнилось 12 лет, в мае я закончил четвёртый класс
с отличными оценками и мама подарила мне именную 100-рублёвую облигацию "золотого займа". Осенью состоялся розыгрыш и на мою облигацию выпал выигрыш в 500 рублей.
ибо сошлась только серия, а если бы и номер облигации, то выигрыш был бы баснословный - 10 000 руб. Но я радовался и такому случаю, поскольку рядом с домом на набережной в магазине "Военторга" выставлен был велосипед "Орлёнок",
с багажничком, фарой и динамкой - предел мечтаний любого мальчишки моего возраста. В общем, мне купили его. В школе сразу у меня появилось много приятелей, хотя и до того их было предостаточно.
Я за день в свободное от уроков и домашних дел время накатывался так,что засыпал, едва коснувшись подушки. И вот я перешёл в девятый класс, "Орлёнок" стал для меня маленьким и мы продали "Орлёнка" мальчишке из соседнего двора, мама добавила половину стоимости и купила мне уже спортивный полноразмерный ХВЗ за 891 руб.
Буду краток. На нём я ездил до самого призыва в Армию, "заработал" на соревнованиях 1-й разряд и по результатам заездов показал время на кандидата в мастера спорта.
Отслужив 3 года в Армии, демобилизовался в звании старшего сержанта, и пошёл по стопам своих родителей - стал мастером-парикмахером женского зала.
Вскоре женился, появился первый ребёнок и я почувствовал необходимость иметь собственное средство передвижения. Случай вскоре представился. У соседа моей тёщи
обнаружился дефект зрения и ему отказали в выдаче водительских прав. У меня в то время ещё не было прав, но я купил у него мопед "Рига-1" (Он на иллюстрации)
и началась моя моторная эпопея. Был изъезжен весь Южный Берег Крыма, наезжал в Симферополь и Севастополь, но однажды меня притормозил ГАИшник и потребовал документы, т.е. водительское удостоверение, которых не было в природе. Выяснилось, что тогда, в 60-м году, мопеды с двигателем 49,8 куб.см. подлежали регистрации и у его владельца должны быть права на вождение мотоцикла. Я заявил, что никогда не слышал о такой необходимости и пообещал заняться этим вопросом.
Гаишник был не ялтинский и не испытывал необходимости меня наказывать и арестовывать мото и с Богом отпустил меня. Ялтинской ГАИ я тоже надоел, ибо жил в центральной части города, закрытой для проезда грузовиков и мотоциклов.
Сосед-инспектор ГАИ посоветовал мне пойти в автошколу и сдать экстерном экзамен на право управления мотциклом. Пройдя медкомиссию я поехал на экзамен на своём мопеде, удачно сдал правила движения, а вождение у меня не стали проверять, ибо я за год так намозолил глаза гаишникам, что мне выдали удостоверение без проверки навыков вождения. Так в 1962 году я стал обладателем прав мотоциклиста и тут же почувствовал необходимость приобрести уже настоящий мотоцикл. Обратился в комиссионный магазин по поводу продажи мопеда и увидел там продающийся мотороллер "Вятка", у которой был 150-десяти кубовый двигатель с 8 л.с. и я, доплатив 40 рублёвую разницу, оставил мопед и взял "Вятку". Зарегистрировав её в ГАИ, я стал спокойно ездить
по городам и весям. Но мне уже стало мало 8-ми лошадиных сил, кроме того у "Вятки" был недостаток - при торможении ручным, т. е. передним тормозом, она "клевала" носом и это было чревато заносом на скользкой дороге.
В мае 1964 года,проезжая на "Вятке" через Алупку, я остановился возле магазина "Спорттовары", где увидел стоявшую на-попа деревянную клетку с мотоциклом "ЯВА".
и тут во мне взыграло ретивое. Заручившись обещанием продавца никому её не продавать в течение двух часов, я вихрем помчался в Ялту, чтобы взять деньги и
вернуться за покупкой.
На моё счастье школьный приятель, у которого была "ЯВА-350" был свободным от смены и мы вдвоём на "Вятке" помчались в Алупку. Успели мы вовремя, быстро оформили покупку и товарищ пригнал ЯВУ в Ялту.
Так я стал обладателем престижного по тем временам чешского одноцилиндрового мотоцикла "ЯВА-250" всего за 630 рублей.
На этом педальная и малокубовая эпопея заканчивается.