Ольга Егоровна очень любила смотреть передачу "Фазенда". Ей так нравилось наблюдать, как дизайнеры меняли интерьер дачных домов. А как красиво все преображалось! Строительные рабочие снимали старую отделку по-джентельменски. Их рабочие спецовки были похожи на фраки. А белоснежные нитяные перчатки никогда не пачкались. Мужчины делали дело играючи. Раз! И снимались старые перегородки! Два! И вот уже вбиты балки под новую веранду! Три! И как по волшебству появилась новая отделка стен. А вот и новые полы сияют своей нетронутостью! Валики и кисти гуляют по поверхностям и наносят слой краски. А там и мебель уже привезли новую! И её вносят в обновленное помещение.
Но особенно нравилось Ольге Егоровне смотреть, как дизайнер из подручных материалов делал настольные лампы или светильники. Единственные в своем роде! Мы живем в век стандартов и одинаковости. И предметы ручной работы делают наш дом особенно привлекательным!
В этот воскресный день пожилая женщина удобно устроилась в своем любимом кресле. В доме стояла тишина. Когда то в его комнатах было шумно. А теперь случилось так, что Ольга Егоровна осталась в нем в своем гордом одиночестве. Конечно, и дети, и внуки не давали ей грустить. Внуки приходили делать уроки. Опытная учительница занималась с детьми репетиторством. На одну пенсию не проживешь. У неё теперь было два ученика, которые приходили к ней два раза в неделю. И она опять чувствовала себя нужной. Дети восхищались библиотекой, которую учительница собирала всю свою жизнь. Про каждую книгу из двух тысяч она могла сказать, где и когда та была куплена, или кем она была подарена. Самой древней в библиотеке была книга о полководце Суворове Александре Васильевиче. Она была 1947 года издания. Ей исполнялось в текущем году семьдесят лет.
На полках стояли академические журналы "Археология". Они были на особом месте. Ольга Егоровна брала их в руки не реже одного раза в неделю. Складывала стопкой на рабочем столе и читала статьи и рассматривала иллюстрации. Особенно любила рассматривать роспись на древней керамической посуде. И в этой её привязанности было что-то таинственное и необъяснимое. Зачем? Зачем нужно было украшать посуду рисунками? Сделал мастер чашку из глины, закалил и прокалил её. И все. Можно и воду наливать и кашу подавать. Однако древнему гончару этого было мало. Вот и рисовал он на вазах замысловатые узоры. Украшал. Самая древняя керамика была сделана верёвочным способом. Без гончарного круга. Из глины катали длинные валики. Наверное, просто в руках. И выкладывали их вкруговую. Так выводили стенки чашек и кувшинов, а потом сплющивали их руками. И обжигали. И все равно, на стенки наносили рисунок острием палочки. Когда пожилая женщина рассматривала остатки этих гончарных изделий, она чувствовала, как время сближает её с теми, древними гончарами. Ей ведь тоже было не все равно, как выглядят вареники, которые она лепила к обеду, или плюшки, которые она стряпала для внуков по воскресениям. Она их тоже украшала, защипывая края особым способом!
К книгам у Ольги Егоровны было трепетное отношение с детских лет. В Благовещенске раньше детская библиотека носила имя Чехова Антона Павловича и располагалась в удивительном красивом особняке. Сюда она ребенком любила уходить на все воскресение. В библиотеке был читальный зал. В большой и светлой комнате стояли маленькие столы и стулья. Садись и читай! Самые редкие и ценные детские книги можно было прочитать здесь. Сказки Гауфа, Русские волшебные сказки, Сказки народов Востока. Только здесь можно было прочитать книги из удивительной серии для детей - Библиотека приключений. Они были прекрасно изданы. В оранжевых или желтых коленкоровых переплетах с орнаментом в виде рамки на обложке, они одним своим видом уже дарили праздник.
Почему Ольга Егоровна вспомнила книги своего детства? Потому что то, что она увидела в очередной передаче "Фазенда", надолго вывело её из равновесия.
Дизайнер предложил сделать настольную лампу из... книг.
Вместе со своей помощницей они стали книги, которые долго служили людям и могли послужить еще, погружать в воду, в которой растворили клей ПВА. Брали в руки книги, раскрывали их страницы последний раз, и погружали книги в этот белесый раствор.
- Хорошенько промочите их, - говорил дизайнер своей помощнице, - и та окунала теплые бумажные листы и пропитывала их раствором. Потом вместе с дизайнером они отжали книги от излишков влаги, как изволил выразиться дизайнер, с помощью пресса. Просушили. И книги превратились в своеобразные кирпичи. Святотатство на экране продолжалось. Каждую книгу покрыли толстым слоем краски со всех сторон, потом сверлом просверлили дырки в их центре и одели на железный штырь.
Смотреть на все это старая учительница литературы уже не смогла больше. Она взяла пульт и выключила телевизор. Экран угас.
Среди книг, которые на глазах у всех были превращены в кирпичи, Ольга Егоровна заметила и одну старую детскую книжку прежних лет. И даже успела прочитать название. "На берегу Севана". Когда-то, больше пятидесяти лет назад, она читала её ребенком в уютном и теплом зале любимой библиотеки.
- Вот, значит, до чего мы дожили. Вот, значит, как теперь можно с книгами поступать. Скоро и нас, стариков, в клей опустят, чтобы мы замолчали и не досаждали своими упреками никого.
Она тяжело поднялась из своего кресла, вышла на кухню, накапала сердечных капель, выпила их. Щемящая боль за грудиной немного отпустила.
- С горки катится голубое платьице, - громко сказала она. - Да. Катится. Неизвестно куда. А куда катимся мы? А когда-то были самой читающей страной мира.
И Ольга Егоровна стала вспоминать, как в детстве сама любила читать, как любили читать все вокруг, как говорили о книгах, как передавали их друг другу.
Воспоминания привели её в то далекое время, когда она училась в пятом классе. Она пришла из школы и стала торопливо наводить порядок в доме. Она подмела полы в комнате только наполовину, и с веником в руке подошла к столу, на котором лежала открытая книга "Три мушкетера". Её читала старшая сестра. Ольге любопытно стало, почему ей не разрешают читать эту книгу, и говорят, что она ничего в ней не поймет. Она склонилась над книгой и стала читать прямо с середины. Зачиталась.
В комнату вошла бабушка.
- Это что за безобразие? А полы.
Бабушка взяла брошенный веник и стукнула им внучку.
Оля никак на это не среагировала. Она ЧИТАЛА!
Бабушка засмеялась. Она взглянула на обложку книги.
- Рановато, но если тебе ТАК интересно - читай, а полы подождут.
Вот так Ольга и взрослела. С книгами в руках!
И подумать она не могла, что доживет до такого дня, когда книги потеряют свою ценность.
- Надо же! Дизайнерская задумка! Ну, напилил бы дощечек, а над книгами зачем устраивать такие эксперименты.
И весь день не проходило чувство горечи и какого-то щемящего чувства жалости к самой себе и ко всем окружающим людям.
-Книги для нашего поколения бесценны! Ими наш разум вскормлен! А мы их в клей ПВА и в кирпичи превращаем. И заступиться некому. И не думала я, что до такого доживу. Да неужели там, на центральном телевидении, нет ни одного думающего человека. Подумали бы очень хорошо, чем такой дизайнерский проект показывать - жаловалась Ольга Егоровна своей старшей сестре по телефону. И они вместе погоревали над судьбой старых книг. А потом Ольга Егоровна подошла к книжной полке, взяла в руки наугад, не глядя, книгу. А.Н.Мамин-Сибиряк "Повести и рассказы" и стала читать рассказ "Господин Скороходов". И силой слова автора и силой своего воображения перенеслась во двор Петербургского дома, в котором сапожник дружил с мальчиком-инвалидом и рассказывал ему про мир живой природы, а потом устроил ему прогулку на природу. Рассказ закончился трагически, но он был полон человеческой доброты и сострадания. Всего девятнадцать страниц текста,а как много чувств он пробудил в душе у старой учительницы.