История, о которой я хочу рассказать, случилась в июле шестьдесят, не помню точно какого года. Но городские старожилы до сих пор её помнят и с удовольствием рассказывают. Лето тогда выдалось очень теплым, с обильными ливнями, и буйная трава вперемежку с огромными лопухами и высоченным ковылем заполонила улицы и палисадники нашего маленького степного городка.
Машинист паровоза Федор темной безлунной ночью возвращался пешком домой из поездки. Дорога шла через кладбище. Чтобы укоротить путь Федор пошел не по центральной аллее, а узкой тропкой между могилками к боковому выходу, прямиком к своему дому, крайнему от кладбища. Глинистая тропинка, почти невидимая в пышной траве, после недавнего дождя стала еще и скользкой. Путник поскользнулся на кочке и свалился в непонятно откуда взявшуюся яму.
Он упал на что-то большое, покрытое мокрой шерстью. Это нечто мгновенно вздыбилось, издало страшный рев и мощным прыжком взметнулось из ямы. Федор успел ухватиться руками за какие-то твердые выросты на голове чудовища и едва удержался верхом на мохнатой спине. Выросты оказались небольшими рожками.
-Черт-мелькнуло в голове у мужика. Сердце бешено заколотилось, смертельный холод полоснул низ живота. Федор зажмурился и в памяти мгновенно всплыли слова молитвы.
-Отче наш, иже еси на небеси -шептал мужик, крепко обхватив руками шею черта.
А тот летел бешеным галопом, ломая кресты и сучья. Федор слышал его шумное дыхание, треск досок и какие-то странные утробные звуки. Нос уловил до боли знакомый запах сарая.
-Серой что ли пахнет? -ужаснулся мужик.
А черт, как на ипподроме перемахнул каменную кладбищенскую ограду полутораметровой высоты и вылетел на соседнюю улицу.
И тут , как по волшебству, а может и благодаря молитве(кто ж знает) из-за туч выплыла полная луна, и Федор наконец рассмотрел на ком же он скачет.
Оказалось, что это вовсе не черт, а крепкий годовалый бычок черной масти , с вполне симпатичными рожками и обрывком веревки на шее.
-Да тьфу ж на тебя, скотина-выдохнул наездник и , натянув веревку, с трудом осадил "скакуна".
Бычка пришлось загнать в свой сарай. Дома Федор снял с себя черную железнодорожную форму. Китель оказался промокшим насквозь от липкого пота, что пролился при пережитом ужасе. Мужик внимательно осмотрел брюки и облегченно вздохнул, обнаружив лишь глину. Руки все еще подрагивали. Вышел с папироской на крыльцо.
-Вот якут-твою мех, чудеса так чудеса! Кому рассказать, ни в жисть не поверят.
И Федор расхохотался, перебирая в памяти ночное родео .
А утром прояснились подробности.
Яма оказалась свежевырытой могилой. Могилу роют по обычаю всегда в день похорон утром, но накануне что-то произошло у копальщиков и они, посчитав ,что не уложатся за полдня, выкопали яму, больше чем на половину с вечера, сославшись на какие-то неотложные утренние дела.
Соседи Федора, хозяева бычка, в этот вечер славно погуляли на именинах и начисто забыли про питомца, привязанного на колышек возле кладбища.
Васька, так звали бычка, заскучал, захотел пить и , порвав веревку, забрел на погост. Сразу за оградой угодил в могилу ,едва прикрытую ветками. Выбраться у него не получилось и бедолага остался в яме ночевать. И пробыл бы там до самых похорон, если б Федор не упал на него и не испугал до полусмерти.
-Сочиняешь ты, Федька!-отмахнулась рукой жена, услышав его рассказ про ночные скачки.
-И ничего не сочиняю. Глянь, вот глина, а вот и шерстюка черная.
С той поры прошло немало лет. Уже и Федора нет в живых, а история эта до сих пор популярна и обрастает всё новыми подробностями. Говорят уже, что и не бычок это был, а стельная корова и родила она сразу после скачек двойню....