Давным-давно это было. Жила на краю села одна старуха, звали ее Спиридониха. Старуха она была вредная-превредная, злющая-презлющая да к тому же жадная-прежадная. Детей да внучат у нее не было, зато была коза – большие глаза, черное брюшко – серое ушко, резвые ножки – острые рожки. Никто со Спиридонидохой водиться не хотел, всяк ее избу стороной обойти старался. А тут как-никак наступил Щедрый Васильев вечер.
В Васильев вечер знамо дело, чудо за чудом случается, молодежь щедровать собирается. В каждый дом заглянут, хозяев похвалят, добра-здоровья пожелают, а от хозяев гостинца ждут.
Спиридониха старуха хоть и вредная, да праздники почитает. Вот напекла она на Василия блинов да оладьев, в миски сметанки налила да меду гречишного, грибочков достала, маслом сдобрила. Сидит оладьи со сметаной ест, блинчиками козу потчует:
- Кушай-кушай моя красавица.
А щедровщики тут как тут, давай в двери стучать. Стучат да напевают:
- Щедрый вечер, добрый вечер! Щедрый вечер, добрый вечер! Ты, хозяйка отворяй, щедровальщиков встречай. Мы тебе добра да здоровья желать станем, а ты нам за это лакомник наполнять.
Спиридониха оладьи жует, будто и не слышит щедровщиков. Те давай громче петь:
- Щедрый вечер, добрый вечер…
Не выдержала Спиридониха, дверь приоткрыла, да как зашумит:
- А ну, пошли отсюда! Ничего у меня нету и не дам я вам ничего.
Ушли щедровщики, а старуха и рада-радехонька, сидит кисель пьет, пряниками заедает, козу угощает.
Тут другие щедровщики гурьбой к ее избе подбежали. Смеются, веселятся, бубенцами звенят, громко поют:
- Щедрик-Петрик,
Дай вареник!
Ложечку кашки,
Наверх колбаски.
Этого мало,
Дай кусок сала.
Выноси скорей,
Не морозь детей!
Спиридониха дверь приоткрыла:
- А ну, пошли отсюда! – кричит.
А один щедровщик, в козу наряженный, возьми да и пошути:
- Вот я тебя сейчас забодаю.
Спиридониха не растерялась да как ногами затопает:
- Ишь ты - подишь ты. У меня своя коза есть, кого хочешь забодает.
А коза тут как тут, на пороге стоит, копытцами звенит, рога навострила, вот-вот на щедровщиков кинется. Испугались щедровщики да и убежали поскорее, а Спиридонихе только того и надо. Сидит у печи чай попивает, козу блинами с грибами угощает.
На Василия вечер длинный, чудо за чудом случается, а веселье порой до утра не кончается.
Вот идут гурьбой еще одни щедровщики. Все село обошли, вот и до Спиридонихи дошли.
Весело им, песни поют, пляшут да смеются, в двери стучат да хором запевают:
- Щедрый вечер, бабушка,
Дай нам по оладушку,
Не дашь по ватрушке –
Получишь по макушке,
Не дашь пирога –
Уведем козу за рога.
- Ах, так, - рассердилась Спиридониха. – Ничего я вам не дам. А ну, коза – большие глаза, проучи-ка этих попрошаек.
Коза на порог как выскочит, копытами как застучит, рога на щедровщиков как навострит.
Щедровщики от нее, а она за ними. Долго коза их по селу гоняла-гоняла, пока всех по домам не разогнала. Потом к Спиридонихе вернулась, легла у печки, угощений ждет.
Тут времени не много прошло. Утихло село, никто не поет, не пляшет. На улице вьюга поднялась, так и воет в трубах, так и завывает. Слышит Спиридониха, кто-то в избу к ней стучится. Она-то баба жадная-прежадная, миски с блинами да оладьями белой тряпочкой прикрыла, да и пошла дверь открывать.
Смотрит Спиридониха, стоит перед ней дед, шуба на нем длинная, в белой бороде снежинки сверкают, на шапке звезды мерцают, в руках посох серебром переливается.
- Еще, что ль один щедровщик выискался? – сердится Спиридониха. – Нету у меня ничего. Давай, проваливай. А не то, коза моя тебя забодает.
А коза тут как тут, на пороге копытами стучит.
Засмеялся дед, посохом три раза стукнул, на козу дунул. Спиридониха и глазом моргнуть не успела, смотрит коза-то ее стоит, не шелохнется, будто и не живая она вовсе, а ледяная.
Смекнула тут Спиридониха, что это сам Мороз Иванович к ней в гости пожаловал. С давних пор известно, что шутки с ним плохи, коль рассердится Мороз Иванович, вмиг заморозит, а коль задобрить его, так и он расщедрится да подарочком одарит.
Спиридониха наша прям на глазах подобрела, заулыбалась:
- Прости, - говорит, - Мороз Иванович. Не признала тебя сразу. Входи в мою избу, гостем моим будешь.
Мороз Иванович в избу зашел, на лавку сел, да и говорит:
- Ты что ж это, глупая баба, смуту наводишь? Козой своей народ пугаешь? Щедровщикам дверь не отворяешь?
- Я? – удивляется Спиридониха.
- Ты-ты! – отвечает ей Мороз Иванович.
- Да я никогда! – машет руками Спиридониха. – Что ты, Мороз Иванович! Я гостям завсегда рада.
- Смотри у меня! – говорит ей Мороз Иванович. – Вмиг заморожу. Давай лучше, угости меня в Щедрый Васильев вечер.
- Я бы рада, - отвечает Спиридониха. – Да нечем. Сама вот с утра ничего не ела.
Мороз Иванович посмеялся да и говорит:
- А вон там на , под белой тряпочкой у тебя что?
- Под тряпочкой? – удивляется Спиридониха.
- Под тряпочкой-под тряпочкой, – повторяет Мороз Иванович.
– А там у меня на скатерочке три черствые корочки. Я их накрыла, чтоб они еще сильнее не зачерствели.
- А что в печи? Никак калачи, али кашка теплая?
- Что ты, Мороз Иванович. Чугунки давно опустели да пылью покрылись.
- А в мешке что? Мука? Аль пшеница?
- Хватит, Мороз Иванович, веселиться. В мешках тех одна солома, для козы приготовила.
- А может у тебя в подвале грибочки соленые есть?
- Нету, Мороз Иванович! В подвале бочки пустые, кадушки гнилые. Ничего у меня нету.
- А может козу подоить? - не сдается Мороз Иванович. – Молочка бы попили.
- Подоить-то можно, - отвечает Спиридониха. – Да ты ж ее заморозил.
- Эт беда – не беда. Я заморозил, я и разморозить могу.
Стукнул Мороз Иванович своим посохом, на козу дунул, Спиридониха глазом моргнуть не успела, коза уже вокруг нее скачет.
- Ой, Мороз Иванович, - закачала головой Спиридониха. – Я совсем позабыла, коза-то у меня стара больно, давно молока не дает. Так что не обессудь. Угостить-то тебя и нечем.
- Ничего, - отвечает Мороз Иванович. – Засиделся я у тебя. Пора и честь знать. Ты больше не шали, народ козой своей не пугай.
- Не буду-не буду, - обещает ему Спиридониха. – А ты, Мороз Иванович, неужто просто так уйдешь, не одаришь старушку бедную?
Засмеялся Мороз Иванович.
- Как же не одарить, - говорит. – Одарю. Подставляй свой лакомник.
Спиридониха думает:
- Что в тот лакомник влезет? Ничего ровным счетом. Вот мешок – другое дело.
Достала она самый большой мешок да и говорит Морозу Иванычу:
- Вот сюда сыпь, да побольше. Я ж старуха бедная-пребедная, а мне еще и козу кормить.
Мороз Иванович шапку снял и давай из шапки в мешок каменья самоцветные сыпать. Сыпет, сыпет, а каменья в шапке все не кончаются. Полный мешок насыпал. Спиридонихе поклонился, да и ушел восвояси.
Спиридониха рада-радешенька. По избе скачет резвее чем коза ее:
- Вот заживем теперь, - говорит.
Села она за стол, козу зовет чаевничать. Тряпочку белую подняла, а под тряпочкой ни блины да оладьи, а три сухие корочки на скатерочке.
Так и ахнула жадная баба. Полезла в печь, а в печи все чугуны пустые, пылью покрытые. Стала баба мешки с зерном да мукой развязывать, смотрит ни зерна, ни муки нет. Мешки под завязку соломой набиты.
Полезла Спиридониха в подвал, у нее там грузди да опята в бочках да кадушках солились. Смотрит, все бочки пустые, все кадушки гнилые.
Дай думает, козу подою, молока попью. А коза-то не доится.
Заохала баба, запричитала.
- Ладно, - думает. – Зато у меня мешок камней самоцветных.
На мешок глянула, да так и ахнула. Каменья самоцветные водой истекли, ручейки по всей избе побежали.
- Ой, горе мне, горе, - завопила Спиридониха.
А по утру пошла вместе с козой по соседям побираться. Из одной избы их прогнали, из другой – прогнали, а в третьей пожалели: хлеба отломили, молока налили, козу сеном накормили.
Вот так бывает с теми, кто жадничает да в Щедрый Васильев вечер щедровщикам двери не отворяет.
Щедровки для сказки взяла здесь - http://www.azazell.com/otdyx/shhedrivki-shhedrovki-na..