Моя свекровь (Людмила Шарманова) / Проза.ру

Таисия Семёновна Сарайкина–Шарманова, бабушка моих детей, баба Тая, для меня мама.

   Тихая, спокойная, никогда не слышала её крика, ругани. Всегда приветливая, разговорчивая, интересующаяся именно тобой во время разговора. Чистоплотная, аккуратная, хлебосольная, любящая мужа. Постоянно с её уст не сходило имя Серёжа. Чем бы она не занималась, всё бросала, как только зайдёт он в дом. Быстро накрывала на стол, кормила его, ели вместе, тихонько переговариваясь. Ушёл он на работу, она вновь продолжает свои дела. Мнение отца в семье было главным и решающим. Мама прислушивалась и детей учила тому же.Это не было раболепием, она имела своё мнение и отстаивала его, но потихоньку, исподволь.

   У неё не было специального образования, но она была прирождённым психологом. И если случались конфликты, она умело гасила их.Когда я с ними познакомилась, мне было девятнадцать лет, маме было пятьдесят, отцу пятьдесят четыре.Детей у них было шестеро. Виктор, старший, женат (жена Нина, дочь Вера, трёх лет); Лидия, вторая – замужем за Николаем Ефимовым; Геннадий, недавно вернувшийся из Армии; Владимир, старшеклассник; Валентина и Александра – младшие в семье. Со всеми старшими детьми я познакомилась раньше, так как работала в участковой больнице. Отца, маму и девочек увидела, когда была приглашена к ним в дом на свои смотрины. Как мне все понравились, а особенно когда поужинав, они запели красивыми слаженными голосами. Я вдалеке от своих, вдруг почувствовала себя в кругу семьи, близких и родных людей. Помню маму в разное время моей жизни, в разных ситуациях, когда бы я не обращалась к ней, всегда находила поддержку. Свадьбу играли в доме родителей, жить ушли с Геннадием в барак, в комнату предоставленную мне от больницы ранее, по приезду на работу. Три года, с июля 1964г. по август 1967г. я работала акушеркой, так что моих, т.е. принятых мною в Большом Царыне, много. Жаль, не вела записей. В их числе Елена Шарманова и Ирина Кобцева, Сергей и Александр Ефимовы, из родной мне семьи - внуки бабушки Таи. Моя свекровь уважала меня, гордилась мною и по моему любила меня, как дочь. Я это чувствовала и тянулась сердцем к ней.

   11июля 1966г. родилась Светлана, наша дочь. На время родов я уезжала к своим родителям. Геннадий приехал за мной, когда Свете было двадцать девять дней. Ехали обратно в поезде, а затем до Царына в автобусе, остановились на окраине. В недостроенном доме, на чемоданах перепеленала дочку и пошли к родителям. Жара, Света устала в пелёнках, плакала. Мама вышла на крыльцо встречать, так я её тогда и запомнила, в лёгком платьице, радостная. Потом говорила мне: «Я сразу по голосу свою внученьку узнала, наша голосистая, поёт и поёт на всю улицу.» Шутила, но было очень приятно. Сразу в баньке искупала её, перепеленала, она и успокоилась у груди. Так первую неделю ходили к маме, она помогала, как могла. Так же помогала, когда у меня вдруг разболелась рука. Мама отвела меня к местной целительнице, бабушке Шершневой, которая полечила меня и рука зажила. Всё это время баба Тая вечерами купала Свету и стирала пелёнки.Собралась я мазать снаружи щели в стенах барака, приготовила замес, мама пришла нянчить Свету, да и не пустила меня мазать, а сделала всё сама. Я в это время мазала печку в комнате. Потом пили чай, беседовали. Свете месяца два – три.

   В августе 1967г мы уехали в Черкесск к моим родителям. В сентябре 70г. к нам в гости приезжали бабушка Тая и дедушка Серёжа с гостинцами и подарками, в связи с тем, что у нас увеличилась семья на двух сыновей – близнецов Вову и Серёжу. А в феврале 1971г. мы вернулись в Калмыкию. Жили три месяца с родителями, разместились все впятером в маленькой комнате, в их спальне, а в зале размещались родители со своей младшей дочерью Шурой, она работала заведующей почтовым отделением. Заболели дети ветряной оспой, ситуация была непростая, но родители пришли на помощь. Мы с мужем устроились на работу, дети по выздоровлении пошли в детский сад, а в мае дали нашей семье жильё, полдома с участком земли, напротив детского сада. Мы переехали в квартиру по ул. Мира, 12, городского типа (своё отопление, батареи, большие окна). Ощущения наши не передать, как у всех новосёлов. Семь месяцев я проработала в ясельной группе, где находились дети с трёхмесячного возраста до одного года, а потом устроилась в больницу, детской патронажной сестрой. Работала на приёме с педиатром Т.А. Илясовой (моей подругой). Они с мужем, Илясовым Виктором Фёдоровичем, после окончания Волгоградского мединститута, с маленьким ребёнком Игорем, приехали работать в участковую больницу, на родину Татьяны Александровны Любимовой, да так и остались. Сейчас, уже на заслуженном отдыхе, живут в окружении своей любящей семьи и друзей.

   За время нашего отсутствия в Б. Царыне, Володя женился на Люде Хворостовой из Волгограда, жили в П.М.К, вскоре родился Андрей, позже Наташа. Вышла замуж Валя за Алексея Кобцева из села Садовое, жили по ул. Зелёной. У них после Иры родился сын Женя. Шура вышла замуж за Славу Барсукова, родилась Таня, а Коля родился 24 июля 80г. У Лиды родились мальчишки – близнецы, Витя и Женя 8 июля 1975г.

   Так, рядом со всей своей многочисленной роднёй, жили мы до лета 1981г. Общались между собой хорошо, семьями ходили друг к другу в гости. Часто ходили к родителям, к дедушке Серёже и бабушке Тае. Собирались на дни их рождения, мамин день рождения совпадал с общенародным праздником, днём Победы, папин в сентябре 25 числа. Приходили все от мала, до велика, было всё по семейному, накрыты праздничные столы. Наши дети, наевшись до отвала, убегали играть со своими сёстрами и братьями во дворе и, заодно, присматривали за малышами. А все взрослые, объединившись в дружный семейный хор, пели любимые песни для родителей; папину любимую «Спят курганы тёмные», мамину «Балладу о красках» Р. Рождественского и свои самые, самые «Ландыш белый», «Ходят парами встречаются подружки», военные песни, песни Зыкиной, Толкуновой, Пахмутовой, Шульженко, романсы и русские народные. Приятно вспоминать, как баянисты приглашённые в другие компании, сбегали к нам, только потому, что мы знали много песен и пели их дружно, разделяясь по голосам. Запевали всегда Лида и Нина, а потом подхватывали все и песни лились, лаская слух. И тихонько приходили все наши дети, рассаживались кто где, на свободных местах, а то прямо на полу и молча слушали. Это всё помнится и не забудется никогда и будет передаваться из поколения в поколение. И мы видели, как оттаивал строгий отец и как всем радовалась бабушка Тая.

   Бабушка она была замечательная. Ко всем внукам относилась ласково, а хвалить она умела гениально. Только протянет внук или внучка руку за веником и сделает одно – два движения, бабушка его уже хвалит вслух: - «Ах, ты какой молодец или, какая умница! Отец, посмотри!» И отец смотрел и хвалил вместе с ней. Ну как тут не кинуться с удовольствием помогать дедушке и бабушке? А как она благодарила за подарки. Дети что – то своими руками сделают или нарисуют, бабушка рассыпается в похвалах и делает это не просто в угоду детям, а от чистого сердца. Так же и ко мне. Испеку что-нибудь, забегу до работы, занесу им угощение, мама попробует и давай хвалить: - «Отец, вот у меня так никогда не получается.» И отец соглашается. А готовила она очень вкусно, когда немного поджарятся булочки, давала детворе и приговаривала: «Кушайте ребятишки, чернобровыми будете.» Они с удовольствием съедали, и всё ждали, когда брови почернеют. Детство легковерно. Ещё у неё была смешная присказка- «Кушайте, кушайте кашку, мои золотые,- не жевать, не глотать, только брови поднимать.» С шутками, да прибаутками жизнь так и текла, как речка быстрая. У родителей всё время было хозяйство - корова, телёнок, овцы,свиньи,куры, гуси.

   Управлялись они утром и вечером. Работы было много. Также сажали огород во дворе и картофель в поле. Был посажен сад и виноград. В конце двора стояла банька и летняя кухня, а рядом с домом погреб с соленьями – капуста, огурцы, помидоры. Но больше всего бабушка Тая любила рыбу в любом виде и сколько ни принесёт рыбы отец с рыбалки, она всю до единой перечистит и пожарит. Вяленую любила особенно, рассказывала, что она даже снилась ей во сне. А однажды она привезла из Волгограда фарфоровую царь – рыбу, не цветы, не какую-нибудь ещё фигурку, а вот именно золотую рыбку. Рассказывала мама, как они с отцом её купили и как довезли (ездили – то на попутках) и была очень довольна покупкой, как ребёнок.

   Бабушка Тая всё время вязала носки всем детям своей семьи. Даже без света вязала, при лампе и без неё, наощупь. Ещё вязала на ходу. Я наблюдала. Выгоняет корову в стадо или встречает, идёт вместе с соседками, разговаривает, клубочек под мышкой, спицы в руках, пальцы беспрестанно двигаются, вязанье на глазах увеличивается. Удивительно… Шерсть от своих овец она выделывала сама. Стригли овец, шерсть собирали, очищали и мама пряла на прялке тонкую ниточку, затем на веретене скручивала её, чтобы она была покрепче и так же, на веретене, соединяла в две нити, чтобы носки были потолще, потеплей. Веретено у моих мамы с бабушкой было, а вот прялки не помню; а тут у мамы настоящая прялка в работе. Сижу и любуюсь, как она ловко всё делает. Так же ловко она
растапливала печь, заготавливала тоненькие лучинки, они быстро разгорались. Всё делала тихо без суеты, незаметно. Она ничему не учила, а если и учила, то делала это так, что мне казалось, это я сама до этого додумалась. Иногда спрошу совета, а она начнёт издалека, расскажет историю про кого – то; и вот в конце этого разговора, никак не касавшегося меня, вдруг нахожу выход из своей ситуации. Как это ей удавалось? До сих пор удивляюсь.

   Свете платьица, трусики я шила сама. Как – то сметала ей панамку и себе что – то по журналу. Машинку швейную ручную мы вскоре купили, она цела и сейчас, шьёт. А тогда не было. Пошла к маме, у неё машинка ножная, а у меня не получается на ней шить, нет координации движений. Мама пришла, быстро перестроила машинку на ручное шитьё и похвалила, как я быстро и ровно строчу. Другая, может посмеялась бы над неумехой. Никогда этого не было. За всё я ей всю жизнь благодарна.

   Радовалась нашим обновкам, что у детей, что у взрослых. Одевалась она скромно, как и многие сельские женщины того времени. Зимой тёплая шаль, плюшевая чёрная «полудошка», кофта, юбка, чулки, тёплые носки, резиновые глубокие галоши, если во дворе управляться; на выход валенки, по дому ходили в шерстяных носках.

   Летом - штапельное платье, сшитое ею самой, кожаные мягкие чувяки. Всегда гладко причёсанная, аккуратная. И вот настало время, дети выросли и младшая Шура с мужем Славой подарили маме очень красивую длинную шубу и золотое кольцо. Как она принимала подарки я не видела, но представляю примерно, как это было, потому что помню, как она всегда реагировала на подарки ко дню рождения, когда все дети в складчину покупали что – то в дом или ей лично.
Она волновалась, благодарила, смущалась, даже плакала и говорила: - «Да, что вы, да, зачем! Да вы лучше себе что – то купили!» Так и в этом случае: - «Ох! Да, что это вы!? Спасибо!!! Да я не знаю, как это носить!»

   Прихожу к ним однажды, мама в магазин собирается и волнуется очень: «Люда, посмотри. Вот хочу шубу надеть, да стесняюсь, что люди скажут. Вот, мол, вырядилась на старости лет. Да ещё вот, кольцо надела.» И мне пришлось применить всё своё красноречие, чтобы убедить её, что она замечательно выглядит. Шуба и пуховый платок, дополняют наряд валенки. Красота! А у замужней женщины кольцо на руке должно быть обязательно. Убедила. Ушла мама в магазин.
Возвратилась довольная и гордая, а глаза светились тихим, тёплым светом.

   Бабушка Тая из многодетной семьи. Отец - Семён Егорович, маму звали Пелагея Петровна (бабушка Поля). Детей шестеро. Пять сыновей – Александр, Фёдор, Сергей, Михаил, Иван и младшая дочь Таисия. Мама рассказывала о родителях тепло и ласково. Отец синеглазый, весёлый, добрый и мама тоже. Жили они за Волгой, в лесничестве, так как отец работал лесником. Школы поблизости не было. Тая училась четыре года, потом помогала маме по хозяйству, лет с тринадцати самостоятельно готовила.
Вспоминая то время, рассказывала, как родители переносили все тяготы жизни – смену власти, когда воинствующие группы нападали на сёла и грабили людей: одни требовали лошадей, другие забирали живность, продукты. Был случай, что за отказ в чём – то бабушку Полю повели расстреливать, потом передумали, просто ёрничали, издевались. Отец и мать Таи терпеливо трудились, выхаживая своих детей и ожидая лучшей жизни. На их долю ещё выпала война, на которой воевали все мужчины и где сложил голову один из сыновей, младший Иван. Во время войны пришлось покинуть родной дом и перебраться ближе к Калмыцким степям. Село Каменный Яр стало их пристанищем. Все братья Таи, отвоевав, разлетелись по разным местам. Будущий муж её Сергей из детского дома. Он там был с младшим братом Тимофеем, который потом жил всё время рядом в г. Волгограде, а старший Яков нашёлся в восьмидесятых годах в Москве. Но это отдельная история.

   Бабушка Поля жила в семье дочки Таи после того как её муж, Семён Егорович ушёл в Астрахань и домой не вернулся. Узнали от людей, что в дороге он заболел и умер. Где его могила неизвестно.

   Замуж Тая вышла в 1936 или 1937 году. Отец, шутя, рассказывал, что невеста была, по тем временам, очень богатая, у неё было приданое – большое оцинкованное корыто. Это, как в наше время, стиральная машина и душевая кабина, в одном флаконе. Когда родился первенец, Виктор, 14 июня 38г., был крупный, а мама худенькая и люди говорили: - «Ох, не по няньке, лялька!» Думали девчонка нянчится с братишкой. Не верили, что она сама мать. А этой худенькой женщине выпали тяжёлые испытания. Проводив мужа на фронт, осталась с тремя детьми на руках, старшим четыре и два года, а маленькому четыре месяца. Помогала ей бабушка Поля. Все тяготы жизни переносила Таечка стойко. Выхаживала ребятишек из болячек, ещё успела поработать кладовщицей на складе запчастей в М.Т.С. В эти страшные годы всем было тяжко, но как рассказывала мама, жили надеждой на скорую победу, помогали друг другу и очень ждали возвращения своих самых дорогих людей – отцов, сыновей, братьев, мужей.

   Сергей Васильевич вернулся с фронта и мама шла четыре километра пешком с маленькими детьми встречать пароход, на котором фронтовики возвращались домой. Отец сразу устроился в М.Т.С., пропадал на посевной, да на уборочной. Жил в бригадах, в полевых условиях.А мама справлялась со всеми домашними хлопотами, хозяйством и своими детьми. В сельской местности все так жили. Она стала матерью шестерым детям - Виктору 14. 6. 38г.; Лидии – 21. 3. 40г.; - Геннадию – 23.5.42г.; Владимиру - 22. 3. 47г.; Валентине - 29.7.49г.; Александре – 14.11.51г.

   Мать героиня, награждена медалью материнства, вынянчила всех детей и воспитала совестливыми, трудолюбивыми, добрыми, ответственными людьми. Очень большая нагрузка легла на её плечи, но она всегда жалела своих детей и говорила: - «Нет, тогда было легче, у нас ничего не было, сняли с себя постирали, высохло, покатали скалочкой и на себя. А вам сколько белья постельного перестирать, перегладить, да в садик и в школу сколько всего надо. Сколько забот, сколько забот!» Сокрушалась она жалея нас. О своих заботах она как – бы забыла. Нет, она конечно ничего не забыла, просто была очень скромная женщина, как в песне про благодарное сердце: - «Чтоб за каждую малость оно говорило, спасибо.» Такое сердце было у бабушки Таи. Её будут помнить дети и все пятнадцать внуков – Вера, Елена; Сергей, Александр, Виктор, Евгений; Светлана, Сергей, Владимир; Андрей, Наталья; Ирина, Евгений; Татьяна, Николай. А они в свою очередь расскажут своим детям т.е. правнукам бабы Таи, а их двадцать один, а праправнуков пока девять.
Правнуки – Елизавета; Анна, Виктор; Ирина; Константин, Артём; Юлия, Александр; Валерия, Никита; Анастасия, Вадим, Маргарита; Юлия, Вероника; Иван; Виталий, Сергей; Александра; Алексей, Татьяна;
Праправнуки – Ксения, Дарья; Станислав; Александр, Ярослава; Роман, Владимир; Артур, Амира; Тихон, Мирон;

Сарайкиной Таисии Семёновне 9 мая1915г. – 26 марта 1982г.

            Расцвела под окном сирень,
            А под вишней тюльпаны раскрылись

            Собрались все к отцу в этот день
            И пред памятью мамы склонились.

            Тюльпаны к девятому мая
            Всегда у неё расцветали.
            Тюльпаны к девятому мая
            Алели прекрасным пятном.

            Девятого мая – рожденье
            Одной из прекраснейших женщин.
            И все у неё собирались
            За круглым накрытым столом.

            Встречала радушно хозяйка
            Детей, и внучат, и знакомых;
            И песни весёлые дружно
            Тянулись над спящим селом.

            Тюльпаны, тюльпаны – красавцы
            Распустятся к празднику снова.
            И дети, и внуки пусть помнят
            Тепло милой той красоты.

            Цветными слезами заплачут
            Тюльпанов поникших головки…
            Нет женщины милой, которой
            Рожденьем обязан и ты.

            ***

            И лучезарное сиянье морщинок ласковых в лице
            Всегда несли без колебания надежду, радость – но в конце,
            А не сейчас, сиюминутно, не всё же радость получать,
            Когда – то надо помолчать
            И вспомнить женщин двух,
            Которых до смерти не забыть и не предать.

            Одна мне жизнь дала и воспитала.
            Другая приняла в семью.
            Жалела, иногда ругала,
            Но всё ж любила как свою.

            ***


            Ради этой женщины я жалела мужа.
            Ради этой женщины с ним всю жизнь жила.
            Замечала женщина все мои заботы,
            Замечала женщина все мои дела.
            Улыбалась радостно и смотрела весело,
            А смешными байками веселила всех.
            И внучат ласкала, помогала выходить,
            Воспитала ласковой похвалой своей.
            И ругала сына - свою родную кровь.
            Этой милой женщиной была моя свекровь.