Сыщик задумался, некоторое время он молчал, но по его лицу можно было понять , что в его душе происходят сложные, противоречивые движения. Потом он посмотрел прямо в глаза мне – я не отвел взгляда, ибо я был уверен в своей правоте.
- Проверять я ничего не буду. – Сказал он, а затем добавил почти шепотом. – Идите в кафе «Пингвин», и ждите меня там.
Ни слова не говоря, я, вышел из кабинета следователя и направился в кафе. Там я заказал себе кофе и пирожное, потому как с самого утра я ничего не ел, но из-за моих переживаний я не чувствовал голода. В кафе играла музыка, молодые люди пили пиво, весело смеялись над плоскими шутками – меня это раздражало, если бы мне не назначил свидание капитан Петровский, то я бы покинул это заведение. Минут через двадцать пришел сыщик, я к тому времени выпил три чашки кофе, хотел заказать себе спиртное, но подумал, что в моем положении лучше оставаться трезвым.
- Вам что-нибудь заказать? – спросил я у него.
- Спасибо, не надо. Я долго здесь не буду сидеть. Во-первых, хочу вас успокоить по поводу исчезновению вашей супруги. Я думаю, что она жива-здорова.
- Но где она может быть?
- Этим я займусь, даже я уже дал распоряжение участковому.
- Какому участковому?
- Тут в двадцати километрах от города у Наставника Николая есть особняк, возможно, там он прячет вашу супругу.
- Так почему мы здесь сидим? Давайте поедем туда. – я обрадовался такому сообщению, и, конечно, хотел как можно быстрее найти Веру, заключить ее в свои объятия. Я был очень виноватым перед ней, из-за того, что втянул в эту нелепую авантюру.
- Не будем торопиться. Я послал туда участкового, пускай он уточнит эту информацию. Не переживайте, с вашей супругой ничего не произойдет, ибо Савельев мошенник , а не мокрушник. Если мы будем торопиться, то можем преждевременно испугать преступника, и он начнет заметать свои следы. Вам я предлагаю поехать в психоневрологический диспансер.
- Но что я там буду делать?
- По моим данным там положили одну женщину, о которой вы спрашивали.
- Оксана Нечипоренко.
- Да, её положили туда по просьбе Савельева. Якобы с ней случился нервный припадок. На самом деле он спрятал её там, пока оформлял куплю продажу дома Нечипоренко.
- Но почему его не арестовать за это. Ведь налицо нарушение закона.
- Меня же отстранили от этого дела, и посоветовали держаться подальше от этого проповедника, если хочу работать дальше в органах. Но я уверен, что Савельев – это мразь, которому место в тюрьме, чтобы он не обманывал честных людей, прикрываясь богом, поэтому решил я помочь вам. Однако вы не должны нигде и ни в коем случае упоминать мое имя в своих расследованиях. Устраивает вас такой расклад?
- Устраивает. Однако, мне б хотелось, чтобы всё происходило намного быстрее. Я не буду говорить о том, как тяжело мне жить с мыслию, что Вера сейчас находится в неволе, а я ничего не могу ей ничем помочь.
- Всему свое время. Вам надо будет пойти в тот диспансер и встретится с Оксаной Нечипоренко. Если не получится встретиться, то постарайся раздобыть материал по этой женщине. Вы журналист, и не мне вам рассказывать, какой это должен быть материал.
- Я постараюсь сделать это в лучшем виде, но я не понимаю, почему работаем так подпольно.
Понимаете, мы живем сейчас в такое время, что нам очень сложно работать с быстро изменяющейся политической обстановкой. Сегодня одна власть, и дает задание ловить своих противников, или просто готовить на их компромат, а завтра приходит другая власть, которая освобождает от наказания прежних преступников, но сажает в тюрьмы своих противников. Вот и приходится лавировать между двух огней, а от этого беспорядка преступники свободно гуляют на воле.
- Они чувствуют полную свою безнаказанность, ибо знают, что, даже в том случае, если они залетят. То их откупят их покровители или соратники. Все покупается и продается.
- Да, и мы просто бессильны перед этими новыми хозяевами жизни. Они просто смеются над нами. Но еще посмотрим, кто будет смеяться последним. Я пошел. Да, больше ко мне в кабинет не приходи, и здесь не будем встречаться. Вот мой номер мобильного телефона, он, не зарегистрированный, и никто его не знает, но ты будешь звонить по нему только в случае необходимости.
Мы расстались. Я пожал его крепкую мужскую руку, от этого рукопожатия у меня появилась уверенность, что мои поиски Веры не будут напрасны, и мы с ней встретимся в скором времени, только для этого мне надо продолжать свое расследование.
Перед тем, как поехать в диспансер, я заехал домой, чтобы взять свою видеокамеру, которая у меня была спрятана в моей сумке, благодаря чему я мог вести тайную съемку. Еще я зашел в продовольственный магазин, где купил несколько бананов, лимонад и две булочки. Таким образом, я хотел предстать перед работниками диспансера, как дальний родственник Оксаны Нечипоренко.
Однако, мои усилия были напрасны, ибо медсестра, сидевшая на входе остановила меня.
- Куда идете, молодой человек?
- Я к сестре своей приехал, её здесь положили, но я в командировке был, и сразу не смог приехать.- изложил я перед симпатичной девушкой в белом халате лет двадцати пяти, при этом я старался произвести на неё благоприятное впечатление. Впрочем, это не произвело на девушку никакого впечатления, ибо она произнесла безразличным голосом.
- Как фамилия?
- Нечипоренко Оксана.
- Сейчас посмотрим вашу сестру.
Девушка начала листать свой журнал, отыскивая нужную больную.
- Для меня было полной неожиданностью узнать, что мою двоюродную сестру положили в ваш диспансер, ибо я не замечал за ней никаких странностей, и здоровьям была не обижена. – я пытался зайти в более плотный контакт с медсестрой, но она, по-прежнему, не реагировала на мои поползновения в её душу.
- Так есть ваша сестра, Нечипоренко Оксана.
- Так я могу к ней пройти?
- К сожалению, нет. – Сказала девушка тем же безразличным тоном, но во мне поднялась буря негодования.
- Почему? – искренно удивился я.
- Потому что она в тяжелом положении находится, и её поместили в изолятор. Туда посторонним нельзя ходить.