Провинциальная история
Начало: http://www.proza.ru/2017/01/09/1323
27. ТАК ЖЕ, КАК ВСЕ
Паше казалось, что он женится впервые. Тогда у них с Любой свадьба была какая-то неправильная, всё делалось наспех. Расписались они без очереди, когда удалось выпросить у матери его паспорт. Платье невесте сшили не белое, а розовое, свободное, а жениху тёща купила импортный тёмно-серый костюм и сиреневую рубашку, чтобы она гармонировала с Любиным платьем.
Гостей собралось немного, человек двадцать – невестины родственники, подружки, да несколько Пашиных друзей. А его мать с отцом даже не пришли. Отец, конечно, прибежал бы сломя голову, лишь бы дали выпить, но мать была неумолимой:
– Нечего тебе там делать, и Павлик наш не будет жить с этой девицей, вот увидишь!
Так или иначе, но вышло по её, и теперь мать торжествовала:
– Слава богу, ушёл Пашка из этой блатной семейки!
– Не ушёл, а выставили они его, – возразил отец.
– Не имеет значения! Зато теперь он может начать новую жизнь с нормальной женой.
– Ну наконец-то ты успокоилась! – Отец, наученный собственным опытом, не очень-то верил в новую жизнь, однако спорить не стал.
– А ты что, не рад, что ли? Девчонка скромная, уважительная. А Любка пусть найдёт себе какого-нибудь барыгу. Вместе будут спекулировать. И Антонина тоже хороша: водкой начала торговать, людей спаивать. А сынок её, толстый Вова, когда работал участковым врачом, говорят, делал липовые справки – не задаром, понятное дело. Задаром рисковать – дураков нет. А за что посадили его, даже Пашка не всё знает – видно, не очень-то ему там доверяли. Подумаешь, какие тайны! Мошенники они все!
Отец промолчал. Он хоть и не лично, а через приятелей, но тоже пользовался услугами подпольного шинка мадам Казаковой. А что остаётся делать, когда магазины закрыты, а выпить надо!
Шура выделила молодым лучшую комнату в доме, окнами на улицу, купила трёхстворчатый шкаф, двуспальную кровать, трюмо и два стула. Палас и ковёр на стену привезли из областного центра родственники невесты. Родители – скромные колхозники – потратили все сбережения, лишь бы не ударить лицом в грязь.
Как только молодые подали заявление в ЗАГС, Пашина мать достала по знакомству красивые обои с мелкими розочками, взяла отпуск и вместе с сыном сделала ремонт в комнате, а заодно покрасила все полы. Перед самой свадьбой повесила новые шторы – малиновые ночные и белоснежные дедероновые, хранившиеся для особо торжественного случая, – и залюбовалась получившейся красотой.
В доме ещё долго пахло краской, но это был запах чистоты и порядка, как в школе перед новым учебным годом. Матери запах нравился, а Пашу он почему-то напрягал. Появлялось ощущение, что на него возлагают особую ответственность и он должен её оправдать.
Ему и самому казалось, что именно сейчас начинается его новая, по-настоящему взрослая жизнь, в которой он лично будет решать важные вопросы и отвечать за свою семью. Там, у тёщи, он существовал на птичьих правах, и никто с ним не считался. Сначала Паша этого не понимал, потому что жил как бы в гостях, а когда пообвык и стал подавать голос, его даже не восприняли всерьёз. Любаша вскоре начала его критиковать и воспитывать, а тёща тем более смотрела на него свысока – ну как же, она ведь работала директором магазина! А зять – простой работяга.
Может, если бы они с Любой жили отдельно и у него было больше обязанностей в доме, а времени на приятелей-собутыльников не оставалось, их семья могла бы сохраниться. Как знать... Неудачно как-то всё сложилось. Мать не зря тогда отговаривала его жениться, да и молод он был, что тут говорить…
А сейчас вроде всё должно получиться хорошо, лишь бы отец в пьяном виде не шатался по дому и не трепал нервы матери. Паша, например, никогда себе ничего такого не позволял. Придёт, поест – и поскорее ложится спать, чтобы никому не мешать и ничего неприятного о себе не слушать.
Свадьбу сыграли скромную. Шура занимать деньги у знакомых не хотела, а родни у неё в городе не было, да и не любила она влезать в долги. Что касается родителей невесты, то они жили небогато даже по деревенским меркам. Однако совместными усилиями всё устроили честь по чести: на невесте – белое платье, на женихе – чёрный костюм; купили золотые кольца, заказали две легковые машины до загса и обратно. Из деревни и ближних городов приехала родня с одной и с другой стороны – и все остались довольны.
Паша был трезв и серьёзен. Мать строго-настрого наказала ему не пить на свадьбе, чтобы не опозориться перед женой и гостями, и он держался изо всех сил.
Совместная жизнь молодожёнов началась, как и у всех, с медового месяца. Почему он так называется, Нина не знала – никакого мёда в доме не было, и особой сладости в жизни не прибавилось. Конечно, она радовалась, что вышла замуж, и Пашу любила, но её первые впечатления от замужней жизни были неожиданными, непонятными и даже грустными.
Несмотря на то, что Паша не был новичком в супружеских делах, он не задумывался о том, что чувствовала его молодая жена. Стесняется раздеваться перед ним? Привыкнет. Больно? Так и должно быть. Потерпит, как все.
Нина терпела и надеялась, что когда-нибудь она станет настоящей женщиной и будет испытывать такое же удовольствие от близости, как её любимый муж. А пока она старалась, чтобы он не заметил её страха и невыносимой неловкости перед этим обычным для всех женатых людей занятием.
Поначалу Паша не пил, поскольку мать денег не давала, а получку он приносил жене. А просто так, за спасибо, кто же будет наливать? Это тебе не Молдавия, у приятелей своего вина в подвалах нет.
Ему даже нравилось быть правильным. Мать не пилит, мастер не отчитывает за опоздания, Нина – та вообще ни слова ни полслова против не скажет. Паша был абсолютно доволен своей жизнью. От новой женщины ощущения совсем другие – яркие, сильные. Можно даже не пить – и так хорошо. Целый месяц он проходил мимо своих дружков, не отвечая на их шуточки и подколы.
А потом пошло-поехало… Впрочем, ничего особенного – обычная семейная жизнь: со слезами, ссорами, уходом беременной Нины на старую квартиру, а потом, с маленькой дочкой, в деревню к матери. Впрочем, всё как у других. Обижалась и прощала, уходила и возвращалась, а куда же она денется с ребёнком?
С годами Нина ко многому привыкла и даже приобрела союзницу в лице свекрови, которая, видя старания невестки и всем сердцем прикипев к маленькой внучке, решила, что жить она будет только для них, вот это теперь и есть её семья.
Надо сказать, что так оно и вышло. Нина, даже тогда, когда пьяный Паша становился ей ненавистным и чужим, чувствовала себя в доме уверенно, как если бы она жила со своей матерью. Конечно, счастливой она себя не считала, но и несчастной со стороны не выглядела.
Она относилась к жизни, как многие взрослые женщины, – с терпеливым пониманием. Любовь в её жизни была, и муж, хоть и пьющий, но есть; дочь растёт, дом и работа тоже есть, и родители, слава богу, живы-здоровы. Что-то уже в прошлом, что-то в настоящем – как у всех.
У кого есть любовь, случается, что нет мужа или дома; у кого есть муж и дом, нет любви или детей. Разве не так? А всё сразу, если и встречается в жизни, – это ведь такая редкость! Нина никогда не видела, чтобы у какой-то женщины было всё, о чём она мечтала.
Человеку всегда чего-то не хватает. Нет ничего страшного в том, что и ей чего-то не хватает. На этом она и успокоилась.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2017/02/12/1292
____________________________
Художник Валентин Губарев