1
Очевидно, что влияние того или иного государства в мире определяется эффективностью экономики и боеспособностью армии. Но не только. И, возможно, не в первую очередь.
Тут уместно вспомнить о понятии пассионарности. То есть, о лидерстве идейном, духовном, политическом. О способности генерировать и воплощать идеи, открывающие историческую перспективу. Утрата таковой способности неизбежно ведет госдарства к ослаблению, деградации. К цепи фатальных проигрышей в глобальной конкуренции - включая и поражения от стран, располагающих куда меньшими экономическими и военными возможностями. Даже от собственных колоний: должно быть, самый показательный тому пример - это поражение, нанесенное Британской Империи североамериканскими войсками под водительством генерала Джорджа Вашингтона.
Тогда – на исходе 18 в., Американская революция явилась, фактически, революцией мировой. Она открывала новые пути развития, выводящие народы из трясины пост-феодального общества. С этой поры глобальное лидерство неуклонно (хоть и не в одночасье) переходит к юному североамериканскому государству. В сущности, его идейные основы сформированы были в Старом Свете - мыслителями эпохи Просвещения. Но в Европе воплотить эти идеи было намного сложнее. Слишком обременены были её ветшающие королевства инерцией феодального уклада. Даже пламенные деятели Великой французской революции и сам Наполеон Бонапарт не особо в таких попытках преуспели. Для закладки фундамента истории новейшей требовалась своего рода tabula rasa – Новый Свет. Он и стал главной ареной грандиозных преобразований.
Но безусловно и полностью свое глобальное лидерство США утвердили лишь во второй половине ХХ в. Фантастически обогатившись на двух мировых войнах, прогрохотавших за океаном. Развив почти совершенную государственность, почти монополизировав контроль над финансовой системой мира. Наконец, одержав полную победу над главным противником в геополитическом противостоянии – СССР. Хотя, эту империю, не выстоявшую в «холодной войне», скорее, разрушили противоречия внутренние.
Нет парадокса в том, что потенциал пассионарности США на этом и был исчерпан. Любая система жива лишь в развитии, которое возможно только при наличии полюса противостоящего. История не знает чьих-либо «окончательных» побед. Хотя, это не должно приуменьшить уважения к великой североамериканской нации, её огромным достижениям.
Тем не менее, попытку заменить конструкцию «ялтинского мира» новой, глобалистской, ждал неизбежный провал. Стать «самым равным среди равных» - слабая идея, лицемерная. Принять на себя роль единственного судьи и полицейского, поддерживающего на планете закон и порядок – СВОЙ закон и СВОЙ порядок – намерение обреченное. Потому доктрина эта и продержалась на плаву лишь четверть века, ничтожный в исторических масштабах срок.
Однако, времени этого хватило, чтобы репутация могущественного государства понесла огромный (если не фатальный) урон. Едва ли на планете много стран, граждане которых в большинстве своем не смотрели бы теперь на США как на беспардонного, наглого насильника, лукаво манипулирующего всеми международными институциями. Вылепливаемая легионами по-определению лживых пропагандистов «хорошая мина при плохой игре» не имеет былого сбыта даже на внутреннем информационном рынке американской империи.
Иногда из исторического нафталина извлекаются мнения о «зависти» иных народов к процветанию и благополучию Америки. Да полно, неприязнь чаще вызывают не успехи, а пути и методы их достижения. США, разумеется и сегодня вполне благополучны и богаты на фоне стран многих. Однако, уже далеко не всех. Нынче довольно в мире мест не менее сытных, но которые при этом явно безопаснее, комфортнее, а главное – перспективнее. И динамика в этом плане для американцев не утешительная.
В России живо еще поколение, заставшее пору, когда клеймо «made in USA» было залогом высшего качества, о чем бы речь ни шла – от автомобилей до штанов. Сегодня такое странно представить. Кажется, США вовсе отказались от производства потребительских товаров, слава «мастерской мира» теперь целиком за Китаем. Впрочем, индусы, корейцы и бразильцы составят в этом чувствительную конкуренцию китайцам.
Главный банк самых наукоемких, продвинутых технологий – это, пожалуй, Япония. Европейцы вряд ли уступят ниши категории «Luxury», немцы при этом сохранят за собой право именовать свои автомобили лучшими – но японцы, корейцы или итальянцы будут с ними обоснованно спорить.
Впрочем, не американцев же учить бизнесу, это их родная стихия. Они, в частности, крепко держатся за лидерство в информационных технологиях. В постинфрмационную эпоху контроль над информацией и есть власть. Хотя, в этой сфере развитие идёт столь стремительно и непредсказуемо, что любые преимущества сегодняшние ничего не гарантируют уже завтра. Велики достижения США в космических и ядерных технологиях. Но и в этих направлениях лидерство американцев весьма относительно и далеко не тотально. Конкурентов достаточно – и чем дальше, тем больше.
Возможно, самая напряженная отрасль американской промышленности – производство вооружений всех мыслимых типов и видов. На продажу и для собственных нужд. Самая мощная и вооруженная армия мира – главный инструмент мирового господства, а вовсе не идеи. Хотя, такой подход всегда дает перевес в момент текущий, но плохо срабатывает на перспективу, на будущее.
Некоторая проблема еще и в том, что вполне конкурентное, современное оружие умеют делать не только в США. Немалый опыт в этом деле и у России. Хотя, с начала приснопамятных 90-х это обстоятельство можно было скинуть со счетов. «Порванная в клочья» - как грелка глобалистским тузиком - страна павшего большевизма еле выживала. Собственно, и не выжила – потерявшая огромные территории союзных республик, новая Россия формировалась как нечто совершенно иное. Общественные отношения, воцарившиеся в ней, теоретики былых времен могли бы определить как самую жестокую, крайнюю, зверскую форму капитализма. «Пятая колонна», накрепко сросшаяся с целыми эшелонами насквозь коррумпированной власти, надежно блокировала все пути развития экономики и государственности. Главный геополитический конкурент США, казалось бы, окончательно уничтожен. И силы, господствующие в мире, положение это рассматривали как статус-кво. Каким образом государство российское в ХХI в. стало как бы реанимироваться, оживать – сие тайна велика есть. Это предмет исследования для грядущих поколений историков и политологов. Ясно только, что процесс этот был далеко и четко спланирован, направлялся продуманной волей, оперенной огромным терпением. Тайным он не являлся, разумеется, просто не афишировался излишне.
Впрочем, переоценивать успехи российские не надо – особенно в экономике. Формально она занимает вовсе не постыдное шестое место в мире. Но обеспечивается эта позиция, преимущественно, как и прежде - за счет сырьевых ресурсов. Однако, частично ВПК страны был восстановлен, в некоторых направлениях даже на вполне продвинутом уровне. Тут же вспомнилось как-то, что именно Россия лидирует в производстве оружейного плутония. И по части ракетных двигателей многим может фору дать. То есть, с боезапасом и со средствами доставки у неё все не плохо. Как и с комплексом так называемых обычных вооружений. Стало быть, если её лидеры, проявляют некую государственную волю, противоречащую намерениям сторонников однополярного мира, решать конфликт грубым, сугубо силовым путем, не получается. С тем же успехом можно сразу выстрелить себе в голову из дробовика. Остаются методы давления экономического, информационного – что и реализуется в полной мере, но решающих успехов не приносит. Их могла бы принести лишь победа идеологическая. Но США утратили способность генерировать идеи, которые прочим народам мира казались бы убедительными, перспективными, прельстительными.
2
Неожиданным образом поминаемая пассионарность стала переходить на иную сторону. Нынешний российский лидер последовательно гнет свою линию - гибко, но жестко. Он по складу и генезису русский офицер - со всеми издержками и достоинствами этого человеческого типажа, миру известного и памятного. Разумеется, утверждение национального суверенитета с личными амбициями ничего общего не имеет. Это первейшее, базовое условие, дающее шанс на дальнейшее развитие государства. Путин – ставленник кругов уже вполне сформированного в России национального капитала.
Иногда не слишком многочисленных граждан, в эти круги входящих, условно и лукаво именуют «элитой». Некоторые из них не прочь спрятать миллиардные доходы в оффшорах, а на сдачу нанять побольше отечественных чиновников в услужение. Однако, в относительно здоровой части этой среды окрепло понимание того, что утрата суверенитета – то есть, рычагов управления всеми ресурсами громадной страны - стабильности будущих доходов не сулит. А силы внешние рвутся именно к этим рычагам.
Ясно, что «элитой» востребована была фигура, личность, способная реально и решительно противостоять любым попыткам перехватить штурвал российской власти ради изменения её курса в пользу интересов других наций – ведь геополитической конкуренции никакие глобалисты отменить не в силах – да и не собираются. Но проводимая Путиным политика и в самых демократичных слоях народных нашла поддержку не просто широкую – небывалую. Возможно, это следствие недавно обретенных комплексов национального поражения, униженности.
Русские, вообще, своеобразная нация. Для них причастность к огромной общности, которую невозможно унизить, покорить, во многом как бы заменяет достоинство личное, буквально определяет качество их жизни – в большей степени, чем количество сортов колбасы или пива. Ради чувства такой причастности они готовы (какое-то время) претерпевать безобразные пороки режима – вопиющую его коррумпированность, бюрократизм. Дикое и несправедливое расслоение населения по доходам, декорации социальной защищенности, под которыми – ничего.
Эти темы, впрямь болезненные, усиленно склоняют представители оппозиции, что, в целом, полезно. Но деятели эти очень слабы в позитивных аспектах своих программ, по-факту (и по опыту) вновь ведущих к утрате государственной независимости, к несимметричному разоружению и учреждению во всех отраслях разного рода «юкосов», управляемых извне и высасывающих из страны последние её соки. А такое будущее лишает нацию любых шансов на постепенное решение внутренних проблем – и уже навсегда. Есть ещё и популисты с их неувядающими призывами все «отнять и поделить». Но едва ли русским историческая память откажет настолько, что они напрочь забудут, чем оборачиваются в их Отечестве такие призывы.
3
Всё это собственно, процессы внутригосударственные, не затрагивающие другие страны непосредственно. Однако, личность Путина быстро приобрела популярность поистине всемирную. Политический мачо, с обнаженным торсом восседающий на коне или парящий на дельтаплане во главе стаи стерхов, в каких только видах не был растиражирован – но эти мемы глобального влияния не определяют, не обеспечивают. Как не объясняет его и далеко не исключительные возможности страны, означенной в массовом сознании этими расхожими образами.
Фантастическую популярность Владимиру Владимировичу принесло другое – проект альтернативного мироустройства, которое Путин не столько декларировал, сколько олицетворял. Многие национальные лидеры увидели в его политическом курсе пример бескомпромиссного сопротивления участи полуколоний-сателлитов, безнадежно зависимых от могучей метрополии. Вновь забрезжила надежда на сосуществование наций реально суверенных, решающих противоречия путем сотрудничества в неких новых международных структурах, контуры которых только намечаются. При том, что достаточно скомпрометированная ООН уже вряд ли вернет себе актуальность.
Это остается лишь пунктирно намеченной идеей, далекой от воплощения. Но идеей прельстительной, пассионарной - в отличие от реально существующей, хотя, и пробуксовывающей от перенапряжения однополярной модели. Собственно, был обозначен глобальный и объективный тренд, которому властителям «старых денег», со всеми печатными машинами ФРС, противопоставить нечего. А ведь для них это - предвестие неотвратимого конца. В известном смысле, США проиграли очередной раунд «холодной войны», а россы взяли реванш за историческое поражение. Или, скорее, получили шанс на него. Концепция мироустройства, ассоциируемая с демократической партией США и её кандидатом Хиллари Клинтон уже нигде в мире не найдет реальной поддержки народов, разделять её могут только откровенно-марионеточные правительства. И поддерживать эту модель можно лишь методами всемерного насилия, непрерывных войн - гибридных и прочих. А это неприподъёмно дорого даже для США. И, к тому же, очень опасно.
Но если бы американцы с таким развитием событий смирились безропотно – они не были бы нацией, создавшей мощнейшее государство на планете. Однако, преодолеть неприемлемый для них тренд не просто. Для этого есть лишь один путь – перехватить историческую инициативу. В данном случае – у Путина, ей овладевающего. Предложить миру новые идеи, пути, отказываясь от прежних, скомпрометированных, ведущих в тупики. Очевидно, что для этого нужны и новые политические образы, идеи эти олицетворяющие.
Так возник проект «Трамп». Только не нужно воспринимать это утверждение сквозь призму вульгарной конспирологии. Едва ли «девять неизвестных» в тиши раззолоченных криптов сочиняли и лепили этот образ загодя. Дональд Трамп – порождение самой сути США, личность более, чем реальная, яркая до эксцентричности. Образчик успеха - в американских ценностных координатах. Опытный шоумен. Мачо в окружении красоток, срабатывающих на имидж не слабее путинского коня.
А главное, Трамп - это реальный, законный и добровольный выбор нации, ни кем ей не навязанный, русских хакеров включая. Не впадая в рассуждения относительно коллективного сознания (и бессознательного), можно предположить, что у великого народа есть великий инстинкт пути, историческое чутье. Дональд Трамп уже сегодня имеет репутацию отчаянного, рискового человека, во многом противовоставившего себя обветшавшей и клятой миром системе. То есть – выполняет свою задачу по возвращению гулящей пассионарности в стойло - на Капитолийский Холм.
Разумеется, задачу такую легче поставить, чем решить. Пока все глубинные механизмы управления остаются за «старыми деньгами». Сконструированная ими система имеет огромную инерцию. Но продвигаемая Трампом идеология начинает проявляется уже и в действиях, не только в декларациях. Тезисы её достаточно прояснены.
Это - возвращение основных производств (соответственно – рабочих мест) на собственную территорию, под сень национальной юрисдикции. Резкое сокращение участия США во внешних конфликтах, в операциях по насаждению марионеточных режимов. Взгляд на оборонные расходы, как на достаточные, а не беспредельные. Защита собственного населения от избыточного перенасыщения мигрантами, которые не всегда продуктивны с точки зрения интересов национальных – и т.д.
По существу, это намерение вернуть Америку к принципам, которые некогда и сделали её великой. К собственному умному труду, вместо насильственного контроля над трудом других народов. К сосредоточенности на процветании и возможностями граждан собственных – именно это делало некогда «плавильный котёл» Америки столь привлекательным для бесчисленных переселенцев. Во внешнеполитическом аспекте это переход от принудительного «живи как я заставляю» к добровольному «живи как я предлагаю – и будешь иметь то же, что имею я». В этом основа всего, что подразумевалось под «Make America Great Again».
На сегодня всё это не более, чем «протокол о намерениях», Впрочем, как и продвигаемая Президентом Путиным модель сосуществования суверенных государств, каждое из которых свободно ищет собственных путей развития, определяемых национальной ментальностью, традициями, историей и культурой. Насколько две этих концепции могут взаимно интегрироваться – вопрос пока открытый.
Благо в том, что глобальное противостояние вновь обретает более или менее очерченные полюсы, уходя в область идейного поиска. Для человечества это всегда продуктивнее тупой и кровавой войны.