Тот, кого любишь, всегда рядом – в мыслях, в мечтах и в сердце…
Город без боя сдался суровому февралю…
Жизнь горожан замедлилась в три раза. Улицы, обычно по-весеннему оживлённые и шумные, стали тихими и безлюдными. Казалось, всё вокруг крепко спит и раньше, чем наступит март, не проснётся.
Это неприветливое февральское утро выпало на долю воскресенья. Ледяной ветер, не находивший на улице людей, выл от злости и скуки, забрасывая окна квартир щепотками колючего снега. Несколько особенно колючих снежинок уселись на подоконник на первом этаже и стали с любопытством разглядывать комнату по ту сторону оконного стекла…
Комната пустовала: всё в ней дышало звенящей тишиной, вселенской усталостью и каким-то странным мертвым спокойствием. Снежинки поежи-лись от внезапно охватившего их испуга и, дождавшись очередного порыва ветра, незамедлительно присоединились к стайке своих хихикающих подружек в поисках более веселого окна. Тихая комната грустно посмотрела им вслед своим единственным глазом и снова задумалась о чем-то своем, нежном, печальном, вечном…
Ровно год назад здесь случилось то, что навсегда останется в памяти этого города. Именно об этом, а также о неизмеримой глубине человеческих чувств и загадках разума и сердца, я хочу вам поведать. Пожалуй, начать эту историю стоит с того, как появился на свет один человек…
Семнадцать лет назад в этом городе появилась на свет маленькая Оленька, дочь Татьяны и Олега Омутовых. У малышки всё было в порядке и со здоровьем, и с внешностью. Однако рождение ребёнка не повлияло на заметно ухудшившиеся отношения между супругами. Через несколько месяцев ситуация стала просто невыносимой. Постоянные ссоры, скандалы, придирки привели, наконец, к тому, что Олег нашёл счастье с другой женщиной, оставив Татьяну наедине с ребёнком и своими обидами. Некоторое время молодая мамаша негодовала и плакала, понимая, что помощи ждать неоткуда, но затем смирилась и стала раздумывать, как жить дальше. Наконец, по словам самой Татьяны, судьба улыбнулась ей: она встретила «мужчину своей мечты» - богатого, импозантного, ещё молодого и перспективного. Примерно месяц они жили вместе (Оле к тому времени исполнилось два года). Затем он куда-то исчез, а вместе с ним исчезли все накопленные Татьяной деньги. Отчаявшаяся женщина решила, что всему виной – ребёнок. Татьяна отдала Олю на воспитание бабушке, а сама загадочно исчезла при невыясненных обстоятельствах.
Зинаида Фёдоровна недолюбливала молчаливую, скованную и никак себя не проявляющую внучку. Ей казалось, что Оля обязательно покажет себя с наихудшей стороны. «Будет пошатущая, вся в отца», - частенько говорила она, всем сердцем возненавидев бывшего зятя. «Она и Танька хороша – родила и подбросила матери! Можно подумать, мне своих проблем мало», - жаловалась она на дочь самой себе. Иногда Зинаида Фёдоровна начинала побаиваться Олю и подумывала о том, чтобы сдать внучку в детский дом, но быстро одумывалась – в игру вступали родственные чувства. Она просто старалась избегать Оли, ограничивая заботу о внучке приготовлением пищи и выделением денег на одежду и учёбу.
Тем временем Ольга росла, из малыша превращаясь в девочку, а затем и в девушку. Оля постоянно слышала ворчание бабушки по поводу её бесполезности и замкнутости. Она прекрасно понимала, что бабушка на дух её не переносит и с превеликим удовольствием избавилась от неё, если бы была такая возможность. Единственным подарком от бабушки за всё время совместного проживания была маленькая тихая комната, выделенная в квартире для Ольги. Год за годом это пристанище тишины и покоя становилось ей дороже и дороже. Больше всего на свете она любила подолгу сидеть и смотреть в окно, читать в любимом кресле или просто разглядывать в ней всё до мельчайшей детали. Ольга ухаживала за комнатой, как за домашним питомцем: регулярно делала уборку, расставляла вещи по местам, вытирала пыль сто раз в день. Казалось, она была счастлива, но так ли это было на самом деле?
И вот Ольге исполнилось шестнадцать лет. Она стала немного ярче и эффектнее. Только вот глаза её остались по-прежнему бездонными и беско-нечно печальными. Странная любовь к тишине, покою, равнодушию и без-молвию укрепилась и надёжно укоренилась в её сознании. Ольга существовала в тесном симбиозе со своей тихой комнатой, маленьким пристанищем её одинокой, молчаливой души…
Именно с этого момента и начинается загадочная история о тихой комнате.
Ровно год назад до описываемого февральского утра шестнадцатилетняя Ольга Омутова сидела у заиндевевшего окна, единственного в её маленькой комнате. Её мысли были заняты неожиданным отъездом бабушки в санаторий. За молчаливыми размышлениями последовали мысли вслух:
- Удивительно, как это она оставила квартиру в моём распоряжении на целых три месяца? И какой такой санаторий предоставляет смену на такой срок? Здесь что-то не так… Может быть, она поехала на поиски мамы? Кстати, мне не совсем понятно, почему она не дала мне никаких указаний, наставлений, предупреждений? Я решительно ничего не понимаю!
Ольга встала и медленно подошла к книжному шкафу. Она достала с полки свою любимую книгу Джея Уильямса «Герои ниоткуда». Почему-то именно эту книгу она перечитывала чаще других. Ольгу завораживало приключение двух мальчишек, спасающих сказочное королевство от ужасного волка.
Звонок в дверь вызвал Ольгу из мира Гвилиат в реальный мир. Она неспешно подошла к входной двери и посмотрела в глазок. На лестничной площадке стояли, улыбаясь, две девушки – одноклассницы Ольги – Ирина Игнатова и Евгения Железнова. Стоит сказать пару слов и о них.
Ира жила этажом выше Зинаиды Фёдоровны. Она была самой обыкновенной девушкой из самой обыкновенной семьи. Ира очень любила и Олю, и Женю, и считала, что их дружба – это нечто нерушимое и стойкое. Но в отличие от отзывчивой и гиперактивной Жени, Оля была молчалива и отчуждённа. Ира, как только могла, пыталась расшевелить подругу, но все её попытки были тщетны.
Женя, дитя потомственных предпринимателей, с раннего детства была предоставлена сама себе. У неё всегда были деньги, но не всегда – родительское внимание и забота. Единственной радостью для неё было общение с подругами. Раньше она считала себя самой несчастной на свете, но после знакомства с Ольгой её мнение кардинально поменялось. Женя и Ира решили объединить усилия и вернуть Ольгу Омутову к нормальной активной жизни.
В это февральское утро они решили купить чего-нибудь сладенького и, воспользовавшись моментом, когда суровой Зинаиды Фёдоровны нет дома, затесаться в гости к школьной подруге.
Ольга не сразу решилась открыть девчонкам. В её воспалённом мозге мгновенно зародился образ чего-то шумного и суетливого. Это что-то ворвётся в дом и нарушит его святую тишину. Однако правила приличия взяли верх, и девочки услышали, как поворачивается ключ в замке.
- Привет! – радостно улыбнулась Женя.
- Зачем вы пришли? – равнодушно спросила Ольга, склонив голову.
- Ну почему ты всегда так дружелюбна и гостеприимна? – девушки были, по всей видимости, разочарованы таким приёмом. – Может, ты всё-таки позволишь нам войти?
- Зачем? – последовал ответный вопрос.
Девушек охватило недоумение.
- Вообще-то мы пришли…к тебе…
- Хорошо, - подумав, ответила Ольга. – Заходите.
Спустя несколько минут девушки сидели на кухне. Чайник весело посвистывал на плите. На столе стоял свеженький торт, а за столом Ира и Женя пытались поддержать свеженький разговор.
- Ну вот, а потом он мне позвонил и пригласил в кино. Я говорю ему: мол, Остробородин, отстань по-хорошему, ты меня не интересуешь, между нами ничего не может быть, и всё в таком, далеко не романтическом тоне. Ну и, конечно же, приняла приглашение от Шервина. Не знаю, откуда об этом узнал Остробородин, но он пришёл туда вместе с нами. Это было жутко. Но уверяю вас, девчонки, Шервин, он – лучше! Со мной такого никогда не было.
- Ирочка, а тебя не смущает, что он на полголовы ниже тебя?
- Нисколько! Главное – он непередаваемо мил!
- Дело твоё… Оля, почему ты всё время молчишь?
Ольгу мучил странный вопрос, который ей не терпелось задать: её не интересовал новый парень Иры или очередная Женина двойка по физике.
- Оля, я тебя прошу, не молчи!
Немного подумав, Ольга спросила:
- Девочки, а что такое счастье?
Ира и Женя удивлённо переглянулись.
- Оль, ты чего это, а?
- Я много думала, наверно, всю жизнь… Счастье – это состояние души, вызываемое какими-то хорошими чувствами, воспоминаниями или событиями. Тогда получается, что счастье мгновенно. Чувства человека очень быстро меняются, они имеют стихийную природу – это можно без труда понять даже из книг. Воспоминания – мимолётны. Были или не были – всё в прошлом, вспомнил и снова забыл. События, даже самые потрясающие, забываются, то есть становятся воспоминаниями, а они, в свою очередь, мимолётны: нахлынули, потревожили душу, потеребили сердце и исчезли, как не было.
Прошло несколько тяжёлых минут, прежде чем Ира решилась заговорить:
- Откуда у тебя в голове такие мысли, Оля? Ты меня пугаешь…
- Я не знаю. У меня много таких мыслей. И все разные. И все, так или иначе, связаны с размышлениями о счастье.
- Тебя что-то мучает, - тихо проговорила Женя. – Я хочу тебе помочь. Ты хочешь поговорить об этом?
В глазах Ольги появились странные огоньки.
- Да, я хочу. Я не понимаю чего-то очень важного для себя. От меня что-то ускользает, что-то еле уловимое.
- Оля, твои мысли… Счастье – всегда ли оно мгновенно? А как же люди, прожившие долгую жизнь, покидая этот мир, говорят, что они счастливы?
- Я думала об этом и пришла к выводу, что эти люди осознают своё счастье только в самом конце жизни: они подводят итоги прожитых лет, радуются, если оставили на свете частичку себя, воплощённую в детях и внуках. Опять получается, что счастье мгновенно. Мгновенно…
- Ты не права, Оля, - прошептала Ирина. – Что ты хочешь доказать сама себе?
- Я думаю, зачем стремиться к счастью, если оно мгновенно?
- Но это неправильно! Твои выводы надуманы и не имеют никаких оснований! Ты сама себя загоняешь в угол!
- Не надо, Ира, не нервничай, - успокоила подругу Женя. – Оля, запомни: мгновенно счастье или нет, к нему стоит стремиться!
- Но…
- Да нет никаких «но»! Стремись, стремись, пожалуйста! Ты так говоришь, потому что никогда не испытывала этих, пусть и мгновенных, но потрясающих, ощущений!
- НЕПРАВДА! – Оля вскрикнула так громко, как сама от себя не ожидала. – Я знала счастье! Я знаю его! Пусть у меня нет родителей, пусть у меня нет каких-то особенных талантов, но я знаю своё счастье! Моя комната, мой маленький мир, самый тихий уголок на свете – вот моё счастье! Там царит покой и умиротворение, каких не знает ни одна тишина! Там – моё счастье!
Оля говорила с не свойственным ей энтузиазмом. Её глаза пылали каким-то страшным огнём. Её пламенный монолог заставил девушек крепче схватиться за край стола. После нескольких минут молчания Женя продолжила:
- Ты говоришь, как сумасшедшая, как фанатик, приверженец какой-то страшной, чрезмерно жестокой веры.
- Может быть. Но в какой-то мере это так.
- Тебе нужно избавиться от этого наваждения. Ты не должна в шестнадцать лет приносить себя в жертву тишине и покою. Ты должна жить и радоваться жизни. Ты должна понять: став добровольной пленницей своей тихой комнаты, Ольга Омутова загубит не только свою молодость, но и свою душу.
- Да что вы знаете о моей душе? Зачем даёте советы, если сами не мо-жете адекватно разбираться в жизни? Вы даже представить не можете, насколько ваш круг интересов узок и примитивен по сравнению с моим, насколько моя душа восприимчивее ваших, насколько мои мысли и чувства глубже, чем у вас!
- Оля, почему ты так агрессивно настроена по отношению к нам? – подавленно прошептала Ирина со слезами на глазах. – Мы же просто хотим понять тебя, помочь тебе…
- Я шестнадцать лет обходилась без чьей-либо помощи и поддержки – обойдусь и в дальнейшем.
Скипел чайник. Чай пили молча. Оля даже не прикоснулась к торту, как будто тот был отравлен. Минут через двадцать Ира и Женя засобирались домой. Они ушли, пребывая в самом ужасном расположении духа. Ольга же осталась одна, как и хотела…
Ира и Женя шли по заснеженной улице и мысленно ругали себя за то, что пришли к Ольге. Затем Ира возмущённо воскликнула:
- Я её никак не могу понять! Никак! Что ей вообще надо от жизни?
- Мы же не знаем, как это – жить без родителей…
- Да при чём тут это? У Остробородина тоже только бабушка с дедушкой, мать умерла, отец к другой ушёл. Но ты посмотри на него – оторва! Радуется жизни, как ребёнок. А эта…
- Она не такая, как все – это очевидно. Ты заметила, какие странные у неё мысли? Ольга думает о том, о чём рано задумываться в её возрасте. Я в чём-то ей даже завидую…
- Что?
- Да. Омутова умеет чувствовать на тончайшем уровне. Она живёт в своём собственном мире и не нуждается в помощи. Представь, насколько сильной нужно для этого быть.
- Не знаю, я, честно говоря, сама запуталась в своих мыслях. Но меня преследует плохое предчувствие. Мне кажется, что её отчуждённость не доведёт её до добра. Вдруг она решится на какое-нибудь безрассудство: на преступление, на побег или, не дай Бог, на самоубийство! Надо что-то делать.
- Не думай об этом. Из нас троих хоть кто-то должен сохранять благоразумие. Омутова далеко не благоразумна, а я и подавно.
Ольга никак не могла понять, что произошло. Кажется, она сейчас кого-то сильно обидела, или её в чём-то упрекнули?
- Не важно…
И тут случилось то, чего Ольга меньше всего ожидала, - раздался звонок в дверь.
- Кажется, я ясно дала понять...
Закончить фразу ей так и не удалось. На пороге она увидела женщину со следами былой привлекательности на лице, в старой шубке и потрёпанных кожаных сапогах. Женщина явно нервничала: она постоянно теребила в руках старые перчатки и ежеминутно откашливалась.
Ольга, помедлив, открыла дверь. Женщина встрепенулась, уронила перчатки, неуклюже нагнулась, чтобы поднять их, и, наконец-то, выпрями-лась перед Ольгой в полный рост.
- Здравствуйте, - невнятно произнесла она. – Я бы хотела видеть Зинаиду Фёдоровну или …
Она трижды изменилась в лице, но всё-таки договорила:
- …Олю.
- Не думала, что я стала настолько неузнаваемой, мама, - Ольга чуть не подавилась этим словом. – А бабушки нет, она в санатории.
Ольга сразу узнала мать. В осознанном возрасте она видела её только на фотографиях, которые изредка просматривала в тайне от бабушки. На некоторых был запечатлён и отец, но его Оля не помнила вовсе.
И вот сейчас перед ней стояла та самая женщина, которую Ольга должна была называть матерью, хотя именно этого слова она была лишена с раннего детства.
- Оленька, - на глазах у Татьяны Омутовой выступили слёзы. – Я и забыла, что тебе сейчас должно быть уже пятнадцать лет…
- Шестнадцать, - грубо поправила Ольга. – Зачем Вы пришли?
Татьяна немного опешила:
- Ну как же, Оленька, я же так долго тебя не видела, я же соскучилась по тебе, я же твоя мама…
- ЧТО? У меня, оказывается, есть мама? А я-то думала, я – сирота!
- Оля, я понимаю, в тебе говорит обида, но ты должна меня понять…
- Ничего я Вам не должна! У меня нет матери, да и не было никогда.
- Зачем ты так, Оля? Это жестоко.
- Кому угодно, только не Вам говорить о жестокости. Вы, мать, обвинили собственного ребёнка в своих любовных неудачах! Обрекли его на скорбь и одиночество! И Вы ещё обвиняете меня в жестокости!
По щекам Татьяны Омутовой текли слёзы. Она попыталась говорить твёрдо и спокойно, но её голос предательски дрогнул:
- Выслушай меня, Оля, умоляю. Я пережила столько горя и лишений, сколько вряд ли бы пережил кто-то другой. После того, как мы с тобой остались без гроша, я впала в отчаяние. Я не знала, где взять денег, чтобы прокормить нас двоих. Однако я была точно уверена в том, что моя мама, хоть и не бросит родную внучку, ни за что не примет к себе нас обеих. Я оставила тебя у неё и сказала, что приду за тобой через неделю. За это время я надеялась найти работу и средства к существованию. Это оказалось не так просто, как я рассчитывала. Прошла неделя, но денег не прибавилось, а долги росли. Я решилась продать квартиру. Мне были срочно нужны деньги, поэтому квартиру я продала за ничтожную сумму. Пока я пристраивала квартиру, я познакомилась с одним человеком, который предложил мне стать его женой. Ты знаешь, я просто голову потеряла от счастья, что я теперь буду жить по-человечески, с дочерью и с любимым мужем, но, как оказалось, ему не нужны были чужие дети. Я плакала, умоляла его забрать тебя, но он наотрез отказался, сказал, что мы заведём собственных детей, а ты наверняка будешь счастлива с бабушкой. Он говорил, что ты, наверно, уже привязалась к бабушке и не захочешь от неё уходить…
- И Вы поверили, что посторонний человек знает, чего хочет или не хочет Ваша дочь? Да если хотите знать, бабушка никогда ко мне не проявляла родственных чувств. Я всегда была для неё кем-то вроде подкидыша. Неужели Вы не знали характер собственной матери? Да всё Вы знали, просто пристроиться за спиной мужчины для Вас было гораздо важнее дочери!
Удивительно, но Ольга ничуть не повышала голос. Она говорила абсолютно спокойно, но её глаза метали молнии. Татьяна, не выдержав такой психологической атаки, перешла на рыдания:
- Оля, мне очень тяжело говорить. Я боялась, что он бросит меня, и нам снова предстоит терпеть бедствия. Только поэтому я не взяла тебя с собой, поверь мне. Итак, мы уехали. Мы прожили вместе три года, пока я случайно не встретила твоего отца. Оля, поверь мне: это единственный человек, которого я действительно любила и люблю до сих пор. Но почему-то он всегда стремился сделать меня как можно несчастнее. Вот и на этот раз получилось так же. Мы стали видеться всё чаще и чаще, он даже спрашивал о тебе. Я думала, что скоро у нас всё будет по-прежнему, что мы снова будем жить втроём. Но вскоре всё разрушилось, как карточный домик. О наших отношениях, не без помощи сплетен, узнал мой муж. Он с позором выгнал меня из своего дома, а твой отец, узнав об этом, отказался от меня, сказав, что не может бросить жену. Я осталась на улице. Кое-как ухитрилась пристроиться уборщицей в какую-то грязную кафешку. Там я познакомилась с моим нынешним мужем, он работал там кем-то вроде завхоза. Через несколько лет мы переехали в мой родной город, и я первым делом решила навестить вас, маму и тебя. Оленька, я всегда о тебе помнила, поверь…
Татьяна захлебнулась в рыданиях. Ольга молчала. В её сердце закралось странное чувство то ли жалости, то ли обиды.
- Вы пали жертвой собственной страсти и безрассудства, мама…
Вдруг что-то перевернулось в её сознании, слёзы сами покатились из глаз, а сердце заколотилось, как сумасшедшее.
- За что, за что Вы так меня невзлюбили?
Татьяна встрепенулась:
- Ну что ты, Оля, я всегда тебя любила! Обстоятельства были против меня!
Почувствовав себя увереннее, Татьяна подбежала к рыдающей Ольге и обхватила её обеими руками. Ольга вырвалась, но тут же снова прижалась к матери. Около пяти минут они стояли, обнявшись; затем Ольга спросила:
- Мама, что такое счастье?
Ответ на её вопрос последовал не сразу. Татьяна наморщила лоб, по-молчала и тихо произнесла:
- Не знаю, Оля. Я его так и не испытала.
Ольга вытерла слёзы.
- Я тоже, мама…
Татьяна неожиданно отстранилась от дочери.
- Оленька, мне нужно идти…
- Как? Куда? Ты же только…
- Так получилось, Оленька. Это не моя вина.
- Когда ты придёшь? Завтра?
- Нет, Оля, я не знаю, когда смогу снова увидеть тебя.
- Зачем же ты вообще приходила? Помучить меня?
- Оля…
- Уходи, уходи…
- Оля…
- УХОДИ!
Татьяна не ожидала такого поворота событий. Ольга, пять минут назад смотревшая на неё с любовью, теперь смотрела с ненавистью.
- Оля, ты что?
- Я жила без любви и ласки шестнадцать лет – проживу и дольше.
Татьяна подавилась слезами. Она вышла на лестничную площадку, как побитая собака. Ольга ещё долго слышала всхлипы и стоны матери, которую она видела в последний раз.
Всё воскресенье Ольга просидела в полном одиночестве, почти не притрагиваясь к еде. Вечером она решила немного посмотреть телевизор. Сначала Ольга бесцельно переключала с канала на канал, не надеясь увидеть что-нибудь интересное. Нечаянно она остановила свой выбор на неизвестном ей фильме. Сперва её взгляд сконцентрировался на цифре в правом верхнем углу экрана, обозначавшей номер канала, но затем её внимание перенеслось на лицо актёра, темноволосого юноши. Ольга почувствовала, что не может дышать. Лицо вдруг вспыхнуло, сердце готово было выпрыгнуть из груди, а глаза невероятно расширились, улавливая высокий лоб, прямой нос, красивый подбородок, тонкие, плотно сжатые губы и непередаваемо глубокие, бездонные синие глаза. Ольга будто приросла к креслу. Внутри у неё что-то сжалось, дыхание замедлилось. Примерно пару секунд они смотрели друг на друга по разные стороны экрана, пока не появились титры: белые строчки упрямо поднимались вверх, в темноту. Оля очнулась; её рука скользнула к пульту, палец – к кнопке, и белые строчки пропали. Оля с трудом заставила себя встать на ноги. Её до сих пор била сильная дрожь. Девушка в недоумении подошла к зеркалу, и расческа замерла в её руке. Она впервые в жизни увидела себя … улыбающейся.
Ольга забыла о чувстве голода. Перед глазами был только он. Ольга попыталась взять себя в руки, но наваждение упорно преследовало её.
- Да что же это такое, в самом деле?!
Ольга разозлилась на себя за собственное бессилие. Она тряхнула головой, и образ исчез. «Слава Богу», - подумала Ольга, глубоко вздохнув.
Немного перекусив, Оля отправилась спать. Ей снился странный сон. Некто стоял к ней спиной, она ругала его, кричала, что ей не хватает любви и ласки. Неожиданно незнакомец обернулся, Олю обдало холодом от встречи с синими глазами, и она проснулась.
Ей показалось, что у неё высокая температура, но искать градусник не было никакого желания. Оля закуталась в одеяло, и сон постепенно завладел её сознанием…
Она бежала по длинному коридору. Её окружал мрак. Ей хотелось бежать быстрее, но ноги не слушались. Она не знала, куда и от кого убегает. Наконец, коридор закончился, и перед Ольгой оказалась величественная лестница с необыкновенными резными перилами. Она стала подниматься вверх, так как не хотела возвращаться в тёмный коридор. Впереди Оля увидела дверь. Она боялась открыть её, точнее боялась увидеть того, кто за ней стоял. Дверь неожиданно распахнулась, синеглазый юноша протянул к ней руки. Ольга вскрикнула и бросилась бежать вниз по лестнице. И вот она снова погрузилась в холодный мрак коридора. Она бежала до тех пор, пока не наткнулась на запертую дверь. Отчаявшись, Ольга повернула назад, как вдруг услышала позади скрип открываемой двери. Девушка обернулась и увидела его. Ольга бросилась бежать, но силы уже покидали её. Вдруг она увидела перед собой спасительную дверь в её собственную тихую комнату. Оля сразу же воспряла духом. Дверь оказалась незапертой, и Ольга смело шагнула внутрь, но он был уже там. Оля повернулась, чтобы убежать, но поняла, что не сможет – дверь заперта.
- Нет! Нет! Я не хочу умирать! Отпустите меня! Нет! – закричала Ольга и снова проснулась.
Она кричала. Её сотрясал озноб; слёзы ручьями струились по щекам; крики постепенно перешли в хрипы. С минуту она сидела на кровати, затем у неё закружилась голова, и Ольга, обессилев, рухнула на подушку. Из груди рванулся сдавленный стон, который тут же стих. Больше Оля не видела снов до самого утра…
В понедельник в школе Ольга была разбитой и невнимательной. Ира и Женя пребывали в полном недоумении. Ольга всегда была молчалива, но никогда не позволяла себе расслабиться. И вдруг она предстаёт перед ними болезненно бледной и ужасно подавленной. На перемене Ольга наотрез отказалась что-либо рассказывать. Девушки принялись искать выход из сложившейся ситуации, и после долгих поисков он всё же был найден. На обеденном перерыве Женю посетила блестящая идея:
- Слушай, - обратилась она к подруге. – А почему бы тебе не пригла-сить Омутову на свой день рождения в воскресенье?
- Я каждый год её приглашаю, - заверила Ира с весьма пессимистич-ным видом. – Только в ответ слышу всё время одно и то же: «Извини, но я, к сожалению, не смогу. Спасибо за приглашение». Я уже эту фразу наизусть выучила.
- Попробуй ещё раз, пожалуйста!
- Хорошо, но в стопроцентном успехе я не уверена.
Ира застала Ольгу у окна. Она тихонько тронула её за плечо. Ольга обернулась и отрешённо взглянула на подругу.
- Оля, - несмело начала Ира. – Знаешь, у меня день рождения в это воскресенье. Я была бы очень рада, если ты согласишься прийти.
Ольга молчала. С ней происходило что-то странное: она не слышала, о чём говорила Ирина, но она знала, что нужно обязательно сказать «да». Ей почему-то казалось, что именно там, куда её зовёт Ира, случится то, что неизбежно должно случиться, что именно там она узнает то, чем заняты все её мысли. Ольга неожиданно для себя самой громко сказала:
- Хорошо, я приду.
По всей видимости, Ира не ожидала такого ответа. Она как-то странно выгнула шею, но всё же взяла себя в руки и просияла.
- Оленька, да ты просто умница! Жду в воскресенье в 16.00.
«Идиотка, - подумала Оля. - Зачем согласилась?» Ей было непонятно, что заставило её согласиться, но догонять Иру и просить у неё прощения за отказ казалось ей ещё более глупым.
- Придётся идти, - неожиданно произнесла она вслух, но тут же опас-ливо оглянулась по сторонам, как бы кто не услышал.
Сегодня ей предстояло дежурить по классу вместе с Алёшей Остробородиным, который, воспользовавшись Олиной невнимательностью, давно ушёл домой. Впрочем, Ольге, как правило, приходилось делать уборку в одиночестве. Одноклассники недолюбливали молчаливую и апатичную Омутову, поэтому старались выбрать в пару для дежурства кого-нибудь другого.
Итак, Оля отправилась на дежурство. В классе никого не было, чему она очень обрадовалась. Через полчаса ей осталось только вымести мусор из-под шкафа, хотя другие ученики именно туда его и заметали. Неожиданно веник в руке Ольги наткнулся на что-то твердое, громоздкое и, по всей видимости, тяжёлое. Удивлению девушки не было границ: кто же ухитрился «замести» под шкаф такой крупногабаритный мусор? Она попыталась нагнуться так, чтобы увидеть то, что находится в щели. Ольга даже встала на колени, но, к её сожалению, без дополнительного освещения всё равно ничего нельзя было разглядеть. Оля решила зайти сбоку и попытаться чуть-чуть отодвинуть шкаф, но и эти старания были тщетны. Девушка снова взялась за веник, но предмет не поддавался. Тогда Оля просунула руку под шкаф, но неопознанный объект остался недосягаемым.
- Да что же я мучаюсь? – воскликнула Ольга, но тут же с ужасом осознала, что не может остановиться. Какая-то странная и страшная сила тянула её к неизвестному предмету. Она снова попробовала до него дотянуться, и вдруг её пальцы, как по волшебству, коснулись чего-то твердого. Как только это случилось, неизвестный предмет вдруг выскочил из-под шкафа прямо под ноги испуганной девушке. Ольга в ужасе отпрыгнула в сторону, но потом, когда страх сменился здоровым любопытством, она подошла поближе, чтобы рассмотреть то, что вылетело из-под шкафа. Это оказалась огромная книга в старом переплёте, на лицевой стороне которого золотились непонятные знаки и символы. Книга, по всей видимости, была очень старая: её страницы пожелтели от времени, да и всю её покрывал изрядно толстый слой пыли. Ольга несмело и осторожно взяла тяжёлый фолиант в руки. Её мысли перепутались, она всё ещё была немного напугана. Девушка открыла книгу примерно на середине, где во всю страницу красовалась надпись: «Пройди по ножам и обрети спокойствие духа, какого не знает ни одна тишина, ибо умение пренебрегать болью есть умение быть сильным». Ольга пролистала несколько страниц и обратила внимание на ещё более интересную статью. В ней говорилось: «Есть два пути вернуть умершего: возрождение и пере-рождение. Возрождение – очень сложный и долговременный процесс, состоящий из нескольких стадий химического превращения вещества. Кроме того, для совершения ритуала возрождения необходим сложнейший код, который, к сожалению, сейчас безнадёжно утерян. Однако, по сравнению с перерождением, у возрождения есть одно преимущество: оно не требует смерти другого человека…» Ольга чуть не лишилась дара речи: казалось бы, откуда в средней школе книга с таким, мягко говоря, странным содержанием? Неудивительно, почему её засунули под шкаф!
- Надо срочно сдать её в библиотеку, - подумала Оля, но тут же положила книгу в свой пакет, пулей вылетела из кабинета и поспешила домой.
По дороге мысли Ольги были заняты только книгой. Её не терпелось поскорее прийти домой, запереться в своей тихой комнате и прочитать её в рекордно короткие сроки.
Забыв обо всём на свете, Ольга принялась штудировать книгу. Другие статьи оказались не менее интересными, чем те, которые Ольга второпях прочитала в кабинете. Из книги можно было узнать, «как найти потерянное колье», «как оживить фотографию», «как научиться всегда выигрывать в карты», «как влюбить в себя человека намного старше Вас» или «что нужно сказать, чтобы мгновенно поправить причёску». У Ольги просто глаза разбегались от такого разнообразия необычных советов. Наконец, она снова наткнулась на статью о ходьбе по ножам. Ей вдруг безумно захотелось её прочитать. Статья была написана языком простого школьного учебника, так что Оля без труда запомнила её наизусть, прочитав всего один раз. Статья гласила:
«Пройди по ножам и обрети спокойствие духа, какого не знает ни одна тишина, ибо умение пренебрегать болью есть умение быть сильным». (Огрэн Муолдис, «Тайны тела»).
Согласно трудам древних учёных, ходьба по ножам способствует мобилизации сил организма на борьбу с болью, укрепляет не только здоровье человека, но и его силу духа, благоприятствует выпрямлению осанки, улучшает способность человека удерживать равновесие, укрепляюще воздействуя на вестибулярный аппарат, стимулирует кровообращение, способствует накоплению большого количества энергии в организме за короткий промежуток времени.
Вашему вниманию предлагается информация по обучению. Выполняя все предложенные нами инструкции, Вы меньше, чем за неделю, освоите методику лечебной ходьбы по ножам.
Ознакомьтесь со списком необходимых для обучения предметов:
• Лезвие длиной 50-70 см
• Подстилающая поверхность
• Укрепляющие конструкции
• Всё необходимое для обработки порезов.
Вашему вниманию предоставляется инструкция по обучению. Порядок Ваших действий должен быть следующим:
1. укрепите лезвие строго перпендикулярно полу, используя подстилающую поверхность;
2. проверьте прочность всей конструкции;
3. подготовьте ступни: разуйтесь, снимите всё, что надето на ногах, ни в коем случае не смазывайте ступни кремом, не пользуйтесь тальком;
4. подготовьтесь к предстоящему морально: не думайте о боли, соберите всю волю в кулак, представьте, что на том конце лезвия Вас ждёт то, к чему Вы давно стремитесь, чего давно и страстно желаете;
5. на лезвие ступайте сразу, как только почувствуете, что Ваше тело напряжено до предела;
6. ступив на лезвие обеими ногами, постарайтесь как можно быстрее сделать следующий шаг, соберитесь, не сходите с лезвия, пока не пройдёте весь путь до конца;
7. как правило, первые раны заживают долго и причиняют болезненные ощущения. Лучший способ вылечить их – в течение часа протирать раны растопленным снегом или льдом.
Если Вы будете правильно выполнять все наши инструкции, то через три-четыре дня Вы в совершенстве овладеете техникой ходьбы по ножам».
Ольга с ужасом прочитала статью до конца. «Да как такому можно учить?» - судорожно соображала она. Ольга хотела захлопнуть книгу, но не смогла! Она, сама не ведая почему, пошла на кухню…за ножами…
…Через несколько минут всё уже было закреплено согласно инструк-ции: под зажатыми между книгами кухонными ножами была постелена старая половая тряпка, Ольга с обнажёнными ногами стояла перед устрашающей конструкцией в полной боевой готовности. Она была напряжена и, казалось, превратилась в один плотный комок упрямства и безрассудства. Нужно было представить что-то такое… Там, на конце лезвия… То, к чему стремишься, чего больше всего хочешь… Ольга подняла глаза и увидела его. «Нет, или… или да?!» - прошептала Ольга сама себе, как будто опасаясь, что её могут услышать.
- Да, - сказала она неожиданно громко. Ещё минута колебаний, и Ольга ступила на лезвие…
Когда она оторвала вторую ногу от пола, всё её тело пронзила такая боль, от которой у бедной девушки потемнело в глазах. Однако она не сошла с пути, наваждение продолжало её преследовать. Каким-то чудом Ольга преодолела это семидесятисантиметровое расстояние. Когда Ольга сошла на тряпку, она заметила, что лезвия ножей заметно обагрились кровью. Чуть позже Оля осознала, что испачкала и ковёр. Она кое-как вытерла ноги, надела домашние тапочки и спрятала всё оборудование под кровать.
Кто бы только знал, сколько усилий ей потребовалось приложить, чтобы дойти до ванной и вымыть кровоточащие ступни! Сколько ей потребовалось сил, чтобы оттереть пятна крови с ковра в комнате! Сколько слёз скатилось с её упрямых щёк! Сколько терпения ей понадобилось, чтобы обработать раны раствором йода!
Естественно, о том, чтобы пойти завтра в школу, и речи быть не могло. Оля не могла пересечь даже собственную маленькую комнатку. К тому же Ольга, к её сожалению, не обнаружила в доме ни кусочка льда, который можно было растопить и залечить невыносимо болевшие раны.
- Придётся ночью делать вылазку за снегом, - сокрушённо вздохнула девушка и, не выдержав борьбы с болью и усталостью, прилегла на кровать в своей тихой комнате…
Примерно два-три часа Оля лежала в полузабытьи. Затем она вскочила, как ошпаренная, и выглянула в дверной глазок. На лестничной площадке не было не души. Потом её взгляд остановился на часах в прихожей: было уже около полуночи.
- Пора, - вздохнула Ольга, склонив голову.
Она накинула первое, что попалось под руку. Затем Оля, постоянно озираясь по сторонам, тихонько повернула ключ в замке и вышла на лест-ничную клетку, захватив с собой ёмкость для снега. Заперев дверь, она стала медленно спускаться по лестнице, еле сдерживаясь, чтобы не закричать от боли. Ольга не хотела сталкиваться с соседями – это вызвало бы множество ненужных вопросов. На её счастье в подъезде никого не было. Преодолев, наконец, показавшееся ей ужасно длинным расстояние от двери квартиры до входной двери, Ольга двинулась в сторону ближайшего сугроба.
Пока Оля с великим трудом накладывала снег в какое-то подобие ведра, мимо проходила компания парней во главе с новым парнем Иры Игнатовой. Молодые люди, явно не находя других развлечений, решили поинтересоваться, чем это занимается одинокая девушка глубокой ночью. Лицо Ольги скрывала кромешная темнота, поэтому парням даже в голову не могло прийти, что «одинокая девушка» - это «чокнутая Омутова».
Ольга заметила дружелюбно настроенную компанию, знакомство с которой совсем не входило в её планы, и ускорила темп, как вдруг до неё донеслось:
- Девушка, а что это вы делаете одна в такой поздний час? Мы могли бы составить вам компанию.
Ольга не знала, что делать: вступить с ними в разговор – выдать себя, а убежать она просто не могла. План действий созрел у неё столь неожиданно, что она сама не успела это сообразить. Ольга подняла голову и … рассмеялась. Это получилось у неё настолько устрашающе, что парни сначала остановились в недоумении, затем резко развернулись и пошли в обратную сторону, буркнув что-то вроде «психопатка». Ольга же, весьма довольная собой, закончила свою работу и вновь вступила на мучительную лестницу…
Авторы книги не обманули: смочив израненные ноги растопленным снегом, Ольга почувствовала, как боль сначала утихла, а затем и вовсе ушла. Оля оглядела свои ступни и ахнула: на них не было ни единого следа от порезов. Она снова могла ходить. Ольга загадочно улыбнулась и решила попробовать ещё раз на следующий день.
Во вторник Оля ухитрилась схлопотать три «двойки»: по алгебре, литературе и химии. Ире и Жене оставалось только удивлённо переглядываться друг с другом. Ольга же еле дождалась конца уроков, чтобы поскорее уйти домой и походить по ножам. До остального ей не было никакого дела, ведь дома её ждала самая важная тайна, самая сокровенная мечта…
Через два дня Ольга овладела техникой ходьбы по ножам почти на профессиональном уровне. К среде её ступни только слегка кровоточили. В четверг занятия отменили в связи с сильным морозом, и Оля, воспользовавшись случаем, довела свои странные навыки практически до совершенства. В пятницу ей удалось исправить «двойку» по литературе, наметилась удача по химии, а вот с алгеброй дело обстояло гораздо хуже: у молодой и чрезмерно амбициозной Ирины Владимировны были явно серьёзные намерения перенести роковой «неуд» в журнал успеваемости. Но, к неугасающему удивлению Иры и Жени, Ольга ничуть не переживала по этому поводу. Её мысли, казалось, вовсе не были заняты школой.
- Как ты думаешь, что с ней? – без устали спрашивала Женя у задумчивой Иры.
- Не знаю. Посмотрим на её поведение в воскресенье…
Наступило, наконец, то суровое февральское воскресенье, приход ко-торого Ольга мысленно откладывала на сколь угодно долгий срок. С самого утра она была разбита и подавлена: чтобы хоть немного прийти в себя, Ольга походила по ножам. Ей нужно было купить подарок для Иры: наконец-то понадобились деньги, оставленные бабушкой, ведь за неделю отсутствия Зинаиды Фёдоровны Ольге не пришлось потратиться даже на хлеб. К тому же ходьба по ножам здорово прибавляла сил и энергии…
В 16.00 Ольга позвонила в дверь квартиры Игнатовых. Ей открыла радостная Ира с ножом в руках. В квартире было очень шумно. Появление Оли не вызвало у присутствующих дикого восторга: одни недовольно хмыкнули, другие тактично промолчали. Повисла напряжённая тишина, но стоило Ольге молча сесть в угол, лёгкое жужжание возобновилось.
Прошло два часа, но Ольга так и не проронила ни единого слова. Она даже не сдвинулась с места. Вскоре её глаза стали слипаться; она почувствовала жуткую усталость. В её воспалённом воображении мелькали неизвестные лица, чьи-то крики, слова, песни и стихи; на мгновение из глубин памяти поднялся странный образ юноши с синими глазами, но тут же пропал. Неожиданно в голове сложились строчки:
Вдруг
Ты через сотни вьюг,
Сотни чужих разлук
Встретишь меня, мой друг…
«Откуда эти строки?» – спросила Ольга, но ответа не последовало.
В это время Ира, заметив, что Оля до сих пор молча сидит в углу, тихонько подошла к ней сзади.
- Ты всё молчишь? Ты даже не съела ничего! Тебе грустно, да? Может, хочешь музыку послушать?
Ольга не хотела кому-либо объяснять причину своего бесконечного молчания. Она с лёгким раздражением отвела взгляд в сторону и вдруг увидела то, что меньше всего ожидала увидеть. На тумбочке, возле которой стояла Ирина, лежала вырезка из какого-то глянцевого журнала. Дыхание Оли замедлилось: с журнальной фотографии на неё смотрели бездонные синие глаза, которые она видела во сне, которые пристально смотрели на неё на другом конце лезвия – его глаза! Глаза человека, имени которого она не знала, но лицо могла узнать из миллиона лиц! Страшная тоска вдруг так сильно сдавила сердце, что на глазах выступили слёзы. Ира проследила за взглядом подруги и неожиданно улыбнулась. Она схватила вырезку и протянула её Ольге:
- Мне он тоже очень нравится. Превосходный актёр и просто симпа-тичный парень. Если хочешь, возьми её себе: у меня есть ещё. Он гениален! Знала бы ты, как я плакала, когда узнала, что он погиб…
У Ольги помутился рассудок. Ира говорила что-то ещё, но Оля этого уже не слышала. Она с трудом смогла выдавить из себя только одно слово:
- …погиб?..
Ира недоумённо вскинула брови, но тут же принялась оживлённо рассказывать, радуясь, что хоть чем-то смогла заинтересовать «непрошибаемую Омутову»:
- Да, погиб год назад в автокатастрофе. Разбился на собственной ма-шине. Ужасно жалко, не так ли? Такой молодой, такой красивый, такой та-лантливый! Я обожаю фильмы с его участием, особенно…
- Ирк, иди сюда! Хватит уже эту чокнутую развлекать! – раздался из-за стола рассерженный голос того самого парня, которого Ольга так напугала своим смехом.
- Сейчас! – огрызнулась Ира. – Оль, может, всё-таки съешь чего-нибудь?
В ответ Ольга отрицательно покачала головой. Как только Ира вновь ушла к столу, она аккуратно положила вырезку в карман.
Через час гости наконец-то отошли от стола. Шумное застолье плавно перешло в непринуждённую «светскую» беседу. Всё шло нормально, пока бой-френду Ирины не вздумалось «поприкалываться над чокнутой Омутовой».
- Чё, Омутова, молчишь? Всем, блин, ухитрилась настроение испор-тить!
Ира безуспешно попыталась унять друга:
- Федя…
- Ну чё? Чё она молчит всё время!
- Тебе не всё равно? Оль, не обращай внимания.
- Она хоть говорить-то умеет? Эй, Омутова, ты говорить умеешь? Да ты вообще что-нибудь умеешь?
Ответ Ольги был ударом для всей аудитории:
- Я умею ходить по ножам.
В течение нескольких секунд все сохраняли недоумённое молчание. Федя кое-как справился с собой и вдруг пришёл в неописуемую ярость:
- Ну это уже слишком…
Ира, почувствовав неладное, попробовала разрядить ситуацию:
- Федя, остынь. Оль, не перегибай палку…
- Нет, Ир, погоди. Эта психопатка тут будет понты кидать!
Он угрожающе навис над Ольгой и с ненавистью произнёс:
- А ну-ка попробуй.
Женя закрыла рот руками. Федя был, по всей видимости, непреклонен.
- Ребята, ну чего вы, в самом деле? – почти в отчаянии крикнула Ирина, но Федя грубо шикнул на неё:
- Не ной, неси ножи.
Ира беспомощно посмотрела на Ольгу. Та еле заметно кивнула…
Через десять минут ножи для Оли были укреплены на полу в комнате Иры. Федя с каким-то садистским удовольствием наблюдал за тем, как Оля медленно снимала носки, обнажая ступни. Наконец, она приготовилась стать на лезвия. Ира и Женя замерли в ужасе. Повисла напряжённая тишина. Федя неприятно улыбался…
Оля собралась с силами и посмотрела вперёд. На другом конце лезвия вновь возник юноша с синими глазами. Оля гордо подняла голову и сделала первый шаг…
Ира вскрикнула, Женя закрыла глаза, Федя в недоумении открыл рот. Ольга смело преодолела нужное расстояние, аккуратно развернулась и вернулась в исходную позицию. Смертельный номер она выполнила блестяще.
Пока гости соображали, что произошло, Оля обулась. Федя, трижды изменившийся в лице, казалось, что-то судорожно вспоминал. Ира и Женя облегчённо вздохнули. Федя неожиданно побледнел и произнёс дрожащим голосом:
- Да она же ведьма…
Все взгляды теперь были прикованы к нему. Федя продолжал:
- Мы тогда с пацанами гуляли. Она в снегу что-то собирала, а потом как засмеётся нам в лицо! Она психопатка, она, наверно, в какой-нибудь секте состоит! Ирка, гони её в шею!
Федя тяжело дышал, его глаза налились кровью. Оля молча выслушала град обвинений, свалившихся на неё, затем резко развернулась, молниеносно оделась и выскочила из квартиры, хлопнув дверью. Никто не попытался её остановить…
Ольга пришла домой в ярости. Ей хотелось рвать и метать.
- Да как они смеют! Да что они обо мне знают!
На полу она увидела выпавшую из кармана журнальную вырезку. Ольга моментально забыла обо всём на свете. Она бережно расправила фотографию на ладони: на неё смотрели знакомые синие глаза, глаза уже мёртвого человека.
- Счастье мгновенно, - вспомнила она свою главную, так и не прове-ренную истину. – Мгновенно… А я почти поверила, что оно есть. Ты, ты, что же ты со мной делаешь?!
Ольга плакала, громко, долго и мучительно. Она мысленно проклинала всех: Иру за её ненужное приглашение, Женю за её вечное «соглашательство», Федю за его примитивное мышление, его… Да, и его: за то, что он её мучает, за то, что он её преследует, за то, что он ушёл из жизни молодым, красивым и талантливым, за то, что он не объяснил ей, что же такое «счастье»…
Она перестала плакать только под утро. Оля уснула, сжимая заветную фотографию в руке. Она проснулась в десятом часу утра. Естественно, заявляться в школу в такое время было бессмысленно. К тому же у неё ужасно болела голова, её тошнило и качало из стороны в сторону. Чтобы вернуть себе силы, Оля попробовала пройтись по ножам, но она была настолько бессильна, что не смогла сконцентрироваться и сильно поранила ноги. Ей пришлось спускаться за снегом. К счастью, её никто не увидел. Залечив ступни, Ольга принялась рассматривать журнальную вырезку. Кто бы только знал, как ей хотелось, чтобы в этих синих глазах мелькнула живая искорка!
- Живая искорка! – Ольгу поразила неожиданная догадка. Она с каким-то фанатичным огнём в глазах кинулась к своей необычной книге. Ольга судорожно перелистывала заветные страницы и, наконец, нашла то, что искала: перед ней красовался заголовок с судьбоносным названием «Как оживить фотографию». С улыбкой на лице она несколько раз прочитала статью. Рецепт счастья был предельно прост, но требовал много сил и энергии. Чтобы оживить фотографию, необходимо было двадцать-двадцать два часа в сутки неотрывно смотреть на неё, мысленно заставляя пошевелиться.
- Через месяц можно заметить подмигивание или улыбку. Тогда время, выделяемое на визуальный контакт, можно уменьшить, - Оля дочитала статью и твёрдо решила оживить самые дорогие на свете синие глаза.
Она подготовила всё самое необходимое: вазочку с сухими продуктами, ножи для ходьбы (чтобы пополнять запас энергии), два будильника (один был заведён на время начала отдыха, другой – на время начала сеанса). Ольга заперла все двери, отключила телефон и дверной звонок, уселась поудобнее, взяла в руки фотографию и начала сеанс…
Кто бы мог подумать, что маленькая тихая комната может стать свидетельницей таких великих событий! Кто бы мог предугадать, что шестнадцатилетняя девушка найдёт в себе столько сил, мужества и терпения! Откуда в молчаливой Оле Омутовой столько целеустремлённости и самопожертвования!
Прошло уже больше месяца с тех пор, как Оля принялась оживлять снимок, вырезанный из глянцевого журнала, а результатов всё не было. Фотография не подавала никаких признаков жизни.
Ольга потеряла счёт времени, перестала ориентироваться в пространстве, затерялась в каком-то потустороннем мире. Каждый день она неотрывно смотрела в синие глаза, мысленно вкладывая в них всю свою душу, всё своё желание. На еду, сон и туалет ей оставалось два часа в сутки. Её жизнь протекала «от звонка до звонка»: она отрывалась от фотографии по будильнику, быстро ела, проходила по ножам, умывалась и ложилась спать на оставшееся время, пока другой будильник не поднимал её снова. Через месяц такого «строгого режима» её силы почти иссякли, и то, что на лице юноши не было даже намёка на подмигивание, приводило её в отчаяние.
Ольгу нисколько не интересовало, что такое длительное её отсутствие не могли не заметить. Ира и Женя по просьбе классного руководителя несколько раз приходили узнать, где пропадает Омутова, но каждый раз натыкались на запертую дверь. Они начали беспокоиться, пробовали даже говорить с участковым, но все их попытки были тщетны. Участковый сказал, что Ольга наверняка поехала навестить бабушку, что ничего ужасного случиться не могло (из квартиры не доноситься запах гари, газа или разлагающегося трупа), так что не стоит переживать по этому поводу. Он говорил настолько убедительно, что девушки почти поверили в то, что ничего страшного не случилось. Ира и Женя сошлись на мнении, что Ольга не выдержала нападок, свалившихся на неё в то зловещее февральское воскресенье, и действительно уехала к бабушке. Им и в голову не могло прийти, что Ольга Омутова сидит за запертой дверью, тщетно глядя на неживое лицо возлюбленного…
Возлюбленного… Она сама не знала, кем был для неё этот юноша на фотографии. Ольга понимала, что раньше никого ещё не любила по-настоящему. Она вообще плохо представляла, что это значит – любить. Поэтому те чувства, что проснулись в ней месяц назад, Оля не могла с уверенностью назвать любовью. Её гораздо больше интересовало состояние, возникшее в её душе, когда Ира подарила ей заветную вырезку. Ольга понимала: это и было то самое «мгновенное» счастье, существование которого она так отстаивала перед подругами. Через мгновение ей суждено было узнать, что он мёртв…
Когда будильник в очередной раз призвал Ольгу к отдыху, она расплакалась: её силы были на исходе, а лицо юноши оставалось неподвижным. Ольга впала в истерику: она в исступлении металась по комнате, бросала всё, что попадалось под руку, кричала и плакала, звала его, но не получала ответа.
- Ну за что, за что ты меня мучаешь? Я же не могу так! Не могу! Возьми что угодно, забери всё, только оживи! Пожалуйста, оживи! Я не могу без тебя, не могу без тебя, люблю тебя… Люблю…
Обессилевшая Ольга опустилась на колени перед фотографией. Какое-то время она тихо плакала, уткнувшись лицом в пол, но вдруг странная колющая боль пронзила её тело. Однако это ощущение показалось ей приятным. Она подняла голову и ахнула: в уголках губ синеглазого юноши притаилась настоящая, живая улыбка! Ещё через мгновение он улыбнулся чуть шире и едва заметно подмигнул. Ольга подавила крик, но не смогла сдержать подступившие слёзы. Окончательно обессилев от радости, она упала на пол и уснула до следующего звонка…
Теперь она наблюдала за фотографией двадцать часов в сутки, но оживление шло гораздо быстрее. Свободное время увеличилось всего на два часа, но Оля чувствовала себя прекрасно. Она с неиссякаемым интересом смотрела на оживающее лицо и радовалась как ребёнок. Через неделю мимика полностью восстановилась. Затем юноша начал поворачивать голову (Ольга стала общаться с ним с помощью кивков и жестов, так как слух и речь у него ещё не восстановились). Первые звуки он начал произносить дней через пять. Оля так увлеклась оживлением юноши, что вовсе позабыла об усталости. Наконец, через неделю к нему вернулись слух и речь.
Однажды Ольга проснулась вовсе не от привычного звонка, а оттого, что он впервые позвал её:
- Девушка…
Оля в недоумении открыла глаза и прислушалась. Мягкий, вкрадчи-вый, чуть-чуть хрипловатый голос снова позвал её:
- Девушка, где вы? Вы здесь?
Сон как рукой сняло. Ольга, улыбаясь, бросилась к фотографии. Он, увидев её, благодарно улыбнулся:
- Наконец-то я могу сказать вам «спасибо» собственным голосом.
Ольга, не находя слов, молчала.
- Я не думал, что мне ещё когда-нибудь придётся разговаривать. Спасибо вам…
Ольга не знала, что делать. Она стояла, опустив голову, не глядя на того, кому недавно призналась в любви.
- Могу я узнать ваше имя? – спросил юноша, с благодарностью глядя на девушку.
- Ольга Омутова, - смущённо ответила та.
- Красивое имя. Впрочем, как и его обладательница.
- Вы так долго не оживали…
- Наверное, потому что я – не настоящая фотография, а журнальная вырезка. Оля, а сколько вам лет?
- Шестнадцать, - ответила Ольга, не чувствуя ног.
- Мне было столько же, когда я погиб.
От этих слов у Ольги больно сжалось сердце.
- Не напоминайте мне о вашей гибели. Мне невыносимо слышать об этом.
- Простите, Оля. Я почему-то обрадовался тому, что мы с вами – ро-весники.
- Раз так, не называйте меня на «вы», - улыбнулась Ольга.
- Вы тоже, - он ответил такой же улыбкой.
Несколько минут они молча смотрели друг другу в глаза. Оля видела в синих глазах юноши не только благодарность, но и что-то ещё, чему она не находила объяснения. Она подозревала, что он видит в её глазах то же самое…
- Оля…
- Да?
- Расскажи мне о себе, пожалуйста…
Оля не любила рассказывать о себе кому бы то ни было. Однако это был совсем другой случай. Глядя в синие глаза, она готова была рассказать всё, что угодно, и рассказывала обо всём, что так давно тревожило и мучило её: о матери, об отце, которого никогда не видела, о бабушке, о школе, об Ире и Жене и о бесконечном одиночестве, преследовавшем её шестнадцать лет. Он слушал её исповедь, и в его душе рождалось то самое чувство, что так мучило Ольгу после встречи с ним (если это можно назвать встречей). Он уже начал понимать, что Ольга права, что счастье мгновенно, что его радость по поводу оживления улетучивается при мысли, что он всё-таки мёртв. Когда Оля закончила рассказывать, он, глядя ей в глаза, прошептал:
- Ты замечательная…
Ольга не нашлась, что ответить. Еле сдерживая слёзы, она спросила:
- Правда?..
Он улыбнулся и кивнул.
- Обещай мне, что больше не будешь плакать, - сказал он, больше всего на свете желая провести рукой по её волосам…
Следующие несколько дней Ольга провела как в сказке. Синеглазый юноша рассказывал ей о себе, не сводя с неё восторженных глаз. Оля научилась смеяться, и, как оказалось, это у неё неплохо получалось. Они не могли наговориться друг с другом. Ольга не узнавала себя: ей безумно хотелось нравиться ему, улыбаться ему, радоваться для него. Он не мог на неё наглядеться и каждый день по несколько раз благодарил её за предоставленную возможность. Ольга была счастлива: она забыла о школе, о подругах, о бабушке – обо всём, кроме него…
Однажды вечером Ольга перелистывала книгу, а синеглазый юноша смотрел на неё с фотографии.
- А как же школа? – спросил он.
- Я думала об этом. Я заберу документы и уеду. С тобой.
- Куда?
- Попробую найти мать. Должна же она хоть когда-нибудь мне помочь.
- Ты сама-то веришь в то, что говоришь?
- Да, когда ты рядом…
Зачем она это сказала? Оля закусила губу и, покраснев, отвернулась. Ему захотелось плакать: оказывается, она действительно к нему неравно-душна.
- Сколько же горя я тебе принёс! – крикнул он в отчаянии. Ольга, вздрогнув, поспешила сказать:
- Ну что ты! Только счастье…
Ольга вдруг замолчала. Он всё понял и спросил:
- А ты разве знаешь, что это такое?
Оля задумалась.
- Теперь знаю, наверно…
Он молчал. Глядя на неё, он понимал, что она на самом деле хотела сказать, но не решилась. Наконец, он осмелился произнести:
- Ты – моё счастье…
Она посмотрела на него. Слёзы навернулись на глаза, но она справи-лась с собой и ответила:
- Я бы хотела быть уверена, что это правда.
- Это правда, - прошептал он. – Когда от меня осталось лишь жалкое изображение, когда все забыли обо мне, ты нашла в себе силы возродить меня. Не потому что я – известный актёр, нет! Потому что я жил в твоём сердце…
Он помолчал и добавил:
- А теперь ты живёшь в моём.
- Я…
- Я люблю тебя.
Оля почувствовала, какую страшную, нестерпимую боль причинили ей эти слова. Она покачнулась. Он испуганно посмотрел на неё.
- Оля, тебе плохо?
- Ты осознаёшь то, что только что сказал?
- Ты мне не веришь?
- Скажи: да или нет!
- Да. Я не солгал тебе. Не думай, что таким образом я тебя отблагодарил; не думай, что ты нравишься мне только как девушка с обложки глянцевого журнала. Я люблю тебя, потому что ты самая добрая, самая лучшая! Если бы ты знала, как бы я хотел быть жив, жив для тебя! Оля, ты плачешь? Я тебя обидел?
Оля посмотрела в синие глаза и ответила:
- Нет, ты меня погубил…
Больше она не могла говорить. Она зарыдала и отвернулась. Он опустил голову. Ольга плакала, потому что снова убедилась в мгновенности и призрачности своего счастья. Он мёртв и не может быть с ней рядом, но он её любит! Любовь – вот как называется то, чего ей так не хватало в жизни. Любовь – получив её, она всё равно осталась несчастна. Она ведь тоже его любила…
Этой ночью ей не спалось. Синеглазый юноша спал, а Ольга листала свою книгу. Она хотела найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации, но всё было напрасно. Мысли в её голове смешались, сознание заполонили образы и чужие слова, крики, строки:
Свет
Звёзд и чужих планет
Ты мне не даришь, нет…
Дарит другой поэт…
Олю мучили слова юноши: «Если бы ты знала, как бы я хотел быть жив, жив для тебя!» Жив, жив, жив…
- Что-я-могу-сделать-чтобы-он-был-жив, - монотонно повторяла она, отыскивая в книге ответ на свой вопрос. Заголовок на следующей странице заставил её замереть на месте, затаив дыхание:
«Есть два пути вернуть умершего: возрождение и перерождение. Возрождение – очень сложный и долговременный процесс, состоящий из нескольких стадий химического превращения вещества. Кроме того, для совершения ритуала возрождения необходим сложнейший код, который, к сожалению, сейчас безнадёжно утерян. Однако, по сравнению с перерождением, у возрождения есть одно преимущество: оно не требует смерти другого человека…»
Ольга вспомнила эти строки: именно на эту статью она наткнулась, впервые взяв в руки магическую книгу.
- Я же смогу вернуть тебя к жизни, смогу!
Синеглазый юноша проснулся и позвал Ольгу. Она подбежала к фотографии, взяла её в руки и, смеясь, закружилась по комнате. Когда она, наконец, остановилась, он улыбнулся и спросил:
- Что с тобой?
- Ничего, - Оля еле сдерживалась, чтобы снова не закружиться по комнате. – Я просто… - она чуть не произнесла слово «счастлива».
- Ты меня пугаешь.
- Ты мне сказал, что любишь меня.
- Да, этим я тебя погубил…
- Так вот, - Оля поставила фотографию прямо перед собой. – Я тоже тебя люблю! Я люблю тебя!
- Оля, ты сейчас серьёзно?
- Да, и я тебе обещаю: мы будем, будем вместе! Я знаю, что делать!
- Разве можно вернуть мёртвого?
- Мы будем, будем вместе! – Ольга заплакала. – И счастье будет, и любовь будет, - и всё для нас!
Он молча выслушал её. Его сердце сжималось от боли и отчаяния.
«Оленька, ты же сама не ведаешь, что говоришь!»
- Оля…
- Да?
- Поцелуй меня, пожалуйста.
Ольга прикоснулась губами к журнальной вырезке. Она почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног.
- Спасибо, Оля.
- Неужели ты что-нибудь почувствовал?
- Да.
- Что же?
- Мучительно сладкую боль, невыносимую и прекрасную.
- Я сделала тебе больно?
- Я очень боюсь за тебя. Мне кажется, что ты хочешь сделать необду-манный шаг, я боюсь…
- Не бойся. У нас всё будет хорошо. Я обещаю.
На следующий день Ольга несколько раз прочитала статью о перерождении жизни. Перед ней стояла нелёгкая задача. Перерождение требовало огромных усилий. Правда, как оказалось, часть работы Оля уже сделала, ведь сначала необходимо было оживить фотографию умершего. Ольге предстояло сделать нелёгкий выбор: отдать любимому свою жизнь или жизнь другого человека.
«Нет смысла умирать самой – я же обещала ему, что мы будем вме-сте»,- говорил ей внутренний голос.
«Но кого же ты осмелишься убить ради него? И осмелишься ли вообще?»
- ДА! – она воскликнула так, что он вздрогнул.
- Оля, что ты делаешь?
- Ничего особенного. Тебе лучше поспать.
- Что ты задумала?
- Не волнуйся, - она ласково улыбнулась ему, но эта улыбка показалась ему зловещей.
- Оленька, прошу тебя, не делай глупостей…
- Я всё обдумала. Спи.
Он прикрыл глаза. Ольга, опасаясь, что он прочитает её мятежные мысли, вышла из тихой комнаты. Прикрыв за собой дверь, она задумалась:
«Я не могу умереть. Я хочу жить для него. Я возьму чужую жизнь. Я убью…»
Ольга решилась произнести последние слова вслух:
«… убью Железнову».
Женя и не подозревала, что обезумевшая Ольга Омутова вынесла ей смертный приговор. Она и подумать не могла, что её жизнь, её энергия, её силы понадобятся Оле для собственного счастья.
Ольга мучилась. Она говорила себе:
«Остановись. Ты же убьёшь человека, разрушишь счастье тех, кто её любит».
И тут же оправдывала себя:
«Я тоже люблю. Я должна узнать счастье».
Для перерождения нужно было собрать особый код: в книге были указаны координаты людей, когда-либо совершавших этот процесс. Ольге требовалось собрать по одной цифре с каждого человека, пользовавшегося перерождением в текущем столетии. Таких людей было пятеро: пять адресов, пять цифр кода. Шестая цифра должна будет открыться Ольге, когда та соберёт первые пять. Ольга решила начать поиски незамедлительно.
Для того чтобы получить первую цифру, ей нужно было ехать в один из близлежащих дачных посёлков. На следующее утро Ольга отправилась туда.
Был ужасный холод, но Оля не стала надевать шапку. Голова горела, боль не отпускала, ноги еле удерживали её. Дом, который сулил ей первую цифру, стоял особняком, отчуждённый и покосившийся. Ольга несмело постучала в дверь, но ответа не последовало. Она решила постучать в окно. Через некоторое время занавеска покачнулась, и в окне показалось сморщенное лицо старика. Ольга вернулась к двери. На этот раз она открылась.
Старик был горбат и, по всей видимости, одинок и немощен. Казалось, в нём живут только глаза, которые с усталостью смотрели на Ольгу. На вид ему было больше семидесяти. Девушка, растерявшись под пристальным взглядом влажных глаз старика, не знала, с чего начать. Он заговорил первым:
- Я догадываюсь, зачем вы пришли. Представьтесь.
- Ольга Олеговна Омутова.
- Вам нужна цифра, не так ли?
Ольга удивлённо вскинула брови.
- Не удивляйтесь, Ольга Олеговна, - продолжал старик. – Ко мне уже много лет приходят только за этим.
- Вы – первый человек в этом столетии, кто перерождал жизнь?
- Да, и я уже больше полувека жалею об этом.
- Почему?
Старик посмотрел Ольге прямо в глаза. Она не выдержала и отвела взгляд в сторону.
- Вы хотите, чтобы я рассказал вам об этом?
- Да.
- Пройдёмте в комнату.
Ольга пошла за стариком. Они оказались в грязной холодной комнате, отличавшейся почти полным отсутствием мебели. Старик указал Ольге на стул, сам же уселся на край покосившейся тумбы.
- Больше пятидесяти лет назад мне было девятнадцать. Я был молод и горяч, одержим мечтами о светлом будущем, о прекрасной возлюбленной, о здоровых детях. И, вы знаете, я её нашёл! Всё на свете перестало существовать для меня! Только она! Я твёрдо решил жениться…
Он тяжело вздохнул и продолжил:
- Свадьба состоялась. Я был на седьмом небе от счастья! А через неделю она умерла. А вместе с ней погибло моё счастье. Как-то я бесцельно рылся в книжном шкафу и обнаружил книгу, которой там никогда раньше не было. В ней я нашёл, как мне тогда казалось, рецепт счастья. Тогда меня было не остановить. Я стал одержим, безумен. Я оживил её старую фотографию, а затем и её…
- Чью же жизнь вы вложили в неё?
- Жизнь лучшего друга. Он не знал об этом, хотя… Если бы знал, всё равно умер бы, не задумываясь. Но я оказался малодушным: не смог попросить у него жизнь…
- Вы были счастливы после этого?
- Только сначала. Мне кажется, я только думал, что счастлив. Мы жили с ней вдвоём девять лет, пока она не отравилась. Я остался один, и не осталось жизней, чтобы снова вернуть её. Моя жизнь была для неё слишком ничтожна…
Он заплакал. Оля молчала. Неожиданно старик вскинул на неё глаза, полные слёз, и произнёс:
- Мой вам совет, девушка: если вы его действительно любите, не отдавайте ему чужую жизнь!
Он вытер слёзы грязным платком и назвал ей первую цифру кода.
Ольга долго думала над советом старика. Он вызвал в её сознании целый водоворот сомнений. Она почувствовала, что запуталась. Дома её ждал синеглазый юноша. Он обрадовался её появлению и спросил, где она была. В ответ Ольга промолчала, и он понял, что не сможет добиться от неё ни единого слова.
- Я ждал тебя.
- Я рада, что теперь меня кто-то ждёт.
Он посмотрел на неё. Ему захотелось плакать, но он поборол в себе эту слабость. Оля взяла в руки фотографию и поцеловала его.
- Ничего не бойся.
- Оля…
- Да?..
- Ты меня и утром поцеловала.
Ольга смутилась:
- Я сделала тебе больно, опять…
- Я готов каждый день испытывать такую боль…
На следующее утро Оля отправилась по второму адресу. На этот раз ей открыла пожилая женщина. Она долго смотрела на незнакомую девушку, прежде чем спросить, кто она.
- Вы, конечно, не знаете меня. Я - Ольга Олеговна Омутова. Мне нужна ваша цифра.
Женщина удивлённо вскинула брови. Ольга насторожилась: «Зачем я сразу об этом спросила? Возможно, перерождением пользовалась не она, а кто-то другой в её доме». Однако женщина всё же пригласила Ольгу войти.
- Вы так молоды, Оля. Сколько вам лет?
- Шестнадцать, - ответила девушка.
- И вы в таком юном возрасте хотите разрушить свою жизнь?
- Напротив, я хочу её построить…
- …ценой чужой жизни?
- Да, - призналась Ольга.
- Не делайте этого. Вы будете несчастны.
- Я сейчас несчастна.
- Я тоже так думала, когда погиб мой сын.
- Если вам неприятно, вы можете не говорить об этом…
- Мне неприятно, не спорю. Но я хочу предостеречь вас от необдуманного шага, уберечь вас от мучения, которое вас ждёт в дальнейшем. Вы можете не следовать моим советам, но прошу вас просто выслушать меня.
Женщина указала Ольге на кресло.
- После смерти сына я не находила себе места. Я думала, что жизнь кончена, счастье потеряно. Однажды моя мама, женщина преклонных лет, нашла в ящике стола книгу с очень странным содержанием. В ней я нашла статью о перерождении жизни и прочитала её матери. Она сказала, что готова отдать свою жизнь за внука. Не скрою, я обрадовалась этому: я так сильно хотела быть рядом с сыном! В результате мама умерла счастливой, а я осталась несчастной на всю жизнь. Сын вскоре женился и уехал с невестой в другой город, теперь даже не пишет…
Женщина замолчала. Она назвала Ольге вторую цифру кода и молча проводила её до двери.
Ольга посмотрела на часы: было без четверти двенадцать. Она, располагая свободным временем, решила посетить третий адрес.
На этот раз ей открыла молодая женщина с ребёнком на руках. Она улыбнулась Ольге и пригласила её войти. Ольга обрадовалась: «Может, хотя бы эта женщина счастлива». Тем временем молодая мама посадила ребёнка в кроватку и смогла, наконец, уделить внимание Ольге.
- Вы из магазина? – спросила она с полной уверенностью, что получит утвердительный ответ.
- Нет, - смутилась Ольга.
Женщина удивлённо вскинула брови.
- Я пришла по другому поводу. Мне нужна ваша цифра.
Женщина резко выдохнула и продолжила:
- Я бы не советовала вам этого делать.
- У меня нет другого выхода.
- Вы можете мне рассказать?
- К сожалению, нет.
- Что ж, как хотите. Это наверняка молодой человек?
- С чего вы взяли?
- Вы очень молоды, да и вообще…
Женщина, помолчав, сказала:
- У вас действительно нет выхода. Книга не ошибается, она всегда попадает в нужные руки. А вы не задумываетесь над тем, что нарушаете закон Божий? Нам не дано вершить чужие судьбы, а вы, я так понимаю, хотите убить? Убить, то есть пойти против Бога…
- А вы?
- А Я ПОШЛА! А Я НАРУШИЛА! – женщина закричала так, что ребёнок заплакал. Она подскочила к кроватке и схватила его на руки. Женщина резко развернулась к Ольге:
- А теперь на всю жизнь за это наказана.
Оля прошептала:
- Но вы производите впечатление счастливой женщины…
- Это иллюзия. Я всё-таки расскажу вам обо всём.
Ольга притихла. Женщина присела, усадила ребёнка на колени и начала свою исповедь:
- Я вышла замуж девять лет назад, а полтора года назад у меня появился ребёнок. В замужестве я хотела забыть самые страшные события в моей жизни, но не смогла. Мне до сих пор снятся те самые три цифры, старик и одинокая женщина, которые уговаривают меня остановиться, передумать. Эх, тогда я была так же непреклонна, как вы сейчас.
Всё началось лет десять назад. Я жила с родителями в частном доме. Маму я просто боготворила и всегда стремилась быть на неё похожей. А вот отца я видеть не могла! Он никогда не любил маму, а женился на ней только потому, что у неё были очень богатые родители. Сначала он гулял от неё направо-налево. Потом начал бить. Со временем побои участились. Мама всё плакала по ночам: она зачахла, сильно похудела, стала чаще болеть. Однажды он избил её до полусмерти, а мне пригрозил, что меня ждёт то же самое, если проболтаюсь. После этого мама прожила ещё два дня: он подло солгал всем, что её избили на улице.
Когда мама умерла, я возненавидела его. Я долго лелеяла в себе план мести, пока однажды мне не попалась эта зловещая книга, в которой я нашла то, что искала. Я обманом заставила его написать свою дату рождения на оборотной стороне маминой фотографии, которую предварительно втайне оживила. Перерождение началось.
Но однажды, когда весь этот процесс подходил к концу, он пришёл ко мне, жалкий, чахлый и беспомощный, и расплакался. Он просил прощения: у меня, у неё, у Бога… Через два дня он умер. Он тоже до сих пор мне снится…
Женщина надолго замолчала. Ольга не решалась встать или заговорить первой. Наконец, рассказчица поднялась, держа ребёнка на руках, и проговорила:
- Мама ещё жива, а он до сих пор снится…
Она вздохнула и закончила:
- Ах, девушка, о каком счастье вы говорите!
Женщина посадила ребёнка на кровать и, покопавшись в каком-то ящике, протянула Ольге цифру.
Ольга вернулась домой расстроенная. Ей было невыносимо больно осознавать, к чему может привести её эксперимент с жизнью. Он заметил, что с ней творится что-то странное, но не стал приставать к ней с расспросами. Он знал, что не добьётся от неё правды – Ольга не станет сваливать на него собственные переживания…
На следующий день она запланировала посетить два последних адреса. Ей не хватало всего трёх цифр «до счастья»: две из них Оля должна была получить от других людей, а третья появится, когда будут собраны первые пять.
Ольга добралась до четвёртого адреса за полчаса. Ей открыла женщина преклонного возраста. Посмотрев на Ольгу, она крикнула:
- Это к тебе.
Из другой комнаты вышла девушка лет двадцати.
- Я же просила не подходить к двери, - буркнула она, не глядя на пожилую женщину. Та усмехнулась и ушла.
- Входи, - девушка указала Оле на дверь в жилую комнату, - не обра-щай внимания на бабушку, она не в себе.
Ольге захотелось уйти: казалось, все стены здесь были пропитаны ненавистью и враждой. Девушка, резко остановив Ольгу на пути в комнату, тихо спросила:
- Тебе нужна цифра?
Оля кивнула. Девушка протянула ей листок с заветным знаком. Ольга поблагодарила её и вышла за дверь.
На лестничной площадке её нагнала девушка. Она, хищно улыбнув-шись, спросила:
- А кого ты хочешь убить?
- Зачем это вам?
- Да ладно тебе, нечего меня на «вы» называть. Я старше тебя лет на пять, не больше. Всё-таки мне интересно, кого? Ведь не себя же?
- Нет.
- Я так и знала! – воскликнула девушка, - я тоже убила, сестру родную, представляешь? Родную сестру из-за парня…
Ольга не хотела, но спросила:
- Жених погиб?
Девушка усмехнулась:
- Смеешься? Жених…
Она глубоко вздохнула и продолжила:
- Так, просто встречались. Однажды он по пьянке с корешами на мотоцикле гонял, ну и разбился, да так, что мозги по дороге размазались. Я, как последняя идиотка, билась в истерике, плакала, и надо было этой книге попасться мне в руки именно тогда! Да я ещё с сеструхой поссорилась накануне. Вот и решила отомстить. Оживила его фотку: он был так рад, благодарил за вторую жизнь, клялся, что любит по-прежнему. Я и переродила его. Он вышел из фотографии, я рассказала ему обо всём. Он, узнав, чья жизнь вложена в него, просто рассвирепел: он высказал всё, что обо мне думал. Я узнала всю правду: он меня вовсе не любил! Он со мной встречался только для того, чтобы быть рядом с ней! С той, чью жизнь я в него вложила! Больше я его не видела…
Она вытерла выступившие слёзы и сказала:
- Мама тоже её больше любила. Они с отцом уехали, а я осталась с этой сумасшедшей, - девушка подняла голову, указывая наверх. Затем она, не взглянув на Ольгу, развернулась и поплелась к входной двери. Оля же осталась одна, сжимая в ладони долгожданную цифру…
Ольга взглянула на часы: было без четверти двенадцать. Она твёрдо решила, что сегодня завершит своё дело. Ольга посмотрела на последний адрес, записанный на обрывке бумаги. Оказалось, что она находится совсем недалеко от назначенного места.
Через десять минут Ольга в последний раз постучала в чужую дверь. Каково же было её удивление, когда ей открыл мальчик лет семи-восьми.
Мальчик серьёзно взглянул на перепуганную Ольгу, которая никак не могла понять, почему ей открыл именно он.
- Вам нужна цифра? – спросил он.
Ольга перепугалась ещё больше. «Неужели ты, малыш, совершил та-кое?» - подумала она. Однако мальчик, как будто поняв её мысли, сказал:
- Не думайте, что я сам кого-то перерождал.
- Откуда же ты знаешь о цифре?
- Честно говоря, я не думал, что в этом столетии кто-либо придёт за ней. Однако вы пришли. Я сразу понял это – по вашим глазам.
- Я думала, что цифра открывается только тем, кто…
- Перерождает? Не только. Ещё и тем, кого перерождают.
- Так ты…
- Да. Я умер от рака год назад. Мама сошла с ума от горя. Она заявила отцу, что решила покончить жизнь самоубийством. Её изолировали от людей в психиатрической лечебнице. Папа долго плакал, пока случайно не нашёл ту самую книгу. Он оживил меня. Теперь я живу с мамой, без папы.
Для Ольги это был удар. До этого ей встречались люди, которые вкладывали в любимых чужие жизни, которые лишали других возможности жить. И вот она столкнулась с тем, кто не пожалел жизни для родного человека.
- Скажи, - спросила она у мальчика, - твой отец что-нибудь говорил перед смертью?
- Я помню его слова наизусть. Умирая, он произнёс: «Миша, Машенька, живите счастливо, а я абсолютно счастлив».
Ольге захотелось плакать: перед ней стоял маленький мальчик с ум-ным, серьёзным лицом, глядя на неё глазами взрослого человека.
- Я должен был передать эту цифру следующему, то есть вам.
Оля со слезами выговорила:
- Какая же ты умничка, спасибо тебе…
Теперь у неё в руках были все пять цифр кода, а на сердце тяжким грузом висел выбор: чью жизнь вложить в любимого человека…
Он ждал её дома. Когда Ольга, пряча слёзы, прошла в свою тихую комнату, синеглазый юноша улыбнулся ей, как солнцу в пасмурный день.
- Оленька, ты представляешь, я сегодня читал! Ты меня положила рядом с раскрытой книгой, и я смог прочитать весь разворот! Оля, ты плакала?
- Ну что ты, - еле выговорила Оля, - я спешила к тебе. Хочешь, я переверну страницу, и ты прочитаешь следующий разворот?
- Оля, расскажи, где ты пропадаешь уже третий день? Куда ты посто-янно уезжаешь?
- Не думай об этом.
Не было смысла откладывать: все цифры кода были собраны. Ольга, скрепя сердце, сказала:
- Мне сегодня надо пригласить сюда одного человека.
Он нахмурился:
- Кто он?
Оля улыбнулась:
- Это она.
- Оля, ты что-то задумала - мне страшно. Поцелуй меня.
Ольга прикоснулась губами к фотографии. Юноша сжал губы от мучительно сладкой боли.
- Кого тебе нужно пригласить?
- Девушку, Женю. Мне придётся перевернуть тебя вниз лицом, ведь ты, родной, - только моя тайна…
Ольга набрала номер Железновых. Она еле справилась с трясущимися руками. Когда она услышала голос Жени, её волнение троекратно возросло. Оля знала, что идёт на убийство…
- Да.
- Женя, это Оля.
- Оля! Куда ты пропала? Тебя уже почти два месяца нет в школе! Где ты сейчас?
- Я дома. Мне нужно срочно с тобой увидеться. Я всё тебе объясню.
- Хорошо, сейчас возьму Ирку и приду. Она тоже так волновалась!
- Нет, пожалуйста, приходи одна. Никому не говори, куда и к кому ты идёшь. Не говори никому, даже Ирине, умоляю!
- Хорошо, я приду. Часа через два-три…
- Нет! Приходи сейчас, пожалуйста!
- Хорошо-хорошо, сейчас приду.
Когда Женя увидела Ольгу, её охватил ужас. Перед ней была отнюдь не прежняя Омутова. Глаза Ольги сияли фанатизмом и каким-то хищным восторгом. Жене сразу захотелось уйти, но Ольга слишком быстро захлопнула дверь и втолкнула её в комнату.
Повисла напряжённая тишина. После долгого молчания Ольга сказала:
- Женя, мне нужна твоя помощь.
- Какая? Оля, скажи честно, куда ты ввязалась?
- Тебя это не должно интересовать, - грубо отрезала Ольга, - от тебя требуется только одно…
- Что?
- Ты должна написать свою дату рождения. Вот здесь, - Оля протянула Жене перевёрнутую фотографию. – Только не вздумай переворачивать.
Жене стало страшно. Она, недоверчиво глядя на Ольгу, спросила:
- Зачем тебе это нужно?
- Я не могу тебе объяснить. Могу только сказать, что это для меня очень важно.
- Но почему именно я?
- Я же сказала, я не могу тебе объяснить! – Ольга начинала нервничать, - Тебе сложно мне помочь, да?!
- Да нет же! Просто ты меня пугаешь, многого не договариваешь, кричишь на меня! Что я должна подумать?
- Ничего не думай, просто напиши и можешь быть свободна!
Женя заплакала.
- Замолчи, - Ольга окончательно вышла из себя, - просто напиши и всё!
- Оля, - Женя захлебнулась в рыданиях. Оля протянула ей ручку. Женя придвинула к себе фотографию, приготовившись писать…
В голове у Ольги понеслись воспоминания: старик, одинокая мать, женщина с ребёнком, девушка, маленький мальчик. Она слышала голоса, взывавшие к её благоразумию, Оля помнила наизусть каждое слово, каждый крик чужой души:
«Мне кажется, я только думал, что счастлив. Мы жили с ней вдвоём девять лет, пока она не отравилась. Я остался один, и не осталось жизней, чтобы снова вернуть её. Моя жизнь была для неё слишком ничтожна…»
«В результате мама умерла счастливой, а я осталась несчастной на всю жизнь. Сын вскоре женился и уехал с невестой в другой город, теперь даже не пишет…»
«…он пришёл ко мне, жалкий, чахлый и беспомощный, и расплакался. Он просил прощения: у меня, у неё, у Бога… Через два дня он умер. Он тоже до сих пор мне снится…»
«Я узнала всю правду: он меня вовсе не любил! Он со мной встречался только для того, чтобы быть рядом с ней! С той, чью жизнь я в него вло-жила! Больше я его не видела…»
«Миша, Машенька, живите счастливо, а я абсолютно счастлив»
Людские судьбы, побитые жизнью! Людские души, изуродованные смертью! Ольга поняла, что плачет. Над Женей с ручкой в дрожащей руке прозвенел крик Ольги:
- СТОЙ!
Женя обернулась, испуганно глядя на обессилевшую Ольгу.
- Уходи…
- Оля, скажи, что с то…
- УХОДИ!
Женя выбежала из комнаты, затем из квартиры, с лестницы, на улицу. Она бежала, не разбирая дороги, плакала и кричала. Когда она очнулась, она поняла, что оказалась далеко от дома. Тогда она медленно поплелась по заснеженной улице, повторяя:
- Она сошла с ума. Она себя погубила.
Ольга долго плакала. Потом она трясущимися пальцами взяла ручку и написала на оборотной стороне фотографии свою дату рождения. Книга на столе распахнулась: во всю страницу зияла огромная цифра, последняя цифра кода. Остальные она помнила наизусть.
Итак, код был составлен и записан. Перерождение началось…
Ольга больше всего хотела, чтобы бабушка не приехала ещё в течение месяца. Ей не хотелось, чтобы Зинаида Фёдоровна стала свидетелем того, как погибла Оля. По её подсчетам, со дня отъезда бабушки прошло около двух месяцев. Зная, сколько ей осталось жить, Ольга начала приготовления.
Она забрала документы из школы. Учиться ей теперь было вовсе ни к чему. К тому же она знала, что скоро силы начнут её покидать, и она всё равно не сможет ходить на занятия.
Потеря сил начала сказываться через неделю. Ольгу стало часто тошнить, у неё постоянно кружилась голова. Он очень переживал, спрашивал, что с ней происходит, но не получал ответа.
Тем не менее, он чувствовал, как горячая волна жизни наполняет его. Он думал, что это – результат её всепоглощающей любви, и за это любил её ещё сильнее. Ольга видела, как он счастлив, и, мысленно прощаясь с ним и с жизнью, радовалась каждой его улыбке.
Процесс перерождения происходил очень быстро. Ольга теряла силы с неимоверной скоростью. Она сильно похудела, осунулась; каждый день она с тихим ужасом вглядывалась в своё отражение в зеркале. На неё смотрела отнюдь не прежняя красавица Омутова. Теперь каждая её черта дышала гибелью. Он очень боялся за неё, но, успокаивая себя, говорил: «Ничего, Оля поправится, обязательно поправится».
Чтобы хоть как-то восполнить потери энергии, Оля ходила по ножам. Однако она была настолько слаба, что вскоре ходьба перестала приносить пользу.
Однажды Ира и Женя встретили Ольгу на улице и не узнали её: она стала похожа на призрака с бледной кожей и внушительными синяками под глазами. Ольга выходила за хлебом: увидев девушек, она сделала вид, что не знает их, и свернула на другую дорогу.
- Жень, а тебе не кажется странным…
- Её внешность и поведение? Кажется.
- Я опасаюсь самого худшего.
- Чего?
- Боюсь, она подсела на наркотики.
Женя ахнула. Дальше шли молча.
Теперь Ольга выходила только за хлебом и молоком. Всё это продавалось в ближайшем магазинчике. На большие расстояния у неё уже не хватало сил. Когда до завершения оставалась неделя, она закупила необходимый объём продуктов и больше не выходила…
Он становился сильнее с каждым днём. Она слабела и чахла. Однако Ольга, наслаждаясь последними днями жизни, не переставала любоваться им. Ей становилось так хорошо при мысли, что скоро он будет жив, но она тут же вспоминала, что её не будет рядом…
Наконец настал последний день перерождения. Он почувствовал: с ним что-то происходит, но не смог найти этому объяснения. В комнате было тихо. Ольга была на кухне. Он позвал её. Она услышала его голос, и, еле поднявшись со стула, медленно пошла к нему.
Когда обессилевшая Ольга вошла в комнату и, переводя дух, остановилась у входа, он внезапно понял, что её болезнь и его «выздоровление» связаны друг с другом. Оля села в любимое кресло. Он смотрел на неё в упор.
- Оля, ради Бога, объясни, что происходит!
- Ничего…
- Не надо, Оля! Я же вижу, что именно я вытягиваю из тебя силы. Не так ли?
- Не так. Я сама отдаю их тебе.
- Что?
Ему стало тяжело дышать: она отдаёт свою жизнь ему. Отдаёт без тени сожаления!
- Оля, как ты могла? Ты же обещала, что будешь со мной всегда! Всегда, слышишь? Почему ты так со мной поступила? За что, Оленька? Остановись, останови всё это немедленно!
- Не могу. Процесс почти завершён.
Она с большим трудом поднялась с кресла, взяла в руки фотографию и вернулась на место.
- Послушай меня, пожалуйста. Скоро ты выйдешь из фотографии, а я совсем потеряю силы. Прошу тебя, не оставляй меня до тех пор, пока я не перестану жить. Пожалуйста, положи меня на кровать.
Оля перевела дух и продолжила:
- На обратной стороне твоей бывшей фотографии ты найдёшь ше-стизначный код. Он написан после даты моего рождения. Так вот, запомни последнюю цифру кода. Если в этом столетии кому-то ещё понадобится пе-рерождение, ты должен будешь назвать эту цифру перерождающему. Хотя, учитывая, что до конца столетия осталось меньше года…
Ольга взглянула на стол: книги не было.
- Теперь ищет нового несчастного…
- Оля, зачем ты это сделала, Оля…
Он заплакал, горько, как обиженный ребёнок. Ольга улыбнулась: из синих глаз текли настоящие, живые слёзы. Процесс завершился. Он жив…
Юноша вышел из фотографии. Ольга, обессилев, обмякла в кресле. Он подхватил её на руки и уложил на кровать, как она просила. Ольга приоткрыла глаза: он был рядом, плакал и целовал её холодевшие руки.
- Знаешь, если тебя не будет на свете, то и мне незачем жить; но если ты будешь жить – я буду жить в тебе. Я поняла, я нашла, я увидела его – моё счастье! Я счастлива…
Она тяжело вздохнула и попросила:
- Поцелуй меня…
Он прикоснулся к её похолодевшим губам, но она этого уже не почувствовала. Его плач перешёл в вой:
- Оля, что же ты наделала…
И, как бы в ответ, ему послышался голос Ольги: «И счастье будет, и любовь будет, - и всё для нас!»
Словно сквозь сон вспоминал он их долгие беседы о счастье. Перед глазами была она. Он вспомнил, каким красивым показалось ему её лицо, когда он впервые увидел её с ожившей фотографии. Он посмотрел на мёртвую Ольгу и заметил, что после смерти её лицо стало прежним: не было ни намёка на болезненность и усталость, а на губах застыла еле уловимая улыбка…
Он долго сидел и вспоминал каждое её слово, каждое движение. В памяти всплыло его признание в любви.
« Я люблю тебя, потому что ты самая добрая, самая лучшая! Если бы ты знала, как бы я хотел быть жив, жив для тебя! Оля, ты плачешь? Я тебя обидел?»
« Нет, ты меня погубил…»
- Вот почему ты так сказала…
Он обхватил голову руками:
- Оля, Оля, мы были почти не знакомы, а ты сделала мне такой дорогой подарок! Вторую жизнь…
Он вздохнул и закончил:
- …но без тебя.
Буквально через несколько дней все газеты пестрели заголовками:
« Счастливое возвращение известного актёра »
« Он не умер. Он потерял память »
« В машине сгорел водитель »
« Любимец молодёжи – баловень судьбы »
И только маленькая статейка в местной газете гласила о странной смерти девушки: «Её нашли лежащей на кровати у себя в комнате. Никаких признаков насилия не обнаружено. Врачи полагают, что у шестнадцатилетней Ольги Омутовой просто остановилось сердце. Труп обнаружила бабушка потерпевшей, Апраксина Зинаида Фёдоровна, вернувшаяся из санатория. Невероятно, но на лице девушки застыла едва заметная улыбка. Создаётся впечатление, что Ольга Омутова умерла от счастья».
Её похоронили на старом загородном кладбище. Могила Ольги Омутовой была такая же незаметная и тихая, как и её комната. Но и здесь иногда можно было увидеть посетителей. Однажды сюда пришли две женщины: одна – пожилая, другая – помоложе. Она всё время теребила в руках старые перчатки, постоянно роняла их на землю и неуклюже нагибалась, чтобы поднять их. Когда молодая женщина увидела могилу Ольги, она упала на колени и стала биться в истерике. Женщина постарше молча опустила цветы на холмик и ушла. Молодая женщина долго плакала, затем встала, отряхнула пальто и … снова уронила перчатки. Она посмотрела на них и хотела поднять, но махнула рукой и ушла. Больше ни она, ни её пожилая спутница здесь не появлялись.
Потом несколько раз сюда приходили две девушки. Они подолгу стояли возле могилы, часто приносили цветы. Однако вскоре и они перестали бывать здесь.
Чаще всех здесь бывал темноволосый синеглазый юноша. Он и до сих пор часто приходит сюда. Он смотрит на её фотографию и вспоминает каждое её слово, каждое движение. Иногда он повторяет её имя вслух, и всё время задаёт ей один и тот же вопрос:
- Оля, зачем же ты это сделала?
Однажды надсмотрщик кладбища, горбатый старик с влажными, живыми глазами, подошёл к юноше и спросил:
- К ней почти никто не приходит, только вы. Вы – родственник?
Юноша хотел отрицательно покачать головой, но, подумав, ответил:
- Да. Теперь да.
Когда юноша ушёл, старик долго смотрел на фотографию Ольги. Затем он поправил принесённые юношей цветы и тихо произнёс:
- Значит, вы всё-таки сделали это сами, Ольга Олеговна Омутова. Значит, вам всё-таки удалось понять то, чего я понять не смог.
Он отвернулся и, украдкой вытирая слёзы, поплёлся вдоль могильных рядов…
Тихую комнату, которую так любила Ольга, Зинаида Фёдоровна заперла на замок и никогда больше не открывала. Прошёл год, и об этой истории все забыли. Но тайна тихой комнаты останется самой сокровенной тайной этого города, ведь именно эта комната стала свидетельницей такого великого и страшного события, как перерождение жизни; именно здесь зародилось огромное, глубокое, всепоглощающее чувство; именно эта тихая комната надёжно хранит тайны исканий, тревог, желаний, мечтаний, страданий и стремлений одинокой, молчаливой, но в то же время прекрасной и чистой души…
Вместо эпилога.
Старое загородное кладбище утонуло в огромных сугробах. Многочисленные могильные холмики запорошило снегом настолько, что они были практически неразличимы в этой странно причудливой игре снежного воображения.
Кладбище было забыто и заброшено. Здесь уже давно почти никто не появлялся, кроме старика-надсмотрщика, древнего и немощного, жившего неподалёку. Сегодня он снова пришёл сюда. Старик, опираясь на кривую палку, с трудом дошёл до одной из самых незаметных могил. Старой потёртой рукавицей он стряхнул снег с креста и тяжело вздохнул:
- Вот уже и год прошёл, как привезли её…
- Это снова вы? – старик обернулся и увидел юношу лет восемнадцати с двумя розами в руках.
- А это снова вы, - ответил он, вздыхая.
- Неужели уже год?
- Нет, наверно, чуть меньше. Её в конце апреля привезли…
Юноша опустил розы на могилу. Затем он подошёл и поцеловал фотографию на кресте. Постояв с минуту, он развернулся и пошёл в сторону кладбищенских ворот. Через пару минут он скрылся из виду.
Старик долго смотрел ему вслед. Он уже хотел уйти, как вдруг почувствовал странную тяжесть в области сердца, которая постепенно сменилась мучительной, сдавливающей болью. Старик хотел закричать, но не мог. Он начал медленно опускаться на колени перед фотографией, которую поцеловал юноша. Влажные глаза старика встретились с глазами похороненной здесь год назад девушки. Он понял вдруг, что она его видит, видит оттуда, куда он сейчас отправляется…
- Как же так может быть?!
«Мы уже ждём Вас здесь».
- Кто – мы?
«Я и та, которую Вы любили и продолжаете любить, а также тот, чья жизнь теплилась в ней все девять лет вашего призрачного счастья, но и он простил Вас и всё понял. Мы ждём Вас», - девушка улыбнулась и пропала, а вместо её лица старик увидел лицо, которое было ему дороже всех лиц на свете. Оно тоже ему улыбалось.
- Я всё понял! Я всё понял!
Старик улыбнулся, медленно опустился на снег и перестал дышать…