Никто не знал, как появился этот замок. И как давно там живёт человек, тоже ни одной живой душе ещё не удалось выяснить, а у мёртвых уже не спросить.
Замок был чёрный, как уголь, с узкими башнями, окружённый рвом с водой. А неподалёку стояла моя деревенька – мрачная, бедная, полупустая. Крохотные покосившиеся домики, сухая земля и вечные сумерки. Солнца в этих краях было мало.
Может быть, в этом виноват он?
Злодей в чёрных доспехах, обитавший в замке, явно был непростой личностью. Ни разу не замеченный в деревне, он каждый год исправно забирал к себе одного из жителей. Люди прозвали его Джим.
Джим обладал хорошим вкусом: среди его жертв не было ни одного непорядочного человека. Он похищал самых честных, добрых и умных – неважно, мужчину, женщину или ребёнка. Ходили слухи, что они засыпали у себя дома, а просыпались в замке. И не возвращались.
Казалось, Джим всё знал о нашей деревне. Любой из нас ощущал его незримое присутствие, и, наверное, поэтому люди здесь быстро старели и становились нервными и больными.
Непонятно, для чего ему нужно было всё это. Возможно, у Джима была тяга к уничтожению всего прекрасного, оттого он и выбирал лучших из нашей общины. Попасть к нему в лапы было своего рода честью.
Потому я так поразился, очнувшись в его логове.
Некоторые родители до того боялись злодея, что старались воспитать в своих детях лень, жадность, зависть – только бы он не забрал их. Я таким не вырос, но и героем себя не считаю.
Кстати, меня зовут Йоханн, и мне уже тридцать семь лет. Я старался жить, никого не беспокоя. В деревне меня сторонились из-за моей нелюдимости и любви к тёмной одежде. Со своими бородой и шляпой я похожу на головореза, но на самом деле безобиден. Неизвестно, смогу ли я начистить физиономию этому ублюдку Джиму.
Я слышу его бряцающие шаги, и в груди ворочается ужас. Впервые чувствую такую безнадёгу. И желание бежать – быстро и далеко, словно заяц от охотника, будто это может меня спасти.
Джим врывается в комнату, молниеносно хватает меня за шиворот и выбрасывает вон. Передо мной каменная лестница, ведущая наверх. Подталкиваемый инстинктом, я несусь по ней как можно скорее.
Секунду! В замке пять этажей. Чтобы спастись, надо выйти наружу. Значит, бежать следует вниз? Но я не могу остановиться – злодей гонится за мной с жаждой убить.
Вдобавок он швыряет в меня монеты. Монеты, чёрт побери! Ты серьёзно, сволочь?
Они со звоном падают на ступени, и в сердце моём нарастает паника. Точно мне пять лет и я попал в жуткий, реалистичный кошмар, а проснуться не могу.
Силы покидают меня, когда я добираюсь до третьего этажа. Но ведь я всегда был выносливым! Откуда во мне этот страх высоты, сковывающий все движения? Он не даёт шагнуть ни вперёд, ни назад.
Джим близко. Я спиной чувствую, как он поднимается ко мне. В руке у него меч – массивный, остро отточенный. Наверняка им зарубили немало народу. Теперь моя очередь.
Но удара нет. И Джима нет. Я оборачиваюсь и вижу, как он молча спускается.
Я измотан. Сердце болит и бешено колотится.
Зачем?
* * *
Единственное, что я понял за эту неделю – больше я себе не хозяин. Даже по замку не прогуляться – меня, ослабевшего, всякий раз запирают в чулане. Чулан и лестница – всё, что у меня тут есть.
Сплю я на матрасе и умываюсь в облезлой металлической раковине. Зеркало отсутствует. И еды не бывает, но голода я почему-то не ощущаю. Это весьма удобно.
Стыдно признаться: меня трясёт. Я боюсь Джима, потому что не понимаю, чего он хочет. Каждый день он выкидывает меня на ступени, и я бегу под поглощающий рассудок звон монеток с одним желанием – оторваться от него.
Я успел неплохо разглядеть этого человека. Доспехи у него довольно громоздкие, заострённые, забрало всегда поднято, но лица не видно. Он невероятно силён, ибо бегает во всём этом железе шустро, и я никогда не слышал, чтобы он тяжело дышал.
Ударить его не выходит. Мы встречаемся только на лестнице, и в это время я обо всём забываю.
До чего надоела эта чепуха! Я постоянно ожидаю смерти, взвинчен, издёрган, опустошён и хочу домой. Как я соскучился по своей лачуге с керосиновой лампой и запахом смолы. Хорошо, что так и не завёл собаку – она бы очень тосковала без меня.
Проклятье, кто я – мужчина или сахарная сопля? Я должен выбраться из замка. Больше не позволю этому психу играться со мной.
Убить Джима не получится – просто нечем. Он защищён доспехами и вооружён, а у меня нет ничего. Но если я вырвусь отсюда, то расскажу в деревне о том, что видел. Может, тогда старейшины придумают, как избавиться от него.
И что же я сделал? Правильно, с ног до головы вымазался мылом. Если пересилю себя, смогу спуститься. Бежать будет долго, поэтому просто лягу на перила и скачусь по ним. Мыло добавит скорости.
Глупая затея, но иного пути я не нашёл.
Его шаги. Я выучил их звучание наизусть. Неумолимые шаги человека, уверенного в собственной правоте и собирающегося поразвлечься.
Джим пинком выгнал меня из чулана и, кажется, нисколько не придал значения тому, что его пленник весь мыльный. Похоже, так давно истязает людей подобным способом, что совершенно не сомневается в своей стратегии.
А вдруг он уже всё понял, но не подал вида? К дьяволу! Попытаться стоит. Хотя бы умру достойно, не сломавшись.
Я побежал. Вверх. Опять. Но на этот раз старался сохранить хоть каплю здравомыслия: «Это обычные деньги. Они всего лишь падают и никакого вреда мне не причинят. Я ловок, а потому смогу провести парня в чёрном».
Паника, такая знакомая, почти родная, накатывала снова. Я понял: ещё немного – и потеряю контроль над собой.
Собрав в кулак остатки воли, я рванул к перилам, лёг на них животом и поехал вниз. Джим, естественно, заметил, как я пролетел мимо, и понёсся следом.
Достигнув конца лестницы, я упал и разбил локоть, однако это была мелочь. Бросившись к выходу, я с лёгкостью распахнул первую, незапертую, дверь. А сзади всё нарастал шум доспехов; липкий страх опять начал овладевать мной. Я выбил следующую дверь. Осталась последняя – спасительная. Вышибу её и – свобода! Переплыву ров, побегу домой. Джим в его одёжке в воду не прыгнет – это верная смерть.
Я врезался в третью дверь. Она оказалась предательски тяжёлой и открылась всего на пару сантиметров. Я налёг на неё снова. Безуспешно.
А ведь я уже увидел там, снаружи, полоску серого неба…
Силы иссякли, и мной завладело отчаяние. Осознание того, что я был в шаге от освобождения, но не хватило совсем чуть-чуть, уничтожило во мне человека. В голове вертелась одна мысль – всё кончено.
Злодей настиг меня. Ноги перестали слушаться, и я сполз вниз, прислонившись спиной к двери. Он занёс меч. Я закрылся руками, словно дитя… и просидел так целую минуту. А потом поднял взгляд.
Мой мучитель находился рядом, но оружие опустил. На месте лица по-прежнему была темнота, только в глубине её поблёскивали глаза.
Он не убил меня. Передумал!
Я взвыл:
- Да что тебе надо?! Да каких пор ты будешь меня вот так гонять?!
Джим рассмеялся. Смех у него был звонкий, как удар монеты о камень:
- Пока сам не сдохнешь!
Униженный, окровавленный, перепачканный мылом, я остался сидеть у двери и слушать его удаляющиеся шаги. В ушах стояло зловещее: «Пока сам не сдохнешь!»
Перед глазами всё поплыло. Дыхание стало размеренным, а пол мягким. Выждав немного, я посмотрел на свои руки. Они были какими-то маленькими… детскими. Ноги были прикрыты жёлтой махровой простынёй. Я лежал на кровати и был… девочкой.
Десятилетней девочкой, которой приснился кошмар.
Вот же блин, почему я до сих думаю о себе в мужском роде? Времени до фига, надо вставать.
Но какой яркий сон. Впервые мне снилось такое. Я даже голову руками обхватила, пока спала. Как здорово, что я здесь.
Впрочем, нет, не совсем здорово. Почти обед, отец будет греть борщ. Ненавижу борщ.
2016, октябрь.
P.S. Рассказ основан на реальном событии.