Б.Д.Н.
В год шестнадцатилетия Шуры – Шуроньки, так звали Александра Нянюшкина все родные, близкие и знакомые без исключения, по-летнему теплые дни наступили лишь в самом конце второй декады июня. Поэтому подростка, который не мог ходить, выносили из квартиры на деревянное крыльцо дышать свежим воздухом и ароматами лета всего три раза.
Шура любознательный и очень способный мальчик с большими серо-голубыми широко открытыми миру глазами уже пять лет ведет сидячий образ жизни. До коварной болезни, развившейся в детском организме со стремительной скоростью и превратившей его в инвалида, он был подвижным, резвым ребёнком. Медицина поставила ему страшный диагноз Б.Д.Н. - болезнь двигательного нейрона и не дала ни малейших надежд на выздоровление. Родные скрыли от Шуры не излечимость его болезни. Но мальчик сам понял свое положение и, замкнувшись, начал уходить в себя. Он перестал общаться со сверстниками, а на доводы близких людей, что жить так нельзя, отмалчивался или скрежетал зубами, будто от боли.
И когда старший брат в третий раз усадил Шуру на высокое крыльцо дома, он сразу же занялся своей любимой игрой - шахматами. Только прошло совсем немного минут - как его отстраненность от окружающей среды и проходивших мимо людей, неожиданно была нарушена звонкими детскими голосами.
Шура поднял глаза от шахматной доски и увидел почти перед собой не совсем обычную картину. Маленькая, худенькая в слегка линялом, ситцевом платьице лет семи девочка шла босиком на пальцах ног по грунтовой дороге и, сверкая глазами, озорно улыбалась. Она улыбалась всему и всем. Подросток, пораженный увиденным действом, смотрел на идущую мимо него девочку, и не мог оторвать взгляда. Сзади, справа и слева от неё шли подружки и громко считали пройденные шаги. Они поспорили с Томой, что она не пройдет без пуант по земле и пяти шагов. Тома приняла вызов подружек и, не задумываясь о последствиях, зашагала на своих длинных, гибких пальцах. Она прошла уже больше десяти шагов, победоносно неся свою растрепавшуюся головку - как вдруг наткнулась глазами на изумлённо смотревшего на неё мальчика. Девочка остановилась и опустилась на стопы ног. В этот же момент услышала:
- А тебе не больно когда ты так идешь?
- Нет, не больно, ничуточки не больно. Только немного камушки мешают идти, потому что щипаются и щекотятся.
- Ещё можешь идти?
- Могу - утвердительно ответила Тома.
- Тогда дойди, пожалуйста, до меня.
- До тебя. Зачем?
- Мне очень нужно еще раз увидеть, как ты так ходишь - почти умоляюще проговорил Шура.
Слегка смутившись от просьбы мальчика Тома, повернула голову к подружке, стоявшей от неё слева и, прошептала:
- Чего он сам не подойдет...
- Он не может.
- Почему?
- Потому что не ходит. Болеет так.
- Я поняла - этим девочка закончила свое шептание с подружкой.
Затем снова развернув голову в направлении Шуры, звонко отчеканила:
- Хорошо, Я подойду к тебе, если ты так хочешь.
И легко встав на пальцы своих маленьких, стройных ног Тома двинулась в направлении крыльца.
Живая картина, так удивившая сидящего на своем возвышении, как на пьедестале подростка повторилась, только теперь в другом ракурсе.
Пройдя расстояние до места назначения, девочка остановилась у первой ступеньки крыльца.
- Ну, здравствуй отчаянная малышка - с улыбкой сказал Шура.
- Здравствуйте! А, я не малышка, мне уже семь лет.
- Семь лет это уже много, так, что извиняюсь за малышку. Поднимайся ко мне, я хочу с тобой познакомиться.
Тома исполнила просьбу и, поднявшись вместе с подружками по сверкающим от солнца окрашенным в ярко-коричневый цвет ступеням, встала прямо перед Шурой.
- располагайтесь, присаживайтесь по удобнее, и поговорим.
Девочки не мешкая расселись и застыли в ожидании разговора.
Шура же пригласивший главный персонаж живой картины к себе для беседы, вдруг почувствовал, что не знает, как её начать и о чём говорить. Возникла неловкая пауза грозившая затянуться надолго. Но находчивая, любопытная ко всему Тома нарушила её вопросами:
- А, тебя как зовут? Ты в шахматы уже играешь или еще учишься?
- Александром Меня зовут, но можно звать Шурой, так проще. В шахматы я играю давно и очень хорошо, по мнению многих знакомых шахматистов. У меня тоже к тебе вопрос. Разве ты про меня не слышала? В поселке, я один не ходящий мальчик моего возраста. И пока Тома на секунду задумалась над ответом, чернявенькая подружка с большим красным бантом посреди затылка ответила за неё:
- Она не знает про тебя, потому что её семья приехала в наш поселок только этой весной.
- Так ты нездешняя! Понятно.
А теперь скажи мне свое имя.
- Тома меня все зовут. Только папа царицей Тамарой называет. Но это он говорит, что любя, и, что характер у меня этому имени способствует.
Шура, засмеявшись глазами на заявление девочки, про характер произнес:
- А твой папа, пожалуй, прав. Есть в тебе, в твоих поступках что-то такое...
- Я очень хочу научиться играть в шахматы - неожиданно скороговоркой выпалила Тома - ты научишь меня? А звать буду тебя Шурой. Можно?
- Согласен. Зови Шурой.
Ну, а про шахматы надо подумать - это игра серьезная, требует усидчивости, упорства и логического мышления.
- Ой, у меня есть упорство, усидчивость, про логическое мышление пока не знаю, но я его обязательно найду. Пожалуйста, научи меня играть в шахматы, очень, очень прошу.
- Что делать, коли так просишь, научу.
- А когда начнем учиться? - с нетерпением продолжила договариваться Тома.
- Да хоть сейчас можем начать, если мозги напряжёшь.
- А, что нужно сделать, чтобы они напряглись?
- Первым делом сосредоточься и включи память.
- Как включить память?
- Ну, значит старайся запомнить всё, что я тебе буду показывать и рассказывать. Понятно говорю?
- Да!
- Тогда начинаем первое занятие.
- Начинаем! Начинаем!
И процесс обучения заполнил всё ближайшее пространство, для этих двоих таких разных во всём детей.
Так случилось, что этот июньский день, и это знакомство с отчаянной девчушкой изменили Шуру почти до неузнаваемости. Он усиленно стал учиться всему, что мог освоить и делиться своими знаниями с ребятами разных возрастов. И многие девочки, и мальчики стали для него, а Шура для них, настоящими друзьями. Прошли, пролетели еще десять лет жизни от шестнадцатилетия, отпущенные для проживания на земле или - как говорят: "На белом свете" Александру Нянюшкину. Выбранный им почти неосознанно тогда при знакомстве с маленькой девочкой путь, быть нужным, полезным человеком, а не бременем, наверное, самый правильный, и за этот выбор до конца своих дней он получал уважение, дружбу и человеческую любовь.