Подарки богов

Безлунными ночами, когда дороги начинают петлять, путая неосторожного путешественника, а корни деревьев растут во мраке, сбивая ноги в кровь. Когда свет звезд просыпает блестящую соль лучей на заброшенную деревню, оставленную жителями, запутавшимися в узорной ткани своих снов и так и не нашедшими своих странно молчаливых детей, чьи жестокие игры всегда повергали в трепет родителей, опасавшихся что следующими жертвами станут они сами.  Когда можно идти, ориентируясь только на крики невидимых сов и журчание ручья в придорожной канаве, человеческие чувства становятся неотличимыми от животных и сама мысль прячется во мраке, ибо ее движения выдают человека, который не боится ни ночных зверей, чьи глаза как огненные плошки, ни духов лесных озер, чьи одеяния светятся в темноте, бросая неверные тени на прибрежные камни, мокрые от предутренней росы, ни самих богов. Завистливых и подлых, что так ненавидят людей только за то, что те обладают смертной плотью и умирают навсегда, забываются  в тягучих снах, становятся яростными животными в соитии друг с другом, а все это недоступно бессмертным. И боги сходят из  своих пещер на землю  легкой поступью сотканных из небесной росы и звездной пыли существ. Из ночных страхов и полуденного жаркого сна. Из вони гниющего мяса раздавленной тяжелой повозкой собаки, из блеска зовущих полуоткрытых губ девушки шествуют до порога затерянной в лесах хижины, где вчера родился ребенок. Там они пытаются обрести плоть, но имя ребенка остается тайной, ибо его родители знают о коварстве подземных духов и злые создания растворяются в предутренней дымке с первыми лучами солнца. Оставляя свои подарки неназванному на глинистой земле - несколько соцветий шиповника, кремниевый наконечник стрелы, извлеченный из раненного медведя. Пару кварцевых камешков, хрустальный шарик, деревянную фигурку лупоглазого божка и букет полевых цветов, в котором горная мята соседствует с чабрецом и ромашками.