В тот год Мария Павловна и Антон Павлович Чеховы приехали на Луку зимой, на рождественские праздники. Не летом, как всегда. Приехали по деликатному вопросу. Наталья Михайловна Линтварева, лучшая подруга сестры писателя, собиралась засватать Машу за двоюродного брата - Павла Эмильевича Лейкфида - профессора философии одного из высших учебных заведений.
С вокзала лошади понесли их сани по скрипучему снегу мимо рафинадного завода Харитоненко, быстро промчались через два моста через железнодорожные пути, свернули на дорогу к имению Литваревых.
Когда сани проезжали возле кладбища, Антон Павлович велел кучеру остановить лошадей. Сестра и брат по расчищенной от снега тропинке пришли прямо к могиле их брата Николая. И он, и она знали, что это постаралась для них Наталья Михайловна. Она позаботилась, чтобы расчистили тропинку к могиле.
Вчера прошел снег. Небо словно прорвало. Сыпала и сыпала пороша. Везде навалило сугробы. Засыпало многие крестьянские хаты. Иногда Чеховым казалось, что дым идет из труб сугробов, раскинувшихся вдоль улицы, словно горные хребты.
Кони уверенно везли сани по образовавшемуся после расчистки снега белому туннелю.
Когда миновали низенький кирпичный забор и подъехали к большому дому хозяев, на улицу вышла вся семья Линтваревых и многочисленные гости гостеприимных хозяев. Раздались радостные крики.
Антон Павлович разыскал в дорожных упаковках мешочек с зерном. Щедро посыпал спешащих приветствовать его встречающих. Для знакомых он приготовил каламбуры, остроты, поддразнивания, прозвища, шутливые стихи. Он был увлечён своими заготовками и чувствовал, что встречающим они нравятся.
С шумом и гамом, веселыми криками хозяева имения и их гости ввалились в дом, где их уже ожидал праздничный стол.
Наталья Михайловна была в своем репертуаре. Писатель смотрел, как ловко она рассаживает гостей, наводит порядок за столом. Она уже уловила его шутливый тон, и вела себя в том же духе. В каждом движении ее чувствовалось что-то здоровое и жизнерадостное.
Он глядел на нее и думал, что годы никогда не сломят эту женщину. Она до конца дней своих будет громко смеяться, шутить и заряжать своей энергией окружающих. Усталость после дороги у него как рукой сняло, болячки тоже отступили. Он уже прокручивал в голове, как бы поддержать ее веселым словцом или заумной, но шутливой фразой.
Наталья Михайловна, которую он уже давно называл Натали или просто Наташей, в темной вязаной кофте, в черном длинном платье быстро делала круги вокруг стола, стараясь никого не забыть, всех держала в поле своего внимания. Она на мгновение показалась писателю царицей, повелительницей из рождественских сказок.
Они с Наташей знали друг друга давно. С первого приезда Чеховых на каникулы на Луку. Постоянно устраивали в имении розыгрыши, громко пели дуэтом, дурачились. Изрядно чудили, внося разнообразие и беспокойство в размеренную жизнь в имении. Но писатель знал: Наташа понимала его и в серьезных вещах. Это для многочисленных почитателей творчества он был высокий - почти два метра - и, как им казалось, здоровый мужчина-красавец.
Он никогда не жаловался на свое самочувствие. Если даже задыхался от кашля, то, как бы извиняясь, говорил: кашелек замучил. Если из горла сочилась кровь, тихонько отворачивался и вытирал рот носовым платком.
Но она-то знала, как мучительно у него иногда проходят дни и ночи. Что ему хочется кричать от боли, что он задыхается от кашля. Наташа это умела улавливать и делала все, чтобы ему стало легче, чтобы он забыл о своих болячках, чтобы каникулы Чеховых на Луке были бесконечным праздником.
И когда он говорил, находясь в Москве, в Петербурге или на Сахалине, - вся душа моя на Луке, - он, в первую очередь, видел ее круглое задорное лицо, тщательно уложенные волосы с пробором посредине головы, ее темные внимательные глаза.
Несмотря на шум, громкие тосты и брызги шампанского в его голове пронеслось на мгновение те два лета, которые они провели на берегу Псла. Незабываемые и неповторимые. Щедрая украинская природа, веселые и работящие люди, поездки на родину великого Гоголя.
Все это привело к тому, что он решил навсегда осесть в этих соловьиных краях. Видно судьбе было так угодно, что ничего из его затеи не получилось. Отошли на второй план и разговоры о браке Антона Павловича с Натальей Линтваревой.
Хотя Мария Павловна всегда его уговаривала, что лучшей жены, чем Наташа, он не найдет.
За писателем, кроме Наташи, тянулся целый шлейф женщин. Он со всеми был приветливым и внимательным, но тщательно избегал женитьбы на них. Проверял себе спутницу жизни годами.
Так вышло и с Наташей. Он постоянно переписывался с ней, на протяжении многих лет общался. Но сделать решительный шаг навстречу женщине и распрощаться со своей свободой он не решался.
От воспоминаний писателя отвлек мужчина за столом, который сидел почти напротив него. Он был с такой же бородкой, с такими же пышными, вьющимися волосами, в таком же пенсне, как у него. Он был одет в такой же светлый костюм.
Антон Павлович долго изумленно смотрел на своего Двойника. Откуда он взялся и зачем внимательно наблюдает за ним?!
Писатель на всякий случай расстегнул пиджак. Ему показалось, что он сковывает его движения. Немного ослабил бабочку, которая плотно облегала его шею и мешала дышать.
Чехов номер два сразу сделал то же самое.
Писатель почувствовал, что его лоб покрывается испариной. Он достал носовой платок. Провел им по влажному высокому челу. Его Двойник все это повторил.
«Что за чертовщина, - подумал Антон Павлович. - Кому и зачем понадобилось меня разыгрывать?!».
Писатель поднялся из-за стола. Неторопливо направился к Маше, которая в окружении местных дам обсуждала их с Антоном Павловичем приезд.
Его Двойник тоже неторопливо поднялся из-за стола. Намеренно копируя его походку, тоже пошел вслед за ним к женщинам.
- Что за чертовщина? Откуда взялся этот Двойник? - спросил Антон Павлович сестру.
Только Маша хотела растолковать брату, в чем дело, как к ним подошла Наташа. О, ужас! С его Двойником.
- Знакомьтесь, Антон Павлович! Это - мой муж, - весело промолвила она.
- Наташа, это твое не лучшее изобретение, - заметила Маша.
- Почему? Теперь у меня есть свой Чехов, - ответила, громко смеясь, ей подруга. - Он будет всегда со мной.
Мужчина протянул писателю руку, как давнему знакомому, представился.
Сразу завязался оживленный разговор, начались шуточки, послышался громкий смех.
- Честно говоря, я был удивлен вашим поведением, - сказал писатель, когда мужчины разговорились между собой. - Зачем вы копировали мои движения?
- Потому, что жена меня заставляет, - ответил Двойник. - Хожу - не так. Говорю - не так. Кушаю - не так. Все делаю не так, как вы.
- Вам не позавидуешь, - улыбнулся писатель.
- Вы не согласитесь дать мне несколько уроков, чтобы у жены не возникало сомнения, что с нею настоящий Чехов? - спросил у писателя Двойник.
- Это ничего не даст, - ответил твердо Чехов. - Вы все равно не угодите Наталье Михайловне.
- Вы так считаете? - опять спросил его Двойник.
- Не считаю, а знаю.
Когда толпа рассеялась, писатель остался наедине с Натальей Михайловной, он спросил:
- Неужели ты не могла еще подождать, пока я, наконец, прозрею?
- Не могла, годы уже не те. Я много лет ждала, когда ты подойдешь, предложишь руку и сердце. Но, увы! Ты делал туманные намеки. С умным видом рассказывал мне о далеких странах, где тебе удалось побывать, о новых произведениях.
- Жаль! Только сейчас я уяснил, что потерял. Я к тебе испытывал искренние чувства. Знал, что ты всегда поймешь меня и можешь меня поддержать.
- Очень жаль. Но я не отношусь к тем женщинам, которые из-за высокой любви обрекают себя на страдания, одинокое существование. Я не хочу гордиться, что всю жизнь посвятила тебе - талантливому, далекому и недоступному. У меня есть свой Чехов, с которым, я надеюсь, буду счастлива.
- Зачем ты затеяла все это?
- Затем, что люблю тебя, - с вызовом произнесла Наташа.
- Неужели ты не понимаешь, что он не заменит меня? Ты выдумала игрушку для себя.
Кто вложит ему мои мысли, все то, чем мы прожили с тобою целые годы.
- Если бы ты вел себя по-другому, мне бы не пришлось ничего выдумывать, - ответила она и ушла от него прочь.
Он не спешил жениться на Наташе, но всегда полагал, что она любит и ждет его. С этим сознанием, что кто-то тебя любит и ждет, лучше жилось, его постоянно тянуло на Луку. Он всегда чувствовал себя здесь, как дома.
Он вдруг позавидовал своему Двойнику, что тот имеет возможность каждый день встречаться с Наташей, видеть ее, слушать веселые речи и глядеть в заумные глаза.
Он пожалел, что упустил целые годы жизни, которые бы они могли провести вместе.
Если бы он был решительней, не боялся обмануть ее, не боялся взять ответственность за ее судьбу, он бы был сейчас рядом с нею.
Его Двойник уже порядком выпил. Он увлеченно что-то рассказывал столпившимся вокруг него дамам. Те охали и ахали и не переставали бросать свои реплики и задавать ему вопросы.
Это Антона Павловича задело. Как быстро тот потерял интерес к нему. Но еще больше его задело, что Двойник не обращал внимания и на свою жену.
Чехов не сводил глаз с Наташи. Когда он увидел ее в те далекие времена, когда впервые приехал на Луку, она не показалась ему красавицей. Более того, о ее внешности он был невысокого мнения. Но за годы общения это мнение коренным образом изменилось. В жизни бывают такие исключения. Вначале женщина ничем неприметна. Но когда ты узнаешь ее ближе, обнажается какая-то внутренняя красота, которая становиться притягательнее, чем внешняя. И тогда эта женщина превращается в самую желанную для тебя.
Наташа лишь изредка посматривала в его сторону. Но он видел, что ее ни на мгновение не оставляет чувство его присутствия. С кем бы она ни общалась, ее мысли были постоянно заняты им. Только им.
Когда болезнь усилилась, Антон Павлович хотел найти такую женщину, которая бы появлялась у него, как красное солнышко. Чтобы она не нарушала его размеренный быт.
И такую женщину он нашел. Она не стала ждать от него особого, выстраданного годами приглашения. Она сама приехала к нему и поставила в такие условия, что он женился на ней.
Может эту свою жену он имел в виду, когда писал позже: он и она любили друг друга, поженились и были несчастливы.
Двойник внес коррективы в их с Машей намерения. Антон Павлович думал отдать своей сестре долги. Отсутствие женщины в доме, жены и матери твоих детей, надо было компенсировать. За больным писателем требовался особый уход. Чем он становился старше, тем больше времени и сил она отдавала ему. Сестра жертвовала собою ради его благополучия.
Сколько мужчин становилось на колени перед Машей! Предлагали ей руку и сердце. Но каждый раз находились какие-то причины, чтобы сказать: нет.
И одной из главных причин - было участие в судьбе больного брата.
В этот приезд он думал рассчитаться с сестрою. Хоть знал Павла Эмильевича не очень хорошо, но намеревался провести с ним откровенные переговоры, чтобы жених не только сделал невесте предложение, довести его с Машей до свадьбы. Он ехал сюда с единой целью: помочь сестре.
Но его планы свел на нет Двойник. Вернее не он, а та, что его, этого Двойника, выдумала.
Все его намерения унесли с собою рождественские праздники. За несколько дней он утопил их в бокалах вина, веселом застолье.
Павел Эмильевич сделал Маше предложение. Был внимателен к ней. Но Антон Павлович чувствовал, что из этого очередного предложения ничего не получится. Дело не дойдет до свадьбы. Ему надо было помочь жениху разобраться в своих намерениях и четко сказать об этом им с сестрой. Но не получилось.
Несколько дней на Луке улетели в прошлое.
На платформе железнодорожного вокзала станции города Сумы царило оживление. Стояла тихая и необычно теплая для этого времени погода. Черная громада паровоза, который формировал грузовой состав, все время пыхтела и двигалась. Отвлекала его внимание от провожающих, угнетала его тяжелыми стуками колес на рельсах, испускаемым паром.
Время от времени паровоз долго и пронзительно гудел в ночной тишине. Этот гудок напоминал писателю крики раненного зверя.
Сугробы кажущегося в темноте серым снега лежали сразу за железнодорожными путями. Только они, вокзал и перрон были тщательно очищены от снега.
На перроне тускло горели фонари.
Наталья Михайловна металась от одной группы провожающих к другой. И опять подходила к ним с Машей. Долго и пристально смотрела ему в глаза. Была она необычайно развязна и весела. Говорила излишне громким голосом.
Двойник стоял на перроне в окружении дам. Они слушали его очередные рассказы с живым интересом и участием.
- Самое вкусное варенье, - объяснял он дамам, - получается из вишен без косточек.
- Это ж хлопотное дело - удалять из них косточки, - заметила одна из них.
- Никакое не хлопотное, - успокоил ее он. - Берете вишню, надавливаете ее, и косточка сама вылетает из плода.
- Так просто, - удивилась другая дама.
В это время его жена старалась никого не обойти вниманием. Она продолжала метаться по перрону от одной группы провожающих к другой.
Чехову казалось, что Наташа порядком перебрала шампанского, настолько была развязна и весела. Но когда она в очередной раз подошла к ним с Машей, он заметил, что она вся дрожит.
- Успокойся, - сказал он ей, встревоженный, хотя у него самого до этого было очень беспокойно на душе.
Она не проронила ни слова в ответ, спрятала лицо в воротнике теплой шубы. Но он все равно заметил, что в ночном сумраке у нее на щеках засверкали две маленькие звездочки. И удивился, откуда они взялись. Посмотрел на затянутое сплошными облаками небо, обернулся на фонари, которые освещали платформу. А когда опять обратил взгляд к Наташе, звездочки исчезли. Она украдкой вытирала платочком мокрые глаза.
Антон Павлович твердым шагом подошел к Наташе. С невиданной для него решительностью обнял ее, дрожащую, крепко поцеловал. Терпкий привкус ее губ остался с ним навсегда.