- Оладьи или гренки с сыром? Что будешь на завтрак?
- Вареники со сметаной.
- Я не делала вареники.
- Ну, так сделай. Только не переваривай. Не люблю.
Аркадий Львович Штерн, двадцати шести лет, даже к завтраку выходил в рубашке с галстуком. Сверху он надевал стеганый атласный халат и становился похож на восточного богача начала двадцатого века. Он пил кофе, отставив мизинец. На мизинце сверкало колечко. Вальяжность и значимость сквозила во всем облике Аркадия, начиная от очков в золотой оправе и до кончиков ухоженных пальцев. Он уже подбрил щеки, расчесал усы и эспаньолку и теперь обильно пах тягучими духами.
- Что у тебя с лицом?
Найси быстро взглянула в зеркало. Легкий тон, подводка, помада - все в порядке.
- Выражение смени. Ты завтрак любимому мужу подаешь, а не в сортире сидишь.
Найси вспыхнула.
- Шучу, милая. Что на счетчике сайта?
Найси стояла у кухонной раковины ссутулившись, вертела кухонное полотенце.
- Сегодня только шесть.
- Очень плохо.
- Но зато я перепечатала вторую главу.
- Выброси её.
- Главу?
- Всё выброси. Меня это больше не интересует. Я тут набросал... Вот послушай. Блестяще начало. Фееричное.
Аркадий отодвинул тарелку, достал из кармана сложенный листок.
- Ты серьёзно? - Найси бросила полотенце на стол, выпрямилась. - Нет. Теперь ты послушай. Я так больше не могу. Ты должен закончить хотя бы этот.
- Я никому ничего не должен.
- Твои романы... Это как мертворожденные дети. Сколько их было?
Аркадий отмахнулся. Так стряхивают мусор с кончиков пальцев.
- Не помнишь. А я знаю. Двенадцать. За два года.
- Смотри, как символично! Я как раз начинаю тринадцатый, в жанре магического реализма.
Он поднялся, сделал страшное лицо и, раскачиваясь так, что полы халата задвигались, словно от ветра, начал:
- Если фении гуляют, шум стоит несусветный, но не только из-за шума не советуем мы вам заходить в дом бруйдена, уже занятый ими...
- Не уходи от темы.
- Я в теме. Бесстрашный Кухулин, фея Ниам, друиды и лепреконы. Я в теме...
Он нажал кнопку и кухня наполнилась тревожными звуками сюиты Грига. В пещере горного короля.
Найси обвела глазами кухню, наморщила лоб. Музыка топталась в голове, не давая сосредоточиться. Звуки нарастали, заставляя повышать голос, чтобы услышать друг друга.
- Ты не видел мою сумочку?
- Куда ты собралась?
- На дачу.
- Какая дача? К нам сегодня гости придут.
- Аркаша, у меня только один выходной, можно я съезжу? Я вам всё-всё приготовлю, и салат, и закуски...
- К нам придут люди. И что я им скажу? Вот бутерброды, вот растворимый кофе, моя жена укатила на дачу? Как я буду выглядеть? Может еще пластиковые стаканы поставить? - Голос Аркадия заглушал музыку. - Опозорить меня хочешь?
- Нет.
- Останешься?
- Да.
- Громче!
- Да!
- Еще громче!
- Да! Да! Да!
Аркадий резко выключил звук и последнее "да" эхом отразилось от пустых стен кухни и вернулось Найси как удар. Аркадий смягчился, потрепал жену по щеке.
- И незачем так орать. Приготовь все. И пирожные не забудь. Я поработаю.
Аркадий глянул в компьютер. На сайте "Мастер изысканной прозы" не прибавилось ни одного посетителя. Сел за письменный стол, обитый зеленым сукном, придвинул лист бумаги, потянулся за карандашом. Он писал только карандашом, как Трумэн Капоте и Эрнест Хемингуэй. Карандаши щетинились из банки острыми кончиками. Аркадий достал один, рассмотрел, приподняв очки, положил сверху на лист. Идеально.
Обильный завтрак клонил в сон. Вторая фраза не шла. Не выстраивалась правильным размером, не поражала глубиной образов. Спотыкаясь о местоимения, Аркадий ввел деепричастный оборот, добавил наречие. Фраза не звучала, не лилась. Стал считать количество слогов в словах.
- Найси! Найси, ну, где ты шляешься! Смотри кто приехал!
- Ой, Лёша! Никогда не видела тебя в костюме. Ты такой... такой...
- Да я тут... на конференции. Вот. Это тебе.
- Такой огромный! Спасибо, Лёша. У нас даже вазы такой нет. Представляешь?
- Выпендрежник ты, Алексей. Всё такой же.
- А тебя развезло, Аркан, не узнать. Жена откормила? Борода, халат. Фески не хватает - чистый турок!
- Сам знаешь - корни, надо соответствовать. Проходи, располагайся. Пообедаешь с нами. У нас сегодня как раз приём. А сейчас, извини, у меня работа. Алексей, ты не против? Найси, займи его. Ты знаешь, до обеда самое продуктивное время.
Они прошли на кухню. Найси налила чаю, сама не присела, осталась у раковины. Она так и курсировала между плитой и раковиной, её руки поминутно оказывались заняты, но лицо светилось, словно на него попал луч света.
- Почему он зовет тебя...
- Найси? Это герой его любимого эпоса. Исландские саги.
- Герой... Мужчина?
- Да. Это грустная сага о любви. Найси потом стал прототипом Тристана, а его возлюбленную звали Дейрдре.
- Как?
Девушка тихо засмеялась.
- Вот. Я согласилась быть Найси.
- Мне нравится твоё настоящее имя.
- Да ну его. Аглая. Смешно. "Аглая - ждет трамвая". Помню-помню, как вы дразнили девчонок на своем курсе: "Лена - покажи колено, "Маша - три рубля и наша"
- Откуда? Ты же с нами не училась. Это всё Аркан придумал. Он был самый креативный.
- Я помню. Он ведь мне целую поэму тогда написал. Полгода в стихах переписывались.
- Стихоплёт чертов. Стихоплут. Увел от нас такую девочку...
Найси опустила глаза, улыбнулась.
- А вы неплохо устроились. Это вроде родителей квартира?
- Они теперь в Израиле живут. Там хорошо. Море...
- Ты была?
- Я-то здесь при чём? Аркадий ездил. Заодно с издателями встречался.
Их прервал телефонный звонок. Девушка отвечала в трубку сухо, отрывисто.
- Нет. Я не буду подписывать. Сначала пусть сделают геологию. Нет, это важно. Если там грунтовые воды… Мне. Мне не всё равно. Нет. Тогда ищите другого специалиста.
Найси отключила телефон, руки её дрожали.
- По работе? – кивнул Алексей. – Резко ты с ними.
Девушка поморщилась.
- Они хоть на болоте построят. Только деньги плати. А что через год дом перекосит или он рухнет - им дела нет. Гарантия выдается на год. На год! Представляешь?
- Что за контора?
- Да какая разница? Отсюда, наверное, тоже уволят. Не держусь я на рабочих местах. Потом еще Надюшка…
- Да, кстати, где она?
- С бабушкой, на даче. - Найси отвела глаза. - Аркадий говорит... Надюша отвлекает его, он не может сосредоточится... Так лучше.
Повисла тишина, стало слышно, как в соседней комнате играет музыка.
- Это Кармина бурана, - кивнула Найси. - Аркадия вдохновляет Вагнер.
- Тебе помочь?
- Ты о чем?
- Салат покрошить или еще что?
- Я тебя не сильно напрягу, если попрошу в магазин сходить? Хлеба надо побольше, я сделаю канапе. Деньги вот...
- Забей. У меня есть.
Час спустя они снова болтали на кухне.
- Лешка, как хорошо, что ты приехал! Мне совершенно не с кем поговорить.
- Аркан сказал, гости у вас будут.
Найси махнула рукой.
- Это филологи. Как заведут свою шарманку про семантические корни. Или сравнительный анализ Гильгамеша и Одиссея. Чувствую себя непроходимой дурой.
- Да.. Зря Аркан на архитектурный пошел. Надо было сразу в филологи, раз у него склонность. Кем он сейчас работает?
Найси напряглась.
- Аркадий - писатель.
- Понятное дело, а работает где?
- Он пишет, Лёша. Собирает материал, правит. Это его работа.
- Издается?
- Пока нет. Но тут я виновата. Понимаешь, у меня совсем нет времени заниматься продвижением. Надо не просто рассылать, а лично...
Аркадий вышел из кабинета, только когда пришли первые гости.
- Жизнь состоит из праздников и подарков, - говорил Аркадий, рассматривая вино в круглом бокале.
- Ты рассуждаешь, как сибарит.
- А что в этом плохого? Я не понимаю, как можно работать целый день, из года в год за идиотскую зарплату, с коротким перерывом на обед. Плюс самодурство начальства и тупость коллектива. А результаты так называемой работы? Вот скажи, Алексей, кому нужны твои храмы? Нет, я верю, архитектор ты хороший. Подпружные арки, апсиды, закомары. Ты ими ещё с первого курса бредил. Но по сути: что есть храм? Всего лишь магазин. Место обмена наличности на обещания загробного счастья. А жить надо здесь и сейчас. Наслаждаться каждым мгновением этой скоротечной жизни.
За столом превалировали окололитературные разговоры. Мужчина в клетчатом костюме и с длинными сальными волосами доел салат и откинулся на стуле:
- Они находят твою прозу искусственной, Аркадий. Нет, надо отдать должное, скроена она хорошо, по рецептуре, так сказать.
- Западные слависты любят такую прозу.
Найси бесшумно двигалась между кухней и гостиной, приносила десерт, уносила грязные тарелки.
- … это если перекраивать российскую историю и строить альтернативную реальность. Я далек от этого. Мне ближе человек. Его мечты, страхи, потаенные желания.
- … грязь, кровь и секс, - хихикнул клетчатый.
Аркадий поморщился:
- Я использую пограничные телесные ситуации, но не для того, чтобы шокировать, а чтобы глубже понять природу человека. Я никогда не стану писать откровенную порнографию. Всё должно быть на грани. Именно эта грань уведет читателя в глубины темного подсознания.
Пьяненькая девица, сидевшая рядом с Аркадием, икнула и округлила глаза:
- Вау, Аркадий! Ты такой умный!
Найси стояла на кухне у окна, обхватив себя руками. Казалось, она вглядывается в закатное небо. Алексей обнял её за плечи. Плечи подрагивали.
- Кто вообще привел эту бабу?
- Кто-то из филологов. Аркадий говорит, это нормально. У всех писателей есть поклонницы.
- Ты не ревнуешь?
- Да, мне неприятно. Но Аркадий говорит, что ревность - это атавизм. В высокоинтеллектуальном обществе...
- Плевать мне на это общество!
- Леша, всё нормально. Я просто забыла принять таблетки. Вот. Сейчас. И всё будет в порядке.
Она высвободилась, открыла шкафчик, высыпала на руку несколько шариков.
- Давно ты их принимаешь?
- Месяца три. Там ничего такого, пустырник, валериана... Я нервная последнее время. И на работе тоже. Аркадий говорит, они мне помогают.
Алексей взорвался:
- Я только и слышу весь вечер: "Аркадий", "Аркадий". Только и разговоров: о его книгах, его поклонниках, его планах. Куда делась ты? Ты же писала. Такие трогательные сказки.
- "Сказочница Аглая ждет своего трамвая". Кому нужны мои сказки, Лёша? Они бездарны!
- Кто тебе сказал такое? Аркан?
Найси отвернулась, скрестила руки.
- Ничего он мне не говорил. По лицу видно. "Неплохие" - говорит, а сам рот кривит. Я не могу так. Лучше быть хорошей кухаркой, чем плохим писателем. И вообще, два писателя на одну семью это роскошь.
- Выходи за меня.
- Что?
- Замуж выходи. Я в Смоленск еду, квартиру предоставят. Буду храмы восстанавливать.
- Ты пьяный?
- Поедем! Надюшку с собой возьмем.
Найси замотала головой.
- Я ведь тогда ещё хотел. На третьем курсе.
- Нет. Я не могу так. Это нечестно.
- А жить с нелюбимым мужчиной, это честно?
Найси продолжала мотать головой.
- Я нужна ему. Он талантливый. Его надо поддержать. Он ведь ничего не может один.
- А ты?
- А я могу. Я сильная. Как герой из саги.
Она пыталась улыбнуться, но получилась гримаса.
- Да во что он тебя превратил? Ты бы видела себя со стороны!
- Он мой муж. Это нормально.
- Ты дочку неделями не видишь. Это нормально?
Девушка задохнулась, побледнела, ответила грубо, чеканя каждое слово:
- Это. Тебя. Не. Касается.
- Аглая!
- Не называй меня так.
Алексей направился к двери. Он не смотрел на девушку. Не глядя, сунул ей розовый квиток с чеком.
- Вот. Не потеряй.
- Что это?
- В коридоре квитанцию нашел. У вас за три месяца коммуналка не оплачена была.
- Леша!
- Теперь не выселят. Всё. Закрыли вопрос. Никто никому ничего не должен.
- Лёша!
- Что еще?
Он уже отвернулся к двери, спина занимала весь проем, и даже через пиджак чувствовалось, как она напряжена.
- Спасибо тебе.
Алексей ушел, не обернувшись.
- Найси, сюда! Быстро! Веник принеси. Я бокал разбил. И кто его сюда поставил? Ну, почему ты не убираешь всё вовремя? Это же пять минут времени. Ушли гости - быстро убрала. Я сколько раз говорил? Ну вот, теперь порезалась. Принеси мне бинт и перекись, я тебя перевяжу.
Найси двигалась, как сомнамбула, глаза смотрели отрешенно, ни на чем не задерживаясь. Так же отрешенно протянула руку и стояла, пока Аркадий бинтовал.
- Ну вот, что бы ты без меня делала? А что в наших глазках? Слезки? А мы слезки вытрем...
Аркадий стянул кружевную салфетку со стола, осторожно промокнул жене глаза. Она стояла столбом, прижимая к груди перебинтованный палец.
- Какая тушь хорошая, держится. Можешь плакать сколько угодно.
Слезы вдруг потекли сплошным потоком. Аркадий отстранился, бросил салфетку на пол.
- Это ты нарочно? Найси, перестань! Слышишь меня? Прекрати.
Аркадий тряс жену, потом начал хлестать по щекам.
- Хватит! Портить! Мне! Вечер!
Женщина не сопротивлялась, её голова болталась как у плюшевого медведя.
На следующее утро Найси выбрасывала мусор. Из двери высунулась соседка.
- Доброе утречко!
- Здравствуйте, тетя Зина! Я вам на этой неделе отдам. Честное слово! У меня аванс в среду.
- Да я не о том. Я вот вчера еще хотела, да гости у вас были. Ну, конечно, такой человек. Я вот внуку купила, на день рождение. Дорогая, зараза. Ты уж по-соседски попроси подписать. Чтоб с пожеланием, от автора. А я всегда говорила, что из Аркашеньки толк выйдет.
Соседка сунула девушке большую детскую книжку. Найси прошла в квартиру, зашла на кухню и там, на столе, развернула.
В глазах замелькали знакомые слова. Её слова. «Сказки мышки Нади». Найси не знала, плакать ей или смеяться. Книга получилась великолепной: глянцевая обложка, плотная бумага, затейливые иллюстрации, приличный тираж…
На обложке стояло имя Аркадия.