Утром следующего дня растерянный от произошедшего, мужчина решил сходить пешком в местный магазин и познакомиться со старожилами улицы, заодно и навести справки о доме, да выяснить все о своем соседе. В магазине народу совсем было мало, только сухонькая старушка покупала хлеб да сахар.
"Для первого раза может и она подойдет" - подумал и сам заговорил.
– Здравствуйте!- поздоровался с продавщицей и бабулькой.
Они поздоровались в ответ, а старушка оказалась словоохотливой и доброжелательной.
– Это ж наш новый сосед! - всплеснула она тонкими ручками.-Как живется на новом месте?
– Спасибо, почти устроился, собаке моей раздолье, да и мне нравится. Тихо тут у вас, хорошо.
– Тихо-тихо- поддакнула ему старушка- да не совсем. Всяко бывало и бывает.
– А что так? Пьяницы донимают или соседи шумные?
– Как же, как же и пьют и песни орут!- соседка закивала.
Гарик вызвался помочь сумку донести в надежде разговорить старушку.
– Не знаете, кто раньше в этом доме жил?
– Так отчего не знать, знаю! Семеновы и жили, дед их сразу после войны дом ставил, тогда это же не город был. Потом сын его с семьей жил. А семья-то большая, много народу! Дети повыросли, разлетелись.
– А старики куда делись?
– Вот чего не знаю, того не знаю...дом пять лет уже стоит, никто не покупал. Хозяйка от деда-то ушла, вздумали под старость разойтись! Виданое ли дело? А дед тута остался. Потом пропал. Никто и не знал куда делся. А по весне дух пошел не хороший, от дома, вот… Я ничего не видала, да только говорят, что нашли его на чердаке, вроде как с осени висел. Но это, милок, не ручаюсь, что точно. За что купила, за то и продаю. Тебе-то дом кто продал?
– По документам хозяйка, но женщина не старая. Может и дочка их. Я не знаю.
– Может-может, а с чего вдруг ты интересуешься? Нешто висельник к тебе приходил?
– Почему вы так решили?
– Так ведь душа не успокоилась, вот и бродит. С ними оно завсегда такие истории происходят. Батюшку пригласи, пусть дом освятит. И на спине смотри не спи-задушит.
– Спасибо за совет, а звать -то как вас, соседи все же, хоть и не совсем рядом. Меня Игорь зовут, а все Гариком привыкли называть, на западный манер.
– Татьяна Михайловна я, ты заходи если что, Игорек. Ты один живешь, да я одна век доживаю, когда и побеседуем, или посоветую что, если огород заведешь.
На том соседи и разошлись. Гарик весь день думал о рассказанном, и все-таки, хоть и маленькое, но очень противное чувство страха поселилось в его душе.
К вечеру поступил заказ и взяв с собой Ричарда и перекус он уехал в поездку, оставив соседа одного, в надежде, что по возвращению он его не застанет.
Но не тут-то было. Сосед оказался не просто настойчивым, а очень общительным стариком.
На их улице, да и во всем частном секторе частенько выключали свет и через некоторое время мужчина вынужден был закупить свечи и несколько держать в полной боевой готовности на столе. Когда он возвращался из рейса ночью, в окне всегда горел свет свечи. Сосед всегда знал время возвращения и ждал его с зажженной свечой. Как ему это удавалось? Не известно. В какой-то момент он совсем перестал опасаться соседа, то есть почти к нему привык. Только спал всегда на животе.
После длительных рейсов чтобы снять нервное напряжение выпивал стакан водки- иначе от переутомления заснуть не получалось. Тогда сосед смелел вовсе: появлялся на противоположном конце стола, двигал ложки и вилки, переставлял кружки. Гарик с ним разговаривал возмущенно, махал на него рукой, он обиженно растворялся, но потом появлялся как ни в чем не бывало. Сосед жутко не любил беспорядок. Уж если со стола не убрал: ночью снимет одеяло или обует его тапки и шаркает всю ночь не давая уснуть. С тапками вообще приключилась отдельная история.
Ричард очень легко поддавался дрессировке, обожал своего друга и с легкостью понимал многие его не только приказы, но даже просьбы. Тапочки -это добровольно взятая Ричардом на себя обязанность.
– Где мои тапочки? - задавал вопрос Гарик и пес приносил уставшему другу тапочки один за одним. Эту почетную обязанность пес выполнял в любое время суток без малейшего промедления. Так вот однажды, когда он поленился убрать и помыть грязную тарелку со стола, ночью он проснулся от звуков, похожих на стучание лап и падение тапочек.
– Ричард! Я сплю, оставь тапки в покое, мне не скоро вставать!- крикнул рассерженно в глубину комнаты и только потом заметил, что пес спит возле кровати. А вот тапочки...тапочки передвигались не отрываясь от пола самостоятельно окутанные уже знакомым облаком тумана. Обозленный шумом , он схватил одну из своих подушек и швырнул в облик старика. Но разорванный подушкой, он снова сомкнулся и тапочки направились к выходу. До утра в доме наступила тишина. Такое тесное общение оставило особый след в жизни нового жильца. Теперь мужчина беседовал с соседом.
Уезжая кричал в дом:
– Эй, сосед, дом охраняй! Я на долго!
Или в минуты тоски мог ему пожаловаться на свои проблемы. Тогда старик неизменно появлялся на противоположном конце стола и его сгорбленная фигура выражала полное внимание и сочувствие.
Уже через месяц вся улица знала, что в старом доме живет одинокий водитель-дальнобойщик. Закоренелые холостяки и уже свободные от уз Гименея представители сильного пола запросто приходили посидеть за выпивкой и не спешным разговором, развеять тоску под бренчание гитары. В один из таких вечеров и решил хозяин дома поделиться своей историей про неожиданного и странного соседа, которого он купил вместе с домом.
Мужики хоть и под хмелем, а не поверили. Корили хозяина за фантазию и предлагали больше их не разыгрывать. Больше всех не доверие выражал Леха:
– А ты, оказывается, мастер, байки заливать!-- смеялся он смачно хрустя огурцом и подмигивая всем остальным собравшимся.
– Так-таки и ходит? И ты его видишь?-- Леха покрутил головой- Дааа! Делааа! Без обид конечно, но не верю я во все такое этакое!
– Да я тоже раньше не верил- оппонент обиженно хлопнул ладонью по столу-- Смысл мне заливать? Я не душа компании и разговаривать много не люблю. Говорю как есть! Не веришь-проверь! Оставайся сегодня со мной ночевать, сам и убедишься!
– А давай! Только для верности спора, надо чтобы кто-то третий с нами остался, не заинтересованный, он и подтвердит всю суть.
На том и порешили. Третьим выбрали Толика, как человека надежного и практически не пьющего.
Расходились за полночь, спать решили лечь все в одной комнате для чистоты эксперимента.
Гарик, зная привередливость соседа, умышленно не убрал посуду со стола.
Через несколько минут по всему дому раздался храп трех подвыпивших мужиков. В такой обстановке шарканье тапочек- способ испугать совсем не надежный. Но он спал богатырским сном вместе со всеми и о таких мелочах не думал.
Примерно в три часа ночи тишину в доме разрезал сдавленный шепот Толяна:
– Ммужики!!! Слышь, мужики! Это что такое?!
Первым проснулся Леха.
– Толян, ты чего бузишь?- не поднимая головы , Леха завертелся на кровати жалея потревоженный сон.
– Лехаа, ты посмотри!- шепот друга не предвещал ничего хорошего.
– Аааа! Твою мать!- заорал Леха. Напротив его кровати висело в воздухе одеяло. Откинув его рукой Леха вскочил с кровати и схватил свои кроссовки, да только одеть их так и не смог, вся обувь была связана за шнурки в один огромный, путаный узел. Проснувшийся хозяин дома смеялся над хаотичными движениями приятелей повторяя по нескольку раз:
– Я же вам говорил! Говорил, а вы мне не верили!
Только его никто не слушал. Мужики в потьмах похватали наугад свою одежду, и босиком выскочили из дома. Утром все вместе пытались распутать шнурки своей обуви, но в итоге так и не справились, разрезали и вставили новые.
После этого случая гостей в доме поубавилось, а уж ночевать вообще никто не оставался.
Только Гарику такое соседство тоже доставляло мало радости. Он наконец решил пригласить священника и освятить дом. После ритуала наступила ночь абсолютной тишины. Наконец можно было вздохнуть спокойно и спать как захочется и не слышать посторонние звуки. Да только тихо и спокойно было ровно три дня и три ночи. На четвертый вечер сосед уселся на свой стул как ни в чем ни бывало и задвигал ложкой по столу.
Гарик вздохнул и отправляясь спать, снова улегся на живот.
Через несколько дней отправился к священнику и рассказал, что сосед опять появился в доме. Священник развел руками:
– Уверен был, что чисто будет. Можно предположить, что тело не было захоронено как положено, вот поэтому и приходит к тебе его душа, не может найти успокоения. Но как сейчас узнаешь захоронен или нет? И где тогда тело?
– Вот и я думаю, как теперь узнаешь.
В очередной выходной день после рейса он решил навести наконец порядок в подвале и на чердаке. Начал с чердака, так как в подвале был свет.
С трудом открыл чердачный люк и сквозь облако пыли пытался оглядеться. Ничего особенного чердак как чердак, совершенно не захламленный, а устеленный сеном. Поднявшись полностью и отряхнув брюки он наконец выпрямился и смог оглядеться полностью: в метре от него валялся старый табурет , сено раскидано по сторонам, а над табуретом свисала толстая веревка, привязанная к балке…
– Вот уроды, даже не убрали ничего- только и смог выдохнуть. Стало жутко не приятно, как- будто он стал не вольным свидетелем трагедии, призошедшей много лет назад.
Не один час он вычищал чердак, потом сжег все сено, табурет и веревку в дальнем углу двора. Это место даже Ричард обходил всегда стороной. Вот оно и пригодилось.
А поздно вечером сосед снова сидел согнувшись за столом…
Еще через три месяца в местной газете появилось объявление: « Продается дом. Не дорого.»