Долго и счастливо, и умереть в один день

Еду в трамвае. Странно, почему от такой плотности населения, как в общественном транспорте дети не рождаются? А этот парень, который стоит у открытого окна (счастливчик), уставился на меня и улыбается. Чего улыбается – может у меня что-то не так?!  Хотя, чего там не так! Вот выйду из трамвая тогда точно увижу, где чего не так. Сейчас же кроме моей физиономии ничего не выставлено на обозрение. Чего он на меня все смотрит и улыбается. Умалишенный что ли? Мама говорит тот, кто улыбается без причины дурачок. Или нет. А! Насильник. Жертву выискивает. Нет, ну, ты смотри. Все глядит и улыбается. Планы строит. Вот подонок. Маньяк. Точно маньяк. Так. Что делать! Главное – не волноваться и не паниковать. А кто говорит о панике…Вот остановка какая-то. Я же в середине вагона. Быстро к выходу. Пока этот маньяк пробирается, упорхну, как птичка.
Быстрым шагом, теперь прочь от трамвая. О! Даже спиной слышно, как он от неожиданности прокладывает себе дорогу. Вот это фрукт! А улыбки-то на лице уже нет: озабоченность – сценарий изменился.
Выбраться из тесных объятий совкового общественного транспорта? Ха! Это утопия. Только не это. Это ж как он рванул к выходу, что рубашка у окошка осталась. Руки свои пихает в закрывающиеся двери. Смотри-ка: мужики поддержали. Чего он там им плетет?! Ясно. Девушка знакомая вышла, а он только увидел. Вот ведь уж на сковородке. Дверям не дали закрыться, и этот выскочил на остановку с голым торсом и за мной. Значит, у него был план. Не верю в везение и спонтанность.
Иду и чувствую, что эта тень меня без сопровождения не оставит. Я быстрей, и он в шаге прибавляет. Остановлюсь, якобы ремешок на босоножках поправить, и он замирает.  Куда я, туда и он. И тут я оглянулась и как дала дёру.
-Девушка! Стойте! Я вас люблю! Остановитесь!!!
Куда там. Такого, стрекоча, я дала. Сама от себя не ожидала. Неслась, асфальта под ногами не чувствовала. А вслед:
-Подождите! Не бойтесь!
Так и летели. И вдруг я увидела – это же мой дом. Вот спасительный подъезд. Нырнула туда. Кнопка вызова лифта. Быстрей, быстрей. Да откуда же он едет. Вот–вот, уже сейчас…, дыхание опасности…., вот оно…, где эта кабина…, где…., топот ног….., оборачиваюсь…., мужские руки перебирают перила…, макушка показалась…, спасительный звук….., двери открываются…., туда быстро…., машинально кнопка этажа…, двери закрываются…, как же медленно…, только бы успеть…, потное удивленное лицо. Ух! Выдох.
Безопасность – он же не знает, на каком этаже я живу. Или, а вдруг. Пулей лечу к двери. Ключ, где он в этой драной сумке. Все перебираю. Нет ключа. В ужасе содержимое на коврик. Ура! Вот ключ. Не вставляется. Вот сволочь. Какая паника!? Никакой паники только здравый смысл… да чего этот долбаный ключ не влезает в замочную скважину. Тычу им, как слепой котенок, ищущий теплый сосок мамы-кошки, и никак не могу попасть в эту замочную скважину. Господи, помоги! Чудо! Один оборот, и я захлопнула за собой дверь.
Чуть дыша, прислонилась к двери. О, черт! Снаружи на коврике остались все мои причиндалы из сумки. Снимаем цепочку, три поворота сейфового замка, два поворота обычного, и коврик втащен в прихожую. Выдох - я в домике. Сижу, рыдаю. Как же я испугалась.
********************
Мы гуляли, взявшись за руки. Светило яркое солнце. Все после долгой зимы тянулись к нему. Купались, сами того не замечая, в нем, словно воробьи в песке. Всё было так прекрасно. Я была так счастлива. Прохожие улыбались и невольно оборачивались нам вслед. Мы – красивая молодая пара.
Высокий темноволосый парень с голубыми до головокружения глазами. Сильными руками, широкими плечами, а рядом грациозная дюймовочка. У неё огромные зеленые глаза, длинные ресницы. А белокурые локоны вьются практически до осиной талии.
- Ты меня любишь?! – спросил меня Стас.
- Ну, да, – ответила я.
- А ты хотела бы узнать, что с нами будет дальше, - не унимался мой любимый.
- В каком смысле?
- В смысле, сколько у нас будет детей, как долго мы проживем вместе.
- И умрем ли в один день?!
- Точно.
- Давай, - ответила я.
- Правда!? Ты не против узнать судьбу, - его глаза смеялись, а в зрачках плясали чертики.
-Есть одна загвоздка: откуда мы узнаем, что это правда, да и кто её может знать.
Стас остановился.
-Пойдем к гадалке.
-Где мы её найдем, эту гадалку. 
-К цирку пойдем, там столько цыганок. Они нам чего-нибудь нагадают.
-Вот именно чего-нибудь.
-Ладно. Тогда мы встретим настоящую колдунью. Нет. Ведьму.
-У тебя фантазия разыгралась. Колдуньи и ведьмы на каждом углу сидят и нас ждут, чтоб поведать о том, что было, что будет, и судьба ли нам долго быть вместе.
-Во, названице у улицы, - Стас кивнул головой на табличку.
Там четко было написано Крайняя.
- Чего в этом странного?
-После неё всё – жизни нет. А посмотри дома, люди, жизнь кипит. А тут Крайняя. Словно черта подведена.
Мы смеялись, делали различные предположения и шли дальше. Недалеко от обувного магазина разместились ящики, на них – нехитрый товар «продавцов»: пожилых женщин, преклонных лет матрон, и убеленных сединами бабушек. У каждой из них продукт, выращенный на родной до боли грядки. У одних капуста, у других редис, молоденький, зеленый лучок - у третьих; остатки прошлогодней картошки, и прочих заготовок на зиму – у каждого есть, что предложить. Мы шли мимо них и не обращали никакого внимания на их попытки втюхать нам товар.
-Молодые люди, редисочку не желаете!
- Вот лучок, зелененький, пятнадцать минут назад, срезанный с грядки!
-Капусточка, ох, как хороша. Возьмите, потушите с овощами, будет очень вкусно.
-Картошечку, картошечку лучше всего на стол поставить. Сварите, маслице добавите. Чуть – чуть зеленого лучка покрошите. Салат из редиса молодого сделаете, сметанкой сдобрите. И все – обед очень вкусный и полезный.
Но мы лишь улыбались, отказывались и медленно шли мимо ящиков и лотков. Появились семечки.
-Купите, - стали наперебой предлагать товар бабульки.
Стас молча отмахивался от них, как от назойливых мух. Моё же внимание привлекла одна женщина. Она не предлагала семечки. Но люди подходили и покупали только у неё. Одета торговка была во все черное, словно в трауре. На вид не старая (на лице не было ни одной глубокой морщины), но из-под платка пробивалась седина. А руки напротив, все в мелкой паутинке изломанных линий. Глаза черные, как угли. Посмотрит, как током ударит и мороз по коже. Всех насквозь видит. Неведомая сила потянула меня к ней.
-Давай у неё семечек купим, – обратилась я к Стасу.
Подошли мы к ней вдвоем и руки наши одновременно потянулись к мешку. И вдруг хвать, а рук то не вытащишь. Схватила нас бабка и держит мертвой хваткой, не отпускает. Глазищами сверкает и говорит она, губ не разжимая.
-Судьбу свою узнать хотите? Так слушайте…Вместе вы будете и умрете в один день, час, секунду, а ежели беда с одним случится, то с другим в тот же миг произойдет тоже. Тебя силой наделю недюжей, - уставилась на меня бабка и прям, буравила взглядом, до самых кончиков ногтей. – Видеть людей будешь, слышать сможешь, помогать, но если обидишь кого, или худо без дела сделаешь, обернется сила против тебя.
Сказала бабка все это и в ту же секунду отпустила наши руки. Мы же немного огорошенные пошли дальше, посмотрев на неё как на сумасшедшую.
-Узнал свою судьбу? - спросила я. 
- Полоумная, какая-то, - ответил Стас. – Какой она тебя силой наградила!?
-Недюжей.
Увидев небольшое кафе, побрели туда. Мы вдруг стали такими уставшими, как будто картошку весь день копали, и мешки на себе носили. Всю нашу свежесть и бодрость, словно кошка сметану языком слизала. Поплелись в кафе. Настроение было испорчено.
-Ты чего приуныла, - Стас обнял меня. – Ты поверила!?
-Даже не знаю, но из меня как – будто все соки выжали. Никогда так не уставала.
-Лучшее лекарство – это вкусно поесть, пошли. - И Стас потащил меня в заведение общепита.
Вот только ни у меня, ни у него кусок в горло не лез. Кое-как выпили: я кофе, он чай. Буквально силком запихали по пирожному, и пошли ко мне домой.
Уже на лестничной клетке слышался запах умопомрачительных котлет мамы. Два поворота ключа и меня в свои объятья принимал родной дом. Окутывал запахами, манил теплотой и заботой, здесь, я знала точно, никто и никогда не причинит мне боль, поддержит в любой ситуации и позволит поплакать на плече. При этом, не спрашивая ничего взамен. Это мой дом, моя семья и ничего родней и ближе не могло быть.
 Мама летала по кухне. Здесь она была небожителем. Ложки, толкушки, кастрюли, сковородки, специи – всё было в её власти. Она управляла дыханием кухни. Вот мамуля как пчелка, порхает от плиты до стола, от стола до холодильника, от холодильника до плиты…. Вот она вся такая родная, близкая, до боли вся моя.  Меня словно током ударило, а если её не станет. Ты пришла домой, а там пустота. Кричишь: «Мама! Я дома». А в ответ тишина, звенящая тишина. Кровь отхлынула от лица, а в животе все сжалось только от одной мысли, что это будет на самом деле.
«О, Господи! Что за мысли мне лезут в голову. Чушь какая-то».
-Мама! Я дома!
-Привет, дорогая, - услышала я сразу её ответ. - Ну, что! Уже, небось, наелись всякой неполезной еды, - говорила она нам.
-Не, мы себя берегли для ваших котлет, – уважительно отвечал Стас.
-Да ладно, - мама даже на секундочку замерла от такого заявления.
-Угу, - утвердительно кивала я головой.
-Чудеса, да и только!
С этими словами она стала накрывать на стол.  На белоснежной скатерти появились столовые приборы, фарфоровые тарелки с ободочками из васильков, бумажные салфетки, пузатые стаканы, плетеная корзина с душистым черным и белым хлебом. Большая тарелка со свежими овощами и зеленью: спелыми помидорами, пахнущими весной свежими огурчиками, разноцветными болгарскими перчиками; кудрявой петрушкой и ароматным укропом. Две пиалы с оливками и маслинами. Посередине стола установили старинную глиняную тарелку с крышкой. Под ней – картофельное пюре. В него перед подачей мама всегда добавляет кусочек сливочного масла. В специальном горшочке фирменные котлеты: в фарш для пышности кладет свежий натертый картофель, а еще при формировании котлет небольшой кусочек сыра – для пикантности. В обязательном порядке соленые огурчики и графины с апельсиновым и яблочным соком.
-Давайте ужинать.
В этот момент на кухню шумно вошел папа.
-Привет честной компании!
-Как всегда вовремя, - сказала мама. – Давайте кушать.
-Па. Передай мне маслинки.
-Почему ты только их ешь, а зелененькие игнорируешь? – спросил меня папа.
-Не знаю, - пожала плечами я, при этом с удовольствием раскусывая сочную маслинку. -  Мне не нравятся оливки. 
-То есть ты считаешь, что это разные сорта столь экзотического для нас продукта!?
  -Да.
- Я тебя разочарую дитё. Это два сорта одного и того же дерева.
 - Как это?
- Всё просто. Вот, например, яблоки. У них есть сорта семеринка, антоновка, белый налив.
- С яблоками всё понятно. А маслины – то причем?
- Дорогая, когда ты кушаешь сладкие маленькие ранетки, ты же понимаешь, что это в первую очередь яблоки?!
- Конечно.
-Вот и здесь то же самое: зеленые и черные оливки. Это два сорта одного и того же дерева. Вот только в нашей стране почему-то их считают разными.
- Не поняла.
-Это тоже оливка, только черная, – улыбнулась мама.
Мой взгляд красноречиво говорил, что рассуждения надо продолжить.
-Милая, - вновь заговорил папа. – Существуют темные оливки и зеленые. Название «маслины» появилось где-то в середине тридцатых годов нашего двадцатого столетия из высказываний какого-то академика. Этот термин был подхвачен пишущей братией, так это название и закрепилось. И ты не исключение из сотен людей, которые уверены, что маслины коренным образом отличаются от оливок.
-Оливки или маслины. От этого они не перестали быть вкусными. Просто я люблю темные оливки.
-Умница, - ласково сказал папа и погладил меня по голове. – Кушай за здоровье. Они очень пользительные.
-Ма! Тебя сегодня обидели? В магазине, - вдруг спросила я.
- Вроде нет. Откуда ты знаешь?
-Мила, что случилось, - сразу же активизировался папа.
-Пришла в «Зорьку». Смотрю народу много - очередь. Встала. Спросила: «Чего дают». Оказалось куру. Терпеливо выстояла, почти полтора часа. Вот моя очередь подошла. И тут продавщица заявляет: «Все. Закончились». Настроение сразу упало. А тут сбоку от меня бабка какая-то тараторит: «Галочка, опоздала чуток». И продавщица ей раз кулек, а оттуда ноги куриные торчат и не две, а шесть. Я сразу возмутилась: почему без очереди. Бабка лепечет, мол, она стояла. Я ей в ответ – это я стояла, а она из-под полы товар получила, и кулек какой-то сунула продавщице. Гала за прилавком сразу в стойку встала: чего кричите, эта женщина стояла, но у неё денег не хватило, вот и пошла домой, ей отложили. Ага, так все и поверили. Добрые продавщицы отложили три куры. Моему возмущению не было предела. И вдруг Гала стала кричать на весь магазин: «Посмотрите, эта мадам каждый день приходит, ничего не покупает, а только и делает, что обливает грязью честных людей». И на меня тычет. Подхватили это и другие продавцы, что вчера я возмущалась кислым молоком, а из него можно было бы оладьи сделать, сразу видно какая из меня хозяйка. И хлеб пусть и приплюснутый достался, но все-таки достался. Многим не хватило. Потом они все к прилавку подошли и во главе с Галой, словно воронье, руками машут и галдят. И слово то не вставишь. Покупатели на меня все уставились, будто я воровка какая – то. В общем, развернулась и ушла оттуда.
Здесь мама остановилась. Было видно насколько неприятно ей вспоминать этот инцидент.
-Не обращай внимания, - махнул рукой отец. – Лучшая защита – это нападение. Да и чего с них взять воспитание отнюдь не благородных девиц.
-Ничего, - проговорила я, уставившись в одну точку. - Это так не останется. Вот увидишь: не сегодня - завтра, эта Гала без пальца останется. Отрубит.
И тут я на себе поймала шесть пар удивленно-испуганных глаз.
-Ты тоже скажешь, - сказала мама и доела котлетку.
-Ух, - Стас откинулся на спинку стула. – Сейчас лопну. Всё так вкусно и сытно.
-На здоровье, - ответила мама. – Вы идите. Посуду сама помою и со стола уберу.
-Чего это ты о пальце отрубленном заговорила, - спросил меня уже в комнате Стас.
-Как-то само собой получилось.
Стас ушел поздно. Я легла в постель в надежде, что засну. Лежу в темноте думаю: «А ведь я совсем недолго с ним знакома. Полгода или больше. Не помню».

***************
Светка что-то щебетала по телефону. Спросонья я ничего не понимала. Единственное, что уловила: через пятнадцать минут они за мной заедут. А кто и зачем не понятно. Ясно, что одна из них Светка. Сборы, как армии, прошли на высшем уровне. Пять минут на водные процедуры, пять на поглощение завтрака, пять на одевание. Ровно через пятнадцать минут в квартире зазвучала трель соловья. Открыв дверь, на пороге увидела подругу. Она же посмотрев на меня, стала звонко смеяться.
-Что!?
-Ты куда нарядилась?
-Куда сказала, туда и нарядилась.
-Если короткая юбка, кофточка без рукавов и шпилька – это последняя мода……. ходить за грибами, то тогда я отстала от жизни.
-За какими грибами, - пробормотала я.
- Сказала же, едем за грибами. Валерка у отца машину взял. Иди, горе моё, переодевайся.
Пришлось быстро менять экипировку.
-Совсем другое дело, - сказала Светка, оценив мой новый наряд.
-А Стас как же?
- Валерка ему позвонил, но кроме бу-бу-бу в трубке больше ничего не прозвучало.
Машина остановилась на 27-м километре Бежецкого шоссе. Грибники вышли на «тихую охоту». И тут послышался рев мотора. Буквально на ходу из попутки вылетел Стас.
-Вы чего меня не взяли!- размахивал он руками.
-Как я должен был понять из твоего бу-бу-бу, что ты поедешь.
-Я же ясно сказал: буду собираться.
-Нечленораздельные звуки вообще не поддаются переводу.
-Ты чего не позвонила, - перекинулся Стас с Валерки на меня.
-Меня поднять подняли, а разбудить забыли.
-Ладно, пошли, - и Стас, взяв в охапку две корзины и меня, двинулся в лес, преодолевая при этом глубокую яму. – Лучше спуска не нашли.
-Назначаем время «Ч», - скомандовала Светка.
-Сейчас сколько времени, - тут же отреагировал Стас, даже не оглянувшись.
-Восемь утра.
-Встречаемся у машины в десять.
-Я с вами, - крикнула Светка. – А то мой благоверный, как учешет сейчас вперед, потом ни догнать его, ни обратно вернуться.
-Догоняй, - крикнула я.
В лесу мы были на почтительном расстоянии друг от друга, но в тоже время не теряли из виду. Грибы в этот раз были как на подбор: беленькие, подосиновики и подберезовики – такие мама называла карандашами. Их мариновать одно удовольствие.
-Ты чего нашла, – спросила Светка, заглядывая ко мне в корзину. – Ух, ты какие красавцы.
-Стас! Стас! Аууу-уу!
-Я тут, - моментально ответил он мне.
-Давайте выбираться.
-Идите. Я за вами.
-Перекусим и опять часика на два нырнем в лес,- говорила Светка.- Слышишь?! Кукушка!
Подруга остановилась и прислушалась.
-Сейчас спрошу, сколько мне жить осталось. Кукушка, кукушка скажи, сколько мне жить осталось.
И тут раздалось: ку-ку, ку-ку, ку-ку…..Светка старательно отсчитывала предсказанья пернатой гадалки.
-Двадцать три, двадцать четыре…
А ку-ку все неслось и неслось эхом по лесу. Наконец птаха затихла.
-Пятьдесят восемь! – радостно воскликнула Светка.
-Давай теперь ты, - дернула она меня за рукав.
-Нет, - отмахнулась я.
-Давай. Интересно же.
-Ладно, - сдалась я. – Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось.
И вновь по лесу зазвучало: ку-к, ку-ку, ку-ку. Светка опять считала года.
-Один, два, три..., - подруга уставилась на меня. - Чего она остановилась?
-Сколько она там наворожила?!
-Три,  - пробормотала она.
Тут к нам подошел Стас.
-Чего приуныли.
-Мне осталось три года жить. Кукушка накуковала.
-Она пьяная наверно, - ответил Стас. И тут же крикнул. – Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось!
-Раз, два, три, -  говорила Светка. – Опять три. Её там что, заклинило что ли.
-Я же говорю она пьяная. Нет. Грибов галлюциногенных наелась.
-Странный был лес: сначала ты за грибами, потом они за нами, - пошептала я известный анекдот. 
-Мне пятьдесят восемь накуковала.
-Вот! Вот, кто во всем виноват, - засмеялся Стас.- Бедная птичка на тебе выдохлась. Признавайся, чего ты ей пообещала, - дурачился Стас.
-Ничего….
-Врешь, посулила, небось, что яйца её высидишь. Птаха и рада стараться.
-Что за бред.
-Бред, не бред, а даже такая мать за ребенка переживать будет, - Стас обвел нас взглядом. – Вы в эту хрень верите, - и он с нескрываемой иронией смотрел на нас.  -Даааа, - протянул он. – Все в лес больше не пойдем. Раз вы такие впечатлительные.
-Ну, уж нет. Такие грибочки попадаются. Грех отсюда уезжать, - затараторила я. А то и правда Стас решит убраться отсюда восвояси.
-Айда к машине. Перекус. И опять в лес. Найдем эту кукушку и поджарим. Будет знать, как в следующий раз людей расстраивать своим гаданием.
-Если мы её поджарим, у неё точно следующего раза не будет, - вздохнула я.
-Твоя, правда, - он задумался. – Во второй заход вычислим её. И…. из рогатки.
-Жестоко.
-Да, мы же понарошку Светочка, только попугаем.
Часа через четыре мы благополучно отбыли с добычей домой. Мама нами была довольна.
-Сейчас почистим, замочим. Часть замаринуем, часть заморозим. Ох, какие грибочки. Сейчас картошечку с подосиновичками, да с лучком зажарим. А потом со сметанкой. Ух! Супчик из беленьких сварим. Тааак, - и мама встала руки в боки.
-Чего, - спросила я.
-Ни картошки, ни соли, ни подсолнечного масла, ни сметаны.
-Вот это подготовилась.
-Доча, но я же не знала, что сегодня будет такой прекрасный урожай грибов, - и она благоговейно обвела взглядом тазы, тазики, мисочки и кастрюльки.
-Зато я знаю, кто пойдет за всеми этими ингредиентами, - Стас встал из-за стола.
-Погоди. Сейчас я Евгению Константиновичу позвоню.
И мама вышла в прихожую.
-Ты чего грустная.  Про кукушку все думаешь.
-Да нет.
-Не лукавь.
-Понимаешь…конечно, не верю, но ведь в этом что-то есть.
-Разве можно доверять судьбу какой-то птице, к тому же не чистоплотной….
-Что ты имеешь в виду?
-Она же наглым образом подбрасывает свои яйца в чужие гнезда. Сама живет себе припеваючи. А между тем разбивает жизнь других пернатых. Они день и ночь кормят чужое создание, которое к тому же не только буквально последние соки из них выпивает, но и убивает их детей. Неужели можно быть уверенным, что это вероломное существо говорит правду.
-Что мы вообще знаем о ней? Что это за птица, почему ей этот вопрос задают?
-Это древняя традиция.
-Откуда она взялась. Не с бухты-барахты! Значит, не все так просто.
-Ты все очень близко к сердцу принимаешь.
-Дело не в том, сколько она там ку-ку прочирикала. Может, она червяком подавилась, а в том, почему именно кукушка.
-Что там про кукушку, - поинтересовалась мама, надевая фартук.
-Нам в лесу это прекрасное дикое создание предсказала, что мы через…
Здесь я взглядом Стаса чуть не убила.
-Кукушка двести лет накуковала, - сориентировался Стас.
-О! На двоих.
-Нет, Людмила Станиславовна. Каждому.
 Посмотрев на меня, Стас сразу понял, что с ним произойдет уже в ближайшие пять минут, и он может не прожить тех счастливых двухсот лет. 
-Так о чем спор?
-Мне интересно, почему именно кукушку спрашивают: сколько жить осталось.
-Не думала никогда об этом. Тебе зачем?
-Для общего развития.
-Давай отца подождем. Может он чего знает.
-А в магазин он заедет, - встрял Стас.
-Нет, - улыбнулась мама. – Слишком долго ждать. Он отправит продукты с Толей.
Дядя Толя по определению папин помощник, по правде – его охранник. Через полчаса на пол опустились сумки с провиантом.
-Какие красавцы.
-Толь, ты давай сегодня вместе с Евгением Константиновичем на ужин приезжай.
-С удовольствием. Это где ж вы белый почти на кило нашли.
-На бежецком, - отвечал Стас.
-А километр.
-Двадцать седьмой.
-Много там грибников.
-Мы рано были не особо. Вот уезжали…Машин больше, чем грибов.
-Сейчас от вашей «Зорьки» машина скорой уезжала, - внезапно сказал дядя Толя.- Народу. Зеваки говорили, продавщица там палец себе откромсала.
-Как это? – переспросила мама.
-Она свинину решила порубить. Небось, себе лучший кусок хотела оттяпать, а остальное на продажу, - он ухмыльнулся. - Но со всего маху себе палец рубанула.
-Она без пальца останется, - мама, аж, передернулась. 
-Вполне вероятно, если только кто-нибудь не положит отрубленный палец на лед. Тогда есть шанс, что врачи присобачат его на место.
-А вы про это откуда знаете, про лед, - спросила я.
-Вот, - и дядя Толя продемонстрировал почти белый шрам вокруг указательного пальца на правой руке.
-Где вы его чуть не потеряли. Расскажите.
-В другой раз, - скороговоркой ответил мне дядя Толя и вышел.
-Слышала, продавщица палец себе отрубила, - вытянув шею, говорил Стас, пока мама закрывала дверь за гостем.
-Это совпадение.
-Но ты ведь говорила, что не сегодня – завтра…
-Откуда мы знаем, что это та самая продавщица - хамка.
-Какое-то слабое утешение.
-Это просто стечение обстоятельств.
- Как и кукушка.
-Ты же не верил.
-Я и сейчас не верю во весь этот бред.
-Тогда причем здесь я, палец продавщицы и кукушка. Будь она неладна.
Стас как-то странно посмотрел на меня и сказал:
-Да ни одной левой пяткой.
-Их сотни что ли.
-Как-то так.
Потом было не до обсуждений, мы чистили, резали и кидали в таз с водой наши многочисленные трофеи. Папа вошел как всегда шумно и вовремя. Но не один, а с дядей Толей.
-Привет дружной компании. Ух, ты добытчики.
-Грибочки Женя…
-Па, а почему у кукушки спрашивают, сколько жить осталось, - спросила я.
Вилка с грибами, жареной картошечкой с луком и сметанкой зависла в воздухе.
-Чего?
-Почему у кукушки спрашивают, сколько жить осталось, - вновь повторила я.
-Доча, какой-то странный вопрос.
-Почему?
-Потому что так принято.
-Кем?
-Людьми, доча.
-Это я понимаю, но откуда-то это пошло. Ни у голубей, ни у дятлов, ни у синиц, ни у попугаев, а именно у кукушек добрая часть человечества спрашивает о жизни и смерти. Чем эта птаха от других отличается!?
-Вот это вопросик…Я не думал об этом. Надо почитать энциклопедию что – ли. Или знаешь, давай дяде Юре позвоним. Он же орнитолог. Должен же он что – то знать об этих кукушках.
И папа вышел из – за стола.
-Женя, ты куда!
-Сейчас Мила, пойду Юре позвоню.
Мама не одобрительно смотрела на меня. Она не любила, когда установленный порядок нарушался. Дискомфорт маме сейчас был обеспечен.
-О! Расскажи об этом доче, - практически кричал в телефонную трубку папа, при этом, таща на кухню аппарат, за которым тянулся длинный телефонный провод.
-На. Говори, - и он протянул мне трубку.
-Привет, дядя Юра.
-Привет. Любознательная ты наша. Если в трех словах, то кукуют только самцы и в брачный период. В это время они могут прокуковать до 360 раз! А самочка произносит «ке-ке-ке» или «кли-кли-кли».
-То есть самки могут прокуковать не больше трех раз?
-Да.
-Получается, что если кому-то накуковали маловато, то это были самки, а не самцы.
-Напомню тебе, самец кричит триста шестьдесят только в особый период, а так обычно не больше десяти.
-Во, ведь! И здесь мужики нас обманывают: то бесконечно много, то не больше десяти.
-Противостояние мужчин и женщин – это не ко мне. Я только знаю, что на Руси было принято о жизни и смерти спрашивать, а вот в Японии девушки, зная об особенностях кукушек, узнавали, сколько им лет в девках сидеть.
-А он им триста шестьдесят….
Дядя Юра засмеялся и продолжил: 
- Японские девушки задавали этот важный вопрос только тогда, когда эта живность больше десяти не прочирикает.
-Ну, надо. Нет в них риска. Мы русские женщины о самом дорогом, бесценном, а они, о замужестве. Еще и специально подбирают время, чтобы уж наверняка больше десяти ке-ке не прочирикал. Поэтому мы загадочные русские души…
Дядя Юра опять засмеялся.
-Почему у кукушки спрашивают, сколько жить осталось, а не у воробья?
-Это не ко мне. Я по части науки.
-Спасибо, дядя Юра.
-Будь. Передай трубку папе.
-Чего тебе рассказали, - Стас не сводил с меня глаз.
-Если вкратце, то кукуют самцы не больше десяти раз в обычное время и до трехсот шестидесяти в брачный период. Самки могут крякнуть только три раза. И еще только русские девушки спрашивают: сколько им жить осталось. Предприимчивые японки – когда замуж выйдут, да и то не в брачный период, а то он накукует. Ей придется четыре жизни прожить, прежде чем она обзаведется мужем.
-Значит, нам куковала…
-Правильно сумасшедший кукушкин, который хочет большой и пламенной любви, - не дала я Стасу договорить его мысль.
-Чего вам там накуковали, - спросил папа, усаживаясь за стол.
-Что мы будем жить по двести лет.
-Во, ведь, - включился дядя Толя в разговор. – Моя бабушка всегда говорила: «Если внучок заплутаешь в лесу, кукушечке крикни. Она закукует, а ты по её голосу выберешься». Кукушка очень близко от деревень живет.
-Прям, занимательная ботаника какая- то сегодня, - сказала мама.
-Очень познавательно, - ответил папа. – Мне было интересно.
-И все-таки я не поняла, почему именно кукушка!
-Да сдалась тебе эта кукушка! Вот прицепилась к ней, как репей, - вспылили Стас.
-Здесь, доча надо мифы и легенды почитать. В библиотеку сходи и книжку возьми, очень хорошее занятие.
В комнате я накинулась на Стаса.
-Ты чего с ума сошел!
-Чего я сделал – то, - хлопал он глазами.
-Давай расскажи, что нам эта птица по три года жизни отмерила, и потом докажи, особенно маме, что это не чушь!
-Я не подумал…..
-Не подумал он. А после всего можно и про бабку, поведать, которая нам уже практически смерть напророчила.
-Чего ты взъелась то…
-Стас, я тебе буквально sos кричала, но ты ни в какую, остолоп какой-то..
-Не злись. Не понял я твоего sosa.
-Держи язык за зубами.
-Теперь sos очень понятен, вот теперь точно….
Здесь я не удержалась и стукнула его по мягкому месту.
-Чего ты дерешься…, если суждено помереть в один день, значит помрем…
-Стас!
-Теперь то, что не так, - он засмеялся.- Не в один день плохо. И в один день плохо, - тут он увидел выражение моего лица и обнял.- Вранье это все: и бабка, и кукушка. Они в сговоре против нас…
-Перестань дурачиться.
-Ты веришь, что ли.
-Нет, но осадок остался.
-Слушай, умрем в один день и что…
-Ничего, но я хочу не через три, а через пятьдесят три года. Как минимум.
-Так все и будет. Главное быть вместе, - и он меня нежно поцеловал.

**************
Лиза собирала волосы в пышный хвост и торопила меня со сборами на пляж. В городе стояло марево. От жары спасался, кто, как может: купались в фонтане, ели холодное мороженое, пили пенный квас и сидели в тени деревьев в парках. Впрочем, большинство жителей проводили эти дни на пляже. У водоемов находиться гораздо приятней.
-Готова, - спросила Лиза, поворачивая ко мне свое прехорошенькое личико.
-Да.
-Пошли. Светка с Валеркой приедут позже.
-А Димка!
-Мой-то. Как только освободится.
-Стас тоже.
С этими словами мы побрели на пляж. Благо от моего дома до великой русской реки  Волги минут десять ходьбы.
-Благодать, - говорила Лиза, растягиваясь на покрывале. 
-Пошли купаться.
-Не охота пока. Вещи без присмотра не оставишь.
-Пойду, окунусь.
Привыкать к воде даже не стала, сразу пошла в глубину. Речная водичка обдала прохладой. Нежиться в её объятьях можно бесконечно. Получив свою порцию бодрости, решительно направилась из воды. И тут почувствовала, как наступила на что-то, вода мгновенно окрасилась в красный цвет. 
-Черт! Ногу распорола, - проговорила я с досадой.
И тут увидела Стаса. Он спускался с песочной насыпи к нам и оглядывался по сторонам. Вдруг он как-то оступился, посмотрел вниз и встретился взглядом со мной. Фразу: Я распорол(а) ногу, мы сказали одновременно. Лиза уставилась нам на ноги и после быстрого осмотра сказала:
-Вы, прям, продублировали друг друга.
Порезы и, правда, как братья близнецы. Мало того, что нога у обоих левая, рваный разрез проходил посередине ступни, так еще у каждого торчал кусок стекла. Мы переглянулись.
- Поковыляли в травмпункт, - вздохнул Стас.
-Стекло- то будем вытаскивать, - спросила Лиза, морщась.
-Давай, - ответила я и зажмурилась.
Подруга быстро удалила нам посторонние предметы, и помогла мне одеться. Наступать со Стасом мы могли только на пятку. Отдыхающие провожали нас красноречивыми взглядами.
-Как вас угораздило, - бурчала Лиза.- Даже не искупалась.
-Заметь, предложение было сделано.
-Добрая ты моя, и потом я была бы третьей.
Мы прыснули от смеха.
-О! Привет, - нам на встречу шел Митя, вертя на пальце ключи от машины.
-Поехали, - сказала Лиза.
-Куда?
-В травмпункт.
-Зачем?
-Ноги зашивать.
-Почему во множественном числе!?
-Потому что, одна женская, - здесь Лиза указала на меня левой рукой. – Вторая мужская, - и она сделала такой же жест правой в сторону Стаса.
Митя уставился на наши ноги.
-Это ты удачно приехал, а то так пришлось бы пехом сначала до остановки минут двадцать ковылять, потом троллейбус, затем до травпункта дочапать. В общем, к вечеру бы мы точно добрались.
-Мить, сам понимаешь, перспективка не очень была, - добавила я к словам Стаса.
-Вот это незабываемый отдых, я понимаю, - сказал Митя и пошел к машине.
Домчались мы до медучреждения в считанные секунды.
-Надо Светке позвонить, чтоб они с Валеркой нас на пляже не искали, – говорила я Лизе, ковыляя по коридору травмпункта.
-Сейчас вас усажу перед кабинетом врача, а сама сбегаю, позвоню, тут телефонный автомат где-то был.
Меня со Стасом взяли без очереди.
-Фамилия, имя, отчество, - спросила меня белобрысая медсестра, не поднимая головы от бумажек.
-Жукова Юна Евгеньевна.
-Как? Как, - споткнулась она на моем имени. Подняла белобрысую голову и захлопала белесыми ресницами.
- Жукова Юна Евгеньевна, - вновь повторила я.
-Юна, - странное имя сказала медсестра, неправильно произнеся его.
- Ударение следует ставить на букву «Ю», - поправила её я.
-Юна, - произнесла правильно мое имя и аккуратно записала его в карточку. – Первый раз такое имя слышу. 
-Так - с, будем ногу зашивать Юна Евгеньевна? – спросил врач и, не дожидаясь ответа,  добавил. – Прошу пройти в операционную.
-Больно будет?!
-Не будет. Сейчас новокаинчику сделаем и заштопаем.
Меня уложили на столе на живот.
-Ой, - вскрикнула я, когда белобрысая стала обкалывать мою рваную рану.
-Не больно же, - ей, видимо, доставляло удовольствие тыкать меня иглой шприца.
-Тонь, время засеки. Через пятнадцать минут приступим, - и они оставили меня одну. Время тянулось неимоверно долго.
Наконец врач стал заниматься моей ногой. Ощущения были те еще: рану обработали, выскоблили оттуда все инородное. Вот доктор поддевает кожу с  одной стороны иглой и тащит через неё нить, какая же она длинная – зараза. Потом поддевает другой край кожи и стягивает их вместе. Ох, как больно. Из глаз льются слезы.
-Так почем помидоры говоришь.
-Цены сейчас не вспомню, но она на уступки пойдет.
-Адресок дашь?
-Конечно, Андрей Анатольевич.
-У неё огурцов на продажу случайно нет? Жена заготовками занялась бы.
-Так вы придите и спросите. Я знаю, у неё многие молоко козье берут. Она цены не завышает.
-Надо будет зайти к ней. Она чистоплотная?
-Вроде да, никакой грязи я не видела.
-Молоко нужно. Сынишка часто болеет.
-А таблетки?
-Тоня, какие таблетки. Козье молоко – вот профилактика. Оно обладает исключительными свойствами и показано при постоянных простудах, особенно воспалениях легких. А Кирюша, чуть закашлял и все - воспаление. Козье молоко хорошее народное средство. Но принимать его надо регулярно, каждый день утром и вечером.
-Опиться можно.
-Можно не только пить, но и, например, на нем кашу утром приготовить, а вечером просто выпить стакан молока. Только такая профилактика должна длиться минимум три месяца.
«Да чтоб вас с вашими овощами и молоком разорвало. Долго меня еще мучить будут» - думала я про себя.
-Вам там как!?- вдруг поинтересовался эскулап.
-Жуть.
-Еще три стежка осталось.
-А сколько всего будет.
-Двенадцать, вы, Юна Евгеньевна, хорошо свою ножку разрезали.
Когда мне помогли сесть на столе, «штопальщик» увидел мое заплаканное лицо.
-Вам было больно?!
Я ничего не ответила.
-Тоня, ты засекла время, как я просил?
-Да. Наверное, выдержали положенные минуты….
-Наверное, или наверняка?
-Наверное, - промямлила белобрысая.
К выходу я уже шла бодрячком. Новокаинчик подействовал окончательно и после манипуляций нога ничего не ощущала.
-Тоня, как можно….
Дальнейший разговор врача с белобрысой я не слышала.
-Юн, ты как, - спросил Стас.
-Больно. Жуть.
Он передернулся и шагнул в кабинет. Увиделись мы через полчаса.
-Все хорошо, - интересовалась я. - Больно не было?
-Вроде нет. Про тыкву говорили и простых рецептов приготовления. Только я ничего не запомнил.
-У меня об огурцах, помидорах и лечебном свойстве козьего молока.
-На перевязку завтра, - крикнула нам белобрысая.
Митя с Лизой дождались окончаний наших экзекуций. Сначала в родные пенаты доставили меня, потом Стаса.

***************
После досадного происшествия на пляже мы со Стасом встречались только на перевязках. Роль таксистов любезно выполняли дядя Толя и Митя поочередно. А еще говорили по телефону. Наш разговор сводился практически всегда к одному и тому же.
-Ты как, - начинала я.
-Нормально, а ты.
- Я тоже. Скоро швы должны снять.
-«Скоро» понятие растяжимое, уже неделю «завтраками» кормят.
-Куда торопиться – то.
 -Лето проходит.
-Стас, не кипятись.
-Надоело быть инвалидом. В прошлый раз «ааа» обещал вернуть нас к нормальной жизни утром следующего дня. А потом отчитал меня, сказал, если много ходить – швы разойдутся. Придется вновь штопать.
-Так ты и не ходи,  «ааа» плохого не посоветует.
-Я уже ни лежать, ни сидеть не могу.
- На бок ляг, - в трубке послышалось недовольное сопение.- Потерпи, немного осталось.
Мама, закрывая за мной дверь, когда пришла пора очередного посещения врача, спросила:
-Юн, а кого вы «ааа» называете.
-Нашего врача. Андрея Анатольевича Антонова. Сокращенно «ааа». Он это прозвище полностью оправдывает. После встречи с ним только а-а-а и приходится говорить.
-Что так больно?
-Могло быть и лучше.
На очередную перевязку я вышла чуть раньше, чтоб дядя Толя не ждал меня у подъезда, ведь еще предстояло заехать за Стасом. Стою, смотрю, как играют дети во дворе. Молодые мамы качают своих малышей в колясках. Бабушки вяжут носки своим внучатам и судачат о нравах нынешней молодежи. И вот: сначала послышалось громкое шмыганье носом, потом всхлипывание, и, наконец, кто-то заревел, что есть мочи.
-Кто там, кто там плачет.
Из-за бетонной стены подъезда вышла Натусик, дочка нашей соседки по лестничной клетке.
-Натусик, ты чего?
Девчушка чего-то говорила и жестикулировала руками. Спустя пять минут, сквозь её стенания я разобрала слово «Белка».
-Белка пропала, - спросила я её. Девочка закивала головой. – Она кто? Твоя сестра? – Натусик не реагировала на мои слова и продолжала заливаться горькими слезами.
Она что – то пыталась говорить сквозь всхлипывания.
-Кошка, -  подвела я итог.
Натусик подтвердила мою догадку.
-Такая беленькая, с коричневым носом, черными передними лапками.
Девочка замерла. На её нижней реснице застыла большая слезинка, она, не мигая, уставилась на меня.
- Так она под балконом сидит у первого подъезда. Тебя глупышку ждет.
В этот момент приехал дядя Толя, и я похромала к машине. Из неё увидела, как Натусик счастливая несла свою пропажу, которая в отличие от хозяйки таковой не казалась. Девочка взяла её под передние лапки (задними котейка практически чертила когтями асфальт), заплаканным личиком Натусик уткнулась в любимицу. Было понятно, что слезы были вытерты пушистой макушкой кошки, которую довольная девчушка периодически целовала.
-Как дела, Юна Евгеньевна, - прозвучала дежурная фраза на приеме у «ааа».
-Все хорошо.
-Юна. Необычное имя. Что оно означает?
-Я бы и сама хотела знать.
-Родители что говорят? Они же должны знать.
-Знать должны, но не знают. Они как – то смотрели советское кино «На тревожных перекрестках». Дочь главного героя-разведчика звали Юна. Им имя понравилось, и они решили, что если родится девочка, тогда мама была в положении, то её назовут Юна.
-Значит, артисткой станете…
-Почему артисткой?!
-Имя же взято из фильма у актрисы.
-Актрису по-другому звали, Юной величали её героиню. Дочь разведчика.
-Значит следователем.
Я поморщилась.
-Значит, не будете.
-Угу. Хочу стать стоматологом. Уже закончила первый курс.
-Так мы коллеги и какое направление вам близко.
-Зубопротезирование.
-Денежное занятие.
-Просто не люблю некрасивых улыбок.
-Можно будет зубы у вас полечить, по знакомству.
-С удовольствием. Я вам тоже новокаинчику сделаю.
-Один – ноль. Швы снимем через два дня, - улыбаясь, говорил Андрей Анатольевич.
-До свиданья.
-До встречи, Юна Евгеньевна.
Дома мама летала, словно ракета.
-Что за сборы.
-Отец сегодня, точнее сейчас, а еще, точнее, через час в Волгоград уезжает.
-Зачем?
-Там деловая встреча.
-Ближе места для встречи не нашлось, - посмотрев на маму, поняла – это не обсуждается. – Когда вернется.
-Дня через четыре-пять. Что тебе в больнице сказали.
-Швы снимут через два дня.
-Толя будет с отцом. Не успеет вернуться.
-Митю попросим или такси вызовем, если сможем.
- Родная, что-нибудь придумаем, - мама выдохнула и присела на пуфик в прихожей.
- Как говоришь, он поедет?
-До Москвы на машине, Толя за рулем. Далее самолет.
-Почему не на поезде?
-Юн! Есть разница: самолет два часа, поезд сутки. И это в лучшем случае.
-Есть. В Москву на машине – это плохо, – проговорила эту фразу себе под нос. Немного подумав, опять упрямо спросила. - Проходящих из Калинина поездов в Волгоград нет?
-Не знаю.
-Па, почему ты не хочешь сесть в Калинине на поезд и поехать в свой Волгоград.
-Доча, это долго. И где же я тебе билеты найду,- отвечал папа, который входил в квартиру.- У меня же в жд блата нет.
-Женя, закрой дверь, что ты обстановкой перед соседями сверкаешь!
-Па, а в аэрофлоте есть?!
-Доча, такие вопросы не очень удобные. Я сейчас должен выдать человека, который может себе это позволить.
-Блат.
-Он не женат.
Мама стукнула полотенцем папу по спине.
-Все я в душ, когда еще придется помыться.
-Женя, кто еще с тобой.
-Кустов, Алексеев, Строев…
-А твой зам? Как его….Чудов.
-Он не влезет. Толя за рулем, я рядом, сзади компаньоны. Он остается. 
-Сын у кого родился три дня назад.
-У Чудова. Только не сын – две дочки.
-Как назвали!
-Ты не поверишь: Мила и Сима.
-Здорово.
-Мам, чай будем пить!
-Слышала: две девочки…
-Наверное, это хорошо.
-Дите ты мое. Это просто замечательно. Детки – это такое счастье.
-Толя, Женя в душе, что ему передать, - говорила мама по телефону. – Хорошо. Я все поняла. Передам слово в слово.
Папа громко пел песни в душе. Мама словно магнитофон воспроизвела слова дяди Толи, вытирая мокрые волосы папы грубым махровым полотенцем.
-Через полчаса, еды много не бери, главное пирог с капустой.
-Без твоего пирога никуда. Чего ты смеешься!
-Па, ежик отдыхает.
-Доча, но я же не колючий, - и он сгреб в охапку меня и маму. – Сейчас я вас заколю, - и его мокрые, короткие волосы коснулись моего лица.- Давайте пить чай. 
На столе появился пузатый весь желто-зеленый фарфоровый чайник, аромат из него исходил….чаек мама точно не простой заварила. Хотелось не выпить содержимое, а съесть.
В красивых вазочках мед, янтарное яблочное варенье, если поднять на свет дольку яблочка, можно рассмотреть все его жилки; рядом мое любимое - клубничное. В масленке сливочное масло, рядом в плетеной корзинке свежие булочки – веснушки. Они стоили всего три копейки за штуку, а наслаждение доставляли на миллион.  Глазурная, коричневая корочка, бело-желтый мякиш с изюмом. Эта булочка хороша в любом виде. Мне больше всего нравилось откусить и запить большим глотком молока. Оно тоже находилось на столе в глиняном кувшине – так молоко долго оставалось свежим. Чаепитие не могло обойтись без любимого лакомства папы - конфет «Маска».
-Таааак, - папа потер руки и взял обожаемую сладость.
-Я тебе в дорожку положила чуть-чуть.
-Очень хорошо, - он взял большую чашку чая и добавил в него свежего молока, потом, так принято только среди своих, налил горячий напиток в блюдце и, слегла закрыв глаза, с удовольствием и шумом стал пить чай, причмокивая и смакуя всю эту обстановку вместе с любимым напитком.
-Дорога, на твоей чашке дорога, - говорила я, вдруг рассмотрев чашку папы. - Скорее даже шоссе с заносом и крутым поротом. Откуда она у тебя?
-Дядя Толя подарил. Моя работа вся в дороге. Выиграл тендер и вперед, строить… Я ему тоже подарочек сделал, - папа подмигнул. – Фигурку услужливого гибэдэдэшника подарил.
-И что.
-Эх, не водитель ты, Юна, не водитель. Инспектор этот улыбается во весь рот (где ты такого встретишь на просторах нашей необъятной Родины) и руками указывает на дорогу, она в виде скатерти сделана. Часть из неё раскручена, другая готова раскрутиться.
-Скатертью дорога, что ли.
-Какое главное пожелание водителю?
-Не знаю.
-Ни жезла, ни гвоздя. А мой солнечный инспектор без жезла указывает на идеальную дорогу, на которой гвоздя точно не будет.
-Философски как-то.
-Надо думать. Подарок со смыслом, где же я его купил…
-В Хабаровске, - помогла мама.
-Пойду, полежу, - встала я из- за стола.
-Тебе швы, когда снимут.
-Обещали дня через два, если не буду интенсивно ходить.
-Вот и не ходи, даже на пятке. Я к тебе перед отъездом загляну, - папа чмокнул меня в щеку и пошел одеваться.
Минут через десять дверь в мою комнату открылась. Папа был практически готов. Осталось взять солидный портфель, сунуть ноги в легкие летние ботинки и покинуть нас с мамой на четыре дня.
-Пока.
-Пока, - отвечала я, усаживаясь на кровати. – Как ты там говорил: ни жезла, ни гвоздя. А для самолетов чего желают?!
-Чистого неба. Удачного взлета и посадки.
-Значит и этого тоже.
Папа чмокнул меня в макушку.
-Не балуй тут, ноги побереги и мамины нервы.
-Понято, - намерено исковеркала слово я, это так сказать наш особый язык с папой.
Он помахал рукой и вышел в коридор. И тут в меня словно попала молния: «Куда он едет, зачем? Почему сегодня, сейчас, сию минуту?». Пулей вылетела из комнаты. Папа уже держался за ручку входной двери.
-Нет, - проговорила я, хватая его за руку.
-Чего нет, - повторил папа.
-Почему сегодня надо ехать?
-Потому что билеты на самолет куплены на сегодня.
-Но до самолета надо добраться.
-Дядя Толя с ветерком довезет.
-С ветерком, - как завороженная вымолвила я.- Папа, не сегодня. Сегодня не надо ехать.
-Юна, что с тобой, - смотрел на меня папа.
-Не сегодня, не сегодня, - как заклятье твердила я, схватив его руку еще сильней.
Отец пытался освободиться от моих рук, но они, как клещи зажали его руку с двух сторон.
-Мила, ты чего стоишь. Отведи её в комнату.
-Юночка, папе пора ехать, - мама предприняла попытку оторвать меня от отца.
-Нет!- твердила я свое и еще сильней цеплялась за него. – Не сегодня. Сегодня не надо.
-Да что происходит, - волновался папа. – Юна, ты уже взрослая скоро дипломированным специалистом станешь, что за сцены ты устраиваешь.
Он с силой оторвал мои руки от себя.
-Юна, я же опоздаю, - говорил он раздраженно.
-Куда ты опоздаешь! На тот свет!- слова вырывались сами.
Возникло небольшое молчание.
-Прекрати немедленно, - прикрикнула на меня мама.
В дверь позвонили. В этот момент я рухнула на пол коридора и вцепилась в папину ногу.
-Женя, ты где?!  Опоздаем же, - начал с порога дядя Толя.
-Толя, видишь, что твориться, - папа попытался сделать шаг, но «испанский сапожок» в моем лице не позволил даже сдвинуться с места.
-Что у вас тут происходит!
-Белая горячка, - говорила мама, буквально отдирая от папы.
-Ты не должен ехать, - навзрыд плакала я. – Папа, давай завтра, не сегодня. Сегодня не надо.
-Юна, прекрати же ты, наконец.
-Если еще пять минут задержимся, точно опоздаем, - говорил дядя Толя.
При этих словах мои рыдания стали еще громче, практически в голос.
-Толя, что мне делать?! Мила!?
Ответа не последовало.
-Давайте поезжайте без меня, - сказал с досадой папа. – Позвони Чудову, скажи по семейным обстоятельствам. Он едет. Придумай что-нибудь.
-Уверен, у него сумка собрана. Так и ждет, чтоб из дома сбежать.
-Толя, какая сумка. Он очень удачно живет, практически на выезде из города. У него минут десять будет, чтоб собраться. Мила, отдай билет Толе, видишь, - он указал взглядом на меня. – Дай телефон. Сам ему позвоню. Там такой контракт, он же может не сдюжить, - папа нервно крутил диск телефона. – Алло, Витя, это Евгений Константинович, слушай, тебе придется поехать вместо меня. Позвонишь оттуда, я тебе ЦУ дам. Чего случилось?!- папа вздохнул и посмотрел на меня. – Дочь…- видимо, дальнейший ответ ему подсказали на том конце провода. – Заболела, - как-то неуверенно начал он. – Да, заболела непонятной болезнью. Совсем непонятной и внезапно, - пробубнил он. – Зину из роддома я заберу, не переживай. Собирайся, тебя Толя подхватит. Мила! – папа развел руками, как будто должен начать танцевать русский народный танец.
-Что?
-Пирог. Мила, давай пирог с капустой.
Мама посеменила на кухню и вернулась с упакованной вкуснятиной.
-Удачи.
Дядя Толя и папа крепко пожали руки, и дверь за ним закрылась. Послышался скрежет лифта, вот он приземлился на этаже, с грохотом открыл свои двери, с лязгом захлопнул их, и с гулом ринулся вниз.
-Юн, ты белены объелась. Что за истерика? Сорвала мне важную поездку. Отцепись, уже все уехали.
Но не тут, то было, мои руки не хотели разжиматься, их, словно заклинило.
-Стыдоба. Взрослая девица. Дай хоть сесть, - папа вместе со мной пришагал к дивану, хватку в этот момент пришлось временно ослабить. – Какая собака тебя укусила. Не плачь, не плачь, упокойся, - он погладил меня по голове. – Вот ведь упрямая, не уеду я уже никуда, не уеду, - его гнев постепенно стал меняться на милость. – Холодно на полу.
Мама положила мне большую подушку и усадила на неё. Потом принесла воды и как маленькую поила из стаканчика, так как отпускать свою добычу я отказалась наотрез.
 -Жень, по- моему у неё температура, - сказала мама, трогая мой лоб.- Сейчас градусник принесу.
-Сколько еще ты так намерена сидеть, - поинтересовался папа.
Я вздохнула.
-Женя, у неё тридцать девять и пять, - проговорила мама.
-Юна, надо лечь.
Я отрицательно закачала головой. Спустя полчаса я вся обмякла, папа взял меня на руки и отнес в комнату, где благополучно уложил на кровать. Потом пришла мама с чашкой чая и таблеткой аспирина. Один меня поил, другой гладил по голове. Я вздохнула и заснула, держась за руки, обожаемых родителей.
Проснулась от света в коридоре. Моя сонная голова выглянула наружу. В этот момент мимо меня быстро проходила мама.
-Что случилось!
-Ничего, - на ходу ответила она.
-Вы чего, - спросила я, зайдя в зал.
-Решили поужинать здесь, - ответил папа, даже не повернув головы.
-Сколько времени?
-Семь вечера, - уточнила мама.
-Мои уже улетели, - вздохнул папа.
-Я тоже есть хочу, - и села за стол.
-Сейчас приборы принесу, - и мама вышла на кухню.
Раздался телефонный звонок.
-Алло.
-Кто там? – спросил папа.- Мила, кто звонит?
В ответ тишина. Мы оба повернулись в сторону дверного проема.
-Мила, кто звонит?
В этот момент мама вся белая вошла в комнату. В одной руке она несла телефонный аппарат, другой прижимала трубку к груди.
-Мила, кто там! Что случилось?
-Женя, - глаза мамы наполнялись слезами, губы стали дрожать. – Толя...
-Что Толя, говори, не томи, - не выдержал папа.
-Женя. Толя погиб.
-Погоди, как погиб, когда, где…
-Звонят из ГАИ...
Папа выпрыгнул из-за стола и выхватил трубку.
-Алло, с кем я разговариваю. Говорите. Я вас слушаю.
Лицо папы по мере получения информации становилось каменным.
-У его нет родных. Я приеду, - папа повесил трубку и обвел взглядом меня и маму. – Они все погибли. Мила. Все, - шептал папа. – Они все погибли два часа назад, - папа сел на диван. – Сейчас туда едут родственники Алексеева. Уже сообщили Кустовым, Строевым и мне про Толю. Следующие родные – Чудова, - папа как-то по-особому посмотрел на маму.
Она вскрикнула и закрыла рот рукой.
-Там же две девочки родились. Горе, какое. Что произошло, Женя, может это ошибка?!
-Ошибка?!- как-то устало произнес это папа. – Машина лоб в лоб столкнулась с фурой.
-Как же так, Толя такой опытный водитель.
- Во время движения лопнуло левое колесо, потом вдруг правое, «Волгу» выкинуло на встречку.
-Женя, какой ужас.
-Еду на опознание Толи. Сейчас Коршунов приедет. Надо будет что-то говорить жене Вити.  Объяснить, почему он поехал вместо меня, - тут папа замер и посмотрел на меня.
Я сидела ни жива, ни мертва. Что говорить я не знала.
-Я с тобой, - решительно сказала мама и стала одеваться.
В квартире пропел соловей. На пороге появился высокий, серьезный мужчина.
-Евгений Константинович, вы готовы.
-Готовы. Со мной поедет жена.
Они оба обернулись ко мне.
-Мы поехали…- спросил папа.
-Удачи, - и поцеловала их поочередно.


***********
Папа с уверенностью опознал своего водителя, телохранителя, правую руку, лучшего друга – дядю Толю. Машина после аварии напоминала консервную банку. Каких трудов стоило близким узнать в том, что было им предоставлено на опознании, своих любимых, родных, единственных.
-Как это было, - буквально напирал на меня Стас. – Почему ты не пустила отца?
-Так получилось.
-Ты правду можешь сказать.
-Я и говорю правду, Стас. Мне стало не по себе. Папа приходит, целует меня, берется за ручку входной двери, и, не знаю, как, но я точно знала, что ему не надо выходить на лестничную клетку.
-Тогда почему ты остальных не спасла?
-От чего?
-От катастрофы.
-Я не спасала папу от катастрофы, я не хотела, чтобы он уходил. У меня нет объяснений тому, что случилось.
-Лукавишь.
-Стас, мне нечего от тебя скрывать. У меня после этой жуткой истории проблемы начались.
Какие?
-Спать не могу.  Дрянь всякая видится.
-Например.
-Например, вроде как начинаешь засыпать, и вдруг в темноте слышится шепот и шорох. Открываешь глаза - ничего. Но этот шепот и шорох не выходят из головы. Всматриваешься в темноту, а откинуть одеяло и встать с кровати не можешь. Страшнее встать, чем остаться на месте. И крикнуть маме и папе не можешь – голоса нет, исчез. Лежишь в темноте  и ждешь, что дальше. А вокруг только шорох и шепот, который я не могу понять.  На второй день после аварии все повторилось. Правда к шепоту и шороху добавились видения.  Посередине комнаты появляется бесформенная фигура. Она парит в воздухе.
-Она одета во что-то, – перебил меня Стас.
-Нет. Это как облако, пар.
-Дунь на него, оно и развеется.
-Хороший совет, я не то, что дунуть, дышать не могу. Ты хоть представляешь, как мне страшно. Это нечто парит в воздухе, а потом медленно начинает приближаться ко мне и шепот становится сильней: «Принеси, принеси». Переспросить, чего принести, я не могу. В этот момент вся эта масса начинает меня окутывать, и этот шепот уже оглушительно вопит: «Принеси. Верни». Стас, чего я должна вернуть и чего принести, и главное куда.
-Хочешь, с тобой останусь в комнате. Понял, чего орать, - сказал Стас, увидев, выражение моего лица.
- Светку попрошу остаться со мной.
-Так её Валерка и отпустит.
-Ты прав, она дама замужняя. Тогда Лизу. Может после похорон, вся эта белиберда прекратится.
-А если нет.
-Надо попробовать, а то я уже с ног падаю. Даже днем ложишься на кровать и во сне, как живой дядя Толя. Он грустно смотрит на меня, и закрывает входную дверь нашей квартиры. Я остаюсь в ней, он на лестничной клетке. И как в тот день. Гул лифта, грохот открывающихся дверей, лязг закрывающихся и вот он несется вниз на первый этаж. И там во сне мне хочется, как и отца, схватить за ногу дядю Толю и никуда не отпускать.   Я бегу вниз по лестнице, выбегаю из подъезда и вижу, как блестящая Волга на всей скорости уезжает в туман. Мой крик: «Дядя Толя, стой!» - слышит мама и прибегает на зов. Стас, что это значит!
-Юна, ты очень сильно переживаешь все случившееся. И принимаешь все на свой счет.
-Это папа принимает все на свой счет. Он изменился. Стал хмурым, не шутит, как раньше.
-Для него трагедия потерять лучшего друга.
-Нет, Стас. Он считает, что обрек на смерть невинного человека - Чудова.
- Твой папа не знал, что будет потом. Он находился в такой же ситуации.
-Это его не утешает.
-Время расставит все на свои места.
Лиза вошла ко мне в комнату, распустила хвост и её густые, цвета золота волосы упали на плечи.
-Давай спать, - она сладко зевнула и легла на кровать. – Чего вздыхаешь. Уверяю тебя, сегодня ты будешь спать, как убитая, - она немного растерялась. – Неудачное сравнение. Я думаю о свадьбе с Митей.
-У вас не будет свадьбы, - отрезала я и тут же прикусила язык. Объяснить высказывание я не могла, но совершенно точно знала – пока Лиза не будет женой Мити.
Лиза заморгала глазами.
-Откуда ты знаешь, что мы не хотим расписываться?! Значит, этот предрассудок мы сумеем победить, зачем штамп в паспорте. С этой штукой ничего не меняется, если люди любят друг друга.
-Светка говорит, что это её броня.
-Светка, - Лиза хмыкнула. - Приверженца старых принципов и традиций. Еще бы не броня, бронястей и придумать нельзя от папы, мамы и бабушки. Она теперь мужу только подчиняется. Ты вспомни, как она выходила замуж.
Мы стали смеяться.
-Одно платье чего стоило, - тут мы прыснули еще громче.
-Её мама и бабушка просто настаивали на фамильном, - Лиза известная модница продолжала. – Ты же помнишь этот шедевр, - мы переглянулись. – Длинная непроницаемая ткань, как на старых фотографиях куртизанок с дурацкими маленькими рукавчикам - это платье.
-Там еще дополнение предусмотрено было.
-Старая тюль с желтыми кружевами. Её Светка должна была водрузить на голову. А - ля фата.  Она отвергала это наследство как могла.
-Её мама отдала бесценный экспонат в ателье и попросила переделать для дочери.
-Уже второй раз, - Лиза была довольна моим удивлением. – Мама Светки не смогла увернуться от бабки и была вынуждена идти под венец в этом великолепии, правда в ателье подогнали платье под её фигуру. Все домочадцы были уверены, что свадебному платью сносу не будет, ведь в те времена всё делали на совесть. Традицию должна была продолжить Светка.
-Она же доказала, что ткань со временем пришла в негодность и перешить его нет никакой возможности.
-Юна, Светка пошла на хитрость. 
-Какую хитрость?
-О! Ты не знала?!
-Чего ты замолчала?
-Ты ведь не знаешь, - Лиза скоромно отвернулась к стенке.
-Лиза!
-Юна, я не могу сказать. Я была уверена, что Светка ввела тебя в курс дела.
-Рассказывай.
-В общем. Она пошла в ателье и подменила фамильное платье на какую-то обноску. Дала денег швее, и она как на духу подтвердила перед бабкой и матерью, что сшить новый шедевр не представляется возможным. Вуаля, невеста пошла в ЗАГС в платье, которое вожделела так же, как и жениха.
-Лиза.
-Чего, Юн. Ты как маленькая, честное слово. Мы с Митей уже давно живем как муж и жена.
-Лиза, это же грех.
-Брось ты.
-Лиза, а если дети?
-Что с ними будет не так?
-Они же родятся вне брака.
-Но с любящими мамой и папой.
-Вас заставят расписаться.
-Никто этого не сможет сделать против нашей воли.
-Лизон, тебе не хочется белого платья, фаты и дурацких криков «Горько».
-Юночка, нет.
-Лиза, это не твои слова, а Мити.
-Я разделяю его взгляды.
-Слушай, ты против традиций, но по традиции, как жена поддерживаешь мужа.
Лиза не нашлась, что ответить и перевела разговор в другое русло.
-Юн, ты же помнишь свадьбу Светки.
-Еще бы. Она не только платье, но и прическу переделывала два раза.
-Не знала.
-Её мама договорилась с парикмахерской, и Светка туда нырнула утром. После этого чудо посещения,  она какими закоулками вся в слезах пришла ко мне. На её голове было сделано прекрасное гнездо.  Огромное, начес парикмахерша соорудила на совесть. Мы с мамой еле расчесали сей шедевр. Там лаку было вылито….
-Ведро.
-Ты поскромничала. Больше. Мама сделала Светульке укладку, и она весь вечер была обаяшка. Весело было.
-Очень. Давай спать, - и выключила свет.
Мне же сон не шел. Воспоминания о том дне вызывали улыбку. Как будто это было вчера.
На следующий день, как я убежала от маньяка, утром мама попросила выбросить ведро в мусоропровод. Каково же было мое удивление, когда с шестого этажа внизу увидела того самого парня, от которого я так лихо ускользнула. Он ходил по двору и высматривал меня.
Пришлось опять пойти на хитрость: подняться на девятый этаж и, через крышу пройти от моего второго подъезда до восьмого. Остается спуститься на девятый этаж, вызвать лифт и, выйдя из подъезда, спокойно идти на учебу. Возвращаться приходилось тем же путем. С высоты шестого этажа я видела – парень был во дворе, и так продолжалось три недели.
И вот я вновь готова совершить свой трюк, а парня на посту нет. Вот это номер. Я даже оторопела сначала. Потом вздохнула с облегчением. На следующий день возмутилась – опять нет. На третий уже обиделась. Вот женщины: есть плохо, нет – ему будет хуже.
Светкина свадьба была роскошна. Валерке пришлось на выкупе изрядно попотеть. У подъезда пришлось умаслить не только гостей, но и жительниц, точнее долгожительниц дома. Водка, шампанское и конфеты были отданы им с боем: танец с розой в зубах.
Потом на каждой ступеньке пришлось придумывать ласковые слова будущей жене, на ту букву, которая была на ней.  А жила Светка на восьмом этаже. На пятом Валерку пожалели и сунули свидетелю яблоко со спичками, он называл положительные качества жениха.
На последнем пролете разложили сердечки с надписями, почему решили пожениться. Среди них были такие: «По расчету», «По залету», «По глупости», «На спор», дальше не помню. На последней ступеньке «По любви». Чтобы достичь её нельзя наступать на неправильные. Свидетель умница взвалил на себя Валерку и принес на нужный этаж и ступеньку.
Далее в ход пошли шарики: угадает в каком ключ от квартиры - заходи, нет штраф – денежки.  Подружки невесты, во главе с Лизой, строго следили этим. Я как свидетельница была с невестой дома. И вот Валерка заходит в квартиру, тут я подношу ему лист бумаги, на котором отпечатки губ, причем не обязательно женских. Среди них надо найти губы своей будущей жены. Он нашел. После того, как указал на губы папы Светки. Все смеются.  Я поднимаю глаза – и опс! Мой насильник-маньяк стоит и улыбается во весь рот. Так я познакомилась со Стасом. Он был свидетелем у Валерки.
Приятные воспоминания. Лиза мирно спит. И опять этот шорох и шепот. С ужасом, ожидая появления этого облака, вжалась в подушку. Больше сделать я ничего не могла – меня, словно заморозили. Оно медленно выплывало на середину комнаты. Постепенно начинало вытягиваться,  и вдруг я увидела огромные губы, они приближались ко мне и вот они разжимались и практически поглощали меня. «Принеси. Верни» - шептало нечто. И раз – утро.
-Как ты спала, - спросил Стас.
-Ничего не помогло. Лиза спала как дитя, а я опять была с этой хренью. Оно меня чуть не съело. Что надо принести, чего вернуть! И главное, Стас, кому!
-Не кричи. На тебя оборачиваются.
Со всеми погибшими прощались в один день. Погребальные мероприятия прошли быстро без лишних слов и стенаний. Поминки проводили в одном кафе.
Зина – жена Виктора Чудова, даже не плакала, как маленький беззащитный щенок, она скулила очень тихо и дрожала, как последний листок на березе, который вот – вот сорвется и полетит в неизвестность. От этого становилось еще страшней.
-В ГАИ сказали, их по кусочкам собирали, - в полголоса говорила одна пожилая дама другой. – Указательный палец Толика так и не нашли.
- Зина, как будет с двумя детьми.
Здесь меня осенило. Схватив Стаса за руку, потащила его прочь из поминального зала.
-Я поняла.
-Что ты поняла, - говорил Стас, дожевывая салат.
-Палец.
-Палец?!
-Палец дяди Толи. Его надо найти. Видишь, этих двух женщин, - я указала на них Стасу, из- за чуть приоткрытой двери, – они говорили, что людей собирали по кусочкам, а палец дяди Толи не нашли. Как я раньше об этом не догадалась.
Стас склонил голову набок.
-Папа с мамой дома обсуждали, что палец, который присобачили дяде Толе так и не обнаружили. Помнишь, он рассказывал об этом! Помнишь! – я встряхнула Стаса.
-Помню.
-Надо найти.
-Что найти? – Стас выражал полное недоумение.
-Палец дяди Толи.
-Где?
-На месте аварии.
-Как?
По - видимому, он не верил своим ушам.
-Поедем на место ДТП, найдем палец и отдадим его дяде Толе.
-На тот свет посылки не отправляют.
-Мы на могилу принесем и закопаем.
-Юн, ты в своем уме.
-Если я еще раз увижу эту жуть ночью, точно сойду с ума. Жаль тебе это не является.
-Поедем завтра.
-Нет сегодня. Сейчас.
-Юн, я уже выпил. Место, где это произошло, мы не знаем. Надо по расспрашивать твоих родителей.
- Мне страшно. Стас мне страшно. Эта штука приходила ко мне в таком виде до похорон, постепенно превращаясь в нечто. Из-за дня в день трансформируясь. Какой она явиться сейчас, когда я поняла: что и кому надо принести.
Стас обнял меня.
-Не бойся. Я просижу в кресле в твоей комнате всю ночь. Мы откроем настежь дверь и попросим разрешения твоих родителей.
- Невозможно, Стас. Мои родители никогда не пойдут на это. Ведь репутация и моя, и их.
-Тебе страшно! О какой репутации ты говоришь, Юна.
-На всю жизнь, которая.
-Юна.
-Я справлюсь. Завтра мы должны найти палец дяди Толи. Стас, узнай, где это произошло, и поедем туда.
-Не переживай. Я все сделаю.
Утром мы уже ехали на машине отца Валерки на место, где своих жизней лишись пять человек. Среди них мог оказаться мой отец, но провидению было угодно оставить его на земле.
-Где это стряслось? – спросила я.
-Между поселком Есипово и Ложки.
-Названица. Далеко это от Калинина?
-Как доедем, узнаем.
-Ориентир, там есть какой-нибудь, или мы будем прочесывать всю территорию между поселками.
-Твой папа сказал, водонапорная башня на первый план выходит. Как раз напротив того участка, где все произошло. Там еще резина валяется на обочине. Как ты спала?
-Не видно, - и повернулась к Стасу. Под глазами красовались большие черные круги.
-Ты не спала!
- Сидела на кухне и пила кофе.
-Растворимый, индийский, - Стас чуть закрыл глаза, водил носом, пытаясь уловить хоть какой-то намек на напиток, и почувствовать его запах.
Я  глянула на него так, что мне показалось, он подавился представляемым кофе.
– Так оно не появилось, - сглотнув, спросил Стас.
-Нет. Смотри на дорогу.
-Юн, мне кажется надо ту бабку искать, это не нормально, то, что с нами происходит.
-Стас, не надо преувеличивать.
- Ты родителям как объяснила свое исчезновение.
- Правду сказала.
 -Едешь искать палец дяди Толи, - он хмыкнул.
-Именно.
-Поверили.
-Нет.
Погода была прекрасной, дорога без жезла и гвоздя. Стас уверенно вел машину, и  я не заметила, как Морфей пришел ко мне раньше, чем я захотела очутиться в его царстве. Проснулась я от своего собственного вопля. Стас съехал на обочину.
-Юна, Юна, с тобой все в порядке.
Я была вся мокрая и даже жарким днем, меня знобило, а через стекло пассажирской двери не просто видела, ощущала всеми фибрами души, что перемещалось вместе с нами, и что с нами сделают, если то зачем мы едем, не будет найдено.
-Стас,  поехали, мы можем не успеть до темноты. Стас, поехали не надо со мной возиться. Поехали.
-Тебе плохо.
-Нам станет плохо - двоим, если останемся здесь.
Стас завел машину и наш путь продолжился.
-Сколько еще осталось до места.
- Тридцать километров, - скупо отвечал Стас.
-Перестань обижаться.
- Куда уж нам пажам.
-Стас!
-Что!- заорал он.
-Не ори.
-Ты меня испугала, я думал, ты умираешь.
-Так и было, - стала кричать я в ответ.- Хочешь красок. Слушай. Эта дрянь теперь приходит как человек.
-Тогда чего ты испугалась.
-Без кожи, глаз и пальца и этой культяпкой тычет мне в лицо. От запаха гнили не поможет избавиться даже шипр моего деда. И если мы не найдем и не принесем сегодня, то что потерял дядя Толя мы с тобой будем выглядеть также. Только проделают это с нами, когда мы будем живыми.
-Бред!
-Хочешь попробовать! Я нет. 
Дальше мы ехали в тишине.
-Башня показалась. Стас, вот это место. Смотри. Ура!-  и  поцеловала его.
-Сейчас развернемся в обратную сторону.
-Почему?
-Вспомни, сначала лопнуло левое колесо, потом правое. Значит, смертельный удар они получили с этой стороны. Здесь машина на скорости столкнулась с фурой и стала развалиться на части, как и люди.
Мы буквально выбежали из авто. Спустились вниз и сантиметр за сантиметром изучали участки земли, где мог оказаться палец дяди Толи. Изначально я и Стас искали стоя, раздвигая траву палками, какие - то кустарники, иногда они гибкими ветками хлестали нас по лицу. Через полтора часа было понятно – палец не найден. Тогда я встала на четвереньки и дюйм за дюймом стала обшаривать все вокруг.
-Как далеко мог улететь палец во время аварии?
-Юн, я откуда знаю траекторию катастрофы.
-Почему мы ползаем здесь. Травы уже нет. Кусты практически лишились растительности.
Стас встал.
-Юна, здесь ничего нет.
-Надо искать.
-Бесполезно.
Такая безысходность меня обуяла, что я закричала, что есть мочи:
-Помоги нам, помоги, укажи. Где искать! Ты же видишь, мы не отказываемся, помоги, где он лежит.
-Кому это все адресовано, дяде Толе.
-Вроде того, точнее тому, что от него осталось.
Я стояла на коленях, потом села на ноги и закрыла глаза. Моя усталость….летала в воздухе, вот она как бабочка по чуть-чуть начинает раскрывать крылья, потом выпрямляет их и вдруг моя усталость черно- зеленая летит.
-Бежим.
-Есть что-то конкретное!
-Бежим на другую сторону.
-Что за вздор.
-Стас, скорее за усталостью.
-Слава Богу, нас никто не слышит.
-А если пальца он лишился, когда резко крутанул влево.
-Здравый смысл присутствует.
Грязные и уставшие мы перебежали на левую сторону трассы. Я даже стоять в три погибели не стала, а сразу на четвереньки и поползла, как хорошая ищейка. Стас, вздохнув, последовал моему примеру. 
-Вот он, - вопил Стас не своим голосом.
-Нашел, - такой радости я не испытывала даже когда на шестнадцать лет мне подарили золотой гарнитур восемнадцатого века. Изумрудные серьги, браслет и ажурную цепочку, которые, как хорошее вложение, сейчас находились не на мне, а в банковской ячейке. – Где он!
Стас торжественно показал палец.
-Стас, это не указательный, - протянула я.
-А какой.
-Большой. Нам нужен - указательный. Этот заверни в платок носовой, потом разберемся, чей он.  Давай, продолжаем, - и опять лицом в землю. 
-Этот подойдет, - Стас не уверенно демонстрировал свою находку.
 -Стас, ты нашел его. Стас, - моим поцелуям не было числа.
-Почему это его палец.
-Любимый мой, смотри здесь лапки паука, а тело этого приятного насекомого нанесено на кисти дяди Толя.
-Где здесь лапки-то, - брезгливо осматривал бесценную находку Стас. – Он весь синий и распухший до невозможности.
-Вот. Смотри – отчетливо просматриваются лапки с махровыми щетинками…
-Мерзость какая, - Стас пошел к машине. – Где она там щетинки отыскала, да еще и махровые. Брррр.
-Теперь на кладбище.
В Калинин мы приехали ближе к девяти вечера.
-Ты уверена, что именно сейчас нам надо посетить это дивное место.
Мой рык красноречиво ответил и отмел все сомнения Стаса.
-Ладно, чего орать. Поехали. Нас все равно не пустят туда, - в полголоса проговорил Стас последнюю фразу.
Грязные и усталые подошли к воротам городского кладбища на Дмитрово-Черкассах.
-Куда вы молодые люди, - начал сторож. – Идите с Богом, - быстро продолжил он, как только мы повернулись к нему так сказать фасадом, после пяти часов нахождения на четвереньках на земле, роясь в траве и периодически, получая удары, от спесивых ивовых кустов.
-Нас не остановят?! –  его надежда рухнула, как  пирамида МММ.
-Нас пропустят. Вспоминай, где могила дяди Толи.
-Жутко здесь.
-Я бы произнесла: живых надо бояться не мертвых. Но это не наш вариант.
-Мертвый мертвому рознь, - заметил Стас.
-Где его могила?
-В той стороне.
-Стой, чем мы копать будем, - вдруг озарила меня нужная мысль, когда от ворот мы отошли на почтительное расстояние.
-Лопата есть в машине, я пойду?! – говорил Стас, озираясь по сторонам. – За ней. Заодно фонарик захвачу.
-Давай. Пока найду захоронение дяди Толи. Подумаю – куда лучше положить его палец. Еще с большим разобраться надо.
На могиле дяди Толи мы со Стасом выкопали ямку и положили пропажу хозяина.
- Через год будут ставить памятник, палец найдут, возникнут вопросы, а может, его выкинут, - тут он перевел на меня взгляд и спросил как-то устало – Нам опять придется его искать для дяди Толи.
-Ты прав, поговорю с папой, чтобы он эксгумировал тело, и, пришил своему другу указательный палец.
-Утопия.
-Посмотрим. У нас есть проблема, - говорила  я на кладбище уже в полной темноте.
-Какая, заблудились?!
-Что делать с большим пальцем. На этой могиле нельзя. Дяде Толе это не понравится. Узнавать понравиться чужой палец его соседям, - я оценила могилы рядом.- Мне не хочется. Есть идеи, а то я устала, с ног валюсь.
-Давай, прикопаем его вот тут между дорожек, эта находка будет находиться на нейтральной территории. Она ушедшим в мир иной не принадлежит, - Стас посмотрел на меня с жалостью.- Потом, если найдем, отдадим хозяйке или хозяину.
-Закапывай.
Возвращались мы к машине в кромешной тьме. Залезли в авто, и он повез меня домой.
-А там и, правда, не страшно, там спокойно, -  вдруг заговорил Стас. – Но! Бабку, бабку надо найти.
Дверь мне открыл папа.
-Юна, где ты была, - мой внешний вид вызывал массу вопросов, отнюдь не благостных.
-На кладбище.
-Юна, что происходит, - он впился в меня взглядом.
-Папа, это с тобой что происходит. Ты не улыбаешься, ты похудел.
 -Юна, не надо.
-Папа ты ни в чем не виноват.
-Что ты можешь знать, - папа сел на табуретку на кухне. – Чудов уехал вместо меня. Я должен был быть на его месте.
-Папа, - я села на корточки и обняла его ноги. – С чего ты взял, что ты должен быть?
-Билет был куплен на мое имя.
-Хороший мой, билет был куплен не тебе. Неужели ты думаешь, мне позволили бы задержать тебя здесь. Не твое время пришло, а Чудова.
-Не знаю.
- Чудов похоронен без большого пальца? – спросила я, между прочим.
Папа весь побелел.
-Как ты узнала!?
-Па, эксгумируй тела дяди Толи и Чудова. Я нашла их конечности, их надо вернуть на место по-человечески. Это все, что ты должен сделать и жить дальше.
-Юна, какие конечности, - глаза моего родителя стали больше, чем блюдца от миниатюрного кофейного китайского сервиза.
-Папа, пожалуйста, сделай, как я прошу. Надо присобачить указательный палец дяде Толе, большой Чудову.
И пошла в душ, когда я вновь появилась на кухне, на столе стоял пузатый весь желто – зеленый фарфоровый чайник с ароматным чаем.
-Маму не будем будить, - сказал папа.
В тарелочке бутерброды с сыром и вареной колбаской; на плоском блюде жареные помидорки, залитые взбитым яичком. Сверху покрошенный зеленый лучок. Я уселась за стол. Папа, слушал мою историю про поиски пальца и явления дядя Толи дома, пока я уминала прекрасный ночной ужин. Затем блаженно вытянулась в постели и заснула сном младенца. Видения последних дней покинули меня.
Через три дня, после соблюдения всех формальностей, пальцы были пришиты. Тела преданы земле. Жизнь возвращалась в привычное русло, но осадок у меня остался.

*******
Коленки, ладони и расцарапанные лица еще долго напоминали о наших прошлых поисках. Но Стас решил воплотить в жизнь новую поисковую операцию. Объектом стала бабка.
-Мама, ты не видела мои заколки, - спрашивала я, осматривая в третий раз, трельяж в комнате.
-Какие!
-С вишенкой.
-В ванной смотрела.
-И тут нет, - сделала я неутешительный вывод. – Куда делись.
-Найдутся. Сегодня надолго.
-Надеюсь, что нет, - и перевела взгляд на Стаса.
-Как пойдет, - буркнул он. – Бабку эту надо найти и потребовать объяснений. И что нам делать, и как вернуть все вспять.
-Нарисовал себе мрачных картин. Подумаешь пару совпадений.
-А этот, дядя Толя с пальцем.
-Такое с каждым может случиться, когда покойники просят что-то вернуть.
-Разберемся, - и он распахнул входную дверь.
Крайняя улица традиционно встретила нас торговками и гомоном. Эти люди с их деревянными ящиками вместо прилавков, безменами вместо весов, стали неотъемлемой частью города.
Сюда они приходили каждый день, как на работу. Деловито выставляли свой товар, усаживались на складные стулья, у кого были; другие по - простому на ящики, которые предназначались для бутылок.
Они занимали каждый свое место: старожилы в начале большого продуктового магазина. В народе его прозвали «Зорька» - открывался он раньше всех в шесть тридцать утра (недалеко была ткацкая фабрика, и рабочий люд нередко забегал сюда, перед сменой, купить кефир и булочку на обед). Кто появился в этом месте недавно, раскладывали продукты в самом конце.
В полдень доставали термосы и ждали еще одну торговку, которая приходила с пирожками и нехитрой едой: отварным картофелем или рисом с рыбой, самой дешевой в магазине – минтаем. 
Все друг друга знали в лицо, и директор магазина, хороший малый, традиционно начинал свой трудовой день с торжественного выхода в народ. Интересовался: сколько это форменное безобразие будет продолжаться, на что, ставшие уже практически родственниками – конкуренты улыбались ему, жали руки. Обещали не загромождать вход в магазин и если, вдруг появится милиция, или не дай бог контрольная закупка тут же дадут знать. На том и расходились. Директор в свой кабинет, продавцы за свои рукодельные прилавки, не взирая, на погоду и время года.
В этот раз торжественный выход был похож на раздачу тумаков и того гляди из глаз молодого небольшого роста директора, полетят разряды молнии в людей.
- Повод для разговора более чем серьезный, - он свел брови и угрожающе посмотрел на всех.
-Юрич, что случилось?! – этот пожилой человек всегда занимал почетное место – сразу за дверью магазина и был, что называется на правах старшего в этой компании.
-Штраф мне вломили, Петрович, по вашей милости, - и Юрич обвел всех рукой.
-За что. Бычки, как и договаривались в отдельную банку, потом выкидываем; проблему с так сказать естественными нуждами решили – платим денежку бабе Нине из первого подъезда. Все чин чинарём.
-Чинарём значит, а кто из вас, милые мои, селедкой торговал вчера. А!
Возникло неловкое молчание.
-Молчим! Таааак, - Юрич потер руки. - Будем вызывать Санэпид, милицию и начинаем операцию: «Отнимание лицензии на продажу на улице». Замечу по закону.
-Погоди, Юрич, зачем сразу радикальные меры принимать. Ты толком объясни, что произошло.
-Пришел ко мне бдительный Санэпид в лице серьезной Зои Павловны. Она постучала пальчиком по столу и стала проверку в магазине учинять на наличие палочек, будь они не ладны, стафилококковых; всяких разных загрязнений на прилавках, товаров с подозрительными этикетками и маркировками в подвале.   Очень культурно поинтересовался я у Зои Палны, а что изменилось в наших деловых отношениях, после вчерашнего визита. На что мне очень любезно было сказано,-  здесь Юрич прижал свою правую руку к сердцу и с болью в сердце продолжил, - что я честный торговец,  травлю людей селедкой. После посещения моего заведения десять человек оказались на больничной койке в инфекционном заведении.
-Юрич, а мы причем?
-При том, Петрович, что я селедку снял с реализации. Дня два назад. И Леха - грузчик выкинул испорченный продукт в мусорный бак, который располагается во дворе этого дома с торца. Там даже надпись магазин № 29 и адрес начертан: улица Крайняя. Магазинный бак вместе с баками домоуправления в одну линеечку стоит.
-В чем подвох-то, - пожимал плечами Петрович.
-Кто там больше всех позавчера к бабе Нине бегал?!
-Не замечали, ни к чему нам.
-Зря! Именно этот человек достал рыбку, помыл и на свой прилавок у магазина положил. Цену бросовую сделал и продал за милую душу, товар с душком. Мне теперь штраф и проверки. Вам, - он вновь обвел недобрым взглядом торговцев. – Закрытие торговой точки. Мне геморрой не нужен.
-Не наши это.
-Как не ваши, а кто у Лехи ключик спросил, чтоб крышку открыть и сие богатство извлечь? Леха! – зычно крикнул Юрич.
На место действия вышел Леха. Огромный парень с добродушным, но дебильноватым лицом.  Вечно открытым ртом, с опущенными вниз ручищами. Он представлял собой гориллу, тронутую умом. Речь его была несвязна, он скорее мычал, чем разговаривал. Местный дурачок.
В детстве он заболел менингитом, последствия оказались вот такими. Его престарелая мать уже не могла содержать сорокапятилетнего мужика, поэтому пошла к Юричу и упросила взять грузчиком. Силы в нем было, хоть отбавляй. За день он перетаскивал кучу товаров, и ночью не прятался в туалете, где за бочком были спрятаны женские колготки. Он их жадно и долго нюхал и не реагировал на крики матери, которая в последнее время все чаще стала опасаться его.  После поднятий тяжести на это развлечение у него не оставалось сил.
-Леха!
-Ээээгооо, - пробормотал Леха. Добрую половину букв он не выговаривал, поэтому понимал его кто как мог.
-Кто у тебя вчера ключик попросил, чтоб в бак заглянуть?
Здоровяк, подбоченясь,  стал осматривать людей.
-От, от она, - его палец уткнулся в пожилую матрону, а он сам с гордым видом вытянул вперед и так отвисающую губу.
Торговцы обернулись.
-Анна Ивановна, ты что ли. Вот те раз!- Петрович всплеснул руками. – Это  чего это с тобой случилось, чтоб такую каверзу провернуть?!
-Путает он все, - побелевшими губами жарким июльским утром отвечала она.
-Нееееее, - заволновался Леха. – Тыыыы, росила юч, - дурачок настаивал на своих показаниях.
-Сейчас еще одну очную ставку сделаем, - Юрич повернулся к магазину и кому- то махнул рукой.
Ко всей этой компании, присоединился еще один долговязый мужчина.
-Говори Макарыч.
-Она это была, спросила, куда мы бочки от тухлой сельди дели. Я сказал за баками стоят. Не влезли вместе с рыбой.
-Теперь что скажешь, - Юрич уставился на Анну Ивановну. – Бабушка божий одуванчик, с коммерческой жилкой и нутром отравителя. Зачем рыбу продавала! – в конце ласково –спокойный тон сменился громким криком.
Бабка вздрогнула и сказала:
- Никто не помер же.
-Значит так, - Юрич не по-доброму подводил итог.- Собираем свои манатки и сваливаем отсюда к чертовой матери. Кто появится – сразу вызываю ментов. 
-Юрич, не горячись, Зоя Пална поняла, что твой магазин, один из лучших в округе,  - попытался он вставить ласковое слово,  - не может иметь отношение к этой мерзости.
-Ну, - цокал Юрич языком, раскачиваясь на ящике, засунув руки в карманы 
-Ему треуголку и вылитый Наполеон, - сказала я Стасу. – Битву выиграл на раз два.
-Чииии, - зашипели люди.
Пришлось замолчать.
-Юрич, может, мы как-то можем решить эту проблему более спокойным способом.
-Предложения?!
-Давай скинемся на штраф.
-Петрович, какой штраф, ты в своем уме, вы мою репутацию подмочили. Типа, я тухлый товар кидаю на лотки для дальнейшей реализации и набиваю себе карманы деньжищами.
-Юрич, - умоляюще протянул Петрович.
-Все вон, - Юрич сошел с пластмассового постамента и вальяжно пошел в магазин. Петрович потрусил за ним.
Торговцы накинулись на Анну Ивановну. Сквозь их галдешь ничего нельзя было разобрать.
-Как мы выясним, где наша бабка, - Стас вдруг кого-то увидел и уверенным шагом пошел туда, одновременно таща меня за руку.
В сторонке все это время, пока у магазина бушевали страсти, пожилая женщина спокойно подавала семечки.
-Простите, - обратился к ней Стас.
-Что, семечек.
-Нет. То есть да, - он отдал ей деньги, она насыпала ему в карман крупных жареных семечек. – Вы не подскажете. Тут с вами такая женщина торговала тоже семечками вся в черном.
-В черном, - не припомню.
- У неё больше покупают….
-Агафья, - с нескрываемым раздражением ответила наша собеседница.
-А- гафья, - повторил Стас.- Где она, как нам её найти.
- Валь, Валя! – крикнула женщина.
К нам подошла еще одна торговка.
-Как Агафью найти. Вот интересуются.
-Вам зачем, - она смотрела на нас с интересом.
-Нам…-замялся Стас.
-Помощь нужна, что ли, - протянула Валя, прищурив глаза.
-Ага. Помощь.
-Так она уехала к сестре на три дня. Завтра приходите, а лучше к ней домой. Пишите адрес.
И через три минуты мы знали, где найти ту, которая наговорила всякой чертовщины нам два месяца назад.
-Успокоился.
-Пока с бабкой не поговорю, не успокоюсь.
-Пошли, пройдемся где-нибудь.
-Тогда в центр.
Торговцы в спешке собирали товар, забирали ящики и перебазировались на другую сторону, не очень притягательную для потенциальных покупателей. Там не было остановки, располагался промтоварный магазин, поэтому людей было на порядок меньше. С каким сожалением все они покидали хлебное место. Анну Ивановну игнорировали и отпихивали, было понятно, её изгнали из стаи. 
-Доволен.
-Еще раз говорю: я буду доволен, когда встречусь с бабкой. Расспрошу её и получу ответы на все вопросы, главный из которых: как это все остановить.
- Гулять. Пойдем гулять.
 Добраться до центра можно только одним способом перейти на другую сторону проезжей части и сесть на общественный транспорт. Мы со Стасом подошли к светофору. Около него стояла молодая женщина.
-Юляш, смотри – это светофор, - говорила молодая мама своей дочурке. На вид ей было года четыре. – Сейчас горит красный, видишь.
-Да, - отвечала девчушка, она с интересом смотрела на большое сооружение и внимательно слушала маму.
-Светофор нам говорит этим, что идти нельзя. Там опасно. Красный – опасность. Потом будет желтенький, как подсолнухи у бабушки.
-Подсолнухи, - повторяла девочка.
- Пока тоже нельзя. Желтый – предупреждение, поняла!
-Да.
-Зелененький, это ведь твой любимый цвет, - спросила женщина ребенка, Юляша закивала своей кудрявой головой.
И, правда, на ней было яркое зелененькое платье с мелкими желтыми цветами и зеленые ленточки в косичках. В руках она держала плюшевого мишку, на его шее красовалась зеленая бархатная лента.
-Светофор говорит: добро пожаловать, как только загорится зелененький. Машинки встанут в одно мгновение, и мы с тобой и другие люди безопасно перейдут проезжую часть. Поняла, мое солнышко.
Мы переглянулись со Стасом и улыбнулись.  В этот момент к светофору подошла жгучая брюнетка. Я её сразу про себя назвала цаплей. Длинные тонкие ноги в красных лосинах торчали из–под желтой короткой юбки. На них красовались босоножки (огромная платформа, видимо, доставляла неудобства, хозяйке и ей надо было приложить массу усилий, прежде чем оторвать их от земли). Зеленая кофта подчеркивала всю фактуру цапли.
 -Тетя- светофор, - сказала девочка, смотря преданными глазами на девушку.
-Хмм, - брюнетка сжала и без того тонкий рот и сказала вроде как не видимому собеседнику. – Надо учить детей деликатности.
-Устами младенца…- Стас тоже нашел себе аналогичного друга.
Она зыркнула так, словно молотком его ударила. Демонстративно отвернулась, фыркнув.  Наконец, светофор сменил красный на зеленый, и мы шагнули на проезжую часть. Она состояла из шести полос по три в каждую сторону.  Впереди шла симпатичная девчушка с мамой, за ними вышагивала цапля. Она странно ходила, выкидывая вперед ноги. И не пыталась разогнуть их в коленках.
«Тебе бы каблучок поменьше и стала бы лебедем» - подумала я про себя.
Мимо нас пролетели торговцы, меняющие место дислокации. Мужики в двух руках держали деревянные ящики. Юляшка, которая шла впереди нас стала оглядываться и пыталась остановить мать. Она же нервно дергала её за ручку и тащила дальше. Девочка все равно упорно оборачивалась, в глазах стали появляться слезы. Мама шла дальше, ребенок смотрел в другую сторону, буквально выворачивая руку.
- В чем дело? - спросила я Стаса.
-Что?
-Смотри, девочка…
-Что с ней не так?
-Она словно что-то потеряла,- и я попыталась  проследить, куда смотрит малышка. 
Не сразу, но я увидела: её мишка с зеленой ленточкой на шее одиноко лежал на проезжей части. Видимо мужчины, торговцы, зацепили игрушку деревянными ящиками, и Юляшка лишилась своего плюшевого любимца.  Девочка смотрела на игрушку, рванулась и её ручка оказалась вне руки мамы. Она не успела оглянуться, как маленький человечек побежал к своей пропаже.
Откуда взялась эта «буханка». Я видела глаза водителя, который несся на ребенка и цаплю: она наклонилась и пыталась задержать кроху. В этот миг – СТОП. Все остановилось. Словно кто-то нажал на паузу. Замерли все: Стас, который хотел кинуться на помощь цапле и остановить малышку. Мама Юляши: она в ужасе вытянула руки, но её драгоценность убегала за своей. Цапля что-то говорила девочке и держала её самыми кончиками пальцев.  Юляшка могла бы легко ускользнуть от брюнетки.  Водитель в «буханке» перекошенное лицо, которого выражало весь ужас неизбежного наезда на детей. И цапля, и девочка были детьми, только каждый по-своему.
Предо мной были фигуры. Вот только не вырезанные из кости, или дерева - они были из плоти и крови. Цена этой партии – человеческая жизнь. Я перемещалась по этому полю как хотела, у меня не было ограничений. Ограничения были в одном: времени и выборе. Всего несколько секунд на принятие решения. Попытка оттащить от губительной машины и девочку, и цаплю оказалась неудачной. Они словно соляные столбы оставались неподвижными.  Значит, одну семью сегодня точно постигнет горе. Я подняла голову вверх, на небе ни облачка. И вот что-то: то погаснет, то вспыхнет. Что это, своеобразный маяк?! Склонив голову, я смотрела насовсем еще юную цаплю (она и не пожила толком) и кроху, которая  вообще не знает, что такое жизнь.
Ветер стал подниматься ветер.
-Что мне делать? - крикнула я в пустоту, вакуум, в который нас всех заперли, может на секунду, может на вечность.
И мне ответили.
-Девочка, забери маленькую девочку. У тебя три секунды.
Вот он выбор. Не я давала им жизнь, не мне её и забирать. Да и разве можно жить с таким выбором. Своего рода освобождение от вины. Выбор делаю не я, а за меня. Мне доверили и позволили встрять в эту жуткую историю.  Что же будет, если я ослушаюсь! Дурные мысли, гоню их прочь. Я осмотрелась, каковы мои действия: 
Один: В любом случае мне не миновать травмы, значит надо минимизировать последствия. Два: допустим, выхватываю девочку и падаю влево на бок, так я смогу прикрыть маленькое тельце собой. Три: смотрю в глаза цапле, жгучей брюнетке, которая смогла бы стать царь-птицей; её миндалевидные глаза: в них бушует огонь жизни, страсти, он горит, отбрасывая множество оттенков. Прости, мне предстоит задуть твою свечу жизни. Впереди у тебя – вечность. Прощай, незнакомка.
Резко хватаю ребенка и лечу в неизвестность. Из «буханки» звучит популярная мелодия…Та, та, тата…Это   «Мираж», знакомые до боли строки: «Наступает ночь, зовет и манит…». Тишина. Водитель резко дает вправо. Незнакомка летит на капоте к стене промтоварного магазина. Удар. Машина отъезжает от своей жертвы и с новой силой ударяется в неё.  Худые ноги вместе с красными колготами и желтой юбкой падают под авто на асфальт. Торс припечатан к стене. Я вижу её глаза, полные боли и крови. Я делаю глубокий выдох, он долетает до неё, принявшей страдания. От него пламя колышется. Затем его бросает из стороны в сторону. И вот оно потухает. Конец. Точка поставлена. Смотрю в небо. Мерцание прекратилось – зажглась новая звезда: «Счастливо, незнакомка», шепчу я, вновь слыша «Мираж», музыка все еще льется из машины – смерти «Знаю я теперь, что ночь сильнее дня…».  Теряю сознание.
Темная размытая фигура. Кто это. Сознание медленно возвращалось ко мне. Нечеткие ориентиры, откуда здесь капли дождя на стекле, это явление увеличивает изображение в несколько раз, это любой пятиклассник знает. Четкости нет, как же можно настроить фокус, чтобы понять, что за фигура передо мной. Резкость медленно, но верно возвращается. Зажмуриваю глаза и резко открываю, раньше помогало - картинка сразу становилась такой как надо. Видимо не сейчас. Еще раз зажмуриваю глаза и немного трясу головой, О! Сработало. 
-Мама, - шепчу я.
-Юна, Юночка. Деточка моя, ты пришла в себя, - мама целует мои руки и щеки, лоб, глаза.
 -Мамочка, где я?
-В больнице девочка моя, в больнице. Папа уехал только что. Он вернется через два часа. Мы так ждали. 
-Вижу. Вы тут поселились.
-Дома можно сойти с ума. Врачи нам не отказали.
-Долго я так провалялась?
-Три дня, без чувств, Юна, как мы молились с папой.
-Он же в партии.
-Ты точно пришла в себя. Доченька, хоть что-нибудь помнишь.
- Девочка, удар, темнота.
Мама заплакала.
-Ма, не плачь, все будет хорошо, - губы слиплись, спеклись, хочется пить. – Воды.
Мама бережно поднимает мою голову и подносит к сухим растрескавшимся губам стакан. Живительная влага, делаю три глотка. Хорошо.
-Что у меня с голосом, у нашего соседа – пьянчужки лучше.
-Доктор сказал реакция на наркоз, да и трубка у тебя была, могли поцарапать гортань.  Все восстановится.
-Девочка Ю...
-Юлечка, с ней все хорошо. Её мама, Тамара, приходила с ней вчера. Она передала тебе подарок.
-Какой?
Мама взяла что-то с тумбочки и показала мне.
-Плюшевый мишка, -  сказала я.
-Та другая девочка, она погибла…
-Водитель, что он говорит.
- Люди рассказывают: он так плакал у того, что осталось от девушки. На коленях, взахлеб. У машины лопнул тормозной шланг, так кажется, это называется, он не смог предотвратить трагедию. Как кричала её мать. Она все хотела ноги вернуть, приставить, обратно к туловищу. Было ужасное зрелище, - мама передернулась.
-Ма!
-Что моя милая, моя золотая.
- Со мной что.
-Сильный удар был в правое бедро. Тебе сделали операцию.  Чтобы ты могла потом ходить, вживили шесть спиц, через какое – то время сделают повторную операцию и их удалят, пока придется с ними. Иначе ногу надо было ампутировать, - мама пыталась не плакать, но рыдания вырывались вне зависимости от её желания. Представить свою красавицу – дочь без ноги. Я вздохнула. Мама незнакомки, была бы согласна и на такой результат.
 Дверь открылась и кто – то вошел в палату.
-Мила, Мила, он пришел в себя. Там ему уколы делают, а я решила быстро к тебе и Юночке заглянуть.
-Мария Ивановна, Юна тоже очнулась.
-Юночка, - бабушка Стаса дрожащими руками дотронулась до моей руки. – Моя милая, какое счастье. Бог все видит, - она сложила руки и стала в полголоса говорить молитву.
-Стас, как Стас? - шептала я.
-Он пришел в себя.
 Я не верила я своим ушам.
– Как и он!
-Юночка, он пытался тебя оттолкнуть, вас двоих задело. 
«Четыре: Стаса я не учла».
-С ним то что? - как могла, прошипела я.
- У него тоже спицы, правое бедро, вам операцию профессор Шиванов делал одновременно, вместе с Ункиным. Мы тут от палаты к палате бегали, вы оба были на грани жизни и смерти, - говорила мама.
-Юночка, нам врачи сначала ничего не гарантировали. Они восемь часов над вами колдовали, - бабушка Стаса промакивала глаза кружевным платочком.
-Ну - ну, самое плохое позади, дети пришли в себя. Шиванов - волшебник. Вернул вас к жизни.
Дверь распахнулась, и звонкий девичий голос проинформировал:
-Уколы.
В палату вошла молоденькая медсестра с медными волосами, которые непослушно выглядывали из – под шапочки. Удивительные глаза с поволокой, и чуть скошенный набок нос, который её не портил, наоборот делал особенной и потому красивой.
Она подошла к кровати.
-Простите, вас, как зовут…, - фразу я не договорила.
-Надя.
-Наденька, - тут я бросила взгляд на поднос.- Это что все мне, - и с ужасом уставилась на…по моим хаотичным подсчетам.. тридцать шприцов по пять миллилитров каждый. И заправлены они были под завязку.  Она посмотрела на содержимое подноса и хихикнула.
-Нет. Вам всего два. Вот эти.
- Пойду Мила, - говорила бабушка Стаса, скажу ему, что она тоже пришла в себя.
-Да, конечно, Мария Ивановна, безусловно.
-Наденька, - обратилась я к медсестре.
-Да.
-Можно я вас спрошу об одном пациенте?
-Спрашивайте, вы у нас героиня. Спасли ребенка. Вы на особом положении.  Наш Юрий Алексеич так и сказал, берегите эту девочку, она смелая и умная.
-Юрий Алексеич….
-Шиванов, - сказала мне Мария Ивановна. – Мила, Юночка, пойду.
И бабушка Стаса вышла в коридор.
-Что так долго, - спросила мама медсестру, которая все еще делала укол.
-Это препарат такой, его вводить надо очень медленно, - она делала свое дело и периодически кидала на меня свой взгляд.- Мы никак не можем понять, как правильно вас зовут. Юля или как?!
-Ю -на, - по слогам произнесла мама.
-Юна. Какое интересное имя, а что оно обозначает?
-Просто имя, и она сама сделает себе имя.
-Надюша, - вновь обратилась я к ней.
-Спрашивайте, я отвечу, если знаю.
-Со мной юноша поступал, как он?!
-Знаете, - она стала убирать использованный шприц под пеленку не первой свежести. – Он, конечно, ваш родственник, но вы с ним поговорите. Таких ругательств в жизни не слышала, а уж, повидала, поверьте.
-Стас не ругается, может, больно было, - сказала мама.
-Больно, какой больно он только очнулся, как Юна, - она замолчала.
-Вы правильно сказали. Юна, - подтвердила мама
Надя довольная продолжила.
-Как только я сказала, что в бедре спицы, и он только что очнулся, - Надя сделала паузу. – Он стал бормотать чего – то. Но это ладно. Но потом ваш родственник совсем с ума сошел, когда узнал, сколько ему здесь придется пролежать. Чуть всё лекарство мне не испортил. Хотел   снизу ударить по подносу, но мы воробьи стреляные.
-И сколько? - прошипела я.
-Что сколько?
- Лежать сколько!
 -Полгода, и это в лучшем раскладе. Обычно месяцев девять – десять.
-Сколькоооо, - не поверила я своим ушам. Стас меня не убьет, он меня живьем в землю закопает. 
-И вы туда же, - Надя улыбнулась. Лучше бы она этого не делала. – Не успеете оглянуться, раз и выписка.
В палате воцарилась тишина.
-Мам!
-Да, моя птичка. Все выдержим.
-Я не об этом. Почему вы меня так назвали? - спросила я, когда Надюша плотно закрыла за собой дверь.
 -Как.
-Так, что людям объяснять приходится по слогам, ты же сама слышала. С первого раза  никто не понимает,  как меня зовут.
-Зато такого имени, как у тебя точно нет.
-Как нет и объяснений, что оно обозначает.
-Это так важно, доченька.
 -Мам. Вот смотри. У всех такие изменяемые имена.
-Например.
-Например, Света- Светлана, Лиза –Елизавета, Маша-Мария. Твое имя можно официально: Людмила, или поэтично – Мила. Мое, как застывшая лава – Юна. И никаких гвоздей.
-Но оно, же штучное, эксклюзивное, таких больше нет.
-Ха. А что оно означает?
-Что ты человек.
-Все ими являются, а как же значение, особенности характера, способности. Вот смотри: Людмила - людям милая, Светлана – светлая, чистая, Елизавета – богом клятва, Мария - печальная. А я какая?
-Любимая.
-Мам, я серьезно. Ни талисманов не узнаешь, ничего.
-Ты загадка, тайна
-Хочется узнать тайну и разгадать загадку.
-Ты можешь поменять имя, если оно тебе не нравится.
-Нет уж, останусь загадкой и тайной, - я зевнула и заснула.

***********
-Знакомьтесь, - щебетала Наденька, ввозя меня в палату на каталке.
Мое затворничество закончилось. Жизни ничего не угрожало, поэтому из спец.палаты меня переводили в общую. В ней находилось два человека. Я стала третьей. С каталки медсестра помогла мне перебраться на кровать, на удивление большую и твердую.  Сверху на перекладине была прикреплена петля, можно немного подниматься, и переворачиваться на бок, как позволяет мне это делать больное бедро. Наденька опять мне улыбнулась. Лучше бы она этого не делала.
-Юна.
-Наслышаны, наслышаны. Я - Ольга Николаевна. Это Лариса Викторовна. Вы молодец, девочку спасли.
Я вздохнула, вспомнив о незнакомке.
-Располагайтесь.
Комната была небольших размеров, но в ней компактно размещались три большие кровати, на которых возлежали больные, через полчаса мы уже знали диагноз каждого. Вровень с кроватями тумбочки – достать чашку, книгу, яблоко – все было удобно. Вот в саму тумбочку без посторонней помощи не залезть.
-Повезло тебе, - говорила мне Ольга Николаевна. – Скоро костыли дадут, и начнешь ходить потихоньку, а там глядишь, домой отправят.
-Мне сказали полгода в больнице.
-Надька что ли, - Лариса Викторовна рукой махнула. – Слушай ты её больше. Услышит что-нибудь за углом и выдает за чистую монету. Надо с Шивановым поговорить. Твоя мама, когда придет.
-Вечером.
-Его уже не будет. Надо к утреннему обходу прийти. И вопросы ему задать. Твой друг – то как.
-Вроде ничего, - Стаса я не видела после того дня. Писала ему записки, но ответа ни на одну из них не получила. Поэтому писать перестала.
-Два месяца провалялась. Еще минимум три осталось. Надоело. Дочь скоро родит. А от меня помощи никакой.
-Все образумится, Лариса Викторовна.
-Ой, Юночка. Твои слова, да Богу в уши. Она на сохранении лежит и не поговорить никак. До телефона не дойти. Даже не знаю, кто будет.
-Лар, - сказала Ольга Николаевна. – Твой Сашка приходил вчера, чего не спросила.
 -От него, как от козла молока. Все хорошо, и руки на месте, и работящий. Как коснется бабских вопросов, он в мальчика десятилетнего превращается. Зять на работе пропадает сутками – он у нас милиционер.
-А золовка, попроси пусть золовка придет.
-Точно.
-А золовка – это кто, - робко поинтересовалась я.
-Сестра Сашкина, - быстро ответила Ольга Николаевна. Видя, мое недоумение добавила. - Золовка – это сестра мужа. У мужа Ларисы Викторовны есть сестра, ей она по - родственному приходится золовкой.
-Поняла!
-Угу.
Наступила пауза.
-Хотите, посмотрю, кто  родится? - неожиданно для себя сказала я вслух.
-Ты гадалка что – ли.
-Нет. Но вдруг получится.
-Давай. Попытка не пытка, как говорится.
- Только как до вас добраться.
-О! Раз плюнуть, - Лариса Викторовна постучала чем- то по батарее. Ей ответили таким же стуком.
Через три минуты в палате стояла Надя.
-Что случилось?
-Надюш, сделай нам перестановку.
-Какую?
-Меня к Юне передвинь, а Ольгу Николаевну к окну.
-Вечно придумаете.
-Мы пошушукаемся. Юна мне по руке погадает, может, скажет, кто у дочери родится. А то лежишь здесь в неведении.
-Я к вам вечером тогда приду. Погадаешь мне тоже.
Я кивнула головой, плохо представляя себе, как хрупкая девушка переставит кровати, на которых лежат не грудные дети, а тёти лет сорока пяти.
-Ты только особо не распространяйся, а то набегут, как тараканы, - сказала Ольга Николаевна.
-Хорошо.
Надя подошла к окну и потянула кровать на себя. Она на удивление легко отъехала от стены, затем на освободившееся место переставила кровать Ольги Николаевны, а койка Ларисы Викторовны практически вплотную прижалась ко мне.
-Во, так удобно теперь, - спросила она меня.
-Угу, - только и могла я выговорить.
Видя мое недоумение, продолжила.
-Кровати на колесиках их можно откатить. Мы так иногда делаем – не все же время на стены глядеть. Надо и другим дать в окошко посмотреть. Постучишь по батарее…
-Зачем стучать по батарее, - перебила я её.
 -Кнопки вызова не работают,  - вздыхая, ответила Ольга Николаевна. – В нашем отделении принята система оповещения.
-Один стук: перестановка, - просвещала меня Лариса Викторовна. 
-Два: нужна помощь, - говорила Ольга Николаевна. – Три: беда, плохо соседу стало. Мед персонал понимает и приходит. Как только сестра или врач покидает пост, больные из палаты восемь (она посередине коридора находится и напротив поста), дают знать стуком, что к тому, кто стучал - пошли.
-Как они узнают, из какой палаты стук?
-Юночка, батареи в каждой палате звучат по-разному: у кого-то глухо, у кого –звонко, у кого с дребезжанием, везде есть своя отличительная особенность. Сестрички каждую знают наизусть, их не ввести в заблуждение.
-Главное нам перестановку до темноты сделать, а то уколы могут не те поставить. Сестры шприцы и капельницы раскладывают согласно, что называется, купленным местам.
-Моя мама придет. Сделает.
-Если Сашка раньше, значит, он вернет все по своим местам. Давай. Чего там у меня.
Взяв руку Ларисы Викторовны, внимательно стала изучать её причудливые линии. Главные из них три: головы, судьбы и жизни. И тут я подняла глаза и стала смотреть как бы через женщину, там за ней словно в телевизоре стали появляться картинки.
-Лариса Викторовна, с вашей дочерью сейчас все хорошо. Еще вчера была угроза выкидыша, - стала говорить я. Моя собеседница побледнела.
-О, господи. Так и знала.
- Не переживайте. Таких приступов у Маши больше будет.
-Откуда ты её имя знаешь, я же не говорила?! – Лариса Викторовна повернулась к Ольге Николаевне.
-Нет, - растеряно протянула та.
-Прочитала на руке. У вас еще сын есть, ему двадцать два и вы не в восторге, от его выбора.
-Галька, эта зараза. Подбивает его не понятно на что. Сама из Красной Слободы. Голь перекатная. Ладно бы еще хозяйка хорошая, работящая, семейная, так нет, ни готовить, ни уют создать. Одни гулянки на уме. И Семена подбивает. Парень техникум вагоностроительный закончил. Машинистом работать будет. В рот вина до встречи с ней не брал. Эта же прокурва, так и норовит лишнюю рюмку налить, - Лариса Викторовна замолчала. – Чего там, продолжай.
-Он с ней расстанется скоро. Другую девушку встретит. Только Галя это зло может ей причинить. Вы, уж Лариса Викторовна, защитите её.
-Я этой Гале ноги повыдергиваю. Только бы мои зажили. Вот напасть.
-Галя не любит вас и знала, что окна мыть будете, - Лариса Викторовна не отрывала от меня взгляда. – Она на подоконник масло растительное налила. Вы поскользнулись…
-Вот падла, - закричала Лариса Викторовна. – Так и знала, что эта гадюка руку приложила.
-Она просто не учла, что у вас на доме ремонт идет: швы на фасаде заделывают, поэтому вы не разбились, а в люльку с девятого на четвертый упали. Ангел хранитель у вас хороший. 
Лариса Викторовна смотрела на меня и не могла поверить своим ушам.
-Откуда ты все это знаешь!
-На руке написано. Только вы Гале злом на зло не отвечайте. Её и так накажут. Поверьте, Господь сам наказание воздаст за содеянное.
-Хорошо, - было видно, как в душе Ларисы Викторовны от негодования все клокочет.
-Вы лучше новой девушке Семена  помогите, ладно.
Лариса Викторовна кивнула головой и откинулась на подушку.
-Про дочь говорить, - напомнила я ей первоначальную просьбу.
-Вся прям растерялась. Что там у Маши!?
-Через неделю она станет мамой.
 -Кто родится-то, мальчик, девочка?
-Мальчик, - сказала уверенно я.
-Эх, девку хотелось бы. Она помощница. Мальчик, что вырос и фьють улетел к женщине своей. Дочка, дочка всегда останется с мамой.
-Два мальчика будет, - уточнила я. – Один далеко уедет. Второй всегда с мамой будет.
-Как два!
-Близнецы, как капли воды будут похожи друг на друга  и на маму.
-Вот те раз, ты бабкой вдвойне станешь, - Ольга Николаевна от души радовалась.
-И не знаю, то ли радоваться, то ли нет.
-Почему нет.
-Юночка, с одним-то ребенком с ума сойдешь, а тут двое.
Мы с Ольгой Николаевной улыбались. 
-Юна, потом с тобой почирикаем, когда на место все встанет.
Я кивнула головой. Вечером пришла Надюша. Она протянула свою тоненькую, почти прозрачную ладошку.
-Кто такая Алена? - спросила я.
-Моя лучшая подруга. Мы с ней с детского сада растем.
-Она завидует тебе: хорошая семья, на хорошем счету в школе, правильный выбор профессии. Она же во всех неудачах других винит.  У них в семье разлад, мать мужчин меняет, как перчатки. В школе перебивается с двойки на тройку. Поступила в ПТУ торговое, больше никуда не взяли. Теперь вот на Сергея твоего засматривается.
 -Это не правда. Ложь. Алена не такая.
-А какая, она?! Спроси её про Василия.
-Кто это?
-Очередной ухажер её матери и по совместительству любовник Алены. Подруги твоей. А еще про Степана и Михаила.
-Гадость какая, - сказала Ольга Николаевна.
-Зачем ей это?! - Надя не верила моим словам.
-Своеобразная месть матери. Теперь вы на очереди. Она ловушку готовит: придешь к ней в гости, случайно будет открыта входная дверь, ты, Надюша, зайдешь и видишь своего любимого рядом с лучшей подругой. Так закончится ваша дружба и любовь всей твоей жизни.
-Так он мне изменит!
-Нет. Это Алена заставит вас обоих так думать. Она попросит по дружбе зайти Сергея помочь – розетку сделать. Потом предложит чай попить. Пока он моет руки – снотворное подсыпит. Дальше дело техники. Ты увидишь своими глазами их в постели, ему она наплетет сказку про белого бычка. Он поверит, но не будет счастлив. Ни у тебя, ни у него жизнь после этого не сложится. Вы созданы друг для друга. Поэтому беги от неё. Она не хороший человек.
-Откуда я знаю, что это всё, правда.
-Дело твоё и выбор за тобой, но как же я узнала имя и подруги, и твоего молодого человека. И…Сергей тебе сегодня колечко подарил: золотое с янтарем.
-Нет, не подарил.
Я посмотрела на неё и ответила:
-Надюша, день еще не закончился. 
Утром, когда Надя пришла нам ставить уколы и капельницы, на её среднем пальчике правой руки сверкало колечко с янтарем.  Мы все заулыбались вместе с ней в палате.

*********
-На вас все заживает, как на кошке, - сделал мне комплимент Шиванов. – Сегодня начнем учиться на костылях ходить. Просто поразительный эффект. Еще неделю назад я бы сказал, что вам вместе с вашим другом придется долго реабилитироваться. Сейчас нет, думаю, к началу сентября летать будите.
-То есть не полгода в больнице?
 Врач засмеялся.
-Кто вам такую чушь наговорил, это вот этим красавицам придется здесь задержаться. Их по косточкам собирали. Пока они все срастутся. Вы же молодые. Раз и побежали, словно и не было ничего.  Вот навыки приобретете с этим агрегатом,  - он показал на костыли, которые внесла в палату Надя, - и все домой, домой. Потом недели через две рентген, костыли в сторону и походим со спицами чуток. Затем кость обрастет нужным нам костным веществом, спицы вынимаем и на свободу, так сказать, с чистой совестью.
С помощью Нади стала делать нетвердые шаги. Здесь дверь открылась, и Лариса Викторовна радостно вскрикнула.
-Вера, наконец, - они обнялись с уже не молодой женщиной, которая потом уселась на табурет рядом с кроватью. – Как Маша, рассказывай.
-Отлично. Не сегодня - завтра родит. Роман практически все закупил для малыша.
-Верочка, а если двойня. Пусть Ромочка и на второго мальчика кроватку купит, распашонки, чепчики. С коляской, конечно проблемы будут, но ничего дед что-нибудь придумает.
-Откуда двойня. В нашей родне никого нет с таким богатством.
-У нас тоже, но надо с чего-то начинать, - она посмотрела на меня и продолжила.- Как там Семен.
-Ох, Лара, не хотела расстраивать тебя. Пьянки, гулянки с утра до вечера. Отца-то они не больно слушают. Галя эта свои порядки устанавливает, но не очень они положительные. Еды ему с собой на работу не дает, говорит, в столовой поест, а ей некогда, - здесь золовка Ларисы Викторовны перешла на шепот.- Семен за дверь. Она мужиков ведет. Наласкается вдоволь, а потом ночью к Семену в кровать нырь, если забеременеет, то не факт, что от него.
-Она у нас живет, - не верила своим ушам Лариса Викторовна.
-Так о чем и толкую, уже как месяц. Наговорила и Саше, и Семену, что мол, пока тебя нет, она по хозяйству поможет. Лара, все твои фиалки –отфиалились.
-Зараза, какая. Саша мне ничего не говорил.
-Он же знает твое отношение к ней.
-То – то и оно, что знает и прости господи, в дом привадил. Что делать – то?
Без стука в палату влетел муж Ларисы Викторовны. Весь взъерошенный и наэлектрилизованный донельзя.
- У меня сын родился.
-Какой сын, - в два голоса сказали Лариса Викторовна и Вера.
-Как какой маленький. Машка, дочка моя, - объяснял он нам с Ольгой Николаевной, сильно жестикулируя, - только что родила мальчика. Нет мальчиков. Близнецы у нас бабуля. А вы тут, надо это дело отметить.
-Э-э-эх, старый пентюх. Дедуля! Какой сын. Внук! - Лариса Викторовна постучала себя по голове.
-О - ё, точно внук, чего это меня раскорячило с сыном-то, - и Саша стал раскатисто смеяться, заражая этим смехом всех вокруг. 
-Саш, не поняла, двое мальчишек родилось, - переспросила Вера.
-А я о чем, двое.
-Ты то откуда знала.
-От верблюда, - и Лариса Викторовна подмигнула мне. – Саш!
-Чего!
-Ты давай Гальку гони, скажи я не разрешила. Пусть к своим идет. Нечего у нас ошиваться. Ты меня понял?
-Понял, - отвечал Саша, потупив взгляд в пол.
- Смотри мне, если не выгонишь, - она приподнялась на кровати и погрозила пальцем. – Ты меня знаешь.
-Понял я. А Семену, что сказать… ему сперма в голову ударила.
-Мать против, без штампа и прочей дребедени. Так и передай, а то с корнем у него вырву то, что вырабатывает ударение в голову.
Саша поморщился.  Слушать дальше я не стала и впервые за три недели вышла в коридор. Мне навстречу летела Надя.
-Юн, спасибо тебе.
-За что?
-За Сережу. Он мне сказал, что Алена его сегодня пригласила розетки чинить, я ему запретила и сама зашла к ней. Она мне дверь полуголая открыла. Очень удивилась, увидев меня.  Я ей прямой вопрос задала, про Сережу и меня. Юна, она даже отрицать ничего не стала. Сказала, что я зажралась хорошей жизнью. На этом нашей дружбе пришел конец, - Надя подумала и спросила. – С Аленой, что будет дальше.
-Пока ничего хорошего.
-Юна, - вновь остановила меня Надя.
-Что?
-Я к вам сказать шла, там ваши подруги пришли.
В конце коридора увидела мелькающие лица Светки и Лизы и побрела туда.  Они чуть не уронили меня, когда стали обнимать.
-Как ты, как Стас?!
- Когда вас выпишут?!
Трещали они, перебивая друг друга. В этот момент дверь открылась, и появился Стас. Его я не видела долгих три недели.
-Привет, - сказала я. Стас не отреагировал.
 Он все еще дулся на меня.
-О! Все герои в сборе. Когда вас выпишут?
-Недели через три, - сказал Стас. – Потом дома на костылях попрыгаем, потом опять на операцию: спицы вытаскивать из бедра.
-Главное, что живы остались.
-Подумаешь. Зато умерли бы в один день, - произносил Стас с непроницаемым лицом.
Подруги переглянулись.
-Валерка заглянет к тебе завтра, вот просил передать, - и Светка отдала пакет Стасу.
Он посмотрел и довольно улыбнулся.
-Чего там? - любопытствовала Лиза.
-Машинку буду собирать. Он мне модельку принес, а то скоро завою. Пойду, отнесу. Сейчас вернусь.
-Вас как кормят?!
-Плохо, Свет, если бы не мама и бабушка Стаса, как выжили, не знаю.
Лиза загадочно на меня смотрела.
-Говори, чего мнешься.
-Мы все решили. Завтра переезжаю к Мите. Начинаем с ним совместную жизнь.
-Лизон, что ты делаешь. Зачем это надо. Сыграйте свадьбу и живите себе на здоровье.
-Юн, только не надо мне нотации читать. От маменьки с папенькой наслушалась. Мать сказала, если уеду, то могу обратно не возвращаться. Позорю семью распутным поведением.
-В этом есть доля правды.
-Юна, это раньше все девичью честь берегли, от греха убегали. Сейчас другие времена.
-Лиза, обдумай все еще раз. Честь так и остается честью.
-Юн, все обдумано. Вот Светка замужем, - она повернулась к подруге. - Что у тебя изменилось после того, как штамп поставили в паспорте?!
-Я мужняя жена. Могу претензии ему предъявить,  вхожа к нему в семью он в мою.
-Я тоже жена, но без штампа. Надо сначала узнать друг друга поближе, а потом и расписываться.
-Лиза, а если дети будут, - пыталась я достучаться до её благоразумия.
-Будут, но потом. Мы предохраняемся.
-Слушай, всякое может случиться в этом деле, - Светка тоже пыталась отговорить подругу от рискованного шага.
-Чего вы на меня набросились, нет, чтоб порадоваться за подругу. Нашла свою вторую половинку. Жить будем в квартире у Мити. Мне оттуда и на учебу недалеко. Завтра перевожу вещи. Начинается новая жизнь.
Мы со Светкой покачали головой.
-Вот ей – то чего в голову ударило, - вспомнила я слова Ларисы Викторовны про сына.
-Любовь, мне в голову ударила. Любовь. 
Подошел Стас.
-Слушайте ребята, мы вам тут вкуснятины принесли, - они нам сунули пакеты.
Стас вздохнул.
-Подожди, сейчас отнесу в палаты, - и он опять стал открывать дверь в отделение.
 -Не надо, - волевым жестом остановила его Светка. – В каких вы палатах лежите.
-Я в третьей, Стас..
-В девятой.
-Сейчас быстро отнесу, - вы пока поговорите.
Минуты через две Светка вернулась.
-Все лежит на ваших тумбочках. Вас тянет на приключения. Швы еще не заросли на одной ноге, так вы умудрились другую испортить.
-Долго ли умеючи, - Стас посмотрел на меня.
-Не ругайтесь, - сказали подруги, и пошли домой.
Мы со Стасом задержались перед входом в отделение.
-Ты как, - выдавила я из себя.
-Благодаря тебе плохо.
-Стас!
-Ты совсем головой не думаешь, а если буханка тебя переехала, а не ту девицу. 
-Ты меня, в чем обвиняешь, что я специально у машины шланг тормозной перерезала и сама под неё кинулась.
-Нет.
-Тогда в чем?! Я тебе записки писала, но тут фу ты ну ты, обиженный он. Я тебя, что ли под колеса бросила.
-Ты бросилась под колеса.
-Никуда я не бросалась. Лишь ребенка вытащила.
-Кто тебя просил?
-Конечно! Надо было тихонько в сторонку отойти и смотреть, как девочка вместе с брюнеткой погибнет.
-Не об этом сейчас.
-А о чем, Стас? Ты обижаешься на меня за это происшествие, но я то откуда могла знать, что произойдет на пешеходном переходе. Мне было больно также как и тебе, а ты, ты…, - я сжала губы. – Теперь я на тебя обиделась.
-Зачем!? – видимо до Стаса стало доходить необоснованность обвинений.
-Я, как  и ты, потерпевшая в этой истории. Скажи спасибо, что одно бедро, а не два.
-Спасибо.
Здесь я от злости стукнула костылем по бетонной лестнице. Он выпал из рук и с грохотом свалился вниз на один лестничный проем.
-Стой, - сказал мне Стас, когда увидел мою попытку вернуть своего «помощника».- Даже не думай. Ты сейчас на одном костыле себе шею сломаешь, а я опять отдуваться буду. 
Он поковылял за костылем. Принес и отдал мне.
-Все пошли в отделение. Здесь на этих ходулях опасно.
У моей палаты он чмокнул меня в щеку и улыбнулся.
-Дурак ты, - сказала я и пошла в палату на уколы.


*******
Шиванов оказался прав. На нас со Стасом заживало все, как на кошке. Уже к середине сентября мы были выписаны домой. Постепенно, постепенно и в костылях уже не было
необходимости. 
В этот день Стас пришел весь мокрый. В Калинин пришла осень.
-Привет, - говорил он.
-Привет, ты чего без зонта.
-Забыл дома.
-Заболеешь.
-Надо повторить попытку найти бабку.
-Опять ты за свое. Это стечение обстоятельств.
-Юн, то есть ты не веришь, что когда она говорила: «если вдруг с кем из вас беда случится, то в тот же миг, секунду, минуту с другим произойдет тоже». 
-Нет. Не верю. Просто так все совпало неудачно.
-Хорошо, - сказал Стас и потащил меня на кухню.
Открыл шкаф, где хранились столовые приборы, кухонная утварь и ножи. Достал самый большой из них.
-Чего ты собираешься делать? - как завороженная смотрела я на тесачок для разделывания мяса.
Он бросил на меня взгляд и ответил:
-Да. Этот не подойдет. Где у вас иголки?
-В комнате, в маминой шкатулке.
Он опять взял меня за руку и потащил в зал. Там достали шкатулку. Стас нашел солидную иглу.
-Ты меня хочешь уколоть?!
-Нет, любимая,- говорил он сквозь ехидную улыбку. – На этот раз я уколю себя, и посмотрим, появится ли у тебя такой укол.
Он резко уколол себя в указательный палец левой руки.
-И где! – спросила я.
Стас опять уколол себя.
-Ничего?! – он не верил своим глазам.
-Доволен, - сказала я. И в ту же секунду почувствовала два укола в том же пальце, той же руки. На нем появились капельки крови.
-А! Я же говорил, - победно кричал Стас. – Я же говорил. Ты все еще сомневаешься? Поэтому в следующий раз, когда полезешь под танк, подумай о том, что это касается не только тебя, но и меня.
-Выходит ты прав, не сказки это все, а правда. Как нам избавиться от этой напасти. Это ж теперь под стеклянным колпаком ходить надо. Один заболел и второй тут же. Неправильно.
-Под стеклянным не надо. Разобьется. Мы уже проходили распоротые тобой ноги.
-Опять я виновата.
-Кого – то еще видишь?!
-Кто судьбу хотел узнать?! - накинулась я на Стаса. – Кто колдунью или ведьму искал?!
-Ты поддержала идею.
-Поддержала, но я же не знала, что мысль настолько окажется материальной.
-Я тоже был в неведении. Думал, расскажут небылицу, мы похлопаем ушами и пойдем себе подобру-поздорову. 
-Себе ты оправдание нашел, а меня теперь во всех смертных грехах обвиняешь. Раз вместе эту кашу заварили, вместе и расхлебывать будем.
-Пошли к бабке Агафье, если она после нашего последнего случая опять к какой-нибудь сестре не уехала на месяц.
Пришлось подчиниться, и мы со Стасом пошли искать на улице Крайней дом бабки-предсказательницы.  Одно было хорошо, жили недалеко от неё. Стас бежал буквально ног под собой не чуял, я еле поспевала за ним. 
-Какой там номер дома? - спрашивал он, даже не удосужился, посмотреть рядом ли я нахожусь.
-Чего?
Стас оглянулся.
-Где – ты там, - он подождал пока я подойду, взял меня под руку и повторил вопрос. - Какой там номер дома?
-Ты не поверишь. Тринадцатый.
-Тринадцатый, чертова дюжина, - он нахмурился. – Ничего не понимаю, если правая сторона четная, то левая должна быть нечетной.
-Да.
-Значит, дом номер тринадцать должен располагаться вот здесь. Смотри там двенадцать, а здесь…
-Сразу пятнадцать, - констатировала я.
-То есть со зрением у меня все в порядке. Тогда, где тринадцатый.
-Давай будем идти, и смотреть номера домов. Правда они не везде есть.
-Чертовщина какая-то. Простите, вы не подскажете, - Стас обратился к пожилому мужчине.  - Где дом под номером тринадцать?
-Тридцать лет здесь живу, а дом с таким номером не видел никогда.
-Подождите, нам дали адрес, а в нем указан номер тринадцать, а здесь на улице его нет. Нумерация проскакивает это число.
-Молодой человек, - пожилой мужчина как –то странно разглядывал Стаса. – Не верьте глазам своим. И потом. Тринадцать – число несчастливое. Многие верят в его магическую сущность. И дом, который вы ищите, может оказаться с совсем другим номером.
-Например, пятнадцать.
-Правильно, милая девушка, или двенадцать, а может и семнадцать. Здесь, когда дома строили, бумажки вытаскивали, чтоб по-честному все было, кто вытащил, не помню. Помню, решили: дом с таким зловещим магическим, я бы сказал смертельным, воздействием не появится здесь. Да и желающих нарисовать его на стенах родного дома не было. Вот так.
-Придется в дома, начиная с двенадцатого стучаться, - Стас решительно направился к калитке. 
-Дедушка?!
-Что милая?
-Может, вы подскажете, где нам бабушку Агафью найти.
 -Агафью, - он загадочно улыбался. – Конечно, подскажу. Её дом последний стоит на пригорке.
-А номер у него, какой?
-Тринадцатый.
-Как, вы же только что сказали, что такой дом на улице не должен находиться, - Стас хлопал глазами.
-Он и не находится на этой улице.
-Простите, дедушка мы не понимаем.
-Девочка, всё просто.  Мы находимся на улице Крайней 1. И здесь строения  с таким номером нет. А дом Агафьи на улице Крайней 3.
 -А где же два.
-Что два, - переспросил прохожий, который очень напоминал Деда Мороза, только в темном пальто.
-Улица Крайняя два, - Стас все больше запутывался.
-За номером один, - спокойно продолжал наш собеседник. – Она параллельно идет.
-То есть на улице Крайней 3, такой дом может быть, на двух других нет, - Стас недоумевал.
-Правильно, потому что на ней всего один дом – дом бабушки Агафьи, - с этими словами он повернулся и пошел дальше по своим делам.
Мы, раскрыв рты, стояли посередине улицы Крайняя один.
-О, как завернули. Пошли, - сказал Стас.
Дом бабушки Агафьи был как на картинке. Высокий деревянный терем с резными наличниками, массивным забором. На калитке прибита дощечка: «Если с добром – заходи, если со злом - беги».
-У всех «Осторожно, злая собака», тут задумаешься, а будет это добром для хозяйки, или для того, кто входит. - Стас выдохнул и постучался. В ответ тишина.
-Давай зайдем.
-Юн, как зайдем –то.
-Как на табличке написано, с добром, - я повернула ручку, щелкнул замок,  дверь распахнулась.
Мы оказались на дворе. Он был весь вымощен добротной доской. Посередине сидел черный кот.  Он следил за нами, но даже не пошелохнулся, когда мы со Стасом поравнялись с ним. 
-Долго же вы долго шли, - неожиданно мы услышали женскую, певучую  речь.
Я повернулась туда, где еще секунду назад сидел кот, там стояла наша знакомая, которая нагадала нам умереть со Стасом в один день.
-Все недосуг, было, - ответил Стас.
-Знаю, знаю, - Агафья подошла к нам вплотную и буравила глазами. – Все знаю.
-Мы устали от этого, помогите. Как нам вернуть все обратно.
-Никак, - словно отрезала она.
-Не, не, так не честно,  - Стас начинал нервничать. – Почему мы должны калеками становиться? За неполные пять месяцев мы уже два раза в больнице побывали.
-Осторожней надо быть.
-Как осторожней. На улицу не выходить, а если дома кто кипятком обольется, тогда,  другому тоже боль причинять.
 -Жизнь вся состоит из боли, кому-то вовсе не доведется её испытать, кому – то малая часть достанется, а другому только и остается терпеть.
Мы переглянулись со Стасом, грустно опустили глаза вниз и повернулись, чтоб уйти. Безнадежность окутала нас с ним.
-Впрочем, есть один способ. Ведь если есть яд, значит, есть и противоядие. Пойдемте в дом.
Красивая, дородная женщина поднималась по ступенькам на крыльцо. Она несла себя, как драгоценность. Правильные черты лица, приятная улыбка и проницательный взгляд черных, как маслины, глаз. Агафья была воплощением благородства и какой –то особой женской стати.
-Проходите.
Прямо по диагонали от печи на восточной стороне терема располагался иконостас. Иконы в старинных окладах стояли на резных полочках, сверху их обрамляли кружева. Бабушка Агафья подошла к святым ликам перекрестилась, и, не поворачиваясь к нам, сказала.
-Это Образы Спасителя и Божией Матери.
-Вы верующая, - с недоверием спросила я.
-Конечно, -  сказала она. – Без веры нельзя творить добро и помогать людям. И потом Господь дает силу, он все видит и знает. Мы всего лишь проводники его Благодати на земле.
-Проводники  - это кто?
-Мы, - она смотрела на меня.
-У меня нет такого.
-Как же нет, есть. Я  тебе часть дала, придет время, все тебе перейдет.
-Я не хочу такого, мне страшно.
-Всем страшно, но без этого никуда. Этот крест тебе выпал.
-Простите, - не очень корректно вмешался Стас. – Подскажите средство, как нам избежать этой напасти, чтобы мы не так сильно зависели друг от друга.
-Чай будете, - и Агафья направилась к столу, на котором стоял начищенный до блеска самовар.
Она открыла краник в виде забавного кренделька, и в ярко оранжевые чашки побежала горячая вода. Изящным движением Агафья сняла заварочный чайник и добавила заварки. На столе стояли конфеты в разноцветных обертках, ароматные баранки, мед, крынка с молоком и большой батон белого хлеба. Его хозяйка видимо совсем недавно вынула из печи, потому как запах от этого продукта исходил божественный.
Я сделала глоток чая и обожглась.
-Здесь можно как у своих, - она повернулась ко мне. – Из блюдечка.
Чай пили с особым наслаждением. За радушный прием мы от души поблагодарили хозяйку. Стас ерзал, как на иголках и никак не решался вновь повторить свой вопрос и главное услышать ответ.
-Выход есть, - сказала Агафья.
Стас чуть ли на стол не запрыгнул от этих слов.
-Расстаться.
Мы переглянулись.
-Нет, нет, нет, - она покачала указательным пальцем из стороны в сторону. – Даже если вы сейчас скажете: всё мы расстались. Это будет не правдой и связь между вами станет еще сильней. Вы искренне должны принять такое решение, что не будете встречаться, перестанете питать чувства любви друг к другу.  Тогда этой беды уже не будет.
Нас буквально накрывала волна беспомощности и неизбежности продолжения всего того, что уже происходило с нами.
- Нет! Не можете?! - она улыбнулась. – Вот увидите, все наладится. Ты права, Юна. Одной тебе не справиться. Дам тебе помощника, впрочем, он у тебя уже есть.
Стас гордо выпятил свою грудь. Агафья беззвучно и беззлобно посмеялась, глядя на него. 
-Скоро ты поменяешь место жительства. Да, - она помолчала,  – без печи – это не дом. За советом приходи, когда захочешь. Идите с Богом.
Мы вышли на крыльцо. Внизу на деревянном дворе сидел черный кот и сладко жмурился на солнце. Обескураженные мы покидали дом номер тринадцать на Крайней улице три.

********
-Да что же это такое, - возмущалась я.
-Юна, что случилось.
-Мам, опять мои заколки пропали. Уже вторая с вишенкой.
-Они у тебя вечно, то пропадают, то находятся. Не горюй. Возьми другие. Мы с папой хотим с тобой серьезно поговорить.
Такие заявления от родных родителей меня всегда очень настораживают. Мама колдовала на кухне, я расстроенная пошла в комнату.
Начинало темнеть. Включила торшер и уютно устроилась на кресле. Взяла в руки книгу. В комнате послышался какой-то треск.  Оторвалась от чтения и оглянулась по сторонам. В полутьме моя обитель выглядела уютной и безопасной. Не обнаружив ничего необычного, вновь попыталась сосредоточиться на книге. Снова треск и скрежет.
«Так скребут мыши, - подумала я про себя. – В моей комнате мыши? Нет. Это из области фантастики».
Но скрежет усиливался, и шум становился все явственней. Теперь я точно знала, откуда все это доносится. С неким ужасом стала медленно поднимать голову, чтобы взглянуть на шкаф. Именно там происходили необъяснимые явления.  Страх сковал все мое существо:  «Что там может быть? Опять мертвецы?».
Сквозь темноту просматривается шкаф, вот расстояние между ним и потолком, оно совсем незначительное, но есть. И там пусто или нет. Где- то там, в глубине какое – то шевеление и звук когтей, которые скребут. Из темноты со скрежетом и шорохом постепенно выплывает облако. Оно загораживает всё. Ничего не видно, что происходит там, за ним. Опять тишина.
Кому-то доставляет удовольствие играть на нервах. Глаза, не отрываясь, смотрят на край шкафа. Бесформенное облако останавливается и начинает менять свою форму. Показались волосы, пухлые руки, ноги и вот на меня глазами - пуговками изучает какое –то существо. Оно склоняет голову то вправо, то влево. Встает на шкафу и смотрит вниз.
«Только не это, оно хочет спуститься вниз, - страх меня сковал, до такой степени, что начали стучать зубы».
Существо садится, и вдруг я понимаю, что манипуляции с головой, вставанием никак не связаны со мной. Оно так принимает свой настоящий вид, так сказать проявляется. И вот словно невидимый художник начинает раскрашивать непрошенного гостя.
Волосы цвета соломы, голубые глаза – пуговки, с черными, как палка, ресницами. Они словно намертво застыли на веках.  Большой нос картошкой. Ротик, маленький, красненький, как будто проткнули карандашом. Фланелевая рубаха в клеточку, поверх неё овчинная душегрейка серого цвета, на ней замысловатые узоры, расшитые серебряной нитью. Плотные темно – синие штаны, которые аккуратно заправлены в белые валенки.
-Ты домовой, - не веря своим глазам, произношу я.
И тут существо кивает соломенной головой и склоняет её набок.
-Так вот кто мои вишенки украл, - с гневом говорю я. –  Стоп. Ты девочка?! Девочка – домовой!
И тут мне отвечают поразительно тонким голоском.
-Есть претензии?! – видя мое недоумение, продолжает. – А, с чего ты взяла, что домовые мальчики. Какие из них рачительные хозяева. Так название одно, только и могут, что ворчать, но наговаривать не буду, есть исключения, а так только на печи лежать. И потом, мы всегда в заботах и одеваемся как мальчики. Вот нас за них и принимают. А мы объясняй, что лучшей хранительницы очага, чем женщина – нет. И вообще я – Домовуха. Это имя моё.
 -Ты не Домовуха, ты - Хапуга, - в сердцах сказала я.
-Хапуга….
«Сейчас как запустит в меня чем-нибудь от обиды, или еще чего похуже придумает. Откуда я знаю, на что это существо способно, - ругала я сама себя».
Она же поставила пухлую руку на бедро и произнесла по слогам:
-Ха-пу-га, - замолчала и добавила. - Мне нравится новое имя.
-Что?! Хапуга, это по-другому ворюга.
-Подумаешь, взяла заколки поносить ненадолго. Я же их возвращала потом.
Тут стала смеяться я.
-Ладно. Забирай.
-Насовсем.
Я утвердительно кивнула головой.
-Ой, я тебе буду самой лучшей помощницей. Мне еще награду дадут за хорошую работу.
-Помощница. Ты!?
-Тебе бабка Агафья не сказала, - Хапуга явно была удивлена. 
-Так это ты помощница?!
-А ты кого ждала, - она пожала плечами. – Хм, все фей хотят. Но, дорогая моя, их на всех не хватает. С домовыми тоже иногда проблемы случаются, могут обидеться, - она якобы не смотрела на меня, но исподтишка наблюдала за реакцией.
Я сощурила глаза и сказала:
-Ты хитрюшка, Хапужка.
Здесь незваная гостья стала смеяться. Никогда бы не подумала, что у домовой может быть такой приятный смех. Мне всегда казалось, что это очень угрюмые, где – то даже злые существа.
- Я просто молодая еще.
-Сколько тебе лет.
-Мало, - она многозначительно замолчала. Потом посмотрела на меня и удовлетворила мое любопытство. – Всего двести тридцать, - и вздохнула.
Я присвистнула. Её это явно задело.
-Ты не понимаешь, хорошей домовой говорят Элдеры, можно стать только после трехсот.
-Элдеры, это кто?!
-Элдеры, наше всё - их десять. Они распределяют нас на работы, но Проводники, как Агафья могут конкретно указать на помощника и тогда Элдеры обязаны выполнить этот наказ, в противном случае их заменят. Но если по какой – то причине Домовые не справляются или переходят грань дозволенного, тогда Элдеры могут отозвать и наказать непослушного помощника. Вернут его обратно или нет, решает Проводник. Если нет –Домового – уничтожают.
-Как.
-По ветру развевают и потом не дают Пикчерам проявить.
-Пикчерам, - повторила я еще одно новое слово. Придется привыкать к непонятной для меня терминологии. - Чем ты будешь мне помогать.
-Всем. Ты пока ничего не понимаешь и не знаешь, а я совет дам, а если не знаю, то к Элдерам схожу или еще к кому – нибудь. 
-Юна, - позвала меня мама.
-Я должна идти. Как тебя позвать.
- Просто произнеси мое имя.
-Какое!
-Здрастье. Сама мне его дала и уже забыла, давай вспоминай и говори вслух.
-Хапуга.
-Совсем другое дело.
-Я  уже произносила его.
-Закрепить. От прежнего можно отказаться, а этим похвастаюсь. Ха-пу-га, - она буквально нараспев произносила его. - Если чего срочное, сама тебя найду. И больше так приходить не буду, - она хихикнула, – с проявлением. Ты бы свое лицо видела.
-Так ты меня пугала! Ах, ты.
-Да нет. Хотела эффект произвести.
-У тебя получилось. Я пошла.
- Слушай, принеси булочку с корицей. Уж больно она вкусная.
-Хорошо.
-Вот туда положи, - и Хапуга указала на темный угол между стеной и шкафом.
-Хорошо.
-И рецепт узнай, я своим расскажу. У нас стряпня, ох, как ценится.
-Договорились, - и я вышла в коридор. – И никакого волшебства. Просто произнеси имя.
На кухне меня встретил умопомрачительный запах и задумчивые родители, которые загадочно переглядывались. Сегодня мама решила побаловать нас с папой вкуснятиной. Она запекла курочку с картошечкой в духовке.
Рецепт донельзя прост, но семнадцать мгновений…руки и блюдо исчезает с противня. Мамуля берет противень, укладывает пергаментную бумагу, чтобы продукты не пригорели. Раскладывает по всей емкости кусочки сливочного масла. Затем берет курочку, только мяско (косточки  и шкурки потом идут на бульон), мелко режет в миску, туда добавляет нашинкованную зелень, мы любим укроп и петрушку, солит, перчит и заправляет майонезом. Тщательно перемешивает и равномерно раскладывает на пергамент с маслом. Затем шесть – семь сырых картофелин, чистит, мелко режет и размещает сверху курицы с зеленью и опять смазывает майонезом. И главное, чем мельче порезать картофель, тем быстрее будет готово блюдо. Затем на него укладывается натертый сыр. И в духовку на 30- 35 минут  180 градусов. Блюдо готово, если картофель, который находится в середине, легко протыкается, например, спичкой.
К этому кушанью, мама делает салат из тертой зеленой редьки и морковкой, заправленной майонезом. Очень вкусно. К тому же стол, как всегда ломился от мясной нарезки, огурчиков, оливок, как зеленых, так и темных. В графине традиционно яблочный сок.   
За столом была не свойственная тишина. Все молча поглощали содержимое тарелок.
-Через полчаса начнем пить чай, - сказала мама и посмотрела на папу.
-Юн, мы тут с мамой посоветовались и решили, что тебе надо отдохнуть. Слишком много событий в большинстве своем неприятных.
-Только не то, о чем я думаю.
-Там сейчас хорошо.
-Мама и ты туда же. Я там со скуки с ума сойду. Вы отдых предлагаете или тюрьму, со всеми вытекающими последствиями. Мне дед с бабулей вздохнуть свободно не дадут.
-Возьми кого – нибудь с собой, - сказал папа. – Лизу, Свету.
-Они не могут. Света с Валеркой носится, как курица с яйцом. Лиза ушла жить к Мите. Она сейчас точно не сорвется в дальние города. Пусть даже и с морем.
-Может Стас, - неуверенно сказала мама.
-Стас, - я была удивлена предложению мамы.
-Мила, хорошая идея. Он тоже натерпелся и заслужил подышать морским воздухом. Там бархатный сезон в разгаре. Решено. Начинаем подготовку.
-Он на коврике будет спать перед входом в дом?! Бабуля с дедом в ужас придут, если я приеду с молодым человеком.
-Они уже в курсе, дед поспит вместе с ним в комнате, с тобой бабушка.
-Так вы уже все решили и моё согласие в принципе не нужно. Таааак, - я угрожающе встала. 
Папа чуть не испепелил маму.
-Юн, но согласись идея хорошая. Как вернетесь, машину купим, - внезапно сказал он.
Я опять села на стул, ошарашенная таким заявлением.
- Ни у кого из нас нет прав.
-Вот ты и пойдешь, выучишься, а пока Стас попользуется. Ты как!
-Хорошо.
-Вот и ладненько. Звони Стасу. Сейчас какой день недели? Вторник. Отличненько. В четверг вечером отбываете на юга. В Севастополь.
-Так уже и билеты куплены, -  опять возмутилась я.
-Если бы мы не достигли соглашения, то успели бы их сдать, чем бежать и покупать. Помнишь, у меня в жд блата нет, - и папа улыбнулся мне. 

********
Уговаривать Стаса долго не пришлось. Он был готов ехать хоть сию минуту. Мне же надо было собрать кучу всякий вещей. Потом села на диван посмотрела на гору кофточек, футболочек, юбочек – и поняла, что мне дней не хватит, чтобы я хотя бы по одному разу примерила все наряды. Поэтому волевым решением было оставлено четыре футболки, шорты – три штуки. Теплая кофта и джинсы, памятуя, что ночи в Севастополе холодные. Два купальника торжественно упали на дно чемодана, шлепки, босоножки и кроссовки – завершили процесс сбора.
«Скромненько, но со вкусом, - похвалила я сама себя».
Сегодня надо было еще успеть увидеться с девчонками в кафе. Они уже пили чай, когда я присоединилась к ним.
-Везет. Море, - протянула Лиза.
-Поехали со мной, - предложила я. - Тогда Стас благополучно останется здесь.
Лиза жестом показала, что готова уступить свое место для него.
-Не могу. Столько дел. Надо Мите кушать приготовить, меню придумать, в магазин заскочить.
Было видно, что Лизе нравится свой новый статус – статус женщины, у которой есть мужчина. И он выступает не в роли жениха, а полноценного мужа, а она соответственно в качестве жены.
-Ох, Лизка не дело ты делаешь.
-Опять начали. Меня все устраивает. Мы налаживаем быт. Пришлось привести в порядок его холостяцкую берлогу. Завтра сбегаю куплю ткани и сошью новые занавески, - это у Лизы было не отнять шила она отменно.  – Ой, девочки, на меня так мои сокурсницы смотрят. С завистью.
Светка ухмыльнулась и покачала головой.
-Дело твое, как бы потом плакать не пришлось.
-Ай, - Лиза махнула рукой. – Слушай, Юн, я к твоей маме забегу на днях, может она мне какой рецептик вкусненький подскажет.
-Заходи, она после трех всегда дома. Свет, чего такая грустная.
-Да так. Валерка странный какой –то стал.
-Это как.
-Раньше смеялся, шутил. Сейчас замкнулся, ворчит, как старый дед. Все ему не так и не эдак. Не туда носки положила, не так картошку почистила, почему пол не подмела.
-Вот, о чем я говорила, - встряла Лиза. – Не пожили вместе, не узнали привычки друг друга, сейчас начнется ругань.
-Это называется притиркой характеров -  заметила я.
-А тут, девочки, стал подшофе приходить. Я спрашиваю, что за праздники каждый день. Он огрызается, однажды даже крикнул на меня: «Не твое дело».
-Вот, надо было.., - опять завела свою шарманку Лиза.
-Погоди ты, - цыкнула я на неё. – Свет, может у него неприятности какие на работе.
-Все хорошо у него. На повышение пошел. Его назначили мастером. Он теперь машины в рейс выпускает. Маршруты разрабатывает. Речь заходит о том, чтобы сделать Валеру заместителем директора по транспортному цеху.
-Успех может вызвать зависть, - вдруг сказала Лиза.
-И что?
-Зависть штука такая.
-Скажешь тоже, - махнула рукой Светка.
-Ладно, девочки побежала я. Вы тут без меня не балуйте.
 -Ты уж там отдохни и за нас тоже, - Светка вздохнула.
Дома вновь намечалось торжество. Мама приготовила мясо в духовке: свинину порезала порционно, замариновала, выложила на противень, сверху лук – репка тонкие колечки, потом долька помидорки, майонез. Когда до готовности остается пять –шесть минут: тертый сыр. Гарнир: отварной картофель с зеленым укропом. Свежие овощи, сырок. Рыбка в кляре. Салатик из свежей капустки с морковкой и подсолнечным маслом.  Графины с соком: яблочным и березовым.
-Людмила Станиславовна, давайте хлеб порежу, - предложил Стас маме.
-На.
Я расставляла приборы.
-Еще один поставь.
-Кто к нам придет?!
-Папа с новым замом.
Ровно в восемнадцать тридцать папа вошел на кухню. С ним был статный парень лет двадцати восьми. Шатен с карими глазами. Слегка небритый, но такая небрежность на лице скорее ему придавала шарма. Сверкающие ботинки,  стильный костюм, и уголок платка в кармане белоснежной рубахи – все это говорило о хорошем вкусе молодого человека, который знал себе цену и он ей действительно соответствовал.
-Знакомьтесь. Глеб, - сказал папа. – С Людмилой Станиславовной вы знакомы. Это Станислав молодой человек моей дочери, а это моя дочь – Юна.
- Юна, какое удивительное имя, - пропел Глеб.
-Она и сама удивительна, - внезапно сказал Стас, не отрывая взгляда от Глеба.
-Это правда, - отреагировал он. 
-Глеб, как вас по отчеству, - поинтересовалась мама.
-Зачем официально. Геннадьевич.
-Как вы попали к папе.
-Случайно.
-Не бывает ничего случайного, - сказал Стас.
-Ваша правда. Я никогда не пользовался  блатом. Мой отец может все. Однако я уверен, надо всего добиваться самому, чтобы потом не сказали: «А это сынок Григорьева, он туда по блату попал». Я могу достичь успеха и без помощи папы, хотя если надо будет, воспользуюсь поддержкой, но главное, чтобы ценили мои способности. Это важно.
-Похвально, - сказала мама.
-Благодарю. У меня два высших образования. Мне кажется наиболее перспективное направление – строительство. Компания, которую возглавляет Евгений Константинович одна из крупнейших. Я пришел и сказал, что хочу работать в ней. Евгений  Константинович посчитал нужным, дать мне эту должность.
-Уверен, вы справитесь.
Глеб изящно склонил голову и кивнул головой в знак признательности.
-А вы Станислав, каковы ваши приоритеты?
-У меня нет покровителей, Глеб. Мои родители погибли, когда мне было семь лет. Меня воспитывали мои бабушки. Одной не стало три года назад, - он помолчал. - Считаю, что воспитание, данное ими достойно. По моим наблюдениям, что наиболее перспективным направлением является торговля.  Люди всегда хотят есть. Поэтому я заканчиваю обучение и вскоре начну работать в этой сфере.  Пока же подрабатываю там, где платят наличными. Не отказываюсь от любого приработка, например, вагоны разгружаю.  Там хорошие деньги.
-Похвально, - Глеб отпил березового сока. – Каковы же ваши амбиции в дальнейшем.
-Стать директором магазина. А ваши?
-Для того чтобы хотеть большего, нужен опыт, а у меня, его нет. Главная моя цель – набраться опыта. 
-Надеюсь, что цели, поставленные вами, будут достигнуты, - сказал папа.
-Юночка, ты все собрала?
-Да, мам.
-Насчет еды не беспокойся. Я все продумала. Возьмете с собой корзинку: там пирожки с картошкой и капустой; папа достал сырокопченую колбасу, другая испортится; курицу зажарила; подготовила клюквенный морс; перед самым отъездом сварю яичек. В термос сделаю кофе или чай. Вам что лучше.
-Стас, нам, что лучше кофе или чай?!
-Кофе. Чай, если, что у проводника возьмем. 
-Значит кофе. Положу ещё печенья и конфеток. И вот, мама достала большую жестяную банку из – под индийского кофе.
-Что это? - с неким подозрением смотрела я на этот сюрприз.
-Там подарок для дедушки, он оценит его, будь уверена, - мама постучала по крышке банки.- Не открывай её в пути. Хорошо!?
-Хорошо.
-Уезжаете, - поинтересовался Глеб.
-Да, на море, - мгновенно ответил Стас.
-Хорошо отдохнуть.
-Всенепременно.
Их невидимая дуэль продолжалась.
- Давайте пить чай, - мама попыталась разрядить обстановку. 
Декорации на столе стали меняться. В этих  изменениях принимали участие все: папа закатал рукава и мыл посуду, которую ему приносил Стас. Глеб расставлял чашки, я наливала в розетки мед, клубничное варенье. Глеб закрывал банки и относил их туда, куда указывала мама. Наконец на столе появился пузатый весь желто – зеленый фарфоровый чайник.  А какой  аромат исходил из этого сосуда…О…Там точно был какой –то особый напиток по рецепту мамы.
-Булочки, - папа потер руки.
На большом блюде появилась главная героиня ужина – булочки с корицей.  С глазурной корочкой, пышущей  свежестью и теплом души, которая приготовила этот шедевр.  Из блюдечка никто не пил. Глеб ушел вместе со Стасом. 
-Женя, что ты делаешь!?
-Что?
-Зачем ты сталкиваешь лбами Стаса и Глеба.
-Не понимаю.
-Женя, Стас влюблен в Юну.  Зачем ты познакомил их с Глебом. Ты внес сомнения в их отношения.
 -Если они на всю жизнь, ничто не повлияет на них.
-Женя, даже самые крепкие отношения, могут расшататься, если посеять зерно сомнения.
-Сомнения рассеиваются, если люди доверяют друг другу и главное любят.
-А если они молоды. И не знают, что такое любовь.
-Мила, я не сводник. И Глеб пришел к нам в дом, не с целью увести Юну у Стаса. Отнюдь. Это мой новый зам. Я хотел, чтобы ты и Юна познакомились с ним.
-Он амбициозен и не скрывает этого. Женя,  опасайся его. Папа Глеба много чего может.
-Правильно. Глеб может пыжиться, но без своего папы он пока ничего не стоит. Не буду его расстраивать, но у меня есть определенный договор с Григорьевым старшим.
-Женя, что за игры.
-Мила, его сын считает, что он достиг всего сам -  я не оспариваю этого. Взамен  получаю выгодные контракты.
-Женя, а когда его сын получит опыт, ты уйдешь, оставишь ему свое место!
-Мила, какие мысли. Успокойся, как только Глеб наберется опыта, он не останется в Калинине. У него дорога в столицу нашей родины – Москву. У меня же останутся очень хорошие связи. Григорьев влияет на все. В нашем городе два крупнейших строительных управления один и два.  У меня два,  Капустин возглавляет один. Он отказался от Глеба. Напрасно. Теперь все важные госзаказы у меня. Капустин лишился крупных объектов, следовательно, денег, выполнения планов, премий для себя и работяг. А этот пункт главный. Они, если не получают денег ищут их на стороне: на шабашках. И те объекты, которые взял Капустин,  могут полететь в трам тарары.
-Чего так на Капустина.
Папа посмотрел на маму и сказал.
-Не дает мне покоя один момент.
-Какой?
-О том, на какой машине мы поедем в Москву знали три человека. Один из них  погиб – Толя.  Я остался жив чудом. А механик, который готовил «Волгу», уволился. Отгадай, куда он устроился на работу!
-К Капустину.
-Именно.
-Неужели он приложил руку.
-Не верю я, что Толя не проверял машину перед выездом. Не мог он проворонить колеса. Тем более и давление, и резину проверяли.
-Женя, неужели ты думаешь…, - мама с ужасом смотрела на папу.
-Не знаю, Мила. Есть только предположения, а доказательств нет. Поэтому пилюлю Капустину очень хочется вставить.
- Женя, а если целью были не те, кто погиб, а ты. Значит…
-Он попытается еще раз. Вопрос как.
-Женя, - глаза мамы стали влажными.
-Ну, ну, Мила, я же все контролирую. Все будет хорошо.  Завтра тяжелый день Юну проводить и твоим позвонить в Севастополь, чтоб встречали нашу красавицу, с её телохранителем.

**********
Вокзал и суета - неразлучные супруги. Проходящий поезд Ленинград – Севастополь стоял в Калинине несколько минут. Это просто удача купить на него билеты.
А так пришлось бы ехать в Москву, там бегом на нужный вокзал, метро не миновать, и потом не проворонить свой вагон. Ведь железнодорожники любят шутки, сначала скажут: «нумерация с головы состава», все как ух, побежали. Глядь, не тот вагон. А на перроне звучит: «нумерация с хвоста», и опять все чемоданы подхватили и полетели.
Здесь все гораздо скромнее: практически на бегу, ночью засовываются чемоданы, дальше мы со Стасом. Билеты вручаются в тамбуре проводнице. Она читает, хотя там такая темень глаз выколи. Открывается дверь, и дальше бредешь по спящему вагону, находишь свое купе. Тихонько заходишь, кидаешь чемоданы. Немного выглядываешь в окно, машешь рукой. Все поезд тронулся, стоянка закончилась.
Входит проводница с бельем, попробуй не взять: будешь врагом номер один. Заправляем постели и по полкам. У меня верхняя, у Стаса нижняя. Уснуть сразу не получается, поэтому сидим в обнимку на нижней полке и пьем чай, который уже принесла проводница. Через полчаса уютного потрясывания и стука колес начинает клонить в сон. Всё - утро вечера мудреней.
В купе вместе с нами молодая мама и пытливый сынишка лет восьми. 
-Хорошо, хоть не младенец, - говорил Стас, когда мы утром пошли на водные процедуры. – А то за полтора суток с ума можно будет сойти. Он и так то постоянно говорит, лазает.
Я смеялась.
-Стас, он же ребенок.
Завтракали с удовольствием. Желание Стаса временно было исполнено: рот Антона был занят - он поглощал еду.
-Скоро будет остановка в Туле. Надо выйти пряников купить, - сказал Стас.
-Тебе еды мало?
-Ма, хочу пряник, - тут же заныл Антон.
-Антоша, у нас есть, они ничем не отличаются от ихних.
Пряник благополучно был съеден и Антон выбежал в коридор вагона. Поезд, солидно пыхтя, подъезжал к станции.
-Санитарная зона, - кричала проводница с волосами цвета морковки. – Стоянка пять минут.
-Пойду, прогуляюсь, - сказал мужчина в тренировочных штанах.
Из окна вагона было видно, как уверенно шагнул он на перрон.
Двери стали хлопать, и куча продавцов побежала по вагонам. Кроссворды, чайные сервизы, пирожки, ткань для занавесок, задушевные песни. Сервис на любой вкус и кошелек.
-Дурдом, - сказал Стас зашел в купе и закрыл дверь.
-Это только начало, - вздохнула я.
-Антона не видели, - спросила наша соседка по купе.
Мы отрицательно покачали головами.
-Неужели на перрон пошел, - она выскочила в коридор.
-Вот детки, - Стас стал разгадывать кроссворд.
Через три минуты послышался громкий рев. В купе с силой был запихан Антон.
-Я тебе говорила, не выходить на перрон, - отчитывала его мать.
-Говорила, - сквозь слезы отвечал он ей.
-Почему ты не послушался, почему ушел.
-Я хотел посмотреть пряники.
-Какие пряники, Антон. Всё ты наказан. Сладкого не дам.
-Нет, - рыдания стали еще сильнее.
-Ты непослушный.
Антон надул губы, сложил руки на груди и забрался на кушетку. Поезд тронулся. Через пять минут ребенок уже стоял на голове и кривил рожи какому-то мальчику. Он отвечал примерно тем же.
-А что в этой банке? - спросил Антон, показывая на ту от кофе, где находился подарок для деда.
-Подарок для моего дедушки.
-А что это за подарок?
-Моя мама сказала, что лучше не открывать и не смотреть в поезде. Как приедем, так и узнаем.
-Вот видишь, - сказала мама Антона.-  Тетя Юна послушная девочка, выполняет указания мамы.  Бери с неё пример.
Антон опять сложил руки на груди и отвернулся к окну. После обеда все немного покемарили. Потом мы со Стасом вышли походить на перрон и подышать. В вагоне находиться стало не возможно. Стояла жара, он теперь напоминал нагретую консервную  банку.
Зайдя в купе, я сразу поняла, что – то не ладно.  Антон сидел на полу на корточках и что –то усиленно разглядывал.
-Где твоя мама? - спросила я.
Мальчик вздрогнул от неожиданности. Повернулся и стал что –то загораживать собой.
-Вышла туда.
-Что там у тебя, - и я хотела посмотреть, что он так усиленно загораживает.
-Ничего.
Жестяная крышка от индийского кофе предательски выкатилась из – за его спины.
 -Я только хотел посмотреть…,- стал лепетать Антон.
-Антон, что еще ты натворил. Ты взял без спроса чужую вещь? - мать стукнула ребенка по мягкому месту.
-Я хотел обратно положить, а они разбежались.
-Кто разбежался? – спросила я.
-Ё-п-р-с-т, - сказал Стас. – Червяки, - и буквально нырнул к любопытному мальчику.
Мама Антона и я взмыли на верхнюю полку быстрей птицы. 
-Какие черви?! - спрашивала я сверху.
-Дождевые. Мы с твоим папой два дня копали. В банку вместе с влажной землей положили, чтоб не задохнулись.
-То есть я таскала эту гадость.
-Много ты понимаешь, - говорил Стас, собирая, уползающий подарок. – Давай, Антон, помогай. Посмотри внимательно под нижней полкой. В Севастополе – это дефицит. Где твой дед на рыбалку таких накопает, - и он гордо поднял длинного, жирного червя. – Там же сухо, а тут. Красавцы.
-Бррр, убери это, - кричала я.
-Предвидя такую реакцию, тебе подарок решили не показывать.
-Спасибо, а то бы я эту гадость не взяла.
-Антон, натворил ты делов. Вот они теперь к тебе в кровать залезут.
-Неее, их дядя Стасик всех поймал и обратно посадил, - отвечал он матери.
-Неее, - мать передразнила его. – Вот видишь, как без спроса чужие вещи брать. Проси прощения.
-Я больше так не буду.
-Не будет он, вот тетя Юна сейчас, тебе одного в штаны посадит, будешь знать.
Тут Антон засмеялся.
-Она их так боится, что и до банки то не дотронется.
-Эххх, тогда дядя Стасик.
-Неее не надо. Я, правда, больше не буду.
Дверь открылась и вошла проводница.
-Чай хотите? Чего вы там ползаете.
-Червяков собираем, убежали паразиты, - отвечал Стас из – под столика. – Чаю можно минут через десять.
-Откуда здесь черви.
-Это подарок, - сказал Антон.
-Ааааа, - только и протянула она и быстро закрыла дверь в купе.
-Завтра рано утром будем в Севастополе, - говорила Антону мама. – Пойдем на море.
-Море, оно какое.
-Красивое. 
Под стук колес я стала дремать. Открываю глаза, мелькают деревья и фонарные столбы. Темноту купе освещают попадающиеся по пути фонари, такая славная цветовая игра света и тени. Поворачиваюсь к стенке. На ней возникает силуэт. Какие то блики играют и, кажется, будто фигура живая. Вот она поднимает руку, вот ногу, вот что –то говорит. Говорит, меня, словно током ударило. Говорит.
-Ты кто? - шепчу я, а страх уже сковал все мои внутренности.
-Хапуга.
-Хапуга?! – выдыхаю.- Ты здесь как?!
-Как, как, в банке,- очертание головы кивает на банку, в которой находился самый дефицитный товар Севастополя.
-И ты там поместилась, - я поморщилась.
-Смеешься!? Пришлось на время стать этим, – голова снова кивнула на банку.
-Червем?! – я не верила своим ушам. – А как же ты здесь…, - и хотела потрогать силуэт.
-Э,э,э, - тень Хапуги отскочила в сторону. – Руками не надо. Как, как уползла.
-Значит один все – таки сбежал, - вдруг раздался голос Стаса.
Свесилась вниз и посмотрела на него. Спал, как младенец, видимо он и во сне возвращал в родные пенаты будущий корм севастопольских рыб.
-Чего ты пришла.
-Скоро начнется.
-Что начнется?
-Придется тебе опять попотеть.
-Опять кто-то умрет.
Хапуга вздохнула.
-Не знаю. Знаю, что тебе нужна будет моя помощь.
-Ты не ответила, как ты пришла?
-Ты же меня не взяла с собой.
-Это как?! И разве можно.
-Надо было просто сказать: «Домовой мой - пойдем со мной» и...
- И всё, - я была разочарована.- Мне откуда знать.
-Ты не дослушала. Надо имя своего домового назвать, а то знаешь, сколько набежит, только выбирай.
-Значит, в следующий раз скажу: «Пойдем со мной Хапужка мой – мой домовой».
-Молодец. Мне нравится.
-Ты так и будешь тенью?
-Могу опять червяком стать.
-Как я тебя среди этого стада узнаю. Нет, дед тебя быстро на крючок и в море.
-Я не утону.
-Кем еще можешь?
-Кошкой, жабой, собакой.
-Что-нибудь неодушевленное.
-Можно. Заколкой-вишенкой.
-Давай. Если я тебя не звала, тогда, как ты сюда попала.
-Агафья приказала. Тебя одну пока нельзя оставлять, а то опять чего-нибудь сломаешь.
-Я спать буду.
-Спи. Без вишенки никуда не ходи.
И мне в ладонь упала заколка, только в вишенке читались глаза, брови, нос, рот. «Кому сказать не поверят, - думала я про себя». 
Всех разбудил истошный вопль.
«Началось, - подумала». Полусонные пассажиры повыскакивали из купе. Вокруг, только и слышалось:
-Что случилось?
Понять откуда кричат, было не возможно. Хлопали двери, люди пытались узнать, хоть какую то информацию.  Стоял гул, как в ульи.
-Разошлись, разошлись, -  проводница пыталась заправить ядовито красные волосы под шапочку, и тут же умелыми движениями очищала себе путь. Так, наверное, в гандболе к другому края поля игроки дорогу себе прокладывают. 
 И тут выходит мужик в тренировочных штанах и говорит.
-Товарищи, извините, пожалуйста, моей жене кошмар приснился. С ней такое случается. Она дома бывает, за ночь раза три кричит.
В узком коридоре послышались недовольные возгласы.
-Что, за! Пусть дома и кричит.
-Безобразие, какое, всех разбудили.
-Ну, надо. Думала, убивают кого, - говорила пожилая женщина другой. – Напугалась, слов нет.
Я осталась в коридоре и посмотрела на мужчину. Он был растерян.
-И давно она так кричит, - спросила его.
-Два года уже, - он вытер пот рукой и как  - то весь сгорбился и словно, приговоренный к чему – то пошел к купе.
-Позволите мне поговорить с вашей женой.
-Можно. Она все равно пока не заснет, - он вздохнул и шагнул за порог.
На нижней полке в белой в зеленый горошек сорочке сидела средних лет женщина. Она виновато смотрела по сторонам и вытирала глаза рукой.
-Вы в купе одни, - спросила я.
-Специально все выкупили, думали, если и закричит, то хоть не так сильно других побеспокоит. А тут весь вагон на уши поставили. Нина, что на этот раз.
Она молчала и смотрела в одну точку. Я села рядом.
-Вы едете в определенное место, для успокоения души. В пещеры отшельников.
Женщина и мужчина уставились на меня.
-Не поможет. Даже если через день ваши мысли материализуются. Ваша душа будет кричать еще больше. Самоубийство – не выход.
-Нина, - вскрикнул мужчина в трениках.
-Оставьте нас двоих. Наедине. Я попробую вам помочь. Только, - и пристально смотрела на мужчину, - даже не вздумайте сюда заходить, и если хоть кто-нибудь захочет это сделать – остановите любой ценой.
Дверь за ним закрылась.
-Вынь меня из волос, и положи на стол, - говорила Хапуга. - Тебе нужна вода.
Теперь Домовая появилась на столе и продолжала говорить:
 -Ты не сможешь это сразу уничтожить. Брать с собой это нельзя.  В купе много лакомых кусочков, особенно мальчик.
В этот момент Нина опустила вниз голову, потом подняла и стала, прищурясь, смотреть на меня исподтишка, а глаза стали жить своей собственной жизнью.
-Ты меня не испугаешь. Ты сидишь в этой женщине, как поразит.
Я посмотрела на руки Нины, они были все изрезаны.
-Ты терзаешь её и вытягиваешь душу. Ты диктуешь ей, что она должна сделать. Муж считает, что это сон. Но все муки ада она испытывает на яву. Ты режешь её, ты выворачиваешь наизнанку внутренности, но так чтоб жертва осталась жива. Ты умело манипулируешь и понимаешь, что скоро её жизненная энергия закончится и тебе придется искать другую душу. Не получится.
Глухой, хриплый голос стал вырываться из неё.
-Ты слабая, я тебе не по зубам. Она моя.
-Нет. Она не твой дом. Ты не можешь там жить. Начнем…
Я взяла голову Нины руками сжала её со всей силой и стала смотреть в глаза. И вот глаза, глаза стали меняться.
-Зеркало, - крикнула Хапуга.
Я сунула зеркало и с силой развернула туда лицо Нины. Вот отражается лицо Нины, милое, спокойное, как у тех, кто рассказывает на ночь добрые сказки детям. Щелк и все потемнело. И словно когтями с неё стали срывать кожу, выкалывать глаза. Рычание, становилось все громче и скоро от рыка и нечеловеческого крика Нины закладывало уши.
-Читай, - сквозь вой, и рычание услышала я Хапугу. 
-Уходи я не твоя, уходи я не твоя, уходи я не твоя, - повторяла я, не переставая. – Нина помогай мне иначе, ты не вернешься, не вернешься обратно.
И вот он взгляд полный злобы и желания завладеть и остаться там, где был.
-Уходи я не твоя, – услышала я слабый голос Нины. – Уходи я не твоя….
-Громче, громче, - кричала я. – Смотри на него и говори…
-Вода, - Хапуга сунула мне бутылку с водой.
Я плеснула ей по зеркалу. Глаза становились черными, облик стал трансформироваться.
-Бей, бей, бей, - кричала Хапуга.
-Уходи я не твоя, оставь меня, - причитала Нина.
Что-то оказалось у меня в руках, я накинула это на зеркало, чтобы то, что находилось сейчас там, не вырвалось наружу. Со всего размаха ударила по нему. Раздался треск битого стекла. Осколки остались в материи. Я замотала их как можно крепче. Продолжила измельчать осколки, ударяя железным портсигаром по материи.  Они превращались в пыль, в нечто. Потом я запихнула их в бутылку из-под молока.  И закупорила, тем, что попалось под руку. 
-Что дальше? - спросила я Хапугу.
-От этого надо избавиться.
-Это я понимаю.
-Сейчас приду.
-Куда ты.
-К Элдорам. Я быстро.
И она исчезла. Ко мне свое белое лицо с красными глазами повернула Нина.
-Я это видела, я это видела.
-Знаю. Успокойтесь. Все будет хорошо.
-Что это было.
-Сущность. Это была сущность.
-Она больше не придет, - с надеждой спросила Нина.
-Нет. Больше не придет. Но вам не надо в пещеры. Вам надо пойти в храм и помолиться Богу.
Нина кивала головой.
-Я устала.
-Сейчас вы отдохнете. Силы постепенно вернуться. Все наладится.
-Бутылку надо выкинуть под поезд, там её заберут куда надо, - сказала Хапуга.
Я встала и открыла дверь, там стоял весь вагон.
-Юна, что это было, - спрашивал меня Стас.
-Она больше не будет кричать, идите спать.
Мужчина в тренировочных штанах кивнул мне и сказал.
-Я никого не пускал.
-Вы молодец.
Я пошла в конец вагона, зашла в туалетную комнату, нажала на крышку слива и кинула туда бутылку. Она с грохотом и гулом улетела в бездну.  Помыла руки и лицо.
-Все хорошо, - спрашивал Стас.
-Да, - помолчала и добавила. – Надо купить саквояж, молоток, пару бутылок и несколько средних размеров зеркал. Плотной материи, три куска.
-Зачем, - Стас ждал объяснений.
-Для работы с Сущностью.
-С кем?!
-С чем. Пойдем. Я устала. Хочу спать, - поправила заколку с вишенкой и зашагала  к своему купе.
Уснула я мгновенно.

**********
Поезд-змея медленно прибывал к Севастополю. Как только выехали из туннеля, глазам предстала по истине великолепная картина. Уютная бухта. Синее море и подводные лодки. Флот – гордость русских моряков. Город-герой встречал приятной утренней прохладой. 
Как такового перрона здесь не было и вдоль здания вокзала в ровном строю стояли бабульки. У каждой на запястье хозяйственная сумка. В руках объявление: «Сдаю комнату у моря», «Сдаю дом недорого», «Квартира в наем от моря два шага». Выбор жилья на любой вкус и кошелек. Среди них особо выделялся статный седовласый пожилой мужчина. Он был особенно хорош в  белой кепке, рубашке и брюках изо льна. 
-На таран идет, - говорил мне Стас, кивая на него.
-Деда, - сказала я и кинулась обнимать и целовать его.
-Чего так долго, скоро самая жара начнется. Бабка там все глаза проглядела.
-Как поезд, мы, конечно, могли побежать впереди него, но как говорится…
-Впереди паровоза бежать не стоит, - закончил дед и улыбнулся.- Давай твои пожитки.
-Стас, - и он протянул деду руку для знакомства.
Тот в свою очередь сощурил глаза, посмотрел на него и только потом протянул в ответ руку и представился:
-Станислав Тимофеевич.
-Очень приятно, - проговорил Стас.
От вокзала до дома, где жили мои бабушка и дедушка минут десять на троллейбусе. Потом чуть-чуть пешком. И ты в дивном месте. Дом, скрытый виноградной лозой, там даже в самое пекло всегда прохладно. Беседка утопает в зелени: мяте, мелисе, кусты выше человека. Запах потрясающий. Протяни руку и там окажется спелый персик или абрикос.
-Уже третий урожай помидоров снимаем, - горделиво говорил дед. – Огурцов много нынче. Абрикосы и персики продавали. Картошка уродилась. Скоро вино буду ставить. Так чуть – чуть на пробу сделал, пока не тот виноград. Надо подождать.
-Дедуль, зачем так надрываться. Устаете же.
-Юночка, так все в охотку. Вышел утречком, пробежался по грядкам, потом полил. Позавтракал. Быстренько на море окунулся, пока солнце не в зените и в гамак. Там время обеденное. Отдохнул в тенечке и опять в огород. Где полил, где урожай снял, где порыхлил. В беседке сочку попил. Бабушка в это время курами занимается или еду готовит. Потом вечером часов пять опять на море - уже вместе с бабулей. Оттуда тихим шагом: солнце садится, день заканчивается. Пришел, порядки проверил, поужинал, телевизор посмотрел. И все на боковую.
-У вас Станислав Тимофеевич все по распорядку.
-А как же молодой человек, без распорядка не будет порядка. Всему свое время и место. Проходите.
Уже за калиткой стояла бабушка.
-Моя дорогая, наконец-то, а то вас никак не вытащишь. Торчите не понятно где, а здесь солнце, море. Давайте мойтесь. И за стол.
-Мы на море хотели, - начал, было, Стас, но взгляд деда расставил все по своим местам. Стас вздохнул и пошел за ним в комнату. Там ему популярно было рассказано, что можно, чего нельзя. Проще сказать, чего можно: слушаться и делать то, что говорят. Остальное - под запретом. Сейчас говорят мыться и за стол. Пока мылась я, Стас раскладывал вещи. Пока мылся он, этим делом занялась я.
В беседке бабушка накрыла стол: баклажаны с чесночком и сыром, молодые кабачки, фаршированные фаршем, от свежего салата из помидоров и огурцов исходил такой аромат свежевыжатого подсолнечного масла, голова кружилась.
-Рыбку возьмите, Станислав, - предлагала бабуля. – Она особенная. Мясо белое, костей нет только один хребет.
-Что за рыбка?!
-Катран.
 -Катран, первый раз слышу.
-Проще черноморская акула, - сказал дед.
-Акула, разве её едят?
-Почему нет.
-Юн, я там приготовила уже. Не забудь шкуру взять, - напомнила бабуля.
 -Какую шкуру, - встрепенулся Стас.
-Не все же тебе подарки ползучие возить, и у меня есть «шкуры в шкафу».
-Ой, подарок то, - и Стас полетел в дом.
-Тапки, тапки сними у входа,- кричал ему вдогонку дед.
Через три минуты Стас стоял в беседке, держа жестяную банку от индийского кофе.
-О! Мы это не пьем. Больше чай или кофейный напиток.
-Там не кофе, - сказала я.
Дед замер.
-Удобно ли к столу, - замешкался Стас.
-Выйди из беседки и открой. Подарочек, - сказала я.
Он так и сделал.
-Че это, - смотрел дед в банку.
Стас взял газету и высыпал содержимое банки.
-Ё–моё, - всплеснул руками дед. – Это ж целое состояние. Таких здесь не найти. Удружили. Все бабка завтра за бычками пойду. На таких, не грех и чего получше поймать. Молодцы. Надо же почти полторы тыщи верст везли.
Дед быстренько свернул газету, взял банку и побежал к сараю.
-Нашли игрушку, - бабушка улыбнулась.- Может, не так следить будет.
-Хочется на море.
-Станислав, сейчас самая жара начнется. Лучше вечером пойдете. Сейчас в саду походите, в гамаке полежите. Дед придет, в карты поиграем. Сгорите ведь сразу. Смотрите – вы же белые.
Ближе к четырем дед и бабушка повели нас на пляж.
-Они с нами везде будут ходить?
Я засмеялась.
-От деда точно не скрыться. Смотри, сейчас мы недалеко от «Омеги». Пляж такой.
-Туда идем.
-Нет. Там приезжие и много детей.
-Не настаиваю, - сразу согласился Стас.
-Мы идем в парк Победы. Там есть и благоустроенный пляж и камушки.
-Камушки – это что.
-Камушки - дикий пляж. Раздеваешься и сразу в море.
-Надо все посмотреть. Долго до него идти?
-По этой каштановой алле минут десять, если не спеша – пятнадцать.
-Смотри белки, - сказал Стас.
-Аккуратней, они кусаются, - отреагировал мгновенно дед. - Они бешенство передают, поэтому лучше их не трогать.
-Они ручные что ли.
-Как же схватят семечки или булочку и дёру, а потом руки надо дегтярным мылом мыть, чтоб зараза не пристала, - продолжал дед.
Пляж вытянулся на несколько километров. Бетонная набережная, представляла собой витрину. Можно посмотреть вниз и увидеть, сколько на мелкой гальке нежится людей. Бетонные волнорезы, разделяли пляж на несколько отсеков. Один раз я пыталась сосчитать, сколько их, но каждый раз сбивалась. Одни закрывали, другие строили, но их было  не менее двадцати пятнадцати. Уютные кафе манили запахом шашлыка и музыкой.
-Здесь шашлык есть не надо, - сразу предупреждал дед. –  Недавно проверка была. Да, Сима.
-Да.
-Ничего хорошего не показали. Травят людей. Нечего деньги тратить. Дома лучше всего поесть. 
Мы облокотились на перила. Сзади нас были кафе, внизу галечный пляж.
-Тебе нравится?!
-Вроде ничего. Где они лежаки берут?!
-Вот тут прокат, только Стас, - дед поднял вверх палец. –  Кто там на них лежал до тебя. Ты же справку не спрашивал.
-Я сверху полотенце положу.
-И что! Потом им же вытерся и все. Чесотка.
-Сколько водорослей, - заметила я.
-Давно не убирали, - сказала бабуля.
-Давайте дальше пройдем на камешки, - дед уверенно зашагал дальше.
И они бабулей пошли впереди нас.
-Слушай у деда мания какая –то. Белки заразные, пища в кафе отравленная, на пляже чесотку можно подхватить. Юн, может, сразу домой вернемся. Чего -  то мне здесь не нравится.
-Такова сущность деда, но в обще он хороший.
-Смотрите, белые барашки, - показала рукой бабушка.
-Что это значит.
-Это значит, что на море волна. Небольшая, но есть.
-На пляже нет.
-Там же волнорезы они немного останавливают волну, - подсказала я Стасу.
-Но другое кое – что не останавливают, - многозначительно протянул дед.
-Опять чего – то смертельное, - в сторону сказал Стас.
-Я тебе на обратном пути покажу, - пообещал дед.
За последним волнорезом начинались камни. Среди них лежали отдыхающие.
-Как они тут купаются, ноги же можно сломать.
-Так надо не идти, а плыть, - отвечал дед.
Наконец мы поднялись на возвышение. Внизу природа – матушка устроила мини –пляжи. Огромные валуны, все они были источены соленой водой. На них можно кинуть полотенце и лечь позагорать.
-Смотри, видишь, здесь есть вход в море, - показала я Стасу белую дорожку между грубых, огромных камней. – По ней пройти чуть – чуть и плыть. Дальше можно по камням перебираться и в глубину. Можно с этого камня нырять. Он высоко над водой. А можно вот здесь спуститься со скалы на еще один камень, сесть и поплыть как раз к тому, с которого все ныряют.
По лицу Стаса было видно, что он не в восторге от предложений.
-Ладно, ты думай, а я пойду, окунусь.
Быстренько скинула кофту и шорты. Добежала до конца скалы, спустилась вниз, оттолкнулась и поняла: как же я соскучилась по морю, по этому камню. Он с каждым годом по чуть – чуть уходил в море. Но его, так сказать, спина всегда была подставлена для всех, кто хотел просто понежиться в воде, или понырять. Места хватало всем. Он был огромен. Вслед за мной поплыли дед и бабуля. Стас не решался присоединиться к нам.
-Какая вода, - протянула я. – Иди, окунись.
-Не очень здесь.
-Это же камушки.
-Может,  на тот пляж пойдем.
-Давай ты здесь поплаваешь, а потом там и сравнишь.
Стас подошел на край скалы и красиво нырнул в воду. Когда он вылезал, дед у него спросил.
-Как водичка.
 -Хорошая, только не удобно тут.
-Привыкнешь. Смотри, какая красота.
Стас посмотрел вниз, было видно дно и камушки, и рыбки.
-Вода прозрачная, как слеза.
Постояли, пообветрились и решили удовлетворить интерес Стаса – зашли на пляж с галькой.
Стас хотел войти в воду, но я чуть остановила его.
-Здесь лучше, - говорил он, осматривая пляж. – И вход в воду удобный и полежать можно.
-Пойдем, что покажу, - сказал дед.- Хорошо, что не опоздал и ты не получил порцию водных процедур.
Они поднялись на волнорез.
-Ничего не видишь, - спросил дед, показывая на морскую воду.
-Вода, как вода, мутноватая, правда, но это же от гальки.
-Цвет можешь определить.
-Какой- то голубовато- желтый.
Дед внимательно посмотрел на него и сказал.
-Есть версии какие-нибудь, про желтизну.
Стас пожал плечами.
-Отгадай, куда они все по малой нужде ходят.
И дед пошел к нам. Лицо Стаса изменилось.
-Лучше места, чем камушки не найти.
Спали мы как убитые. Утром нас разбудил дед.
-Вставайте. Дома выспитесь. Здесь гулять надо, отдыхать.
-Сон не входит в это понятие, -  еще находясь в этом блаженном состоянии, спрашивала я.
-В обед поспите, в жару. А еще лучше дома – зимой.
-Сколько времени, - Стас смотрел на ходики на стене и никак не мог определить, который час.
-Шесть утра, - задорно отвечал дед.
-О, Боже, - заныл Стас.
-Давайте быстренько позавтракаем и на пляж. Вы такое море в жизни не видели.
На камушках, действительно, была кристально чистая и спокойная вода. Постепенно к нам стали приходить люди.
 Они все друг друга знали.
-Только местные купаются до двенадцати, и лишь приезжие после, считая, что загар будет лучше, - разъяснял все дед.
 -Так сейчас в обще солнца нет, - и Стас смело стал разгуливать по дикому  пляжу в плавках. 
Я же периодически накидывала себе на плечи полотенце.
-Стас, обгоришь. Солнце очень коварно.
-Оно в тучах, Юн.
Ближе к одиннадцати послышались голоса торговок.
-Кукуруза, горячая кукуруза.
-Нет, - сразу ответил на вопрос Стаса дед. – Скажу Симе. Она сварит. Будете свою брать. Сейчас ешьте фрукты, компотику попейте, булочку с мяском копченым. Через полчаса домой.
-Как домой.
-Обедать и отдыхать, - он посмотрел на Стаса, который так и проходил в плавках с шести утра. -  Вечером нам всем будет, чем заняться.
 На обед была окрошка, жареная картошечка, свежие овощи и зелень. Копченое мясо, баклажаны,  салат из креветок и осьминогов.
-Горячо? - спросила Стаса бабуля, кивая на его пылающие плечи.
-Чего – то, да.
-Так вы сгорели. Оба.
-Спасибо, Стас. 
-Пойду за капустой, - сказал дед.
Вечером на море мы уже не пошли. Пекло так, что хоть прикуривай от нас.
-Юна,  я не виноват.
-Конечно, тучи у него везде были. Теперь в капустных листьях проваляемся.
-Меня обычно сметаной мазали.
-Вот еще добро переводить, - злилась я сама на себя. – Листья быстрей жар заберут.
-Юна, - сокрушалась бабуля. - Ладно, он, но ты, не ожидала, - и она стала качать головой. 
Пришлось промолчать.  Я то знала, чем все закончится, и забыла учесть нюанс, что это тут же перейдет и на меня.
-Денечек, переждете. На экскурсию завтра поедете, - сказал дед, вручая нам билеты. – Отъезд от Клуба моряков в шесть нуль-нуль.
Стас закрыл глаза, и тихонько заскулил.

*********
-Вы, сюда, - показывала средних лет  женщина на открытые двери в автобус, забирая у нас билеты.
-Сколько у тебя, - кричала еще одна  из другого автобуса.
-Думаю, будет полный.
-Удачи.
-А у тебя?!
-Дай Бог, только половину наскребу.  Все хотят видеть твою Ай-Петри. Мой маршрут не столь популярен.
-Не вешай нос.
-Давай, Клава, пока.
Мы уселись на места в середине автобуса.
-Ай-Петри, - переспросил меня Стас. – Что это.
-Гора такая.
 -Ааааа.
Двери автобуса закрылись, и мы поехали на экскурсию, которую нам преподнес дед.
-Доброе утро, - женщина со странными глазами бодро проговорила в микрофон. – Меня зовут Клавдия Саввовна – я ваш экскурсовод. Наша экскурсия посвящена горам, так же мы, возможно, посетим Ливадию и Дворец Воронцова. Побываем в Ласточкином гнезде. Конечный пункт нашей экскурсии гора Ай –Петри. Она возвышается на 1234 километров над уровнем моря.
-Спасибо дедуля, самое безопасное развлечение, - Стас предвкушал кучу неприятностей. – Видимо, выше ничего не нашлось.
-Не бурчи, дед же не знал наши особенности.
-На горе вы сможете посетить пещеру, которая никогда не замерзает, отведать настоящего шашлыка из осетрины по особому рецепту крымских татар. Первая остановка через тридцать минут, - монолог закончился, и она заняла свое место по правую руку от водителя.
-Итак, - начала она вновь говорить, разбудив большую часть людей. – Сейчас мы подъезжаем к  Ласпи. В переводе с греческого оно означает грязь. Здесь было множество источников. Однако бухта Ласпи стала известна  не благодаря грязи, а…
-Ласточкиному гнезду, - сказал кто – то.
-Совершенно верно. Выходим и группой спускаемся вниз.
Пришлось пройти по железной лестнице, которая ходила ходуном. По ней перемещались по одному. Поэтому было сделано реверсивное движение: двадцать пять человек вниз –гуськом, потом столько же вверх.
У входа в резной величественный замок Клавдия Саввовна продолжила:
-Деревянное строение здесь было возведено для отставного генерала русско-турецкой войны. Кстати, оно запечатлено на полотнах таких мастеров как: Айвазовский, Боголюбов. Своему названию «Ласточкино гнездо» обязано купчихе Рахматиной – вдове второго владельца. Свой нынешний вид замок получил благодаря нефтяному промышленнику немцу Штейгелю. Он решил построить романтический замок, который напоминает средневековые сооружения. Однако внутрь заходить нельзя. К сожалению, Ласточкино гнездо признано аварийным. Можно походить вокруг и сделать памятные фото.
На запечатление себя на фоне моря и замка было всего шесть минут. Быстренько пощелкав фотиком, мы со Стасом уже бежали на лестницу, чтобы подняться вверх. Там своей очереди ожидала очередная группа. Я никак не могла понять, что не так с глазами нашего экскурсовода. Она будто почувствовала и ответила.
-У меня не косые глаза, а раскосые. Так все наверх.
Просить дважды никого не надо было. В автобусе женщина с раскосыми глазами продолжила:
-Сейчас, мы будем проезжать туннель. Он не простой. Гора Ай-Юри занимает одно из значимых мест достопримечательностей Крыма. Изначально её должны были взорвать, однако, строители пожалели природный памятник и создали туннель, не тронув уникальность горы. Так, сейчас вот здесь остановись, - она что – то подсказывала водителю. – Предлагаю аккуратно выйти и посмотреть на гору. Просьба за автобус не заходить. Опасно.
Туристы змейкой вышли из машины и уставились на окаменелость.
-Дракон, - вдруг кто – то сказал.
-Точно, смотрите. Это спина дракона.
-Совершенно верно. Официальное название горы Ай-Юри знают только специалисты, она известна больше, как гора Дракон.  Посмотрели. Все обратно.
Клавдия Саввовна осмотрела салон авто.
-Все на месте, – она кивнула головой. – Хорошо. Продолжим. Есть легенда, тот, кто проезжает туннель первый раз, должен громко хлопать в ладоши, чтобы дракон услышал. В это время загадать желание. Оно в течение года обязательно сбудется.
Рассказывать два раза легенду, находящимся в автобусе не надо было. Громкие аплодисменты, заглушили гул мотора.  Мы со Стасом переглянулись и  усиленно стали хлопать в ладоши.
-Продолжим, скоро мы прибудем на смотровую площадку. Там можно попить кофе, чай. Сделать зеленую остановку и увидеть еще один шедевр природы. Гору Кошка.
На смотровой площадке хорошо было видно, что природа удивительным образом сотворила из камня кошку. Её мордочка, ушко, выгнутая спина всё говорило об этом изящном животном. Оно притаилось у самой кромки моря. Там в двухстах метрах располагалось причудливое Лебединое крыло. Кошка на охоте.
-Красота, какая, - сказала я, поворачиваясь спиной к железным поручням.
Стас придвинул меня к себе.
-Там высота, - он заглянул мне за спину. – Очень высоко.
-Я не собираюсь падать.
-Береженного, Бог бережет.
 Со злостью вздохнула.
-Мы приближаемся к Воронцовскому дворцу. Он лежит у подножия горы Ай-Петри. Отмечу – этот дворец сделан из уникального драгоценного камня – диабаза.  У нас запланирована там экскурсия, потом посещение редкого парка. Он знаменит и тем, что стал своеобразной сценой для знаменитого кинофильма «Собака на сене». Точнее арка. В главных ролях: Михаил Боярский, Маргарита Терехова, Елена Проклова, Армен Джигарханян. Множество интересных фактов, вы сможете узнать, посетив дворец.
Красоту дворца невозможно описать, её надо увидеть. А парк. Если дворец строился двадцать лет, то парк сорок и до сих пор продолжает изменяться. Там собраны редкие и уникальные растения. Лебеди, как они завораживают и привлекают. Как в мультфильме «Аленький цветочек», подняв иву, ты видишь царственную птицу. Она скользит по глади пруда и не замечает многочисленных посетителей.
-Как я устала, - и присела на бережок.
И тут Стас схватил меня за футболку и поволок вглубь парка.
-С ума сошел, - кричала я.
Он просто кивнул туда, где я совсем недавно сидела. С шипением, расправленными крыльями, словно хотели взлететь, там возмущались лебеди.
-Они бы тебя заклевали, а еще лучше ты бы упала в пруд, а там…они хозяева.  В мои планы это не входит.
-Чего я им сделала?!
Стас пожал плечами.
-Лебеди коварные птицы. Пойдем. Пора возвращаться в автобус.
Пришлось привести себя в порядок и идти.
-Проверьте, все ли ваши соседи на месте, - говорила в микрофон Клавдия Саввовна. – Так все пришли. Можно ехать дальше, - сказала она водителю. Двери с шумом закрылись, и автобус тронулся.
-Вот наш конечный пункт назначения, если у вас останутся силы, мы с вами посетим Ливадийский дворец. Он идет бонусом к нашей сегодняшней программе. Экскурсию надо будет оплатить на месте. Сейчас же организованно выходим и встаем вот тут, – она указала на забор. – Я пойду за билетами.
Через пять минут мы прошли через крутящиеся турникеты и вышли на платформу.
-Организовано группами по 15-ть человек. Нам придется разделиться.  Теперь слушайте внимательно, вам всем раздаю билеты. На средней станции «Сосновый бор» надо будет выйти и пересесть в другой вагончик. Он вас доставит до Ай-Петри.  Все понятно. Отлично.
Прозвучал звонок. Нам разрешили выйти ещё на одну платформу. Там предварительно пересчитав, позволили занять место в вагончике.  Опять звонок и мы плавно оторвались от земли. Высота менялась, и скоро мы взмыли над высочайшими соснами. Через десять минут, пересев в другой вагон Стас перекрестился. Я засмеялась. Он с досадой махнул рукой.
-Посмотри на гору, - говорил молодой парень своей спутнице. – Её верхушка, если не в тучах напоминает ветку коралла. Хотя на самом деле Ай-Петри  означает Святой Петр.
Мы со Стасом посмотрели на гору, к которой медленно, но верно приближался вагончик по канатной дороге. Её зубцы и, правда, напоминали коралловую ветвь. Как и было договорено, наша группа дождалась всех остальных. Последней подошла Клавдия Саввовна.
-Помимо канатной дороги, на гору можно подняться по серпантину, - предупредила она наше любопытство по нахождению на вершине лошадей, машин, как легковых, так и грузовых.- Только она очень крута и опасна.  Давайте чуть отойдем. Продолжим. Про эту гору ходит множество легенд. Одна из них самая популярная. Молодая девушка и молодой человек решили умереть в один день.
Мы переглянулись со Стасом и стали слушать с усиленным вниманием.
-Прям, Шекспировская трагедия здесь разыгралась. Они были влюблены друг в друга. Однако их родители были против такого поворота событий: для них уже были определены будущие супруг и супруга.
Молодые влюбленные сделали вид, что согласились с доводами близких. Сами же встретились на горе и решили прыгнуть вниз, дав клятву в вечной любви. Они поднялись на гору, и подошли к её обрыву в Черное море.  Но скалистый обрыв был узок для двоих. Надо было прыгать по очереди. Тогда первый решил прыгнуть вниз юноша. Последний раз, поцеловавшись, он, шагнул в бездну. Молодой человек разбился о скалы, и его тело было скрыто в темной воде. Девушка же видевшая, что произошло с её возлюбленным, села на камень и проплакала до утра, – здесь наша провожатая немного помолчала. – Хотя, она, наверное, просто испугалась. Когда взошло солнце, она поняла, что жизнь прекрасна, и она еще сможет полюбить. И не стала кидаться вслед за юношей.
--Вот и вся любовь, - протянул Стас.
-Как печально, - сказала женщина из нашей группы.
Стоявший рядом с ней мужчина тихо сказал:
- Говорят, что после этого мужчины не торопятся пропускать женщин вперед.
 -Так посетите Ледяную пещеру, погуляйте, отведайте блюда. Через два часа встречаемся тут, - не умолкала Клавдия Саввовна.   
-Пойдем в пещеру, - потащила я Стаса дальше.-  Смотри три крупных отверстия.
-Поэтому её называют Трехглазка.
И опять пришлось спускаться вниз. После двадцати восьми градусной жары пещера обдала холодом. Там всегда нулевая температура. Посередине огромная глыба льда.
-Удивительно, что отсюда лед доставлялся в Воронцовский дворец. По дороге - серпантину, а иногда и веревками с горы. Дворяне охлаждали шампанское.
-Стас, я увидела все сталактиты, мы с тобой сделали много фоток. Побежали отсюда.
-Бежим, колотун.
Подъем проходил быстро. Там уже готовились к посещению пещеры мужчина средних лет.
-Как там?! - спросил он Стаса.
-Нормалек. Как спускаешься, сразу стакан наливают, чтобы не простыть, - как бы шепнул другану по секрету Стас. – Только желающих много. Там мало осталось.
-Жинка, - дернул мужчина за ручку сумки полную женщину. – Давай быстрей, а то опоздаем. Шевелись!
И они рванули вниз.
-Где мой стакан водки? - крикнул он зычно внизу. – Где наливают?!
Мы со Стасом рассмеялись. На горе бурлила жизнь. Куда ни глянь: мангалы, столики, лошади. Каждый торговец зазывает к себе. Мы так замерзли, что приземлились у первого попавшегося.
-Вам из чего шашлычок, - спрашивал услужливый продавец.
-Что предлагаете?!
-Вот из баранины, свинины, осетрины.
-Давайте из осетрины и баранины, - сказал Стас. И тут же оглянулся. 
-Ты чего!
-Боюсь, сейчас дед твой появится и расскажет, чем мы заболеем, вкусив, сей продукт.
-Прекрати паясничать. Зачем ты заказал осетрину и баранину?
-И ты, и я попробуем. Оценим. У нас такого нет.
-Надо вина  взять домашнего, очень  замерзла.
-На гарнир чего заказать.
-Давай свежих помидорков, огурчиков, зелени. И попросим овощей запеченных: баклажанов, перчиков сладких, кабачков, помидорчиков.
-Хорошо.
Пока готовился шашлык. Мы выпили домашнего вина. Оно здесь было отменным. Глотка хватило, чтобы согреться. Я сидела и рассматривала лошадей.
Грациозные животные щипали какую-то растительность, её сложно назвать травкой. Хозяева стояли рядом, ожидая новую группу туристов, готовых покататься на лошадках. Они не заставили себя долго ждать. Молодые люди стали разбирать клиентов, но на всех их не хватило. Тогда молодая девушка стала вырывать поводья у женщины, пытаясь перетащить её на свою серую кобылу.
-Сейчас моя очередь, - отталкивал её юноша.
-Нет, ты уже катал. Теперь я должна.
-Ничего подобного. Дашка установила очередь, по ней эта клиентка моя.
Женщина переводила взгляд с одного на другого. Лошадки стали фырчать, а серая кобылка нетерпеливо била копытом землю.
-Люба, имей совесть, - и молодой человек вырвал поводья своей лошади из рук девушки.
В ту же секунду серая кобыла заржала и встала на задние ноги. Люба не удержала поводья, и они взлетели вверх.
-Фифа, прррууу, - кричала она, пытаясь, поймать поводья.
-Фифа, - подключился молодой человек.
Женщина в ужасе отпрянула назад.  Лошадь меж тем с шумом опустилась на землю и ринулась прочь, отбрыкиваясь задними мощными ногами.
-Стой, стой Фиииифа, - кричала Люба.
В три шага я оказалась рядом с набирающим скорость животным. Схватив за гриву,  словно кавалерист, взлетела в седло. Намотав на руку гриву Фифы,  стала шептать ей на ухо успокаивающие слова. Она же неслась ничего, не видя и не слыша. Я понимала, что через несколько секунд разъяренное животное сметет на своем пути столики, за которыми сидели люди. Мужчины замерли со стаканами в руках, молодые мамы прижали к себе детей, женщины закрыли глаза руками.
-Хоп, - вдруг раздалось сбоку.
Фифа мгновенно повиновалась приказу Хапуги и грациозно перелетела через людей, которые по инерции присели. Но движение вперед не прекратила.
-Тяни на себя, - говорила мне Хапуга. – Подлечу к своенравной лошадке.
Домовуха просто зависла около уха Фифы и что – то непрестанно шептала ей. Я же понимала, что лошадь несется к узкому обрыву в Черное море. Через несколько минут я вместе с ней рухну в бездну.
«Прости, Стас,- думала я. – Значит, нам суждено умереть вместе сейчас».
И тут прррру. Фифа замерла на самом краю пропасти. Я чуть не перелетела через её голову. 
-Все. Приехали, - сказала Хапуга.
-Как тебе удалось.
-Молча. У домовых особые отношения к лошадям. Мы их любим. Можем уговорить на что угодно. Даже если она взбесится, от тупости хозяйки, остановиться на краю пропасти.
-Не поняла.
-Лошади подчиняются нам беспрекословно. Но у них у каждого свой характер. Вот Фифа не любит, когда кричат, вот и выразила свое недовольство. Правда, зачем ты её попыталась остановить - не поняла.
-Не знаю. Меня словно кто-то вытолкнул из-за стола.
-Надо Фифе гриву заплести, - сказала Хапуга и словно по волшебству растрепанная грива, стала заплетаться и укладываться волосок к волоску.
Нарядная Фифа послушно побрела обратно. А навстречу нам  уже бежали молодые люди. Возглавлял этот забег Стас. Он буквально стащил меня с лошади и стал трясти.
-Ты с ума сошла, - кричал он.
Фифа повела ушами и фыркнула.
-Не кричи, а то она опять взбесится.
-Чего.
-Того. Она не любит крика. Кричать не надо. Говори спокойно.
-Действительно, я же должен быть спокойным. Ты чуть не свалилась туда, а я спокойный такой весь..Юна…,- Стас махнул руками и пошел к столикам.
Он молчал. К нам подошла Люба, держа за поводья Фифу.
-Спасибо. Если бы не вы многие были покалечены, если не сказать большего. Они могли  в обще погибнуть.
-Люба, не кричите при Фифе. Ей не нравится это. Хорошо.
Они кивнула. Фифа тоже закивала головой и ткнулась своей теплой мордой в мои волосы. 
-Пока, красотка, - я погладила её по шелковистой гриве. – Она такая классная.
Стас только вздохнул.
-Знаешь, а это было здорово.
-Что?
-Я ведь в первый раз прокатилась на лошади.
Глаза Стаса сказали мне всё, что он думает обо мне в данную секунду.
-Вот возьмите с собой, - говорил нам татарин, вручая шашлык из осетрины, баранины и большой кувшин вина.
-Вроде мы уже покушали, - недоумевал Стас.
-Это от нас от всех.
Я посмотрела: у каждого мангала торговцы стали поднимать руки вверх - в знак признательности.
  -Это от души.
-Спасибо, - сказала я и прижала правую руку к сердцу.
-Пойдем к подъемнику – сказал Стас.
-Так, - говорила Клавдия Саввовна уже в автобусе. – Кто хочет посетить Ливадийский дворец.
В ответ тишина. Туристы смертельно устали.
-Что ж в путь. Домой.
Двери плавно закрылись, и мы поехали в обратный путь.
Ровно в шесть ноль-ноль мы начали сборы на пляж. Дед улыбался и пил чай.
-Чего такие хмурые?!
-Спать хочется.
-Юночка, сейчас придем на камушки нырнем в кристально чистую воду. Сразу настроение изменится.
Мы вздохнули со Стасом.
-Зарядку лучше сделали бы что ли.
-Зарядку, дед…
-Бери пример с меня. Смотри. Во.
Дед с молодым задором на вытянутых руках на полу сделал уголок.
-Сколько ему лет, - поинтересовался Стас.
-Семьдесят.
-Уважуха.
-Ладно, - бабуля легонько хлопнула деда по плечу полотенцем.
На камнях было приятно. Дул теплый ветер. Светило яркое солнце оно отражалось в море и играло гладью воды.
-Вот оно счастье, - Стас вытянулся на пледе. - Может, на банане прокатимся, - предложил он…
-Нет, - отрезала я.
-Почему?!
-Хочешь остаться без пальцев и сломать мужское достоинство.
-Не понял.
-Эта забава плохо, закончится.
Не прошло и пяти минут, как мы услышали истошные вопли. Они исходили от людей, которые находились на обустроенном пляже. Мы побежали туда. К перевернувшемуся банану мчались моторные лодки. Людей постепенно привозили на сушу. Их страдания были очевидны. У трех не было несколько пальцев. Двое мужчин корчились от боли на корточках. Женщина держалась за бок.   
-Откуда ты узнала.
-Увидела.
-Где?!
-Не важно.
-Почему у них оторвало пальцы?!
Я кивнула на банан.
-Люди просунули пальцы в специальные отверстия. Так они держались. Теперь понял.
-Понял, банан резко дернулся, перевернулся и вместо того, чтобы отпустить его, они наоборот схватились еще сильней.
Кареты скорой помощи увозили покалеченных людей. Мы побрели на камни.
-Сейчас кое – что покажу, - загадочно проговорил дед.
Он быстро вошел в воду, отплыл и стал нырять. Мы со Стасом и еще несколькими отдыхающими наблюдали за ним. Дед выходил из воды, придерживая плавки рукой.
-Чего там.
-Щас, - дед хитро улыбался.
Он вытащил краба. Членистоногое, оказавшись на земле, тут же встало в боевую позу: подняло вверх клешни. Стас решил, потрогать его…дед быстро оттолкнул его руку. Взял толстый прут и сунул между клешнями…хрясь…и прут разрезан пополам. 
-Это травяха, - говорил дед. – Самочка. Сейчас посмотрим на неё и отпустим. Пусть с Богом бежит. Она икринки отложит, и вновь будут маленькие крабики.
К нам подходили отдыхающие и смотрели на морское чудо, которое пятилось боком, крутило глазами. Всем своим видом морское существо говорило: «Держитесь от меня подальше». Дед взял его и кинул в море.
-Сейчас принесу, - вдруг сказал мужчина, который лежал на покрывале недалеко от нас. И пошел в воду. Через пять минут он стал вылезать из воды и также, как и дед придерживал рукой плавки.
-Ой, - вдруг сказал «краболов» - Ой, оеееее –ёй, - опять заговорил он.
Дед, склонив голову, смотрел на него. Мужчина же споткнулся о камень, присел в воде и схватился за плавки. В глазах появились слезы.
-Гааля, - позвал он женщину, которая сидела на покрывале с двумя детьми.
Она побежала к нему.
-Вытащи его…
-Он что его в плавки положил, - протянул дед. – Дурачок,  – и кинулся следом за женщиной.
Они недолго возились с плавками мужчины. Оттуда извлекли разгневанного краба, в клешнях которого был зажат кусок кожи с волосами.
-Зачем ты его в плавки то засунул, - обратился дед к мужчине.
-Вы же тоже его туда положили.
Дед всплеснул руками.
-С чего ты взял. Я зажал его клешни и прижал резинкой, чтобы он не цапнул меня. Ты его нашел одуревшего и сунул в трусы. Смотри, - дед подошел к крабу прижал к земле, подобрал клешни и продемонстрировал это мужчине. – Надо знать, как обращаться с этой животиной.  Она умеет за себя постоять.
Мужчина держался за пах.
-Поехали в больницу, - говорила женщина. – Зачем ты полез?
-Хотел детям показать.
-Показал, молодец, - говорила она ему, собирая вещи и одевая детей.
-Он там ему ничего не оттяпал, - спросил Стас.
-Нет. Не успел, хотя уже приближался к своей цели. Ну, надо засунул в плавки. Во. Балбес.
-Давайте домой пойдем, - предложила я.
-Пойдемте, - поддержал дед. – Пора. Скоро пекло начнется. Вы идите, а я забегу на рынок. Куплю мяска и рыбки. Сделаем шашлычок вечерком. 
-После того, как на море сходим.
-Конечно Юночка, надо напоследок монетки бросить.
-Зачем.
-Чтобы, молодой человек, обратно вернуться.


**********

-Наконец- то, - говорила мне мама, как только я ступила на порог родного дома. Она поцеловала меня. – Как доехали?
-Без приключений.
-Как бабушка, дед.
-Все хорошо.
-Ой, Юночка. Вы как уехали, у нас тут жара тропическая установилась. Растения с ума посходили. Опять цвести стали.
-У тебя снова аллергия началась.
-Угу. Таблетки пью, а то вся обчихалась. Бабуля передала шкурку.
-Да. Вот она, - и я достала как наждачная бумага шкурку Катрана.
-Хорошо. Теперь кастрюльки на раз, два, три отмою.
-Папа куда делся.
Мама улыбалась.
-Пошли, - сказал папа, который возник из ниоткуда.
Мы вместе с мамой спустились вниз во двор.
-Смотри. Нравится, - и он руками указал на белые Жигули.
-Чего это.
-Твоя машина.
-А больше ничего не было.
-Хороший выбор. Копейка. Ласточка.
-Ласточка, это Волга.
-Волга, - папа потер щеку. - Волга машина серьезная. Эта более покладистая.
 -Дареному коню в зубы не смотрят.
-Твоя правда мамуль.
Днем прибежала Лиза.
-Такая загорелая, отдохнувшая.
-Как у тебя жизнь молодая.
-Юна, - Лиза покраснела. – Все хорошо. Просто замечательно.
-Митя доволен твоей готовкой.
-Ой, Юн. Сама от себя не ожидала, что захочу стряпать, наводить порядок, лоск в квартире.
-Лизка, смотри….
-Не начинай.
-Светка, как.
Лиза замолчала.
-Рассказывай.
-Юн. Она не хотела, чтобы ты знала.
-Валерка поставил ей синяк.
Лиза уставилась на меня.
 -Кто тебе рассказал, как ты узнала?
Я не стала ей раскрывать карты и говорить о том, что мне все это рассказала она только что.
-Было дело. Ты уехала буквально на следующий день она мне звонит вся в слезах. Прибежала я к ней. Светка на кухне сидит, а под глазом, аж, лиловый – синяк. Спрашиваю, что произошло. Она говорит, Валерка пришел под мухой, она ему выговорила и вот – результат на лицо.
-В прямом смысле.
-Чего, - переспросила Лиза.
-Так ничего. Ты Валерку видела.
-Видела. Он не разговаривает. Только зубами скрипит. И знаешь, Юн, он изменился. Замкнулся. Стал каким- то злобным. Все сквозь зубы. Он даже здоровается в сторону. Буркнет чего – то и пойдет. Мне не комфортно с ним.
-Надо к Светке зайти. Ты пойдешь со мной?
-Юн, мне совсем не хочется видеть Валерку. А Светка еще дня три точно не выйдет из квартиры.
-Ладно, сама пойду. Видела во дворе машина стоит. Папа мне Жигули подарил.
-Внимания не обратила. Выйду, посмотрю. Подожди, у тебя прав нет.
-Пойду учиться, а пока Стас меня повозит.
-Везет. Права получишь. Хотя. Меня Митя возит, - Лиза зажмурилась и пожала плечами. – Засиделась. Побегу. Надо еще про ужин подумать.
Потом пришел Стас.
-Хорошая машина. Пойдет на первое время.
-На какое первое.
-Хочешь сразу хорошую машину «убить».
-Почему сразу убить. Я аккуратно буду.
-Юн, тебе опыта надо набраться, а опыта набираются, как правило, на машинах, которые не жаль. Понимаешь.
Стас улыбнулся.
-Представляешь, ты сдаешь задом и стукаешься бампером о бордюр. Тебе же не особо будет его жаль на Жигулях. Не приятно, но не критично. А если это сверкающая «Волга».
-Типун тебе на язык.
-Видишь. Поэтому Копейка самое то. Поехали, свезу тебя к Светке. Потом в магазин заскочу, Евгений Константинович просил. Там затарюсь. Тебя  через час заберу. Потом на дачу.  Твои родители туда приедут. 
Дверь подруга открыла не сразу. Она словно раздумывала показываться ей мне или нет.
-Привет.
-Привет, - грустно ответила она.
-Чего так долго дверь не открывала, - я смотрела на её лицо с синяком, его было пока никак не спрятать. – Стыдно.
Света кивнула головой.
-Светик, да это не тебе, а ему должно быть стыдно. Как он мог руку поднять на девушку, свою женщину, жену. Ему нет никаких оправданий.
-Юна, - подруга заплакала.
Мы пошли с ней на кухню.
-Я не понимаю, что с ним происходит. Придет домой подвыпивши, последний раз еле – еле брюки снял. А так, - она опять заплакала. – Войдет. Зыркнет, ничего не скажет. Молча возьмет тарелку, пойдет в комнату, поставит её на табуретку, усядется перед телевизором. Откроет пиво и все. Так до вечера. Спать ляжем. Юн, я уже забыла, когда мне с ним хорошо было. Тоже все как – то не так. Валерка меня целовать перестал. Залезет на меня, тык-тык и все храпит. Он таким не был. Сейчас ни нежности, ни ласки. Чуть что не по его, весь ощетинится, кулаки сожмет, желваки на лице ходуном ходят и на меня идет. Я его уже боюсь.
-Может вам надо на время расстаться.
-Он еще больше озлобится. Здесь на работе задержалась. Чуть не убил, хорошо моя начальница позвонила, сказала, что я так заработалась с отчетом, что пельмени в холодильнике оставила. А его на выходные отключают.
-Ты с ним говорила.
-А то. Спрашиваю: «Валера, что происходит». Он посмотрит, как кнутом ударит и все.
-Ничего не говорит.
-Говорит: «Занимайся своими делами».
-Давай я Стаса попрошу, чтобы он с ним побеседовал.
-Давай, все-таки они друзья. Вдруг, что получится. Ты как отдохнула.
-Не плохо, дед, правда, как всегда, - здесь я засмеялась, улыбнулась и Светка.- Стас получил не передаваемые ощущения. Он до сих пор ботинки перед входной дверью снимает, свет в туалете, если светло не зажигает, и, не дай бог, кто – то воду выльет из- под макарон. Дед любит экономить и говорит, что в мучной воде очень хорошо делать рагу овощное из кабачков, баклажан, морковки и лучка с мясом.
-Дед у тебя…не забалуешь.
-Это точно.. Он все равно хороший. Море Светик, Ммм, оно и в Африке море. Солнце, воздух.
-У нас тут тоже как на юге. Моря нет, а так солнце, воздух…
-Не скажи. На море воздух другой, солнце ярче светит, - я вновь очутилась на камушках и плыла по черному морю, почтительно уступая дорогу медузе. - Чего - то Стас не едет, - вернулась я вновь в Калинин. - Нас на даче родители будут ждать.
-Куда он денется.
-Знаешь, у папы новый зам появился.
-Кто такой.
-Глеб. Этакий франт. Он вчера к нам заходил, предложил вместе с ним на свадьбу пойти. Друг женится. Ты как думаешь.
-Юн, ты Стасу ничем не обязана, поэтому можешь и пойти, но, если у вас все серьезно, то я на его месте обиделась.
-Вот и я так думаю. Я с ним точно не стала разговаривать после этого. Поэтому. Правильно. Глебу придется искать другую спутницу.
-Что с тобой, - спросила меня Светка, когда я схватилась за грудную клетку.
-Дышать больно, пойду, умоюсь в ванну.
Там я уставилась на свое отражение в зеркале. Боль в груди постепенно проходила. Умылась. Сильно заболела переносица. Когда подняла голову, то поняла - со Стасом, что то – произошло. Словно черные очки под моими глазами проявились синяки. Вот вхожу на кухню….
-Мать моя, - всплеснула руками Светка. – Это где ж тебя так угораздило!
-Дверь не удачно открыла, ударилась переносицей вот и результат.
-Это с какой силой, ты дверь открыла.
-Много ли мне надо, - это всё, что я успела выдумать за несколько секунд. Сейчас меня больше всего беспокоила судьба Стаса, то, что он пребывает в таком же виде, я не сомневалась. 
 -Юн, тебя Стас к телефону, - подруга протягивала мне трубку. – Представляю, что он скажет, когда увидит тебя.
-Что случилось?
-Юна, не волнуйся, машину угнали, но я её нашел, в общем, я сейчас на улице Пионерской. Тебе не очень больно?
-Сейчас приеду, - и повернулась к Светке. – Давай темные очки.
На улице Пионерской отыскать Стаса не составило никакого труда.  Копейка мордой уткнулась в яму, около покореженного автомобиля ходил Стас с таким же лицом, как и у меня.
-О!!! Я не виноват, - он поднял руки вверх. – Все купил. Оставались штрихи. Зашел в магазин за хлебом и тортом в магазин «Калининского булочника».
-Дальше.
-Закрыл машину. Там представился от кого, пришел. Мне выдали пакет. Вышел. Машины нет. Причем, Юна, я даже вижу, куда она поехала. Бегом в магазин. Набираю «02», говорю, угнали машину, что даже знаю, куда поехали эти негодяи. А мне там заявляют, что у них бензина нет.
-Чего.
-Того! Бензина нет. Пересменок. Говорю, только приезжайте, залью бензин десять литров. Хватит на преследование. Там же заправка недалеко. Они приехали. Заправил их. Поехали машину искать. Прочесали две улицы параллельные. На третьей вижу, машина мордой в яме здесь стоит. Пацаны решили покататься, но не справились с управлением и угодили сюда. Бросили и убежали. Подбегаю, а тут меня хватают и на капот бросают – грудь болит. Ноги на ширине плеч. Лицо поднимаю. Меня хрясь дубинкой меж глаз. Все звезды на небе увидел.
-Кто это был?!
-Добрый самаритянин из этого частного дома вызвал еще ментов. Пока мои добежали, эти меня уже отмутузили, подумав, что это безобразие я совершил. Тем более авто – то уже в угоне числится, и их коллеги минут десять назад уже поехали за злодеями.  Когда те гаишники, мои, подбежали, да все обстоятельства были выяснены…. меня уже нельзя было «починить». Вот. Теперь надо машину отсюда вытаскивать и на ремонт гнать. Сейчас Сурен приедет. Поглядит и решим, что делать дальше.
-А родители.
-Я позвонил на работу твоему папе. Глеб обещал к ним заехать и предупредить об этом происшествии.
-Значит, примчатся сейчас.
Но первым приехал Сурен.
-О, какие вы нарядные, да, - сказал он.
Копейку вытащили. Визуальный осмотр показал, что предстоит менять бампер, капот, передние крылья и двери. Замене подлежат пороги. Надо ли трогать стойки Сурен скажет позже. Радиатор не поврежден и главное, авто может ехать своим ходом. 
-Давайте за мной, - сказал Сурен.
-Сейчас багажник закрою, хотя бы на проволочку, а то там замок сдвинулся немного, - Стас вышел из машины. – Вот. Черт!
-Что, - спрашивала я, подбегая к нему.
 -Ты смотри. Менты - уроды. Всю еду вытащили.
-Не поняла.
-Я все купил. Мясо, колбасу, торт, хлеб, шпроты, огурцы, сок…. яблочный. Это не считая, хлеба, крабового мяса. Хрр. Пока я здесь возился. Они гады взяли провиант.
-Не ругайся. Пусть подавятся.
-Ну, надо.  Мало того, что машину угнали, получил не за что, так еще и грабанули напоследок.
 -Бог троицу любит. Сегодня больше ничего не случится.
-Успокоила, - и наша «ласточка», кряхтя и подергиваясь, поехала на ремонт.
Зеленовато –синие очки около глаз проходили не по дням, а по часам. К тому времени, как надо было приезжать и принимать работу у Сурена практически уже ничего не напоминало о том происшествии.
-Сейчас глянем, завтра заберем.
-Почему не сейчас.
-Он её покрасил. Ей подсохнуть надо немного в боксе.
Боксы Сурена располагались в гаражном кооперативе. 
-Привет, - жал ему руку Стас.
-Привет.
-Что скажешь, завтра забирать можно.
- Почему завтра, да. Сегодня можно, часа через три. Сейчас высохнет на солнце и все, да.
-На каком солнце. Она что не в боксе!
-Зачем в боксе. Погода класс. Там быстрей будет, да.
-Сурен, - застонал Стас. – Где она?!
Мы вышли из бокса.
-Чего нервничаешь, да. Вот она, - Сурен показал на машину.
-Это чего, - спросила я, увидев чудо – природы.
Мастер поставил ласточку недалеко от дерева. Теперь она точно могла взлететь.
-Сурен, ты обалдел.
-Не знаю, как так вышло, да. Почему вся пушистая стала, да.
-Потому что это дерево тополь, - ответила я. И стала смеяться, машина вся была в пуху и напоминала цыпленка.
-Сейчас все решим, да. Счистим. Все хорошо будет, как новая, да.
-Какой счистим Сурен. Надо заново все снимать и красить.
-Зачем заново, Стас, да. Аккуратно эти штуки уберем и все, да.
-Пошли, - Стас взял Сурена под руку. – Смотри, - он вытащил одну пушинку. В том месте, где она была, осталась черная точка. – Ты мне предлагаешь в точечку кататься.
-Хорошо, заново покрасим, да.
-Только на этот раз в боксе её оставь.
Сурен вздохнул, а я смеялась, глядя на машину- цыпленка. 
-Так смешно.
-Очень.
-Юн, ты понимаешь, что Сурен с нас два раза за покраску возьмет.
-Он же виноват.
-Ты не поняла. Виноват тополь, что зацвел сейчас.
К тому времени, как машина окончательно приобрела свой первоначальный вид, мне торжественно вручили права.
***********
- Стас, как ты выглядишь, - говорила я, поправляя ему бабочку.
-Нормалек.
-Криво все.
-Юн, я счастлив, что на этой свадьбе я не свидетель, а просто гость.
-Сейчас Митя с Лизой приедут.
-Валерка мне позвонил, сказал, что они на дачу со Светкой поедут и данное мероприятие пропустят.
-Он опять ей синяк поставил?!
-Нет. Он мне слово дал. Возможно, у них банально денег нет. Они ремонтом занялись в квартире.
-Потом ей позвоню.
-Давайте скорее, - кричала Лиза, высунувшись из такси. - В ЗАГС опоздаем.
-Настя – это кто?
-Наша хорошая знакомая с Лизкой, и Светкой. Она просто здесь не живет. Сейчас распишутся, загородом свадьбу сыграют и в Москву опять, а туда желания ехать нет. Переписываемся. Она хорошая.
Свадьбу гуляли с размахом и шумно. Шампанское рекой, закуски на столе, веселый тамада. Вот главный момент: девушки выстроились в ряд. Красавица – невеста готова бросить свой букет. Он летит, переворачивается в воздухе и через несколько секунд попадет прямо в руки к Лизе. И тут Митя, он стоит недалеко, как голкипер международного класса в прыжке выбивает из рук ничего неподозревающей Лизы букет.
-Митя…
В зале кто – то хихикнул, и дальше этот смех уже было ничем не остановить. Ржали все. Лиза схватила за руку Митю и вывела на улицу.
-Что это значит, - она сверкала глазами.
-Букет не подходит к твоему платью, ты же безупречна во всем. Так!?
-Так.
-Вот. Тем более…он ободранный какой – то.
-Митя!
-Мы же не хотим пока расписываться, тогда чего ловить его, - Митя мялся и не знал, как улизнуть от разгневанной Лизы. – Смотри Стас идет. Стас, - он махнул рукой. - Пойдем, - он попытался взять её за руку. - Поднимем бокалы за молодых. Не хочешь. Я пойду.
Лиза, одуревшая, смотрела вслед отдаляющемуся Мите.
-Нет. Ты видела, - Лиза всплеснула руками. - Слов нет. Он букет у меня из рук выбил. О чем можно после этого с ним говорить. Все понятно – я ему не нужна. И объяснение дурацкое придумал.
-Какое? - спросила я.
-Цветы к моему платью не подходят.
-Он прав. Совсем не твоя гамма.
-Да.
-Да, - ответила я, если это только успокоит подругу. Хотя зачем он не позволил Лизе поймать букет, может она и не за него замуж выйдет вовсе. Испортил ей настроение. – Надо Светке позвонить. Странно, почему она к Насте на свадьбу не пошла. Ей так хотелось сравнить свою и её.
-Завтра позвоним.
-У меня нехорошее предчувствие, хотелось бы сегодня.
-Сегодня, так сегодня. Митя из колеи выбил.
-Не бери в голову.  Сейчас молодожены уедут, и мы можем смотаться. Вызовем такси и к Светке заедем.
Так и сделали. Вчетвером мы пошли к Светке.
-Поздновато уже для визитов, - сказал Митя, когда наша теплая компания была в лифте.
-Мить, что – то тут не то. Не могла Светка пропустить свадьбу Насти, - упрямо повторяла я.
Двери лифта открылись. Все подошли к квартире. Стас нажал на звонок. Тишина.
-Нет никого, - сказал Митя.
-Я говорил, они на дачу уехали, - продолжил Стас.
-Тихо, - сказала я и прислонила ухо к двери.
-Чего там.
-Погоди, Лиз, - отмахнулась я. – Там кто – то есть. Позвони еще.
В квартире опять прозвучало: динь – дон, динь – дон. И вновь в ответ тишина.
-Пойдемте, - Митя вызвал лифт. – Нет никого.
Все направились в сторону лифта, который уже дружелюбно распахивал свои двери. И тут я толкнула входную дверь. Она открылась. Все замерли.
-Подожди, - сказал Стас. – Это, конечно, не Ай-Петри, но сначала мы с Митей войдем.
-Кто это Ай-Петри. – спросила меня тихо Лиза.
-Гора.
Ребята, озираясь по сторонам, вошли в квартиру. Мы с Лизой вслед за ними, остановились в коридоре. Справа от нас была большая комната, чуть левее маленькая. В конце коридора начинался другой, в нем располагались ванна и туалет. И выход на кухню.
-Здесь нет никого, - говорил Митя, закрывая дверь в маленькую комнату.
-Там тоже никого. Ни на кухне, ни в ванной, ни в туалете.
Мы все уставились на закрытую дверь в большую комнату. Митя её толкнул, и она медленно стала открываться. Перед нами возникала картина хаоса. Мебель раскурочена. Посуда из серванта разбита. Диван распорот и выпотрошен. Женская одежда, разорванная в клочья, валялась повсюду.
-Валера, - цыкнул Митя.
-Свет, Света, - позвала я.
И вдруг, откуда – то из темного угла послышался стон. Я рванула туда. За занавесками, скрючившись, сидела Света.
-Включите свет, - крикнула я.
Зажглась люстра.
-Боже, Светик, - я не смогла сдержать слез.
Лиза подлетела ко мне. Лицо подруги – сплошной синяк. Коленки сбиты в кровь, на груди какие- то отметины.
-Ой, - вскрикнула Лиза.
-Давай, тихонько. Вставай, - попыталась я её поднять.
На помощь пришли ребята.
-В чем дело, - Стас попытался перенести Свету в маленькую комнату, где была кровать и не смог.
Лиза отодвинула занавеску.
-Кто это сделал, - спросила она.
-Ва…лер..а, - разбитые губы не позволяли  говорить, было видно, как ей больно.
-Валера тебя приковал наручниками к батарее, - мы не верили своим глазам.
-Потерпи, - сказал Митя и вышел в коридор.
-Долго ты так сидишь,- Стас потрогал руку с наручниками.
- С утра, - с трудом ответила подруга.
-Надо скорую вызывать.
-Юна не надо. Тогда придется и милицию вызывать. Как я все это объясню.
-Как было, так и объяснишь.
-Лиза, Юна, девочки не надо. Он мой муж.
-У тебя рука ранена, ты понимаешь, что она затекла. Вот…., - в моем лексиконе не находилось подходящего слова для Валеры. – Ты можешь без неё остаться.
-Девочки, пожалуйста, не надо, - Света начинала плакать.
Митя чем – то повернул и наручники открылись. Освободив Свету, мы с Лизой в маленькой комнате стали обрабатывать её раны.
-Чем он тебя, - спросила её Лиза.
Митя молча поднял ножку от стула, из которого торчали три окровавленных гвоздя.
-О, Господи, - я поморщилась. – Твои – то где.
-На даче, - прошептала Света. – Слава Богу, он дверь не закрыл за собой.
-Тебе нельзя здесь оставаться, поехали ко мне, - решительно сказала я.
-Не могу, если Валера придет и не найдет меня здесь, - она заплакала.
-Записку извергу оставим, что ты у Юны. Хочешь, чтоб он тебя до смерти забил. Вот урод, - Лиза погладила подругу по щеке.
-Что произошло то, - Митя смотрел на Свету.
-Пришел пьяный в умат. Поспал. Встал. Я ему покушать приготовила. Макарошки с котлетками. Салатик. Жульен. Полдня возилась. Он вилку одну съел и спросил: «Чего не нравиться».  Я ответила, что нет. Не нравиться. Он мне: «Потерпишь». Я разозлилась, ответила: «Не буду терпеть. Разведусь». Он мне: «Ах, так ты другого уже нашла, лярва. Шалава. Говорила мне мать, что ты проститутка. Сука. Мужа позоришь».   И все и понеслось, - она заплакала.
-Чем он это сделал, - показывала Лиза разорванные пополам джинсы. – Ножницами или ножом?!
-Руками, - ответила Света поморщась.
-По-моему он тебе зубы выбил, - сказал Стас.
Она ухмыльнулась.
-Так давай, поехали ко мне.
-Мальчики напишите ему записку, что Света у Юны.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появился Валерка. Ребята закрыли собой Светку и нас с Лизой. Он замер в коридоре. Потом обвел глазами разгромленную комнату, заглянул в другую, увидел истерзанную жену. Упал на колени и пополз к ней.
-Прости, Света, прости. Черт меня попутал. Не знаю, что происходит, прости.
Мы с Лизой взяли Свету под руки, и повели к выходу.
-Света, останься, прости. Больше не буду.
-Валер, ты белены объелся, - начал Стас. – Тебе сейчас морду набить.
Валерка посмотрел на них и сказал:
-Мужики, убивайте. Я не прав. Светочка, прости меня.
Он стоял на коленях.
-Она пока у меня побудет, - и закрыла дверь перед его носом.
Мама схватилась за сердце, когда мы пришли домой.
-Вот это погуляли на свадьбе.
-Это не на свадьбе, это Валера вне её.
-Бедная девочка.
-Ма, надо Свете постелить у меня, она пока умоется.
-Юна, нужен врач.
-Она не хочет. Тогда милицию придется вызывать.
Мама вздохнула.
-Сейчас Таисии Гавриловне позвоню. Вы есть хотите?
Светка отрицательно покачала головой. Она умылась, легла на раскладное кресло и заснула.
-Хм, Хм, Хм, - послышалось в темноте.
-Хапуга, это ты.
-Угу.
-Что случилось?
-Агафья просила передать, что надо действовать, а то поздно будет.
-Не поняла.
-Я тоже. Вы Проводники вечно загадками говорите. Если не поймешь, сказала, прочитай вот это, - и Хапуга кинула со шкафа какую – то тоненькую книжечку.
Я уставилась на обложку: «Заговоры, привороты, отвороты, снятие порчи и сглаза».
-Хапуга!
-Чего?
-Всю читать.
-Да. Но начни со страницы двадцать три.
Светик мирно спала, глядя на её распухшее лицо, у меня все внутри переворачивалось. Тихонько включила ночник и начала читать.
«Так. Чего тут. Название главы: «Как определить порча у человека или сглаз». Очень интересно». 
К пяти утра я уже точно знала, что мне делать. Немного поспав и попив чаю с подругой, задала ей вопрос.
-У тебя фотки Валерки с собой случайно – нет? - спросила я Светку после того, как её осмотрела Таисия Гавриловна врач высшей категории.
Она вздохнула.
-Есть. Она всегда в сумке лежит в кошельке.
-Хорошо.
Через полчаса, все, что мне было надо, находилось на журнальном столике.
-Начнем.
Я раскрыла оберточную бумагу с двух зеркал и поместила между ними фотографию Валерки. Рядом зажгла свечу.
-Как тает воск свечи, пусть покажет мне зеркало человека злого, завистливого, что этого сглазил. Свет, повторяй за мной, только вместо «этого» говоришь «дорогого». Поняла.
Она кивнула. И мы с ней унисон повторили три раза: «Как тает воск свечи, пусть покажет мне зеркало человека злого, завистливого, что дорогого сглазил». 
-Ох, - сказала Светка. – Это же коллега Валеркин по работе….Как его…
-Не важно, как его зовут. Важно, что на Валерке порча. Её надо снимать. Вот тебе и объяснение смена поведения, агрессивность, пьянство. Надо будет еще в квартире у вас посмотреть. Этот так называемый товарищ приходил к вам в гости.
-Было дело.
-Ладно. Пока займемся снятием.
-Ты умеешь! 
Я молча смотрела на неё.
-Не хочешь, не надо.
-Слушай, это дар. Откуда он у тебя?
-Не важно. Будем снимать или нет.
Подруга задумалась.
-Будем.
-Тогда. На дороге было сделано. Дороге и отдадим.
-Какой дороге?! – переспросила подруга.
-Стас, приезжай. Нужна помощь.
-Стас тоже может?!
-Нет. Ты не можешь в таком виде разгуливать.
-И то, правда.
-Стас нас отвезет туда куда надо.
-Куда?
-Увидишь.
Вечером приехал Стас.
-Чего опять придумала?
-Поехали к Чвакшино.
-Зачем. Темнеть начинает.
-Нам там надо быть к половине двенадцатого.
-Юн!
-Стас, давай поехали.
Все дружно спустились к машине. Ехали мы в полной тишине. Вскоре показался лес.
-Пошли, - сказала я Светке.
-Вы куда, Юна. Там лес. Темно.
-Так и надо. Стас, ты разворачивайся и вставай вот тут недалеко от дороги. Как только появится Светка и сядет в машину…Все. Жми на всю катушку.
-Опять хрень какая-то, - он вздохнул.
-Юна. Я боюсь.
-А с Валерой таким не боишься жить.
Она закрыла заплывшие красные глаза.
-Свет или мы делаем, как я говорю, или он тебя убьет, если, конечно, ты не уйдешь от него, что маловероятно.
Через три секунды она выговорила.
-Что надо делать?
-Через триста метров будет перекресток четырех дорог. Ты встанешь ровно посередине. Положишь вот это туда и скажешь три раза: «Как пришло, пусть так и уйдет, к тому, кто принес».  Перекрестишься три раза, развернешься и пойдешь обратно. Одно условие: ни при каких обстоятельствах не оборачивайся.
-Что там будет?!
-Не бойся и не беги.
-Ты со мной пойдешь?! - она начинала паниковать. 
-Не в этот раз. Слишком сильная порча, другой метод будет не эффективен. Ты его родная, я никто. Меня не послушают, и все вернется на круги своя. Иди. Надо успеть до полуночи.
Светка взяла сверток, который я ей сунула в руку и со стеклянными глазами ушла в темноту.
-С ней все будет в порядке? - спросил меня Стас.
-Если сделает, как я говорю то да.
-А если она обернется…
-Даже думать об этом не хочу.
Через десять минут послышался шум и гул.
-Началось, - сказала я. – Быстро в машину. И, Стас, не смотри в зеркала, пока не попадем на трассу. А лучше, - я быстро обвязала их носовыми платками. Села в машину, открыв дверь для пассажира.
Там что –то плюхнулось через пять минут и стало часто дышать.
-Свет!?
-Это я. Поехали, - и она хлопнула дверью.
Стас до отказа нажал педаль газа. Ласточка полетела вперед. Уже через несколько минут машина мчалась по трассе по направлению в город.
-Слушай, я ласточку у себя во дворе поставлю.
-Хорошо. Только…
-Чего…
-Платки с зеркал сними и выброси, - говорила я Стасу около подъезда. -  Ай, дай сюда, - сняв их, бросила в урну и кинула туда спичку. Все вспыхнуло.
-Пока, - поцеловала его в щеку. И мы со Светкой пошли домой.
Её всю трясло и после того, как мы выпили горячий чай.
-Юн.
Я наблюдала за ней.
-Юн, - повторила она. – Слушай. Там такое было. Как только я положила этот кулек, произнесла слова, и в третий раз перекрестилась,…началось. Я не бежала. Шла спокойно, а у меня за спиной…выли волки, смеялись какие – то существа, ломались деревья и что – то летало над головой, пытаясь поймать меня -  и все это в кромешной тьме. Ориентиром был красные огни машины.  Юна, я такого ужаса не пережила даже, когда Валерка всю избитую наручниками к батарее приковал. Юна, что это было!
- Все отдали это тому, кто Валерке дал. Теперь все будет хорошо. Завтра я к тебе домой пойду. Мне необходимо проверить кое-что. Дашь мне ключи. Валерка, до какого часа на работе будет?!
-До семи вечера.
-А уходит…
-В десять.
-Очень хорошо.
На следующее утро, пока Светка болтала с мамой на кухне, вошла в комнату.
-Пойдем со мной Хапужка мой – мой домовой.
-Я тут, - моментально раздалось над ухом. – Куда.
-К Светке домой. Поищем всякие нехорошие предметы, а ты мне поможешь в этом.
-Готова. Только в следующий раз можно по - другому.
-Как?!
-Мертвых позвать, они это быстрей сделают.
-Я пока не готова к таким экспериментам, - меня передернуло.
-Это ты о том, с оторванным пальцем.
-Ты откуда знаешь?
-Агафья рассказала, просто ты с ним неправильно себя вела, вот он и обнаглел. Это надо культяпкой в нос тыкал. Нахал. В следующий раз не ты, он испугается.
-Ты хочешь сказать, что я могу ими управлять.
-Не управлять, а распоряжаться. Ими никто не может управлять, но на определенных условиях они очень покладистые.
-Каких?
-Потом расскажу. Мы идем!
В этот момент вошла Светка.
-С кем ты тут разговариваешь? Опять с потусторонними силами.
-Что – то вроде того, - ответила я и пошла в коридор одеваться.
-Ты долго!
-Надеюсь, что нет. Не переживай. Теперь точно все будет хорошо.
Прежде чем открыть входную дверь квартиры Светки я всю её осмотрела и нашла три ржавые иголки. Они были воткнуты в дерматин сверху, справа и слева. Пришла очередь квартиры. Тихонько вошла. И тут…
-Света, это ты, - раздался хриплый голос в маленькой комнате.
Вошла туда. На кровати весь мокрый от пота лежал Валера.
-Юна, а Светааа…
 Подошла к нему.
-Плохо.
-Подыхаю. С ночи как началось, от туалета отойти не могу. Чистит со всех сторон.  Траванулся чем то.
-Скоро пройдет.
-Ты за её вещами.
-Что – то осталось, - съехидничала я.
-Юн, ну, руки мне отруби за это, голову, не знаю... как бес в меня вселился…
-Все так и было, - промурлыкала я себе под нос.
-Чего?!
-Отдыхай.
-Юн, я там Светочке новую одежду купил вчера. Возьми ей, пожалуйста.
-Я подумаю. Можно мне походить здесь.
-Ходи, - он не успел договорить. Сорвался с места и побежал к своему белому «другу».
-Хапуга!
-Я тут.
-Надо быстро все найти и уходить.
-Сейчас, постой пока здесь. Если этот вернется, в коридор выйди.
Я осталась в комнате. Пришел Валера белый, как полотно.
-Оооо, - стонал он. Его колотило. Но я пока не могла ему помочь.
Вышла в коридор. Хапуга начала свой доклад.
-Нитка с иголкой на кухне за занавеской у самого плинтуса, могильная земля на балконе в цветочном горшке с геранью, зерна под матрасом в большой комнате. Там, где этот – в шкатулке маникюрные ножницы с красной точкой посередине.
-А если они их.
-Нет. Их Домовуха сказала: «Эти появились внезапно».
Через пять минут все предметы были собраны. Уложены в мешочек, потом я их уничтожу. 
-Иди к этому, а то подохнет.
-Как ты, Валер.
Он закрыл глаза и застонал.
-Ты позволишь мне тебе помочь.
-Делай, что хочешь, только чтобы прекратилось.
Прочитала заклинание. Достала святой воды и обрызгала его три раза ливнем этой живительной влаги. Прочитала столько же «Отче наш», когда я уходила, он заснул сном младенца.
-Нашла чего, - сразу с порога взяла меня в оборот Светка.
-Много чего и иголки, и зерна, и землю могильную…
-Могильную, - перебила она меня.
-И Валерку, которого чистит со всех сторон.
-Это из –за.., - она вскрикнула. – Ему плохо.
- Еще как. Кстати, он тебе новую одежду купил, предложил, чтобы я отрубила ему руки. Я не могла отказать в просьбе…
-Юна…
-Шучу, шучу…
-Юн, а что если я не стала этого делать.
-Либо он тебя убил, либо умер сам – от водки.
-А ты не смогла помочь.
-Без вашего согласия?! Нет.
-Слушай, Юночка, может, я пойду. А!? Валере плохо.
Я покачала головой и вздохнула.
-Иди уже. Постой. Свет, в таком виде?! Давай я тебя отвезу.
-На чем. Машина у Стаса.
-Сейчас Стасу позвоним.
-Ты и так со мной намаялась. Такси вызову.
«Хорошо, что хорошо кончается,- думала я».

***********
Глеб забросал меня комплиментами и цветами. Каждое утро свежие бутоны белых роз. Нынче он в обще удивил. Мама торжественно внесла ко мне в комнату поразительного цвета розы. В коридоре они казались черными, на свету переливались насыщенным темно – фиолетовым.
-Очень редкий сорт, - сказала мама. – Эти розочки специально выращивают и называют их черными розами.
-Ма, мне не легче. Стас злится. Мои просьбы перестать заваливать меня цветами, Глебом были не услышаны.
-Ты ему нравишься.
-У меня есть Стас.
-Глеб так не считает.
-Он ставит меня в неловкую ситуацию.
-В какую?!
-Стас нервничает.
-Ты не давала повода Глебу и это его дело присылать такую красоту. Юночка, что плохого в таких знаках внимания.
-Они не нравятся Стасу.
-А тебе.
Надо было признать, что отрицательных эмоций букеты роз у меня не вызывали.  Они проявлялись у Стаса. Он фырчал, как Фифа и разве что копытом не бил. Вот и сейчас Стас вошел в комнату бегло окинул взглядом новое преподнесение Глебом, лениво зевнул и спросил:
-Опять веник приволокли.
-Это не веник. Это редкий сорт роз – черный.
-Да, да, да.  В кино идем.
-Нет. Мне заниматься надо. Скоро сессия начнется.
-Надо отдохнуть часок, потом опять учить.
-Нет, Стас. Топографическая анатомия сегодня мне составит компанию.
 -Фрр. Тогда с тобой немного посижу и пойду.
Я села за учебники. Стас устроился на кресле и стал читать книгу. В этот момент в дверь позвонили, и к нам пришел Глеб. Они о чем-то поговорили на кухне с папой, затем он решил заглянуть ко мне.
-Привет.
-Привет, - ответила я, отрываясь от книг.
-Привет, привет, привет, - недружелюбно сказал Стас.
-Как настроение.
-Хорошее.
-Понравились розы, - он кивнул на черное произведение искусства.
-Чудо, как хороши.
-Я рад.
-У тебя розарий что ли, - поинтересовался Стас и встал.
-Просто хочу сделать приятное девушке. Что –то не так, -Глеб  ухмылялся.
-Все в порядке. Только делай приятное своей девушке, - Стас специально выделил последние слова. – Чужим не надо. Может плохо закончится.
-Ты мне угрожаешь, - Глеб поднял правую бровь.
-Понимай, как хочешь.
-В чем дело, - в комнату зашел папа.
-У нас спор про цветы, - ответил Глеб.
-Про розы, - уточнил Стас.
-Розы?!
-Прекратите, - попыталась вмешаться я.
- Об этом и пытаюсь сказать Глебу. Прекрати заваливать мою девушку цветами.
-Она не против, - он посмотрел на меня.
- Юна, слишком тактична, чтобы сказать об этом.
-Пусть сама скажет, чего ты за неё здесь глаголешь.
-Зачем впутывать Юну, разбирайтесь сами, - и папа открыл входную дверь для распетушившихся молодых людей.
-Это по - мужски, - ответил Стас и, поцеловав меня в щеку, вышел.
-Теперь нервничать буду я.
-Не переживай, - ответил мне Глеб и пошел следом за Стасом.
-Так. Давай. Иди. Проверь, - слышала я голос мамы, спустя пять минут.
-Чего проверить?!
-Что они друг друга не переубивали.
Умные вещи уже не лезли в голову. Пошла к маме.
-Мам.
Она вздохнула.
-Надо ставить точку, иначе это может плохо кончиться.
-Какую точку?
-Обычную. Стас или Глеб.
-Мама, и ты туда же! Ни словом, ни делом я не проявляла интерес к Глебу.
-Но ты и не отказывалась от знаков внимания.
-Что я должна была по - твоему сделать, выкинуть их?!
-Хотя бы.
-Ма, ты сама говорила, что это не моя вина….
-Все далеко зашло. Стас ревнует.
-Я говорила об этом, когда советовалась с тобой.
-Юна, теперь я у тебя виновата.
-Мама, я никого не виню. Я не знаю, что мне сделать.
-Дать понять одному из них, что он третий лишний.
Тут пришел папа.
-Да уж.
-Что там?
-Все хорошо. Когда я подошел, Стас пообещал Глебу в следующий розы в… ты поняла, куда засунуть шипами.
-О, господи, - мама села на диван.
-Куда засунуть?! - поинтересовалась я.
-Не важно, - ответил папа.
-Так, где Стас?
-Домой пошел. Доча. Разберись с ухажерами.
-Я не знаю, как мне сказать Глебу, чтобы он перестал таскать розы и не обидеть его.
-В этом деле, нет месту дипломатии.
-Папа.
-Надо отрезать раз и навсегда.
-Но он твой подчиненный, да еще и блатной.
-Оооо, про меня не думай. Сам разберусь. А ты - разберись с Глебом и Стасом.
-Юна, папа прав. Надо поговорить с ним деликатно.
-Хорошо, - сказала я и пошла в комнату.
Зачет  сдала с натяжкой. Преподаватель покачал головой и протянул:
-Юна, вы немного огорчили меня, надеюсь, что вы в обязательном порядке еще раз ознакомитесь с темой нынешнего нашего разговора.
В знак согласия я кивнула головой. На улице шел дождь. И тут как по волшебству надо мной возник зонт. Рядом стоял и улыбался Глеб.
-Привет.
-Привет, - мне было не по себе.
-Тебя подвезти, я на машине. Увидел тебя и вышел.
-Глеб. Больше не надо…
-Чего не надо…
-Ничего не надо. Я не хочу ссориться с тобой, но больше ничего не надо.
-Так тебя подвести, - он смотрел мне в глаза.
-Нет. Стас сейчас приедет. Я не хочу, чтобы он тебя видел рядом со мной. Это не правильно.
-Мы не делаем ничего плохого.
-Стасу это не нравится.
-А тебе.
-Прости, Глеб, но мне тоже.
И тут я увидела Стаса. Он быстрым шагом ступал по лужам.  Взгляд его не предвещал ничего хорошего.
-Поехали, - сказала я Стасу и, взяв под руку, шагнула под дождь, не дав возможность сказать и слово Глебу.
-Что опять нужно этому прыщу, чирию, нарыву.
-Глеб ехал мимо. Он случайно меня увидел и решил подвести.
-Так я и поверил. Специально выслеживает.
-Стас.
-Юн, ты не видишь. Он пытается встрять между нами.
-Я ему сказала, чтобы он оставил меня в покое.
Стас с шумом вздохнул.
-Поехали.
-Родители просили привезти с дачи картошки и морковки.
-Понял. Юн, чего ты за рулем так мало ездишь.
-Не знаю. Мне не комфортно.
-Надо больше баранку крутить. Поймешь машину, привыкнешь к ней и станет комфортно.
Дождь закончился, но днем все равно было пасмурно.  Слева и справа двухполосной дороги шел глубокий ров, за ним молодой березняк.
-Там грибы в следующем году можно будет собирать.
-Мама, говорит, что нельзя около трассы. Грибы всякую гадость впитывают и могут быть опасными.
-Тоже верно.
Вдалеке показалась второстепенная проселочная дорога.
-Скоро на месте будем. Быстренько все возьмем и обратно.
И тут красный москвич, не показав поворотник, замер на дороге, пропуская встречный автомобиль. Времени на принятие решения у Стаса не было.
Куда: врезаться в Москвич, или вправо - там, глубокий ров, или влево, где тоже была яма. Слышится визг наших тормозов, копейка вылетает на встречку, там даже я вижу перекошенное лицо водителя, который вцепился в руль своего авто, летящему в нас.
Стас вырывает ручник и съезжает в канаву. Там машина продолжает нестись и периодически выныривает, и прыгает, как камушек, брошенный по воде.  В этот момент на проселочную дорогу выезжает колонна огромных военных машин, в них сидят солдаты. Стас маневрирует между ними и опять съезжает в канаву. Впереди едет трактор.
-Он с навозом, - кричу я.
Тогда Стас поворачивает руль влево.  Ласточка врезается в березу.  Все приехали. Стас оборачивается ко мне.
-С тобой все в порядке.
-Да, - отвечаю я.- Этот водитель на «Москвиче» он не показал поворотник. Он виноват в этой истории. Смотри. Он спокойно повернул и поехал.
Открываю дверь, и бегу за москвичом, размахивая руками. Я так зла. Он останавливается. Первое мое желание вцепиться в волосы этого мужика, из – за которого мы чуть не погибли. Вот я открываю дверь и…он лысый.
-Вы, вы, вы, - у меня перехватывает дыхание. – Вы не показали поворотник. Из-за вас мы чуть не погибли.
-Все я показал, ни в чем я не виновен.
Тут прибежал Стас.
-Чего, мужик, сейчас дрын возьму и расколочу весь зад твоего тарантаса. Надо было сразу в него въехать.
Мужик быстро захлопнул дверь и рванул от нас.
 -Опять вся морда в клочья, - говорил Стас, осматривая ласточку. – Попробуем завести и доехать до Сурена.
К вечеру добрались до Сурена и оставили машину там.
-Прям, какая – то не счастливая машина, - говорила мама. – Уже вторая авария, причем не по нашей вине. Хорошо хоть ссадинами отделались, - мама смазала меня и Стаса зеленкой.
-Дааа, - протянул папа. - Не складывается никак с ней. Если найдется другая машина, эту продадим. Третьего раза ждать не хочется.
Днем я пошла к Агафье. Во дворе меня встретил старый знакомый – черный кот. Он мурлыкнул мне.  Агафья ждала в избе.
-Не твоя машина, продавай, - сказала она мне, еще до того как я задала свой вопрос. – Твоя найдется, как только боль снимешь. Зачем везде лезешь. Лошадь - животное своенравное.
-Я не хотела меня словно кто – то подтолкнул.
-Черт.
-Кто?!
-Черт. Не надо следовать его желаниям. В следующий раз на хвост ему наступи. Привстань на месте и резко сядь. Уверяю, он наперед подумает, прежде чем тебя дергать. Книгу заведи.
-Какую книгу?
-Мертвых. Можешь разделить их: кто своей смертью ушел, кто руки на себя наложил. Но здесь путаницы много будет. Некоторые тонут, другие в петлю лезут, а то вены разрежут. В последнее время много тех, кто спрыгивает с домов, крыш, мостов.
-Зачем мне это.
-Без них никуда. Они и помочь могут, и рассказать, чего нужное, и найти пропажу. Книгу тоненькую себе оставь. Она на первое время хорошая помощница. Хапуга…помни. Она не твоя подруга – она домовой. Не заигрывай с ней. Не надо. Подарила заколки и достаточно. Портсигар, зачем дала.
-Портсигар?! Ну, надо! 
-Стащила.
-Угу.
-Накажи её. Сама придумай чего-нибудь.  К тебе скоро народ потянется. Надо понять, как его принимать. У многих будут специфические просьбы. Не берись за то, что вызывает у тебя вопросы и желание обойти стороной. Помни: зло вернется сторицей. Добро трехкратно. Все ступай. 
Ошарашенная я пошла в гараж. Там меня уже ждал Стас и папа. Пока они выясняли детали очередного ремонта, я без дела ходила по длинным улицам кооператива. У одного из них стояли два мужчины. В чуть приоткрытую дверь я увидела какую –то машину.
-Головная боль одна, - говорил один другому. – Лешка, пьет. Жене она не нужна. У меня уже здоровье не то. Надо продавать.
-Продавай.
-Кой кому тоже не хочется. Хочется в хорошие руки. Здесь двое приходили. Сразу видно раздолбают её через неделю. Одна головная боль.
-Может объявление в гараже повесить. Глядишь, найдется кто-нибудь.
-Простите, - обратилась я к ним. – Вы машину продаете.
Мужики переглянулись.
-Продаю.
-Можно на неё взглянуть.
Двери гаража распахнулись, и на меня смотрела своими большими фарами огромная зеленая машина.
-Что это за марка.
-Москвич 2141. Опытный образец. Сделан совместно с французами. Поэтому такие шикарные фары, удобный салон, вместительный багажник. Движок – зверь.
Я повела рукой по блестящему кузову машины. Теперь я точно знала, какая автомашина мне нужна.
-Как мне с вами связаться? Хотя, подождите.
Папа и Стас, видимо меня уже потеряли. Они озирались по сторонам.
-Юна, куда ты пропала?
-Папа! Я нашла!
-Что нашла?!
-Свою машину. Пойдем.
И мы пошли к тому гаражу, где остались мужики.
-Вот, - показала я на новенький автомобиль.
-Святогор, - сказал Стас. - Какой год?
-Во, - протянул бумажку мужик.
-Нормалек.
-Пробег, - папа посмотрел в салон. – Ты на нем ездил, или как.
-Два раза.
-Сколько ты хочешь?! - папа вышел с мужиком из его гаража.
Я уже села в салон. Там было уютно, как дома. Через пять дней новенькое авто стояло во дворе. Так у меня появился Крокодил. Длинный, зеленый и такой родной.

**************
-Юна, - услышала я какой – то до боли знакомый голос в телефонной трубке.
-Да.
-Юночка, это Лариса Викторовна.
В закромах памяти я пыталась отыскать это имя и отчество.
-Больница, Юночка. Мальчики – близнецы.
-Ааааа, Лариса Викторовна, здравствуйте. Как ваши дела, вас выписали?!
-Уже неделю как дома.
-Ольга Николаевна, как её самочувствие, - интересовалась я состоянием моих бывших соседок по палате, куда я попала после ДТП.
-Ольга Николаевна, давно дома. Все хорошо. И ты была права. Галя эта…, чтоб её. Семен другую девушку нашел Леночку. Такая девочка хорошая, так эта зараза проходу ей не дает. Но ничего я быстро нахалку поставила на место, сейчас дело к свадьбе идет.
-Я рада за вас, а мальчики…
-Ой, такие симпампуськи. Не поверишь, еле имена выбрали. Сашка мой уперся, что надо деток Чук и Гек назвать. Дочка в слезы – привыкла отца слушаться. Пришлось мужа, её, на выручку звать, а то он уезжал.
-Так как назвали.
-Кирилл и Мефодий.
-Как!
-Кирилл и Мефодий, - удовлетворенно повторила Лариса Викторовна. – Полюбовно решили, что надо в честь составителей славянской азбуки назвать. Теперь у нас Кирилл Романович и Мефодий Романович.
Я вздохнула. Кириллу в жизни с именем будет проще, чем Мефодию – ему не один раз придется свое по слогам произносить и объяснять, что оно обозначает. Зато штучное, элитное.
-Юночка, почему звоню. Моя приятельница, я ей рассказала о тебе. Она хочет, чтоб ты помогла ей. У неё неприятности. Может, ты согласишься, с ней встретится.
-Хорошо.
-Дам ей твой телефон. А вы там договоритесь.
-Хорошо, - вновь повторила я.
-Спасибо, - говорила Лариса Викторовна, уже прощаясь со мной.
Новый телефонный звонок не заставил себя долго ждать.
-Алло, - послышалось на том конце провода.
-Да, я слушаю.
-А Юну можно пригласить к телефону.
-Я вас слушаю.
-Здравствуйте, - голос стал мягче, как только мой собеседник удостоверился, что с ним говорит нужный человек. – Мне ваш телефон Лариса Викторовна дала.
-Что у вас произошло.
-Можно не по телефону, а при личной встрече.
-Хорошо, давайте договоримся о встрече в парке недалеко от Крайней улицы, знаете?!
-Да, - оживилась моя собеседница. – Во сколько?!
-В три, устроит.
-Отлично. До встречи.
До назначенного часа еще было время, поэтому я решила предаться чревоугодию. Достала курочку, картошечку пюре, селедочку. Мама делает её с луком – репкой и заливает маринадом: уксусом, разбавленным водой и сахаром. Рыбке дает настояться минут пятнадцать, потом можно пальчики съесть. А если хлебушек обмакнуть в потрясающий соус….ммммм, сразу в рот. Можно черный хлеб намазать сливочным маслом, положить на него пропитанные маринадом кусочки селедочки и запить большим глотком горячего сладкого чая. Все это я не успела сделать. По квартире зазвучала трель соловья. Пришлось оторваться от приятного занятия. На пороге стояла Светка.
-Привет.
-Привет. Чего случилось?!
-Тьфу, тьфу, тьфу, - заволновалась она. - Нет. Валерка на руках носит. Пылинки с меня сдувает. Здесь во, - и она показала солидную золотую цепочку. – И во, - в ушах красовались рубиновые серьги.
-Забросал подарками.
-Юн, ты не представляешь, он таким даже до свадьбы не был. Тебе спасибо.
-Чего на пороге разговариваем, проходи.
-Тут такое дело, - замялась она.
-Говори, что еще.
-Я не одна.
-А с кем?!
Из-за угла стены вышла худенькая девушка с большими испуганными серыми глазами.
-Это Оксана, - представила её мне Светка.
-Очень приятно. Юна.
-Я ей все рассказала, и она просит у тебя помощи.
Я опешила.
-Проходите.
Мы вошли в мою комнату, я уселась за журнальный столик на танкетку, жестом пригласила гостей присесть на кресло и стул.
-Что вас беспокоит?
-Я думала, вы мне об этом скажете, - ответила Оксана, положив ногу на ногу, удобно расположившись в кресле.
-В смысле.
-Ну, как, если у вас есть дар, вы должны подтвердить его. Рассказать о моей проблеме, а иначе как я удостоверюсь, что это не вымысел.
-Во – первых, не я вас к себе пригласила, а вы ко мне пришли, во – вторых, никому ничего я не обязана подтверждать, если у вас есть какие – то сомнения, вы знаете, где находится дверь.
-Как!?
-Очень просто, либо мне доверяют, либо нет. Вы не доверяете. Я говорю вам до свиданья. 
-Юн, подожди…
Я повернулась к Светке, мой гневный взгляд остановил её от дальнейших попыток вмешаться в ситуацию.
-Но мне нужна помощь, - растерялась Оксана. 
- Видимо не очень, если пришли с такими плохими мыслями.
-Не поняла.
-Я все сказала.
-До свиданья, - и она пошла к выходу. 
-Всего хорошего.
Растерянная Светка поплелась вслед за ней, пошла и я, чтобы проводить Оксану.
-Свет, ты задержись, - сказала я, ей распахивая входную дверь перед девушкой с серыми глазами. – Нам поговорить надо.
Светка перестала одеваться и замерла.
-До свиданья, - вновь повторила Оксана.
-Всего хорошего, - ответила я.  – Только….
Она повернулась ко мне лицом, уже находясь на лестничной площадке.
-Только ничего хорошего я у вас не вижу, - подвела итог я. – Кольцо надо вернуть.
-Ка –как-кое кольцо, - произнесла Оксана, становясь белой.
-Золотое с темно синим камнем. Это ведь вы взяли его у своей коллеги. Тамары Анатольевны, кажется.
-Я не брала, - начала оправдываться она.
-Брали, брали, - остановила я её. – Правда злого умысла у вас не было, хотели посмотреть, как оно на вашем пальчике будет смотреться, а тут хозяйка дорогой вещи неожиданно вошла. Вы за спину руку спрятали, и поняли, что колечко не снимется, застряло. Избавились вы от него не сразу, но потом не знали, как вернуть пропажу. Тем более Тамара Анатольевна шум подняла, обыск устроила, обещала тому, кто кольцо фамильное украл - руки оторвать и с работы поганой метлой погнать. Она может, вы Оксана это знаете. Верните это хозяйке, положите в сумку, там кармашек есть, она про него всегда забывает. Только времени у вас осталось менее часа. Не успеете – на вас клеймо воровки поставят. А это уже на всю жизнь.
Оксана смотрела на меня, не отрываясь. Я практически закрыла дверь, но немного оставила просвета и продолжила.
-И ещё. Привороты я не делаю, они опасны. Родион не ваш парень. Свою половинку вы встретите, когда первый снег выпадет. Всего доброго.
Оксана, пораженная моей тирадой, только кивала головой.
-Ты с ума сошла, - накинулась я на Светку.
-Чегоооо.
-О таких вещах предупреждать надо, что это за неожиданные визиты.
-Прости, не подумала.
-Не подумала она. Хоть по телефону сначала позвони, скажи, в чем дело, а я уж решу возьмусь или нет. Тоже мне фокусника нашли. «Подтвердите свои способности», - передразнила я Оксану. – Наглость какая.
-Я сама не ожидала такого, - оправдывалась Светка. – Слушай, так это она у Тамары кольцо взяла, вот так, так. 
-Да она. И Свет, - я покачала головой. – Она не хороший человек. Тебе с ней не по пути.
В этот момент зазвонил телефон.
-Алло.
-Юночка, здравствуй. Это Надя медсестра из больницы.
-Кто, - переспросила я.
-Надя, ты еще мне с подругой в кавычках подсказала.
-А, Надюша, привет.
-Привет, Юн, ты не могла бы помочь моей коллеге.
-Надюш, сегодня точно не смогу.
-Если я ей твой телефончик дам, ничего?!
-Ничего, дай.
-Спасибочки, пока.
-Пока.
Я положила трубку и вздохнула.
-Кто это, - поинтересовалась Светка.
-Медсестра из больницы, я ей рассказала про нехорошую подругу, которая хотела парня у неё увести.
-Получилось.
-Что получилось.
-Увести парня?!
-Нет.
-Здорово, а она хорошенькая.
-Кто?
-Медсестра.
-Милая, пока не улыбается.
-Почему?
-У неё зубы передние кривые и с желтизной. Я бы с ними немного поработала. А так симпатичная, если не улыбается во весь рот, - я задумалась.
-Ты чего, - встряхнула меня подруга.
-У меня сегодня еще встреча в парке.
-Юн, давай я с тобой пойду.
-Пошли.
На кухне за поглощением селедочки, жареной курочки и пюрешечки Светка, откусывая сочное белое мясо, проговорила:
-Тебе надо где –то людей принимать.
-Не поняла, - и я сделала большой глоток чая.
-Твоя популярность будет расти, как снежный ком. Надо как-то систематизировать посетителей. Ты же не можешь круглосуточно решать их проблемы. Да и в квартире не протолкнуться будет. Это я тебе как специалист рекомендую.
-Статистика все знает.
-Конечно. Юн, надо завести журнал определить даты и часы приема.
-Свет, понимаешь, есть очень специфические штуки и их дома нельзя решать.
-Тем более, надо какую- нибудь комнатку найти, например, в общежитии. Как, а?
-В каком общежитии.
-Около твоего дома, вот там за площадкой баскетбольной, какое….., -вытягивала она шею, разглядывая темно – серое здание в окне. 
-Не знаю.
-Сейчас узнаем. Пошли.
-Я не могу, на встречу опоздаю. Не удобно.
-Ты иди. А я быстренько все разузнаю и к тебе приду в парк. Ты на нашу лавочку садись. Я тебя там найду.
Я пошла в парк, Светка побежала в общежитие. И тут поняла, что не знаю, кого мне встречать. Ни она, ни я не были знакомы. По каким признакам пойму, что это та самая женщина, которая звонила мне сегодня по телефону.  Сразу вспомнился Шарапов с его журналом и кепчоночкой, своеобразные опознавательные знаки. У меня же их не было в обще. Села на лавочку, где обычно мы с девчонками назначали встречу в экстренных случаях. На улице уже не май месяц, практически середина декабря. Правда в этом году снега не много, да и мороз не колючий. Однако через десять минут погода уже не радовала и очень захотелось чего-нибудь горячего. Тут прибежала Светка.
-Мерзнешь? Нет твоего клиента.
-Мы о встрече договорились, а как узнаем, друг друга нет.
-Молодцы. Хорошо подготовились. Общага камвольного комбината. Там чудная бабушка - вахтер за небольшую плату в три рубля пустит тебя на первый этаж в комнату, правда только утром с 9 до 11.
-Три рубля.
-Да.
-Зачем же мне деньги платить?!
-Ты можешь их брать, - Светка посмотрела на меня.
-С кого?
-С тех, кто за помощью обращается.
-Свет, ты что! Я не могу. Это не правильно. За это деньги не берут.
-Ладно, не кипятись. Значит надо другой вариант искать.
-Я уже придумала.
-Вот как. И чего!
-Может к бабуле напроситься.
-Слушай – это мысль. У неё в доме есть два входа. Да и ей поможешь. Только твоему папе не понравится эта идея.
- Разберемся. Домой надо идти.
-А как же встреча?
-Значит в другой раз. Она же знает номер телефона, перезвонит.
-Точно, только я домой побегу, - она чмокнула меня в щеку и полетела к Валерке.
Отец пришел как всегда вовремя. Мы поужинали. И я начала свой монолог.
-Па.
-Что?
-Как ты смотришь на то, чтобы я иногда у бабушки Зои бывала?
-Положительно. Она будет рада.
-Пап, я хочу каждый день бывать по нескольку часов.
-Доча, в чем дело?
-Понимаешь, ко мне идут люди. Я не могу их принимать у нас в квартире.
-Почему?
-Потому что их много и у них специфические просьбы.
-Юна, чем ты занимаешься. Скажи правду.
-Помогаю людям мам.
-Ты лечишь зубы без диплома. Юна…
-Да, ты что мам. Нет, конечно.
-Тогда что?!
-Пап. У людей они житейские: узнать про будущего мужа, снять порчу, сглаз, определить невиновного и подсказать, как поступить в трудной ситуации. 
-Что за капризы, Юна.
-Это не капризы мама. Это правда. Одной женщине я помогла найти хорошую невестку для сына, а подлого человека отвадить от дома. Другому, поведала о западне, которая искалечит всю её жизнь, если она поверит своей расчетливой подруге. 
-Это совпадение всего лишь.
-Ма, можно назвать совпадением один раз, а когда это всегда, тогда как это можно назвать.
-Закономерностью,  - проговорил папа.
-Я не могу принимать людей здесь, есть вещи, про которые не надо здесь говорить и избавляться от них.
-Избавляться…
-Ма, не переживай. Это сущности.
-Сущности…
-Это такие, - я не могла найти слов. – Мам, они пожирают людей, как паразиты. Если их не изгнать, они убивают свою жертву медленно, наслаждаясь каждым мигом страданий.
-Бред.
-Бред, пап, я не смогу их уничтожить здесь. Они могут в тебя заселиться, или в маму.
-Юн, ты здорова.
-Здорова.
Я уткнулась в чашку и мешала ложкой чай. Я видела, как переглядывались родители.
-Мам, пап, все понятно, вы меня в сумасшедшие записали. Спасибо, все было вкусно.
Через минуту я закрывала дверь в свою комнату. На шкафу появилась Хапуга.
-Чего тебе. Агафья просила что-то передать.
-Нет. Просто…
-Я не звала тебя и знаешь, буду просить Агафью заменить помощника.
-Почему, - глаза – пуговки перестали моргать.
-Мне не нужен домовой – вор.
-Я не вор.
-А кто ты. Зачем портсигар украла, или ты думала, я не узнаю.
-Случайно засунула его после того, как ты разбила им…
-Я помню, что я им разбила. Зачем взяла.
-Случайно сунула…, а потом забыла в суматохе.
-Ох, ты! Сама невинность! У тебя была возможность раз пятьдесят отдать хозяину.
-Забыла…
-Хапуга, я не хочу с тобой разговаривать.
-Я исправлюсь. Я не сама.
-Скажи, еще тебя черт дернул.
-Нет. Не могу без этого. Вот вижу штучку и беру её.  Но не специально…
-Замечательно. У меня домовой – клептоман.
-Клепто…кто?
-Тот, кто не может не воровать. Уходи с глаз долой подумаю, что с этим делать.
-Хорошо. Но я тебе скажу: женщина, которую ты не встретила сегодня придет скоро. С её проблемой тебе одной не справиться. Иди сразу к Агафье.
-Почему.
-Там мертвый, только не простой. А ты с мертвыми, с нужными, еще не договорилась. Тот, про кого она станет рассказывать, может тебе вред причинить. Вот.
-Ты куда! Не исчезай. Говори.
- Тот мертвый, про кого речь пойдет – он не ушел отсюда.
-Приведение…
-Наверное.
-Зачем к Агафье идти.
-Она подскажет, как поступить и поможет с мертвыми общий язык найти. Она сможет защитить.
-Спасибо.
Я задумалась: ведь я влезаю в мир, который не знаю.
-Хапуга.
-Чего.
-Надо с Агафьей сегодня поговорить, сделаешь.
-Поняла. Исчезаю. До завтра.
-Пока.
-Ты с кем здесь разговариваешь, - озираясь по сторонам, спрашивал папа, заходя в мою комнату.
-Просто мысли вслух.
-Давай поговорим. После того, как ты пришла домой якобы с кладбища…
Здесь я насторожилась.
-Доча, твои рассказы нельзя назвать, мягко говоря, нормальными.
-Но ведь ты убедился, что это правда.
-Убедился. Просьбу твою, удовлетворил. Думал, рассказы про Толю с пальцем, это усталость, пройдет. Но тут…
-Называй вещи своими именами…рецидив.
-Доча…
-Па, ты мне веришь?!
 -Юна, да, но….
-Пап…
-Хм…
-Я правда могу…, - посмотрела на него и сказала. – Хорошо. Тогда слушай: в пять лет тебе сказали, что надо помочь и отправили за молоком к соседке. Там была корова, звали её…Малинка.
Папа изменился в лице и внимательно слушал меня.
-Назвали её так потому, что когда пастух гнал стадо домой, она шла мимо дворов и ела малину, ведь кусты сажали вдоль заборов. Молоко пахло потом этой сладкой ягодой, отсюда и имя. 
-Тебе, кто про это рассказал, бабушка Зоя.
-Нет, пап. Я это вижу.
-И что было дальше, - он прищурился.
-Ты взял молока у соседки, и пошел обратно. Дома ты увидел свою маму с пастухом…ведь дед был в городе…
-Прекрати!
-Хорошо, как скажешь. Но об этом бабуля не могла мне рассказать.
-Она любила Федора, и папу любила. Так и жила с любовью в сердце.
-Но ты её не простил, и с сестрами не общаешься из- за этого.
-Давай не будем, ты уже взрослая, все понимаешь…
-Да. Только Федор, если я права погиб.
-И как…
-Бык, имя у него такое….
-Красиво – запутанное…
-Точно, пап.  Севастьян. Черный, как уголь в вашей печи, и свирепый. Он и слушался только тебя.
-Точно. Как собачка…Услышит мой голос и бежит. Чтоб..
- Чтоб его за ухом чесали, - перебила я его. – Севастьяну это нравилось. Пап, ведь ты его приучил к этому, когда он теленком был.
-Твоя правда. Придешь в загон. Он стоит, такой черный…Юн, его хотели отбраковать, убить, значит. Слабый был.  Я его выходил молоком отпоил, потом сено носил, хлеб. Сам не ел, а его кормил. Он вырос в огромного быка. Красивый был….
-Продолжать, - прервала я его воспоминания.
-Давай.
-Ты Севастьяна на Федора направил, он пропорол его. Ты знал, что бык ненавидит, когда пастух навеселе, его доярки все время спасали от этого. И если понимали, что маханул стопочку, быка не давали выводить. Но ты налил ему и отправил выгонять стадо. Он пошел…Севастьян ему брюхо от пупа до горла пропорол. Федор даже ничего не понял.
-Юна….
-Пап, это твой грех не мой. Теперь ты веришь, что я не сумасшедшая. Я это все вижу. И могу людям помочь. 
-Разве это помощь…Только все расковыряла…
-Ты как мог, защищал свою семью, ты был маленьким….Всего одиннадцать.
-Этому нет оправдания. До сих пор вижу лицо Федора и Севастьян снится, он мычит так громко…его же забили сразу…
-Севастьян тебя простил…
-А Федор…
-Жизнь за жизнь.
-Я готов умереть….
-Ты не понял, ты опять стоишь на пороге несправедливости….
-Какой несправедливости…
-Капустин…
-Доча, ты о чем…
-Папа он ни в чем не виноват.
-Юна…
-Он ничего не делал с колесами, тормозами, а уволился он, - не дала я ничего вставить папе, - твой механик, потому что влюбился в Ольгу. Она диспетчер у Капустина. Скоро свадьба будет. Папа все банально просто – Капустин не хочет тебя убить, и убери обратно Севастьяна.
-Кого?!
-Ты все понял. Механик, правда, не виноват. Это случай…
-Случай!
-Да.
-Ничего себе, а мне как жить после всего этого.  Погиб Чудов, понимаешь, я там должен быть.
-Ты бы там и был, если бы я не остановила тебя.
-Лучше бы я поехал…
-Это не твое время…
-А чье, Толи, Кустова?! Чудова – у него только дети родились…
-Это не твой крест, не твоя судьба. Ты никому ничего не должен…и воспитывать его детей тоже…
-А кто должен…
-Зина.
-Зина, - переспросил он.
-Па, я не могу объяснить, но не ты должен был умереть в тот раз. Все те, кому было предначертано, оказались в одно время, в одном месте.
-Мне как с этим как жить…
-Не звать Севастьяна и…
-Что…
-Помнить, это шанс изменить себя и посмотреть на себя со стороны. Тебе дали еще один шанс. Ни Чудову, ни Кустову, ни Строеву, ни Алексееву, ни дяде Толе. Тебе дали шанс. Изменись и живи дальше.
Папа молчал и смотрел в стену.
-Спать пора.
-Да.
-Мы хотели тебе квартиру оставить.
-Не поняла.
-Ты выйдешь замуж за Стаса. Будешь здесь.
-А вы?
-Я дом покупаю.
-Я не могу выйти замуж за Стаса.
-Почему?
-Он не предлагал.
-Значит, вместе поедем в дом, а квартиру оставим на потом.
-А печка там есть?!
-Печка. Да есть, - папа недоуменно посмотрел на меня. – Причем здесь печка.
-Если нет печки, это не дом.
-Хорошая мысль.
-Спокойной ночи, па.
Папа чмокнул меня как всегда в макушку вышел и закрыл дверь.


********
Слезы Лизы капали на кухонный стол, и постепенно там образовывалась большая соленая лужа.
-Не плачь, - пыталась утешить я подругу.
-Как он мог, как такое в обще могло произойти!
-Он просто подлец, - говорила я ей.
-Юна, что мне делать, как себя вести, куда идти, - Лиза смотрела на меня и ждала мгновенного ответа и готового рецепта, который поможет решить эту сложную ситуацию.
 -Что тебе сердце подсказывает?
-Оно молчит. В него кучу иголок воткнули, и теперь сердце кровоточит. Я ему так верила…
И опять из синих глаз Лизы ручьем потекли слезы.
-Ты понимаешь, он даже не бросился за мной, не стал останавливать. Он лениво лежал полуобнаженный, положив руки за голову, и смотрел на меня с нескрываемым негодованием. А эта…девка, - последнее слово Лиза буквально выдавила из себя. - Выставив напоказ свою грудь, обняла его одной рукой, и голую ногу демонстративно положила поверх одеяла.. и сверлила меня своим победным взглядом. Юн, не им, а мне было не по себе. Это невероятно.
Подруга ненадолго замолчала и продолжила свой рассказ.
-Будто это не он, а я лежала там на нашей кровати и недовольным взглядом осматривала его. Этот наглец перевернул все с ног на голову. Я в какой – то момент оказалась в роли предателя, а не он. Я поступила подло. Во мне все кричало от негодования, а он только смотрел на меня и ждал, чего я сделаю дальше.  А я….- здесь Лиза перестала плакать. – Как дура спросила: «Что это значит?». Знаешь, что он мне ответил с таким презрительным выражением на лице!
-Лизон, не надо так расстраиваться, - попыталась я её успокоить, но она даже не услышала меня.
- «А что не видно. Я сплю», - вновь заговорила подруга, передразнивая Митю. – Юна, такого я не ожидала. Оторопела от неожиданности и опять спросила, как идиотка: «Ты считаешь это нормальным». «Что может быть не нормальным во сне» - не дрогнувшим голосом ответил он.  «С этой девкой!» - закричала я, а эта тварь сладко зевнула и ласково погладила его по щеке. «Было бы не нормально, если бы я был с мужчиной. Ты не находишь?!» - отвечал он мне, словно издеваясь, и забивал мне в сердце сваи отчаяния и горя.. Юна, я так растерялась, думала: он будет оправдываться, молить о прощении, а тут.. Всем видом он кричал: Подумаешь, переспал с какой – то девкой в нашей квартире, в нашей кровати, а ты мне весь праздник испортила, взяла и пришла в самый неподходящий момент.
-Зачем ты за него говоришь.
 -Юна, это витало в комнате. Кричало всем его и её поведением, - Лиза задумалась. - Я уверена, на нашем постельном белье до сих пор сохранился её запах – запах чужой любви. Он целовал, ласкал, шептал нежные слова, этой девке, так же, как и мне. Юна, что мне делать! – Лиза опять заплакала навзрыд, она была такой беспомощной.
К сожалению, я совершенно растерялась и не знала, как поступить в этой ситуации. В этот момент на кухню вошла мама. Лиза перестала плакать, но продолжала всхлипывать. Мама налила стакан воды и дала ей. Подруга отпила чуть-чуть и поставила стакан на стол.
-Что случилось? – спросила мама.
-Он мне изменил, - Лизе было больно произнести имя Митя.
-Как ты узнала?
-Пришла домой, а он там, с этой шалавой на нашей кровати…
-Ты пришла внезапно?!
-Да.
-Почему?
-Мне передали записку на лекции, в ней было написано, что он сейчас развлекается с девицей у нас дома. Я сразу помчалась туда, вошла и вот картина: они в кровати лежат обнаженные и довольные, будто – это не я его жена, а эта….
-Лиза, ты не его жена, - тихо поправила её мама. – Ты его гражданская жена или любовница, сожительница.
-Мы с ним жили вместе уже полгода, у нас все было общим…значит - жена.
-Не будем спорить. Какую цель ты преследовала, когда заходила в квартиру.
-Цель, - Лиза растерялась. – Удостовериться: правда это или нет.
-Удостоверилась. Правда. Дальше что!
-Тетя Мила, я не понимаю…, - Лиза пришла в замешательство.
-Лизонька,- мама взяла её за руку. – Ты получила записку, прочла, наверное, инициалов автор сего послания не оставил.
-Да, - тихо ответила она.
- В тебе все всколыхнулось и первая реакция: срочно узнать, застать изменника врасплох, надавать тумаков.
-Да.
-Вот застала врасплох, до тумаков дело не дошло. По – твоему, что должно было последовать дальше?
- Не знаю.
-Лизонька, девочка моя, первая реакция не всегда правильная. Прежде чем принимать важное решение надо все обдумать. Спонтанность – не помощница. Надо рассчитать свои дальнейшие шаги. Не понимаешь?!
Я и Лиза смотрели на маму широко открытыми глазами и пытались осмыслить все то, что она говорила в ближайшие десять минут.
-Милая моя, надо понимать, что ты хочешь достичь. Каким должен быть конечный результат. Первое: ты врываешься в квартиру, застаешь его с другой, бьешь по лицу и гордо уходишь – насовсем без возврата. Второе: ты заходишь, видишь все это безобразие, ругаешься, изменник кидается к твоим ногам, молит о прощении, нещадно прогоняет подлую разлучницу; вы вместе, поплакав и поговорив по душам, решаете, что больше такого в вашей жизни не будет, обнявшись, засыпаете вместе. То есть ты прощаешь его.
Здесь Лиза перебила мама.
-Теперь не смогу его простить, потому что это унижение. Это не правильно.
-Значит, простить не сможешь, - мама вздохнула. – Зачем тогда заходила в квартиру, сейчас получается, после этого происшествия вы должны расстаться. Вне зависимости от того попросит он у тебя прощения или нет.
Лиза слушала, а слезы рекой текли по её щекам.
- Ну, не знаю, если бы он попросил прощение…
-Все – таки примирение ты рассматриваешь, но он не попросил, он в принципе сделал все не так, как ты себе представляла. Зато Лизон, ты послушно выполнила то, что хотели другие люди: твое примирение с Митей теперь стало невозможным.
-Может он поймет, что совершил ошибку и вернется ко мне, - с какой-то жалобной надеждой говорила Лиза.
-Тебе нужны подаяния.
-Нет, но как бы вы поступили, будь на моем месте?
-На твоем месте я оказаться не хочу, но если моим конечным результатом не стояла цель – расставание. И эту обиду я смогла проглотить и похоронить в себе где – то очень глубоко…То тихонько открыла дверь, удостоверилась, что это все правда и….так же тихонько вышла оттуда.
-Почему? – спросили мы с Лизой одновременно.
-Зачем доставлять удовольствие тем, кто спланировал эту гадость, а потом, напомню, наша задача не расставание.
-И вы ушли бы…,- не верила своим ушам Лиза. 
-Ушла из квартиры. Как вариант спряталась за мусоропроводом. Дождалась, пока сексуальные игрища закончатся, - здесь мама погладила по голове Лизу, которая опять начинала плакать. – Посмотрела, что за девица побывала в кровати моего любимого, и через какое – то время пришла домой, как ни в чем, ни бывало. Непременно нашла грязное пятно на белье, поменяла его, а потом и сам диванчик. Между тем постепенно узнала про эту барышню все что могла, а заодно установила автора записки, он точно где- то рядом. Ведь именно ему эта история больше всего пойдет на пользу. И стала жить дальше.
-Словно ничего не случилось, - тихо сказала Лиза.
-Можно пойти по первому, по второму пути, выбрать свой еще какой – то, но мы выбрали третий. И знаешь Лизонька, что самое трудное в семейной жизни…., - выдержав паузу, мама закончила мысль. – Прощать.
-Тетя Мила, но я уже выбрала второй вариант. Только он не стал просить прощения, он сделал вид, что это в порядке вещей, и я ворвалась в квартиру не прошеной гостьей. Меня бесит – я ничего не могу сделать. Не знаю, как поступать дальше, как себя вести, куда идти.
-А куда тебе хочется, девочка?
-К маме.
-Так иди к маме.
-Она не простит меня. Я ослушалась. Ушла из дома.
-Мама, поверь мне деточка, всегда простит.
-А как быть с ним?
-Решай сама: просишь ты его или нет; сама к нему пойдешь требовать разъяснений или дождешься его прихода. Если он планирует приходить.
-Тетя Мила….., - Лиза замялась.
Мама как-то не очень по - доброму смотрела на неё.
-Я беременна.
Я вскрикнула и закрыла рот руками.
-Так и знала, Лиза как же это, - только и смогла вымолвить я.
Мама воздохнула.
-Какой срок?
-Гинеколог сказал не больше двух недель.
-Теперь тебе надо подумать и об этом.
-Я не знаю, как поступить.
Мама придвинулась ближе к Лизе.
-Лизонька, когда ты уходила к Мите жить гражданским браком, ты принимала своё первое взрослое решение, - Лиза кивнула в знак согласия. - В этом случае будет второе. Оставишь ребенка, значит, так тому и быть; решишься на радикальные меры – твой выбор примут. Однако пойми: ни один мужчина ради ребенка с женщиной жить не станет, плохой вариант шантажа. И назло ему, если родишь, то, прежде всего себе назло сделаешь.  Тебе надо будет растить, и отвечать за него. Сама измучаешься, и ребенок не любимым, не желанным вырастит. Вы можете поговорить об этом с Митей, только не по телефону и решение принять вместе, либо без него, но маме о своем положении расскажи непременно.
Лиза посидела еще немного у меня дома и пошла к отчиму дому, обещав позвонить, как только решит свои уже не детские проблемы.

************
- Вот мой дом, - показывала свое жилище Раиса Ивановна.
-Он на две семьи, - поинтересовалась я.
-Да.
-Кто там живет.
-Пожилая пара: Старицкие: дядя Миша и тетя Тоня. Они одни на этом белом свете, и мы по мере своих возможностей помогаем им. Особенно зимой. Воды в доме нет, и приходится ходить на колодец. Им тяжело, конечно, мой сын Матвей нам принесет и им заодно. Им два ведра на два дня хватает. В магазине хлеб, сахар, консервы или тушенку, макароны, каши разные. Тетя Тоня носки нам вяжет и шарфики, шапочки. Вот когда Катя, дочь моя родила Кристиночку, так тетя Тоня такой костюмчик связала – загляденье. Тепленький, стирается хорошо, одевать удобно…
-До вас, кто тут жил.
-Ой, не знаю. Надо мужа спросить он со свекровью покупал.
Я стояла перед низким заборчиком из штакетника, покрашенного в яркий желтый цвет, и никак не могла заставить себя переступить за него.
«Спроси разрешения, - зашипела в ухо Хапуга».
«Америку открыла, - думала я. – Мне некомфортно, неуютно, даже на кладбище не было так скверно, как здесь, около аккуратного дома с замысловатыми резными ставнями, геранью на окнах, аккуратно сложенными дровами в дровнике».
-Вы не могли бы принести мне стакан воды, - попросила я Раису Ивановну.
-Вы не пройдете…
-Надо осмотреться.  Лучше два стакана.
После того, как все – таки мы встретились с протеже Ларисы Викторовны, было четко понятно, что мне надо побывать на месте, где происходят непонятные для ее семьи происшествия. По большому счету даже трагические. Она милая женщина, которая честно трудится на заводе вместе со своим мужем. Этот дом они купили двадцать четыре года назад.  Я ходила вдоль забора.
-Чего застряла, - спросил Стас.
Я вздрогнула от неожиданности.
-Напугал. Не могу объяснить, но мне не по себе. Хочу понять, с чем это связано.
-Кто это там за нами наблюдает?
-Соседи Боровиковых.
Пришла Раиса Ивановна. Я взяла один стакан и вылила его на землю около калитки из желтого штакетника. Она моментально была принята землей. Второй стакан сразу за калиткой - образовалась маленькая лужа. Вода осталась на поверхности. Теперь кое – что стало проясняться. Земля, кричала от боли за ограждением, она страдала.
-Какие работы здесь были проведены, - спросила я Раису Ивановну.
-Какие работы, простите….
-Что – то копали, корчевали, делали насыпь, что здесь делали с землей.
-Ничего, здесь она не плодородная. Даже цветы не приживаются. Мы все за домом сажаем, а здесь уж лет как двадцать лопата не касалась земли.
Я положила руку на землю, от нее исходила вибрация, она стонала, от не выносимой боли.
-Так, - сказала я. – У ваших соседей есть внуки.
-Нет, они одиноки.
-Тогда почему там маленькие следы, - и показала Раисе Ивановне на отпечатки, которые оставили крошечные ножки в сапожках на снегу.
-Это Люба, наверное, дочку привела. Она мать – одиночка, иногда просит Старицких приглядеть за ней. Им в радость, и она спокойна. Многие приводят к ним деток. У нас их в округе называют старицкий детсад, - она засмеялась.
-Пройдемте в дом. 
По утоптанной дорожке мы прошли на половину Боровиковых. Добротный дом с сенями, кухней,  большой светлой избой и двумя маленькими комнатами.
-Подпол здесь, - и указала на место, где лежал цветастый половик.
-Да.
-А девочку, ваша дочь в этом просвете видела?! 
И повернулась лицом к двери, если её открыть и выключить свет в большой избе, оставив освящение только в маленьких и на кухне, то порог будет подсвечен.
-Да. Сначала она подумала, что это просто привиделось ей.  Потом девочка стала появляться и на кухне, и в комнатах, и на улице. Она словно преследовала дочь.
-Внучке вашей сейчас три года.
-Вам Лариса Викторовна сказала?!
-Нет. Девочка.
-Девочка…, как девочка…
-Она здесь и я вижу её. По лицу катятся слезы, кровавые слезы. Она говорит, что хотела бы, чтобы ей тоже исполнилось три, но ей всегда два. Марта…Марфа….Маруся…Подожди, не успеваю, повтори еще раз свое имя, - говорила я, смотря на дверной проем, который был накрепко закрыт. – Вы кого-нибудь знаете с таким именем,  может слышали…
-Нет.
В этот момент в доме резко погас свет. Кромешная тьма.
-О, господи, - сказала Раиса Ивановна.
-Не двигайтесь, стойте на месте, - приказала я. – Достань свечу и зажги её, - это уже адресовалось Стасу.
Крошечное пламя осветило наши лица.
-Тебя зовут Марфа?  Нет, не Марфа.
-Матрена, может, - прошептал муж Раисы Ивановны.
-Матрена, - повторила я. – Это её имя. Девочка говорит, что её убили. Всех смогли утащить, а про неё забыли. Теперь она здесь.  Говорит, что плохого ничего не хотела, только предупредить хотела, уберечь от того, что и ней произошло.
-А что с ней произошло, - опять прошептал муж Раисы Ивановны.
-Ты здесь умерла. Нет. Покажешь место. Туда не пустят, говорит. Почему, не пустят…..
-Вы чего в темноте, - с шумом открыл дверь Матвей и врубил освящение. – Там пробки вылетели.
-Что вы натворили, - я могла взглядом испепелить его.
-Чего, свет включил.
-Ох, сынок тут такое,  - Раиса Ивановна схватилась за голову. – Девочка мертвая все Катьке являлась, помнишь.
-Ну.
-Вот она сейчас с Юной разговаривала, сказала, что убили её, и она плохого не хотела только предупредить. И звали её Матреной….
-Как…как её звали…. Матреной. Мам, у тети Тани Матрена пропала, помнишь она к нам прибегала,…искала её.
-Точно.
-Когда? - спросила я.
-Лет двадцать назад, - ответил Матвей.
-Надо к ней зайти, поговорить.
- Нам как быть?! -  заговорила Раиса Ивановна. – Уже и дочь уехала. Теперь Матвей хочет бежать. Девочка покоя не дает, муж Кати после встречи с ней бок пропорол вилами. Она его толкнула. Жена Матвея, Ирочка, спать боится, девочка приходит и плачет около неё. Ладошки оторвет от лица, а оно и руки в крови.  Сейчас она беременна, боится ребенка потерять. 
-У вас действительно сложная ситуация, Матрена эта и в самом деле хочет, чтоб вы дом покинули. Вот и пытается вам это сказать, только по - своему. Вам она тоже являлась, -  и посмотрела на мужа Раисы Ивановны.
Он опустил вниз голову.
-В мастерской вашей, помните, вы косу точили.  А тут Матрена и предметы стали звенеть, от стен подниматься, а некоторые падали на пол. Только вы жене ничего не сказали.
-Иван…
-Рая…
-Завтра приду, - посмотрим, что можно сделать. 
-Завтра, а сейчас, нам что…
-Спокойно спать ложитесь, вас никто не потревожит. Я вам защиту поставила. Девочка не придет.
Раиса Ивановна вздохнула. И пошла, закрывать за нами дверь.
-Раиса Ивановна, у вас фотографии всей вашей семьи нет.
-Как нет. Вот.
-А это кто, - спросила я, показывая на двух человек пожилого возраста, удивительно похожих друг на друга: остренькие лица смотрели в объектив, а глаза странным образом пытались казаться счастливыми, но не могли скрыть злобу.
-Так Старицкие это. Соседи наши. Торжество отмечали, вот и их пригласили. Потом сфотографировались.
-Как мило, - ответила я.
-Так за столько лет, и они нашей семьей стали.
Попрощавшись, я поехала к дому матери, которая потеряла ребенка.
-Ты куда?
-К матери Матрены.
-Ты же не знаешь, где она живет?!
-Почему! Знаю.
-Откуда, - продолжал удивляться Стас.
-Стас, ну, ты - то перестань.
Спустя некоторое время мы подъехали к небольшому дому, с покосившимся крыльцом.
-Вот этот дом. Пошли, - и смело шагнула за калитку.
И опять плачь, плачь земли.
-Не поздно в гости идти.
-Еще и десяти нет, - быстро ответила и тихонько постучалась в дверь.
Тишина. Опять постучала. Послышались шаркающие шаги. Дверь открылась. На пороге стояла пожилая, растрепанная женщина, в запаханном грязном халате. Он был одет на какие – то кофты, всюду торчали шарфы, а чтоб богатство держалось – хозяйка наряда:  «я пьяная всегда»  - закрепила все булавками.
-Вы Таня? - спросила я.
-Ну, - ответила она.
-Хто там, приперся, - послышался хриплый голос из глубины.
-Не знаю. Вы кто?
От запаха этой женщины, непьющий человек мог сразу получить свою порцию отнюдь не качественного алкоголя.
-Я бы хотела у вас про Матрену спросить.
Женщина качнулась.
-Какую Матрену?!
-Хто там? - опять прохрипел голос.
-Тут про Матрену, какую – то спрашивают!
Через три минуты перед нами стояло более пожилое создание, потрепанное и скукоженное донельзя. В главном хите их сезона.
-Отойди, - непонятное по полу, человеческое существо отодвинуло женщину в сторону.
-Эээ, ты чего…
-Иди девонька, иди.
-Про кого вы спрашиваете?!
-Матрену.
-Так нет её. Пропала.
-Умерла она.
-Так чего хочешь.
-Как пропала ваша дочь.
-Молча. Спать положила. Сама с батей её поужинала, - она щелкнула себя по подбородку снизу. – Потом сами улеглись. Утром Матрешки не было в кроватке. Я же все перевернула. Весь дом. Думала, ушла.
-В два года, - не выдержал Стас.
-Она смышленая была, шустрая. Может, вылезла из кроватки и прошагала до кухни. Куда там, я долго искала, как сейчас помню дня два. Траур до сих пор ношу.
-Так вы ничего не сделали, сидели и ханку жрали…
-Молодой человек, у меня горе было, дите пропало. Это уж потом там кто – то еще родился. И Сонька в том числе.
-Вот, эта ваша дочь?! - Стас кивнул в комнату, куда ушла открывшая нам особь, некогда бывшее  женщиной.
-Это, кхм, кхммм,  это не Сонька, это, - она делала усилия, чтобы вспомнить, но у неё ничего получалось. Наконец она сказала – Неважно.
-А че ж она на ваше имя откликнулась?! – спросил Стас.
-Она на все откликается.
-Так это ваша дочь…
-Нет не её она дочь - собутыльница. Еще двое детей в детдоме выросли, а то бы и они сгинули, - перебила я его.
Таня уставилась на меня стеклянно – мутными глазами.
-Так чего с Матрешкой то случилось?!
-Съели её.
-Чего?
-Съели, пока ты тут траур носила. Маленькую девочку по кускам резали, а чтобы не кричала, уколы делали.
-Не поняла…
- Матрена жива была, пока её ручки, и ножки отрезали. Когда мясо свежее, оно вкусней.  Чего ты не поняла. Пошли, - сказала я Стасу.
-Погоди, так она жива?!  - пробубнила псевдо мать
-Жила еще дней пять…
Больше видеть эту бабу стало невозможно, и мы пошли прочь.
-Прям съели, чего ты такое говоришь, - начал Стас.
-Как есть, так и говорю.
-Юна, с чего ты взяла?
-Матрена рассказала, а точнее показала, - я шла, уткнувшись в носы своих ботинок. – Стас, ты даже не представляешь, какие картинки она мне показала.  Ей было всего три года, а она так сражалась за свою жизнь.  Так верила, что мама её найдет, а эта тварь….горе заливала.
-Как бы она её нашла…
-Ты пытаешься её оправдать, Стас, ты что…
-Нет, Юн…
- Эта особа смогла бы найти, если бы захотела. Стас, знаешь, что самое страшное. Ты думаешь, одну девочку съели?!
-А сколько.
-Минимум десять.
-Ты знаешь кто?!
-Конечно, - и улыбнулась Стасу.
-Чего - то мне не по себе стало от твоей улыбки. Кто?!
-Крысы.
-Крысы?!
-Крысы, крысы. Только они глодают плоть так долго.
-Погоди, как животные уколы – то делали…
-Стассс…Это в переносном смысле. Они повадки этих зверюшек переняли.
- Может их людоедами называют…
-Ими они стали уже потом, когда зерна надоели. И потом я уверена дети, пропадали с этой стороны.
-С какой?!
-С этой, где живут Боровиковы. С четной стороны. С той не пропало ни одного ребенка. Надо найти председателя.
Уже через полчаса мы пили чай у милого пожилого человека - уличкома.
-Точно не скажу, но здесь через дом детей теряли. В некоторых домах по два раза. У Горячевых и дочь, и сын пропали. Сколько не искали, не нашли.
-А возраст детишек два года.
-Да…
-Семьи, где дети исчезли, с какой стороны живут?
-С моей, с четной значит.
-А милиция, чего говорила, - спросил Стас.
-Так приезжали, опрашивали, писали и уезжали.
-Как уезжали, а детей не искали. Закономерности не находили, - удивлялся Стас.
-Да вы что, - председатель замахал руками. – И нам и всем строго запретили даже вслух говорить это слово. Ох, Станислав, времена были – образцово показательные, да и детки в основном из неблагополучных семей. Так что….
-А сейчас, сколько деток с таким возрастом у вас проживает, - поинтересовалась я.
-Так. Внучка Боровиковых и осталась.
-Какая внучка?! У дочери же Раисы Ивановны девочке пять лет. Жена Матвея беременна.
-Так. У Матвея это вторая жена, с первой он разошелся, а девочка, Альбина сейчас у бабушки с дедушкой.
-Бежим…, - схватила я Стаса и потащила за собой.
-Куда вы…
-Милицию вызывайте, быстрее к дому Боровиковых…..
Крокодил летел во тьме к дому Раисы Ивановны. Мы выскочили из машины и стали тарабанить в дверь.
-Что, что случилось, - зевала Раиса Ивановна.
-Где, где ваша внучка...
-Так у Кати. Юна, что лучилось?
-Вторая внучка – Альбина.
-Спит.
Я оттолкнула её и побежала в дом. Посередине избы стоял Матвей в семейных трусах.
-Где Альбина?!
-Там, - показал он.
-Включай свет, - кричала я.
Прибежали мы во время: в глубокую яму уже практически скрылась маленькая девочка. Я схватила её за косички и стала тянуть обратно.
-Помогайте…
-Аля…
Матвей, я и Стас из всех сил тянули девочку, с большими усилиями, на поверхности из ямы показалась её голова. Ребенок стал истошно плакать.
-Тащите её, не отпускайте. Там мы Алю не найдем. Давайте вытаскивайте, вытаскивайте оттуда.
Из глубокой дыры слышалось рычание, рявканье и шипение. Орудовавшие там, не хотели отдавать свою добычу. К нам присоединился муж Раисы Ивановны.  И вот, наконец, Альбина уже была практически в руках отца и деда, как из глубины показалась мерзкая маленькая голова, с большими желтыми зубами.
-Тоня, - от неожиданности муж Раисы Ивановны отпустил руки.
-Куда,  держите девочку, - истошно кричала я.
Стас чем – то ударил по голове тети Тони, и она отпустила руки. Ребенок оказался на свободе.
-Я ей сейчас голову оторву, - Матвей хотел ринуться вниз за тетей Тоней.
-Нет, - схватила я его за руку. -  Ты погибнешь. Тебе не найти. Их поймают.
-Да, милиция, - от досады он стукнул по косяку так, что дом завибрировал.
-Кто про неё говорит….
-А кто их поймает, - на ухо спросил меня Стас.
Я сощурилась и тихо сказала:
-Дядя Толя и его команда.
Стас поперхнулся. С ревом приехала милиция. Под детской кроваткой нашли подкоп, он вел в половину Старицких. Впрочем, от их подпола подземные ходы расходились в разные стороны. 
-Крысиные лазы какие-то, - говорил капитан своему напарнику. – Гнезда свиты везде из детской одежды. Я такое первый раз вижу.  Здесь копни и провалишься, - показывал он территорию перед палисадником.
-Теперь понимаешь, почему здесь ничего не росло, - спросила я Стаса.
-Ага.
Раиса Ивановна подошла ко мне.
-Юна, какой кошмар. Все эти годы мы жили рядом с этими….а они детей убивали....
-Вам не надо здесь жить. Это плохой дом, вам другой нужен.
-Я не пойму, - она словно не слышала меня. – Почему сейчас они решились на внучку напасть. Ведь и дети были, и друзья к ним приходили с детьми.
«Потому что у других подходящие закончились, – отвечала я ей про себя».
Я не стала объяснять Раисе Ивановне, что Старицкие не хотели к себе внимание привлекать, а так давно бы уже съели и дочь, и сына, пока те маленькие были, если бы не соседство.
-Получается, Матрена спасла нашу Альбину…
-Она хотела помочь и помогла. Раиса Ивановна она сказала, что остальных утащили, а её нет. Значит, её останки находятся где – то здесь. Их надо предать земле по - человечески. 
Женщина кивнула в знак согласия и, сгорбившись, поплелась к дому.
-Не могу понять, - говорил Стас. – Почему дыры под кроватями не находили.
-Там никто не искал, а потом эти…как умело делали подкоп, так умело, и заделывали его. Шито - крыто. Да и не искал никто толком. Даже родители не заглядывали под кровати своих малюток.
-Так, как ты договорилась с дядей Толей,  - теребил меня Стас. – Юна, почему они тебе помогли?!
-Стас, я не хочу об этом говорить.
Стас, посмотрев на меня, вздохнул и стал смотреть в лобовое стекло крокодила. Я положила руки на руль и в малейших подробностях вспомнила, как был заключен договор.
-Ты готова? - спросила в тот день Хапуга.
-Даже не знаю, мне так страшно…
-Не тебе бояться им. Давай начинай.
-Слушай, вот обязательно в полночь это делать.
-А как же! Это обязательное условие. Они в другое не придут, пока связь с ними не установится.
-Хапуга, может потом. Я не готова.
-Ты никогда не будешь готова, давай.
Встречаться с дядей Толей совсем не хотелось. Перед глазами так и стояла та неприятная картинка, когда из темноты выплывала фигура и культяпка, которой мне грозили в окно Валеркиного автомобиля.  Я передернулась.
Но все готово к ритуалу. Из освящения только свечи: их три, они заплетены в косичку и горели с потрескиванием. Мне так хотелось, как тогда вжаться в подушку, лишь бы избежать встречи с этими существами. Передо мной зеркало, только приобретя дар, мне стало понятно, насколько оно коварно. Похоже на мирную гладь воды, а на самом деле таит множество тайн.
Хапуга подсовывает книжечку, которую мне через неё передала Агафья. Мне жутко только от одной мысли, что я сделаю что – то не так. Тогда мне причинят вред, причем вред физический, осязаемый и ощущаемый. Беру в руки свечи и подношу к зеркалу, там появляются мои глаза, они с тревогой вглядываются внутрь, и не отрываясь, смотрят в пустоту, показывая темное окно за моей спиной.
-Зеркало покажи, зеркало призови того, кого видеть хочу.
Пламя свечи заколыхалось, будто подул легкий ветерок, но в моей комнате было все законопачено намертво - на дворе осень.
- Зеркало покажи, зеркало призови того, кого видеть хочу, - вновь проговорила я.
Хапуга, которая сидела на шкафу, стала осматриваться по сторонам и медленно спустилась поближе ко мне. Она умастилась на кровати и затихла.
- Зеркало покажи, зеркало призови того, кого видеть хочу. Хочу – дядю Толю, - четко проговорила я, капля воска упала в стакан с водой, который стоял на фотографии когда – то папиного друга. 
Там в воде, шипя и закручиваясь, воск принимал замысловатую форму. Он ударялся твердыми краями о стакан, и в тишине было слышно, как он касался стенок стекла. Мои глаза не отрывались от зеркала, но вокруг ничего не происходило.
-Хапуга, ничего не выходит, - говорила я шепотом, продолжая смотреть в отражение своих глаз.
-Продолжай, - проговорила домовая.
Я вздохнула. От свечи пошел треск, и она стала колыхаться из стороны в сторону, словно на неё дули со всей мочи. Пламя переставало быть белым, снизу оно становилось красным. Этот цвет быстро пробежал и замер. Синий оттенок стал колыхаться на конце свечи. В комнате послышались знакомые звуки.
 Как тогда, дышать я не могла, горло, словно передавлено тисками. Меня обдало холодом, на мое плечо тяжело пустилась рука, вокруг никого не было. В зеркале уже отражались не мои, а чужие глаза они разглядывали меня с особой злобой и тайным желанием, завладеть моим телом, чтобы изнутри рвать его на части.
-Поговорим, - сказала я.
Глаза сощурились.
-Можешь не говорить, задуть свечу и вылить воск на твое обличие на этом фото, мне не составит труда.
Глаза в зеркале сменили злобу на интерес и вот они моргнули, задержавшись на несколько секунд, оставаясь закрытыми. 
-Согласен значит. Тогда убери с моего плеча руку, - глаза заулыбались, нехорошо сверкнув в ответ. –  Ты плохо выглядишь, - продолжила я, глаза явно были озабочены. – Ты паришь в окне. Хватит. Предстань передо мной.
Вздох услышала даже Хапуга. Она стала озираться по сторонам. Мне же становилось нехорошо.  Вот появился силуэт, и как тогда белая густая масса стала трансформироваться и превращаться во что – то.  С секунды на секунду я ожидала огромного рта, который поглотит меня.
-Хватит, - твердо сказала я. – Либо говорим, либо воск капает на твою фотографию.
Внезапно белая масса замерла, глаза в зеркале подняли нижние веки и практически совместились с верхними.
-Условия, - прошелестело в комнате.
-Так лучше, - ответила я. – Ты - мне помощь, я – тебе.
-Гарантий нет, - вновь прошелестели еле уловимые слова.
-Гарантий?! Ты еще торгуешься?! Хорошо, как знаешь, - и я взяла в руки свечу.
-Стой, - пронеслось моментально в комнате.
Я остановилась и ждала дальнейших действий от существа. Оно явно мялось, но эта нерешительность играла на руку мне. Пришлось держать паузу. Глаза в зеркале дрогнули. И вот постепенно стал прорисовываться силуэт мужчины, в брюках, рубашке его я видела в зеркале.
-О, - сказала я.- Даже с кожей, - глаза засмущались. – И с пальцем, - продолжила я.
-Не хотел…., - опять эхом пронеслось по комнате.
-Хорошо. Теперь заключим договор, - глаза в зеркале застыли. – Ты - мне помощь, я – тебе, - вновь повторила я.
-Как долго?
- Не знаю.
-Не пойдет…
-Как знаешь, значит, вечность будешь между небом и землей. Твой грех за бабушку…
-Молчи, - ветер поднял занавески до потолка, покрывало съехало с кровати. – Знаю…
-Значит, знаешь, что твой облик наказание за это, - глаза стали грустными.- Не переживай,- мне стало жаль его, - все наладится.
-Ты…
-Я буду молиться и постараюсь вымолить прощение, за то, что ты оставил бабушку одну, осознавая, что она умрет одна – от тоски. Договорились?!
-Фотоооо, - пронеслось в комнате.
-У меня будет. И не пытайся взять его. Есть еще. Принято?! - я замерла в ожидании. Звук часов на моем запястье отсчитывал секунды и минуты.
-Дааааа, - разнеслось, белое облако обволокло меня и неожиданно рассеялось.
-Как мне тебя позвать?
-Просто подумай обо мне. Мы придем.
-Мы?!
-Нас трое.
-Чудов, Строев, Алексеев…
-И за них помолись….Дааааа, - звучало в комнате. –Нееет..Выбираааай…
-Договорились. Помолюсь и за них.
Глаза исчезли. В зеркале вновь было мое отражение.
-Вроде все получилось, - тихо сказала Хапуга.
Зеркало показывало, что в окне была ночь, и занавески приняли привычное для них положение. Я оторвалась от своего изображения. Глаза болели.
-Что, что это было?!
-Ты договорилась с приведениями.
-Глаза болят.
Хапуга подскочила и уставилась мне в них.
-Ты не просто Проводник, - протянула она.- Ты…, - она замолчала. – У тебя неограниченные возможности.
-Мне плохо, - прошипела я и упала на пол. Очнулась от холода. Хапуга держала на голове полотенце.
-Съешь это, - она протянула какую – то горошину.
-Что это?
-Мухомор.
-Чего?! С ума сошла. Я же умру…
-Кто угодно, только не ты. Ешь – он твои силы вмиг восстановит. Давай, - и она буквально запихала кусок ядовитого гриба мне в рот. – Ну,  как, - спросила Хапуга через пять минут.
-Слушай, лучше стало, - я села на кровать. – А где…
-Не переживай, все убрала, фотка в коробке из - под обуви, сама разберешься потом. Грибочков этих запасла. Теперь  они и те  нам в подмогу.
Так призрак дяди Толи и его компании были всегда в моем распоряжении.
 От дома с замысловатыми резными ставнями и желтым жизнерадостным штакетником мы со Стасом уезжали с тяжелым сердцем.

*********
-Смотри, видишь, в этой графе дата, в этой время, здесь фамилия, имя, отчество, в последней кратко о проблеме: муж пьет, у мужа любовница, не может замуж выйти, на работе не ладится. Что…, - Светка оторвалась от амбарной книги.
-Свет, ты такая молодец, навела порядок, а то зашиваюсь.
Подруга улыбалась.
-Юн, не переживай, сейчас все систематизируем. Тебе легче будет. Хорошо еще в вашем доме есть это кирпичное здание, и вход отдельный. Посетители не водят жалом, а ждут своей очереди в коридоре, если сеанс затянулся.
-Надо бы еще один выход сделать.
-Зачем?
-Мало ли….
-Юн, время от времени буду тут рутинную работу вести.
-Хорошо. Стас не помощница, скорее водительница.  Ладно, поехали к Лизе, ей надо помочь вещи забрать у Мити.
- Надо как все, - Светка качала головой из стороны в сторону. – Даже не встретился с ней, не позвонил. Я была лучшего о нем мнения.
По дороге в машине установилась тишина. Лиза смотрела в окно, я периодически бросала на неё взгляды. Мне было не спокойно.
-Ну, что ж, - Лиза вышла из крокодила обвела взглядом подъезд. – Пойдемте. Пора поставить точку.
-Лиза, - Светка обняла подругу. – Что ты решила с ребенком?
 -Не знаю, Пока не знаю. После того подарка на восьмое марта от Мити, никак не могу в себя придти.
-А что родители говорят.
-Юн, они сказали, что уже примут любое мое решение.
Взгляд Лизы, всегда жизнерадостный, искрящийся потух. В огромных синих глазах отражалась такая боль, пустота, что невольно хотелось просто подставить плечо, чтобы ей было чуть – чуть легче. Можно ли приказать сердцу не любить сразу и бесповоротно, вырвать все воспоминания и жить дальше, словно ничего не было.
Лиза открыла дверь своим ключом. В прихожей её ждала записка, она быстро пробежала содержимое глазами, усмехнулась и дала нам со Светкой прочесть. Там было следующее: «Твои вещи собраны. Забирай их.  Если чего нет, сама возьми. Ключи оставь в прихожей и захлопни за собой дверь».
-Странно как – то. Он даже по имени тебя не называет, - сказала Светка, держа в руках сие послание.
-Так и есть Светик, - ответила Лиза. – Он и по телефону меня никак не называет. Отвечает кратко.
-Он понимает, что виноват, - ответила я. – Это его своеобразная защита.
-Думаешь, между ними все. Юн…
-Как знать, Светик.
Лиза быстро окинула взглядом квартиру и, усмехнувшись, сказала:
-Смотрите, новая пассия все вещи аккуратно сложила, даже мои занавески. Уже успела, свои порядки навести.
-Стой, - схватила я Лизу за руку. – Будь выше этого. Не надо срывать занавески. Мелко очень.
Из глаз Лизы хлынули слезы. Она села на кровать и рыдала не переставая.
-Лиза, Лиза, ну, не надо, подумай о ребенке, - успокаивала её Светка.
-Свет, ты посмотри, меня здесь всего две недели не было, а это уже не мой дом, не мое гнездо. Новые занавески, покрывало. В ванной туалетные принадлежности этой девки, коврик на полу.  На кухне сделана полная перестановка и цветы на подоконнике, и опять новые занавески. Она основательно обосновалась здесь.  Не удивлюсь, если я не оставлю ключи, они замки поменяют.
-Слушай,  не знаю что сказать, - Светка села на стул. – Вы про ребенка говорили?! Ты ему сказала о беременности?! 
-А то, - Лиза ухмыльнулась.
-И что, что Митя про это думает.
-Сказал, что это бабские штучки, чтоб мужика привязать и что такого быть не может. Он был осторожен. Он же асс. Это я где – то нагуляла и ему пытаюсь втюхать своего отпрыска.
-Вот гад, - Светка резко встала и пошатнулась.
-Ты чего, - схватила я её за талию.
-Ох, Юночка. Не время сейчас об этом.
-Ты беременна, - догадка осенила меня. – Какой срок.
-Пять недель. Валерка рад до невозможности…, - она осеклась и посмотрела на Лизу.
-Светик, я тоже рада за тебя. Твое дитя не имеет к моей ситуации никого отношения. Поехали отсюда, - она еще раз обвела взглядом квартиру, где ей было когда-то хорошо и спокойно. Положила ключи в прихожей и захлопнула за собой дверь.
 И опять в тишине мы ехали обратно.
-Это Стас, что ли, - вдруг сказала Лиза, показывая на мужскую фигуру, которая шла по проспекту, и увлеченно беседовала с премиленькой девушкой.
-Точно Стас, - повторила Светка. – Юн, давай остановимся.
-Нет, - отрезала я. – Пусть идет дальше. Потом разберусь.
Не успела войти в квартиру, как тут же раздался телефонный звонок.
-Ты, узнала, с кем он расхаживал, - не терпеливо спрашивала Светка.
-Нет, только вошла.
-Позвонишь ему?!
-Зачем?
-Как зачем, чтоб все выяснить.
-Свет у меня зачеты скоро начнутся, столько хвостов. Некогда мне про Стаса думать. Придет, поговорим.
-Ну, ты даешь. Я бы уже Валерке все жилы вытащила и намотала на руку.
-Светик, все будет хорошо.
-Аааа, ты просто все знаешь. Ты видишь.
-Увы, я тебя разочарую.  Могу увидеть кого угодно, но только не себя, и помочь себе я не могу.
-Как это.
-Вот так. Такова плата за дар. Мне приходится принимать эти правила. Ладно, Светик, пойду учить.
-Юн, только не руби, как Лиза. Взвесь все.
-Не волнуйся. Все будет хорошо.
-Всегда хотела спросить о даре, откуда он появился.
-Дорогая моя, потом как- нибудь расскажу. Мне пора. Пока.
Как только трубка коснулась аппарата, вновь зазвенел телефон.
-Юна, привет. Надеюсь, ты дров не наломала. Не надо брать с меня пример. 
-Лизон, я еще не говорила со Стасом.
-Хорошо. Это хорошо. Может он, просто показывал….. город этой девушке.
-Лиза…
-Все, все, все, я умолкаю.
-Пока.
Стас пришел на следующий день, насвистывая себе какую – то мелодию по нос.
-У тебя хорошее настроение.
-Очень.
-Сдал все досрочно.
-Нет. Придется попотеть. Просто хорошее настроение.
-Ничего сказать мне не хочешь?!
-Например.
-Просто спрашиваю…
-Вроде нет.
-Хорошо. Значит, я спрошу. Что за прогулки с девушками ты совершаешь.
Стас замер посмотрел на меня и сказал:
-Ты за мной следишь.
-О! Нет. Мы перевозили Лизу от Мити, и ты попал в наше поле зрения случайно.
Стас выдохнул.
-Так ничего серьезного. Проводил однокурсницу до дома. Она попросила.
-Потом лег с ней в кровать и решил жениться.
-Юн, что за бред. Нет, конечно.
-Вдруг она опять попросила.
-Ты ревнуешь что ли, - Стас подошел ко мне и обнял. – Брось, подумаешь, проводил до дома.
-Действительно, себя, видимо забыл, как от злости Глеба готов был разорвать, только если он ко мне приближался, - и я слегка, отодвинула его руку.
-Юна, это другое.
-Почему другое, по – моему одно и тоже.
-Послушай, Анечке надо было сумку с картошкой донести до дома. Вот и все.
-Значит Анечке. То есть тебе можно знаки внимания другой девушке оказывать, а как это делают мне, то просто смертный грех.
-Юн, если хочешь, пусть Глеб тебя проводит.
-Ты серьезно, - я не верила тому, что слышала. – Хорошо. Обязательно воспользуюсь твоим предложением.
-Тогда и я с Анечкой в кино пойду, - с каменным лицом отвечал Стас.
-Иди. А я с Глебом.
-Удачи, - сказал Стас и ушел.
Моему негодованию не было предела.
«Ну, надо он еще и ушел, – злилась я. – Может, и правда нет ничего плохого, помог девушке, Анечке, донести картошку. Сумки тяжелые, - говорила сама себе. – Ага, конечно, - тут же вступал противный голос разума. – Можно подумать на курсе кроме Стаса больше некому сумку с картошкой допереть. Как же, так и поверила. Сам напросился, а теперь строит из себя джентельмена».
-Юн, привет.
Я повернулась и увидела Глеба.
-Пошли в кино, - сказала я.
-Пошли, - Глеб явно оторопел от такого предложения.
В Звезде как на подбор, и «Интердевочка», и «Криминальный квартет», и еще чего – то.
-Последний писк, пошли на «Интердевочку», - говорил мне Глеб у кассы.
-Пошли, - я была настолько расстроена, что мне было все равно куда идти, на что и с кем. И тут вижу Стаса с Анечкой.
-Добрый вечер, - любезно сказал он нам.
-Добрый, - ответила я примерно таким же ядовито – лилейным тоном. – В кинишку!
-Да, знаете ли. Не только вам новинки потом обсуждать. Вы на что решили…, -Стас многозначительно посмотрел на Глеба.
Тот сначала глянул на меня, потом на него и сказал нагло, обнимая мой стан:
-На «Интердевочку».
-Тогда мы на «Криминальный квартет».
-Отлично, - не моргнув, ответил Глеб. – Потом обменяемся мнениями.
-Обязательно, - Стас был сама любезность. – Будьте добры, мне два билета на «Криминальный квартет» на ближайший сеанс.
Он расплатился, взял билеты и, посмотрев на меня, спросил:
-А вы, что уже купили?
-Давно, - ответил Глеб со свойственным ему самообладанием и чувством собственного достоинства. – Мы на последний сеанс пойдем и на последний ряд.
Здесь он резко развернулся и, взяв меня под руку, оставил Стаса в кассе с раскрытым ртом размышлять.
-Зачем, ты так.
-Как?
-Глеб, Стас подумает, бог знает что.
-Пусть думает. Сам создал такую ситуацию. Тебе было не занятно, - он стал смеяться приятным грудным смехом. – Стас сам себя переиграл. Пойдем, поедим мороженое, а потом в кино. Нашей целью вовсе не было спокойствие этого милого человека, а!
Я почему – то кивнула в ответ.  Кино оставила странные ощущения: брезгливости, жалости и того, что больше я никогда не посмотрю вновь эту ленту. Было не по себе, особенно при пикантных сценах, ведь  рядом Глеб.
-Как тебе, - поинтересовался он.
-Противно.
Больше он не интересовался мнением о кинофильме. Мне казалось, что Стас примчится на следующий день, но его не было.  Зато Глеб не заставил себя ждать. Мы пошли гулять в парк, покатались на каруселях. Он как галантный кавалер подарил мне букет белых роз и предложил поехать к нему на ужин. От последнего я благоразумно отказалась. Несколько раз порывалась набрать Стаса и поговорить с ним, но потом клала обратно трубку, так и не набрав номер, и шла в комнату.
-Юна, что происходит, - спросила меня мама.
-А что происходит?!
-Где Стас.
-Не знаю,- я нахмурилась и отвернулась.
-Что произошло, из – за чего вы поругались.
-Из-за Анечки.
-Кого?!
-Ма, если в двух словах. Мы забирали вещи Лизы, увидели Стаса, который шел с девушкой.
-И что?!
-Я спросила у него, что это значит, он ответил, что картошку ей помогал нести. Ма, я, что на дуру похожа. Там кроме него молодых людей нет. Высказала ему все. Он посчитал это ерундой и предложил, чтоб меня Глеб проводил. Ну, что это такое. Я похожа на куклу. И пошла с ним в кино. Там мы встретили Стаса с Анечкой, они тоже в кино намылились. Этот гордо взял билеты и поинтересовался про нас, Глеб ответил, что мы пойдем на последний сеанс и последний ряд. Вот. Конечно, все это было сказано просто так, кино смотрели на десятом ряду и в одно время со Стасом. Но его с тех пор нет.
-Детский сад, - сказала мама. – Ничего позвоню Стасу, поговорю с ним. Все образуется.
-Не надо. Вот еще драгоценность какая. Не хочет пусть не приходит.
И потом я точно знала, пока со Стасом ничего плохого не случилось: раз я цела, значит и он.
-Доча, что у вас со Стасом, - интересовался папа.
-Поругались, если сочтем нужным, то помиримся.
-Это слишком далеко все зашло Глеб просто круги наматывает у нас. Зачем злить Стаса.
-Па, ты предлагаешь к нему на поклон идти.
-Нет.
-Тогда чего…
-Поговорить.
-А он не может?!
Родители вздохнули.
-Ладно, сами разбирайтесь, - сказал папа.

**********
У Валерки был день рождения. Светка звонила уже с утра и брала кулинарные уроки у мамы.
-Ты через, сколько поедешь, - спрашивала меня Лиза.
-Думаю, через полчаса. За тобой заехать?!
-Давай, - Лиза замолчала.
-Ты чего.
-Юн, все думаю, неужели он Митю пригласил с этой его девкой.
-Не знаю. Но Лизон будь к этому морально готова.
-Разве можно к этому подготовиться.
-Не порти себе настроение раньше времени. Даже, если и будет. Плевать.
-Легко сказать. Ты наплюешь, если там Стас объявится с Анечкой.
-Я буду с Глебом,  а ты с ребетенком. Так что мы не в одиночестве.
-Почему мы такие прямолинейные.
Вздохнув, ответила:
-Ты считаешь, лучше, как страус прятать голову в песок. А если под ним плита бетонная. Что сделано, то сделано. Ладно, до встречи, пойду одеваться.
Нарядная Светка порхала из комнаты на кухню и обратно.
-У меня все готово девочки.
-Всем привет, – в комнату заглянул Митя.
-Привет, - буркнули мы с Лизой.
Именинник принимал поздравления и подарки.
-Так знакомьтесь, это Инга, - говорил Валера, представляя спутницу Мити нам.
-Инга! – Лиза с удивлением смотрела на девушку. – Вот это сюрприз. Мы знакомы. Теперь все понятно, - она встала. - Здравствуй, милочка, ну, надо, - взгляд подруги не сулил ничего хорошего.
Миловидная Инга свысока смотрела на Лизу.
-А я все думаю, кто же мне записку на лекции подкинул. Теперь вижу ты.
-Лиза, в чем дело, - сказала Инга. – Хочешь отношения выяснить. Тебе не кажется, что сейчас не время.
Лиза нехорошо засмеялась.
-Действительно не время, мой живот тому доказательно.
-Лиза, это было твое решение и если ты продолжишь в таком тоне, то я буду вынуждена уйти, - она смотрела на подругу миндалевидными глазами. – Вместе с Митей.
-В чем дело? – спросил Митя, входя в комнату.
-Знакомимся, - зло ответила Лиза и села в кресло.
-Если тебе не комфортно, - говорил Митя Лизе, - то и мне поверь тоже, не доставляет удовольствия, лицезреть тебя.  Тебе как беременной надо больше отдыхать, так что тебя никто не держит….
-Митя, - пресекла его я. – Как ты смеешь говорить гадости. Пусть сейчас она не твоя девушка, но она ею была. И к тому же она беременна. Как это низко с твоей стороны.
-Юна, я пришел друга поздравить, а не выяснять с этой…., - он кивнул на Лизу.
Лиза встала и вышла на кухню.
-Ээээх, - сказала я и пошла следом.
Подруга стояла у окна и всхлипывала.
-Сейчас, Юн, - она вытерла слезы. – Не буду плакать из – за этого фрукта. Ничего и без него проживем, - она положила руки на живот и улыбнулась. – Больно надо горевать.
-Откуда ты знаешь Ингу!
-Она со мной в одной группе учится. Одногруппница моя и по совместительству двоюродная сестра Алки, той девки, которую я застукала с Митей. Значит, Инга написала мне записку, о том, что её сестренка будет кувыркаться в постели с этим кобелем.
-А потом, Митя оставил и Аллу. Ведь она постоянно напоминала ему о той сцене, участниками которой стали вы втроем. И это напоминание было отнюдь не приятным.
-Во –во, и на сцену выходит Инга – незапятнанная и такая все понимающая. Юн, ты представляешь, какую комбинацию она провернула, чтоб заполучить Митю. Сначала ждала, как змея в засаде, терпела мои взаимоотношения с ним, потом сестренку подложила и опять выжидала. Все время интересовалась моей жизнью. Советы мне давала. А я наивная влюбленная делилась с ней, а она просто выжидала благоприятный момент. Мне девочки уже потом рассказали, что её сестра встречалась с Митей до меня.  Подумаешь переспать с бывшей приятельницей, тем более и она не прочь.
-Думаешь, она в тот же день тебе записку написала.
-Нет. Эта умная, она должна была закрепить результат. И Алка, видимо, не единожды побывала в нашей с Митей кровати. А потом Инга укусила. Подбросила записку, я застукала Митю с девкой на нашем любовном ложе, - Лиза вздохнула. - Все разыграно, как по нотам: все сделала, только не своими руками.  Инга ни в чем не виновата, и та грязная сцена, стала лишь моим и голубков в постели страшным воспоминанием. Потом Митя пожил чуток с этой, но она совершила то, чего не прощают мужчины: встряла в его жизнь и разлучила с женой, пусть и гражданской.
-Лиз, предполагаешь, что он тебя любит.
-Да, ты что Юн. Я уже не наивная девочка. Вся грязь произошла с участием «любимой» сестренки гремучей змеи. Алке предстояло окончательно вымазаться в грязи. Ведь это она собрала мне вещи, занавески. А потом Митя, спустя какое – то время, собрал её вещи и занавески и выставил вон.
-Это твои предположения.
-Нет, - Лиза посмотрела на меня. – Мне наша соседка бывшая рассказала. Я у неё в бытность проживания с Митей то соль, то сахар занимала. А она иногда к нам приходила по телефону позвонить. Случайно встретила её в магазине, она и поведала, что девица, которая после меня появилась, долго плакала под дверью и умоляла Митю поговорить. Только…., - Лиза усмехнулась. – Только он уехал на две недели. Тетя Люся ходила цветы поливать. Так что стенания были напрасны. Зато соседи повеселились.
-Неужели Митя такой циник.  А дальше.
-А дальше ты все видела сегодня. Инга нашла возможность познакомиться с Митей. Тем более, я ей подробно рассказала, как надо выглядеть, чтобы понравиться ему. И все: соперницы повержены, она в шоколаде.
-На чужом горе, свое счастье не построишь. Плохо закончится.
-Переживу, - раздался голос сзади.
Мы обернулись. На кухне стояла Инга.
-Ты все слышала, - спросила Лиза.
Она кивнула в знак согласия и проговорила:
-Молодец, догадалась,  а я тебя за недалекую принимала.
-Тебе не жалко.
-Кого?! Тебя что ли…
-Да что меня, сестру свою…
Инга прыснула.
-Уходите Инга, - сказала я.
-Ухожу, ухожу. И, если ты умная, то не лезь к Мите со своим ребенком,  а то опять укушу.
Она резко развернулась и вышла, покачивая красивыми бедрами.
-Девочки, вы где, - на кухне появилась Светка.
-Да так, разговаривали.
-Лиз, прости, но Митя друг Валеры.
-Свет, да ты что никаких вопросов. Будем веселиться. Теперь все встало на свои места. Давно надо было такую встряску сделать. Пол оказался бетонным, - она подмигнула мне.
-Там все в сборе, - поинтересовалась я.
-Если ты на  счет Стаса, то да. Пришли все. Пойдемте к столу.
Со Стасом мы не виделись почти месяц. Перебросились с ним дежурной фразой и сели по разные стороны стола: он с Анечкой, я с Глебом. Зазвучали тосты, звон бокалов.
-Юн, - обратился ко мне Валерка. – Это мои коллеги. Денис Кузнецов, Виталий Сипягин и Титов Игорь.
-Очень приятно, - ответила я.
-Они не верят, что ты обладаешь какой – то силой, ну, даром.
-Не верят и не верят. Мне то, чего.
-Ты можешь им будущее предсказать.
-Валер, ты серьезно.
-Ну, да.
-Простите, Юна. Вы очаровательны, - начал Кузнецов. – Вот нас трое.  Вы можете сказать, как мы умрем.
За столом воцарилась тишина. Все взгляды были устремлены на меня.
-Мне казалось, здесь за здравие тосты поднимаются, не за упокой.
-Так вы скажите, если знаете. Про то, кто и когда умрет. Это ведь проверить сию минуту нельзя.  А так со временем мы все узнаем.
-А какой вам от этого толк, если сбудется, вас, то уже не будет в живых.
-Ради интереса.
-Ах, ради интереса. Конечно, ну, если ради интереса. Хорошо. Дайте ваши руки.  Может это вам как- то поможет.
Вот на линии Дениса Кузнецова.
-Итак, ваш отец алкоголик, мать находится в больнице. Она поправится. Скоро вас уволят с этой должности, и вы найдете другую работу. Чувствую гарь и дым. Трудно дышать. Берегитесь огня. Он станет причиной вашей смерти.
Денис отнял руку и выпил водки.
-Так. Виталий. Что ж Виталий у тебя нет отца, он погиб. Тебя воспитывает одна мать. Души в тебе не чает. Дала тебе хорошее образование, воспитание. Ты очень к ней привязан. У тебя есть девушка. Она станет твоей женой. И она ждет ребенка.
-Правда. Откуда вы знаете, - говорил ошеломленный Виталий. – Что дальше будет, мальчик родится или девочка. А?
-Вы этого не узнаете. Вас кругом лес будет окружать, с ним и умрете.
-Не понял, это шутка такая.
-Похоже, что я шучу. Вы же хотели узнать про смерть. Слушайте.
-Так кто родится.
-Пока не знаю.
-И через сколько я умру?!
Ответить мне было нечего. Пришлось отодвинуть его руку в сторону.
-Игорь. С вами интересней: через семь лет вы станете состоятельным и уважаемым человеком. Женитесь, у вас двое детей вижу: мальчик и девочка. С ней что – то не так.
-Что не так..
-Что –то с ногами, очень много операций вижу. Но все обойдется.
-Как я умру.
-Вы уверены, что хотите знать.
-Да.
-Барсик станет причиной вашей смерти.
За столом стали нервно смеяться.
-Котенок Барсик, - говорил Игорь смеясь.
-Это все. Ваше дело верить или нет. И помните, если вы прислушаетесь ко мне, то смерть может и оставит вас на этот раз. Простите, мне надо в ванную комнату.
Вышла из – за стола. Умылась и зашла на кухню. Мне было нехорошо от видений.
-Как дела.
Сзади стоял Стас.
-Нормально.
-Все гадаешь.
-Благодаря тебе.
Он хмыкнул.
-Тебе не надоело.
-Не поверишь, думаю, кому бы сбагрить это богатство.
-Никто не берет?
-Увы.
-Как Глеб?!
-Так же как и Анечка.
-Значит не плохо. Я женюсь.
-Поздравляю, - и стала резать хлеб.
-Ты не против.
-Какое я имею к тебе отношение, - в этот момент нож соскользнул и попал по пальцу. – Ой! – вскрикнула я.
- Так и знал, что опять благодаря тебе буду покалеченным, - он с досадой хлопнул себя по ногам.
На кухню вбежали Светка, Глеб и Анечка.
-Что тут, - Светка схватила мою руку. – Кровь, сейчас Юн.
-Как только ты появляешься, появляются проблемы, - Глеб сверкал глазами на Стаса. – Отойди от моей девушки.
-Ха. Вот нахал. Ты прям манна небесная, подарок судьбы.
-Стас, давай уйдем с кухни - щебетала Анечка.
-Давай, только…., -он уставился на свой палец Стас. Потом стал переводить взгляд с меня и на палец,… а там….ничего.. Наконец, Анечка вывела его.
Светка заматывала мою порезанную конечность, а по моим щекам катились слезы. Я поняла, что мы только что окончательно расстались со Стасом. 


*******
Заявление Стаса о женитьбе прогремело для меня не просто как гром, а как лавина снега, которая внезапно сошла с горы и накрыла собой. 
«Что за глупости он делает, сколько времени он знает эту девушку. Почему такое скоропалительное решение, хотя. Мне то что. У меня есть Глеб: внимательный, нежный, умный, обеспеченный. Но почему – то так и тянет к Стасу. Стоп. Перевернули страницу. Если так произошло, значит так надо. Живем дальше».
-Отомри, - сказала Хапуга.
-Задумалась.
-Ага. Знаю я вас.
-Кого.
-Людей. Сначала делают все, чтобы поругаться, потом чтобы помириться, наконец, становятся заклятыми врагами. А все так невинно начинается.
-Ты мне нотации читать будешь?!
Хапуга вздохнула.
-Не нравится мне этот Глеб.
-Зато он мне нравиться. 
-Он гнилой.
-Что значит гнилой?
-Вроде на вид надежный, а чуть надкусишь, там червоточинки и пошло, поехало. Прагматичный он.
-Разве плохо.
-Посмотрим. К тебе там тетенька одна идет. Очень интересная. Придется тебе опять дядю Толю и его товарищей привлекать.
-Бррр, не люблю приведений.
-Зато они правдивые, хоть и противные.
В комнату вошла женщина в летах. Села на табуретку, сложила руки на столе и сказала:
-Меня беспокоит судьба моей внучки. Она собралась замуж. Избранник - положительный во всем молодой человек. Но меня больше интересует не их будущая семейная жизнь. Там я спокойна.
Она замолчала.
-Больше всего я боюсь, что она встретится с бывшим своим женихом.  Подскажите, может ли это произойти и возможно ли, чтобы моя внучка избежала этой неприятной встречи.
-Сейчас посмотрим.
Изучив руку посетительницы, попросила, чтобы она накапала воском в специальный сосуд с водой.
-Боюсь, что этой встречи внучке не избежать.  И она повлияет не только на её судьбу, но и других, ни в чем не повинных людей.
-Как же быть, Юна, мне говорили, вы творите чудеса. Помогите.
-Я не творю чудеса. Я не маг и не волшебник. Попробую вам помочь, но неуверенна в положительном результате. Вот, что мы сделаем. Этот порошок, его надо положить под коврик у квартиры, где живет ваша внучка. Бывший жених не сможет приблизиться к квартире, - женщина после этих слов быстро схватила порошок.. – Какое-то время он поможет избежать неприятностей, но не надолго. Мне надо встретиться с вашей внучкой.
-Хорошо. Мы придем к вам, как только скажете.
-Нет. Я должна придти к вам. 
-Понятно. Думаю, сумею это устроить.
-Ваша внучка вернется через неделю.
-Откуда вы….
-Действие порошка три дня. Поэтому будьте внимательны. Назначим дату. Встретимся у подъезда, а потом поднимемся к ней.
-Договорились.
Пожилая женщина вышла.
-У тебя есть план, - спросила Хапуга. – Ты понимаешь, с кем тебе придется встретиться.
-Понимаю.
-Ох, не простое дельце…
-Перестань причитать. Надо помочь. Но, увы, ей придется с ним столкнуться. 
-Ты с собой кого возьмешь. Стасу ничего не надо было объяснять. Глеб не подходит…
-Хапуга.
-А что Хапуга, ты его по дружбе не можешь попросить помочь.
-Хапуга!
-Замолкаю.
-Тебя возьму. Все на том и решили.
-И эту компанию с дядей Толей.
-Без тебя разберусь.
Я смотрела на рисунок из воска, который сделала женщина.
-Странное чувство какое-то от этой истории. Жених этот бывший темная личность. Вижу, что он душегуб. Надо, пожалуй, сейчас позвать помощников, потом поздно будет.
Через пять минут в моей коморке появился дух дяди Толи. Он внимательно выслушал и исчез. Вскоре у меня была вся информация. Действительно, бывший жених внучки человекоубийца,  и жизни он лишил никого - нибудь, а родного отца своей избранницы.
-Скорее, скорее, - махала руками моя посетительница у подъезда. – Он там, он все – таки пришел к внучке. Поторопилась я с порошком. Сколько горя принес этот Гриша.
Я вприпрыжку бежала за ней по узкой лестнице наверх.
-Ох, так и знала, что все так кончится, - причитала она на ходу.
На последнем пятом этаже молодой человек на повышенных тонах разговаривал с женщиной.
-Дайте мне с ней поговорить.
-Нечего. Она замуж выходит. Уходи отсюда и дорогу забудь.
-Дайте мне с ней поговорить, а то…
-Не надо мне угрожать. Сейчас милицию вызову.
-Напугала, вызывай.
-Да, как ты вообще смог придти. Глаза твои бесстыжие. Ты мужа моего убил, а сейчас тебе дочь мою подавай. Не бывать этому. Убирайся.
-Гришка, уходи, - кричала моя провожатая. – Уходи подобру-поздорову.
-И ты здесь, старая карга, - Гришка развернулся, недобро сверкнул глазами. – Погоди и до тебя доберусь.
Он грубо оттолкнул женщину от входной двери, и она буквально упала на пожилую.
-Куда, - кричала она.
Но Гришка уже был в квартире.
-Где ты, выходи, поговорим, - он нервно бегал из комнаты в комнату. – Ах, вот ты где…..
Он замер у балконной двери и стал открывать её. Послышался истошный женский крик.
-Мама, вызывай милицию, - заверещала женщина, с которой еще минуту назад беседовал Гришка.
Мне стало не по себе. В этот момент меня кто –то оттолкнул и ринулся в комнату, где истошно кричала девушка, от неожиданности я упала на колено. Когда вошла в комнату, то увидела, как Гриша заносит нож и наносит удар женщине, потом поворачивается и втыкает его в какого – то юношу. Я не вижу его, он стоит ко мне спиной. И опять СТОП… Все замерло, перемещаться в пространстве могу только я.
Вот вижу, как женщина держится за бок, капельки крови зависли в воздухе. У молодого человека все гораздо хуже нож, почти по рукоять вошел в грудь, он в свою очередь уже нанес удар Гришке отверткой в плечо. На балконе молодая девушка, только она не боится, ей нравится все то, что происходит. Она с восторгом смотрит на Гришку в её руках тоже блестит нож, она хочет кинуть его…я проследила траекторию броска…холодный пот меня прошиб от сделанного вывода: в свою мать. Она метит в неё.
 В этот момент на небе зажигается звезда…я уже знаю, что будет дальше, сейчас мне скажут, кто попадет на небеса женщина или молодой парень, который прибежал защищать свою будущую жену.
-Женщина, -  говорит голос сверху. - Выбирай женщину.
Подхожу к молодому человеку, чтобы посмотреть в его глаза и погасить его свечу жизни…и закричала от ужаса. Стас! Передо мной стоял Стас. Это он должен сейчас покинуть этот мир.
-Как же так, - рассуждала я вслух. – Стас, что ты тут делаешь.
И только сейчас до меня дошло молодая девушка никто иная, как Анечка. Она сверкала очами и жаждала смерти своей матери, которая так отчаянно не пускала Гришку к ней.
А этот, дурачок, перевела я взгляд на Стаса, как он мог вляпаться в такое дерьмо. Зато картошки донес, злилась я. У меня так мало времени, начинал дуть ветер, сейчас я должна своими руками убить Стаса.
Мой вой от безысходности был в этот миг единственным советчиком. Случайно обернулась и увидела…дядю Толю он  что-то выводил в воздухе. До меня не доходило, что он пытается сказать, и тут поняла: он показывает мне, как можно решить этот ребус. 
- Не отдам  Стаса, - крикнула в тишину. – Это невыполнимо. Сейчас помогу тебе. Раз, - и оттащила Стаса от этого упыря. – Два… - Гришку толкнула на балкон. – Три…- отдавала команды сама себе и быстро захлопнула балконную дверь. Там за стеклом остались два сапога пара. Нож, который кинула Анечка, вонзился в спину Гришки. Вижу, с каким ужасом она ринулась к нему.
-Доченька, - раненая женщина, крючась, бежит к балконной двери. – Доченька.
Останавливаю её.
-Стойте. Не надо.
-Как же. Он убьет её.
-Не убьет. Ваша Анечка вас хотела жизни лишить, а попала в Гришку. Теперь с ума сходит. Вызовите скорую. Стас, - падаю на колени и трясу его. – Стас, открой глаза. Ты не должен умереть.
-Юна, что произошло, - говорит он мне тихо.
-Все хорошо, все хорошо, ты не умрешь, держись.
-Опять я в переделку попал из – за тебя…
-На этот раз из – за себя. Твоя Анечка, маньячкой оказалась…
Тут понимаю, он потерял сознание. Как только карета скорой помощи с ревом уехала вместе со Стасом, мне предстояла долгая беседа с милицией.  Домой пришла уставшая, почти под утро.
-Что ты наделала, - затараторила Хапуга, как только я вошла в комнату.
-Спасла Стаса.
-Ты не имеешь права менять то, что предназначено судьбой.
-Я и не меняла. Всего лишь не смогла выполнить задание. Я человек, а человек слаб. Как ты себе представляешь отправить на тот свет Стаса, - я ходила из угла в угол.
-Тебя накажут.
-Знаю.
-Ты не понимаешь, тебя очень сильно накажут.
-Пусть.
-Ты готова принести себя в жертву.
Я посмотрела на Хапугу.
-Если надо будет. Но я не могла оставить Стаса, это было бы предательством по отношению к нему.
-Воооо попали. В первый раз с таким сталкиваюсь.
-Все когда-нибудь бывает в первый раз.  Как обычно наказывали провинившихся?
-Понимаешь, таких серьезных проступков никто не решался делать. Боюсь, тебя очень сильно накажут.
-Значит, так тому и быть.
-Ты не понимаешь, - не унималась Хапуга. – Если не сейчас, то потом Стаса все равно заберут наверх.
-Только не моими руками, - выпалила и плюхнулась в кресло. – Сейчас пусть еще поживет чуть – чуть.
Хапуга качала головой.
-Перестань раскачиваться, голова кружится. Думаешь, они дар отнимут?!
-Не знаю, но вполне могут.
В комнату влетели родители.
-Юна, что со Стасом?!
-Его пырнули ножом.
-Кто?!
-Некто Гришка, который лет семь назад уже убил человека. Отца своей избранницы. Этот случай признали убийством по неосторожности.
-А Стас тут причем. 
-Он Анечке картошку принес, - и посмотрела на маму. – Жениться на ней решил. Выбрал себе суженую, - эту фразу закончила с издевкой.
-Ладно тебе, на костях не пляшут. Куда его отвезли, - поинтересовался папа.
-В железнодорожную. Там его примет старый знакомый Шиваев.
-Юна, как ты там оказалась.
-Па, попросили помочь, чтобы любимая внучка, которая оказалась Анечкой не встретилась с Гришкой. А Гришка прискакал и хотел суженую свою бывшую обратно вернуть. Но ему путь преградила мать Анечки. Короче, если кратко: Гришка влетел в комнату, нашел свою ненаглядную. Потом ранил её мать ножом, в этот момент вбежал будущий муж – Стас, ему тоже досталось от Гришки, а Анечка решила мамочку дорогую убрать и швырнула в неё нож с балкона. Мне кажется эта девочка – свою руку приложила и к убийству отца.
-С чего ты взяла?! – мама не могла в принципе такого предположить
-Вы бы слышали, как она убивалась по Гришке, которого опять упекут за решетку. А на раненую мать и бабку, у которой давление подскочило, даже не взглянула. Про несостоявшегося будущего муженька не вспомнила, пусть подыхает. Для неё свет в оконце – Гришка – убийца.
-Вот история. Надо Стаса навестить. Утром забегу в больницу, - сказала мама.
-Вы теперь помиритесь.
-Пап, я с ним не ругалась, я с ним рассталась.
- Вот ведь упертая какая, - в сердцах сказал папа.
-Вся в тебя, - ответила мама.
-Мила!
-Что Мила! Пусть сами разбираются, а то потом мы во всем будем виноваты.
Через неделю после этого происшествия переступила порог палаты, в которой лежал Стас.
-Привет, -  и присела на стул около кровати.
-Привет.
-Шибанов сказал, через две недели будешь как новый. Можешь опять жениться.
-Очень смешно.
- И не смеюсь во все. Это была твоя избранница. Мог умереть в один миг…
-Ты пришла меня подкалывать?!
-Нет. Пожелать выздоровления.
-Спасибо за заботу.
-Пожалуйста.
Мы замолчали.
-Как твой ухажер.
-Нормально. Переживает, что к тебе пошла.
-Все еще ревнует.
-Да. Не понимает, что повода больше нет, - и вопросительно посмотрела на Стаса.
-Никакого, - подтвердил он моментально.
 -Ладно.  Пойду. Выздоравливай.
Я уже подошла к выходу, как Стас окликнул меня:
-Юн, - он смотрел на меня таким теплым взглядом. – Спасибо тебе.
Кивнув в ответ, вышла из палаты.
-Юна, - буквально кричала в телефон Светка. – Тебе Лиза дозвонилась.
-Нет, только пришла из больницы. От Стаса.
-От Стаса, погоди…
-Он заболел, просто навестила его. Мама попросила, - скороговоркой ответила я.
-Конечно, просьбы мамы надо выполнять.
-Так что с Лизой?
-Юн, ничего непонятно, она просто рыдает в трубку и толком объяснить ничего не может.
-Я поехала к ней.
-Заедь за мной. Давай вместе.
Тетя Лида – мама Лизы открыла нам дверь.
-Девочки. Проходите.
-А Лиза.
-Она там, - махнула тетя Лида рукой на комнату подруги.
-Что с ней!
-Ой, - её губы задрожали.
Мы вошли в комнату. Вся заплаканная Лиза уставилась в одну точку.
-Лизон, что случилось, - села рядом с ней Светка и стала гладить её по руке.
Подруга встрепенулась и как будто только увидела нас.
-Юна, Светик, - на глазах опять появились слезы. – Мне сказали, что надо от ребенка избавиться.
-Что ты говоришь, я не поняла.
-Надо от ребенка избавиться, - тупо повторила Лиза.
-Почему, - Света продолжала гладить Лизу по руке.
-По медицинским показателям.
Меня прошиб пот. Господи, неужели за мое неповиновение должна отвечать Лиза.
-Подожди, по каким показателям, - решила уточнить я.
-Они говорят, если…- дальше начались всхлипывания и разобрать, о чем говорит Лиза, стало невозможно.
Я вышла из комнаты, зашла на кухню. Налила стакан воды и вернулась обратно. Набрала в рот жидкость и, сделав глубокий вдох, обрызгала Лизу.
-Ахх, - дыхание подруги от холодного душа перехватило, и она смогла немного успокоиться.  – Говорят, что переболела краснухой, надо прерывать беременность по медицинским показаниям. А то ребенок уродом родится.
-Где ты краснуху то подхватила, - проговорила Светка, хватаясь за сердце.
-Не знаю.
- Краснуха детская болезнь, ты не переболела ей. Раньше.
-Я домашний ребенок, - всхлипывая, отвечала она. – У меня даже ветрянки не было. Девочки, что мне делать. Я так привыкла к нему. Он же скоро толкаться стал бы. Так мучительно принимала решение, сколько выслушала от родителей, от близких. Кабель этот все нервы вытрепал.  Вся измучилась,- она с тоской посмотрела на нас. - Сначала твердо решила: надо оставить, пусть этот увидит. Гордой такой буду. Потом вспомнила, что мне тетя Мила говорила. Кому я что доказываю. Это должно быть мое решение. Мне жить дальше потом. Думала, думала, приняла решение – оставлю. Тут мама с папой. Тяжело материально будет, профессии нет, работы нет. Где деньги брать. Все, утром встала - решила – родители правы, что я дам маленькому человечку, надо же кормить его, одевать. Не котенок - надоел и мама покормит. 
-Лизонька, не плачь, - Светка, как могла, успокаивала её.
- Опять подумала и решила, но ведь я его люблю. Пусть сейчас немного тяжело будет. Но руки есть, ноги тоже, голова на месте. Продолжу учебу, роды ближе к декабрю будут. Там молоком выкормлю, на молочную кухню пойду, как матери одиночке мне кефирчик дадут и молочко бесплатно, а там и весна не за горами. На дачу уеду, к яблочкам, ягодкам, картошке. Грибы соберу в лесу, ягоды продам. Там за сезон можно денег заработать. Шью я не плохо, заказы возьму. Все копеечка. Голодными не останемся. Да и  Максимка подрастет, в ясли отдам, на работу устроюсь.  Как же можно от своего родного малыша отказаться.
-Почему Максимка, - Светка смотрела на Лизу.
-Просто уверенна, это мальчик, - она опять стала смахивать слезы. – И вот окончательно приняла решение. Избавляться не стану. Это неправильно, мне его дали, значит надо воспитывать, любить. Учиться можно и заочно. Поговорила с мамой, с папой. Они, конечно, были не восторге от моего решения, но и не бросят меня с малолетним ребенком на руках. Они же не его отец. Пришла в консультацию. Встала на учет.  И вот уже шестнадцать недель и тут…срочно прерывание беременности. Как же мне без Максимки….
Здесь Лиза перестала себя сдерживать и слезы потоком хлынули из глаз. Через секунду рыдания прекратились. Она подозрительно посмотрела на Светку. Та в свою очередь отпрянула от неё.
-Чего ты?!
-Свет, а ты, ты…
-Чего я, - она отодвинулась от Лизы.
-Ты болела краснухой, твой ребенок не пострадает от этой напасти.
Светка обняла Лизу и прошептала.
-Не переживай у меня иммунитет. Переболела, и ветрянкой в том числе.
-Это хорошо, а то не хватало, чтобы еще и ты пострадала.
-Лиза, как мне жаль.
-Может диагноз не правильный, - сказала я.
Девочки уставились на меня.
-Как врач установила, что у тебя была эта…, ну, эта, - всеми возможными способами показывала, что не могу вспомнить эту заразу.
-Краснуха, - пришла на помощь Светка.
-Точно.
-Пятна увидела, вот эти, - и Лиза поняла кофту. По всему телу мелкие красные точки. – И тут же дала направление.
-Куда, - вмешалась тетя Лида.
-На аборт.
-Поехали, - взяла я за руку Лизу.
 -Куда.
-В консультацию.
-Зачем, - спрашивала Лиза, одевая куртку.
-Пойдем к заведующей, пусть назначат анализы, которые подтвердят, что у тебя была эта, - опять пришлось трясти руками.
-Краснуха, - вновь помогла Светка.
-Ага. Она.
В кабинете заведующей мы наперебой говорили о нашей проблеме. Ухоженная молодая женщина, выслушав нас, сказала:
-Даааа. Ситуация не простая.  Но вы правы. Анализы надо сдать, чтобы исключить ошибку и принять верное решение. Беру на контроль.
-Девочки вы идите, я сейчас, - сказала я подругам и обратилась к заведующей. – Простите, как вас зовут.
-Анфиса Павловна.
-Анфиса Павловна, не берите грех на душу, не подтасовывайте результаты, - жестом остановила её тираду. – В противном случае….
-Чтооо, - она подняла удивительно тонкую правую бровь.
-Вас будет мучить советь. Моя подруга Лиза очень переживает. Помогите нам. Если на самом деле надо прервать беременность, значит надо. Только хочется быть уверенными в этом решении. Анфиса Павловна, помогите. Не задача Лизы кого –то в чем –то уличить. 
Она сменила гнев на милость и сказала:
-Хорошо, проконтролирую. Анализы будут делаться минимум десять дней. Результаты будут у меня. Надеюсь, в случае самого плачевного результата…Он будет принят достойно.
-За Лизу гарантии дать не могу.
-Как?
-Она все равно будет плакать, но обещаю, что мы сделаем все возможное, чтобы этот концерт не состоялся.
-Договорились. И…успокоительное я подготовлю. Мало ли что, - она опять подняла свою тонкую бровь.
-Спасибо.
-О чем вы говорили, - прилипла Светка, как пиявка.
-Про контроль. Придем через десять дней, а там уж…, - я с жалостью смотрела на Лизу.
-Зато сомнения не будут мучить, - твердо ответила Лиза.
Отвезла девочек и направилась на крокодиле к Агафье.
-Пришла, - сказала она мне, не повернув в мою сторону головы.
-Здравствуйте. Почему за меня Лиза отвечает.
-Лиза?! - Агафья обратила на меня свой взор. – Она тут ни при чем.
-Тогда зачем ребенка у неё забирают, она же не в ответе за мои поступки.
-Нет. Не в ответе. Она в ответе за свои поступки. И если ты решила, что это твое наказание…
-А разве нет?!
Агафья ухмыльнулась.
-Через другого человека наказание тебе?! Да кто ты такая, - черные, как маслины глаза Агафьи становились еще черней. – И как ты могла только подумать, что невинную жизнь возьмут за ваши грехи.
Она встала из –за стола.
-Не могла по другому поступить. Я готова понести любое наказание. Только…Стас и Лиза здесь не причем.
-Ты еще здесь, - Агафья явно была не в духе. – Будет тебе наказание. Посмотрим, будешь ли такая же смелая,  как сейчас.
-А Лиза…
-Вам через десять дней скажут.
На дощатом полу черный кот хитро скосил свои глаза. Подошел и потерся о мои ноги. Я села на ступеньку и погладила его. Он встал передними лапками на мое плечо и потерся  о лицо своей теплой мордочкой, мурлыкая на ухо песенку. Крокодил заурчал, как и котик, когда повернула ключ зажигания.
-Тебя там ждут, - сказал мне мама, когда вошла домой.
Выйдя из нашего уютного дома, прошла по дорожке мимо яблонь, вишен. Подошла к каменному одноэтажному строению. Открыла дверь. Ко мне повернулась девушка с миндалевидными глазами.
-Примешь меня, - спросила Инга.
-Проходи, - сказала я, открывая дверь в комнату, где люди хотели решить свои проблемы.

Инга.

-Проходи, - щебетала Алка, кому-то в коридоре. – О! Инга, ты тут как.
-Мама решила навестить тетю Настю. Привезла там чего-то.
-А, - Алка смотрела на Ингу и оценивала её поведение. Точнее ожидала реакции на дальнейшие события. Они были с ней почти ровесницами, но в любовных делах Алка явно переплюнула Ингу. - Входи, - и она втащила в комнату молодого человека.
Инга замерла на месте и уставилась на него. Сестра была удовлетворена, произведенным эффектом и, поцеловав его в щеку, продолжила.
-Знакомьтесь, это моя двоюродная сестра Инга, а это мой любимый человек, - тут Алка выдохнула и буквально прошептала. – Митя.
Он кивнул головой в знак приветствия и сел на предложенный стул.
-Очень приятно, - сказала Инга, она понимала, что потеряла голову, что с одного взгляда влюбилась в этого молодого человека, который свысока поглядывал на неё.
-Сейчас будем пить чай, - счастливая Алка захлопотала.
-Алусик, у меня мало времени, давай собирайся, - заговорил Митя.
-Сейчас, - она открыла комод и стала выкидывать на кровать вещи.
-Куда это ты, - спросила её Инга.
Алка повернулась и протянула.
-Поедем с Митей на турбазу, там отдохнем чуть – чуть.
-А тетя Настя знает?!
-Знает, не знает, какая разница. Уеду и точка. Мы и заехали только за вещами.
Митя повернулся к Инге, осмотрел её снизу доверху и сказал:
-Мы, детка, уже взрослые, - и улыбнулся ей с неким сарказмом.
У Инги все перевернулось внутри, он воспринимает её как ребенка, а на Алку смотрит как на желанный объект, которым хочет обладать.
-И насколько вы уезжаете, - невозмутимо спросила Инга.
-Дня на два, а там…, - она засмеялась, опять поцеловала Митю и дополнила. – Как пойдет. Может, и на недельку останемся.
-Куда это ты собралась, - в комнату вошла тетя Настя. – Здравствуйте, молодой человек.
Митя привстал и кивнул. Инга торжествовала - она знала характер тетки, то что Алка может остаться дома не вызывало сомнение.
-Я на улицу, - сказал Митя и вышел.
-Мама, - раздраженно отвечала Алка. – Поеду на турбазу отдохну пару дней. В чем дело?
-Она еще спрашивает, а потом в подоле мне принесешь.
-Ма.
Инга ликовала, сладкие мечты Алки разбиваются в пух и прах. Правда, только пока. Не факт, что она не повторит попытку провести время с её Митей. И что он в ней нашел.
-Никаких мам, остаешься дома. Поняла.
Алка вздохнула и села на кровать. Тетя Настя вышла из комнаты, прихватив приготовленную сумку. Алка повернулась к Инге, в глазах мелькало разочарование и злость.
-Ну, надо, пришла не вовремя. Так бы увильнула и все.
-А потом чего говорила.
- Придумала что-нибудь. Слушай, Инга, давай…ты скажешь, что я к тебе поеду. А я тем временем с Митей...
-Ага, потом тетя Настя спросит маму,  та скажет, что тебя у нас нет, и я до кучи получу. Ну, уж нет. Меня не впутывай.
-Ингусь, Ингусь. Помоги, - она закрыла глаза. - Он так целует…. Я теряю разум.
-Ал, не впутывай меня, - «разум она теряет корова», думала Инга про себя.
-Чего тебе стоит, скажи, - Алка умоляющим взглядом смотрела на сестру.
-Ладно, но если меня припрут, тооо…
-Согласна, согласна, скажешь, что я только что уехала.
-Договорились.
Алка упорхнула в объятья Мити. Инга все дни провела в тягостном ожидании. Она так хотела, чтобы Митя, побыв с Алкой, понял, что она ему не интересна и тогда Инга сможет привлечь внимание красавца. Она еле дождалась, когда мать опять поедет к тетке. Ей просто не терпелось разузнать все у Алки.
Алка сидела взаперти, и тетка категорически запретила Инге с ней говорить.
-Паразитка такая, все - таки улизнула к этому ухажеру, - жаловалась она матери Инги за чашкой чая. – Пять дней кувыркалась с ним. Бесстыжая. Вот, Инга, смотри, как не надо поступать. Мальчики не любят доступных девушек. Они любят добиваться. А тут, поманили пальчиком, и побежала к нему.  Юль, вот что с ней делать.
-Может он женится на ней?!
-Сама -то веришь в это, поиграется и бросит.
-Настен, а вдруг у них все серьезно.
-Юль, когда серьезно на турбазу не зовут, а зовут в ЗАГС. Чего тут серьезного. Ох, боюсь я, что она в подоле мне принесет.
Мама Инги одернула сестру.
-Насть, ты думай…
-Ладно, иди к ней в комнату, - сказала мать Алки.
Инга пошла к сестре.
-Тебя все – таки впустили ко мне, - Алка запахнула халат.
-Попало тебе.
Она махнула рукой:
 – Зато я так хорошо время с Митей провела. Подумаешь, по щекам отхлестала и в комнате закрыла. Мне знаешь, что Митя предложил?!
-Что?!
-К нему переехать.
У Инги похолодело внутри только от одной мысли совместной жизни Мити и Алки.
-Тебя же мать убьет.
-Плевать, руки у неё будут коротки, если стану у Мити жить.
-Ты поедешь?!
-Конечно. Ох, Ингусь с ним так сладко, - она потянулась как большая кошка. – Вещи я уже собрала. Сегодня вечером мой любимый приедет за мной на машине и заберет в свое гнездышко. Ингуся, у него своя машина, квартира. Он хорошо зарабатывает.
-Девочки, наверно, за ним бегают.
-Я им головы по отшибаю, пусть сунутся только, - она посмотрела на Ингу воинственным взглядом. – Смотри не проболтайся.
Уходила Инга от Алки в плохом настроении. «Вот, - думала она. – Алка к Мите едет, понятно не телевизор смотреть. Что он в ней нашел, правильно её моя мама называет – проституткой. Зачем нужна такая Мите. Да и тетя Настя баба базарная, - здесь мысль Инги закрутилась. - Конечно. Именно она мне и поможет, зачем самой в эти дрязги встревать».
У Инги уже появился план, оставалось дело за малым осуществить его. Для этого позарез была нужна машина.
-Ром, Рома, - ласково говорила она своему знакомому. – Ты же мне не откажешь. Поможешь.
-Конечно, Ингусечка. Что надо сделать.
-Надо проследить за одной машиной.
-Зачем?
-Там сестра моя двоюродная, попросила, если парень приставать начнет, то я бы выручила её.
-Поехали.
-Только об этом никому ни – ни, - предупредила Инга.
Вот Алка с сумкой выскользнула из отчего дома. Кинула пожитки на заднее сидение, сама уселась рядом с Митей.  Через некоторое время машина поехала. Вслед за ней поехала и Инга. Наконец, они прибыли в конечный пункт назначения. Митя галантно открыл дверь Алке, подал ей руку. Взял сумку и они, обнявшись, пошли в подъезд.
-Вроде все хорошо, - сказал Рома.
-Сейчас до квартиры провожу, мало ли чего. Как я сестре помогу, если не знаю, где она будет.
Рома согласился с доводами. Инга словно тень прошла в подъезд. Влюбленные уже ехали в лифте. Девушка побежала по лестнице. По звуку остановившейся кабины она поняла, что Митя живет либо на четвертом, либо на пятом этаже. Квартира у него однокомнатная, значит нужно подойти и послушать в левом крыле. Алка так ржет, что за версту слышно. На четвертом этаже было тихо. Как рысь на мягких лапках Инга подошла к квартире на пятом этаже. Прислушалась.
«Черт, неужели ошиблась, на шестом что ли». И тут раздался грудной смех Алки. «Все нашлись. Квартира номер 52. Попались». Довольная собой она попросила Рому отвезти её домой, только по пути ещё кое – куда заехать. После чего у неё жутко разболелась голова. Безотказный кавалер послушно выполнял пожелания красавицы Инги.
Дома мама говорила по телефону с тетей Настей.
-Как убежала! Алка там у тебя совсем от любви голову потеряла. Где ты её найдешь, хотя подожди, Инга пришла. Может она знает.
Мать положила трубку на тумбочку рядом с аппаратом.
-Ингусь, ты случайно не знаешь, где Алка.
-Так дома.
-Нет её там.  Тетя Настя звонит, вся переживает.
- Не знаю. Она говорила, что записку какую –то в почтовый ящик кинет.
Мать пулей вылетела в коридор, схватила трубку и проговорила.
-Слушай, а Алка никакой записки не оставляла. Настя посмотри в почтовом ящике.  Давай потом перезвони мне.
Через несколько секунд раздался телефонный звонок.
-Алло, нашла записку. Она там адрес написала.
Мама Инги замолчала, потом проговорила.
-Насть, может не надо сегодня ехать, может завтра. Хорошо, хорошо только не переживай. Перезвони, как только приедешь.
Инга была довольна. Записку с адресом Мити кинула в почтовый ящик она. И сейчас девушка точно знала, что мать Алки закатит такой скандал у Мити, что у того пропадет вся охота встречаться с её сестренкой.
-Ма, что случилось.
-Алка убежала к этому мужику. Тетя Настя сейчас поедет за ней.
-Ма, может лучше с ней поехать, как бы она Алку не убила вместе с её другом.
-Твоя правда, - отвечала ей мама и уже крутила диск телефона. – Алло, Насть, как хорошо, что ты еще дома. Давай я тоже подскачу. Говори адрес. Ага. Поняла. Все вызываю такси.
Через пятнадцать минут Инга вместе с мамой уже были в знакомом для девушки подъезде.
-Квартира 52, - сказала мама. – На каком это этаже.
-Не знаю, - сделала невинное лицо Инга.
-Ладно. Давай поднимемся на шестой этаж. Там разберемся.
Квартиры с таким номером там не оказалось, они спустились на этаж ниже. По лестнице с четвертого этажа вся красная поднималась тетя Настя. Инга благоразумно отошла в сторону. Она всего лишь хотела посмотреть, что будет дальше, но никак не хотела быть участником этого скандала.
Как только мать Алки позвонила в дверь, Ингина мама тоже благоразумно отошла к лифту. Дверь открылась, на пороге в облегающих трусах стоял Митя. Инга облизнула губы.
-Вам чего, - спросил он.
-Мне чего, - заорала мать Алки. – Сейчас я тебе покажу кабель чего мне надо.
И тетя Настя грубо оттолкнула его внутрь. Послышалась возня. Шлепки и визг Алки. Тетя Настя за волосы вытащила дочь на лестничную площадку. Алка была в одних трусах. Её длинные волосы были намотаны на руку матери, которая охаживала её ремнем, видимо от брюк Мити.
-Ах ты, шлюха, вздумала меня позорить. Я тебя на цепь посажу…
Митя пытался вмешаться. Но он сам тут же получил ремнем по торсу.
-А ты, кобелюка, я тебя сейчас убью. Будешь знать, как девок молодых портить. Попробуй только не женись на Алке, я тебе устрою выволочку. Каждый день приходить буду на работу, и орать что есть мочи, что позоришь честных девушек.
-Честные девушки не прыгают в постель к парням.
-А парни мозги им не пудрят, и в вечной любви не клянутся.
Алка плакала, её красивая грудь была в отметинах от ремня.
-Домой, проститутка.
-Мама, я не одета…
-Ничего доедешь. Тебе же не было стыдно, когда к нему в койку ложилась.
-Настя, погоди, - вмешалась мать Инги. – Давай хоть что-нибудь накинем на неё, зачем Аллу позорить.
-Позорить, да она меня уже опозорила.
Двери соседних квартир стали открываться, на площадке появились сонные люди, в основном мужчины. Они моментально просыпались, видя гибкий стан Алки. Мать Инги накинула на неё рубашку Мити. Это все, что позволила сделать тетя Настя, которая затащила дочь босиком в лифт.
-Вещи завтра заберу, - крикнула она Мите из кабины лифта.
Инга победно улыбалась. Правда, ей не понравилось пожелание на счет женитьбы. Но об этом она подумает потом. Сейчас Алка, побитая и опозоренная, едет домой, там ей еще больше достанется от матери. Мите этот концерт по заявкам явно не по душе, судя по тому, как он закрыл дверь. Впечатления от проведенной ночи остались отнюдь не благостными. Да и соседи поразвлеклись на славу, кому это из мужиков понравиться.
-Мы куда сейчас, - спросила Инга, надеясь, что мать не потащит её к тетке.
-Домой. По - моему тетя Настя перегнула палку. Чего - то мне Алку жаль.
-Мне тоже. Ей же больно было.
-Несколько больно, сколько стыдно. Вытащила её из постели голой на лестничную клетку. Устроила такой концерт. Ох! Ингусь, мне кажется, она сама свою дочь опозорила больше, чем этот мачо в трусах.  Я и лица то его не запомнила. Перед глазами голая, отстеганная Алка. Нет. Домой поедем.
Инга же торжествовала. Она не ошиблась в тетке. Анастейша выполнила все то, на что рассчитывала девушка. Теперь надо будет ждать результата.
Через неделю после этого инцидента, они с матерью поехали к тетке. Она была хмурой.
- Проходите.
-Как ты, - спросила мать Инги.
Тетя Настя махнула рукой.
-Все нервы мне вытрепала. Не разговаривает она со мной, видите ли. Опозорила, а теперь не разговаривает. Хочешь, - она повернулась к Инге и потянула ей пирожное. Инга отказалась. – Иди, поговори с ней.
Алка хмурая сидела в комнате.
-Привет, - сказала Инга.
-Привет, чего пришла.
-Ал, я то при чем.
-А то ты не знаешь, что произошло.
-Как твоя мать адрес узнала.
-Не знаю, кто –то в почтовый ящик сунул ей ориентир, где меня искать.
-Соперница?!
Алка недоуменно посмотрела на Ингу.
-Точно тебе говорю. Какая-нибудь зараза хочет тебя с Митей разлучить.
-А ведь ты права, - Алка приблизилась к Инге.
Впрочем, Инга сейчас говорила истинную правду.
-Как же узнать, кто эта разлучница.
- Надо подумать. Ты  никого не подозреваешь?!
-Да, была одна. Все клинья к Мите подбивала на турбазе. Смотреть не на что.
-Вот уже кое - что. Слушай, а Митя – то как. Тетя Настя не отстанет от него и заставит жениться на тебе.
-Митя зол. Эта сумасшедшая, - Алка кивнула в сторону двери, подразумевая мать. – Устроила. Митю отлупила, меня опозорила, голой домой поволокла, волосы повыдергивала. Хорошо еще тетя Юля рубашку Митину дала. Дома концерт по заявкам продолжился. Отец мамашу от меня оттаскивал, кому сказать не поверят. Смотри, - Алка подняла рубаху, тело было в кровоподтеках и синяках.
-Сочувствую, - Инга погладила Алку. – Все образуется. Вот увидишь.
-Хотелось бы.
-А как ты с Митей познакомилась, - «где эта корова подцепила Митю», зло про себя думала Инга, при этом мило улыбаясь.
-Случайно. Он с Ленкой встречался. Потом эта, дурочка стала недовольство высказывать, что мол, только встречается, а замуж не зовет. Хотя, она у Мити жила. Короче, ему надоели сцены ревности и претензий, он психанул и ушел погулять на улицу. Там я шла, невзначай споткнулась, - здесь Алка засмеялась. – Упала к нему в руки и все. Потом все завертелось, закрутилось. Мы с ним тайно сначала встречались, чтоб Ленку не злить. Я не наступала Мите на больную мозоль, ничего не просила. В гостинице тоже не плохо.
-Ты, по гостиницам ходила!
-А что такого, я не привередливая. Откуда мы знали, что в «Туристе» знакомая Ленкина работала, она все рассказала ей. Эта фурия прибежала, чуть ли дверь не выбила в номер. Накинулась на меня с кулаками, на Митю. Он её быстро в чувство привел, - Алка остановилась. – Пощечину дал и сказал, чтоб она убиралась из его жизни. Ну, какому мужику такие сцены понравятся, тем более Мите. Он не любит быть под каблуком.
-Ты ему позвонишь.
-Ой, Ингусь не знаю. Мне, если честно в лицо ему смотреть стыдно, за ту сцену мамашкину.
-Брось. Алк, не ты же была инициатором. Должен же он понять. Тебя поколотила тетя Настя почем зря.
-Слушай, а ведь ты права. Надо будет позвонить ему.
-Чего откладывать, сейчас и позвони.
Алка выскочила в коридор. «Иди, иди, звони. Сделай еще одну глупость. Сейчас ты перед ним оправдываться будешь за мамку свою, а не он придет жалеть за побои, полученные из- за страстной любви, которой палки в колеса ставят».
-Позвонила, - Инга была вся во внимании.
-Сказала, что скучаю. Митя, конечно, съёрничал про маменьку, но я ему обещала, что больше таких сцен не будет, что разберусь со своей родней. Завтра встретимся.
-Вот. Видишь, а ты переживала, - «конечно, таких сцен не будет. Но другие я тебе гарантирую. Скоро, моя милочка ты ему надоешь и тогда он обратит внимание на меня: нежную и непорочную», на лице Инги при этом светилась улыбка.
Через два месяца после этого разговора Инга вновь пришла к сестре. Та была не веселой.
-Ты чего такая, - интересовалась Инга.
-С Митей в последнее время что –то не так. Пропадать стал, раньше и на день не уезжал, а сейчас неделями не вижу.
-Работа, - сказала Инга «что и требовалось доказать, теряет он к тебе интерес, дорогуша. Скоро, как и ту в гостинице в тираж отправит».
-Инга, знаю я его работу. Он также поступал, когда с Ленкой хотел разорвать.
-Значит надо его встряхнуть, чтоб  вновь страстью  воспылал.
-Это как?!
-Ревность.
-Ревность?! – переспросила Алка.
-Почему нет.
-И как я его ревновать заставлю. У меня и парня то другого нет.
-Даааа. Проблема. О, хочешь, я Ромку попрошу. Он сыграет роль твоего потенциального возлюбленного.
-А что, это идея. Давай.
«Вот, дура. Митя после этого на тебя и не взглянет. Он, уверенна, уже только и ждет, как от тебя избавиться. Увидит с новым парнем, вздохнет с облегчением и забудет».
Инга договорилась с Ромой о необычной помощи: вызвать ревность жениха Алки. Тот подумал и согласился. Увидеть свою возлюбленную Митя должен был случайно. Поэтому для декорации выбрали магазин, куда Митя заходил за продуктами. Там он должен был столкнуться с Алкой и Ромой, который обнимет свою якобы подружку. По плану Митя должен увести Алку домой и там страсть, после увиденного, вспыхнет с новой силой.
В магазине в отделе куриных яиц Митя повстречался с Алкой и Ромой, который тут же обнял и поцеловал её в щеку.
-Ой, Митенька, здравствуй.
-Привет. Алусик, вижу ты в шоколаде. Нового ухажера нашла.
-По тебе скучаю.
-Вижу, вижу, ну, будь здорова. Вещи привезу завтра. Больше не звони. Пока, - он поцеловал ошарашенную Алку и, улыбаясь, напевая под нос песенку, пошел дальше.
-Инга, чего ты мне присоветовала, - орала Алка.
-Что случилось, - говорила Инга по телефону.
-Он наоборот был рад, что я с другим ухажером.
-Не может быть, - разочарованно говорила Инга, при этом буквально отплясывая у телефонного аппарата от хорошей новости. – Обычно срабатывало. Может у него кто есть.
-Не знаю. Не надо было слушать тебя, позвонила бы ему, поговорила и все наладилось. Теперь он со мной в обще разговаривать не будет. Вещи, сказал, сам привезет завтра.
-Не расстраивайся. Я же не знала, что так получиться. Забегу к тебе завтра, ладно. Пока.
Все шло как по маслу. Утром Инга надела короткую юбку, туфли на каблуках, её и без того длинные ноги стали просто от ушей, кофту из легкого шифона, но не облегающую. Она как бы подчеркивала грацию девушки. Волосы распустила.
-Ух, ты, - сказала Алка, открывая дверь. – Куда это ты так вырядилась.
-С Ромкой потом в кино пойду.
-Аааа, заходи, через час Митя приедет. Вещи привезет, пока матери нет, а то она его сожрет.
- Я посижу с тобой немного и пойду, чтоб вам с Митей не мешать.
Инга так и сделала. Она ушла за десять минут до приезда молодого человека. Вышла из подъезда. Тут остановилась машина Мити. Инга уверенно шагнула к нему на встречу, он почтительно уступил ей дорогу, и прошагал дальше, не взглянув на неё.
Инга посмотрела вслед Мите. «В чем дело, он точно сейчас в поиске новой девушке. Он не мог не обратить на меня внимание».  И тут из машины Мити вышла девушка и повернулась к Инге лицом. Лицо Инги перекосилось от злости, очаровательная спутница тряхнула копной волос. «Вот в чем дело. Где он её откопал. Опять все начинать сначала». Митя тем временем уже вернулся обратно.
-Поехали, Лизонька.
-Поехали, - прощебетала она и села в машину.
«Лизонька значит», в голове Инги опять зашевелились мысли. «Что же это такое. От одной дуры избавилась, теперь эта появилась. Когда же вы от моего Мити все отстанете». Инга резко развернулась и пошла домой. Там она ходила из угла в угол.
Опять пришлось прибегать к помощи Ромы. Она проследила, где живет новая пассия Мити, с ней он проводил даже больше времени, чем с Алкой. Инга выяснила, где учится соперница, и перевелась туда. Уговорила декана об учебе именно в группе Лизы, пусть и лишний год потеряет. Сначала она присматривалась к ней. Потом решила познакомиться.
-Меня Инга зовут, а тебя.
-Лиза.
-Очень приятно. Я новенькая.
-Я поняла.
-Поможешь мне с лекциями.
-Конечно.
-Спасибо.
«Начало положено», думала Инга теперь надо доверие заслужить. Однажды она увидела, как Лиза задержалась в раздевалке и подошла к ней.
-Ты чего здесь?
-О, Инга. Колготки порвались. Сейчас Митя приедет, а я в таком виде.
-А Митя, это…
-Это мой любимый. Моя жизнь. Мы с ним встречаемся.
-Так чего же ты стесняешься. Целовалась же уже с ним, - Инга ждала конкретного ответа.
Лиза покраснела.
-Ну, да.
-Так чего стесняться.
-Так целоваться, это же не интим. Я ему сказала до свадьбы ни–ни.
«Ах! Ах, вот оно что. Мы значит - недотрога. Поняла зараза, чем Митю можно охомутать. Это я ни-ни до свадьбы, а ты еще, как и остальные не единожды побываешь в его постели. Потом ты ему надоешь и все».
-Молодец Лиз, так и надо. Мужикам только это и надо. Потом бросают и все. Сейчас добегу до магазина куплю и принесу.
-Спасибо, Инга.
Уже на следующий день они болтали, как хорошие подруги.
-Инга, ты себе не представляешь, как Митя целует, - Лиза закрыла глаза.
«Еще как знаю, голова кружиться и душа в пятки улетает. Рассказала уже одна идиотка».
-Я прям, сознание теряю, и самообладание. Понимаю, что сексом нельзя заниматься до свадьбы.
-Правильная позиция, только мужики,…..если долго будешь мариновать найдут какую – нибудь Дашу более сговорчивую в этом вопросе и все.
-Я этого очень боюсь. Вдруг он так и поступит.
-Ты же любишь Митю, а он тебя – значит вы уже почти семья.
-Наверное, мы столько времени проводим вместе. И все сложнее отказаться от соблазна, - Лиза закусила губу и посмотрела на Ингу.
«Да, такие глаза сложно забыть. Надо отдать тебе должное детка: ты хорошо сложена, не глупа и знаешь себе цену, именно это ценит Митя. Придется тебе повторить судьбу, той…как её, до Алки».
-Знаешь, Лиз, делай так, как тебе сердце подсказывает, - в этот момент сердце Инги обливалось кровью. Она так любила Митю и опять отдавала его другой девушке.
Через две недели Инга увидела какие –то перемены в поведении Лизы. Она краснела, и прятала глаза.
«Ага, - сделала вывод Инга.- Сердце подсказала нужный совет». Она тут же подсела к Лизе и спросила:
-Лиз, ты вся светишься. Замуж выходишь?!
-Нет. Тут другое, - она повернулась к Инге. – Тебе скажу. Меня даже подруги не поймут, но ты, - она подняла вверх палец, - никому.
Инга сложила большой, указательный и средний палец и провела по губам, якобы, застегивая молнию.
-Инга, глупость сделала, но…я стала женщиной.
Инга вскрикнула, на них обернулись другие студентки.
-Ты что, тише.
-Прости, Лиз, так неожиданно. Я ведь тоже девственница.
- Правда.
Инга закивала головой.
-Просто голову потеряла, а теперь Митя предлагает переехать к нему. Я в замешательстве. Мои родители не будут в восторге.
-Значит, не делай того, что не хочешь.
-Инга, но я так хочу, - Лиза прижала руки к груди. – Хочу делать ему кофе, готовить вкусный суп, сделать прекрасный ужин. Наконец, повесить свои занавески.
-Занавески?!
-Да. Именно занавески. Понимаешь, как только окна одеты, как тебе надо, ты получаешь свою атмосферу, атмосферу твоего дома.
«А ты умна. Придется тебя потерпеть чуть дольше».
- Так ты поедешь.
-Нет. Не могу. Подруги меня не поддержат. Я уже пару раз говорила об этом, но такое услышала и про детей, и про гражданский брак.
-А Митя, он что.
Лиза улыбнулась.
-Митя, он хоть сейчас возьмет мои вещи и перевезет к себе.
-Так тебе с ним жить не подругам, - сказала Инга.
-Ты права, это моя жизнь.
- И потом настоящие подруги должны поддержать тебя в любой ситуации.
-Да, Ты права. Но нет. Родители.
-Ой, Лизон. Решай сама, но мне кажется у тебя мудрые родители.
Лиза вздохнула.
-Конечно, но на их поддержку в дальнейшем можно не рассчитывать. У меня очень консервативный папа, а мама делает только то, что говорит он.
-Лиз,  не переезжай.  Встречайся так.
-Ой, Инга я так хочу свой дом. И потом, - она улыбнулась. – Мите так нравится, когда я наивная девочка.  У меня есть такая короткая клетчатая юбка и гольфы черные, белая кофта. И еще я косички заплетаю с бантами,…а потом такое начинается, - Лиза тихонько смеялась.
«Значит клетчатая юбка, гольфы, белая кофта и косички, спасибо, дорогая. Вижу я Митю, когда он тебя встречает. У него глаза горят, никого не видят, кроме тебя».
Инга сидела в своей комнате и смотрела в окно. «Не может быть, чтобы Митя нашел свою единственную. Лиза хороша собой, умна…Плевать на Лизу. Главное мой план и мой Митя. Никому не отдам».
Задушевные беседы с Лизой стали само собой разумеющимися.
-Ты чего такая хмурая, - спросила её Инга спустя какое – то время.
-Подруга с другом в аварии пострадали. Уже третий день в себя не приходят.
-Какой кошмар. Все обойдется.
-Мне так плохо было. Я ведь с ней выросла, - Лиза стала плакать.
-Не плачь, - сказала Инга.
-Митя тоже переживает. Стас его друг, как и Валерка. Я и познакомилась с ним у подруги. Светка встречалась с Валеркой, дело к свадьбе шло. Приехала к ней, а там Валерка с Митей. Вот и все. Сейчас Стас и Юна между небом и землей. Знаешь, когда это все случилось, мы вместе с Митей всю ночь у него просидели. Он потом мне сказал, чтобы я не уходила больше.
-Считай это предложением переехать к нему.
-Я колеблюсь.
-Твое дело. Только сейчас в моде гражданский брак. А если Митя не твой человек, а ты с ним уже в браке, дети – все сложно. А так…Вон у меня сестра уже пять лет живет и ничего любовь до гроба, - врала Инга.
-Подумаю еще.
Через неделю Лиза переехала к Мите. Инга не находила себе места. Она понимала еще немного и отношения Мити с Лизой закончатся бракосочетанием. Но сейчас она не могла вмешаться. Любое вторжение извне сделает их отношения только сильней. Она выслушивала, какие занавески купила Лиза, как приготовила мясной пирог, а Митя с удовольствием кушал её кулинарный изыск. 
Внутри у Инги все кричало от бессилия. Она должна была что – то придумать, и исподтишка наблюдала, как Митя встречал Лизу, нежно целовал её в щеку. Однажды Инга увидела: взгляд Мити скользнул и задержался на молоденькой девушке всего на секунду, но и этого мига хватило Инге, чтобы понять: Митя наелся Лизой. Через какое –то время он начнет искать отношения на стороне. И нет ничего лучше, чем хорошо забытое старое. Инга ухмыльнулась и поехала к Алке.
Конечно, она не стала посвящать свою сестру в те планы, которые варились в её голове. Не посчитала возможным сказать Алке о той роли, которую ей предстоит выполнить. Она мило улыбалась и говорила ей о том, что Алке надо перестать быть затворницей, придти в себя.
-В конце – концов, пора забыть историю  с Митей, - Инга взяла Алку за руку. – Давай мы вот как сделаем,- и сестренка стала шептать Алке программу завтрашнего дня.
На следующий день Инга уже была на своем наблюдательном посту в университете. Ей было хорошо видно, как пришла Алка.
Она послушалась Ингу и надела светло – голубую кофту, которая подчеркивала достоинства девушки, прямые джинсы и туфли на небольшом каблучке зрительно делали ноги сестры длиннее и стройнее. Макияж более чем выдержанный. Алка отказалась от черных стрелок и темно – синих теней. Сейчас она светилась свежестью и молодостью: благодаря светлому тону пудры, подкрашенным ресницам и розовой помаде. Длинные светлые волосы убраны в высокий хвост. На неё обращали внимание, но она была безучастна.
Вот пришел Митя. Он высматривал Лизу. Тут он увидел Алку. Бросил взгляд. Отвернулся и вновь стал смотреть на неё. Алка почувствовала на себе чей – то взгляд повернулась и встретилась глазами с Митей.
Надо отдать должное Алке - она проявила выдержку, хотя и не знала, что придется столкнуться с бывшей любовью.  Девушка просто кивнула Мите, он кивнул в ответ, потом она отвернулась от него. Тут вылетела Лиза. После поцелуев они пошли прочь. Инга дождалась, когда сладкая парочка ушла и спустилась к сестре. Ведь она в обще не должна фигурировать в этой новой истории.
-Давно пришла, - спрашивала Инга сестру.
-Да. Нет. Ты знала, что Митя здесь будет.
Инга сделала удивленное лицо.
-Митя, какой Митя?!
-Много ты Мить знаешь.
-А что он здесь делал. Ни разу его не видела, - Инга убедительно играла незнание.
-Девушку какую – то встречал.
-Какую.
-Первый раз её видела. 
-И как она.
-Ничего такая.
-Алка, ты все равно лучше. Ладно, пошли в кафе. Мороженное есть.
Торопить события Инга не стала и пригласила Алку опять погулять через неделю. На этот раз Митя подошел к сестре и что -то спросил. Она ответила. Потом выбежала Лиза, Митя быстро ретировался, и, улыбаясь, ушел с избранницей.
-Пошли,- сказала Инга.
-Инга, представляешь, ко мне Митя подошел.
-И что.
-Спросил, что я здесь делаю. Ответила, что встречаю сестру. На этом все.
-Думаю, он по тебе скучает.
-Брось, ты. У него девушка – красотка. Куколка.
-Ему это не помешает вновь вспомнить прежнюю любовь, - Инга улыбнулась и взяла под руку Алку.
-Как же.
-Спорим.
-Спорим, - ответила Алка. –  В понедельник приду, посмотрим.
Инга оказалась права. Митя не смог пройти мимо легкой добычи. И Алка уже в среду была в его объятьях.
  -Слушай, как в первый раз, - рассказывала Алка Инге о встрече. – Он такой нежный, страстный.
-Вы у него дома были, - поинтересовалась невзначай Инга.
-Нет, ты что, мы в гостинице были.
-Даааа, - разочаровано протянула Инга. – Зачем деньги тратить, когда можно дома.
-А если Лиза придет?!
-Алк, ну,  во- первых, можно нервы себе пощекотать этим обстоятельством, это возбуждает воображение…
-А во – вторых?!
-А во –вторых, сестренка, можно же узнать, когда у этой, как её, - она намеренно не произносила имя Лизы.
-Лизы, - подсказала Алка.
-Да. У неё заканчиваются занятия. 
Алка воспользовалась советом Инги и нашептала про острые ощущения Мите, подробно рассказав, как избежать встречи с пассией. 
Инга выслушивала о сексуальных игрищах с Митей с особой стойкостью, она опять не хотела торопить события, но от рассказов у неё все переворачивалось внутри. Её разрывали страсти, она вынуждена была терпеть и Лизу, и Алку. При сестре она проявляла участие и внимательно слушала о ней с Митей.
Только дома она позволяла гневу выходить наружу. В комнате она кричала, кидала вещи, рвала бумагу и все что попадается под руку. Потом садилась перед зеркалом и говорила сама себе, какая она умная и красивая, и скоро жизнь засияет всеми красками. Тем более пора было Лизу познакомить с Алкой. Она написала записку и положила ей в конспект. Лиза прочла, побелела и выскочила из аудитории.  Инге оставалось только ждать. Алка позвонила ближе к вечеру.
-Инга, приезжай я тебе такое расскажу.
 -Что, что случилось.
-Лиза застукала нас в постели, как Ленка тогда в гостинице. Приезжай.
Инге не терпелось узнать в подробностях о реакции Мити, чтобы понимать, как действовать дальше.
-Представляешь, - мысли Алки неслись впереди неё. – Влетела эта полоумная, сразу накинулась на нас. Только Митя был такой невозмутимый и глазом не моргнул. Стал с ней так разговаривать, будто это она виновна, а не он. Эта его спрашивает: «Что это такое», а он ей - «Сплю», Она ему: «С этой», ты знаешь, что ответил ей мой Митя: «Было бы странно, если бы спал с мужчиной»,  - здесь Алка засмеялась. – Прикинь. Я ему тоже подыграла, грудь напоказ выставила, зевала лениво и гладила его по щеке. Инга, Митя терпеть не может таких концертов. У него в этот момент вместо чувства вины, чувство защиты возникает.
-А потом, что было.
-Ничего, эта ушла вся в слезах. Нашла от кого объяснений просить. Я встала, оделась. Извинилась перед Митей. Он.. Инга! Ты не представляешь, что он мне предложил.
-Чего! – «только бы не попросил на выход, еще не время», думала про себя Инга.
-К нему переехать!
-Вот это да!
-Я на седьмом небе от счастья.
-Вот видишь, а ты себя в расчет не брала. Значит, ты мне проспорила.
-Ой, Ингуся, ты такая молодец, - Алка кинулась обнимать и целовать сестру, только она не видела при этом её выражение лица.
Инга ликовала, все шло так, как она хотела. Лиза устроила скандал и осталась ни с чем, Инга уже знала поведение Мити, знала, что ему будет не комфортно после этой сцены с любимой когда-то Лизой, а комфорт он любил больше, чем все остальное, тем более что в бабах у него недостатка не было. Алке тоже не долго осталось. Митя не оставит рядом с собой женщину, которая уже дважды была камнем преткновения. Сейчас настало время подготовить почву для своего появления.
И тут гром среди ясного неба, Лиза – беременна. Здесь Инга поспешила воспользоваться Алкой, и та от души напела Мите, о другой стороне такой когда – то благоразумной Лизы. Митя встал в позу и перестал общаться с бывшей возлюбленной.
-Инга, меня прям, бесит, что в квартире Мити находятся вещи Лизы.
-Понимаю тебя, и занавески, наверное, дурацкие на окнах.
-Точно, вкус у неё напрочь отсутствует. Как избавится от этого, ума не приложу.
«Тебе в обще думать вредно», - про себя говорила Инга вслух же:
-Задачка. Однако.
-Может собрать её вещички, позвонить, я нашла записку, которую Митя еще Ленке написал.
-О, как. Покажи, - Инга взяла листок пробежала глазами. – Только обращение оторви. Пусть безликое останется, - подумав, добавила.- Алк, надо Мите, между прочим, сказать, что Лиза звонила, хотела вещи придти взять. У него спросить совета, как поступить. Ей он точно звонить не будет.
-Инга, ну, ты голова.
Инга была не просто голова, она точно знала все, что произойдет дальше. Вечером Алла села рядом с Митей.
-Мить, прости меня за этот разговор.
Митя обернулся и напряженно посмотрел на Алку.
-В чем дело.
- Хотела посоветоваться с тобой, - Алка скромно опустила глаза, потом вновь посмотрела на Митю. Его взгляд стал теплее.
-Говори.
-Мить, тут Лиза звонила…
-Ну.
-Хотела вещи забрать, я может, чего не так сделала…
-Чего ты ей сказала?!
-Сказала, что без тебя не могу решить этот вопрос. Я правильно сделала, - Алка молящим взглядом смотрела на него.
-Правильно, - Митя обнял её. – Сам ей позвоню, скажу пусть приходит, и забирает свое барахло.
-Да, и ты будешь дома.
-Зачем.
-Вещи отдашь.
-Нет. Давай так. Ты собери там все её пожитки, сложи, я ей скажу, чтоб пришла и забрала.
-А занавески!
-Занавески! А что с ними.
-Лиза хочет и их забрать.
-Пусть подавится,  - сказал Митя и пошел в ванну.
Алка торжествовала. Теперь она сможет здесь, навести свои порядки. Инга знала от Алки, когда придет Лиза, как и то, в какое время приезжает на обед Митя. С бывшей ненаглядной ей встречаться не хотелось, а вот для Мити у неё был сюрприз.
 Через два дня Инга, надев клетчатую юбку, черные гольфы, белую кофту, сквозь которую просматривались её упругие, молодые груди, сделав хвостики и нацепив бантики, вошла в подъезд. А чтобы все великолепие можно было увидеть, распахнула пальто. Вот Митя идет к ней на встречу. Она выходит из своего укрытия и якобы случайно сталкивается с ним.
-Простите, - говорит она ему и опускает глаза в пол.
-О! Все в порядке, я вас не ударил, - Митя поддерживал Ингу за руку.
-Нет. Спасибо. Я подъездом и адресом кажется, ошиблась, -  Инга опять скромно потупила глаза.
-Адресом, вы точно не ошиблись, - вдруг сказал Митя. Потом спохватился и сказал. – Куда вам. Давайте подвезу.
-Не знаю, - Инга безупречно играла свою роль. – Мама говорит, что с незнакомыми нельзя ехать никуда.
-У вас мудрая мама и она говорит правду. Тогда давайте познакомимся. Я – Митя, - и он протянул ей руку.
-Очень приятно. Я – Инга, - и она пожала ему руку.
-Ну, вот. Теперь мы знакомы, да и вы улыбаетесь. Поехали!
Инга кивнула головой в знак согласия.  Теперь Митя от неё точно никуда не денется. Осталась маленькая проблема – Алка. Но Митя будет стараться как можно быстрее выставить её вон, чтоб вплотную заняться ей.  Такой расклад её устраивал. Она знала, что и как делать, чтобы Митя был только с ней.
В один из дней Инга с детской непосредственностью спросила Митю:
-Мить,  а почему ты меня в гости не приглашаешь. Ты меня стесняешься?!
-Что ты, - заговорил Митя, обнимая её за плечи. – Просто у меня там ремонт, как только закончится, сразу приглашу, - и он поцеловал Ингу в губы.
Митя был рад, что его избранница совершеннолетняя, он узнал, что она студентка третьего курса экономики, просто у неё строгое воспитание.
Инга теряла разум, но понимала, что Митя готов затащить её в постель хоть сейчас, но тогда она станет одной из многих, кого потом бросили. Лиза могла стать исключением, если бы….но Инге не было её жаль. Ей надо было избавиться от Алки, которая со временем превратилась в головную боль Мити. После невинного вопроса Инги и еще больше всего от желания обладать этой девочкой, Митя пошел на крайние меры.
-Скажи, как ты поступила, если бы тебе надо было дать понять человеку, что он больше не нужен, но так, чтобы с ним не выяснять отношения, - спросил Ингу Митя в машине.
Инга точно знала: о ком и о чем идет речь, и ответила:
-Я бы уехала, чтоб не встречаться.
Митя поднял брови, улыбнулся и поцеловал её. 
Уже на следующий день вещи Алки стояли перед дверью на коврике. Замки заменены. Девушка звонила в дверь, плакала, просила о встрече и поговорить. Но там, в квартире стояла звенящая тишина.
-Чего кричишь, - спросила её пожилая женщина, которая выходила из квартиры рядом.
Алла всхлипывала и смотрела на неё заплаканными глазами.
-Аааа, - протянула она. – Опять ты. На этот раз хоть не голая. Не стучи и не сиди здесь. Нет его. Уехал.
Алка послушалась соседку, но пришла на следующий день. Ведь Митя должен появиться дома. И опять через час дверь соседней квартиры приоткрылась, и соседка бодрым голосом сказала:
-Не понимаешь. Уехал он.
-Но он должен же вернуться.
-Недели через две, а то и три….Слушай, гордость надо иметь. Уходи отсюда, а то милицию вызову.
Отношения с Митей доставляли Инге дикий восторг, но она не позволяла ему заходить далеко. Она знала, что свои сексуальные потребности он удовлетворят на работе, в кабинете, с одной из сотрудниц. Ей было наплевать на неё, эта дама была замужем и имела, отнюдь нехорошую репутацию.  Инга понимала, что Митя женится на ней только при одном условии – завладеть ей.
А тут она в качестве официальной подруги была приглашена на день рождение Валеры. Там ей изрядно попортила настроение Лиза, с её ребенком, но подруга - Юна, произвела неизгладимое впечатление, особенно после того, как она поведала о том, как кто умрет из сослуживцев именинника.
Через несколько дней Инга пришла к ней. Её провели в кирпичное строение, налили чашку чая, дали журналы и попросили подождать. Через час дверь распахнулась. Инга увидела Юну.
-Примешь меня, - спросила Инга.
-Проходи, - сказала она, открывая дверь в комнату, где люди хотели решить свои проблемы.
Инга вошла на первый взгляд в обычную комнату. Посередине стоял стол около него два стула. По стенам комнаты расставлены стеллажи, на них книги, какие – то травы и еще много чего.
-С чем пожаловали, - спросила Юна.
-Мне нужен совет и помощь.
Юна улыбнулась и сказала:
-Инга, у меня нет рецепта вечной девственности.
-Но может, есть рецепт, как заставить не смотреть на сторону.
-Когда у вас свадьба, через две недели.
-Да.
-Инга, послушай. Митя не твоя судьба. Разве он стоил таких усилий, столько горя ты причинила другим людям.
-Я люблю его, он мой, я не могу без него. Но я знаю, что вечно бороться с его любовными похождениями, я не смогу. И смириться с тем, что он меня оставит, тоже не могу.
-Инга, если ты останешься с Митей, то умрешь.
-Ты специально так говоришь, чтоб твоя Лиза к нему вернулась.
-Нет, Инга. Митя станет причиной твоего заболевания. В твоей кончине будет виноват прекрасный цветок, который несет только горе.  И подарит его никто иной, как Митя.
-Не понимаю, о чем ты говоришь, какой цветок, - Инга изучала выражение лица Юны. -  Все я поняла. Ты хочешь меня одурачить. Разлучить с Митей. Не выйдет.
-Хорошо. Давай так. Вот, - Юна протянула порошок. – Он безобиден. Митя в течение, какого- то времени, кроме тебя ни на кого не посмотрит.
-А потом.
-Ты сама знаешь, что произойдет.
-Если я опять к тебе приду за порошком?!
-Он действует только единожды.
Инга встала и решительно вышла.
«Потом еще что – нибудь придумаю. Свадьба через две недели. Я буду хорошей женой, верной и любящей. Свадьба. Надо готовиться к свадьбе. Среди гостей точно не будет тети Насти и Алки. Мы с ним просто распишемся и куда-нибудь уедем. В Абхазию. Обойдемся без противных родственничков».

*********
Дом, который приобрел отец, находился недалеко от озера. Пройдя небольшой лесок, он тянулся вдоль всей береговой линии, выходишь на берег, где – то он крутой, где-то пологий и позволяет зайти в воду. Его живописные берега с высокой зеленой сочной травой привлекали своим спокойствием, умиротворением. 
Местные жители сделали специальные мосточки (на десять бревен, которые уходили на солидную глубину, аккуратно уложены обработанные доски) с перилами из обычных деревянных жердей.
На нем и посидеть, и посмотреть на гладь воды приятно, опустив ноги в воду, или облокотившись о перила созерцать красоту природы, которая призывала к умиротворению. Особенно сейчас: вроде еще и не вечер, но и основные дела уже сделаны. Солнышко скоро покинет на время землю, чтобы утром вновь пролить на неё свои лучи.
В начале мая здесь, как-то по-особому дышится. Я пришла на озеро привести свои мысли в порядок, полюбоваться нерукотворным чудом. Оперлась на перила и стала смотреть на спокойную водяную гладь.
На другой стороне юные рыболовы усердно цепляли наживку на удочки.  Стрекотал кузнечик, пахло весной и безмятежностью.
Недалеко от мостика вдруг зашуршала осока. Стало тревожно. Повернула голову. Оттуда показалась симпатичная мордочка, с длинными усами, я улыбнулась. Наконец весь зверек вылез из укрытия, и выдра поплыла по своим важным делам, уверенно скользя по поверхности воды.
Села и стала опускать свои ноги в воду. В этот момент кто – то взял меня за плечи.  Солнце отсвечивало лицо, и, загораживаясь от его ярких лучей рукой, пришлось встать, так и не испытав прохлады.
-Глеб!? Это ты?!
-Я.
-Как ты меня нашел.
-Родители сказали, что ты пошла к озеру.
-Решила немного побыть одна.
-Что – то произошло.
-Приятного мало, - я вздохнула, вспомнив, как все втроем мы часа два назад переступили порог кабинета Анфисы Павловны. На её столе - флакон капель валерианы.
Лиза все поняла без слов и беззвучно сползла по стене на пол. Через некоторое время мы привели её в чувство, потом ознакомились с результатами, которые категорично утверждали о противной, а в её случае смертельной болезни для неокрепшего организма - краснухи. Анфиса Павловна дала Лизе направление, погладила её по плечу и рекомендовала немедленно отправляться в стационар.
Время на раздумье мы Лизе не дали. Приехали домой собрали вещи и на крокодиле доставили до больницы. Там дежурный врач, взглянув на привезенные бумажки, сочувственно посмотрела на заплаканную Лизу, взяла под руку и увела.
Через десять минут нам сказали, что подруга находится в палате и сейчас её начнут готовить к сложной, и отнюдь неприятной процедуре. Срок у неё не позволяет провести медикаментозное прерывание беременности, поэтому Лизе введут лекарство, которое искусственно вызовет схватки, проще говоря, ей предстоит пережить преждевременные роды. Нас заверили, что с Лизой будет все хорошо и через дней десять она сможет вернуться домой, если не возникнет осложнений.
Все это пронеслось в моей голове. Глебу в таких подробностях я не стала ничего рассказывать. Мы с ним встречались уже несколько месяцев, а он так и не стал родным, близким, ему не хотелось поведать как подружке о каких-то переживаниях и сложных обстоятельствах. Даже в ситуации Лизы меньше всего помощи и совета хотелось получить от Глеба. Неудобно было поднимать эту тему. Я посмотрела на него и сказала.
-Лизе сейчас очень плохо, очень переживаю за неё.
-Ей окажут помощь, - лаконично ответил Глеб. Вроде ничего особенно, а не душевно как – то прозвучали его слова.
-Зато Митя будет на седьмом небе от счастья, порадует свою молодую, - я усмехнулась, – ушлую и пронырливую женушку.
-Не думай об этом. Давай подумаем о нашей свадьбе.
-Глеб, не обижайся, я не готова пока к этому разговору и тем более к этому мероприятию.
-Что тебя останавливает.
-Все быстро. Меня это пугает. Дай мне время, не дави.
-Хорошо, хорошо, - ответил Глеб, встал сзади и обнял меня. 
Мы оба стали смотреть на прозрачную воду, слышали, как она легонько набегает, на стоящие каменные валуны, и деликатно покидает их крепкие спины.
-Пойдем потихоньку, - предложил Глеб.
Я уже почти повернулась, чтобы идти, как вдруг мне показалось, что из воды на меня кто-то смотрит. Холодные мурашки побежали по телу, подошла и взглянула в глубину озера. Потрясла головой.
-Что?! – спросил Глеб и взял за руку.
-Мне показалось, что из воды на меня кто – то смотрит.
-Где, - он смело шагнул на мое место и внимательно смотрел на воду. – Там нет ничего. Тебе показалось.
-Наверное, - но тот взгляд, который отпечатался в моей памяти, вызывал отторжение и панический ужас в случае встречи с его обладателем.
-Тут говорят много омутов, особенно вон там, - махнул рукой Глеб, туда далеко, где Зеркальное озеро хранила свои секреты. - Тут утопленники и утопленницы нашли свой последний приют, – здесь он резко развернулся и зарычал.
Я вскрикнула.
-Ты меня испугал.
-Шучу, шучу. Пойдем, начинает смеркаться.
Дома мама уже накрыла на стол и ждала нас к ужину. Сегодня она предлагала домашнюю лапшу: нужно триста грамм пшеничной муки, граммов сто – сто пятьдесят воды, главное, чтоб тесто не прилипало к рукам, щепотка соли (её лучше растворить в воде), для вкуса одно куриное яйцо. Все замешивает, если надо добавляет муки. Потом кладет тесто минут на пятнадцать, чтоб подошло.
Берет красный болгарский перчик, грибочки, которые мы в лесу собирали, морковку и обжаривает, предварительно нарезав. Отдельно в другой сковородке свининка, её солит, перчит и обжаривает до готовности. Затем в тушеное мясо добавляет в овощи и оставляет под крышкой.
Ставит на огонь кастрюлю с водой и дает закипеть. Достает тесто раскатывает и складывает в несколько раз, нарезает ножом, распределяет получившуюся лапшу и кидает в кипящую, подсоленную воду. Через пять минут домашняя лапша шумовкой выкладывается в глубокие пиалы. Сверху тушеные овощи со свининой. Поддеваешь вилкой и улетаешь….если хочешь добавки, мама варит новую порцию лапши.
На столе мясная нарезка, любимые мною маслины. Простой донельзя салат, его в нашей семье называют «Весенним»: пять яиц, три свежих огурца, зеленый лучок – все нарезается и заправляется майонезом. Успех блюду обеспечен, а запах… Яблочный сок. Ароматный хлеб и домашнее лечо, одна баночка осталась после долгой, трудной зимы.
-Как погуляли, - спрашивал папа при этом, накрутил лапшу и поддел овощи с мясом на вилке. Всю эту вкуснятину он отправил в рот. Немного переживал, и салатик позволил вкусовым рецепторам весь спектр ярких ощущений донести до кушающего.
-Озеро – чудо, - сказала я, отпивая сок.
-Только на нем Юне показалось, что из – под воды на неё кто – то смотрит, - Глеб игриво поднял брови.
-Дааа, - папа перестал есть, сложил руки в замок и поставил под подбородок. Он был весь во внимании.
Я одарила взглядом Глеба и ответила, как ни в чем не бывало.
-Папа, это была выдра.
Папа выдохнул и продолжил прием пищи.
-Сначала я испугалась.
-Почему, - спросила мама.
-В высокой осоке что – то зашуршала, а потом вылез забавный зверек и благополучно поплыл восвояси.
-Выдра, - мама посмотрела на папу. – Это же крыса?!
-Скорее она из этого семейства, но гораздо симпатичней.
-Точно, - сказал Глеб. – Но таинственный взгляд Юна увидела после того, как мы уходили.
Папа вновь отложил столовые приборы и ждал объяснений.
-Ну, да, - ответила я, желая заклеить рот Глеба лейкопластырем без марлевой прослойки с зеленкой. – Мне показалось, что на меня кто- то смотрит. Глеб удостоверился, что это моя фантазия и мы ушли. Все.
Глеб был доволен моей оценкой.
-Все это только воображение Юны, - удовлетворенный моим ответом, откинувшись на спинку стула, говорил он.  – Но надо было проверить, чтобы она успокоилась.
-Да, Глеб меня успокоил, - улыбаясь, ответила я, взяв его за руку. – Знаешь, пап как: он меня испугал после этого, начав рычать.
«Что получил», - думала я, видя, как расслабленность и уверенность испарилась.
-Испугал, - папа поднял брови и повернулся за объяснениями Глеба.
-Это была всего лишь шутка, конечно же, неудачная, - говорил Глеб, пытаясь, внимание отца переключить на что – то другое.
-Признание маленькой ошибки, - папа посмотрел на Глеба. – Признак настоящего мужчины.
Глеб вздохнул и победно посмотрел на меня.
-Зачем ты сказала, про то, что испугал тебя, это же шутка, ты же знаешь, - с жаром говорил он мне в комнате.
-Затем же, что и ты, когда поведал о глазах в воде.
-Я не знал, что это тайна.
-Я тоже не знала, - парировала я. – Но больше, - я недобро посмотрела на него, – никогда и ничем не стану делиться с тобой. Вдруг ты опять сделаешь такой вывод.
-Юна, перестань, - Глеб понял, что перегнул палку.
Я отвернулась от него и стала читать книгу.
-Хорошо, - он сел рядом и взял мою руку. – Я не прав. Надо было с тобой посоветоваться. Больше так делать не буду. Прости меня…мур-мур…
 Пришлось сменить гнев на милость. Глеб рассмешил своим мурлыканием, и вдруг поняла, что он стал ближе и родней. Значит, людей сближает не только физическое влечение, но и  интересы, общие тайны.
-Юна, сегодня Стаса выписывают, - говорила мне мама утром.
-Я рада, что у него все хорошо.
-Юн, давай поговорим, - она усадила меня и села рядом. - Дорогая, я вижу, что тебе не очень….ааа….ты не такая с Глебом, как со Стасом. Вся напряженная, видно не вооруженным взглядом, что делаешь над собой усилия.
-Мам, просто у нас с Глебом не было общих точек соприкосновения. Со вчерашнего дня они появились.
Мама насторожилась.
-Юна. Не говори мне, что пожалею, оставив вас одних в комнате.
Я недоуменно посмотрела на неё.
-О! Мам! – моему возмущению не было предела. - Как ты могла только усомниться в моей добродетели.
-Тогда о чем ты, Юна, - мама молила ответить.
 -У нас появилась тайна, и она не связана с тем, о чем ты так неудачно подумала.
И отвернулась от неё.
-Прости, - она поцеловала меня в щеку. – Но и ты пойми меня. Ты уже взрослая, гормоны никто не отменял. Глеб неоднократно просил твоей руки…Я не права, но… 
-Мам, - я повернулась к ней. – У меня старомодное воспитание.
Мама вдохнула.
-Мулечка, родная моя, - поцеловала её в щеку. – И горжусь этим.
Мама погладила меня по голове и улыбнулась.
-А Стас, навестишь его.
-Возможно, но позже. Теперь Глеб ревнует к Стасу. И сегодня Лизу выписывают.
-Что ж, это уважительная причина.
Лиза была удручена и подавлена.
-Лиз, твоему здоровью ничего не угрожает, - говорила Светка в машине, когда Валерка вез нас домой к Лизе.
-Да. Я потеряла половину здоровья, когда мой ребенок умер. Таким маленьким, беззащитным, - Лиза с презрением смотрела в зеркало. Она понимала, что Валерка видит её. – Мне плохо от этого, зато его папаше – отлично. Валер, ты поделился с ним этой новостью.
-Лиза, - Светка попыталась одернуть её. – Зачем ты так.
-Как?! – подруга смотрела на них с вызовом и не хотела отступать. – Ведь сказал.
-Сказал, - ответил Валерка. – Что в этом такого.
-Действительно.  Ничего такого.  Валер, а зачем?!
-Ты была его девушкой, я сказал, что такое несчастье он…
-Он посмеялся, - перебила его Лиза.
-Нет. Этого не было.
-А что было, расплакался!?
-Лиза.
-Что! Что, Лиза! Что не так я делаю!
-Тебе должно быть стыдно!
-Меня бросили, переспав с девкой в нашей квартире, в нашей кровати. Потом папаша плода нашей любви назвал меня шлюхой, облил с ног до головы грязью и потыкал носом в дерьмо, но отбрыкался от своего ребенка. Я оставила невинное дитя, любила его, но проведению было угодно забрать его у меня, моего малыша, - Лиза начинала плакать. – Я испытала такие ощущения, которые этом кобелю и не снились. И мне должно быть стыдно!!!
-Лиза, - Светка говорила, смотря в окно.
-Чего опять.
Света обернулась к Лизе и тихо сказала:
-Валера не виноват в том, что произошло с тобой.
Лиза потупила взгляд в пол и больше не проронила ни слова до дома. Там она вышла, взяла сумку, повернулась к нам и решительно сказала:
-Не провожайте меня. Мне надо побыть одной. Спасибо за все и простите, если что не так, - она посмотрела на Валеру, развернулась и вошла в подъезд.
-Ой, когда она теперь в себя придет, - сказала Светка. – Со всех сторон неприятности: и любимый с гнильцой оказался, и ребенка, который из нелюбимого в желанного превратился, потеряла, - она покачала головой и подытожила. – Такой удар.
Светка облокотилась на машину.
-Начинается весна, а на сердце Лизы – зима.
-Что ты сказала, - переспросила я её.
-Сказала, что на улице весна, а на сердце Лизы – зима.
-Точно! Зима. Быстрее, - и рванула в подъезд.
Валерка и Светка за мной. Лифт ехал непонятно откуда. Поэтому семь этажей мы преодолели без этого чудо – техники. Я даже звонить в квартиру Лизы не стала, а стала стучать, что есть мочи. Дверь открыла испуганная тетя Лида.
-Где, где, она, - едва дыша, спрашивала я.
-В комнате…
Я отодвинула её в сторону и понеслась дальше. Вот комната. Вот дверь, рванула её…Лиза сидит на окне, ноги свешены наружу. Она даже не услышала нашего появления. Смотрит на безоблачное небо и вниз. Валера хватает Лизу сзади и втаскивает внутрь. Она, потеряв равновесие, лишь вскрикнула.
-Что ты делаешь, - я трясла её как грушу.
Подруга находилась в прострации.
-Я тебя сейчас сама убью!
-Лиза, ты сошла с ума, - Светка не могла поверить своим глазам. – Ты что удумала. Жизни себя лишить. Как ты могла.
Лиза молчала и смотрела на нас.
-Зачем жить, я устала, мне плохо, - глаза наполнялись слезами. Она стала плакать, в голос навзрыд.
На её стенания влетела тетя Лида.
-Доченька, доченька…
-Не надо, - сказала я ей, вздохнув. – Поверьте, она вас сейчас не слышит. Пусть выплачется. Сделайте ей чай, и если не затруднит, сейчас принесите стакан воды.
Лизу никто не трогал и не успокаивал. Через полчаса она перестала плакать и посмотрела на нас опухшими глазами. Потом, вытирая остатки соленой воды на лице, проговорила, обращаясь к Валерке:
-Надеюсь, ты не скажешь об этом молодожену…
Валерка кивнул в знак согласия.
-Если ты не хочешь.
-Не хочу Валер.
-Зачем, ты это сделала, - стала напирать Светка.
Пришлось остановить её. Я села перед Лизой и спросила:
-Лиз.
-Да, - она смотрела заплаканными, но такими прекрасными голубыми глазами.
-Ведь ты бы не хотела плохого для своего ребенка.
-Конечно, -  слезы опять появились на глазах подруги. – Ты о чем, Юна!
-У меня другое мнение.
Лиза, Света и Валера уставились на меня.
-Не поняла.
-Считаю, что ты желала ему зла, - повторила я спокойным голосом.
-Я любила его, да я с ума сходила, когда он появился на свет и понимала, что никогда не возьму на руки Максимку, он не скажет мне: «мама», не почувствую его тепло, его дыхание, биение его сердца. Потому что он мертв. Как ты можешь, Юна!?
-Точно желала боли и зла.
Лиза перестала страдать, сейчас она была готова вцепиться мне в лицо.
-О чем ты, - Светка ждала объяснений.
-Только плохая мать может желать жизни дитя, который обречен на муки. Ты представляешь, как Максимке было бы больно, если он все-таки пришел на этот свет.
-Почему, я защитила бы его, - отвечала Лиза.
-Не уверена в этом.
-Почему.
-Ты ведь не садист?!
-Нет.
Никто в комнате не понимал хода моей мысли.
-Значит ты не переживала бы за его страдания. Я права?!
-Какие!
-Постоянные уколы, капельницы, обследования. Его плачь всегда и постоянно, смогла бы слушать?!
-Я бы успокаивала его, убаюкивала, - брызнули слезы. – Он был бы рядом со мной.
-Но ты не смогла бы взять на себя даже часть его боли на этой земле. Ты пережила бы как мать, когда твой ребенок испытывает такие страдания, И они никогда не закончатся. Он не ходил бы, не играл в прятки, у него не было бы друзей. Сидел в четырех стенах в ожидании очередных болезненных манипуляций.
-Юна, - подруга опять заплакала.
-Лизонька, подумай об этом.
Пришла тетя Лида.
-Я принесла чай.
-Нам пора, пока, - и поцеловав подругу, вышла из комнаты.
Светка тоже. Валерка, притихший и ошарашенный, пошел к выходу, прижимая к сердцу руку обожаемой жены.
-Зачем ты так, - спрашивала Светка.
-Согласна, Светик, жестоко. Просто, если успокаивать Лизу, объяснять, что это испытание для неё, что все наладится, что жизнь продолжается, будет только хуже. Она изгрызет сама себя изнутри и точно выпрыгнет из окна.
- Наверное, ты права. Мне так жалко её.
-Поверь, мне тоже.
-Неужели это надолго. Юн, она будет счастлива.
-Конечно, - я улыбнулась. – Надо только, что она немного оттаяла от этих передряг. Но, все будет хорошо.
Мы вышли из подъезда.  Ко мне на встречу шагнул клубок шерсти и громко тявкнул.
-Ты кто, - села я на корточки и погладила псинку.
-Тяв, - ответил он мне и сел на задние лапы. Но равновесие удержать не мог, поэтому забавно упал на бок, подняв вверх лапки.
Мы засмеялись.
-Смотри, хороший пес будет, - сказал Валерка. – Грудь широкая, лапы крепкие, большие, - он открыл пасть что – то посмотрел и сделал вывод.-  Нёбо – черное. Злой будет.
-Двор – терьер какой- то, - Светка погладила щенка по его серо - бело –черной спинке.
-По – моему - это кавказец.
-Кто?! – спросила я.
-Кавказская овчарка. Очень серьезный пес. Ну-ка, иди сюда, - Валера взял его на руки. – Кобелек. 
Кобелек в свою очередь стал рычать, изворачиваться и кусать Валеру.
-Смотри-ка, не нравится. На, - он протянул пса мне.
На моих руках большой пушистый комок затих. И стал немного поскуливать.
-Я же говорю. Серьезный агрегат получится.
-Валер, он же не машина какая –то.
-Именно  машина, Светик. Машина для убийства.
-Чего болтаешь, - подруга толкнула мужа в бок.
-Смотри, через годик рост у него будет, чуть ниже талии Юны. Весить станет кило 65- 70- ть. Эти собаки никогда не опускают голову вниз, они всегда начеку и всегда охраняют. Им нет равных в бою. Они перегрызут глотку и волку, и кабану, и если надо будет медведю. Они однолюбы. Выбирают одного хозяина и слушают только его. Больше никто им не указ. Хотя могут позволить себя покормить и погладить. Кавказца воспитывать надо со щенячьего возраста, а то потом его просто не сдвинуть с места будет. Эти псы за хозяина кого угодно загрызут. Отличный друг и напарник -  в беде не оставит. Но терпения придется набраться, прежде чем воспитать из него уравновешенного сторожа.
-Откуда ты все это знаешь?!
-Любимая, у моего деда был такой пес. Он признавал только его из всей большой семьи, а меня мог и цапнуть, если что. Этот товарищ, - он кивнул на найденыша, - уже сделал свой выбор.
-Я!
--Ты, ты, Юн.
-Мне с ним не справиться.
-Справишься. Лучше сторожа не найти. Сейчас вы в доме живете. Вам так и так собака нужна. А тут смотри какой клад сам пришел. Да, злюка, - сказал Валерка и почесал щенка за ухом.
Тот опять тявкнул и тут же укусил его за палец.
-О! Характер, - смеялся Валера.
-Вдруг он чей – то, - стала озираться по сторонам я.
-Думаю да.
-Вот, видишь, - сказала я и решила поставить пса на землю. Тот недовольно засопел.
-Конечно, чей – то. Твой. Поехали. Бери этого громогласа, довезу вас до дома.
-Громоглас, - смотрела я на Валеру. – Почему Громоглас.
 -Слышала, как он лает,  ого- го-го…
-Да он еле пищит, - заметила Света
-То ли еще будет…
-Значит - Громоглас. Домой поехали, - сказала я псу, он  рыкнул в ответ и лизнул меня в нос.
Вечером пришел папа. Аккуратно зашел домой.
-Кто это там, - показывал он на улицу.
-Громоглас, - ответила мама. – Его Юна принесла.
-Кто?!
-Громоглас. Так его зовут, а по породе кавказская овчарка. И потом, Жень, нам все – равно собака нужна. Как ни крути – частный дом.
- Ему потом тоже придется дом строить. Маленькой будочкой не отделаемся. Он мне по пояс будет. Предстоит вольер мастерить.  Меня уже облаяли, покусали за ноги и с недовольным видом пропустили сюда. Если он сейчас такой, что же через месяцев нцать будет?! Где ты его взяла доча?!
-Он сам ко мне пришел. И мы его воспитаем, - ответила я. – Входи, - и пригласила пса, который скреб дверь.
Гордо, поднимая неустойчивые лапы, новый жилец переступил порог дома, обнюхал присутствующих, подошел и сел около меня.
-Никакой кормежки за столом, - сказала мама.
-В виде исключения, - жалобно просила я. – За знакомство.
Мама переводила взгляд с меня на кавказца. Она улыбнулась.
-Ох. Как откажешь таким глазам, но только в виде исключения, и только ради знакомства. Но потом, - она грозно посмотрела на Громогласа. – Прием пищи исключительно на улице. Миску и будку тебе соорудим завтра. Сегодня здесь побудешь.  И попробуй, набедокурь здесь. Получишь по первое число. Уяснил!
Словно все, понимая, собака завиляла хвостом и звонко тявкнула. Мы все рассмеялись.

***********
Закончив принимать людей, обычно это не больше десяти человек, я шла по дорожке домой. Иногда  очень уставала и часами сидела у искусственного водоема. Его для меня сделал папа. Если случай непростой, то пришедшим назначалось другое время и дата. Этим занималась Светка. Она так ловко все урегулировала, что казалось это её призвание.
Вот и сейчас я шла к нашему новому дому. Он был светло – серого цвета, на террасе в начале весны особенно приятно кушать и пить чай. 
В самом доме прихожая, большая кухня – столовая с печкой с бело – голубыми изразцами и лежанкой, небольшая комната для гостей, кабинет папы и санузел. На втором этаже три спальни, одна с балконом (мама уступила эту просторную комнату мне). Санузел с ванной.
Вот крыльцо на нем коробка. На террасе хлопотала мама, увидев меня, она улыбнулась и махнула рукой.
-Ма, что там за коробка, - спросила я, заходя на террасу.
-Папа привез.
-А он где?
-Переодевается.
Папа вошел в спортивном костюме.
-Привет, доча, как дела.
-Могло быть хуже. Но все хорошо.
-Давайте кушать.
-Мам, салатика поем и все.
-Ты заболела.
-Нет. Просто устала, и аппетита нет.
-Я была у Стаса, - она ела жареную картошечку с сочными сосисками. Мама обожала горчицу, мне казалось, что даже эклеры она ела с ней. Мне особенно нравилось наблюдать, как она накалывала сосисочку на вилку, изящно брала фарфоровую маленькую ложечку, опускала в горчицу и ровной дорожкой распределяла её на сосиске, а потом, чуть прикрыв глаза, откусывала кусочек с остренькой приправой.  И с наслаждением поглощала пищу.
-Как он.
-Ничего, чувствует себя хорошо. О тебе спрашивал.
-Да!
-Интересовался как ты.
-Что сказала.
-Как есть, так и ответила. Все в порядке, про Лизу ничего не сказала.
-Правильно.
-Ты навестишь его?!
-Он плохо себя чувствует?!
-Так не очень уверенно передвигается, а так все хорошо.
-Загляну к нему как-нибудь.
-Хорошо.
-Все. Спасибо, пойду, полежу. 
Пошла к выходу и вдруг вспомнила о странном предмете на крыльце.
-Па, а что там за коробка.
-О! Совсем забыл.
Он вышел из- за стола и пошел к входной двери.
- Ну, надо, - воскликнул папа.
Мы с мамой пошли к нему. Папа сидел на корточках и доставал остатки какой –то еды.
-Что это было, - спросила мама, заглядывая через плечо папы в коробку.
-Мороженое.
-Мороженое, так много, - удивлению не было предела.
-Ехал домой, зашел в магазин, а там холодильник полетел. Мне стало жаль продавщиц, куда они столько мороженого денут. Там коробок двадцать таких. Взял одну.
-А остальные, - поинтересовалась мама.
-Что остальные.
-Остальные коробки.
-Мил, я же там не один был.
-Логично.
-Так, где мороженое.
-Вот там, - ответил мне папа, кивнув на икающего Громогласа, который заметно подрос. 
-Он все съел!? - мне стало плохо только от одной мысли.
-Нееет, - ответил папа, вываливая на пол крыльца штук десять сливочного лакомства в вафельном стаканчике, и те надкусанные. – Кое-что оставил.
-А сколько там было, - мама слегка улыбнулась.
-Много, - ответил папа и вздохнул.
-Ты же объелся, - говорила я будущему грозному сторожу.
Он в свою очередь лаял икая. Потом уселся, его брюхо перевесило все остальное, он потешно перевернулся на бок.  И жалобно заскулил.
-Он не просто объелся, переел,  - констатировал папа. 
-И что с ним делать, - я вздохнула.
-Обычно в таких случаях ждут, - ответила мама.
-Чего.
Папа с мамой посмотрели на меня.
-Может, я его с собой возьму?!
-Ни в коем случае. Нет,- практически вместе сказали они.
-Пусть на улице будет. Тем более уже тепло, - мама ждала поддержки папы.
-Да, Юн. Вряд ли тебе понравятся те звуки и запах, который он оставит, если ты возьмешь его в комнату.
-Физиологию никуда не денешь, - сказала мама.
Утром я вышла на улицу. Громогласа не было видно. Обычно он, смешно переваливаясь, бежал навстречу. Подошла к вольеру. Папа отгородил солидное пространство для Громогласа. Сетка - рабица отделяла пса от улицы. Сзади огромная будка, её выкрасили в разноцветные полоски. Получилось весёленько. 
К фасаду на красную полоску прикреплено огромное кольцо, оно приварено намертво к укрытию будущего охранника. Только этот домик с секретом.
Изначально был сделан стальной каркас, потом изнутри прикрепили рейки, в ячейки поместили утеплитель и обили будущее жильё Громогласа деревянным брусом. Кроме того, домик в высоту был четыре с половиной метра, два из них закопали в землю, предварительно забетонировав, применив ленточный фундамент, так на всякий случай. Песик вырастет и не сможет не только убежать с цепи, но и вырвать с корнем свое жилище, защищая хозяйское. Цепь на будущее сделана толщиной с руку здорового мужика, длинной метров пять. Собака сможет без труда передвигаться по вольеру куда хочет, лишь цепь ограничит его порывы свободы и сетка - рабица, которую установили метров четыре в высоту и со стороны кавказца рабицу натянули в три слоя. Я не понимала все эти манипуляции. Папа говорил только одно:
-Потом ты мне спасибо скажешь.
Однажды я не выдержала и спросила:
-Па, такое ощущение, что это мы пытаемся защититься от Громогласа.
-И это в том числе,- сказал папа, потом спохватился, но ничего не объяснил.
Вот я подхожу к территории песика. Он не встречает меня. Открываю калитку, захожу и нахожу своего пса в самом дальнем углу. Он лежит и тяжело дышит, нос горячий.
-Пап, папа, - кричу я.
Он прибегает на мой крик.
-Что, что, Юна.
-Папа, он заболел.
Отец подходит к нам смотрит на Громогласа, гладит его и уходит из вольера.
-Ты куда?!
-Позвоню Коршунову, надо срочно в ветлечебницу.
-Сейчас поможем, мой хороший, - погладила Громогласа.
Быстро вошла в дом, оделась и стала ждать папу. Он спускался по лестнице.
-Пойдем.
Громогласа положили на заднее сидение Волги, я села рядом с ним и все время гладила его пушистую шкурку. Он лениво реагировал на это каким –то поскуливанием. На руках обмякшую собаку принесли к ветеринару. Тот выслушал историю с мороженным. Послушал его.
-Надо делать рентген, - сказал он.
-Чего делать, - переспросил папа.
-Рентген. Мне кажется у него воспаление легких.
-И где это делают собакам.
-Не поверите нигде. Но нет снимков, нет лечения. Нет лечения – нет собаки. Все просто. Вот так барышня, - последняя фраза была адресована мне. 
Я посмотрела на папу.
-Где у вас телефон, вижу. Один момент, - он стал крутить диск телефона. Выждал, когда его соединили, и выпалил. – Мила, звони Таисии Гавриловне. Возможно, это прозвучит…необычно, - мама видимо что-то ответила ему.  – Говорю, говорю. Громогласу нужен рентген. У него подозревают пневмонию. Нет снимков. Нет лечения – нет лечения – он труп. Вот,- буквально процитировал он врача. На том конце провода ответили, и папа бодро сказал. – Ждем.
-Чего ждем, - тормошила я папу, держа на руках свою собаку, которой с каждой минутой становилось все хуже. – Все будет хорошо, - говорила я ему. Целовала его в горячую морду и постоянно гладила. Никакой реакции.
Через десять минут папа перезвонил. Внимательно выслушал маму и сказал.
-Быстро поехали.
Громоглас загружен в машину. Опять едем. Въезжаем за забор. Около пяти этажного здания стоит скорая помощь.
-Мы где?
-В больнице. Так давайте пошли.
Собаку я взяла на руки. И мы вместе с папой и Коршуновым бежим по длинному коридору в конце кто –то стоит.  И не верю своим глазам – это Глеб.
-Ты здесь как, - спрашиваю его.
-Людмила Станиславовна позвонила, сказала, чтобы срочно ехал сюда. Что с ним?
Он увидел пса на моих руках.
-Говорят воспаление легких.
Папа нервничал и ходил от окна до стены, только расстояние было мизерным. Послышались шаги, к нам кто – то шел.
-Так.  У нас мало времени. За пса меня по головке не погладят, но у меня две собаки…Давайте. Быстро, - Таисия Гавриловна открыла дверь в комнату, которая по тому усилию, которое она приложила больше походила на бронированную.
-Оля, Оля, - голос Таисии Гавриловны разнесся по помещению.
-Что, - из какой – то каморки вышла молодая девочка, дожевывая пирожок.
-Оля, – Таисия Гавриловна не решалась заговорить, потом сконцентрировалась и сказала. – Надо рентген сделать.
-Давайте, - живо отреагировала Оля. – Кому! Раздевайтесь, - и она обвела взглядом всю честную компанию.
-Оль, это необычный пациент, - Таисия Гавриловна повернулась ко мне.  Мужчины расступились, и она подтянула меня к себе.
Я прижимала к себе солидный пушистый комок.
-Оля, - тихонько говорила я. – Это ему, - кивнув на подросшего щенка, - нужен рентген.
-Тааак, - Оля поставила руки в боки.
«Все, - подумала я, - сейчас как погонит к кому-нибудь, только бы не к черту».
-Делайте все так, как я говорю, - она обвела всех взглядом.
-Готовы, - первым отреагировал папа.
-Только вам всем облучиться придется, но это чудо надо спасать, - она кивнула на Громогласа.
Я выдохнула и никак не ожидала, честно говоря, такой реакции.
-Молоко попьют, - с облегчением выговорила и Таисия Гавриловна. Похоже, она тоже была удивлена Олей.
- Ставим животное на задние лапы, передние поднимаем. Девочка, хозяйка бедолаги, бери голову песика и подними выше. Вы в темной рубашке, - она обращалась к папе. – Лапы в стороны передние. Куда вы над ним - то зависли, вы тоже отпечатаетесь. Так, рубашка в полоску быстро взяли правую верхнюю лапу в сторону.  В темной левую. Девочка голову на себя налево. Хорошо. Вы, - она через стекло кричала Глебу. – Помогайте.
-Чем.
-Чем, чем. Задние лапы раздвигаем и держим. Теперь надо, чтобы он задержал дыхание, и вы все влезли в кабину. Двери же закрываются. При этом поза должна остаться такой, - Оля кивнула на раскладного пса.
-Так мне что под хвостом у него сидеть, - пробубнил Глеб.
-Не привередничай, - отвечал папа.
Объяснять два раза никому не надо было. Четыре человека и один пес, поставленный в определенную позу, да еще и на тумбу, иначе легкие были не видны, благополучно закрыты в маленьком пространстве.
-Дуньте ему в нос, - скомандовала Оля.
Я дунула. Громоглас чихнул, потом стал брать в легкие воздух, в этот момент, что – то поехало, щелкнуло и через секунду двери открылись. Пес опять чихнул.
-Выходим, - из комнаты проговорила Оля. – Все получилось. Сейчас проявлю и отдам. Как его так угораздило.
-Мороженого поел.
-Это ж, сколько надо мороженого слопать.
-Коробку, - сказал папа.
Лапы моей собаки отпустили и она, словно сдутый воздушный шарик опустилась ко мне на руки.
-Вот беда моя, - сказала я ему, поцеловала в пушистый, и такой родной лоб.
-Давай, - папа попытался взять пса.
-Не надо, пока все хорошо.
Через минут десять к машине подошла Таисия Гавриловна.
-Вот снимки. Удачи.
-Спасибо, - папа поцеловал ей руку. – И Оленьке, передайте большое спасибо, - и отдал красивый пакет.
Таисия Гавриловна кивнула.  Две Волги рванули с места. В ветлечебницу мы примчались. Только к нам присоединился еще и Глеб. Врач посмотрел на снимки и сказал.
-Я, конечно, не знаю, как вы это сделали, но снимки отменные. У пса – воспаление легких, двустороннее. Сейчас выпишу лекарства, и...уколы сможете делать сами.
Он вопросительно взглянул на меня, я на папу, тот уверенно кивнул головой. В аптеке было куплено все, что прописал доктор. Громогласа я принесла к себе в комнату. Положила на мягкую, теплую подстилку.
Вливала в пасть по часам теплую воду, в которой растворяла таблетки, размельченные ложкой в порошок. В определенные часы приходила мама и ставила уколы Громогласу. Он не сопротивлялся, лишь обреченно поворачивал пушистую голову с грустными собачьим глазами, когда мама, перед тем, как уколоть его, выпускала из шприца воздух с частью лекарства.
Я чувствовала, когда у псинки поднималась температура. Ставила градусник и вливала в пасть очередную дозу аспирина. На выручку приходила и Хапуга. Она будила меня, если у собаки наступал критический момент. Чтобы поддерживать силы кавказца, приходилось ставить капельницы с глюкозой. Таисия Гавриловна навещала необычного больного.
Спустя пять дней, я так устала, что перестала понимать какой день недели, число и даже время года. Уже не ложилась на кровать, а засыпала в обнимку со своим другом, которому не гарантировали выздоровление.
Вот иду по лесу, скоро появится озеро. Громоглас бежит и несет мне палку, которую я кинула ему, как апорт.  Он упрямо пихает её мне, царапает когтями и прыгает на грудь – открываю глаза. Это был сон. На яву пес смотрит на меня веселыми глазами и начинает лизать лицо.
-Ты пришел в себя, - искренне радуюсь. – Мам, мама, - кричу я.
Вбегает мама.
-Он пришел в себя, мам, он пришел в себя.
И мы вместе с мамой начинаем гладить волосатый клубок по имени Громоглас, он не отстает от нас и лижет то меня, то маму. Массивные лапы, упираются в меня, и он начинает даже играть и активно вилять хвостом.
-Пойду, бульон сварю ему, - говорит мама вслух. – Будешь бульон, обжора, - она треплет его и с какой – то особой теплотой говорит. – Говядинки тебе еще добавлю. Только через мясорубку проверну.
Он ласково отвечает лаем с хрипотцой. Встает на лапы, они трясутся, и не держат его. Ноги подкашиваются, и он валится на подстилку.
-Не все сразу, - говорю  ему. – Ты поправишься, и будешь грозным сторожем.
Улыбаюсь и смотрю на это существо, которое стало таким родным. Пришла мама с миской Громогласа. Он умял всю и благодарно замахал хвостом.
-Потом еще дам, а то плохо станет, - сказала мама. – Не хватало тебя еще от заворотка кишок спасать. Отдохни. Юн, тебе бы тоже  поспать надо.
Я кивнула головой. Мама вышла. А я настолько расслабилась, что уснула тут же  рядом со своей собакой. Через час папа решил заглянуть ко мне. Громоглас встал и угрожающе зарычал. Причем я находилась между его передних лап. Он предупредительно гавкнул. Папа улыбнулся и закрыл дверь. Он видел, как пес, положив свою морду на мою ногу, вздохнул, закрыл глаза, и засопел. Но уши продолжали жить своей собственной жизнью, оберегая и охраняя покой своей хозяйки.
Папа не увидел, что Хапуга, наблюдала за всем, что происходило в доме, уселась рядом с нами и стала петь песенку для собаки, которая долгие дни была одной лапой в могиле.


*********
Была середина июня, заканчивалась Троица. Молодые березки надели свой зеленый наряд. Мимо них было особенно приятно проходить в лесу. Я сидела на мосточке и опустила в воду ноги.
Слева выплыла  ярко – рыжая голова. Она появилась из – за валуна, который живописно вписался в ландшафт.  За ним высокая, зеленая трава. Голова повернулась, и я увидела девушку с правильными чертами лица, удивительно зелеными глазами и очаровательной улыбкой.
-Теплая вода, - спросила её.
Она утвердительно кивнула головой. В волосах на солнце сверкнул красивый гребень. Он представлял собой высокую голубую волну, которая застыла, когда отбрасывала брызги и пену. Крупные белые жемчужины умело, вкраплены в дорогую вещь, три по каждой стороне. Еще одна – черная, замерла на самой пике бурной воды. Между волной и пеной рассыпался целый ряд блестящих камушков. Это были бриллианты.
«Как она не боится потерять такое великолепие, которое, видимо, сделано из чистого золота. Интересно как выглядят зубцы».
Девушка уверенно поплыла по воде, потом развернулась, нырнула. Она вновь показалась на поверхности рядом с большими блюдцами – листами кувшинок. Уверенно подплыла и нарвала ярко-желтые цветы. Потом приблизилась ко мне и протянула необычный букет.
-Спасибо, - говорила я, протягивая руку к неожиданному подарку.  Где – то под мосточком послышался всплеск воды….

******
-Мила, прекрати истерику, - говорил Евгений Константинович, ходя по кухне – столовой. – Ты куда смотрел, - он раздражено повернулся к Глебу.
-Я, я, я отошел всего на одну минуту, когда вернулся, Юны нигде не было. Подумал, что она играет со мной. Обошел берег, заглянул на все заходы в воду. Ничего. Решил, что она пошла домой. Пришел сюда. Но, ни её, ни Громогласа.
-Да, какой он Громоглас, после пневмонии, ангины, чего там у него еще было.., - взглянул на заплаканную жену.- Сиплый теперь его имя. Лает, как болонка, а выходит теленок. Да причем здесь собака, Глеб, где моя дочь?
-Я не знаю Евгений…
Он резко перебил его.
-А должен знать, она с тобой была, где ты её потерял. А может, оставил, ааа, намеренно?!
-Нет, - Глеб качал головой. – Нет. Евгений Константинович, Юна, сказала, что будет ноги мочить, хочет послушать воду и тишину. Я пошел букет нарвать, - у Глеба дыхание перехватило. Потом он справился с волнением и продолжил, – из земляники. Букет из земляники, мы, когда на озеро шли, я увидел поляну этих ароматных ягод. Когда пришел, Юны не было.  Честно все обыскал, звал Юну, но ничего. И Громоглас потерялся.
Послышался отчаянный лай за окном. Евгений Константинович, Мила и Глеб выбежали на зов. Собака- подросток лаяла тонким голоском, сама весила никак не меньше кило сорок. Она подбегала к Евгению Константиновичу и Миле, хватала за кого за руки, кого брюки и ботинки. Скулила и звала за собой, потом, увидев Глеба, пригнула голову и с рычанием побежала к нему, Евгений Константинович поймал пса в прыжке. Он лаял, как мог, его злости не было предела, отпусти его и Сиплый разорвет его на месте.
-Фу,  -  орал Евгений Константинович .
Сиплый послушался и сел. Потом заскулил и потянул его за брюки. Пес буквально рвал ткань, она трещала по швам.
-Бежим, - скомандовал Евгений Константинович, и все бросились за собакой.
Кавказец бежал, что есть мочи. Лесок был преодолен за считанные секунды. Перед людьми предстало озеро. Сиплый бросился в воду, хватал её ртом, и звал за собой.
-Ничего не понимаю, - говорил Евгений Константинович, смотря на Сиплого. – Мальчик,  в чем дело, - спрашивал он его.
Кавказец выбегал из воды тыкался носом, и опять тащил воду.
-Она что купаться пошла, - Мила повернулась к Глебу.
-Нет, она говорила, что только две грозы было. Купаться можно после третей, - Глеб был явно растерян.
Евгений Константинович, не раздеваясь, пошел в воду, вслед за собакой.
-Куда, - схватила его жена. – Женя, стой, не сходи с ума.
-Мила, происходит что – то страшное, - он стоял по колено в воде. Тут Сиплый приплыл к ним, фыркая, он приближался все ближе и ближе.
 -Что у него в пасти.
-Сейчас посмотрим, - Евгений Константинович схватил какую- то тряпку и потянул на себя. Пес нехотя разжал челюсти.  – Что это, - говорил он, осматривая трофей Сиплого. 
Мила взяла в руки мокрую тряпку. Посмотрела на мужа и упала на колени в воду, завыв в голос. Она прятала в этой вещи свое лицо и кричала навзрыд. Сиплый подбегал к ней, лизал руки и выл вместе с ней.
-Мила, Мила, что происходит.
-Женя, Женя, это кофта Юны. Женя, она утонула.
-Где ты её взял, - спрашивал Евгений Константинович Сиплого.  Тот преданно смотрел в глаза и вновь плыл на середину озера. Потом возвращался назад.
Глеб растерянно стоял в стороне.
-Мила, успокойся. Надо все проверить. Так. Глеб, забери Людмилу Станиславовну домой. Позвони…А, - он махнул рукой. – Сам позвоню. Мила, пойдем домой.
-Никуда я не пойду, куда уйду от своего ребенка, - Людмилу Станиславовну муж не мог сдвинуть с места.
-Мила, надо выйти из воды.
-Женя, наша Юна, - она опять стала плакать. – Юна, Юночка. Как, ты мог бросить её, - Мила повернулась к Глебу. – Как ты мог, оставить её одну.
Глеб молчал и смотрел на неё. И ничего не отвечал.
-Людмила Станиславовна, не надо делать предварительные выводы, - он пытался утешить женщину.
-Выводы, Глеб. Моя Юна, где моя дочь. Её тебе доверили, - она схватила его за рубашку. – О, Боже.
-Так давайте домой, - говорил Евгений Константинович. – Давайте, мне надо позвонить. Сиплый, домой.
Пес явно не спешил покидать место дислокации и недовольно рычал на кусты за камнем. Никто не увидел желтые глаза, которые с интересом и предупреждающей опасностью наблюдали за всем происходящим. 
Дома Глеб накапал в стакан успокоительного. Отдал Людмиле Станиславовне. Она пила, её зубы при этом стучали по ободу стакана. За дверью нервно ходил Сиплый.
-Алло, - говорил в трубку Евгений Константинович. – Мне нужна помощь, ты меня слышишь, - он помолчал и тихо сказал. – У меня беда. Юна пропала.
Через десять минут, благо озеро и дом были недалеко от Калинина, гладь озарилась яркими софитами. Десятки людей с баграми, палками и в водолазных костюмах ощупывали каждый сантиметр берега и дна.
-Где, пес нашел её кофту, - спрашивал пожилой человек в форме Евгения Константинович.
-Вот здесь, - он указал на узкий вход в воду, его обрамляла сочная трава с двух сторон и утоптанный берег, позволяющий войти в мягкую водичку, дно здесь было не илистым и ногам приятно ощущать мелкий песочек. Даже водоросли не мешали наслаждаться прохладой, они не доставляли неудобств. Поэтому, зайдя по пояс и оттолкнувшись от опоры можно испытать всю благодать. Вот вода оказывается на плечах, захватывает и позволяет понять чудо от прикосновения к ней, от нахождения в ней.
-Жека, сейчас все осмотрим. Но не все так просто.
Евгений Константинович повернулся в мужчине в форме.
-Я что – то не знаю?!
-Послушай, конечно, сейчас не та ситуация, но все те, кто пропал в это время, никогда не были найдены.
-О чем ты говоришь?!
-Об утопленницах, - спокойно ответил друг Евгения Анатольевича.
-Не понял!
-Ты же знаешь, как называется это озеро, - он повернулся к папе Юны. – Правильно – Зеркальное. Есть легенда о нем…
-Брось,  - перебил его Евгений Константинович.- Ты веришь в эту чушь?
-Может и чушь?! Только все девушки, которые пропали в конце Троицы, недели после неё  так и не были найдены. Они все исчезли. Понимаешь, испарились.
-И сколько их было.
-Человек десять – пятнадцать. Ничего не нашли, только фрагменты одежды. Дружище, просто надо быть готовым к самому плохому.
-Даже думать об этом не хочу, - помолчал и добавил. -  Что там за легенда про это озеро.
-Старики говорят, что у него есть еще одно, зеркальное отражение. Вода в нем темная и мутная и все утопленники попадают туда, поэтому здесь не нашли ни один труп. Но и это еще не все. Люди, нашедшие здесь последний приют, все больше девушки, не всплывают, а опускаются на дно того второго озера и стоят там как свечи. И еще Жека ни у того, ни у этого Зеркального озера нет дна. Во как.
-Послушай, ты мне сейчас о чем толкуешь?! Я тебя вызвал дочь найти, а не легенды выслушивать!!! Леня – найди мне дочь. Ты лучший, у тебя множество возможностей. Я стану твоим должником навеки, - Евгений Константинович смотрел на него с надеждой. – Помоги мне найти дочь, вдруг она где –то лежит без сознания, здесь огромное пространство, надо прочесать весь берег. Помоги.
Леонид вздохнул, сочувственно посмотрел на него и махнул рукой людям, которые продолжили поиски пропавшей девушки.  Отец Юны вернулся домой под утро. Мокрый, злой и уставший.  Мила плакала. Евгений Константинович безнадежно развел руками сел рядом с женой и обнял её.
-Поиски продолжим через час.
-Найди её Женя, найди Юну.
Глеб вышел на улицу. Рядом послышалось рычание. Он взял вилы и резко просунул их через сетку – рабицу. Сиплый осыпал его специфическим лаем. Было понятно: эти двое ненавидели друг друга.
Света жарила картошку, к ним домой пришел Митя. Она слышала, как он поздоровался с Валерой. Через три минуты на кухню вошел муж.
-Свет, а что с Юной произошло?
-В смысле!
-Митя говорит, она пропала.
-А он откуда знает.
-Мить, Света спрашивает, а ты откуда знаешь?! – как только он докричал, вошел Митя.
-Привет, Свет. Так новый ухажер в кафе сидел.  Короче, мы с Ингой пошли в кафе, мороженое поесть. И вдруг за соседним столиком голос знакомый, повернулся, а ко мне спиной Глеб сидит с каким-то парнем. И говорит, что его возлюбленная с непонятным именем Юна пропала. Они пошли на озеро, он отошел нарвать ей букет из земляники, когда вернулся, её нет. Она и раньше отличалась непредсказуемостью, поэтому он поискал её и пошел домой. Но её там тоже не было. Позже нашли кофту твоей подруги, их пес вытащил из воды. И еще, Глеб рассказывал это как - то обыденно, словно ничего страшного не произошло. В конце он сказал, что скоро сказочно разбогатеет, и найдет не хуже прежней новую подружку. Вот.
Светка швырнула фартук и побежала звонить.
-Алло, тетя Мила, тетя Мила, что с Юной, - выслушав, она повернулась к молодым людям.-  Валера, Митя, тетя Мила говорит, что Юна утонула. Нет. Я не верю. Надо Глеба этого тряхануть.
Она вновь стала набирать номер.
-Лиза, Лиза быстро одевайся. С Юной беда. Надо Глеба потрясти, - Света посмотрела на мужа. – Валера поехали. Воскресный ужин отменяется.
Валера послушно надел брюки, рубашку, взял ключи.
-Поехали.
Света посмотрела на него и, вздохнув, сказала:
-Ты в домашних тапочках собрался, - она вопросительно подняла вверх бровь.
Валера посмотрел на ноги, чего – то там сказал неразборчивое, поменял обувь и открыл дверь.
-Рассказывай, как все было, - напирала на Глеба Света, который вышел на лестничную клетку из своей квартиры.
-Мне нечего рассказывать, - отступал он.
Валера загородил дверь собой. Глеб осмотрелся, вздохнул и начал монолог.
-Если в двух словах: Юна решила пойти на озеро, прогуляться – погода была чудесная. Она осталась на мостике, я пошел в лес, набрать землянику. Видел, что она села и опустила ноги в воду. Когда вернулся, её не было. Звал, искал. Подумал, что она решила домой пойти. Туда пришел, там тоже нет. Все. Потом Евгений Константинович поиски начал.
-О каком богатстве ты говорил, - не унималась Светка.
-Чего, - Глеб покраснел.
На лестничной клетке повисла гнетущая тишина.
-Так, скоро предложение мне поступит, папа решил меня в Москву отправить. Там вакантное место  в министерстве,  и деньги другие, - затараторил Глеб.
-И девушка другая, так ты говорил, - парировала Лиза.
Глеб вновь покраснел, потом побелел.
-Чего вы на меня нападаете.
-Где Юна, говори.
-Отстань, Свет. Не знаю я ничего.
-Зато знаешь, что подружка новая будет. С чего это ты Юну похоронил?!
Глеб обвел их взглядом и ответил:
-Вы всерьез думаете, что она вернется, после двух дней неизвестности.
-Я верю в это, - отчеканила Светка. – Не то, что ты, сразу лапки вверх.
-Я тоже верю, и мы сейчас поедем её искать, - смело выступила Лиза.  – Место покажи нам.
-Вот еще, время я буду терять.
-Глеб, если есть хоть малейшая возможность найти Юну, помоги нам, - сказал Валера.
-Там все утоптано, сразу найдете, - он хмыкнул рукой и ушел домой.
-Вот ведь, - с досадой сказала Светка. – Что делать то.
-Он не так прост, как кажется. Надо за ним последить.
-Лиз, как ты за ним проследишь, он сейчас дома будет сидеть. Ну, надо все руки опустил, пропала и ладно, - не унималась Светка.
-Стас, - тихо сказала Лиза.
-Что Стас, - Светка уставилась на подругу.
 -Поехали к Стасу, он не бросит Юну в беде. Не то, что этот прощелыга.
-Они же расстались, - неожиданно заговорил Валера.
-Ой, устроили представление, - махнула рукой Светка.-  Сейчас бы Юна дома была, и Стас на операционный стол не попал. И он, и она любят друг друга, только ни у того, ни другого смелости не хватает в этом признаться. Два барана. Поехали.
Валера, Света и Лиза быстро вышли из подъезда и поехали к Стасу.

********
Стас переводил взгляд то на Светку, то на Лизу. Девушки, перебивая друг друга, что –то объясняли. Вся беда заключалась в том, что Стас не понимал ни слова из того, что они пытались донести до него. Но их мимика и жесты говорили о том, что произошло что –то плохое.
Через пять минут он сложил руки на груди и присел в коридоре на пуфик. Еще через минуту он прокашлялся и сказал.
-Стоп, - девушки замерли, замолчали и смотрели на него.  – Теперь ты, - Стас указал на Светку. – Говори, что случилось.
-Юна пропала, - ответила она.
-Чегооооо, - протянул он.
Они опять стали перебивать друг друга.
-Тихо, - прикрикнул он. – Лиза, как она пропала.
-Говорят, она утонула.
Лицо Стаса изменилось, он казалось, потерял на секунду самообладание.
 -Кто говорит?! Свет, - он как дирижер предлагал каждой побыть первой скрипкой.
-Глеб.
Стас поморщился.
-А родители, что.
-Мы не знаем. Знаем, что Евгений Константинович не прекращает поиски, а этот…, - Светка долго не могла решиться, чтобы произнести подобранное слово, наконец, она сказала. – Гандон, - имея в виду Глеба, Валера с удивлением посмотрел на жену.- Уже новую девушку ищет.
-Вкратце, что произошло.
Валера жестом остановил попытку вновь взять слово девушек. И сам изложил ситуацию. Стас подумал, посмотрел на них и спросил:
-Сколько её нет?
-Два дня, - ответила Светка и заплакала.
-Не рыдай, слезами не поможешь. Ты на машине, - поинтересовался у Валеры Стас. Получив утвердительный ответ, он быстро оделся. – Поехали к Юне домой.
Дверь открыла Мила, она увидела Стаса, вскрикнула и прижалась к его плечу.
-Стас, Стас, миленький. У нас такое горе, - слезы лились по её лицу. – Юна, пропала. Мы не можем её найти.
-Мы найдем её, Людмила Станиславовна. А где дядя Женя!
-Он на озере.
-Мы туда поедем, хорошо.
Мила кивнула головой.
-Только ты обратно вернись, - спохватилась она.
-Конечно, мы вместе с дядей Женей, - отвечал Стас.
Мила вздохнула впервые после пропажи дочери, ей стало легче на сердце.
-Это кто? - кивнул на собаку Стас.
-Это Юнина собачка.
-Как зовут?
-Сиплый.
-Сиплый, - Стас улыбнулся и подошел к вольеру. – Привет, Сиплый, кавказец завилял хвостом и попытался сунуть морду в ладонь, которую Стас поставил на сетку – рабицу. – И почему тебя так назвали!? - пес тявкнул, Стас кивнул головой.- Теперь понятно приятель. Но главное ведь не голос, да, - Сиплый опять гавкнул, как болонка и завилял хвостом.
-Чудеса, какие – то, - говорила Мила. – Он на всех бросается, а тебя признал.
-Давайте я его с собой возьму, - предложил Стас.
-Бери, а то он весь извелся.
Стас прицепил к ошейнику карабин с поводком, открыл дверь.
-Только не беги и слушайся, а то больше не возьму, - пес благодарно смотрел на него и спокойно пошел рядом.- Валер, давай прогуляемся или если хочешь вы  на машине сразу на озеро. А то кавказца не хочется в авто пихать.
-Мы сразу на озеро, - долго уговаривать Валеру не пришлось.
Стас шел на озеро. Вот показался лесок. Сиплый натянул поводок.
-Рядом, - спокойно сказал ему Стас, и собака опять присмирела
На берегу было много людей. Навстречу к Стасу уже шел Евгений Константинович.
-Привет, - они по - мужски пожали друг другу руки. – Я рад, что ты приехал.  Ребята сказали, что ты взял Сиплого, - Евгений Константинович потрепал пса по загривку. – Не боишься, что убежит.
-Мы с ним договоримся, да, - он кивнул Сиплому. Тот в свою очередь тихонько рыкнул. – Дядя Жень, есть результат.
-Нет. Стас, ничего. Словно испарилась. Как Миле сказать не знаю. О, Глеб идет.
Они поздоровались.
-Пойду к Лёне, - и он отошел от молодых людей.
Глеб повернулся к Стасу.
-Чего это ты пришел. Громоглас, и ты тут, - он с нескрываемым презрением смотрел на собаку.
Пес рванулся, Стас с силой задержал его.
-Прикинь, как он лает, как кастрат. Позорище.
-Главное не голос, - Глеб с интересом и непониманием ждал продолжение.- Главное – преданность. Да, мальчик.
-Хм, - отреагировал Глеб.
-Ты чего пришел.
-Перед тобой, что ли отчитываться, - отвечал Глеб, не смотря на Стаса. – Моя девушка пропала.
-Врешь ты.
-С чего это!?
-Не твоя это девушка, моя. Пойдем, Сиплый.
Стас ходил по берегу. Подошел к мосточкам. Посмотрел на валун, на нем лежала земляника, листья уже завяли и обмякли, зато ягоды по – прежнему были сочными. Сиплый сел прямо в воду и словно ждал указаний.
-Думаешь, стоит подождать, - собака перебрала лапами и лизнула свой нос. –Давай подождем.
-Стас, надо возвращаться, - говорил Евгений Константинович. – Скоро станет совсем темно.
Стас пошел к Юне домой.
-А Глеб, пришел, - спросил он тетю Милу.
Она посмотрела на него с тоской, пожала плечами.
-Не знаю, да и честно знать не хочу, не стал он для нас родным что ли.
-Теть Мил, дайте мне и Сиплому чего –нибудь пожевать на свежем воздухе.
-Куда, - Мила отрицательно закачала головой.
-Пойдем, посидим на озере.
– Что за глупости. Потом нам еще и тебя искать, что я Марии Ивановне скажу.
-Пал смертью храбрых, –  смеясь, сказал Стас. – Бабуля - кремень.
-Не смешно, - ответил Евгений Константинович.
-Все хорошо будет. Мне бы дядя Жень, - он повернулся к нему, – ракетницу. Если что я пальну.
-Сейчас принесу.
-Стас, мы будем волноваться.
-Теть Мил, у меня Сиплый.
-Никак не могу понять, почему он тебя слушает. Этот пес уже два раза сгрыз сетку - рабицу, задушил три курицы. Когда соседи узнают, что Сиплый идет, на улице пусто становится. Правда есть и плюсы. Многие же не понимают по лаю, кто в теремочке живет, - Мила сделала паузу. –  Идут, заглядывают в чужие дворы. Высматривают чего –то, вынюхивают. Иногда ставят тележки, лопаты, грабли, тачки к сетке – рабице…,-  она лукаво улыбнулась. – Они же не знают, что в домике не болонка, а Сиплый….
Стас  засмеялся.
-Теперь у нас две тачки, три штыковые лопаты, грабли. И…один мопед. И главное ни один владелец не вернулся и обратно пропажу не попросил.
-Молодец, Сиплый.
-Он не управляемый без Юны стал, а за тобой идет, как теленок, слушает. Просто чудо.
-Нет никакого чуда, тетя Мила, нас с ним связывает одно и тоже чувство.
-Какое.
-Чувство любви, - Стас грустно посмотрел на Милу. – К его хозяйке. Он верит мне,  а я ему. Он за неё горло перегрызет, и я. Он спать не станет, чтоб помочь и спасти и я. Он погибнуть готов и я. Поэтому мне легко с ним, а ему со мной.
Мила погладила Стаса по руке, потом поцеловала в щеку.
-Стас, найди её.
-Я постараюсь, тетя Мила.
-Во, разыскал, - с гордостью показывал пистолет – ракетницу Евгений Константинович. – Только здесь одна штука осталась. Думаешь, хватит.
-Нормалек. Пошли мы, скоро будем. Если что стрельну.
-Нам че караулить.
-Да. К вам в помощь Лиза, Светка и Валера. Они по очереди будут наблюдать. Не факт,  что мне сегодня понадобится  ракетница. Сейчас они придут. Вы не против?!
-Нет, - лаконично ответил Евгений Константинович. – Все веселей будет, да, родная, - он обнял жену.
-Всё мы пошли. Сиплый, - позвал Стас пса. Тот потрусил к нему. Стас пристегнул карабин и шагнул в темноту.
На озере вода плескалась о берег. Стас шел по берегу к мосточку, где была Юна. Он не мог объяснить, почему он шел туда, но как магнит его тянуло к этому месту.  Вместе с собакой прошелся по мосту, его освещала луна, серебряные лучи касались воды, освящая её. Слабый ветерок играл с ней, и на поверхности появлялась легкая дрожь.
Стасу так захотелось сесть и опустить ноги. Он встряхнул головой и ушел за осоку. Слушал, как стрекочут кузнечики, почувствовал бесшумный полет совы по колеблющемуся воздуху,  воду то бьющую по препятствиям, то отступающую от них. 
Послышались шаги, Стас, который лежал в своем укрытии ясно чувствовал, как человек идет с осторожностью, оглядываясь. Удивительная тишина научила Стаса слышать звуки, сделала уши каким – то особенным прибором, улавливающим любое звучание. Собака насторожилась.
-Тише, тише, - успокаивал пса Стас шепотом. – Пойдем, посмотрим, кто пришел к нам в гости.
Тень скользнула в сторону мосточка. Вдруг сильный всплеск,  словно кто – то вошел в воду.
-Сиплый, кто решил сейчас искупаться?! – Кавказец фыркнул. – Ты прав, только нехороший человек. Сколько сейчас времени, - он посмотрел на часы. – Полночь. Вот так и знал,  все как в сказке: самое интересное происходит именно в это время.
Стас встал и на корточках, переставляя длинные ноги, словно сломанный кузнечик, приближался к своей цели. Тень принимала знакомые очертания.
-Глеб. К гадалке не ходи.
Стас видел его, но не понимал, что он делает. Глеб присел на мостик и стал чего–то высматривать в темной воде. Опять сильный всплеск. Молодой человек к кому-то обращается, но Стас не видел, с кем ведет беседу Глеб. Он просто наблюдал странный диалог. Глеб увлеченно разговаривал, смотря вниз. Его собеседник находился в воде и не собирался выходить на мост. Разобрать о чем шла речь, Стас не мог, слишком далеко находились эти двое, да и беседовали они вполголоса. Пес натянул поводок, Стас решил подобраться поближе, чтобы понимать суть происходящего. Но до него долетали только обрывки.
-Не смог я, - лепетал Глеб. – Не переживай все будет хорошо.
Что втолковывал в ответ необычный собеседник, было не уловить. Стас знал одно, что стал свидетелем какой – то тайны. И ему во что бы то ни стало надо разгадать её. Наконец Глеб встал.
-Я понял, надо подогнать крокодила. Пойду. А если он все еще на ремонте.
Юноша развернулся и уверенно зашагал прочь, опять послышался всплеск. Через секунду он скрылся в темноте. Стас пошел на мосток, с опаской заглянул за него. По воде шли большие круги. В природе царствовала тишина. Он огляделся вокруг – ничего необычного.
Тогда Стас последовал за Глебом. Когда он вышел из леса, послышался звук отъезжающего автомобиля. Белая «Волга» Глеба показала свои задние габаритные огни. Стас посмотрел на Сиплого.
-Ты чего-нибудь понимаешь, - обратился он к собаке.  - Вот и я тоже ничего не пойму. Давай – ка пойдем домой.
Евгений Константинович посмотрел на Стаса, который молча вошел, снял обувь, прошел на кухню.
-Дядя Жень, Глеб не появлялся?! -  поняв, что его не было, помолчал и спросил. - А можно чаю.
Евгений Анатольевич поставил чайник.
-Стас, сахарный песок там, в шкафчике, - по издаваемым звукам было понятно, что парень достал то, что просил.  Вскипел чайник и кипяток побежал ручьем в чашку к насыщенной заварке. Стас молча положил в ароматный напиток три чайных ложки песка. Отхлебнул. Евгений Анатольевич склонил голову набок.
-Вкусно.
-Очень, - также задумчиво отвечал Стас. – Никогда такого вкусного чая не пил.
-Еще бы, - пробубнил в сторону Евгений Анатольевич. – Я тоже первый раз вижу, с каким наслаждением пьют горячий чай с тремя ложки манки вместо сахара. С тобой все в порядке?!  - уже в полный голос сказал Евгений Анатольевич.
-Да. Дядя Жень?
-Чего.
-А крокодил на ремонте.
-С чего ты взял. Вон он стоит.
-Понятно.
-Стас, ты может чего –нибудь объяснишь.
-Я пока и сам в прострации.
-Это видно.
-Что видно.
-Прострацию.
-Не понял.
-Ладно, давай спать, - про манку говорить Стасу было бесполезно. 
Вечером следующего дня Стас и Сиплый были на своем посту. Только на этот раз место дислокации выбрали чуть поближе, немного замаскировались и устроились ждать продолжения интригующей истории.
Вот пришел Глеб. Опять присел на мосточке. Всплеск. И…в тишине зазвучал до боли знакомый голос.
-Глеб, привет, давай поехали. Ты пригнал крокодила.
-Нет. Он все еще на ремонте.
Стас не понимал, почему Глеб говорит неправду.
- Как быть!? Может в твою Волгу.
-Я без машины.
-Глеб, мне нужна помощь. Ты ходил к нему.
-Он отказался идти ночью.
-Глеб, если он не придет,  я погибну. Хорошо. Плевать на него. Ты мне помоги.
-Что делать, а то водишь как телка на поводке.
-Мне надо домой.
-В таком виде?!
-Есть варианты.
-Надо подождать, уверен,  смогу его уговорить.
-У меня мало времени Глеб. Ты прав – родители не поймут, но Стас же поймет.
Здесь Стас довольно улыбался.
-Я ему все рассказал, но он, ни в какую. Говорит – устал от твоих прихотей.
-Ты описал мое положение.
-Да и не однократно, о твоей беде поведал.
При этих словах Стас сжал кулаки, а Сиплый хотел зарычать, но молодой человек зажал его пасть.
-Я не понимаю его, но…Глеб время утекает. Может он все еще зол на меня. Скоро начинается отсчет, если я не успею, то…
-Ты же знаешь, я не брошу тебя.  Не хотел тебя расстраивать. Стас обижен.
-Ладно. Пусть обижается. Давай так. Возьми машину у Валерки. Я приеду домой решу вопрос, и ты меня обратно доставишь.
-А Сиплый.
-Да. Забыла совсем о пушистом комке. Ничего. Успокою. Давай. Иди. Придешь, все как обычно, покрути воду рукой.
-Не волнуйся. Я скоро.
Глеб встал и направился к лесу. Стас и кавказец смотрели ему вслед. Стас разрывался: куда идти, что делать. Потом принял решение и проследовал за Глебом. Тот в свою очередь прошел в лес. Вышел на поляну.  Повернулся, ухмыльнулся, сел в Волгу и уехал.
-Сиплый, в какие игры он играет. Зачем он врет? - Стас погладил собаку и не пустил вдогонку. – Фу, не время сейчас. Потом, загрызешь его, - он улыбнулся псу, тот с шумом вздохнул. – Пойдем, узнаем, в чем там дело.
Собака и Стас на мягких лапах пришли вновь на мосток. Молодой человек сел на колени и покрутил воду. Вот, сделанная им воронка становится больше. Стас отпрянул, из темноты воды появлялось лицо, оно быстро приближалось…
-Юна, - молодой человек инстинктивно отпрянул и был удивлен.
-Стас, - Юна была удивлена не меньше, увидев его. Потом выражение на лице не предвещало ничего хорошего. – Решил все – таки снизойти. Ты, ты, ты! Мне была нужна твоя помощь, а ты нос воротишь. Глеб к тебе приходил не единожды, но как же обида выше крыши!
-Погоди, - пытался вставить хоть слово Стас.
-Ждать, издеваешься, -  и тут послышался резкий хлопок, и волна воды окатила Стаса с головы до ног.
-Обалдела.
-Не нравится!
-Да ладно я, а Сиплый причем…
Мокрый пес подошел и посмотрел вниз.
-Сиплый, - Юна протянула к нему руку.
Он заскулил и сунул свою голову практически в воду.
-Мой хороший, ты испугался, не бойся.
-Юн.
-Чего,- зло спросила она.
-Ты чего в воде сидишь?!
-А ты не знаешь. Опять дурачка включаешь.
-Напомни.
Она вздохнула, подтянулась на руках и села на мостик.

День первый.

Стас влетел домой к Юне. Сел за стол на террасе.
-У вас водка есть?! – спросил он Милу.
-Есть, - как –то не решительно ответила она ему.
-Налейте сто граммов, - потом подумал и сказал. – Лучше сто пятьдесят.
-Что случилось, Стас. Ты узнал что-то о Юне.
-Мм, да, нет.
-Так да или нет.
Стас залпом выпил горячительный напиток, глубоко втянул в себя запах черного хлеба и откусил хрустящий маринованный огурчик.
-Тетя Мила, теперь я точно знаю – все будет хорошо. Главное успеть. А дядя Женя, он где…
-На работе.
-Тетя Мила, я буду обращаться к вам со странными на первый взгляд просьбами, пожалуйста, не отказывайте и не просите объяснений. Это не моя тайна и посвятить вас в неё я не смогу, но от этого зависит жизнь…
-Юны…
Стас кивнул.
-Я пока и сам немного обескуражен, но приду в себя. Тетя Мила, позвоните, пожалуйста, дяде Жене и попросите сегодня днем отправить в командировку Глеба до завтра.
-Хорошо, - ответила Мила. – А сам попросить не можешь.
-Мне надо остаться в стороне. Пойду, полежу в комнате Юны, можно.
Мила кивнула. Стас вошел, закрыл дверь. Сел на кресло.
-Так. Попробуем. Иди сюда мой домовой – Хапужка мой.
В комнате ничего не происходило.
-Дурдом какой – то, - говорил он вслух. - Иди сюда мой домовой – Хапужка мой.
Опять тишина.
-Я же говорил все это выдумки.
В этот момент раздался треск, Стас обернулся назад, когда повернулся, на него уставились глаза – пуговки. Он вздрогнул.
-Ты кто?!
-Это ты кто, - проговорила Хапуга высоким чистым голоском.
-Я. Стас.
-А я Хапуга.
-Такой маленький…
-Нашел маленькую.
-Ты девочка.
Хапуга вздохнула.
-Чего надо.
-Помощь, - и Стас попытался потрогать её. Хапуга благоразумно отпрянула. – Надо срочно отправиться к Агафье и узнать, что делать дальше. Ты смотаешься, придешь мне скажешь.
-К Агафье, - переспросила она.
-Да.
-А сам не пробовал.
-Был. Нет её дома.
-К Агафье значит, - она встала, поставила руки в боки. Домовая стала увеличиваться в размерах. Голос её становился громче и перешел в бас. – Да, кто ты такой, - она буквально нависла над Стасом. – Я не твой домовой, ты не можешь мне указывать. Ишь, приперся, разорался, - она угрожающе смотрела на него.
Стасу было явно не по себе, но страха он не показывал.
-Чего ты разбушевалась. Меня Юна прислала.
Хапуга сощурила глаза.
-Однажды я уже попалась на эту удочку, потом сто лет прощения просила за ошибку – смерть хозяина. С тех пор больше никто, кроме моего хозяина лично не может мне ничего указывать. Откуда мне знать, правда, это или нет.
-Я не вру. Ты же видела нас вдвоем у Агафьи.
-Видела, а потом  и другое видела, как ты новую любовь нашел.
-Когда это было?!
-Я все сказала
-Значит, один к Агафье пойду и расскажу, что ты мне отказала в помощи. Ведь Юна в беде.
-Ты мне еще и угрожаешь, да я тебя сейчас раздавлю на месте. Одно мое движение и этот шкаф ляжет на тебя сверху. 
-Понял. Хочешь Юну – будет тебе Юна, но заметь, ты сама этого захотела, - Стас вылетел из комнаты.
-Тетя Мила,  возьму крокодила.
-Ты же выпил?!
-Не бойтесь я на озеро. Больше никуда не поеду.
Крокодил был благополучно поставлен в укромное место. Стас разложил сидение и удобно устроился. Закрыл глаза и заснул. Очнулся: за окном темно, в лесу раздаются разные звуки. Стас пошел к мосточку. Вновь присел и поводил по воде.
-Привет, что Хапуга, - сразу заговорила Юна.
-Она меня чуть не убила.
-Так и знала, что делать то. Все-таки придется до дома добираться и там, чтоб никто не увидел.
-Сейчас я тебя возьму на руки и отнесу в машину на заднее сидение, потом в комнату, дальше разберемся.
-Меня никто не должен видеть.
-Да уж, - протянул Стас. – И угораздило же тебя. Хватайся за шею.
Стас бережно взял Юну на руки и пошел к машине. Через несколько минут крокодил уже стоял практически у террасы. Стас зашел в дом. Там была суета Мила, Лиза, Светка копошились на кухне, Валера сидел на диване и о чем - то беседовал с Евгением Константиновичем.
-Прошу прощения, - заговорил Стас, все взоры устремились на него. – Я уверен в каждом из вас, но это не моя тайна и мне запрещено её раскрывать. Чтобы быть уверенным, что вы не станете невольно её частью, прошу всех зайти в кладовку. Вы не должны видеть все то, что произойдет дальше.
Все переглянулись.
-Опять колдовство, - сказала Светка.
-Ты скажи: она жива или нет, - тетя Мила ждала ответа.
-Вы ставите меня в неловкое положение.
-Так. Пошли в кладовку, - сказал Евгений Константинович и первым зашагал в её направлении.
-И долго нам там находится, - поинтересовалась Лиза.
-Нет. Может полчаса. Но как только все будет сделано, я открою дверь. Простите. Надеюсь, вам тут будет удобно, - с этими словами Стас, убедившись, что все уселись, есть вода и даже настольные игры, закрыл дверь и повернул ключ на два оборота. Потом вышел во двор, открыл дверь, вновь взял Юну на руки и отнес на второй этаж.
-Наконец –то я дома, - сказала она. – Пора приступать. Хапуга.
-Я тут, - раздался ленивый голос.
-Хапуга надо немедленно идти к Агафье, - Юна замолчала и засмеялась. – Ты бы сейчас себя видела.
-Я тебя предупреждал, - заметил Стас Хапуге. – Сама захотела.
-Вот это запасы на зиму,  - проговорила ошеломленная Хапуга.
-Не боись, ты не одинока. У тебя хорошая компания во главе с Глебом и Стасом.

Двадцатью двумя часами ранее.

-Значит ты не в курсе. Даже профессиональный актер не смог бы так убедительно сыграть удивление, причем удивление, граничащее с испугом, - сказала Юна, сидя на мостике.
-Юна, как такое возможно. Ты стала…
-Я – русалка.
-Вижу, как блестит твой шикарный хвост при лунном свете.
Юна действительно была хороша. Огромные голубые глаза с поволокой, сочные алые губы, белые волнистые волосы ниже талии, они ниспадали на оголенную грудь, закрывая её. Давая возможность фантазии рисовать её формы. Узкая талия, завершала человеческую сущность девушки. Дальше шел хвост с мелкой чешуей, она переливалась, казалось Юна вся в драгоценных камнях.
-Как это произошло.
-Не знаю.
-А Глеб, Глеб все знал.
-Конечно, - спокойно ответила Юна. – Он первый увидел меня в таком обличии. Мне надо было срочно попасть домой. А еще лучше, если бы ты сразу пришел на выручку.
-Погоди, погоди, - Стас никак не мог придти в себя от увиденного, - то есть ты меня с Сиплым обрызгала вот этим!
-Хвостом?! – Юна пробежала глазами там, где раньше были ноги.- Да, но не сильно. В противном случае вы были бы в озере, - она вздохнула. – Вернемся к главному. Ты отказал…
-Стой, стой, - опять заговорил Стас.
-Увы, стоять я не могу, но из- за твоего упрямства, потеряла время.
-Какое время?!
-Драгоценное. Глеб  тебе все рассказал, но ты решил немножечко потянуть. Как тебе не стыдно.
Стас молчал, потом тихо сказал.
-Юн, прости, - она при этом откинула волосы от лица и внимательно дослушала его. – Но вся проблема в том, что Глеб ко мне вообще не приходил.
Здесь шок был написан на её лице.
-Тогда как ты узнал, где я?!
-Значит так. О том, что ты пропала, я узнал от Светки, Лизы и Валерки. Они приехали ко мне домой. На тот момент твой папа уже два дня продолжал поиски…
-Два дня…, - перебила его Юна.
-Два дня, - констатировал Стас. – Главная версия – утонула. Сиплый вытащил твою кофту из озера.
-Как же так. Глеб говорил, что ты не хочешь помогать, а он не может это осуществить, потому что крокодил на ремонте был.
- Сегодня, он сказал опять, что крокодил все еще на ремонте, да и он не на «Волге».
-Да.
-Юна, он врет. Крокодил во дворе, стоит повернуть ключ, и он заурчит, как большой кот.
-Ничего не понимаю.
-Кстати, я проследил за ним. И вчера, и сегодня он уехал домой на своей белой «Волге».
Юна подняла глаза на Стаса.
-Получается, он специально все это делал.
-Да. Так что душ я принял вместе с Сиплым несправедливо.
-Но меня то, как нашел.
-Следил за Глебом. Вчера решил, что это по твоей просьбе все держится в тайне, половину не слышал, далеко находился. Сегодня суть разговора уловил, к тому же ты Глебу напомнила, как тебя позвать, - Стас опустил руку в воду. Пошли круги, –Знал бы про это, еще вчера тебя позвал.
-Разобрались.
-Так чем помогать.
-Мне надо стать человеком.
-Ха, так это мы сейчас раз-два три Юночка иди, ни фига не получается из меня волшебник. Ты издеваешься.
-Нет, мне надо вернуть свой облик.
-Как много ты знаешь способов, чтобы из русалки стать человеком. Я лично ни одного.
-Ты что про русалочку не читал, - обижено проговорила Юна.
-Слышал, что она за ноги голос ведьме отдала. Ты на что пойдешь?!
-Хочется все оставить при себе. 
Стас сел рядом и опустил ноги в воду.
-Надо опять бабку трясти.
-Кого.
-Агафью.
-Конечно, я и планировала к ней Хапугу отправить. Я по понятным причинам этого сделать не смогу.
-Хапуга, это кто.
-Домовой мой.
-Час от часу не легче. Где его искать.
-У меня дома. В комнате.
-На какой полке он лежит.
-Тебе смешно, а мне, - она заплакала. – Стас, ты не понимаешь, завтра начинается русалочья неделя, если не успею за семь дней вновь обрести облик человека. То останусь русалкой навсегда.
-То есть ты умрешь.
-В какой-то степени я и так мертва. По сути – утопленница, но не простая, а с…
-Заморочками, - Стас обнял её и поцеловал. – Такую и люблю.
 Юна посмотрела на Стаса и тоже поцеловала его.
-Слушай, давай, сейчас быстро домой сбегаю, подгоню крокодила, доедем, и ты сама найдешь своего домового.
-Нет. Скоро светать начнет. Не могу в силу веских причин. Мы не успеем вернуться. Да и домашних не стоит впутывать в этот кошмар.
-Тогда завтра приеду и поедем.
-А Глеб.
-Этот, как же очередную сказку про белого бычка наплетет.
-Зачем он врет.
-Не знаю, но Светка, сказала, что Митя слышал…
-Какой Митя?!
-Митя, бывший Лизин….
-Он-то, каким боком.
-Так ты не дослушала. Накинулась на меня, что я плохой человек. Они примчались ко мне от Глеба. Митя был в кафе, услышал от Глеба про тебя, приехал к Валерке рассказал все Светке, та взяла Лизу они поехали к этому прыщу, он отказал в помощи. Тогда они и примчались ко мне. Вот.
-Совсем меня запутал. Глеб рассказал обо мне Мите?!
-Нет. Митя был в кафе со своей женой. За соседним столиком сидел Глеб, он не видел Митю, и рассказал своему приятелю, что ты пропала, все тебя ищут, а он скоро станет сказочно богат и найдет другую девушку не хуже тебя.
-Зря он так. Русалки не прощают.
-Не злись. Так чего с домовым то.
-Ты попробуй сначала, правда, он с норовом. Но выхода другого нет. Зайдешь в комнату скажешь: Мой домовой – иди за мной.
Стас повторил.
-И обязательно имя назови. Хапужка мой. Понял.
-Да.
-Повтори.
-Иди за мной, мой домой, Хапужка мой.
-Точно. Все мне пора. Светает.
-Завтра, домой тебя свезу.
-А родители.
-Там не только родители, там все, кроме Глеба.
-Тем более.
-Ничего с родными поговорю, а Глеба в командировку отправим. Это же единичная акция?!
-Не знаю.
-Значит, придумаем что-нибудь ещё. Пока.
Они посмотрели друг на друга. Юна спустилась в воду, с грустью взглянула на Стаса. При лунном свете блеснул её серебряный рыбий хвост.


День первый продолжение.

В большом зеркале в комнате отражалась красивая, но опасная русалка.
-Главный вопрос, который ты должна задать, как мне вновь стать человеком.
- Как ты стала такой.
-Не помню.
-Что ты помнишь, последнее. Какое воспоминание последнее.
- Сижу на мосточке, мои ноги в воде. Солнце, яркое солнце. Девушка протягивает мне букет, - здесь  Юна замолчала.
-Какой букет, - Хапуга не отставала.
-Из кувшинок, красивых таких. Желтых, как солнце.
-Девушка, какая она. Опиши.
-У неё удивительные зеленые глаза, и почти ярко –рыжие волосы…
-Продолжай, продолжай!
-Она протягивает мне букет, тянусь за ним…. Все. Я русалка.
Хапуга вздохнула.
-Куда ты, - заволновался Стас, когда домовая исчезла.
-Она скоро вернется.
-Где все: мама, папа, Светка, Лиза, Валера.
-В кладовке.
-Ты запер их в кладовке.
-Это ненадолго.
Вернулась Хапуга. Она села на краю шкафа. Вздохнула и посмотрела на Юну.
-Говори, - велела Юна.
-Это наказание. Водные твари забрали тебя за твой проступок.
-Какой проступок, - повернулся к Юне Стас.
-Не думай об этом, - моментально ответила Юна и угрожающе посмотрела на Хапугу.
-Я не думаю, я просто втянут во все это.
-Не важно, важно, что я такая и если не обернусь вновь в человека, то стану отвратительным, жестоким и мерзким существом.
-Но сейчас ты прекрасна.
-А как ты думаешь, добывают пищу, я не говорю, чем её едят. Вряд ли к уродке кто –нибудь приблизится. Особенно мужчины.
-Почему мужчины.
-Хм, потому что с ними у русалок особые счеты.
-Что мы им сделали.
-Стас, ты, правда, не знаешь или прикидываешься, - Юна с некой недоверчивостью посмотрела на него. – Понятно. Они все утонули из-за несчастной любви. И все невестами. Вопросы?!
-Нет вопросов.
-А ты - то причем.
-Это наказание, - повторила Хапуга. – И в какой – то мере у Юны несчастная любовь.
-В каком смысле, - Стас заморгал глазами.
- Глеба она не любила, а ты был с другой. Вот, - домовая явно сочувствовала. - Агафья сказала, что теперь пришло время быть смелой. Ты чего – нибудь поняла.
-Поняла.
-Без паники, надо думать и решение найдется, - с жаром проговорил Стас.
-Есть способ? Хапуга, Агафья рассказала о каком – нибудь способе, - Юна с надеждой смотрела на неё.
-Она сказала следующее, - здесь Хапуга замолчала  и заговорила голосом Агафьи. – «Вот уже тысячу лет ищут способ, как, став русалкой, вновь превратиться в человека. Были миллионы девушек, но, ни одна из них не смогла этого сделать». 
Юна закрыла ладонями лицо. Стас молчал. Хапуга не знала, куда деть свои руки. Юна выпрямилась.
-Хапуга. Иди к Элдорам.
-Зачем, я была у Агафьи.
Юна нехорошо посмотрела на неё.
-Я твой хозяин. Иди к Элдорам. Найди старинные книги. Прочти их. Найди что – нибудь.
-Поняла, - кивала соломенной головой Хапуга.
-Потом придешь ко мне.
-Куда.
-В озеро.
-Я не могу.
-Ты же говорила, что не тонешь.
-Это другое. Я не тону, но  не живу в воде. Это не моя стихия.
-Что еще за стихии, ты же домовой.
-Именно, хозяйка. Я живу дома, могу выйти из него на время, но не покидать. Ты вот эту книжицу всю прочитала.
Юна вздохнула.
-Понятно. Интересней заговоры, снятие порчи, сглаза,  как прочитать будущее….
-Короче, - уже не выдержал Стас.
-Не перебивай, ты меня,  шкаф никто не отменял.
-Отменял, - сказала Юна. – Что я не прочитала.
-Введение.
Юна и Стас посмотрели друг на друга.
-Увы, хоть и неинтересно, но полезно с точки зрения информации.
-Что там, говори, - Юна скрестила руки и ждала продолжения от Хапуги.
-Там написано, что тот, кто на земле, никогда не будет в воде, как и тот, кто в воде никогда не будет на земле, под землей, хотя здесь вопрос,  в воздухе….
-Как быть. Ты мне нужна. Стас не сможет меня привозить сюда в таком виде каждый день, - Юна поправила волосы и приподняла хвост. Потом загадочно посмотрела на Хапугу. – Придумала. Ты будешь со Стасом.
-Он не мой хозяин, - заволновалась Хапуга.
-А я и не говорила об этом. Ты сама ему сказала,  что слушаешь приказы хозяина лично. Так.
-Так.
-Вот и будешь выполнять. Лично.
-Я не могу в озеро.
-А кто говорит об озере. Я про, - и Юна указала пальцем на небольшой предмет на трельяже, зеркало которого так эффектно подчеркивала все её достоинства, кроме длинных ног. Вместо них - прекрасный рыбий хвост.
Хапуга даже встала.
-Вишенки.
-Совершенно верно. Будешь ей. Стас тебя будет носить ко мне.
-Ладно, - и Хапуга расслабилась. Теперь она  загадочно посмотрела на Стаса.
-Как я её понесу, - всполошился он.
-В виде вишенки, - игриво ответила Хапуга.
-Какой вишенки, - Стас закрутил головой в разные стороны.
-Вон той, - услужливо показала Хапуга.
Стас подошел, взял в руки любимую безделушку Хапуги, повертел в руках заколку и справедливо поинтересовался:
-И куда я её должен прицепить.
-На волосы, - не задумываясь, ответила Хапуга.
-Куда, - Стас был взбешен. – Это как я буду с ней выглядеть. Не надену эту штуку на голову. Все, что угодно только не девчачьи прибамбасы. Вот я весь такой выхожу и на моей башке – заколка. Я, конечно, предупредил о странностях, но это уже ни в какие ворота. Нет.
Хапуга торжествовала.
-Кто сказал, что в волосы, - невозмутимо парировала Юна.
-А куда, - Стас сразу стал внимательным, как и Хапуга.
-Вместо запонки наденешь на рукав, или вот сюда, - Юна взяла рубашку и поместила вишенку на левой полочке.
Домовая насупилась.
-Вот и договорились. Хапуга, ты еще здесь. У меня мало времени. Осталось всего шесть дней. Пока. Стас пошли обратно.
-Одежду возьмите, - пробубнила Хапуга.
-Зачем?! – Юна не понимала ход её мысли.
-Затем?! Ты можешь стать человеком во время русалочьей недели. На время, правда, но можешь. Ты же не хочешь голышом рассекать. Юбку и футболку возьмите, и шлепки, - Хапуга вздохнула. – Все надо продумывать, куда вы без меня. Дом не на кого оставить.
-Хитрюшка Хапужка.
Домовая искренне засмеялась.
-Пока.
-Пока, - ответила Юна.- Я рассчитываю на тебя.
 -Сделаю.
Юна повернулась к Стасу.
-Поехали.
Он встал, взял хрупкую девушку – русалку на руки.
-Погоди, одежду возьми.
-Точно, прости, - Стас посадил Юну обратно. Выполнив её указания, все нашел, и отнес в крокодил в багажник.
Через полчаса он повернул ключ и увидел жаркие баталии в кладовке.
-Рыба, - кричала Лиза, прыгая по маленькому помещению. – О, Стас!
-Вижу, вам было не скучно. Но еще одна просьба.
-Опять кладовка?! – Валера попытался угадать дальнейшие действия.
-Нет. На кухню выходите через пять минут.
-Хорошо, - отозвались в один голос все. – Давай иди.
На озере Юна поцеловала Стаса. Он её. И опять на прощание в воздухе заблестел серебряный хвост, который красиво без единой капли брызг ушел под воду.

День второй.

Стас поправил рубашку, взял вишенку. Пригляделся и надел на рубашку.
-Тебе не страшно меня носить, - спросила Хапуга.
-После пальца дяди Толи, и крыс Старицких - мне ничего не страшно.
Хапуга хихикнула.
-Чего мы Юне скажем.
-Как есть, так и скажем. Ты полынь возьми.
-Зачем это?!
-Хочешь, чтоб тебя русалки забрали. Они сейчас суженого ищут.
-Для меня это темный лес. Можешь подробней рассказать.
-После Троицы начинается русалочья неделя. Так заведено многие тысячелетия. Русалки выходят из озер, рек, прудов. В эти дни они становятся девушками, танцуют, водят хороводы и ищут своего суженого жениха.
-А если найдут?
-Ты маленький что ли, с собой заберут.
-А если избранник не захочет.
-Хм, Стас, они обладают такой гипнотической силой, от которой нет спасения. Любой мужчина, попавший под чары этой красотки, не сможет ей противостоять. Пойдет за ней на край света.  Она же увлечет его своей красотой и погубит в омуте темных вод.
-Полынь то зачем.
-Они не тронут тебя, если с тобой будет эта травка. Своеобразный оберег.
-Откуда ты знаешь.
-От Элдоров.
-Кто такие Элдоры,
-Старейшины, это долго объяснять. Они сказали, чтоб и ты не сгинул надо вдовью траву с собой носить.
-Еще и вдовью траву надо найти?!
-Полынь, это полынь, - не выдержала Хапуга.
-Ты же вдовью траву называла.
-Полынь по – другому еще называют вдовьей травой.
-Почему?
- Полынь горькая, как вдовья жизнь. Отсюда и второе название.
-Я не знаю, как она выглядит даже.
-Знаешь, только значения не придавал. Она растет вдоль дорог. Сейчас покажу.
-Куда мне её деть.
-Лучше на шею повесить, а так в карман запихай.
-Траву надо в лицо русалке тыкать.
-Нет, - Хапуга разволновалась. – Зачем в лицо. Достаточно только присутствия этой травы.
-Как они узнают.
-Так много вопросов. Ответ прост – по запаху.
-Ты сказала, что русалки девушками становятся, значит и Юна может.
-Пока нет.
-Почему?
-Она пока наполовину русалка, и стать девушкой может в четверг и после него.
-Как это наполовину.
-Она наказ… - здесь Хапуга спохватилась.- Она недавно ей стала.
Уже в машине разговор Хапуги и Стаса продолжился.
-Где полынь?
-Через пятьдесят метров остановись.
Стас вышел из крокодила и подошел к обочине.
-Вот она перед тобой.
-Вот это двухметровое растение, непонятного цвета.
-Сорви пару метелочек.
-Фуу, какой пряный, приторный вкус.
-Вот он нам и нужен. Смотри, кто там крадется, - сказала Хапуга.
Стас присел и стал вглядываться в темноту.
-Никого нет.
-Есть. Подойдем поближе.
-Ага. Машину тут кинем, на всеобщее обозрение.
-Спрячь её, и пойдем, глянем, кто там.
-Есть у меня предположение, - протянул Стас, увидев, как Хапуга моргала глазами на вишенке, ответил, - Глеб. И если я не ошибаюсь в своей догадке, то совсем не надо, чтобы он нас видел.
 -Это можно.
-Не понял.
- Говорю, можно сделать так, чтобы он нас не видел, а мы были с ним рядом. Я ему глаза замылю. 
-Это не опасно.
-Нет, подумаешь, глаза почешутся чуть-чуть.
Стас не успел ответить, как его необычная спутница испарилась из заколки. Не прошло и пяти минут, как вновь увидел глаза - пуговки.
-О, ты уже вернулась, - говорил он, ставя машину в укромное место. 
-Делов –то.
-Как ты это делаешь. Научи меня.
-Для этого надо стать домовым.
-Нет. С нас русалки достаточно. Там этот, прыщ.
-Да. Глеб, он пришел.
-Пойдем, посмотрим.
Стас буквально побежал к озеру.
-Где он?! – он пытался увидеть Глеба, но того не было видно. – Исчез. На мосточке его нет.
-Вон  идет, - сказала Хапуга.
-Где,  не вижу.
-Вот идет.
-Где идет – то, может ты и мне глаза замылила.
-Нет, - Хапуга вздохнула. – Просто не учла, что смогу за два километра видеть, а ты нет.
-Вот спасибо. И через, сколько он появится.
-Минут через восемь.
-Хапуга.
-Чего.
-Если я спрошу, ты ответишь, ведь я не твой хозяин.
-Отвечу, ты же не просишь утопить Глеба.
-А ты можешь.
-За хорошего хозяина можно и развеянной стать. Спрашивай.
-Откуда он идет.
-От серого камня, там еще бревно лежит.
-Хапуга, а ты видишь там есть кто – то еще.
-Там пусто.
-А кто там был.
-Я не знаю.
-Плохо. Значит надо проследить за Глебом. Поможешь. Не приказываю, прошу.
-Ладно, ты мне нравишься. Зауважала я тебя. Когда Фифа чуть не свалилась в пропасть. Ты даже кричать не стал, а как мужик все это принял.
-Фифа, кто такая Фифа.
-Лошадь.
-Откуда ты….
-Я же вишенка..
-Вот ведь, и ты с нами была. Где этот.., а теперь вижу. Надо прятаться.
-Не надо. Он нас не увидит. Встань сюда на траву. Он по дорожке пройдет. Только молчи.
Стас послушался Хапугу. Глеб прошел мимо, напевая «Музыка нас связала».  Стас проследовал за ним. Вот Глеб сел на мосточек, опустил палец в воду. По ней пошли круги. Появилась Юна. Она увидела Глеба и Стаса. Стас дал ей знак молчать.
-Глеб, когда поедем, время уходит.
-Не переживай, я поговорил с твоим папой, крокодил заберут завтра. Как только он будет готов, сразу к тебе.
-А твоя «Волга» Глеб, - Юна играла свою роль.
-Волгу папа взял.
-А ты где был, чуть с ума не сошла.
-Папа твой меня в командировку отправил в Смоленск. Я же не мог ему сказать: «Евгений Константинович на озере меня ждет ваша дочь, чтобы из русалки вновь стать человеком».
Юна скривила лицо.
-Глеб, а что Стас, ты с ним говорил.
-Нет. Врать не буду. Мне его бабушка сказала, что он уехал из города.
Глаза Стаса увеличились раза в два в размерах.
-Бросил, значит.
-Юн, не переживай. Я тебя не брошу.
-Глеб! – вдруг заговорила Юна.
-Что родная? - и он взял её за руку, предано смотря в глаза. 
-Позвони Светке, или Лизе, они откликнутся.
- Уже сделал это.
-Да.
-Да. Они пообещали все проверить. Не верят они мне. Не верят.
-Глеб, время, время утекает.
-Мы успеем, давай до завтра. Пока.
Глеб встал, послал ей воздушный поцелуй, дождался пока Юна уйдет под воду. Развернулся. 
-Все успеем.
Тон, которым сказал эти слова Глеб, насторожили Стаса. Через три минуты Хапуга сказала:
-Все он уехал. На «Волге».
-Которую взял отец, - задумчиво проговорил Стас.-  Чего – то мне это все не нравиться.
-Юн, - говорил Стас, опустив палец в воду. Её не надо было ждать долго. – Юна.
-Стас, что.
- Он опять наврал. Уехал –то сейчас прыщ на Волге. Не отдавал он машину отцу.
-Стас, что происходит.
-Я пока не знаю. И Лиза, и Светка приходили к нему, он даже место, где последний раз видел тебя, отказался показать, сказав, там все утоптано, они найдут.
Юна села на мосточке. 
-Чем от тебя воняет.
-Полынь.
-Сам сгинь, - крикнула Юна и нырнула в воду, ударив по воде хвостом. Волна накрыла Стаса и чуть не смыла с мосточка.
Он вытирался, когда её лицо показалось из воды.
-Опять несправедливый душ.
-Зачем тебе эта трава?!
-От русалок.
-А я кто! Я же тебя не убью.
-А твои подружки, - встряла Хапуга.
-Ладно, ты права. С Глебом твоя работа?!
-Ага, - гордо сказала она. – Ничего не увидел.
-Прости, ты можешь её убрать на время, - обратилась Юна к Стасу, тыкая пальцем на карман с полынью. - Хапуга помоги с травой. .
-Что-нибудь узнали?
-Нам нечем тебя утешить, - сказал Стас.
-Почему – то я не сомневалась в этом ответе, - Юна вздохнула.
-Элдоры обещали завтра помочь, чем смогут. Они попробуют прочитать Книгу желаний.
-Чего, - Юна повернулась к домовой.
-Книгу желаний, - спокойно продолжила Хапуга. – Если нет заклинания, ритуала, заговора, значит, есть вариант, как исполнить желание. Ведь его хотела исполнить ни одна девушка, ставшая русалкой.
-Есть такая книга?! - спросила Юна.
-Есть. Элдоры найдут ответ.
-Спасибо тебе.
-Мне спасибо, не надо, - поинтересовался мокрый Стас и присел рядом.
-Прости, - Юна посмотрела на него.- Я бы тебя поцеловала, но ты все еще воняешь полынью.
-А если бы у меня её не было, какая трава по нраву русалкам?!
-Петрушка.
Хапуга мгновенно закрыла рот Стасу.
-Даже не вздумай произносить это слово вслух, а то она невзначай тебя защекочет до смерти.
-Понял.
Они обнялись с Юной и смотрели на воду.
-Юн, надо место встреч менять.
-Хорошо. Там есть одна заводь с бревном.
-С бревном, в какой стороне?! – спросил Стас.
-Справа.
-Хорошо. Понял.
В воздухе витала тишина и покой. Стас видел, как в середине озера появились красивые девушки. Они встали в круг и стали танцевать, будто воды им там было по щиколотку,  кто бы мог подумать, что под ними бездна, а они пели и кружились. На их головах венки из кувшинок. Песня завораживает. Манит. Они кружат и кружат. Красивые ноги, глаза; глаза полные страсти, любви. Их грудь – упругая, красивая; они обещают вечную любовь. Изумрудные глаза влекут, волосы – огонь…и тут удар резкая боль. Стас поворачивается, перед глазами расплывается Юна.
-Пришел в себя, - она опять бьет его по лицу.
-Больно.
-Ура. Слава Богу.
-Ты верующая.
-Конечно. Стас, тебе даже полынь не поможет. Бери с собой Сиплого в следующий раз.
-Да, - сказала Хапугу. – Ты уже шел в омут.
-Куда?
-На дно. О! – сказала вдруг Хапуга. – Полетела.
-Кто, - Стас, обалдевший, медленно возвращался в реальность. – Челюсть болит.
-Извини, другого варианта не было. Хапуга, кто полетел.
-Зозуля, ключи понесла.
Стас посмотрел на небо.
-Зозуля?! Это еще, что за зверь.
-Стас, перевожу на ваш человеческий язык - кукушка.
-Кукушка?   - Стас впился взглядом в Хапугу.
-В чем дело, - домовая отшатнулась.
-Почему кукушка.
-Стас, она хранит ключи от врат.
-Каких врат, - теперь уже Юна ждала ответа.
-Она знает, чью душу заберут, а чью на земле оставят. Ей доверили ключи от мира мертвых, она может открыть засовы. Вы чего, - домовая поежилась.
-Продолжай про кукушку, - сказал Стас.
-Вы же спрашивали, сколько лет осталось жить. Молчите. Значит спрашивали. Она может это знать
-Она бросает яйца.
-Стас, она не бросает их, - продолжала разъяснять Хапуга. – У этой птицы столько дел, что ей некогда заниматься детьми. Она открывает и закрывает двери в иной мир. Но на своих детей у неё нет времени. Зозуля вынуждена подкидывать яйца в чужие гнезда, а потом оплакивать деток и куковать. Только она знает, сколько и кому на роду написано.
-Нас обманула, - заметила Юна. – Сказала три,  а всего полтора года прошло.
-Дорогие мои, кукушечка точно знает, сколько жить осталось, на тот момент, когда вопрос задается, потом все  в ваших руках. Люди сами меняют судьбу. Яркий пример вы, один чуть не погиб и другая наказ…
-Заткнись, - крикнула Юна Хапуге.
-Ты о чем, - Стас с интересом смотрел на домовую.
-О том, что мы сами изменили свою судьбу Стас, натворив много ошибок. До завтра. Целоваться не будем. Полынь, это что-то.
-Хапуга, о чем она.
-Пошли домой, - ответила Хапуга.
-Пошли, хоть  в чем-то есть плюс.
-Какой, - спросила Юна, из воды.
-Ты узнала, почему именно кукушка отсчитывает года. Пока.
Русалка помахала рукой и скрылась в озере. 


День третий

Стас перепутал день с ночью.  В темное время суток он бодрствовал, в дневное спал.
Он открыл глаза и увидел комнату Юны. На шкафу сидела Хапуга.
-Проснулся.
Стас кивнул головой.
-Хапуга. Ты видела там, на берегу избушка.
Домовая не реагировала.
-Ты избушку видела.
-Как спалось.
-Хорошо.
-Чего снилось.
-Я из кошелька много мелочи вынимал и Глебу отдавал. К чему бы это?!
-Это легко. Плакать будешь из-за Глеба.
-С чего это.
-Это твой сон.
-Избушка странная на берегу, её не было там еще день назад.
-Скоро Юна сможет ходить. Мне интересно, как она этим воспользуется.
-Не знаю. Избушка эта странная какая –то. Хапуга, -  Стас уставился на неё. – Зачем она там.
-Вот ведь осёл.
-Зачем обзываешься.
 -Далась тебе эта избушка.
-Интересно. Её не было, а тут появилась. Причем вот, что необычно: видно домик, только после трех ночи. Я сегодня днем ходил. Хапуга – его там нет. Мистика.
-Ты близко – то не подходи.
-Почему, кто там.
-Баба - яга.
-Придумай что-нибудь другое, более правдоподобное, - Стас отвернулся.
-Стас ты не понимаешь. В русалочью неделю еще не то может появиться. Эта избушка всегда тут как тут. Старушка крови ждет. Без неё ей никуда.
-Какой крови.
-Человеческой. Русалки не каждого к себе утащат, и ей перепадет.
-Что за бред…
-Бред…Стас, ты так и не понял? Тех, кого нечестью зовут, они существуют на самом деле. И без живых им никак. Они силы свои поддерживают, кто, как может, только всегда – отнятая жизнь.
-Хватит. Лучше думай, как Юне помочь.
-Ты с ней тоже поаккуратней, она хоть и ласковая с тобой, а мало ли чего ей в голову втемяшится.
-Перестань.
-Стас, это не шутки. Юна небезобидна. Она может тебя как спичку сломать, такая в ней сила.
-Хапуга. Пусть ломает, если ей это поможет.
Хапуга замолчала. Стас спросил.
 -Скажи, есть шанс Юне стать вновь человеком.
-Есть, но такой шаткий.
-Значит надо закрепить, - Стас встал. – О! Слышишь. Прыщ пришел. Надо послушать, о чем речь пойдет.
-Какими судьбами, - спрашивал его Стас, заходя на террасу. 
-Решил узнать, может что-нибудь известно о Юне.
-Пока все без изменений.
-Жаль. Но я все равно не стану терять надежды.
Стас кивал головой и хотел врезать этому самоуверенному, холеному, красивому и такому лживому молодому человеку.
Рука сама поднялась и с размаху с силой врезалась в скулу Глеба, его лицо повернулось вправо. Но рука Стаса уже выровняла его положение. Потом кулак снизу попал в середину челюсти. Боль была не выносимой. А, затем, не раздумывая, Стас ребром двух ладоней хлестанул Глеба по ушам, тот схватился за них и согнулся. И мгновенно получил кулаком в переносицу. Дальше….
-Стас, Стас,  с тобой все в порядке, - его трясла Лиза.
Он кивал головой, посмотрел на Глеба, тот надменно и свысока смотрел на него. Он понял, что только что избил Глеба в своих мечтах, но от этого ему стало легче. Неожиданно Глеб засобирался. Стас посмотрел на вишенку, её не было на месте. Забыл  её в комнате. 
-Куда ты, так быстро, - поинтересовалась Лиза.
-Как твое самочувствие, живота не видно. Как ребенок, - с нескрываемой брезгливостью спрашивал Глеб, было понятно, он все знает.
Лиза резко отвернулась. Глеб усмехнулся. Стас влетел в Юнину  комнату. Хапуги нигде не было.
-Черт, - злился он сам на себя. – Попробуй, позови. Убьет, - он схватил вишенку, нацепил на рукав рубашки и спустился вниз.
-Стас, в чем дело. Почему ты так нервничаешь, - Мила не отрываясь, смотрела на него.
-Неспокойно мне. Неспокойно, тетя Мила.
-Ты все время исчезаешь, потом приходишь. Расскажи про Юну,  она, - Мила смотрела на него с мольбой. – Она жива.
Стас отвел взгляд в сторону.
-Стас, посмотри мне в глаза. Скажи, она жива….
С грохотом на пол упал самовар. Мила на секунду потеряла связь со Стасом, и он смог выйти на улицу, мысленно благодаря Хапугу.
-Ты устал, - говорил Валера, стоя рядом с ним.
-Есть чуть-чуть. Валер, - Стас посмотрел на него. –  Мне нужна твоя помощь.
-Говори.
-Надо, чтоб никто не сомневался в правильности моих действий.
-А это так.
-Я не знаю, Валер.
-А чего ты в обще знаешь.
-Если не сделаю всю жизнь буду жалеть.
-Юна жива.
-И ты туда же, - Стас вздохнул.
-Это единственное, что всех волнует. Я не исключение.
-И, да и нет.
-Стас, а если это всего, лишь иллюзия, и ты в неё веришь.
-Валер,  я поверю во что угодно, лишь бы Юна была со мной. И еще Валер, иллюзии такая вещь, - Стас взлохматил волосы. – Если ты в них сильно веришь, они реальностью становятся.
Они постояли, помолчали.
 -Попробую, - сказал Валера. – Мне бы лучше грубую силу, там, в морду дать, вытащить откуда-нибудь. Осязаемое хочется.
-Не переживай, будет тебе осязаемое. Пока философией займись.
Стас шел и думал, как он может объяснить отцу и матери Юны, что пока их дочь, вроде жива, вроде мертва и нет никакой гарантии, на её полноценное возвращение. Кто знает, как из русалки вновь превратиться в человека.
Он пришел на берег, но на мосточек не пошел, сразу направился на новое место. Оно располагалась неподалеку от прежнего, но было укрыто высокой сочной травой и огромным камнем, живописно дополняющего ландшафт, у него был главный плюс - его неправильная форма.  Справа он был ровный, слева образовывал платформу, она напоминала лавочку. На неё и сел Стас.
-Ты где была, - спросил он Хапугу, увидев её глаза на заколке. – Я тебя потерял.
-За Глебом следила.
-О, как.
-Узнала, где он бывает и с кем встречается.
-Что – то интересное.
-С русалкой.
-Вот секрет- то, - разочаровано сказал он. – Конечно, с русалкой. Юна человеком пока не стала.
-Так он не с Юной встречается.
-А с кем, - теперь Стас был весь во внимании.
-С красивой такой, с пышными формам. И нижней блестящей частью тела. 
-Хапуг, мне кажется они все на один хвост.
-Не скажи, в темноте цвет волос не рассмотрела и глаз.
-О чем они говорили.
-Эта вся с формами ласково так шептала, что она его озолотит.
-За что.
-Этого я не поняла. Но они прям, как голубки ворковали. Того гляди съест его. Этот преданно в глаза смотрел, жаль, у него хвоста нет, а то я бы подумала, что он им услужливо машет из стороны в сторону.
-Что происходит Хапуга.
-Не знаю.
-Может пора Валеру подключить. Он давно хочет чего –то осязаемого.
-Зови Юну, нам есть о чем поговорить.
-Минут через десять. Сейчас там этот наплетет и уйдет. Потом позовем. Кстати, глянь, может они уже разошлись. Ох, не нравится мне все это. Он Юну завтраками кормит и ничего не делает. Хапуга,  я понял, он время тянет.
-Зачем?!
-А я знаю. Надо понять. Чего там…
-Вызывай, утопал.
Юна появилась практически мгновенно, грациозно устроилась на камне.
-Что нового?! – сразу спросила она.
-Глеб с русалкой встречается, шепчется о чем-то.
-Какой русалкой.
-Хапуга говорит с формами.
Юна вздохнула.
-Хапуга, о чем они болтают.
-Не расслышала, уловила, что она его озолотит.
-Вот, как, так он на богатство русалочье польстился. Плохо это закончится, - она посмотрела на воду. - Что Элдоры.
Хапуга мялась. Юна резко повернулась к ней, она смотрел на неё исподлобья, слегка сощурив глаза. 
-Элдоры сказали, есть способ.
-Говори.
-А мне ничего не сказала, - протянул Стас.
-Ты не русалка, и что я должна одно и то же два раза повторять.
-Да говори же.
-Элдоры прокопались в книгах все дни напролет. Пересмотрели множество холстов, летописей,  заглянули даже в египетские пирамиды, там знаки есть интересные.
-Я очень благодарна им.
-Они будут довольны этим обстоятельством. Они упорно изучали различные источники….
-Я тебя сейчас сама развею, - аж, заскрежетала зубами русалка.
-Как и говорила, ни заговора, ни заклятья, ни ритуала не существует. Можно заключить договор, только он имеет срок и заканчивается через год, максимум полтора.
-Что за договор.
-Юна,  ты серьезно, - Хапуга быстро заморгала глазами- пуговками.
-Расскажи.
-Договор между ведьмой и русалкой. Только русалка должна заплатить.
-Чем.
-Это решается, когда заключается договор, в последний раз русалка пожертвовала своей сестрой.
-Как это, - недоуменно спрашивал Стас.
-Её отдали ведьме через год.
-И что с ней стало.
Хапуга посмотрела на Стаса никак не отреагировала, только вздохнула.
-Она умерла, - Стас искренне не верил этой чудовищной правде. Он переводил взгляд с Юны на Хапугу.
- Не только она, но и русалка.
-Почему.
-За все надо платить,  - сказала Хапуга.
Возникла пауза.
-Дальше, - прервала её Юна.
-В одной из книг, она была написана летописцем во времена княжения Великого князя Игоря. Тогда Ольга, жена его, жестоко отомстила за смерть мужа древлянам. Потом приняла христианство. Именно в те смутные времена появилась эта запись. Такая маленькая и незначительная,  что на нее никто и внимания не обращал, среди других важных изречений. Элдоры прочли, узнали,  как можно стать человеком не принося жертв, и не меняя облик на что –либо или кого- либо.
-Не томи, - сказала Юна.
 Хапуга была довольна напряжением.
-Я буду цитировать, - она увидела, что Юна кивнула головой, волосы рассыпались по плечам, которые мерцали белизной при свете луны. – Только с таким же обликом поможет вернуть облик первоначальный, надо всего лишь взять самое ценное тому, кто мечтает вновь стать человеком. За эту вещь водяные девы исполнят любое желание. Вот.
-Ты чего-нибудь поняла, - спросил Стас, поворачиваясь к Юне.
-Сейчас Хапуга еще раз процитирует сей документ, а мы попытаемся понять. Давай Хапуга. - Чего молчишь, - Юна ждала объяснений.
-Уже. Там сказано с таким же обликом, как и тот, кто хочет облик первоначальный вернуть. Так.
-Так, - отвечал Стас.
-Кто в таком же облике, как и ты, - Хапуга обращалась к Юне. Та явно сегодня была не в форме. – Русалка. Русалка в таком же облике, как и ты.
-И что, - встрепенулась Юна.
-Русалка должна помочь вернуть облик человека. Но надо взять у неё самое ценное, за что она исполнит желание. Все.
-Осталось узнать, что самое ценное у русалок, - Стас посмотрел на Юну.
-А я откуда знаю.
-О, как. А кто из нас русалка.
-Не знаю я. Меня и русалкой назвать можно с натяжкой. Хапуга, ты узнавала про ценное для них.
Та отрицательно покачала головой.
-Хвост, - предположил Стас. – Нет, - Стас сам отверг версию.- Как ты его заберешь. Отпилить разве что, он отрастет.., - Стас посмотрел на Юну.
- Не отрастет, русалка умрет. 
-Они что смертны, - был поражен Стас.
-Конечно. Есть три вида русалок: я отношусь самой низшей, такие, если найдут смысл такой жизни, перейдут в другой вид, если нет, сгинут быстро. Русалки –обольстительницы живут по триста, пятьсот лет. Все зависит от привязанности.
-Привязанности!
-Увы, Стас. Русалки могут быть привязаны к своей семье и оберегать её, могут привязаться к месту, где они жили земной жизнью. К дому, дереву. Чем меньше такой привязанности, тем больше они живут. Есть истинные русалки, они бессметны. И живут в самой глубине - они жены водяных. Поверь, это самые мерзкие существа, они зеленого цвета, покрытые слизью и различными наростами, болячками, их рыбьи глаза практически не закрываются. Они могут принять решение о жизни русалок - обольстительниц. У них кроме перепонок на руках и ногах нет ничего ценного. У нас начинающих тоже. Надо искать у второго вида.
-Волосы.
Юна прыснула от смеха.
-Они вырастут за час и станут еще лучше.
-Драгоценности, - сказала Хапуга.
-Они их охраняют, могут посулить и даже дать немного, но не расстанутся с ними  никогда. И заберут их, вместе с жизнью, того, кому давали их.
-Вот.
-Чего вот, Стас. Даже если они потеряют часть им все равно. Такого добра на дне, - Юна махнула рукой. – Да, и доведут до белого коления жаждущего золота. Он сам принесет обратно, а может и прибавит, лишь бы его в покое оставили.
-Что русалкам дорого, без чего они не могут, - размышлял Стас.
- Ничего у них нет, они, если ты не видишь….. На меня посмотрите. Из всего материального-то у них и есть, - она развела руками. – Разве что гребень.
Стас и Хапуга разом устремили свой взор на Юну.
-В гребне дело? - недоумевала русалка.
-Может быть, - заметил Стас. – Зачем гребень русалкам.
-Ну, как, - стала объяснять Юна.- Мы расчесываем им волосы, когда проводишь по волосам струится вода. Она стекает по всему телу, освежает его.
-А если ты не станешь расчесывать волосы гребнем….
-Не будет воды, - Юна посмотрела на Стаса. – Тело засохнет.
-Другой взять.
-Это невозможно у русалок только один гребень, они получают его, когда становятся ими. Эта изящная вещица сущность русалки, её защитник и помощник в соблазне. Можно сесть на камень, распустить волосы и начать расчесывать волосы, это действо особенно нравится мужчинам.
-Кто дает гребни?
-Истинные русалки.
-Потерял, другой нельзя взять?!
-Нет. Волосы русалок не волосы, я не могу объяснить. Только родной гребень доставляет наслаждение. И потом, Стас, у русалок нет имен. Их различают по гребням. Потерял гребень – потерял себя. Следовательно, тебя уничтожат.
-Значит надо украсть у русалки её гребень. Она выполнит желание, и ты станешь человеком.
-Дело осталось за малым. Найти русалку и главное украсть, - Юна покачала головой. Потом с жаром повернулась к Стасу. -  Да они гребень из рук не выпускают, как и я свой, - Юна приуныла и поправила его в волосах. – Вот почему никто не смог стать человеком. Это невозможно.
-Я знаю русалку, - сказал Стас.
-Меня, - Юна глянула на Стаса.-  Нет. Я не могу все это сотворить с собой.
-Есть другие русалки. Завтра они выйдут на сушу. Можно с ними потанцевать и вытащить из волос гребень.
-С ума сошел, ты уже потанцевал и в омут чуть не ушел. Гребень он возьмет. Надо кого- то невидимого.
-О, дядю Толю попроси.
-Это невыполнимо.
-Почему?
-Потому что я в их категории. Я мертвая, Стас.  И не могу им ничего взамен предложить. Мертвые не подчиняются мертвым.
-Опять тупик, - Стас обнял Юну. – Может Сиплого натравить.
-Неудачный вариант всех распугает и только, - сказала Хапуга. – Чего вы на меня уставились?
-Ты это можешь сделать.
-Юна, не могу. Меня за воровство развеют, тем более делаю я это, вмешиваясь в дела людей. Не могу. Мне можно наблюдать, помогать, но не делать.
-Подсказать то можешь, когда гребень хоть на миг останется без присмотра.
-И что дальше Стас.
-Дальше Сиплый прыгнет, спугнет русалку. Я гребень заберу.
-Русалку мы, где найдем, - спросила Юна.
-А та, что с Глебом встречается, - протянула Хапуга.
-Хорошая мысль, - сказал Стас. – Надо пробовать. Как говорится, под лежачий камень вода не течет.
Он обнял Юну. Так и сидели до рассвета. Русалка и молодой парень, который боялся отпустить в другую стихию загадочное и мистическое существо.


День четвертый.
 
Стасу казалось, что план, разработанный им и Хапугой, безупречен. Осталось его только воплотить в жизнь. Он спускался по лестнице, как услышал тихий разговор.
-Мила, не переживай, надо надеяться.
-Женя, её нет уже шесть дней. Могут ли хорошие мысли лезть в голову.
-Ты плохие гони от себя, смотри дома шумно, ребята нам атмосферу создают.
-Если бы ни они, я сошла бы с ума от неизвестности. Стас молчит, знает что- то и молчит.
-Он сказал, это не его тайна.
-Женя, вдруг мы можем помочь Юне, почему она не связывается с нами, - Мила заплакала. – Глеб темнит. Они заодно.
-Не похоже, Стас вчера Глебу чуть не врезал.
-Как.
-Это было написано на его лице. Так напарники не действуют. Не плачь, я, почему - то верю Стасу.
Молодой человек, который слышал разговор, закашлялся.
-Дядя Жень сегодня Сиплого с собой возьму. Вы не против.
-Нет, эта зверюга, похоже, только тебя, да Юночку слушается. Опять поздно придешь.
-Думаю под утро.
-Осторожно.
Стас кивнул головой, закрыл дверцу машины за Сиплым, завел крокодила и поехал к озеру.
-Полынь взял, - спросила Хапуга.
-Взял.
-Смотри, видишь, светится полянка, это русалки хоровод пошли водить. Они в четверг выходят на сушу.
-Только сегодня могут ходить.
-Те, кто слабые, да. Другие до конца недели могут плутать по тропинкам. Но если русалка злая и мести хочет, она из воды выйдет в любое время никто не остановит.
-Пошли, караулить. Сиплый, за мной.
Они спрятались недалеко от того места, куда приходил Глеб.
-Хапуга, а если эта русалка с формами уже вышла из воды.
-Все равно будем ждать.
Потекли минуты ожидания. Ни Глеба, ни его водяной подруги не было.
-Хватит, надо Юну звать.
Она уже была на берегу.
-Ты можешь ходить.
-Отвернись и принеси одежду, мне как – то не по себе.
Стас побежал к крокодилу. Открыл багажник. И решил так просто пройти мимо того места, где должна появиться русалка. Он замер с одеждой в руках, когда увидел, как красавица уселась на камень, вытащила гребень, и, напевая, стала расчесывать волосы.
Приблизился поближе, он следил за каждым движением руки. И словно заклинание твердил про себя: «Положи гребень на камень, положи гребень на камень. Поверь, я верну его тебе, не поврежу, как только Юна станет человеком».
И словно услышав его просьбы, русалка положила гребень на камень рядом с собой и стала что –то рассматривать в воде. Стас тихо подошел, протянул руку, и… хвать… его цепко держала русалка с желтыми глазами.
-Сиплый, - заорал Стас.
Послышалось сопение, рычание, Сиплый перемахнул через Стаса и прыгнул на русалку. Она не удержалась и свалилась в воду, не отпуская Стаса. Молодой человек оказался под водой. Там красотка развернулась лицом, вместо пухлых губок, появился рыбий рот, она открыла его, Стас отпрянул от ряда острых мелких зубов, которые чуть не вцепились в его щеку. Его кто – то схватил сзади и стал тащить на сушу, Сиплый вонзил клыки в хвост русалки, та отпустила руку Стаса. Он в свою очередь гребень. Красивая безделушка постепенно пошла на дно.
-Ты с ума сошел, - кричала Юна. – Она тебя чуть не сожрала.
-Чуть не считается, - он тер руку, на которой отпечатались зубцы заветной вещицы.  - Молодец, мальчик, - гладил Стас Сиплого. – Ты мне жизнь спас.
-Тебе удалось, - Хапуга с надеждой смотрела на Стаса.
-Чего удалось.
-Гребень, ты взял гребень.
-Нет. Он выпал у меня из руки и пошел на дно. Упустил я его, сам не знаю как.
-Ну, надо, - раздосадовано говорила Хапуга. – Столько сил и все напрасно. Не мог сберечь его.
-Не кричи на меня, эта с формами меня почти с собой утащила на обед. Причем обедом был бы я.
- Все пропало. Теперь они станут осторожнее, - Юна вздохнула.
-У неё такие желтые глаза, как у ящера.
-Так и есть, когда начинается охота, глаза меняют цвет на желтый.
-Погоди, гребень упал на дно. Я сейчас нырну и попробую его найти.
-Перестань, - Юна остановила его. – Она там явно тебя ждет, и поверь не одна. Так что шансов подняться на поверхность у тебя не будет. Станем опять караулить. Сейчас поехали.
-Куда.
-Я покажу.
-А хвост у тебя не появится.
-До рассвета нет.
-Ты же в воду вошла, должна превратиться…
-Сказки, пока сама не захочу, ничего не будет, поехали уже.
Мокрый Стас впихнул в машину, только что отряхнувшегося Сиплого. Сел за руль машина тронулась в том направлении, куда показала Юна. Стас все понял, как только повернул.
Юна тихо открыла калитку. Прошла на террасу. Села на стул. Осмотрелась.
-Позови родителей, возможно, мы встречаемся в последний раз.  Я не хочу, чтобы тебя винили в моей смерти.
-Юна.
-Молчи. Судя по всему, нам не удастся завершить задуманное. Нет, я не опускаю руки, просто, хочу быть спокойной.  Позови родителей.
Стас прошел на кухню. Тетя Мила и Дядя Женя смотрели телевизор. Ребята играли в настольные игры. Молодой человек замер в открытой двери, точно за ним находилась хрупкая девичья фигура.
-Стас, - повернулась Мила. – Что.
Тот сделал шаг в сторону.
-Юна, - прошептала она и побежала на террасу. За ней бросился Евгений Константинович. Ребята тоже соскочили с мест. Стас жестом остановил их.
-Подождите, вы позже.
-Юна, девочка моя, - обнимала и целовала её Мила. – Ты жива, наконец-то. Какая ты холодная, ты замерзла. Ты нашлась, - Мила села на стул. От нахлынувших чувств Евгений Константинович не мог проронить ни слова.
-Доча, - спустя несколько минут слетело с его языка. – Доча, как мы тебя искали. Где ты была, с тобой все в порядке.
-Мам, пап, - она гладила их лица, мокрые от слез.
Они сидели и просто смотрели друг на друга. Они не могли напитаться присутствием друг друга. Им не надо было ничего говорить. Эти трое понимали друг друга без слов. Минуты, казалось, бежали так быстро. Юна видела каждую морщинку около глаз папы, она впитывала запах мамы и руки, её руки, они необыкновенные. Нежные, родные она помнила каждое их прикосновение к ней.  Она знала, что потом точно все будет хорошо.  Юна уткнулась в теплые родные ладони, там на мизинце правой руки маленькая родинка, мама всегда говорила, это свой след оставила божия коровка.
–  Я вас так люблю. Я не надолго. Мне придется уйти.
-Куда, - закричала Мила. – Не пущу. Нет.
-Мамочка, милая, выслушай меня.
-Давай послушаем, Мила, - отец сел рядом с Юной, взял её руку.
-Дорогие мои, любимые, возможно, это наша последняя встреча.
-Нет, - шептала Мила она не отрывала взгляд от дочери.
-Доча, мы решим любую проблему.
-Папочка, хороший мой, сильный и справедливый. Эта проблема не решается на земле.
-А где, - глаза у отца Юны стали влажными.
-Я допустила ошибку, о которой нисколько не сожалею, и если бы все вернуть назад сделала точно так же. Только за свой поступок надо отвечать…
-Перед кем, кто эти люди, я им головы по отшибаю.
-Пап, так это дело не уладить.
-А как уладить.
-Надо, чтобы я стала человеком.
-Юночка, но ты и есть человек.
-Мамочка, это видимость. У меня есть всего полчаса, потом я должна уйти обратно.
-Куда уйти, Юна.
-Па, ты же знаешь, что я никогда не вру. Но вам эта правда ни к чему. Просто я пришла проститься с вами.
-Нет, - зарыдала Мила.
-Юна, мы тебя не пустим, вторил отец.
-Боюсь, что даже тебе будет не справиться со мной, папуль, через полчаса. Послушайте, я вас очень люблю, и всегда буду любить. В том, что произошло, виновата только я.
-Стой, - схватил Юну отец.
-Пап не надо, послушайте лучше меня. Если в понедельник утром меня не будет дома, значит, я уже никогда не вернусь. – Стас, - крикнула Юна.
Стас вошел на террасу, за ним стояли Лиза, Светка, Валера.
-Прощайте. Всех люблю. И не ходите за нами – это опасно.
Мила упала на пол и схватила Юну за ногу.
-Не отпущу тебя, нет.
Юна села на корточки, взяла лицо матери в свои руки поцеловала её, улыбнулась. Мила обреченно опустила руки. Потом погладила по лицу отца, посмотрела на ребят, кивнула им и вышла прочь.
На озере Юна вошла в воду. Она просто смотрела на Стаса.
-Им больно сейчас, - сказал он.
-Знаю, но от неизвестности было еще хуже.
-Мало что прояснилось с твоим появлением.
-Сейчас они знают, что я пока есть в каком –то виде. И не будут питать иллюзий, если в понедельник меня не будет.
-У нас еще есть время.
-Практически нет. Нужен гребень.
-Пойду, покараулю еще. Вдруг получится. Сейчас твои коварные подружки станут возвращаться с прогулки в озеро.  Надо попытаться, а если счастье будет.
-Хорошо, я подстрахую. Сиплый где.
Собачья морда пролезла через ноги Стаса. Юна засмеялась и осталась в озере. Стас с собакой пошел уже к мосточкам, оттуда слышался девичий смех.  Действительно на деревянном сооружении сидели две симпатичные девушки. Он не мог понять русалки они или нет. Встал на почтительное расстояние. Вот послышался опять смех и к ним прибежали еще три девушки. Две нырнули в воду, в лунном свете блеснули хвосты.
«Русалки, - убедился Стас».
Компания резвилась от души.  Они брызгались водой, одевали друг на друга венки из зеленой березы. Ныряли. Потом дружно уселись и стали расчесывать волосы. Зрелище было завораживающим. Волосы струились по плечам и опускались в воду. Вот одна из русалок положила гребень рядом с собой.
-Иди, - зло проговорила Хапуга.
-Слишком далеко не успею схватить.
Домовая засопела. Стас будто чувствовал: красотка моментально схватила гребень в руки, и вновь принялась причесываться. Прошло полчаса, а русалки продолжали свое действо. У Стаса затекли ноги, даже Сиплый стал засыпать. Как вот, вот он удачный момент, одна из водяных дев, что располагалась ближе к Стасу, положила на деревянные доски главную свою драгоценность. Он вошел в воду и стал продвигаться под мостками. Из – за разговоров, смеха, плеска воды русалки ничего не слышали, и на секунду потеряли бдительность. Стас протянул руку за гребнем…в этот момент кто-то громко крикнул на берегу. На мосточек вылетел Сиплый. Русалки бросились врассыпную, вновь гребень в последний момент уплыл в озеро.
Стас чертыхнулся и вышел из воды.
-Ты чего здесь делаешь, - улыбался Глеб.
-Зачем собаку испугал.
- Какую. Не видел, - ехидно продолжал Глеб.
-Ты специально это сделал, распугал всех….девушек.
-Дееевууушеек, - пропел Глеб. – Это русалки. Зачем они тебе.
-Искупаться с ними хочу.
-Ну, ну, - закивал головой Глеб.
В этот момент на мосточке появилась Юна. Она схватила Глеба за горло и смотрела ему в глаза, не отрываясь.
-Юна, Юна перестань, - попытался  Глеб оторвать сильные руки Юны от своего горла.
-Нам пора объясниться. Не так ли, - ответила она, ни на секунду не ослабив хватку.
-Я готов, - хрипел Глеб.
Юна на время оставила его, тот стал демонстративно кашлять.
-Говори, - велела она ему.
-О чем.
-Как Стас не хотел помогать, как машины ремонтировали, и как ты выбивался из сил, чтобы решить проблему.
-Не понимаю, о чем ты.
-Глеб, это я не понимаю, почему ты откровенно врал.
Глеб молчал.
-Есть какие- то разумные объяснения.
-Хотел сам тебе помочь, без него.
-Почему не помогал, ты даже домой не отвез меня, хотя такая возможность была и не однократно.
-Юна, я боялся. Не знал, как лучше это сделать.
Юна угрожающе пошла на него, глаза становились желтыми.
-Ты меня предал Глеб.
-Нет, - в ужасе стал отходить тот. Раздался плеск, и на мосточке появилась еще одна русалка. Стас обомлел.  Она обвела взглядом всех и сказала.
-Он полюбил меня. Не трогай его.
-За какие заслуги, ты приглянулась этому хлыщу, - Юна повернулась к Глебу спиной и рассматривала русалку.
-Тебя это не касается. Ты не можешь предъявлять ему претензии.
-Еще как могу. Ведь он обещал меня защищать и помогать еще при человеческой жизни, а когда обернулась русалкой, дал слово вытянуть из этой беды. Но он предал меня. Почему?! Что ты ему посулила.
-Золото.
-Золото за любовь, Глеб. Ты променял меня на холодный металл.
-Не такой он уж и холодный.
-Он мой, - угрожающе заговорила русалка.
-Не претендую на него. Мне нужны объяснения, почему он продал меня и тянул время.
И тут кто-то толкнул Юну в спину. Она полетела на другую русалку, вместе они свалились в воду. Когда она вынырнула, то увидела, как Глеб отошел на почтительное расстояние. И крикнул:
-Откуда я знаю, будешь ты жива или нет. А здесь мне предлагают стать человеком.
-Человеком, - не верила своим ушам Юна. – По-твоему ты человек!
-Я да, а ты нет. И вряд ли станешь.
-Глеб, какой ты низкий, лживый червяк. Пусть я монстр, но во мне больше человеческого, чем в тебе. Я никогда не поступила бы так подло.
-Я поступил нормально.
-Глеб, бойся любви русалок, особенно их золота. Она потребуют взамен твою жизнь. Поверь.
-Ты злишься на меня.
 -Нет, поступаю, как человек. И бойся той русалки, которой причинил боль,- Юна замолчала.- Вспомнила. Ведь это ты толкнул меня в воду. Ты меня не вытащил на мост, а спихнул в воду к ней, - Юна смотрела на странную конкурентку. 
Другая русалка выскочила на мостик и стала приближаться к Стасу.
-У меня тоже есть обида на него. Это ты пытался стащить мой гребень, - она угрожающе стала наступать на него. – Ты не реагируешь, - эти слова адресовались Юне, которая спокойно смотрела за всем происходящим. Русалка уже была на расстоянии вытянутой руки и тут. – Полынь или петрушка.
-Полынь, - ответил Стас.
-Сам сгинь, - крикнула она и сиганула в воду.
Юна смеялась от души. Подруга в кавычках качалась на воде. Потом изящно ушла под воду.
-Уходи, Глеб, и больше не показывайся мне на глаза. В следующий раз - ты станешь моей добычей. Уходи. Сиплый, - крикнула Юна.
Раздалось рычание. Пес встал на задние лапы. Стас схватил кавказца за ошейник. Юна поднялась на руках и села на доски.
-Если бы девчонки к тебе не приехали, я погибла. Этот, - она кивнула в ту сторону, где недавно стоял Глеб, - палец о палец не стукнул. Стас время утекает, нет времени. Гребень станет моим наваждением.
-Не станет, - сказала Хапуга. – Вот. – Она протянула знакомую вещицу с высокой голубой волной, белыми жемчужинами, и россыпью бриллиантов.
-Где ты его взяла? - Стас не верил своим глазам.
-Кажется, я догадываюсь, украла, - сказала Юна, смотря на столь вожделенный гребень.
-Он тут лежал, у неё гребень выпал, когда она от полыни скакнула в воду. Я подумала не пропадать же добру и не украла, а подобрала.
-Молодец, Хапужка моя, - Юна сияла от счастья. – Теперь предстоит торг. Надо подготовиться к нему. Завтра встретимся. Забрезжила надежда на чудо. Нет, - сказала она, показывая на круги. – Видимо придется сегодня.
На поверхности появилась русалка. Она озиралась по сторонам.
-У тебя мой гребень? - спросила она Юну.
Та отрицательно покачала головой.
-Он у меня, - ответил Стас и показал его.
-Отдай, - она подплыла к мосточку. 
-Хоть сейчас, но у меня есть желание, ты должна его исполнить.
 -Говори какое.
- Хочу, чтобы она вернула облик человека.
Русалка посмотрела на Юну, потом на Стаса.
- Мне надо получить одобрение. Скажу, когда встретимся, - и она нырнула в глубину.
-Ну, вот я думал, сейчас щелк, и ты человек. Но тут какие-то заморочки. Как теперь узнать, когда приходить.
-Узнаешь, - ответила Юна. – Хапуга помоги ему. Надо круг сделать защитный.
-Чего? - вытаращился Стас.
-Того, не забывай сейчас русалочья неделя, они могут выходить из воды. Она надеется забрать гребень сегодня ночью, поэтому огради себя кругом. Хапуга покажет каким и полыни не забудьте нарвать. Пока.
-Пока. Может Сиплого с собой еще взять.
-Обязательно. Идите мне надо одной побыть.

Отражение и преображение.

Юна вновь была в том дне. Вот девушка с зелеными глазами протягивает ей букет из кувшинок. Она тянется к нему, но выражение лица с любезного меняется, там возникает мерзкая гримаса. Её хватают за руку и тащат в воду. Юна отдергивает руку и вскакивает. Она может убежать отсюда, и тут её толкают, неожиданно, сзади - в спину. Она подает в воду.
Лицо с мерзкой гримасой и белыми глазами, которые становятся желтыми, быстро приближается из глубины. Юна успевает только глотнуть немного воздуха и вот она под водой.
Ногами отталкивает мерзкую тварь, но та не дает увернуться. Юна изловчилась и опять стукнула ногой существо, оно отпускает её. Она спешит на поверхность, до неба и солнца, воздуха остается совсем чуть – чуть, её руки на поверхности, там на мосте кто – то стоит.
«Он поможет, - мелькает у неё в голове. – Стоит только протянуть руки и  - вытянуть её из этого ужаса».
Нет. С двух сторон появляются эти твари. Каждая из них берет её за руку и резко тянет на дно.  В носу, рту вода. Эта субстанция заливает легкие. Дышать нечем. А дневной свет все дальше и дальше. Впереди тьма.
Я прихожу в себя, открываю глаза. Около меня множество этих тварей. Они смотрят на меня.
-Я умерла, - спрашиваю их.
-Почти.
-Что значит почти.
Существа, покрытые бородавками, наростами, расступаются. И вот на сцене главный персонаж: сгорбленный, зеленый, жутким запахом, подползает ко мне. Лысая голова поднялась, на меня уставились белые рыбьи глаза, они не закрываются. С боку шевелятся жабры. И тут оно заговорило утробным, мерзким голосом.
-Это твое наказание. За то, что ослушалась. Но тебе дают шанс. Ты сможешь вернуть облик человека, если поймешь, как. У тебя будет мало времени всего неделя. Потом ты навсегда останешься русалкой.
-Русалкой, - у меня перехватило дыхание. – И тут я увидела красивый рыбий хвост вместо ног. – Как же так.
-Держи, - существо тыкала в меня скрюченной рукой с толстыми перепонками между пальцами, на секунду показалось там кто – то перемещался, изящный гребень, с красными камнями и двойными зубцами. – Будешь им волосы расчесывать. Потеряешь – тебя уничтожат, - оно повернулась и взору предстали костяные шипы на спине там же между ними широкие пластины.  Они шатались из стороны в сторону, казалось вот – вот оторвутся и из них хлынет отвратительная жидкость, которой было заполнено все тело этого полуящура, полурыбы.
 Я стала вертеть головой. «Теперь понятно. Вот мое наказание. Надо узнать, как стать человеком».
-Простите, - обратилась я к одному из многих существ. Ко мне повернулось вытянутое почти прозрачное лицо, глаза черные во весь зрачок. Губ не рассмотреть, просто  маленькая точка. На голове развивались водоросли.
-Чего тебе, - прозвучало в ответ.
-А вы кто?
-Русалка.
-Как русалка, - я сравнивала себя и это создание.
-Ты такой станешь, если не вернешь облик человека, - оно злобно усмехнулось, и поправила гребень в водорослях.
-Кто-нибудь знает, как это сделать.
Страшилище склонила голову, от неё пошла какая-то вибрация. Другие русалки, примерно такого же вида стали приближаться к нам, образовывая круг.
-Она спрашивает, знаем ли мы, как вновь стать человеком, - послышались щелчки и треск. Потом гул. Стало страшно. Собеседница продолжила. – Каждая из нас искала способ, чтобы вновь стать человеком, но в отличие от тебя у нас было всего три дня, - она со злобой обернулась. - У тебя неделя, но здесь ответа ты не найдешь. Напротив, тебя разорвут на части, если ты скроешь его.
-Я поняла. А как же быть. У кого узнать.
-Все в одинаковом положении, но не теряй время. Оно очень быстро течет.
-Где я.
-Дома.
-Почему этот дом, - я особенно подчеркнула. - Ваш дом. Не находят люди.
-Это отражение, его могут видеть только русалки.
-И я теперь смогу, - спросила, озираясь по сторонам.-  Здесь грязно.
-Зато не высохнешь. Тина вперемешку с илом, водорослями, мелкими красными червями, плюс всякие разные испражнения, вода - прекрасное место для сна.
- Что вы едите, - вопрос я задавала с опаской.
Русалка кивнула головой в сторону. Там висели какие – то клочья.
-Что это.
-Еда.
-А что она представляла при жизни.
-Его, - и русалка кивнула головой в другую сторону. Там стоял мужчина с широко открытыми глазами.
-Как же вы…
Русалка сунула мне под нос свой маленький рот, который резко открылся, увеличился в размерах и ряд мелких зубов, редких и острых, как у пилы пролетели передо мной.  Я сглотнула.
-Там же кости.
Моментально вырос второй ряд зубов, а за ним третий.
-Сколько же их.
-У тебя такие же будут. А может острее и больше, – она усмехнулась. – Если это тебе не нравится, питайся моллюсками. Их здесь предостаточно. 
-Как вы таким видом притягиваете….
-Такими мы не появляемся на верху. Превращаемся в то, что привычно человеческому глазу.
-Куда вы, - не могла не спросить я, как только существо повиляло в сторону.
-За едой, - ответили мне.  – Идешь?!
Перемещаться по скользкому дну было непривычно. Ног не хватало. Но ни поддержки, ни сочувствия не было. Русалки с гребнями в волосах – водорослях смотрели на меня. Им доставляло удовольствие мое корячение на дне
Приходилось передвигаться на руках, волоча тяжелый хвост. Потом я почувствовала, что нижней конечностью тоже можно пользоваться, если вилять им из стороны в сторону. И вот плюхнулась на какую – лужу.
-Что там, - показывая на черную дыру, спросила я.
-Проход, - и словно змея, русалка поскользила по мерзкому илу.
Пришлось следовать за ней, как могла. Через некоторое время появился выход. И удобный вход в воду. Нырнула и поплыла, замечая, слева и справа острые скалы. Теперь вверх. Темнота, как тогда, когда шла на дно. Смотрю, вижу небо. Выныриваю на середине озера. Странное ощущение. Глеб стоит на мосточке. Сейчас уйдет. Ныряю и через секунду уже смотрю на него.
-Юна, ты жива.
-Не совсем.
-Мы же разговариваем. Значит жива.
-Долго объяснять, смотри, - и села на мосточек. 
-О, Господи, - Глеб закрыл рукой рот. – Что теперь делать.
-Мне надо стать человеком.
-И как.
-Подумай и реши.
-Я не отказываюсь, но тут…
-Мне надо домой попасть, поможешь.
Глеб с животным ужасом рассматривал меня и кивал головой. Там в осоке я увидела желтые глаза. Русалка вышла на охоту.

Обратно в реальность.

«Он уже тогда знал, что не будет помогать. Вот мразь. Золото, он продал за золото. Нужна Хапуга, а Стас уже ушел. И не дойти скоро светает. Во как, петухов бояться стала. Я хоть и нечисть, но разумная».
-Юн, ты как, - раздалось сзади. Я не поверила своим ушам – Стас! Обернулась точно. Сидит на берегу. Рядом Сиплый спит.
-Ты не ушел.
-Решил, вдруг грустной русалке понадобится помощь.
«Вот - Золото. Сидит, и ждет. Тихо так сидит не мешает, и оберегает одновременно».
-Стас.
-Да.
-Почему появилась Анечка.
Стас вздохнул.
-Ты не поверишь, так хотелось доказать….
-Что и кому, - перебила я.
 -Тебе. Что будет плохо без меня. В результате, доказал сам себе, что плохо мне. В итоге плохо двоим. Знаешь, я ведь картошку эту дурацкую случайно взял, не разглядел, чего там в пакете. Подумал мой. Рисунок одинаковый. Вот и взял. И тут голос дурацкий сзади старосты нашего Кольки Комарова. Слушай, он прям свою фамилию оправдывает, жужжит и жужжит над ухом, прихлопнуть бы, но пока кровосос не усядется, место себе не найдет… короче пропищал чего – то и девушку эту поставил. Я и успел разобрать: «Это Анечка донеси». Я тогда от злости, его чуть не …неважно. Куда деваться, стоит глазами хлопает. Девочка – колокольчик. А там Мухоловка оказалась на самом деле.
-Видели, как нес ту картошку.
-Юн, сам не рад был.
-Брось, улыбался во все лицо.
-Ну, не мог же я нести картошку с девушкой – колокольчиком с постной миной.
-Лучше с постной.
-Твоя правда. И все же.
-Отнес и..
-Моя милая, устроила допрос, ляпнула про Глеба. Разозлился и ушел. По-английски. Больше не буду так делать.
Я засмеялась.
-А дальше.
-Дальше кино, там, в обще, как на углях все два часа. Последний ряд, последний сеанс, злости не хватает.
-Глеб специально сказал тебя позлить. Наш сеанс был одновременно с вашим: вы в красном зале, мы в синем
-Как кино-то,  - Стас оценил сморщенный нос. – Понятно. Наше интересное, там про похищение. Мне очень Сарай понравился. Простой такой, но друзей выручал. И про бензин с талонами классно придумано. Жаль, ты разочаровалась в своем фильме.
-Продолжим сценарий под названием жизнь.
-Слушай,  я спал у твоего подъезда, но Глеб всегда говорил, что ты уехала.
-Глеб, уехала, что за бред. И ты поверил.
-Я звонил раз пятьдесят, но там всегда был Глеб. Только Глеб. Ты чего, Юн, тебе плохо?!
-Нет.  Все думала, почему телефон днем молчит, и звонит как оглашенный, как только Глеб приходит. Вот ведь. Отключал зараза и включал, когда приходил.
-Проверить не пробовали. И мама с папой.
-Моим родителям все равно: звонит или молчит. Звонить тебе хотела, трубку возьму и не могу номер набрать. Гордость заела. Она такая странная женщина. Все разъедает и не оставляет выбора. Словно обманутая жена хочет кому-то что – то доказать. В итоге не съедает, а сжирает свою хозяйку, которая остается ни с чем.  Есть исключения, когда надо вытащить гордость, но там был не тот случай, - Юна замолчала, словно переваривая, все события, моменты. -  Честно звонила и Лизе, и Светке. Он, наверное, выключать забывал, или ты перестал звонить.  А дальше.
-Дальше. Юн, мне не по себе становилось, когда девочка - колокольчик на мать смотрела.
-С чего.
-У тебя был теплый взгляд, когда ты смотрела на родителей и тут, словно ножики затупились и кинуть нечем, а может, и кинула, но не воткнется. Злоба одна пылает.
-Сложно. Зачем жениться стал.
-Кто?
-Ты.
-Ляпнул, чтоб результат закрепить.
-Молодец, закрепил.
-Вот, ты белая и пушистая, как наша копейка у Сурена.
 Я стала смеяться.
-Нет. Не пушистая. Анечка быстро смекнула.
-Анечка, лучше не вспоминай. Мне бабуля её звонит. Убивают. Приезжай. Приехал. Дальше больница и вот, - он поднял рубашку. – Семнадцать швов. Знаешь, Юн, я, ведь её ни разу не целовал. А ты жениться. Дурак я.
-И я дура.
-Не, ты русалка, ты круче, - он улыбался.
Потом мы оба свалились в озеро. Там в воде все было понятно: вот я, вот Стас и вот наша любовь. Мы целовались так, словно этот поцелуй был последним.
-Юн, - первым пришел в себя Стас. – Так чего делать то.
-Хапуга где.
-Тут, - отозвалась она.
-Ты все время была здесь.
-Нет. Я не подглядываю.
-Какая деликатность. Надо понять, чего Глеб темнит, чего он плетет паук.
-Сделаю, но сначала эта с формами. Стас, - обратилась домовая к нему.
-Ну.
-Ну, во ответик. Пошли за полынью.
-Умеешь ты пожелать спокойной ночи. Пока, - он поцеловал Юну.
Стас подошел к собаке.
-Не буду будить.
Юна не верила своим глазам. Он бережно взял на руки псину и пошел к крокодилу. Она вздохнула и прыгнула в бездну, туда, где ничто и никогда не станет её домом.
-Давай говори чертить где, - Стас стоял в комнате Юны.
-На улицу пошли.
-На улицу.
-Ты думаешь, она в комнату проберется. Нет. В окна стучать начнет и причитать: «Отдай гребень, отдай гребень». И так через каждые две минуты.
- А если кто выглянет.
-Думаю, будет удивлен, лишь бы дверь не открыли, - вздохнула Хапуга.
-Пошли черчением заниматься.
-Бери полынь.
-Полынь?!
-Конечно. Круг должен замыкаться за домом, чтоб эта милая русалка вход не нашла. Лучше у будки Сиплого. Он устроит ей хождения около дома. Начинай: бери стебли вот эти, большие двухметровые и приступай чертить круг. Как только замкнешь, раскидывай по кругу траву. Пусть лежит.
-Утром увидят, скажут убрать.
-Они твои причуды принимают, не тронут. Давай за работу. Отступи от дома несколько метров, - Хапуга вздохнула. – Три метра отступи,  а то и на порог не выйдешь. Ходи черти и приговаривай: «Круг замыкаю, русалок не пускаю».
Через полчаса с манипуляциями было покончено.  Стас знал, что хитрая русалка не пройдет и гребень не украдет. Помимо Сиплого есть еще Хапуга, которая не допустит пропажи. Он лег и уснул. 

День пятый.

Стас вошел на террасу. Черные круги под глазами Милы, были красноречивей любых слов.
-Есть будешь, - как - то потеряно сказала она.
-Нет. Теть Мил, все будет хорошо, - Стас обнял худенькую женщину. Она посмотрела на него и угловатые плечи стали подниматься и вздрагивать от накатывающих рыданий. Стас посадил её на табуретку и налил стакан воды. Мила, всхлипывая, сделала несколько глотков. Потом вздохнула и вытерла глаза платком.
-Бабушке позвони, - сказала она, пытаясь, успокоиться.
-Теть Мил, мы нашли выход. Все будет хорошо.
Женщина благодарно смотрела на него. После звонка бабушке Стас засобирался.
-Теть Мил, я быстро. Заеду в магазин - куплю овощей бабуле, завезу ей. И лампочки поменяю. Перегорели в ванной и туалете. И вернусь.
Через два часа Стас вошел на террасу. Огляделся. Никого. На кухне сидела Мила.
-А где все, - спросил он её.
-Глеб приходил, и девочки ушли вместе с ним.
Стас почувствовал, как внутри все похолодело. Он рванул на второй этаж. В комнате обшарил все уголочки.
-Хапуга.
-Чего.
-Хапуга, где гребень?!
-Ты с ума сошел. Он здесь лежал, - она кивала на трельяж. – В ящичке, под этими баночками.
-Его нет.
-Куда он делся.
-Русалка.
-Невозможно. Здесь столько полыни, что она задохнется еще метров за двести.
-Глеб, Глеб приходил.
-Он взял гребень.
-Как узнал, где лежит.
-Русалка сказала. Она его чувствует.
-Сволочь, - Стас нервно ходил по комнате. - Ты где была, - накинулся он на Хапугу.
-С тобой, ты меня с собой взял.
-Черт. Схватил вишенку по привычке.
Он сел на кровать.
-Хапуга, - он помолчал.- Хапуга, что делать.
-Надо найти этого упыря.
Стас летел на кухню.
-Теть Мил, Глеб долго был.
-Нет, минут пятнадцать.
-На второй этаж заходил.
-Не видела.
-Девочки, - вспомнил он слова Милы. – Девочки, куда пошли?
-Сказали на помощь Юне. Глеб их попросил, а я должна Женю ждать. Вечером они придут, - она улыбнулась глазами. – С Юной, Стас. Представляешь. Они придут с ней. Сейчас готовить начну.
Стас сжал кулаки. Выскочил из дома.
-Сиплый, Сиплый.
С рыком в вольер выскочил кавказец.
-Пошли, надо твоего любимца найти.
-Как ты это сделаешь, - спросила Хапуга.
-Сиплого по следу пущу.
-След он как учуять должен.
-Как, нос в землю и вперед.
-Прям, балбес какой-то. Запах, Сиплый как узнает, запах Глеба. Надо вещь какую – нибудь.
-Теть Мил, а вещей Глеба никаких нет, - спрашивал он, опять заходя на кухню. 
-Есть,  а тебе зачем, - Мила вытирала руки о полотенце.
- Для дела.
-Там в тазу футболка его. Он сок на себя вылил. Постирать не успела еще.
Стас улыбнулся.
-Самое то, - говорил он Хапуге. – Сиплый, нюхай. Готов. Вперед.
Собака чуть руку не вырвала у Стаса. Поводок натянулся донельзя. Псина неслась вперед. Стас не отставал от него. Вот преодолели лес, показалось озеро, Сиплый бежал вдоль него.
-Стой, - тормознул он собаку. – Куда ты меня тащишь.
Пес рвался дальше.
-Погоди, дай отдышаться. Куда он меня ведет.
-Туда, - Хапуга показала на избушку.
-Если мне не изменяет память, ты советовала обходить её стороной.
-Да.
-Тогда чего он туда тянет.
-Стой здесь. Посмотрю, чего там и вернусь.
Сиплый поскуливал и нетерпеливо ждал продолжения поиска.
-Молодец, мальчик. Молодец. Сидеть.
Стемнело. Тут появилась Хапуга.
-Чего долго так.
-Расклад такой: Глеб привел к бабке девочек. Она выбрала Светку. Лиза сейчас пойдет Юну, якобы, спасать. Но не дойдет. Её русалки сцапают.
-Пошли Лизу остановим, и домой отправим, - Стас вскочил и побежал к таинственному дому. – Погоди. Что значит, Светку выбрала?
-То и значит,  съест она её. Съест.
-Этот урод её, как ужин привел, - не верил Стас своим ушам.
-Точно. На выбор.
-О, господи. Делать-то чего?
-Не переживай, я там кое - кого оставила.
-Кого?
-Хлопотун, в крайнем случае, скажет об опасности.
-Хлопотун, - переспросил Стас.
-Домовой тутошний. Он поможет.
-С чего!?
-Нравлюсь я ему.
-Смотри, Лиза вышла. Пошли, - Стас поспешил навстречу девушке. Взял её под руку. Лиза обернулась.
-Тихо, - проговорил Стас. – Без лишних вопросов быстро пошли домой.
-А Юна, как она? Ей помочь надо.
-Разберемся.
-Стас, Глеб сказал, ей можно помочь.
-Как?
-Надо на озеро придти. В полнолуние она увидит нас, поймет, что не одна. Мы втроем искупаемся в лунном свете и все. Пойдем домой.
-Что за бред.
-Не бред, Стас. Так Юна из русалки вновь станет человеком.
-Тааак, это кто сказал.
-Глеб. Он рассказал, что Юна стала русалкой и надо помочь обрести облик человеческий. Близкие подруги это могут сделать.
-Лиз, - Стас повернул её к себе. – Послушай. Это все вранье. Глеб выдумщик. Не вздумай это пересказать Юниным родителям.
-Да, ты что. Конечно, мог бы не говорить. Только не вранье это. Глеб нам показал Юну, правда, издали. У неё такой хвост.
-Вот ведь козел. Лиз, не говори никому об этом. Многие не поверят, а если поверят, только вред причинят.
-Хорошо.
На тропинке появились две девушки. Они смеялись. На головах венки – из березы.
-Если что спросят, молчи, - сквозь зубы проговорил Стас.
Вот они поравнялись, пошли дальше.
-Полынь или петрушка, - услышал Стас.
Он обернулся, на него из подлобья смотрели колючие, злые глаза.
-Полынь, - моментально ответил он.
-Сам сгинь, - и девушки отпрыгнули в лес.
-Пошли быстро, - и он ускорил шаг.
-Стас, причем здесь полынь, - спрашивала Лиза, закрывая дверцу крокодила.
-Долго объяснять. Из дома ни ногой.
-Валере я, что скажу.
-Пусть сигнала ждет.
-Какого.
-Ракету пущу, в случае чего. Поняла.
Лиза кивнула головой. Стас убедился, что девушка в безопасности. Сел за руль и вернулся вновь к дому, где находилась Светка. Сиплого он оставил в крокодиле. Сам подошел к окну.
-Что она делает. Чего молчишь? Хапуга, ты где?  - он посмотрел на вишенку. Там пусто. В окне было видно, как бабка хлопотала у печи.
-Быстрее бежим, - вдруг появилась Хапуга.
-Куда?
-К озеру.
-Зачем, а Светка.
-С ней пока ничего не случится.
-Почему?
-Она боится.
-Конечно, боится. Это не помеха, чтоб…
-Помеха. Потом объясню. Глеб гребень понес своей русалке.
-О, черт. Побежали.
-Стас, ты не понял. Гребень отравлен, если русалка воткнет его в волосы, она умрет. Надо перехватить Глеба. Забрать гребень, до того, как он вручит его своей подружке.
-Так он ей несет. Украл для неё.
-Слушай, там такая заковыка. Глеб договорился с русалкой.
-О чем?
-Она золото ему дала за Юну. Когда та хотела улизнуть от неё, Глеб столкнул её в воду. За это русалка выложила еще золото.  Глеб решил, что можно больше получить. Он заключил договор: не помогает Юне, и та остается русалкой навсегда. При этом в течение семи дней он должен приходить на свидания к этой, с формами. Награда – опять золото.
-Вот ведь…
-Не отвлекайся, дыхание сбиваешь. Ты дальше слушай. Он специально время тянул. Однако понял, что русалка драгоценности не отдаст, а Юна не простит. Если вернется, уничтожит его. Тогда он заключил еще один договор.
-Чегооо...
-С бабкой. Он ей девушек, она помогает избавиться от русалки. Здесь удачно мы завладели гребнем. Русалка приходила за ним, но поняла, что не вернет обратно. Тогда она просит помочь Глеба. Тот соглашается. Берет гребень, а заодно и девушек. Одну бабке, другую русалкам.
-Яд, яд кто сделал!
-Бабка, конечно. Простой отравой русалок не возьмешь. Там секретный ингредиент есть.
-Что за ингредиент?
-Потом скажу.
-Как он с бабкой то спелся.
-Видимо, она его заманила к себе. Решила им полакомиться. Глеб здесь постоянно ошивался. Скорее всего, помирать в его планы не входило, да и бабка, скажу тебе честно, мужиков не особо любит. Больше девушек, а еще лучше детей.
-Тьфу ты, противно.
-А ты думал, здесь цветочки. Сейчас не об этом. Глеб гребень отдаст, та в волосы воткнет и все. Золото все его и Юна больше не побеспокоит. Смотри…
Стас видел, как быстрым шагом от озера уходил Глеб. На камне русалка смотрела на свое сокровище. Стас понимал, что не сможет вернуть гребень обратно. Он остановился.
-Видимо, чему быть тому не миновать, - проговорила Хапуга. – Не успели перехватить.
-Теперь – то чего?!
-Помрет.
-Это не правильно. Мы можем помочь.
-Смысл. Ты ничего не выиграешь.
-Да, ну, тебя, - отмахнулся он от Хапуги.- Стой, - закричал он.
Русалка увидела его и из чаровницы превратилась в мерзкое существо, которое зашипело, и сквозь бульканье он расслышал.
-Ты не сможешь его забрать.
Стас запыхался и сквозь прерывистое дыхание проговорил:
-Знаю. Только не втыкай его. Он отравлен.
Русалка смотрела на гребень, потом перевела взгляд на Стаса, вновь обернувшись обольстительной девой.
-Гребень отравлен. Ты умрешь, - опять повторил Стас.
Русалка изучала Стаса, грациозно покачиваясь в воде. Какой-то треск раздался сзади. Стас обернулся. Ничего. Повернулся – гладкое озеро, в котором отражалась большая яркая луна.
-Надо Юну звать.
-Угу, - ответил Стас. – Чего я ей скажу?!
Юна с завидной выдержкой и спокойствием выслушала Стаса.
-Это конец. Я навсегда останусь русалкой. Лучше мне дал этот гребень. Умерла и все.
-Не говори глупостей.
-Про меня потом. Чего там со Светкой?
-Так…
-Погоди Стас, Хапуга, давай не стесняйся в красках показывай. Желательно глазами Светки.

Ловушка для доброты.

Странный дом две большие перекладины крест-накрест возвышались над трубой. И там, наверху вместо флигеля сидела огромная птица. Он открывала и закрывала свои блюдца – глаза. 
Покосившиеся ступеньки, выкрашенные странной коричневой краской. Светка не любила этот цвет.  Они вместе с Лизой робко постучали в дверь. Послышалось шарканье и кряхтение. Дверь открылась, на пороге сгорбившаяся старушка смотрела на них: то ли удивлялась, что перед ней две молодые девушки, то ли думала, как они здесь оказались, то ли у неё были совсем другие мысли, о которых Лиза и Света даже не подозревали.
-Вы хто.
-Я Лиза, а это Света. Мы шли на озеро, но Свете нехорошо стало. Вы не могли бы нам помочь.
-Отчего ж не помочь. Заходите.
-Спасибо, - девушки вошли и закрыли дверь. – Если можно ей попить чего-нибудь и мы пойдем.
-Ты пойдешь, - сказала бабка и ткнула в Лизу пальцем с длинным ногтем. – Она нет.
Подруги переглянулись.
-Все, что задумали, сделаешь, на обратном пути её заберешь. Она не оправиться быстро.
-Как вас звать, - спросила Лиза.
Бабуля ничего не ответила.
-Ну, что красавицы, - заговорила бабулька лилейным голоском. – Давайте чайку попьем. 
-Бабуль тебя как зовут
-Кто как называет, девонька.
Лиза озиралась по сторонам.
-Давай ложись, - сказала бабка, уставившись на Светку.
-Куда, - протянула та.
-Вот сюда, - и бабка показала в темный угол.
-Погодите, здесь же не было кровати.
-У тебя со зрением что-то. Кровать здесь всегда стояла.
 Светлане не нравилась обстановка и поэтому очень нервничала. Она не понимала, что происходит. Воцарилась тишина, в ней слышалось только тиканье часиков. Тут открылась дверь и вошел Глеб.
-Вы здесь. Хорошо. А то я переживать начал. Чай пьете.
-Милок, там, на печке возьми, чего просил и иди дальше. Вот с ней, - она кивнула на Лизу.
-Что вы мне дали? - спросила Светка.
-Девонька, да какая тебе разница. Главное, чтоб все хорошо было.
Светка посмотрела на потолок и увидела над собой коричневые доски. Свесилась вниз – там белые. Как-то все не так было в этой избе – перевернуто. Потолок под ногами, пол над головой.
-Свет, мы сейчас быстро с Глебом.
-Куда вы пошли? Не оставляйте меня одну здесь.
-Свет, ты не можешь идти. Тебе плохо, а Юне помощь нужна.
-Не оставляйте меня одну.
-Все будет хорошо, - сказал Глеб, что – то пряча в карман брюк.
-Как вас зовут? - напряженно говорила Света.
-О, у неё очень красивое имя – Евдокия, - ответил Глеб.
-Так я пошла, скоро вернусь, - проговорила Лиза и вышла.
Светка проследила за взглядом Глеба и бабки с большим носом, который загибался крючком.
-Вы Баба-Яга, - вдруг поняла Светка.
-Да, - спокойно ответила бабка, еще дальше пытаясь поставить чугунок в печку большим ухватом.
-Так вы меня, что съедите?
-Кого?
-Меня!
-Да нет, не буду, я тебя есть.
-Тогда моего ребенка?!
-Так и знала, так и знала, что будет истерика. Баба-Яга я и что. Это же не означает, что есть должна первого попавшегося. Мне почем знать, что у тебя на уме.
-Чтобы съесть, надо знать, что на уме.
-Ты как хотела. Какие мысли, такой и вкус потом. Вон вся от страха трясешься. Страх- горечь вызывает. Зачем мне такой вкус. Вот. Теперь у тебя паника начинается, значит, вкус будет не только горький, но и пахнуть неприятно. Мысли должны устаканица. В порядок придти. Спокойствие и умиротворение. Это самое то, мне ведь надо чтоб все было хорошо и в желудке, и на душе, - старуха повернулась к ней. Светка привстала на руке,  в глазах ужас.
-Не надо бояться, находишься, как у Христа за пазухой, - заговорил Глеб.
-Ничего себе Христос, - сказала Светка. – Это же Баба-Яга, даже не человек.
-Можно подумать, Баба-Яга человеком не может быть, - бубнила бабка.
-Слушайте, я так сильно боюсь, что сама не знаю, чего боюсь.
-Определись, - Глеб уже открыл дверь. – Хочешь, мы тебе кого-нибудь оставим для поддержки.
-Кого.
-Шуршуна.
Светка обвела взглядом комнату.
-Шуршун – это кто.
Баба-Яга, не задумываясь, ответила.
-Крыса.
Визг, которым огласилась округа, спугнул птицу.
-Что ж ты так в лоб все ей говоришь, - сказал Глеб.
-Подумаешь.
-Самый большой кошмар девушек – это тараканы, мыши и крысы.
-Не подходите ко мне с этой крысой, - верещала Светка.
-Не бойся, без Шуршуна обойдемся.
-Сейчас вот это выпьешь, и все наладится.
Бабка подошла к Светке и дала глиняную чашку, от неё исходил приятный аромат.
-Пей, -  ласково говорил Глеб. – Я скоро. Пойду Лизе помогу.
Доверчивая Света сделала большой глоток горячего напитка…..
-Все понятно, - говорила Юна. – Лиза где?
-Домой отвели с Хапугой.
-Пошли надо Светку вытаскивать.
Она вышла на берег.
-Одежду давай.
Стас побежал к машине. Через пять минут они пошли выручать Светку.
-Что с ней сделают.
-С ней ничего, - ответила Юна.
-А с кем.
-С ребенком. Он ей нужен. Как они попались на эту удочку.
-Тебя пошли спасать. Так чего там с ребенком.
- Она его съест.
-А Светка…
-Стас, недаром она уже дала напиток. Через некоторое время она потеряет ребенка. Шевелись.
-Все я пошел.
-Куда, - Юна схватила Стас за руку.
-Вот крыльцо.
-Это ловушка. Ты разве не видишь – это не простой дом, - Юна сделала шаг и тут же отпрыгнула. - Полынь. Я не смогу.
-Сейчас уберу, – тут же заговорила Хапуга.
-Убирай, - Юна смотрела, как домовая собирала ветки.- Чтоб туда ступить минимум часа три надо.
-Мне чего делать, – спросил Стас.
-Искать вход в этот дом, - Юна осматривала деревянное строение, пытаясь найти изъян.
-Кроме крыльца ничего больше нет.
-Видишь эти толстые перекладины. Они сейчас в таком спокойном состоянии. Никаких эмоций.
-Ты о чем. У дома нет эмоций. Он не живой.
Юна смотрела таким взглядом на Стаса, что у него по всему телу побежали мурашки.
-Он живой, - Стас не верил, что произнес это вслух.
Да, - подтвердила Юна. – Это не просто доски. Это брови. Смотри, реагировать начинает.
Действительно, доски пришли в движение. И можно было увидеть, как изба в одно мгновение нахмурилась.
-Он чей.
-Дом?!
-Ну, да.
-Бабы-Яги.
-Конечно, а я думаю, чей он. Просто Бабы-яги. Сейчас скажу ему повернись передом к озеру, задом к …пока не выбрал.
- Опять сказки.
-Почему?
-Этот дом повинуется только одному приказу, - Юна сощурила глаза. – Не знаешь, - она засмеялась.- Хозяйки, Бабы-Яги.
-Понятно. Если, эти доски брови, то глаза, где?!
-Обычно под бровями, - спокойно ответила Юна.
-Не понял.
-Наличники – ресницы.
-Окна – глаза.
-Молодец, - Юна легонько стукнула Стаса по плечу. – Вглядись в стекла. Там уже злость виднеется. Сейчас рот в движение придет.
-Рот…
-Окно в подвал.
-Куда я вляпался, может через него,  - с надеждой спросил Стас.
-Хочешь сгореть. Наверняка, там топка. Любой непрошеный гость сгорит там в момент.
-Крыльцо, зачем.
-Запутать. Человек, который вошел через него и ему не позволили выйти, никогда не найдет выход. Там все перевернуто. Чтоб отыскать Светку надо войти в обычный вход. Только где он?
-Да вот он, - сказала Хапуга. – Щель видишь.
-Нет, - Юна вновь обежала взглядом дом.
-Между глазами.
-Ха, - констатировала Юна. – Ловко. Никто не догадается.
Она повернулась к Стасу.
-Смотри, тебе надо протиснуться в эту щель: между глазами и надо ртом.
-Как – то легко. И никакой охраны нет, - озирался Стас.
Хапуга подняла голову наверх.
-Есть.
-Вижу.
-Вы о чем, - пытался понять Стас их ход мыслей.
-Ни о чем, а о ком, - и Юна кивнула на козырек.
Там с них не спускала взгляда пернатая охрана.
-Сова, - понял Стас.
-Не сова. Хуже. Филин.
-И как нам туда войти. Может я быстро пробегу и нырк…
-Поверь, дорогой, до нырк не дойдет. Через секунду будет цап. Ты хоть представляешь, что может эта птаха сделать своим клювом и когтями, - Юна оценила отрицательный ответ Стаса. – Вот и не надо.
-Чего любят филины?
-Охотиться.
-На кого?
-На мышей, хорьков, крыс, - не удержалась Хапуга.
-Шуршун.
-Плохая идея, - сказала Хапуга.
-Шуршун, это что зверь, - спрашивал он.
-Крыса, - ответила Юна. – Её задача охранять жертву. И если вдруг что –то пойдет не так, - Юна посмотрела на Стаса и проговорила.- Уничтожить муху в паутине. Ты же знаешь, на что способны крысы. Они выгрызут что угодно.
-Как нам достать его, - размышлял Стас. – Сыром. Я знаю только то, что мыши и крысы любят сыр.
-Я тебя разочарую. Эта сыр не ела лет десять.
-Чем она питалась, погоди, Хапуга, не говори, злаки и зерно. Нет. Ну и лицо у тебя, или что там.
-Кровью. Она питалась кровью и плотью. И на то, чтобы выманить Шуршуна наружу уйдет ни одна ночь. А у нас нет времени. Есть еще идеи, - Юна обвела взглядом Стаса и Хапугу.
-У меня ракетница есть. Давай пальну, навредить не наврежу, спугну точно.  Есть только одно «Но».
-Говори.
-Сюда дядя Женя и Валерка примчатся.
-Пускай мчатся. Спрячусь.
Странная компания: домовая, русалка и человек молча смотрели на деревянное строение. Первой нарушила молчание русалка.
 -Теперь слушай. У тебя будет всего несколько минут. В противном случае бабка получит невинную душу. А Светка никогда себя не простит. Давай ракетницу. Готов. Хорошо.
Юна подняла вверх руку и в небо улетела красная ракета. Дом стал трансформироваться. Две доски, которые были крест-накрест, встали горизонтально. Жилище бабки выражало недовольство. Страж взмахнул тяжелыми крыльями и с уханьем взлетел со своего привычного места.
Стас смело шагнул и открыл практически невидимую дверь. Юна слышала, как заблеяла бабка, звон посуды, грохот от подающих тазов – все это говорило о том, что Стас нашел Светку. Через минуту весь в паутине, исцарапанный он вышел с девушкой.
Светка не отреагировала. Она посмотрела на Юну и засмеялась.
-Спасли. Юна тебя спасли. Ура.
  -Чего с ней.
 -Стас бегом домой и скорую вызывайте. Бабка травку дала, она всю реакцию напрочь отрубает. Зато врубает другое….Давай быстро вези.
-Я вернусь скоро, - говорил Стас.
Юна улыбнулась. И пошла к озеру. В этот миг у странного дома появился Евгений Константинович и Валерка. 
-Нам надо быстро домой, - кричал Стас.
-Света, что с тобой, - Валерка пытался понять её состояние.
-Валера, привет. Стас, такой чай вкусный. Лиза где.
-Света молчи, - отвечал Стас, запихивая её в крокодил. Она разместилась на переднем сидении на руках у Валерки. С заднего - Сиплый сунул морду. Светка увидела пса, которого боялась до дури.
-Привет, мой хороший, - она поцеловала его в морду, тот чихнул.- Валер, у меня все кружится перед глазами. Чего-то нехорошо.
-Терпи, сейчас, - крокодил мчался сквозь темный лес. За ним Волга Евгения Константиновича. Ещё минута и машины резко затормозили.- Вызывайте скорую, быстро, - кричал Стас.
Мила скрылась в доме.
-Что там произошло, - спрашивал Светку Евгений Константинович
-Юну спасали, - отвечала Светка.
-А Юна, где, - Мила искала глазами дочь. – Юна, - Мила начинала рыдать. Муж нежно взял её под руку и увел в дом.
Через пять минут Светку забрали врачи, ей не позволили встать, мужчины: Стас, Валера, Евгений Константинович и медбрат несли её в машину на носилках. С женой поехал Валера, он бережно придерживал её руку, сгибать которую нельзя. Доктор поставил капельницу.
-Юна, - Мила схватила Стаса. – Где Юна.
Стас отводил взгляд в сторону. Лиза стояла недалеко она скользнула к Стасу.
-Юна?
Стас посмотрел на неё и вздохнул.
-Не все так просто, а сейчас так и вообще, - он махнул рукой. – Лиз, Глеба не слушайте. Пока не могу объяснить, но он изменился. Не доверяйте ему.
Стас сел в крокодил и поехал на озеро. Он звал Юну и ждал, её появления, уехал на рассвете.  Юна так и не появилась.

День шестой.

Стас проснулся оттого, что его кто-то тряс. Открыл глаза - комната Юны.
-Просыпайся, - шипела Хапуга.
-Чего случилось, - Стас тер глаза.
-Просыпайся. Юна, Юна в беде.
-Это я знаю.
-Стас её убьют.
-Кто.
-Русалки.
-Не понял.
-Эти твари решили, что это она отравила гребень.
-Почему.
-Эта с формами попросила Глеба вернуть гребень. Он принес. Но вещица была у нас. И ты остановил русалку. Они посчитали, что Юна решила убить себе подобного.
-Бред.
-А как же желание.
-Стас, русалки коварны. Она не сказала своим подружкам об этом обстоятельстве.
-Бред.
-С формами завидует Юне. Эта гадина водяная сделала все, чтоб поверили ей. Сейчас Юна ждет своего часа. Истинная русалка принимает решение в отношении её участи, но то что это будет смерть не вызывает сомнения. Вопрос как они убьют.
-Есть варианты.
-Могут на сушу выкинуть к людям, они её замучают. Могут в сети запутать,  наживкой сделать. Могут. …
-Наживкой для кого, - перебил домовую Стас.
-Мало ли там гадов всяких.  А могут устроить показательную казнь. Русалку привязывают к столбу. И каждый будет отрывать от неё куски. Обычно это действо длиться неделями, чтобы провинившаяся прочувствовала все с полна.
Стас сел на кровать.
-Как мы узнаем, какой способ казни был выбран. Погоди, о чем это я. Она в любом случае умрет, - домовая кивала головой. – Тогда как быть. Надо вытащить её оттуда.
-Из озера?! Ты и трех минут не продержишься под водой. Да и никогда не найдешь их гнездо. Они прячутся в его отражении. Недаром его называют Зеркальным.
-Я думал чистая, зеркальная вода. Отсюда и название.
-Нет. У него есть второе озеро, отражение первого, а там кого и чего только нет.
-Как быть то, - Стас стал ходить из угла в угол.
-Ты куда, - спросила Хапуга, когда Стас взялся за ручку двери.
-К Агафье. Она должна помочь.
-Не ходи к ней…
Остальное Стас не услышал. Он даже вишенку не взял. Крокодил мчался по улицам. Вот знакомая дверь. Черный кот. Стас вбежал по ступенькам. Постучал в массивную, добротную дверь. И вошел.
-Знаю, зачем пришел, - ответила Агафья. – Увы, я не могу помочь.
-Почему.
-Это её наказание.
-Наказание, за что. За любовь.
-Она знала, на что шла.
-Агафья помоги, я буду терпеть все тычки, пусть мне голову пробьют, пусть ноги переломают, пусть нож воткнут, спаси её. Вытащи, хотя бы на поверхность.
Стас упал на колени.
-Встань. Я повторяю – это её наказание. Она должна испить его до дна.
-Ты жестокая.
-За все надо платить. Она ослушалась.
-Ослушалась?!
Агафья словно не верила своим ушам.
-Ты не знаешь, – словно прочитав его мысли, она ответила. – Не вероятно. Ты не знаешь.
-Агафья, объясни мне.
-Нет. Кто заварил кашу, пусть тот и расхлебывает. Могу дать совет: только безумные поступки, порой становятся самыми разумными. Иди.
Стас вышел от Агафьи и поплелся к крокодилу.
-Она не поможет, - говорил он Хапуге уже в комнате.  – Это наказание.
Хапуга наблюдала за ним.
-Ты знаешь об этом, что-нибудь.
-Это неважно.
-Мне важно. Расскажи.
Хапуга покачала головой.
-Нет. Это несправедливо. Я помогаю Юне и не знаю чего- то. Так не правильно.
-Она решила не говорить тебе. Значит, и я не буду.
Стас встал и угрожающе пошел на Хапугу.
-Ну - ну, не пугай. Можем ответить.
-Как она стала русалкой.
- Глеб столкнул её в озеро.
-Это я уже слышал. Почему её ждали русалки.
-В наказание.
-За что, Хапуга, умоляю, скажи.
-За тебя. За тебя наказание, – вдруг закричала Хапуга.
-За меня, - Стас не понимал, что происходит.
-Да. Она ослушалась. Ты должен был умереть там у Анечки. Ей было велено спасти мать, а ты должен был умереть. В тот день она не выполнила приказа. Юна возомнила себя вершителем судеб. Её должны были наказать. Облик русалки и есть это наказание. Задача русалок из озера её не выпустить. С формами поняла, что Юна нашла способ стать человеком. Поэтому ни одна русалка ей не поможет. Вот.
-О, Господи, - Стас, огорошенный, сел на стул. – Юна. Надо найти выход. Хапуга, спроси у Элдоров. Может, есть хоть маленькая вероятность….
Домовая вздохнула и исчезла. Стас взял вишенку и отправился на озеро. Звал Юну, но озеро хранило свои тайны.  Стас злился от бессилия. И тут увидел лодку. Молодой человек, не раздумывая сел в неё. Оттолкнулся от берега и поплыл. Стас находился по середине водоема. Перегнулся через борт. И стал крутить веслом воду.
-Выходите. Выходите же. Где вы подлые?!
Озеро забурлило, и на поверхности показалась русалка,  а за ней еще одна, потом еще и еще. Они просто кишели около лодки. Их острые зубы впивались в доски, слышался хруст.
-Погодите. Выслушайте меня! - кричал Стас. – Юна не виновата! Она не травила гребень! Её оговорили.
-Врешь, - бормотали страшилища.
-Она не могла сделать этого.
-Могла, чтоб силой старшей русалки завладеть.
-Да нет же, - Стас еле держался за лодку. Её все сильней раскачивали из стороны в сторону, и сохранять равновесие становилось сложней. Того гляди, он окажется в воде среди озверевших русалок, которые и не пытались принять более привычный для человека вид.
-Я спас одну из вас, выслушайте.
Русалки замерли.
-Две минуты, - проговорила одна из них.
 - Юна не травила гребень. Эту вещицу я заполучил специально, чтобы вернуть Юне человеческий облик. Ведь гребень мог возвратиться к его хозяйке только с один условием – она выполнит моё желание. Моя девушка должна из русалки превратиться в человека. Оставаться в таком обличии навсегда Юна не хотела. Теперь вы понимаете, что  ей было не выгодно убивать себе подобное существо. Ведь от него зависела её жизнь. Да и яд она не могла сделать.
-Могла. Она обладает знаниями.
-Возможно, но гребень у меня украл Глеб. Этот прыщ, который жаждал золота. Сам видел, как он выходил из того дома, - Стас показал рукой на избушку Бабы-Яги.  Возможно, она сделала яд и отравила гребень. Поверьте, я хотел перехватить его и вновь вернуть себе. Но не успел. Он отдал его уже. Я спас одной из вас жизнь. Не верите. Спросите бабку. Вы же можете выходить из воды. Уничтожить Юну всегда успеете. А мне без неё не жить.
Русалки смотрели белыми глазами на мужчину и молчали.
-И потом, там какой-то секретный ингредиент есть.
-Слезы, - ответила одна из необычных собеседниц.
-Слезы, - перепросил Стас.
-Слезы русалки. Это и есть секрет. Мы не плачем. Можем пустить слезу, если гребень потеряем, - стало неожиданно слышно, как бьется о борт лодки вода. - Ты плакала…, - накинулись они на одну из своих подруг. Та кивала уродливой головой с водорослями на макушке.
-Глеб собрал слезы, - прошептал Стас.
Вдруг ялик резко развернулся и понесся к мосточку, Стас схватился за лодку и чуть не вылетел за борт от такой скорости. Русалки вытолкали судно на берег и одна, за другой вышли на него. Тут его озарили сотни огней. Русалки опять пошли в воду.
-Стой, - закричал Стас. – Хапуга, что ты делаешь?
-Сейчас всю их зеркальную жизнь с ног на голову переверну. Я привела тысячу домовых. Мы им жизни спокойной не дадим. Они помогут мне…
-Остановись. Не сейчас. Я поговорил с ними. Пускай все уйдут. Хапуга, ты всегда сможешь всех вернуть. Пожалуйста.
-Хорошо.
Через несколько минут огни погасли. Домовые ушли с озера. Русалки вновь вышли на берег. И пошли к избушке.
Дом встретил их недружелюбно. Хлопал ставнями, дышал огнем из подвала. Филин пытался не пустить непрошенных гостей.  Он кружил над ними. Но водяные девы не обращали внимания на птицу.
-Выходи, - шипели они.
Стас стоял сзади них и видел, как бабка металась от окна к окну.
-Сети плетем, мертвеца возьмем, мертвеца возьмем с собой унесем.
Русалки встали в круг, и пошли хороводом вокруг дома, методично приближаясь к избе, а слова – причитания одновременно вызывали ужас у Стаса.  А те, кто вышел из воды продолжал свое дело.
-Сети плетем мертвеца возьмем, мертвеца возьмем с собой унесем.
-И долго они так будут ходить, - спросил Стас Хапугу. – Полыни нет.
-Не знаю.
-Почему они не входят.
-Не могут. Они ищут вход.
-А дальше.
Тут одна из русалок кинулась на дом и пропала из виду. Послышался грохот и визг. И вот еще русалка и еще вошли в дом. Через мгновение они вышли. В руках одной их них скляночка.
-Что это? - спросил Стас.
-Они яд нашли.
-Что за яд такой.
-Там полынь, и главное…
-Слезы русалки.
-Откуда знаешь?
-Они сказали.
-Не думай об этом.
Русалки прошли мимо Стаса, за ними волочилась бабка в большой рыбачьей сети. Они безмолвно вошли в воду и стали исчезать с поверхности.
-Погодите, а Юна! – крикнул Стас.
Ответа не прозвучало.  Он сел на берегу и стал ждать. Но вокруг была звенящая тишина, лишь крик птицы нарушал её, и кузнечики делали ночную перекличку.
Стас не увидел, как солнце показалось над озером. Не заметил, что ночь ушла. Пришел новый день. Стас не покидал берег. Подошла Лиза.
-Все переживают, как ты.
-Нормально.
-Я тут поесть принесла. Держи. Ты ведь не уйдешь отсюда.
-Не уйду.
-Может Сиплого привести.
-Приведи.
-Я дядю Женю попрошу.
-Как Светка.
-Обойдется. Вовремя скорую вызвали. Опасность миновала.
Стас не спускал взгляда с озера.
-Ладно, пошла я.
-Пока.
Лиза отправилась обратно, Стас проводил её взглядом и вновь стал смотреть на воду.
-Почему они так легко бабку забрали.
-Не ожидала она, что к ней придут. Не подготовилась. Получила по заслугам.
 -А дом.
-Найдет новую хозяйку. Он скоро исчезнет.
-Хапуга. Скажи есть надежда, что Юну не убьют.
-Возможно, но она навсегда останется русалкой.
-А вдруг её уже убили.
-С кем это ты разговариваешь, - за спиной раздался голос Глеба.
-Ах ты, - Стас вскочил и со всего маха залепил в скулу. Глеб не удержался и грохнулся на спину. Стас прыгнул на него и стал наносить удары справа и слева. Голова поверженного соперника моталась из стороны в сторону.  Он даже не сопротивлялся. Здесь кто-то схватил Стаса сзади и стал оттаскивать практически от бесчувственного тела.
-Остановись, ты убьешь его, - говорил Евгений Константинович.
Стас не мог сразу остановиться и продолжал наносить удары уже по воображаемому противнику в воздух.
-Стой. Сесть хочешь.
-Убью.
Глеб встал на четвереньки, стал кашлять, сплевывая на зеленую траву кровь.
-Урод, - кричал Стас, отец Юны еле удерживал его. – Ты предал её. Сука.
Стас вырвался и вновь кинулся к Глебу. Евгений Константинович встал между молодыми парнями.
-Достаточно. Стас пошли.
-Я не сдвинусь с этого места. Если есть хоть маленькая надежда, спасти Юну. Я пойду на все. Буду ждать.
-Чего, - вздохнул Евгений Константинович.
-Чуда.
-Глеб. Не нарывайся зря. Уходи, - попросил его Евгений Константинович.
Пошатываясь, Глеб ушел, нехорошо посмотрев исподлобья.
-На, - через какое-то время Евгений Константинович передал Стасу поводок с Сиплым.
-Спасибо.
-Не связывайся с Глебом. Может, пойдешь домой, отдохнешь.
Стас с тоской смотрел на Евгения Константиновича.
-Либо я вернусь с Юной, либо не вернусь совсем. Не смогу я без неё, дядь Жень.
-Там крокодил в лесу, если что поспишь чуток. Вот ключи. Охрана у тебя что надо.
Евгений Константинович направился к лесу. Потом остановился, повернулся и направился обратно к Стасу. Он по-отечески обнял его. Пожал ему руку.
-Спасибо, сынок. Не делай глупости. И возвращайся в любом случае. Мы будем ждать.
Стас сел на траву и вновь стал смотреть на воду. Рядом послышался всплеск. Он последовал на звук. Там Глеб умывал свое лицо. В кустах Стас увидел желтые глаза. Глеб бросил взгляд по сторонам и резко отпрыгнул.
-Пришел значит, - послышался сладкий голос.
-Пришел, - Глеб был явно растерян. Он, очевидно, не рассчитывал увидеть её здесь.
-Осталось тебе только золото забрать.
-Так сегодня последний день. Пришел, как и договаривались.
-Подойди поближе.
-Здесь постою. Чего-то холодно мне. 
Русалка резко выскочила из озера и практически схватила Глеба. Но тот увернулся. И быстрым шагом пошел в лес.
-Темноты будет ждать, - заговорила Хапуга.
-Она может выйти из воды.
-И чего.
-Схватить и затащить.
-Чтоб он своим криком всю округу разбудил. Тоже скажешь. Эти существа не глупы.  Его не отпустят.
-Так он сейчас уйдет и все. Поминай, как звали.
-Нет. У него золото тут. Не оставит Глеб его. Будет выжидать момент.
-Бес с ним. Как нам про Юну узнать.
-Светло слишком, после полудня можно попробовать позвать.
-Может у этой с формами спросить, - и, не дожидаясь ответа, влетел в воду. Русалка появилась моментально. Увидев его, сменила гнев на милость.
– Скажи, как Юна?
Она молчала.
-Пожалуйста, скажи. Она жива?
Русалка повернулась к нему и сказала.
-Завидно, что так любят. Я утопла из-за жениха. Он сватов прислал. К свадьбе готовились, а он мою подругу соблазнил. Там отец строгий: или жениться, или на ремни порежет. Вот так и сыграли свадьбу. Только чужую не мою. С горя пошла и утопилась. Вот и стала русалкой.
-Зачем с жизнью счеты сводить. Лучше нового нашла бы жениха.
-Как же. Стыдоба на всю жизнь. Пальцем соседи показывали. Смеялись.
-Поверь со временем, забыли об этом.
-Ладно. Пойду.
-Скажи, она жива?!
-Даже, если и жива. То чего…
-Хоть увидеть в последний раз….
Русалка ничего не сказала. Красиво нырнула и исчезла с поверхности озера. Стас опять сел и стал ждать.  Сиплый доел последний бутерброд.
Неизвестность, что за дама такая противная. Стоит ей только чуть-чуть зайти к тебе в гости и все – ты в её власти. Она начинает с вожделением испытывать тебя. Влезает в каждую клеточку. Ни на секунду не позволяя отделаться от её назойливого присутствия. То подтолкнет к глупостям: раньше времени узнать исход и все - удача свернула с твоего пути. А неизвестность в напарницы возьмет грусть и тоску. То заставит мозг работать день и ночь, не давая передышки, а если вдруг ты забылся чуток, тут же воткнет свои когти и громко заявит о себе. Она терпеть не может прихода – спокойствия.  Взбудоражит, накрутит еще больше, словно навязчивая муха будет жужжать, и намерено призывать плохие мысли. С ней можно бороться только одним способом – сделать что-нибудь неожиданное, шокирующее её. Стас резко встал, подошел к воде и окунул голову. На мгновение стало легче.
-Может за домовыми сходить.
-Не надо, Хапуга. Пойду, позову Юну.
Он сел на бревно и опустил руку в воду. Ничего. Стас нервно ходил по берегу. Вот мосточек, где Юна эффектно появилась перед ним. Тогда он первый раз увидел её серебряный хвост. Стас присел. Улыбнулся. Опустил опять руку в воду и покрутил воду. Вздохнул. И тут круги, по воде побежали круги. Юноша уставился на прозрачную поверхность.
–Юна, - на выдохе сказал он. И в его объятьях оказалась русалка с зелеными и такими родными глазами.
Они молчали, просто сидели обнявшись.
-Ты жива.
Она кивнула головой.
-Как Светка.
-Все обошлось, - Сиплый облизал Юну. Девушка – русалка гладила пса, тот  лизал её в ответ.
-У неё девочка будет.
–Юна, они поверили.
-Поверили, - она хмыкнула.
-Маленькая моя, перепугалась.
-Нет, - она вздохнула. – Стас, как ни старались мы - ничего не вышло.
-Мне без тебя не жить. Тем более, что живу я только благодаря тебе. Вот это, - он обвел взглядом её облик. – Наказание за меня, что спасла от смерти.
-Хапуга, - Юна покачала головой.- Все-таки рассказала.
-Он мне нож к горлу поставил.
-Врушка, Хапужка, - русалка вздохнула. – Спасибо тебе. Не оставляй Стаса.
Хапуга примостилась рядом.
-Домовые обычно не плачут, - из её глаз-пуговок капали крупные слезы. – Я буду с ним к тебе приходить.
-Куда?
-На озеро. Не могу же я позволить ему помереть, получится твои старания насмарку.
-Слушай, ты не домовая, философ какой-то, - Юна смотрела на неё.
-Нет не философ. Но книг разных много прочла.
-Домовая - ученый.
-Тихо, - Юна поднесла к роту указательный палец. – Там кто - то есть.
Стас встал и пошел смотреть. Глеб шел на цыпочках вдоль берега.
-Глеб, - сказал он Юне.
-Пришел. Его там особенно ждут.
-Сейчас...
-Не трогай его. У него своя судьба и мы в неё не будем вмешиваться.
-Ты его простишь, - воскликнул Стас.
-Нет. Но и тащить в воду не стану.
-Пойдем, посмотрим, куда он так идет.
Они последовали за Глебом. Тот крался вдоль берега, практически уже на корточках  остановился у валуна. Одна половина камня была в воде, вторая на суше. Глеб стал обшаривать вокруг него. 
-Чего он делает? - спросил Стас, когда они заняли позиции для наблюдения на почтительном расстоянии.
-Золото ищет.
-Он дурной что ли! Сегодня последний день русалочьей недели. Завтра мог прийти и забрать этот металл.
-Его завтра там не будет, - ответила Юна.
-Почему?
-Русалки не отдают драгоценности. Завтра сделка будет не действительна.
-Они врут.
-Нет. Лукавят. Глеб хочет забрать сегодня. Только там…
-Пусти, - закричал Глеб. Парень махал руками, отбрыкивался ногами, отталкивал ундину.
Стас и Юна видели, как русалка опять упустила свою добычу. Она гордо уплыла на порядочное расстояние от валуна. Половина глаз её была под водой, соблазнительница наблюдала за ним, ловила каждый жест, каждое движение Глеба. Тот отошел подальше и стал выжидать. Но глаза не исчезали. 
Первым не выдержал жаждущий обладать золотом и сделал робкий шаг.  Владеть золотом, эта мысль перевешивала все, даже страх быть пойманным.  Вот еще шаг. Русалка не реагировала. Глеб подождал и вновь засунул руку под камень. Дева покачивалась на волнах, которые создавал ветер.  Глеб посмотрел на неё и повернулся спиной, видимо по-другому сокровища не вытащить. Со скоростью хорошего ягуара охотник скользил по воде к своей добыче. Глеб в последний момент отпрыгнул на сушу.
-Все. Вот мое золото я его заслужил, -  он победно поднял вверх солидный кулек.
Русалка щурила глаза и молчала. И тут послышалось прерывистое дыхание, и рык - из кустов выпрыгнул Сиплый.
-Отвязался, – с досадой сказал Стас и ринулся за ним.
Пес резко ударил лапами в спину Глеба, тот не удержался и упал в воду. Русалка, словно гигантская змея, мчалась к нему. Её руки с перепонками схватили долгожданный трофей. Желтые глаза уставились ему в глаза.
-Привет.
-Привет, - заикаясь, ответил Глеб.
-Привет тебе передала бабка, которая благополучно стоит на дне.
-Стоит….
-Ты увидишь это, - и она с шумом потащила Глеба в озеро. Он вырывался. Кричал, и упирался всем, чем мог. Бил её по голове тяжелым кульком с золотом. Тщетно. Перед его взором в один миг оказались белые глаза и маленький рот, который резко открылся и сотни мелких зубов щелкнули перед его носом. Глеб заорал. Через секунду, он и золото ушли под воду, большие круги прибежали к берегу, раскрылись белой пеной и затихли, растворившись в озере. 
-Он умер, - Стас не верил своим глазам, держа в руках загривок Сиплого.
-Увы.
-Какая страшная смерть. Я даже не успел среагировать, чтоб помочь.
-Ты бы не успел. Он сам сделал выбор.
-Печально. Юна, я не могу тебя отпустить.
-У нас еще есть время.
-Час, два.
-Хоть секунда, хоть миг – они наши.
-Юна, как я без тебя. Как ты там.
-Не думай об этом.
Они сидели и смотрели на гладь.
-Пора прощаться.
-Нет. Нет. Юн. Еще минутку. Подожди.
-Мой хороший, мой любимый, нам всегда будет мало времени. Мы не насмотримся, не надышимся друг другом никогда.
Стас погладил её по лицу. Поцеловал.
-Я буду каждый день приходить на озеро.
-Знаю. Представляешь, как я стану выглядеть…
-Мне все – равно. Я тебя люблю.
-Я тебя тоже. Пора. Хапуга!
-Я здесь.
-Прощай.
-Прощай. Жаль, что ты мне так и не сказала рецепт булочек с корицей.
-Кто о чем, а она о еде.
-Я не знаю, что сказать. Мне так жаль.
Юна вошла в озеро посмотрела на Стаса и нырнула в бездну. Он сел на мосточек и тоскливо смотрел туда, где совсем недавно была его любовь. Сиплый тыкался мокрым носом в щеку. Потом плюхнулся рядом и стал скулить долго и протяжно.
-Что я скажу её родителям, - он схватил голову руками. – Как же так, было все так близко.
-Русалочья неделя закончится через десять минут.
-Хапуга, что мы сделали не так.
Домовая вздохнула.
-Не кори себя.
-А кого?
Стас поднялся и крикнул.
-Озеро отдай, то, что тебе не принадлежит. Отдай мне мою жизнь, мою любовь, мою Юну, - он кричал и ждал ответа. Ответа не было.
Повернулся, сгорбился и пошел к лесу. До него оставались считанные шаги.
-Стой, - вдруг заговорила вишенка, смешно вытягивая рот.
Стас становился.
-Пошли.
-Определись. То стой, то пошли, - раздраженно сказал Стас.
-Обратно. Пошли обратно.
-Зачем?
-Помчались.
Стас развернулся и побежал на берег. Вот оно озеро, красивое и безмятежное.
-И чего.
-Жди.
-Хапуга, что происходит?
-Вот. Началось. Смотри.
Озеро озарилось странным светом. Свечение исходило из бездны. Прозрачная вода показывала даже красный камешек, который мирно лежал на дне. Огромная луна оценивала свое отражение. Оно находилось чуть в стороне. Вода стала дрожать, луна на небе и воде стали соединяться. Озеро переворачивалось.
-Что происходит?
-Гляди, - говорила Хапуга.
Из глубины на поверхность поднимался косяк рыб, их оперение сверкало серебром.
-Сколько их.
-Сотни, может тысячи, - отвечал Стас, завороженный этим зрелищем.
Показались русалки, заполняя собой все озеро. Множество водяных дев устроили хоровод под водой, постепенно поднимаясь на поверхность. Они танцевали и пели, их хвосты уже парили над озером, волосы разлетались. Вода бурлила. Посередине стала образовываться  гигантская воронка. Она собирала воду, освобождая от её присутствия дно озера. Стас видел, как вода образовывала огромную стену, за которой ему уже ничего не  было видно.
-Ты не против, - Хапуга взяла Стаса под руки.
-Давай, - и вот он в воздухе с домовой.
Дно одного из самых загадочных озер обнажилось. Русалки ходили в громадном веретене. Красивые и обольстительные. С манящими руками и взглядом, от которого нельзя оторваться. Они завораживали и звали к себе.
-Куда, - Хапуга стукнула Стаса, схватив за шиворот.
-Эй, больно.
-Зато действенно. Там не твой праздник. Будешь плохо себя вести, на землю опущу.
-Понял. Больше не буду. Если что…., - Стас поднял голову и посмотрел на домовую.
-Не переживай. Стукну, - успокоила его Хапуга.
-Это кто? - показывал Стас на русалку, которую вели под руки. – Это Юна.
-Да.
-Что они задумали? Её убьют?
-Не знаю.
-Хапуга, давай подлетим и выхватим её из их лап.
-Погоди, там чего-то намечается.
Стас вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что происходило внизу. Русалки расчесывали волосы Юне. Она шла в их окружении и озиралась по сторонам. Действо и для неё было сюрпризом. Ундины кружились в разные стороны. И тут, они замерли,  словно их заморозили.
-Почему они остановились, - нервничал Стас.
Из стены воды к Юне в полной тишине ползло страшное существо зеленого цвета. На спине наросты и костяные шипы, которые вот – вот оторвутся. Своей перепончатой рукой оно коснулось лица Юны, провело по груди, бедрам и ногам. Одна из русалок отрезала пластину на спине ползущей твари. Содержимое вылила в ракушку. Даже на высоте Стас почувствовал аромат напитка.
-Что это, меня вырвет сейчас.
-Нос зажми.
-Она это выпьет?!
-Молчи и смотри.
Юна взяла ракушку и залпом опустошила её содержимое. В ту же секунду вода стремительно стала заполнять пустоту. Вместо ног у Юны появился хвост.
-Куда, куда, - волновался Стас. Хапуга опустила его на землю.
Стас стоял на мосточке. Сотни русалок кружились над водой. Они будто вытаскивали Юну из глубины. Появилось её прекрасное лицо, руки, грудь, живот, хвост. Она застыла над зеркальной поверхностью озера. Русалки с визгом плясали вокруг.
И вот. Каждая из них начала расчесывать свои волосы.  Потом самая близкая от Юны – расчесала своим гребнем волосы себе, затем Юны, потом следующая, потом четвертая, десятая. Они по очереди повторяли одно действо: сначала гребень касался головы хозяйки, затем русалки, висевшей над бездной. Стас сбился со счету. Наконец осталась последняя. Она проделала тоже, что и остальные. И отлетела на некоторое расстояние.
-Вот это да, - протянула Хапуга.
От каждой участницы этого действа исходило синее свечение. В едином порыве они вытащили гребни из волос и подняли руки вверх. Их главные драгоценности стали подниматься над их обладательницами. И начали выстраиваться в одну линию. Голубые, красные, оранжевые, синие, белые. Каждый из них редкость. Гребни с жемчугом, изумрудами, топазами, бриллиантами, бирюзой…..
-Не может быть, - воскликнул Стас.
Гребни составляли свою замысловатую композицию.
-Что это? - спрашивал Стас Хапугу.
-Они выстраиваются в определенном порядке.
-Что за порядок?
-Смотри внизу….
-Это бриллианты…Так их хвост не чешуя…
-Это бриллианты, - повторила завороженная Хапуга.
Гребни старались объединиться в каком- то странном рисунке. Они перемещались в пространстве и пытались найти свое место. Эти вещицы летали на фоне полной луны. Сталкивались между собой, цеплялись зубцами. Резко отскакивали друг от друга, словно испытывали неприязнь. И застывали, оказавшись в нужном соседстве. Создавалось впечатление – они жили своей собственной жизнью,  отдельно от своих обладательниц. 
-Красота, - говорил, зачаровано Стас.
-Неожиданно, - отреагировала Хапуга.
По кусочкам, отдельным фрагментам создавалось ослепительное произведение, головоломка. На темно синем небе невидимые руки ткали свое полотно. Огромная русалка, созданная из гребней, располагалась в середине озера. Ундина затмевала яркие звезды и приковывала внимание: от первого гребня, до последнего, который красовался у неё в волосах, сделанных из сапфиров и топазов. Она переливалась красками и оттенками. Казалось, будто красавица подпрыгнула и вот – вот нырнет в таинственное озеро, грациозно махнув бриллиантовым хвостом.
Девы стали выстраиваться в круги, вокруг Юны и созданной ими русалки, их было десять, а может двадцать. Словно это от мерцающей на ночном небе девы  расходится водяная гладь. Русалки вновь подняли вверх руки и закричали хором:
-Вниз посмотри, оглянись, повернись, человеком обернись.
Юна была не подвижна. Стас видел её глаза, волосы. А над озером неслось:
-Вниз посмотри, оглянись, повернись, человеком обернись.
И вдруг русалки хватают её хвост и раздирают на сотни кусков. Стас рванул к ней. Хапуга схватила его за рубашку.
-Стой! Не вмешивайся.
Голова девушки запрокинута назад, волосы касаются воды и закрывают грудь. Руки свесились вниз, ноги, ноги, длинные красивые сияют в блеске удивительной ночи.
-Вниз посмотри, оглянись, повернись, человеком обернись.
-Бегом, Стас, бегом лодку бери!  Давай к ней!
Стас столкнул лодку и взялся за весла.  Он греб, что есть силы.  Юна замерла в воздухе. Стас остановился, встал в ялике прямо под ней.
 Русалки резко опустили руки: гребни распались - Юна упала на руки Стаса.  Он положил её в лодку и поплыл к берегу. Там, как особенную драгоценность вынес, положил на деревянные доски моста. Склонился. Глубокий вздох.
-Жива, - говорил Стас, целуя руки, глаза, губы.
-Стас, - вымолвила она. -  Что?
-Ты ничего не чувствуешь.
-Чего чувствовать?
-Ты человек.
Юна замерла и с особой осторожностью опустила вниз глаза. Закрыла руками лицо и стала рыдать.
-Стас, я человек, - она бросилась к нему. – Как такое произошло? До сих пор не верю.
Они посмотрели на озеро. Русалки улыбались и наблюдали за ними.
-Пока, - помахала рукой одна из них и ушла под воду.
Юна встала на мосточке и ответила:
-Пока.
Она не единожды произнесла это слово. Последняя их них подплыла и устроилась на деревянном настиле.
-Возьми, - русалка протянула до боли знакомый гребень: с высокой голубой волной, белыми жемчужинами, и россыпью бриллиантов.
Юна потянулась за ним и вдруг спрятала руки за спину, вспомнив букет из кувшинок.
-Боишься, - спросила подносительница подарка, прищурив свои глаза.
-Очень, - честно ответила Юна.
-Возьми.
-А ты, как ты без гребня.
-Я твой возьму, - дива достала золотую вещь с россыпью изумрудов. – Ты не против? Вдруг и я стану человеком, найдя свою любовь.
Юна улыбнулась, взяла гребень, за которым столько времени охотилась со Стасом и заколола свои густые волосы.
-Ты хоть и человек, но все равно останешься русалкой. Приходи, поможем.
-Спасибо.
Юна и Стас смотрели, как сверкнул хвост, и брызги воды оставили свой незначительный след на глади.
-Вот это да, - заговорила Хапуга. – Откуда мы могли знать, что одного гребня не достаточно. Надо чтоб все русалки помогли в осуществлении этого желания.
-Я не поняла почему?
-Юночка, мне все равно, - говорил Стас.
-Они выполнили не её, а твое желание, - сказала Хапуга, глядя на Стаса.
-Конечно, я желал, чтобы она стала человеком.
-Стас ты не понял, - Хапуга вздохнула. – Гребень не имел никакого значения. Вот когда, ты залез в лодку, и был готов умереть за неё….
Стас смотрел на Юну и понимал, больше она не уйдет в озеро.
-Слушайте, здесь Элдоры в одной книге прочли, - Хапуга видела, как они с напряжением ждут продолжения.
- Только не говори про побочный эффект, - заволновался Стас.
– Нет, - мелодично засмеялась домовая. – Я о другом. В общем твое имя, - она кивнула головой на бывшую русалку, - означает –  единственная. А талисман – бриллиант.
Стас и Юна переглянулись.
-Я знаю точно, пусть не в один день, не в один миг, но я готов прожить столько сколько отмерено. Лишь бы вместе с моей единственной.
Юна прижалась к Стасу.
-После того, что произошло….., -Стас не отрывал взгляда от Юны.
-Я говорю - Да.
Два любящих человека смотрели, как поднималось солнце, освящая озеро и новый день. В том, что он будет прекрасен, не было никакого сомнения.