Глава 3
ЛЮБИТЕЛИ АНТИКВАРИАТА
Февраль - Май 1999 г.
Холодный пронизывающий ветер… Что может быть еще хуже в феврале? Люда вообще не любила зиму,а последний зимний месяц особенно. Мало того, что холод дует прямо в лицо, так еще и норовит забраться под одежду везде, где может найти хоть малейшую лазейку. Плюс гололедица. Каждый шаг приходится выверять, как на минном поле. Чуть неправильно поставил ногу и готово - шмякнешься, что мало не покажется. Хорошо, если ничего не сломаешь.
Девушка шла по двору, навьюченная пакетами словно заправский мул, и мечтала поскорее добраться до квартиры, чтобы наконец-то освободить руки от режущей тяжести в руках. Интересно, если бы можно было заказывать продукты на дом, хозяева использовали бы такую возможность или по-прежнему гоняли бы ее в магазин? Каждый раз, когда она думала об этом, приходила к выводу, что скорее всего гоняли бы. Несмотря на то, что семейство, в котором Люда трудилась домработницей, жило в достатке, каждую копейку скурпулезно считало.
Остановившись возле входа в подъезд, девушка с облегчением опустила тяжелые пакеты на землю и принялась рыться в карманах пальто в поисках ключей.
— И кто только заставляет столь хрупкие ручки поднимать такие тяжести!? - раздался за спиной слегка насмешливый мужской голос.
Люда быстро обернулась и глянула исподлобья на шутника, но увидев открытое улыбающееся лицо молодого парня, непроизвольно кокетливо улыбнулась в ответ:
— Есть, знаете ли, такие садисты.
Парень шагнул вперед, открыл магнитным ключом дверь подъезда и подхватил с земли пакеты.
— Я помогу, если не против?
— Не против.
Девушка придержала тяжелую дверь и шагнула вслед за неожиданным помощником. Возле лифта они остановились. Пока дожидались возможности подняться, ненавязчиво рассматривали друг друга.
— Меня Виталием зовут, — представился незнакомец.
— Люда.
— Вы здесь живете?
— Скорее работаю, — произнесла девушка. — А я что-то раньше вас не видела в нашем подъезде.
— Да, я сюда только вчера въехал. На шестом этаже снял квартиру. А вы, прелестное дитя, с каких высот будете?
— А мы двумя этажами ниже, — прыснула девушка.
Парень определенно ей нравился. Чуть-чуть постарше ее, симпатичный, с прямым взглядом. Приехал лифт. Они загрузились внутрь и поехали наверх. На четвертом этаже вышли. Новый знакомый дотащил пакеты прямо до квартиры и поставил их на пол.
— Значит, здесь и обитаете? — взглядом показал на массивную железную дверь.
— Обитаю. Я здесь помогаю двум почтенным старичкам.
— Вы еще и мать Тереза, — заулыбался Виталий.
— Скорее Золушка.
— В любом случае есть шанс снова вас увидеть. Кстати, может на “ты”?
— Принято. Я обычно в восемь - в девять вечера освобождаюсь.
— Понял. Тогда сегодня в восемь можем продолжить столь приятное знакомство.
— Хорошо, — кивнула Люда.
Они попрощались и Виталий уехал на лифте. Девушка подождала немного, а затем принялась открывать входную дверь. Предстояло еще много дел на сегодня. Благодаря случившейся встрече, настроение заметно улучшилось. После некоторых раздумий Люда решила не рассказывать хозяевам о знакомстве с новым жильцом. Они и так повернуты на теме безопасности. Вся квартира буквально нашпигована всевозможными датчиками и камерами наблюдения. Оно и понятно. Григорий Павлович, хозяин квартиры, являлся коллекционером старинной чеканки. А коллекционеры все малость не в себе. Все время им кажется, что кто-то хочет подобраться и похитить их сокровища. Поэтому и он, и Софья Андреевна, жена его, неустанно напоминали Люде не знакомиться с посторонними людьми. Но на жильцов-то это не распространяется, ведь… Вспомнив про Виталия, девушка мысленно улыбнулась. Определенно она ему тоже понравилась, а значит можно ожидать продолжения…
* * *
Когда-то Григорий Павлович Трубер мечтал стать моряком. И поначалу карьера молодого выпускника Севастопольского Высшего военно-морского училища развивалась достаточно успешно. В двадцать с лишним лет стал членом КПСС, считался талантливым подводником. Однако в тридцать покинул и службу, и партию. Как он сам рассказывал, побудила его к этому царившая на флоте ненависть к евреям. Черносотенные адмиралы тормозили карьеру талантливого подводника, называя его жидом, и что самое обидное — без всякой причины. Хотя сам Григорий Павлович говорил, что никакой он не иудей, и даже не немец. Из Германии происходил друг его дедушки, который в свое время женился на вдове товарища и дал ей свою фамилию. Бывшие сослуживцы, правда, предполагали, что Трубер демобилизовался потому, что мало платили. Уже тогда он демонстрировал блестящие коммерческие способности, которые начальство сочло несовместимыми с ношением мундира.
После ухода с флота вчерашний партиец устроился в систему общепита и очень скоро дорос до бармена центрового пивного бара “Жигули”. Пока его бывшие коллеги делали карьеру, порой не безуспешную, будущий антиквар скромно разливал пивко. Но на судьбу не обижался. В “Жигулях” время не проходило зря.
Страсть Григория Павловича к культурному достоянию началась с того, что некоторые посетители, имея большое желание выпить, испытывали проблемы с наличностью. Иногда советские граждане расплачивались ювелирными изделиями и антиквариатом, которого в Ленинграде всегда было достаточно. Попадались очень неплохие вещи, но чтобы отличить дорогую безделушку от подделки, требовалось разбираться в предмете. Трубер разобрался быстро, после чего не на шутку увлекся скупкой и перепродажей старинных вещиц.
Слава скромного бармена, который всегда может найти нужный товар и предложить его за реальную цену, быстро перешагнула границы Питера, и Трубер приобрел много влиятельных клиентов. По слухам среди них был даже известный вор в законе из Грузии.
Начавшаяся перестройка и закон о кооперации словно развязали руки предприимчивому дельцу. Окончательно распрощавшись с ремеслом бармена, Григорий Павлович возглавил кооператив “Старина” и открыл свою первую антикварную лавочку. А вскоре присоединил к ней и магазин прямо на Невском проспекте, напротив Гостиного двора.
Невольно процветанию бизнеса помог прежний хозяин Ленинграда, суровый тезка по фамилии Романов. Когда в далеком семидесятом году Романов возглавил местный обком, то стал планомерно зачищать антикварные комиссионки, посчитав их рассадником спекуляции и нетрудовых доходов. К концу его правления в городе остался единственный антикварный магазин, филиал Всесоюзного художественно-производственного комбината имени Е.В. Вучетича.
В таких случаях на конкурента посылалась орава крепких пацанов, каковыми Трубер, без сомнения, располагал. Но Григорий Павлович решил вопрос по-другому. Благо этому поспособствовал очень кстати случившийся августовский путч. Когда городские власти скрывались в Мариинском дворце от призрака ГКЧП, бармен-подводник, как убежденный сторонник демократии и рынка, взялся обеспечивать охрану председателя городского совета. Охраннички со стволами за пазухой прибыли такие, что, по словам самого председателя, ему “стало как-то спокойнее”, когда они ушли. Но Трубер уже тогда понимал, что использовать милиционеров и чиновников, предварительно заинтересовав их, куда продуктивнее — а потому, не мудрствуя лукаво, предложил городским властям треть доходов от планируемой монополии на торговлю культурным достоянием. Анатолия Собчака идея заинтересовала и на свет появилось решение исполкома Ленсовета о создании Реставрационно-коммерческого центра (РКЦ) “Антиквариат”. Среди учредителей наряду с Главным управлением, значилось малое предприятие “Петроград”, созданное Ленкомиссионторгом и труберовским кооперативом “Старина”.
В дальнейшем городские власти продолжали благоволить к Григорию Павловичу. С конкурентами разобрались при помощи начальника ленинградского уголовного розыска, попросту выселив через арбитражный суд в связи с отсутствием у них “надлежащих прав на спорные площади”. И по сути, к середине девяностых Трубер стал монополистом в сфере антикварного бизнеса Петербурга. Неудивительно, что его собственная квартира походила на маленький частный музей, а следовательно имела почти безупречную систему безопасности. Не учтен был только один фактор…
* * *
Ужин подходил к концу. Официант как раз принес десерт. Виталий разлил чай по чашкам и шутливым взмахом обозначил тост.
— За тебя, дорогая, и исполнение твоих мечтаний!
— Спасибо! — зарделась Люда.
Они сделали по глотку, после чего девушка принялась поглощать пирожное.
— А какие, кстати, у тебя мечтания?
— Ты в каком смысле спрашиваешь? Про сиюминутные или вообще?
— Ну про сиюминутные я догадаться могу, — усмехнулся Виталий, явно намекая на последующие несколько часов. — Хочу понять чего ты хочешь от жизни вообще.
Девушка зарделась от его ухмылки. Запив десерт чаем, немного подумала.
— Ну, наверно, как у всех… Получить образование, найти хорошую работу, выйти замуж, родить детей… Но на институт деньги нужны. Откладываю потихоньку, если успею накопить, то осенью поступлю.
Виталий улыбнулся одними уголками губ. С того памятного знакомства прошло почти три месяца. Вечером он пригласил ее на свидание. Так, ничего особенного. Погуляли по улицам, посидели в кафе. Виталий умел понравиться девушкам и встречи с Людой стали регулярными. Оба были современными молодыми людьми, поэтому неудивительно, что очень скоро девушка посетила его холостяцкую обитель, да и задержалась там до утра. О себе он рассказывал мало, все больше расспрашивал про ее жизнь, всячески подчеркивая, что ему это интересно. А что еще девушке нужно, кроме внимания.
Официант принес счет. Виталий расплатился, не пожалев чаевых, и предложил поехать к нему, чтобы на мажорной ноте закончить вечер. Люда была не против…
— Он же тебе не очень много платит, твой Григорий Палыч, — вернулся Виталий к начатому разговору, когда они лежали расслабленные после любовных утех, обнимая друг друга. — Как же тебе удается откладывать?
— По чуть-чуть удается… Мне же много не надо: заплатить за комнату, немножко на еду, днем-то питаюсь у них, ну и иногда на одежду.
— Все равно не густо получается.
— Другой возможности сейчас нет. Я же из провинции, образования нет. Кто же такую возьмет на хорошую работу?
— Варианты всегда поискать можно.
Виталий отстранился от девушки и, приподнявшись, наполнил бокалы вином.
— Что ты имеешь в виду? — Люда внимательно посмотрела на любовника.
Он протянул ей один из бокалов.
— Давай выпьем. За тебя!
Чокнулся с ней и сделал пару глотков. Девушка не отрывая взгляда от него, тоже пригубила.
— Так о чем ты? — нетерпеливо продолжила разговор.
Виталий сделал вид, что задумался.
— Видишь ли, Люда, есть люди, которые неправедно наживают себе миллионы, и есть такие как мы, заслуживающие лучшей жизни и не имея к этому средств, — начал он издалека. — Но это всегда можно изменить, если точно знать где и у кого.
— Ты предлагаешь воровать или грабить?! — Люда опешила от услышанного.
— Ну что ты! Предлагаю всего лишь взять неправедно нажитое. Ведь это несправедливо, когда одни купаются в деньгах, а другие прозябают в нищете и прислуживают им.
— И у кого? — словно на автомате спросила девушка.
Виталий выдержал паузу, неотрывно глядя в глаза возлюбленной, буквально прожигая ее, и медленно произнес:
— У Палыча твоего!
Люда несколько секунд переваривала его слова, а потом охнула:
— Ты с ума сошел!?! Даже если предположить, что ты всерьез, ты хоть представляешь, как охраняется его квартира?! Там датчик на датчике — не успеешь два шага сделать, как примчится охрана и повяжет тебя.
— Датчики - это всего лишь техника. Если их вовремя отключить, то никто не примчится.
Догадка промелькнула в глазах девушки.
— Так ты со мной из-за этого познакомился?
— Ну что ты, глупенькая… Это уже потом, после нашего знакомства, я узнал кто твой хозяин и подумал, что это несправедливо, что он жирует, а ты перебиваешься с хлеба на воду.
В свой взгляд Виталий вложил максимум искренности и через какое-то время Людина подозрительность улетучилась.
— Ну не совсем на воду, — буркнула она.
— Но и не булка с маслом выходит, — умело подлил маслица любовник.
— Ты не понимаешь… Пусть не сразу, но если нас найдут, боюсь, мы даже до тюрьмы не доедем. Знаешь, какие знакомые к нему приходят? Самые настоящие бандиты. Я ведь первая, на кого они подумают.
— Вот об этом не переживай! Так все состряпаем, что будешь выглядеть наравне со всеми, как жертва.
— Состряпаем? — переспросила Люда. — То есть ты все-таки не один…
— Одному такое дело не провернуть, — парировал Виталий. — Разумеется, понадобится помощь. Но ты об этом не парься. Люди проверенные, сделают все, как надо.
С этими словами он встал и скрылся в другой комнате. Через минуту вернулся с бумажным свертком в руках. Присев на кровать, медленно развернул перед девушкой. Взгляду открылись несколько пачек новеньких долларов.
— Здесь двадцать пять тысяч, — донесся до нее голос любовника. — Столько же получишь сразу после дела. А когда реализуем барахло, еще и доля твоя будет.
Вид денег завораживал. Виталий видел, что чаша весов окончательно качнулась в его сторону. И когда Люда подняла на него оторопелые глаза, в них отчетливо читался ответ. Ставка на вариант с домработницей оказалась правильной. Без помощи проникнуть в квартиру антиквара было бы крайне проблематично.
Люда прильнула к нему и страстно принялась целовать.
— Ты искуситель! — выдохнула она в ухо.
Виталий плотоядно улыбнулся. Дело вступало в завершающую стадию.
* * *
Люда отчаянно нервничала. Наступила ночь “Х”, и чем больше приближался назначенный час, тем сильнее ее колотило. Иногда ей казалось, что сердце от волнения бьется так сильно, что это слышно всем окружающим. Еще не поздно было отказаться от темного замысла… Но двадцать пять тысяч долларов, полученные в качестве аванса, сделали свое черное дело. Сейчас она хотела только одного. Чтобы все это поскорее закончилось. Будучи от природы девушкой неглупой, Люда понимала, что ограбление — только первая часть дела. Не самая сложная. Труднее всего будет потом, когда с утра придется изображать такую же жертву, как и хозяева. И нужно быть настолько убедительной, чтобы не только менты поверили, но и знакомые хозяина, которых тот несомненно попросит помочь разобраться в этом деле. А уж они-то поопаснее милиционеров будут…
Как назло Григорий Павлович долго не ложился. Люда даже испугалась, что придется переносить задуманное, поскольку отключить сигнализацию, пока хозяин не спит, не реально. Сегодня она нарочно затянула работы по дому допоздна, чтобы ни у кого не возникло подозрений, почему девушка осталась здесь на ночь. Впрочем Люда частенько ночевала в квартире Труберов. Несколько лет безупречной работы располагали к определенному доверию. Выждав на всякий случай еще пару часов, девушка отправила смс с телефона, который накануне дал ей Виталий. Пора.
Бесшумно, словно бестелесый призрак, она просочилась по коридору в кабинет хозяина. Где находится пульт управления датчиками, Люда была осведомлена хорошо, равно как и о шифре. Все-таки как ни крути, а в работе домработницы есть свои преимущества. Многозначная комбинация — и датчики перестали охранять многочисленные сокровища этой квартиры. Дальше возвращение в коридор. Еле слышное попискивание кнопок — и вход тоже остался без охраны. Люда не знала, и никто, кроме Григория Павловича, не знал, что аккурат над его квартирой постоянно находятся два человека. Так сказать, личная вневедомственная охрана, готовая по малейшему сигналу опасности метнуться сюда и положить абсолютно всех, кто покажется им хоть чуть-чуть подозрительным. Но теперь это было не важно.
Отключенная сигнализация не могла предупредить о внештатной ситуации. Оставалась разве что тревожная кнопка, находящаяся при хозяине…
Неслышно отщелкнув замок, Люда приоткрыла дверь. На пороге возник Виталий. Он был хоть и в маске, но его глаза девушка узнала сразу. Взглядом спросил возлюбленную об обстановке. Та, также взглядом, ответила, что все в порядке, все спят. Виталий отодвинул ее к стене и шагнул внутрь квартиры. Следом появились еще фигуры в масках. Люде вдруг стало очень страшно. Когда Виталик уговаривал ее на это дело, ей казалось, что с ним будет всего несколько человек. Сейчас она насчитала почти с десяток теней, буквально дышащих опасностью. Пожалуй, сейчас она впервые пожалела, что согласилась на это. Попыталась глазами найти любимого, но в темном коридоре это было очень сложно.
Благодаря девушке, налетчики прекрасно ориентировались в квартире. Они хорошо знали где какая комната, кто где спит. Через несколько минут и чета Труберов, и их сын, который жил с родителями, были связаны. До тревожной кнопки Григорий Павлович добраться не успел.
— Все в порядке, все надежно упакованы, — доложил один из налетчиков, судя по всему, главному.
— Отлично. Собирайте чеканку. Только сильно не шумите. Стены хоть и толстые, но береженого бог бережет.
Грабители двинулись выполнять задание, а главарь вошел в спальню, где находились связанные Трубер и его жена. Окинув взглядом пленников, он подошел ближе. Григорий Павлович уже пришел в себя и смотрел на предводителя и двух его бойцов исподлобья. Если он и боялся, то вида не показывал. Жена его была, конечно, напугана, но присутствие мужа хоть как-то успокаивало ее. Все-таки знала, что Трубер не совсем простой антиквар и, видимо, верила, что тот сможет как-нибудь договориться, чтобы их не трогали. Главарь на минуту задержал свой взгляд на ней. Он знал, что Софье Андреевне почти пятьдесят. Однако выглядела лет на тридцать пять - сорок. Это было хорошим знаком. Значит муж жену любит, раз холит ее. Софья Андреевна почувствовала себя неуютно под его взглядом и инстинктивно подтянула ноги, отчего ночная сорочка задралась, обнажив красивое бедро.
— Ребятки, а вы кто будете? — прервал молчание антиквар.
— А мы твой страшный сон, экспроприаторы неправедно нажитого, — усмехнулся главарь.
— Может вы не в курсе? Моя фамилия Трубер. И если кто обидит меня, то у него будут бо-о-ольшие проблемы!
— Трубер? Ну слава богу! Значит мы пришли туда, куда надо.
Тон главаря не оставлял сомнений. Они точно знали, куда идут. Значит либо заранее просчитали все последствия и риски, либо совсем безголовые отморозки, которые живут даже не одним днем, а одним часом. Стало как-то неуютно. Григорий Павлович лихорадочно искал выход, но пока не находил его.
— Ну и что же вы хотите? — он постарался придать своему голосу твердость.
— А что такие ребята вроде нас могут хотеть? Банальных денег, разумеется.
— А если я скажу, что крупные суммы дома не держу? — усмехнулся Трубер. — В наше время сбережения лучше держать на банковских счетах, чему я и следую.
— Ты нас за лохов держишь?! — зло выдохнул главный налетчик.
На самом деле он был спокоен, но знал, что вид неконтролируемой злости может оказать нужное влияние.
— Ты антиквар. У тебя всегда есть при себе наличность на случай неожиданных покупок. Так что не гони нам, что все бабки в банке!
Мозг Григория Павловича работал, как компьютер, пытаясь за секунду провести множество вычислений. Вопрос “Кто эти люди” был не главный. Это и потом можно выяснить. А вот как они сюда попали — это было уже интереснее. Вряд ли они вскрыли дверь и нейтрализовали сигнализацию. Охранники сверху давно уже предприняли бы что-нибудь. Значит помогли изнутри. Неужели Людка, сучка, скурвилась!? Если так, то она знает про сейф. Правда, не знает точно, где он…
Грабители по-своему восприняли его молчание. Главарь кивнул одному из подельников и тот подлетел к антиквару. Короткий взмах и мощный удар в челюсть. После чего в воздухе сверкнуло лезвие, а кончик ножа оказался возле левого глаза.
— Я вот думаю, зачем барыге оба глаза? Вполне достаточно одного! — прошипел он, буровя Трубера взглядом из прорези маски. Софья Андреевна испуганно вскрикнула.
— Да погоди ты! Вырезать ему что-нибудь всегда успеем, — благодушно произнес главарь. — Ну реально, антиквар, не стоят они того, чтобы из-за них инвалидом становиться.
— Да пошел ты! — сверкнул глазами Григорий Павлович.
Налетчик, жаждавший минутой назад попрактиковаться в хирургии, схватил антиквара за грудки и стал наносить сильные удары по лицу. А когда тот норовил увернуться, кулаки-молоты попадали в грудь. Один из ударов пришелся аккурат в левую сторону. Глаза Трубера на мгновение расширились, словно пытаясь что-то увидеть, а затем тело обмякло. Грабитель невольно выпустил его. Григорий Павлович безжизненно рухнул на подушку. Избивавший его бандит потряс за плечо.
— Эй, антиквар… Слышь, хорош прикидываться…
Но голова Трубера лишь безвольно мотнулась из стороны в сторону. Софья Андреевна завизжала. Второй грабитель шагнул к ней и зажал рот ладонью. Бивший антиквара беспомощно посмотрел на главаря.
— По ходу, он кончился…
— Баран! — выругался предводитель. — Силу некуда девать?
Несколько секунд ушло на размышление.
— Присмотрите за бабой, — коротко бросил своим бойцам и вышел из комнаты.
Сын антиквара выглядел очень напуганным. С виду двадцать с небольшим, явно не ходок в спортзалы. У изголовья кровати стоял один из налетчиков. Когда в комнату вошел главарь, юноша затравленно глянул на него и быстро отвел взгляд. Главный налетчик удовлетворенно хмыкнул про себя. Кажется, клиент в нужной кондиции, дополнительной обработки не требуется.
— Короче, слушай сюда. Нам нужен сейф твоего отца. Покажешь и откроешь — и мы сразу уйдем, решишь погеройствовать — будет больно. Всем. Что выбираем? Первый вариант?
Парень мелко закивал. Его страх наполнял всю комнату. Трубера-младшего стащили с кровати и повели в кабинет отца. Сейф оказался в стене, замаскированный стеновой панелью. Когда его открыли, главарь не смог сдержать восхищенного возгласа. Нутро железного хранилища было буквально набито пачками долларов.
— Отведи обратно, — приказал он сопровождающему.
Боец с пленником вышли, а главный налетчик подхватил сумку, лежавшую в углу комнаты, и принялся перекладывать деньги в баул. Их действительно оказалось очень много. Предчувствия не обманули и улов оказался богатым. Завершив процедуру экспроприации, он вернулся в комнату, где остывало тело антиквара и ожидала своей участи теперь уже вдова Трубера.
— Ничего не хочешь рассказать про свои закрома? — насмешливо спросил он у жертвы. — А то смотри, парни сейчас пройдутся по разочку… Хотя может тебе этого и хочется? Может, муж уже не удовлетворял как следует?.. Ты как, не побрезгуешь старушкой? — глянул на подельника.
— А че, телка зачетная! — причмокнул тот. — На такую и два раза залезть не грех. — И быстро запустил руку под ночнушку, облапав грудь.
Женщина взвизгнула.
— Пожалуйста!.. Не надо… Я скажу… В библиотеке, в дальнем шкафу есть книги. “Житие святых” с гравюрами, прижизненное издание Пушкина с автографом, “Окаянные дни” Бунина с автографом, тоже прижизненное. Муж говорил, что это очень дорогие книги!
Главарь жестом остановил своего бойца и отправил в библиотеку. Оставшись наедине, глубоко задумался. Софья Андреевна с надеждой и страхом смотрела на него. После того, как она осознала, что муж мертв, женщина понимала, что ее тоже могут не пощадить. Но крохотная надежда брезжила, что, удовлетворив свои апетиты, грабители просто уйдут. Пожалуй, даже вероятность лечь под них всех сразу уже не так пугала…
В комнату вернулся отосланный налетчик. Подойдя к главарю, шепнул на ухо:
— Не прогнала. Реальные книги. Денег стоят.
Главарь удовлетворенно хмыкнул и, глянув на часы, направился к выходу.
— А с ней что делать?
Предводитель медленно развернулся, внезапно выхватил из-за пояса пистолет с глушителем и метко выстрелил прямо в лоб жертвы. Софью Андреевну отбросило обратно на подушку. Она даже понять ничего не успела. Ее голова неуклюже скатилась к мужниной. В открытых глазах так и остались надежда и страх.
— То же самое, что и с остальными.
Боец понимающе кивнул. Обошел главаря и пошел в комнату, где держали сына антиквара. Главарь в коридоре наткнулся на Виталика.
— Рассчитайся со своей дамой и уходим. Мы и так здесь задержались.
Через пятнадцать минут квартира опустела, словно и не было никого. О недавних визитерах напоминал лишь запах пороха в коридоре да включенный везде свет.