НА ФОНЕ…
Мы видим всё не таким, каким оно есть,
мы видим его таким, какие мы есть.
На какой бы мы предмет ни смотрели, мы видим его на фоне… чего-то. Сосредоточив внимание на нём, мы даже не осознаём того, что этот «фон» играет в нашем восприятии немаловажную роль.
Вполне естественная картина: дерево на фоне неба, белые рамы окон на фоне серой стены, даже «чёрным по белому» не вызывает у нас удивления. Но наступает в жизни человека такой момент, когда он чувствует себя в коллективе «белой вороной». Значит, на фоне тех, которые считают себя «нормальными», в смысле «как все», он – уже личность. Правда многих это не радует, а наоборот угнетает или возмущает…
В жизни случается так, что этот, на первый взгляд «фон», является – агрессивной средой: яблоки на снегу, выпал снег на зелёные листья, человек в воде, маленький ребёнок и бродячая собака… , человек в лесу, в поле, спускающийся на парашюте. И сразу же, при первом взгляде ёкнет что-то внутри. Некий страх холодком окатит, мурашки «побегут» по телу.
Конечно же, есть разница, приятно тебя удивила увиденная картина, или взволновала, а может, даже расстроила. Но именно с этого мгновения и начинается более пристальное рассматривание предмета и всего того, что его окружает. А это и есть обогащение души человеческой, маленький шаг в сторону познания окружающего мира, мира дарованного нам Создателем. Этот подарок не монета на ладони, он намного весомее. Всего лишь надо ему уделить внимание, присмотреться, осознать причастность к нему, и будешь о нём вспоминать до конца дней своих.
***
Туча наползает. Мир замер в ожидании грозы.
Передняя часть тучи оказалась рваным одеялом и в просветы ещё пробивались солнечные лучи, но там, в вышине, уже начался дождь, хоть до земли ещё капли его не долетели. В окнах-просветах появились яркие лоскутки радуги. На тёмном фоне, в сгустившемся напряжении и тягостном ожидании чего-то необычного и потому пугающего, эти цветные полоски посылали людям надежду. Дескать, дождь во благо, а то, что туча тёмным пологом небо закрыла, так люди исстари говорили: темна вода в облаках.
***
Так мало лета нашему краю отпущено и так много хочется сделать, что я стала дорожить каждой минутой, проведённой на свежем воздухе. В саду время обеденное подойдёт, я сажусь у крыльца, в тени рябины. На большом подносе разложу все свои съестные припасы, ем, дышу и за чем-нибудь наблюдаю. Если в своей квартире нахожусь, чаёвничать выхожу на балкон, там у меня небольшой столик стоит.
Сегодня жаркий день выдался. Открытое окно занавесила от комаров и от тополиного пуха. Чай пила, что-то там ела, углубившись в размышления, по привычке надеясь на то, что ложку мимо рта не пронесу. Взгляд, конечно же, направлен не в тарелку, а в оконный просвет – на небо. А небо в тот день было голубое-голубое, как глаза ребёнка. По нему ватными обрывками медленно плыли облака. И, вот, в какой-то момент я опустила взгляд в тарелку и уже через минуту опять посмотрела на примеченное мною облако. И что же? Облако не узнать, оно значительно уменьшилось, а то, которое было поменьше, истаяло так, что только маленькие клочочки виднелись на голубом фоне.
С этой минуты я и стала пристальней наблюдать за облаками. А они, как сливочное масло на сковородке, тают-тают. Всего-то минут через 10-15 ни одного белого облачка не осталось на небосводе, но зато небо с ярко голубого стало белесым. А я бывало, в жаркий день ищу на небе хоть маленькое облачко, чтоб хоть на короткое время оно заслонило палящий солнечный лик. Да только где ж ему устоять против Ярила?..
***
Наверно не у меня одной привычка выработалась: в зоне досягаемости взгляда выхватывать самое главное и мысленно ставить восклицательные знаки. В ту минуту «восклицательного знака» удостоился человек, у которого я даже лица не видела, а только прилипшую к телу рубаху.
Совсем неожиданно зачастил дождь. Кто обрадовался, а кто вздыхая стал разворачивать зонтик. У этого мужика тоже был припасённый зонтик, но рядом с ним топал сынишка, лет пяти, с цветным рюкзачком за спиной. Вряд ли у этого папаши даже тень мысли мелькнула перед его мысленным взором: кому из них двоих, в этот момент, нужнее крыша над головой?..
Я смотрела им вслед и думала: «Стать отцом, за небольшим исключением, может каждый, а быть хорошим отцом – единицы. Ведь находятся же такие, которых называют «злостные неплательщики алиментов»… Их совесть никакой дождь не размочит. Птицы тоже двуногие существа, а нерадивые папаши у них редкость.
***
Вести машину, когда на часах далеко заполночь – это уже необходимость. В салоне все спят, я же смотрю в окно своё нескончаемое кино. Водитель изредка поглядывает в зеркало на меня, улыбается уголками губ. Дорога пустынна и всё же я хмурюсь, не люблю быструю езду. Через какое-то время водитель понял причину моего расстройства – не успеваю как следует рассмотреть. Когда я пристальнее смотрю в окно, он сбавляет ход. Умный мужик! Понимает цену ночного пейзажа…
Постепенно ночь стала рассеиваться. Вся чернота ушла под самый небесный купол, а по горизонту появилась сине-голубая полоса. А на фоне этой полосы, зубьями разной толщины вырисовался гребень елового леса. На фоне тёмных силуэтов деревьев живым бестелесным существом выгибает спину утренний туман. Весь мир пребывает в оцепенении предрассветного восторга.
- Красиво? Одними только губами спросил у моего отражения в зеркале водитель. Я кивнула головой и в полголоса сказала:
- Всё имеет свой закат, и только ночь заканчивается рассветом.
Опасливо посмотрела на спящих, но никто на это не обратил внимание, только водитель, оценив сказанное, показал мне большой палец.
***
Глубоко мне врезалась в память ещё с детских лет картина поздней безлистой осени, с холодным ветром и моросящим дождём.
Я шла тропинкой домой из школы, низом, по над речкой Мурафой. По одну сторону крутой спуск к речке, а по другую – старый каменный, полуразвалившийся забор чьёго-то огорода. Не сам забор защищал огород от набегов вездесущих коз, а росший по нему в расщелинах между камней колючий шиповник. Колючая проволока ничто против этой естественной защиты. Вначале лета шиповник притягивал взоры всех, кто любит цветы, но сломать хоть малую веточку, никто даже не пытался. Острые коготки шипов не оставляли ни малейшей надежды на то, чтобы не быть поцарапанному, а ещё хуже – не порвать рукав, за что родители «по головке не погладят».
Большое искушение было зимой, когда красные ягоды, на фоне выпавшего снега, словно спелые вишни манили к себе ребятню.
Теперь же, осенью, я больше под ноги смотрела, ведь крутой каменистый спуск грозил немалыми бедами. И только однажды, наверное, случайно, я посмотрела вверх. На фоне белесого, переходящего в серую муть неба, увидела красные, похожие на миниатюрные кувшинчики, красные, просто глянцевые, даже погладить захотелось, плоды шиповника. Именно те, которые виднелись на фоне неба и были самые красивые.
Усилился ветер, полетели первые снежинки, а я стояла на одном месте и смотрела, как родившиеся в небесной выси снежинки, бесстрашно проскальзывали сквозь колючие ветки шиповника и исчезали в сумрачной чащобе. От этого ягоды казались ещё краше. Мёрзли руки, сводило от холода пальцы ног в промокшей обувке, слезились глаза от ветра и падающего на лицо снега вперемежку с дождём, но какая-то неведомая сила красоты не позволяла мне сойти с места.
(Свобориным деревом на Руси называли шиповник, на Украине – свырбывза).
Со дня цветения шиповника, как считали в народе, начиналось настоящее лето. Так и говорили: «Шиповник цветёт – румянец года ведёт». У наших предков шиповник был символом молодости, красоты и любви.
***