С подачи Татьяны Васильевны или каким-то иным соображениям свидания с Ленькой были назначены на утро и длились не больше часа. В чем заключалась причина такого решения, Оля не знала, а выяснять какие-либо подробности постеснялась. Со свойственным ей терпением она приняла превратности судьбы, ожидая наступление следующего дня почти все ночи напролет мечтая и думая лишь о встрече с любимым.
Все складывалось благополучно, если не считать одно обстоятельство, которое доставляло огорчение и массу неудобств. Временной барьер, который Оля пыталась преодолеть, но так и не смогла, в итоге совокупившись с нервным перенапряжением, стал ее злейшим врагом. Ежедневная бесполезная борьба со временем и нервами обернулась невыносимой пыткой.
Жизненные ресурсы были практически на исходе, и пока они окончательно не иссякли, она решила воспользоваться советом Ольги Павловны и с помощью снотворного избавиться от бессонницы. Чтобы хоть как-то дать отдохнуть своему измученному организму, Оля не дожидаясь наступления сумерек, выпила пару таблеток и легла в постель, мгновенно окунаясь в темноту.
Как космонавт, вышедший на орбиту, она парила в открытом межгалактическом пространстве в окружении мерцающих звезд сопровождаемая сигналами, посылаемыми невидимым спутником или какими-то другими небесными телами. Не желая вступать с кем бы то ни было в контакт, Оля накрылась одеялом и на какое-то время в безвоздушном пространстве воцарилась тишина, но продлилась она не долго.
Как только защитная оболочка сползла, Оля услышала рокот, который, периодически исчезая, через какой-то промежуток времени снова возникал, вызывая чувство тревоги и раздражения. Неохотно прерывая полет, она открыла глаза. На осмысление потребовалось чуть меньше минуты.
- Телефон, - сообразила Оля и, приподнявшись, на локте взяла вибрирующую трубку с тумбочки.
- Оленька, у меня родился сын, - воскликнул Максим переполняемый радостью. – Я наконец-то стал отцом.
- Поздравляю, - принесла Оля короткие, но искренние поздравления и, пользуясь, секундной паузой беззвучно зевнула. - Как себя чувствуют мама и малыш?
- Настоящий богатырь, кровь с молоком, - похвастался Максим, не без гордости сообщая вес и рост своего новорожденного сына, он вдруг печально вздохнул. - А вот, Лори чувствует себя не важно. По телефону объяснять слишком долго, но дело обстоит паршиво.
- Не переживай, Макс, - утешила Оля, понимая, что он ждет от нее поддержки, – выносить и родить такого крепыша, под силу не каждой женщине.
- Да, я знаю, - согласился Максим, тяжело вздыхая. – Ну, что мы все обо мне, я позвонил узнать, как у тебя дела?
- Нормально, - ответила Оля и, понимая, что это слишком мало расширила ответ. – Занимаемся английским языком.
- Не понял, - удивился Максим, задавая повторный вопрос. - Какие занятия, какой английский?
- Постепенно Ленька начинает вспоминать, и я ему в этом помогаю, - пояснила Оля, грустно усмехнувшись. – Правда, это пока единственное, чем он заинтересован всерьез.
Призналась она, так как похвастаться больше было нечем. На протяжении почти недели Ленька проявил интерес только к английскому языку. По отношению к ней он оставался сдержанно приветливым и за все это время ни разу не назвал ее по имени, а только лишь холодно официально Ольга Максимовна.
- Неужели все так плохо? – встревожился Максим, чутко улавливая грусть девушки.
- В принципе нет, - уклончиво ответила Оля, не желая поддаваться унынию, она быстро приободрилась, - меня радует уже то, что мы просто встречаемся и разговариваем. Как говорит Петр Александрович, контакт установлен, а стало быть, и отношения тоже скоро наладятся.
- Кстати, документы готовы, только не знаю когда смогу выбраться, чтобы их привезти. – Обреченно Максим вздохнул. – Свободного времени, практически нет, поэтому
- Не оправдывайся Макс, я все прекрасно понимаю, - поспешила Оля его успокоить. - Я поговорю с Петром Александровичем и узнаю, точную дату выписки. Вполне возможно, что за документами я приеду сама. Макс если бы ты только знал, как я хочу домой мне здесь так одиноко.
- Как я понимаю, тебя достает этот старый негодник? – догадался Максим о причинах одиночества и, пытаясь поддержать пошутил. – Оленька, помнишь, что я тебе говорил, больше улыбайся.
- Макс, мне сейчас совсем не до шуток, - проворчала Оля, вспоминая о сопернице и ректоре, которые объединились в мощную коалицию и объявили ей негласную и довольно жестокую войну, она не удержавшись, вздохнула. – Николай Матвеевич развернул против меня такую пропаганду, что куда Бен-Ладан попал.
- Этого следовало, было ожидать, - выразил Максим искреннее сочувствие. – Жаль, что меня нет, я нашел бы способ как его урезонить, он вел бы себя как ручная кобра. Больше чем уверен, он не посмел бы высунуть свое жало. Оленька обещаю, как только у меня появится свободная минутка, я постараюсь приехать.
- Не нужно Макс не приезжай, - отклонила Оля предложение и, понимая, что поспешила с откровениями, решила сгладить напряженность. – По большому счету у меня все хорошо, поэтому не беспокойся. Если возникнет необходимость или что-то срочное я тебе позвоню.
- Как скажешь, - не стал Максим настаивать и шумно вздохнул. – Оленька, если бы позволяло время, я бы еще с тобой поболтал, но мне нужно ехать к Лори, в больницу, а потом к малышу.
- Да, конечно, - согласилась Оля и вдруг содрогнулась от ужаса. – О, Господи, Макс, который час?
- Без четверти, двенадцать, - ответил Максим, делая поправку. – По местному времени, а у вас.
- Мне пора, - прервала Оля, торопливо вскакивая с кровати. – Привет Ларисе, целую, пока, пока.
Беспрепятственно Оля прошла, через пропускник и направляясь к корпусу, свернула на одну из тропинок.
- В чем дело Ольга Максимовна? – услышала она за спиной и вынужденно приостанавливаясь, обернулась.
В нескольких шагах стояла Татьяна Васильевна взгляд желто-зеленых глаз, был переполнен, недоумением и осуждением.
– Вы забыли, какое время вам назначено? – строго спросила она, изогнув, четко очерченную бровь.
- Нет, - пробормотала Оля, и, признавая, свою вину, поспешила оправдаться. - Простите, что заставила вас ждать, но обстоятельства сложились, так, что
- Обстоятельства? – зацепилась Татьяна Васильевна, за слово, обливая ее презрением. - У вас появились более важные дела, чем встреча с мужем?
- Нет, что вы, для меня нет ничего важнее встречи с мужем, - заверила Оля, но, наталкиваясь на стену холодного презрения, решила сделать чистосердечное признание, чтобы растопить эту ледяную глыбу. – Видите ли, вчера вечером я приняла снотворное и если бы Максим Эдуардович.
Произнесла она фразу, о которой буквально через мгновение ей пришлось пожалеть.
- Ах, вот как? - усмехнулась Татьяна Васильевна, ее глаза сверкнули и стали похожи на маленькие щелочки. - Как я понимаю, Максим Эдуардович, для вас куда более значимая персона, чем муж.
Надменный тон и осуждающий взгляд не могли оставить Олю равнодушной.
- Нет, вы не правильно поняли, - осмелилась она возразить, достойно отражая, нападение. – Мой муж единственно значимая для меня персона.
- Заметно, - хмыкнула Татьяна Васильевна, продолжая, излучать ехидство и недоверие. - Почему бы вам, наконец, не определиться в приоритетах?
- Я давно сделала свой выбор, о котором вы прекрасно знаете, - парировала Оля, сохраняя внешнее спокойствие, хотя внутри все кипело от возмущения, она улыбнулась - И поскольку я нахожусь здесь только ради моего мужа, если вы не возражаете, я бы хотела с ним встретиться.
- Увы, но это невозможно, - заявила Татьяна Васильевна, небрежным окинув, взглядом остолбеневшую девушку, она отвернулась и уверенно повторила. – Свидания не будет.
- Как не будет? - встревожилась Оля, бросаясь к женщине. – Почему? По какой причине? Что случилось?
- Вы опоздали, и ваше время закончилось, – остановила Татьяна Васильевна поток вопросов и, оборачиваясь, изобразила нечто вроде сочувственной улыбки. – Извините, но я должна идти, меня ждут другие пациенты.
- Но это не правильно? – восстала Оля, отказываясь верить. – Вы не можете вот так просто взять и отменить свидание.
- Могу, - выказала Татьяна Васильевна, не согласие, утвердительно покачивая, головой. - К тому же у меня для этого есть все основания.
- Какие? – потребовала Оля уточнений, пытаясь выяснить повод для жесткого отказа. – Назовите хотя бы один.
- Вы опоздали, - напомнила Татьяна Васильевна надменно поведя, плечом, - и я думаю этого уже больше, чем достаточно, чтобы понять, судьба мужа вас не интересует. На первом месте у вас личные дела.
- Нет. – воскликнула Оля, предпринимая попытку, оправдаться. – Как я уже говорила, я приняла снотворное и если бы не Максим
- Меня не интересуют подробности вашей личной жизни, – оборвала Татьяна Васильевна, недовольно поморщившись. – Как и ваши взаимоотношения с Максимом Эдуардовичем тоже.
- Понятно, - проглотила Оля едкий намек, отваживаясь задать вопрос, чтобы подтвердить свою догадку.– Скажите, почему вы не хотите, чтобы я встречалась со своим мужем?
- Я не обязана перед вами отчитываться, - огрызнулась Татьяна Васильевна, неприязненно ухмыльнувшись. - Вы свободны, можете, смело отправляться домой.
- Вам не кажется, что вы злоупотребляете своими полномочиями? – не сдержалась Оля, делая, напоминание. – Согласно нашему договору, вы обязаны
- О своих обязанностях, я помню отлично, а вот вы как видно о своих забыли. – перебила Татьяна Васильевна бесцеремонно и достаточно грубо. – Поэтому спешу вам сообщить, эксперимент закончен. С сегодняшнего дня, я его прекращаю, так как не вижу в этом никакого смысла.
- Что значит, нет смысла? – не преминула Оля поинтересоваться, неотрывно глядя на соперницу.
- Зачем, заставлять человека, вспоминать то, что он стремился забыть все эти годы? – вопросом ответила Татьяна Васильевна и также намекнула. – К чему возвращаться к забытому прошлому, если есть возможность создать новое?
- Новое это хорошо забытое старое, – не согласилась Оля, выдерживая неприязненно-враждебный взгляд соперницы. – Прежде всего, вы врач и вы обязаны помогать людям, это ваша работа.
- Все, что касается моей работы, я добросовестно выполняю и делаю все, что зависит непосредственно от меня. – наигранно печально Татьяна Васильевна, вздохнула. – Но, к сожалению, я не вижу результатов своего труда и вряд ли когда увижу.
- Что вы хотите этим сказать? – Насторожилась Оля, пытливо заглядывая, в глаза соперницы
- Вы Игорю абсолютно безразличны, он не представляет себе возможным продолжение ваших отношений, - сообщила Татьяна Васильевна и видимо, замечая, как девушка побледнела, злорадно усмехнулась. - Увы, но я всего лишь констатирую факты, о которых мне стало известно, после разговора с моим пациентом.
Признание Оля восприняла с видимым хладнокровием, хотя в внутри все сжималось и переворачивалось.
- Спасибо, за помощь, - поблагодарила она, усилием воли, сдерживая, слезы и боль в себе, чтобы не дать своей сопернице насладиться триумфом. – Вы действительно сделали все, что могли.
- Не стоит благодарности, - отмахнулась Татьяна Васильевна, не скрывая самодовольства. – Я всего лишь выполняла свою работу. О результатах, я сегодня доложу Петру Александровичу, чтобы он принял срочные меры и оградил моего пациента от нежелательных контактов.
- То есть, от меня? – предположила Оля и, не согласная, с произволом, вспылила. – Вы не можете запретить, мне встречаться с мужем, вы не имеете на это права.
- Сегодня утром, Игорь сам отказался от встречи с вами и пожелал встретиться с Николаем Матвеевичем, я не нашла причин, его переубеждать, – заметила Татьяна Васильевна, невинно, улыбнувшись. - Надеюсь, теперь вы понимаете, что ваше дальнейшее пребывание в клинике, бессмысленно?
- Я вам не верю, – прошептала Оля, чувствуя, как слезы застилают глаза плотной пеленой, она развернулась и торопливо пошла по тропинке, стараясь как можно скорее скрыться от женщины, которая вместо того, чтобы помочь, используя свое преимущество и служебное положение, разрушила то, что должна была создавать и, похоже, была этому только рада.
- Ольга Максимовна, вам не туда, - крикнула ей в след Татьяна Васильевна, указывая, на железные ворота, она даже не попыталась скрыть самодовольной улыбки. – Выход у нас в другой стороне.
- Ведьма, - процедила Оля в ответ и, пройдя, по дорожке, свернула к стоящей, неподалеку скамейке, чтобы немного успокоиться и собраться с мыслями.
Продолжение...