Дражайший читатель, кем бы ты ни был! Обращаюсь к тебе я — Король Следопытов, существо столь же глупое, сколько и старое, но полное желания предоставить на твой суд свой скромный труд. В своих странствиях, коим нет числа, я встречал множество людей с множеством историй и верований, слушал их сказки и мифы, проникался их теориями и открытиями наук — древних и новых, и вот в моем изобретательном мозгу родилась идея попытаться обрисовать наш мир так, словно бы я обращался к пришельцу из мира другого. Согласен, мысль чуть более, чем странная — но события последних лет толкают меня к пониманию, что встреча с таким пришельцем и существование миров, отличных от нашего вообще — не столь невозможны, какими могут показаться на первый взгляд.
Посему, чтобы в случае такой встречи не ударить в грязь лицом… Или оставить что-то после себя, ибо жизнь коротка, как бы иронично это не звучало из моих уст — я попытался в едином труде сжато собрать все, что знаю сам. Я не заставляю тебя поверить мне на слово, поскольку многое из описанного вызывает сомнения во мне самом, а все остальное я просто не смог бы проверить, даже если бы в моем распоряжении были еще две сотни лет. Но, надеюсь, собранного хватит для того, чтобы сложить впечатление о месте, где ты сейчас волею судеб или собственной волею оказался.
С улыбкой и надеждой на все лучшее, Латерфольт.
О Гемладнаре
Ученые, мудрецы и духовные лидеры всех пяти Мирозданий по сей день спорят о том, что такое Гемладнар и откуда и когда он возник. Большинство сходятся на том, что эта огромная каменная плита, до краев которой еще не доплывал ни один корабль, просто висит в Великом Ничто, пока вокруг нее танцуют по кругу дневное и ночное светила в сопровождении мириад крошечных звезд. Меньшинство настаивает, что Гемладнар — это полый шар, покрытый землей и водой, который сам кружится вокруг своего Солнца днем и вокруг своей Луны — ночью, внутри которого находится, как в шкатулке, самое чудесное и прекрасное, что может вообразить обыденный разум. Как правило, в большинстве стран такое меньшинство называют умалишенным и не слишком прислушиваются к их теориям, какими бы научными и волшебными доказательствами те ни были подкреплены.
И все же по моим наблюдениям, какими бы разными не были Пять Мирозданий, их божественная версия сотворения мира во многом сходится. Если отбросить краеугольные камни культур, выйдет, что некогда, так давно, что это не вообразить ни одному уму, в Великом Ничто существовала жизнь, такая же невообразимая по мудрости и величию, как и само Ничто с его беспредельностью и спиралевидной структурой (но в это я углубляться не буду, поскольку ученый, рассказавший мне эту теорию, спустя два дня сошел с ума и убежал в дремучие леса Южного Мироздания). Представители этого великого народа были по своей природе творцами, создававшими все новые миры и заселявшие их существами по собственному подобию, но намеренно упрощенными, поскольку, создай они нечто приближенное себе, они нарушили бы баланс Великого Ничто.
Прародителей было трое — у нас на Севере их зовут Гем, Лад и Нар, бесполые божества, триединство мудрости, любви и созидания. В других Мирозданиях имена у них другие, а кое-кто и вовсе убежден (и готов отстаивать это огнем и мечом), что творец был всего один. Сам-то я думаю, что это совершенно неважно, и так или иначе в сотворении участвовали все Праотцы — а Гем, Лад и Нар стали для подаренной им вотчины кем-то вроде наместников. Север считает, что в их владение были отданы судьбы всего живого, некая история, которую Триединство плело в своей бесплотности. Крайний Север и вовсе считает, что сама земля, на которой мы живем, есть такое же существо-Праотец, даже выше, чем Гем, Лад и Нар, некогда дошедшее до пика своего величия и мудрости, как Солнце и другие подобные тела. Но это слишком сложная и шаткая теория, которую я вычитал в книге, рассыпавшейся в моих руках, как только я дочитал последнее предложение. Как бы там ни было, Древность хорошо хранит свои секреты…
Также они создавали высших существ, которые, разбежавшись по суше, впоследствии стали божествами, которым поклоняются и по сей день. Эти божества создавали полу-божеств, полу-божества, в свою очередь, создавали все новые формы, пока Гемладнар не стал населен настолько, что божественная суть Триединства стала для существ сложнопознаваема, и боги отказались от активного участия в жизни своего детища…
Конечно, не стоит забывать, что это легенда. Ученые со всех мирозданий сейчас имеют немыслимое количество теорий, как на самом деле случились мы со всеми нашими достоинствами и недостатками, кем были наши праотцы и как развивались наши страны и общества. В легенды нас верить разучили, и позже я упомяну, почему это случилось. И сам я не берусь судить, кто в этом споре прав. И все же позволю себе заметить, что, может быть, если бы мы были хоть немного более внимательны к легендам прошлого, мы бы узнали о себе многое, то, чего не вычитать в ученых трактатах…
Так или иначе, кто и что бы ни дало начало нашему миру, с его первого дня прошло немыслимое количество лет, и я не берусь подсчитать, сколько сейчас нашему миру. Говорят, Горькая Катастрофа произошла 2517 лет назад, положив начало новому исчислению времени, единому для всех. До этого Север считал 7000 лет, Юг потерялся в спорах, Запад заявлял, что насчитывает 15 000 лет, а Восток сомневался: в одной его части считали тысячу, в других — не меньше 20 000.
Все это не слишком важно в сравнении с Горькой Катастрофой.
Горькая катастрофа
Горькая Катастрофа случилась, когда Триединство ушло под землю, отказавшись от участия в жизни своих подопечных, и те, лишившись своих наставников, начали погрязать в междоусобицах и интригах. Лично мне эта теория кажется притянутой за уши. Я полагаю, что Триединство, если оно действительно было, ушло задолго до этих трагических событий — и тем, кто остался, кто-то очень хорошо помог превратиться в нечто совершенно противоположное тому, что они до того собой представляли. Мне слабо верится, что столь высокоразвитые существа, чьи знания до сих пор не могут расшифровать наиострейшие умы, могли повести себя как неразумные дети… Как мы сейчас? Впрочем, это риторический вопрос, читатель, и не для того я тебя позвал в дебри истории, чтобы делиться своей горечью.
Сначала пришло невежество и высокомерие. Каким-то удивительно подлым образом дети Гемладнара — большая их часть — умудрились забыть о балансе и благодарности своей земле, которая столько лет кормила их и заботилась, сдерживая собственные естественные потребности вроде буйства стихий.
С невежеством пришла жадность и неумеренность, с ними — несправедливость, жадность и прожорливость; в обделенных кипела злоба, в неумеренных кипел страх, и так некогда сплоченная цивилизация разыграла самую долгую, самую жестокую, самую страшную по своим последствиям войну, которая длилась несколько сотен лет, то уходя в подполья, то снова разыгрываясь каким-то страшным всеобщим катаклизмом. Именно в это время появились защитники (у нас на Севере они зовутся тхаирами, и, как бы удивительно это не звучало, я лично знаком с ныне живущими их учениками), которых, как кое-кто верят, послали сами Гем, Лад и Нар для восстановления порядка. В это же время Мироздания, некогда находившиеся совсем близко друг к другу, так, что перейти из одного в другое можно было по мосту — отделились друг от друга, а Западное, самое прогрессивное и богатое, ушло под воду со всеми своими городами и жителями, оставив после себя лишь небольшой архипелаг. Затем случилось страшное Алое Лето, когда сам воздух был пропитан ядом, а небо было красным, как кровь; после него наступила Зима Слез, растянувшаяся на несколько мучительных месяцев, во время которых из недр океана, бездн и самых страшных кущ появились жутчайшие существа, чей облик и мышление не имели ничего общего с замыслом Триединства.
В конце концов, когда Зима начала уступать, избранные Короли Севера, Юга, Востока, Срединных Земель и того, что осталось от Запада, собрались на Совете, где было заключено соглашение о вечном мире между мирозданиями, а также запрещено великое множество разных видов оружия — главным образом порохового, — добычи ресурсов, мыслей и идей, ведущих к хаосу вперемешку с истинами древних — короче говоря — все, что показалось избранным виновниками страшной Катастрофы. Именно с того времени нам стало опасно верить в старые легенды и углубляться в поиски того смысла, что положил начало разумной жизни нашего мира. Многие изобретения канули в лету, многое знание уснуло, оставшись лишь отголоском памяти в головах самых древних существ Гемладнара. Не берусь судить, хорошо это было или плохо. У меня, как градоправителя славнейшего Цваара, который вынужден держать оборону против бывшего своего союзника Эутара, мнение скорее предвзятое, но кто знает…
О волшебстве и науке
Горькая Катастрофа принесла нам много печали, а спешно подписанное соглашение о мире — неясно, стало ли нашим благом или проклятием. Постепенно, столетие за столетием, испуганные тем страшным Летом или еще более страшной Зимой, люди стали яро протестовать против волшебства — необъяснимой силы, которой, как мне думается, Гемладнар старался выровнять собственный баланс, не объясняя никому своих на то причин. Волшебники, колдуны и колдуньи, чудесные звери, все, кому эта сила подчинялась, пленяясь их мудростью и силой, вдруг оказались опасно близки к черте всеобщего закона. Место чуда заняла наука — явление рациональное и точное, объяснявшая все таким образом, чтобы не оставить места умыслу богов. Конечно, она принесла нам множество благ. Люди стали строить новые корабли, летучие и плавучие (хотя некоторые книги говорят, что такие существовали и до Горькой Катастрофы — еще более величественные и надежные). Люди изобрели лекарства и начали еще упрямее бороться со смертью. Люди научились описывать то, что раньше вселяло страх и трепет, и постепенно память предков, содержавшая все те страшные моменты прошлого, стиралась из их памяти, уступая вере в светлое будущее, где править бал будет ум и расчет.
Могу ли я дать этому оценку, как историк и просто очень старое существо, многое повидавшее на своем веку? И да, и нет. Я видел тех, в чьих руках волшебство еще не прекратило свою борьбу, и тех, кто был вооружен самыми передовыми научными знаниями и не мог объяснить простейшие процессы. И думаю, что любая сила, какой бы опасной она ни казалась, становится злом или добром лишь под влиянием темного или светлого разума того, кто ею пользуется.
О Мирозданиях
Но несмотря на существование общего Закона, Мироздания сумели сохранить в себе самобытность и отличаться друг от друга разительно, как разные миры. Некоторые из них, как Север, преуспели в сохранении на своей земле того самого старого волшебства; иные, как Срединные, дали волю своему прогрессу. Но рассмотрим каждое по отдельности, начав с самого, как оно само заявляет, старого — Восточного.
После раскола земель, последовавшего за Горькой Катастрофой, Восточное Мироздание по размерам и разнообразию опередило своих братьев. И самый талантливый географ и путешественник запутается, если попробует подсчитать, сколько разных стран лежит в этом удивительном краю. Ближе к Срединным Землям Восток сух и бесплоден, и населяют его люди, презревшие и науку, и волшебство, но сохранившие веру в своих древних богов. Дальше лежит Гирада — старейшая, огромная страна, начинающаяся прибрежными тропиками и оканчивающаяся самыми высокими на свете горами Аланда, чей хребет уходит аж в Северное Мироздание, кладя начало знаменитым горам Янвервольт. Там, если верить ученым — сама колыбель цивилизации, где были созданы самые восхитительные учения, трактаты, бриллианты от литературы, искусства и музыки. Жители Гирады не искали наслаждения в войнах, зато стремились возвысить свой дух; но если к ним приходили узурпаторы, обнаруживали в себе способность к бою не худшую, чем самые страшные и дикие воины Юга, многие из которых даже отчасти потеряли человеческий облик, слившись в природном экстазе со зверьми. Давным-давно группа этих воинов ушла из Гирады, чтобы основать на восточной окраине Мироздания Страну Вечномолодого Солнца. Ее философия — готовность к бою и смерти, молчание и созерцание и восхваление красоты за плотными стенами страны, куда не пускают чужаков. Еще до Катастрофы там был изобретен способ не стареть и не умирать от естественных причин, что сводят в могилу обычных людей. Верите вы или нет, но это бессмертие мне довелось видеть собственными глазами…
На востоке живут и другие народы: многочисленная страна Кимабасу заключает в себе умопомрачительное количество жителей, выходцев разных как небо и земля племен. Часть ее живет в горах Аланда, закрыто и миролюбиво, познавая какие-то свои особые тайны. Темнокожие, немилосердные кочевники затевают междоусобицы и устанавливают собственные законы на всем Среднем побережье. И мне не хватит сил и жизни рассказать подробно о каждом из них — засим, прошу обратить внимание на Юг.
Юг не без причин считается самой дикой, самой непредсказуемой и самой неприступной частью света. Большую часть его площади занимают сырые тропические леса и зеленые горы. Говорят, на окраинах Южного Мироздания можно найти входы в пещеры и подземелья, которые ведут в ту самую полую область шара, коим является Гемладнар; однако, полагаю, читатель еще не забыл, что теория о мире-шаре в большинстве приличных научных обществ поднимается на смех. Да и вряд ли кто-то сумел дойти до края Юга, не потеряв рассудка, не заплутав в джунглях, не став обедом местных животных или (если верить слухам) некоторых племен… Организованных стран на Юге очень мало. Крупнейшая из них, Баалаарда, появилась каких-то несколько столетий назад не без помощи и поддержки Срединных Земель и, как бы более цивилизованные и просветленные друзья не пытались ей помочь, все еще не может преодолеть свою дикость и ненависть к законам. Ибо единственный закон, который признает вечно зеленый, буйный, по-звериному жестокий Юг — закон ловкости и силы. Тропические ливни, буйство множества рек, лабиринты скал, дикие звери приучили своих обитателей любить жизнь и не бояться смерти в одинаковой степени. И по суровости тот край мог бы сравниться только с Севером…
Северное Мироздание, пусть и не отличается солнечностью и удобством, сумел собрать в себе удивительное разнообразие форм жизни. Его врата — древняя Аллурия и ее сестра-близнец Галлас, через которые после Горькой Катастрофы ушли на край света существа, одаренные чуткостью и волшебными способностями, но обделенные пониманием и сочувствием. За хребтом Янвервольт лежат заснеженные страны и дремучие леса, куда без карты или мудрого проводника лучше не соваться, дабы не сгинуть в ее величественных просторах, за которыми находятся двери в другие миры… И снова — не будем вдаваться в легенды, но будем помнить, что никакая легенда не возникает ниоткуда. Северяне, кажущиеся неприступными и незамысловатыми — хранители самых старых легенд и преданий. Природная непокорность не дает им подчиниться Закону в полной мере, чуткость к природе научила не забывать главного, а храбрость, закаленная морозами и соприкосновением с чудесным, сделала из них самых отчаянных путешественников. Большинство самых точных и обширных карт создано как раз северянами, которые, рано овладев искусством кораблестроения, не боялись новых земель и горизонтов. Говорят, самые старые северяне еще почитают богов, а защитники порядка Гема, Лада и Нара — тхаиры — своим излюбленным местом обитания выбирают именно глушь Аллурии и Галласа.
О, читатель — о Севере, моей родине, я мог бы рассказывать ночи напролет. Я многое повидал в своей жизни, но только музыка ветра в еловых иглах лесов Цваара способны играть на моем сердце, как на изящной лютне. Я воочию наблюдал, как северяне, не боясь показаться смешными, говорят с природой, а она отвечает им на языке без слов, который понятен любому, даже самому молодому шаману — так на севере зовут последних колдунов этого мира. Я говорил с теми, кто не забыл древние времена, с теми, кто плавал так далеко, что тех мест нет на картах, с существами, которым природой не дано говорить человеческим языком, но мои мысли я слышал ясно, как собственный голос. Поистине, это нужно видеть.
И, конечно, не только я прельстился чудом Севера. История нынешних дней учит, что не бывает ничего вечного и стойкого в этом мире — и на непокорный Север готовы покуситься те, кто некогда были его сынами… Но я обещал рассказать историю древности, а не наших дней — посему, отправимся в Срединные Земли.
О Срединных Землях говорить можно тоже долго — главным образом потому, что, в отличие от своих братьев, как государство они возникли искусственно. Их история сильно подправлена, чтобы не казаться молодым поколениям слишком жестокой и не толкать к мыслям, ведущим к вине и разрушению — хотя я считаю, что из той трагедии они, возможно, могли бы вынести для себя урок, особенно после всего случившегося дальше…
Когда-то давно, еще до Горькой Катастрофы, то был центральный континент, заселенный диким племенем, жившим в полной гармонии с всем, что их окружало. Они верили своим духам и божествам, которых умели разглядеть в обычных животных, скалах, облаках, ручьях. Каждый камень той земли был, по их мнению наделен душой и смыслом, с каждым можно было говорить и получить ответ — в этом они были схожи с шаманами севера. И все же и их спокойствию пришел конец, когда люди Запада, Севера и Востока вдруг узнали о том, что в горах Срединных земель найдено золото.
И Срединные земли, этот теплый, плодородный край, в котором жили, не побоюсь этого слова, самые прекрасные, чуткие и чувствующие люди из всех — за какие-то пару сотен лет превратился в место бойни и унижения. Пришельцы, прибывшие за сокровищами и богатствами нового для них мира, не щадили никого и ничего на своем пути. Отдельно друг от друга они строили новые колонии, схлестывались друг с другом в битвах за ресурсы, затем объединялись против аборигенов, затем снова распадались на отдельные группы, постепенно забывая и о собственных корнях, формируя новую философию, новый народ со своими нравами и обычаями. И итогом тому стало образование Империи Срединных земель, включавшей в себя восемь королевств под началом одного императора; возвышение этой Империи над всеми мирозданиями благодаря богатству и знаниям, которые каждый принес со своих родных земель; и полное уничтожение самобытного народа, который не был обучен драться со свирепыми северянами, многочисленными людьми Востока и хитрыми сынами Запада. Возможно, они бежали, сохранив себя в крошечных группах в самых труднодоступных местах своего бывшего рая. Кто-то убежал через Северные Врата, кого-то позвал к себе Юг…
Людское высокомерие и жадность уже тогда проявили себя намеком к Горькой Катастрофе — но ослепленные и обезумевшие от жажды наживы, люди не заметили главного знака самим себе. То, что случилось в Срединных Землях, было лишь репетицией глобального катаклизма, потянувшего за собой Алое Лето, а потом и Зиму Слез.
И все же со временем сформировавшаяся новая Империя, которая быстро стала авторитетом для всех благодаря своему богатству и просвещенности, поняла всю бездну ответственности и стала показывать себя благодетелем, защитником, советником и кладезем научных знаний. Кто может сравниться с Империей по широте научного познания? Кто строит столь же огромные и прекрасные города, притягивающие к себе по сей день тех, кто не нашел счастья у себя на родине? Кто, наконец, первый творит будущее, открывая новое, совершенствуя старое, создавая законы и заключая миры для поддержания порядка после всего пережитого? Наверное, в далекие времена до Катастрофы такой землей был Запад. Теперь уже спросить нам не у кого…
Да, Запад — прекрасный, небольшой, но уютный равнинный Запад с его невысокими горами был когда-то отцом Срединных Земель по своей прогрессивности и мудрости. Запад подарил миру величайших королей и королев, изящное искусство и театр, море музыки, океан блаженства, сбалансированный сплав науки и волшебства в едином теле. Запад, с его величественными башнями и замками, от которых остались лишь воспоминания в виде старинных иллюстраций, Запад, открывший летучее кораблестроение и сложность человеческого тела, Запад, не боявшийся через гигантские телескопы устремлять свой взгляд прямо в Великое Ничто и дать имена звездам — не выдержал собственного величия. Во время Горькой Катастрофы именно на его землях, в дни правления славного Шаграта, разражались самые кровавые битвы — и сейчас трудно даже предположить толком, за что эти битвы велись. Возможно, то был бунт природы против людей, решивших гордо продемонстрировать ей свое просветленное всезнание; возможно, они уничтожили сами себя неумеренностью и надменностью, а может быть, в своей жажде движения вперед разгневали богов. Одно ясно сейчас даже тем, кто не сильно вдается в тонкости истории: Горькая Катастрофа началась с того, что весь Запад ушел под воду. Пики гор — все, что от него осталось, превратившись в большой архипелаг, на котором ничего не растет и никто не живет. Теперь его величественные замки лежат на морском дне, и ни один корабль не осмеливается приближаться к его берегам, чтобы не задеть днищем старые астрономические башни. Падение Запада тоже учило нас чему-то? Я совершенно уверен в этом.
О Духе
Я рискую прослыть наивным невеждой, говоря серьезно о том, чему так и не нашла подтверждение наука. Но раз так, быть посему! Дух — вот, какой подарок оставили после себя праотцы. Дух — это и единая ткань судеб, которую мы ткем каждый день каждым своим вздохом, шагом и словом; но это и отдельная жизнь, теплящаяся в живом теле. Как праотцы, он бессмертен и непознаваем. Как все живое, постоянно растет. Его жизнь начинается в травинке, продолжается в звере и человеке, а затем выходит за его пределы, становясь лесом, горой, рекой, морем, может быть, даже отдельным миром, как наш — так, по крайней мере, верят многие умудренные храбрецы у нас в Аллурии и Галласе и дальше.
Иные духи могут селиться в предметах: на Востоке и Западе верили, что любое творение рук человеческих, созданное с любовью, а не от трагической необходимости и без охоты, включает в себя как бы отпечаток духа своего создателя, который выбирает, как, когда и в чьих руках ему проявить себя. Большинство таких «живых» предметов после Катастрофы были уничтожены или спрятаны, поскольку сыграли в злых руках свою незавидную разрушительную роль. Во многих старинных книгах упоминаются некие камни Атнонгара, которые на самом деле никакие не камни, а «уснувшие» предметы, ничем на вид не отличающиеся от обыкновенных. Они хранят в себе удивительные силы, поскольку некогда были подарками от самих праотцов славным королям прошлого — великие испытания ждут того, кто осмелиться опробовать их могущество, если отыщет какой-нибудь Атнонгар. И великое горе ждет мир, если владельцем этих предметов станет некто, не чистый помыслами…
Крупный дух может вечно жить в природе. Я не уверен, но иногда думаю с особым упрямством, что именно наличие духа и дает каждому явлению жизнь. Я слыхал о землях бесплодных, словно сама жизнь покинула их навсегда — но, может быть, тому было научное объяснение. Так или иначе, говорят, что даже города, основанные людьми, притягивают со временем своего духа, который становится крепко спаян с жизнью города, пока не придет время ему расти дальше. Может, духу Западного Мироздания тоже пришло время стать чем-то большим? Этот вопрос я оставлю ученым и древним. Или шаманам, которые молчат больше, чем знают: они, как рассказывают сказочники, путешественники и просто не до конца уснувшие северяне, способны говорить с духами напрямую, и те за их терпение и уважение готовы иногда делиться старыми секретами.
О зверях
Конечно, дух не чурается и дикого, и домашнего зверя. У нас на Севере особое отношение к формам жизни, отличным от человеческой: мы верим в присутствие разума в чудесных и не чудесных существах, и пусть ученые Срединных Земель своими опытами доказывают обратное — наша история говорит сама за себя. Наделенные разумом звери часто бывали нашими союзниками в горе и радости; умение слушать и говорить с ними почитается нами как высокий дар. Укротители зверей подарили нам собак, которые способны заботиться о детях, немощных людях и выполнять наши просьбы; кошек, не скупящихся делиться своей целительной силой; птиц, переносящих наши послания друг другу с удивительной точностью; коней, знающих дороги лучше нас, и многих других. Глядя на это чудо уживаться бок о бок, доказав друг другу свое уважение и верность, я всерьез задумываюсь о том, что некогда животные серьезно опережали людей в разуме.
О волшебных существах, которые обладали разумом, речью, неистовой храбростью и мудростью, памятью и силой, расскажет любая книга легенд и сказок, и нет такой страны во всех Мирозданиях, где этот миф не сохранялся бы сквозь века. Но, подобно всем, кто в новом мировом порядке не нашел себе места, кого заставили начать бояться самих себя, они разбежались по всему свету — эти крылатые, водоплавающие, рогатые, мудрейшие, ни на кого не похожие, прекрасные, как чудесное видение, бессмертные, страшные и старые, как сам мир, создавший их в лета своей молодости и страсти к созиданию всех новых форм. Боюсь, мы оскорбили их, как оскорбили многих других…
О соседях
…Ведь не только лишь человек звал Гемладнар своей матерью, но и множество тех, кто похож на человека постольку-поскольку. Что господа ученые скажут мне о карликах и великанах, полулюдях-полузверях, о лесном народе, о народе скал, о племени, похожем на человека, но живущем на дне морей, о крылатых людях, о людях, изрыгавших огонь, о тех, кто принимал вообще любые формы и не был при этом волшебником или фокусником? Увы! Скажут — выдумки, сидя, например, в Эутаре, городе Аллурии, выбитом в пещерах внутри горы, где на одну ступеньку какой-нибудь лестницы я не смог бы закинуть ногу. Выдумки, конечно, говорят ученые мужи, вертя в руках крошечный меч, который не смогла бы сковать неуклюжая рука человека. Чушь, говорит некто, гладя барельефы, на которых бок о бок с людьми изображены человекообразные существа с птичьим клювом, крыльями или чем-то еще.
А знают ли господа ученые о том, откуда пошло второе название Нижнего Эутара — «Город Воров»? Каких таких воров? Большинство тамошних жителей за всю свою жизнь не присваивали себе ни монеты из чужого кармана. Ворами испокон веком называли людей — за их жадность и неблагодарность по отношению к знаниям, оставленным древними; за короткую память и легкомысленность в том, как они присваивают себе чужие победы. Думается мне, люди прошлого не пользовались такими спорными прозвищами, и уж тем более честь не позволяла им дать и малейшего повода для такого. Каким-то немыслимым образом они умудрялись оставаться благородными в каждом своем деянии. Но во мне еще жива надежда на то, что однажды мы будем только смеяться над этим казусом, когда те, кто ушел на Юг или за врата Севера, вернутся и дадут нам более звучные, светлые имена.
О грядущем
Да простит читатель мне мою словоохотливость, но напоследок я хотел бы поделиться с тобой своим видением грядущего, раз уж страницы истории прошлого мной уже написаны, а тобой прочитаны. Пусть в до неприличия сжатом виде, но я сумел, надеюсь, описать мир таким, каким я вижу его сквозь призму его тайн и собственного невежества.
Как я уже неоднократно повторял, вся моя надежда на счастливое возвышение Гемладнара держится не на волшебстве, которое прячется от недостойных глаз. Не на науке, которая, если сравнить с человеческим существом, пока только выходит из поры младенчества. Не на богах, которые, если и были, то, опечаленные нашими ошибками, покинули нас до лучшей поры. Да будет мне позволено, как существу пусть и старому, но наивному, верить в людей, которые объединятся не против друг друга, а против тьмы внутри себя. Верить в свет внутри каждого, самого обиженного и нелюбимого. Верить в то, что мы тут не просто так, и после смерти, как верим мы на Севере и некоторые наши единомышленники на Востоке, продолжаем свой путь уже в другом месте, другом теле, встречаясь с теми, кого покинули, и обретая раз за разом что-то новое. Верить в силу, как южане, но без жестокости; верить в разум, как некогда Запад, а теперь Срединные Земли. И даже перед лицом катастроф и катаклизмов, порожденных случаем и нашими судьбами, с которыми мы толком не умеем обращаться — не отступать.
Я надеюсь, мои скромные записки приоткрыли тебе завесу тайны, читатель, кем и откуда бы ты ни был. Я, Латерфольт, Король Следопытов, Цваар и прочая и прочая, был рад послужить проводником. Хорош я был или плох, решать тебе. Но так или иначе, я вложил в свои заметки всю любовь к такой огромной, разнообразной, полной радостей и печалей, точностей и странностей жизни. Надеюсь, ты ощущаешь это.