Когда он злился, голос его рокотал. Звучный бас зарождался в могучей грудине Михаила Игнатьевича. Глаза его начинали блистать, огромные кулаки сжимались и разжимались. Становилось очень страшно и хотелось забиться в первую попавшуюся щель, лишь бы не стоять перед гневающимся классным руководителем.
Михаил Игнатьевич был математиком. Он любил брюки-клеш, рубашки с длинным и острым воротником.
Мышцы рук бугрились и выпирали из под тонкой ткани. Нос был изломан в неведомой переделке. Кудри до плеч были еще одним важным мазком в портрете этого дядьки. Он был похож на русского артиллериста из времен противостояния Наполеону.
Классный был суров, но справедлив. Как дембель! Наш спортивный спецкласс ему передали на втором году обучения. Первой "классухе" - кореянке Розе Викторовне, было сложно управлять коллективом из 33 пацанов пубертатного возраста. Администрация школы решила сделать рокировку - завуча Михаил Игнатича кинуть на абразуру, а Викторовну на его место.
Мы жестко притирались друг к другу. Драки были обычным делом на уроках. Но при возникновении внешней угрозы спецкласс забывал о внутренних распрях и дружно мобилизовался на схватку с неприятелем. Пару раз разборки грозили перейти на серьезный уровень, но в дело вмешивался классный. Решал вопросы с нашими контрагентами без милиции, по мужски.
Он не хотел отпускать меня из спецкласса. Понимал, что 14-летний подросток, которого растит бабка, навряд ли сможет принять грамотное решение. Он орал на меня и я хотел спрятаться. И потом был глупо горд тем, что я все сделал по своему. Дурак! Классный не простил мне этого поступка.
Спустя 20 лет мы встретились с однокашниками-футболистами. Взрослые, потертые жизнью мужики, вспоминали свои детские подвиги. Роза Викторовна (к этому моменту она уже была директором школы, в которой приняла спецкласс), хохотала вместе с нами. Каждого из нас она помнила по имени и фамилии.
"А где же Михаил Игнатьевич?", - спросил я. Оказалось, что после выпуска спорткласса, его сделали учителем музыки. Он понемногу запил. А во времена развала уехал в Россию.
Но все-таки классный сделал свое дело. Он сделал из нас настоящих мужчин! И я надеюсь, что этот человек сегодня жив и здоров! И голос его по прежнему рокочет в могучей груди....