О жизни гениального русского иконописца преподобного Андрея Рублёва нам известно очень мало. Многие современные образованные люди представляют его таким, как он показан в фильме Андрея Тарковского «Страсти по Андрею» («Андрей Рублёв»).
Действительно, глядя на актёра Анатолия Солоницына, веришь, что монах Андрей Рублёв был именно таким. Да и в самом деле: между настоящими монахами и настоящими актёрами много общего. Монах отказывается от личной свободы и подчиняется настоятелю монастыря. Актер отказывается от личной свободы и подчиняется режиссеру. И монах, и артист делают это добровольно и сознательно. Анатолий Солоницын мог бы показать настоящего Андрея Рублёва... Но не с таким режиссером, как Андрей Тарковский.
Не могу сказать, что Тарковский – плохой режиссер. Нет, он талантливый режиссер, возможно даже гениальный режиссер. Но это режиссер, слишком озабоченный своим «Я», сосредоточенный на себе до нарциссизма. Такой человек не мог создать фильм о монахе Андрее Рублёве. В дневниковых записях Тарковского есть такая фраза: «Я хочу истины собственной». Это очень точная формулировка, многое объясняющая в творчестве Андрея Тарковского. И то, что мы видим на экране, можно назвать «собственной истиной» кинорежиссёра Андрея Тарковского, весьма далёкой от истин, ему не принадлежавших. Но преподобный Андрей Рублёв – это живой человек, и он не может быть чьей-то чужой «истиной собственной». Пусть нам очень мало известно лично о нём, но он жил в конкретное время и в конкретном месте, и о том времени кое-какие факты сохранились. Можно, конечно, не соглашаться с литературным персонажем, утверждавшим, что «факт – самая упрямая в мире вещь» и отстаивать право Автора на большую долю вымысла. Но тогда об этом следует честно сказать и не морочить людям головы. Такой честности по отношению к зрителям у Тарковского не было.
В одном из интервью он говорил: «Наша цель в картине была рассказать о незаменимости человеческого опыта, поскольку рассказ ведется о жизни монаха – Андрея Рублева, который был воспитан Сергием Радонежским, как вы знаете, в Троицком монастыре, в духе любви, братства, единения, в общем, в духе идей Сергия Радонежского, основателя этого монастыря…»
Выражение «как вы знаете» и подобные ему часто скрывают лукавство. И в этом случае Тарковский говорит о том, чего на самом деле ни он ни мы не знаем. Андрей Рублёв родился предположительно в 1365 году возможно в Подмосковье. Год рождения условен, а место рождения предположительно. Первое летописное свидетельство о нем относится к 1405 году. Андрей Рублёв был монахом не Троицкого, а Спасо-Андроникова монастыря. Нам не известно о том, что преподобные Сергий Радонежский и Андрей Рублёв знали друг друга лично. Они, конечно, могли быть знакомы, но это не является «известным фактом». Андрей Тарковский знал бы об этом, если бы действительно интересовался временем жизни Андрея Рублёва...
Но это непосредственно к фильму не относится и можно даже сказать, что если о преподобном Андрее Рублёве известно так мало, то Тарковский вполне имел право на «собственную истину» в фильме, имел право из нескольких возможных вариантов выбрать один, наиболее ему близкий... Беда в том, что Тарковский выбирал в основном из «невозможных вариантов», противоречащих сохранившимся сведениям о том времени, а из возможных вариантов брал наиболее гнусные…
Именно за это критиковал Тарковского в 1983 году Александр Исаевич Солженицын: «Но полно, XV ли именно это век? Это – ни из чего не следует. Нам показана "вообще древняя Русь", извечная тёмная Русь – нечто до Петра I, и только, а по буйному празднованию Ивана Купалы – так поближе и к X веку. Трактовка "вообще древней Руси" и наиболее доступна современному советскому образованскому зрителю, в его радикальной традиции, а тем более западному зрителю понаслышке, - и получается не реальная древняя Русь, а ложно-русский "стиль", наиболее податливый и для разговорных спекуляций, смесь эпох, полная вампука…»
Здесь для некоторых читателей требуется небольшое пояснение. Слово «вампука» по своему значению близко «развесистой клюкве» и «халтуре». Сказано конечно резковато, но по существу верно. Резкость Солженицына легко понять. Он написал свой отзыв после того, как посмотрел этот фильм вместе с американскими зрителями, при этом «Публика смотрела в изрядном недоумении. И что одно только с несомненностью посильно ей было вывести: какая же дикая, жестокая страна эта извечная Россия, и как низменны её инстинкты…»
Конечно, Тарковский очень обиделся и публично ответил Солженицыну в интервью на «Радио Свобода»:
«Ведущий: Не знаю, захотите ли Вы ответить на этот вопрос, но недавно Солженицын высказывался не очень лестно по поводу Вас, Вашей картины "Рублев".
Тарковский: Я легко отвечу на этот вопрос. Во-первых, я очень привык к тому, что меня ругали за картину, но меня поразило другое – меня поразил несколько уровень критики Солженицыным картины. Уровень ведь его был очень невысок, тем более, что он упрекал меня в историческом несоответствии. И меня в высшей степени это поразило, тем более, что картина "Рублев" сделана в высшей степени точно, в смысле соответствия с исторической правдой. Не только потому, что мы были очень осторожны, потому что эта проблема всегда очень остро стояла, в том смысле, что мы должны очень точно и ни в коем случае не искажать историю. Короче говоря, этот упрек совершенно неоснователен... (…) Меня огорчил уровень, на котором Солженицын разговаривает с авторами фильма. Причем очень многие аспекты этой критики я уже выслушал в Москве по этому поводу от своего начальства, как это ни странно…»
А меня в этом интервью поразило то, с какой лёгкостью Тарковский мог позволить себе публично лгать. Ведь должен же быть у человека какой-то стыд. Он ведь прекрасно знал, что упрек основателен. Правда, Солженицын упрекал не только Тарковского, но и Андрона Кончаловского, соавтора сценария. Вот в этом Солженицын возможно и ошибся: будучи режиссером, Тарковский не придерживался утвержденного сценария, так что от Кончаловского там мало что осталось. (По крайней мере именно так пишут некоторые современные апологеты Тарковского.) А «историческое несоответствие» – это уж слишком елейно в данном случае, «вампука» больше подходит. А в том, что Критика Солженицына была похожа на критику московского начальства нет ничего странного. Источники этой критики скорее всего общие: труды по истории Николая Михайловича Карамзина, Сергея Михайловича Соловьева, Василия Осиповича Ключевского… Александр Исаевич наверняка сам читал эти книги, а большое московское начальство могло само и не читать, а передоверить своим референтам…
Вот первая новелла «Скоморох». Действие датируется летом 1400 года. (Все новеллы в фильме датированы для создания иллюзии достоверности.) Одинокого скомороха, – прекрасная работа Ролана Быкова, – слабого телом, но свободного духом, по доносу монаха арестовывают холеные княжеские холуи с саблями. Берут его за руки и с силой бьют об дерево так, что скоморох теряет сознание. На это смотрят простые люди, в глазах жалость и страх. Позднее выясняется, что скоморох за свои шутки «десять лет в яме просидел»… Это «в высшей степени точно»? Ни коим образом.
У нас нет никаких сведений о гонениях на скоморохов, как таковых, ни в XIV в XV ни даже в XVI веках. Академик Александр Михайлович Панченко с некоторым удивлением отмечал, что «Церковь, не привыкшая церемониться с язычниками и еретиками, терпит скоморохов вплоть до первой половины XVII века, когда на них обрушились жестокие репрессии… (…) Обличаемые Церковью скоморохи были, в сущности, добропорядочными гражданами: в писцовые книги их вносят (колдунов и ворожей там нет), за бесчестье устанавливают пеню…» XVII век слишком далек от времени Андрея Рублёва, чтобы смешать их «в высшей степени точно, в смысле соответствия с исторической правдой». А до XVII век скоморохов наказывали за конкретные действия, в основном за злостное хулиганство, иногда переходящее в бандитизм. К примеру, в «Стоглаве» (1551) сказано: «…Ходят скомрахи ватагами многими, по шестидесяти и по семидесяти человек и по сту, по деревням и у християн сильно ядят и пьют, и из клетей животы грабят, и по дорогам людей розбивают». Это тоже относится к более позднему времени, но именно из этого времени, – точнее из легенд о нём, – Тарковский берет один из самых натуралистически-отвратительных эпизодов фильма.
В новелле «Страшный суд» (лето 1408 года) княжеские холуи совершают ещё большее злодеяние. По приказу «Великого князя» они выкалывают глаза камнерезам, пожелавшим уйти строить собор в Звенигород, к «Малому князю». (Это младший брат «Великого князя», которого «Великий» люто ненавидит.) Происходящее на экране производит гнетущее впечатление, но к исторической правде это не имеет никакого отношения. Нет никаких достоверных сведений о том, что подобное когда-либо в действительности было на Руси. Сюжет взят Тарковским из талантливой баллады поэта Дмитрия Михайловича Кедрина «Зодчие» (1938). В балладе Кедрина действие происходят во времена Иоанна Грозного. Ослепляют строителей храма Василия Блаженного, чтобы они не построили лучшего храма… Это тоже вымысел, но для поэтической баллады подобный вымысел вполне уместен, чего никак нельзя сказать о фильме, автор которого публично претендует на «точность». Да и грозный царь гораздо лучше подходит на роль злодея, чем великие московские князья времён Андрея Рублёва. По существу Тарковский оклеветал в фильме сына Дмитрия Донского Василия Дмитриевича, княжившего с 1389 по 1425 год. Действие фильма «Страсти по Андрею» происходит в период с 1400 по 1424 год, то есть в период великого княжения именно этого человека…
Образ «Великого князя» в фильме – это «картина дёгтем». Мерзавец – клейма ставить негде. Он приказывает ослепить камнерезов, он издевается над родным братом, «Малым князем», публично избивая и тайно унижая его… Этот «Великий князь» во взаимоотношениях с «Малым князем» похож на деспота школьного масштаба, бессердечного хулигана, издевающегося над физически более слабым учеником… А «Малый князь» от жгучей обиды совершает предательство, приводит во Владимир татар, чтобы насолить «Великому князю»… Всё это показано так, что можно предположить: здесь Тарковский выплеснул на экран какую-то свою горючую школьную обиду. В летописях или исторических исследованиях, относящихся к личности Василия Дмитриевича, ничего подобного нет.
Василий Дмитриевич был вполне приличным князем. Звёзд с неба не хватал, но и в подлости замечен не был. Умом большим не отличался, но о Московском княжестве как мог заботился. Его заслуги может и невелики, но потомкам стыдиться нечего…
Крупнейший русский историк Василий Ключевский упоминает об этом человеке, как об одном из типичных московских князей: «Не блистая особыми доблестями, эти князья совмещали в себе много менее дорогих, но более доходных качеств, отличались обилием дарований, какими обыкновенно наделяются недаровитые люди. Прежде всего эти князья дружно живут друг с другом. Они крепко держаться завета отцов: "жити за один". В продолжении четырех поколений, со смерти Даниила до смерти Василия Дмитриевича, Московское княжество было, может быть, единственным в северной Руси, не страдавшим от усобиц собственных князей».
В новелле «Набег» (осень 1408 года) показано прямо противоположное. Там татар приводит во Владимир один из сыновей Дмитрия Донского… Историческую правду, мешавшую Тарковскому, он отшвырнул, как ненужный хлам…
Помню, как мальчишкой впервые смотрел этот фильм. Русские вызывали стыд и брезгливость, татары – ненависть. Особенно запомнились слова: «Один татарин даже улыбался… Кричал всё: "Вы без нас друг другу глотки перегрызёте!"».
Шаркало по душе, как напильником… Теперь, познакомившись с «Историей государства Российского» Николая Карамзина и другими книгами по истории, могу лишь согласиться с Солженицыным: «Полная вампука».
Были на Руси и позорные междоусобицы и многое другое, за что нормальным русским должно быть стыдно, но именно в этот период «друг другу глотки перегрызали» в основном не русские, а именно татары… В частности, поход на Русь в 1408 году возглавлял знаменитый ордынский темник Едигей, прославившийся главным образом кровавой борьбой с ордынским ханом Тохтамышем. После гибели Тохтамыша двое из его сыновей укрывались в Московском княжестве. В конце концов Едигей был убит одним из сыновей Тохтамыша. Сильнейшие удары по Орде были нанесены Тамерланом… Самодовольно улыбающиеся татары в «Андрее Рублёве» как-бы «позаимствованы» Тарковским из фильма Сергея Михайловича Эйзенштейна «Александр Невский». Но у Эйзенштейна они «на своем месте», а у Тарковского это явный анахронизм…
В фильме Андрей Рублёв убивает одного из русских насильников, пособника татар, после чего принимает решение искупить этот грех: «Я Господу обет молчания дам. Молчать буду. С людьми мне больше не о чем разговаривать. Хорошо я придумал?»
Нет, придумано плохо. Из фильма можно сделать вывод, что молчание у монахов было одним из видов наказания за грехи. Результатом подобного молчания, скорее всего, должен быть стать невроз или психоз… На самом деле молчание было всего лишь частью «умного делания», гораздо более важное значение имела непрерывная «Иисусова молитва». Высшей целью «умного делания» было уподобление Христу, видение Фаворского света и обОжение. Подробнее об этом можно прочитать в богословских работах о исихазме о. Иоанна Мейендорфа и других православных авторов, а если сказать совсем по-простому, монахи стремились к достижению счастья и радости…
И созерцая «Троицу» преподобного Андрея Рублёва можно почувствовать, что гениальный монах достиг высшей цели. Его кистью водила рука Бога и икона излучает радость. Большего об Андрее Рублёве в нашем мире никто и ничто не расскажет.
Источники:
А.И. Солженицын «Фильм о Рублеве» – http://www.lib.ru/PROZA/SOLZHENICYN/s_rublew.txt
«Андрей Рублев» передача «Радио Свобода» – http://tarkovskiy.su/audio/Andrey-Rublev.html
А.М Панченко «Скоморохи и "реформа веселья" Петра I» – Панченко А.М. «Я эмигрировал в Древнюю Русь. Россия: история и культура. Работы разных лет.» – СПб.: ЗАО «Журнал "Звезда"», 2008. – Стр. 42-54.
Д.М. Кедрин «Зодчие» (Любое издание.)
Н.М. Карамзин «История государства Российского», том V, глава II (Любое издание.)
С.М. Соловьев «История России с древнейших времен», том 4, глава 1 (Любое издание.)
В.О. Ключевский «Курс русской истории», лекция XXII (Любое издание.)
Протопресвитер Иоанн Мейендорф «История церкви и восточно-христианская мистика» – М.: Институт ДИ-ДИК, 2000. – 576 с.