Ну что тут скажешь, покататься по стране за казенный счет- штука удачная. Были, конечно, свои неудобства. В те времена дремучего социализма с гостиницами были особые проблемы. Не то чтобы не было гостиниц, но в них не было свободных мест. Хотя, свободные места были, но их придерживали на всякий случай. а этот «всякий случай» мог быть всякий: приедет кто-нибудь «сверху», всякие органы, делегации, представители без брони и предупреждения…В общем, все такое. Поэтому, даже тех, кого принимали, оформляли на один-два дня, не более, чтобы их, в случае чего, легко было выселить.
Так началась очередная командировка и опять в Москву. Без Москвы тогда- никуда, даже не пукнуть, к чему чиновники , вероятно сильно привыкли. Ну и поиски жилья. В центр можно не соваться, поэтому стал топтаться где подальше. Там хватало «рабочее- крестьянских» гостиниц, и было больше шансов что-нибудь «поймать». Мытарства продлились весь день: где-то обещали потом, попозже, если снимут бронь и прочее. Только глубоко вечером, почти около одиннадцати в гостинице «Турист»,- кажется так она называлась,- наконец, повезло. Конкурентов было много, но они прошляпили свое «счастье», и мне дали место… в восьмиместном номере! Ожидания оказались более радужными, чем то, что я увидел, открыв дверь.
Комната была полна мужиков. В воздухе развевался аромат пота и спирта. Время было теплое и кто-то ходил в майке, кто-то и без майки, с надписью «не забуду маму» где-то на предплечье. Причем мужики все были на подбор здоровенные. Увидев новичка, они сразу пригласили меня к столу. Небольшой столик, типа журнального, уже после закончившегося застолья выглядел отвратительно. Несколько пустых бутылок от водки стояли на столе и под ним. Обрезки, объедки, косточки обглоданной курицы, чешуя и все остальное от селедки, открытые консервы…Только от вида стола стало дурно, я вежливо поблагодарил, извинился, сослался на усталость побежал к своей кровати спасть. Спать, скорее спать, а наутро бежать, скорее отсюда бежать…
На следующее утро, первым делом позвонил заказчикам, с просьбой оказать содействие.. Руководитель–милейший человек (приходилось часто общаться в процессе работы),- этот вопрос очень быстро разрешил. Директором одной из интуристовских гостиниц была его хорошая приятельница, и она ему за что-то была должна. Словом, он через меня передал ей новый, красивый настенный календарь и записку. Так я попал в двухместный номер, в «Спутник», -это была молодежная интуристовская гостиница достаточно высокого класса.
Итак, первый бой выигран, жильем обеспечен, можно спокойно поработать, а вечером съездить в «Турист» за вещами.
После массы челночных движений наступил вечер, около семи часов, я вышел из гостиницы.
Возле гостиницы стояла дюжина молодых девчонок, с картой в руке и что-то бурно обсуждала. Увидев меня они все обратили внимание в мою сторону. Одна из них была красивая, одна симпатичная, остальные – ни то ни се. Симпатичная, видимо, самая из них активная или продвинутая, подошла ко мне с картой и стала что-то щебетать. Я понял, что ничего не понял, потому что говорила она по-испански. «Ля Плас Руж»? -было понятно, они хотят на Красную Площадь. Ну и что дальше?
-Do you speak English?- спросил я, как заправский англичанин. Но мне повезло, они сделали кислую мину, и никто из них этим языком не спикал. Тогда красивая (надо же!) как школьница подняла руку:
-Je parle franсes,- сказала она нежным голоском.
«franсes, franсes»,- ну, вспоминай, напрягись, вдох-выдох, вдох-выдох….
Несколько лет назад мы с приятелем от безделья решили изучить французский. Почему французский? А кто его знает. Может быть подсознательно,- одна хорошая знакомая девушка говорила по-французски. А может и нет. Тогда при университете открыли курсы на трех языках –английский, французский, немецкий- которые назывались «le laboratoire des nouvelles methodes d'enseignement des langues etrangeres»- лаборатория новых методов обучения иностранным языкам.
Это в самом деле была лаборатория и в самом деле методы преподавания были новые.
В определенный день было назначено собеседование, чтобы выяснить начальный уровень и способности к языкам. Мы с приятелем вспомнили о собеседовании только когда уже по какому-то поводу хорошо выпили. Это было единственное собеседование,- следующее могло быть через несколько месяцев, так как курсы были не постоянные. Деваться было некуда и мы достаточно подвыпившие пошли на собеседование по французскому. Преподавательница была молодая, лет двадцати восьми- тридцати, хорошо владевшая языком (как потом выяснилось, некоторое время жившая во Франции). Тестирование было из двух частей- устной и письменной. В устной части, она быстро говорила слова или фразы, а нам нужно было просто на слух, как попугаю повторить; речь не шла ни о знании слов или понимании. В письменном варианте, зная латинские буквы, надо было написать свое восприятие услышанного. Нас взяли; несмотря на нетрезвое состояние мы оба показали не плохие способности. «Надеюсь, на уроки будете приходить в нормальном виде»,- с улыбкой сказала преподавательница и пожелала нам успехов.
Обучение было ежедневно вечером по три часа, в течение месяца. Иностранные языки обучали по методу Лозанова. Группа состояла из шестнадцати человек разного возраста и статуса. Самым молодым был студент-первокурсник, самым взрослым- врач – в пятьдесят лет, которому предстояла работа в Африке и французский был нужен срочно и позарез. Кстати, через месяц он вполне прилично заговорил. Троим из всей группы курсы не дались. Удивительно, что один из этих трех был журналист. Остальные, особенно кто помоложе, свободно изъяснялись на широкие бытовые темы…
И вот годы спустя, когда французский и не шуршал, вдруг «Je parle franсes». Поди ж вспомни. Но сказав пару слов, стали машинально вспоминаться забитые в голову фразы и предложения. Мы вместе пошли к метро, я объяснил им на какой станции выйти. Так как они боялись потеряться, договорились , что через два часа буду ехать обратно и встречу их на той же станции. Попутно рассказали из каких они городов.Мое знание об Испании крутилось вокруг корриды и великих художников.
Обратно возвращались взволнованные впечатлениями от Красной Площади. Это был их последний день в Москве, далее они летели в Самарканд.
Уже подойдя к гостинице и прощаясь я спросил : «vous etes malade?». «Мalade?»- переспросила красивая, поскольку только она говорила на французском и затем переводила остальным. «oui,oui malades» сказала она, как-то скорчила лицо и коряво потрясла руки, остальные засмеялись. Я интуитивно понял, что ляпнул что-то не то. Ну конечно, вместо «etes-vous fatigue?»- вы устали, я спросил «вы больны?». но было уже поздно, мы расстались.