Иван Семёнович, тихий одинокий мужчина с сонным усталым взглядом и худощавой фигурой, неспешно прогуливался по пустеющей городской аллее, непринуждённо озирая окрестности и уныло скучая. Вдруг рядом он заметил маленькую девочку, стоявшую рядом с бабушкой, которая мило беседовала со внучкой: "Поодиночке все мы ничто не значим, а вдвоём - сила, близкий человек, он, как зонтик, - раскроется и спрячет тебя от дождя, и вот ты уже и не боишься никакого ливня - мне не страшно, я под зонтиком, так и беды не страшны, когда рядом есть кто-то..."
Иван Семёнович резко вздрогнул, будто очнувшись, и вдруг вспомнил своё собственное детство, тихий маленький дворик и старого сутулого дедушку, приводившего ему такой же пример: "Ты, Ванечка, как зонтик - вырастешь, кому-то опорой станешь, раскроешься зонтиком над чьей-то головой, и не страшен тогда дождик тому человеку будет, главное, чтобы заметили зонтик, не завалялся он чтобы, из моды не вышел."
"Раскроется ли над ней зонтик?" - подумал Иван Семёнович: "Я вот не сумел таки над кем-то раскрыться, промокать кого-то оставил... С чего всё оно в жизни так. Глупо как-то. Досадно." Он поправил ворот пальто, опустил голову и медленно скрылся вдалеке, постепенно исчезнув в тумане совсем потемневшей от вечерних сумерек аллеи. Бабушка, взяв внучку за руку, неторопливо проследовала с ней до остановки и укатила прочь на красном громоздком трамвае с криво висящем номером и похожими на глаза фарами. Сквер окончательно опустел.
С потускневшего осеннего неба пошёл косой дождь. Редкие пешеходы, раскрыв свои зонтики, поспешили по домам. Лишь одинокая влюблённая парочка шли без зонта, беззаботно шлёпая ногами по лужам. Им последний и не требовался - душевный зонтик куда вернее тряпичного. Главное, только найти этот зонтик... не дать ему из моды выйти... заметить друг друга... найти... Главное, найти...