Взглянув на часы, Рустам чертыхнулся. Был уже девятый час вечера. А он всё ещё в офисе. И, судя по всему, проведёт здесь, минимум, ещё несколько часов. Из сотрудников остались только главбух, водитель и парень из службы охраны. Рустам почувствовал ужасный голод. Ещё бы! Он только завтракал сегодня.
- Нариман, ты ужинал? - Спросил он у главбуха. Тот делал какие –то пометки в бумагах, шевеля толстыми губами. Кустистые брови и усы смешно топорщились. Одна пара очков - в тяжёлой, роговой оправе - висела у него на шее, на шнурке. Вторая - в тонкой, металлической оправе - держалась на большом, горбатом носу. Нариман взгляну на Рустама поверх очков.
- Шутишь?
Рустам был младше Наримана на двадцать лет, но они так давно знали друг друга, что между ними уже не было ни возрастной границы, ни того, что Рустам был хозяином компании, в которой Нариман работал пятнадцать лет.
До него Рустам сменил несколько главбухов, а Нариман оказался настоящей находкой.
Рустам позвонил в ресторан и заказал ужин на троих.
Через полчаса в дверь кабинета постучали.
- Гяль!* (Входи) - крикнул Рустам.
Салман – парень из охраны - вошёл с пакетами. Рустам дал ему денег, чтобы тот расплатился с курьером и достав из пакета порцию шашлыка протянул парню.
- Нуш олсун. *(Приятного аппетита) - сказал Рустам.
- Спасибо, шеф. И вам.
- Организуй нам чайку, после того, как поешь. – Сказал Рустам Салману.
- Баш устэ. (Будет сделано.) – Сказал Салман и вышел из кабинета.
- Гяль, ай, Нариман. АджындАн олЮрям мян. *(Иди, Нариман. Я с голоду умираю.) - Сказал Рустам, разложив на столе содержимое пакетов.
Они, с аппетитом, поужинали, обсуждая рабочие вопросы. Затем, выпили чай, который им принёс Салман. Наконец, в половине одиннадцатого, раздался звонок на мобильный Рустама.
- Да! А-ха.. Хорошо.. Ну, слава Богу. Молодец..Да, вези на склад...
Пока он говорил по телефону, Нариман смотрел на него поверх очков в металлической оправе, покусывая дужку других, в толстой, роговой.
- Фуфф… Всё.. – Облегчённо выдохнув, сказал Рустам и, подойдя к Нариману, хлопнул того по плечу. – Товар выехал с таможни. Можем ехать домой.
- НяхайЯт ки, рахАт няфясимизИ алА билЯртк..* (Наконец – то, можем спокойно вздохнуть.) – Сказал Нариман .
- Завтра в девять жду тебя на складе, Нариман.
- Хорошо. А ты что, не идёшь домой? – Спросил Нариман, собирая в папку бумаги.
- Поеду.. Немного посижу и поеду. – Устало произнёс Рустам. Его лицо, только что светившееся от радости - ведь они почти трое суток ждали очень ценный товар и всё это время нервы были на пределе - снова стало хмурым.
Нариман, уже надевавший пальто, решительно снял его и, бросив на диван, подошёл вплотную к Рустаму. Тот сидел, откинувшись, в кресле, за огромным, заваленным папками и документами, столом.
- Рустам, что с тобой происходит? Мы - не чужие друг другу люди. Расскажи мне. Может, смогу чем-то помочь?
-Ляман беременна. – Сказал Рустам.
Нариман, нащупав рукой стул, пододвинул его и тяжёло рухнул.
- Ты.. не расстался с ней?!
- Нет.. Не смог..
- Рустам.. ты понимаешь ч т о произойдёт, когда твоя жена узнает об этом?
- Спасибо, что спросил! – Сверкнув на Наримана глазами, рявкнул Рустам.
-А не нужно на меня огрызаться! Возможно, я единственный, кто тебе говорит правду..
-Прости, Нариман, прости.– Примирительным тоном сказал Рустам. Он помолчал несколько минут. Потом, продолжил: – Я, действительно, не могу и не хочу с ней расставаться. Да, я её люблю. Но.. – Он снова замолчал, потом, с горькой усмешкой, добавил: - Знаешь, в чём парадокс? Я и Зарифу люблю. Я не представляю себе жизни без Зарифы..
Рустам, тяжело вздохнув, встал и, заложив руки глубоко в карманы брюк, стал прохаживаться по кабинету. Несколько минут тишину кабинета нарушали лишь тиканье стенных часов и жужжание факса..
- А без Ляман? - Нарушил молчание Нариман.
- Что? – Спросил Рустам, остановившись напротив Наримана и недоумённо глядя на него.
- Ты только что сказал, что не представляешь себе жизни без Зарифы, а без Ляман - представляешь?
Рустам, медленно, покачал головой.
- Нет.. И без неё тоже..
- Ты это серьёзно? – Осторожно спросил Нариман.
- Да.. Я это серьёзно. И да, я прекрасно знаю - о чём ты сейчас думаешь. Но я не собираюсь разрушать семью и разводиться с Зарифой. – Глухим голосом сказал он
Взгляд Рустама стал тяжёлым. В глубине его серых глаз, будто, что-то вспыхнув, обдало Наримана ледяным холодом. Он понял - вести дальше разговор не просто бессмысленно, но и не безопасно. Встав со стула и поставив его на место, Нариман надел пальто, взял со стола свою, знаменитую, кожаную, стёртую в некоторых местах почти до дыр, сумку, в которой носил папки с документами и пошёл к двери. Уже, взявшись за ручку, он, повернувшись, сказал:
- Только потому, что мы знаем друг друга столько лет, и потому, что я уверен - ты понимаешь как я к тебе отношусь, я считаю своим долгом, несмотря на то, что прекрасно знаю как ты отреагируешь на мои слова, сказать тебе это. Рустам, не стоит разрушать семью и разбивать сердце той, с которой ты прожил столько лет; той, которая была с тобой, когда ты был беден; той, что любит тебя не за богатство, которое у тебя есть сейчас, ради той, которую ты знаешь всего пару лет. и которая встречалась с тобой за деньги. Ты уже разрушил семью. Одно дело переспать, заплатить и забыть. И совсем другое – завести постоянную любовницу. И, тем более, позволить ей рожать. Учитывая, что с Зарифой у вас детей нет..Прости, что говорю тебе всё это. Но я повторю. Возможно, я - единственный, кто скажет тебе правду...А что касается развода.. Неужели ты думаешь, что Зарифа простит тебе это? Она сама с тобой разведётся..
Рустам слушал, не перебивая. Желваки ходили ходуном. Смертельная бледность разливалась по его лицу. Но он смог совладать с собой. Потому, что и сам прекрасно знал и понимал всё то, что ему сказал Нариман.
Нариман вышел, мягко прикрыв за собой тяжёлую дверь.. Рустам ещё несколько минут стоял, не в силах сдвинуться с места и смотрел на дверь.. Затем, резко развернувшись, подошёл к столу, перед диванами, за которым они с Нариманом только что поужинали и выпили чай. Постояв несколько секунд в раздумье, невидящим взглядом глядя на стол, он, медленно взял со стола чашку, и со всего размаха швырнул о стену. Чашка разлетелась вдребезги... «Ты не чашку сломал, Рустам. Ты сломал свою жизнь. И не только свою.» - Думал он, медленно ведя машину по улицам ночного города. Тяжёлые мысли не оставляли его в покое ни на минуту, если голова не была занята чем-то другим, конкретным, связанным с работой.
Зазвонил мобильный. На экране высветилось имя жены. Каждый раз Рустама охватывала гамма смешанных чувств, когда она звонила или была рядом с ним. Он знал, знал, что любит её. И знал, что предаёт.. Знал, что она не простит его.. Но ничего не мог ни изменить, ни что –то поменять… И каждый раз он думал о том, что вот, сейчас, Зарифа скажет ему о том, что её всё известно.. Сердце сжималось..до боли.. до какого-то леденящего ужаса.. Так бывало с ним в далёком, очень далёком детстве, когда он, ещё совсем малышом, боялся зайти в тёмную комнату.. Это было так давно.. Потому, что уже в пять –шесть лет этот страх был позади.. И этот дикий страх он не испытывал больше никогда, ни при каких обстоятельствах. Ни тогда, когда он видел, как его поджидают ребята из соседнего двора и он прекрасно знал, что драк неизбежна. Ни когда лежал в окопе и мимо пролетали пули, а вокруг плясала в диком танце сама смерть.. Ни позже, когда он стал заниматься бизнесом в самый разгар «лихих».. Только полтора года назад он, вновь, испытал это чувство. Когда понял, что его сердце, сознание и тело разрываются между двумя женщинами..
- Милый! Ты меня ещё помнишь? – Звонкий голос Зарифы заполнил салон автомобиля - он включил громкую связь.
Сердце, предательски, заныло..
- Простите, девушка, а Вы кто? – Поддержал он игру, хотя сердце его, буквально, обливалось кровью. Горло, словно, сжал железный обруч, который, к тому же, обжигал. В висках стучали дробью молотки: «Пре-да-тель! Пре- да тель!» «Пре» - шептало шипящей змеёй... «да» - вкрадчиво и глухо... «тель» - звенело тонко, словно, осколки разбитого стекла..
- А?! Даже так? – Рассмеялась Зарифа. – Ну, тогда домой сегодня можешь не приходить.
- Я уже во дворе, милая, простиии! – Заканючил Рустам.
- Как - во дворе? Я стою у окна. И твоей машины нет.
Рустам похолодел.. Только сейчас он осознал, что въезжает во двор дома, в котором находится его квартира, а во двор, где живёт Ляман - в квартире, которую он ей купил. И вот, в окне второго этажа он видит силуэт. Высокая, тоненькая девушка, с заметно округлившимся животом, машет ему из окна..
- Шучу, милая. Извини.. – Произнёс он, онемевшими губами..
- Мстишь, что ли?
- Да, нет, нет. Что ты! – Как-то слишком уж поспешно ответил он. – Только что Наримана отпустил, на склад заскочу и домой. Ты ложись, Зая, я постараюсь не шуметь.
- Хорошо, милый, береги себя.. Пока.
- Пока, Зая.
Рустам тяжело выдохнул, закрыв глаза.. Он так крепко сжал руль, что пальцы разжались с трудом..
«Чёрт… Чёрт!! Это же надо так!! Приехал сюда, к Ляман, а Зарифе говоришь, что уже в ваш двор въехал.. Как ты до сих пор именами не ошибся? А, так ты же называешь Зарифу – Зая, лапочка, а Ляман - лапочка, зайка. Красссава! »
Дверь распахнулась, как только он поднялся на последнюю ступеньку лестницы. Тепло разлилось по сердцу, стоило ему только взглянуть на неё. Всё ещё тоненькая, но с заметно округлившимся животом, в домашней спортивной форме, со смешными - в форме божьей коровки – тапочках на ногах, Ляман была так красива.. А когда она, обняв его, прижалась к нему всем телом, он положил ладонь на её упругий живот, то в ответ, почувствовав толчок, не смог удержаться от счастливого смеха..
- Мы скучали. – Прошептала она, глядя на него своими, огромными, словно, подёрнутыми поволокой, зелёными глазами.
- Я тоже, лапочка, очень скучал. – Сказал он, нежно целуя Ламию в губы –чуть припухшие. Он погладил её живот и снова почувствовал крепкий толчок. – Дерётся, паразит!
- Радуется!
Он долго и нежно ласкал Ляман, стараясь не причинять дискомфорта. Она смеялась и говорила, что стала неуклюжей, как бегемотиха.. А он отвечал, что не видел бегемотихи прекрасней..
А поздно ночью он, с какой-то звериной жадностью наслаждался телом Зарифы, которое было прекрасно и желанно для него столько лет.. У них с Зарифой не было детей.. Он знал, что она не сможет родить ещё до того, как они поженились. Она сказала ему о том, что это произошло в результате страшной, врачебной, ошибки. Вместе с ней в палате лежала другая девочка.. Их карточки перепутали. И вместо одного, Зарифе удалили оба яичника. Зарифа училась тогда ещё на первом курсе. Но ему было всё-равно.. Он всего один раз заговорил с Зарифой о детях. Сказал, что если только она хочет, он согласен взять приёмного ребёнка. Зарифа отказалась.
- Нет, Рустам. Не хочу.. Раз Бог не дал мне своих - чужого не хочу. Меня волнует только твоё отношение к этому. Ты хочешь ребёнка?
- Я? Ты что? С ума сошла? Терпеть девять месяцев капризы беременной жены, которая и так особо с головой не дружит. Потом - роды!! Потом - бессонные ночи!! Потом - зубы!! Потом- школа, институт, жени или замуж выдавай.. Неет!! Спасибо! И, самое главное, секса никакого? – Говорил Рустам, загибая пальцы и с выражением полного ужаса на лице. Причём, был совершенно искренен.
- Это почему?
- Что - почему?
- Почему никакого секса?
- Потому, что сначала - беременность. Потом - бессонные ночи. Ты будешь дико уставать, вся на нервах, тебе вообще будет не до меня. То есть, секс будет, но уже не тот, что у нас сейчас..
- Значит, главный аргумент - секс? - Прищурившись, спросила Зарифа.
- Да! - Не моргнув и глазом ответил Рустам и тут же в него полетела маленькая подушка с дивана. А потом Зарифа, обняв его, прошептала:
- Спасибо за то, что ты - такой…
И все эти годы в браке Рустам, действительно, был счастлив. Он занимался бизнесом. Зарифа - наукой и домом. Им не было скучно вдвоём. Никогда. И они, оба, искренне, не понимали, когда отсутствие ребёнка в семье становилось причиной развода.
- Неужели, ребёнок - единственное, что связывает людей? – Задавали они этот вопрос сами себе и друг и другу. И, искренне, радовались тому, что в их случае это совершенно не так.. Зарифа была очень красива. Всегда ухожена. Фигура у неё была великолепной. С годами её тело, кожа не теряли красоту, а, словно, раскрывались всё больше и больше. Упругая попка, идеальной формы грудь, роскошные волосы вызывали зависть у девушек и женщин, гораздо младше её.
Рустам, конечно, изменял ей. Это происходило крайне редко. В основном, после какой-нибудь деловой встречи. Но это был разовый секс, с дорогими проститутками, знавшими своё дело и, если честно, кроме физического облегчения - не удовлетворения, а именно облегчения - Рустам совершенно ничего не испытывал.. Никогда.. До того дня, вернее, ночи, пока он не встретил Ляман….
Он только что заключил крупную сделку, от которой зависело всё будущее его компании. Благодаря этой сделке он вошёл в большой бизнес. Несколько лет он готовил почву, заводил полезные знакомства, вышел на «нужных» людей, покровительства которых было очень трудно добиться. Но, добившись, можно было быть спокойным за своё дело. Главное, не нарушать правила игры.
Одним из правил был «гонаглыг» - банкет, который он закатил с поистине королевским размахом - скупиться в таких вопросах категорически нельзя - для четверых мужчин и, пригласив, с их позволения, Наримана.
Для этого «гонаглыг» он снял в одном из горных районов, пять отдельных коттеджа в самом шикарном заведении, о существовании которого знали очень немногие. Там же было и казино, в котором «избранные» оставляли такие баснословные суммы, что у простого смертного разорвалось бы сердце.
Трое из приглашённых приехали со своими «дамами» - роскошными девушками, выглядевшими так, словно они сошли со страниц журналов. Кстати, одна из них была участницей конкурса красоты. Четвёртый гость приехал один и немного позже.Естественно, Рустам был без "дамы", так же, как и Нариман, который, казалось, полностью потерял дар речи от всего происходящего. Ему было за пятьдесят и он, до мозга костей, был советским человеком. Вся эта роскошь, новая жизнь была ему в диковинку. Несмотря на то, что Рустам ему довольно хорошо платил, Нариман выглядел точь - в –точь как бухгалтеры в советских фильмах.
У Рустама никогда не было постоянной женщины. Но даже если бы была, он не осмелился бы привезти её с собой. Слишком серьёзными были люди, в круг которых он вошёл, благодаря этой самой сделке. Тем более, что сейчас он выступал в роли радушного хозяина, который должен сделать всё, чтобы гости остались довольны. К вечеру первого дня, за ужином, в ресторане, когда вся компания была уже навеселе, один из мужчин – главный в этом альянсе – стал подтрунивать над тем, который приехал один.
- Айя, нооолуф? НийЯ тяксЯн, хий? ЙохсА, годжалдУн? * (Слышь, что случилось? Ты почему один? Или постарел уже?(Исковерканный диалектом одного из районов.))
- Йох, эщщИ. Ня билИм сиз тяк олмайассЫйЫз, йОхса, маа нооолуф ки? Бир зянгЯ БакынЫн бютюН дзейранларынЫ тёкярЯм бУра! (Да, нет, слушай. Откуда я знал, что вы не одни будете, а что не так со мной? Одним звонком все красотки Баку здесь будут!)
- Айя, данышейрсЯн дя!* (Да, ну, трепешься да!)
- ХейлЭ ми? Хиий? * (Ах, так? Даа?) – Мужик, уже дошедший до той степени опьянения, когда море становится по колено, взял со стола навороченный телефон и стал тыкать в экран толстыми, короткими, покрытыми короткими, чёрными волосками пальцами.
– Аййя, бу вотчапды ня пОхду чыхыранЫн атасынА ряхмЯт. Ня зор щЕйди! Бах, эля бунА бах! (Да покоится с миром душа отца того, кто придумал этот вотчап или как это говно называется. Классная штука. Ты сюда посмотри!)
Он протянул телефон подтрунивавшему над ним мужчине. Тот, взглянув на экран, присвистнул. Девушка, сидевшая рядом с ним, заглянула в телефон и, скорчив недовольную мину, повела глазами. Заметив это, мужик, всей пятернёй, оттолкнул её лицо.
- Агыз, эй, о, силикОн додагларывУ ня бюзюрсЯн, эй? Ноолуф, хиий? (Эй, ты, девка, ты чего кривишь свои силиконовые губы?Что случилось, а?)
- Ааа, джааануулиик нийЯ элЯ дейирсяяян? ТэбиИ ди ееее додагларЫыым..* (Ааа, душа моя, почему так говоришь? У меня естественные губы.) – Протянула девица.
- Агыз, пох йемяйинЯ бах бунУн да. Бир вагон пул алЫф мяннЯн гедиф гётювЮ-сфатувУ гайырмадЫн? * (Ты чё говно жрёшь?Целый вагон денег у меня взяла и не поехала жопу-рожу делеть?)
Девица, видимо привычная к такому поведению своего «джанулика»(джан – душа), не повела и бровью. А тот, причмокивая губами, комментировал прелести девушек, чьи фотографии была на телефоне. Затем, он передал телефон сидевшему рядом мужику. Тот – дальше. Когда телефон оказался в руках Наримана, почти полумёртвого от сознания того, с к е м он находится в одной компании, тот, даже не взглянув на экран, передал телефон Рустаму. Девушки на экране были безумно красивы. И все очень юны.. Почти, дети..
- Фотожоп дЯйил? * (Это не фотошоп?)- Чавкая набитым ртом, сказал мужик, рядом с которым сидела «естественная» красотка.
- Ня фотожоп? ИнанмЕйерсян мы маа?* (Какой фотошоп? Не веришь мне что ли?) – Возмутился обладатель волосатых пальцев.
- Тц. – Цыкнул первый, запихивая в рот очередную перепёлку.
- НядЯн гялЯк ки, мян онларЫ бурА гятиздирсЯм?* (На что спорим, если я их сюда доставлю?)
Увлечённые поеданием перепёлок мужик, пожав плечами, чавкая, сказал:
- Айя, нядЯн истяйиссЯн. (Да, на что хочешь.)
- СяИн о, Гябялядя ки багундА АлабАш итЮн вар аа..*(У тебя на даче в Гябяля есть собака, Алабаш..) – Обладатель волосатых пальцев не успел договорить, как мужик, поперхнувшись, закашлялся, и замотал головой. Девица похлопала его по широкой спине и подала стакан с водой. Отпив воду и откашлявшись, весь багровый, мужик сказал, чуть осипшим голосом:
- Айя, сянИн башУн харАф олУф? ХансЫ са гяхбялярЯ гёрЯ мян АлабашЫ гойУм спорА? Пул дейирдИм, э, пул! Ня гядЯр деййяссЯн -веряжЯм! * (Ты с ума сошёл? Из-за какой-то шлюхи я на спор Алабаша поставлю? Я про деньги, говорил, про деньги. Сколькохочешь скажи - дам) .
- Айя, а, кищи, бир ахырАджан гулАг ас ня дейИрям. О, АлабашЫн бир баласынЫ веряссЯн? (Слушай, мужик, хоть дослушай, что говорю. Одного щенка Алабаша дашь?)
- Хии, айя, бя бунУ дэ да, бЯ! ЙЫхшы, данышдЫг.* (Ааа, ну так и скажи да. Хорошо, договорились.) – Вытирая руки о край белоснежной, льняной скатерти, сказал хозяин Алабаша - именного пса, слава о котором ходила в узких кругах.
- Ай, саг ол э! Бу, башгА мясялЯ!* (Будь здоров! Вот это другое дело) - Сказал мужик и, поставив телефон на громкую связь, нажал на номер в списке контактов.
Первый гудок не прогудел ещё до конца, как раздался женский, глубокий, с хрипотцой, голос:
- Ай, джан, Фируз!
-Салам, а джейран. (Здравствуй, джейран. Часто используется, как обращение к женщине, независимо от того, действительно ли она так же красива, как джейран. Так же, есть имя Джейран.)
- Салам, уряйИм, салам, гадАн алЫм! *(Здравствуй, сердце моё, здравствуй, да заберу я все твои невзгоды.)
- Сян маа о гыздарЫн шекиллярИн вотчапНан гёндярмищдЮн э, дюнян. *(Ты вчера отправляла мне по вотсапу фотографии девушек.)
- Хя, уряйим, хя. ХансЫн истяйИрсян? *(Да, сердце моё, да. Какую хочешь?)
- Эщщисяян, аз, догурдАн да элЯ дилЯр, йохсА, о, фотожОп ду ня ди, оннандЫ?* (Слышь, ты, действительно они такие или это фотошоп или чё там ещё? )
Женщина на том конце расхохоталась.
- Ай, Фируз, сяня гурбАн, хяйатдА щекильдякиндЯн дя гёзЯльдиляр ээ!* (Фируз, да буду я твоей жертвой, в жизни они ещё красивее!)
- ОндА, дурр, озЮн дя гяль, о, мянЯ дЮнян гёндярдийЮн щекильдякилярИ дя гятИр! АммА, тез гяль! (Тогда, вставай, и сама приезжай, и этих, на фотографиях, которые ты вчера мне отправляла, привези. Только, быстрее приезжай!)
- Баш устэ, уряйим, баш устэ!* (Будет сделано, сердце моё, будет сделано.)
Фируз назвал место, где они находились.. Через несколько часов, причём, взглянув на время, Рустам, подумал, с какой же скоростью машина мчалась из Баку, что дорогу в шесть с лишним часов преодолела за каких -то неполных три, Фируз вышел в предбанник сауны, куда вся компания, с осоловевшим не столько от выпитого, сколько от происходящего, Нариманом, перебралась, чтобы встретить прибывших гостей..
Минут через десять дверь в сауну открылась, и в ней появился Фируз, в сопровождении дамы бальзаковского возраста, очень холёной, но Рустаму достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что она из себя представляет. За ними стояла группа девушек. Самой старшей, было не больше восемнадцати лет. А, скорее всего, и меньше.
И все были настолько красивы, что у мужчин, в буквальном смысле, отвисли челюсти. А девушки, прибывшие с ними, переглянулись между собой, тщетно пытаясь за презрительно –высокомерными взглядами скрыть недовольство. Однозначно, эти три профессионалки высшего класса уступали юным гуриям, в первую очередь, разницей в возрасте. Не говоря уже об остальном. Например, все они были совершено разными внешне. Как –говорится, на любой вкус и цвет. А три профессионалки были, благодаря пластическим вмешательствам, одного типа – силиконовые губы, груди и даже пятые точки были неестественно выпуклыми. Наращенные волосы и ногти, татуажные брови и ресницы, настолько длинные и густые, что и их искусственное происхождение не вызывало сомнений.
- Хя, бу да – Джейран –ханым оз гёзяллярИ илЯ!- *(А вот и Джейран –ханум со своими красавицами!)- Довольно выпятив и без того огромный живот, сказал Фируз, потирая руки.
- КечИн, гызлАр! *(Проходите, девочки!) -Сказала Джейран с видом благородной матроны, обращающейся к своим воспитанницам..
Девчонки, словно стайка ярких, шумных пташек, впорхнула в помещение, и всё вокруг сразу огласилось шумом, визгом, смехом, звоном бокалов. Казалось, что даже вода зажурчала звонче.
В отличии от трёх, пафосных, девиц, юные красотки, не строили из себя дам высшего класса. Было видно, что Джейран –ханум прекрасно их вымуштровала и, несмотря на юность, девушки знали своё дело.
Вдруг, Джейран, сидевшая рядом с Фирузом, стала тревожно оглядываться. Затем, обратилась к одной из девушек:
- Валида, Ляман хАны? ФойэдЯ сянИн йанындА идИ!*(Валида, где Ляман? В фойе она была рядом с тобой!)
Валида - невысокая, пухлая, с такой белоснежной кожей, что казалось, будто её только что обмакнули в молоко, пожала плечом. Она сидела на коленях Фируза на пару с другой девушкой, мулаткой, удивительно похожей на актрису, сыгравшую роль Пятницы в итальянском фильме «Робинзон».
- Джейран –ханым, Ляман фотографируется в фойе..
- Уфф!! ДжанЫн аладжАммян о ганджыгЫн! ЙыгЫ бмянИ богазА! *(Вытрясу я из неё душу! В глотке у меня сидит!) – Прошипела Джейран, вставая из-за стола и направляясь к двери.
Потом, миллионы раз, Рустам задавал себе вопрос и не мог найти ответа. Что заставило его в тот момент, мягко отодвинув девушку, уже ласкавшую его своим пухлым, алым ротиком, похожую на японок - такая же мелкая, с прямыми, жгуче-чёрными волосами, мелкими, раскосыми глазами, причём, в отличии от «светлоглазой» спутницы Фируза, которая, вместе со своими двумя товарками, оказавшись не у дел, курила, сидя за дальним столом и кидая испепеляющие взгляды в сторону девушек, отбивших у них «крутых» клиентов, у «японочки» были не линзы, а свои, настоящие, цвета свежей, весенней травы, зелёные глаза - встать и, накинув банный халат, выйти вслед за Джейран?
- Джейран –ханым! – Окликнул он даму, быстрым шагом, шедшую впереди него.
Она оглянулась и окинула его оценивающим взглядом.
- ЭщидИрям, уряйИм!*(Слушаю, сердце моё.)- Сказала она, остановившись.
«Сколько же у тебя сердец, старая шлюха?»- Подумал Рустам. Но вслух, естественно, задал совершенно другой вопрос.
- Позвольте, проводить Вас?
-О, да, конечно. – Открывая в улыбке ряд прекрасных зубов, (браво её стоматологу) сказала она и, взяв его под руку, пошла гораздо медленнее. - Простите, я не знаю Вашего имени, в первый раз вижу Вас в этой компании.
- Рустам. А я, действительно, в первый раз в этой компании.
- Дай Бог, не в последний. – Многозначительно сказала Джейран.
- Кажется, эта Ляман доставляет Вам много хлопот? - Спросил Рустам, совершенно не понимая, зачем он это делает.
- Ооой, и не говорите! Хлебну я с ней горя! Она, – Джейран понизила голос до доверительного шёпота, тесно прижавшись пышной грудью к локтю Рустама - понимаете ли, новенькая. В первый раз на работу вышла. Её брат - картёжник - проиграл одному человеку. Выйдя на меня через каких-то знакомых, он пришёл ко мне, валялся в ногах, просил помочь. Сказал, что сестра у него, красивая, пятнадцать лет.. Ну, а у меня сердце отзывчивое, не могу отказать человеку, если он в беде. Честно говоря, даже не видела её, поверила на слово. А сама думала - представляю, что это за красотка из дальнего села. А потом, когда он её привёз, я глазам своим не поверила. Да что я Вам тут рассказываю. Сейчас сами увидите. Честно говоря, я держала её для особого случая. Но, разве есть компания, достойнее вашей?
Рустам чувствовал непреодолимое желание придушить старую сводницу. Но, увы, он прекрасно знал - такое уже давно стало нормой.. Сколько таких вот, Ляман, прошло через руки таких, как Джейран? Он отогнал от себя мысли и чувства, обуявшие его. В конце- концов, это –не его проблема!
Они подошли к двери, соединявшей коридор между фойе и сауной. Рустам, открыв дверь, галантно пропустил Джейран вперёд.
- Аз, сянИ йанАсан, гыз!Тц-тц-тц, сян бир бунА бах да!*(Чтоб ты сгорела! Ты только на неё посмотри!) - Качая головой, сказала Джейран указывая кивком головы на девушку, стоявшую спиной к ним.
Девушка была высокой. Длинные, вьющиеся волосы, золотого цвета - не рыжего, не русого, а именно золотого - покрывали спину и доходили почти до колен. Девушка стояла рядом с сотрудником заведения, который держал на кожаном ошейнике крохотного медвежонка, и фотографировалась на телефон, держа его в вытянутой руке.
Услышав голос своей «благодетельницы», девушка оглянулась. Рустам обомлел.. Таких красивых не бывает.. Просто не может быть по определению..
Огромные, небесного цвета глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, никакой косметики, лишь розовый блеск на губах, такой идеальной формы, что им позавидовали бы все модели, рекламирующие помады лучших мировых брендов.. Брови, словно крылья ласточки, испуганно взметнулись на высоком лбу.. На лице, таком юном, нет-нет, детском, появилось виновато –испуганное выражение. Девушка метнулась к ним и подбежав, бросилась на шею Джейран.
- Джейран –хала, гурбАн олУм, данлАма да мянИ! АйЫ баласЫ ды е!!ХардА гёрячЯм э? ШякИль чякИб гялИрдим!* (Тётя Джейран, да буду я твоей жертвой, не ругай меня! Это же медвежонок! Где ещё увижу? Я бы сфотографировалась и пришла! ) – Затараторила девушка, покрывая лицо матроны поцелуями.
- Аз, мин дяфЯ демИщям! Ня халА? ХаловАм сянИн?! ХалА йох! ХанЫм!*(Тысячу раз говорила! Какая тётя? (халА - сестра матери) Я тебе тётя? Не халА - а ханЫм!!(ханым – уважительное обращение к женщине, так же используется, как женское имя.) ) – Сказала Джейран, пытаясь оттолкнуть девушку, но беззлобно. Видимо, даже эта, до мозга костей, циничная тварь не могла устоять перед детской непосредственностью и каким-то, непередаваемым, обаянием и шармом, исходившей от этой девушки, почти ещё ребёнка.
– Чох саг гол дэ Рюстям-мяллимя. ЙОхса, элЯ бУрд сачундАн тутУб сюрюйЯрдим сянИ! * (Скажи спасибо Рустам –мяллиму, что он рядом. А то бы я тебя за волосы прям здесь оттаскала бы.) – Добавила она уже совершенно другим, томным голосом, глядя на Рустама с нескрываемым вожделением. Женщина была, явно, возбуждена. Глаза её блестели, ноздри вздрагивали, грудь тяжело вздымалась..
Девушка перевела взгляд на Рустама и, отпустив Джейран, обняла его за шею, чуть приподнявшись на цыпочки, и громко чмокнула его в щёку. Рустам растерянно смотрел на неё.
- Чох саг ол, Рюстям-дайЫ!* (Спасибо тебе, дядя Рустам.ДайЫ - брат матери.)
-Аз, дялИолмусАн? Аз, сянИнбашувАхавАгялИИИб?? ДайЫняди, ааз??! Чох саг олнядИ? Чох саг олУУУн, Рюстям–мяллИм!!!!*(Слушай, ты с ума сошла? У тебя ветер в голове? Какой дайЫ??! Что за спасибо тебе? Спасибо Вам, Рустам – мяллим!!! ) – Зашипела Джейран, сначала с обалдевшим уставившись на девушку, но, тут же, придя в себя, ущипнула девушку выше локтя. И за что только там было щипать?
Девушка, ойкнув, потёрла руку, и виновато улыбнувшись, повторила:
-Чох саг олун, Рюстям-мяллим!* (Спасибо Вам, Рустам –мяллим! (мюэллим - учитель, уважительное обращение к мужчине.)) – И тут же, сложив руки ковшиком, глядя на Джейран с мольбой, произнесла: - Нооолар, Джейран –халА, ой, Джейран – ханым, олАр бир - икИ дянЯ дя шякИль чекИм дя?!! *(Пожааалуйста, тётя Джейран, ой, Джейран-ханУм, можно я ещё пару фотографий сделаю?! ) – И так же, со сложенными ковшиком ладонями, повернулась к Рустаму, который находился в каком-то состоянии ступора, и умоляюще глядела на него.
- Ну, Джейран –ханум, пусть девочка сфотографируется.. - Пробормотал он.
Джейран, тяжело вздохнув, махнула рукой. Ляман - а это была именно она - подпрыгнув на месте от радости, счастливо и благодарно улыбаясь, захлопала в ладоши, снова расцеловала Джейран и Рустама, и бросилась обратно к медвежонку..
- Уфф.. Ну, что мне с ней делать? Засранка.. – Сказала, тяжело вздохнув, Джейран. Но в голосе её, действительно, не было злобы..
Рустам смотрел, как Ляман, передав телефон сотруднику, фотографировалась с медвежонком, то обнимая его за шею, то беря его на руки, то присев рядом на корточки.. Она радовалась, как ребёнок. Впрочем, почему - «как»? Она, в сущности, и была ребёнком.. Рустама обуревали странные чувства..
-Сколько ей лет, Джейран –ханум?
-- Восемнадцать.- Ответила та, не моргнув глазом..
- Я понимаю, что Ваши.. – Он хотел сказать«жертвы», но сдержался: – Что все Ваши подопечные совершеннолетние. Но, мне это сейчас очень важно. Сколько ей лет?
Джейран, окинув его оценивающим взглядом, сказала:
- Шестнадцать. Это правда..
- И это её .. скажем так, первый выход в свет?
- Можете не сомневаться.
Рустам, помолчав несколько минут, сказал:
- Джейран –ханум, мы с Вами - деловые люди, не так ли?
Джейран, медленно, кивнула в знак согласия, не отводя пристального взгляда.
- Очень хорошо. Я бы хотел сделать Вам деловое предложение, но так, чтобы никто не знал об этом абсолютно ничего...
- Вы только что сами сказали, что мы с Вами - деловые люди. Мы с Вами встречаемся впервые, Рустам –мяллим, но, подумайте сами. Разве со мной стал бы иметь дело такой человек, как Фируз–мяллим?
- Ну, что же. Будем считать, что я получил ответ на этот свой вопрос. Итак, назовите цену.
- Фируз - мяллим, пока мы шли в сауну, сказал мне, что ваша компания собирается провести здесь пять дней. И сказал, что девочки должны остаться на всё это время. Естественно, я тоже останусь здесь.
- Нет. Я не хочу, чтобы Ляман оставалась здесь.
Джейран взглянула на него в недоумении.
- Я хочу, чтобы Вы отправили Ляман обратно в Баку. Прямо сейчас. И больше Вы никому, ни – ко –му, её не рекомендуете. По приезду в Баку я с Вами встречусь…
Пять дней пролетели в пьяном угаре.. Но это не мешало Рустаму ни на минуту забывать о сделке с Джейран.. Он пока не знал - что будет делать с Ляман дальше. Но одно он знал точно - оставлять её в этом гадюшнике он не хочет..
…
Шли дни.. недели.. месяцы.. Ровно год прошёл с того дня…Рустам не мог понять - что с ним происходит? Он любил свою жену. Действительно любил её. Он ни за какие блага на свете не хотел бы её потерять.. Но и Ляман была ему дорога.. По приезду в Баку он встретился с Джейран и забрал у неё Ляман.. Рустам снял для Ляман квартиру, недалеко от своего офиса. Ровно год между ними ничего не было.. Он устроил её в колледж, благодаря своим связям и деньгам, купив диплом об окончании девяти классов.. Ляман ходила на занятия с огромным удовольствием. Она много читала, занималась самостоятельно, но ему пришлось нанять ей отдельных педагогов, чтобы они помогли ей наверстать упущенное в школе. Он приезжал к ней раз в несколько дней, привозил продукты, оставлял деньги. Она встречала его каждый раз на пороге - не успевал он подняться на последнюю ступеньку лестницы, как дверь квартиры распахивалась и Ляман бросалась ему на шею..
Обнимая за шею, она покрывала его лицо поцелуями и, усадив на кресло в прихожей, снимала с него обувь, надевала тапочки. Первые несколько раз он пытался категорически её пресечь, но, в конце- концов, смирился. Потому, что она не слушала никаких доводов.
Те, несколько часов, которые он оставался с ней, она вилась вокруг него, как ласковый котёнок. Она рассказывала ему всё, что происходило с ней за те дни, пока его не было. И не отпускала до тех пор, пока он не пробовал её, очередной, кулинарный шедевр. А готовила и пекла она просто великолепно.
Пока он пил чай, в гостиной, сидя на низком диване, она, придвинув к дивану огромного медведя - мягкую игрушку, которую подарил ей Рустам, увидев однажды с каким восхищением она смотрела на неё в витрине магазина - снимала с ног Рустама тапочки, стягивала носки и, закатав штанины его брюк, массировала ему ноги – икры, ступни, пятки, каждый палец, смазывая специальным, с охлаждающим эффектом, кремом.. И всё время говорила-говорила. Иногда, он даже засыпал. Проснувшись, видел, что Ляман, укрыв его пледом и выключив свет, сидит за столом. Обложившись тетрадями, книгами, она занималась. Свет от настольной лампы освещал её лицо.
И он, несколько минут, смотрел на неё, сквозь ресницы, не подавая виду, что проснулся, и думал.. думал.. Прислушивался к своим чувствам..
Сказать, что он безумно желал её - значит, ничего не сказать. Он хотел её каждой клеточкой своего тела и сознания.. Но.. в течении этого года он не осмелился ни на что большее, чем, отвечая на её звонкие, крепко чмокающие его поцелуи, поцеловать её в щёку или в нос, бережно обнимая тонкий стан. При этом, стараясь сделать всё так, чтобы не дотронуться, не дай Бог, до её груди, а тем более других, таких желанных частей её тела. Возбуждение иногда было настолько сильным, что он держал её на расстоянии вытянутой руки. И делал всё, чтобы она не заметила того, что его мужское достоинство готово разорвать ткань брюк.. Он, словно, боялся того, что она может понять, почувствовать, и, тем более, увидеть его состояние..
Его, несмотря на то, что между ними не было близости, мучила совесть перед Зарифой. О своих, реальных, физических изменах жене Рустам даже не задумывался. Эти, разовые, случаи, он даже не брал в расчёт и, без всякого сомнения, положив руку на сердце, считал себя самым верным мужем на свете.
А с появлением в его жизни Ляман, пусть даже между ними не было ничего, он считал, что изменяет Зарифе.. А как же иначе? Разве то, что сжимая в объятиях Зарифу, даря и получая наслаждение, он думал о Ляман, хотя, даже обнажённой её не видел ни разу - уже не измена? Ещё какая! И эта измена - несравненно хуже физической…Он не знал, что будет дальше.. Он не хотел этого знать.. Пусть всё идёт, как идёт..
Так прошёл год.. Однажды, Рустам приехал к Ляман, как – обычно, после работы. Он никогда не звонил заранее, не предупреждал. А в этот раз он так замотался с новым проектом, что даже не звонил ей со вчерашнего утра.. Его удивило то, что Ляман не ждала его на пороге. Он подумал, что она, наверное, обиделась. Потому, что в течении этого года он непременно звонил ей, хотя бы один раз в день - чтобы справиться о том, не нужно ли ей чего. Сама Ляман не звонила ему никогда. Они даже не говорили на эту тему. Она, конечно, знала все его номера, но, ни разу, не звонила.
Мало того, что она не ждала его на пороге, дверь не открылась и после того, как он, трижды, позвонил в звонок. Рустам почувствовал что-то вроде раздражения. «Хм.. Ну, что? Началось в колхозе утро, дорогой? Банальные разборки.. Хотя.. С чего бы это?» - Пресёк он мысленно сам себя. Достав из кармана связку ключей, он открыл дверь сам. В квартире было темно и тихо.
-Ляман?! – Окликнул он, ставя на пол прихожей кульки с продуктами и включая свет.. В ответ – тишина.. Рустам, внезапно разозлившись, хотел было уже уйти, с намерением завтра же прополоскать мозги девчонке, решившей показать зубы, как вдруг, ему показалось, что из спальни раздался еле слышный стон.
За доли секунды перед его мысленным взором промчались картины одна «краше» другой.. Весь трясясь от ярости, душившей его, Рустам в три шага оказался у дверей спальни, и резким рывком открыл её. Свет, падавший в комнату из прихожей осветил постель.. Под одеялом, явно, кто-то был. Рустам включил свет в спальне. В ушах - шумело, перед глазами - плыло и всего его трясло, как в лихорадке.
Ярко вспыхнувшая люстра осветила всю картину полностью. От увиденного, у Рустама перехватило дыхание..
Длинные волосы Ляман разметались по постели, глаза её были полуоткрыты, ресницы дрожали. Щёки Ляман горели алым румянцем, губы - потрескавшиеся до крови – были цвета переспелой вишни.. Лоб был покрыт испариной.. Её трясло так сильно, что было слышно, как стучат друг о друга зубы..
Рустам бросился к постели. Отбросив одеяло, он прижал тонкое, пылающее жаром тело Ляман. На ней были джинсы и вязаная кофта. Он знал, что так она ходит в колледж. Дома Ляман носила только спортивные формы, шортики, маечки, сарафанчики…
Дыхание Ляман было тяжёлым, хриплым и прерывистым.. Иногда, хрип переходил в тихий стон.. Затем, на доли секунд она, казалось вообще переставала дышать.. Её тело, буквально, обжигало его руки.
- Ляман!! Ляман!! Девочка моя!! Открой глаза! Посмотри на меня! Ты меня слышишь?! Ляман?!!
«Скорая» приехала ровно через десять минут..
- Пневмония.–Сказал врач «скорой» - худой мужчина, лет сорока, с усталым взглядом. – Я бы посоветовал госпитализацию. Но, если есть, кому ухаживать, желательно имея медицинское образование, можно и дома лечить.
- Доктор, если у Вас есть знакомая медсестра, я готов оплатить её услуги.
Врач, несколько минут, помолчав, достал из кармана мобильный. Минут через двадцать в дверь позвонили. Рустам открыл. На лестничной площадке стояла женщина, лет тридцати-тридцати пяти.
- Здравствуйте. Я – Наргиз–ханум. Мне звонил доктор Фуад.
- Здравствуйте! Да-да, Наргиз–ханум, конечно, проходите.
Отдав необходимые распоряжения, доктор «скорой», в сопровождении медсестры, приехавшей с ним, уехал. Рустам положил в карман халата врача пятьдесят долларов.
В ту ночь Рустам, впервые за этот год, остался ночевать. То, что он довольно часто не ночевал дома, уезжая, нередко, на несколько дней, было делом привычным. Зарифа, наверняка, догадывалась, что далеко не всегда отсутствие мужа было связано с деловыми встречами. Но, кроме шутливых поддёвок с её стороны никогда ничего не было. И Рустам никогда не испытывал никаких угрызений совести по этому поводу. Но в ту ночь, практически, не сомкнув глаз до утра, то лёжа на диване в гостиной- Наргиз–ханум расположилась в спальне, рядом с Ляман - то выходя на балкон, чтобы покурить или на кухню, чтобы выпить воду, Рустам окончательно понял, насколько дорога ему Ляман. Ведь, если бы это было не так, то он мог бы, препоручив её медсестре, поехать к себе домой.. Но он не смог…Он понял это так отчётливо, что, впервые, ему стало страшно.. Как тогда, в далёком детстве, когда он боялся войти в тёмную комнату, но точно знал - что должен зайти. А что его ждёт там, в кромешной темноте - было неизвестно.. Да, уже и не важно..
Ляман болела долго.. Но, постепенно, умелый уход, молодой организм, качественное лечение и добротное питание сделали своё дело..
Щедро расплатившись с Наргиз–ханум и обещав, что лично будет следить за тем, чтобы Ляман не простудилась, вовремя принимала витамины и следовала предписаниям врача, Рустам, проводив её до такси и заплатив водителю, вошёл в блок и стал медленно подниматься по ступенькам... Из головы не выходили слова Наргиз –ханум. Уже сидя в такси, она сказала ему:
- Вы знаете, мы с доктором не хотели Вас тогда пугать. Но девушке очень повезло. Приди Вы на пару часов позже, она могла бы умереть.. У неё мог быть отёк лёгких и она могла просто задохнуться.
Не дойдя до второго этажа, Рустам, резко развернувшись, сбежал по лестницам..
Сердце бешено билось в груди, когда он поднимался, уже во второй раз, по лестницам.. Он знал, что сегодняшний день, вернее, уже вечер, изменит всю его жизнь..
..
Когда он, поднявшись на последнюю ступень лестницы, увидел, что дверь в квартиру уже открыта, а Ляман стоит на пороге, то почувствовал, как горло сжал железный обруч, а на глаза навернулись слёзы, представив себе на минуту, что Ляман могло бы уже не быть в его жизни..
Букет с розами пролежал на полу спальни до утра…
Таким предельно нежным, ласковым и чутким он не был никогда в жизни.. Он дотрагивался до неё так, словно любое, неосторожное, его движение могло причинить ей неудобство или боль.. Он вдыхал её.. снимал губами каждую её каплю.. чувствовал малейшее движение её тела.. прислушивался к её дыханию и ..сходил с ума от нежности, переполнявшей его..
И так было каждый раз.. С ней было так.. Только с ней.. С Зарифой у них всегда был жаркий, безумный секс.. В Зарифу он хотел врываться со всей страстью, на какую только был способен.. И каждый раз они доводили друг друга до изнеможения..
А в Ляман он хотел раствориться….Утонуть в бездонной синеве её глаз.. Исчезнуть в золотом облаке роскошных волос..
Он разрывался от осознания того, что сердце его, в равной мере, принадлежит теперь двум женщинам.. И ни одну из них он не хочет потерять.. Когда Ляман сказала ему, что у неё задержки, он сказал:
- Я хочу, чтобы ты родила….
Через неделю он купил ту квартиру, которую снимал для неё.. Он полюбил этот, уютный, двор, в котором было полно детских качелей. И квартира была какой-то уютной, родной, стоило им переступить порог. Хозяйка квартиры заломила цену, но дела Рустама шли так прекрасно, что он, не торгуясь, заплатил.
О том, что он живёт с Ляман, Нариман узнал случайно. В соседнем блоке, как оказалось, жил двоюродный брат Наримана с семьёй. И, однажды, когда Нариман с женой приехали на какое-то семейное торжество, Рустам как-раз выходил из блока вместе с Ляман. Это было где-то через месяц после того, как Ляман выздоровела..
Нариман хотел было сделать вид, что не заметил их, но Рустам, усадив Ляман в машину, сам, окликнув его, подошёл к Нариману. Жена Наримана, бросив осуждающий взгляд в сторону Ляман, нехотя поздоровалась с Рустамом и пошла в сторону блока.
- Это, конечно, не моё дело, но не мог бы ты объясниться? – Сказал Нариман.
- Это – Ляман. – Коротко сказал Рустам. Но и этого было достаточно для того, чтобы Нариман всё понял. Слишком давно и слишком хорошо они с Рустамом знали друг друга..
И именно по этой причине, Рустам и сказал Нариману о том, что Ляман ждёт ребёнка..
«Нужно что-то решать..» - Думал Нариман, въезжая уже в свой двор. Окна их с Зарифой квартиры были темны.. И это понятно. Третий час ночи.. Что она, должна была торчать у окна, в ожидании, когда он вернётся? Нет, конечно..
Поставив машину в гараж, Рустам прошёлся немного по двору. Дом, в котором он купил квартиру для Ляман, был старой планировки. Такие дома, в миру, называли «сталинка». Четыре здания, в четыре этажа, по три блока в каждом, и детская площадке в центре. Уютный, тихий двор. Таких дворов в Баку можно было уже по пальцем перечесть. Везде - муравейники-новостройки, частные секторы.. И в одной из таких новостроек, на самом последнем этаже, находилась квартира, в которой он жил с Зарифой. Это она настояла на её приобретении. Почти триста квадратных метров, в элитной новостройке, в центре города. Престижно, конечно. Но Рустам не любил эту квартиру. Хотя, многие, увидев её, просто обзавидовались бы. У Зарифы был прекрасный вкус. И всё, каждая мелочь в этой квартире, было сделано по её задумкам и желаниям. Рустам просто финансировал. Ремонтом, дизайном, мебелью, аксессуарами - абсолютно всем - занималась Зарифа, и неимоверно этим гордилась. Рустам, чтобы не огорчать её, соглашался с ней в том, что их квартира - просто великолепна.. Но на самом деле так и не смог полюбить её. Хотя, Зарифа учла и его вкусы и пожелания, сделав всё так, чтобы ему было максимально комфортно. Но ему - не было.. Максимально комфортно он чувствовал себя в другой, трёхкомнатной квартире – в доме -«сталинке». Она понравилась ему с первого взгляда. Переступив впервые порог, он почувствовал себя так, словно всю жизнь в этой квартире и жил. И с каждым разом ему становилось всё труднее уходить из неё. И ещё одно он знал точно. .. И это знание мучило его с каждым днём всё больше и больше.. Он знал, что с рождением ребёнка, ему, наверняка, не захочется уходить из той квартиры вообще.. Но.. представив себе, что в его жизни не будет Зарифы, он понимал, что не сможет быть счастлив в полной мере нигде.. Как? Как такое возможно? И как справляются с этим мужчины, имеющие официально несколько жён? Любят ли они каждую в отдельности и всех вместе в равной степени, или не любят ни одну? Он не знал ответа на эти вопросы. Но в том, что сам он любит двух женщин, у него сомнений не было. Так же, как и в том, что Зарифа его никогда не простит. Она уйдёт от него.. Как только узнает.. Не захочет даже выслушать его. С Ляман всё гораздо легче. Там вообще всё по –другому.. Но, вот интересно, будет ли она вести себя так же и после рождения ребёнка? Вот так, без претензий, без единого вопроса о Зарифе? Ни разу за это время она сама ему не позвонила, не попросила остаться на ночь или ещё ненадолго. Он всегда удивлялся тому, как она чувствует, что именно в определённый момент, брошенный им взгляд на часы, говорит о том, что он собирается уходить. Он, иногда, даже специально смотрел на часы просто так. Но, ни разу, она не ошиблась. Реагируя только на тот момент, когда он, действительно, должен был уходить от неё. Она подносила ему обувь, подавала рожок, держала пиджак, куртку или пальто - в зависимости от времени года, крепко обняв, целовала, затем - всегда, ни разу не забыла - брала с полки мягкую щётку, с длинной, деревянной ручкой и проводила ею по его одежде...И больше не приближалась к нему. Это стало происходить после того, как однажды, провожая его, поцеловав на прощание в дверях, она, вдруг, метнулась за ним, когда он спустился уже на пару ступенек.
- Рустам, подожди! – Крикнула она.
Он, вздрогнув, остановился и с тревогой спросил:
- Что случилось?
А она уже стояла рядом с ним, и быстрыми движениями наматывала длинный, золотой волос на палец.
- Как ты его заметила-то? – Удивлённо спросил он.
- Не заметишь его, как же. - С негодованием в голосе сказала она, покачивая головой. Щёки её пылали. – Ты когда подошёл к лестнице, из окна - она кивнула головой в сторону окна в блоке - солнечный свет тебе на спину попал. И волос, прям, как антенна, заблестел.
Помолчав, она, добавила:
- Не дай Бог, жена твоя увидит. Некрасиво. – С этими словами она, обеими руками, провела не только по пиджаку, но и, нагнувшись, по брюкам. Затем, заставив его подняться на лестничную площадку, поставила его так, что солнце осветило его с ног до головы, повертела его, внимательно оглядев, затем, вытянув шею, чмокнула его в щёку. Он, благодарно улыбнувшись, поцеловал её в ответ. В следующий раз, когда он уходил, она достала из шкафа эту самую щётку и провела ею по всему его костюму. Это стало, каким-то, ритуалом. Как и то, что она сама переобувала его, когда он приходил, усадив в кресло, стоявшее в коридоре, у большого, во всю стену, зеркала..
Это был единственный раз, когда она заговорила о его жене. Ни до, ни после.. Ни единого вопроса… И ему было интересно - останется ли всё по –прежнему, со стороны Ляман, после рождения ребёнка?
Всё осталось по –прежнему.. С её стороны.. А вот с его ….
Рустам не хотел уходить.. Он не хотел уходить ни от неё, ни от сына.. Он и не подозревал – как сильно в нём было желание иметь ребёнка.. Каждую секунду, когда его мозг не был занят конкретной проблемой, он думал о них – о Ляман и сыне. .. Да, они не были одни – он договорился с Наргиз–ханум и за щедрую оплату она целых два месяца жила, круглосуточно, с ними. Уходя лишь в те ночи, когда Рустам оставался с ночёвкой. А когда малышу исполнилось два месяца, Наргиз –ханум приходила на весь день. Рустам договорился с главврачом поликлиники, в которой Наргиз-ханум работала медсестрой - Наргиз–ханум не теряла стаж, а главврач получал её зарплату. Наргиз–ханум оказалась очень грамотным специалистом. Но, главное, она была очень тактична, и искренне полюбила, как Ляман, так и Шахина. Так он назвал сына. А Ляман и Шахин отвечали ей взаимностью.
Дни мчались с бешеной скоростью. Казалось, что только вчера, ну, или совсем недавно, он, сходил с ума, вышагивая по двору роддома, в ожидании, когда же его обрадуют вестью о благополучном исходе родов, а вот, уже на следующей неделе его сыну исполняется год..
«Твоему сыну исполняется год.. А твои родители и понятия не имеют о том, что стали бабушкой и дедушкой.. » - Думал Рустам, ведя машину. День выдался сложный, но, наконец, закончив с делами, он выехал из офиса.. – «.. Господи.. Гос–по –ди.. Что же делать? Ты же любишь Зарифу.. Знаешь, что любишь. До сих пор хочешь её, как женщину. Она интересна тебе, как человек. Она же умница! Эрудированная, элегантная, эффектная женщина. Она была с тобой и в горе, и в радости. Как бы пафосно это не звучит, но это - правда. Вы были вместе, когда еле –еле сводили концы с концами. И ни разу, ни единого слова в упрёк! Прекрасно догадываясь, наверняка, о твоих «деловых» встречах, она ни разу не подала виду.. К родителям твоим всегда внимательна, уважительна. Когда твоя мама слегла, она, фактически, поставила её на ноги.. Дневала и ночевала с ними.. Ты представляешь, что она испытает, когда узнает о Ляман? Да, это ещё пол –беды.. Но ведь у тебя есть сын.. От Ляман.. А Зарифа лишена счастья материнства.. И её вины в этом нет.. Благодаря роковой ошибке врачей, будь они прокляты.. И, пусть вы все эти годы, искренне, были убеждены, что дети - не главное, ты посмотри на себя! Сколько раз ты думаешь о том, как же ты жил, когда в твоей жизни не было Шахина? Как? И теперь представь себе состояние Зарифы… Она ведь тебя любит.. И каково ей будет узнать, что её любимый муж любит другую? И у них есть сын.. И, попробуй –ка, объяснить Зарифе, что ты и её любишь! Не представляешь себе того, что её, Зарифы, в твоей жизни не будет.. Так же, как не представляешь себе жизни без Ляман и Шахина.. Господи…. Господи.. Что делать? »
Такого рода мысли посещали Рустама не раз и не два в день.. Иногда, ему хотелось прийти к Зарифе и всё ей рассказать. Всё, абсолютно, ничего не утаив.. Но он понимал - Зарифа не простит.. А как он будет жить без неё? Он не может быть счастливым в полной мере, если она исчезнет из его жизни.. Так же, как не будет счастлив, если из его жизни уйдёт Ляман.. Что уж говорить о Шахине? А самое уникальное, что он ведь не чувствует себя счастливым и сейчас.. Хотя, у него есть столько причин для этого. Две красивые, любящие его и любимые им женщины, сын, деньги.. Что ещё нужно, спрашивается, чёрт возьми, для счастья?!! Он не знал..
Зарифа встретила его в роскошном платье, с безупречной причёской и шикарным макияжем... В квартире ароматно пахло, тихо струилась музыка... Стол в гостиной был изыскано сервирован..
«Чёрт!! Чёрт!!! Сегодня же годовщина нашей свадьбы!!!! Чёёёрррт!!»- С ужасом вспомнил Рустам, как только увидел всё это. Видимо, на его лице было такое выражение, что Зарифа, расхохотавшись, обняла его и, поцеловав – жарко, долго - спросила:
- Ну, что? Забыл?
Рустам, молча, виновато кивнул.
- Эх, тыы. Вот что я, как порядочная жена, должна сделать? Знаешь?
Он снова, молча, отрицательно помотал головой.
А Зарифа, развязывая ему галстук и целуя, говорила:
- Закатить истерику.. Разбить посуду.. Разорвать платье…Выбросить в мусорное ведро всё, что приготовила.. Броситься в рыданиях на кровать. А ты, как порядочный муж, что должен сделать?
Рустам, решив поддержать игру, опять, молча, пожал плечами.
Всё это происходило по пути в гостиную.
- А ты должен извиняться, каяться, потом помчаться в магазин, купить шикарный букет и что-то с бриллиантами, потом отвезти меня в самый крутой ресторан, заказать самые дорогие блюда, оттуда – в самый крутой ночной клуб. А под утро, когда я буду уже в хлам, отомстить мне сексом на скорую руку. Но! Я не умею истерить, мне жаль мою дорогущую посуду, эксклюзивное платье, продукты и время, которые я потратила на приготовление ужина, макияж, который я сделала в дорогом салоне. Поэтому, ничего такого не будет. Сейчас мы поужинаем, потом до утра займёмся любовью. А завтра, так уж и быть, я приму от тебя извинения, букет и, если очень сильно попросишь, что-то с бриллиантами..
Уже под утро, когда Зарифа спала, прижавшись к нему обнажённым, горячим ещё после безумных ласк телом, он подумал, проваливаясь в сон : «Как я могу тебя потерять, Зая?»…..
- Где ты хочешь отметить день рождения Шахина? – Спросил Рустам.
- Дома. А где же ещё? – Ответила Ляман.
Они лежали на диване, в гостиной. Шахин играл с игрушками, сидя на ковре. Он что-то лопотал на своём, понятном только ему и Ляман языке.
- Ты уверена?
- Конечно. В ресторане мы не сможем нормально отдохнуть, Шахин устанет к девяти вечера, начнёт капризничать.
- Может, попросим Наргиз –ханум? Посидим сначала дома, а потом поедем в ресторан?
- Хорошо. Ой, смотри, Рустам!! – Вскрикнула Ляман, вскочив с дивана, и подбежала к малышу.
Шахин, стоял посредине ковра, чуть шатаясь. Затем, вытянув руки вперёд, он сделал пару шажков и плюхнулся на попу, счастливо улыбаясь и хлопая пухлыми ладошками..
Рустам почувствовал, как глаза наполнились слезами.. Он встал с дивана, подошёл к сыну, взял его на руки и поднял высоко над головой. Малыш, радостно засмеялся и, дотянувшись до лица отца, пролепетал :
- Па..ппа!
- Джан, папа… - Прошептал Рустам, уже не в силах сдерживать слёзы.. Ляман, стоя чуть поодаль, закусив нижнюю губу, смотрела на них.. По её щекам катились слёзы счастья..
Шахин, сделав первые в своей жизни самостоятельные шаги, весь вечер то и дело вставал, держась за края дивана и кресел, делал несколько шагов, падал, и, счастливо смеясь, повторял попытку вновь и вновь. Он настолько устал, что уснул на час раньше своего, привычного, времени..
День рождения Шахина отметили так, как и договаривались. Наргиз –ханум пришла к шести часам вечера, принесла подарок. Усадив Шахина во главе стола - придвинув к нему его высокий стульчик - выпили чай с тортом, который испекла Ляман. Сделали кучу фотографий.. Рустам никак не мог отогнать мысли о том, что всё могло бы быть иначе. Он, со своими возможностями, мог бы закатить целый пир горой, пригласив огромное количество людей.. Вместе с ними должны были быть и его, Рустама, родители…Но, увы..
Вернулись они далеко за полночь. Наргиз –ханум, встретила их уже в дверях. Несмотря на уговоры остаться до утра, она сказала, что уже вызвала такси. Рустам проводил её, оплатил - как – всегда проезд и поднялся домой..
- Я люблю тебя.. – Шептал Рустам, касаясь губами Ляман именно в тех местах, от прикосновения к которым, она, закусив нижнюю губу, тихо стонала.. – Я так тебя люблю.. – Шептал он, вдыхая её аромат..
Его разбудил звонок на сотовый.. На экране высветился домашний номер. Он очень удивился. Ведь мобильные уже давно и прочно вошли в жизнь людей. Во-вторых, посмотрев на часы, Рустам удивился ещё больше - было почти двенадцать - Зарифа в это время должна была быть на работе. Рустам, всем своим существом, понял - что-то случилось.
Из-за закрытой двери спальни доносился смех Шахина и воркующий голос Ляман. Шахин просыпался очень рано, в шестом часу.. А в полдень он засыпал снова, и, если его ничего не беспокоило, мог проспать до пяти часов.
Встав с кровати, Рустам накинул халат и вышел на балкон. Только после этого он ответил.
- Да, Зая?
- Ты где? - Голос Зарифы был чужим.
- Что случилось? Почему ты дома и звонишь не с мобильного? – Ответил вопросами на вопрос Рустам.
- Я у тебя спрашиваю - ты где? – Медленно, по слогам, произнесла Зарифа.
- Я тоже у тебя спрашиваю - что случилось? Почему ты дома и звонишь не с мобильного? – Так же, медленно, по слогам, произнёс Рустам. Разные чувства одолевали Рустама: страх перед тем, что Зарифа, наверняка, узнала правду; злость на себя за этот страх; досада на Зарифу за тон, которым она с ним говорила.
Зарифа дала отбой. Первым желанием Рустама было перезвонить ей. Но потом он передумал. Вернувшись в спальню, Рустам взял с прикроватной тумбочки пачку сигарет и зажигалку, снова вышел на балкон. Выкурив подряд две сигареты, он зашёл в комнату, прошёл в ванную комнату, принял душ, побрился, вернулся в спальню, надел домашнюю спортивную форму и, только потом, прошёл на кухню.
Ляман возилась у плиты. Шахин, сидя на высоком стульчике, довольный и счастливый, держа своими пухлыми пальчиками тарелку с остатками каши, то облизывал тарелку, то надевал на голову. Увидев отца, он, тут же, отшвырнул тарелку и потянулся к нему, пытаясь освободиться от ремня, державшего его на стульчике:
- Па-ппа!!
Ляман оглянулась и ахнула.
- Ах, ты, засранец! Как он до тарелки дотянулся? Я же её на стол поставила!
Рустам, не обращая внимания на то, что малыш, вплоть до ресниц был вымазан в каше, освободив зажим ремня, взял сына на руки и, крепко расцеловал в обе щёки. Шахин, довольный, стал хлопать его по щекам.
- Ну, раз вы оба вымазались, тогда ты его и искупай. – Сказала Ляман, подойдя к Рустаму и, привстав на цыпочки, поцеловала его в щёку, которая была, благодаря Шахину, тоже вся вымазана.
- Баш устЭ, командир! *(Будет сделано, командир!) - Сказал Рустам и, целуя Шахина, направился с ним в ванную комнату. Через пару минут, когда он, раздев сына, аккуратно усадил того в детскую ванну, в которую набиралась, пенясь, тёплая вода, Ляман зашла в ванную комнату.
Рустам, сняв с себя куртку, умылся - благо, малыш запачкал ему только лицо - и вместе с Ляман они искупали малыша. Рустам, завернув сына в большое полотенце, вышел из ванной комнаты. Пройдя в детскую, он, сев в кресло, стал мягкими, быстрыми движениями обтирать малыша. Тот противился изо всех сил, норовя высвободиться. Но Рустам держал малыша, хоть и со всеми предосторожностями, довольно крепко. Только полностью протерев пухлое тельце карапуза, Рустам поставил его на пол. Ножки малыша утонули, по щиколотку, в густом и мягком ворсе ковра. Шахин был похож на херувимчика. Такой же пухлый, белый, с розовыми щеками, алыми губками, огромными, синими глазами, опушёнными густыми, длинными ресницами и с копной золотых, вьющихся крупными локонами, волос.. Шахин взял от родителей всё самое лучшее. Черты лица у него были отцовские, а вот цвет волос и глаз - мамины.. Где бы Ляман не появлялась с сыном, не было ни одного человека, не оглянувшегося на них с умилением и восторгом.
Шахин, счастливый, что его, наконец, оставили в покое, радостно визжа и хлопая в ладоши, пошёл, осторожно переступая ножками, в сторону двери. Рустам, увидев своё отражение в зеркале напротив, расхохотался – такого счастливо- глупого выражения на своём лице он не видел никогда в жизни. Когда малыш был в шаге от двери, вошла Ляман. Промокшая кофта облегала её тело, особенно выделяя грудь. От увиденного, у Рустама пересохло в горле. И только присутствие малыша остановило его от того, чтобы не схватить Ляман и вот так, в мокрой кофте, с выбившимися из косы прядями золотых локонов, бросить на кровать и приникнуть губами, поверх мокрой ткани, к этому, такому желанному, манящему, дерзкому горошку...
Ляман взяла на руки сына и, стараясь не прижимать его к себе, чтобы он снова не промок, расцеловала в обе щеки, потом, развернув, укусила в бело-розовую, упругую попку. Шахин радостно смеялся и что-то лопоча, пытался вырваться и из её рук. Ему очень понравилось разгуливать голышом! Но уже было время дневного сна..
С первого дня, когда Рустам увидел Ляман, его не оставляло ощущение того, что она ему кого-то напоминает.. Но только сейчас, увидев Ляман с сыном на руках, его осенило. Боясь ошибиться в своих предположениях, Рустам, вышел из спальни и, зайдя в гостиную, подошёл к ноутбуку, стоявшему на журнальном столике.
Когда Ляман, уложив малыша - тот засыпал мгновенно, стоило только его курчавой голове коснуться мягкой, из лебяжьего пуха, подушки - вошла в гостиную, уже переодевшись в сухое, Рустам стоял, опираясь ладонями о столешницу и, не отрываясь, смотрел на экран ноутбука. Подойдя к Рустаму, Ляман, обняла его со спины, и, прижавшись всем телом, поцеловала его в шею. У Рустама пробежал мороз по коже.
- Пойдём, позавтракаешь, дорогой. – Сказала Ляман.
- Ты знаешь, кто это? - Спросил он, отодвинув ноутбук так, что теперь и Ляман видела его экран.
- Нет.. – Удручённо сказала Ляман, и Рустам почувствовал, как всё её тело напряглось.
Ляман уже грамотно говорила, читала и писала - как на русском, так и на азербайджанском языке. К сожалению, пробелы в её образовании были очень большими. Она ужасно этого стеснялась, но Рустам никогда не ленился её просвещать. Сам он был очень эрудированным, грамотным, прекрасно владел, кроме русского и азербайджанского языков, английским, французским, немецким и вполне сносно говорил и понимал китайский.
Зная, как болезненно она относится к своему невежеству, иногда в элементарных вещах, Рустам всегда был предельно тактичен..
- Ничего удивительного, милая. Мало кто это знает. – Сказал он, щадя её самолюбие. – Это - «Сикстинская Мадонна», художник - Рафаэль Санти. Эту картину он написал в начале шестнадцатого века.. Пойдём, за завтраком я тебе расскажу подробнее, если хочешь, конечно.
- Конечно, хочу!
Она сидела, подперев ладонями лицо, и слушала его. А рассказчиком Рустам был просто великолепным..
- Ты должен преподавать в университете! – Говорила ему нередко Зарифа и, хотя она и сама была довольно эрудированна, до Рустама ей, всё- таки, было далеко.
- Я бы не смог. Слишком много красивых студенток.
- Это же хорошо! Ты был бы самым добрым педагогом.
- Серьёзно, что ли? Ну, хорошо, я подумаю над твоим предложением.
С Зарифой они часто беседовали, вели споры, приводя весомые аргументы в пользу своих версий, если их мнения, по какому- нибудь вопросу, разделялись.
А Ляман слушала его всегда вот так, зачаровано, будто, боясь даже дышать.. И только, когда он сам спрашивал, нет ли у неё каких-то вопросов, она, сначала робко, а со временем всё более увереннее, задавала их ему. И он, всегда, с огромным удовольствием, отвечал на них.
- Ты.. ты такой.. умный.. – Восторженно говорила она..
Рустам улыбался, мягко притягивал её к себе и целовал.
- Ты тоже, Лапочка, очень умная девочка.
Вот и сейчас, Ляман, слушала его, глядя на него своими, невероятно -синими глазами. Солнечный свет, падая со спины, создавал вокруг её головы ореол.. И она, действительно, была невероятно похожа на юную деву, запечатлённую рукою мастера несколько веков назад..
- Ты на неё очень похожа.. – Сказал Рустам..
- Правда?
- Правда. Иди, принеси ноутбук, и сама убедись в этом..
Рустам всеми силами старался отогнать от себя мысли о Зарифе, о её утреннем звонке, о том, каким голосом и тоном она говорила. Он уже не сомневался в том, что это было неспроста. И, скорее всего, сегодня, ему придётся рассказать всё и Зарифе, и своим родителям. В том, что родители, сначала, сильно обидятся на него и даже не будут какое-то время общаться с ним, но вскоре сами захотят увидеть внука и познакомиться с той, которая их, наконец, осчастливила, обязательно простят его, Рустам не сомневался.
Так же, как не сомневался в том, что Зарифа его не простит никогда. И в том, что она подаст на развод.. И в том, что он сделает всё, чтобы не довести дело до развода, чтобы удержать её, не отпускать из своей жизни. Потому, что без неё, без Зарифы, его жизнь не будет полной. Ему некем будет заполнить эту пустоту. Потому, что он знал – такой, как Зарифа больше нет.. И как ему тогда жить? Как быть счастливым?
Он оттягивал время, понимая прекрасно, что, в конце - концов, ему придётся, оставив Ляман с сыном, поехать к Зарифе.. Был третий час дня, когда он въехал во двор новостройки, в котором находилась квартира, в которой он жил с Зарифой. Квартира, которую он, так и не смог полюбить, несмотря на то, что всё в ней было идеально, комфортно и продумано до мелочей.. А в последнее время ему всё меньше и меньше времени хотелось в ней проводить. При каждой возможности он мчался в другую квартиру, в ту, где были Ляман и его сын..
Он нажал на кнопку домофона.
- Открыто. – Раздался приглушённый голос Зарифы.
Она стояла у окна. Даже отсюда, с порога огромной комнаты, служившей одновременно и студией, и гостиной, и кухней, было видно, как напряжена спина Зарифы. Слишком прямая.. Слишком ровные плечи.. Слишком высоко поднята голова.. Короткая стрижка жгуче - чёрных, густых волос.. Тонкая шея.. Идеальная фигура.. Короткое, облегающее платье, кораллового цвета. .. Плавная, идеальная линия бедра.. Точёные ноги.. Туфли на высоком, тонком, каблуке.. Тёмно - зелёного цвета.. Почти болотного. И в тон ему - широкий пояс, обхвативший по - девичьи узкую талию. ..Струйка сизого дыма от сигареты, которую она держала длинными, холёными пальцами.. На среднем пальце искрилось всеми цветами радуги роскошное бриллиантовое кольцо. То самое, которое он подарил ей наутро, забытого им юбилея со дня свадьбы..
И слишком, слишком прямая спина..
- Здравствуй, Зарифа. – Сказал Рустам, наконец, нарушив молчание и, пройдя в комнату, сел на низкий диван из белой кожи.
Она, медленно, повернулась к нему и, прислонившись к подоконнику, осталась у окна.. Бледное лицо.. Круги под глазами.. Бескровные губы. И взгляд.. Такой взгляд Рустам видел лишь однажды в своей жизни.. Много лет назад.. Ещё подростком.. Когда у него на глазах умирала собака.
Рустам вышел из дома в магазин, просто прикрыв дверь. Прошло не больше десяти минут, когда он зашёл обратно в свой двор, и увидел, лежавший на земле, в нескольких метрах от блока, тёмный комок, вокруг которого растеклась алая кровь.. Чувствуя, как подкашиваются ноги, Рустам подбежал к собаке.
Она тихо скулила.. Карие, бархатные глаза собаки, смотревшей на него всегда с безграничной преданностью и любовью, искрясь радостью, когда они играли и с грустью, когда Рустам уходил в школу или на занятия спортом, теперь были подёрнуты поволокой и тускнели с каждой секундой. Это жизнь уходила из тела преданного друга.. Рустам, рыдая в голос, положил голову собаки себе на колени и стал тихо гладить её тело, боясь смотреть куда- либо, кроме этих глаз..
- Сайа.. – Сквозь рыдания, с трудом, позвал Рустам собаку. Та, еле слышно, заскулив, лизнула ему руку и, вздрогнув всем телом, замерла..
На его вопли выбежали родители..
У Рустама были потом ещё собаки.. Но Сайа была для него особенной - она была его первой собакой. Родители подарили щенка ему на день рождения, когда ему исполнилось десять лет. Рустам давно уже просил их об этом. Но только после того, как Рустам клятвенно заверил, что будет сам ухаживать за щенком, выгуливать его, Сайма появилась в их доме. И Рустам, действительно сдержал данное родителям слово. .. В смерти Сайи он винил себя.. Ведь это он просто прикрыл дверь, поленившись захлопнуть её. Потому, что в этом случае ему пришлось бы взять ключи, чтобы самому открыть дверь. К ним в гости пришли дядя - брат отца – с женой и годовалым сыном. Мужчины играли в нарды. А женщины возились на кухне, готовили что-то мучное. Поэтому, ему нужно было взять с собой ключи. А ключи находились в кармане школьной сумки, которую он, придя со школы, швырнул куда-то - то ли под кровать, то ли в шкаф, то ли ещё куда-то.. Видимо, Сайма, увидев неприкрытую до конца дверь, просунув лапу, открыла её, и выбежала во двор.. А какой-то лихач сбил её, и уехал, естественно..
Эти, мучительно –тяжёлые, воспоминания ожили в его памяти мгновенно, стоило только ему взглянуть в глаза Зарифы.. Они были подёрнуты поволокой и тускнели с каждой секундой... Как у Сайи, умиравшей много лет назад у него на руках..
Только сейчас он осознал до конца - что же он натворил.. Зарифа умирала.. Её глаза, с каждой секундой, становились всё более пустыми и словно, проваливались в тёмные круги, вокруг них..
- Зая. – Прошептал, онемевшими губами Рустам, не в силах не то, чтобы встать с дивана, а даже пальцем пошевелить.. Но, то ли от того, что он произнёс шёпотом, то ли из-за онемевших губ, её имя прозвучало, как «Сайа».. Рустам почувствовал, как волосы по всему телу, становятся дыбом..
- К нам на работу устроилась девушка. Сегодня утром она разговаривала со своей тётей. Спрашивала о том, как прошло день рождения ребёнка, для которого её тётю наняли в нянечки. Та прислала по вотсапу фотографии.. И девушка стала их показывать нам.. – Она замолчала..
Рустам не сводил глаз с её лица.. И не мог вымолвить ни слова. Сколько времени прошло в этой, гнетущей, тишине, он не знал. Зарифа, закурила очередную сигарету. Сделав несколько затяжек, она открыла нараспашку окно. Свежий, весенний ветер ворвался в комнату, надув, словно парус, занавеску.
- Знаешь, что самое унизительное? Буквально за несколько минут до этого мы обсуждали проблему бездетных семей и Сона- ханум, наш главбух, привела нас с тобой в пример.. И она же, Сона- ханум, была первой, кому девушка протянула телефон со словами: «Вот, Сона –ханум, та семья, в которой моя тётя нянечкой работает. Она в восторге от них. Всегда хвалит. Говорит, таких влюблённых, счастливых людей она ещё не встречала.. » Сона- ханум не хотела передавать мне телефон.. По тому, как она, взглянув на фотографии, сначала побледнела, а потом пошла багровыми пятнами, я поняла - что-то случилось. Но!! Я подумала, что она увидела кого-то из своих знакомых или родственников. Кого угодно, но только не меня.. Я всегда думала, что такое может произойти с кем угодно, но только не со мной.. Уходи, Рустам.. И забудь обо мне.. Если ты сейчас откроешь рот и хоть что-то попытаешься мне сказать, я тебе клянусь - я выброшусь из окна. Ты не успеешь меня остановить - слишком большое между нами расстояние..
При последних словах, Зарифа горько усмехнулась..
- Да, уж.. Точнее не скажешь.. Слишком большое между нами расстояние.. – Повторила она медленно, по слогам, глядя на него.. – Уходи..
.. Пляж в это время года был совсем пустым - ещё только начало апреля.. Море было спокойным.. Волны, тихо шурша, мягко подкатывали к песчаному берегу. Оставляя за собой пенку и водоросли, одна волна сменяла другую.. Рустам смотрел на волны до тех пор, пока у него не закружилась голова. Пошатнувшись, он прислонился к машине.. Мысли путались.. Вопросы, на которые он знал, что не будет ответов, роились в голове… Он, почему-то, вспомнил то, что ему рассказала Ляман после того, как она уже родила.. ....
…………….
..Родители Ляман умерли, когда ей было десять лет. Сначала умер отец, а через полгода – мать. Брат был старше её на пятнадцать лет. Трое детей, которые были между ними, умерли ещё в младенчестве.. Брата родители успели женить ещё до смерти отца, взяв ему в жёны одну из многочисленных племянниц. Жена брата была очень жестока к Ляман. И брат, и его жена постоянно били Ляман. Фактически, девочка росла, как дикий зверёк - ни тепла, ни ласки, ни любви. На её детские плечи взвалили всю тяжёлую и грязную работу. Обладая живым умом и прекрасной памятью, Ляман, тем не менее, закончила всего пять классов. Она ходила в обносках, почти голодала. Возможно, если бы брат и его жена лучше к ней относились, заботились бы о ней, то, лет в пятнадцать они смогли бы выдать её за какого- нибудь односельчанина. И жизнь Ляман сложилась бы совершенно иначе. Она стала бы одной, из многомиллионных, своих сверстниц. Но грязная, неухоженная, дикая девочка, не была никому нужна.. И, поэтому, когда её брату, проигравшемуся в карты, один из его дружков, работавший официантом в ресторане при загородном гостиничном комплексе, подсказал каким образом можно заработать, чтобы вернуть долг, тот, ни секунды не задумываясь, попросил друга устроить встречу с нужным человеком. Этим нужным человеком оказалась Джейран. Приехав из Баку в свой район, брат, той же ночью, взяв метрику Ляман и надев на неё старую одежду своей жены, которая была одновременно очень коротка и широка для высокой, тоненькой девочки, вернулся вместе с Ляман в Баку. Оставив Ляман у Джейран, забрав оговорённую сумму, он ушёл. Увидев Ляман, Джейран поняла - какой алмаз оказался в её коллекции. Ни грязь, ни тяжёлый запах немытого тела, ни драные обноски не могли скрыть от её, опытного, взгляда то, что перед ней - невероятная красавица.. А уж когда Ляман отмыли, причесали и приодели, Джейран поняла, что эта девочка досталась ей, практически, даром.. Триста долларов.. Это была сумма проигрыша..
Джейран муштровала её, прививая элементарные навыки, например, пользоваться столовыми приборами; ходить на каблуках; красиво одеваться. В косметике не было никакой необходимости, но Джейран требовала от своих девочек знать основы макияжа. Джейран не скрывала от Ляман - для чего она её готовит. Ляман восприняла это известие совершенно спокойно. Ни удивления, ни страха, ни слёз. .. Она с тем же прилежанием, с которым училась всему вышесказанному, учила теорию секса, с которой её знакомила Джейран. Девочки, находившиеся «под крылом» своей хозяйки, тоже, образно говоря, вводили её в курс дела. Не стесняясь подробностей, не приукрашивая и не умаляя детали своей профессии.. Джейран имела дело только с очень крутыми клиентами. И девочки были, соответственно, как на подбор. Огромной удачей считался статус постоянной любовницы. Были и такие. А две из девочек Джейран показали «высший пилотаж» - обе вышли замуж за очень богатых иностранцев. Одна из них теперь жила в Париже, другая – в Канаде. Увы, это были единичные случаи. Но разве можно запретить мечтать? И разве каждая проститутка, даже самая дешёвая, упавшая на самое дно, не надеется, что именно она повторит судьбу «Красотки»?..
Ляман не мечтала, не надеялась.. Она даже понятия не имела о том, что в действительности её ожидает.. Тот, свой первый – и волею судьбы, последний - выход в свет она восприняла, как игру. Целый год она, фактически, провела в заточении в частном доме Джейран, не считая походов по магазинам и в салоны красоты. И, поэтому, безмерно обрадовалась, когда Джейран выбрала её в числе девочек, которых собиралась везти за город. Весело шумя и галдя, подстёгиваемые окриками Джейран, девочки выбирали наряды, аксессуары. Всю дорогу девочки скабрезно шутили и беззлобно подтрунивали над Ляман.
- Дай Бог, чтобы твой первый мужчина в тебя влюбился, забрал бы тебя, и чтобы ты родила ему сына! – Сказала, глядя на неё своими, изумительно зелёными глазами, Уля – та самая «японочка». Кстати, Рустам именно с ней провёл те пять дней..
- Амиинь!! – Дружно, в один голос, прокричали все девчонки.
- Амин дэмийянИн амЫ гурусУн!* (Пусть отсохнет « ам» у того, кто не сказал аминь!– Добавила Ляман и микроавтобус - это была рабочая машина Джейран – огласился хохотом. (Соль этой шутки в том, что самая интимная часть женского тела начинается на «ам»).
- Аз, сянИн дилЮн гурусУн, аз! Кюль тяпёвЯ элЯ! Аминь, э, аминь! БялькЯ, джанЫм гуртарАр сяндЯн!*(Да, чтоб у тебя язык отсох! Пепел тебе на голову! Аминь, э, аминь! Может, хоть избавлюсь от тебя!) – Сказала Джейран, сидевшая за рулём, и, изловчившись, протянув руку назад, дала Ляман, лёгкий подзатыльник. Её последние слова перекрыл новый взрыв смеха..
….
Почему он вспомнил об этом сейчас? Почему он вспомнил то, что когда –то, очень давно, сказала ему мама?
«Говорят, бывают моменты, когда пожелания, произнесённые невзначай, самим человеком или кем-то другим в его адрес, мгновенно, сорвавшись уст, влетают в уши Бога, минуя неисчислимые Врата и препятствия.. Без посредничества ангелов или демонов.. И Бог исполняет желание... И кому исполненное желания принесёт счастье, а кому - беду, ведомо только Ему одному..»