8 сцена
Художник: Опять накидали в ящик всякой дряни. Реклама! Реклама! Реклама! Хоть бы бумагу использовали помягче, можно было бы задницу подтирать. Ну-ка что у нас тут. Ремонт квартир, «избавим от страданий», хм…
Водопроводчик: Слушайте у вас тут лифт, когда-нибудь работает, частный дом вроде бы?
Художник: Что?
Водопроводчик: Не надоело вам пешком подниматься? Скинулись, да вызвали бы мастера.
Художник: А вы…А вы … очень похожи на одного моего знакомого…
Водопроводчик: Бывает.
Художник: Да… а вы в армии не служили?
Водопроводчик: Да вы что! Ни за какие деньги. Такая армия как сейчас – упаси бог. Такие страшные истории рассказывают. У меня друг из армии вернулся с которым мы в детстве дружили, так вот он мне рассказал, как все на самом деле.
Художник: Простите, я спешу. Всего хорошего.
Водопроводчик: Ну, пока. Сумасшедших развелось как грибов.
Соседка: Ой! Пришел!
Художник: Что?
Соседка: Пришел говорю. А тебя тут искали.
Художник: Кто?
Привратница: Да парень, какой – то, солдатик. Грязный такой. Правда, лицо молодое.
Художник: Когда искал?
Соседка: Да вот, ждал он тут на лесенке полчаса. И ушел потом.
Художник: Как он был одет?
Соседка: Шинель какая – то старая, таких и не выпускают теперь, башмаки тяжелые, короткая стрижка и глаза такие светло – голубые. Он когда говорил все прямо смотрел, как будто через стены что – то видит. Чудак. Правда, вот какая странность. У меня пес на всех лает, даже если шаги на лестнице услышит, а тут вдруг примолк.
Художник: Понятно. Ладно. Спасибо.
Соседка: Да тут еще девушка приходила.
Художник: Девушка? Чего хотела?
Соседка: Вас искала. Сказала, что назначено было.
Художник: Не помню.. наверное…А этот ну солдат не оставил никаких координат?
Соседка: Да нет. Ждал, ждал. Сказал зайдет еще. Непременно зайдет, так как надо с вами о чем-то срочном поговорить!
Художник: А! Тогда хорошо!
9 сцена
Художник: Ведь еще вчера все было совсем по – другому… Самое удивительное, что я прекрасно помню себя в детстве. Я был хитрым, очень хитрым. Они то все думали, что я ничего не понимаю, глупенький такой поросенок бегает среди грядок. Хрю –хрю – хрю. А я то все прекрасно видел. Эти миленькие спектакли, которые разыгрывали для меня родители, были совершенно ни к чему. О! Моя дорогая! О! Мой дорогой! Как прошел твой день? Великолепно! А твой? Просто замечательно! О! О! О! Какая американская идиллия счастья. Только вот подгузники приходилось мне менять моей бабушке, так как родители были так заняты друг другом, что пару раз в день совершенно о моем существовании. Забывали? Ну и черт с вами. У меня были свои букашечки – таракашечки с которыми можно было поиграть. На заднем дворе своей дачи я зарыл ножик. О нем никто не знал. С помощью этого грозного оружия я проводил свои биологические эксперименты. Для того, чтобы что – то нарисовать – надо это сначала познать.
У меня было несколько банок, которые я тоже зарывал в землю. В одной банке жили тараканы, в другой муравьи, а в третьей гусеницы. Несколько дней я просто сидел, и наблюдал за тем, как они двигаются и общаются друг с другом. Тараканы были самыми активными, мерзкими и живучими. Муравьи от нечего делать начинали скучать и становились вялыми. Гусеницы по природе своей спокойны, но если их напугать, то они начинают подбирать в панике хвостик и бежать. Раз – два. Раз – два. Полностью насладившись созерцанием божьего творения, я начинал изучать их анатомические особенности. Так как все твари были маленькие, на этот случай я содержал в своем багажнике ученого – лупу. Признаюсь честно, что так и не смог толком ничего рассмотреть. Я истреблял дачных млекопитающих со страшной силой и вскоре перешел на крыс и мышей, с которыми проводить эксперименты было куда интереснее.
Оба родителя продолжали стонать по ночам, видимо от нестерпимых головных болей. Я продолжал изучать органы животных, пытаясь их зарисовать. Несмотря на присутствие во мне демона искусителя, по двору уже не первый год бегал живой и целехонький мой пес, который был моим лучшим другом. А потом он умер, просто бегал, бегал и упал. Я не мог тогда понять, как можно умереть, если тебя не убили? И тем не менее дыхание остановилось. Я бился в истерике, плакал, рыдал, бросался на гостей, а потом благополучно вырыл из земли труп моего лучшего друга и начал его изучать. Да. Славное было время. Наверное, я сделал это, потому что хотел понять причину смерти, почему? Каким образом там внутри все бьется, все движется как часовой заведенный организм, а потом вдруг по неведомой причине останавливается.
В один прекрасный день папе и маме надоело стонать по ночам, и мы остались с мамой вдвоем. Я кстати не испытывал к отцу никакой ненависти, я просто не испытывал к нему никаких чувств. Мне даже стало как – то легче. Никто теперь не будет строить гримасы, и кричать – ООО! Денис! ООО! Иди же к соседям, пригласи их к нам на чашку чая, помоги старушке донести сумку через дорогу, ООО! Денис! Почему у тебя такое хмурое лицо – ведь этот мир прекрасен! ООО! Денис! Скажи своей маме, чтобы приготовила на ужин отбивные с рисом. ООО! Куда же ты пойдешь учиться! Что же с тобой будет! ООО! Моей матери было совершенно на все наплевать и меня это вполне устраивало.
10 сцена
Лиза: Мур – мур – мур. Где спрятался мой котик?
Художник: Лиза! Какой котик? Это мастерская, а не зверинец.
Лиза: Мой пушистик фыркает и крутит хвостиком из стороны в сторону.
Художник: Может, закончишь этот глупый спектакль?
Лиза: А он еще не начинался дорогой! Смотри, какая шикарная шляпка. Ты видишь, видишь? Я сегодня была у косметолога, выщипала брови и покрасила голову, тебе нравится?
Художник: (отвернувшись в сторону) Отвратительно!
Лиза: Заинька, разве тебе не нравиться? Посмотри.
Художник: Лиза, я не зверек, не заинька, не ослик, ни орангутанг!
Лиза: Что это я такое принесла для грозного львеночка?
Художник: Лиза! Надоела!
Лиза: Ну смотри. Я купила тебе халатик. Теплый. Махровый. Раздевайся – померь.
Художник: Потом как – нибудь померю.
Лиза: Нет. Давай сейчас.
Художник: Девочка, ты становишься назойливой, мне с тобой скучно, ты мне надоела, иди вон, пожалуйста.
Лиза: Ты меня выгоняешь?
Художник: Да пупсик, катись отсюда к черту и, побыстрее, и передай своим подружкам, что наш роман окончен.
Лиза: Что значит окончен?
Художник: А то и значит. Иди раздвигай ноги перед теми, кто сделает тебя богатой, красивой и знаменитой. Мне сейчас не до тебя. Поняла? У меня своих проблем выше горла пупсик.
Лиза: (плачет) Почему ты со мной так разговариваешь?
Художник: Потому что мне совершенно на тебя насрать. Поняла? Иди к своей маме, папе, боссу, кто там должен сделать тебя великой?
Лиза: Ты не можешь взять и просто так выставить меня за дверь. Из – за чего ты злишься, что случилось?
Художник: У меня такое настроение и я не собираюсь подстраивать его под кого – то другого.
Лиза: Вчера, когда ты меня раздевал, ты говорил совсем по – другому.
Художник: Ну и что? Ты пришла сюда и с готовностью раздвинула ноги, ну вот я тебе и вставил. К тому же ты была не прочь…Таких как ты целая толпа за дверью стоит. Ты не единственная, и не богиня. Поняла?
Лиза: (дает художнику пощечину) Какой же ты мудак. Какие вы мужики все козлы недоделанные. А я то подумала, что ты настоящий, принц, которого я больше не встречу.
Художник: Слава богу. Все. Твоя сказка разрушена, уходи, я хочу побыть один.
Лиза: Если я сейчас уйду, тебе будет не сладко.
Художник: Ты что угрожаешь?
Лиза: Нет. Не угрожаю. Утверждаю.
Художник: Ты знаешь, я таких тупых коров как ты посылал бы на панель и внимательно смотрел бы на то, как вас трахают до того самого момента, как у вас не останется сил кричать. И знаешь почему? Потому что ты не женщина. Ты просто шлюха. А шлюхи должны жить среди шлюх.
Лиза: Ладно. Дедушка послушай меня внимательно. Я еще несовершеннолетняя. Так что приготовься встречать свою старость на последней койке слева. Какой у тебя большой шикарный дом. Ох! Какой большой. Теперь давай урежем пространства, вот здесь, вот здесь, и останется одна койка. Как ты себя чувствуешь?
Художник: Замечательно!
Лиза: И теперь еще. Жена твоя тоже скоро умрет, ты тоже отправишься вскоре вслед за нею, зачем тебе такой большой дом? Тебе здесь будет грустно и одиноко, а я молодая и красивая у меня много друзей, а потусоваться с ними и негде.
Художник: Надо же какая стервятница. Почуяла добычу и прилетела.
Лиза: Прилетела. Ну и что ж с того, если ты по- хорошему не хочешь?
Художник: Раздевайся!
Лиза: Что?
Художник: Раздевайся, я сказал. Двери все закрыты, стены здесь крепкие, криков твоих никто не услышит.
Лиза: Дедушка, подожди, подожди.
Художник: Нечего ждать.
Лиза: Я не хочу ничего. Я на самом деле ничего не хочу.
Художник: Дом то ведь хочешь?
Лиза: Это я так к слову.
Художник: Снимай все, если не хочешь, чтобы я порвал.
Лиза: Может так как- нибудь договоримся, я погорячилась. Мы погорячились.
Художник: Встань к стенке лицом – живо.
Лиза: Не надо, пожалуйста.
Художник: (берет из стола пистолет) Дом значит захотела? Потусоваться негде? А мы то, как раз и подохнем скоро. Кто подохнет раньше, хотя тоже пока неизвестно. А ты знаешь, что это такое жить с постоянным ощущением страха? Ты знаешь, что это такое, когда сердце начинает биться так сильно, что кажется, что осталось жить всего три секунды, и вдруг вспоминаешь, что не успел…. Дорисовать картину, не успел вырастить ребенка, даже зачать его не успел…Ты приходишь ко мне в дом, врываешься в мое личное пространство, какое ты имеешь, на хрен, на это право?
(художник убирает пистолет в карман. Выбегает из квартиры)
11 сцена
(Художник и Солдат сидят в окопе. Вокруг раздаются взрывы и выстрелы)
Художник: Слушай, это ведь ты приходил ко мне? Правда? У меня жена умирает. Единственное существо на свете, которое я так сильно любил в своей жизни. Забери меня оттуда. Я устал, я так сильно устал от всего этого. Скажи, что мне надо сделать, чтобы она осталась в живых?
Солдат: Тебе нужно просто отдать свою жизнь. Ты нашел свой грех. И если ты не в состоянии его искупить, сделай просто что-то доброе для того, кого ты так сильно любишь!
Художник: Я готов. Я готов на все!
Солдат: Тогда смотри! Видишь, солнце еще не спустилось за горизонт. Тебе нужно будет дойти до того окопа. По дороге ты встретишь ребенка, который будет голоден, его должны убить. Он невинен, понимаешь? Он еще не успел сделать в этой жизни ничего плохого. Просто накорми его и отведи в безопасное место.
Художник: Я готов. Я сделаю все, что ты скажешь, если она останется жить.
Солдат: Она будет жить. Будет жить в твоем будущем ребенке.
Художник: Что? Как же так? Мы тридцать лет желали этого ребенка, мы тридцать лет ходили по врачам, а теперь, когда я должен покинуть ее, она беременна?
Солдат: Это не страшно, главное, что ребенок будет жить. Ты сможешь наблюдать за ним, вон оттуда, если доберешься. Как только ты доберешься до противоположного конца селения, ты сможешь видеть все. И тебе будет радостно и ясно, точно, так как ты хотел!
Художник: Скажи, а умирать это страшно?
Солдат: Страшно без веры и цели. А у тебя есть цель, значит, и вера тоже появиться!
Художник: Тогда я пошел?
Солдат: Иди. Только возьми у меня еды, тебе нужно будет хорошо накормить ребенка. Чтобы он жил. Жил вместо тебя!
Художник: Человек может вынести все, кроме потери самого себя. Я нашел себя. И готов жить дальше. Вот он мой Последний Шанс! (бежит вперед, взрывы, выстрелы. Художник падает и продолжает ползти до черты горизонта, пока не видит ребенка, которого хватает за руку и прижимает к себе).
Все авторские права защищены. Использование возможно Только с разрешения автора.
mail: laskoten@mail.ru
ВК https://vk.com/id192938