Шашкин, завидя у пруда женщину, приближался к ней, словно лис к зазевавшейся утке, тем более что женщина действительно внешне походила на утку – была толстенькой, коротконогой, с курносым носиком.
Подойдя и встав почти рядом с ней, он грустно посмотрел на растущий в воде камыш, потом на застывшее в синевато-серой дали белое облачко и сказал:
- А зори здесь, наверное, тихие.
- Что? – встрепенулась женщина, глядя во все глаза на Шашкина. – Зори? Ах, да. Зори.
- Красиво, - выдохнул Шашкин, переводя взгляд с облачка на женщину, которая вблизи выглядела еще более некрасивой.
Театрально выдержав паузу, Шашкин заговорил:
- А знаете, ничто так не развращает женщину до последней черты пошлости, как ее собственная красота, и лишь отсутствие оной, что и есть естественная скромность, дает шанс быть чистой и непорочной, мимо чего никогда не пройдет неглупый мужчина, чтобы воспользоваться этим обстоятельством в соответствии с его разумением и наклонностями. Вы, судя по виду, осмелюсь предположить, женщина одинокая, отсюда предающаяся мечтам об отношениях...
Женщина, таращась на Шашкина, слегка кивнула, а тот говорил:
- Но отношения между мужчиной и женщиной, как вечно ускользающая истина, скажем прямо, носят условно-конкретный характер. К примеру, у вас есть дома халатик медицинского работника?
- Халата уже нет, - ответила она. - Но как вы догадались? Да, я работала когда-то по первой специальности медсестрой. Больные меня уважали и, возможно, по-своему даже любили, но если кому положена клизма, то тут я была непреклонна…
- Ну, раз халатика нет, - не унимался Шашкин, - то осмелюсь спросить: а есть ли у вас тогда дома высокие сапоги и плеть?
- Разве что резиновые болотные сапоги покойного дедушки и мухобойка… Только не понимаю, зачем это вам?
Взгляд Шашкина скользнул водомеркой по водной глади и остановился на большой лягушке, которая сидела недалеко в тине, смотрела на него и, казалось, все понимала. А женщина не понимала. Он даже слегка отчаялся, но взял себя в руки.
- Поймите, - повернулся Шашкин всем своим существом к женщине, - я лишь против всякого рода банальности, поэтому намекаю вам на позабытые богом райские кущи, где под каплями золотого дождя нарождаются греховные плоды, такие разные, но одинаково вкусные, даже желуди; и все страждущие могут их вкушать, придя по одному или вместе, со скотом или без, и всем хватит...
Женщина по-прежнему мало что понимала, но облик и манера Шашкина были столь убедительны, что она невольно повела плечами, колыхнула грудями, шевельнула бедрами…
2017