Афоньша бежал прытко. Мороз и печальное известие подгоняли мальца. Вот и гумно, а за ним - мелкий березняк, по которому идут следы как бы одного человека, но следы глубокие. И Афоньша знает, что ребята ходят в свой штаб «след в след». И ему предстояло пройти этот путь тоже, не нарушая ребячьего закона. Сопя и размазывая по щеке текучие слёзы, Афоньша преодолел березняк.
А вот и брошенная мельница и ручей, на котором она стоит, сковавший большое водяное колесо. Сосульки, висящие с рёбер этого колеса, как волосы лешего, свисали до самой земли. Афанасий знал, что атаман запретил сбивать сосульки в целях конспирации. А как хотелось «шарануть» палкой по колесу – вот был бы дождь из сосулек! Но слово брата – закон.
Афанасий тихо отодвинул одну из досок в стене и оказался внутри мельницы. Он не первый раз был здесь и всегда испытывал какой-то страх. Сейчас в полной темноте надо пройти вдоль стены, держась за неё. А вот и поперёк лежащее бревно. Афоньша стал шарить кольцо люка, но люк сам резко открылся, и из него выглянул кто-то из пацанов. Свет керосинки осветил пришельца. «Да это – Афоньша! Что тебе надо, пострел?» - «Пусть залазит!» - раздался братов голос.
Афанасия подхватили и опустили на дощатый пол подземного помещения. Оно было просторным, две керосиновые лампы освещали всё помещение. Ребята ещё осенью оборудовали этот тайник: обшили горбылём стены, застелили пол тёсом, сколотили нары. А что касается обстановки и железной печки, всё остальное позаимствовали с подворий, где было «произведено» раскулачивание: «краснопузые» не успевали всё зараз вывести – вот и позаимствовали.
Афоньше ходить сюда строго запрещалось старшим братом, поэтому Феньша, сидя в деревянном кресле с орлом на спинке, зло прищурясь, смотрел на младшего.
- Тебя никто не видел?
- Нет! – отвечает Афанасий.
- Ну что там стряслось?
- Феньша, бабуля умерла, маманя зовёт домой!
Старший брат и его друзья перекрестились.
- Во дела.. Как это? Ведь только вчера была здорова. Мы бабуле две вязанки дров в «малушку» подбросили, сегодня вон мучки приготовили. Ты, Афоньша, ничего не путаешь? Может, приболела?
- Да что я – маленький что ли? Мамка с тётками её уже «прибрали» и в сенцы вынесли, а бабка Маланья «заупокой» поёт.
- Вот дела… - вздохнул старший брат, - жалко бабулю. Всем бабулям бабуля была! Уж без гостинца из горницы не выпустит. А деда, конечно, ещё ничего не знает - где он сейчас, куда сослали «коммуняги»? Во, мужик! На все руки: и по деревяшкам, и по железкам – одним словом, мастер! Кольша, придётся тебе сегодня одному дежурствовать, – это Феньша обратился ко второму обитателю тайной землянки.
Афоньша знал всю братову «банду». Кроме Кольши сюда приходили два брата-близнеца - Витька и Севка, «Здоровяк» - это кличка у Егора, самый сильный из пацанов во всей деревне, сын купца: сколько с ним ни пробовали сразиться на кулачках по одному – он сразу сбивал противника с ног, дрался и с двумя, иногда на него по обоюдному договору выходило и трое бойцов – и те не могли с ним сладить, и уходили с поля битвы с разбитыми носами и синевицами под глазом. Вот и вся «банда». Правда, осенью в ссылку уехали со своими родителями ещё двое – это Никита, их, говорят, сослали куда-то на Алтай, и Фома – этих пока на стройку в Екатеринбург. А что это за «страны», Афоньше было не понятно - его знания пока ограничивались своей родной деревней Маслово.
Брат степенно надел свой полушубок, обмотал пуховым шарфом шею, подошёл к братишке, кулаком размазал по щекам слёзы:
- Не реви! Мне тоже жаль бабулю, но лучше уж умереть, чем так жить.
Афоньша и не ревел – это слёзы сами текли. И что это они? Вот опять глаза застилает слёзная «пелена». Он хоть и маленький, и все думают, что ещё ничего не понимает: ан нет, шалишь! Афоньша понимал, что раскулачили дедушку и бабушку, отняв всё добро, что раскулачивал их родной сын – Иван. Афоньша избегал встречи с ним – не хотел здоровкаться, а ведь не так давно он, Афоньша, был любимым племянником у дядьки Ивана и тётки Катерины - без сладостей ему и сестрёнке, бывало, не выпустят за порог.
- Ну, что встал столбняком? Пойдём! – скомандовал Феньша.
Братья гуськом выбирались до дороги, а там Афоньша, еле поспевая за старшим братом, умудрялся забегать вперёд, всё спрашивал:
- Феньша, а бабулю в землю закопают, да?
- Да-да, в землю. Вот завтра с утра и начнём копать могилку.
- А кто копать будет?
- Кто: я, ты и наша братва.
- Феньша, а деда узнает, что бабуля умерла?
- Откуда я знаю! Маманя хлопотала, хотела узнать адрес выселки деда, но где там: у ссыльного «кулака» место пребывания под секретом. Дядька Иван наорал на маманю и выгнал из сельсовета. Это что - дядька? Да, какой он нам дядька, братан – это, похоже, наш враг!
Афоньша забежав вперёд, встал, широко расставив тонкие ножки и выпучив глаза, переспросил:
- Враг? Что ты говоришь, брат?
- Да, малец, враг, раз отца не пожалел и мать до смерти довёл! Но вот и дошли.