Начинался далекий 1968 год, мы студенты физико-математического факультета Усть-Каменогорского педагогического института, успешно сдавали зимнюю сессию и собирались разъезжаться по домам. Проживали, как и все студенты того времени, в общежитии. Наше общежитие было переоборудовано из женской тюрьмы сталинских времен, поэтому комнаты были большими. Нас в комнате №5 размещалось десять человек.
Сейчас не помню, кто из нашей веселой компании, предложил провести каникулы в тайге, естественно в охотничьей избушке. Тем более что, я и мой друг Витя Бритоусов проживали как раз в таких местах, где и сейчас ловят соболя и бьют медведя. Село это называется Поперечное, видимо потому, что стоит поперек реки Уба. Село старинное, большое, как и большинство сел в пойме рек Восточного Казахстана: рек Ульба, Бухтарма, Курчум, Берель, места эти назывались «беловодьем», наверное, от быстроты течения воды, места были глухими и труднодоступными, куда и устремились староверы разных ветвей, а также беглые бергалы (горнорабочие) и просто лихие люди, хоронившееся от царевых слуг.
Решили забраться подальше от обжитых мест и остановиться в избушке, где рябчик еще не выбит и зайца много. Компания немаленькая, шесть человек, все молодые, здоровые, еды надо много. Готовились заранее: покупали продукты, готовили охотничьи припасы. На зайца готовили петли, это отожженная стальная проволока, из обычных тракторных тросов, сделали десятка два, не меньше. Там в пойме Черной Убы, как и по любым речкам, зайца должно быть много! Я купил в охотничьем магазине мешочек дроби №3, это сейчас «мешочек», а весил он пять килограмм и пачки две пороха и капсюлей. Володя Бородин съездил домой, он жил недалеко, и родители насушили нам целый мешок сухарей серого хлеба. Свежий хлеб рассчитывали взять только на первое время, остальное: это крупы, макароны, сало, чай, сахар и прочее… Взяли конечно и спиртное, на шесть человек шесть бутылок водки. Предполагалось что после наших вылазок в тайгу, долгими зимними вечерами не грех будет и выпить по маленькой. Конечно, рассчитывали, что дичь у нас будет, и она расширит наш рацион.
Кроме меня и Вити Бритоусова, Володи Бородина, первым изъявил желание пойти с нами Иосиф Довыденко, это здоровый парень высокого роста, отслуживший армию с веселым и неунывающим характером, а также комсомольский активист Олег Петько, и Кайзер Виктор, уроженец Средней Азии (проживал в Ташкенте.) Конечно, мы и не думали, что южанин и сибирская зима вещи несопостовимые! Хотя иногда бывает, что иной южанин даст «фору» и сибиряку. Да и как откажешь, когда человек хочет провести время в кругу друзей!
В последних числах января поездом Москва – Лениногорск (Риддер) мы выехали; через три часа были в Лениногорске, это мой родной город – город горняков и металлургов. Вечерним рейсом, на автобусе, мы добрались до Поперечного. На завтра нам предстояло окончательно подготовиться к выходу в тайгу! Самое главное надо было всем найти лыжи. Зимой от лыж зависит очень много: лыжи должны быть прочными и одновременно легкими, снизу подбиты камусом (шкура от голени лося или лошади), чтобы на подъеме можно было уверенно подниматься. У нас с Витей лыжи были, остальным выпросили у соседей, т.к. охотники в деревне были. Изготовление лыж, это целое искусство, сначала подбирают прямоствольное дерево, пилят на доски и делают лыжи, хорошие лыжи получаются из осины: легкие, достаточно прочные, упругие. Лыжи из березы очень крепкие, но тяжелые.
Теперь, надо было решить окончательно, на какую заимку идти. В окрестностях села, сравнительно недалеко, было много пасек, но как всегда, хочется забраться подальше, чтобы увидеть новые места, которые не давали нам покоя. Как раз, в это время, к нам зашел учитель физкультуры и труда, Паньшин Михаил Дмитриевич, старожил, участник войны, танкист, настоящий сибиряк и охотник. Он то и предложил нам отправиться на Черную Убу, до этого мы там никогда не были. Спросили его, а как найти избушку, на что он нам и ответил: дойдете до Разливанки, это вы знаете, а там возьмете налево и пойдете Светлым ключем вверх, перед водоразделом камни будут высокие нагромождены, это место Церковью называется, подниметесь на хребет, вот вы и на Линейском белке. Потом вниз скатитесь, и будете в пойме Черной Убы, избушку найдете, внизу она. Таким образом, нам предстояло от Белой Убы попасть на Черную, а разделяет эти реки большой Убинский хребет. В оставшееся у нас время проверили рюкзаки, крепления на лыжах и рано утром решили выйти, чтобы к рассвету быть в Разливанке! Разливанка это, речка, и место, где находилась скотоводческая ферма в тридцатых годах, теперь от всего этого остались только остатки строений.
Вышли рано, около четырех часов. Считалось, что до Разливанки двенадцать километров (а кто их тогда мерил), к рассвету планировали начать подниматься по Светлому ключу, на основной хребет! Сначала шли по обычной зимней дороге, за каждым из нас на шнурке тащились лыжи, так легче. Погода стояла теплая и безветренная, шли легко. Часам к шести подошли к Разливанке, а еще темно. Зашли в опустевшее строение, с выбитыми окнами и полуразрушенной печкой, решили ее затопить, немного отдохнуть и позавтракать перед длительным подъемом на Линейский хребет. Печь сильно дымила, поскольку в избе был абсолютный сквозняк, а дымоход как таковой практически отсутствовал, поэтому прижимались ближе к полу, подальше от дыма. Кое - как поели сала с хлебом, выпили по кружке чая, а тут светать начало.
Встали на лыжи, пересекли верховья Белой Убы и пошли длинным ущельем, по руслу небольшой речки - Светлый Ключ. Снег оказался убродным т.е. рыхлым, ноги утопали почти по колено у первого идущего. Сразу подумалось: подъем длинный, легко белок нам не взять! Первый, кто «тянет» тропу, менялся минут через пятнадцать, (по состоянию). Второму было немного легче, последний шел как по асфальту. Тропу топтали мой друг Витя, Иосиф и я, иногда первым шел Бородин Володя.
Зимняя природа была прекрасна! По низу, пробегала речка, иногда показывая свою струйку, но в целом была скрыта зарослями тальника и плотным слоем запорошенного снега. По краям лога справа и слева стояли кедры, вперемешку с пихтами, изредка попадались березовые околки! Раньше мне приходилось бывать в этих местах, ездили на лошадях, с отцом и дедом Макаром (школьный завхоз) за орехами, где-то ближе к вечеру, мне удалось подстрелить двух рябчиков, и уже ночью мы ели запашистый лесной суп.
Дело шло к обеду, а конца лога не чувствовалось, разожгли небольшой костер, разогрели в банках тушенку и кашу гречневую, запили чаем и двинулись дальше! На очередном привале, всегда всех дожидаемся , а тут что-то Вити Кайзера долго нет, подождали еще, все равно нет! Витя Бритоусов встал на лыжи и покатил вниз, немного погодя покатил и я. Встретились внизу у небольшой кедры, Витя и говорит: «подъезжаю, лежит под кедрой. Спрашиваю, что лежишь?» отвечает: «идите дальше без меня», вот такие дела у нас наворачиваются!
Забрали мы его рюкзак, подняли его, и пошли к ожидавшим нас ребятам! Приняли решение расформировать рюкзак нашего товарища, убрали хлеб, банки, и остальное… Мне мой друг Витя, выделил топор, у меня спина от этой «добавки» еще больше прогнулась!
Пошли дальше, чувствовалось, что вершина белка близко, однако никаких каменных нагромождений именуемых Церковью я не заметил. Теперь Витю «охранял» другой Витя; - Бритоусов, что - бы опять не залег! А нам, с еще большим усердием надо было бить лыжню! Иду за Иосифом и думаю: Ну и «лось» Еська, здоровый мужик! Опять меняемся с ним и дальше! Настроение становится бодрее, «грива» близко, хочется быстрее забраться!
И вот мы наверху! Открывается обширная панорама, некоторой части Горного Алтая! Виден Ивановский хребет, Коксенский, просматривается хребет Холзун. Скоро подошел Бородин Володя, затем Петько Олег и наша замыкающая двойка. ( Виталий Бритоусов постоянно сопровождал Кайзера Виктора). День клонился к своему завершению, а нам надо еще успеть спуститься с хребта и отыскать охотничью избушку. Погода стала немного портиться, пошел небольшой, приятный снежок, видимость стала похуже. Спуск с хребта, оказался не просто крутой, а очень крутой! Обычно камусные лыжи, подбитые шерстью, быстро не несут, да охотнику это и не нужно, а тут лыжи так несут, что все мы многократно падали, хотя тормозили как могли. Я катился первым, и вдруг увидел свежую лыжню, а у основания кедра в капкане сидел пойманный колонок, стало понятно: избушка недалеко есть, но в ней есть и хозяин, охотник – промысловик, который может и примет, но куда? – такую ватагу!
Спуск продолжили, чувствуется, что мы в низине, но день уже на исходе, еще полчаса и стемнеет! Виталию говорю: «Однако надо искать сушняк, (это несколько сухих пихт, уже не жерди, но и не толстые деревья) и останавливаться, избушку найти уже не успеем, засветло!» Нашли подходящее место, уже в сумерках стали ломать кедровый лапник, наломали много, благо кедр даже сырой, очень хрупкий! Получилась хорошая кедровая подстилка, приличных размеров! Предстояла долгая зимняя ночь, никаких спальников тебе, и палаток, это в то время, была большая редкость, да и где их столько взять! Однако все были в хорошем настроении. Быстро разожгли костер, стали готовиться к ужину. Поели, сразу решили разбиться на две смены: первая смена до двух ночи, после двух другая. В первую смену попал Иосиф, Володя Бородин и я, остальные во вторую смену. Мы с Иосифом достали топор, пошли валить первое дерево. Свалили, стали рубить на сутунки (трехметровые части), подошли ребята и стали таскать их к костру. На костер кидаем дерево, оно посредине перегорает, а горит их минимум три бревна, потом обгоревшие концы снова в костер, так что есть время и чай попить и поболтать! Тут Иосиф и говорит: «Да… не Виталя бы, Кайзер, совсем мог «расклеется»! И как тут не вспомнишь В. Высоцкого: «парня в горы возьми,- рискни! Не бросай одного его!…»
Вторая смена наша вроде спит, а может больше «крутится», потому что одну сторону тела жжет костер, а другая стынет, но не встают, чая не просят! Пришло время, второй смены, встал один Виталя, мы его тогда больше Витей называли, дров еще было много, спать не хотелось! Ночь была тихая, ясная и теплая, такая на Новый год, иногда бывает! И пролетела эта ночь быстро, где-то к восьми утра начало светать! Все стали подниматься, и тут очередная новость: У Олега Петько валенки ночью, прямо на ногах «сели», оно и понятно, на валенки снег попадал, а рядом жара и пар от костра, вот тебе результат! Сам он снять валенки он не смог, помогли ребята, потом выбросил портянки и снова надел валенки на одни носки. Надо отдать должное его терпению, ноги на обратной дороге, он до крови растер! Иосиф и Бородин Володя были в бутылах, чисто сибирская обувь. Бутылы шили из толстой говяжьей кожи, чем шкура толще, тем лучше, сначала шкуру выделывавали, чтобы она была мягкой, и не пропускала влагу, потом шили большой сапог, чтобы туда входил толстый войлочный чулок, под коленкой часто ногу перевязывали тесемкой, чтобы снег внутрь не попадал! В хороших бутылах можно было даже речку перебежать.
Костер наш, по прежнему горел, приспособили ведро и стали варить завтрак, варили суп с тушенкой. Макс, он же Виталя, и Витя, сделал несколько фотоснимков, как сейчас бы сказали: была фотосессия. Поели, оценив обстановку, решили возвращаться домой. Обратно с тяжелыми рюкзаками идти никто не хотел, решили взять все самое ценное, это: шесть бутылок водки, оставшуюся тушенку на обед, мешочек дроби и порох. Все остальное вывалили под основание кедра! Образовалась большая куча из хлеба, сухарей и прочей мелочи.
Отдохнувшие, планировали быстро подняться туда, откуда вчера спускались. Подъем был очень крутой, поднимались зигзагами. К обеду поднялись опять на Линейский, удивились, что потратили много времени, но как говорится: «ровно было на бумаге, да забыли про овраги». Наверху опять небольшой костер, чай и небольшой перекус. Теперь была накатанная нами дорога, под гору, по своей же лыжне!
Мечтали быстрее добраться до Разливанки, а там и лыжи снять! Однако из лога вышли только часам к четырем. Вышли на дорогу, Виталий сделал несколько фотоснимков.
К селу подошли затемно, сначала услышали работу автономного дизель-генератора, значит лампочки ИЛЬИЧА еще светились, скоро увидели и сами огни, увидел их и Кайзер Виктор, по его щекам катились крупные уже недетские слезы!