Благодетельная дружба

 
 Синим свежим платочком машет мне в деревне весна. Она только-только родилась и улыбается мне празднично и чисто. В её будоражащем, едва слышном дыхании – волнующая тайна свежести. Тайна всегда ожидаемого, но, тем не менее, неожиданного возрождения.

Вот ещё и снег лежит, и  ты вдыхаешь его студеный дух. Но вдруг ощущаешь, как твоего лица время от времени касается кроткий, шёлковый ветерок весны. Всё вокруг, как будто невзначай,  излучает благодатную негу, и тебе хочется беспричинно - по-чеховски - улыбаться и непременно что-нибудь делать доброе, славное, и рождать в голове счастливые человеческие мечты. Они должны быть такими же светлыми и пушистыми, как тронувшиеся почки на ивовых побегах. Недолгое, неброское их цветение среди голой дремучести ветвей радует глаз.

Я вглядываюсь в следы на рыхлом весеннем снегу. Вот они – недавние! Следы кошки и собаки. Потоптались у проволочной ограды и подались к соседской усадьбе. Ожидали меня с подарками, да запозднился я маленько. Пришлось оставить привезённые деликатесы для четвероногих друзей в укромном месте, о котором они знают. Придут и обязательно вместе всё скушают, несмотря на то, что они – кошка и собака. В деревне, почти безжизненной и пустынной, им ничего другого не оставалось, как примириться и жить, помогая друг другу. Особенно их сдружили студеные зимние дни и ночи…

Кошка Дымка и его брат Рыжик маленькими котятами приблудились поздним летом к моему домику в лугах, где внуки прикормили их, и к осени они уже стали вполне опытными и удачливыми домашними зверьками. Они научились не только жить с людьми и принимать их подношения, но стали еще и превосходными охотниками.
Осенняя деревня опустела от заезжих горожан. Однако убранные огороды кишели мышами, и котята были сыты и до снега жили в сарае, где им дети соорудили теплое место из старых телогреек и шуб. Так они благополучно пережили одну зиму, согревая друг друга в старой заячьей шубке, укрытой телогрейками. До самой весны котята «мышковали» или ловили зазевавшихся в репейнике птиц. К тому же соседскому псу Дружку, сторожившему опустевшую к зиме хату, каждую неделю его хозяева привозили мерзлую свиную голову или говяжьи копыта. Пес, хряская крепкими зубами, отгрызал себе шматки шкур и сала, оставляя возле себя костяные и мясные крошки на истоптанном снегу возле большой деревянной будки. Рыжик и Дымка пробирались к жилищу собаки и воровали остатки мерзлой трапезы. Они это делали успешно, потому что Дружок – добродушный пёс, к тому же ему было некогда оторваться от огромной головы или крупного копыта. Иногда он только тихо и почти беззлобно рычал на докучливых воришек, а потом и вовсе привык к ним. Ему до смерти надоело одиночество, зимнее, пугающее беззвучие, бесконечная темень ночей, поэтому две живые кошачьи души скорее радовали его, чем злили. Они приходили к нему даже по ночам, и он переставал по-волчьи выть на луну, насмешливый лик которой дразнил его. Дружок радостно взвизгивал и подметал снег у будки роскошно лохматым хвостом. Котята только этого и ждали: остатки мяса, осколки костей подлетали к их лапкам. Оставалось безбоязненно подбирать их и съедать.

Однажды, уже следующей зимой, совсем осмелевшая Дымка подобралась близко к свиной голове. Дружок поднялся на все лапы, стряхнул с себя снежную пыль и, добродушно высунув длинный язык, опустил голову в направлении соперницы по трапезе. Он хотел её лизнуть. Кошка ощетинилась, зашипела, угрожающе подняв лапку, а затем стремглав кинулась в будку, рассчитывая, что это лучшее место, чтобы схорониться. Пес засунул голову в будку и, вместо того чтобы загрызть воришку, стал вылизывать её дымчатую шерсть.

С тех пор они стали жить вместе. В злые морозные ночи было приятно согревать друг друга теплом. Шерсть на Дымке всегда была прилизанной и лоснилась от сытой и теплой жизни. По утрам Дружок нарочно нагрызал много крошек от свиной головы, а Дымка их подбирала. Кроме того, галантный друг Дымки не мог терпеть воробьёв, которые нагло всей стаей набрасывались на то, что им, воробьям, не принадлежало. Выдыхая односложный басовый лай, пес кидался на птиц, и те, шумно вспорхнув, взлетали на ракиту и оттуда выжидали, когда лохматое чудовище потеряет бдительность. На эти выходки своего друга Дымка смотрела с досадой, потому что, притаившись, ждала удобного момента для броска на нерасторопного воробья. Несколько раз ей эта охота удавалась. Благодарная, она приносила Дружку птицу, но тот, понюхав, отходил прочь: несмотря на жизнь впроголодь, он не ел никаких птиц. Ему никогда не приходило в голову, что тем, что в перьях, можно и положено питаться.

А Рыжик не смог выдержать одиночества. Он оставил сарай. Не стал приходить к Дружку. Брошенный Дымкой, Рыжик подался в лес искать лучшей доли. Там несколько раз видел его единственный местный охотник, наезжавший из города побродить по родному зимнему лесу. В ворохе листьев, под корягой жил Рыжик. Он удачно мышковал, ловил птиц и уже не думал возвращаться домой.

Только ранней весной, когда луга и мелколесье полыхали пожарами, мы единожды увидели Рыжика на краю огорода. Он сидел на пашне и долго всматривался в нашу сторону. Как мы его ни манили, как ни бросали ему самые лакомые, аппетитные кусочки курятины, кот не двигался с места. Он с грустью смотрел на сарай, где он жил, на двор, где он играл с Дымкой и детьми, но прийти на родное место он не решался. Бродяжий дух, поселившийся в нем, звал его в лес. Он поднялся и как бы нехотя, виляя рыжим туловищем, словно тигр, стал пробираться по несгоревшей прошлогодней траве к лесу.

…А весна уже и в городе. Её приметы отчетливо видны повсюду. Но они почему-то не радуют глаз. Рыжие и фиолетовые разводы в ручьях, радужные масляные пятна на лужицах. Грязь от обильно посыпанного зимой песка. Нестерпимый, протухший запах, идущий от контейнеров с мусором и нескончаемая ругань возле них бомжей, мужчины и женщины, – за пустую стеклотару от пива…

«Как кошка с собакой», - слышу я оценку этой сцене и спешно иду собираться в деревню, где меня ожидают те, кто рад весеннему преображению и искренней привязанности друг к другу. Там те четвероногие друзья, кто давно понял ценность и пользу взаимной дружбы и любви