"ГЛАВА 5. СЧАСТЬЕ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА ИЛИ ОЧИЩЕНИЕ ЛЮБОВЬЮ."
Каждый человек счастлив по-своему! Никогда не надо ему мешать быть счастливым так, как он того хочет и в чем его счастье. Порадуемся за него и поищем свое счастье. Когда улыбается счастливый человек – улыбается небо!
Ранняя утренняя заря окрасила всеми цветами радуги высокие башни матери городов русских - Киев града. Двое всадников выехали из города и поскакали по зеленому полю сосновому бору, только что начавшему просыпаться. В высокой траве жужжали насекомые и мышковали мышки, в норы прятались хитрые лисы. На деревьях цокали белки, пели птицы, а на опушке леса, на небольшой поляне, полевые цветы распускали свои лепестки, наполняя воздух тончайшими ароматами. Контраст между городом и природой был так велик, как и противоречия в душах этих людей.
- Владимир! После похода на вятичей ты сам не свой, чай разлюбил?, -спросила Юлия мужа, который в глубокой задумчивости, остановив горячего коня, смотрел куда-то вдаль, не замечая жены и открывающей его взору красоты.
Он вздрогнул от ее слов, натянул поводья и соскочил с коня. Затем бережно помог Юлии сойти со своей лошади.
- Юлия, как ты можешь такое говорить? - с глубокой нежностью в голосе произнес с обидой князь и добавил:
- С каждым днем я еще больше тебя люблю…
Владимир наклонился, сорвал цветок и протянул его Юлии. - Ты прекрасна, как этот цветок, - с улыбкой сказал конунг.
- Но, я же вижу, что тебя что-то гложет! - воскликнула княжна.
Владимир нахмурился и горько рассмеялся.
- Наверное, я плохой каган и не сын вепря. Ярополк был сильнее и достойнее меня. Он не признавал компромиссов. И это благо для Руси! Если бы не я, то твой муж оставался на троне. Он Русь сделал бы могущественнее и богаче. Все славянские племена только этого и хотят. И им глубоко наплевать, какой ценой, кровью конунг это сделает.
- Ты не прав, Владимир! Волею Божьей и Судьбы ты, каган, имеешь право поступать так, как считаешь нужным. Так думают те, кто в тебя верит и бесконечно тебе предан.
- А может быть они преданы не тому, кому надо и я обрекаю все славянские народы на
погибель? А судьба во мне жестоко ошиблась!
- Судьба и Боги никогда не ошибаются! Все события происходят по их велению, если, конечно, они вообще существует и если то, что происходит с человеком, не является следствием его собственных поступков.
Владимир глубоко вздохнул и усмехнулся.
- А ты у меня мудрец!
Юлия рассмеялась:
- Ни скажи, мой дорогой, это ты умудряешься во всем хорошем видеть плохое, а в плохом – хорошее! Почему бы тебе не радоваться тому, что дарует нам жизнь? Не так часто она нас балует!
- Да. С этим я не спорю. Во зле жить – по миру ходить! - согласился с женой князь.
- Я бы хотел быть другим. Приблизить к себе моего брата Жизномира и сделать его равным себе. Без краски стыда говорить, что люблю тебя, мою мать, детей, перезвон колокола на десятинной церкви, ходить на могилу Олега и Ярополка и пустить там слезу, признаться кому-то, что я, как ребенок , люблю сладкое и боюсь темноты, но меня не поймут. Обвинят в слабости. Что позволено простому человеку, не позволительно конунгу!
Владимир взял нежно жену за руки, привлек к себе и жадно поцеловал.
Снова вскочив на коней, они помчались к виднейшему вдали Днепру. Проехав долину и поросшую камышом пойму реки, они оказались на высоком берегу могучей реки. Внизу лениво плескались волны, ударяя о глиняный берег. Высоко в небе парили птицы; их далекие крики странным образом гармонировали с тем душевным покоем, который чувствовали князь и княгиня. По пологому склону они спустились на берег, стреножили лошадей и опустившись на горячий песок забыли обо всем. Время перестало существовать для них… Прошло несколько часов. Влюбленные встали и побежали купаться. Когда они вышли на берег и начали одеваться, Владимир заметил на горизонте огромную черную тучу.
- Мы промокнем насквозь, прежде чем доберемся до града, - воскликнул он. - Надвигается буря. Надо спешить.
- Может, переждем в гроте? - предложила княжна, прижимаясь к нему всем телом.
- Нет, милая! Меня ждут великие дела! И рассмеялся своей шутке, как мальчишка.
Когда они вскочили в седла, небо над их головами стало серым и грязным; гром гремел уже совсем близко; сверкала молния; Днепр бился, как раненный зверь. Лошади без понуканий понеслись в сторону города. Первые крупные капли дождя застучали по земле. Хлынул ливень. Юлия бросила взгляд на мертвенно-бледное лицо мужа, освещенное небесное огнем, и почувствовала, как она плохо знает своего мужа. У нее все похолодело внутри. В одну секунду она поняла, что он подобен стихии и вряд ли ее ждут с ним безмятежные годы и такие минуты покоя и счастья. Сегодняшний день, скорее всего, последний счастливый день в их жизни. По воли богов разразилась эта буря, словно предвещая другие бури, куда более страшные, которые помешают их счастью. Юлия вновь посмотрела на Владимира, теперь муж смеялся. Он запрокинул голову, и ливень хлестал его по лицу, а вода стекала по щекам в полуоткрытый рот. Владимир смеялся, как счастливый ребенок. Юлия попыталась улыбнуться, но быстро отвернулась, чтобы скрыть набежавшие на глаза слезы. Она плакала, молча, и немного успокоилась, лишь увидев на фоне безоблачного неба черный силуэт Киева.