Язычники

Александр Багрыч 2
"ГЛАВА 27. ПЛЕНЕНИЕ  КНЯЗЯ РОГВОЛДА,  ЖЕСТОКАЯ  МЕСТЬ  ВЛАДИМИРА."

Человеческой натуре свойственно обвинять всех в тех или иных грехах, но только не самого себя, любимого. Все мы в этом одинаковы. Своих недостатков и грехов мы не хотим видеть!
Князь со своей дружиной и союзниками  торжественно  вошел в первый, покоренный им город. Черный нагрудник, черная кольчуга, черные наголенники, черные латные рукавицы…Одетый во все черное он гордо восседал на красивом жеребце черной масти Тысячи людей и сановников приветствовали его. Его дружина и союзники жадно посматривали на разодетых красивых женщин и их украшения. Томимые алчностью и похотью, подобно стервятникам, они с нетерпением ждали  того момента,  когда можно будет наброситься на свою добычу по команде вожака. Но тот, что-то медлил.

Знатные люди города встречали новгородцев в центральной площади дворца с хлебом и солью. Князя Рогволда и его семьи среди них не было. Он находился  в своих покоях и ждал своей участи. Здесь же были накрыты огромные и длинные столы для дружины и союзников, а в тронном зале для - князя и его военачальников. Владимир занял место во главе стола, пригласил сесть  соратников по оружию и  обратился к полоцкой знати: - Я рад, что вы проявили благоразумие и сдались на милость сильнейшему противнику. Кто не ходит, тот не падает! На правах победителя призываю воинов сдать оружие или примкнуть к моему войску; выплатить мне дань по две гривны с человека; отныне Полоцк - данник новгородского княжества. Вельможи и знатные люди города приклонили головы в знак согласия.

- Да, будет так! - сказал князь и пригласил вельмож и знатных людей города за стол. Гостям было подано на стол более сорока различных изысканных блюд и вина. Князь почти ничего не ел и не пил. Он был хмур и  чем-то подавлен. Я его таким никогда не видел. Князь, что-то прокручивал в своей голове.

А в это время  веселье шло полным ходом: выступали шуты, ряженные и гусляры,  плыли в танце красивейшие девушки.  Вельможи и простолюдины  со своими женами, дочерьми совместно с дружинниками князя водили  хороводы и приплясывали.  Варяги ели сдерживали себя при виде драгоценностей на женщинах. От князя Владимира не укрылись хищные взгляды наемников. Он подозвал к себе тысяцкого Угоняя и отдал какой-то приказ. Затем посадил возле себя жрица Богомила, по прозвищу Соловей и начал о чем-то расспрашивать.
Вскоре появился  плененный князь Рогволд со своим многочисленным  семейством в сопровождении стражи. Князь полоцкий, его супруга, дочь Рогнеда и его сыновья были в ослепительно богатых белых одеяниях, сверкавшим золотом и драгоценными камнями. На супруге князя была одета легкая белоснежная туника, стянутая на тонкой талии шнуром, сплетенным из золотых  нитей, почти касавшиеся ее точеных ножек, обутых в легкие сандалии из чистого серебра. Ее прекрасные руки, оголенные до плеч, были унизаны многочисленными браслетами из драгоценных камней в золотой оправе.   Голову княгини охватывала блиставшая жемчугами островерхая диадема.  Рогнеда, хрупкое и нежное существо, была красива и грациозна, как мать. Она была будто создана для любви. Девушка была одета под стать матери,  но только в короткую тунику с минимум украшений.  Ее лицо, грудь,  ноги, бедра,  как и вся точеная фигура, вряд ли кого оставили равнодушным. В тронном зале наступила мертвая тишина. Предавшие князя горожане пали ниц перед пленником и его семьей. Приблизившись к сидящему за столом  Владимиру и его военачальникам,  князь Рогволод, хотя и с безразличным видом,  но исполненным достоинства и решимости дотронулся своей рукой до великолепного эфеса  сабли и громко  сказал:

- Я сделал все,  что мог, защищая свое княжество; боги меня направляли; только слабым присуще убивать себя своей собственной рукой, если они побеждены; только милосердным победителям ,  пристало оградить отважных от бесчестия рабства. Поэтому вонзи сей клинок в мою грудь, Владимир!

- Князь, -  ответил  победитель, отведя  его руку, - ты отважно дрался, и я отдаю тебе должное. Рабство никогда не станет уделом тебя и твоей семьи. Это я тебе обещаю. Но ты меня оскорбил и унизил, когда я  посватался к твоей дочери Рогнеде и предложил тебе свою дружбу. Дурное слово – беда на голову. Я поступлю с вами, как  не поступал ни с кем Ты меня обидел и унизил. Я тебя не прощаю!! В безумной ярости и гневе князь смахнул  со стола посуду  и дал знак стражникам. Те,  заломив руки Рогнеде, подвели  ее к  грязному столу,  словно  приготавливая ее для жертвоприношения. Раздались крики и вой женщин.  Рогволд попробовал выхватить свой клинок. Но двое стражников  заломили ему руки. Владимир подал знак и потребовал тишины. Затем вытащил меч и подошел к принцессе. В зале установилась полная тишина, которую прерывали лишь   всхлипы женщин. Острым мечом он срезал тонкие бретельки туники принцессы и обнажил ее тело. Оно было юным и прекрасным... Ни  крика,  ни  вздоха не вырвалось  из  груди гордой принцессы. Лишь слезы унижения текли по ее щекам. Затем  князь взял ее грубо за волосы и, развернув  к себе спиной, резко наклонил к столу. Не торопясь,  приспустил свои штаны и,  раздвинув ей бедра, он мощно вошел в нее.  Принцесса вскрикнула от боли и по ее ногам растеклась кровь невинности.   Не обращая внимания на это, князь, не торопясь, закончил свое дело. Затем спокойно приказал убить всю семью  правителя  Полоцка на глазах у Рогнеды, а  ее отвести   в свои покои.

Князь снова сел за стол. Взял полный кубок вина и жадно его выпил, потом сделал легкий кивок Путяте и Угоняю, и началось невообразимое.   
Наверное, никогда самые злые и быстрые гончие псы не выполняли приказ хозяина с подобной стремительностью и остервенением, как это делала его дружина. Они выдергивали у женщин волосы вместе с вплетенными в них украшениями, ударами  мечей отсекали кисти рук, унизанные драгоценными перстнями. Вырывали вместе с носом великолепные кольца,  являющиеся предметом знатности у вельмож. Самые проворные участники пира пытались бежать, но их настигали  удары меча или палицы;  над умирающими грубо припирались наемники, срывая с тел драгоценности. Самые отважные и смелые горожане сопротивлялись с неожиданным упорством, но что они могли сделать без доспехов и оружия? Слабые бросались на землю,  умоляя о пощаде,  но их голоса терялись среди воплей; варяги шли  по живым,  чтобы добраться скорее до самых богато одетых вельмож. Женщины, мужчины, знатные, простолюдины  -  никому не было пощады.

Упившись кровью и  насытившись местью,  варяги и их союзники, продолжили пировать на площади, заваленной трупами и залитой кровью,  до самого утра.