Ксения согласилась на уговоры подруги: провести выходные за городом. И вот, она сидит в кустах, непонятно где, и прячется от того, кто её преследует. Она видит, как он ходит возле той остановки, откуда должна была уехать домой. А автобус уехал. Без неё. И вокруг никого! Позвонить не может, потому, что он может услышать.
О, как она себя ругала! Хотелось плакать. Терпела. И было страшно. Её трясло как в лихорадке не только от страха, но и от холода. Ноги затекли. Спина ломила. В голове стучало так: вот-вот разорвётся! Ксения с усилием сдерживала рыдание, рвущееся наружу с криком отчаяния.
И вот сзади неё кусты зашевелились, затрещали ломающиеся сухие ветки под чьими-то ногами.
Оглянулась! И увидела своего преследователя. Вскрикнула! Выскочила из кустов и побежала к остановке, в надежде остановить проезжающую машину. Но на дороге было пусто. Он приближался к ней медленно и усмехался так нагло, понимая своё превосходство.
Когда на дороге появились огоньки, девушка рванула к ним навстречу. Но он опередил её и схватил за сумочку. Перетягивание длилось несколько секунд: она отпустила руку, и сумочка оказалась в его руках. Она побежала. Он за ней. Спасительные огоньки приближались.
Так ей казалось. А в этот момент была уже крепко схвачена, и он уводил её с дороги. Кричать не могла. Спазм сжал горло. Ксения делала что могла: брыкалась, кусалась, царапалась.
Понимая, что еще пару шагов от дороги, и никто её уже не спасёт. Крикнула! Потом стала кричать ещё громче. Он закрыл ей рот. Она всё равно боролась.
Удар! И провалилась в темноту.
Очнулась. Темно. Что-то трещало, и блики скакали по потолку. Медленно повернула голову и увидела огонь в печи. Рядом сидел мужчина. Он наклонился над ней и спросил:
- Как ты?
- Наверное, хорошо.
- Сейчас кормить тебя буду настоящей ухой, - и подсел к ней на кровать.
- Я не маленькая, сама умею кушать, - ответила Ксения.
Вот уже два месяца прошло с того дня, когда Антон подобрал на дороге девушку и отвёз в больницу. Полиция пыталась искать того, кто напал на неё, но девушка ничего не помнила.
Замучили и его вызывать на допросы.
И однажды, всё закончилось: девушку в полиции зачислили в ряды потеряшек, и успокоились. Она действительно ничего не помнила, даже своё имя.
После выписки из больницы, девушка осталась у него. Ей некуда было идти. Да и со временем привыкла к новому имени, и оно ей нравилось.
Антон называл её: моя Любавушка. Прикипел он к ней душой и сердцем.
И она привыкла к нему. Даже нравился ей.
И стала жить с ним. А что было с ней до встречи с Антоном, так и не вспомнила. Может и не надо? Может так лучше?
фото: интернет ресурсы (спасибо автору)