Знакомые писатели и теперь уже бывшие коллеги твердили о том, что ни в коем случае нельзя вводить в произведение героев, чьи прототипы еще живут и здравствуют, а в вымышленном мире автор запланировал им смертельный исход. Нет, нет и нет! Категорически запрещено! Пауль Канаски, обозреватель спортивных новостей из "Los Angelez magazine", после очередной "летучки" рассказывал о дяде, известном писателе, который напророчил в своём романе раннюю смерть сестры.
Будучи молодым, энергичным, жадным до славы, готовым в любой момент на любую эпатажную выходку, я пропускал мимо ушей всякую, как мне казалось, отвлеченную философию, и даже высмеивал некоторые вещи, за что сегодня себя осуждаю.
Тот момент, что я завел дневник, чтобы записывать мысли и переживания, – я, тот, молодой и хамоватый, разумеется, обхохотал бы. Да и некогда было заниматься ерундой: жизнь вокруг кипела, бурлила, требуя моего активного участия.
Но, увы, жизнь не прощает тех, кто не прислушивается к предупреждениям, кто не верит в пророчества. И когда-нибудь отвешивает солидный и больный пинок под зад, заставляя стать другим. Я был страшно наказан за тщеславие и страсть к деньгам и прелюбодеянию.
Стоп! Забегаю вперед. Начну по порядку. Скажем, лет пятнадцать назад или тринадцать. Пожалуй, да, после смерти родителей я стал совсем разнузданным жеребцом…
Если ты житель Калифорнии и читаешь глянцевые журналы, следя за модой и интересуясь жизнью светской публики, то, конечно, ты знаешь, кто такой Стив Батлер. "Бродяга Стив, ищущий очередную мишень для своих едких слов-дротиков", "острый на язычок и не только завидный холостяк Стиви", " калифорнийская акула пера с саратовскими плавниками" – это все я. Батлеры усыновили Сашу М. из Саратовского детского дома двухлетним малышом. Дали новое имя. Как эта информация просочилась в СМИ – до сих пор ума не приложу. Теперь сволочи журналюги, мои любезные коллеги, при каждом удобном случае напоминают об этом. Мои родители – Ева и Саймон Батлеры, большие любители автомобильных поездок по Европе, тринадцать лет тому назад разбились в пригороде Парижа, так и не увидев Эйфелеву башню. Так и не дождавшись от меня внуков. Дом в спальном районе Лос-Анджелеса, половину доходов пиццерии "Саймон и Рикки", которую отец держал в паре с братом, – это все, что они мне оставили. Еще серебристый порш девяносто второго года и мамины сумасшедшие канарейки, которых я забывал кормить. Да, еще одно важное сокровище, которое сыграло большую роль в моей прошлой и будущей жизни, – родительская библиотека – почти полторы тысячи книг, среди которых классика (притом много русской литературы) и современные популярные авторы. Сколько раз по вечерам у камина мы спорили о Мартине Идене, осуждали героев "Американской трагедии" и "Преступления и наказания", смеялись над рассказами О. Генри. Именно благодаря учительской настойчивости матери я закончил Калифорнийский университет и стал журналистом. Сначала печатался в разных дешевых газетенках, а потом меня заметили. Лайза Батлер, жена моего дяди, – владетельница фешенебельного ресторана на Беверли Хиллз, где нередко ужинают звезды Голливуда. Тетушка Лайза, бесконечно благодарен тебе за первое, пусть и немного скомканное, интервью с очаровательной Анджелиной Джоли. После него у меня выросли крылья, я добивался славы и признания всеми путями: всегда старался быть в центре скандалов, брал интервью у известных личностей из мира культуры, подчас нагло навязываясь, общался с неформальной публикой. В то же время вел в одном из элитных журналов колонку "Кое-что о современных детях" (по совету мамы) и время от времени освещал благотворительные акции. Мои работы печатались в "Hastler", "Playboy", "Los Angelez magazine", "Variety" и других популярных в то время изданиях.
Мне казалось, образ журналиста Стива Батлера был идеальным. Со всех сторон. В свои тридцать пять я имел кругленький счет в банке, стабильную работу в четырех глянцевых журналах и в Сети, дом и личный новенький автомобиль "Феррари Калифорния".
В двухтысячных я написал несколько статей о порноиндустрии в Калифорнии: осветил статистику по сравнению с девяностыми, взял несколько интервью у популярных звезд фильмов для взрослых, затронул тему распространения СПИДа среди актеров. Тогда я впервые встретился с Майклом Вайнштейном, президентом организации AIDS HEALTHARE FOUNDATION, который рассказал о ситуации в Лос-Анджелесе. Интервью было напечатано в "Los Ageles Times" и вызвало большую шумиху.
В долине Сан-Фернандо в то время было много студий, легально снимающих порно. В клубах или в частных домах устраивались вечеринки любителей погорячее. Как правило, это закрытые мероприятия, и вход только по приглашению. Меня пригласил Курт Грэйман, мой однокурсник, который, оказывается, еще студентом снимался в кино для взрослых, а сейчас сам являлся продюсером. В полутьме клуба я подошел к указанному дюжей охраной столику у светящегося фонтанчика. На столе лежала хорошенькая обнаженная блондиночка, сплошь покрытая разноцветными роллами, кусочками красиво выложенных фруктов и марципановыми сладостями сами знаете в виде чего. Соски и треугольник внизу были залиты воздушными сливками, на шее белела нитка импровизированных бус. Огромный розовой фаллос с синими прожилками освещал это лежащее великолепие и компанию за столом. Греймана буквально облепили девушки. Почти все они были голые, из всей одежды – только боди-арт. Отставив бокал с коктейлем, Курт протянул руку с холеными пальцами, унизанными дизайнерскими перстнями. Второй рукой он обнимал брюнетку в костюме пантеры.
– Привет, Батлер! Все еще брызжешь ядовитой слюной, мерзкий журналюга?
Узнаю его манеру. Он сразу начал хвастаться планами. Оказывается, на следующей неделе он будет снимать ролик, в котором "пантеры" будут ублажать "львов", поэтому попросил актеров "примерить костюмчики". Приглядевшись, я увидел в зале раскрашенных зверей, некоторые из них уже спаривались с самочками в интересных позах.
– А это наша новенькая, Джесси Бусина, – наклонившись над лежащей на столе девушкой, он обхватил губами левый сосок, слизывая-съедая сливки. – На неделе у неё был десятый юбилейный ролик, а сегодня мы празднуем это событие. Да, девочки?
Девочки завизжали разными голосами, схватили свои коктейли, обступили стол.
– Батлер, поздравь Джесси, и она покажет тебе свою бусину, – игриво улыбаясь, Курт провел пальцем по загорелой ноге лежащей красотки. Я должен был слизнуть сливочный треугольник. Пантеры весело заскандировали: "Да-вай, да-вай, да-вай!"
– Не стесняйся, Батлер! Девочки скроют тебя от папарацци, хотя лишних сюда не приглашали.
Я слышал звуки совокупления вокруг, выпитое залпом шампанское дало в голову, раскрашенные "пантеры" подзуживали меня, поцарапывая спину наманикюренными коготками. Снизу на меня томно смотрели голубые глазки Джесси, которая, улыбаясь, медленно облизывала кончиком языка верхнюю губу.
В тот вечер я понял, почему Мэгги получила сценический псевдоним Джесси Бусина. То, что Авиценна называл virga, а римляне ругательным landica, в возбужденном состоянии был у неё размером почти с дюйм и имел сходство с вытянутой бусинкой. "Коралловый лепесток неведомого цветка" стал притчей во языцех: он приманил не только меня – актеры с разных концов Америки приезжали, чтобы сняться с Джесси. Гонорары текли нескончаемой струёй.
Через три месяца после той вечеринки я сделал предложение двадцатилетней Мэгги Уантер и, работая по ночам, написал на заказ Курта сценарий полнометражного фильма "Горячий сёрфинг" с Джесси Бусиной в главной роли.
Теперь меня никто не подозревал в гомосексуализме, и конкуренты активно смаковали наш брак в глянцевых журналах и в Сети, куда я охотно выложил фото со свадьбы и медового месяца в Италии. Чешите, злые языки, чешите! " Бусина попала в хорошую оправу", "Батлер не боится СПИДа", "Бусина в зубах акулы пера" – улыбаясь, я просматривал новости. Конечно, не гибсоновская девушка, о которой мечтала моя мама. Но прости, дорогая, я не могу не восхищаться воплощением красоты и грации, сексуальности, гибкости этого тела (Мэгги десять лет занималась гимнастикой). Обещаю тебе: мы нарожаем кучу белокурых ангелов, вот только кончится трехлетний контракт со студией KURT MEDIA. Охваченный эйфорией влюбленности, я еще не знал, какие испытания меня ждут.
Часть заработанных денег Мэгги клала в банк, часть тратила на себя: элитные салоны красоты, фитнес с тренером, массаж, походы по бутикам, дорогие украшения. Конечно, это все необходимо для моей королевы красоты, я был только за. Однажды я приехал домой раньше назначенного и увидел, как моя жена и её подруги по кино занимаются вумбилдингом с тренером. В руках у каждой был шарик с цепочкой…
Иногда Мэгги закрывалась в нашей спальне с новой коллегой: "Ты же знаешь, Грэйман требует, чтобы мы до съемок привыкали друг к другу". Сначала это меня заводило, я даже мог присоединиться. А потом начало бесить, и я поставил условие: "Делай это с другими только на работе, а не у нас в доме!"
Частенько Мэгги приезжала домой с ночных съёмок под утро или оставалась на несколько дней в студии. Я сходил с ума от ярости, когда подолгу не видел её или ложился спать один. По контракту она не могла забеременеть, но я был уверен, что ребенок хотя бы на время изменит нашу жизнь . Через два с половиной года жена сказала, что ждет малыша, но не бросила съемки. Курт пошел на уступку: разрешил ей сниматься до четырех месяцев. Сумасшедшая Бусина готова была отработать весь срок. Вот тогда я впервые подумал, что, если она потеряет моего ребенка, я убью её.
К тому времени я хорошо осознавал, что красота, сексуальная раскрепощенность и хорошие гонорары – вот то, что манило меня к Джесси. Внутри же Бусина оказалась совершенно тупоголовой Барби. Она хорошо разбиралась во всех новых порноштучках, но не знала ни одного американского художника, с трудом называла фамилии трех писателей, зато регулярно читала отзывы на ролики с её участием в Сети и пищала от лайков. Пока я не мог говорить о разводе, так как все-таки надеялся, что рождение ребенка её поменяет.
Старая добрая Линда, помощница по хозяйству, свято оберегающая родительский дом и похоронившая в саду одну за одной маминых канареек, знающая слишком много о нашей семье, приняла еще одного её члена в свои жилистые, но мягкие руки. Саманта Батлер была копией Мэгги – голубоглазая и белокурая. После очередного интервью я несся домой, чтобы взять малышку на руки и расцеловать, начиная с розовых пяточек до макушки. Сразу после родов Джесси, не советуясь со мной, заключила годовой контракт с Куртом, а мне он предложил написать сценарий полнометражного фильма, в котором будет играть моя прославленная жена. "Придумай какую-нибудь изюминку, например, убийство или несчастный случай, – не мне тебя учить, – щелкнув пальцами, улыбнулся Грэйман, вдыхая очередную дрянь из кальяна. – Обсуди с Джесси, может, она интересные моменты подскажет. Только учти, у неё не главная роль. Сценарий под новенькую Лайму Ши, – он ткнул пальцем в висящее за спиной фото обнаженной азиатки, подмигнул. - Заводная штучка, работает, как автомат!"
По сценарию девушки работали в автомастерской. Идея была, как в "Махинаторах": только они тюнинговали не только машину, но и её владельца, превращая каждого в мачо. Джесси в голубом комбинезоне с прозрачными вставками на самых аппетитных местах и с гаечным ключом в руках казалась необыкновенно хорошенькой (остались фотографии с фотосессии). Она должна была погибнуть в конце фильма: обновленный минивэн соскользнет с домкрата и раздавит девушку. Когда её вынут из-под машины, истекая кровью и теряя сознание, она будет повторять имя своей маленькой дочери.
Минивэн сорвался раньше положенного: Мэгги передавило ноги. "Crushed Bead" – "Раздавленная Бусина" – появилась через два дня статья в "Variete".
P.S. Это первые страницы моих воспоминаний. Наверное, получилось сумбурно, как и вся моя жизнь до переломного момента. Первое знакомство с Мэгги хотелось описать подробнее: та вечеринка до сих пор у меня перед глазами. Никогда бы не подумал, что в той девочке природой было заложено то, что я в то время не мог оценить по достоинству. Страшные обстоятельства раскрыли позже все карты. Те три года пронеслись, словно я ехал в скоростном поезде без остановок. Прости, Мэгги. Когда-нибудь ты тоже это будешь читать. Любимая моя, умная, терпеливая жена. Ты говоришь, что это я тебя сделал такой. Нет, Мэгги, это ты своим неуёмным желанием жить и быть полезной обществу изменила меня. Будущая книга будет посвящена тебе.
Я ушел из журналистики. Пользуясь хорошими связями, неплохо зарабатываю на продаже недвижимости. В этом году мы с Мэгги и Самантой опять едем в Россию: открывать в Саратове на имя найденной моей сестры салон красоты под название "Ликующая бусина".