Звонок в дверь раздался ближе к десяти часам вечера. Кто бы это мог быть, подумал я, неохотно поднимаясь с дивана.
В дверях стоял незнакомый мужчина средних лет в спортивных брюках и домашних тапочках, надетых на босую ногу.
- Простите, ради Бога. Я ваш новый сосед. Живу как раз над вами. Хочу с вами познакомиться - Николас Люциферович! Впрочем, можно просто Коля.
- Очень приятно. Степан. Рад знакомству. Да вы проходите!
- Спасибо. Я к вам с нижайшей просьбой. Не сможете ли вы одолжить мне дрель. Начал обустраиваться, а под рукой никаких инструментов.
- Конечно же! Никаких проблем. Вот, пожалуйста. Работает, как часы.
Уж как он меня благодарил. Все кланялся и благодарил. Произвел впечатление очень интеллигентного человека.
Не прошло и полчаса, как я вздрогнул от невероятного грохота и вибрации всего здания. Дрель работала безотказно и бесперебойно. Сон исчез, как утренний туман, но подняться к своему новому знакомому и попросить его о прекращении строительно-ремонтных работ, счел невозможным – уж очень интеллигентным был мой сосед и наверняка легко ранимым.
Ближе к полуночи, грохот и вибрации, наконец, прекратились, однако заснуть мне удалось только к утру.
Рабочий день прошел в полудреме. Уткнувшись лицом в клавиатуру компьютера, с огромным усилием воли дотянул до окончания рабочего дня.
Кое-как дотащился с работы домой, прилег на диван и незамедлительно погрузился в объятия Морфея. Однако блаженство продолжалось недолго. Настойчивый звонок в дверь заставил Морфея выпустить меня из своих хрупких объятий.
В дверях стоял мой новый знакомый. Приветливая улыбка не оставляла сомнений в его открытости, искренности и интеллигентности.
- Ради Бога, простите за беспокойство. Вот решил повесить полки для книг. У меня, кстати, есть весьма редкие экземпляры. Да вот только молотка, столь необходимого для работы, под рукой не оказалось. Не сочтите за бестактность, но буду просить вас одолжить мне молоток.
Какой все же, думаю, интеллигентный человек. Как ему отказать? Ведь я тоже человек с очень тонкой душевной структурой. Дал я просителю молоток, а спустя полчаса начался второй акт драмы нашего с ним сосуществования.
С жестокостью римских легионеров, Люциферович был полон решимости лишить меня права на заслуженный отдых, завещанный основным законом нашей державы. Удары молотка непрерывно сыпались на мою голову подобно барабанной дроби в исполнении виртуоза Майка Портнова. Все, пора браться за оружие! Беру швабру и стучу ею по потолку. Удары молотка прекратились, однако спустя пять минут вновь возобновились, хотя и более вкрадчиво. Даже в этой детали просматривалась утонченность натуры Люциферовича, соединенная с настойчивостью в достижении цели. Цель была достигнута только к одиннадцати часам вечера, после чего удары молотка практически прекратились. Небось умаялся бедолага.
Вечером следующего дня в дверь моей квартиры раздался звонок. Открываю. На пороге стоит Люциферович, держа в руках молоток и дрель.
- Вот, возвращаю ваш инструмент. Премного вам благодарен. Выручили.
Принимая дрель, обратил внимание на ее почерневший корпус.
- А что это с ней?
- Сгорела, - коротко отвечает Люциферович.
- Как это сгорела? Работала, как часы.
- Может у вас и работала, как часы, а у меня сгорела. И что это вы такой привередливый? У вас что? неприятности на работе?
- Причем здесь моя работа. Вы мне дрель верните.
- Так я ее вам и возвращаю.
- Ты что? Совсем придурок?
- Это я- то придурок? Да ты оказывается жлоб. Старую дрель давал, а новую требуешь. Сосед называется.
- Ну, ты и козел. А еще под интеллигента косил.
- Это я-то козел? Сам ты козел и к тому же гад ползучий.
- Я тебе покажу кузькину мать,- завершил я диалог, захлопывая дверь.
В общем, поговорили. Так что знакомство состоялось. А сам думаю, как же я мог не разглядеть в этом типе откровенного хама. Наверняка этому помешала моя деликатность и природная интеллигентность.