Вот приходишь ты такой в театр. Сядешь. Хорошо себе сидишь, воздухом театральным дышишь. Пришел ты, к примеру, на Виктюка, или на какое-нибудь новаторское прочтение Достоевского. Но обязательно на что-то талантливое пришел. И начинается... Через 5 минут у кого-нибудь телефон разрывается (непременно самым тупым рингтоном в истории человечества). Через 10 минут дядечка справа начинает ерзать, зевать, смотреть на часы, громко спрашивать жену "Когда это кончится.."... У жены тут тоже телефон (но на вибро, так как она ж в театр пришла, она приличная..) Жена обязательно отвечает ( ведь онижедети, а двадцатилетнее чадо ужин найти не может). Громким шепотом: "На плите! Да! Поел суп? Ложи в холодильник котлеты, если не хочешь!!!" Вот обязательно это "ложи" будет. Громким шепотом. Параллельно всему этому мужичок впереди тебя каждые 5 минут оглядывается. Зачем -- никто не знает, может у него нерв какой на шее защемило ( если там они есть, эти нервы...). Может, сзади любовница сидит (не я, если что). Но голова эта крутящаяся немного отвлекает. А на сцене -- что-то прекрасное. Но вот женщине справа не совсем понятное, так как Достоевского она не читала, поэтому она выясняет у подруги "чего эта дура орет" (дура -- это Грушенька, например). Подруга -- дама интеллигентная, Достоевского в школе читала ("Ну как же, "Отцы и дети"-- прекрасная вещь"), но вот "Братьев Карамазовых" они, к сожалению, не проходили... Начинают громко шуршать программкой, споря о Грушеньке. А спектакль -- свежий, новаторский. И выйдет там кто-нибудь обязательно без одежды. И дама-преподаватель филфака (дождавшись, правда, антракта) с негодованием уйдет, громко возмущаясь "Как же они посмели... Это на святое-то замахнуться! На Федора-то Михайловича! Не было там, товарищи, такого! Не было! Уж я-то знаю!".
А если не Федор Михайлович на сцене, а, к примеру, Саломея виктюковская танцует, то обязательно какой-нибудь альфа-самец (его альфа-самка затащила, сам-то он на такое не пошел бы, он бы в киношку лучше) решит прокомментировать сие непотребство, отдающее, на его взгляд, легкой голубизной.
А на сцене -- люди на разрыв играют. И у тебя мурашки слоновьими лапами бегают. Эх...
Я не злая, я просто театр очень люблю.
Пы.Сы. Это, если что, не только у нас, в Лондоне рядом со мной в театре американцы салаты с огурцами разворачивали. Запах огурчиков посреди драматического действия -- it was surreal.