В кабинете Редактора негромко хлопнуло, и в струях желтоватого дыма перед дверью упал Автор.
— Ув… уважаемое издательство!.. — просипел Автор, выплевывая ком сажи и с трудом поднимаясь с пола. — Я… кхе-кхе… принес вам рукопись. Это…
— Вы… вы еще кто?! — удивился сидевший за столом Редактор. — Как вы сюда попали?! Немедленно покиньте мой кабинет! Света, охрану! — нетерпеливо крикнул он, отмахиваясь от оседавшего дыма.
Автор торопливо прикрыл дверь в кабинет и бросил Редактору на стол бумажную папку с листами.
— Это еще что? — поморщился Редактор, брезгливо отодвигая папку.
— Это «Замок Солнца»! Рукопись! — страстно ответил Автор. — Это научная фантастика и драма! Там про конец света, Солнце и л-любовь! Понравится даже умудренным фантастикой старцам! Там…
— Неинтересно, — сурово отмахнулся Редактор и незаметно потянулся к кнопке «Еще один автор!», активировавшей люк в полу.
— Стойте! Да стойте же! Я знаю, звучит так, словно я вам геркулесовую кашу на воде предлагаю! Но, прошу, выслушайте хотя бы аннотацию! — одержимо взмолился Автор, ища стул, на который можно было бы встать. — Так, этот сойдет… — Он влез на стул и с вызовом распрямился, после чего нерешительно замер: — Господи, как же там?..
Редактор устало помассировал себе виски и так же устало откинулся на кресло.
— И? — наконец сказал он, когда ожидание несколько затянулось.
— А, вот! — хлопнул себя по лбу Автор и с чувством продекламировал: — «В результате аморального эксперимента по восстановлению мертвых тканей Дэвин оказывается единственным человеком, выжившим в глобальной катастрофе, стерилизовавшей планету от всех форм жизни. Не имея возможности покинуть пугающий замок, обреченный на одиночество Дэвин сближается со вторым узником этого солнечного кошмара — опасным существом, в чьем неузнаваемом теле оказались переплетены собачий рассудок и разумы тех, кто принес весь мир и самих себя на алтарь спасения одной-единственной жизни…»
— Неинтересно, — буднично сообщил Редактор, углубляясь в изучение своих бумаг.
— Да вы хоть сами понимаете, сколько ограничений накладываете на автора?! — не выдержал Автор, продолжая стоять на стуле. — Нельзя хвалить себя и свое произведение! — начал пылко перечислять он. — Нельзя обижаться! Нельзя быть как все! Нельзя быть чересчур «не как все»! В письме должно быть только требуемое — и при этом оно должно бить в глаз, бровь и прочие органы! Это… это просто неосуществимо! — убежденно заключил Автор. — А еще нужно обойти целый ряд случайных условий: когда у редактора нет изжоги, зубной боли и…
— …месячных? — иронично подсказал Редактор.
— Да хоть бы и их! — упрямо мотнул головой Автор. — Как быть тем, у кого нет ни пышных грудей, ни знакомых, ни известности? Неужели талант больше не главное?..
— Молодой человек…
— Автор, — насупленно поправил Автор.
— Хорошо, «Автор», — согласно кивнул Редактор. — Многоуважаемый Автор, есть графики издания книг, профиль издательства…
— …прибыль, квитки о зарплате и миграция голубей в соседние страны! — несдержанно перебил Автор.
— А, а! — строго погрозил Редактор пальцем.
— А еще автор должен относиться к редактору как к профессионалу: не грубить и не хамить ему. Знаем мы это. — Автор уязвленно слез со стула и понуро сел на него. — Но ведь вежливость уже не работает! Это же просто условность, которая позволяет редактору с чистой совестью отправлять рукописи в топку! Вот и приходится с потолка падать!
— Талант, — просто сказал Редактор.
— Что? — растерялся Автор.
— Талант — вот основной критерий отбора рукописей.
— Это просто слова, — насупился Автор.
— Слова, — согласился Редактор. — Но ведь и вы слова предлагаете, верно?
— Да… То есть я могу оставить вам свою рукопись? — не поверил Автор.
— Оставляйте и спокойно себе телепортируйтесь домой пить чай.
— Да! Спасибо! — возбужденно вскочил Автор и подбежал к двери. — Вы не пожалеете! Я…
— Всего доброго, — с нажимом сказал Редактор.
Когда Автор, сверкая счастливыми глазами, наконец выскочил из кабинета, Редактор мрачно положил перед собой рукопись, зевнул и угрюмо захлопнул под столом маленькую печку.